О боевых делах отряда под командованием Ивана Ачимова свидетельствуют выдержки из дневника командира отряда. 5 ноября 1943 г. с группой в составе Катровского, Егорова и Бормоткина добрался, наконец, до указанного пункта на железной дороге Карсава - Остров. Спустили под откос паровоз и 18 вагонов с живой силой.
      9 ноября. На том же участке пустили под откос паровоз и 16 вагонов с горючим.
      1 января 1944 г. На том же участке взорвали паровоз и 13 вагонов с боеприпасами.
      27 января. На той же дороге подорвали эшелон - паровоз, 16 вагонов и 2 платформы.
      29 января. Взорван эшелон противника.
      5 февраля. Сегодня имею возможность записать некоторые подробности произведенных диверсий.
      Первый поход на железную дорогу был неудачным, поставленную задачу мы не выполнили. Через несколько дней, 5 ноября, я снова был на железной дороге и решил, что не вернусь в бригаду, пока не спущу эшелон под откос. Действовали мы очень осторожно. Основное я взял на себя. Сам заложил заряд и дождался, пока появится эшелон в направлении к фронту. Взрыв был слышен далеко.
      Очень хотелось мне взорвать эшелон 1 января 1944 г., так сказать, преподнести фашистам новогодний подарок. Небольшой группой мы двинулись к дороге в 20-х числах декабря. Встретили засаду, свернули и продолжали продвигаться к дороге. На следующий день снова встретили засаду, но от нее ушли благополучно. Чтобы дать людям отдохнуть, было решено устроить ночевку. Вечером подошли к деревне, и вдруг нас остановил немецкий окрик: "Хальт!"
      Немцы оказались в пяти шагах. Отстреливаясь, мы отошли. Времени оставалось мало, приближался Новый год, и я решил без отдыха продвигаться к железной дороге.
      Взрыв мы произвели на открытом месте, между двумя будками. Пришлось долго ждать - эшелоны шли с фронта. Погода была сырая, мы продрогли, но не хотелось тратить взрывчатку на порожняк. Под утро услышали сигнал на станции и вскоре увидели эшелон. Мы взорвали его. Как потом выяснилось, это был эшелон с боеприпасами.
      16 февраля. Отряд ведет бой на Гриве. Немцы бросили сюда три танка, две танкетки и восемь машин с солдатами. В этот день мы подбили танк, машину и бронетранспортер.
      28 февраля. Сегодня подвели некоторые итоги боевой деятельности: в декабре 1942 г. - феврале 1943 г. спущено под откос шесть эшелонов, произведено около 100 взрывов рельс, взорвано пять мостов на шоссейных дорогах, уничтожено два километра связи.
      День 28 февраля 1944 г. был для бригады праздничным - в этот день партизанам вручалось боевое Красное знамя Куйбышевского района Ленинграда.
      В морозное утро полки бригады выстроились в д. Красное Сосонье. Как не похож сейчас грозный строй тысяч бойцов на то, с чего начинала свою историю 4-я Ленинградская партизанская бригада. И хотя не по-военному одеты люди кто в деревенских полушубках, кто в шинелях без погон, но невольно чувствовалось, что стоит грозная воинская часть. Суровые, обветренные в боях и походах лица. Какая-то особая сила, свойственная только уверенным в победе людям, светилась в глазах партизан.
      Разные люди стояли в строю, но всех их объединяли ненависть к врагу, мужество, стремление очистить советскую землю от немецко-фашистских захватчиков.
      Вот стоит невысокий, плотный человек. Сколько раз Совинформбюро сообщало об успехах отряда, которым командовал Владимир Валерьянович Доценко. Неподалеку от В. Доценко - Александр Петрович Корунов. В последнем бою он был ранен в руку, но рана не помешала ему стать в строй во главе своего отряда.
      Стояли в строю плечом к плечу с командирами боевые комиссары М. Е. Павлов, Н. Я. Пилипко, Калитов, Путилин. Они всегда были впереди, выполняли самые сложные и ответственные задания, показывая образцы мужества и отваги. Тут же балтийский моряк Валерий Михайлович Гутаренко - организатор специальной разведки. Впереди своих полков командиры Иван Грозный, Иван Крылов, Борис Абрамов. Представитель Ленинграда передал партизанам знамя.
      В ответном слове я сказал:
      - Партизаны и партизанки, сегодня мы принимаем знамя трудящихся Куйбышевского района города Ленина. Это высокая награда, большая честь. Под этим знаменем мы клянемся бить врага до полного уничтожения. Я заверяю трудящихся героического города Ленинграда, что 4-я Ленинградская партизанская бригада с честью выполнит возложенные на нее боевые задания.
      Вдруг раздался конский топот. Разведчик Петр Осин доложил:
      - В районе партизан появились части Красной Армии.
      Партизаны давно ждали этого сообщения, но, услышав его, не поверили слишком велика была радость. Строй смешался. Люди бросились друг к другу, начали обниматься, поздравлять друг друга. Быстро подали коней, и я, комиссар бригады М. Е. Павлов, начальник политотдела Я. Е. Ицкевич отправились для встречи бойцов нашей славной армии. Кони сворачивают с дороги и мчатся прямо по целине. Вот показывается воинская колонна. Наступила радостная, сердечная встреча.
      А на большак уже вышли местные жители, они встречали своих освободителей.
      Тут состоялся митинг; выступали бойцы, партизаны, крестьяне. После митинга колонна бойцов двинулась дальше - впереди предстояли большие бои.
      Вместе с населением подразделения Красной Армии провожали партизаны. Так после длительной борьбы в тылу врага кончилась их партизанская война.
      С. Ф. Хвалей
      202-я стрелковая дивизия и ее командир С. Г. Штыков
      Каждый год 23 февраля над древним Кремлем, над торжественной Москвой вскидываются в небо лучи прожекторов, раздается артиллерийский салют. Люди славят доблестную армию нашу, и в такие минуты вновь вспоминаются мне Кельме в Литве, нанесенный не на все карты город, р. Шелонь, словно закипевшая от взрывов, приильменские леса, спокойная светлая Ловать, которая течет, будто в дреме. Или вдруг замаячит перед взором веселая и буйная весной Пола, вода в которой темная, как настой кореньев и трав. Видится и р. Полнеть, и болота, которые местные жители почему-то называют Невий Мох.
      Стерлись, конечно, в памяти жителей этих мест лица бойцов, а мне, очевидцу и участнику боев в этих районах и у стен древнего города Старая Русса, видятся они и сейчас. Снова и снова вспоминаются события, теперь уже, можно сказать, давних лет.
      В своих кратких воспоминаниях мне хочется поведать читателям о героических действиях нашей 202-й моторизованной дивизии{58}, о ее бойцах, командирах и политработниках.
      Прежде всего я хотел бы рассказать о командире дивизии генерал-майоре С. Г. Штыкове, погибшем 9 января 1943 г. геройской смертью под Старой Руссой.
      С С. Г. Штыковым мне пришлось служить еще в предвоенные годы. 202-я моторизованная входила тогда в 12-й механизированный корпус Прибалтийского особого военного округа. Полковник Штыков занимал должность заместителя командира дивизии по строевой части. Я же являлся в то время заместителем командира дивизии по политической части, а с июля 1941 г. до июня 1942 г. был комиссаром дивизии. В мае 1942 г. я был утвержден в должности начальника политотдела 27-й армии. И поскольку 202-я стрелковая дивизия входила в состав этой армии, я постоянно следил за ее боевыми действиями, часто бывал в подразделениях и радовался прочности ее замечательных боевых традиций.
      Штыков и я - мы многое, наверно, все, знали друг о друге. А иначе на войне и нельзя. Многое о нем я узнал и на дивизионной партийной конференции в марте 1941 г., членом ДПК (дивизионной партийной комиссии) которой он был избран единогласно. Коренастый, среднего роста, русоволосый, с проницательным взглядом. Говорил немного, как бы взвешивая каждое слово. В общем это был крепкий человек во всех отношениях. Я невольно любовался его спокойствием и выдержкой, удивлялся умению точно определять обстановку. Постоянно он ходил в солдатской шинели, а зимой в светло-зеленой бекеше с серым воротником.
      С. Г. Штыков - кадровый военный, он отличился при прорыве линии Маннергейма и форсировании бурной реки Вуоксы, за что был награжден орденом Красного Знамени и удостоен внеочередного присвоения воинского звания "полковник".
      Перед войной я не раз бывал в дружной семье Серафима Григорьевича и его жены Марии Константиновны. Отец Штыкова, Григорий Кузьмич, работал слесарем железнодорожных мастерских, мать, Екатерина Владимировна, была ткачихой. Григорий Кузьмич в годы революции участвовал в подавлении белогвардейского мятежа в Ярославле. Екатерину Владимировну ткачихи г. Карабанова избрали делегаткой на губернскую рабочую конференцию.
      В 1919 г. 14-летний С. Г. Штыков стал комсомольцем, а в 1924г., когда учился в Иваново-Вознесенской пехотной школе, вступил в ряды ВКП(б).
      Был Серафим Григорьевич отличным стрелком-снайпером, пулеметчиком, минометчиком и даже артиллеристом. Однажды он находился в окопе на переднем крае обороны. Вражеский снайпер ранил в голову нашего наблюдателя. Серафим Григорьевич решил лично расправиться с гитлеровцем. При помощи винтовки с оптическим прицелом он засек и уничтожил противника. Был и такой случай. С. Г. Штыков находился на НП командира минометной батареи и увидел, что по замаскированной лесной тропинке к траншеям врага идет подкрепление. Огонь был сильный, и в этот момент командира батареи лейтенанта Зайцева ранило. Штыков сам открыл стрельбу из миномета. "Вот здорово стреляет кто-то!" передавали тогда связисты.
      Штыков любил храбрых людей, таких в дивизии было немало, например разведчик лейтенант Алексей Бень, младший политрук Н. Д. Черепанов, командир роты лейтенант Миронов, секретарь ДПК старший политрук Иван Голдобин. Знал он хорошо наиболее отважных и мужественных красноармейцев и младших командиров. Да и как не знать их, ведь особо отличившиеся в бою обычно вступали в партию, награждались орденами и медалями. В связи с этим Штыкову и как командиру дивизии{59}, и как члену ДПК с ними приходилось встречаться наиболее часто. И он, будучи всегда весьма занятым многочисленными делами человеком, никогда не жалел времени на эти встречи. Придет на заседание ДПК заранее и спросит: "Регулярно ли вас, хлопцы, кормят, что пишут из дома?" Расскажет про храбрых воинов, таких, как младший сержант И. К. Горох, красноармеец К. П. Морозов и другие, и в заключение скажет: "Вот так бейте фашистов!"
      За храбрость и высокое воинское мастерство, за человечность и простоту в отношениях с подчиненными все наши бойцы, командиры и политработники горячо любили своего командира дивизии.
      Можно было только завидовать его неуемной энергии. Он успевал бывать и на занятиях по тактической подготовке, и на политзанятиях, и на стрельбище. Уважали его и за шутку, оброненную в беседе, за умение ободрить, если кто-то взгрустнул. "Человечный, хотя и строгий, когда нужно", - так отзывались о нем бойцы.
      Еще в период формирования дивизии политработники и коммунисты проводили большую партийно-политическую работу, прививая личному составу чувство гордости за свое соединение, высокие моральные качества, которые развились и укрепились в ходе борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.
      Мы внимательно следили за тем, чтобы задачи боевой подготовки тесно увязывались с политико-воспитательной работой в подразделениях, не допускали показухи и формальностей, так как знали, что в случае войны за слабую подготовку придется расплачиваться большой кровью. Как-то, а это было в апреле 1941 г., я присутствовал на занятиях, которые проводил командир второго батальона 645-го мотострелкового полка капитан Н. И. Бубелев. Бойцы быстро продвигались вперед, стремительно поднимались для "атаки", но недостаточно маскировались в складках местности, и С. Г. Штыков требовал повторения занятий до тех пор, пока бойцы не научились не только совершать стремительные броски, но и хорошо маскироваться.
      В состав нашей дивизии входили 645-й и 682-й мотострелковые полки, 125-й танковый полк, 652-й гаубичный артиллерийский полк, 189-й отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион, 151-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, 281-й разведывательный батальон, 371-й отдельный саперный батальон, 357-й медико-санитарный батальон и другие подразделения.
      Вся техника и люди передвигались на механической тяге. Танковый полк и разведывательный батальон имели на вооружении танки Т-26 и броневики. И хотя машины были слабо бронированы, они имели большую скорость и высокую маневренность. Дивизионы артполка были вооружены превосходными артиллерийскими системами - 122- и 152-мм гаубицами и пушками-гаубицами.
      В ночь на 18 июня 1941 г. наша дивизия ушла на полевые учения. В те дни немецкие самолеты часто нарушали нашу границу, и, помню, мы со Штыковым не раз обсуждали складывавшуюся обстановку.
      И вот началось то страшное утро, которое никогда не забудет наш народ. Дивизия встретила врага близ западной границы Советской Литвы, в районе Кельме - Кражай. Бой, который вела дивизия в этот день, был тяжелый, кровопролитный. Части мужественно отражали натиск 3-й моторизованной и 8-й танковой немецко-фашистских дивизий. Бойцы стояли насмерть, части наносили ответные удары, переходили в контратаки. Враг не ожидал такого сопротивления, откатывался назад. Но, подтянув свежие силы, он снова и снова рвался вперед.
      Особенно жестокий бой вел второй батальон 645-го мотострелкового полка. Четыре раза при поддержке танков и самолетов гитлеровцы атаковывали батальон капитана Н. И. Бубелева. Но бойцы батальона, поддерживаемого первым батальоном 125-го танкового полка под командованием старшего лейтенанта коммуниста Халко, отбрасывали фашистов. За день наши бойцы разгромили более двух батальонов противника, на поле боя враг оставил свыше 600 солдат и офицеров убитыми, 9 танков, много мотоциклов и бронетранспортеров.
      Случилось так, что дивизионы артполка в этот день, во время полевых учений, меняя огневые позиции, оказались в боевых порядках мотопехоты. И когда фашистские войска смяли пограничные заставы и части 125-й стрелковой дивизии и широкой лавиной двинулись на нашу дивизию, артиллеристы в упор расстреливали мотоциклистов, жгли танки. Командир 189-го отдельного истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона капитан Г. Ф. Журавлев выдвинул пушки для стрельбы прямой наводкой. К концу дня артиллеристы подбили и сожгли более 20 танков. Мужество и отвагу в этом бою проявил комиссар 625-го гаубичного артиллерийского полка старший политрук Белгородский. Находясь непосредственно на огневых позициях, он своим примером воодушевлял воинов на подвиги. Бесстрашно вели огонь по самолетам зенитчики. Два фашистских стервятника, объятые пламенем, рухнули на землю.
      День 22 июня был очень жарким днем и в прямом смысле этого слова. У некоторых бойцов был тепловой удар. Спасала р. Дубисса: утоляла жажду бойцов, являлась источником водоснабжения частей.
      Большие трудности возникли с началом войны в снабжении. Полевые кухни, доставлявшие завтрак, в раннее воскресное утро частично были разбиты, а многие из них просто затерялись где-то. Не прибыли машины и с боеприпасами из района предвоенной дислокации дивизии. Там были и наши семьи...
      Однако заместитель командира дивизии по тылу майор Н. В. Заикин все же сформировал автоколонну и направил ее в армейские и окружные склады за продовольствием и боеприпасами. В подразделения тыла дивизии для помощи мною был направлен инструктор политотдела старший политрук Степанов.
      Ответственный редактор нашей дивизионной газеты "Призыв к победе" батальонный комиссар В. И. Арестов с присущей журналистам оперативностью организовал экстренный выпуск двухполосной "дивизионки". В газете были помещены заметки о героизме бойцов, командиров и политработников с призывом: "Товарищ, ты идешь в бой, действуй смело и решительно!"
      Солнце уходило за горизонт, озаряя ярким багрянцем перелески. Противник атаки прекратил, но ружейно-пулеметная стрельба не затихала и с наступлением сумерек. Только в темноте велась она реже. Мы отвечали артиллерийским и минометным огнем.
      Поздней ночью накоротке состоялось собрание партийного актива. Предстояли тяжелые бои. Актив должен находиться там, где требовала обстановка. Эти и другие вопросы решались на собрании.
      В эту же ночь разведчик лейтенант Алексей Бень на броневике совершал рейды по тылам вражеских войск, расстреливал мотоциклистов, уничтожал пулеметные и минометные расчеты, сеял панику в стане врага. И так всю ночь! Утром он доложил: "Ваш приказ на разведку выполнен!"
      Трое суток наша дивизия отражала бесконечные атаки танков и пехоты противника и не отошла ни на шаг. Вместе с бойцами самоотверженно, не щадя жизни, сражались командиры и политработники. Они были там, где складывалась особенно напряженная обстановка.
      Следует сказать, что и в эти дни особая роль в боях выпала на долю С. Г. Шлыкова. Он быстро организовал крепкие узлы сопротивления на флангах дивизии, умело наладил взаимодействие стрелковых подразделений с артиллерией и танками. В острые моменты боя он поднимал людей и водил их в контратаки.
      В результате трехдневных боев 202-я моторизованная дивизия задержала крупную группировку врага на шяуляйском направлении, прикрыла развертывание и организацию обороны другими соединениями. И только по приказу командующего 8-й армией генерал-майора П. П. Собенникова дивизия стала отходить в направлении Мадона - Гулбене - Остров - Псков - Дно к новгородской земле.
      При выходе из боя в ночь на 26 июня получили другое распоряжение: оборонять левый берег Западной Двины юго-восточнее Риги, а в последующем выполнять ранее поставленную задачу - удержать рубеж Мадона - Гулбене.
      Огромное физическое и моральное напряжение пришлось испытать личному составу в беспрерывных боях с противником и в многокилометровых бросках на новые рубежи обороны. Но и в этой трудной обстановке в подразделениях шла и не прекращалась многосторонняя партийно-политическая и другая работа. Проводились собрания, беседы, выпускались боевые листки. Зарождалось снайперское движение. Красноармеец разведбата Шабанов из винтовки сбил вражеский самолет. Отважный разведчик был принят в партию, а всего в конце июня-начале июля в партию в дивизии вступило 60 человек. Из числа особо отличившихся в бою 167 человек были представлены к правительственным наградам, в том числе 20 коммунистов и 37 комсомольцев.
      * * *
      Гитлеровцы отчаянно рвались к г. Гулбене, узлу железных и шоссейных дорог, стремились захватить переправы на р. Айвиексте и ее притоках. Двое суток 682-й и 645-й мотострелковые полки, выполняя боевой приказ, удерживали переправы и город. 682-й полк под командованием помощника начальника штаба этого полка старшего лейтенанта Смежевского три раза контратакой отбрасывал назад наседавшего противника. 645-й полк в течение суток вел бой в полуокружении и в рукопашной схватке разгромил до двух вражеских батальонов. Как и в предыдущих боях, полк стойко оборонял свой позиции. Первая батарея 652-го гаубич-ного артполка под командованием лейтенанта С. А. Киргинцева и 645-й мотострелковый полк, где начальником артиллерии был стар-ший лейтенант Н. Я. Тищенко, вели прицельный огонь по пехоте противника, а по танкам вели огонь орудия, выставленные для стрельбы прямой наводкой, отбивая яростные атаки врага.
      В начале июля батальон 645-го мотострелкового полка под ко-мандованием лейтенанта В. И. Алова в районе Гулбене, следуя в авангарде полка, неожиданно натолкнулся на мотоколонну про-тивника. Бойцы (в батальоне в это время находился и инструктор политотдела дивизии батальонный комиссар Н. А. Салдин) обру-шились на врага настолько стремительно, что он в панике бежал, побросав на дороге часть своих машин, не успев даже выключить их моторы. Было убито около 80 фашистов и захвачено 2 автома-шины, 7 мотоциклов. Особенно отличились в бою командир 645-го мотострелкового полка капитан А. С. Кожуров и комиссар полка старший политрук С. Д. Шведов. Они не раз поднимали бойцов в штыковые атаки, личным примером воодушевляя их на героизм. В бою смертью храбрых погиб секретарь партбюро полка политрук Н. И. Куц. На моих глазах был убит заместитель командира дивизии по техни-ческой части полковник И. Ф. Смирнов. Тяжелую понесли мы утрату.
      В этом бою мы захватили легковую автомашину 8-й танковой дивизии противника с документами армейского штаба. Среди за-хваченных документов была инструкция о применении химиче-ского оружия в войне против Советского Союза, а также выписка из директивы немецкого командования от 13 мая 1941 г. "Об осо-бых мероприятиях войск" на оккупированной советской террито-рии. Директивой предписывалось офицерам и солдатам расстрели-вать всех сопротивляющихся их "порядку", уничтожать партизан. Потерпев неудачу в захвате г. Гулбене, фашисты выставили заслон и, обтекая фланги дивизии, устремились к Пскову.
      В этих условиях дивизия, маневрируя, совершала многокило-метровые броски, выходила на фланги вражеских войск и сдержи-вала их натиск в районе Острова, Порхова и Дно. В треугольнике Остров, Порхов, Сорокине занимаемая нами местность была господ-ствующей над местностью наступлений противника. Вражеские колонны могли двигаться только по основным дорогам, полевые дороги были для них непроходимыми. Командование дивизии учло это. Отважно, как и прежде, действовали артиллеристы. 37- и 76-мм орудия 151-го отдельного зенитно-артиллерийского диви-зиона были поставлены на прямую наводку для борьбы с враже-скими танками. Правда, начальник артиллерии дивизии майор Лубман неохотно согласился на это. Мол, по инструкции не по-ложено ставить зенитные пушки на прямую наводку. Штыков заметил: чтобы бить фашистов, все средства хороши. Довод этот вначале не особенно убедил артиллеристов, но, когда зенитчики подожгли два фашистских танка, возражений уже не было. Артиллеристы полностью разгромили колонну врага численностью до полка.
      3 июля по распоряжению командования 8-й армии в дивизии был создан крупный отряд пехоты, танков и артиллерии под командованием С. Г. Штыкова для взаимодействия с 28-й танковой дивизией полковника И. Д. Черняховского. Штыков и Черняховский знали друг друга еще до войны. А теперь им пришлось плечом к плечу бить фашистов у Порхова, Дно, Сольцы. Личный состав 28-й танковой дивизии также проявил чудеса храбрости, экипажи танков действовали дерзко, наносили удары там, где противник меньше всего ожидал их. Примером мужества и отваги являлся и сам Иван Данилович Черняховский. Отряд полковника Штыкова явился в свою дивизию лишь 12 июля 1941 г.
      18 августа Военный совет Северо-Западного фронта утвердил С. Г. Штыкова в должности командира 202-й моторизованной дивизии, а днем позже командир 1-го мехкорпуса генерал-майор танковых войск М. Л. Чернявский (в этот период наша дивизия входила уже в этот корпус) возложил на дивизию оборону г. Сольцы и переправы через р. Шелонь.
      Дивизии были подчинены истребительные отряды частей НКВД, вооруженные отряды общественных организаций г. Сольцы. В течение суток мы удерживали город и все переправы. Когда бои шли на западной окраине города, противник превосходящими силами отбросил наш 682-й мотострелковый полк, но контратакой и штыковым ударом 645-го полка положение было восстановлено и гитлеровцы оказались отброшенными на пять километров к северо-западу от города за Малое Заболотье.
      Особый героизм и отвагу в этом бою проявили заместитель командира 645-го мотострелкового полка по материальному обеспечению майор С. Т. Натарашвили, заместитель политрука этого полка Саша Галич, так звали его товарищи по совместной службе, и уже известный читателям разведчик лейтенант Алексей Бень.
      Семен Теодорович Натарашвили возглавил группу бойцов и штыковой атакой обратил фашистов в бегство. А. Б. Галич в бою был дважды ранен в руку и штыком в голову, но не покинул поле боя, а когда убыл по ранению командир взвода, он возглавил взвод, из пулемета расстреливал атакующих гитлеровцев, а затем повел бойцов в штыковую атаку{60}. А. Бень уже не на своем броневике, а на захваченном у врага бронетранспортере проник в тыл, уничтожил несколько противотанковых орудий, подбил три легких танка и несколько бронемашин. В этом бою, 16 июля, А. Бень погиб смертью героя. ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО
      (Из вечернего сообщения 14 сентября 1941 г.)
      На Северо-Западном направлении успешно действуют против немецко-фашистских полчищ бойцы и командиры соединения полковника Штыкова. В боях с врагом особенно удачно действовали подразделения Кожурова, Даневского, Алексея Бень и др. Подразделение капитана Кожурова захватило в ночном бою 12 немецких орудий, 20 станковых пулеметов и 2 радиостанции Артиллеристы подразделения Дахновского только за один день уничтожили 70 вражеских автомашин с пехотой 150 мотоциклов и большую группу кавалеристов. Отдельные подразделения много раз прорывались в тыл врага. В один из таких прорывов в фашистским тыл наши бойцы, действуя вместе с танками, разгромили немецкую автоколонну и захватили 240 автомашин.
      Разведчик лейтенант Алексей Бень проник на своей бронемашине в глубокий тыл, уничтожил несколько немецких бронеавтомобилей, подбил 3 легких танка и несколько противотанковых орудий.
      За время многочисленных 6оев с фашистскими войсками соединение полковника Штыкова уничтожило свыше 10 тысяч немецких солдат и офицеров, около 200 вражеских танков, сотни автомашин, свыше 100 орудии и до 500 мотоциклов.
      Не раз в бою, когда фашистские автоматчики прорывались на КП дивизии, проявляли отвагу начальник штаба дивизии полковник А. А. Ивановский, комиссар штаба батальонный комиссар В. И. Земляков и начальник особого отдела полковник Д. И. Бодягин.
      Штаб 1-го механизированного корпуса доносил Военному совету 11-й армии о том, что 202-я моторизованная дивизия уничтожила на левом берегу р. Шелони около 50 танков и 100 автомашин, штаб противника, большое количество живой силы; дивизией было отражено около 25 попыток врага переправиться на южный берег Шелони.
      После боев под Сольцами Военный совет 11-й армии через офицера связи майора Булгакова приказал нашей дивизии сосредоточиться в районе населенных пунктов Марино - Учно, Заремо - Поцелуево, совхоз Выбити и оборонять этот рубеж. Два дня части дивизии отбивали яростные атаки противника. Здесь гитлеровцы, переодев большую группу своих солдат в красноармейскую форму, бросили их в стык двух наших полков. Им удалось выйти на огневые позиции батареи 652-го гаубичного артиллерийского полка. Стойко держались артиллеристы. Благодаря исключительной находчивости командира батальона 645-го мотострелкового полка лейтенанта В. И. Алова и инструктора политотдела батальонного комиссара Н. А. Салдина вражеская группа была полностью разгромлена. Алов и Салдин выдвинули роту с двумя пулеметами и контратаковали во фланг наступающих переодетых фашистов. На убитых под красноармейскими гимнастерками потом были обнаружены мундиры войск СС.
      Приказом командования 11-й армии от 29 июля дивизия перебрасывалась в район ст. Тулебля и Старой Руссы. По данным дивизионной и армейской разведки, в этих районах шло большое накапливание гитлеровских войск. Совершив 70-километровый бросок, части дивизии вышли на фланг большой вражеской колонны, которая двигалась со стороны г. Дно к Старой Руссе. В районе ст. Тулебля вся дивизионная артиллерия под командованием начальника артиллерии дивизии полковника Ф. Т. Дахновского нанесла мощный удар по двигавшимся фашистам. Удар был настолько неожиданным, что враг не успел развернуться в боевой порядок. Колонна быстро рассеялась. По показаниям пленных, здесь перегруппировывались части 290-й пехотной дивизии, кавалерийский полк и подразделения дивизии СС "Мертвая голова". Потери врага составили около 20 танков, свыше 70 автомашин с пехотой, 150 мотоциклистов и много кавалеристов.
      Однако гитлеровские войска, несмотря на потери, рвались к Старой Руссе. Атака следовала за атакой. Ведя сильный огонь из автоматов, все новые группы шли на наши боевые порядки. В этих условиях С. Г. Штыков применил своеобразный план разгрома гитлеровцев. Он приказал некоторым подразделениям отходить в глубину обороны. Увлекшись "успешным" продвижением, фашисты ускорили темп наступления и вошли в образовавшийся "мешок". Этого и ждали пулеметчики, они огнем из всех пулеметов расстреливали наступавших, а пехотинцы завершили разгром рвавшихся вперед гитлеровцев.
      В результате трехдневных боев в районе ст. Тулебля боевая задача, поставленная дивизии командованием армии, была выполнена полностью. Своими действиями дивизия создала условия для развертывания 254-й стрелковой дивизии, подошедшей из глубины страны. И мы почувствовали прочную руку соседа.
      Отрадно было сознавать, что Военный совет 11-й армии достойно оценил боевые действия дивизии. А начальник политуправления Северо-Западного фронта дивизионный комиссар К. Л. Рябчий в наш адрес прислал поздравительную телеграмму.
      С 1 августа дивизия вела бои с превосходящими силами противника на северо-западной окраине Старой Руссы и на подступах к городу. Гитлеровцы бросили сюда крупные силы пехоты и танков. При поддержке авиации они бешено рвались к Валдайской возвышенности. Только против 682-го мотострелкового полка враг повел наступление частями 221-й и 205-й пехотных дивизий. Шесть дней сдерживала дивизия наступление фашистов на северо-западной окраине Старой Руссы. Несколько раз вклинивались они в нашу оборону, но контратаками 682-го и 645-го мотострелковых полков враг отбрасывался назад.
      По показаниям одного из пленных, только за один день дивизия уничтожила четыре роты противника. В восьмой роте полка дивизии СС, где он служил, осталось 5 человек из 120.
      В дивизии беспрерывно, и днем и ночью, велась разведка большими и мелкими группами. В задачу этих групп входило: захват пленных, установление сосредоточения резервов и свежих сил противника. Исходя из этих данных создавались подвижные отряды пехоты и артиллерии, которые и наносили удары по врагу. Такой отряд под командованием командира 645-го мотострелкового полка капитана А. С. Кожурова в лесном бою в районе Пенна - Арикино уничтожил около 250 солдат и офицеров противника, захватил 10 орудий, 10 станковых и 12 ручных пулеметов, 2 миномета, 2 радиостанции. Этот бой 14 15 августа 1941 г. в лесу велся в тот период, когда войска Северо-Западного фронта решительным контрударом глубоко обошли старорусскую группировку врага с юга, отбросили ее на западном направлении больше чем на 50 км.
      17 августа отряд Кожурова в районе Утошино - Кудрово - Шапкино стремительно атаковал полк 205-й пехотной дивизии противника. Как сообщали нам партизаны, гитлеровцы потеряли в этом бою свыше 300 солдат и офицеров. В последующем бою под Ожедово капитан Афанасий Семенович Кожуров погиб героической смертью. Светлая память о патриоте нашей Родины, коммунисте Кожурове навечно останется в памяти ветеранов 202-й дивизии.