Перед самым восходом красного солнца явился морской царь, ухватил его опять и унес в морскую глубину.
      Прожил там Семен - малый юныш еще целый год; сделалось ему скучно, и он горько-горько заплакал. Спрашивает морской царь:
      - Что, али тебе скучно?
      - Скучно! - молвил Семен - малый юныш.
      - Хочешь на русский свет?
      - Хочу, ваше величество!
      Морской царь вынес его в самую полночь на берег, сам ушел в море. Семен - малый юныш опять подумал: "Кабы солнышко засветило!"
      Только чуть-чуть рассветать стало, пришел морской царь, ухватил его и унес в морскую глубину. Прожил Семен - малый юныш третий год в море, стало ему скучно, и он горько, неутешно заплакал.
      - Что, Семен, скучно тебе? - спрашивает морской царь. - Хочешь на русский свет?
      - Хочу, ваше величество!
      Морской царь вынес его на берег, сам ушел в море. Семен - малый юныш и говорит:
      - Солнышко, покажись, красное, покажись!
      И солнце осияло его своими лучами, и уж морской царь не смог больше взять его в полон.
      Семен - малый юныш отправился в свое государство; оборотился сперва оленем, потом зайцем, а потом маленькой птичкой - золотая головка; в короткое время очутился у царского дворца.
      А покуда все это сделалось, царь успел с войны воротиться и засватал свою дочь Марью-царевну за генерала-обманщика.
      Семен - малый юныш входит в ту самую палату, где за столом сидели жених да невеста.
      Увидала его Марья-царевна и говорит царю:
      - Государь-батюшка! Не вели казнить, позволь речь говорить.
      - Говори, дочь моя милая! Что тебе надобно?
      - Государь-батюшка! Не тот мой жених, что за столом сидит, а вот он сейчас пришел! Покажи-ка, Семен - малый юныш, как в те поры ты наскоро сбегал за боевой палицей, за острым мечом.
      Семен - малый юныш оборотился в оленя быстроногого, пробежал раз-другой по комнате и остановился возле царевны. Марья-царевна вынула из платочка срезанную оленью шерсть, показывает царю, в коем месте она ее срезала, и говорит:
      - Посмотри, батюшка! Вот мои приметочки. Олень оборотился в зайца. Зайчик попрыгал-попрыгал по комнате и прискочил к царевне; Марья-царевна вынула из платочка заячью шерсть.
      Зайчик оборотился в маленькую птичку с золотой головкою. Птичка полетала-полетала по комнате и села к царевне на колени; Марья-царевна развязала третий узелок в платке и показала золотые перышки. Тут царь узнал всю правду истинную, приказал генерала казнить, Марью-царевну выдал за Семена - малого юныша и сделал его своим наследником.
      ИВАН - КРЕСТЬЯНСКИЙ СЫН И ЧУДО-ЮДО
      В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.
      Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:
      - Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтобы на бой идти.
      - Нет, - говорит Иванушка, - не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!
      Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. Снарядили они всех троих сыновей в путьдорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали - встречается им старый человек.
      - Здорово, добрые молодцы!
      - Здравствуй, дедушка!
      - Куда это вы путь держите?
      - Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!
      - Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.
      - А где же их достать, дедушка!
      - А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молодцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе - пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.
      Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят стоит гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья тот камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого - и не сочтешь! Выбрали они себе по мечу и поехали дальше.
      - Спасибо, - говорят, - прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!
      Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят - кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.
      - Здравствуй, бабушка! - говорят братья.
      - Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?
      - Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
      - Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела... Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.
      Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.
      Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.
      - Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.
      В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину - все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.
      А Иван лежит в избушке - не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.
      Смотрит - под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калиновый мост, стоит, переезд сторожит. Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали - подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.
      Говорит чудо-юдо шестиголовое:
      - Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес ощетинился? Или вы чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!
      Вышел тут Иван - крестьянский сын из-под моста и говорит:
      - Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола - рано перья щипать! Не узнал доброго молодца - нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится. Вот сошлись они, поравнялись, да так ударились, что кругом земля загудела.
      Чуду-юду не посчастливилось: Иван - крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы.
      - Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудоюдо. - Дай мне передохнуть!
      - Что за отдых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна. Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.
      Снова они сошлись, снова ударились. Иван - крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улегся.
      Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:
      - Ну что, не видал ли чего?
      - Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!
      Иван ему ни словечка на это не сказал. На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.
      Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калиновый мост и стал караулить.
      Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались подъезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калиновый мост въехал конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился... Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!
      - Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или чуете вы, что Иван крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!
      Выскочил Иван - крестьянский сын из-под калинового моста:
      - Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще посмотрим, чья возьмет!
      Как взмахнул Иван своим булатным мечом раздругой, так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил - по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван - крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом рассек туловище на мелкие части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лег и заснул, будто ничего не случилось.
      Утром приходит средний брат.
      - Ну что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за ночь чего?
      - Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.
      - Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу.
      Привел Иван братьев под калиновый мост, показал им чудо-юдовы головы.
      - Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а дома на печке лежать!
      Застыдились братья.
      - Сон, - говорят, - повалил...
      На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
      - Я, - говорит, - на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист - выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.
      Пришел Иван - крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается. Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь у чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калиновый мост - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудоюдо коня плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!
      - Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну - и праху его не останется! Вышел тут из-под калинового моста Иван - крестьянский сын:
      - Погоди, чудо-юдо, хвалиться, как бы тебе не осрамиться!
      - А, так это ты, Иван - крестьянский сын? Зачем пришел сюда?
      - На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!
      - Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной!
      Отвечает Иван - крестьянский сын чуду-юду:
      - Пришел я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришел я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!
      Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.
      Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем его жжет-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет... А сам посмеивается:
      - Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван - крестьянский сын.
      - Что за отдых? По-нашему - бей, руби, себя не береги! - говорит Иван.
      Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стекла в окнах повыбивала, а братья спят, ничего не слышат.
      Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов. Чудо-юдо подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил - и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.
      Видит Иван - дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а браться все спят, ничего не слышат.
      В третий раз размахнулся Иван - крестьянский сын, срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил - головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи... Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат Иванов конь громко ржет да с цепей рвется. Бросились они на конюшню, спустили коня, "а следом за ним и сами побежали.
      Иванов конь прискакал, стал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.
      А Иван - крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсек чуду-юду огненный палец. После того давай рубить ему головы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассек и побросал в реку Смородину.
      Прибегают тут братья.
      - Эх, вы! - говорит Иван. - Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!
      Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.
      Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.
      - Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят братья. - Отдохнул бы после такого побоища!
      - Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак [14] искать - обронил там.
      - Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город - новый купишь.
      - Нет, мне мой нужен!
      Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешел на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать - не замышляют ли здесь еще чего?
      Смотрит - сидят в палатах три чудо-юдовых жены, да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются. Первая говорит:
      - Отомщу я Ивану - крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить - и с первого же глотка мертвыми свалятся!
      Это ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.
      Вторая говорит:
      - А я забегу вперед и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть - тут их и разорвет на мелкие кусочки!
      - И ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.
      - А я, - говорит третья, - напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и обернусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть - тут-то их и спалит огнем! - И ты хорошо придумала! - молвила змеиха. - Ну, а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньей, догоню их и всех троих проглочу!
      Подслушал Иван - крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.
      - Ну что, нашел ты свой кушак? - спрашивают братья.
      - Нашел.
      - И стоило время на это тратить!
      - Стоило, братцы!
      После того собрались братья и поехали домой. Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется - терпенья нет! Смотрят братья - стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает.
      Говорят они Ивану:
      - Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим!
      - Неизвестно, какая в том колодце вода, - отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.
      Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала пить не хочется.
      - Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, - говорит Иван.
      Поехали они дальше. Долго ли, коротко ли ехали - увидели яблоньку. Висят на ней яблоки, крупные да румяные.
      Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать. А Иван забежал вперед и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала...
      - Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!
      Сели братья на коней и поехали дальше. Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят - разостлан на поле ковер узорчатый, мягкий, а на нем подушки пуховые. - Полежим на этом ковре, отдохнем, подремлем часок! говорят братья.
      - Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! - отвечает им Иван.
      Рассердились на него братья:
      - Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!
      Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.
      - Вот с вами то же было бы! - говорит Иван братьям.
      Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
      - Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковер - все это чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!
      Поехали братья дальше.
      Много ли, мало ли проехали - вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей - хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.
      Обрадовалась свинья - думала, что Ивана - крестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала - снова помчалась в погоню.
      Бежит, щетину подняла, зубищами щелкает. Вотвот нагонит...
      Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой - налево, а сам Иван - вперед.
      Подбежала свинья, остановилась - не знает, кого прежде догонять.
      Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял ее да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись - без страха люди жить стали.
      А Иван - крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.
      ВОЛШЕБНОЕ КОЛЬЦО
      В некотором царстве, в некотором государстве жил да был старик со старухой, и был у них сын Мартынка. Всю жизнь свою занимался старик охотой, бил зверя и птицу, тем и сам кормился и семью кормил. Пришло время - заболел старик и помер. Остался Мартынка с матерью, потужили-поплакали, да делать-то нечего: мертвого назад не воротишь. Пожили с неделю и приели весь хлеб, что в запасе был. Видит старуха, что больше есть нечего, надо за денежки приниматься, а старик-то оставил им двести рублей. Больно не хотелось ей начинать кубышку, однако сколько ни крепилась, а начинать нужно - не с голоду же умирать! Отсчитала сто рублей и говорит сыну:
      - Ну, Мартынка, вот тебе сто целковников, пойди попроси у соседей лошадь, поезжай в город да закупи хлеба. Авось как-нибудь зиму промаячим, а весной станем работу искать.
      Мартынка выпросил телегу с лошадью и поехал в город. Едет он мимо мясных лавок - шум, брань, толпа народу. Что такое? А то мясники изловили охотничью собаку, привязали к столбу и бьют ее палками - собака рвется, визжит, огрызается... Мартынка подбежал к тем мясникам и спрашивает:
      - Братцы, за что вы бедного пса так бьете немилостиво?
      - Да как его не бить, - отвечают мясники, - когда он целую тушу говядины испортил!
      - Полно, братцы! Не бейте его, лучше продайте мне.
      - Пожалуйста, купи, - говорит один мужик шутя. - Давай сто рублей.
      Мартынка вытащил из-за пазухи сотню, отдал мясникам, а собаку отвязал и взял с собой. Пес начал к нему ласкаться, хвостом так и вертит: понимает, значит, кто его от смерти спас.
      Вот приезжает Мартынка домой, мать тотчас стала спрашивать:
      - Что купил, сынок?
      - Купил себе первое счастье.
      - Что ты завираешься! Какое там счастье?
      - А вот он, Журка! - и показывает ей собаку.
      - А больше ничего не купил?
      - Коли б деньги остались, может, и купил бы, только вся сотня за собаку пошла.
      Старуха заругалась.
      - Нам, - говорит, - самим есть нечего, нынче последние поскребушки по закромам собрала да лепешку испекла, а завтра и того не будет!
      На другой день вытащила старуха еще сто рублей, отдает Мартынке и наказывает:
      - На, сынок! Поезжай в город, купи хлеба, а задаром денег не бросай.
      Приехал Мартынка в город, стал ходить по улицам да присматриваться, и попался ему на глаза злой мальчишка: поймал кота, зацепил веревкой за шею и давай тащить на реку.
      - Постой! - закричал Мартынка, - Куда Ваську тащишь?
      - Хочу его утопить, проклятого!
      - За какую провинность?
      - Со стола пирог стянул.
      - Не топи его, лучше продай мне.
      - Пожалуй, купи. Давай сто рублей.
      Мартынка не стал долго раздумывать, полез за пазуху, вытащил деньги и отдал мальчику, а кота посадил в мешок и повез домой.
      - Что купил, сынок? - спрашивает его старуха.
      - Кота Ваську.
      - А больше ничего не купил?
      - Коли б деньги остались, может, и купил бы еще что-нибудь.
      - Ах ты, дурак этакой! - закричала на него старуха. - Ступай же из дому вон, ищи себе хлеба по чужим людям!
      Пошел Мартынка в соседнее село искать работу. Идет дорогою, а следом за ним Журка с Васькой бегут. Навстречу ему поп:
      - Куда, свет, идешь?
      - Иду в батраки наниматься.
      - Ступай ко мне. Только я работников без ряды [15] беру: кто у меня прослужил три года, того и так не обижу.
      Мартынка согласился и без устали три лета и три зимы на попа работал. Пришел срок к расплате, зовет его хозяин:
      - Ну, Мартынка, иди - получай за свою службу. Привел его в амбар, показывает два полных мешка и говорит:
      - Какой хочешь, тот и бери. Смотрит Мартынка - в одном мешке серебро, а в другом песок, и задумался:
      "Эта штука неспроста приготовлена! Пусть лучше мои труды пропадут, а я уж попытаю, возьму песок - что из того будет?"
      Говорит он хозяину:
      - Я, батюшка, выбираю себе мешок с мелким песочком.
      - Ну, свет, твоя добрая воля. Бери, коли серебром брезгаешь.
      Мартынка взвалил мешок на спину и пошел искать другого места. Шел, шел и забрел в темный, дремучий лес. Среди леса поляна, на поляне огонь горит, в огне девица сидит, да такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать. Говорит красная девица:
      - Мартын, вдовьин сын! Если хочешь добыть себе счастья, избавь меня: засыпь это пламя песком, за который ты три года служил.
      "И впрямь, - подумал Мартынка, - чем таскать с собою этакую тяжесть, лучше человеку пособить. Невелико богатство - песок, этого добра везде много!" Снял мешок, развязал и давай сыпать. Огонь тотчас погас, красная девица ударилась оземь, обернулась змеею, вскочила доброму молодцу на грудь и обвилась кольцом вокруг его шеи. Мартынка испугался.
      - Не бойся! - сказала ему змея. - Иди теперь за тридевять земель, в тридесятое государство, в подземное царство, там мой батюшка царствует. Как придешь к нему на двор, будет он давать тебе много злата, и серебра, и самоцветных камней - ты ничего не бери, а проси у него с мизинного перста колечко. То кольцо не простое: если перекинуть его с руки на руку - тотчас двенадцать молодцев явятся, и что им ни будет приказано, все за единую ночь сделают.
      Отправился добрый молодец в путь-дорогу. Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко ли - подходит к тридесятому царству и видит огромный камень. Тут соскочила с его шеи змея, ударилась о сырую землю и сделалась по-прежнему красною девицей.
      - Ступай за мной! - говорит красная девица и повела его под тот камень.
      Долго шли они подземным ходом, вдруг забрезжил свет - все светлей да светлей, и вышли они на широкое поле, под ясное небо. На том поле великолепный дворец выстроен, а во дворце живет отец красной девицы, царь той подземной стороны.
      Входят путники в палаты белокаменные, встречает их царь ласково.
      - Здравствуй, - говорит, - дочь моя милая! Где ты столько лет скрывалась?
      - Свет ты мой батюшка! Я бы совсем пропала, если бы не этот человек: он меня от злой, неминуемой смерти освободил и сюда, в родные места, привел.
      - Спасибо тебе, добрый молодец! - сказал царь. - За твою добродетель наградить тебя надо. Бери себе и злата, и серебра, и камней самоцветных, сколько твоей душе хочется.
      Отвечает ему Мартын, вдовьин сын:
      - Ваше царское величество! Не требуется мне ни злата, ни серебра, ни камней самоцветных. Коли хочешь жаловать, дай мне колечко со своей царской руки-с мизинного перста. Я человек холостой, стану на колечко почаще посматривать, стану про невесту раздумывать, тем свою скуку разгонять.
      Царь тотчас снял кольцо, отдал Мартыну:
      - На, владей на здоровье! Да смотри никому про кольцо не рассказывай, не то сам себя в большую беду втянешь!
      Мартын, вдовьин сын, поблагодарил царя, взял кольцо да малую толику денег на дорогу и пустился обратно тем же путем, каким прежде шел. Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко ли - воротился на родину, разыскал свою мать-старуху, и стали они вместе жить-поживать без всякой нужды и печали. Захотелось Мартынке жениться; пристал он к матери, посылает ее свахою.
      - Ступай, - говорит, - к самому королю, высватай за меня прекрасную королевну.
      - Эй, сынок, - отвечает старуха, - рубил бы ты дерево по себе, лучше бы вышло! А то вишь что выдумал! Ну зачем я к королю пойду! Известное дело, он осердится и меня и тебя велит казни предать.
      - Ничего, матушка! Небось, коли я посылаю, значит, смело иди. Какой будет ответ от короля, про то мне скажи, а без ответу и домой не возвращайся. Собралась старуха и поплелась в королевский дворец. Пришла на двор Упрямо на парадную лестницу, так и прет без всякого докладу. Ухватили ее часовые:
      - Стой, старая ведьма! Куда тебя черти несут? Здесь даже генералы не смеют ходить без докладу...
      - Ах вы такие-сякие! - закричала старуха. - Я пришла к королю с добрым делом, хочу высватать его дочь-королевну за моего сынка, а вы хватаете меня за полы!
      Такой шум подняла! Король услыхал крики, глянул в окно и велел допустить к себе старушку. Вот вошла она в комнату и поклонилась королю.
      - Что скажешь, старушка? - спросил король.
      - Да вот пришла к твоей милости. Не во гнев тебе сказать: есть у меня купец, у тебя товар. Купец-то - мой сынок Мартынка, пребольшой умница, а товар - твоя дочка, прекрасная королевна. Не отдашь ли ее замуж за моего Мартынку? То-то пара будет!
      - Что ты! Или с ума сошла? - закричал на нее король.
      - Никак нет, ваше королевское величество! Извольте ответ дать.
      Король тем же часом собрал к себе всех господ министров, и начали они судить да рядить, какой бы ответ дать старухе. И присудили так: пусть-де Мартынка за единые сутки построит богатейший дворец, и чтобы от того дворца до королевского был сделан хрустальный мост, а по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех же деревьях пели бы разные птицы. Да еще пусть выстроит пятиглавый собор: было бы где венец принять, было бы где свадьбу справлять. Если старухин сын все это сделает, тогда можно за него и королевну отдать; значит, больно мудрен. А если не сделает, то и старухе и ему срубить за провинность головы.
      С таким-то ответом отпустили старуху. Идет она домой - шатается, горючими слезами заливается. Увидала Мартынку. Кинулась к нему.
      - Ну, - говорит, - сказывала я тебе, сынок, не затевай лишнего, а ты все свое! Вот теперь и пропали наши бедные головушки, быть нам завтра казненными.
      - Полно, матушка! Авось живы останемся. Ложись почивать - утро, кажись, мудренее вечера. Ровно в полночь встал Мартын с постели, вышел на широкий двор, перекинул кольцо с руки на руку - и тотчас явились перед ним двенадцать молодцев, все на одно лицо, волос в волос, голос в голос.
      - Что тебе понадобилось. Мартын, вдовьин сын?
      - А вот что: сделайте мне к свету на этом месте богатейший дворец, и чтобы от моего дворца до королевского был хрустальный мост, по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех же деревьях пели бы разные птицы. Да еще выстройте пятиглавый собор: было бы где венец принять, было бы где свадьбу справлять.
      Отвечали двенадцать молодцов:
      - К завтрему все будет готово!
      Бросились они по разным местам, согнали со всех сторон мастеров и плотников и принялись за работу: все у них спорится, быстро дело делается. Наутро проснулся Мартынка не в простой избе, а в знатных, роскошных покоях; вышел на высокое крыльцо, смотрит - все как есть готово: и дворец, и собор, и мост хрустальный, и деревья с золотыми и серебряными яблоками. В ту пору и король выступил на балкон, глянул в подзорную трубочку и диву дался: все по приказу сделано! Призывает к себе прекрасную королевну и велит к венцу снаряжаться.
      - Ну, - говорит, - не думал я, не гадал отдавать тебя замуж за мужичьего сына, да теперь миновать того нельзя.
      Вот, пока королевна умывалась, притиралась, в дорогие уборы рядилась. Мартын, вдовьин сын, вышел на широкий двор и перекинул свое колечко с руки на руку - вдруг двенадцать молодцев словно из земли выросли:
      - Что угодно, что надобно?
      - А вот, братцы, оденьте меня в боярский кафтан да приготовьте расписную коляску и шестерку лошадей.
      - Сейчас будет готово!
      Не успел Мартынка три раза моргнуть, а уж притащили ему кафтан; надел он кафтан - как раз впору, словно по мерке сшит. Оглянулся - у подъезда коляска стоит, в коляску чудесные кони запряжены - одна шерстинка серебряная, а другая золотая. Сел он в коляску и поехал в собор. Там уже давно к обедне звонят, и народу привалило видимо-невидимо. Вслед за женихом приехала и невеста со своими няньками и мамками, и король со своими министрами. Отстояли обедню, а потом, как следует, взял Мартын, вдовьин сын, прекрасную королевну за руки и принял закон с нею. Король дал за дочкой богатое приданое, наградил зятя большим чином и задал пир на весь мир. Живут молодые месяц, и два, и три. Мартынка, что ни день, все новые дворцы строит да сады разводит.