груз в советские порты и лишь потом, по суше, переправляли их
      в Германию. (Примеч. сост.)
      О ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ
      ПРАВИТЕЛЬСТВА.
      ИЗ ДОКЛАДА В. М. МОЛОТОВА
      НА ЗАСЕДАНИИ
      ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
      29 МАРТА 1940 ГОДА
      Товарищи депутаты!
      Со времени последней сессии Верховного Совета прошло пять месяцев. За этот небольшой период произошли события, имеющие первостепенное значение в развитии международных отношений. В связи с этим необходимо рассмотреть на настоящей сессии Верховного Совета вопросы, относящиеся к нашей внешней политике.
      Последние события в международной жизни необходимо рассматривать, прежде всего, в свете войны, начавшейся в Центральной Европе осенью прошлого года... Известно, однако, что выраженное еще в конце прошлого года стремление Германии к миру было отклонено правительствами Англии и Франции... Под предлогом выполнения своих обязательств перед Польшей они объявили войну Германии. Теперь особенно ясно видно, как далеки действительные цели правительств этих держав от интересов распавшейся Польши или Чехословакии. Это видно уже из того, что правительства Англии и Франции провозгласили своими целями в этой войне разгром и расчленение Германии, хотя эти цели перед народными массами все еще прикрываются лозунгами защиты "демократических" стран и "прав" малых народов.
      Поскольку Советский Союз не захотел стать пособником Англии и Франции в проведении этой империалистической политики против Германии, враждебность их позиций в отношении Советского Союза еще больше усилилась, наглядно свидетельствуя, насколько глубоки классовые корни враждебной политики империалистов против социалистического государства...
      Крутой поворот к лучшему в отношениях между Советским Союзом и Германией нашел свое выражение в договоре о ненападении, подписанном в августе прошлого года. Эти новые, хорошие советско-германские отношения были проверены на опыте в связи с событиями в бывшей Польше и достаточно показали свою прочность. Предусмотренное еще тогда, осенью прошлого года, развитие экономических отношений получило свое конкретное выражение еще в августовском (1939 г.), а затем в февральском (1940 г.) торговых соглашениях. Товарооборот между Германией и СССР начал увеличиваться на основе взаимной хозяйственной выгоды, и имеются основания для дальнейшего его развития.
      Наши отношения с Францией и Англией сложились несколько по-другому. Поскольку Советский Союз не пожелал стать орудием англо-французских империалистов в их борьбе за мировую гегемонию против Германии, нам на каждом шагу приходилось натыкаться на глубокую враждебность их политики в отношении нашей страны...
      Были попытки оправдать эти враждебные в отношении нашей внешней торговли акты тем, что нашей торговлей с Германией мы помогаем последней в войне против Англии и Франции. Нетрудно убедиться, что эти аргументы не стоят ломаного гроша. ...Враждебные акты в отношении Советского Союза со стороны Англии и Франции объясняются не торговлей СССР с Германией, а тем, что у англо-французских правящих кругов сорвались расчеты
      насчет использования нашей страны в войне против Германии и они ввиду этого проводят политику мести в отношении Советского Союза... Дело, очевидно, в том, что политика нейтралитета, проводимая Советским Союзом, пришлась не по вкусу англо-французским правящим кругам. К тому же нервы у них, видимо, не совсем в порядке (Смех.) Они хотят навязать нам другую политику -- политику вражды и войны с Германией, политику, которая дала бы им возможность использовать СССР в империалистических целях...
      Перехожу к финляндскому вопросу...
      Нетрудно видеть, что война в Финляндии была не просто столкновением с финскими войсками. Нет, здесь дело обстояло посложнее. Здесь произошло столкновение наших войск не просто с финскими войсками, а с соединенными силами империалистов ряда стран, включая английских, французских и других... К этому надо добавить, что в яростном вое врагов Советского Союза все время выделялись визгливые голоса всех этих проституированных "социалистов" из II Интернационала (веселое оживление в зале)...-- лакеев капитала, вконец продавших себя поджигателям войны... Военная помощь Финляндии шла также из столь преданных "миролюбию" Соединенных Штатов Америки. (Общий смех.) <...>
      В начале февраля финнами был практически поставлен вопрос об окончании войны в Финляндии. Через шведское правительство мы узнали, что финляндское правительство хотело бы знать о наших условиях, на которых можно кончить войну. Раньше чем решить этот вопрос, мы обратились к народному правительству Финляндии, чтобы узнать его мнение по этому вопросу. Народное правительство высказалось за то, чтобы, в целях прекращения кровопролития и облегчения положения финского народа, следовало бы пойти навстречу предложению об окончании войны. Тогда нами были выдвинуты условия, которые вскоре были приняты финляндским правительством. Я должен добавить, что через неделю после начала переговоров с финнами со стороны английского правительства было также выражено желание выяснить возможность посредничества будто бы в целях окончания войны в Финляндии (смех), но когда наш полпред в Англии т. Майский информировал Лондон о соответствующих наших предложениях, впоследствии целиком принятых Финляндией, то английское правительство не захотело содействовать окончанию войны и восстановлению мира между СССР и Финляндией. Тем не менее соглашение между СССР и Финляндией вскоре состоялось... В связи с этим встал вопрос о самороспуске народного правительства, что им и было осуществлено...
      В англо-французской прессе делались попытки изобра
      зить советско-финляндский договор, и в частности переход Карельского перешейка к Советскому Союзу, как "уничтожение" независимости Финляндии. Это, конечно, дикость и пустая брехня!..
      Таким образом, цель, поставленная нами, достигнута, и мы можем выразить полное удовлетворение договором с Финляндией. (Аплодисменты). <...>
      Заключение мирного договора с Финляндией завершает выполнение задачи, поставленной в прошлом году, по обеспечению безопасности Советского Союза со стороны Балтийского моря. Этот договор является необходимым дополнением к трем договорам о взаимопомощи, заключенным с Эстонией, Латвией и Литвой... Вопреки запугиваниям, которыми занимались враждебные Советскому Союзу империалистические круги, государственная независимость и самостоятельность политики Эстонии, Латвии и Литвы ни в чем не пострадали, а хозяйственные отношения этих стран с Советским Союзом стали заметно расширяться. Исполнение договоров с Эстонией, Латвией и Литвой проходит удовлетворительно и создает предпосылки для дальнейшего улучшения отношений между Советским Союзом и этими государствами.
      90. РИББЕНТРОП -
      ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ
      Телеграмма
      Берлин, 29 марта 1940 -- 4.44 Москва, 29 марта 1940--12.50
      No 543 от 28 марта
      Главе миссии или его представителю лично. Конфиденциально. Должно быть расшифровано лично. Совершенно секретно!
      Во время моего недавнего визита в Рим 1, где, как Вы знаете, среди прочих вещей я работал над улучшением итало-русских отношений, я уже вынашивал план визита в Берлин господина Молотова. Хотя я ни с кем не делился этой идеей, англо-французская пропаганда, верно разгадав мои намерения, упомянула об этом в надежде помешать нашему плану и тем самым -дальнейшему укреп
      лению наших отношений с Россией. Я без какого-либо труда мог бы опровергнуть англо-французское сообщение, но не стал этого делать из уважения к Молотову. Тогда опровержение, со своей стороны, опубликовала русская пресса.
      Тем не менее я не расстался с мыслью о визите Молотова в Берлин. Наоборот, мне хотелось бы реализовать ее, если возможно -- в ближайшем будущем. Понятно без слов, что приглашение не ограничивается одним Молотовым. Если в Берлин приедет сам Сталин, это еще лучше послужит нашим собственным целям, а также нашим действительно близким отношениям с Россией. Фюрер, в частности, не только будет рад приветствовать Сталина в Берлине, но и проследит, чтобы он [Сталин] был принят в соответствии с его положением и значением, и он [Гитлер] окажет ему все почести, которые требует данный случай.
      Как Вы знаете, устное приглашение как Молотову, так и Сталину было сделано мною в Москве и обоими ими было в принципе принято. В какой форме следует теперь повторить эти приглашения и добиться определенного согласия и их реализации -- Вы сами решите лучше. Во время Вашей беседы приглашение господину Молотову выскажите более определенно, тогда как приглашение господину Сталину Вы должны сделать от имени фюрера в менее определенных выражениях. Мы конечно же должны избежать явного отказа Сталина.
      Перед тем как Вы приступите к каким-либо действиям, я прошу Вас незамедлительно телеграфировать мне Ваше мнение относительно проформы, к которой Вы собираетесь прибегнуть и о видах на успех.
      Риббентроп
      1 10--11 марта 1940 г. (Примеч. ред. нем. изд.)
      91. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -- РИББЕНТРОПУ
      Телеграмма
      Москва, 30 марта 1940 -- 22.40 Получена 31 марта 1940 -- 8.15
      Очень срочно!
      No 599 от 30 марта
      На Вашу телеграмму за No 543 от 28 марта. Господину имперскому министру иностранных дел лично! Совершенно секретно!
      I. Лично я твердо уверен, как я уже сообщал по случаю моего запроса в телеграмме No 554 ' от 17 октября, что Молотов, сознающий свою обязанность, посетит Берлин, как только время и обстоятельства покажутся советскому правительству благоприятными. После внимательного изучения всех известных мне факторов я не могу, однако, скрывать того, что считаю в настоящее время шансы на принятие приглашения ничтожными. Мое мнение основывается на следующих соображениях:
      Все наши наблюдения, а также речь Молотова от
      29 марта подтверждают, что советское правительство
      полно решимости придерживаться в настоящей войне
      нейтралитета и избегать, насколько это возможно, чего
      либо, что может вовлечь его в конфликт с западными
      державами. Это должно быть одной из причин того, по
      чему советское правительство внезапно прекратило войну
      против Финляндии и распустило народное правительство.
      При таком взгляде на вещи советское правительст
      во, вероятно, боится, что демонстрация существующих
      между Советским Союзом и Германией отношений, та
      кая, как визит Молотова или самого Сталина в Берлин,
      может в настоящее время таить в себе риск разрыва
      дипломатических отношений или даже начала военных
      действий с западными державами.
      3. О подобной ситуации свидетельствует упоми
      наемое Вами опровержение ТАСС, которое отвергло с
      довольно поразительной прямотой и жесткостью все
      слухи о предполагаемой приближающейся поездке Моло
      това.
      4. Известен тот факт, что Молотов, который никогда
      не был за границей, испытывает большие затруднения,
      когда появляется среди чужеземцев. Это в той же степени, если не в большей, относится и к Сталину. Поэтому только очень благоприятная обстановка или крайне существенная для Советов выгода могут склонить Молотова или Сталина к такой поездке, несмотря на нежелание и "осторожность". Кроме того, Молотову, который никогда не летает, для поездки понадобится, по крайней мере, неделя, а здесь на самом деле [на это время] для него нет никакой подходящей замены.
      II. Хотя шансы на успех кажутся, таким образом, маленькими, я конечно же сделаю все, что в моей власти, чтобы попытаться реализовать план в случае, если он сдвинется с места. Удобная стартовая точка для неофициальной беседы на эту тему может быть найдена лишь с большим трудом. Ход беседы покажет, смогу ли я затронуть эту тему и развить ее. Что касается приглашения Сталину, то для начала может быть рассмотрена возможность встречи в пограничном городе.
      Шуленбург
      1 Не публикуется. (Примеч. сост.)
      92. КАНЦЕЛЯРИЯ МИНИСТРА -- ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ
      Телеграмма
      Берлин, 3 апреля 1940 -- 13. 32 Москва, 3 апреля 1940 -- 17. 50
      No 570 от 3 апреля
      Главе миссии или его представителю лично. Должно
      быть расшифровано лично. Конфиденциально. Строго
      секретно
      Господину послу лично
      На Вашу телеграмму No 599 от 30 марта
      Имперский министр иностранных дел распорядился, чтобы дальнейшей инициативы пока не проявлялось.
      Шмидт
      93. РИББЕНТРОП -- ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ
      Телеграмма
      Берлин, 7 апреля 1940 г. Москва, 9 апреля 1940 г.
      Германскому послу графу фон Шуленбургу Москва
      К этой инструкции приложены две копии меморандума ', который будет вручен нашими послами в Осло и Копенгагене 9 апреля в 5 час. 20 мин. утра по германскому летнему времени заинтересованным правительствам. До тех пор пока не будет сделан шаг, относительно которого Вам даны инструкции ниже, в отношении меморандума и этих инструкций должна соблюдаться строгая секретность, и потому даже прочие сотрудники посольства не должны об этом знать.
      9 апреля в 7 утра по германскому летнему времени Вам предписывается попросить встречи с господином Молотовым и вручить ему копию меморандума.
      Будьте добры указать устно, что мы получили совершенно достоверные сообщения о неизбежности нанесения удара англо-французских вооруженных сил по побережью Дании и Норвегии и должны были поэтому действовать незамедлительно. Как подчеркнуто в меморандуме, это вопрос принятия мер безопасности. Территории Швеции и Финляндии нашей акцией затронуты ни в каком случае не будут.
      Имперское правительство придерживается мнения, что мы действуем также и в интересах Советского Союза, так как реализация англо-французского плана, который нам известен, привела бы к тому, что Скандинавия стала бы театром войны, а это, вероятно, привело бы к поднятию финского вопроса.
      Пожалуйста, сообщите немедленно телеграфом, как было принято Ваше сообщение.
      Риббентроп
      ' Не публикуется. (Примеч. сост.)
      94. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -- В МИД
      ГЕРМАНИИ
      Телеграмма
      Очень срочно! No 653 от 9 апреля Секретно!
      На Вашу инструкцию от 7 апреля (доставленную советником дипломатической миссии фон Заукеном) и в дополнение к моей телеграмме за No 648 от 9 апреля 1 Господину имперскому министру иностранных дел лично!
      Инструкция в отношении Молотова выполнена сегодня в 10 час. 30 мин. по европейскому времени. Молотов заявил, что советское правительство понимает, что Германия была вынуждена прибегнуть к таким мерам. Англичане, безусловно, зашли слишком далеко. Они абсолютно не считаются с правами нейтральных стран. В зак-лючение Молотов сказал буквально следующее: "Мы желаем Германии полной победы в ее оборонительных мероприятиях".
      Шуленбург 1 Не публикуется. (Примеч, сост.)
      95. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -- В МИД
      ГЕРМАНИИ
      Меморандум
      Москва, 11 апреля 1940 г.
      В течение некоторого времени нами наблюдалась явно неблагоприятная по отношению к нам перемена со стороны советского правительства. Мы неожиданно столкнулись с трудностями, которые во многих случаях были совершенно необоснованны, во всех сферах. Даже в мелочах, таких, как визы, они [советские] начали чинить препятствия. Освобождения этнических немцев, интернированных поляками, что было обещано догово
      ром, невозможно было добиться. Депортация германских граждан, отбывающих в советских тюрьмах длительные сроки заключения, неожиданно прекратилась. Советское правительство вдруг взяло назад уже данные им обещания относительно "северной базы" 1, в которой заинтересован наш военно-морской флот, и т. д. Эти препятствия, которые проявились во всех сферах, достигли своей высшей точки во время временного прекращения поставок нам нефти и зерна. 5-го числа этого месяца у меня состоялся продолжительный разговор с господином Микояном, во время которого позиция народного комиссара была крайне недоброжелательна. Я должен был приложить очень большие усилия, чтобы добиться от него, по крайней мере, некоторых уступок.
      Мы тщетно спрашивали себя, какова возможная причина неожиданной перемены позиции советских властей. В конце концов, ведь совсем ничего не "случилось"! Я подозревал, что невероятный шум, поднятый нашими противниками, и их резкие нападки на нейтралов, особенно на Советский Союз, и на нейтралитет вообще не оказались безрезультатными, поскольку советское правительство боится быть вовлеченным Антантой в большую войну (к которой оно не готово) и по этой причине хочет избежать всего, что может послужить для англичан и французов поводом для обвинения СССР в противоречащем нейтралитету поведении или в горячей поддержке Германии. Мне казалось, что неожиданное завершение финской войны произошло по тем же соображениям. Конечно, эти подозрения не могут быть доказаны. Однако ситуация стала настолько нетерпимой, что я решил обратиться к господину Молотову для того, чтобы обсудить с ним эти вопросы и после этого уведомить [германское] министерство иностранных дел. С этой целью 8-го числа этого месяца, т. е. до скандинавских событий, я попросил разрешения увидеться с господином Молотовым. Фактически визит к господину Молотову так и не состоялся до утра 9-го числа, т. е. он имел место уже после наших скандинавских операций. Во время этого разговора стало очевидно, что советское правительство снова сделало полный поворот кругом. Неожиданная приостановка поставок нефти и зерна была названа "излишним усердием подчиненных инстанций", которое будет немедленно отменено. (Господин Микоян является заместителем Председателя Совета Народных Комиссаров, т. е. самым
      высоким после господина Молотова официальным советским чиновником!) Господин Молотов был сама любезность, с готовностью выслушал все наши жалобы и обещал исправить ситуацию. По собственному почину он затронул ряд интересующих нас вопросов и объявил об их решении в положительном [для нас] смысле. Я должен признаться, что был абсолютно поражен такой переменой.
      С моей точки зрения, есть только одно объяснение такому повороту событий: наши скандинавские операции должны были принести советскому правительству большое облегчение -- снять огромное бремя тревоги, так сказать. То, в чем именно состояли их опасения, также не может быть определенно установлено. Я подозреваю следующее. Советское правительство всегда необыкновенно хорошо информировано. Если англичане и французы намеревались занять Норвегию и Швецию, можно с определенностью предположить, что советское правительство знало об этих планах и, очевидно, было напугано ими. Советскому правительству мерещилось появление англичан и французов на побережье Балтийского моря, ему виделось, что будет вновь открыт финский вопрос, как заявлял лорд Галифакс; наконец, их больше всего пугала опасность вовлечения в войну с двумя великими державами. Очевидно, эта боязнь была нами ослаблена. Только этим можно объяснить полное изменение позиции господина Молотова. Сегодняшняя большая и бросающаяся в глаза статья в "Известиях" о нашей скандинавской кампании (уже посланная Вам телеграфом) кажется одним глубоким вздохом облегчения. Как бы то ни было, по крайней мере в данный момент, здесь снова "все в порядке", и наши дела идут так, как следует.
      Шуленбург 1 Имеется в виду порт под Мурманском. (Примеч. сост.)
      96. РИББЕНТРОП -
      ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ
      Инструкция
      Берлин, 7 мая 1940 г. Москва, 10 мая 1940 г.
      Германскому послу графу фон Шуленбургу Москва
      Вы получите два экземпляра меморандума 1, который будет вручен нашими дипломатическими миссиями в Гааге, Брюсселе и Люксембурге правительствам этих стран в день и час, указанный Вам устно курьером 2. До тех пор пока не будет исполнено то, о чем говорится ниже, меморандум и эти инструкции должны держаться в секрете и не упоминаться даже никому из сотрудников посольства.
      Я прошу Вас, чтобы по получении этих инструкций Вы поставили на приложенных экземплярах меморандума -- на последней странице, под текстом, предпочтительно на пишущей машинке или же чернилами -- дату дня, предшествующего тому, в который Вы вручите эти меморандумы советскому правительству.
      Около 7 часов утра по германскому летнему времени в день, указанный Вам курьером, я прошу Вас попросить о встрече с Молотовым и затем, утром же, в самое раннее удобное для него время, вручить ему экземпляр меморандума. Я прошу Вас сказать господину Молотову, что имперское правительство, ввиду наших дружественных отношений, желает уведомить советское правительство о тех операциях на западе, к которым Германия была принуждена англо-французским продвижением через Бельгию и Голландию в район Рура.
      В остальном я прошу Вас использовать объяснения и доводы, которые Вы найдете в тексте меморандума.
      Я прошу Вас немедленно телеграфировать о реакции на Вашу миссию.
      Риббентроп
      1 Не публикуется. (Примеч. сост.)
      2 Между второй и третьей строками рукописная карандашная
      запись, сделанная графом фон Шуленбургом: "10.5.40, 5 час. 45 мин.
      по германскому летнему времени". (Примеч. ред. нем. изд.)
      Фотокопия телеграммы посла Шуленбурга,
      отправленной из Москвы 10 мая 1940 г.
      (см. документ No 97)
      97. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -
      РИББЕНТРОПУ
      Телеграмма
      Москва, 10 мая 1940-- 18. 00 Очень срочно! No 874 от 10 мая На Вашу инструкцию от 7 мая Имперскому министру иностранных дел
      Предписание относительно Молотова выполнено. Я нанес ему визит. Молотов по достоинству оценил сообщение и сказал, что он понимает, что Германия должна была защитить себя от англо-французского нападения. У него нет никаких сомнений в нашем успехе.
      Шуленбург
      98. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -- В МИД
      ГЕРМАНИИ
      Телеграмма
      Москва, 29 мая 1940--19.10 Получена 29 мая 1940 -- 22.10
      No 1006 от 29 мая
      Срочно!
      На телеграмму No 877 от 28 мая '
      Сообщение о согласии советского правительства на посылку [в качестве британского посла в Москве] Крип-пса кажется правдоподобным, так как советское правительство всегда занимало ту позицию, что ему интересно знать, что намерено ему сообщить британское правительство, а экономические соглашения с Англией не противоречат нейтральной позиции Советского Союза. К тому же СССР заинтересован в получении из Англии в обмен на лес каучука и олова.
      Причин для опасения по поводу миссии Криппса нет, так как нет причин сомневаться в лояльности по отношению к нам Советского Союза и так как неизменное отношение советского правительства к Англии исключает на
      несение ущерба Германии или жизненным германским интересам. Нет никаких доводов в пользу подозрений, что последние германские успехи вызвали у советского правительства беспокойство или страх перед Германией. Все утверждения иностранной, особенно враждебной, прессы являются лишь отчаянными попытками посеять недоверие между Германией и Советским Союзом, любой ценой предпринять дипломатическое наступление на Германию ввиду сомнительного положения союзников 2 и использовать это как средство пропаганды среди общественности своих стран.
      Выбор Криппса как британского полномочного представителя, ввиду занимаемой Москвой позиции, кажется неудачным, поскольку советское правительство предпочитает вести переговоры по важным вопросам с более видными представителями иностранных правительств.
      Как видится отсюда, поездка Риттера3 и [...] 4 в данный момент должна будет постараться не выглядеть, как соревнование с Криппсом. Целесообразность поездки также должна быть рассмотрена с той точки зрения, будем ли мы [...] 5 что-нибудь новое для предложения советскому правительству.
      Шуленбург
      1 Не публикуется. (Примеч. сост.)
      2 Имеются в виду Англия и Франция. (Примеч. сост.)
      3 Д-р Риттер -- посол для специальных поручений при министерст
      ве иностранных дел Германии. (Примеч. ред. нем. изд.)
      4 Пропуск в тексте. (Примеч. ред. нем. изд.)
      5 Пропуск в тексте. (Примеч. ред. нем. изд.) Вероятно, "иметь".
      (Примеч. сост.)
      99. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -- В МИД ГЕРМАНИИ
      Телеграмма
      Москва, 4 июня 1940 -- 12. 25 Получена 4 июня 1940 -- 5. 15
      Срочно!
      No 1063 от 3 июня
      Молотов сообщил мне сегодня, что примерно 25 мая в связи с неизбежным, видимо, вступлением Италии в
      войну [германский] посол Макензен заявил советскому поверенному в делах 1 в Риме, что все балканские проблемы будут разрешены без войны, т. е. путем взаимного сотрудничества между Германией, Советским Союзом и Италией.
      Молотов просил информации относительно того, отражает ли это заявление Макензена взгляды имперского правительства и итальянского правительства.
      Прошу телеграфных инструкций.
      Шуленбург
      1 Л. Гельфанд. (Примеч, ред. нем. изд.)
      100. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ -- В МИД ГЕРМАНИИ
      Телеграмма
      Москва, 6 июня 1940 -- 15.55 Получена 6 июня 1940 -- 18.30
      Срочно!
      No 1079 от 6 июня
      На телеграмму No 938 от 5 июня 1
      В беседе 3 июня Молотов лишь просил об информации, не проявляя какого-либо желания получить обязательства германского или итальянского правительства по какому-либо пункту. С другой стороны, он ясно дал понять, что советское правительство было бы очень довольно, если бы заявление господина фон Макензена отражало не только его собственное мнение, но и фактическую точку зрения германского и итальянского правительств. Вопрос о том, каким образом возможное сотрудничество тройки [СССР, Германия, Италия] на Балканах было бы осуществимо на практике, господином Молотовым затронут не был.
      Шуленбург
      1 Не публикуется. (Примеч. сост.)
      101. МЕМОРАНДУМ МИД ГЕРМАНИИ
      Берлин, 11 июня 1940 г.
      Литовский посланник [господин Скирпа] посетил меня сегодня, чтобы сообщить о дальнейшем развитии переговоров с Советским Союзом. После того как Советский Союз поднял вопрос о безопасности советских гарнизонов в Литве и отклонил предложение о создании смешанной комиссии для расследования инцидентов, литовское правительство по своей инициативе приняло ряд серьезных мер, которые, как они думало, удовлетворят Советский Союз. Можно, вероятно, согласиться с тем, что на отношения между советскими гарнизонами и литовским населением раньше обращали слишком мало внимания. Теперь же были приняты меры ограничения и контроля, произведено много арестов и обысков и т. д. Было известно, что на литовское предложение о посылке в Москву министра иностранных дел ответа не последовало. Тем удивительнее было поэтому, что в Москву был вызван не министр иностранных дел, а председатель Совета Министров Меркис.
      7 июля у Меркиса состоялась его первая беседа с
      Молотовым. Последний сильно попрекал его проблемой
      безопасности советских гарнизонов и в этой связи описал
      в подробностях большое число инцидентов. В частности,
      Молотов настойчиво пытался доказать, что красноармеец
      Бутаев, который, согласно литовским заявлениям, покон
      чил самоубийством, был убит литовцами. Он [Молотов]
      недвусмысленно выразил свое недовольство и подчерк
      нул, что литовское министерство внутренних дел не
      может справиться со своими задачами.
      В следующей беседе, 9 июня, Молотов затронул
      вопросы внешней политики, что увеличило опасения ли
      товской стороны относительно протекания переговоров.
      Молотов утверждал, что между тремя прибалтийскими
      государствами существует военный союз, и в доказа
      тельство ссылался на частые встречи начальников шта
      бов трех стран и прочие частые совещания прибал
      тийских официальных лиц. Меркис ответил, что ни сек
      ретного, ни открытого соглашения, нарушающего букву
      и дух соглашения от 10 октября 1939 г. 1, не существует.
      Между прибалтийскими государствами есть старое поли
      тическое соглашение, но не военный союз. Меркис затем
      сам выразил желание пригласить для участия в переговорах министра иностранных дел 2. Последний прибыл в Москву вчера днем. Господин Скирпа еще не получил каких-либо свежих сообщений. С точки зрения протокола все происходит в очень вежливой форме.
      Литовское правительство все еще не знает, каковы могут быть намерения Советского Союза. Для обеспечения безопасности советских гарнизонов литовское правительство готово делать даже больше, чем делало до сих пор. Если же теперь Советский Союз предъявит более широкие политические или военные требования, литовское правительство не возьмет на себя ответственности по вопросу об их принятии. Пока что тема литовско-германских отношений во время переговоров о внешней политике не затрагивалась. Однако, несомненно, следует ожидать, что Советский Союз поднимет и этот вопрос. Здесь я вставил, что в отношениях между Германией и Литвой нет ничего, что не известно или не должно быть известно Советскому Союзу.
      Господин Скирпа спросил, не поручили ли мы нашему послу в Москве навести справки [о советских намерениях] . Я ответил отрицательно и избегал дальнейших обсуждений вопроса, отметив, что наш посол, безусловно, сделает сообщение, если он что-нибудь сам узнает.
      Верманн 3
      1 Имеется в виду договор о взаимопомощи между СССР и Лит
      вой. (Примеч. сост.)
      2 Имеется в виду литовский министр иностранных дел И. Урбшис.
      (Примеч ред. нем изд.)
      3 Помощник статс-секретаря МИД Германии. (Примеч, сост.)
      102. РИББЕНТРОП -
      ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ
      Телеграмма
      Спецпоезд имперского министра иностранных дел
      No 1007 от 16 июня 1940 г.
      На телеграммы No 1063 и No 1094 1
      Прошу Вас на запрос господина Молотова ответить устно следующее:
      Согласно ответу Макензена на сделанный запрос,
      он не делал столь определенного заявления, как об этом
      сообщил советскому правительству советский поверен
      ный в делах в Риме. Во время беседы с поверенным в де
      лах он на самом деле заявил, что, по его мнению, Герма
      ния и Италия считают, что на Балканах должно быть спо
      койствие и что урегулирование неразрешенных балканс
      ких вопросов может быть, вероятно, произведено более