На склоне лет, стремясь умножить свое состояние, он сам обратился к спекуляции, занимаясь ею тайно, через подставных лиц. В ранней юности он удивлял соседей и знакомых тем, что вместе с рабами работал в поле, питался вместе с ними одной и той же пищей. Во время походов Катон делил с сопровождавшим его рабом все тяготы военной жизни, обращаясь с ним почти по-братски. В старости Катон стал жестоким и расчетливым рабовладельцем. В своей книге "О земледелии" Марк Порций дает советы, как извлечь из труда невольников больше прибыли при наименьших расходах на их содержание. Он безжалостна избавлялся от состарившихся в его имении рабов, которые были не в состоянии работать. Некогда сторонник простых дедовских нравов, поражавший всех окружающих скромностью своей пищи и одежды, Катон во время устраиваемых им званых обедов жестоко наказывал рабов за плохо накрытый стол, за кашель или чич хание в присутствии гостей. Невольники старого Катона панически боялись своего жестокого господина. Известен случай, коч гда один из его рабов покончил с собой, чтобы не держать ответа перед хозяином за ничтожный проступок. Учившийся в молодости у греческого философа Неарха, обязанный развитием своего писательского и ораторского таланта чтению греческих авторов, Катон в старости становится врагом всего чужеземного. Под конец жизни его ненависть к грекам дошла до того, что он стал всерьез утверждать, будто изучение греческой литературы погубит римскую республику. В письме к сыну Катон пишет: "То, что я говорю о греках, основано на собственном опыте, приобретенном мною в Афинах. Их сочинения стоит только просматривать, но никак не изучать. Поверь мне, что греки до основания испорченный народ, который не способен разумно управлять собой. Если они перенесут к нам свое образование - все погибло",
      Чем больше Катон сам отходил от древних обычаев, тем беспощаднее преследовал за это других. Он беспрестанно ругал новое поколение и все более впадал в ханжество и лицемерие.
      Через семь лет после победы над сирийцами при Фермопилах, в 184 г. до н. э. Катон вместе со своим другом Флакком был выбран цензором. Эта должность считалась у римлян почетным завершением карьеры политического деятеля. Цензоры следили за нравами и поведением граждан, контролировали действия сената, в их ведении находилось все государственное имущество. Только они могли изменять состав сената и изгонять из него недостойных.
      Должность цензора досталась Катону после тяжелой борьбы. Большинство римских аристократов считало его "выскочкой" и не желало, чтобы человек незнатного происхождения занял одну из самых важных и почетных должностей в республике. Многие боялись придирчивости старого брюзги и сутяги, зная, что он будет беспощаден ко всякому, кто хоть сколько-нибудь нарушит закон.
      Став цензором, он всячески старался показать себя прежним поклонником суровой старины, берегущим государственную копейку. Так как снабжение водой в Риме производилось бесплатно, а содержание водопроводов требовало больших расходов, Катон приказал разобрать водопроводные трубы, по которым подавалась вода в частные дома и сады. Все могли теперь пользоваться общими водопроводными колонками, находящимися на улицах. Это давало Риму грошовую экономию и создавало жителям большие затруднения. Однако римская беднота была довольна тем, что аристократы вынуждены пользоваться городскими фонтанами наравне с ней.
      Другим дешевым приемом, с помощью которого Катон добился расположения народа, была борьба с частными лицами, пытавшимися застраивать участки земли, принадлежащие государству. По его распоряжению беспощадно сносили самые красивые и благоустроенные виллы и загородные дачи аристократов. Римский плебс был в восторге, хотя разрушительная деятельность неугомонного цензора не сулила народу никаких выгод.
      Во время цензуры Катона торговля предметами роскоши облагалась огромными пошлинами, которые, однако, не мешали знатным дамам по-прежнему щеголять в дорогих туалетах.
      В конце жизни Катон связал свою судьбу с римскими дельцами, торговцами и ростовщиками. В их интересах он, некогда славившийся своим справедливым отношением к подвластным Риму народам, стал добиваться разрушения Карфагена. Этот город давно уже перестал угрожать господству Рима на Средиземноморье, да и в военном отношении он не представлял больше
      никакой опасности. Однако римские торговцы и спекулянты боялись конкуренции опытных и ловких карфагенских купцов. В угоду спекулянтам каждую свою речь в сенате, произносимую по любому поводу, Катон стал заканчивать требованием разрушить до основания мирный, богатый и цветущий город. И он добился своего.
      Незадолго до смерти Катон жаловался, что новое поколение его не ценит и не понимает. Однако он умер, окруженный всеобщим почетом и уважением. Статуя этого человека, изменившего в старости своим взглядам и идеалам, была поставлена в одном из римских храмов. Надпись на ней прославляла старого ханжу и лицемера как сурового и неподкупного цензора, оберегавшего добрые нравы сограждан.
      Эмилий Павел
      Знаменитый римский полководец Люций Эмилий Павел происходил из знатной семьи. Отец его был консулом и, занимая этот пост, пал в битве при Каннах (216 г. до н. э.).
      Эмилий Павел рос в тревожное время. Детские годы его совпали с походом Ганнибала в Италию, когда после многолетней упорной борьбы Рим вышел победителем в схватке с Карфагеном,
      Будущий полководец получил хорошее образование. Он отличался необыкновенной прямотой, честностью, высокой требовательностью к себе, был нетерпим к лести, хвастовству, лжи, к пустым и громким словам.
      Будучи молодым человеком, Эмилий Павел стал эдилом, причем ему было оказано предпочтение перед другими двенадцатью претендентами, желавшими занять эту должность. Вскоре Эмилий избирается жрецом-авгуром (жрец, гадавший по полету птии. Без совета жрецов-авгуров Рим не начинал войны), где проявил себя непримиримым к легкомыслию и лености, отличаясь точностью и исполнительностью во всем, даже в мелочах. "Из-за невнимания к мелочам нередко исчезает забота о делах первостепенной важности",- говорил он.
      Через несколько лет Эмилий Павел стал претором (191 г. до н. э.). Во время Сирийской кампании по решению сената он был послан на усмирение восставшей против Рима Испании (190 г. до н. э.). Чтобы подчеркнуть полномочия Эмилия Павла, ему были присвоены знаки отличия и власти консула: вместо шести ликторов, полагавшихся претору, его сопровождали, как консула, двенадцать.
      Сирийский царь Антиох III (223-183 гг. до н. э.) предоставил убежище потерпевшему поражение Ганнибалу и сделал его своим военным советником. Великий карфагенский полководец предложил создать антиримскую коалицию, в состав которой должны были войти Сирия, Македония, Карфаген и ряд греческих городов. Ганнибал лелеял надежду снова вторгнуться в Италию и разгромить ненавистный ему Рим. Из-за колебания Антиоха и решительных действий республики этому плану не суждено было осуществиться. Царь Сирии остался почти без союзников, ив 190 г. до н. э. был наголову разбит римлянами. Антиох обязался выдать Риму Ганнибала. Карфагенский полководец бежал в Вифинию (небольшое царство в Малой Азии), где через несколько лет покончил жизнь самоубийством. В то время как римские армии сражались на Востоке, Эмилий Павел подавил восстание в Испании. Ему удалось быстро справиться с повстанцами и победителем вернуться в Рим. В отличие от большинства римских военачальников Эмилий Павел нисколько не обогатился во время испанского похода, так как не умел и не любил наживать деньги. Когда Эмилий Павел стал консулом (182 г. до н. э.), он возглавил поход против воинственных и храбрых лигуров, живших в Северо-Западной Италии. Они занимались морским разбоем, а их корабли, бороздившие Тирренское и Средиземное моря, доходили до Геркулесовых столбов (Гибралтарского пролива). Войско лигуров в пять раз превосходило силы Эмилия Павла, но он разбил их и загнал в укрепленные города, предложив мир а почетных и весьма умеренных условиях, которые и были прияты. Римляне вернули побежденным города, но отобрали у них корабли. Мягкие условия мира объяснялись тем, что Рим был заинтересован в союзе с лигурами, служившими своего рода прикрытием Италии от нападения.галлов. терпев неудачу в попытке остаться консулом на второй год, Павел вышел в отставку и занялся образованием своих ей, дав им греческое, а не римское воспитание. Юношей окружали греки -учителя грамматики, философии, риторики, а так скульпторы, художники, мастера верховой езды и наставники в искусстве псовой охоты. В это время Рим вел войну с македонским царем Персеем. Ото была третья Македонская война (171-168 гг. до н. э. ) Первая Македонская война проходила в 215-205 гг до н. э. Македонский царь Филипп V тогда был союзником Ганнибала. Рим победил, но мирный договор оказался для царя мягким-Македония сохранила свои владения. Такой мир объяснялся тем, то Рим еще не закончил тяжкой войны с Ганнибалом. Вторая Македонская воина (200-197 гг. до н. э.) закончилась поражением Филиппа V. Царь отказался от всех своих завоеваний, уплатил Риму контрибуцию, отдал победителям весь флот и обязался иметь не более пяти тысяч солдат. Греческие города, завоеванные Македонией, получили независимость, это означало, что вскоре они попадут под владычество Рима.
      Царь Филипп тщательно готовился к новой войне. Он сумел обойти тяжелые условия позорного мира: каждый год царь набирал четыре тысячи солдат, обучал, а затем отпускал их по домам, набирая новых воинов. В горах и лесах Филипп строил лагеря для войск и тайные склады оружия. Были собраны огромные запасы продовольствия. Царская казна накопила столько денег, что их хватило бы для содержания десяти тысяч наемников в течение десяти лет.
      Филипп сделал своим наследником сына Деметрия - одаренного и храброго юношу. Второй сын царя - Персей - коварный, низкий и злобный человек, оклеветал брата перед отцом, и тот в гневе приказал убить Деметрия. Когда Филипп узнал, что его любимый сын был невиновен и пал жертвой навета, он умер от горя. Так Персей стал царем Македонии.
      Персей унаследовал от отца ненависть к Риму, но не обладал способностями Филиппа V. Новый царь отличался необыкновенной жадностью к деньгам, трусостью, мстительностью. Но его отец так основательно подготовился к войне, что, начав ее, Персей одержал крупные победы.
      Римляне вторглись в Македонию с суши и с моря. Персей разгромил сухопутную армию римлян, которые потеряли 2500 отборных воинов убитыми и 600 пленными. Затем солдаты македонского царя напали на стоянку римского военного флота и вновь одержали победу: были захвачены двадцать кораблей с оружием и продовольствием. Кроме того, в руках победителей оказались четыре крупных боевых корабля. Много судов, груженных хлебом, македоняне потопили. Попытки римлян новыми соединениями вторгнуться в Македонию были успешно отражены. Персей вел переговоры с вождями придунайских племен бастарнов, подстрекая их к выступлению против Рима. Многие народы были готовы бороться за свою независимость, которой угрожали римляне, Однако своекорыстие македонской знати и царя Персея помешали этой справедливой борьбе народов.
      Римский сенат был охвачен тревогой: народ обвинял своих полководцев в трусости, нежелании и неумении вести войну. Негодованию не было предела. Ведь еще совсем недавно Рим разбил Антиоха III, сокрушил Филиппа V и освободил Грецию от власти македонян. Наконец, Рим победил величайшего полководца Ганнибала. А ныне какой-то Персей угрожает республике! Риму во многом помогла жадность Персея. Если бы македонский царь не жалел денег, можно было без труда поднять против своего противника города Греции. Персей обещал иллирийскому царю Гентию большие деньги за разрыв дипломатических отношений с Римом. Но, когда тот порвал с Римом и бросил в тюрьму римских послов, македонский царь счел излишним выплату обещанных денег. В конце концов римляне разгромили Гентия и изгнали его из Иллирии, а Персей ничем ему не помог.
      Сенат, наконец, решил направить в Македонию нового командующего, человека опытного и благоразумного. Выбор пал на Эмилия Павла, которому было уже под шестьдесят лет. Так он стал консулом во второй раз (168 г. до н. э.).
      Эмилий Павел выступил перед римлянами с речью, благодаря за оказанное ему доверие, и заявил, что принимает вторично власть консула лишь потому, что в Риме не оказалось другого военачальника, способного вести военные действия. Если римляне считают, что кто-либо иной поведет войну лучше, то он, Эмилий Павел, охотно уступит место этому человеку. Если же народ ему доверяет, то пусть его приказы выполняются без малейших возражений, и все силы государства будут направлены на лучшую подготовку к войне. Этой речью полководец внушил гражданам твердую веру в победу. Все радовались, что, наконец, во главе войска стал твердый военачальник.
      Народ торжественно проводил Эмилия Павла домой, где, как рассказывают, он застал свою маленькую дочь Терцию в слезах. Девочка, плача, сказала отцу:
      - Наш Персей умер!
      Ребенок говорил о своей любимой комнатной собачке по кличке Персей.
      - В добрый час, дочка! - воскликнул обрадованный Эмилий Павел.- Да будут твои слова благим предзнаменованием!
      Эмилий Павел прибыл в римский лагерь, расположенный у подножия Олимпа. Поражения сломили боевой дух солдат, и дисциплина в армии резко пала.
      Прежде всего требовалось доставить в войско свежую воду: ее в лагере недоставало, и она была плохой на вкус. Легионеры страдали от жажды. Эмилий Павел долго рассматривал высившуюся над лагерем величественную громаду Олимпа, густо поросшего лесом. Полководец заметил, что среди деревьев выделяются полосы ярко-зеленого цвета. Он понял, что такая окраска листвы объясняется тем, что из-под земли бьют родники, начинающиеся с гор. Эмилий приказал вырыть у основания горы колодцы, которые вскоре заполнились отличной водой.
      Персей с главными силами занял позиции по противоположному склону Олимпа, ближе к морю, на укрепленной местности. У него было четыре тысячи всадников и почти сорок тысяч пехотинцев. Чувствуя себя в полной безопасности, царь рассчитывал, что время будет работать на него: чем дольше продлится война, тем больше понесет расходов Рим. В конце концов сенат откажется давать деньги на войну, и тогда римляне вернутся домой. Персей не понимал, что римский сенат, чтобы достичь победы, не остановится ни перед какими расходами. Царь полагал, что все так же скупы, как он.
      Две армии стояли неподалеку друг от друга, но боевых столкновений не было. Военные действия, казалось, замерли. На самом деле Эмилий Павел не бездействовал. Он восстановил пошатнувшуюся дисциплину, потребовав от легионеров строгого исполнения приказов командира и выполнения солдатского долга. Чтобы поднять бдительность в войсках, Эмилий Павел приказал часовым ночью находиться в дозорах без оружия. Он считал, что они будут тщательнее нести службу, опасаясь, что враг застигнет их врасплох и нападет внезапно на безоружных. Повышенная бдительность позволит заметить неприятеля раньше и своевременно принять меры для отпора врагу.
      Вскоре консул узнал, что враг считает неприступным ущелье, ведущее в глубь Македонии, и его охраняет только слабый дозор.
      Эмилий Павел приказал отряду под командованием Сципиона Назики - зятя Сципиона Африканского - внезапным ударом овладеть ущельем и зайти в тыл македонянам.
      Римский отряд выполнил задачу и вышел в тыл врагу. Македоняне были обойдены, и Персею ничего не оставалось, как отступить, чтобы не попасть в окружение. Он отошел к городу Пидне, где решил дать сражение, надеясь на то, что его силы намного превосходят римлян. Поле, расстилавшееся перед лагерем Персея, благоприятствовало действиям македонской фаланги, удар которой считался в то время неотразимым.
      Теплый июньский день близился к концу, когда на поле стали строиться в боевой порядок римские легионеры. Хрипло звучали боевые трубы. Подошел отряд Назики, занявший место в общем строю. Эмилий Павел без шлема и панциря чтобы его видело, все войско - обходил ряды солдат. Консул не решился атаковать готовую к бою фалангу македонян. Молодые римские командиры, а больше всех Назика, уговаривали старого полководца не медлить и напасть на врага, но Эмилий Павел осторожно ответил:
      - Будь я в ваших летах, вероятно, я бы дал приказ о наступлении. Но мои победы дают мне право понимать ошибки побежденных и не велят с хода атаковать изготовившуюся к бою фалангу.
      И консул отдал приказ строить лагерь, чтобы отвести туда войско. После ужина воины расположились на отдых. Вдруг светлая луна стала меркнуть и, наконец, вовсе исчезла из глаз. Наступило полное лунное затмение. Эмилий Павел заранее предупредил войско, чтобы оно не приняло затмение за дурное предзнаменование, и, чтобы окончательно успокоить солдат, наутро принес обильные жертвоприношения.
      Македоняне же были смущены и напуганы величественным явлением природы.
      Во второй половине следующего дня, 22 июня, римляне стали спешно выстраиваться на поле. Эмилий Павел обходил ряды воинов и сам размещал их в боевом порядке, ободряя своих солдат. Вскоре завязались первые схватки с македонянами. Пылкий Назика помчался на коне вперед, в гущу сражающихся и убедился, что в бой вступила вся армия противника.
      Впереди войска Персея шли фракийцы; огромного роста воины были одеты в черные рубашки, сверкали бронзовые поножи и ярко блистали полированные медные щиты. Воины потрясали тяжелыми мечами. Один их вид внушал ужас. Рядом размещались наемники из других племен. Затем показалась знаменитая македонская фаланга, солдаты которой носили позолоченные доспехи, пурпурные плащи и были вооружены копьями. Бесчисленные ряды македонян, с блестевшими в лучах заходящего солнца медными щитами, грозно ощетинившимися остриями длинных копий - сарисс, говорили о несокрушимой мощи. Сам Эмилий Павел потом признавался, что его объял страх при виде медленно приближавшегося врага.
      Никогда еще не видел римский командующий столь страшного зрелища... Но, скрыв свои чувства, он с улыбкой продолжал объезжать неподвижные ряды легионеров.
      Вот уже смят римский авангард, уничтожена целая когорта римлян. Но военное счастье изменчиво. Слабой стороной фаланги было то, что она могла передвигаться только по совершенно ровной местности. А перед лагерем римлян находился небольшой холм.
      Македоняне, преследуя отступавших римлян, торопились обойти поросшую кустарником пересеченную местность. Ряды фаланги совершенно расстроились, и тогда римляне напали на нее с тыла и флангов. Македонская конница стояла неподвижно, не принимая участия в сражении, затем стала быстро откатываться. Персей бежал со своими всадниками одним из первых, бросив на произвол судьбы войско. Эмилий Павел отдал приказ преследовать бегущего врага.
      Исход сражения оказался плачевным для Персея: фаланга истреблена, а македоняне потеряли убитыми более двадцати пяти тысяч человек. Римлян пало всего около ста. Ночью победители возвратились в лагерь, опьяненные победой. Рабы с факелами выходили навстречу воинам и отводили их в палатки, ярко освещенные и украшенные венками. Так закончилась битва при Пидне, навсегда ликвидировавшая государство Македонию.
      Эмилий Павел один не разделял общей радости войска - без вести пропал его любимый сын Публий. Горе отца было безмерно. Солдаты, любившие юношу, всю ночь искали его тело среди павших воинов. Перед рассветом молодой человек возвратился в лагерь. Он слишком увлекся погоней за врагом и поэтому возвратился в лагерь позднее других. Этот юноша был Сципион, прославившийся впоследствии разрушением Карфагена.
      Персей под охраной своих кавалеристов бежал в Пеллу, древнюю столицу Македонии. Он был совершенно растерян и подавлен. С ним была только свита и критяне-наемники. Приближенных этих удерживала не столько верность, сколько надежда поживиться сокровищами Персея. Но царь ничего им не уплатил и тайно бежал на корабле на остров Самофракию, где нашел убежище в храме. Вся Македония была в руках римлян.
      Вскоре стало известно местопребывание Персея и его семьи. Римская эскадра подошла к острову Самофракии и, хотя не дерзнула нарушить неприкосновенность храма, приняла все меры, чтобы царь не смог снова ускользнуть. Персей договорился с владельцем небольшого судна, что тот возьмет его на корабль вместе с сокровищами и семьей. Но судовладелец обманул царя, погрузил его сокровища и отплыл, оставив Персея на берегу. Ему ничего не оставалось делать, как сдаться в плен командиру римской эскадры. Скоро пленник предстал перед Эмилием Павлом.
      Персей забыл о гордости и царском достоинстве. В нем говорило только желание жить. Он упал перед победителем ниц, разразившись жалостными воплями. Эмилий Павел с огорчением и укором ответил царю:
      - Зачем ты принижаешь мою победу и чернишь мой успех? Зачем ты открываешь низкую душу труса? Доблесть побежденного римляне всегда уважают, но в их глазах нет ничего презреннее трусости!
      Затем суровый римлянин поднял Персея с земли, протянув ему руку, и, передав пленника под охрану римских офицеров, долго молчал, погруженный в думы о превратности судьбы, по велению которой рушатся могучие царства.
      Македония была теперь разделена на четыре области. Ей запрещалось иметь вооруженные силы, крепости уничтожались. Некогда могущественное государство превратилось в слабую страну, где полностью господствовал Рим. Таков был бесславный конец великой державы Александра Македонского.
      Римский сенат с беспощадной суровостью отнесся и к союзникам Македонии. Царство Гентия было разделено. Греческие государства, проявившие сочувствие к Персею, подверглись кровавой расправе. В Эпире разграбили 70 городов, а 150 тысяч их жителей продали в рабство.
      Римское войско возвращалось в Италию. Эмилий Павел плыл на царском корабле с шестнадцатью рядами гребцов. Корабль был щедро украшен пурпурными тканями, коврами и богатым оружием.
      Тысячные толпы римлян криками приветствовали консула. Но простые люди Рима не любили Эмилия Павла. Народ знал, что полководец был ярым защитником господства аристократов. Ворчали и вернувшиеся в Италию солдаты. Поэтому, когда в Народном Собрании обсуждался вопрос, следует ли ознаменовать победу Эмилия Павла триумфом, многие протестовали против устройства такого торжества. Солдаты, настроенные против Эмилия Павла, голосовали за то, чтобы триумфа не было. Аишь после горячих споров знатнейшим сенаторам удалось уговорить народ, и было принято решение о триумфе.
      Торжество в честь Эмилия Павла длилось три дня (28-30 ноября 167 г. до н. э.). Несмотря на враждебное отношение народа к триумфатору, десятки тысяч людей заполнили улицы столицы, чтобы насладиться редким зрелищем. Двери храмов были отворены, в святилища вносили бесчисленные венки. На алтарях курились благовония.
      Весь первый день - с утра до вечера - на двухстах пятидесяти колесницах везли захваченные картины и огромные скульптуры. На следующий день ехали повозки с великолепным дорогим оружием македонян, сверкающим медью и полированной сталью. Здесь были шлемы, щиты, панцири, поножи, колчаны и конская упряжь, нагроможденные вперемежку с остроконечными сариссами.
      За повозками шли три тысячи человек, неся серебряные монеты в семистах пятидесяти сосудах, серебряные чаши, кубки, инкрустированные рога и ковши великолепной работы и тончайшей чеканки.
      На третий день триумфа, едва рассвело, по улицам Рима двинулись трубачи, исполнявшие боевой марш. За ними шли юноши, которые вели сто двадцать жертвенных быков. Животные были откормлены, шерсть лоснилась, рога были вызолочены, ленты и венки украшали их головы. Мальчики несли серебряные и золотые чаши для приношений богам. Показались рабы с сосудами, наполненными золотой монетой. Высоко над головами зрителей поплыл священный ковш, отлитый из золота по приказу Эмилия Павла. Он был щедро усыпан драгоценными камнями. Пронесли драгоценные сосуды диковинных форм и золотую посуду царского стола.
      Появилась великолепная золоченая колесница Персея, нагруженная царским оружием, поверх которого лежала великолепная диадема (венец из золота с драгоценными камнями). За колесницей шли дети Персея в сопровождении учителей. Дети, двое мальчиков и девочка, были еще слишком малы, чтобы понять свое несчастье. Царь Персей шел за детьми, подавленный горем. Накануне он послал к Эмилию Павлу своего советника, моля избавить его от позора триумфа, но победитель ответил:
      - Это и прежде зависело от тебя, да и теперь зависит только от тебя!
      Эмилий Павел хотел этими словами дать понять Персею, что тому следовало бы покончить жизнь самоубийством и таким образом избавиться от позора. Но трусливый царь не решился на это. Римляне обещали сохранить ему жизнь, а о большем он и не думал.
      Гул восхищенной толпы нарастал. Появились ряды рабов, несшие четыреста золотых венцов - дары греческих городов их освободителям от македонского ига (теперь же взамен его было установлено римское иго). И, наконец, на круглой раззолоченной колеснице, запряженной четверкой белых коней, показался триумфатор.
      Эмилий Павел был одет в пурпурную тунику, расшитую золотыми пальмовыми ветвями. Поверх ее наброшена пурпурная тога. Позади триумфатора стоял государственный раб, державший над головой полководца золотой венец, и время от времени громко восклицал: - Помни, что ты только человек!
      Слова раба должны были напоминать триумфатору о том, что счастье переменчиво, так как и победителя могут постигнуть удары беспощадной судьбы: он тоже может стать побежденным. Рядом с колесницей шли друзья и, гордые славой, родственники победителя. Затем следовали ликторы (консулу полагалось их двенадцать), несшие на плечах связки розог. По случаю праздника они были одеты в пурпурные одежды, а розги их были обвиты ветвями лавра. Музыканты, шедшие вслед за ликторами, играли торжественный марш. Улицы заполнила армия: вольным шагом, закинув зачехленные щиты за плечи, шли солдаты. Офицеры были в парадной форме, в ярко сверкавших шлемах. Триумф примирил солдат с полководцем, по крайней мере внешне. Тяготы и лишения в походах, розги центуриона и раны, голод и холод, убийственная жара - все это было позади. Жалование, награды, добыча, вино и веселье ждали воинов. Жесткая дисциплина на время триумфа ослабевала: солдатам даже разрешалось петь шуточные песни о своем полководце. Легионеры подшучивали над лысиной триумфатора, над его характером и привычками, его строгостью и его слабостями. Под крики толпы "Ио! Триумф!" (клич "Ио!" у римлян соответствовал нашему "Ура!") праздничный кортеж направился к храму Юпитера, расположенному на Капитолийском холме. Здесь шествие уже ожидали сенаторы в торжественных одеяниях. Триумфатор принес в жертву Юпитеру быков, передал храму часть военной добычи и золотой венец. Затем он распустил солдат на несколько дней, раздав им подарки. Триумф завершился торжественным пиром. Добыча, доставленная Эмилием Павлом государству после победы над Македонией, была огромна: в Риме надолго отменили налоги с жителей. По отношению к поверженному и уже безопасному врагу Эмилий Павел проявил подлинное великодушие, сохранив Персею жизнь (обычно римляне после триумфа казнили пленных царей и полководцев). Персея содержали в тюрьме, но обращались с ним хорошо. Как говорят, он умер через несколько лет, уморив себя голодом. Таков был конец трусливого македонского царя. В последние годы жизни Эмилий Павел занимал должность Цензора. Цензор в древнем Риме следил за переписью населения, составлял списки сенаторов, распределял граждан по сотням и оценивал их имущество,
      83 Казалось, Эмилий Павел безмерно обласкан судьбой. Но она всегла умеряет беспредельное счастье, посылая людям горе.
      У Эмилия Павла было четыре сына. Двое из них - Публий и Квинт впоследствии перешли в другие семьи (Сципиона и Фабия Максима). Двое других умерли: один на пятнадцатом году жизни за пять дней до триумфа, а через три дня после торжества смерть унесла двенадцатилетнего сына полководца. Эмилий Павел сумел мужественно перенести эти удары судьбы, не унизив горем величие своих побед.
      Остаток своих дней Эмилий Павел провел в имении на берегу моря. Однажды он на время вернулся в Рим и даже лично принес благодарственную жертву богам за свое благоденствие. Но в тот же день ему стало плохо, он впал в беспамятство и вскоре скончался (160 г. до н. э.).
      Тиберий Гракх
      Тиберий Гракх принадлежал к знатному римскому роду. Его отец, Тиберий Семпроний Гракх-старший, дважды избирался консулом, был цензором, а после побед в Испании и завоевания острова Сардинии сенат устраивал в его честь триумфы. Когда Тиберию было 11 лет, отец его умер. Все заботы о воспитании мальчика легли на плечи его матери, Корнелии, дочери знаменитого полководца Сципиона, победителя Ганнибала. Корнелия старалась, чтобы ее дети, Тиберий и его младший брат Гай, были достойны славы отца и деда. Ее труды не пропали даром: по словам современников, братья Гракхи были самыми образованными, самыми талантливыми из всех римлян, а их заслуги перед римским народом навсегда прославили их имена. Пятнадцатилетним юношей Тиберий отправился в Африку, в ряды армии, сражавшейся под стенами Карфагена: в это время шла третья Пуническая война. Римляне решили уничтожить своего самого опасного соперника на Средиземном море. Во время этой войны молодой Гракх и совершил свой первый подвиг. Случилось это так. Консул Сципион Эмилиан, командовавший римскими войсками, решил взять штурмом предместье Карфагена Мегару. Под покровом ночной темноты, стараясь неслышно ступать и не звенеть оружием, двинулись римляне к крепостным стенам, надеясь захватить врага врасплох. Но карфагенские часовые заметили и окликнули их. Римляне бросились на штурм. Разгорелся бой. Карфагеняне яростно оборонялись. Наконец группе римских воинов удалось захватить обособленно стоявшую башню. А с башни по колеблющимся доскам, переброшенным на головокружительной высоте, самые отважные устремились на стену крепости. Первым вбежал на нее Тиберий. Имя героя стало известно всей армии.
      На войне Тиберий привык к полной опасностей и лишений солдатской жизни. Впоследствии он выгодно отличался от своих сверстников простотой, мужеством, требовательностью к себе. После разрушения Карфагена Тиберий вернулся в Рим настолько известным и уважаемым человеком, что, несмотря на молодость, был избран в коллегию авгуров, имевшую не только религиозное, но и политическое значение, так как она объединяла наиболее знатных и уважаемых граждан Рима. Гордый сенатор Аппий Клавдий - один из опытнейших политиков того времени после продолжительной беседы с Тиберием на пиру авгуров предложил ему в жены свою дочь. Рассказывали, что, придя домой, Аппий с порога крикнул жене: "Антистия, я просватал нашу дочь!" Та удивленно спросила: "К чему такая поспешность? Или- ее женихом стал Тиберий Гракх? Только тогда я пойму твою торопливость и буду рада счастью дочери". Так велико было уважение граждан к молодому Гракху.