Глава 7

– Ну вот, – Тихомир осмотрелся, из головы сразу же выветрились виденные ранее образы, – и как прикажете это называть? Только появилась перспектива больше времени проводить с Алиной, как тут… курьёз! Я до неё дотрагиваюсь, и мы автоматически оказываемся в разных местах, ещё и поссориться успели…

Карася уже не было. Взору открывались уходящие вдаль тёмные своды пещер.

– Не нравится мне она, – призналась программа.

– А когда она тебе нравилась, скажи, пожалуйста?

– Сразу же не понравилась, – бессовестно заметила Синистра.

– Не могу понять, почему у тебя возникла такая ненависть к незнакомому человеку, да еще и к такой милой девушке.

– А тебе бесполезно объяснять: всё равно слушать не будешь. Не забывай только, меня программировала очень умная и хитрая женщина.

– И что?

– Да Алина тебя обработала, чтобы ты никого не слушал, кроме нее. Так что мои доводы будут пустым звуком. Короче, не будем тратить время на демагогию, есть дела поважней твоей Алины. Всё, разговор окончен.

– Ах ты, поганка! – возмутился Тихомир. – Сама меня только что обрабатывала, заинтересовывая своими доводами!

– Ну, сегодня я тебя за поганку, так и быть, прощу. Видишь, как легко играть с твоей психикой, – просто я программа, мне тяжелей, зато Алина… хм, только представь!

– Чувствую, морочишь мне голову… – задумчиво произнёс Тихомир. – Ну, ладно, назови пару доводов.

– Сегодня Алина закатила тебе сцену ревности. Моя создательница тоже использовала такой прием на мужчинах.

– Да она просто не так поняла ситу…

– Стоп! – перебила программа. – Всё она поняла. Таких сцен раньше было много?

– Ну, – задумался Тихомир, – раз двадцать, правда, большинство по телефону. У нас было мало возможности встретиться.

– Даже так, а сколько раз вам таки удалось встретиться?

– Раз десять за год.

– Знаешь, я начинаю ее уважать… Так запудрить мужчине голову, да ещё и с мужем всё это время жить… уметь надо!

– Слушай, – Тихомир начал нервничать, – что ты несешь? Как можно использовать ревность в качестве оружия?

– Страх, Тихомир. Она кормила тебя страхом, что ты можешь её потерять. Соответственно ты к ней сильнее привязываешься. Кроме того, обыгрывается ситуация, когда в разрыве отношений виноват ты, поскольку был с другой женщиной. Ваш последний конфликт из-за чего произошёл.

– У меня два дня не работал телефон.

– И естественно она заявила, что ты был с другой.

– Ну… да. Синистра, тебя послушать так…

– Ладно, ревность – то фигня. Я подметила другую интересную деталь, когда вы порядок разрушали.

– Ты это видела? Я даже не знал.

– А какой смысл тебе это сообщать было? Так вот, когда ты об плитку споткнулся, она так сразу забеспокоилась – смех просто! Ты всего-навсего задел ногой плитку, а она сразу: «С тобой всё в порядке?». Ай-яй-яй!

– И что? – не понял Тихомир.

– А ничего. Мужчины – те же дети, только большие. Ты в этом себе не признаешься, поскольку сам мужчина. Так вот, они очень любят заботу и ласку, поэтому Алина и пытается подыграть тебе в любом подвернувшемся случае.

– А может, она действительно беспокоилась.

– Не смеши меня, из-за какой-то плитки!? Ладно, проехали. Есть ещё кое-что. Однажды, когда ты курил, дым понесло в её сторону, и я заметила, как на доли секунды ее лицо исказило отвращение к табачному дыму, но уже в следующую минуту Алина спрятала эмоцию под лживой улыбкой. А тебе она что-нибудь говорила про её отношение к курению?

– Говорила, что запах табачного дыма у неё уже ассоциируется со мной, и что в этом нет ничего страшного.

– Вот, вот, вот… так я и думала: сделаем недостатки мужчины его достоинствами и…

– Всё! – не выдержал Тихомир. – С твоей навороченной логикой доказать можно, что угодно, как и опровергнуть…

– Вот видишь, – саркастически усмехнулась Синистра, – я же говорила, что ты меня не будешь слушать.

– Да что ты вообще до неё доколупалась! Всё равно Алина сейчас играет жизненно важную роль в нашем путешествии. Не забывай, без нее нам не телепортироваться с Земли.

– Знаю, – грустно ответила программа, – но лучше бы её не было. Чует моё сердце – хлебнём ещё с ней горюшка.

– Какое сердце!? У тебя там процессор какой-нибудь стоит.

– Чует мой процессор… – программа начала входить во вкус.

– Пусть чует, что угодно, – закипел Тихомир, – только мне это впаривать не надо! Без того проблем хватает. Пора в дорогу, пока опять карась не появился.

Тихомир спустился с каменного уступа на землю. Поразмыслив, он решил идти в том направлении, куда дул уже ослабший ветерок. Со временем стены пещеры стали настолько широкими, что движение воздуха еле осязалось. На мгновение Тихомиру послышался за спиной непонятный звук, но, резко оглянувшись, он ничего не обнаружил.

– Синистра, что это было?

– Постой, кажется, звук исходил из почвы. Давай проверим, что там.

Тихомир развернулся, и принялся рассматривать землю под ногами. На глаза попалось еле заметное отверстие. Активировав линзы, он начал увеличивать картинку. Отверстие медленно затягивалось, как будто земля, где оно находилось, была сделана из пластилина. Внезапно отверстие резко расширилось, выпустив тонкую белую ниточку, мгновенно обвившую руку, на которой сидел Люмбрик.

– Камень, – сразу недовольно подал голос зверь.

Тихомир инстинктивно выхватил меч и перерубил ниточку, но она уже была не одна: из почвы их показались сотни, сплетя вокруг защиты, сделанной Синистрой, нечто напоминающее кокон.

– Так, так, так… Видимо, плазмоидная форма жизни, – размышлял Тихомир.

– Если бы я могла застонать от напряжения, то уже бы это сделала, – действительно страдальческим голосом произнесла программа. – Пытаюсь взлететь, но не хватает энергии и места распахнуть крылья.

– Давай на мгновенье отключай защиту, а я попробую эти нити перерубить.

– Хорошо. На счёт три.

Программа посчитала до трёх и отключила защитное поле. Тихомир крутанулся вокруг своей оси с вытянутым в руке мечом, после чего крылья рывком кинули его вверх. Нити, составлявшие верх кокона, отделённые от нижней половины мечом, мгновенно разлетелись по сторонам.

– Как меня достала эта агрессивная среда! Хоть где-нибудь можно чуть-чуть расслабиться, а? – возмутился Тихомир.

– Теперь зато понятно, на фига карасю нужны были крутящиеся чешуеобразные пластины: ими можно отмахиваться от таких нитей, – как ни в чём не бывало рассуждала Синистра.

– Это же плазмоиды?

– Я успела прощупать энергии, исходящие от них, – очень похоже на плазмоидов, только что-то сильно отличается.

– Если между плазмоидным миром и недрами планеты есть связь, то, конечно, могла произойти утечка некоторых форм жизни. Мы попали сюда через пещеры, так почему бы плазмоидным формам жизни, сотворенным Создателем, не последовать нашему примеру, верно?

– Хочешь сказать, здешние формы жизни – результат эволюции плазмоидных организмов, попавших сюда миллионы лет назад?

– Ну, – задумался Тихомир, – кажется, это единственное логичное объяснение, хотя… кто его знает?

– Кстати, – начала жаловаться Синистра, – так мы долго не налетаемся. Сам знаешь, моя энергия не бесконечна.

Тихомир активировал линзы и посмотрел вдаль. Всё та же каменная пустыня с попадающимися кое-где огромными валунами и возвышающимися над основным рельефом горными выступами.

– Мы сможем периодически отдыхать на валунах.

– Наивно полагаешь, что они не опасны?

– Ну, хоть что-то в этом мире должно быть не опасным. Долетим – проверим.

– Тем более энергия у тебя должна расходоваться медленнее, здесь же ниже сила тяжести.

– А ты думаешь, последние события не отразились на мне? Вон, в пятидесяти километрах огромный валун, к нему и полетим. Надо разархивировать энергию, и как можно быстрее.

Уже на подлёте к валуну Тихомир обнаружил, что тот имеет необычную форму. «Неужели это какое-то живое существо?» Тем не менее никаких признаков жизни валун не подавал. На всякий случай Тихомир завис в воздухе в пятистах метрах от валуна, активировал линзы и начал его изучать. Он имел слегка приплюснутую форму и гладкую, вероятно блестящую (в полной темноте, используя ночное зрение, однозначно утверждать было не возможно) форму. По диаметру проходил ряд отверстий. В одном месте, ближе к вершине, симметрию нарушала рваная рана.

– Если существо и было живым, то кто-то его уже изрядно потрепал, – прочитала мысли Тихомира Синистра.

– Знать бы кто? У меня возникают нехорошие теории.

– Типа ты всегда отличался оптимизмом.

– Синистра. Оптимизм – это всего лишь недостаток информации.

– Муть. Представь, какой пессимисткой должна быть я, если учесть, сколько во мне информации.

– Тебя ж создавали для интеграции с человеком, вот и вложили всякие функции, чтобы ты подбадривала.

– Сколько раз тебе повторять: программисты и не догадывались о том, как я хитра. Внешне я вела себя при них, как тупая машина, а сама маневрировала полученной информацией, как считала нужным. Так что за теория?

– Знаешь, почему на поверхности Земли мало животных достигало гигантских размеров? Сила тяжести мешала, самые большие организмы развились в водной среде, где гравитацию можно было хоть как-то компенсировать. Здесь она значительно меньше. Дальше объяснять?

– В твои умозаключения вкралась одна маленькая неувязочка, о, Мудрейший, – начала издеваться Синистра. – Вспомни гриб. Он достигал несколько километров в высоту.

– Так то была плазмоидная форма жизни! – попытался возразить Тихомир.

– А мы тут какую имеем?

– А хрен его знает, какую! Всё, потом поболтаем. Так что, к камню летим?

– Мне кажется, что это существо мертво. До других высоких точек, думаю, не хватит энергии долететь – так что нам ничего не остаётся делать, как попробовать приземлиться там.

Тихомир подлетел к валуну и опустился на гладкую поверхность. Ничего не произошло. Осматривая её, он обнаружил небольшие линии, составляющие тонкий рисунок.

– Давай посмотрим его внутренности, – предложил Тихомир Синистре.

– Зачем!? Тебе нужны неприятности?

– Вдруг чего поймём в строении здешних существ, а в том, что знания понадобятся, сомневаться не приходиться.

– Вечно тебе неймётся. Ладно, пошли.

Тихомир подобрался к рваной дыре, и заглянул внутрь. Валун не был живым существом! Внутри все казалось идеальным: линии на стенах изящны и с толком между собой переплетены. Ровный пол и десятки труб, оплетающих это… помещение.

Внезапно перед глазами Тихомира появилась картинка-видение: он лежал на поверхности валуна и смотрел в отверстие, потом аккуратно пробирался внутрь, копался в обломках штырей, труб и какого-то хлама, в изобилии разбросанного по всему помещению, и нашел длинную палку из твёрдого материала. Затем он шел в самый дальний угол помещения и увидел проход в другую комнату – огромную, с чистым белым полом и развороченной стенкой в одном месте. Изогнутыми трубами к стене было прижато длинное тонкое человекообразное существо. По крайней мере виднелись длинные двухметровые тонкие руки и ноги. Само существо в высоту около пяти с копейками метров, но тело толщиной с человека. Цвет кожи белый, немного флюоресцирующий, как бы слегка прозрачный. Голова по форме тоже напоминала человеческую, но ни носа, ни рта, ни ушей не было, зато отчетливо выделялись на фоне бледного лица огромные, неестественно синие глаза, молящие о помощи. Густые и длинные синие волосы обвивали туловище, доходя почти до пят. Тихомир подошел к существу и, используя найденную им палку, как рычаг, начал отгибать прижавшие к стенке существо, трубы.

– Синистра! Ты это видела!? – картинка внезапно исчезла – так же быстро, как и появилась.

– Что?

– Ясно. Значит, не видела. Там внутри находится… В общем, оно просит меня о помощи.

– У тебя с головой всё в порядке? – с издёвкой спросила программа.

– Нет. Я это видел. Мне нужно найти палку в этих обломках и помочь кому-то освободиться.

– Всё, – вздохнула Синистра, – пора мне менять реципиента: у тебя уже крыша поехала.

– Сейчас мы спустимся, и я найду вон в том месте, – Тихомир указал пальцем в ничем не примечательное место, – палку из очень прочного материала.

– Посмотрим, посмотрим, – хмыкнула программа.

Тихомир аккуратно спустился в помещение, разгрёб кучу труб и победоносно поднял вверх двухметровую, идеально прямую палку.

– М-да, – послышалось в голове, – ну и где существо?

– В другой комнате.

Вид комнаты и существа идеально совпадали с «видением» Тихомира. Как только он вошёл, опущенные ресницы дрогнули, и большие синие глаза с невыразимой грустью уставились на Тихомира.

– Да это монстр! – завизжала программа. – Сваливаем отсюда! И не вздумай ему помогать!

– Спокойно, – шёпотом сказал Тихомир и осторожно подошёл ближе, – вдруг оно умеет разговаривать. Кто ты?

Тихомир заглянул в синие глаза, и перед ним снова появилась картинка, где он отгибает палкой искривленные трубы.

– Я помогу ему, – уверенно сказал он программе и начал отгибать трубы.

– Не сметь! – заорала в голове программа.

– Программа совершила недопустимую ошибку и будет закрыта, – пробубнил Тихомир.

– Что?

– Заткнись, говорю.

– Ты, ты, да ты понимаешь, что делаешь!? Оно тебя загипнотизировало! Вон, глаза какие!

– Или находится вне зоны действия сети.

Тихомир отогнул последнюю трубу, и существо в изнеможении упало на пол. Полежав минуты две, оно медленно поднялось и уселось на пол совсем как настоящий человек. Снова появилось видение, как Тихомир направляется к одному из многочисленных ящичков, вмонтированных в стены, достаёт неизвестную капсулу и несёт её существу.

– Что ты ещё задумал, – программа не унималась.

– Да успокойся ты, – шикнул на неё Тихомир, – если бы это был гипноз, я бы не отвечал за свои действия. Я так понял, оно показывает, что я должен делать, но не приказывает, а просит.

– Ах ты доверчивая скотина! – обиделась Синистра. – Ты знаешь, сколько жизней поставлено на карту?! И так рисковать?!

– Интуиция, – парировал он, – ты же знаешь, она меня ни разу не подводила, так ведь?

– Пошёл вон. Я обиделась, – похоже, она и впрямь обиделась не на шутку. Да, на здоровье.

Тихомир достал капсулу и вернулся к существу. Интересно, а как на него отреагирует Люмбрик. Тихомир поднял руку со зверем и потёр пальцем по рукаву кольчуги, под которой он в последнее время любил сидеть. Зверь недовольно вылез, но как только увидел существо, расширил глаза и, вероятно, решил поздороваться.

– Люмбрик, – выразительным тоном объявил он.

Тихомир положил капсулу на перевёрнутое плашмя лезвие меча, и осторожно протянул его существу. Волосы, до этого безжизненно лежавшие на полу, встрепенулись и на мгновение обвили меч, сгребая капсулу с лезвия, затем они обвили согнувшееся в нескольких местах тело, сформировав нечто похожее на кокон. Тихомир испуганно отскочил в сторону.

– О бля… – ошарашено произнёс Тихомир.

Кокон взорвался тысячами синих нитей, и пред Тихомиром предстало вставшее во весь рост существо. Теперь он и сам пожалел, что помог ему. Тем не менее в голове опять мелькнуло видение: существо, мысленно названное Тихомиром метлой (за его рост и волосы, разумеется), протягивало ему неизвестный минерал, а Тихомир без зазрений совести принимал этот дар. Именно дар! Метла хотела его отблагодарить.

– Синистра, ты это видела?

Молчание. Обидчивая. Поганка.

– Камень, – внезапно произнёс зверь и посмотрел Тихомиру прямо в глаза.

Неужели эти видения, так сказать, мыслеобразы может воспринимать зверь? Видимо да… Люмбрик, тем временем, в упор посмотрел на метлу. Метла закатила глаза и в голове Тихомира возникла очередная картинка – виденное им в каком-то фильме древнее кладбище с обилием полуразрушенных памятников и гробниц. Всё ясно – зверь может общаться с метлой напрямую. Это ещё раз подтверждает теорию: Люмбрик и метла могут быть несколько родственны друг другу.

– Смотри не намути здесь со своими гробницами, – Тихомир с укором посмотрел на зверя, и тот стыдливо опустил глаза.