Результат не заставил себя долго ждать. Вскоре Ежи вошел в дом, ведя за руку серьезно ковырявшего в носу мальчонку лет пяти.
      - Сестрица! - закричал мальчик и бросился к Аленушке.
      - Иванушка, - сквозь слезы проговорила Аленушка.
      Желающих дальнейших подробностей этой душещипательной сцены отсылаю к любому индийскому фильму или латиноамериканскому сериалу. Только не забудьте подставить русские имена, хоть от этого их обаяние улетучится на девяносто процентов. Что и предопределило провал опытов 90-х годов по варке отечественного "мыла".
      Таким образом, кстати, было экспериментально проверено, что превратись Иванушка во что-нибудь живое - он бы, может, и вырос, но будучи автомобилем, он все это время находился как бы в анабиозе. Эту информацию я бы попросил довести до сведения сотрудников Института Космических Иссредований РАН, пусть имеют в виду на будущее, когда наконец зайдет практически речь о дальних полетах. Между прочим, попутно решается также и проблема передвижения космонавтов по поверхности исследуемых планет. Но это уже так, к слову.
      А возвращаясь к этому вечеру у сестрицы Аленушки и братца Иванушки, я могу только заметить, что твишийское вино явилось достойной заменой тем изыскам, которыми нас от верблюда потчевал Глюк в предыдущий заезд сюда, так что мы правильно сделали, что отлили в отдельную посуду с четверть ведра для Лены и Бабы-Яги. Мы рассказали о поездке, по ходу Иванушка буквально завалил нас вопросами, в результате я пообещал показать ему, где раки зимуют, но следующим летом. Не моя вина, что это обещание выполнить не удалось, все претензии - к Кощею. -==X==
      Из нависшего над занесенным снегом подмосковным лесом серого ватного неба крупными хлопьями падала, казалось, сама тишина, как будто природа вздумала убить в зародыше любой звук, любые признаки жизни как таковой. Было сумрачно, умиротворенно но както уж очень пусто. Впрочем, это было еще ничего по сравнению с Берлином, где зима отняла у города все цвета кроме серого, дрожащая от холода Шпрее заторможенно-тягуче несла свои свинцовозадубевшие воды сквозь серый строй набережных, а дувший с нее промозглый ветер, пробиравший до костей невзирая на поднятый воротник, пел заунывную песню в озябших липовых ветвях на Унтерден-Линден. Тем заманчивей был уютный желтый свет за стеклянными дверьми со слониками.
      - Давно вас не видел. Рад, очень рад. Вон свободные места, проходите, садитесь. Где вы Глюка потеряли? Пива сюда! - возвысил голос толстый Готлиб, призывая к нам официанта.
      Лена и Алиса озирались с интересом, пока Сквозняк делал заказ. Впрочем, обстановка была вполне обычная: Штирлиц с Мюллером травили анекдоты, дядя Феня, после очередной кружки пива восклицал свое знаменитое "Маловато будет!", остальная публика негромко беседовала, уютно потрескивали дрова в камине, жарко растопленном по случаю мерзкой погоды. Уж не знаю, чего это вдруг сестрица Аленушка решила, что братцу Иванушке еще рано ходить в такие места, сама из за этого осталась дома, а ведь тут вполне благопристойно.
      Готлиб воспользовался временным затишьем у стойки и подсел к нам.
      - Так, во-первых, давайте познакомим с народом милых дам. Я вас раньше здесь не видел, хоть та компания, в составе которой вы появились - наилучшая рекоммендация.
      Милые дамы охотно согласились, и на некоторое время все частные беседы между посетителями подвальчика влились в одну общую, пока мы со Сквозняком рассказывали о путешествии в Колхиду.
      - Заливаешь, - авторитетно заявил Готлиб, когда я рассказал о том, в состав какой семьи вошел теперь Глюк.
      - Шпрее заливает, - возразил я, - Дядя Феня, подтверди!
      - Так и было, Готлиб, новости хоть иногда смотреть надо.
      У Готлиба хоть и есть чудо-блюдце, но он его принципиально не смотрит, называя "идиотской тарелкой". Я когда услыхал это впервые, еще раз удивился про себя: насколько же все тут похоже на технологический мир, при всей разнице в природе вещей. Впрочем, одно дело - природа вещей, а другое - природа людей, которая во всех мирах одинакова.
      Вошел профессор Плейшнер, не разобиженный, как в прошлый раз, а со смешинкой в глазах:
      - У меня опять новости из Берна. Ну и номер же отчебучили звери в тамошнем зоопарке! Неизвестно по какому наитию вдруг принялись играть в демократию. И ладно бы всерьез отнеслись! Провели выборы. Тбличку на одной из вольер пришлось сменить, чтобы вместо "Птицасекретарь" было написано: "Птица-президент".
      - На фига им это нужно, хотел бы я знать, - удивленно проговорил Штирлиц, - чем их не устраивала существующая администрация, а?
      - Так она и существует, как и прежде, и всеми делами как занималась так и занимается.
      - А "птица-президент"?
      - У нее ни новых прав, ни новых обязанностей, одно сознание собственной значимости, которое она торжественно носит по вольере из угла в угол. Анекдот, право же, анекдот!
      - Ну, не более, чем предложение кухарке управлять государством, профессор.
      - Да, Иван, уж кто-кто, а ты видел, что получается из такой профанации демократических идей...
      Двери подвальчика вдруг распахнулись от пронзительного свиста, в резонанс с которым задребезжал буфет. Свист был залихватский и какой-то явственно радостный, уши, впрочем, заложило. На этой акустической волне, стремительной и несокрушимой, как горный поток, появился наш старый знакомый - старик-паромщик. Его пытался удержать за фалды здоровенный мужик в руском народном костюме, с необъятной черной бородой.
      - Ну, уймись, ишь развеселился, понимаешь! Стекла побьешь, протяжно басил он.
      - Да ладно тебе, Илья! Я ж тихонько.
      Соловей-Разбойник больше не шепелявил, а в его широкой улыбке блестел белой фарфоровой новизной зубной протез.
      - Поздравьте меня, - радостно обратился он ко всей честной компании, - завязал я с паромным делом и решил махнуть в Европу, людей посмотреть и себя показать, как говорится.
      - И зуб, я смотрю, разрешили вставить? - обрадовался за него Сквозняк.
      - Ага! Свисти - не хочу. Вот я на громкость и не хочу, кстати.
      - Реабилитировали, понимаешь, за давностью, - вставил сопровождавший старика мужик, в котором я без большого труда узнал Илью Муромца.
      - И как же Вы теперь будете свистеть? - спросил я.
      - Тихонько-тихонько. Вот так, - и Соловей принялся насвистывать мелодию: ля, ля, соль-ля-ля соль-ля-ля, соль-ля-ля соль-ля-си, соль, сисоль, фа ... Дядя Феня достал свою флейту и вступил вторым регистром, за ним и Сальери сел за старенькое расстроенное пианино аккомпанировать...
      - В честь чего веселье? - справшивали у Готлиба вновь пришедшие.
      - А просто так, - отвечал Готлиб, и его ответ всех вполне устраивал. -== * ПОХОЖДЕНИЯ ХЛАДАГЕНТА * ==
      Получено по электронной почте сети "Интернет", обратный адрес в системе не зарегистрирован. По факту неоднократного несанкционированного подключения назначено служебное расследование. Результат комплексной проверки отрицательный: ввиду того, что за последние годы число абонентов Сети сильно возросло, проследить что-либо оказалось физически невозможно. Дело списано в архив. -==I==
      Гнев, богиня, воспой Ивана, Петрова сына, когда на дисплее компьютера, по краю которого совершала свой бесконечный круг душистая аппетитная антоновка (неплохо сохранилась к маю!), появилась новая надпись: "Е-7".
      Точнее, не гнев, а досаду. Я вполголоса чертыхнулся в сердцах и отстучал в ответ: "Ранил." Где-то там, по другую сторону Кавказского хребта, Гоги Камикадзе сделал пометку на разграфленном листе бумаги.
      "Е-8."
      "Мимо. В-5."
      Я получил передышку, но это ненадолго. Камикадзе напал на мой четырехклеточный линкор. До функционального морского боя в банаховом пространстве мы с ним оба еще не доросли, но вот классический вариант позволял отменно отдохнуть от напряженного хорового скрипения мозгами, когда ни у кого из нас не было идей насчет того, как применить к компьютерным сетям или программированию вообще то или иное заклинание из нашей обширной коллекции, включавшей в себя как полную антологию среднерусского волхвования, так и самобытные магические приемы Закавказья.
      "Мимо. Е-9."
      Опять мимо! Я занес карандаш над своим листочком, размышляя, куда бы нацелиться в следующий раз, как вдруг вместо очередного хода Гоги на экране возникло системное сообщение:
      "Получена почта, класс срочности Аз".
      Поганое свойство этой почтовой системы: пока не отреагируаешь на такого рода сообщение - ничего другого нельзя сделать. Ладно, посмотрим, что за почта. Мысленно воздав в очередной раз хвалу талантам Гоги, избавившего все причастное к компьютерам человечество сказочного мира от манипуляций с мышью, а самих домовых мышей - от связанных с этим проблем, я (тоже мысленно) щелкнул указателем по единственному доступному выбору "посмотреть почту".
      Ага: от сестрицы Аленушки. Странно, чего это вдруг я ей понадобился, когда есть Ежи Сквозняк, примчится через две секунды, только свистни. Видать, что-то важное, она ведь у нас вообще аккуратистка, к тому же не так давно в сети, так что с приоритетами не шутит.
      "Иван, требуется твоя помощь и твое знание технологического мира. У нас пострадавший. Ждем немедленно. Можешь воспринимать, как сигнал на сбор нашей группы быстрого реагирования. Ежи Сквозняк."
      Во, дела! Нет, в сказочном мире точно не соскучишься. Так, первым делом - переслать это послание Гоги: сбор - так сбор. И пусть Глюка известит. Хотя, насколько я знаю Ежи, Хайнер и Гоги наверняка получили нечто подобное, причем одновременно со мной. Больше незачем тратить время на какие-то дополнительные сборы, разве что черкнуть пару строк Лене, ушедшей навестить бабушку. Я нацарапал ей записку и сотворил дверь в избушку Аленушки.
      Пострадавший спал на лавке прямо в горнице. Над ним склонился Ежи, Аленушка хлопотала, собирая на стол, братец Иванушка во дворе растапливал самовар, возле него почему-то околачивался Кузьма Потапыч - молодой медведь, державший пасеку неподалеку, не по годам серьезный зверь, хотя и немножечко рокер в душе (между прочим, тот самый, что, будучи еще медвежонком Кузькой, так меня насмешил в первую же мою минуту в сказочном мире, когда первым живым существом, которое я увидел, оказалась Кузькина мать). Хайнера и Гоги пока не было видно, ну да и они появятся с минуты на минуту. Аленушка повернулась ко мне.
      - Иван, здравствуй. Прости, что отрываем от дел, но тут такоеЕжи, Иван пришел.
      - Угу. Я сейчас, только наведу дополнительное успокаивающее.
      - А кто это и что с ним?
      - Сами толком не знаем. Сейчас, Глюк появится, расскажу сразу всем.
      Сквозняк, как всегда, угадал: не успел он рта закрыть, как над нашей головой раздался, как обычно, скрип сотворенного Хайнером люка, вывалилась, как обычно, связка воздушных шариков, и на нее спрыгнули Глюк и, что необычно, Камикадзе.
      - Так. Фсем прифет. Фсе на месте, дас ист отлично, а где постратафший?
      Пострадавший на лавке дрых, как младенец. Следов вышеупомянутых страданий, физических либо душевных, на нем заметно не было, за исключением одного: он был явно не местный. Лет двадцати двух на вид, лицо этакого общестатистическиевропейского интеллигентного типа, темноволосый, парниша запросто затерялся бы в толпе студентов любого из университетов технологического мира, но никак не здесь. Ну не носят в сказочном мире джинсов "Джордаш" и футболок с надписью на английском языке: "Университет Карнеги - Меллона, Питтсбург, Пенсильвания"!
      Аленушка принялась рассказывать:
      - Заваливается вдруг без стука Кузьма, висит у него на плече этот вот молодец, без сознания, как куль с мукой. Ежи определил у него нервный шок. Парень не наш, откуда взялся - неизвестно, что с ним дальше делать - тоже.
      - А Кузьма-то его где подобрал? - поинтересовался я.
      - Да ты его самого спроси, - ответил Ежи и крикнул в окно:
      - Эй, Кузьма Потапыч, пожалуйте сюда!
      - А я не попаду в безвыходное положение, как Винни-Пух? - вполне резонно поинтересовался медведь.
      - Нет, тут дверь широкая.
      Кузьма Потапыч, кряхтя, протиснулся через двустворчатую дверь в сени, не рискуя двинуться дальше.
      - Где Фы его фсяли герр медфеть?
      - Иду на свою пасеку, первый взяток пора брать, кругом природа, погода, напеваю себе "Отель Калифорния" от полноты чувств, выхожу на полянку возле Калужского тракта, а на ней стоит прислонившись к дубу незнакомый человек и провожает диким взглядом рейсовый двухэтажный куроног из Тулы, опаздывал, кстати, на полчаса. Ну, Вы знаете, у меня бесшумно ходить не получается, тем более - напевая, он обернулся на хруст кустов, увидел меня, крикнул что-то вроде "Уау!" и как стоял к дубу прислонившись, так спиной по стволу и сполз на землю. Ну, думаю, дело плохо, прикинул, кто ближе живет, и поволок его сюда. А вы уж тут разбирайтесь с ним.
      Не сказать, что рассказ Кузьмы сколько-нибудь прояснил дело. Парень явно впервые в жизни увидел двухэтажный куроног, это чудесное средство передвижения - дальнего потомка избушки на курьих ножках. Если верить рекламе изготовителей, фирмы "Муромский Леший и сыновья", даже когда куроног идет рысью всех своих шестнадцати ног, на остекленной веранде верхнего этажа можно спокойно пить чай. Мне самому обычно некогда, поэтому приходится для скорости сотворять себе двери, но как только найдется спокойная неделька - обязательно надо будет съездить вместе с Леной куданибудь на куроноге, это получится вроде морского круиза в технологическом мире. Да кстати, вспомнить хотя бы наше с ребятами путешествие в Колхиду в позапрошлом году в избушке Бабы-Яги, какой это был кайф!
      Но то был кайф для меня, я знаю, что это такое - куроног, а неподготовленному человеку из технологического мира увидеть его впервые в жизни - поневоле задашься сомнениями: то ли вон там по дороге поехала крыша, то ли у тебя. Рациональное мышление обычно склоняется в пользу последнего. Особенно когда для полноты впечатления вдруг из кустов появляется медведь, напевающий "Отель Калифорния", да так, будто ему в детстве кто-то из собратьев на ухо наступил- Парень еще не слышал в исполнении Кузьмы его коронный номер - "Шизгару", вот тогда бы у него точно крыша поехала.
      Ну, хорошо. Что он не местный - и так было видно, и это исчерпывающе объясняло его состояние, но вот кто он и как сюда попал - по-прежнему было неясно.
      - Ладно, Ежи, пока мы его самого не расспросим - толку не будет. Буди, что-ли, - подытожил Камикадзе.
      - Сейчас. Только пусть Кузьма спрячется пока, чтобы парня не нервировать, - и Сквозняк принялся колдовать над молодым человеком, бережно выводя его из сонного состояния. Через пару минут его усилия увенчались успехом: парень открыл глаза и сел на лавке, испуганно озираясь.
      - Где я? - спросил он по-английски.
      - В безопасности, - ответил я. Поневоле пришлось мне взять инициативу на себя, ибо кроме меня из присутствующих лишь сестрица Аленушка достаточно хорошо знает английский, поскольку закадычная подруга Алисы, знакомой читателям по книжкам Льюиса Кэролла. Забегая вперед, скажу, что и в дальнейшем мне, так сказать, назвавшемуся груздем, пришлось взять на себя труд выступать у парня в роли переводчика.
      - А как я сюда попал? - задал он следующий вопрос, впрочем, совершенно безучастно.
      - Это как раз мы и хотели бы выяснить, чтобы помочь Вам вернуться. Кто Вы? Что с Вами?
      - Меня зовут Джефф Сименс, и со мной все в порядке, просто я сошел с ума.
      - Это Вы так решили, увидев поющего медведя? Не бойтесь, он замечательный зверь, мухи не обидит. Кстати, он Вас сюда и принес, когда Вы у дороги потеряли сознание. А что было перед этим? -==II==
      Вот что рассказал Джефф Сименс:
      "Я поступил в аспирантуру Университета Карнеги - Меллона, отделение статистики. Приехал к началу летнего семестра, снял квартиру, а там стоял громадный холодильник, ну, знаете, прямо-таки динозавр, наверное, лет шестьдесят как с конвейера. Занимал полкомнаты. Хотел я его передвинуть, тяжелый, зараза, где-то как-то неудачно повернул, чем-то сзади зацепил за ручку двери - порвал какую-то медную трубочку, зашипело
      "Ну, думаю, влип. Хозяйка голову оторвет, как узнает, что я его сломал. А кто возьмется починить этакий музейный экспонат, да во сколько это встанет?
      "Тут то я и сошел с ума, во всяком случае начались галлюцинации, которые продолжаются и сейчас.
      "Из этой проклятой трубочки валил не бесцветный газ, а невообразимого цвета коптящий едкий дым, который вместо того, чтобы улетучиться в форточку, сконденсировался в самого натурального джинна, ну, знаете, как в сказках из 1001 ночи, большого и страшного.
      - У, ха-ха-ха-ха! Пятьдесят лет беготни по трубкам - это почище, чем полторы тысячи лет в кувшине! Слушай, вьюнош! Я поклялся, что отомщу за свой плен первому попавшемуся, так что на свою беду ты появился на свет! Я не стану убивать тебя, а переброшу в такое место, где увиденное тобой помутит твой разум. Готовься!
      - Постойте, как Вас там, ибн- - я сумел вспомнить, каким приемом уходили в сказках от такого рода напасти, - Это что же, Вы в этом холодильнике вместо фреона были?
      - Да, был, и больше не желаю!
      - Прямо-таки не верится. Не покажете ли Вы, перед тем, как меня перебросить куда Вы там собрались, как же это Вам удалось тут поместиться?
      - Ладно, так и быть, у тебя ведь все равно нет паяльника, как у того типа, что меня сюда засунул.
      "Паяльника у меня действительно не было, только жевательная резинка, а ведь ею можно залепить все, что хочешь, ну, знаете. Единственно я впопыхах не учел, что надо заткнуть два оборванных конца! Поэтому джинн влез в агрегат холодильника и благополучно вылез, а уж дальше не стал терять времени, взмахнул руками, прорычал что-то такое неразборчивое по-арабски, и вот, земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу, два дня блуждал по этой чащобе, пока наконец не оказался под этим дубом, и не увидел этот дом, который шагал по дороге, а потом на меня напал медведь, который страшно ревел- А теперь вот я вижу Вас, джентльмены, одетых, будто на маскарад, так что просто сам удивляюсь богатству своей больной фантазии-"
      Это он так о вечной засаленной до неопределенного цвета академической мантии Глюка, Сквозняковском сером кителе в духе Председателя Мао, удобном и неудобном одновременно своим немерянным количеством карманов, вышитом красным крестиком белом выходном сарафане сестрицы Аленушки и моей патриотичной бело-сине-красной косоворотке!
      Джефф потряс головой, быть может, надеясь, что наваждение исчезнет и он вновь окажется в своей комнате в Питтсбурге, наедине со сломанным холодильником. Я, впрочем, исчезать не собирался, категорически не считая себя всего лишь чьей-то галлюцинацией.
      - Насчет богатства больной фантазии - это Вы себе льстите, заметил я, - а вот медведю этому не вздумайте говорить, что он страшно ревет. Обидится до глубины души, а ведь душа у него - чистое золото. Имейте в виду, когда он наткнулся на Вас, он напевал "Отель Калифорния". Точнее, думал, что напевает
      - Уж не хотите ли Вы сказать, что и джинн, и Вы действительно существуете?
      - А Вы бы хотели, чтобы галлюцинация осознавала, и главное признавала себя галлюцинацией, переступив через собственное самолюбие? Нет, милейший! Впрочем, не Вы первый, не Вы последний, кто испытывал такие вот приступы нездорового солипсизма. Не бойтесь, они быстро проходят, лишь бы котелок варил. А теперь извините, я должен пересказать друзьям наш разговор.
      Пересказывал я, разумеется, вкратце, только самую суть. А суть сводилась к тому, что в технологическом мире находится на свободе непредсказуемый, неуправляемый и обозленный джинн, и с этим надо что-то делать, пока не появились новые жертвы.
      Глюк аж присвистнул:
      - Фот это да! Надо его лофить, наферное.
      - Ага, причем если мы на это не вызовемся, нас могут неправильно понять, - добавил я, - составили себе репутацию на свою голову
      - Оно конечно, только учти, дорогой: все джинны находятся под юрисдикцией султана Гаруна Аль-Рашида, так что как минимум надо известить его, - возразил Сквозняк.
      - Да кто нас будет слушать, сообщи мы хоть о грядущем конце света? - засомневался Камикадзе.
      - Нет, полюбуйтесь только на них! - закипятилась сестрица Аленушка - Кто их будет слушать! Это вас-то, чьи фамилии года не проходит, чтобы не мелькали в международных новостях! Обратитесь к князю Остромыслу, к князю Якуб-хану, пусть выйдут на султана на своем уровне, или к Кощею, на худой конец.
      - А федь ферно. Дафайте сперфа зайдем к Лешему, пусть замолфит слофечко князю Остромыслу.
      - Точно. Пошли, ребята. Аленушка, пусть Джефф у вас посидит пока, оклемается окончательно. Не таскать же его повсюду, хватит ему впечатлений для начала.
      Леший, к счастью, оказался дома.
      - Ого! Да ко мне целая делегация! Вся честная компания, как в старые добрые времена. И разумеется, неспроста?
      - Неспроста. У нас трудности. Точнее, не у нас, а у технологического мира.
      Я вкратце рассказал Лешему про Джеффа, и что мы предполагаем предпринять.
      - Да, дела- Значит, вам нужно выйти на Гаруна Аль-Рашида. Ладно, сделаем. Только придется подождать, пока я свяжусь с князем Остромыслом. Вы возвращайтесь на аленушкин хутор, а мы с князем туда подъедем.
      Мы так и поступили, а вернувшись застали занятную картину: Джефф учил Кузьму Потапыча петь. Познания Кузьмы в английском ограничивались тем, что он услышал из песен, Джефф по-русски не понимал ни бельмеса, но каким-то образом им удалось найти общий язык, состоящий главным образом из жестов и междометий. На удивление, у Кузьмы прорезался слух, и исполняемая на два голоса "Не переживай, будь счастлив", звучала настолько здорово, что мы устроили необычному дуэту маленькую овацию.
      - Дас ист фантастиш! Это долшны услышать ф "Элефанте"!
      - Согласен, только потом, - отрезал Сквозняк.
      Дела ждали нас, а мы ждали князя Остромысла, попивая чай с вкуснющими плюшками, которые испекла сестрица Аленушка. Джефф поначалу принялся было подсчитывать калории, но очень быстро насчитал их столько, что махнул рукой. Хуже нету ждать и догонять, так что расслабиться, будучи в ожидании - великое дело, особенно когда все остальные дела стоят, отодвинутые на задний план, поэтому да здравствуют плюшки! -==III==
      Всякое ожидание в конце концов завершается. Не прошло и полгода, как за окном раздался топот избушки на курьих ногах, которой обычно пользовался для ближних поездок князь Остромысл. Точнее, не прошло и трех часов.
      Князь без лишних слов подошел к новенькому компьютеру сестрицы Аленушки, быстрым движением пустил по краю блюдцаэкрана принесенный с собой лесной орех, принялся деловито бить по клавишам и уже по ходу своих действий заговорил:
      - Был у меня Леший, вот только что. Рассказал он мне, что за история. Интересная история, просто любо-дорого. Затею вашу связаться с султаном Аль-Рашидом одобряю, хотя и не очень понимаю, зачем я-то тут понадобился, уж кого-кого, а вас он бы и сам выслушал со всем вниманием. Ну, ладно. Между прочим, я сейчас как раз устанавливаю с ним связь. Предварительно я уже переговорил, а сейчас вы ему еще раз подробно сами все расскажете, и обсудим детали. Классная все-же штука эта компьютерная сеть, не то что раньше, когда почтовые голуби по три дня летели
      Султана Гаруна Аль-Рашида, не считая программ чудо-блюдечных новостей, я видел в свое время лишь мельком, в Колхиде, на празднике новообретения Золотого Руна, о чем подробно шла речь в прошлой повести. Конечно, ни о каком непосредственном общении в тот раз не было и речи, не говоря уже о моем тогдашнем знании латыни общепринятого языка межнационального общения в сказочном мире.
      Связь установилась. На отполированном до зеркального блеска дне блюдца-экрана появилось изображение могущественного повелителя джиннов - одетого в пышные восточные одежды благообразного седобородого старца с властным взглядом.
      - Я вновь приветствую Вас, светозарнейший султан! - начал разговор князь.
      - Да, князь, добрый день еще раз. Итак, продолжаем разговор. Эти Ваши добры молодцы при Вас?
      - Точнее, я при них, - князь сделал нам жест рукой, призывая подойти к компьютеру поближе, чтобы оказаться в поле зрения чудоблюдца. Между прочим, до сего момента у меня не было повода рассказать, что широко упоминаемое в сказках чудо-блюдце, в котором их персонажи сплошь и рядом наблюдают всяческие удаленные события, имеющие непосредственное отношение к своей судьбе, так вот, это блюдце - устройство двустороннего действия. Если в том месте, которое чудо-блюдце в этот момент показывает, есть такое же, можно вести разговор, видя собеседника в своем чудоблюдце, как в технологическом мире - по видеотелефону. Тем проще в сказочном мире устройство домашних мультимедийных компьютеров, которые просто по определению таковы в силу свойств своего дисплея.
      - Здравствуйте, молодые люди, - приветствовал нас султан, когда мы появились в поле зрения аленушкиного компьютера, - А где же наш невольный гость?
      Я подозвал Джеффа, который подбежал, дожевывая плюшку. По всей видимости, запас гормонов, ответственных за удивление, у него в организме иссяк, ибо предстоящий разговор он воспринял, как должное: Гарун Аль-Рашид, так Гарун Аль-Рашид, подумаешь, эка невидаль
      - Вы меня извините, господа, я хотел бы задать нашему гостю несколько вопросов, так что перейду на его язык, - и султан продолжил уже по-английски, - Здравствуйте, мистер Сименс.
      - Добрый день, сэр. Или я должен говорить "Ваше Величество"?
      - Как Вам угодно, отношения к делу это не имеет. Итак, Вы говорите, Вас сюда перебросил джинн?
      - Да, сэр. Он появился самым неожиданным образом, из охлаждающего контура холодильника.
      - Да, это довольно необычно. Он не представился?
      - Нет
      - Ладно, мы его личность все равно установим. Видите ли, это необходимо, чтобы по всем правилам призвать его сюда. ТакОпишите, пожалуйста, его внешний вид. Какого цвета был дым, из которого он возник?
      - Ну- зеленого, знаете, может быть, едкий такой оттенок, как будто светящийся.
      - Так- А сам он как выглядел?
      - Ну, знаете, как выглядят джинны- Лицом похож на Ясира Арафата, с таким же платком на голове. Смуглый, глаза черные. Рост выше среднего- Одет знаете, ну- среднестатистически-так повосточному. Широкие штаны синие, курточка белая, до талии, на ней шитый золотом орнамент, знаете, такой восточный, растительный. Под курткой - шелковая рубашка синяя, одноцветная. Больше не припомню ничего. Сами понимаете, мне было не до этого.
      - Понимаю. Так- Ага- Кое-что вырисовывается, сейчас попробую навести справки поконкретнее. Подождите немножко, не отключайтесь, пока я в базе данных копаюсь, это недолго.
      У султана под рукой оказался еще один компьютер кроме того, который он использовал для связи. Насколько я мог судить, он составил запрос и отправил его куда-то, где собственно и хранилась сама база данных. О содержании этого запроса я ничего сказать не могу, так как арабского языка не знаю, но наверное это было данное Сименсом описание джинна. Ума не приложу, как можно выудить хоть что-нибудь содержательное из описания того, во что он был одет. Ну да ладно, посмотрим- Прошло несколько минут, и Гарун АльРашид вновь обратился к Джеффу.
      - Так- Сейчас я к Вам на компьютер сброшу по сети несколько картинок, а Вы скажете, если узнаете на них своего знакомого.
      В углу экрана замигало системное сообщение "Принимаю данные", которое быстро сменилось приглашением "Просмотреть данные". Остромысл щелкнул по нему указателем и раскрылось еще одно окно, а в нем - несколько цветных то ли фотографий, то ли рисунков, исполненных с фотографическим качеством. Джефф внимательно в них всмотрелся.
      - О! Вот он.
      - Так- Не спешите, проверьте еще раз, посмотрите на других. Вы уверены?
      - Да. Вот этот, на четвертом снимке.
      - Сейчас я перешлю Вам только эту картинку, а Вы скажете: та или не та.
      Это не заняло много времени, и Джефф уверенно заявил:
      - Да. Это он.
      - Так, отлично. Первый вопрос выяснили. Теперь: если я правильно понял князя Остромысла, вы, господа, предлагали свои услуги по содействию возвращению нашего гостя домой, а моего подданного - в Магриб. Кстати, его имя - Ахмед ибн-Хуссейн Аль-Халиди. Учитывая ваш опыт в делах такого рода, с радостью принимаю ваше предложение. Только для этого придется отправиться в технологический мир. Так, я надеюсь, вы в курсе общепринятой в его отношении политики: минимум непосредственного воздействия, которое нельзя было бы объяснить с позиций тамошней науки и техники, ибо чем меньше они будут знать о нас точно, тем меньше своей предприимчивостью создадут проблем себе и нам. В нашем случае совсем без этого не обойтись, но хотя бы выбирайте наименее сильнодействующие средства.
      - Да, разумеется, светозарный султан, - ответил я за всех, так как Гарун Аль-рашид продолжал разговор по-английски.
      - Ах, оставьте эти церемонии для официальных приемов. Так, теперь последний вопрос: чтобы вы смогли диктовать свои условия Ахмеду ибн-Хуссейну Аль-Халиди, вам необходим амулет, удостоверяющий ваши полномочия. За этим амулетом вам придется наведаться ко мне, прежде чем вы отправитесь за океан. В наших общих интересах сократить путь. Я знаю, вы можете пройти в любое место, сотворив дверь. Так что как только соберетесь - милости прошу, прямо сюда.
      - Мы готовы хоть сейчас, но к сожалению, ничего не получится, разве что в следующий раз. Чтобы сотворить дверь, нужно четко представлять себе относительное положение того места, где будет ее другая сторона. Мы не представляем, где именно и как именно расположена комната, где Вы сейчас находитесь.
      - Жаль. Так, а может быть, есть промежуточная точка, с которой ближе добираться обычным путем? Троя, например? Я слышал, когда вы утихомиривали тамошнего дракона, то прибыли туда именно так.