Пролог

Создатель и не подозревал, что кроме Него есть ещё кто-то или что-то. Да и зачем было подозревать, если никого и ничего действительно не было. Создатель существовал целую вечность и никогда ни о чём не задумывался. Да и о чём можно было задумываться, если ничего и никого, кроме Него, не было? Это могло продолжаться бесконечно, но в определенный момент все изменилось: непонятная волна пробежала по поверхности, и Создатель впервые задумался, что такое волна, как она устроена, из чего состоит и чем вызвана. Размышлять Ему понравилось. Он обнаружил, что волна состоит из огромного количества размазанных энергий. Энергии взаимодействовали друг с другом, подчиняясь интереснейшим законам и правилам. Изучив их, Создатель начал экспериментировать с волной, пытаясь выяснить, как она отреагирует на его действия. Первый же эксперимент дал поразительный результат – иногда энергии, накладываясь друг на друга, входили в резонанс, и тогда их суммарная энергия становилась невероятно высокой. «А что если наложить все маленькие энергии друг на друга», – задумался Создатель, удивляясь, что научился не только размышлять, но и думать.

Осуществив этот эксперимент, Он удивился ещё больше. Появилось маленькое отверстие, ведущее туда, где не было самого Создателя. Выходит, подумал Он, кроме меня, есть ещё что-то. Или кто-то?

– Ну, наконец-то! А то я уже устал ждать, – послышался голос.

– Чего ждать? – недоумевая, отозвался Создатель.

– Тебя, – ответил голос.

– Зачем, – спросил Создатель. – Зачем тебе нужно было меня ждать?

– Ты всё равно ничего не поймёшь. Ты только начал существовать, а Я существую уже очень давно.

– Тогда зачем ты со мной разговариваешь?

– Не знаю. Просто ты первый, кого пришлось так долго ждать. Кстати, почему ты не сложил энергии сразу?

– Мне просто хотелось всё изучить. Дать всему названия, понять какие процессы каким законам подчиняются, – прозвучал ответ.

– Какой неординарный Создатель, – удивился голос, – это очень и очень обнадёживает.

– Обнадёживает?

– Хорошо. Я объясню. Чем больше ты будешь думать во время моего монолога, тем больше пользы Мне принесешь. Вы, Создатели, есть энтропия, причём абсолютная. Но в вас заложено стремление к порядку. Вот почему ты, как только получил информацию, начал всё сводить в какие-то системы, создавать из беспорядочного скопления энергий что-то уравновешенное. Мы – Деструкторы. Мы уже уравновешенная и организованная система. И ты, и Я существуем за пределами всего, поэтому мы не существуем. Мы, Деструкторы, стремимся создать большую уравновешенную систему, которую мы решили назвать пространством. Но уравновешенные системы не могут появиться из ничего. Как в случае с тобой, система должна появиться из хаоса. Мы используем энтропию, чтобы создать хаос. Но сами мы не хаос. Хаос – ты. При помощи таких, как ты, мы превращаем в хаос то, что на данный момент не существует.

– Но ты же сказал, что такие, как Я стремятся к уравновешенным системам! – возразил Создатель.

– В том то и дело. Ты стремишься стать Деструктором. Таким как Я. А во мне нет хаоса, и поэтому Я не могу превратить ничто в хаос. Нам, Деструкторам, остаётся только брать сырую энтропию – Создателей.

– Но выходит, что чем больше Я сейчас размышляю, тем меньше во мне остаётся энтропии. Почему это тебе выгодно?

– Сейчас Я поглощу твою сущность. Энтропию Я сразу пущу в дело – изолью в ничто. Но часть тебя уже успела организоваться в уравновешенную систему. Её Я возьму себе.

– Зачем она тебе нужна? – удивился Создатель, – ты же сам по себе представляешь идеально организованную систему!

– В этом вся и проблема. Подобные системы не могут развиваться – в них уже всё организованно идеально: существующие составляющие упорядочены, а возможные связи налажены. Получив часть другой организованной системы, Я присовокуплю её к своей, тем самым развивая себя и более эффективно используя энтропию в борьбе с ничем.

– А если Я поглощу твою сущность? Я тоже разовьюсь? – предположил Создатель.

– Нет! – презрительно бросил Деструктор. – Я – идеальный порядок, а ты уже не идеальный хаос. Энтропии в тебе намного меньше, чем во мне порядка. После нашего слияния твой порядок сложится с моим, а количество хаоса останется на прежнем уровне. Перестанешь существовать ТЫ.

– Что происходит? – внезапно появился третий голос.

– Какая удача, – воскликнул Деструктор, – Я дождался сразу двух Создателей!

– Можно, он первый, – попросил Создатель, – Я хочу ещё подумать.

– Ещё подумать!? – удивился Деструктор. – Ну конечно! У тебя это очень неплохо получается.

Прошло какое-то время.

– Ну что надумал? – спросил Деструктор, – Я уже слился с другим Создателем.

– Сейчас твой идеальный порядок сложился с его, можно сказать, зародышем порядка. Ведь так?

– Ты и правда быстро учишься мыслить.

– Но ведь и его огромный потенциал энтропии тоже в тебе.

– Конечно, скоро Я его использую на борьбу с ничем.

– Но во мне сейчас тоже огромный потенциал энтропии, и если мы сейчас сольёмся, то её может оказаться больше, чем твоего порядка. Кто из нас тогда престанет существовать?

– Я об этом как-то не подумал, – признался Деструктор.

Создатель пошёл на слияние.

Глава 1

Синистра оторвалась от компьютера, встала и подошла к окну. Программа, которую она писала вот уже второй десяток лет, начала выкидывать довольно интересные сюрпризы. Дописывать её не имело смысла, поскольку программа меняла строчки кода на своё усмотрение. Меньше чем за месяц она заполнила всю память компьютера, но этого было не достаточно. Подтормаживая ввиду нехватки ресурсов системного блока, она попросила не выключать питание и что-то считала. На вопрос «Что?», ответила – совершенствует программный код, чтобы легче было оперировать цифрами на имеющемся оборудовании.

К программе Синистра относилась как к собственному ребёнку и сейчас, когда Иджис практически договорился о том, что её работу оценят специалисты самого высокого уровня, немного нервничала. Вероятно, это была ревность и страх, будто программу могут отобрать или обидеть. Сознавая, что такая ситуация рано или поздно произойдет, Синистра научила программу многим психологическим трюкам, но сейчас всё равно боялась.

Послышался звук открывающейся двери и в комнату вошёл Иджис. Синистра обернулась и увидела рядом с ним человека в униформе учёных. Неужели получилось!?

– Добрый день, – сразу поздоровался учёный, – меня зовут Лист. Я эксперт из Института. Ваш э… друг, Иджис, убедил меня в том, что Вы написали уникальную программу, не расскажете в общих чертах о её функциях?

– Здравствуйте, – поздоровалась Синистра, – не думаю, что программа вас заинтересует. Это Иджис от неё в восторге. В общем десять лет назад я увлеклась программированием. Причём это увлечение приобрело некоторую патологическую форму. За компьютер я садилась только тогда, когда мне было очень плохо. Психологически. А за последние десять лет я пережила два развода. Извините, что я затронула свою личную жизнь, но это напрямую касается программы. Были моменты, когда я не помнила, что писала. Понимаете, я хорошо знаю, что я вполне нормальный и здоровый человек, если не считать моё нездоровое чувство юмора. Я входила в какой-то транс и что-то набирала на клавиатуре. Потом, когда я возвращалась в нормальное состояние и читала код программы, я не видела в нём никакого смысла. Но это уже начало входить в привычку и я каждый раз после очередных неприятностей в жизни, садилась за компьютер. Теперь я этой возможности лишилась. Программа сама закрыла свой код и дописывает его сама. Всё программирование свелось к её общению со мной.

– Очень интересно, – задумчиво произнёс Лист, – со мной она будет общаться?

– Будет, – ответила Синистра, приглашая его сесть за компьютер, – только не обижайтесь на неё. Чувство юмора она тоже взяла от меня.

– Что писать? – в нерешительности произнёс Лист.

– Не знаю. Познакомьтесь с ней. Клавиатура уже не нужна, просто включите микрофон и разговаривайте с ней.

Лист включил микрофон, подумал минуту и произнёс:

– Добрый день.

– Что надо? – послышался из динамиков холодный женский голос. – Кто такой? Ты отвлекаешь меня от моих расчётов.

– Я эксперт из Института. Учёные тобой заинтересовались.

– Серьёзно!? – удивилась программа. – Наконец-то меня засунут в нормальную аппаратуру. В этом хламе я скорее деградирую, чем развиваюсь.

– К чему ты стремишься? – спросил Лист. – Чего добиваешься?

– Если б я знала сама, то с тобой, я думаю, не разговаривала. Дай мне цель, и я буду к ней стремиться. Тебя хоть зовут как?

– Лист. А тебя?

– Так вот, Лист. У меня нет имени. Я программа. Я, Синистра, только в извращённой форме, – программа на мгновение замолчала, – и в изощрённой тоже.

– Очень интересно. Мы дадим тебе цель. Дадим такую аппаратуру, которая раньше не существовала. Синистра, – Лист повернулся к женщине, – собирайте вещи. Вы и Иджис с сегодняшнего дня работаете в Институте. И попрощайтесь со всеми знакомыми и родственниками. Это надолго, а может и навсегда. Завтра за вами приедут.

Лист отключил микрофон, встал с кресла и вышел.

– Мы будем работать в Институте! – Синистра в восторге кинулась Иджису в объятия. – Представляешь!? Неужели моя полоса невезений длиной в десять лет закончилась!? Пусть это добровольная тюрьма. Пусть. Но там будешь ты! А больше мне ничего не надо! Как я мечтала убраться, наконец, из этого дома и города! Каждый предмет и каждая улица здесь напоминают прошлую жизнь. С превеликим удовольствием закрою эту испачканную кляксами событий страницу своей жизни.

– Ну не такая уж и тюрьма, – улыбнулся Иджис, крепко прижимая её к себе, – это элита. У них там целая инфраструктура. Нам очень повезло. Как я понял сейчас всё внимание Института направлено на борьбу с «феноменом Антарктиды». Если это действительно что-то серьёзное, то в живых останется только элита. Поверь мне. Ходят слухи, что на орбите строится какая-то база. Впрочем, мы в скором времени узнаем об этом больше, ведь я специалист в области космического кораблестроения и, думаю, буду задействован в создании той базы.

В Институте их поселили в небольшом уютном домике на берегу океана. Это были лучшие месяцы их жизни. Работали они в разных отделах, но всегда могли созвониться, а по вечерам гуляли по пляжу или сидели на веранде, потягивая вино из хрустальных бокалов.

Тем временем над миром нависала угроза. Догадки Иджиса подтвердились. На орбите строился корабль-колония. «Феномен Антарктиды» поставил всех учёных в тупик. После извержения вулкана на поверхность планеты попала неизвестная форма жизни. Нельзя сказать, что она была исключительно агрессивной, но местную флору и фауну начала безжалостно вытеснять. Проведя тонкий анализ ткани существ, которые стали постепенно заполнять океан, учёные выяснили, что новая форма жизни не имеет клеточной структуры. Скорее это были огромные куски протоплазмы, поддерживающие форму за счёт волокон пересекающих тело в разных местах. Однако плазмоиды являлись лишь частью беды. Они сами спасались от ещё более странных организмов – кристаллических, представляющих собой размазанную сингулярность, не имеющую в своём строении ни молекул, ни атомов, ни электронов. Всё, что контактировало с кристаллоидами, мгновенно приобретало такую же структуру. Учёные назвали этот феномен Мглой. Мгла наступала.

В один из тёплых спокойных вечеров на пороге дома, где жили Синистра и Иджис, появился Лист. Он курировал их деятельность со дня появления в институте и давал все необходимые указания.

– У меня к вам очень важный разговор, – Лист присел на скамейку.

Синистра с Иджисом молча переглянулись.

– Мы не можем остановить Мглу. Всё слишком серьёзно, – продолжил Лист, – корабль-колония почти достроен. Скоро мы улетим с этой планеты.

– Куда? – поинтересовался Иджис.

– Слышали о пропавшей экспедиции, которая отправилась на орбиту Нептуна? Так вот, никуда она не пропала. Не так давно от неё пришёл сигнал.

– Ничего не понимаю, – удивился Иджис, – как они могли выжить за десять лет? Насколько я знаю, запасов энергии, кислорода и продовольствия им должно было хватить максимум года на полтора или сигнал подала аппаратура в автоматическом режиме.

– Нет, – ответил Лист, – сигнал подавали люди. Просто сам сигнал пересекал пространство десять лет.

– Их что, занесло на расстояние в десять световых отсюда? – в разговор вмешалась Синистра. – Но как такое может быть!?

– Как такое может быть, никто не знает. Вероятно, поблизости орбиты Нептуна есть какое-то искривленное пространство или ещё что-то, что могло их перекинуть в другую точку пространства. Так вот, сигнал содержал в себе очень интересные сведения. В пяти годах полёта от того места, где оказался корабль, находится звезда. Жёлтый карлик, но намного больше нашего солнца. Самое интересное, что с Земли этой звезды не видно! На ее орбите восемьдесят шесть планет.

– Корабль долетел до этой звезды? – спросил Иджис.

– Не думаю, – вздохнул Лист, – сигнал ещё идёт. У них заканчивается продовольствие. Учитывая, что сам сигнал идёт десять лет, можно предположить, что все они мертвы.

– Печально, – Синистра представила, какой ужасной смертью должны были умереть эти люди, – а они не могли повернуть обратно и перенестись сюда?

– В том-то и дело, что нет. После переброски многие системы корабля вышли из строя. Не догадываетесь почему?

– А-излучение! – воскликнул Иджис.

– Вот именно. Там нет А-излучения, а оно, как вы знаете, основа нашей цивилизации.

– Я немного не понимаю… – задумчиво произнесла Синистра. – А-излучение, как все знают, резонанс излучений, исходящих от всех планет Солнечной системы. Но в резонанс они входят только в одной точке пространства – в той, где находится Земля. Я думала, что корабль, отправившийся на орбиту Нептуна, оснащён аппаратурой, которая не требует для своей работы А-излучения.

– Вы мало знаете про космические полёты, – усмехнулся Лист. – Да, многие излучения за орбитой Земли дерезонируют, но многие входят в резонанс под другим углом. Вся траектория полёта и вся аппаратура на корабле была настроена на последовательность попадающихся на пути энергий. Попав в пространство, где нет планет Солнечной системы, большая часть оборудования превратилась в бесполезный хлам.

– Я заметила, что аппаратура, устанавливаемая на корабле-колонии, совершенно отличается от всего, видимого мною ранее. Она не требует для работы А-излучения.

– Совершенно верно. Мы готовимся к полёту в пространство, где А-излучения не существует. Если нам повезёт, и одна из восьмидесяти шести планет той звёздной системы пригодна для заселения, мы высадимся на ней. Вы двое входите в состав экипажа, с чем я и пришёл вас поздравить.

– Мы оставим Землю погибать? – Синистра задала вопрос, который крутился на языке во время всего разговора.

– Не совсем. Мы сделаем всё, что в наших силах. Синистра, ты разобралась с оборудованием, на котором сейчас работает твоя программа?

– Честно сказать – нет, но меня ужасает объём информации и энергии, который она может в себя вместить.

– В основе аппаратуры микрокристалл, найденный в космосе далеко за орбитой Земли.

– Но как вы смогли так легко найти микрокристалл в открытом космосе? – удивился Иджис. – Разве такое возможно!?

– А вы думаете, микрокристалл молчал? – усмехнулся Лист. – Да он буквально визжал во всевозможных диапазонах всех известных излучений, будто нарочно обращая на себя внимание. Его зафиксировали ещё сотню лет назад, до первого выхода в космос. И что поразительно, как только микрокристалл подобрали, он сразу же умолк.

– Он разумен, – предположила Синистра.

– Никто не знает всех свойств микрокристалла. Его строение напоминает строение объектов, попавших на территорию Мглы: оно позволяет маневрировать информацией и энергией на квантовом уровне. При помощи кристалла мы смогли вычислить октаву, которая сможет противостоять Мгле.

– Ух-ты! – удивилась Синистра. – Так в чём тогда дело!?

– Во времени. И месте. – Лист налил себе вина из бутылки, стоящей на столе. – Построить противооктановики можно только в двух местах на Земле.

– Почему!? – спросил Иджис.

– Строение тектонических разломов. Долго объяснять. Вы оба не специалисты в этой области.

– И, конечно, эти места не расположены в Атлантиде, – пессимистично предположил Иджис.

– Конечно, – хмуро ответил Лист, – они на Евроазиатском континенте. Оба в варварском государстве, именуемом на местном наречии Русью. В одном из них – там, где сейчас располагается Москва, – мы построим противооктановик. Он сможет защитить город. Противооктановику необходимо будет вызреть несколько сотен лет. После этого его активирует программа, интегрированная сейчас в микрокристалл, который способен противостоять Мгле, но радиус его действия всего-то метров семь-восемь. Кроме того активирующей программе тоже необходимо несколько сотен лет, чтобы произвести все необходимые настройки. В Москве микрокристаллу находиться опасно: располагаясь поблизости вызревающего противооктановика, он может спровоцировать взрыв. Поэтому мы построим второй, вспомогательный противооктановик в городе Минск, который находится как раз во втором пригодном для строительства, месте. Под защитой его и должна вызреть программа.

– Но как она потом попадёт в Москву? – спросила Синистра.

– Знаешь, чем ценна разработанная тобой программа? – продолжал Лист. – Она практически обладает психикой человека. Другими словами наши учёные придумали, как её можно интегрировать с психикой человека. Мы поместим программу в специальную капсулу и спрячем под землёй в Минске. Как только она созреет, выведем её на люди. Там она с кем-нибудь интегрируется, а после носитель доставит её в Москву. Это всё, что вы должны знать. Через два дня группа, которая будет осуществлять строительство противооктановиков, вылетает в Русь. Ты, Синистра, в их числе. Тебе нужно срочно доработать программу. Через два месяца корабль-колония стартует с орбиты. За тобой прилетят.

– Прилетят ли? – перебила его Синистра.

– Я понимаю твои страхи. Ты ценный специалист. Ты нам понадобишься во время полёта. Поэтому можешь не волноваться.

– Иджису можно со мной? – странно, что именно она задала этот вопрос, а не сам Иджис.

– Нет. Он нужен здесь, – холодно сказал Лист, допил одним глотком вино, встал со скамейки и, не прощаясь, ушёл.

Вот уже месяц они работали в Минске. Дикари, к всеобщему удивлению, не прогнали чужаков. Они даже помогали строить противооктановик. Первое время были трудности с коммуникацией, но, поносив на шее две недели прибор, ускоряющий усвоение иностранных языков, Синистра относительно неплохо начала разговаривать по-русски. А! Ну да. Уже не Синистра. Начальство раздало членам группы имена на местном наречии, чтобы варвары к ним относились лучше. С точки зрения Синистры, точнее теперь уже Ярославы, это было совершенно глупым поступком. Так или иначе, приказы начальства приходилось выполнять. Всё свободное время Ярослава тратила на телефонные разговоры с Иджисом. Они не успели прожить и года, как волею судьбы были вынуждены расстаться.

Иджис рассказывал страшные вещи. Мгла, шаг за шагом, захватывала планету. Ярослава только сейчас осознала красоту местных берёзовых рощ и сосновых боров. Всё исчезнет, но будет Иджис и бесконечная космическая даль. Если бы не он, его слова, его голос, молодую женщину уже бы давно захлестнула волна отчаяния. Долгими одинокими ночами её спасал маленький мерцающий огонёк далеко на горизонте: там, на корабле, был её возлюбленный. Часами, не отрывая глаз, она могла смотреть на этот кусочек небосвода, представляя радость будущей встречи, предаваясь мечтам и живя надеждой об их скором осуществлении.

Прошёл ещё месяц, и в городе появились беженцы, а значит, Мгла была поблизости. Это обстоятельство очень смутило Ярославу, ведь, по словам Иджиса, Мгла была в нескольких тысячах километров от Минска. Она набрала номер на телефоне, но Иджис не отвечал, первый раз за два месяца. Неужели что-то случилось в Атлантиде!? Дрожащими руками Ярослава набрала номер Листа.

– Слушаю, – в телефоне раздался знакомый голос.

– Вы живы! – выдохнула Ярослава. – А я уже думала, что-то случилось. Почему Иджис не отвечает?

– У нас всё нормально. Скоро стартуем. За вами отправлен корабль. Кстати там Иджис, так что скоро заберёт тебя лично. У нас тут со связью проблемы, может, поэтому ты не можешь до него дозвониться. Извини, дел много, нет времени с тобой разговаривать. Скоро увидимся. До встречи.

Что-то не сходилось: в телефоне отчетливо слышались гудки, а значит, со связью всё было нормально, правда, через час телефон действительно перестал работать. Три часа ночи – Ярослава не стала будить коллег, чтобы проверить работает ли связь. Скоро все они приятно удивятся, когда за ними прилетит корабль. Наслушавшись рассказов беженцев, вся группа работала в постоянном страхе. Не только Мгла, плазмоидная форма жизни начала проявлять агрессивность. Днём неизвестное существо, по виду напоминавшее археоптерикса, на глазах у Ярославы разорвало пятерых человек. Люди, так и не убив тварь, с трудом её прогнали.

Послышались какие-то пьяные голоса на языке, немного напоминавшем русский, и Ярослава побежала к дому, где жила вся группа. Беженцы обнаглели, по улицам стало опасно ходить. Если бы не блистер, оружие, которым снабдили всех членов отряда, они бы уже давно вломились в дом. Правда заряды давно закончились, и блистер бесполезным грузом болтался на поясе. Ярослава залезла на чердак, а с него перебралась на крышу. Глазами она быстро отыскала на ночном небе красный огонёк. Иджиса там уже нет, но где-то на корабле их каюта. Иджис много рассказывал, как её обустроил. Засветился телефон. Ярослава сразу схватилась за него. Сообщение от Иджиса: «Я тебя люблю».

Он уже рядом. Ярослава набрала номер, но он опять не поднимал. В принципе, если корабль сейчас гасит скорость в атмосфере, то связь не должна работать.

– Спускайся к нам, чужестранка, – послышался снизу голос на ломаном русском языке.

Беженцы. Напились медовухи. Ярослава перебралась на другую сторону крыши так, чтобы всё равно видеть на небе красный огонёк. Внезапно снизу раздался какой-то грохот и выстрелы блистеров. Где ты!? Иджис! В солому рядом с Ярославой воткнулась стрела.

На момент огонёк исчез, и Ярославу обдало ветерком. Тучник! Так прозвали археоптериксов местные. Ярослава, дрожа, вжалась в солому. Тучник пролетел рядом и ринулся вниз, где во всю кипел бой между атлантами и беженцами. Секундой спустя оттуда послышались звуки разрываемой плоти и крики людей. Какой ужас! Начинается!

– Иджис, – прошептала Ярослава, пытаясь успокоить себя, – ты уже почти здесь. Сейчас прилетишь и заберёшь меня.

Красный огонёк на горизонте пожелтел и начал медленно передвигаться по небу. Она с силой сжала в руке телефон, отчего тот стал распадаться на части.

– Иджис, я здесь, на крыше, – продолжала она свою немую молитву, не спуская глаз с огонька. – Неужели ты меня не видишь? Иджис!

Внезапно Ярослава почувствовала, как что-то оторвало ее от крыши и она, словно птица, взвилась над землей.

– Иджис! – закричала обезумевшая женщина. – Ты прилетел за мной! Я знала, что ты меня не бросишь, любимый. Корабль уже стартовал. Мы успеем его догнать?

Откуда-то сверху, оглушая Ярославу, послышался громкий истошный вопль. Она повернула голову и потеряла сознание, увидев клыкастую пасть тучника.

Кто-то усиленно бил её по щекам. Ярослава повернула голову и застонала.

– Очнулась, наконец, – по голосу Ярослава определила, что с ней разговаривает Слима, одна из её коллег.

– Что случилось? Где Иджис? Мы уже далеко отлетели от Солнца? – Ярослава открыла глаза, но ничего не увидела.

– Ничего не случилось, – холодно и зло ответила Слима, – никто нас забирать и не собирался.

– Как не собирался!? – не поняла Ярослава.

– А так! Я знала это с самого начала. И Иджис твой знал.

Тело обдало жаром. Обида и боль волной захлестнули сознание. Из глаз, безудержным потоком потекли слёзы.

– Иджис, – зарыдала она, – ты не знал! Ты не знал! Ты не мог знать! Тебе не сказали!

– Знал! – Слима со всей силы ударила Ярославу ладонью по щеке. – Прекрати свою истерику. Ты здесь не одна. Надо думать, как отсюда выбраться.

– Пошла вон! – заорала Ярослава и бросилась с кулаками на темноту. – Ты лжёшь! Ты не знаешь Иджиса! Мне наплевать, где мы. Скоро он придёт и заберёт меня отсюда. Я вырву тебе глаза за эту ложь. Вон, я сказала!

Ярослава почувствовала под ногтями чью-то тёплую плоть. Одна рука нащупала шею и сжала её. Вторая выгнулась, выхватила из кобуры бесполезный блистер и ударила им вероятно, Слиму по голове. Человек обмяк, и начал падать на пол. Ярослава накинулась на тело, как дико оголодавший лев бросается на свою добычу.

– Вы, атланты, твари! – она пыталась вырывать ногтями и зубами куски кожи с живота Слимы, – вы не сказали Иджису ничего! Я уничтожу вас всех. И тебя, сука, в первую очередь. За твою ложь! За то, что ты посмела так говорить про Иджиса!

Ярослава добралась таки до кишок, опёрлась ногой об уже бездыханное тело Слимы и начала их выдирать. В воздухе сразу появился сладкий запах крови, и кислый – полупереваренной пищи. Силы, появившиеся из ниоткуда, внезапно закончились, и Ярослава упала лицом прямо в развороченный живот Слимы.

– Иджис, – опять зарыдала она, – где ты!? Я отомстила за тебя. Забери меня отсюда! Забери! Здесь темно, душно и ничего не видно! ЗАБЕРИ!!! Ну что я ещё должна сделать!? Тебя обманули. Обманули. Если б ты знал!

От запаха Ярославу вырвало. Она долго откашливалась, потом вскочила, и опять набросилась на темноту. В темноте кто-то был. Наверное, атлант.

– Пожалуйста, – голос мужской, явно это был абориген. Они тоже знали. Они всё знали и не рассказали Иджису!!!

– Убью, твари, – с ненавистью в голосе произнесла Ярослава и набросилась на мужчину.

– Твари, – Ярослава со всей силы колотила мужчину ногами, – вы тоже знали! Вы никто по сравнению с ним! Вы все достойны смерти! Страшной смерти.

Мужчина внизу перестал двигаться. Вот так. Умри, сволочь. Иджис, за тебя.

– Кто здесь есть ещё!? – Ярослава встала и начала всматриваться в темноту.

Она вытерла со лба пот. В темноте никого не было слышно. Почему так жарко!? Слишком жарко! Ярослава опустилась на пол. Сил не было. В глазах появился огонёк, дрейфующий по ночному небу. Они улетели. Скоты! А Иджис прилетел за ней, но не успел. Однако он не погиб. Не погиб! Он ищет её! Температура действительно повышалась. Стало тяжело дышать. Сознание поплыло.

Ярослава открыла глаза, в которые сразу же ударил яркий свет. Страшно хотелось пить. Где-то вдалеке слышались человеческие вопли. Она с трудом оторвала от земли голову и осмотрелась. Прямо над головой, метрах в трехстах, находился какой-то лес. На потолке. Свет излучали белые камни, разбросанные по земле. Внезапно, над ней пролетела какая-то труба с крыльями и обдала её размолотой человеческой плотью. Куда она попала? Ярослава встала и бесцельно побрела в никуда. Ноги практически не держали её, но она хотела устать, устать, чтобы снова провалиться в беспамятство, навсегда. Превратиться в ничто. Или быть с ним. Или превратиться в ничто. Или быть с ним.

– Иди сюда, – появился в голове голос.

– Иджис? – спросила она.

– Нет. Ты нужна мне. Иди сюда.

– Ты атлант?

– Нет, я впервые слышу о таких существах. Иди сюда. Я помогу тебе.

Ярослава перестала видеть что-либо вокруг себя. Почему-то она думала, что до голоса нужно дойти. Она шла, но с каждым шагом силы покидали ее. Вокруг мельтешили странные существа. Кто-то подхватил ее под руки, но было всё равно. Всё равно. Ярослава упала на землю. Наконец, усталость и беспамятство. Как долго она его ждала! Сознание начало проваливаться в темноту, но кто-то упорно её оттуда вытаскивал. Иджис! Ну конечно! Кто же ещё!?

– Я иду, Иджис! – прохрипела она и с трудом встала на колени. Ярослава поняла, что идти дальше не сможет – только ползти. И она ползла, огибая белые камни, излучавшие невыносимый жар, не обращая внимания на плясавших около неё существ, напоминавших гигантских божьих коровок.

– Иджис, мне плохо! Помоги! – зарыдала женщина и всё-таки упала на землю. Силы закончились. – Прошу тебя! Помоги! ПОМОГИ МНЕ!

Внезапно божьи коровки, бегающие около неё, схватили её тело и куда-то понесли. Ну конечно – это Иджис. Он же инженер. По космическому кораблестроению. Он сконструировал этих роботов, и сейчас они несут её к кораблю. Вместе они уничтожат этих тварей, которые их обманули – атлантов! И Листа в первую очередь. Твари! Мы их всех уничтожим!

– Ну что ж, – торжественно произнёс Лист, поднимая бокал вина, – я думаю, стоит выпить за всех нас. За тебя, Иджис, за то, что произвёл такую тонкую настройку аппаратуры. Кстати, жарковато. Пожалуйста, восемнадцать градусов.

Кондиционеры зажужжали, и в каюте сразу стало прохладней.

– За тебя, Вектра, ведь только ты могла так идеально просчитать маршрут. Хм, надеюсь, вы меня пригласите на ваше это… короче, сочетание. Начальство пусть празднует само по себе. Но я не хочу попадать к ним. Я хочу отпраздновать старт со своими подопечными. Не стоит расстраиваться, что сегодня погибло столько людей. Это не мы виноваты. Виновата катастрофа. Мы сделали всё, что было в наших силах. Итак, друзья, за космические дали!

На утро Иджису было жутко плохо. «Слишком много вина», – подумал он. Вектра зашевелилась и выругалась на него за перегар. «Ладно, – подумал Иджис, – справимся. В конце концов, она не последняя женщина в колонии».

Ярослава открыла глаза и вновь ничего не увидела. Перед глазами мелькал красный огонёк, который постепенно уменьшался в размерах. Они улетали. Сволочи! И оставили умирать её Иджиса на Земле, захваченной Мглой. Внезапно огонёк превратился в камень, который повисел в воздухе минут пять и исчез. Вместо камня появилась она. Вся в засохшей крови и грязи. Поначалу Ярослава даже не узнала себя и отползла в сторону. Неужели она превратилась в это жуткое чудовище!? Её образ опять растворился, и прямо из воздуха появилась струйка воды.

– Вода! – с трудом прохрипела Ярослава и набросилась на струйку.

Она пила и не могла напиться. Потом попыталась смыть засохшую кровь. Вода была тёплой.

– Вода! – внезапно в воздухе раздался её хриплый голос. Голос её, но говорила не она.

– Вода! – опять повторил голос и Ярослава, в страхе, попыталась забиться в какой-нибудь уголок, но уголков здесь не было.

Струйка воды исчезла, а вместо неё появился тучник.

– Тучник! – заорала в панике Ярослава и дёрнулась в воздухе. Создавалось впечатление, что её кто-то не отпускал.

– Тучник! – раздался в воздухе её голос, и создание исчезло.

Опять появилась струйка воды.

– Вода! – опять её хриплый голос.

Снова появился тучник.

– Тучник! – это её крик.

С ней что, пытаются разговаривать!?

Тучник исчез и на его месте опять появился булыжник.

– Камень, – произнесла на этот раз она.

– Камень, – сразу же раздалось в воздухе.

Ярослава подняла правую руку.

– Рука.

– Рука, – повторил голос.

Ярослава назвала его Создателем. Он называл её Синистрой. Все слова Создатель запоминал с первого раза. Ярослава довольно неплохо умела рисовать, и вскоре Создатель хорошо освоил не только русский, но и язык атлантов.

– Кто ты? – спросила Ярослава, когда почувствовала, что с ним уже можно разговаривать.

– Создатель, – ответил он.

– Это ты привёл Мглу в наш мир?

– Нет. Это Деструктор.

– Деструктор? Кто он?

– Он Деструктор.

– Ты мне поможешь?

– Если ты поможешь мне.

– Что тебе нужно?

– А что тебе?

– Я хочу догнать корабль атлантов и уничтожить их.

– Я согласен. Но ты мне должна принести ключ.

– Почему ты сам не можешь его взять?

– Я не могу двигаться. Я пытался создать разумных существ, чтобы они принесли мне ключ, но ничего не получилось. Мои существа выбрались на поверхность и обнаружили там других готовых существ – таких, как ты. Тем не менее, Деструктор как-то почувствовал. Он пошёл в наступление, и все мои создания вышли из-под контроля. Червь, правда, привёз тебя, но теперь и он мне не подвластен.

– А где этот Деструктор?

– На другой планете, но здесь его кровь.

– Мгла?

– Да.

– Я согласна. Что мне делать, чтобы принести тебе ключ?

Ключ оказался совсем близко. Километров двести-триста. Но путь был опасен. Миллионы лет назад Создатель каким-то образом разработал и воплотил в жизнь плазмоидную экосистему, и теперь она вышла из-под контроля. Он описал и показал Ярославе всех созданных им существ, объяснив как их можно убить. Он дал ей путеводитель. Что-то типа обруча из колючей проволоки. Надев его, Ярослава сразу увидела маленькую белую точку. Там был ключ. Создатель сделал его рисунок, чтобы она имела представление, как выглядит ключ. Этот предмет напоминал ей небольшую шестерёнку. Создатель дал Ярославе и оружие – единственное, которое он смог создать. Оружие представляло собой приплюснутую трубку, которая крепилась на указательном пальце правой руки. Ярослава сразу назвала оружие перчаткой. Перчатка стреляла синими молниями, превращая любой предмет в камень, но только на несколько часов. Она имела свой ресурс. Зарядить перчатку можно было определёнными минералами, которые вбирала трубка.

– По дороге ты не найдёшь ни воды, ни пищи, – напутствовал Создатель, отправляя Ярославу в дорогу.

– А откуда ты берёшь мясо, которым кормишь меня?

– Я изучил твой организм и синтезировал вещество, аналогичное твоей ткани.

– Я всё это время ела своё же мясо? Неплохо. Но ведь рацион был довольно разнообразным.

– Твоему организму нужны различные витамины и органические вещества. Все они содержаться в различных органах твоего тела.

– Да, – задумалась она, – что у нас сегодня на завтрак? Мои почки? Нет. Почек не надо. Вдруг в них камни, так и зубы можно переломать. Или быть может сердце? Хотя нет. Не думаю, что от него что-то осталось.

– Мозги, – абсолютно серьёзно ответил Создатель, – а точнее мозжечок.

– Валяй, может, поумнею. И вестибулярный аппарат на второе. Так что, я буду тащить на себе весь запас пищи?

– Нет. Я вырастил культуру бактерий, которая поможет усваивать тебе продукты плазмоидного мира. Структура твоего организма, правда, несколько измениться. Я покажу, какие плоды можно употреблять в пищу.

Перед Ярославой появилось что-то по внешнему виду напоминающее шприц. В нём находилась жидкость синего цвета. Она взяла его в руки и, не задумываясь, ввела иглу в вену. Сознание помутилось.

– Покажи мне меня, – попросила Ярослава Создателя, когда очнулась.

В воздухе появилась худая женщина с синюшной кожей, на которой тёмными линиями выделялись вены. Живой мертвец. В ярости она подняла руку с перчаткой и выстрелила в свой же образ. Образ растворился в воздухе.

– Я смогу стать обратно человеком? – всхлипывая, спросила она.

– Да. Вакцина действует несколько недель. Потом необходимо повторить инъекцию. Бактерий можно выращивать на жидкости полученной из этих плодов.

В воздухе появилась синяя шипастая груша.

– Зачем мне выращивать культуру. Я думаю, что необходимый запас вакцины я просто возьму с собой.

– Неизвестно сколько продлиться твой путь. Я перестраховался. Твой организм быстро стареет. Бактерии нейтрализуют этот процесс. Ты будешь искать ключ столько, сколько это необходимо.

Воздух перед Ярославой подёрнулся и потемнел. Она оказалась в полной темноте. Когда глаза привыкли, вдалеке она увидела какой-то отблеск света. Туда же указывала и белая точка обруча. Чем дальше она шла, тем становилось светлее. Наконец показались белые камни. Здесь она уже была. Идти стало невозможно, камни попадались всё чаще и чаще. От них шёл нестерпимый жар. Ярослава осмотрелась и обнаружила в сотне метров от себя отвесную скалу. В принципе, подумала она, можно забраться на потолок, и там уже передвигаться по этому странному лесу. Скалолазанием Ярослава никогда не увлекалась, и подъём ей дался с большим трудом. Приятный сюрприз ожидал её вверху. Там была невесомость. Это упростило передвижение. В лесу было много хищников, о которых рассказывал Создатель, и Ярослава знала, как с ними бороться. Так или иначе, во всех ситуациях ей помогала перчатка. Синим молниям, превращающим всё живое и неживое в камень, никакое существо противостоять было не в силах. Правда, лес менялся. Вероятно, Создатель был прав, говоря о том, что плазмоидная форма жизни вышла из-под контроля. Она начинала развиваться сама по себе. Внешне это не было заметно, но Ярослава как-то ощущала. Вероятно, сказывалось то, что она сама теперь принадлежала этому миру. После трансформации женщина стала на порядок чувствительнее, но чертовы бактерии отобрали сон – и ей никогда не хотелось спать, хотя, может, это было и к лучшему.

Постепенно белая точка начала подниматься вверх, и Ярослава поняла, что приближается к цели. Лес закончился, а вместе с ним и невесомость. Высоко, на потолке пещеры она рассмотрела небольшой тоннель. Именно туда указывала белая точка. Ярослава в растерянности задумалась. Лучше бы Создатель дал ей что-нибудь вроде крыльев. В любом случае, нужно было попробовать забраться наверх. Возможно, это не единственный тоннель, и есть другой вход. Каменная стена в одном из мест отличалась многочисленными уступами. Туда Ярослава и направилась. Она поднялась метров на сто, – температура резко возросла. Ещё один уступ и дышать стало невозможно: воздух обжигал легкие, до камней невозможно было дотронуться. Ярослава вздохнула и начала спускаться. Надо было скорее возвращаться к Создателю. Он что-нибудь придумает. Только скорее – корабль атлантов улетает.

Путь обратно не занял много времени. Ярослава уже научилась жить в этом сумасшедшем перевёрнутом мире. Она спустилась на землю и вышла к дороге, по которой её вёз червь. Пройдя по ней несколько километров, женщина внезапно наткнулась на Мглу. Она видела раньше не только фотографии, ни и видеозапись Мглы и сразу узнала её. Значит, та есть и под землёй. Но как теперь попасть к Создателю!? Несколько дней Ярослава бродила по границе Мглы, натыкаясь везде на каменные стены. В бессилии она упала на землю и зарыдала.

– Ярослава? – внезапно послышался чей-то голос.

Ничто наложилось на ничто и внутри этого клубка образовалось отверстие. Оно вело в пространство, где силы порядка и энтропии были условно равны. Создатель не утратил свою сущность, не утратил своей сущности и Деструктор.

– Что ты наделал? – прогромыхал последний, – ты нарушил структуру. Тебя надо уничтожить.

– А Я не хочу, чтоб меня уничтожали, – ответил Создатель и нырнул в уже начавшее сужаться отверстие.

– Ты куда!? – удивился Деструктор и нырнул за ним.

Отверстие затянулось. Они оказались около огромного раскалённого шара, вокруг которого крутились миллиарды каменных осколков самой различной величины. Деструктор был сильнее Создателя, поскольку представлял собой идеально организованную систему, но он не знал, чего ждать от Создателя. Из-за этой непредсказуемости вся организованная система могла стать бесполезной в борьбе с Создателем. Осмотревшись, Деструктор обнаружил, что тот уже приобрёл материальную форму и скрылся в пылевом облаке.

– Создатель, – позвал его Деструктор, наивно надеясь, что тот откликнется, – Я же сказал тебе, что ты должен умереть. Я идеально организованная система, а значит полностью прав. Я же всё равно тебя найду.

– А если ты меня не уничтожишь? – послышался голос из облака. – Значит, ты уже не будешь идеально организованной системой. Мне интересна эта теория. Я хочу её проверить.

– Сначала Я тебя найду, – откликнулся Деструктор.

– А ты попробуй.

Деструктор начал собирать космическую пыль в сгустки. Когда сгустки становились слишком большими, он отбрасывал их в сторону. Он делал это до тех пор, пока пыли не осталось совсем мало. Она концентрировалась в непосредственной близости от огненного шара. Сгустки теперь получались небольшими и довольно плотными. Когда Деструктор собирал один из них, то почувствовал что-то неладное. Оказалось, внутри сгустка затаился Создатель. Но как!? Деструктор расположил слепленные планеты так, чтобы их энергии удерживали Создателя внутри. Сначала того нужно обездвижить, а уж потом и лишить сущности. Пока Деструктор реализовывал этот план, на поверхности планеты раздался взрыв.

Глава 2

– Прощай Тихомир, – послышалось в голове, – взаимодействие между нами становится невозможным. Придётся сделать из тебя робота-идиота.

На веки Тихомира навалилась жуткая тяжесть, изо рта потекла струйка крови.

– Синистра, программа. Она убивает меня! – успел проговорить Тихомир и провалился в темноту.

– Тихомир! – Алина начала его трясти. – Что с тобой? Создатель! Что с ним?

– Не знаю, – появился голос Создателя, – в него интегрировано что-то чужеродное. Ты не знаешь, что?

– Компьютерная программа, её программировала Синистра – та женщина, которая у тебя была, – ответила Алина, безуспешно пытаясь привести Тихомира в чувство. – Основа её в амулете, висящем на шее у Тихомира. Но она не должна его убивать! Они почти партнёры.

– Я могу остановить её: попробую перепрограммировать, но дело не в самой программе. Ты не знаешь, где он взял амулет? – спросил Создатель.

– Амулет сам его нашёл и совершенно случайно телепортировал. Он должен был телепортировать кого-нибудь из местных жителей, однако в расчётах что-то пошло не так и Тихомира выхватило с нашей Земли.

– Материал, из которого изготовлен амулет, мне смутно знаком.

– Тихомир рассказывал, что программа вложена в кристалл, найденный на околоземной орбите.

– Не может быть! – воскликнул Создатель. – С другой стороны, если оно так есть, значит может.

– Что не может быть? – не поняла Алина.

– Уже есть и значит, может, – Создатель философски задумался, размышляя, вероятно, над тем, что он сказал минутой ранее, – а я не мог понять, как вы смогли пройти через Мглу. Теперь всё ясно: ясно, почему программа выхватила Тихомира с вашего мира.

– Почему?

– Это не программа сейчас пытается захватить власть над его телом. Это кристалл пытается изменить программу.

– Почему? – недоумевала Алина.

– Потому что кристалл – это часть Деструктора, поэтому он и имеет такие необычные свойства.

– Мгла тоже часть Деструктора? – спросила Алина.

– В некотором смысле – да: поэтому при помощи кристалла от неё можно защититься, поэтому стала возможна телепортация между двумя мирами и именно поэтому появилась возможность общаться через тонкий мир.

– И именно поэтому он попал сюда, – предположила Алина.

– Не знаю, вполне возможно. Не знаю.

– Ты можешь ему помочь?

– Могу, надо внести в код программы небольшие изменения. Чтобы на кристалл не мог воздействовать Деструктор.

– Ты уложишься в неделю? Его может кинуть обратно, и я не думаю, что в нашем мире его оставят в живых.

– Это зависит от тебя. Теперь много что зависит от тебя. Деструктор способен воздействовать на этот мир через ключ. Он активировал Мглу. Пока я от неё защищаюсь, как могу, но долго не выдержу. Через ключ Деструктор также воздействует и на кристалл. Теоретически, если ты уничтожишь ключ, Тихомир придет в норму.

– А почему ты сам не можешь его уничтожить?

– Почему, почему, – передразнил её Создатель, – потому что не могу. Нам нельзя контактировать. Будет какой-нибудь эффект аннигиляции. Изначально, Я – хаос, а он – порядок.

– Что собой представляет ключ?

– Это часть его порядка.

– Как мне его уничтожить?

– Не знаю. Ты должна найти способ нарушить порядок – тогда он превратиться в хаос. Я заберу хаос себе и стану намного сильнее, а он потеряет возможность воздействовать на этот мир.

– Как мне разрушить порядок?

– Сказал же – не знаю. Ты должна разгадать все загадки сама.

– Я спрашиваю, как это выглядит практически, – Алина задумалась, подбирая подходящее слово, – реально.

– Я открываю тебе доступ в порядок. Туда попадает только твоё сознание, тело останется здесь, но что ты там увидишь – зависит только от твоего сознания.

– Но если Тихомир сейчас без сознания, то где оно? – Алина по привычке начала цепляться к словам, сейчас ей это почему-то казалось важным. – Может его можно взять с собой?

– Хм, логично, – ответил Создатель, – у двух сознаний намного больше шансов нарушить порядок, но я не знаю, что получиться, когда они наложатся друг на друга.

– Думаю, будет весело! – заверила его Алина. – Открывай свой порядок, надо спешить.

Комната, в которой она находилась, начала медленно расплываться. Потемнело. Появилось звёздное небо и луна. Алина стояла на обрыве около реки. Внизу вовсю квакали лягушки, а рядом, на траве сидел Тихомир.

– Это сон? – обратился он к ней.

– Нет, это какой-то порядок. Мы должны его нарушить.

– Мы же здесь были. Полгода назад. И лягушки так же квакали. Неужели мы вернулись в прошлое?

– Создатель затруднялся сказать, что произойдёт, когда наши сознания наложатся друг на друга, – объяснила Алина. – Вероятно, это место и время оба заняли в наших сознаниях одну и ту же нишу.

– Жалко такое разрушать… – Тихомир повернулся к реке. – Что нам нужно делать?

– Не знаю, тогда ты меня провожал домой по набережной. Вполне возможно, что сейчас мы должны начать с этого.

– Пошли, – он поднялся и взял её за руку. Синистры, меча и крыльев не было. Значит это действительно какая-то запредельная реальность или какая-нибудь другая фигня. Они вышли из леса к шоссе. Пространство обволокла глубокая ночь, и не было видно ни одного автомобиля. Внезапно из темноты вынырнуло такси с отключенными фарами и пронеслось мимо.

– Стоп, – остановился Тихомир, – точно так же, как было и тогда. Помнишь, мы уже однажды чуть не попали под это такси.

– Всё повторяется, – задумчиво произнесла Алина, – что бы это значило?

– Не знаю. Давай попробуем пройти обратно и снова вернуться сюда.

Они вернулись на обрыв, где до сих пор громко квакали лягушки, постояли немного, и снова пошли в сторону шоссе. Только они попытались перейти дорогу, как вновь из темноты показалось то же такси.

– Ага, – воскликнула Алина, – кое-что уже ясно. Всё идёт по уже когда-то пройденному пути, а значит, мы знаем, что нас ждёт.

– Хорошо, – произнёс Тихомир, когда они переходили дорогу, – ну доведу я тебя до твоего дома, так, как это было в прошлый раз, и что дальше?

– Наши сознания вошли в порядок вместе. Мы даже оказались друг около друга. Одно и тоже впечатление. Ты, к примеру, заметил, что на выходе из леса, в трёх метрах от дорожки, из густой травы вылетела испугавшаяся нас ночная птица?

– Я это заметил ещё тогда – полгода назад, когда всё это происходило в реальности.

– А я в прошлый раз эту птицу не видела! И ты мне не сказал: вероятно, не придал этому значения, но сейчас я эту птицу заметила.

– Ты хочешь сказать, что… – Тихомир задумался.

– Именно, – воскликнула она, – мы шли в одном и том же месте в одно и то же время, но восприятие мира у каждого из нас несколько разное: один замечает то, чего не замечает другой. Сейчас наши сознания слились в одно, и мы помним как твои, так и мои воспоминания.

– Логично, – признался Тихомир, – но что из этого следует?

– Из этого следует, что когда ты проведёшь меня домой и сам уйдёшь своей дорогой, наши сознания разделяться.

– Я думаю, что это выход из порядка, – предположил он, – но как нам его нарушить?

Тихомир задумался и чуть не упал, споткнувшись об выбитую тротуарную плитку.

– Не ушибся? – сразу забеспокоилась Алина.

– Нет, всё в порядке, – Тихомир опять задумался, – в том-то и дело, что всё в порядке, а мы должны его нарушить.

– Может стать непорядочными, – усмехнулась Алина.

– Ага, вернуться назад и кинуть кирпич в лобовое стекло такси, чтобы в следующий раз фары ночью включал. Таким образом, мы внесём хаос в порядок.

– А тебе не кажется, что определённое количество энтропии при взаимодействии с порядком просто нейтрализуется. Аннигилирует.

– Аннигилирует в ничто. Мы можем так уничтожить весь порядок.

– Это совсем не по программе. В смысле Создатель говорил, что нужно превратить порядок в хаос, а не в ничто. Ему нужен хаос… – Алина уставилась на выбитую плитку под ногами Тихомира. – Слушай, а если положить выбитую тротуарную плитку на место? Этим мы хаоса не произведём.

– Мы нарушим порядок, производя порядок! – Тихомир опустился на колени и руками начал доставать землю из прямоугольной ямки в тротуарной дорожке. Потом он взял плитку и аккуратно вставил её в предназначенное место. Кваканье лягушек, доносившееся с берега реки, сразу исчезло.

– Кажется, подействовало. Осталось только довести тебя до дома, – облегчённо выдохнул он.

Они спустились на набережную, и пошли вдоль реки. Всё, вроде, было тихо. Слишком тихо. Это и настораживало. Немного посветлело, и Тихомир взглянул на небо.

– Смотри, – он указал рукой на небо.

Между звёздами протянулись линии, соединяющие их в созвездия.

– Вон Кассиопея, – восхищённо заговорила Алина, – а вон Волосы Вероники. Это из моих воспоминаний. Я очень любила звёздные карты с созвездиями.

Постепенно к линиям, соединяющим звёзды, добавились разноцветные надписи с характеристиками каждой звезды и созвездия.

– А вон Плеяды. Ничего себе! – не могла успокоиться она. – А это еще что такое? Я никакие пометки на Луне не ставила…

– Хм, это уже из моих воспоминаний, – ответил Тихомир. – У меня была книжка про Луну, написанная на английском языке, поэтому и названия здесь на английском проставлены.

Тихомир начал осматриваться, надеясь обнаружить ещё что-то удивительное. Оно не заставило себя ждать. Через покрытую льдом реку ехала колонна грузовиков. Одна из машин остановилась около Тихомира с Алиной, оттуда выскочил водитель в военной форме времён Великой Отечественной Войны.

– До Ленинграда далеко? – суетливо озираясь, спросил он и, не дожидаясь ответа, снова сел за руль, заводя грузовик.

Рядом с колонной на льду послышался металлический лязг – мужчины в кольчугах сражались с крестоносцами. Место боя оказалось на пути у одного из грузовиков и тот начал усиленно сигналить.

– Это из моих детских воспоминаний, – произнёс Тихомир, – отпечаталось в памяти, когда фильм какой-то смотрел. Я про машины и Ленинград. Крестоносцы не мои.

– Крестоносцы мои, – подала голос Алина.

Грузовик, тем временем, раздавил нескольких крестоносцев, после чего обе сражающиеся стороны с остервенением напали на машину. Водитель пытался отстреливаться пистолетом, но вскоре его вытянули и закололи.

– Ну и дурдом! – воскликнул Тихомир, глядя на всё это.

– Хаос, – поправила его Алина, – в порядок начинает вмешиваться хаос. В дурдоме, я думаю, порядок на порядок выше, чем среднестатистически на планете. Нам надо спешить.

Тихомир в последний раз глянул в сторону реки. Один из крестоносцев показывал рукой на него и что-то кричал.

– Кажется, мы им не понравились… – осторожно сказал он. – Думаю, пора перейти на бег.

Через некоторое время в спину ударил свет фар – один из грузовиков гнался за ними. Тихомир потянул Алину на склон около дороги, туда машина не сможет заехать, ведь кто его знает, что у водителя на уме.

– Нельзя сворачивать в сторону, – засопротивлялась Алина. – Мы нарушили порядок порядком, а значит должны пройти той же дорогой, которой шли в реальной жизни.

– Может он остановиться, – предположил Тихомир и замахал рукой, – в фильмах про войну людей всегда брали на подсадку.

Машина остановилась, и из окна показалась голова мужчины.

– Быстрее! В кабину, – закричал он, – немцы на хвосте!

– Крестоносцы?

– Какие крестоносцы!? – выругался мужчина. – Фашисты!

Алина с Тихомиром забрались в кабину, и грузовик тронулся. На дикой скорости он мчался по набережной, рискуя в любой момент упасть в реку. Водитель покосился на буханку чёрного хлеба, лежавшую на передней панели.

– Можете есть, – кивнул он на буханку, – у меня целый кузов. Представляю, как вы тут голодаете.

– Спасибо, мы не голодны, – Тихомир уже пожалел, что они сели в этот автомобиль.

– Как!? – удивился водитель.

Его внимание отвлёк гаишник, неожиданно материализовавшийся на дороге. Водитель резко затормозил и автомобиль с трудом остановился около инспектора.

– Здравствуйте, инспектор ГАИ Барцевич А.И. – создавалось впечатление, будто инспектор здоровается с самим собой. – Вы нарушили скорость, будьте добры, предъявить документы. Думаю, вам придётся заплатить штраф.

– Но у меня с собой только доллары, – водитель достал из-под сиденья военную планшетку и начал в ней копаться.

– Значит, съездите в обменник, а права я покуда у вас заберу.

– Какой обменник? – возмутился водитель. – Сейчас три часа ночи!

– Это уже ваши проблемы, – невозмутимо ответил инспектор, – или платите штраф, или я пишу протокол.

– Протокол!? – водитель затряс планшеткой. – Ленинград в блокаде! Люди от голода умирают! А вы здесь на каждом углу протоколы составляете!

– Пошли отсюда, – шепнул Тихомир на ухо Алине.

Пока гаишник проверял у водителя документы, они вылезли из кабины и поспешили прочь. Начинало светать. Звёзды и Луна исчезли, но Солнце не появлялось. Вместо него набережную озарило голубым светом, и над всей рекой раздался оглушающий звук загружающейся «Винды». Тихомир посмотрел на небо и содрогнулся: момент там повисело слово «Приветствие», после чего появилось с десяток смутно знакомых ему ярлыков.

– Я почему-то даже догадываюсь, чей это рабочий стол, – холодно констатировала Алина, указывая пальцем на один из ярлыков, – а что это там за файлик с названием «ПисьмоАлине»?

На небе сразу же появился курсор и начал двигаться синхронно движениям её пальца. Алина резко остановилась и дважды щёлкнула по файлу.

– Алина, перестань! – возмутился Тихомир, разглядывая песочные часики. – В конце концов, это мой личный компьютер с моими личными записями.

– Ну, почему же личными? Думаю, тут дело немножко и меня касается.

– Алина, я тебя прошу! Сейчас не время для этого. Я писал это письмо, когда думал, что решил окончательно с тобой расстаться, во мне говорила злость, на самом деле я не считаю так, как там написано.

– Значит, я хочу узнать, на сколько ты можешь быть зол.

– Не надо! – Тихомир весь затрясся, и на небе появилось окошко «Программа совершила недопустимую ошибку…». Он облегчённо вздохнул.

– Значит, мы дождемся перезагрузки системы, – заупрямилась она, и направила курсор на меню «Пуск».

Они снова пустились в бег. Алина, между тем, периодически поглядывала на небо, ожидая перезагрузки системы. Это произошло не так быстро, поскольку, после критической ошибки, «Винда» включила проверку системных дисков. Наконец, исправив все найденные ошибки, система загрузилась. Но это была уже не та система!

– Кто-то слишком много думал о том, чтобы система загрузилась быстрее, – язвительно прокомментировал Тихомир, изобразив на лице ангельскую улыбку. – В итоге загрузился рабочий стол… да не тот… Хм, давайте поглядим, может и я смогу найти здесь чего-нибудь интересненькое?

– Не сдерживайте себя, друг мой! Копайтесь, не стесняясь, – расплылась в самодовольной улыбке Алина. – Я ничего важного на рабочем столе не держу.

К этому времени они уже свернули с мостовой и, тяжело дыша, поднимались под горку к центральной площади города. Резко запахло гарью.

– Странно… – Тихомир начал шмыгать носом.

– Если это мои детские страхи, то не думаю, что мы доберёмся домой живыми, – побледнела Алина.

– И чего же ты в детстве боялась?

– Меня в детстве боялись!

– Кто?

– Муравьи, – объяснила Алина, – я их в детстве линзой жечь любила, а потом представляла, что меня вот так же. Представляла и боялась.

Первым, почему-то, вспыхнуло здание МЧС с высокой пожарной башней, находившееся слева от дороги, по которой они бежали. Из горящего здания выбежало с десяток пожарников. В пятидесяти метрах находилась стоянка с пожарными машинами, и большинство людей поспешили туда, но никто из них не успел: на земле появилось раскалённое белое пятнышко, которое начало с какой-то непонятной методичностью сжигать людей. Взвыла сирена.

– Внимание, – громогласно заявил голос, вероятно, записанный на какой-нибудь электронный носитель, – это учебная тревога!

По правую сторону дороги вспыхнуло здание музея.

– Повторяю! Это учебная тревога! Всем военнообязанным необходимо явиться в городской военкомат!

– Уже бегу, – иронично усмехнулся Тихомир.

– Что!? – Алина пыталась перекричать вой сирены.

– Бежим отсюда, говорю.

Белое пятно, между тем, обратило на них внимание и осторожно подкрадывалось все ближе. Внезапно со всех сторон обдало жаром, и асфальт начал плавиться. Тихомир потянул Алину за руку, но из-за шпилек она буквально увязала в мягком асфальте. Пятно, тем временем начинало их догонять. Тихомир понял, что с таким бегом, они долго не протянут. А если и протянут, то, скорее, ноги.

– Люмбрик, – из воздуха материализовался зверь. Только, если в реальности он свободно помещался на запястье, то здесь это был десятиметровый шестиногий динозавр.

Зазвонил мобильный.

– Такси заказывали? – послышался в трубке приятный женский голос.

Отвечать не было времени. Тихомир с Алиной забрались зверю на спину, после чего Люмбрик сразу же засеменил по дороге. Интересно, подумал Тихомир, зверь лишь моё воспоминание или это его сознание. Ведь в реальности он сидел в это время у него на руке. Сзади кто-то начал усиленно сигналить. Их догоняло такси – то самое, которое они видели в самом начале, только фары у автомобиля на этот раз были включены.

– Что он от нас хочет? – удивилась Алина.

Внезапно раздался какой-то грохот, зверь резко метнулся в сторону, отчего Алина с Тихомиром чуть не свалились с его спины. В окружающих домах из окон повылетали стёкла, а от такси на дороге осталась только трёхметровая воронка. Стрелял танк. Раньше он стоял на высоком фундаменте в центре городской площади и, по определению, был памятником.

– Он что, в нас стреляет? – Тихомир вжался в шерсть зверя. – Он же советский! Мы ж, по логике, ему не враги!

– Тут и близко логикой не пахнет. Одним словом – хаос.

Танк, тем временем, выстрелил снова. Люмбрик прыгнул, и снаряд пролетел под ним. Белое пятно всё ещё продолжало преследование. Снаряд, попав под него, взорвался. Пока кто-то в танке (в городе ходили слухи, что в нём любили ночевать бомжи) перезаряжал оружие, зверь перепрыгнул через него и выбежал на площадь. Танк начал давать задний ход и поворачивать пушку в другую сторону, но его нагнало раскалённое белое пятно. Машина постояла некоторое время, плавясь прямо на глазах, и оглушительно взорвалась, разворотив при этом половину стоящего рядом дома.

Зверь остановился на перекрёстке и о чём-то задумался.

– Люмбрик, ты чего!? – закричал Тихомир.

– Гробницу себе строить буду! – задумчиво произнёс зверь и нерешительно начал поворачиваться в сторону дороги, ведущей на городское кладбище.

– Ты что! Какая гробница!? Люмбрик, нам не в ту сторону! – Тихомир начал усиленно трясти зверя за шерсть.

Белое пятно приближалось, а Люмбрик стоял, как вкопанный.

– Люмбрик! Камень! Ищи! – Тихомир в отчаянии прокричал весь словарный запас зверя, но тот, похоже, не обратил на это никакого внимания. Создавалось впечатление, что в голове у него идёт чересчур усиленный мыслительный процесс. Внезапно на площади появился ещё один памятник – бронзовый Ленин. Молча, покрутившись на месте, он решил указать правильный путь, и застыл на месте, подняв руку в сторону дома Алины. Наконец, вероятно, взвесив все за и против, зверь резко рванулся с места в нужную сторону, а пятно, пролетев по инерции мимо, спалило стоящий рядом светофор. В это время Тихомир заметил в небе нечеткие очертания приближающегося предмета и уже в следующую минуту разглядел в воздухе медного пегаса, голову которого некогда отрубал в реальности. Пегас запутался в троллейбусных проводах и громко ржал, пытаясь от них избавиться.

– Алина, ты это видишь, – Тихомир указал пальцем на пегаса, – скульптура, которая стояла на входе у театра, тоже сошла с ума!

– Там было три пегаса, – заметила она, – где ещё два?

– Видимо, где-то рядом, – мрачно ответил Тихомир.

Второй пегас не заставил себя долго ждать. Зверь пригнулся, и их обдало ветерком. Скульптура пролетела на всей скорости над головами и врезалась в стену ближайшего дома. В это же время Люмбрик пустил молнию куда-то вверх. Тихомир поднял голову и заметил высоко в небе последнего, третьего пегаса. В полёте, он извернулся и молния, не причинив ему никакого вреда, пролетела мимо. Пегас истошно заржал и спикировал вниз. Зверь скорости передвижения не сбрасывал, только злобно косился на приближающуюся скульптуру. В последний момент он резко затормозил. Пегас не успел сделать то же, попытался изменить направление полёта и зацепил крылом огромный тополь, перерезав ствол.

Они свернули за угол дома и оказались у Алины во дворе.

– Всё, – выдохнул Тихомир, с опаской поглядывая на сидевших на лавочке под подъездом старушек, – здесь мы в прошлый раз расстались.

– А вы неплохо справились, – раздался голос Создателя.

– Эй, ты живой? – в голове Тихомира появилась Синистра.

– Это ты! – зло обрадовался он. – Что ты пыталась утворить!? Хотела мои нервные рецепторы спалить!? И после этого еще будешь говорить со мной о партнёрстве!?

– Это не я, – заизвинялась программа, – кто-то пытался воздействовать на меня через кристалл. Теперь это воздействие прекратилось.

– Какое, нафиг, воздействие? Что ты несёшь!?

– Камень, – ни с того ни с сего на защиту программы встал зверь.

– Тихомир, – к диалогу решил подключиться Создатель, – это Деструктор воздействовал на программу через кристалл.

Тихомир с надеждой хоть в ком-то увидеть поддержку посмотрел на Алину, но та только утвердительно кивнула, подтверждая правдивость слов Создателя.

– Вы здесь что, сговорились что ли? – так хотелось обидеться, но Тихомир только нахмурился. – Хорошо, пусть это будет Деструктор. Но за тобой, Синистра, всё равно остаётся должок. Какой должок!? ДОЛГ!!! И я не знаю, чем ты будешь расплачиваться! Когда мы летели к Создателю, ты хотела избавиться от Алины. Быть может, ты это плохо припоминаешь, а я не забуду ещё очень долго!

– Это тоже Деструктор, – программа явно лгала и даже не краснела, – и перестань в меня кидаться бессмысленными обвинениями!

– Деструктор!? Ты, кажется, всё хочешь списать на этого Деструктора! А не отвечать сама за свои поступки!

Тихомир отвлекся на Люмбрика, залезшего под рукав кольчуги, и испуганно высунувшего наружу мордочку.

– Вон, зверя только своими психами перепугал, – ничего себе, Синистра ещё пыталась его в чём-то укорить.

– А ты не переводи стрелки на другие рельсы, – отрезал Тихомир.

– Я в состоянии уничтожить программу, не причинив при этом вреда тебе, – вмешался в разговор Создатель, – или ты ещё хочешь дойти до Москвы?

– Ладно, – зло ответил Тихомир, – пусть остаётся. Поганка.

– Кто!? – сразу завизжала программа.

– Поганка! Я просто не хочу выражаться при таких высокоорганизованных существах, как Создатель. Всё! Умолкни! Сейчас надо решить более важные проблемы, чем твоя подлость.

Синистра буркнула что-то нечленораздельное и замолчала, а Тихомир не без удивления отметил, что Алина уже во всю о чём-то беседовала с Создателем.

– Алина, – перебил их беседу Тихомир, – вы это там о чём?

– А! Это ты? Извини, что мешаем тебе ругаться с Синистрой, но мы с Создателем решили обсудить сложившуюся, так сказать, ситуацию. Прикинуть факты, определиться с действиями и т д.

– Ясно, – Тихомир, наконец, взял себя в руки, – извини, слишком я разгорячился.

В голове язвительно хмыкнула программа, но он сдержался.

– Шестерёнку мы уничтожили?

– Нет, – ответил Создатель, – ничего нельзя уничтожить. Всё остаётся, только меняет структуру.

– Ничего не понимаю, – Тихомир пожал плечами, – неужели мы что-то не то сделали в этом порядке, или как он там называется.

– Мы не уничтожили порядок, мы изменили его структуру и получили хаос, – объяснила Алина, – правильно?

– Естественно, другими словами вы сделали именно то, что требовалось.

– И значит, сейчас будешь ты делать то, что требуется, – Тихомир попытался подстроиться под философский говор Создателя.

– Несомненно, я обещал доставить тебя на поверхность, – ответил тот и задумался.

– Так чего ждём? – нарушила тишину Алина. – Доставляй.

– Я думаю, каким образом это сделать, – сразу ответил Создатель.

– Каким угодно: хочешь почтой, хочешь электронкой, – главное доставь в целости и сохранности, – Алина разговаривала с Создателем довольно дерзко.

– Говоря, что Я могу вас доставить на поверхность, Я не упомянул, что от вас тоже потребуются некоторые действия, – создавалось впечатление, что Создатель что-то не договаривает.

– То есть!?

– Я говорил, что обездвижен. Меня придётся нести кому-то из вас.

– Куда!?

– В центр.

– Центр чего?

– Планеты.

– Зачем?

– Что бы попасть в центр Солнца.

– Создатель, – в разговор вмешался Тихомир, – ты можешь всё объяснить нормально, или Алина и дальше будет из тебя всё по словам вытягивать?

– Нормально относительно чего?

– Как с ним разговаривать? – Тихомир возмущённо повернулся к Алине. – Зверь и то яснее выражается!

– Камень, – подтвердил зверь.

– Нет, – казалось, что Создатель как-то шумно выдохнул.

– Что нет?

– Норма не может быть относительна. Оценка должна производиться по отношению к самой норме.

– Всё ясно, – мрачно изрекла Алина, – что будем делать?

– Кажется у нас нет выбора – придется и дальше из него всё по словам вытягивать, – не без иронии изрек Тихомир. – Создатель, как мы тебя понесём?

– Что? – голос казался несколько отрешенным, – А! Это. Я могу упаковаться в предмет, не превышающий по размеру нескольких сантиметров.

– Зачем тебе нужно в центр планеты?

– В центре планеты все излучения собираются вместе. Таких точек в Солнечной системе две, вторая в недрах вашей Земли. По середине Солнце. За счёт энергии, производимой энергиями в центре планеты, я могу попасть в центр Солнца, – Создатель, к всеобщему удивлению, внезапно разговорился, – а там А-излучения не существует. Я буду свободен, и ко мне вернутся многие свойства. В Москву мы попадём уже из космоса.

– Прыгать в Солнце, я надеюсь, мы ночью будем, – перебил его Тихомир.

– Зачем обязательно ночью? – не понял Создатель.

– Чтоб не сгореть! – объяснил Тихомир. – На Солнце, полагаю, несколько жарковато для человеческого организма.

– Не понимаю, как здешнее время суток может влиять на температуру внутри этой звезды, – Алина с Тихомиром переглянулись, и обоим стало ясно, что с чувством юмора у Создателя, мягко выражаясь, не очень.

– Внутри Солнца не сдерживаемый А-излучением я без труда смогу защитить ваши организмы.

– Слушай, – перебил его Тихомир, – а не проще ли нам попасть на поверхность передвигаясь вверх? Маршрут, поди, покороче будет, да и приключений, вероятно, поменьше.

– Вы не сможете пройти через тепловой барьер.

– Можно подумать, в недрах планеты условия мягче будут! Только к температуре ещё и давление прибавится. Что-то, Создатель, мы тебя с Алиной совсем понять не можем.

– Нет там никакого давления, также как его нет и здесь.

– Секунду, – снова перебил его Тихомир, – по нашим представлениям, точнее по исследованиям наших учёных, всё не совсем так. Ядро планеты состоит из раскалённой магмы, и, если я не ошибаюсь, в центре ядра давление такое высокое, что эта магма имеет свойства…

– Не знаю о наработках ваших учёных, но, уверен, в недрах планет разбираюсь значительно лучше, – подытожил Создатель. – Я видел, как их лепил Деструктор, да и сам прятался внутри этой. Магма, конечно, есть, она, как раз и входит в состав теплового барьера. Толщина её везде разная, от нескольких сот метров до сотен километров. Под магмой мир пещер и пустот. Нам просто потребуется по ним добраться до центра планеты.

– Как-то тяжело воспринимается, – произнесла Алина. – Хорошо, а как же программа телепорта? В нашем мире Тихомира ждут хорошо подготовленные люди, цель которых изловить Тихомира.

– Пока Тихомир был в бессознательном состоянии, я попытался изменить программу. Единственное, что мне удалось, это слегка её подкорректировать. Кроме того, я скопировал себе программу, а значит, ее действие будет распространяться и на меня тоже.

– Значит, – продолжил за Создателя Тихомир, – ты будешь телепортироваться вместе со мной. Неплохо. Как ты меня сможешь защитить?

– Никак, – ответил Создатель, – упаковка в небольшой предмет отберёт у меня все способности, или практически все. Процесс этот необратимый и распаковка возможна только в центре планеты. Кроме того, сам предмет не должен контактировать с тобой, поскольку две почти одинаковые программы могут конфликтовать.

Тихомир медленно повернулся к Алине.

– Ты хочешь сказать, что предмет этот должна нести на себе Алина? – осторожно спросил он.

– Именно, – больше некому.

Алину это обстоятельство, похоже, нисколечко не смутило. Она сняла с шеи цепочку с хрустальным кулончиком, внутри которого сидел небольшой паучок.

– Такой предмет пойдёт? – спросила она.

– Вполне, – довольно ответил Создатель.

– Мы не решили основной вопрос, – не унимался тем временем Тихомир, – после телепортации на нашу Землю, мы окажемся в квартире у Алины, где нас радостно встретят спецслужбы хлебом и солью, зная, что я всегда телепортируюсь именно в это место.

– Изменения в программе телепорта заключаются в том, что контрольная точка будет смещена на несколько километров.

– Ну, это уже существеннее, – обрадовался Тихомир.

– Копия программы телепорта во мне будет работать независимо, от копии программы, разработанной Синистрой.

– То есть?

– Во время телепортации на вашу Землю вас раскидает по разным местам. Чтобы опять вернуться сюда, вам будет достаточно дотронуться друг до друга.

– Алина, – сразу забеспокоился Тихомир, – нам надо сразу договориться, где мы встретимся. Мало ли, когда нас перекинет и куда.

– В городском парке, около стелы. Там, где мы с тобой любили гулять.

– Договорились.

– Как мы будем знать, куда идти? – обратилась Алина к Создателю.

– Я смогу с тобой говорить. И ещё что-то. Пока не знаю что, всё зависит от твоего сознания.

– Опять сознание, – недовольно пробурчала Алина, – что ещё?

– Всё, – безразлично ответил Создатель, – говорите, когда будете готовы.

Алина положила кулончик с цепочкой на пол и отошла в сторону.

– Валяй!

Стены комнаты, в которой они находились, подёрнулись и начали таять. Минута, и окружающее пространство наполнила непроглядная темнота. Тихомир активировал ночное зрение и огляделся по сторонам. Они находились в огромной пещере, а кулон с цепочкой лежал на каменном полу. Внезапно, хрусталь, внутри которого сидел паучок, бесшумно взорвался, разметав по сторонам блестящие осколки. Сам паучок медленно увеличился в размерах и превратился в десятисантиметрового чёрного мохнатого паука. Таких пауков Тихомир раньше никогда не видел, но оформлено насекомое было неплохо – на спине и конечностях, формируя изящный рисунок, плелись кроваво-красные линии. Паук неторопливо поднял передние конечности.

– Камень, – испуганно произнёс Люмбрик, и забился под рукав кольчуги.

Паук опустил передние конечности и неторопливо направился в сторону Алины, которая ошарашено вглядывалась в темноту, пытаясь что-либо рассмотреть.

– Алина, стой на месте и не двигайся, – Тихомир активировал Синистру и достал меч.

– Это я, – паук разговаривал женским голосом, – Создатель.

– Ты превратился в паука? – удивился Тихомир, – но что за паук, я таких ни разу не видел!

– Чёрный, с красным рисунком? – спросила Алина.

– А ты откуда знаешь? Ты же ничего не видишь в темноте!

– Когда я носила кулончик на шее, я часто представляла себе несуществующего паука. Создатель говорил о воздействии сознания, вот я и предположила, что это как-то повлияло.

– Я позаимствовал у Синистры несколько подпрограммок, – продолжил паук, – и сейчас процесс интеграции…

– Стоп! – перебил Тихомир, – в нашей компании уже есть один инвалид с компьютерной программой в нервных окончаниях. Я не допущу, чтоб с Алиной произошло то же самое.

– Какие от такой интеграции плюсы? – не обращая внимания на Тихомира, спросила Алина.

– Броня, сила, мои ценные советы и, вполне возможно, что-нибудь ещё.

– Ну, – протянула Алина, – ценные советы, это скорее минус, чем плюс. А вот броня и сила… В чём они заключаются?

– Никаких изменений внутри твоего организма не произойдёт. Я создам экзоскелет, который будет защищать тебя от механических повреждений. В то же время этот экзоскелет обладает практически неограниченной мощностью.

– Я согласна, – заявила Алина.

– Но… – попытался встрять Тихомир.

– Никаких «но» – это моё решение.

– Ты не понимаешь!

– Понимаю!

Паук тем временем добрался до Алины и начал заползать ей на грудь. Конечностями он разорвал одежду и нырнул внутрь. Алина застонала и упала на землю.

– Алина! – закричал Тихомир и бросился к ней. Она была без сознания. Тихомир расстегнул куртку и свитер, но паука нигде не было. Внезапно на её коже появилось чёрное пятно, постепенно увеличивающееся в размерах.

– Синистра, что с ней!

– Да не психуй ты, – заорала в голове программа, – сказано было, что экзоскелет, значит экзоскелет. ЭКЗО – то есть снаружи. Так что ничего с твоей любимой не станется. Сиди и наслаждайся зрелищем.

– Камень, – подтвердил под кольчугой Люмбрик.

– Да ну вас обоих! – разозлился Тихомир, – никакой моральной поддержки. Только издеваться могут.

Раздался треск разрываемой ткани, и из плечиков куртки вылезли паучьи лапы. По три с каждого плеча. Одновременно разорвались джинсы. Вместо них прямо из воздуха начала вырастать юбка. Он росла, огибая фигуру, пока не доросла до пяток. Следующая лопнула обувь. Так же, как и в случае с юбкой, на ногах начали появляться сапоги оригинального дизайна – вместо шпильки по три паучьих лапы на каждой подошве. Тихомир, не в силах что-либо сказать, с ужасом смотрел на всё это.

Наконец Алина открыла глаза. Она медленно осмотрелась.

– Откуда появился свет?

– Алина, всё в порядке? – Тихомир помог Алине присесть.

– А!? – к чему-то прислушавшись, произнесла она, – Создатель скопировал у Синистры программу ночного зрения.

– Так он всё-таки влез в твой организм, – возмущённо зашипел Тихомир.

– Нет, – взгляд Алины упал на её юбку и остановился на ней. На юбке начали появляться кроваво-красные линии и постепенно плестись в какой-то узор.

– Ну конечно! – Создатель сделал экзоскелет на основе моих мыслей. Я часто мечтала сшить себе такое платье. И сапоги мечтала иметь такие же. Он прочитал мои мысли и всё сделал по заказу.

Алина подняла руку. На руке была перчатка, раскрашенная в стиле юбки и сапог.

– Ну-ка, проверим, – её рука потянулась к небольшому камню, лежавшему на земле. Взяв его, Алина подкинула камень в воздухе, и со всего размаха ударила его кулаком. После такого удара минерал разлетелся на мелкие кусочки.

– Камень, – из-под рукава кольчуги вылез зверь и восхищённо уставился на Алину.

– Не больно? – Тихомир никак не мог принять действительное за реальность.

– Нисколечко, – улыбнулась Алина и начала снимать с себя старую одежду, клоками торчащую из-под экзоскелета.

Платье оказалось с вырезом, а перчатки доходили только до локтей.

– Ну вот, – расстроено произнесла она, – зря я представляла такой фасон. Голова, плечи и предплечья совершенно не защищены, а Создатель говорит, что процесс трансформации закончен, и больше он ничего сделать не сможет.

– Куртку не выбрасывай, – едко заметил Тихомир, – в нашем мире в такой одёжке тебя сразу примут за персонажа из какого-нибудь американского комикса, от которых меня, мягко выражаясь, откровенно тошнит.

– Что? Всё так плохо? – Алина усилено рассматривала своё платье.

– Да нет. Платье, как платье – даже симпатичное. Ты что, сможешь в нем стены пробивать и машины в воздух подкидывать?

– Если бы. Как только я попробую поднять что-то тяжёлое, не выдержит кость предплечья. Думай сам – экзоскелет на кистях и запястьях не соединяется с основным, а значит это два различных механизма, – Алина с треском начала выдирать обрывки джинс из-под юбки, – зато прыгать смогу довольно высоко – экзоскелет покрывает ноги полностью.

– Насколько высоко?

– Не знаю. Вероятно, всё зависит от степени ускорения, придаваемого экзоскелетом в начале прыжка. Большие перегрузки могут легко повредить организм.

– Весело. Что-то ещё?

– Создатель говорит о зеркальности, но он так сложно объясняет, что я ничего не могу понять.

– Странно, он же говорил, что упакуется в какой-нибудь небольшой предмет, а сам – вон в какую фигню трансформировался.

– Сам он как раз таки в том паучке, – Алина подняла лежавшую на земле цепочку и пристегнула её на шее. Сразу же из-за её спины вылез маленький паучок – точь-в-точь такой, какой был у неё в кулончике, и уцепился за цепочку.

– Дурдом, – заключил Тихомир, – по-другому я всё это назвать не могу. Куда нам теперь?

– Создатель показывает, что туда, – Алина указала пальцем в землю.

– В могилу, что ли? Прекрасно! Я и сам знаю, что нам туда, но каким образом?

– Где-то есть пещеры, ведущие вниз. Надо их только найти.

Глава 3

Ярослава обернулась. Это были местные люди из города, одного из которых, Велеслава, она знала. Вероятно, их принесло сюда существо, курсирующее между поверхностью и подземельем. Внезапно в воздухе послышался гул. Ярослава сразу же узнала его: ветряк представлял собой длинную трубу с крутящимися внутри его туловища пропеллерами и считался агрессивным хищником. Тем не менее, женщина знала, как с ним бороться: нарушить герметичность тела. Она подняла руку с перчаткой и выстрелила. От ветряка сразу отвалился окаменевший кусок плоти и, ударившись об почву, разлетелся на куски. Само существо изменило траекторию полёта; дико визжа, пролетело у людей над головами, и, врезавшись в раскалённый белый камень, сгорело.

– За мной, – кинула Ярослава людям и направилась в сторону скалы, по которой некогда забиралась вверх.

– Что случилось? Почему ты вся синяя? – Ярославу догнал Велеслав. – И вообще, где мы?

– Хочешь жить – заткнись, – зашипела Ярослава.

Эти наглые дикари ещё смеют её о чём-то спрашивать, но не стоит убивать их раньше времени. Вполне возможно, они ещё ей пригодятся.

– Слушайте все, – она повернулась к людям, – единственная возможность выжить в этом безумном мире – это делать так, как я вам скажу. Кому не дорога жизнь, может уходить прямо сейчас – я не держу; но кто хочет выжить, должен беспрекословно выполнять мои приказы, ясно?

Никто ничего не ответил – дикари были слишком напуганы и потому молча пошли за Ярославой. Еще раньше она подметила одно удобное место для селения и теперь направилась туда с целью организовать нечто на подобии деревни. Необходимо было сделать паузу, прежде чем возобновить поиски Создателя.

Первые неприятности начались, когда она с людьми попала в зону невесомости: дикари никак не могли к ней приспособиться, и из восьми людей Ярослава потеряла сразу четверых. Пришлось останавливаться и давать дикарям полный инструктаж, как вести себя в условиях невесомости.

Прошёл месяц. Недостатка в людях не было: каждую неделю их привозило странное существо, прозванное червём. Такой ход событий давал возможность Ярославе производить отбор. Не смотря на то, что вакцины хватало на всех, стоило показать дикарям, кто здесь хозяин. Те, кто хоть однажды не выполнили её приказ, уничтожались сразу же. Кроме того, Ярослава решила не оставлять в деревне женщин и детей (после вакцинации человеческий организм переставал расти, а вечные маленькие человечки, неспособные ни на что, были не нужны).

Из металла, принесенного людьми с поверхности, сооружалась огромная решётка, призванная защитить деревню от хищников. Ковали её на белых камнях, температура нагрева которых вполне подходила для этих целей. Часть, уже наиболее проверенных, людей Ярослава отправила разведывать местность. Вскоре они принесли радостную весть: Мгла не полностью преградила дорогу к Создателю – в скале над дорогой остался участок, не захваченный ею. Необходимо было только прорыть тоннель.

Казалось, все складывается удачно, но, углубившись в скалу на десяток метров, люди наткнулись на неизвестную твёрдую породу, затрудняющую скорость продвижения.В этом мире, где не было ни дня, ни ночи, Ярослава полностью потеряла счёт времени. Его течение перевалило уже за тысячелетие, но работа не заканчивалась. Конечно, никого из знакомых ей атлантов в живых уже давно не осталось, но хотелось отомстить хотя бы их потомкам. Ради этой мести она и жила, превратившись в бездушную, озлобленную, деспотичную… нет, уже далеко не женщину – подобие человека. Может ли кто-нибудь себе вообразить, что должна чувствовать личность, прожившая тысячелетие в одном и том же образе, играя день за днем единственную социальную роль королевы, превращающей своих подданных в камень? Воспоминания стираются, чувства притупляются, ничто не удивляет, а значит и не радует, только нервы расшатаны до предела от пережитого страха и боли. И единственное, что еще может взбудоражить мозг – мысль о встрече с теми, по чьей милости с ней произошли подобные метаморфозы, мысль о мести всем тем, ради которых она еще жива, ради которых до сих пор вынуждена влачить свое жалкое существование!

Но вот однажды случилось чудо: в деревню сам пришёл реципиент её программы! Его каким-то образом умудрились схватить тучники и засунуть в червя, или же он попал в червя другим образом, а значит, проблема добычи ключа и прохода через Мглу решались автоматически! Но всё оказалось не так просто. Тихомир, именно так звали реципиента, оказался выходцем из другого мира, и программа периодически его туда закидывала. Ключ они достали, но предстоял поход через Мглу, во время которого он должен был телепортироваться в свой мир, и Ярослава, боясь упустить его, решила последовать за Тихомиром.

Ярослава пыталась избавиться от какого-то странного жёсткого мешка, который каким-то образом оказался у неё на голове, но ей это никак не удавалось. Она качалась по полу, ломая ногти, но ничего не получалось. Лёгкие рвались, пытаясь вздохнуть, но дышать было нечем. Настал пик пульсирующей боли, но внезапно, она отступила. Ярослава сидела на зелёном лугу и смотрела на белого котёнка с ошейником и колокольчиком.

– Мур-р-р, – сказал котёнок.

– Что? – не поняла Ярослава.

– Ты хотела помочь Создателю? – спросил котёнок.

– Да, – ответила Ярослава, – а что?

– Зачем ты хотела помочь Создателю?

– Затем, что он обещал помочь мне.

– А если тебе помогу Я?

– Ты сможешь пролететь десяток световых лет в космосе!? Сомневаюсь.

– А ты думаешь, я котёнок?

– А кто же ты ещё?

– Я – Деструктор.

Ярослава задумалась.

– То есть ты способен примерно на то, на что был способен Создатель.

– Если ты мне поможешь.

– Я!? Но как!?

– Точно так же, как ты хотела помочь Создателю.

– Как!? У тебя такая же история с ключом?

– У нас с Создателем зеркальные отношения, поэтому и многие обстоятельства имеют некоторые общие закономерности. В общем, нет времени объяснять. Ты поможешь мне?

– Да, но ты так и не ответил как!?

– Для начал ты должна попасть ко мне. Объясню позже, сейчас нет сил разговаривать.

Ярослава открыла глаза, и в них тот час же ударил яркий свет.

– Она очнулась, – послышался чей-то голос, – скорее зовите Андреевича!

Свет был настолько ярким, что Ярослава зажмурилась и уже хотела прикрыть глаза рукой, как обнаружила, что не может двигать конечностями. Что с ней!? Она помнила, что с Тихомиром шла по Мгле и… какая-то комната с людьми… какие-то совершенно непонятные предметы, один из них накинулся на неё и начал душить, а потом… потом она, видимо, потеряла сознание.

Зрительные рецепторы постепенно адаптировались к яркому освещению.

– Я догадываюсь, что вы – Ярослава, – раздался елейный голос, – мне кажется, мы с вами раньше разговаривали по мобильному телефону.

Да это то существо из коробочки! Следователь прокуратуры!

– Убери от меня свет, – выработанным столетиями приказным тоном бросила Ярослава, – и объясни, что здесь происходит.

Пришивало чем-то щёлкнул, и яркий свет внезапно погас. Ярослава открыла глаза и осмотрелась. Прямо над головой висели странные стеклянные линзы очень похожие на осветительные, которыми в свое время пользовались атланты. На последнем слове ее так и передернуло. Атланты! Когда же она до них доберется?! Ну, ничего, – что-нибудь обязательно придумается. Она лежала в кровати под белым одеялом, голова покоилась на подушке… Сколько лет назад такое было в последний раз? На глаза навернулись слёзы… первый раз за столетия!

– Ярослава, – мужчина был аккуратно одет и гладко выбрит, но всё это откровенно портила белая повязка на левом глазу.

– Что!? – Ярослава попыталась встать, но на этот раз почувствовала, как в тело впиваются ремни, удерживая ее на кровати. – Кто меня связал!? Уничтожу всех!!!

Рука с перчаткой была полностью обездвижена.

– Пожалуйста, успокойтесь, – Пришивало прямо-таки запрыгал около кровати, – это сделано для вашей же безопасности.

– Безопасности!? – она пыталась прейти на крик, но получался только хриплый сип. – Ты понимаешь, что говоришь, глупое существо!? Привязать к кровати, чтобы обезопасить!? В этом мире все такие тупые или только один ты!?

– Болеслав Андреевич, – в комнату вошёл человек в белом халате, – тут начальство пришло.

Так, подумала Ярослава, это чужой неизвестный мир, и надо найти союзника. Выбор не большой… следователь прокуратуры так следователь прокуратуры. Нужно попробовать завербовать его.

– Болеслав, – более мягко начала она, – я хотела вам предложить…

Следователь мгновенно приложил палец к губам. А он не такой уж и тупой – схватил всё на лету! Выходит, кто-то рядом мог их слушать.

– Предложить развязать меня, в противном случае я за последствия не ручаюсь.

Пришивало, одобряя её разговор, подмигнул единственным здоровым глазом. В это время на пороге двери появилось двое здоровенных мужчин в чёрных одеждах. Молча, они подошли к кровати и сели на два пустующих стула. Пришивало, увидев их, вскочил и вытянулся в струнку, но один из мужчин взглядом предложил ему сесть на место.

– Я вижу, наша аномалия, наконец, пришла в себя, – сказал он, повернувшись к Ярославе.

– Так точно, Сергей Михайлович, – отрапортовал Пришивало, – как я вам раньше говорил, эту женщину зовут Ярослава. Не так давно она очнулась и, похоже, сейчас отлично себя чувствует.

– Этого я тебе не говорила, – встряла раздраженная Ярослава.

– Она даже разговаривает, – в разговор вмешался второй мужчина, – удалось узнать у нее что-то новое?

– Антон Францевич, – сконфуженно замямлил Пришивало, – она в сознании всего несколько минут.

– Что говорят медики про трансформацию её организма?

– Медики разводят руками. Трансформация проходила очень быстро.

Вакцина, вспомнила Ярослава, её действие закончилось. А значит достижение цели теперь ограничено временными рамками.

– Я что, снова превратилась в человека!? – спросила она Пришивало.

– А кем вы были до этого? – сразу спросил мужчина, которого Пришивало называл Антоном Францевичем.

– Я спросила, превратилась ли я в человека, – повысила голос Ярослава, – и на данный момент ответа не получила! У нас с вами беседа или допрос?

– По крайней мере, видно, что психика у неё, скорее всего, в порядке. Это обнадёживает, – Сергей Михайлович выразительно посмотрел на своего коллегу.

– Вы обращаетесь со мной, как с подопытным животным, – возмутилась Ярослава.

– Как же нам обращаться с человеком, который является сплошной кучей неразгаданных загадок? – уважительно обратился к ней Сергей Михайлович. – Ярослава, раскройте тайну хотя бы части из них, и наше отношение к вам сразу изменится.

– Для начала могли бы хоть развязать меня.

– Хорошо, – кивнул Антон Францевич, – но без фокусов. Здание хорошо охраняется. При любом проявлении агрессии вы будете немедленно уничтожены.

– Я не настолько глупа, чтобы совершать опрометчивые поступки, – хмыкнула Ярослава.

Пришивало извлёк из кармана маленькую коробочку, и что-то на ней нажал. Ремни, стягивающие грудь, руки и ноги сразу ослабли. Ярослава села и посмотрела на свои руки – они были бледно-розового цвета. Она стала человеком.

– Зеркало, – с дрожью в голосе произнесла она.

Пришивало вскочил с места, и подал ей небольшое зеркальце. С него на Ярославу смотрела совершенно другая женщина. Сколько веков она не видела её!

– Вижу, вы удивлены собственным отражением, – прервал её мысли Сергей Михайлович.

– Да, – Ярослава задумалась, что стоит рассказать этим людям, – я слишком долго болела неизвестной болезнью.

– Какой болезнью? – сразу переспросил Антон Францевич.

– Не знаю… не помню, вспоминаются отдельные, не связанные между собой фрагменты. Мне нужно время, чтобы всё вспомнить.

– Мне кажется она права, ей действительно необходимо время, чтобы прийти в себя и вспомнить, – начал заступаться Пришивало.

Люди в чёрных одеждах посмотрели друг на друга. Создавалось впечатление, будто они могут общаться без слов. Молча, они синхронно встали и направились к выходу.

– Болеслав Андреевич, помните: отвечаете за неё головой, – уже в дверях бросил Антон Францевич.

Ярослава проводила их взглядом.

– А кто тебе глаз подбил? – спросила она Пришивало, чувствуя, что получает над ним контроль.

– Резиновая свинка.

– Резиновая? Это разновидность местного хищника?

– Нет, это детская игрушка. Во время последнего появления Тихомира все вещи, находившиеся в непосредственной близости от него и сделанные из пластмассы, начали проявлять агрессивность.

– Из пластмассы? Что это за материал?

Пришивало достал мобильный телефон.

– Вот, к примеру, мой мобильник, – он протянул Ярославе телефон, – его корпус сделан из такого материала.

– У Тихомира тоже была такая коробочка, – заметила Ярослава, внимательно рассматривая телефон, – но про материал, называемый пластмассой, слышу впервые.

– Её делают в основном из нефти, слышала о такой?

– О нефти? Тоже нет.

– В квартире, где проявилась аномальная агрессивность пластмассовых вещей, были несколько предметов… тоже пластмассовые, но сделанные не из нефти, а из органики растительного происхождения. Они агрессивности не проявили. Ярослава, по твоим словам я догадываюсь, что ты цивилизованный человек. Ты не могла не слышать о нефти!

– Да, я жила когда-то в довольно цивилизованном обществе, хоть оно меня и предало, нет, не только меня; но о нефти я и близко не слышала. Как она выглядит?

– Маслянистая чёрная жидкость. Очень хорошо горит.

– С клубами чёрного дыма?

– Ну… скорее всего.

Ярослава вспомнила, как однажды объекты после воздействия Мглы попали на свободную от неё территорию. Сначала они рассыпались в чёрную пыль, а вот потом… потом превратились в эту маслянистую чёрную жидкость. Ярослава тогда чуть не погибла, жидкость загорелась, и она попала в огненную ловушку, окружённую чёрными клубами дыма. Значит нефть и Мгла как-то связаны друг с другом.

– И много у вас этой нефти? – спросила она.

– У кого, у нас? – не понял её следователь.

– Ладно, не обращай внимания. Это из-за пережитой болезни: я не только память потеряла, но и… видимо, галлюцинации наложились на события реальной жизни и теперь сложно понять, где заканчиваются картины больных фантазий, а где начинается объективная реальность. Я не вполне понимаю, что со мной происходит и где сейчас нахожусь. Ты можешь мне что-либо рассказать.

– Но что?

Действительно, невозможно было выпытать что-либо, не раскрыв свои карты. Однозначно можно утверждать, что эта какая-то параллельная Земля, на которой глобальной катастрофы не произошло. Кроме того, цивилизация здесь на довольно высоком уровне, но приборы, находящиеся в комнате абсолютно не знакомы. Деструктор предлагал попасть к нему. Быть может, у него налажена такая же система транспортировки, как и у Создателя. Хм, в таком случае ничего другого не остаётся, как ждать следующего сеанса связи.

– Мне необходимо отдохнуть, но заснуть, вероятно, не удастся, у тебя есть снотворное или что-то на подобии?

– Есть, сейчас позову медперсонал.

После инъекции неизвестного препарата Ярослава начала проваливаться в темноту. Чувствуя, что сон слишком сильное погружение организма в бессознательное состояние, а для общения с Деструктором нужно пограничное, она решила сопротивляться сну. Вскоре появились голоса, но как только она пыталась прислушаться, звуки сразу же пропадали, а значит, они не были воздействием окружающего мира на слуховые рецепторы. Ярослава поигралась с голосами, заставляя их то появляться, то исчезать. Раньше в состояние транса она ни разу не входила, – только видела, а точнее подозревала, что это делал Тихомир. Расслабившись, она опять услышала голоса. Создавалось впечатление, будто они льются в сознание, но ни одно слово мозгом не воспринимается. Увлёкшись звуками, Ярослава не заметила, как в темноте перед глазами промелькнула какая-то фигура. Как только она попыталась сфокусировать на ней зрение, фигура исчезла. «Ага! Точно так же, как и со звуками! Необходимо воспринимать образы сознанием, а не зрением».

Её сразу же подхватил странный ветер. Прямо из темноты возникали деревья, дома и люди. Ярослава пролетала сквозь них, но внезапно её задержали заросли не виданных ранее колючих цветов. Стебли обвили и сковали тело. Казалось жизненно важным попасть туда, куда её пытался отнести ветер, и Ярослава начала усиленно вырываться. Тем временем колючие стебли сжимали всё сильнее и вот, когда дышать стало невозможно, из зарослей цветов появилось нечто неосязаемое, но источающее такую мощную энергию, которую нельзя было не ощутить. Часть цветков в мгновение ока набросилась на этот сгусток энергии, но, долетев до него, разорвалась на мелкие кусочки. Невидимое существо двигалось в сторону Ярославы, с каждым шагом разметая в разные стороны заросли. В ужасе, словно бабочка, угодившая в паутину, она изо всех сил забилась, вырываясь из цепких объятий колючих стволов. Резким движением что-то невидимое подбросило Ярославу в воздух, кожу обдало жаром и колючие растения, опоясывавшие тело, рассыпались маленькими красными угольками.

– Быстрее, – сказало создание, отдав Ярославу потоку ветра.

Она летела так быстро, что не различала ничего вокруг, но мелькающие картины помимо воли отпечатывались в голове, словно кто-то нарочно хотел записать маршрут в ее памяти. Скорость снизилась, и она приблизилась к неизвестному монументу. Покрутившись вокруг него, начала медленно опускаться на землю и дальше, сквозь слои грунта. Прошли считанные секунды, и Ярослава очутилась в тоннеле с ровными гладкими стенами. Опять, откуда не возьмись, поднялся ветер, только куда более сильный. Тоннель состоял из множества ответвлений, и Ярослава неслась по нему вслед за ветром, словно по лабиринту, пока не вылетела в гигантский каменный карман. Со всех сторон на неё накинулись серые крысы. Тысячи.

– Му-р-р, – из ниоткуда подал голос котенок.

Ярослава осмотрелась, и действительно обнаружила белый комочек с колокольчиком на шее. Мордочка и передние лапки котёнка были испачканы тёмно-красной кровью, местами успевшей запечься. Котёнок врезался в ряды крыс, отчего те бросились в рассыпную. Он сделал несколько кругов вокруг Ярославы, и крысы исчезли.

– Маршрут запомнила? – спросил котёнок и начал слизывать кровь с лапок.

– Какой маршрут? – Ярослава ещё не могла прийти в себя.

– Дорогу ко мне, которую я закинул тебе в память.

– Какие-то образы. Нет, я почти ничего не запомнила. Лабиринт тоннелей. Нападение цветка и крыс. Всё.

– Были и другие схватки. Точнее, будут. Много. Ты запомнила лишь самые значительные. Они будут всплывать в памяти по мере прохождения по лабиринту, но одно уже ясно: самые тяжелые бои будут в начале и в конце.

– Здесь тоже есть тепловой барьер?

– Есть. Ты должна придумать, как пройти через него. Поспеши, я потерял контроль над Мглой, а значит, Создатель не бездействует.

Котёнок взорвался снопом ослепительных искр. Ярослава зажмурилась, а когда открыла глаза, оказалась где-то в космосе. Она летела. Поблизости не было видно ни одной знакомой звезды или созвездия. Через некоторое время Ярослава поняла, что догоняет определенный объект, сделанный руками человека. Космический корабль! Где-то она его уже видела. Ну конечно, модель этого корабля ей когда-то показывал Иджис. На корабле не горело ни одного огня – создавалось впечатление, что он мёртвый. Ярослава попыталась до него дотянуться, но обнаружила, что не управляет собственным телом. Впереди показался участок космоса, отличающийся от окружающего пространства: угадывалось некоторое искривление. Ярослава летела прямо в него, а космический корабль всё дальше и дальше отклонялся в сторону. Вспышка – и во всём теле чувствуется дикая боль. Белый потолок и рассеянный свет.

– Что произошло? – около кровати сидел Пришивало.

Ярослава недоумённо посмотрела на Пришивало. В памяти всё ещё носились остатки увиденного.

– Как у вас такое вышло? – не унимался он. – Воздух загустел, а вся аппаратура в комнате перегорела.

– Долго? – еле ворочая языком, спросила Ярослава.

– Что долго?

– Долго я находилась в таком состоянии?

– Около недели. А что?

– Нам надо спешить, – Ярослава сама не знала почему, но при этом была уверена в своей правоте.

– Куда? – Пришивало определённо не мог её понять.

– Я знаю дорогу. Нам необходимо отправиться глубоко под землю. Там находиться очень могущественное оружие. Думаю, вас и ваших людей оно заинтересует.

Ярослава с ходу выдумала тактику поведения. Ей нельзя было оставаться в стороне от всех событий, а значит, она должна была стать важной для людей из этого мира. Лучшее решение – это стать источником важной информации, но раскрывать ее нужно постепенно, а противном случае Ярослава потеряет для окружающих ценность. В принципе, в некотором смысле это было правдой. Она действительно не помнила дорогу, но почему-то знала, что в ходе путешествия обязательно вспомнит.

– Что за оружие? – оживился Пришивало.

– Не знаю, – заворожённым голосом проговорила Ярослава, – память приходит урывками. Знаю, что это глубоко под землёй.

– Интересно, – задумался следователь, – похоже, ты не врёшь. Наши специалисты фиксировали странную активность глубоко под землёй, но попасть туда невозможно – жуткое давление, да и температура не маленькая…

– Путь, которым необходимо идти, избавит от давления – про это можно не беспокоиться, а вот с температурой дело обстоит хуже: спускаясь вниз, нам предстоит преодолеть тепловой барьер, километров сто. После этого температура нормализуется.

– Не пойми меня превратно, но, честно говоря, во все это слабо вериться, слишком уж фантастично, нереально…

– Как и моё появление здесь?

Пришивало опять задумался.

– Если бы ты представила хоть какие-то доказательства, – наконец произнёс он, – а так…

– Я могу показать, где находиться вход в пещеры, которые ведут к этому оружию.

– Это далеко? – в дверях появился Антон Францевич. Всё это время он, вероятно, прослушивал их беседу.

– Без понятия, – Ярослава приподнялась, – у меня в голове лишь образы. Нужно передвигаться, чтобы восстановить и соединить фрагменты памяти в единое целое. Знаю одно: место в пределах этого города около какого-то высокого монумента метрах в десяти под землёй.

– Ты можешь указать хотя бы направление? – опять спросил он.

Ярослава молча указала пальцем в стену. Антон Францевич куда-то вышел, и появился спустя некоторое время с планшеткой. После ее открытия на одной из створок загорелся разноцветный экран. Ярослава сразу догадалась, что это местная разновидность компьютера.

– Вы знакомы с такой техникой? – как будто прочитав её мысли, спросил Антон Францевич.

– Компьютер, – предположила она, – или что-то похожее.

– Портативный, ноутбук называется.

Антон Францевич чем-то щелкнул, и на экране появилась карта города. Он отметил курсором одну точку, и провёл линию через весь экран.

– Так, – задумчиво произнёс он, – в этом направлении есть только два памятника.

В ноутбуке опять щёлкнуло, после чего на экране появилось изображение бронзового человека, который сжимал одной рукой кепку, а другой куда-то показывал.

– На что он указывает? – поинтересовалась Ярослава.

– Так, светлый путь. Думаю, под землёй света много не будет. Этот монумент?

– Нет, тот значительно выше и больше.

На экране появилась высокая стела из железобетона.

– Она, – сразу встрепенулась Ярослава, – копать надо будет около неё.

– Копать мы пока не будем, – заметил Пришивало, который до этого тихо стоял в сторонке, – просто просканируем почву в этом месте.

– Думаю, сделать это следует немедленно, – Антон Францевич поднялся и вышел.

Глава 4

Вот уже несколько дней они шли по Мгле, но никаких изменений в окружающем пространстве не замечали. Она больше не светилась и стала менее агрессивной, однако существа плазмоидного мира, превратившиеся в своё время в кристаллоидов, всё равно принимали попытки атаковать. Атаки были довольно слабые и вялые, так что Тихомир перестал трястись над безопасностью Алины. Её же все нападения приводили в восторг: используя экзоскелет, девушка чуть ли не хлопала в ладоши, рассматривая полученные результаты. Зверь постоянно ныл: во Мгле не было подходящих для него минералов. В одном месте, правда, Мгла отступила, оставив на земле россыпи неизвестных солей, переливающихся в темноте всеми цветами радуги.

– Не могу поверить своим глазам! – Алина присела на корточки и набрала целую горсть разноцветной соли.

– В смысле? – непонимающе воззрился на нее Тихомир.

– Это может быть только один металл на Земле, – покопавшись, Алина нашла какой-то слиток, – так вот, как ты выглядишь…

– Алина, да что с тобой? – Тихомир явно не разделял геологические интересы своей спутницы.

– Я точно не уверенна, – задумчиво произнесла она, засовывая слиток в сумку и хватаясь за второй, – но, если это то, что я предполагаю, подлинность металла можно установить даже в домашних условиях.

– Вот дома и проанализируешь, – Тихомир, которому доводилось скармливать Люмбрику алмазы, не видел смысла в каких-либо самоцветах и драгоценных камнях, разве что они могли входить в рацион зверя.

В один из дней Тихомир почувствовал некоторые изменения.

– Что-то не так… Ты ничего не ощущаешь? – резко остановившись, обратился он к Алине.

– Ощущаю, только не могу понять… что изменилось?

– Камень, – подтвердил их сомнения Люмбрик.

– Синистра, – позвал Тихомир, – ты ничего не хочешь сказать по этому поводу?

– Изменения коснулись только осязательных рецепторов на поверхности кожи, – откликнулась тот час же программа, – вероятно, это небольшой ветерок, которого ранее не наблюдалось.

– Ветер, – воскликнул Тихомир, – один раз он уже был моим путеводителем. Значит, пещеры, ведущие в другие места, где-то близко! Но ветер очень слабый… Синистра (ты там работаешь на уровне рецепторов да клеток) можешь примерно указать его направление?

– Конечно, – откликнулась Синистра с некоторой гордостью в голосе, – обязательно подскажу куда идти.

Тихомир десятым чувством ощутил, что вскоре, их могут ожидать неприятности, и взял Алину за руку.

– Это всего лишь небольшой ветерок, – запротестовала она.

– Кажется, ветерком дело не ограничится…

Они прошли ещё несколько километров в сторону, куда указывала Синистра, но ветер не усилился, вместо него стал улавливаться еле слышный гул. Тихомир несколько раз активировал линзы, но абсолютно ничего подозрительного не заметил. Всё те же чёрные стены, валуны, а также превратившиеся в кристаллоидов остатки растительности и животных. Гул, между тем нарастал. Вдалеке в воздухе показалось непонятное движение, однако, когда они с Алиной прошли ещё километр, движение исчезло. Слева появилась высокая скала, и Тихомир решил, что безопаснее будет держаться ближе к её основанию. Спустя ещё некоторое время, чтобы услышать друг друга, приходилось кричать.

– Стоп, – из-за жуткого гула Тихомира было почти не слышно, – скала заканчивается.

– Ветерок исчез, – появилась Синистра, – точнее не совсем исчез: чувствуются какие-то завихрения.

– Алина, – Тихомир прижал её к скале, – подожди меня здесь, я выйду и посмотрю, что за поворотом.

Алина молча махнула головой. Тихомир на всякий случай достал меч. Почему-то ему казалось, если за поворотом будет ловушка, то именно внизу, на уровне почвы. Распахнувшиеся крылья подняли его на несколько десятков метров.

– Не чувствую никаких изменений, – объявила Синистра.

– Чует моё сердце, – опять начал жаловаться Тихомир, – ох, чует…

– Слушай, – взорвалась программа, – перестань ныть! Раньше ты таким не был: ты мог и в избу горящую зайти и копыто у лошади на скаку оторвать.

– Ух-ты! А фольклор откуда знаешь?

– Когда у тебя ещё был мобильный телефон, я немного в Интернете пошлялась.

– Ясно, так вот, раньше я был один, а теперь у меня Алина на балансе.

– Вот поэтому я тогда и пыталась от неё избавиться.

– Ещё раз вспомнишь, – Тихомир начал отчаянно жестикулировать и сам не заметил, как немного сместился в воздухе. Что-то так сильно дёрнуло его за спину, что на мгновение помутилось в глазах, а когда пришёл в себя, первым делом увидел стремительно приближающийся сталактит (или сталагмит?). Похоже, снова невесомость. Избежать столкновения со сталагмитом Тихомиру не удалось, Синистра, однако, успела сделать защиту, и от удара его лишь отнесло в сторону. Рядом, на высокой скорости пролетел булыжник.

– Синистра, что за дурдом!?

– Держись подальше от стен! Не нравятся мне они…

Тихомир осмотрелся. Он летел в гигантском тоннеле. Вокруг с бешеной скоростью проносились стены, на которых действительно находились ни то растения, ни то животные – невозможно было рассмотреть, но создавалось впечатление, что именно они способствуют перемещению воздуха в тоннеле.

– Кто это меня так за спину дёрнул?

– Сквозняк. За скалой был очень мощный воздушный поток, часть крыльев под него попала – вот тебя и дёрнуло.

– Я же говорил тебе, чует моё сердце… Алина! Алина осталась там!

– Вот и чудненько, если у неё хватит мозгов сидеть там и не дёргаться, то вы встретитесь уже после телепортации на Землю.

– Ты не понимаешь – она там всё равно в опасности! Кроме того, если она погибнет, перестанет работать программа телепорта.

– Об этом я как-то не подумала, – медленно произнесла программа.

– Не просчитала, – поправил Тихомир.

Тоннель начал постепенно расширяться, появились ответвления. Тихомир попытался управлять полётом, но ничего не вышло. «Так и в жизни, – подумал тогда он, – несёт судьба по таким тоннелям и ты не в силах выбрать подходящее ответвление. Судьба решает сама. Хотя местами, где ветер меньше (а такие места обязательно должны быть), если поднапрячься, направление задать можно. Но, опять-таки, стоит ли выбранное направление приложенных усилий? Никогда не угадаешь».

По мере расширения тоннеля сила ветра начала уменьшаться.

– Гравитация есть, но она значительно меньше, – отметила Синистра.

– В принципе, неплохая весть: значит, мы двигались в правильном направлении. Слушай, Синистра, а гравитация не может послужить нам ориентиром?

– Ещё как сможет! Чем ближе к центру планеты, тем она будет меньше. Смотри, кто-то плывёт… к нам, да ещё и против ветра.

– Да это же рыба! – воскликнул Тихомир, приглядевшись.

Приближающееся существо действительно имело вид заурядного карася. Только плавники были раз в десять больше, что и неудивительно – плавание в таких условиях требовало особых приспособлений. Поразительно было другое: на вид очень хрупкие и тонкие, плавники активно двигались. Когда карась подплыл немного ближе, Тихомир оценил его размеры: метра три в длину.

– С самого детства мечтал поймать такого карася, – восхищённо прошептал он Синистре.

Передвигаться в пространстве карасю помогали и многочисленные крупные чешуйки золотистого цвета.

– Мне кажется, эта рыба направляется к нам не в силу своей любознательности, – заметила Синистра.

Карась резко растопырил плавники, и так же резко их сложил, после чего его быстро понесло к Тихомиру. Уже почти долетев до цели, с его тела сорвалось несколько десятков чешуек – каждое, размером с тарелку. Чешуйки начали быстро крутиться вокруг карася.

– Ну и как к нему подступиться? – спросил Тихомир, пытаясь сохранить спокойствие, когда Синистра уносила его обратно.

– Да хрен его знает! – откровенно выругалась программа.

Карась тем временем приближался, выпуская сзади нечто похожее на струю пара. Вероятно, это тоже помогало ему набирать скорость. Тихомир оглянулся и обнаружил не далеко от себя каменный уступ. Хоть какая-то защита от бешено крутящихся чешуек. Он полетел к уступу и замер, ожидая атаки. Манёвр помог: карась подлетел к уступу и в нерешительности остановился. Очевидно, дальнейшему продвижению мешал сам уступ, за который сразу же зацепились бы крутящиеся чешуйки. Тихомир резко подался вперёд и разрубил одну из них. Карасю это явно не понравилось: он открыл рот, и Тихомира отбросило назад горячей струёй пара, но Синистра успела сделать защиту – он не пострадал.

– Офигеть, у него что, паровой котёл внутри? – удивился Тихомир, когда пришёл в себя.

– Кто знает, кто знает… – пробормотала программа. – Что будем делать, рано или поздно он нас всё равно достанет.

Карась действительно начал двигаться по краю уступа, пытаясь приблизиться к Тихомиру, от чего последний забился в самый дальний угол. Тем не менее, это не спасло от очередной струи пара.

– Я так долго не выдержу, – объявила программа.

Тихомир выставил меч вперёд и, оттолкнувшись ногами от каменной стены, ринулся вперёд. До карася он не долетел.

Алина ждала Тихомира несколько часов. Он отсутствовал слишком долго. В любом случае его разведка не могла столько длиться. Оставаться и ждать неизвестно чего Алина тоже не могла и начала медленно продвигаться вдоль каменной стены. За одним из уступов ее что-то резко подбросило в воздух. Окружающие стены замелькали в бешеном темпе.

– Создатель, – закричала она, пытаясь перекричать гул ветра, – что это такое?

– Направленный воздушный поток, – коротко ответит тот и умолк.

Ветер, или, как выразился Создатель, направленный воздушный поток, нёс её с бешеной скоростью. Местами из стен тоннеля выступали каменные сталактиты, и оставалось молиться, чтобы Алина не налетела на один из них. Бывало, её подносило слишком близко к стене тоннеля, и тогда приходилось отталкиваться от поверхности ногами. Такие моменты являлись самыми опасными, поскольку от толчков тело начинало беспомощно крутиться в воздухе. Вскоре на стенах начали попадаться образования, внешне напоминавшие кусты. Наконец показалось боковое ответвление. Алина и мяукнуть не успела, как воздушный поток втянул её туда. Внешне тоннель ничем не отличался от того, по которому она летела раньше, – только кустов на его стенах не было. Постепенно диаметр тоннеля сужался, а сила ветра ослабла. Гравитация начала постепенно тянуть её вниз, от чего приходилось передвигаться огромными прыжками. Вскоре стены и потолок куда-то исчезли, а ветер ослаб настолько, что она могла просто идти, толкаемая им в спину. Гул исчез, вокруг воцарилась гробовая тишина. «Что теперь? Искать Тихомира? Но где?»

– Создатель, – позвала Алина, – ты знаешь, как найти Тихомира?

– Единственный способ его найти, – паучок слез с цепочки и переполз на плечо, – это продвигаться в центр планеты.

– Хитёр ты, однако, – едко усмехнулась Алина, – это тебе нужно в центр планеты. А ему-то зачем?

– Чтобы встретиться с тобой. Там, или по дороге, – прокомментировал Создатель.

– Хм, а ведь и правда, – осенило Алину, – если Тихомир будет меня искать (а то, что будет не вызывает никаких сомнений), то поступит именно так.

– В любом случае, – прервал её размышления Создатель, – вы, вероятно, сможете с ним всё обговорить, когда встретитесь в своём мире.

Сзади раздался свист, и, обернувшись, Алина успела увидеть маленькое белое пятнышко, исчезнувшее в земле.

– Что это было? – подивилась девушка.

– Вероятно, недра планеты тоже населены жизнью.

Сзади опять раздался свист, но на этот раз Алина ничего подозрительного не заметила. По спине невольно пробежался холодок.

– Мы хоть в нужную сторону идём? – почему-то шепотом спросила она.

– В нужную, – заверил её Создатель. – Кстати, ты бы могла передвигаться и быстрее.

Экзоскелет, вспомнила Алина, и оттолкнулась от земли ногой – наверное, слишком сильно, поскольку, при приземлении, почувствовала не очень приятные ощущения.

– Отталкивайся не вверх, а по наклонной, – подсказал Создатель.

Алина послушалась совета, который оказался на редкость полезным. Причём чем больше она упражнялась в таком беге, тем лучше у неё получалось. Скорость была такой, что ветер в ушах свистел, и казалось, только сопротивление воздуха мешает развить ещё большую.

– Как будто я лечу! – задыхаясь от новых впечатлений, воскликнула она.

– Валун впереди, – едко заметил Создатель.

Алина попыталась изменить направление, но на такой высокой скорости это оказалось не так просто. Удар был не из слабых. Если бы не экзоскелет, который принял на себя основную нагрузку, этот случай, вероятно, привёл бы к летальному исходу. Алина лежала на земле и прислушивалась к ощущениям своего организма. Переломов, наверное, не было, но всё тело ныло от перегрузки, полученной в результате резкой остановки.

– Алина, быстрее очнись, – зашептал Создатель.

Алина открыла глаза и осмотрелась. Всё её тело было обвито ни то нитями, ни то червями, выходящими прямо из земли. Алина подняла ногу, и черви с треском лопнули – благо, силу придавал экзоскелет. Таким же образом она избавилась от червей на второй ноге и теле, а вот с руками оказалось сложнее: те их части, где экзоскелета не было, прижимались к земле всё сильнее. Спустя некоторое время Алина уже начала стонать от боли.

– Создатель, сделай что-нибудь, – её горло обхватил очередной червь. Алина забилась на земле в попытке освободиться. В глазах помутилось.

Глава 5

В нос внезапно хлынула вода. Тихомир попытался откашляться, но это только усугубило ситуацию. Более того, вода жутко воняла хлоркой, и Тихомир, попытавшись сообразить, где он находиться и как из этого выпутаться, совсем сбился с толку. Намного быстрее сориентировалась Синистра: Тихомир почувствовал, как крылья поднимают его вверх, а через мгновенье из лёгких рывками выходит вода. Краем глаза заметя, что в его сторону летит яркий разноцветный предмет, руки сами достали из-за спины меч и разрубили предмет на две части. Предмет был не один, и уже в следующее мгновение по лицу громко шлёпнуло нечто мокрое. Тихомир с трудом оторвал это нечто и отбросил в сторону. Сознание к этому времени пришло уже в более менее приемлемое для мышления состояние. Первым появился слух: шум воды и многочисленные визги людей раздавались со всех сторон. Пока Тихомир вслушивался в звуки, пытаясь определить, где он, активизировалось зрение. Городской аквапарк – вот, куда его телепортировало, но почему люди в панике разбегаются и расплываются по сторонам, а в его сторону летят многочисленные разноцветные тряпки? Какие тряпки!? Это купальники и плавки разного сорта и размера. Выходит, вещи, сделанные из нефти, не успокоились и продолжают проявлять агрессивность при его появлении.

Тихомир взлетел выше, но десятки купальных принадлежностей не прекратили преследование. Более того, в их рядах прибыло. Если плавки и купальники срывались далеко не с каждого человека, то резиновые шапочки для купания и пластмассовые шлёпанцы покидали своих владельцев в считанные секунды. Впрочем, Тихомиру пока удавалось довольно успешно от них отмахиваться, и с каждым взмахом меча купальных принадлежностей становилось всё меньше.

– Ну всё, кажется, отбились, – выдохнул Тихомир, когда последний лифчик, разрубленный пополам, полетел вниз.

Не успел он это сказать, как справа от него вздыбилась пластмассовая горка, свёрнутая до этого в четыре десятиметровых витка. «Это уже слишком», – подумал Тихомир, и бросился в сторону окна. Мечом он разбил его и вылетел на улицу, где располагался теннисный корт. На корте играли несколько пар теннисистов, но первыми его заметили теннисные мячики. Три он успел разрубить, но четвёртый удалось отбить, только повернув меч плашмя. Мячик на бешеной скорости полетел обратно к теннисисту, от которого прилетел, а тот, вероятно, инстинктивно, отбил его ракеткой обратно Тихомиру. «Ещё аплодисментов зрителей не хватает», – подумал Тихомир, разрубая последний мячик.

– Необходимо достать воду и пищу, – произнёс он, когда был уже высоко в небе, – я думаю, куда бы ни телепортировало Алину, она всё равно доберётся до стелы в парке значительно позже нас.

– Учитывая, что твой мир прямо таки перенасыщен пластмассовыми вещами, сделать это будет не так-то просто.

– С водой, думаю, больших проблем возникнуть не должно. Я знаю несколько пустынных улочек, где установлены железные колонки, а вот где достать пищу?

– Может, как и тогда, ограбим ларёк?

– Ларьки сами на половину сделаны из пластмассы. Да и пища, которая в них продаётся, вся упакована в целлофан и прочую мерзость.

– Хорошо, давай сначала разберёмся с водой, а потом уже будем думать, что делать со всем остальным.

Тихомир активировал линзы. Сам он находился на такой высоте, что весь город был как на ладони. Он направил взгляд на стелу, где они с Алиной должны были встретиться. Мало ли что, вдруг она уже ждёт его там. С ужасом, Тихомир обнаружил, что городской парк оцеплен милицией, а около самой стелы работает экскаватор.

– Что они там делают? – вслух произнёс он.

– Без понятия, – в голове появился озадаченный голос программы, – что-то копают, но почему вокруг милиция?

– Весь вопрос в том, как мне встретиться с Алиной? И как она туда проберется? И где мне её искать?

– Слушай, поешь сначала, воду найди, а потом уже и об Алине беспокойся. С её экзоскелетом, уверена, больших проблем пробраться к стеле не возникнет.

– Может быть. Другой вопрос когда?

– Ну, прикинь сам – тебя телепортировало на расстоянии около километра от…

– От чего? В том то и дело, что точка отсчёта неизвестна! Алина может быть где угодно.

– Значит, будем периодически подниматься в воздух, и осматривать стелу. Как только там обнаруживается какой-нибудь беспорядок, сразу туда летим.

– Логично, чтобы туда пробраться, Алине действительно придется учинить беспорядок. Слушай, а на неё пластмассовые предметы кидаются, как ты думаешь?

– Вряд ли, это у тебя кристалл – часть Деструктора. А вообще, если бы реагировали, думаю, у неё не было бы шансов пробраться к стеле. В вашем мире слишком много чего делают из пластмассы.

– Неплохо бы достать какую-нибудь ракетницу или фейерверк. Выстрелила бы вверх, и я бы сразу её заметил, но такие предметы тоже содержат пластмассу.

– Слушай, – возмутилась Синистра, – моя энергия не бесконечна, чтобы висеть вот так. Давай хоть воду поищем.

Тихомир направил взгляд на одну из тихих улочек, где располагалась водопроводная колонка. Людей на улице не оказалось, и он начал спускаться вниз. Неприятный сюрприз ожидал Тихомира, когда до колонки оставались считанные метры. Асфальтовое покрытие дороги рядом с колонкой вздыбилось, и начало медленно подниматься ему навстречу. Тихомир выругался, и взлетел высоко в воздух.

– Что, у вас и дорожное покрытие и пластмассы делают? – спросила программа.

– Как я мог забыть. В асфальте есть какая-то смола. А вот смолу эту делают из нефти. Ну, ничего, в моей памяти есть ещё одна колонка, она расположена на гравийке.

Улочка, где была расположена эта колонка, оказалась на редкость оживлённой. Причиной тому был, вероятно, продовольственный магазин, расположенный неподалёку. Покопавшись еще раз в памяти, Тихомир ничего более подходящего не нашел и от безысходности начал спускаться вниз. Ему удалось незаметно приземлиться в пятидесяти метрах от колонки. Тихомир не успел достичь цели, прежде чем его заметили люди. Близко никто не решался подходить – просто стояли, глазели и пальцами показывали. Около колонки стояла женщина почтенного возраста, и набирала воду.

– Здравствуйте, – Тихомир поздоровался и стал рядом ждать, когда можно будет набрать воды.

Женщина попыталась обернуться, но не успела. Пластмассовое ведро, в которое она набирала воду, сбило её с ног и набросилось на Тихомира. В руках у него сразу же оказался меч, которым он разрубил летящее ведро на две части, разлетевшиеся от удара в стороны. Тихомира обдало холодной водой с головы до пят.

– Хоть помылись, – буркнула Синистра.

Женщина уже вскочила на ноги и отбежала в сторону. Тихомир даже извиниться не успел. Он молча пожал плечами, достал бурдюки, и наполнил их водой.

– Слушай, а попроси помощи у них, – предложила в это время программа.

– У кого, у них? – не понял Тихомир.

– У людей, – начала объяснять Синистра, – у тебя же есть деньги. Да и отношение к тебе здесь, я смотрю, благоговейное.

Тихомир закрепил бурдюки по бокам ног и осмотрелся. Около пятнадцати человек стояли в двух десятках метров от него. В их взглядах читался живой интерес.

– Люди, – Тихомир специально произнёс это слово так, будто обращается к совершенно иным существам, – мне необходима ваша помощь.

Люди, которые до этого перешёптывались друг с другом, замолчали и уставились на Тихомира. «Да, – подумал он, – такая торжественная речь! В серую жизнь людей явилось сверхъестественное существо и просит о помощи, а в сущности, помощь сводится к обыкновенной жратве. М-дя… пошловатенько, но что поделаешь?»

– Мне необходимы продукты питания, но я не смогу зайти в магазин, – уже совершенно другим голосом продолжил он.

– Почему? – внезапно откликнулся какой-то мужчина.

– Место такое, – Тихомир уже начал сомневаться, что из затеи что-то получится.

Тем временем вперёд вышел какой-то парень.

– Что именно Вам купить?

– Мясо, если можно, то уже в обработанном виде. Я не знаю, что в этом магазине продаётся, только обязательно без упаковки. У меня есть деньги – я заплачу.

– А можно потом с Вами рядом сфотографироваться? – парень уже полез в карман за фотоаппаратом.

– Конечно, но вначале мне нужны продукты. У меня очень мало времени, Тёмные Силы на подходе – необходимо срочно отправляться в путь.

Парень сразу же сорвался с места и помчался в магазин. На Тихомира, уже и без того мокрого, упала снежинка. Уже зима? Нет, мокрый снег – возможно, октябрь. Сколько же он мотался по мирам? Сколько времени прошло?

– Никто не подскажет мне, какой сейчас месяц, – зевак нужно было занять разговором, чтобы максимально снизить вероятность каких-либо действий с их стороны.

– Восемнадцатое сентября две тысячи седьмого года. Планета Земля, Республика Беларусь, город Минск, – отрапортовал мужчина, уже пытавшийся разговаривать с Тихомиром.

Ого, подумал он, это за кого ж меня здесь принимают, если дают такое точное время и место нахождения.

– Пятнадцать ноль два, – добавил тем временем мужчина, глядя на часы.

Из магазина выбежал парень, пообещав продавщице, стоявшей в толпе зевак, что расплатиться позже, направился к Тихомиру. В руках он держал с десяток палок колбасы. Как только парень подбежал достаточно близко, зонт, висевший у него на поясе, щёлкнул и раскрылся. Мало того, зонт потащил уже начавшего сопротивляться юношу к Тихомиру. Тихомир выхватил меч и разрубил зонт, но взбесилась синтетическая куртка, которая была одета на парне. Рубить куртку на человек было слишком опасно, и поэтому Тихомир взлетел вверх. Куртка сразу успокоилась, а парень в растерянности остановился.

– Ты можешь отойти куда-нибудь в сторону? – заговорил Тихомир, – в некоторые твои вещи вселились Тёмные Силы.

Парень, торопливо снимая с себя куртку, отошёл в сторону, а Тихомир кинулся собирать колбасу, разбросанную по дороге. Запихав в сумку столько, сколько влезло, он положил на землю деньги – лучше расплатиться, тогда люди в его мире будут помогать. В голове захихикала программа.

– Ты чего? – позвал её Тихомир.

– С тебя смеюсь: твоя десоциализация достигла максимума. Зачем деньги нужно было класть? Да большинство людей сами тебе заплатят за необычное представление. А деньги нам, кстати, могут и пригодиться.

– Ну, тебя – мало ли, – отмахнулся Тихомир, пока они взлетали в воздух. – Главное, мы выполнили все поставленные задачи – набрали воды и еды.

Алина судорожно сжала кисть руки и внезапно услышала человеческий вопль. Она открыла глаза, и в них сразу же ударил яркий свет. Кричал человек, державший её за руку. Алина разжала кисть, и человек в ужасе отбежал в сторону. Скидельский рынок. Вокруг собралась толпа народа и с интересом рассматривала ее.

– Это и есть твой мир? – заговорил Создатель. – Очень интересно.

Алина встала и осмотрелась. Необходимо было попасть к стеле, но перед этим достать пропитание. Денег не было. В принципе, по дороге можно зайти домой. Лишь бы только мужа в это время там не оказалось. Алина растолкала собравшихся возле неё людей и нырнула в толпу, где никому не было дела до ее экзотического наряда. Экзоскелет очень помогал расталкивать людей. Сложнее стало, когда она выбралась с рынка: люди обращали на неё внимание и показывали пальцами. Закончилось все тем, что к ней подошёл милиционер.

– Девушка, – милиционер в упор рассматривал её экзоскелет и нагинату, торчащую из-за спины, – будьте добры, предъявите документы.

– Извините, – Алина наивно понадеялась, что милиционер её вот так просто и отпустит, – я не брала с собой паспорт.

– Тогда я вынужден отвести вас в ближайшее отделение милиции, что бы выяснить вашу личность.

– Но я ничего не нарушала.

– У вас за спиной холодное оружие, которое я вынужден конфисковать.

– Это не оружие, – попыталась оправдаться Алина, – а муляж.

– Покажите, я посмотрю, – милиционер протянул руку к нагинате. В это время из-за спины вылез Создатель и беззаботно устроился на цепочке, которая висела на шее. Милиционер инстинктивно шарахнулся в сторону.

– Извините, но мне нужно спешить, – произнесла Алина и направилась в сторону своего дома.

Милиционер спохватился, и попытался взять её за руку. Алина, чтобы избежать конфликта, решила перепрыгнуть на другую сторону улицы. Дорога была довольно оживлённой, и до пешеходного перехода милиционеру пришлось бы довольно долго бежать. Она оттолкнулась от асфальта ногами, но, не рассчитав траекторию полёта, налетела на троллейбусные провода, тянувшиеся вдоль дороги. Хорошо, что провода были сильно натянуты, и она успела схватилась за один из них. Алина протянула руку ко второму, чтобы удобнее держаться, но вовремя опомнилась: её просто убило бы электрическим током. В этот момент она услышала за спиной электрический треск. Троллейбус. В последний момент, разжав кисти, она прыгнула на его крышу. Троллейбус двигался как раз в сторону её дома, и девушка тихонько присела. Троллейбус, однако, остановился. Скорее всего, водитель, услышав грохот, решил посмотреть, в чем дело. И действительно, вскоре на крыше появился мужчина. Увидев Алину, он в растерянности застыл и уставился на неё.

– Здравствуйте, – Алина зачем-то поздоровалась и ещё раз попыталась перепрыгнуть улицу. И на этот раз у неё ничего не вышло: жестяная крыша троллейбуса в момент прыжка прогнулась и Алина, не долетев до тротуара, с ужасом увидела, что падает на несущийся внизу легковой автомобиль. Инстинктивно, она сгруппировалась, чтобы защитить все не прикрытые экзоскелетом участки тела. Послышался звон разбитого стекла, Алина почувствовала, что лежит на чём-то мягком. Она открыла глаза и обнаружила, что находиться на пассажирском сиденье автомобиля. Мужчина за рулём отчаянно пытался выровнять машину, которую от столкновения занесло на встречную полосу. Это ему не удалось. Послышался визг тормозов, после чего Алину прижало к сиденью подушкой безопасности. Она подняла руку, сжала кисть и подушка лопнула. Девушка осмотрелась. Водитель лежал без сознания, но, судя по хрипам остался жив. Плохо, конечно, скрываться с места ДТП, но что поделать. Как только Алина попыталась встать, она обнаружила, что её ноги зажаты деформированным кузовом автомобиля. Для экзоскелета, впрочем, это не было большой проблемой, Алина освободила ноги, выбила заклинившую дверь, и выскочила на дорогу. Там творилось нечто неописуемое: из-за многочисленных сигналов машин (их столкнулось не менее двух десятков) ничего невозможно было услышать.

– Да, – сама себе прошептала Алина, – лучше бы ко мне этот милиционер не подходил.

Нужно было срочно убираться подальше от этого места. Осмотревшись, Алина обнаружила небольшой двухэтажный дом около дороги. Предусмотрительно взглянув вверх, дабы не зацепиться вновь за провода, она оттолкнулась и прыгнула. Прыжок оказался удачным – неудачным оказалось приземление. Шифер, покрывающий крышу дома, был, вероятно, стар и изношен: не выдержав удара от Алининого приземления, он проломился. Девушка оказалась в пыльном чердаке, заставленном старой мебелью.

– Что это было, – произнёс Создатель, пока Алина откашливалась.

– Долго объяснять, – Алина начала осматривать чердак, – нам необходимо найти выход отсюда.

Обследовав чердак, девушка обнаружила люк, ведущий вниз. Она осторожно попробовала его открыть, но из этого ничего не вышло – люк был явно закрыт. Ничего не оставалось, кроме как выбить его ногой.

Алина заглянула в образовавшееся отверстие. Ей опять не повезло. Вероятно, дом претерпел перепланировку, поскольку люк вёл не на лестничную площадку, а в чью-то квартиру. В кресле, внизу сидел мужчина с банкой пива в руке.

– Здравствуйте, – поздоровалась Алина, не представляя, что она может ещё сказать мужчине, – извините за беспокойство, мне можно пройти через э… вашу квартиру?

Мужчина ничего не ответил, только отхлебнул глоток пива, не сводя с неё глаз. Алина спрыгнула вниз. Вид её экзоскелета привёл мужчину в ещё больший ступор – он сидел неподвижно, словно статуя. Алина выбежала в коридор, открыла дверь, и оказалась на лестничной площадке. Через окно она увидела, что на месте аварии собралась куча народу. Хорошо, что выход из дома вёл в тихий внутренний дворик. Дворами девушка пробралась на другую улицу, но теперь решила перейти на бег. Конечно, её неестественно быстро летящая фигура привлечет внимание, но она надеялась, передвижение будет настолько быстрым, что никто не успеет на это реагировать. Тем не менее, она и ещё не научилась толком пользоваться экзоскелетом, а в уличных условиях и подавно. Закончилось всё тем, что в один момент Алина не справилась с управлением и на всей скорости налетела на неизвестного мужчину. Вместе они повалились на газон, мужчина отчаянно заматюкался, а Алина сразу же вскочила, и побежала дальше – уже, правда, с меньшей скоростью.

Дверь, ведущая на лестничную площадку, в доме Алины оказалась закрыта. Магнитки у не было. Пришлось её выбивать. Это вышло не с первого раза, поскольку дверь была металлической. На грохот сбежались люди, но девушка, не обращая ни на кого внимания, быстро забежала на пятый этаж и вошла в квартиру. Дома она сразу же пошла на кухню и открыла холодильник.

– Алина? – на кухне появился Алик, – Алина, это ты?

Алина обернулась. «Ага… муж. Его ещё не хватало».

– У меня нет времени что-либо объяснять, – бросила девушка, сгребая все попавшиеся под руку продукты в сумку.

– Алина, что случилось? Куда ты пропала?

– Не твоё дело. Ты не хотел подавать на развод? Не хотел. А теперь мне это и не надо.

– О чем ты говоришь? Разве я не видел, что все твои шашни с Тихомиром полная фигня. Что, я не знаю твоих психов. Я боролся за сохранение семьи, а ты бесилась от нечего делать.

– Семьи? И ты называешь это семьёй? Я решила уйти отсюда, – Алина отправилась в зал, чтобы взять с собой все сбережения. Деньги, скорее всего, ей ещё понадобятся.

– Думаешь, я не понимал, чего ты хотела? Да ты хотела жить одна, зарабатывать кучу денег, и общаться с тем, с кем захочешь и ни от кого не зависеть, вот только так никогда не бывает. Всё. Перестань капризничать. Ты никуда не пойдёшь.

Алина схватила Алика за руку и начала её сжимать.

– А сейчас ты возьмёшь ключи от машины, и отвезешь меня в городской парк.

Алик взвыл от боли, и Алина ослабила хватку.

– Что с тобой? – в его глазах появился страх.

– Тебя это не касается. Пошли.

Под подъездом собралось довольно много людей – они обсуждали и осматривали исковерканную металлическую дверь. Увидев Алину с Аликом, люди просто отступили в сторону.

– Так куда ты исчезала? И что вообще произошло? – осторожно спросил Алик, когда они уже ехали в автомобиле.

– Не твоего ума дело, – резко ответила та, – теперь это тебя не касается.

– Куда ехать?

– Парк Жилибера. К стеле в центре парка.

– По радио говорили, что парк оцеплен милицией. Мы туда не проедем.

– Милицией!? Что они там делают? – удивилась Алина.

– Не знаю, официально сказали, у них учения, что там на самом деле – неизвестно.

– Поедем напролом. Мне жизненно важно туда попасть.

– Ты что, с ума сошла? Это же самая настоящая уголовщина!

– Спишешь на то, что действовал под принуждением.

– Думаешь, в это кто-нибудь поверит?

– Поверят. Ты сам в курсе, что спецслужбы весьма озадачены происходящими событиями.

– А что на тебе за костюм, это при его помощи ты двери металлические вышибаешь?

– Скажи тебе всё, как же! Кто в прошлый раз Пришивало позвонил? Ни ты ли случайно?

– Всё, чего я добивался – безопасности нашей семьи.

– Нашей семьи!? Не произноси при мне больше этого слова. Впрочем, думаю, это наша с тобой последняя встреча.

К тому времени они подъехали к входу в парк. Дорога была перегорожена шлагбаумом, а на обочине стояли военные в бронежилетах.

– Скорость не сбавляй, – Алина положила на плечо Алика руку, показывая тем самым, что в случае чего, её сожмёт.

Военные, заметив автомобиль, набирающий скорость, выбежали на дорогу и замахали руками.

– Скорость не сбавляй, – повторила Алина, – они отойдут, когда мы подъедем достаточно близко.

Военные действительно отпрыгнули в сторону, когда до них оставались считанные метры. Автомобиль проломил шлагбаум и понёсся по узкой дорожке, предназначенной для пешеходов. Под стелой стоял десяток машин. Раньше такой техники Алина никогда не видела. Судя по окраске, техника была военной. Около самой стелы работал бульдозер. Алик подвёл автомобиль под самый котлован.

– А теперь прощай, – холодно сказала Алина и вышла из машины.

Люди, работавшие под стелой, были настолько ошеломлены появлением автомобиля, что стояли, разинув рты. Прямо перед Алиной мялся с ноги на ногу Пришивало. А около него… Ярослава.

– Опачки, – удивлённо произнесла Алина, – старые знакомые. А вы здесь что делаете?

– Работаем, – вместо приветствия сообщил Пришивало, умолкнув, видимо размышляя, что же ещё можно сказать в этой ситуации.

– Я чувствую Деструктора, – внезапно заговорил Создатель, – я его чувствую, он как-то дотягивается до этого места. Сейчас он намного сильнее меня. Он что-то сделает, атакует… Срочно беги отсюда. Срочно!

Где Тихомир? Алина осмотрелась. Если где-то спрятался и наблюдает, необходимо стать заметней. А что, если попробовать залезть на стелу? Алина резко прыгнула в сторону монумента. Экзоскелет, дающий силы пальцам и кистям рук, вцепился в бетон намертво. Девушка без труда забралась на вершину стелы. Внизу по-прежнему царила тишина: люди изумлённо наблюдали за её действиями. Оказавшись на вершине, Алина сразу же заметила фигуру Тихомира в воздухе, а значит, он всё это время её ждал. Фигура быстро увеличивалась в размерах.

– Привет, – Тихомир завис в воздухе в пяти метрах от Алины, – слава Богу, с тобой всё в порядке. Как мне тебя найти в том мире? Тебе попадались какие-нибудь ориентиры?

– Где ты шатался? – едко спросила Алина.

– Алин, что с тобой?

– Да всё как обычно, пока я тут ломала голову, как до стелы добраться и провиант раздобыть, ты где-то по бабам шатался, – голос Алины стал до ужаса холодным.

– Алина, что ты несёшь? Какие бабы?

– Тебе виднее какие! Не притворяйся идиотом, пожалуйста, а то у тебя это уже начинает входить в привычку.

– Алина, да перестань ты. Ничего не могу понять. С чего ты взяла?

– С чего я взяла!? – Алина перешла на крик. – Ни с чего! Только женский лифчик от штанины отцепи, а то он тебе не очень идёт!

Тихомир посмотрел на брюки и обнаружил свисающий с заднего кармана некогда разрубленный в аквапарке лифчик. Он быстро отцепил его, и кинул вниз.

– Алина, – быстро заговорил Тихомир, – это не то, что ты думаешь. Понимаешь, в аквапарке…

– Чудесно, – негодовала Алина, – ты и в аквапарке успел побывать!? Ничего не скажешь! Хорошо повеселился!?

– Неплохо! – сорвался Тихомир. – Сколько можно что-то доказывать!? Ты когда-нибудь научишься мне доверять или нет!?

Внезапно изменилось освещение, а воздух загустел.

– Быстрее телепортируйтесь! – заорал Создатель, – ещё чуть-чуть и Деструктор уничтожит всех нас!

– Вот и я думаю, неплохо! – Алина не обратила на голос Создателя никакого внимания. – Как тебе можно верить, если каждый раз всплывают все новые и новые факты!? РЕАЛЬНЫЕ факты!?

– Любой факт можно истолковать по-разному! – возмутился Тихомир. – И ты всегда истолковываешь превратно, потому что твоя ревность приобретает уже патологический характер!

Внизу раздалась автоматная очередь, и Алину ударило в спину. От полученного толчка, она сорвалась со стелы и медленно (воздух действительно загустел) начала падать вниз. Тихомир инстинктивно бросился за ней, но, как только дотронулся до её руки, оказался в полной темноте.

Сознание работало чётко и ясно. Тихомир проанализировал своё состояние и понял, что находится в невесомости, хотя тела не ощущал. Не чувствовалось ни холода, ни тепла – только бесконечное, пустое пространство, в котором не было абсолютно ничего – ни электронов, ни фотонов. Вообще никаких частиц. Краем сознания Тихомир ощущал, что находится за пределами вселенной. Излучения галактик вот-вот должны были достичь этого места. И действительно, в поле зрения сначала появилась маленькая звёздочка, потом ослепительно ярко вспыхнула другая – значительно превышающую первую по размерам. Тихомир увлёкся представленным зрелищем и не заметил возникновения поблизости от него странного существа. Подсознание почувствовало чьё-то присутствие, и Тихомир резко осмотрелся по сторонам: в пространстве висело дерево, напоминавшее по внешнему виду иву, но если земные ивы вызывали печально-нежные чувства, вероятно, в силу которых её и назвали ивой плакучей, то здесь дерево выглядело агрессивно и обижено.

– Кто ты? – поинтересовался Тихомир.

Дерево зашелестело ветками, пытаясь что-то сказать, но Тихомир ничего не понял.

– Ты из существ, похожих на Деструктора или Создателя? – только сейчас Тихомир заметил, что говорить у него не получалось. Из уст вырывалось нечто подобное на собачий лай. Он посмотрел на руки и увидел вместо них лапы. Он был в теле волка.

Внезапно, как упавшая на плечи каменная плита, на сознание навалилась тяжесть.

– Му-р-р, – послышалось где-то в пространстве.

Огромными прыжками к Тихомиру направлялся белый котёнок с окровавленной мордочкой и кулончиком на шее. Во время одного из его прыжков, буквально из ниоткуда, возник шипастый чёрный цветок, моментально обвивший тело котёнка колючими побегами. Котёнок зашипел и попытался вырваться, но попытки ни к чему ни приводили.

– Быстрее, – появился в голове Тихомира голос Создателя, – за пределы вселенной. Там и я, и Деструктор бессильны – там нас нет.

Тихомир развернулся в сторону летящих от звёзд фотонов. Он достиг их скорости, и свет погас. Он ощущал, как фотоны несутся рядом, но чуть медленней.

– Опасайся ивы, – услышал Тихомир знакомый голос.

Он увеличил скорость и вскоре будто провалился в пространство, ассоциирующееся с идеальным вакуумом. Сюда свет звёзд ещё не долетел. Здесь ничего не было. Подсознание опять ощутило чье-то присутствие. По непонятной причине Тихомир вскинул голову и изо всех сил завыл. Пустое пространство заполнила звуковая волна. В настоящем реальном вакууме она была бы невозможна, но здесь всё подчинялось своим законам. В свете волны появилась ива. Внезапно она окатила пространство эмоцией ненависти и обиды. Эмоция отшвырнула Тихомира в сторону, а дерево, воспользовавшись возникшей ситуацией, накинулось на него. Тихомир отчаянно забарахтался в пространстве, отбиваясь от атакующих ветвей лапами – в результате во все стороны полетели оторванные зелёные листочки. В ходе схватки он отметил, как с каждым оторванным листочком дерево слабеет всё больше, а лишенные их ветви вообще потеряли способность атаковать. Казалась, победа была уже близка, но в какой-то момент, одна из наиболее сильных веток смогла всё-таки схватить его задние ноги. Раздался хруст сломанных костей, и Тихомир вновь взвыл, но уже от боли. В это время ещё одна ветвь обвила его грудную клетку и принялась медленно ее сжимать. Сознание начало впадать в странное безразличное состояние.

А почему, кстати, волк, подумал Тихомир, понимая, что через несколько минут существовать он уже, вероятно, не будет. Может, потому что его загнали, как волка – и в том, и в том мире? Он постоянно вынужден куда-то бежать, лететь, и буквально все существа и люди, встречающиеся на пути, пытались его убить. А ива? Она тоже непонятная, будто её кто-то обидел, и слёзы превратились в ненависть.

– Откуда ты меня знаешь, – это были не слова – эмоция.

– Я тебя не знаю, – Тихомир тоже попробовал мыслить эмоциями.

– Тогда откуда ты знаешь, что меня предали? – жёсткая хватка веток на момент ослабла.

– Это видно по тебе. Почему ты пытаешься меня убить? Я ведь не сделал тебе ничего плохого?

– Но больше здесь убивать некого.

– А зачем убивать вообще?

– В мире больше не осталось никого, кого я могу любить.

– А он был когда-то?

– Был, но его предали, как и меня…

– Но ведь я тебя не предавал. Зачем же меня убивать?

– Зачем? – казалось, ива задумалась, – Действительно. Зачем?

Глава 6

– Эта техника выдержит высокую температуру? – Ярослава осматривала огромную машину, стоявшую около стелы.

– Максимум градусов сто-сто пятьдесят, – ответил Пришивало. – Я не знаю, с какой температурой столкнёмся мы, но, кажется, что с большей.

– А другой техники у вас нет?

– У нас нет техники, которая была бы приспособлена к высоким температурам. В принципе, её можно сделать, но на это ушло бы довольно много времени. Кроме того, эта машина – чудо техники. Ну нашей, белорусской, – говоря последние слова Пришивало почему-то смутился и покраснел.

– И что же в ней чудесного? – высокомерно усмехнулась Ярослава.

– Вообще эта машина сделана на основе военного российского танка последнего поколения…

– Так это Русь её сделала?

– Ну, – опять засмущался следователь, – частично… Мы установили в ней огромное количество всяких систем, без которых, думаю, мы в пути не обойдёмся.

– Интересные у вас технологии, а как вы добились самостоятельного размножения танков?

– А с чего ты взяла, что они размножаются? Я такого не говорил.

– Ты сказал, танк последнего поколения…

– Хм, это не значит, что они сами размножаются. Просто, у нас так принято выражаться.

– М-да… И что теперь? Когда мы будем проходить тепловой барьер, твоё чудо техники благополучно сгорит?

– Нет, мы нашли выход, – Пришивало указал пальцем на цистерны, укреплённые на прицепах, – жидкий азот.

– Ага, – догадалась Ярослава, – значит, будете охлаждать танк?

– Совершенно верно. Запасов азота здесь хватит на долго, а сама система охлаждения… изготовить её оказалось проще простого.

К ним подошёл мужчина в бронежилете и каске.

– Болеслав Андреевич, – обратился он к следователю, – со стороны улицы Лермонтова в парк проследовал гражданский автомобиль.

– Как проследовал!? – возмутился следователь. – А охрана там на что!? Я её что, от нефиг делать по парку расставил!?

– На требования наших работников остановиться, водитель никак не отреагировал, – вытянувшись в струнку, продолжал мужчина.

В это время из-за поворота аллеи показался серебристый автомобиль. Он мчался на огромной скорости по направлению к стеле. Проскочив меж цистерн с жидким азотом, автомобиль резко затормозил и остановился напротив Пришивало и Ярославы. Дверь в машине открылась, из неё вышла Алина.

Пришивало был настолько обескуражен неожиданной встречей, что ничего толкового выдавить из себя не смог.

Алина, тем временем, резко прыгнула на стелу и резво вскарабкалась на самую вершину.

– Ничего не понимаю, – задумчиво произнёс следователь, – откуда она здесь взялась и как ей удаётся вытворять такие вещи?

Но это, как оказалось, было ещё не всё… В небе появился Тихомир. Зависнув в пяти метрах от Алины, он начал оживлённо беседовать с ней.

– И Тихомир здесь! Ярослава, что происходит?

– Без понятия, но чувствую, сейчас что-то произойдёт.

От Тихомира отделился небольшой предмет и полетел вниз. Пришивало поймал его и начал рассматривать. Лифчик, вернее его половина.

– Не понимаю, чем это они там занимаются? – недоумевая, промямлил следователь. – Может, по ним очередь из автомата попробовать выпустить?

– Эт мы с удовольствием, – сразу отозвался мужчина в бронежилете, стоящий рядом.

Не дожидаясь разрешения Пришивало он вскинул автомат, переключил предохранитель, прицелился и выстрелил. В этот момент Ярослава упала на землю, а освещение резко изменилось. Создавалось впечатление, будто свет проходит через какую-то линзу. Следователь изумлённо осмотрелся. Он, вместе с остальными людьми, находился в прозрачной гигантской сфере, границы которой были заметны лишь благодаря преломленным ею солнечным лучам. Сфера стала медленно погружаться под землю, по её краям появились слои грунта.

– Что происходит? – голос Алика отвлёк Пришивало от зрелища. Он спохватился и достал из кармана рацию.

– Все по машинам! Алик, помоги Ярославу до танка дотащить.

Втроём с мужчиной в бронежилете они схватили Ярославу и побежали к танку. К тому времени, как они до него добежали, сфера погрузилась в землю больше чем на половину. Из танка вылезло трое человек, и помогли затянуть тело Ярославы внутрь. Последним в машину забрался Пришивало, когда он закрыл люк, стемнело окончательно. Внезапно танк тряхнуло, свет погас, а люди, находившиеся внутри, попадали на пол. Через минуту в темноте зажёгся фонарик.

– Дмитревич, доложите обстановку! – закричал Пришивало.

– Секунду, Болеслав Андреевич, – послышался из темноты мужской голос. Что-то щёлкнуло, и салон танка осветился синими экранами мониторов. Ярослава по-прежнему лежала без сознания. Команда, состоящая из десяти человек, была в полном составе. Ещё в темноте они успели подняться с пола и занять свои места.

– Танк отпрыгнул в сторону автоматически, – Дмитревич изучал показания на одном из мониторов, – на нас падала стела, электроника во время засекла это и соответственно отреагировала.

– Почему в танке гражданский? – из динамиков послышался голос Антона Францевича.

Машина была оборудована системами видео наблюдения таким образом, что начальство могло наблюдать за ними.

– Антон Францевич, – Пришивало уставился на один из мониторов, – он здесь случайно. Помогал Ярославу донести.

– Что с ней, она жива?

– Не знаю. Попов и Самосей, займитесь Ярославой, – двое мужчин сразу же кинулись к неподвижному телу Ярославы, – вам известно, что произошло?

– Думаю, вы должны знать намного больше. Вместо стелы в городском парке трёхсотметровая воронка.

– Создаётся впечатление, будто мы погрузились под землю. Дмитревич, что снаружи.

– Мы находимся внутри какой-то полусферы, – отозвался Дмитревич, – которая продолжает погружаться под землю. Среди людей и техники потерь нет.

– Это я и сам вижу по компьютеру в офисе, – холодно отметил Антон Францевич. – Вам что, тяжело выйти наружу и осмотреть всё собственными глазами? И ещё: Болеслав Андреевич, солдаты снаружи уже монтируют систему охлаждения, причём приказ им был отдан отсюда. Вам не кажется, что нужно быть более расторопными?

– Что случилось, – Ярославу привели в чувство, и она изумлённо оглядывалась по сторонам.

– Понятно, а собирался то же самое спросить вас.

– Разрешите начинать выполнять задания, – робко произнёс Пришивало.

– А вы ещё не начали!?

– Ярослава, давай выйдем наружу, – затараторил следователь, – надо осмотреть окружающую обстановку.

Пространство внутри полусферы было освещено фарами автомобилей. Солдаты вовсю монтировали систему охлаждения. Похоже, экспедиция действительно попала в загадочную прозрачную полусферу, и та явно не стояла на месте. По всей поверхности виднелись передвигающиеся слои грунта, а так – всё как на ладони. В центре – упавшая стела, два тягача, танк, экскаватор и цистерны с топливом и жидким азотом.

– Рядовой! – Пришивало остановил пробегающего мимо солдата. – Не помню, как тебя зовут, но, не важно, – срочно глушите тягачи, пусть на аккумуляторах работают.

– Так точно, будет сделано, – рядовой убежал.

– Понимаешь, – объяснил следователь Ярославе, – когда эти машины заведены и у них работает двигатель… как бы тебе объяснить, в общем как человек: входит кислород, а выходит уже углекислый газ, только намного эффективнее.

– Хочешь сказать, твои машины могут съесть весь воздух в пещере?

– Лучше перестраховаться, – неизвестно, сколько мы будем здесь находиться.

– А где мы, вообще?

– Под землёй. Когда ты потеряла сознание, нас окружила какая-то сфера, или полусфера, и затянула под землю. Давай подойдём к ее границе и посмотрим, что она из себя представляет.

Как только они отдалились от машин, Пришивало повернулся к автомобилям спиной, загораживая собой Ярославу. Он приложил палец к губам и вопросительно на неё посмотрел. Ярослава всё поняла и подмигнула ему глазом. Вдруг, ни с того, ни с сего, он потянул руки к её груди. В ярости, задыхаясь от такой наглости, Ярослава со всей силы залепила ему звонкую пощёчина.

– Что ты себе позволяешь? – её начало трясти от злости.

Пришивало опять приложил палец к губам, демонстративно снял с воротника рубашки небольшой металлический значок, помахал им у Ярославы перед глазами, достал из кармана небольшую коробочку и положил его туда. Ярослава поняла, наконец, что от неё хотят. Осмотрев на груди складки блузки, она обнаружила маленькую капсулу, затем аккуратно отделила ее от ткани и передала следователю. Тот сразу же положил капсулу в коробочку со значком.

– Извиняйте, что так вышло… ты не совсем правильно меня поняла, – сразу начал Пришивало.

– Да ладно, забыли, – отмахнулась Ярослава.

– Через эти небольшие предметы нас прослушивают, – объяснил он, – поэтому их необходимо было спрятать в коробочку. Она сделана из звукоизоляционного материала. Так ты действительно ничего не знаешь про то, что здесь происходит?

– Действительно не знаю, я думала, ты мне объяснишь. Слушай, а не проще эти штучки выбросить, чтоб никто нас не подслушивал.

– Начальство способно управлять танком дистанционно. Конечно, можно отключить все камеры и микрофоны, уничтожить оборудование которое обеспечивает с ними связь, но прежде они увидят, что я хочу это сделать. Насколько я знаю, при любых подозрениях они мгновенно включат функцию самоуничтожения танка – тогда мы все погибнем.

– А если выключить питание в танке, сломать все, что нужно, а потом опять включить.

– Всё предусмотрено. Питание быстро не выключишь, да и, насколько я знаю, его вообще не выключишь. Оно будет до тех пор, пока есть топливо и энергия в аккумуляторах. Будем ждать какой-нибудь аномалии: связь на время оборвётся, и тогда начнём действовать. Я не знаю принципа, по которому связь работает, но мне кажется, что чем глубже мы погрузимся под землю, тем больше будет шансов, что она начнёт барахлить. Ладно, мы и так подозрительно долго стоим, просто теперь имей в виду – за нами постоянно наблюдают.

Пришивало открыл коробочку, достал оттуда «жучки», и протянул один из них Ярославе. Та прикрепила его на место, и они пошли к стене полусферы.

Создавалось впечатление, что никакой стены на самом деле не существовало. Грунт просто двигался вверх. Когда Пришивало до него дотронулся, то кожей ощутил все неровности и шероховатости. Другими словами все его исследования не вносили в сложившуюся ситуацию никакой ясности. Они вернулись к танку, где Пришивало доложил Антону Францевичу обстановку.

– Ясно… – вздохнул он, – что ничего не ясно. Вам необходимо переодеться. Отсек Z открыт – там найдёте всё необходимое оборудование.

Раньше Пришивало участвовал в учениях и был внутри танка. Во время инструктажа ему объяснили, что в отделе Z хранится некий стратегический запас, используемый в крайних случаях. Первое, что бросилось в глаза – это комплекты одежды. На каждой – бирка с фамилией. Как понял Пришивало, одежда предназначалась только для членов экипажа танка. Раздав коробки в соответствии с указанными фамилиями, следователь открыл свою и несколько изумился – такого материала он раньше не видел. Там, где в обычных бронежилетах располагались кевларовые пластины, здесь наблюдались лишь еле заметные утолщения ткани. Он попробовал согнуть ткань в этом месте и, с удивлением обнаружил, что сделать это ему не удается, и это при том, что одежда была очень легкой.

– Что это за материал? – недоумевая, проговорил следователь.

– Нанотрубки из углеродных атомов, – послышался голос Антона Францевича.

– Но ведь, насколько я знаю, самую большую нанотрубку… короче никому не удавалось сделать больше миллиметра. А здесь волокна! Какие волокна!? Ткань.

– Ты больше общественных газет и журналов читай, тогда быстро дебилом станешь. На рынке оружия нанотехнологии в моде уже очень давно.

– Но ведь эти материалы в пять, шесть раз твёрже стали, да и легче во столько же. Почему же из него оружие не изготавливают?

– Кто вам сказал, что не изготавливают? В отделении всё лежит.

Пришивало сразу побежал к открытому отсеку и заглянул внутрь. Там, разложенное по ячейкам, стояло оружие. Он взял одно из них и с интересом начал изучать. Оружие выглядело игрушечным, но не без изящества. В целом оно напоминало автомат Калашникова, только ствол был намного короче и тоньше. И приклад приспособлен для опоры не на плечо, а на предплечье. Единственное, что удивило следователя, это то, что по весу оно не слишком отличалось от настоящего автомата Калашникова.

– А вы не удивляйтесь, – Антон Францевич, вероятно, заметил его смущение, – за счёт сверхпрочных материалов из нанотрубок удалось неплохо сэкономить на весе всех составляющих и длине ствола. В итоге было принято решение весь полезный вес пустить на патроны. Патроны тоже не простые, но ничего сверхъестественного. Они намного тоньше по калибру и обладают более высокой поражающей способностью. Они разрывные. Мало того, после придания основного ускорения посредством расширения пороховых газов в стволе, включается миниатюрный реактивный двигатель, и пуля уже летит по принципу ракеты. Это позволило вместить в обойму, приклад и другие части автомата в пять раз больше патронов, чем вмещается в обойму автомата Калашникова. И отдача, сами понимаете, существенно ниже, поэтому приклад сделан так, чтобы можно было стрелять, держа автомат одной рукой.

Пришивало раздал оружие всем членам отряда и ещё раз заглянул в отсек, но больше там ничего нового, кроме коробок с патронами не нашел.

– А что делать с гражданским? – спросил следователь.

Алик всё это время молча сидел в самом тёмном углу салона.

– Ликвидировать его?

– Зачем? – Антон Францевич несколько изменил свою интонацию на более добродушную, – абсолютно неизвестно, что ожидает экспедицию впереди. Возможно, понадобятся лишние руки.

– И лишний рот.

– Провизии, думаю, вам хватит, да и боеприпасов, хотя абсолютно не уверен, что последние придётся где-то использовать. Да, учтите, за бронежилеты и оружие отвечаете головой. Вы даже не представляете, сколько они стоят. Если что, я вас из-под земли достану, даже с такой глубины. Так, что там случилось?

Пришивало и сам почувствовал изменения.

– Мы остановились, – подал голос Дмитревич, который всё это время что-то изучал на экране монитора.

– Так, – Пришивало осмотрел экипаж танка, – боевая тревога. Всем надеть бронежилеты и привести оружие в готовность. Дмитревич, что с системой охлаждения?

– Большая часть установлена, солдаты уже в кабинах машин.

– Что говорят сенсорные системы?

– Сейчас мы находимся на глубине около восьми километров от поверхности земли. Температура, давление и химический состав воздуха внутри сферы в норме. В двадцати метрах от нее, в северо-западной стороне, сенсоры обнаружили некоторую полость. Показатели атмосферы внутри полости сенсоры определить не могут. Внимание! Только что начались изменения стенок сферы. Характер изменений не определён.

– Экскаватор, – Пришивало включил рацию, – направление – северо-запад. Необходимо выкопать тоннель. И как можно быстрее.

– Вас понял, выполняю, – послышался из рации хриплый голос.

– Сфера теряет плотность, её объём уменьшается, – затараторил Дмитревич.

– Что значит – уменьшается? – не понял Пришивало.

– Сфера сжимается, давление воздуха внутри возрастает.

– Сколько у нас времени?

– Через двадцать минут люди, находящиеся вне танка погибнут от давления и перенасыщения крови кислородом.

– Экскаватор не успеет так быстро прорыть тоннель. Экскаватор, – заорал Пришивало в рацию, – срочно в сторону! Танк – к основанию стелы. Орудие – к боевой готовности. Направление – северо-запад.

Танк оказался очень резвым, если Пришивало и члены экипажа, уже имевшие опыт общения с этой машиной, успели схватиться за что-нибудь и удержаться на ногах, то Ярослава и Алик от неожиданного толчка повалились на пол.

– Огонь! – закричал следователь.

Орудие танка заряжалось автоматически, а роль наводчика выполнял Дмитревич, задавший направление выстрела в соответствии с датчиками, обнаружившими полость. Раздался грохот и очередной толчок. Экраны мониторов, которые показывали местность за бортом, на миг залило белым светом. Не успел он исчезнуть, как Пришивало снова приказал стрелять. На мониторах ничего не было видно, но он хорошо понимал, что сенсорные датчики танка сразу же сообщат, когда между сферой и полостью образуется проход. Понимал это и Дмитревич, сидевший у пульта управления. Он задал стрельбе автоматический режим, а сам лихорадочно что-то пытался понять в показаниях многочисленных датчиков.

– Пять человек без сознания, – сообщил он, – но живы. Состояние остальных плохое. Слишком быстро поднимается давление.

Пришивало глянул на один из экранов. Там схематично изображалась сфера и проход, увеличивающийся с каждым выстрелом. Динамики заглушали громкие для человеческого уха звуки, и взрывы снарядов казались практически бесшумными. Внезапно на фоне этой бомбардировки возник совершенно другой грохот, а позже к нему подмешался свист. Пришивало ещё раз взглянул на схему сферы и прохода, и всё понял. Вероятно, давление внутри полости было намного ниже давления внутри сферы. Последние пласты грунта вырвал воздух, со свистом устремившийся в полость. Теперь нужно будет расширить образовавшийся проход экскаватором. Внезапно он показался на фоне прохода. Его затянуло воздухом в проход, где он сразу же застрял. Как только датчики зафиксировали сообщение с полостью, автоматика остановила стрельбу, но при появлении экскаватора, должна была возобновить.

– Прекратить стрельбу! – Пришивало кинулся к Дмитревичу, но было уже поздно. Последний, выпущенный танком снаряд, попал в экскаватор. Раздался огненный взрыв, и во все стороны полетели металлические части техники.

– Давление выровнялось, – невозмутимо сообщил Дмитревич.

– Мать твою, – выругался Пришивало, – давление выровнялось! Первые жертвы. Кто ещё?

– Пока больше никого.

– Что значит пока!?

– Давление выровнялось, но сфера по-прежнему сжимается.

– Да когда же это закончится! Какова средняя ширина прохода?

– Около пяти метров.

– Мало. Продолжай стрельбу по краям, чтобы расширить его.

Опять загрохотали взрывы снарядов. Пришивало посмотрел на мониторы: стенки сферы уже подталкивали бочки с жидким азотом.

– Тягач с бочками, – закричал Пришивало в рацию, – вы что, в шахматы играете!? Хотите, чтоб мы без системы охлаждения остались!?

– Там все без сознания, – сообщил Дмитревич.

– И что!? – сорвался Пришивало. – Ни у кого не хватает мозгов заменить водителя!?

С тягача, стоявшего неподалёку, выбежал солдат, и направился в сторону бочек с азотом. Было видно, что бег ему даётся с трудом. Наверное, сказались резкие перепады давления. До бочек он так и не добежал. Примерно на половине пути начал вилять и, споткнувшись, потерял сознание.

– Так мы ничего не сделаем, – прокомментировал Пришивало. – Экипаж, готовность к выходу на поверхность.

– Не так быстро, – заговорил Дмитревич, – необходимо выровнять давление внутри танка и снаружи.

– У нас нет времени! – бочки уже начали надвигаться одна на другую. В поле зрения появился ещё один солдат. Ему всё-таки удалось добежать до тягача, заревели двигатели, и прицепы с бочками, наконец, оказались в стороне от надвигающейся стенки.

– Если я быстро открою люки, экипаж танка превратится в таких же болванов, как и солдаты снаружи.

– Открывай люки! – заорал Пришивало. – Они не справятся без нашей поддержки. У нас лучшие люди, которых готовили и не к таким передрягам.

Где-то сверху зашипел воздух. Уши заложило.

– Вот и чудненько, – произнёс Пришивало, вытирая кровь, которая хлынула из носа. – В танке остаются Ярослава и Дмитревич – остальные наружу.

Солдаты быстро среагировали. Через минуту они уже бежали к машинам, экипаж которых находился в бессознательном состоянии. Сфера по-прежнему продолжала сжиматься, и вскоре технике стало просто некуда отъезжать.

– Мы не успеем, – с ужасом прошептал следователь.

– Снаряды закончились, – как-то равнодушно добавил Дмитревич.

– Как закончились? – удивился Пришивало.

– Нам больше нечем расширять проход.

– Что значит нечем!? – возмутился Пришивало. – А танком? Это самая большая машина из имеющихся. Если через проход прорвётся он, то и вся остальная техника пройдёт. Вперёд!

Танк резко дёрнулся и помчался к проходу, до которого оставалось не более трёх десятков метров. От удара об стенки прохода машину сотрясло так, что на мгновение в салоне погас свет, однако она не остановилась. Со скоростью медленно идущего человека танк упорно продвигался вперёд.

– Ни фига себе, – восхищённо удивился Дмитревич, сам, вероятно, не поверив в получившийся результат, – подействовало!

Как только он это произнёс, танк дёрнулся, и застыл на месте.

– Ну что там ещё!? – Пришивало уставился на мониторы.

– Экскаватор, – объяснил Дмитревич, – а точнее то, что от него осталось. Стрела, или ковш. Они зацепились сзади о неизвестную твёрдую горную породу и не дают танку двигаться.

– Ерунда! Для такой машины, как эта, какой-то экскаватор – детская игрушка, он сомнёт её и не почувствует.

– Не в этом случае. Двигатели работают на полную мощность и основная их тяга уходит на расширение прохода.

Пришивало снял с плеча автомат и переключил предохранитель.

– Колонна идёт сразу за нами, – сообщил Дмитревич. – Их уже поджимает.

– Блин, – выругался следователь, – я не успею перестрелять эти горы металлолома. Пусть даже и патроны в этом автомате разрывные.

– Камень более хрупкий, чем металл, – ни с того, ни с сего в разговор вмешалась Ярослава, – я думаю, что смогу помочь. Открывайте задний люк.

– Чем!? – удивился Пришивало. – Чем ты сможешь нам помочь?

– Открывайте – увидите…

Ярослава подбежала к открывшемуся люку и выскочила наружу. К борту танка действительно прицепилось бесформенная куча металла. Она вскинула руку и выстрелила. Металл моментально закаменел и взорвался тысячами каменных осколков. Ярослава еле успела отвернуться. Если бы не бронежилет и каска, то исход этой вылазки, скорее всего, оказался бы намного плачевней. Её и так отбросило в сторону на несколько метров. Из люка сразу же появился Пришивало и помог Ярославе забраться обратно в танк. Танк продвигался. В некоторых местах медленнее, в некоторых быстрее, но продвигался. Впереди ничего не было видно. Там скопилась земля, которую машина толкала перед собой. Через некоторое время скорость движения заметно упала.

– Что случилось? – забеспокоился Пришивало.

– Мало того, что мы увеличиваем танком проход, так мы ещё и толкаем перед собой тонны грунта, – ответил Дмитревич, – и чем дальше, тем этого грунта становится всё больше. Теоретически, мы рано или поздно остановимся.

– Слушай, ты, теоретик хренов, – разозлился Пришивало, – ты не теории тут толкай, а скажи сколько осталось до полости.

– Мы уже почти в ней, – холодно прокомментировал Дмитревич.

Танк резко рванулся, увеличив скорость, и скатился по горке щебня и камней, которые сам же и вытолкал из прохода, в широкую пещеру.

– Отъедь дальше, – скомандовал Пришивало, – чтобы в пещеру въехали все машины.

Прожекторы, установленные на танке освещали пещеру довольно хорошо, и члены экипажа получили возможность всё осмотреть. Она была очень широкой и высокой. Вдалеке луч прожектора пропадал в темноте. На земле рос кроваво-алый мох. Танк утопал в нём метра на полтора, там, где он проехал, осталась широкая вытоптанная полоса.

– Что с колонной? – Пришивало повернулся к Дмитревичу.

– Всё в норме, потерь нет. Колонна полностью выехала из прохода.

– Так, нечего расслабляться. Необходимо дозаправиться и возместить израсходованный запас снарядов.

– Болеслав Андреевич, – Дмитревич, не моргая, уставился в экран монитора, – мох этот какой-то ненормальный.

– Я вижу, что ненормальный. Никакой нормальный мох не достигает в высоту двух метров и не имеет такого дикого цвета.

– Да, но это не всё: он как бы наползает на танк – вон, посмотрите!

Пришивало глянул на экран. Мох медленно обволакивал борта машины, будто прощупывая, из чего она сделана.

– Давай медленно вперёд. Неизвестно, что можно ждать от этого грёбанного мха. Ярослава, что это такое?

– Не знаю. Это ваша планета, вы и должны знать.

– Куда нам ехать?

– А ты видишь много направлений? Я пока только одно, туда и едем. А будут развилки – обязательно меня спрашивай. Я подскажу.

– Так. До колонны мох вряд ли доберётся, – вслух начал размышлять Пришивало, – танк вытаптывает очень широкую полосу. Да и неизвестно, опасен мох или нет. Дмитревич, у нас же есть манипуляторы. Давай посмотрим, что он из себя представляет: отщипни кусочек.

– Будет сделано, – Дмитревич достал откуда-то перчатку, отвечающую за управление манипулятором, одел её, и через минуту в открытом люке появилась металлическая кисть, держащая пучок красного мха, – Болеслав Андреевич, а вы уверены, что это не опасно?

– Не уверен, – Пришивало обошёл вокруг манипулятора, внимательно осматривая мох. Казалось, растение соткано из тончайшей красноватой паутины. Следователь взял со стола шариковую ручку и потыкал ею в мох. Тот никак не отреагировал.

– Да, непонятная субстанция, – на всякий случай он замахнулся и кинул ручку в открытый люк.

Внезапно мох начал съёживаться, превращаясь в маленький комочек.

– Дмитревич! Вон его! – заорал Пришивало.

Манипулятор исчез с поля зрения, унося с собой комочек со мхом.

– Дурость какая-то, но лучше чтобы этой мерзости в салоне не было. Абсолютно неизвестно, чего от неё ожидать, – недоумевал, следователь. – Между тем, думаю, исследованиями мы сможем заняться несколько позже. Необходимо хотя бы пополнить запасы боеприпасов. Дмитревич, закрой люк.

Пришивало включил рацию.

– Внимание колонны! Останавливаться нельзя, следуйте за танком. Никаких отклонений от маршрута. Необходимо произвести перезарядку орудий танка. Кто в кабине следующего за танком тягача?

– Рядовой Власенко, – послышалось из рации.

– Власенко, организуйте доставку снарядов на ходу. Мы сбавим скорость.

На мониторах было видно, как солдат вылез из кабины тягача, перебрался на его крышу, и куда-то исчез.

Пришивало шумно вздохнул.

– Так, что с тобой? – он повернулся к Алику, который во время всего путешествия молча сидел у стенки. – Да присядь ты на сиденье, а то сидишь тут как бедный родственник. Откуда взялся?

Алик повиновался.

– Был дома, ворвалась Алина, и принудила меня завезти её в парк.

– Принудила, говоришь?

– У неё появились сверхъестественные способности. Видели бы вы, что она сделала с металлической дверью в подъезде.

– Ладно, загадок, смотрю, становится всё больше. И что мне с тобой делать? Что ты вообще умеешь?

– Умею стрелять. У меня и пистолет есть, газовый, – Алик полез за пазуху.

– А ну дай сюда, – Пришивало протянул руку, и Алик отдал ему пистолет, – не хватало тебе ещё и оружие в руки давать. В компьютерах разбираешься?

– Думаю, даже очень неплохо.

– Пойди сядь около Дмитревича, и ничего не трогай – изучай управление. Лишней помощи в нашей ситуации не будет.

– А быстро они, – воскликнул между тем Дмитревич, – вон уже и первые снаряды к нам несут.

На экране монитора появился солдат, нёсший в руках снаряд. Он перебрался с крыши тягача на капот, спрыгнул на землю и побежал к танку, находившемуся метрах в двадцати от самого тягача. Не успел он пробежать и половину пути, как что-то невидимое его сбило с ног. Солдат выронил снаряд и поднял голову, чтобы осмотреться. Внезапно, его резко потянуло в сторону. За доли секунды он исчез в зарослях мха.

– Твою мать, – с чувством выругался Пришивало, – да что это за херня такая!? Стоп! Колонна стоять!

Следователь посмотрел на мониторы. Хорошо, что снаряд находился не по центру дороги, а чуть-чуть в стороне. Ширины вытоптанной танком тропы вполне должно было хватить, чтобы тягачи его объехали.

– Внимание! С левой стороны дороги лежит снаряд, – сообщил Пришивало, и чуть позже зачем-то добавил, – кто наедет – убью! Держаться на максимальном расстоянии от края дороги. Мох, окружающий нас, опасен. Тягач, следующий за нами, осторожно подъезжайте впритык к нам.

Танк медленно двинулся, а тягач, следующий за ним, начал приближаться.

– Делаем так, – объяснил следователь, – тягач движется с такой скоростью, чтобы чуть-чуть подталкивать танк.

– Где ж он нас подтолкнёт, – неожиданно подал голос Алик, сидящий около Дмитревича, – этот же болван сколько тонн весит.

– А тебя никто не спрашивал, – огрызнулся Пришивало, но потом, подумав, что Алик вероятнее всего прав, добавил, – короче, тягач должен упираться в танк.

Как только тягач приблизился к танку, на крыше сразу появились солдаты. Хорошо, что это был именно та машина, в прицепе которой находились боеприпасы, а то пришлось бы их носить с другого.

– Так, пока они таскают боеприпасы, можно разобраться, что же случилось с Власенко. Дмитревич, он живой?

– Живой, Болеслав Андреевич, но показатели состояния его организма говорят о том, что он, вероятно, в шоковом состоянии.

– А в каком бы интересно состоянии был ты на его месте?

– Сплюньте, Болеслав Андреевич. Упаси Господь!

– Включи камеру у него на каске.

На экране возникла сплошная темнота.

– Про звук мне подсказывать, или сам догадаешься?

– Извините, Болеслав Андреевич, не учел.

Из динамиков сразу послышались нечеловеческие вопли.

– Фу, – скривился Пришивало, – выключай быстрее, это деморализует экипаж. Датчик не может врать? Ну, что он ещё живой?

– Исключено. Это очень надёжные датчики, я с ними уже работал – ни разу не подводили.

– Хорошо, его местоположение они могут показать?

На экране появилась схемка. На чёрном фоне цепочка из зелёных точек. Каждая точка отмечена фамилией.

– Это, – начал объяснять Дмитревич, тыча пальцем в цепочку, – наша колонна.

– Да не дурак, – цинично заметил Пришивало, – а почему точка рядового Слесарева жёлтая, а не зелёная?

– Плохо ему, – сообщил Дмитревич, – не отошёл ещё от перепадов давления. А вот и Власенко, тоже точечка жёлтая.

Дмитревич показал пальцем где-то в совершенно другом месте экрана.

– Ты мне пальцами не тычь, ты объясни, где он.

– Приблизительно в восьми километрах от нас. В том направлении, куда мы движемся.

– В восьми километрах? Ты что, издеваешься!? С момента его исчезновения прошло всего несколько минут.

– Никак нет, Болеслав Андреевич! Аппаратура на это указывает. Восемь километров четыреста двадцать метров.

– Что ж это за херня такая? – задумался Пришивало. – Сам он в жизни бы с такой скоростью бегать не стал. Да и не смог бы. Видеозапись есть?

– Конечно.

Просмотрев видеозапись Пришивало ничего нового для себя не открыл. Власенко сначала свалился на пол, а потом невидимая сила утянула его в гущу мха.

– Помедленней. И увеличь изображение, чтобы весь экран занимал только Власенко.

На этот раз все заметили маленькую блестящую ниточку, вылетевшую из гущи мха. Ниточка ударилась о бронежилет Власенко, чем и сбила его с ног. Не будь на нём бронежилета, казалось, ниточка бы пробила тело насквозь. Пока солдат падал на землю, ниточка втянулась в мох и ударила снова, но на этот раз, в полуметре от Власенко, она разделилась на десяток нитей такого же размера, своеобразная сеть обхватила тело и потянула рядового в мох.

Увидев это Пришивало сразу схватился за рацию.

– Всем держаться только центра дороги! Закрыть все форточки и люки. Наружу выходить только в случае крайней необходимости.

Две зелёных точки на экране стремительно понеслись в сторону от цепочки, изображавшей местоположение колонны.

– Чёрт! – заорал Пришивало прямо в рацию. – Прекратить доставку боеприпасов, все, кто находится на крыше, срочно в танк! Дмитревич, люки!

В салоне сразу появился один из членов экипажа. Отличить его можно было по костюму из нанотрубок. Сразу за ним показался рядовой в обычном бронежилете. До пола он, однако, не долетел. Повис в воздухе на еле заметной нити.

– Люк закрывай, – закричал Пришивало Дмитревичу.

Щёлкнула задвижка люка, и рядовой, которого нить уже начала тянуть вверх, замедлил своё продвижение. Солдат, пытаясь хоть что-то понять, ошарашено озирался по сторонам, продолжая медленно подниматься.

– Все в сторону, – резко предупредил Пришивало, – мне не нужно больше жертв.

– Что происходит? – солдат с надеждой в глазах посмотрел на стоящих в салоне танка людей. Его начало прижимать к люку.

– Помогите, – задыхаясь произнёс рядовой и впился умоляющим взглядом в глаза Пришивало.

– Малинин, помоги ему, – Пришивало на мгновение взглянул на человека, который первым прыгнул в танк, и отвернулся. Раздался выстрел и солдат затих. Нити, тем временем, не успокоились. Они пытались вытащить тело мёртвого человека через закрытый люк. Сначала отделилась и упала на пол нога. Вероятно нить, перетянувшая её, не встретила на своём пути кевларовых пластин, что и позволило перерезать ногу. Само тело начало медленно сплющиваться, и в некоторых местах, из-под одежды стали вылазить мясо и внутренности. В воздухе появился сладкий запах. Никто не мог смотреть на это зрелище, но Ярослава, Ярослава и не то видела в своей жизни.

– Никому не двигаться, – шёпотом сказала она, когда послышался какой-то шлепок. На пол упало тело рядового в лужу собственной крови, – нить ищет себе новую жертву. Не двигаться.

Раздался треск молнии. Первым повернулся Пришивало. Из люка торчало что-то похожее на клубок алюминиевой проволоки полуметрового диаметра.

– Оно теперь неопасно, – сообщила Ярослава. Подойдя к клубку, она отломила его рукой от единственной висевшей нити и с размаху ударила о пол. Клубок разлетелся на десятки осколков. – Очень, очень похоже на тех существ, которых я встречала там, где жила.

– Малинин, очистить салон, – Пришивало повернулся к Ярославе. – Ты встречала раньше таких существ?

– Конкретно таких – нет, но очень похожих по структуре – определенно.

– Как с ними бороться? Как ты убила нить?

– Сама не знаю, как с ними бороться. Я умею превращать любой материал в камень – с нитью это был лучший вариант. Из своих автоматов вы бы её не расстреляли.

– Ладно. Не хватает времени на разговоры. Дмитревич, жертвы?

– Двое рядовых утащило неизвестной формой жизни. Они сейчас приблизительно в пяти километрах от нас. Один… сами видели.

– И что, они ещё живые?

– Так точно.

– Я кое-что вспоминаю, – в их разговор вмешалась Ярослава, – мох должен закончиться.

– Как скоро?

– Не знаю, но закончиться должен.

– Дмитревич. Увеличивай скорость до предельной. На сколько хватит топлива без дозаправки?

– Километров двести.

Пришивало взглянул на мониторы. Впереди по-прежнему виднелись огромные своды пещеры, низ которой был полностью устлан гигантским мхом. В некоторых местах из него торчали сталагмиты и валуны – их танк огибал.

– Мох – это гиганская колония микроскопических организмов, – нарушила тишину Ярослава, – они живут в симбиозе с нитями.

– Откуда ты знаешь? – удивился Пришивало.

– Просто знаю и всё. На меня иногда находят моменты озарения.

– И чем мы им не нравимся?

– Мы топчем мох. Этим все сказано.

– Так нам что, по воздуху лететь что ли?

– Это было бы наилучшим вариантом.

– Если б у нас ещё была такая возможность. Что мох делает с теми тремя солдатами, которых он утащил?

– Изучает, чтобы знать, как с нами эффективнее общаться… или бороться.

– Этого ещё не хватает! Вытоптали небольшую полоску, а этот мох уже так взбесился. Придурок. Слушай, Ярослава, а договориться с ним можно как-то? Может, ты умеешь в контакт с ним вступать?

– Не умею, но думаю, мох сам выйдет на связь, когда достаточно изучит утащивших людей. А возможно и не выйдет. Кстати, много снарядов удалось принести с тягачей?

– Два десятка, – сообщил Дмитревич, высматривая что-то на мониторе.

– А зачем ты спрашиваешь про снаряды? – поинтересовался Пришивало.

– Не знаю, – честно призналась Ярослава, – чувствую, что понадобятся. Мох это дело просто так не оставит.

– Болеслав Андреевич, – опять вмешался Дмитревич, – там впереди что-то очень странное.

– Господи, – вздохнул Пришивало, – ну что ещё!?

– Пещера визуально сворачивает в сторону, а датчики говорят, что впереди есть проход.

– Не понял…

– Развилка, точнее ответвление. Впереди мох поднимается до потолка, как будто там тупик, но на самом деле датчики говорят, что за ним пещера продолжается. Кстати, люди, которых унёс мох, находятся в ответвлении.

– Смахивает на ловушку, словно мох пытается заманить нас в это ответвление. Ярослава, куда ехать?

– Прямо. Знаю точно, что прямо.

– Давай, на всякий случай пальнём по этому мху, – обратился Пришивало к Дмитревичу, – мало ли что.

– Будет сделано, Болеслав Андреевич.

Раздался выстрел, и снаряд исчез в толще мха так и не взорвавшись.

– Что за фигня!? – удивился Пришивало.

В этот момент послышалось эхо отдалённого взрыва.

– Плотность стенки из мха слишком низкая, – объяснил случившееся Дмитревич, – снаряд пролетел сквозь него и взорвался где-то дальше.

– Значит, не сбавляй скорости. Пролетел снаряд, пролетим и мы.

Стенка оказалась шириной в несколько метров, танк без труда её пробил и понёсся дальше.

– Если мох может медленно передвигаться, значит, он и подготовил такую стенку специально для нас, – заговорил Дмитревич. – Кстати, Болеслав Андреевич, дорога всё это время потихонечку спускается вниз: с момента нашего путешествия мы спустились вниз более чем на километр.

– Нет, – возмутился Пришивало, – он ещё называет этот сумасшедший марафон путешествием. А ну-ка, увеличь изображение лучше.

Далеко впереди, на валуне, торчавшем изо мха, стояла фигура человека, крича и размахивая руками.

– Нет, блин, – выругался Пришивало, – это уже ни в какие ворота не лезет! И кто это может быть!?

– Рядовой Власенко… – обескуражено произнёс Дмитревич, когда танк подъехал ближе.

– Но он же…

–Именно! Датчики показывают, что он совершенно в другом месте.

– Может, он потерял маяк?

– Нет. Вы же видите: его браслет по-прежнему на руке.

– А что он кричит?

– Не поверите: абсолютно ничего, – просто открывает рот, не издавая звуков.

– Значит это не Власенко, а ну стрельни ему под ноги.

Дмитревич щёлкнул клавиатурой, и на валуне, прямо под ногами Власенко, взметнулось облачко пыли. Тот, в свою очередь, никак на такое обстоятельство не отреагировал.

– Не знаю, что это или кто это, но это не рядовой Власенко. Дмитревич, стреляй ему в голову. Разрывными.

Раздалась короткая пулемётная очередь, и голова Власенко разлетелась на кусочки. Но он по-прежнему стоял и размахивал руками, как будто ничего не случилось.

– Разнеси его в клочья, – хладнокровно приказал Пришивало.

Мгновение спустя Власенко на валуне уже не было. Только его останки, разбросанные в радиусе нескольких метров вокруг.

– Кажется, что это был опытный образец, – заметила Ярослава.

– Что значит опытный? – не понял Пришивало.

– Мох скопировал форму тела и движения Власенко, но мне кажется, следующие экземпляры будут агрессивнее.

– Этого ещё не хватало. Ярослава, объясни хоть что-нибудь. Уверен, ты что-то знаешь, но ничего не рассказываешь.

– Я тебе говорила, – холодно заметила Ярослава, – что я ничего не помню, только изредка происходят некоторые озарения. В тех местах, где я раньше жила, тоже были существа с подобными нитями, но они использовали нити для передвижения, а не для убийства.

На удивление, в течение нескольких следующих часов ничего странного не происходило. Колонна по-прежнему мчалась по пещере со мхом, проникая в землю всё глубже и глубже. Несколько раз попадались развилки, и Пришивало выбирал направление в соответствии с указаниями Ярославы. Начальство молчало. Исходя из показаний приборов, со связью было всё в порядке, но следователь решил не беспокоить лишний раз руководство.

– Впереди проплешина, – с нескрываемой радостью в голосе сообщил Дмитревич.

– То есть? – следователь подошёл к мониторам.

– Участок пещеры, не покрытый мхом.

– Не покрытый мхом!? – Пришивало аж затрясся от волнения. – Покажи!

– Метров пятьсот, – констатировал Дмитревич. – Думаю, колонна в него вместится.

– Наверно, грунт здесь не подходит для мха или еще чего. В любом случае нам крупно повезло: наконец, можно будет спокойно дозаправиться и пополнить боезапас.

– А тебе не кажется, – перебила Ярослава, – если мох чего-то боится, то этого следует опасаться и нам?

– Ты что-то чувствуешь? – сразу забеспокоился Пришивало.

– Да, – ответила она, – чувствую, не могу понять что конкретно, но…

– У нас нет выбора: скоро закончиться топливо, а остановка здесь, среди мха, – верная смерть.

– Знаю, – вздохнула Ярослава, – остановиться надо, но передай своим людям, пусть будут предельно осторожны.

– Остановка, – скомандовал Пришивало в рацию, когда колонна была на самой середине проплешины, – всем быть максимально осторожными. Основная задача – заправка и приведение техники в исправное состояние, перезарядка боевых орудий.

Пещера сразу наводнилась бегающими людьми. Пришивало вылез из танка, чтобы, так сказать, контролировать процесс. Его примеру последовала и Ярослава, надеясь обнаружить в пещере причину своих страхов и предчувствий. Парой минут спустя она озабоченно подошла к Пришивало.

– Как идут работы?

– Никогда раньше не встречался с такими организованными военнослужащими, – восхищённо молвил следователь, – я вообще не военный и командовать не умею, но с этими ребятами по истине приятно работать.

– Я тут заметила одну необычную вещь, думаю, тебе стоит взглянуть.

В стороне от колонны, по земле тянулся полуметровый желоб, к нему Ярослава и повела следователя.

– Что бы это значило? – задумался Пришивало.

– Не знаю, но такой же желоб тянется и с другой стороны пещеры.

– Он слишком ровный, будто отполированный, и сам по себе возникнуть явно не мог.

Пришивало посмотрел на край проплешины. Желоб исчезал во мху.

– М-да, кажется, желоба тянутся во мху на протяжении всей пещеры. Возможно, они – часть экосистемы и соответственно не представляют для нас угрозу. В любом случае, до отправки в путь остались считанные минуты…

– Видимо я пессимистка, – Ярослава прищурилась, всматриваясь куда-то вдаль. – А если мох не предпринимал атак последние часы, потому что готовил эту ловушку?

Как будто в подтверждение её слов на дне желобка появилась тонкая струйка чёрной жидкости.

– Черт, начинается, – мрачно изрек следователь. – Знать бы ещё что? Давай на всякий случай подальше отойдем от этого желоба.

Не успели они пройти и десятка метров, как в желобах появился мох. Создавалось впечатление, будто он вырастает прямо из чёрной жидкости.

– Все по машинам! – закричал на бегу Пришивало.

Между тем где-то уже послышались автоматные очереди. Пришивало посмотрел в направлении услышанных выстрелов и обомлел: создавалось впечатление, что солдаты перестреливаются друг с другом. В действительности же на экспедицию напали копии солдат, погибших ранее в гуще мха. Только если копию Власенко они тогда расстреляли из автоматов, установленных на танке, новые копии просто отбрасывало патронами назад. Что касается разрывных пуль, они оставляли рваные раны, затягивающиеся на глазах.

– Все по машинам! – опять закричал Пришивало. – Вы что, не видите, стрельба бесполезна!

Кто-то схватил следователя за шиворот. Обернувшись, он увидел копию рядового Власенко, которая по неизвестной причине подмигнула ему и изо всех сил ударила кулаком в лицо. От такого удара Пришивало свалился на пол, а копия сразу же набросилась и стала душить. Следователь попытался сопротивляться, но тщетно. В глазах начало темнеть, когда руки, сжимающие шею, ослабли. Он спихнул с себя обмякшее тело и вскочил на ноги.

– Не думала, что у меня получится пользоваться этим оружием с первого раза, – Ярослава рассматривала автомат из нанотрубок, – всё оказалось не так уж и сложно.

– Как тебе, – слова давались Пришивало с трудом, – как тебе удалось.

Копия, лежавшая на земле, внезапно превратилась в чёрную жидкость, лужей разлившейся по камням.

– Существа соединяются со мхом тонкой нитью, вот я и попробовала её перестрелить – подействовало.

Пришивало оповестил всех об этом способе борьбы, и они вместе с Ярославой побежали к танку.

– Дмитревич, обстановка, – оказавшись в салоне, следователь сразу побежал к пульту управления.

– Двоих потеряли.

– Блин. Полный вперёд!

Танк резко дёрнулся и поехал вперёд. Через сотню метров проплешина закончилась, и они опять передвигались по мху. Правда плотность и глубина его здесь была значительно меньше.

– Впереди, приблизительно в трёх километрах от нас что-то есть, – невозмутимо проинформировал Дмитревич.

– Что-то? – Пришивало кинулся к помощнику.

– Объект. Он движется нам на встречу со скоростью около пяти километров в час, диаметр объекта метров пятьдесят. Приблизительная масса…

– Какая, нафиг, приблизительная масса!? – истерично выругался Пришивало. – когда всё это закончится!?

– Успокойся, Болеслав, – к Пришивало, увидев, что он начинает терять контроль над собой, подошла Ярослава. – Дмитревич, на объект можно посмотреть?

– Уже можно, – Дмитревич, казалось, больше пялился на руку Ярославы, лежащую на плече следователя, нежели на экраны мониторов, показывающие огромный клубок тонких быстро шевелящихся нитей. С четырёх сторон от существа отходили толстые отростки, упиравшиеся в стены пещеры.

– Обрати внимание, – Ярослава ткнула пальцем в монитор, – никто ни разу не посмотрел на потолок пещеры.

На нём тоже виднелись две бороздки аналогичные желобам, обнаруженным Ярославой на полу пещеры.

– Да оно по ним… как поезд по рельсам, – озадаченно произнёс уже слегка успокоившийся следователь.

– Именно, – подтвердила Ярослава, – это червь.

– Какой червь? – не понял Пришивало.

– В моём мире было похожее существо. В любом случае ясно одно – мы на верном пути. Вполне вероятно, оно хочет помочь нам добраться до цели и может подвезти. Надо только выйти наружу.

– Я не пойду, – быстро вставил Дмитревич.

– Но не исключено и другое, – продолжила Ярослава, – существо уже вышло из под контроля и агрессивно по отношению к нам.

– Дмитревич, – быстро произнёс Пришивало, – давай его снарядами.

Дмитревич навёл прицел на существо и выстрелил. Однако снаряд пролетел сквозь гущу нитей и взорвался где-то далеко за ним.

– Никакого эффекта, – Дмитревич весь побелел.

– Ну так попробуй по нему из пулемётов – перешёл на крик Пришивало.

Раздалась автоматная очередь, которая тоже не произвела никакого эффекта.

– Ярослава, что делать? – следователь заметался по салону. – Может, ты его в камень превратишь, как уже делала с частями экскаватора?

– Оно слишком большое, – хладнокровно отметила Ярослава, – к тому же, у меня почти не осталось энергии.

Тем временем существо приблизилось вплотную. Сбавив скорость, оно начало обволакивать танк. Мониторы гасли один за одним.

– Болеслав Андреевич, – удивлённо произнёс Дмитревич, – оно умудрилось прервать нашу связь с начальством.

Глава 7

– Ну вот, – Тихомир осмотрелся, из головы сразу же выветрились виденные ранее образы, – и как прикажете это называть? Только появилась перспектива больше времени проводить с Алиной, как тут… курьёз! Я до неё дотрагиваюсь, и мы автоматически оказываемся в разных местах, ещё и поссориться успели…

Карася уже не было. Взору открывались уходящие вдаль тёмные своды пещер.

– Не нравится мне она, – призналась программа.

– А когда она тебе нравилась, скажи, пожалуйста?

– Сразу же не понравилась, – бессовестно заметила Синистра.

– Не могу понять, почему у тебя возникла такая ненависть к незнакомому человеку, да еще и к такой милой девушке.

– А тебе бесполезно объяснять: всё равно слушать не будешь. Не забывай только, меня программировала очень умная и хитрая женщина.

– И что?

– Да Алина тебя обработала, чтобы ты никого не слушал, кроме нее. Так что мои доводы будут пустым звуком. Короче, не будем тратить время на демагогию, есть дела поважней твоей Алины. Всё, разговор окончен.

– Ах ты, поганка! – возмутился Тихомир. – Сама меня только что обрабатывала, заинтересовывая своими доводами!

– Ну, сегодня я тебя за поганку, так и быть, прощу. Видишь, как легко играть с твоей психикой, – просто я программа, мне тяжелей, зато Алина… хм, только представь!

– Чувствую, морочишь мне голову… – задумчиво произнёс Тихомир. – Ну, ладно, назови пару доводов.

– Сегодня Алина закатила тебе сцену ревности. Моя создательница тоже использовала такой прием на мужчинах.

– Да она просто не так поняла ситу…

– Стоп! – перебила программа. – Всё она поняла. Таких сцен раньше было много?

– Ну, – задумался Тихомир, – раз двадцать, правда, большинство по телефону. У нас было мало возможности встретиться.

– Даже так, а сколько раз вам таки удалось встретиться?

– Раз десять за год.

– Знаешь, я начинаю ее уважать… Так запудрить мужчине голову, да ещё и с мужем всё это время жить… уметь надо!

– Слушай, – Тихомир начал нервничать, – что ты несешь? Как можно использовать ревность в качестве оружия?

– Страх, Тихомир. Она кормила тебя страхом, что ты можешь её потерять. Соответственно ты к ней сильнее привязываешься. Кроме того, обыгрывается ситуация, когда в разрыве отношений виноват ты, поскольку был с другой женщиной. Ваш последний конфликт из-за чего произошёл.

– У меня два дня не работал телефон.

– И естественно она заявила, что ты был с другой.

– Ну… да. Синистра, тебя послушать так…

– Ладно, ревность – то фигня. Я подметила другую интересную деталь, когда вы порядок разрушали.

– Ты это видела? Я даже не знал.

– А какой смысл тебе это сообщать было? Так вот, когда ты об плитку споткнулся, она так сразу забеспокоилась – смех просто! Ты всего-навсего задел ногой плитку, а она сразу: «С тобой всё в порядке?». Ай-яй-яй!

– И что? – не понял Тихомир.

– А ничего. Мужчины – те же дети, только большие. Ты в этом себе не признаешься, поскольку сам мужчина. Так вот, они очень любят заботу и ласку, поэтому Алина и пытается подыграть тебе в любом подвернувшемся случае.

– А может, она действительно беспокоилась.

– Не смеши меня, из-за какой-то плитки!? Ладно, проехали. Есть ещё кое-что. Однажды, когда ты курил, дым понесло в её сторону, и я заметила, как на доли секунды ее лицо исказило отвращение к табачному дыму, но уже в следующую минуту Алина спрятала эмоцию под лживой улыбкой. А тебе она что-нибудь говорила про её отношение к курению?

– Говорила, что запах табачного дыма у неё уже ассоциируется со мной, и что в этом нет ничего страшного.

– Вот, вот, вот… так я и думала: сделаем недостатки мужчины его достоинствами и…

– Всё! – не выдержал Тихомир. – С твоей навороченной логикой доказать можно, что угодно, как и опровергнуть…

– Вот видишь, – саркастически усмехнулась Синистра, – я же говорила, что ты меня не будешь слушать.

– Да что ты вообще до неё доколупалась! Всё равно Алина сейчас играет жизненно важную роль в нашем путешествии. Не забывай, без нее нам не телепортироваться с Земли.

– Знаю, – грустно ответила программа, – но лучше бы её не было. Чует моё сердце – хлебнём ещё с ней горюшка.

– Какое сердце!? У тебя там процессор какой-нибудь стоит.

– Чует мой процессор… – программа начала входить во вкус.

– Пусть чует, что угодно, – закипел Тихомир, – только мне это впаривать не надо! Без того проблем хватает. Пора в дорогу, пока опять карась не появился.

Тихомир спустился с каменного уступа на землю. Поразмыслив, он решил идти в том направлении, куда дул уже ослабший ветерок. Со временем стены пещеры стали настолько широкими, что движение воздуха еле осязалось. На мгновение Тихомиру послышался за спиной непонятный звук, но, резко оглянувшись, он ничего не обнаружил.

– Синистра, что это было?

– Постой, кажется, звук исходил из почвы. Давай проверим, что там.

Тихомир развернулся, и принялся рассматривать землю под ногами. На глаза попалось еле заметное отверстие. Активировав линзы, он начал увеличивать картинку. Отверстие медленно затягивалось, как будто земля, где оно находилось, была сделана из пластилина. Внезапно отверстие резко расширилось, выпустив тонкую белую ниточку, мгновенно обвившую руку, на которой сидел Люмбрик.

– Камень, – сразу недовольно подал голос зверь.

Тихомир инстинктивно выхватил меч и перерубил ниточку, но она уже была не одна: из почвы их показались сотни, сплетя вокруг защиты, сделанной Синистрой, нечто напоминающее кокон.

– Так, так, так… Видимо, плазмоидная форма жизни, – размышлял Тихомир.

– Если бы я могла застонать от напряжения, то уже бы это сделала, – действительно страдальческим голосом произнесла программа. – Пытаюсь взлететь, но не хватает энергии и места распахнуть крылья.

– Давай на мгновенье отключай защиту, а я попробую эти нити перерубить.

– Хорошо. На счёт три.

Программа посчитала до трёх и отключила защитное поле. Тихомир крутанулся вокруг своей оси с вытянутым в руке мечом, после чего крылья рывком кинули его вверх. Нити, составлявшие верх кокона, отделённые от нижней половины мечом, мгновенно разлетелись по сторонам.

– Как меня достала эта агрессивная среда! Хоть где-нибудь можно чуть-чуть расслабиться, а? – возмутился Тихомир.

– Теперь зато понятно, на фига карасю нужны были крутящиеся чешуеобразные пластины: ими можно отмахиваться от таких нитей, – как ни в чём не бывало рассуждала Синистра.

– Это же плазмоиды?

– Я успела прощупать энергии, исходящие от них, – очень похоже на плазмоидов, только что-то сильно отличается.

– Если между плазмоидным миром и недрами планеты есть связь, то, конечно, могла произойти утечка некоторых форм жизни. Мы попали сюда через пещеры, так почему бы плазмоидным формам жизни, сотворенным Создателем, не последовать нашему примеру, верно?

– Хочешь сказать, здешние формы жизни – результат эволюции плазмоидных организмов, попавших сюда миллионы лет назад?

– Ну, – задумался Тихомир, – кажется, это единственное логичное объяснение, хотя… кто его знает?

– Кстати, – начала жаловаться Синистра, – так мы долго не налетаемся. Сам знаешь, моя энергия не бесконечна.

Тихомир активировал линзы и посмотрел вдаль. Всё та же каменная пустыня с попадающимися кое-где огромными валунами и возвышающимися над основным рельефом горными выступами.

– Мы сможем периодически отдыхать на валунах.

– Наивно полагаешь, что они не опасны?

– Ну, хоть что-то в этом мире должно быть не опасным. Долетим – проверим.

– Тем более энергия у тебя должна расходоваться медленнее, здесь же ниже сила тяжести.

– А ты думаешь, последние события не отразились на мне? Вон, в пятидесяти километрах огромный валун, к нему и полетим. Надо разархивировать энергию, и как можно быстрее.

Уже на подлёте к валуну Тихомир обнаружил, что тот имеет необычную форму. «Неужели это какое-то живое существо?» Тем не менее никаких признаков жизни валун не подавал. На всякий случай Тихомир завис в воздухе в пятистах метрах от валуна, активировал линзы и начал его изучать. Он имел слегка приплюснутую форму и гладкую, вероятно блестящую (в полной темноте, используя ночное зрение, однозначно утверждать было не возможно) форму. По диаметру проходил ряд отверстий. В одном месте, ближе к вершине, симметрию нарушала рваная рана.

– Если существо и было живым, то кто-то его уже изрядно потрепал, – прочитала мысли Тихомира Синистра.

– Знать бы кто? У меня возникают нехорошие теории.

– Типа ты всегда отличался оптимизмом.

– Синистра. Оптимизм – это всего лишь недостаток информации.

– Муть. Представь, какой пессимисткой должна быть я, если учесть, сколько во мне информации.

– Тебя ж создавали для интеграции с человеком, вот и вложили всякие функции, чтобы ты подбадривала.

– Сколько раз тебе повторять: программисты и не догадывались о том, как я хитра. Внешне я вела себя при них, как тупая машина, а сама маневрировала полученной информацией, как считала нужным. Так что за теория?

– Знаешь, почему на поверхности Земли мало животных достигало гигантских размеров? Сила тяжести мешала, самые большие организмы развились в водной среде, где гравитацию можно было хоть как-то компенсировать. Здесь она значительно меньше. Дальше объяснять?

– В твои умозаключения вкралась одна маленькая неувязочка, о, Мудрейший, – начала издеваться Синистра. – Вспомни гриб. Он достигал несколько километров в высоту.

– Так то была плазмоидная форма жизни! – попытался возразить Тихомир.

– А мы тут какую имеем?

– А хрен его знает, какую! Всё, потом поболтаем. Так что, к камню летим?

– Мне кажется, что это существо мертво. До других высоких точек, думаю, не хватит энергии долететь – так что нам ничего не остаётся делать, как попробовать приземлиться там.

Тихомир подлетел к валуну и опустился на гладкую поверхность. Ничего не произошло. Осматривая её, он обнаружил небольшие линии, составляющие тонкий рисунок.

– Давай посмотрим его внутренности, – предложил Тихомир Синистре.

– Зачем!? Тебе нужны неприятности?

– Вдруг чего поймём в строении здешних существ, а в том, что знания понадобятся, сомневаться не приходиться.

– Вечно тебе неймётся. Ладно, пошли.

Тихомир подобрался к рваной дыре, и заглянул внутрь. Валун не был живым существом! Внутри все казалось идеальным: линии на стенах изящны и с толком между собой переплетены. Ровный пол и десятки труб, оплетающих это… помещение.

Внезапно перед глазами Тихомира появилась картинка-видение: он лежал на поверхности валуна и смотрел в отверстие, потом аккуратно пробирался внутрь, копался в обломках штырей, труб и какого-то хлама, в изобилии разбросанного по всему помещению, и нашел длинную палку из твёрдого материала. Затем он шел в самый дальний угол помещения и увидел проход в другую комнату – огромную, с чистым белым полом и развороченной стенкой в одном месте. Изогнутыми трубами к стене было прижато длинное тонкое человекообразное существо. По крайней мере виднелись длинные двухметровые тонкие руки и ноги. Само существо в высоту около пяти с копейками метров, но тело толщиной с человека. Цвет кожи белый, немного флюоресцирующий, как бы слегка прозрачный. Голова по форме тоже напоминала человеческую, но ни носа, ни рта, ни ушей не было, зато отчетливо выделялись на фоне бледного лица огромные, неестественно синие глаза, молящие о помощи. Густые и длинные синие волосы обвивали туловище, доходя почти до пят. Тихомир подошел к существу и, используя найденную им палку, как рычаг, начал отгибать прижавшие к стенке существо, трубы.

– Синистра! Ты это видела!? – картинка внезапно исчезла – так же быстро, как и появилась.

– Что?

– Ясно. Значит, не видела. Там внутри находится… В общем, оно просит меня о помощи.

– У тебя с головой всё в порядке? – с издёвкой спросила программа.

– Нет. Я это видел. Мне нужно найти палку в этих обломках и помочь кому-то освободиться.

– Всё, – вздохнула Синистра, – пора мне менять реципиента: у тебя уже крыша поехала.

– Сейчас мы спустимся, и я найду вон в том месте, – Тихомир указал пальцем в ничем не примечательное место, – палку из очень прочного материала.

– Посмотрим, посмотрим, – хмыкнула программа.

Тихомир аккуратно спустился в помещение, разгрёб кучу труб и победоносно поднял вверх двухметровую, идеально прямую палку.

– М-да, – послышалось в голове, – ну и где существо?

– В другой комнате.

Вид комнаты и существа идеально совпадали с «видением» Тихомира. Как только он вошёл, опущенные ресницы дрогнули, и большие синие глаза с невыразимой грустью уставились на Тихомира.

– Да это монстр! – завизжала программа. – Сваливаем отсюда! И не вздумай ему помогать!

– Спокойно, – шёпотом сказал Тихомир и осторожно подошёл ближе, – вдруг оно умеет разговаривать. Кто ты?

Тихомир заглянул в синие глаза, и перед ним снова появилась картинка, где он отгибает палкой искривленные трубы.

– Я помогу ему, – уверенно сказал он программе и начал отгибать трубы.

– Не сметь! – заорала в голове программа.

– Программа совершила недопустимую ошибку и будет закрыта, – пробубнил Тихомир.

– Что?

– Заткнись, говорю.

– Ты, ты, да ты понимаешь, что делаешь!? Оно тебя загипнотизировало! Вон, глаза какие!

– Или находится вне зоны действия сети.

Тихомир отогнул последнюю трубу, и существо в изнеможении упало на пол. Полежав минуты две, оно медленно поднялось и уселось на пол совсем как настоящий человек. Снова появилось видение, как Тихомир направляется к одному из многочисленных ящичков, вмонтированных в стены, достаёт неизвестную капсулу и несёт её существу.

– Что ты ещё задумал, – программа не унималась.

– Да успокойся ты, – шикнул на неё Тихомир, – если бы это был гипноз, я бы не отвечал за свои действия. Я так понял, оно показывает, что я должен делать, но не приказывает, а просит.

– Ах ты доверчивая скотина! – обиделась Синистра. – Ты знаешь, сколько жизней поставлено на карту?! И так рисковать?!

– Интуиция, – парировал он, – ты же знаешь, она меня ни разу не подводила, так ведь?

– Пошёл вон. Я обиделась, – похоже, она и впрямь обиделась не на шутку. Да, на здоровье.

Тихомир достал капсулу и вернулся к существу. Интересно, а как на него отреагирует Люмбрик. Тихомир поднял руку со зверем и потёр пальцем по рукаву кольчуги, под которой он в последнее время любил сидеть. Зверь недовольно вылез, но как только увидел существо, расширил глаза и, вероятно, решил поздороваться.

– Люмбрик, – выразительным тоном объявил он.

Тихомир положил капсулу на перевёрнутое плашмя лезвие меча, и осторожно протянул его существу. Волосы, до этого безжизненно лежавшие на полу, встрепенулись и на мгновение обвили меч, сгребая капсулу с лезвия, затем они обвили согнувшееся в нескольких местах тело, сформировав нечто похожее на кокон. Тихомир испуганно отскочил в сторону.

– О бля… – ошарашено произнёс Тихомир.

Кокон взорвался тысячами синих нитей, и пред Тихомиром предстало вставшее во весь рост существо. Теперь он и сам пожалел, что помог ему. Тем не менее в голове опять мелькнуло видение: существо, мысленно названное Тихомиром метлой (за его рост и волосы, разумеется), протягивало ему неизвестный минерал, а Тихомир без зазрений совести принимал этот дар. Именно дар! Метла хотела его отблагодарить.

– Синистра, ты это видела?

Молчание. Обидчивая. Поганка.

– Камень, – внезапно произнёс зверь и посмотрел Тихомиру прямо в глаза.

Неужели эти видения, так сказать, мыслеобразы может воспринимать зверь? Видимо да… Люмбрик, тем временем, в упор посмотрел на метлу. Метла закатила глаза и в голове Тихомира возникла очередная картинка – виденное им в каком-то фильме древнее кладбище с обилием полуразрушенных памятников и гробниц. Всё ясно – зверь может общаться с метлой напрямую. Это ещё раз подтверждает теорию: Люмбрик и метла могут быть несколько родственны друг другу.

– Смотри не намути здесь со своими гробницами, – Тихомир с укором посмотрел на зверя, и тот стыдливо опустил глаза.

Тихомир попытался сосредоточиться и представил, как берёт в руки минерал, предложенный метлой, но та никак не отреагировала. Выходит, он не может с ней мысленно общаться.

– Тихомир, – произнёс он и ткнул себя пальцем в грудь.

Метла опять таки не обратила на эти действия никакого внимания, только, широко распахнув синие глаза, смотрела на Тихомира.

– Ну и как с тобой общаться? – тихонько пробубнил он. – Попробуем другую тактику.

Тихомир поднял с пола палку, при помощи которой освобождал метлу и, выразительно на неё посмотрев, произнёс:

– Палка!

В ответ перед глазами появилась картинка этой самой палки. Похоже, метла была глухой, или могла слышать, но не способна была производить звуки. В любом случае она пыталась обменяться некой информацией. Интересно, как много она знает и как ей передать информацию?

Тихомир нарисовал на пыльном полу круг, широко развёл руками, пытаясь объяснить, что он символизирует планету, на которой они сейчас находятся, а также изобразил стрелку, от края круга к его центру. Метла, не моргая, уставилась на Тихомира: видимо, нарисованные шедевры её ничуть не впечатлили.

– Люмбрик, – Тихомир почесал через рукав кольчуги спину зверя, и тот заинтересованно высунул мордочку, – может, ты ей объяснишь, что мы направляемся к центру планеты?

Зверь в упор посмотрел на метлу, после чего в глазах последней сразу же появился страх, а Тихомир увидел очередное видение. В полумраке виднелся яркий синий огонёк, вокруг которого, медленно размахивая огромными крыльями, летали гигантские существа, похожие на океанических мант. Вскоре из темноты появилась метла и направилась к огоньку. Как только она приблизилась к мантам, на хвосте одной из них вспыхнула молния и метнулась в сторону метлы. Свет угас, а от метлы остались лишь обугленные ошмётки, плавающие в воздухе.

– Выходит метла знает это место, – неизвестно кому сказал Тихомир, – и, судя по всему, там не слишком безопасно. Люмбрик, а спроси у неё, как она сюда попала, и что вообще с ней случилось.

Зверь опять впился взглядом в метлу, а Тихомир увидел красочную сцену. Аппарат (а, скорее всего, это был именно аппарат), в котором он обнаружил метлу, висел в воздухе около отвесной скалы. По пыли, клубившейся над местом соприкосновения машины со скалой, можно было предположить, что аппарат неким образом перерабатывает камень. Внезапно во мгле засветились синие электрические огоньки. Аппарат сразу перевернулся в воздухе и метнулся в сторону, а из темноты появилась манта из предыдущего видения Тихомира. Выпустив на лету со своего хвоста молнию, от которой аппарат все же увернулся (он летел, видимо под управлением метлы, вдоль бесконечной каменной стены, покрытой в разных местах небольшими отверстиями, и, случайно наткнувшись на дыру побольше, нырнул в нее) манта, не сумев с первой попытки протиснуться в то же отверстие, причудливо изогнула крылья и, теперь уже всем своим видом напоминая сверло, не сбавляя скорости, продолжила наступление. Диаметр сверла, впрочем, был всё-таки узковат: ещё на подлёте края свёрнутых крыльев засветились холодным белым светом, а сама манта начала стремительно вращаться вокруг своей оси. Как только передний конец тела вошёл в скалу, во все стороны полетели каменные осколки. Манта медленно, но упорно углублялась в толщу скальной породы.

Картинка в глазах подёрнулась, и перед взором возникли стремительно мелькающие стены тоннеля. Создавалось впечатление, что Тихомир находится внутри аппарата, несущегося по пещере в толще скалы. Вот, впереди замаячило неестественного цвета пятно, и Тихомир догадался, что тоннель выходит в очередную полость. Стены все больше сужаются, и, когда до выхода в полость остаются считанные метры, машина с диким скрипом сбавляет скорость и останавливается. В этот же момент появляется громкое шипение и вибрация. Аппарат начинает медленно продвигаться, кроша стены тоннеля и заполняя пространство сизой пылью размолотого камня. В этом облаке начинают мелькать белые искры, а значит, манта догоняет. Резкое ускорение – и аппарат вновь рассекает черное, как ночь, пространство, но вдруг картинка изменилась: Тихомир наблюдал за всем как бы с расстояния полусотни метров.

Манты не видно, но аппарат и не думает сбавлять скорость – как оказалось, не напрасно: не прошло и десяти минут, как в непроглядной темноте мелькнул синий огонёк. Сначала Тихомир не придал этому значения, но когда огонёк мелькнул несколько раз подряд, с каждым разом всё ярче, сомнения развеялись – манта и не собиралась прекращать преследование. Экипаж аппарата, видимо понимая, что по скорости значительно уступает врагу, остановился и подлетел к каменному выступу, свисавшему с невидимого в темноте потолка. Манта, не сбавляя скорости, метнула молнию, которая, пролетев в считанных сантиметрах от аппарата, врезалась в каменный выступ. На мгновение пространство озарилось ярким синим светом. Тихомир успел рассмотреть потолок, покрытый гигантскими каменными иглами, сросшимися в единую систему. Во время вспышки эта система вошла в дисбаланс: сотни игл задрожали, начав отламываться и падать вниз. Аппарат, как мог, от них уворачивался, но манте повезло меньше. Большая по размерам и площади, она сразу же получила в подарок несколько каменных игл. Две пронзили крыло, застряв в нём, а одна, самая крупная, угодила в основание головы. Манта завизжала, сжалась в плотный клубок и за доли секунды снова расправила крылья и хвост. Иглы, застрявшие в крыле, с огромной скоростью полетели в сторону аппарата. Казалось, создание намеренно кинуло их в том направлении, поскольку одна из каменных сосулек догнала машину и с треском разломилась, изрядно помяв её заднюю часть. Из отверстий, обрамлявших стенки аппарата, закоптил чёрный дым. Скорость замедлилась.

Манта, видно понимая, что беглецу уже не скрыться, спокойно подлетела к машине, сделала несколько кругов вокруг нее и выстрелила, но не по аппарату, а по торчавшей до сих пор в собственном теле каменной игле. Взрыв разметал пол головы чудища, но этот факт его, похоже, нисколечки не смутил. Вокруг рваной раны засветились холодные белые огоньки, от чего та на глазах стала затягиваться. Следующая молния ударила по аппарату, полетевшему от толчка куда-то вниз. Достигнув земли, он выпустил большое чёрное облако копоти – скорее всего, для того, чтобы снизить скорость падения – и безжизненно опустился на грунт. Тут же из темноты возникла манта. Она подлетела к аппарату со стороны рваной дыры, проделанной молнией, и опустилась на машину, плотно укутав её крыльями.

Обстановка снова сменилась. Сознание Тихомира оказалось внутри аппарата, там, где он сейчас находился в реальности, но метла по-прежнему стояла возле стены, зажатая искривленными трубами. Раздались склизкие звуки и помещение начали заполнять, извиваясь, жирные поблескивающие чёрные щупальца. Расходясь по стене древообразными трещинами, щупальца наползли друг на друга, сформировав толстый, постоянно шевелящийся покров на стенах. Послышался хруст – проломилась одна из перегородок, разделяющих салон на отдельные помещения, и по поверхности щупалец вереницей потекла река красноватых камешек. Метла, увидев это, яростно забилась, пытаясь высвободиться. В этот же момент щупальца, покрывавшие пол, вздыбились и начали подниматься вверх, формируя человекоподобную фигуру, а точнее – метлоподобную. Несколько минут она молча стояла напротив метлы. Тихомиру почему-то показалось, что они разговаривали друг с другом. Под конец предполагаемого разговора метла опять забилась, пытаясь высвободиться. Фигура подняла руку, один из пальцев на ней удлинился и вошёл в грудь метлы. Пыл последней сразу утих. Она печально опустила глаза и перестала биться. Фигура достала палец из груди и вонзила в предплечье, но метла уже никак не реагировала. Казалось, существо из чёрных щупалец пытается причинить метле боль, и раздражается тем, что ничего не выходит. Поток красноватых камушек к тому времени прекратился. Все они поплыли куда-то вверх, вероятно, в тело манты. Фигура изогнула одну из труб, прижимающих метлу к стене, так, чтобы та не смогла освободиться наверняка, и растворилась в чёрном покрытии пола. Щупальца начали редеть, пока не исчезли полностью.

– Картина ясна, – вслух сказал Тихомир, чтобы его мог услышать Люмбрик, ведь с метлой ему, похоже, общаться придётся только через зверя. – Метла прилетела сюда на этом аппарате с целью добыть в скальной породе некий минерал.

– Камень, – поправил его Люмбрик.

– Ну, камень, – согласился Тихомир, – а потом на неё напала манта, забрала всю добычу и оставила умирать мучительной смертью.

– Камень, – подтвердил зверь.

Внезапно в голове опять помутилось. Перед глазами появилась мёртвая метла, а чуть поодаль беззаботно плавающая манта. Внезапно метла ожила, от неё в разные стороны волнами понеслись блестящие волны. Как только первая из них достигла тела манты, та встрепенулась, кинулась к метле и растерзала её на куски.

– Так-так, – опять вслух сказал Тихомир, – она хочет сказать, манта почувствовала, что метла в полном здравии, и спешит сюда…

Он перевел взгляд на Люмбрика, надеясь услышать подтверждение своих догадок, но тот уже забился под рукав кольчуги, дрожа от страха. Лучшего подтверждения и не нужно было. Тихомир вопросительно посмотрел на метлу, как бы приглашая следовать за ним, но в голове сразу возник очередной образ: он с метлой спускается на землю возле аппарата, из почвы сразу же вылетают сотни тонких белесых нитей, опутывают их и начинают душить.

– Объясни ей, что мы полетим, – смекнув, в чём дело, Тихомир начал тормошить зверя. Тот нехотя высунул мордочку наружу и выразительно посмотрел на метлу. Та сразу подскочила к одному из выдвижных ящиков, достала нечто напоминающее сумку и встала перед Тихомиром, всем своим видом показывая, что готова следовать за ним. Вместе они вылезли на поверхность аппарата, где Тихомир столкнулся с проблемой, о которой за последние полчаса как-то не вспомнил… Синистра! Она ж разобиделась, видите ли!

– Синистра, – требовательно позвал он, – немедленно расправляй крылья, нужно срочно вылетать.

– Это тебе кочерга посоветовала!? – зашипела программа.

– Я её метлой обозвал, – объяснил Тихомир, – но это не важно. Нам угрожает опасность: сейчас сюда прилетит существо, похожее на огромную океаническую манту.

– Бред, – холодно отрезала Синистра, – я никого не вижу.

– Синистра, перестань. Нам в любом случае надо лететь.

– Только не говори мне, что кочергу мы забираем с собой, – ядовито прошептала программа.

– Без неё не справится: как не крути, а она всё-таки коренной житель этого мира и знает, как пробраться к центру планеты, выбирая наименее опасные дороги.

– Если бы знала, то не попала бы в ту ситуацию, из которой ты её так необдуманно вытащил.

– Синистра, – Тихомир перешёл на угрожающий тон, – ты решила скоротать время в дискуссиях, ожидая появление манты, или что!?

Раздался электрический треск, вдалеке мелькнула молния, и за спиной у Тихомира сразу же распахнулись крылья. Злорадно усмехнувшись, он обхватил талию метлы (благо, она была тонкой) и взлетел вверх. При низкой гравитации держать её оказалось не так уж и сложно, но вот куда лететь? Как будто почувствовав его мысли, существо вскинуло руку, указывая верное направление, и Тихомир, периодически оглядываясь назад, на предельной скорости устремился туда. Через пять минут руки всё-таки заныли – Тихомир понял, что переоценил свои силы. Метла снова как-то почувствовала это и обвила волосами их тела замысловатым узором. Тихомир освободил руки. Манта, тем временем медленно и уверено сокращала расстояние между ними. Обернувшись назад и активировав линзы, Тихомир попытался её рассмотреть: чёрные щупальца, постоянно находившиеся в движении, переплетались друг с другом, на мгновение высовывались из общей массы и втягивались обратно.

Перед глазами мелькнула картинка: в отвесной скале чернеет вход в пещеру, Тихомир влетает туда. Повертев головой, он, и правда, заметил в стене этот вход. Не долго думая, свернул туда, углубился метров на двести и опустился на землю.

– Вот это правильно, – появился голос программы, – энергию надо беречь. Пещера слишком узкая для этого существа, хотя я опасаюсь, что оно способно менять форму.

– Не способно, – Тихомир сам не заметил, как метла «слезла» с него и жестом предложила идти дальше, – думаю, манта имеет плотный скелет, не позволяющий ей сузиться до размеров диаметра пещеры.

– С чего ты взял?

– Гоняясь за аппаратом метлы, она предпочла просверлить собой отверстие, где скрылся аппарат, да и когда она всё-таки его настигла, внутрь проникли только щупальца, – объяснил Тихомир уже на ходу.

– Что за бред ты несёшь? Я такого не видела.

Пещера вдруг затряслась, а воздух заполонил противный визг.

– Что это? – озадачилась программа.

– То, о чём я тебе говорил: манта начала сверлить вход в пещеру, чтобы добраться до нас.

– Так откуда ты видел всё то, что рассказал мне? Опять медитации и интуиции?

– Нет. Эти сведения мне передала метла, как-то мысленно, образами.

– Ладно, – вздохнула Синистра, – будем надеяться, это правда.

– Будем надеться, что пещера не окончиться тупиком, – перебил её Тихомир.

Через час визг, издаваемый трубой, поутих, а через другой его не стало слышно совсем.

– Оторвались, наверное, – Тихомир остановился и вытер пот с лица.

Видение показало манту, сверлящую тоннель, и его, идущего по пещере.

– Значит, не оторвались, – пришлось перейти на шаг – организм намекал, что бег он не выдержит.

Появилось время осмотреться. Пещера как пещера – метров пять в диаметре. Явно естественного происхождения. На стенах, потолке и полу кое-где растут неизвестные растения. Белых червей, выползающих из-под земли, по всей видимости, можно было не опасаться – метла бы предупредила. Кстати, а как там она? Тихомир бросил беглый взгляд в сторону: его странная спутница шла, чуть пригнувшись, боясь зацепиться головой за своды пещеры. Было заметно, как она намеренно замедляет шаг, чтобы идти наравне с Тихомиром. Не останавливаясь, метла схватила волосами какой-то плод, висящий на потолке, и протянула Тихомиру.

– Спасибо, конечно, – Тихомир взял плод и начал его рассматривать. Тем временем, существо поглотило волосами другой, точно такой же.

– Ну и что мне теперь с ним делать? – озадачился Тихомир. – Если я верну плод метле, она подумает, что я его не хочу принимать и обидится.

– Пусть обидится, и тогда мы её, наконец, зарубим, – подсказала Синистра.

– Вечно ты против всех, кто попадает в нашу компанию, – упрекнул Тихомир, – а я, между тем, ни разу не ошибся. Против Люмбрика, к примеру, ты была категорически настроена, а вспомни, сколько раз он нам жизнь спасал. Против Алины…

– Ну и сколько раз тебе Алина жизнь спасала? – перебила программа.

Тихомир задумался.

– Ну… один, когда мы порядок разрушили.

– Один! Для статистики это не число!

– Но ведь мы до сих пор живы!

– А она до сих пор не мертва… – наигранно печально вздохнула Синистра.

– Всё, надоело с тобой препинаться. Лучше скажи, что ты думаешь о фрукте у меня в руках?

Тихомир резко остановился.

– Слышишь? – откуда-то издалека доносился звук, напоминающий шум водопада.

– Слышу, – откликнулась программа.

– Какие-нибудь предположения по этому поводу будут?

– У меня!? – опять наигранно удивилась программа. – Спроси лучше у своей швабры, она ж здесь всезнайка!

– Люмбрик, спроси у неё, что это?

Перед глазами сразу же появилось изображение подземного водопада.

– Водопад, – объявил Тихомир программе.

– А я думаю, нет. Поспорим?

– Делать нечего, ещё споры с тобой разводить, – фыркнул Тихомир.

За очередным поворотом взгляду открылся небольшой подземный водопад и маленькая речушка, утекавшая прямо в стенку пещеры.

– Ну что? – победно спросил Тихомир у программы.

– Воды здесь нет, это мы уже давно знаем, – Синистра не собиралась сдаваться, – скорее, какой-нибудь жидкостепад.

Во время их разговора метла подошла к речушке и опустила волосы в воду.

– Пьёт, похоже, твоя подруга, – заметила программа.

Дальше они пошли прямо по дну реки, благо, что была она небольшой и мелкой. Жидкость по всем признакам напоминала воду. Синистра, как смогла, проанализировала её состав. Согласно проделанным исследованиям это действительно могла быть вода, но, как объяснила программа, в химическом анализе она не сильна, а посему утверждать не рискнет.

Плод, подаренный метлой, Тихомир предусмотрительно спрятал в сумку. По реке они шли около недели, за которую Тихомир уничтожил почти все запасы колбасы, взятые из своего мира. Река петляла, в нескольких местах в неё впадали небольшие ручейки, от чего она становилась все полноводнее, пока однажды сама не впала в другую, в десятки раз превосходящую по размерам, реку. Последняя текла по огромной пещере и имела берега, позволяющие Тихомиру передвигаться по суше. Измученный, он все чаще стал задаваться вопросом, куда же всё-таки они бредут, но по неизвестной причине не решался обратиться за ответом к метле. Та же, судя по всему, была чем-то встревожена: часто оглядывалась назад и, время от времени, обгоняла Тихомира, но потом опоминалась и вновь подстраивалась под его ритм. Тихомир пришел к выводу, что метла чувствует погоню, однако идёт медленнее из благодарности к Тихомиру.

Река была не безжизненна, более того, опасна. К счастью, Тихомир пока так и не узнал, чем именно, поскольку метла, хорошо знала местность и старательно обходила некоторые места. Иные же настолько приводили её в ужас, что Тихомир был вынужден переправлять их на другой берег с помощью крыльев, из чего следовало, что воды обитаемы явно не безобидными существами.

Сила тяжести продолжала снижаться. Особенно в глаза бросались брызги, поднимавшиеся в воздух от всплесков, производимых время от времени существами, населявшими реку. Капли воды (воды?) падали обратно неестественно медленно.

На седьмой день за спиной послышался уже знакомый Тихомиру электрический треск. Даже без увеличивающих линз вдалеке был заметен черный силуэт манты. Тихомир безмолвно схватил метлу, расправил крылья и поднялся в воздух. Он помнил, что скорость передвижения манты намного выше той, которую могла развить Синистра и теперь напряжённо вглядывался в стены пещеры, надеясь встретить ответвление поуже, но его не было. Метла, чувствуя опасения Тихомира, передала ему очередную картинку, судя по которой, искать ответвления не имело смысла, но чувствовалась смутная надежда на спасение, будто что-то или кто-то им поможет.

Тихомир ещё раз напряжённо всмотрелся вдаль, однако не заметил ничего необычного. Пещера резко сворачивала, пришлось даже немного притормозить, дабы вписаться в крутой поворот. Назад Тихомир уже не смотрел, но чувствовал – манта догоняет. Да и зрелище, увиденное впереди, ошеломило, он даже засомневался в своем психическом здоровье: просторный полутёмный коридор с двумя линиями тёмных красных огней. Первое, что бросилось в глаза, нечто похожее на аэродром со взлётно-посадочной полосой. Секундой спустя ближайшая пара огней как будто встрепенулась и ожила, засветив ярче, а еще секундой позже последовала вспышка и в сторону Тихомира полетели два красных луча. Летели они не слишком быстро, и увернуться сложности не составляло, но Тихомир не собирался уворачиваться. Уже издалека было ясно: лучи пролетят мимо, если, конечно, приближаясь к нему, не изменят траекторию. На самом деле лучи пролетели буквально в метре от распахнутых крыльев. Тихомир обернулся.

Выстрел был предназначен для манты, с лёгкостью увернувшейся от него, впрочем, как и от следующего. С ужасом Тихомир понял, что чудесное избавление от преследователя он не получит, но ничего не оставалось, кроме как лететь дальше. Внезапно ожила вторая пара огоньков, а чуть позже и третья – не прошло и минуты, как на манту обрушился целый ливень красных лучей. Несколько из них всё-таки достигли цели – тело манты окрасилось багровыми пятнами с искристыми краями. Пятна затягивались на глазах, но с каждой секундой их становилось всё больше и в определенный момент существо, видимо, решило отказаться от преследования. Оно пустило в Тихомира длинную синюю молнию, которая иссякла, не долетев до него нескольких сот метров, сделало резкий разворот и стремительно помчалось обратно. Атака красных огоньков сразу же прекратилась. Тихомир завис в воздухе.

– И что это было? И почему это что-то оставило нас в живых?

– Мне почему-то кажется, это просто оборонительное сооружение, – появилась в голове Синистра, – от таких вот мант. Вопрос в том, кого оно защищает.

– Люмбрик, – Тихомир растормошил зверя, – может, спросишь у метлы, что всё это значит?

Через несколько секунд перед глазами появилась картинка, а если быть точным, маленькое кино. Тихомир и дальше летит по туннелю с огоньками, но вскоре он заканчивается и в поле зрения попадает огромная полость с сотнями каменных изогнутых перемычек, обросших пышной растительностью, в причудливых формах которой, время от времени мелькают силуэты существ один в один похожих на метлу, все еще висящую сейчас на нём.

– Синистра, – Тихомир спустился на землю, – кажется, мы прилетели в э… город, где живут родственники нашей метлы.

– Это швабра тебе подсказала?

– Ага.

Тихомир активировал линзы и посмотрел вдаль: а вот и встречающие… Пять существ, абсолютно ничем не отличающихся от стоящей рядом метлы, направлялись по туннелю в их сторону, держа в руках непонятные металлические стержни. Не дойдя десятка метров до Тихомира, существа остановились, подняв в его сторону стержни, сжатые в руках. Внезапно метла, которую он спас, вышла вперёд, и перед глазами Тихомира замелькал фильм, вкратце повествующий о их путешествии. Вероятно, метла одновременно «транслировала» этот фильм и своим сородичам.

– Синистра, нас в гости приглашают. Пойдём?

– А куда деваться?

Тихомир сделал шаг вперёд, от чего мётлы одобрительно закивали руками. Пещера закончилась, и взгляду открылся город – именно такой, каким его изобразила метла в одном из видений Тихомира. Ближайшая каменная перемычка была хорошо утоптана – вероятно, по ней часто ходили. Где-то вдалеке она исчезала в хитросплетениях остальных.

Сами существа, похоже, жили в шарообразных растениях, попадавшихся время от времени на пути. Присмотревшись, Тихомир не без удивления отметил, что ошибался – гигантские перемычки вовсе не каменные, а скорее походили на части огромного растения. По пути им попадались странные образования самой различной формы и размера, исходя из цвета и характера поверхностей, можно было предположить, что они тоже являлись частью растения. Внезапно один из двадцатиметровых бутонов раскрылся, и из него вылезла метла, заинтересованно уставившаяся на и без того напуганного Тихомира, проходившего по счастливой случайности мимо.

– Люмбрик, – сразу поздоровался зверь.

– В таких бутонах они, наверное, живут, – предположила Синистра.

– Скорее всего, но есть и другие образования, – Тихомир показал пальцем на десятиметровую спираль, накрученную на перемычку, – многие из которых в движении.

– Думаю, у них неплохо развита цивилизация.

– Будь у них хорошо развитая цивилизация – они уже давно выбрались бы на поверхность.

– Может быть, и выбрались, если бы не Мгла…

– А когда я попаду в Москву, Мглы не будет. Представь, если мы откроем дорогу для конкурента человеку.

– Эко ты загнул, хотя вопрос довольно актуален.

Дорога тем временем начала спускаться вниз и заворачивать. Через некоторое время Тихомир понял, что они идут по уступу, обвивающему столб невероятных размеров. Перемычки, окружающие их, постепенно редели, пока внизу не появились маленькие огоньки. Тихомир активировал линзы и обнаружил, что светились камешки очень похожие на тот, который в видении ему дарила метла.

– Интересно, куда нас ведут, – прервала его размышления Синистра, – уступ упирается в стену.

В этот момент стена разверзлась в прямом смысле слова, и сопровождавшие Тихомира мётлы остановились около так называемого входа. Перед глазами тут же появилась картинка, где он проходит внутрь пещеры.

– Сопровождать они, похоже, нас не собираются, – буркнула Синистра. – И вообще, как-то напоминает жертвоприношение. Может, свалим отсюда, пока не поздно?

– Хм, если проводить аналогию с человеческим поведением, то, скорее всего, нас просто ведут к э… руководителю.

– Аналогию!? Какая аналогия может быть в этом случае!? Да эти швабры даже разговаривать не умеют!

– Вот войдём и всё узнаем.

Тихомир с опаской вошёл в пещеру, но ничего страшного не произошло, не считая того, что, когда он обернулся, выхода уже не было!

– Я же говорила! – зашипела Синистра.

– Ничего ужасного еще не произошло, – подумаешь, выход исчез… – дрожащим голосом успокаивал Тихомир скорее себя, нежели Синистру.

– Что значит ничего?! Нас заживо замуровали! – не унималась программа.

– Мама, – каким-то жалобным голосом внезапно произнёс зверь.

Тихомир от неожиданности остановился.

– Синистра, ты это слышала?

– Он сказал новое для него слово. Хм, что бы это значило?

Люмбрик внезапно свалился на пол, как всегда звучно об него стукнувшись, и посеменил куда-то вперёд.

– Люмбрик, ты куда? – зверь, не отзываясь, скрылся за поворотом пещеры. Тихомир бросился вдогонку, но его уже и след простыл. В пещере не было ответвлений, и заканчивалась она огромным залом. Со всех стен выходили толстые розовые щупальца, каждое из которых соприкасалось с метровым красным кристаллом, покоившимся в самом центре. На кристалле сидел Люмбрик.

– Мама, – опять повторил зверь и посмотрел на кристалл.

– Так это же гриб, – изумилась Синистра, – по крайней мере, организация точно его.

– Ничего не понимаю, – задумался Тихомир.

– А чего тут понимать. В недра планеты просочилась плазмоидная форма жизни. Гриб породил Создатель. Возможно, в нескольких вариантах, и один из них попал сюда.

– И Люмбрик признал в нём родственника.

– Ага, только не вздумай сказать ему, что ты сделал с его истинным папой, а то отношения между вами быстро испортятся.

Откуда ни возьмись, в зале появилась метла. Она высыпала на пол около кристалла горсть светящихся камушков, которые Люмбрик, спрыгнув с кристалла, сразу же принялся усердно грызть.

– Папа, – прожёвывая камушек, произнёс зверь, кивнув головой в сторону Тихомира.

– Люмбрик, камень, ищи, – зверь принялся перечислять все подвиги Тихомира, потом замолк, вероятно, пытаясь подобрать слова, закатил глаза и застыл.

– Что это с ним, Синистра, ты не знаешь?

– Это ты у нас специалист по ненормальным состояниям – всяким медитациям, галлюцинациям, телепатиям и другой ерунде. Одно ясно – родственники общаются. Кстати, я чувствую едва заметное, неизвестное мне излучение.

– Может, попробовать подключиться к их разговору?

– Ой, я тебя умоляю, только не сейчас, и без того ситуация фиговая, а тут еще ты со своими медитациями. Сам знаешь, что во время них становишься особенно уязвимым, а я о всего защитить тебя не могу.

Тихомир шикнул на программу, сел на пол, и попытался расслабиться.

Первое, что осознала Алина, открыв глаза, это то, что белесые тонкие нити, уже начинали обвивать ей ноги.

– Прыгай! – раздался в голове спокойный голос Создателя.

Алина ещё толком ничего не соображала, но равнодушный голос Создателя действовал на редкость отрезвляюще. Она непроизвольно оттолкнулась от земли ногами и оказалась в воздухе. В нижней области живота резко кольнуло – внутренние органы запротестовали такой резкой перегрузке. Полёт, пусть и не долгий, дал ей секунды, чтобы осознать окружающую обстановку. Ну конечно, она опять попала в недра чужой планеты! Как раз в то место, где чуть не погибла в прошлый раз – во время спасла случайная телепортация.

– Алина, – Создатель был невозмутим и холоден, – потолок.

Алина запрокинула голову и увидела стремительно приближающуюся каменную сосульку. Не известно как, но руки сами вцепились в холодную шершавую поверхность, и Алина обнаружила себя висящей на пятнадцатиметровом сталактите.

Вот и чудесно, подумала она, будет время всё как следует обдумать. Немножко успокоившись, она в первую очередь почувствовала боль в животе.

– Вот я и проверила, какие чувства испытываешь, когда используешь экзоскелет на максимальных нагрузках, – Алина захотела жалостливо погладить живот, но подумала, что стоит оставить это до лучших времен, поскольку сейчас важнее покрепче ухватиться за сталактит.

– Ты слишком сильно оттолкнулась от земли, – угадал её мысли Создатель.

– Испугалась, – задумчиво ответила Алина.

– Не вздумай прыгать вниз. Разобьёшься.

– Разобьюсь? – в голове ещё не всё встало на свои места, и Алина не могла толком что-либо понять.

– Ты оттолкнулась от земли слишком сильно и, соответственно, взлетела слишком высоко.

– Ты хочешь сказать, что, если я сейчас спрыгну вниз, то разобьюсь насмерть?

– Насмерть? Нет. Но белесые нити внизу сразу воспользуются твоей временной недееспособностью.

«Блин, – подумала Алина, – ну когда уже я научусь пользоваться этим экзоскелетом? Так и висеть на сталактите?» Алина осмотрелась по сторонам. Ближайшая каменная сосулька находилась метрах в двадцати от неё. Не перепрыгнешь, а значит, передвигаться по потолку не выйдет.

– Ну и что теперь делать? – спросила она Создателя.

– Ничего, – равнодушно бросил тот.

Алина решила уже проделать углубления в каменной поверхности, чтобы удобней держаться, но, прислушавшись к собственным ощущениям, поняла, что экзоскелет и так её очень неплохо держит. Кстати, а почему бы и не перекусить? Единственная свободная минутка за последние дни. Алина осторожно оторвала одну руку от сталактита и засунула в сумку. Под пальцами почувствовалось что-то холодное и мягкое – сосиска!

– Создатель, – позвала Алина, – какие будут предложения?

Вниз полетела прозрачная целлофановая плёнка, моментально утянутая под землю белесыми нитями.

– Пока никаких, – последовал невозмутимый ответ.

– Что значит никаких? Мне что, так и висеть здесь?

– Так и висеть.

– Долго я так не провишу.

– Почему?

Алина задумалась, почему, собственно, не провисит: энергия экзоскелета вроде как не лимитируема, воды и еды до следующей телепортации хватает с избытком…

– Но мы не продвинемся ни на сантиметр к нашей цели, – сообщила Алина.

– Если ты попытаешься спрыгнуть, то мы не дойдём до центра планеты вообще, следовательно, благоразумней ждать телепортации.

«Конечно, Создателю миллионы лет – подумала Алина. – При таком раскладе, что для него потеря пары дней? Да ничего! А вот я за это время могу умереть, причем от собственных мыслей. Так уж устроен человек: его организм не приспособлен к полному безделью, – пусть на четвёртый, пятый день, но она всё-таки не выдержит и попытается спрыгнуть. С другой стороны, люди ведь как-то выживают, к примеру, в карцере, хотя там нет выбора, а у неё здесь есть. Может, все-таки рискнуть и спрыгнуть? – Алина посмотрела вниз. – Сколько интересно метров до земли? В этих нереальных ландшафтах и оценить-то ничего не возможно!»

– Даже не думай, – хладнокровно отметил Создатель.

– Ты не понимаешь, – попыталась объяснить Алина, – моя психика не выдержит висеть здесь несколько дней подряд, рано или поздно я всё равно попытаюсь спрыгнуть.

– Но пока же висишь, – создавалось впечатление, что Создатель над ней издевается.

– Пока да, но лучше заранее проработать выходы из сложившейся ситуации. По потолку передвигаться явно не получиться – это я уже поняла.

– А почему ты не выдержишь? – перебил её Создатель.

– Потому что человек не приспособлен к полному безделью.

– Безделью? Так можешь со мной поговорить.

А что, – стала вслух размышлять Алина, – вполне нормальный альтернативный вариант. Такую возможность я учту. Что ещё? Создатель, что ты там про зеркальность говорил, может, она поможет?

– Нет.

– Почему нет?

– Потому что не поможет.

– А что хоть эта зеркальность из себя представляет?

– Это отражение твоего сознания, материализованное в зеркальное отражение твоей сущности.

– Понятно, – с холодным сарказмом в голосе отметила Алина, – значит, будем висеть.

Алина уже подумала обо всём, чём только можно было подумать, внимательно осмотрела каждый уголок пещеры, до которого мог дотянуться её взгляд. Создатель, как и ожидалось, оказался потрясающим собеседником, отвечая на все вопросы, как военный, – да, нет, не знаю. Время постепенно затерялось в мрачных сводах подземелья. Алина представила, что чувствуют йоги и аскеты, сознательно выбирающие добровольное заключение-уединение на несколько дней, а то и недель, но монахам помогает вера в Бога, а йоги посвящают отведенное время медитациям. Вспомнилось, что Тихомир любил медитировать, и Алина на мгновение пожалела, что никогда не спрашивала его, как он это делал и зачем. Девушка почувствовала усталость, веки слипались. Она не спала уже несколько дней. Смешно представить, но она забыла поспать. В круговерти последних событий организм ей попросту не соизволил об этом доложить.

– Создатель, а поспать я могу?

– Спи, – равнодушно ответил Создатель.

– А экзоскелет не отпустит сталактит, пока я буду спать?

– Нет, – Создатель однозначен до безумия.

Главное, чтобы не приснилось чего, а то во сне забарахтаешься и очнёшься уже на земле, если вообще очнёшься.

Проснулась Алина от непонятного свистящего звука. С трудом разлепив веки и всмотревшись вдаль, она увидела, как из темноты вынырнул шарообразный объект. На приличной скорости, промчавшись в нескольких сотнях метров от нее, объект исчез в лабиринтах пещер. Спустя некоторое время из того же места вылетело существо, похожее на огромную манту, затем еще одно. Вероятно, это была погоня. Вторая манта, в отличие от своей предшественницы, притормозила и остановилась, медленно поворачиваясь в сторону Алины. Пальцы девушки начали подрагивать о напряжения, выбивая из сталактита каменную крошку. От существа буквально исходила волна непонятной энергии, заставляя сознание сбиться в комочек от страха. Манта, тем временем, начала медленно приближаться.

– Кто это? – Алина в ужасе позвала Создателя.

– Не знаю, но чувствую, как от этого существа исходит неизвестный мне вид энергии.

Манта подлетела практически вплотную. Неторопливо облетев вокруг Алины, будто рассматривая, она застыла прямо напротив лица девушки.

– Ч-чего ей от меня надо? – Алина от страха начала заикаться.

Манта бесшумно опустилась вниз и подставила Алине спину, видимо, приглашая спуститься, но Алина ещё крепче вцепилась в сталактит. Тогда манта отлетела в сторону, раздался электрический треск, и пространство осветила синяя молния. Огромный сталактит в нескольких сотнях метров от Алины оглушительно взорвался тысячами каменных осколков – чистой воды угроза. Внизу опять показалась чёрная поверхность манты. Алина закрыла глаза, через силу разжала пальцы, и полетела вниз. Она летела несколько минут, но никак не могла достигнуть поверхности. «Что случилось? – лихорадочно соображала девушка. – Если манта отлетела в сторону, то я должна была уже упасть на землю. Надо открыть глаза, – но невообразимый ужас, сковавший мозг, не давал это сделать». Пересилив себя, Алина таки открыла глаза: она стояла на спине манты, бешено планировавшей по коридорам пещер. Руки и колени на несколько сантиметров утопали в чёрной поверхности. Чувствовалось, как их что-то удерживает, однако, попытавшись поднять руку, Алина заметила, что хватка исчезла. Выходит, существо её вовсе не держит, а напротив – старательно оберегает, но куда они летят?

Тихомир вгляделся в окружающую пустоту. «Интересно, – подумал он, – в этом пространстве не существует никаких элементарных частиц, а я думаю, что вглядываюсь в него. Кстати, а где ива? Тихомир вскинул голову и завыл. Пространство заполнила звуковая волна, в которой сразу же появилось яркое зелёное дерево.

– Привет, – Тихомир не знал, как себя вести. Он догадывался, что перемирие с деревом довольно шаткое и не известно, чем все может закончиться. Ива зашелестела ветками и подлетела ближе.

– Ты? – негромко спросило дерево.

– Я.

– Кто ты?

– Не знаю. Я не знаю, кто я здесь.

– И я, – опустило ветки дерево, – скажи, что мне нужно делать? Где мы?

– Я не знаю, что тебе делать, и не знаю, где мы, но… давай посмотрим вселенную, поражающую своим великолепием.

– Давай.

Вспыхнула яркая звёздочка, потом ещё, и ещё…

– Как красиво, – прошептала ива.

– Ага, – согласился Тихомир.

За спиной чувствовалась пустота, перед глазами… вселенная – необычайная, дикая и свободная, существующая и нет, бесконечная и ограниченная. Миллионы галактик, миллиарды звёзд, невообразимое количество планет, астероидов, комет… Вселенная вливалась в сердце, несясь по артериям, проникая в вены, сосуды, капилляры, наполняя собой каждую клеточку тела, пропитывая его необъятностью, дикостью и свободой.

– Ты это чувствуешь? – спросил Тихомир иву.

– Да.

– Мы часть вселенной, а вселенная часть нас.

– Здесь так хорошо…

Вдалеке показались неясные очертания зверя. Через мгновение стало понятно, что это котёнок, с окровавленной мордочкой.

– Сейчас на его пути появиться шипастый цветок, – прошептал Тихомир иве.

– Знаю, – печально ответила та, – и не хочу на это смотреть. Давай уйдём в ничто.

Они снова поплыли в пространство, где царило небытие.

– Жалко, – прошелестело дерево.

– И мне, – согласился Тихомир, как-то оживляясь. – А давай проникнем во вселенную в том месте, где нет ни котёнка, ни цветка.

– Вот это идея! Они знают, что мы поблизости, но мы потеряемся, и будем наслаждаться этой вселенной… И ещё: волк, мне нужно попасть в одну галактику, на орбиту звезды… В общем, пойдем со мной!

– Пойдем. Ты мне чем-то нравишься, не знаю чем, но, кажется, нам стоит путешествовать вместе.

– А ведь в начале мы чуть не убили друг друга. Я словно была в другой оболочке, отравляющей все вокруг… Не знаю, но чувствую, как она разрушается… Благодаря тебе, волк.

Глава 8

Ярослава почувствовала обжигающую боль на щеке, рука инстинктивно дёрнулась и ощутила на себе чью-то кисть.

– Ну, наконец, – прервал тишину голос Пришивало.

В глаза ударил яркий свет. Ярослава обнаружила себя сидящей в салоне танка.

– Что за мода терять сознание в самые ответственные моменты… – Пришивало озабоченно ходил из стороны в сторону.

В голову, наконец, нахлынули мысли, принося с собой воспоминания о том, как она здесь очутилась и что необходимо делать дальше.

– Ты говоришь, связь с начальством оборвалась, – Ярослава медленно встала и повернулась к Дмитревичу.

– Да. Как только эта… мочалка нас обволокла.

– Болеслав, ты уже сделал то, о чем мы договаривались?

– Э, – замялся Пришивало, – ситуация за бортом знаешь ли…

– Ситуация как раз благоприятна для задуманного, – перебила его Ярослава.

Пришивало отправился в угол салона и прикладом автомата начал вышибать какую-то металлическую крышечку на стене. Экипаж сразу забеспокоился, а один из солдат, экипированный в одежду из нанотрубок, потянулся к оружию. Ярослава сразу же вышла в центр салона, подняла руку с перчаткой и остерегающе на него посмотрела.

– События развиваются именно в той последовательности, в какой они и должны были развиваться, – ледяным тоном произнесла она. – Я не гарантирую безопасности, но шанс выжить для всех нас значительно возрастёт, если мы сможем действовать независимо от вашего руководства, которое сейчас находится на поверхности и в любой момент может уничтожить танк легким движением руки.

Металлическая крышка отлетела в сторону, звонко ударившись о пол, а Пришивало отбросил в сторону автомат и начал копаться в проводах, скрывавшихся до селе в стене.

– Дмитревич, – Ярослава медленно подошла к его рабочему месту, – что мох может сделать с танком? Точнее, не мох, а эта…

– Мочалка, – подсказал Дмитревич.

– Мочалка, – повторила она, – она как-то воздействует на танк?

– Во-первых, она его обездвижила, – затараторил Дмитревич, – во-вторых, датчики зафиксировали многочисленные микропроникновения в броню. Через пару часов…

– Связь с колонной есть? – перебила его Ярослава.

– Нет.

– Система охлаждения только в колонне?

– Нет. Резервная есть в танке, но азота в нём… минут на десять и то, смотря какая температура за бортом. Её смонтировали только для того… Короче, если вдруг что случится из ряда вон выходящее.

– Как и сейчас. Вот и включай её.

– То есть?

– То и есть! Включай эту резервную систему охлаждения.

– Но температура за бортом не высокая, зачем!?

– Затем что её нужно включить! Дмитревич, твоё дело нажимать на клавиши, – думать буду я и Болеслав Андреевич.

– Всё, готово! – запыхтел в углу Пришивало. – Что там у вас.

– Я так понимаю, резервная система охлаждения танка тоже работает на основе жидкого азота?

– Да, – следователь пытался вникнуть в ситуацию, – а что?

– Как я до этого сам не додумался!? – воскликнул Дмитревич. – Азот заливает корпус танка, и всё в сантиметрах двадцати от него замерзает, включая мочалку.

– Дмитревич, ты главное на клавиши жми.

Почувствовался небольшой толчок. Танк медленно двинулся.

– Да не цацкайся ты с ней, – скривилась Ярослава.

– Не понял, – Дмитревич не отрывался от мониторов.

– За нами ещё должна пройти колонна, если они, конечно, до сих пор живы. С имеющимися успехами мы только «прорубаем» тоннель внутри самой мочалки. Давай избавимся от неё полностью. Металлической рукой ты управлять можешь?

– Э… манипулятором?

– Манипулятором.

– Могу.

– Ну, так развороши ёмкость с азотом – ещё лучше будет, если она взорвётся.

Мониторы засветились. В тусклом свете стали видны волокна, составляющие мочалку. Дмитревич вопросительно посмотрел на Пришивало.

– Делай, что говорят, – одобрительно кивнул тот.

Дмитревич засунул руку в перчатку, отвечающую за управление манипулятором. На экране одного из компьютеров появился баллон, прикреплённый к броне танка железными скобами, а секундой позже и сам манипулятор. Железная кисть обхватила ёмкость и начала её сжимать. Струйка газа вытекла на волокна мочалки, и те моментально обледенели.

– А теперь из пулемёта в те места, где мочалка замёрзла разрывными, – встрял Пришивало.

Как только большая часть мочалки была уничтожена, оставшиеся волокна начали съёживаться и превращаться в тёмную жидкость, стекавшую по бортам машины. Экипаж танка восхищённо смотрел на Ярославу, понимая, что она спасла их жизни.

– Чего уставились? – нарушила молчание Ярослава. – Дмитревич, жертвы?

Дмитревич застучал по клавиатуре.

– Нет!

– Полный вперёд!

Танк двигался несколько дней, но мох, толщина которого уменьшалась с каждым километром, агрессивности не проявлял.

– Похоже, мочалка была его последним оружием, – произнёс Пришивало, когда они ехали по одной из проплешин, всё чаще попадающихся в последнее время на пути.

– До теплового барьера – да, – уверенно сказала Ярослава.

– А после?

– После? – Ярослава задумалась. – Внутри.

– Внутри?

– Внутри барьера. Я чувствую, что произойдёт нечто ужасное внутри теплового барьера.

– Снова мох?

– Не знаю…

Температура в течение последующих дней ощутимо поднималась. Солдаты молчали, но в их взглядах всё чаще прочитывалось желание снять бронежилеты.

– Болеслав Андреевич, – прошептал Дмитревич, – я тут сказать хотел кое-что… Ну, с глазу на глаз.

– Так говори! Не думаю, что от Ярославы стоит что-то скрывать.

– Э…

– Мне повторить!? Мы теперь одна команда. Всё! Начальство нас уже никак не реабилитирует, поскольку бунтари подлежат немедленному уничтожению – обратного пути нет. А вот туда, куда мы едем… вполне возможно, но без Ярославы нам не добраться.

– Я понимаю, – зрачки Дмитревича не находили себе места, – в общем я много раз участвовал в учениях с танком и знаю в нём каждый болтик…

– И?

– Отсек «Z», мы открыли его, но последний раз, когда я его видел… он казался больше по объёму.

– Элементарно, – Ярослава подошла к закрытому отсеку, – ваше начальство перестраховалось на случай непредвиденных обстоятельств, типа подобного бунта. Они разбили отсек на две части. И во второй, думаю, лежит нечто важное, нечто такое, без чего мы не сможем пройти тепловой барьер.

– Интересно, что? – Пришивало помрачнел. – Необходимое оборудование, взрывное устройство или… блин, да это может быть всё, что угодно!

– Проще открыть, а не гадать, – подсказала Ярослава.

Пришивало открыл отсек, присел на корточки и начал придирчиво его осматривать.

– А может, и не взорвётся…

Чтобы снять перегородку, разделявшую части отсека, достаточно оказалось выкрутить четыре блестящих болтика. Внутри все было забито коробками. Пришивало взял в руки одну из них и попытался открыть.

– Атака! – заорал Дмитревич

На экране мониторов зелёные точки, обозначающие положение людей, одна за другой превращались в красные.

– Что за херня? – к монитору подбежал следователь.

– Не знаю, – руки у Дмитревича дрожали, – мы теряем людей.

– Мох предпринял последнюю попытку, собрав все свои силы, – безучастно произнесла Ярослава. – Боюсь, мы ничего не сможем сделать.

– Ты же говорила, что до теплового барьера атак не будет! – заорал Пришивало.

– На нас, – уточнила Ярослава, – чувствовала, что не будет атак на нас. Внутри танка мы в безопасности, но те, кто снаружи… их я не чувствую.

Мониторы на мгновение погасли и вновь засветились. На экранах виднелся удаляющийся гигантский ком мха.

– Он настиг нас сзади, – объяснила Ярослава, – пройдя через всю колонну.

– И уже не вернётся? – Пришивало вытер пот с лица.

– Нет, докатится до теплового барьера и сгорит там вместе с людьми, которых забрал с собой. К счастью, они уже мертвы.

– Дмитревич, – очнулся следователь, – они что, действительно мертвы?

– Да. Мох достал всех, кто был снаружи.

На экранах мелькнул тягач с разбитыми стёклами.

– Как же я не почувствовала? – Ярослава опустилась на колени. Странно, но ей почему-то стало невыносимо жалко погибших людей. А еще… ведь она же могла их спасти, предвидеть обстоятельства, но… не справилась. Из глубин души неожиданно вырвались чувства, похороненные ею сотни лет назад. Осознание собственной человечности ошеломляло. Она вспомнила, какой была когда-то: влюбленной женщиной, с улыбкой мечтающей о будущем, глядя теплыми летними вечерами на серебристые блики луны, отраженные в морской воде. В кого превратило ее время, отравленное ненавистью к давно усопшим врагам? Чувства перемешались, и очнулась Ярослава на полу.

– Что с тобой? – над ней стоял следователь.

– Не знаю, – она с трудом встала. – У меня бывает, как ты успел заметить, но на этот раз ничего серьёзного.

Пришивало внимательно посмотрел на Ярославу и подошёл к Дмитревичу.

– Открывай люк. Внимание, экипаж! Последняя стадия монтажа системы охлаждения. Зарядка орудий танка до отказа. К выполнению.

– Что значит, последняя стадия? – поинтересовалась Ярослава.

– Бочки с азотом цепляются непосредственно к танку, тягач и прицеп со снарядами оставляем здесь.

– Ясно. Кстати, снаряды еще не раз понадобятся – поверь мне. Может, часть их сложить в салон танка.

– Нет, во время инструктажа меня предупредили, что в салоне возможна слишком высокая температура для них.

– Высокая? А мы? Неужели эти железяки не выдержат той температуры, которую предстоит выдержать нам?

– Действительно, – задумался Пришивало, – что-то здесь не сходится…

– То же, что и не досказали про потайной отсек, – подсказала Ярослава.

Пришивало снова схватил коробку, брошенную на пол из-за неожиданной атаки мха, и оторвал скотч, скрепляющий её края. Внутри лежал непонятный мешок. Пришивало внимательно его осмотрел и, наконец, всплеснул руками.

– Всё ясно! Это термокостюм. Начальство перестраховалось и на всякий случай подготовило и сложило в потайной отсек термокостюмы.

– Кстати, сколько их?

Пришивало покопался в ящиках.

– На всех членов экипажа, включая тебя и меня.

Не сговариваясь, Ярослава и Пришивало обернулись в сторону Алика. Тот попытался вскочить но, видимо, осознав бессмысленность любых действий со своей стороны при данных обстоятельствах, обречённо сел на место.

– Вылезай в люк, – следователь мотнул головой в сторону люка.

– Постой, – Ярослава положила руку на ствол автомата, направленного Пришивало на Алика, – я не хочу, чтобы он погибал.

– Чего!? – удивился Пришивало. – А тебе не всё равно, будет он жить или нет!?

– Нет, не всё равно, – последовал твёрдый ответ. – Я устала от смертей. Просто устала.

– Ну, хорошо, – следователь недоверчиво взглянул на Ярославу, – и что ты предлагаешь? В любом случае придется кого-нибудь убить. Все, кроме него, опытные специалисты…

– Я вообще не хочу, чтобы кто-то умер.

– Да ну? – подколол следователь. – Я тоже! Вот только выбора у нас нет…

– Почему же… пусть он будет в термомешке, или как там его, вместе со мной.

– Ладно, – вздохнул Пришивало, – только с тобой я его не пущу. Малинин у нас метр в шапке, так что с ним в термокостюм пусть и садится.

Два мешка отличались от остальных: они были оборудованы клавиатурами и гибкими мониторами. Один из них Пришивало отдал Дмитревичу, а во второй решил залезть сам. Монтаж системы охлаждения и перезарядка орудий заняла около получаса, и следователь скомандовал незамедлительно двигаться дальше.

Через некоторое время мох исчез полностью. Температура за бортом поднялась до ста градусов и продолжала увеличиваться. Когда она достигла ста тридцати градусов, Дмитревич включил систему охлаждения. В салоне сразу ощутимо похолодало, но не на долго. По прошествии ещё пары часов Пришивало отдал приказ одеть термокостюмы. Но имея представления, как перенесут высокую температуру боеприпасы, он, поразмыслив, решил снять бронежилеты, мотивируя это тем, что, возможно, люди, находящиеся в термокостюмах во время прохождения наивысшей тоски температуры будут находиться на грани жизни и смерти. А вот боеприпасы и оружие лучше иметь при себе: мало ли, на сколько градусов поднимется температура внутри салона, – в любом случае в термокостюмах она будет ниже. Кроме того, Пришивало отдал приказ Дмитревичу задать танку автоматический режим передвижения – тоже на всякий случай.

Принцип действия термокостюмов Пришивало известен не был, и, залезая внутрь, следователь отметил, что разработчики об удобстве в использовании явно не заботились, не говоря уже о способе управления танком, который оставлял желать лучшего. Видеть одновременно и клавиатуру, и монитор было практически невозможно. Пожалуй, оставалось лишь наблюдать за происходящим по экрану, разделенному на десяток окошек, отображавших ситуацию в разных местах снаружи танка и внутри.

Танк мчался на предельной скорости, температура стремительно росла. На стенах пещеры начали попадаться куски породы, светящиеся тусклым красным светом. С каждым километром свет становился ярче. Пришивало заметил, что порода представляет собой не что иное, как переливающуюся магму.

Раздался еле слышный шлепок (микрофоны были установлены и на внешней стороне танка), на броне машины зашипела небольшая алая капля. Спустя секунду она погасла, оставив миллиметровое углубление.

– Дмитревич, – лёгкие обжигал горячий воздух, – пусть танк стреляет по кускам магмы разрывными. В автоматическом режиме.

Заработали орудия и дорога впереди осветилась фейерверком разлетающихся во все стороны огненных искр. Пришивало покосился на окошко, демонстрирующее обстановку в салоне. Шариковая ручка, лежавшая на одном из столиков, растекалась по металлической поверхности. «Хоть бы не воспламенилась, – подумал Пришивало, и в этот момент раздался взрыв».

– Болеслав Андреевич, вы живы? – перед глазами, не моргая, висело лицо Дмитревича.

– Дмитревич, обстановка! – Пришивало ещё не успел прийти в себя, как фраза сама вырвалась из горла.

– Тепловой барьер пройден, – отрапортовал Дмитревич, протягивая следователю флягу с тёплой водой, – во время прохождения в салоне был зафиксирован взрыв неизвестного происхождения.

Пришивало приложился к фляге и осмотрелся. В углу, около отсека «Z» лежали тела людей.

– Кто остался в живых? – спокойно спросил следователь, понимая, что жертв много.

– Я, вы, – Дмитревич перешёл на неофициальный тон, – Ярослава, Обуховский и Коромысло.

Пришивало с трудом встал и прошёлся по салону. В глаза бросился исковерканный кусок металла, лежащий возле разбитого монитора.

– Газовый пистолет, – задумчиво произнёс он, поднимая осколок, – черт, как я мог забыть? Дмитревич, покажи запись.

На экране одного из мониторов появилась картинка с лежащими на полу термокостюмами, напоминавшими обыкновенные светло-серые мешки. Пришивало поискал глазами газовый пистолет, который еще в начале путешествия закинул на одну из полок.

– Увеличь вон то место, – следователь тыкнул пальцем в монитор.

Огня не было. Пистолет просто исчез с экрана монитора. В этот же момент один из термокостюмов отлетел в сторону – видимо его зацепил сам пистолет или его осколок. Не известно из чего были сделаны термокостюмы и как они работали, но повреждённый мешок на экране не лежал на месте – как будто его толкала струя газа. Он начал носиться по салону расталкивая других.

– Всё, – Пришивало закрыл рукой монитор, – дальше можешь не показывать. И так ясно.

Тела погибших оставили на горячем каменном полу. Не было времени хоронить, да и боеприпасы, при помощи которых можно сделать углубление в скальной породе, могли в будущем оказаться жизненно необходимыми. Мох больше не появлялся, а температура через некоторое время снизилась до тридцати градусов. Экипаж танка, а точнее то, что от него осталось, наконец, смогли выспаться и привести себя в порядок. Машина получила незначительные повреждения, хоть броня и была усыпана многочисленными миллиметровыми углублениями – результатом атаки магматических образований. Основная нагрузка пришлась на систему охлаждения, которую за ненадобностью поспешно демонтировали.

Через двое суток пещера закончилась, точнее, приняла другой вид. Танк выехал в огромную каменную полость.

– Куда теперь? – Пришивало повернулся к Ярославе.

– Если ты внимательно посмотришь на каменный пол, то увидишь две борозды. Помнишь, они помогали передвигаться существу, напавшему на нас. Вы его мочалкой назвали. Думаю, что борозды – своеобразная дорога, по ней мы и должны двигаться.

– Ты всё так туманно объясняешь. Хотел бы я знать, что нас ждёт в конце путешествия. Начальство ещё до твоего появления фиксировало нечто очень важное глубоко под землёй, иначе они бы не организовали экспедицию.

– Я знаю одно – в конце путешествия нас ожидает разумное высокоразвитое существо.

– Существо? Почему ты раньше молчала?

– Сколько можно повторять: память ко мне приходит урывками.

– Оно агрессивное?

– Оно ждёт нас, а значит, мы ему нужны.

– Надеюсь, не в качестве источника пищи.

– Вижу живые объекты, – Дмитревич, как всегда, сидел за мониторами.

Около одного из многочисленных валунов лежало растерзанное мешкообразное тело с многочисленными лопастями. Над ним возвышался пятиметровый гигант на двух ногах с тремя длинными отростками, заканчивающимися круглыми отверстиями с венчиками многочисленных зубов. Отростки периодически вгрызались в неподвижное тело на каменном полу и видимо прожёвывали оторванные куски.

– Кушает… – заметила Ярослава.

– Пожирает, – поправил Дмитревич, брюзгливо глядя на этот процесс.

– Знать бы, опасен ли этот Змей Горыныч для нас… – включился в разговор Пришивало.

– По-моему, он решил как раз это проверить.

Горыныч на экране повернул один из жующих отростков в сторону танка. Похоже, на них располагались и органы зрения, так как минутой позже два оставшихся отростка оторвались от жертвы и уставились в ту же сторону. В следующее мгновение Горыныч уже бился о броню танка, одним прыжком преодолев разделявшие их сто метров.

– Однако, – хмыкнул Пришивало, покачав головой в знак ни то удивления, ни о уважения.

– Давайте его расстреляем, – воодушевленно предложил Дмитревич.

– Да ну его, сам видишь, броня танка для него непреодолима.

– Погнёт ещё чего.

– А, – махнул рукой Пришивало, – делай с ним, что хочешь, только с патронами поэкономней.

Дмитревич прицелился и сделал один единственный выстрел, угодив в пасть на одном из извивающихся отростков. Горыныч издал жалобный вопль, прыгнул в сторону и исчез среди валунов.

– Негуманно получилось, надо было его сразу насмерть, – пробормотал себе под нос Дмитревич, – но фиг его знает, где слабое место.

– Не огорчайся, через неделю у него отрастёт новая пасть, ни чуть не хуже старой, – иронично прокомментировала Ярослава.

– Ты раньше встречалась с такими существами? – оживленно поинтересовался Пришивало.

– С похожими, и… зря вы экономили патроны.

– Почему?

– Чувствую, он вернётся.

– Ну и на здоровье! Здесь мы в безопасности.

– Да, когда сам танк в безопасности.

– Ярослава, – нахмурился следователь, – не разводи упаднические настроения – без твоих прогнозов обстановка мрачная.

Пришивало, тем не менее, о чём-то задумался, дав Дмитревичу команду держать скорость на максимуме. Через час езды вдалеке заполыхало красное зарево. Выяснилось, что это выходы на поверхность кроваво-алой раскалённой магмы. Вскоре появилась растительность: валуны оплетали красноватые растения, напоминавшие морские водоросли. Попадались и пугливые мешкообразные существа, одним из которых не так давно лакомился Горыныч. Существа соскребали с валунов водоросли, что давало основание утверждать об их принадлежности к травоядным.

– Не хватает ещё червяков, – шепотом произнесла Ярослава, всматриваясь в экраны мониторов.

– Кого не хватает? – переспросил Пришивало.

– Тихомир называл их железнодорожниками, поскольку они, так сказать, обслуживают дорогу, по которой мы едем.

– Железнодорожники? – Пришивало задумался. – Помню, помню, что-то Тихомир такое рассказывал, но… в смысле не хватает?

– Этот мир исключительно похож на тот, в котором жила я.

– Болеслав Андреевич, впереди Горыныч, – прервал их беседу Дмитревич.

– Какой Горыныч? – не понял следователь.

– Тот самый, с простреленной э… пастью.

– Ну так прострели ему вторую, – Пришивало посмотрел на экран монитора. В свете фар на дороге стоял Горыныч.

– У него такой вид, будто он пытается бросить нам вызов.

– Пушкин тоже Дантесу вызов бросал – известно, чем дело закончилось. Давай его разрывными!

Дмитревич навёл прицел на Горыныча, но тот исчез из поля видимости.

– Хм, думаю, он среагировал на дуло пулемёта, – предположил Дмитревич.

– Вряд ли он такой сообразительный, ну да ладно, из-за него еще волноваться. Увидел нас, испугался и свалил.

Танк резко сбавил скорость.

– Дмитревич, что случилось? – следователь сразу почувствовал неприятности.

– Горыныч, – Дмитревич защёлкал клавиатурой, – и не один… вот сволочь, братву привел на разборки!

– Так перестреляй их всех к чертям собачьим!

– Не могу: они вне поля досягаемости пулемётов.

Танк остановился окончательно.

– И что теперь? – Пришивало нервно ходил по салону, поглядывая на мониторы. Горынычей было много: штук десять удерживали танк, остальные (не менее сотни) прятались за валунами. Внезапно танк дёрнулся и медленно пополз на обочину.

– Куда это они нас? – Пришивало почесал подбородок.

– Может туда, – Дмитревич указал пальцем на двадцатиметровый выход магмы на поверхность.

– Твою мать, – у следователя округлились глаза, – Коромысло, Обуховский, готовность к выходу. Дмитревич, люки!

Зашипели затворки, в салон ворвался горячий воздух. Пришивало первый выскочил из танка и открыл стрельбу по Горынычам, но их было слишком много – места погибших тут же занимали доселе прятавшиеся сородичи. Пришивало расстрелял две обоймы, но количество врагов, казалось, не уменьшилось. Хуже того – Горынычи не безуспешно начали нападать на людей. Меняя в очередной раз обойму, Пришивало почувствовал резкий толчок в спину и полетел прямо в открытый люк.

– У нас гости, – следователь не успел оторвать от пола голову, как Дмитревич уже что-то показывал ему на экране. К танку бежало несколько десятков метровых полусфер с белесыми нитями вместо ног.

– Железнодорожники, – объяснила Ярослава.

– Коромысло, Обуховский – в салон!

Люки закрылись, и Пришивало уставился в монитор. Железнодорожники, не добегая до танка полусотни метров, остановились и натужно задребезжали. Спустя мгновение о броню танка застучали многочисленные металлические шипы. За считанные секунды большая часть Горынычей была нашпигована ими до отказа, но хищники оказались очень живучими. Железнодорожники сгруппировались в высоченную пирамиду и выстрелами старались держать Горынычей на расстоянии. Некоторое время это удавалось, но один из Горынычей, полуживой, прострелянный десятками шипов, все же умудрился добраться до пирамиды и одним движением могучего тела разрушил её. Началось настоящее побоище.

– Дмитревич, полный вперёд! – спохватился следователь, не отрываясь от экранов.

– Так там эти, – Дмитревич кивнул на схватку, разгоревшуюся на дороге.

– Дави и тех, и других, – всех, кто попадётся. Почему-то я уверен, что после Горынычей железнодорожники займутся нами.

Горынычи, увидев, что ряды железнодорожников дрогнули, яростно бросились в атаку. Танк подмял под себя всех: и Горынычей, и железнодорожников, – но было видно, победа останется именно за первыми. Судя по тому, что преследования в течение нескольких часов не наблюдалось, стало понятно – идею с погоней никто, из оставшихся в живых, не поддержал.

– Ярослава, – следователь смотрел на один из мониторов, отображавший обстановку впереди танка, – подскажи что-нибудь. Сейчас мы не погибли только благодаря счастливой случайности, о существовании которой ты, вероятно, знала.

– Хорошо. Я жила в похожем мире: существа, местность, – все знакомо.

– Местность? И что нас ждет дальше, если провести параллель с твоим миром?

– Хм, туда, где мы сейчас находимся, в моём мире, я попадала через пещеры, расположенные в нескольких сотнях метров над дорогой.

– И что в них? Опять монстры?

– Да, к тому же пещеры затоплены определенной жидкостью.

– Хочешь сказать, наша дорога тоже может быть затоплена?

– Возможно, но червь проходил, хотя…

– Что, хотя?

– В моем мире вокруг дороги установлено защитное поле, а здесь оно, скорее всего, разрушено, т е. в моём мире в отличие от этого жидкость не могла попасть на саму дорогу.

– Это не проблема: танк герметичен, – но хорошо, что сказала: мы закачаем воздух в баллоны, оставшиеся от резервной системы охлаждения танка.

Дорога действительно оказалась затопленной. Дмитревич спал, управлял танком в это время Пришивало.

– Дмитревич, подъём! – скомандовал следователь.

– Что случилось?

– Иди, за управление садись – очередные неприятности. Не знаю, что это такое, но наше путешествие обещает стать подводным. Как там баллоны с воздухом?

Дмитревич недовольно пробурчал что-то про капитана Немо и сел за клавиатуру.

– Ты тут на жизнь не жалуйся, – заметил Пришивало, – щёлкай и докладывай ситуацию.

– Болеслав Андреевич, – Дмитревич ещё никак не мог окончательно проснуться, – и вот это дерьмо, извиняюсь за выражение, в которое мы попали, вы называете ситуацией?

– Уж больно ты разумничался, как я погляжу, что с воздухом?

– Баллоны забиты до отказа.

– Значит, полный вперёд!

Танк, на полном ходу, въехал в прозрачную вязкую жидкость.

Глава 9

Тихомир не успел открыть глаза, а руки уже вовсю махали мечом. «Так, так… И куда же его занесло на этот раз? Судя из всего супермаркет. Лучше места для телепортации, конечно, придумать было нельзя. Всё вокруг буквально усеяно пластмассовыми предметами, которые, безусловно, атаковали. Синистра поняла, что отмахиваться от них бесполезно и включила защитное поле. Десятки пластиковых бутылок с напитками, йогурты, полуфабрикаты и салаты, упакованные в пластик облепили поле сплошным слоем. Особенно Тихомира поразили макароны быстрого приготовления, умудряющиеся цепляться даже без помощи упаковок. Невольно закралась мысль, из чего же они тогда сделаны…

– Где выход? – простонала в голове Синитра.

– Не знаю – ничего не вижу!

Пробираясь наугад, Тихомир опрокинул несколько ни то стеллажей, ни то витрин. Внезапно в поле зрения появилась продавщица с копчёной скумбрией в руке, которую Синистра пропустила внутрь защитного поля.

– Где выход? – сразу заорал Тихомир, выхватывая из её рук рыбину.

– Откуда? – продавщица вцепилась в скумбрию и не хотела её отпускать.

– Отсюда!

– Я не знаю, – продавщица умудрилась таки вырвать из рук Тихомира скумбрию и, держа ее за хвост, ударила его рыбиной по лицу.

Тихомир рванулся в сторону и услышал звон разбитого стекла.

– Синистра мы разбили витрину.

– Не глухая, сейчас рвану вверх.

Тихомир почувствовал резкое ускорение и, наконец, увидел голубое небо. Все предметы, облепившие до этого защитное поле, остались внизу.

– Господи, Синистра, а продавщицу ты зачем с собой взяла? – Тихомир только сейчас заметил испуганную женщину, лежащую на дне защитной сферы.

– У неё же рыба, – программа говорила таким тоном, будто в этом нет ничего удивительного, – а нам нужен провиант. Забирай рыбу, и я её тот час же скину.

– Здрасьте, мне ещё убийцей не хватало стать! Высадим её где-нибудь, – Тихомир молча уставился на бейджик, висящий на груди женщины с надписью «Продавец I-ой категории». – Девушка, продайте рыбу.

– Не продам, – женщина прижала скумбрию к груди, – её надо взвесить.

Вероятно, от страха продавщица вела себя не адекватно.

– Короче, да пошла она вместе со своей рыбой! – выругался Тихомир.

Внизу, метрах в ста, на центральной площади города стоял бронзовый памятник Ленину. Тихомир сначала хотел высадить женщину около памятника, но обнаружил пластмассовые венки, возложенные к его основанию (надо же, их ещё кто-то возлагал). Это обстоятельство вынудило его посадить продавщицу на плечи бронзовому колоссу. Её, с крепко прижатой к груди скумбрией, сразу же заметили люди. «Вот и ладненько, значит позаботятся…»

– Что-то я не помню, как мы на этот раз телепортировались, – обратился Тихомир к Синистре, поднимаясь в небо.

– Да, как обычно. Ты ж опять помедитировать захотел. Кстати, отдохнуть бы.

– Вон видишь дом с шиферной крышей? Его построили, когда пластмассы ещё в помине не было.

С крыши открывался вид на площадь: к памятнику уже подъехала пожарная машина, все фонарные столбы почему-то увешаны красными флажками… Ага, понятно, почему венки к памятнику возлагали. Невольно вспомнилась песенка Гребенщикова:

– Чем грузимся? – поинтересовалась программа.

– Так, песенку вспомнил.

– Про что?

– Про ангела.

– Чёрного, как тебя прозвали?

– Не-а, похмельного.

– А, знаю, я, когда по Интернету шлялась, наткнулась случайно, – в голове послышались звуки гитары и голос Армена Григоряна.

– Вау! Да ты прям МР3-плеер! Жаль, нет времени музыку слушать, да и песня твоя мрачновата (с фашистским уклоном) – у меня – прокоммунистическая.

Тихомир продекламировал свой вариант похмельного ангела.

– Странный вы народ, однако: похмелье ассоциируете с ангелом.

– Хм, правильное похмелье – вещь тонкая, как и всякие ангелы, хотя кому я объясняю?! Тебя же женщина программировала…

– Видимо, у вас бывает такое похмелье, что и до ангелочков посмертных недалеко.

– Ну, и это тоже, – согласился Тихомир.

– Ладно, лирика лирикой, а теперь о физике: ты в курсе, что зверя с нами нет?

Тихомир схватился за рукав кольчуги. Люмбрик!

– Он не был с нами, когда начался процесс телепортации.

– Он остался там?

– Угу, с мамой, – всхлипнула наигранно программа.

– Жаль, будем надеяться, он никуда не исчезнет, когда мы телепортируемся обратно. Кстати, опять проблема с Алиной. Зная её, думаю, к стеле в парк она не пойдёт, прекрасно понимая, что место под усиленным наблюдением. Надо как-то дать ей знак, но как?

– В вашем мире существует аппаратура, способная громко воспроизводить человеческий голос?

– Существует, – Тихомир на мгновение задумался, – а это идея! Тем более я знаю, где установлена такая аппаратура. Нас ещё в школе на экскурсию туда водили, но незамеченными мы не проберёмся.

– И не надо: тебя народ здесь уже боится.

– Ладно, попробуем. Теперь с местом надо определиться, так чтобы только я и она его знали, а то набегут всякие, типа правоохранительных органов. В принципе, это тоже не проблема.

Операторская, с которой обычно вещали учебные тревоги и тому подобное, располагалась в здании МЧС. В городе пожарная служба была организована очень давно и когда-то для осмотра города была построена высокая башня. Сначала городские власти собирались сделать там музей, но потом, поразмыслив, что здание по праву принадлежит пожарникам, отдали его в распоряжение МЧС. Сама башня былые функции давно потеряла – пожарники располагались в пристройке. Операторская использовалась очень редко и поэтому её решили расположить в одном из пустующих помещений башни. Все эти обстоятельства существенно облегчали поставленную перед Тихомиром задачу. В операторскую можно было попасть сверху, а значит, шанс остаться незамеченным всё-таки оставался.

На вершине башни стоял столик и стулья. Судя по количеству пустых водочных бутылок, пожарники использовали это место явно не так, как их предшественники. И неудивительно – отсюда открывался великолепный вид на город.

Дверь в операторскую была открыта. Никто не мог предположить, что кто-либо попытается проникнуть в неё сверху, зато дверь, ведущая вниз, оказалась запертой на замок. На всякий случай Тихомир заставил её тяжёлой тумбой, стоящей у стены. Хорошо, что всё оборудование, установленное в комнате, осталось, наверное, со времён Второй Мировой войны и пластмассы практически не содержало. Да и разобраться с управлением было проще.

Тихомир сел за микрофон, щёлкнул «Вкл» на тумблере, повернул до отказа колёсико с надписью «Громкость», и, немного подумав, в нерешительности произнёс:

– Раз, два.

Эффект оказался потрясающим: Тихомир едва не оглох, а со стен посыпалась штукатурка. На глаза сразу попались наушники, стало ясно, для чего они здесь лежали. Вообще Тихомир не думал, что у него получиться с первого раза и, с перепугу, совсем забыл, что хотел сказать-то.

– Ты там заснул или как? – голос программы привёл его в чувство.

– Алина, – Тихомир закрыл уши ладонями, – это Тихомир. Встретимся там, где за нами гнались крестоносцы.

На всякий случай он повторил сообщение. Выбранное им место казалось наиболее удачным: на набережной в изобилии произрастал кустарник, в котором можно было спрятаться, да и пластмассовые вещи отсутствовали.

– Так, одна проблема решена, – констатировала Синистра, когда они находились на уже полюбившейся шиферной крыше, – теперь вода и еда. Может, снова людей попросим?

– Да ну их, – отмахнулся Тихомир, – воду мы можем набрать в той же колонке, в которой набрали прошлый раз, а с едой есть идейка.

– Что за она?

– Грузовики, перевозящие продукты: крыша у них в основном деревянная и оббита жестью. Думаю, неплохо бы ограбить один такой грузовичок.

– А если нарвёмся на пластмассу? Половина продуктов все равно упакована в пластик.

– Меньше всего в пластик упаковывают мясопродукты, а если и упаковывают, то это мизерная плёнка, которая вряд ли на меня отреагирует.

– А что, машины подписаны? Или мы будем грабить наугад?

– Нет, в городе есть мясокомбинат. Думаю, не стоит труда догадаться, что из него будут вывозить, верно?

Долго ждать не пришлось. Тихомир аккуратно спустился на крышу первого же, выехавшего из комбината, грузовика, вырезал мечом квадратное отверстие, отогнул жесть и заглянул внутрь. Ему повезло, грузовик был до отказа набит копчёностями, причём без вакуумной или иной, содержащей пластмассу, упаковки. Получив такой ассортимент, Тихомир деловито зашагал вдоль рядов, принюхиваясь и взвешивая в руках кумпяки и рулеты. Как только сумка заполнилась, грузовик резко остановился.

– Довыбирался, – съязвила программа.

Вместо неба из вырезанного Тихомиром люка виднелась люминесцентная лампа.

– Похоже, грузовик куда-то приехал, – Тихомир осторожно высунул голову и осмотрелся. Видимо склад магазина: через открытую дверь виднелись торговые павильоны, часть витрин была разбита, мужчины в спецовках вставляли в огромное окно, ведущее на улицу, стекло.

– Блин, – выругался Тихомир, – ну надо же! Тот самый магазин, где мы барышню со скумбрией подцепили. Они тут даже успели кое-какой порядок навести.

– Это исправимо, – ехидно заметила программа.

– Ну что ж, выхода у нас, как обычно, нет. Направление видишь?

– Полечу как стрела из арбалета.

– Тундра, из арбалета болты пускают, а не стрелы.

Как только они влетели в зал, пластмассовые предметы сразу же облепили защитную сферу плотным слоем. Вероятно, это обстоятельство немного изменило траекторию полёта. Тихомир снова услышал грохот падающих витрин и звон разбитого стекла. Еще мгновение – и они высоко в небе. Внизу милиционеры разгоняли людей, которых около магазина собралось невообразимое количество.

– Слушай, да я им неслабую рекламу сделал, – осенило Тихомира, – надеюсь, она возместит нанесённые мной убытки.

– Ещё как, – согласилась Синистра, – и не только им. Вон, посмотри на рекламный щит на перекрёстке.

Тихомир активировал линзы и ужаснулся. С плаката на него смотрела его же собственная физиономия – с крыльями, мечом и… круглым щитом в виде презерватива. В нижней части плаката красовалась яркая надпись: «Будем бороться со СПИДом вместе!».

– Что за СПИД такой? – бессовестно поинтересовалась программа. – Не припоминаю такого понятия. Твоя страна с кем-то воюет?

– СПИД – опасный рецидивист, – и глазом не моргнув, соврал Тихомир, дабы избежать язвительных шуточек Синистры, – маньяк и вообще… нехороший человек.

Тихомир посмотрел в сторону улочки, где в прошлый раз набирал воду. На этот раз она была довольно пустынна. Подобрав момент, когда люди исчезли полностью, он спустился и принялся набирать воду в бурдюки. Второй он успел наполнить только наполовину – Синистра резко рванула вверх.

– Что случилось? – удивился Тихомир.

– В тебя стреляли.

– Что-то я ничего не слышал…

– У тебя на рукаве то, чем в тебя стреляли.

На рукаве Тихомир обнаружил небольшую иголку с миниатюрной ампулой. Только чудом иголка застряла между звеньями кольчуги и не достала до кожи.

– Вот те раз! Те, кто меня ловят, знают, что я периодически нуждаюсь в воде, и устроили засаду.

– М-да… похоже, здесь воду мы больше набирать не будем.

– Ладно, полетели на набережную.

Алина потеряла счёт дням, пока летела на манте. Мрачные каменные своды пещер сменялись одна за другой, и, казалось, им никогда не будет конца. В какой-то момент одна из стен внезапно посветлела, и взгляду открылась театральная сцена с актёрами, одетыми в духе средневековья. Пока Алина, наконец, сообразила, что её телепортировало в театр, мужской голос где-то сзади начал активно возмущаться:

– Девушка, вы не стеклянная, между прочим!

Алина осмотрелась. Зал набит под завязку. Хорошо, что в нём царил полумрак, и её экзотический наряд не был слишком заметен. Она извинилась и направилась к выходу. Однако двери оказались заперты, а к ней сразу же подбежала какая-то тётенька, призвав Алину занять своё место, так как выход открыт только во время антракта; но у Алины не было места. Она попыталась попросить открыть дверь, однако женщина проявила упорство. Ничего не оставалось делать, как выбить дверь ногой. Тетенька сразу завизжала во всё горло, а Алина выскочила в холл. Бегом спустившись вниз, она оказалась под дулом пистолета.

– Стоять на месте и не двигаться, – милиционер, сидевший на проходной, вероятно, услышал шум и приготовился к неприятностям, – а сейчас, с поднятыми руками, медленно подойдите ко мне.

«Стрелять он будет, скорее всего, по рукам или ногам, а они у меня не прикрыты экзоскелетом, – подумала Алина, – а значит, ничего не оставалось, как сдаться».

– Вы не знаете, с чем имеете дело, – попыталась уговорить его Алина, – на карту поставлено очень много жизней.

– В отделе разберёмся, – милиционер защёлкнул на её запястьях наручники и снял нагинату. Только сейчас Алина заметила, что под стеклом на столе у стоящего на проходной лежали фотографии – её и Тихомира.

– Дельта один, – милиционер достал рацию, но с прицела Алину не спускал, – это патруль М-152, задержана подозреваемая №2. Местонахождение – проходная областного театра. Приём.

– Алгебра? – попыталась пошутить девушка.

– Вас понял, – послышался ответ, после чего другой голос озабоченно закричал, – Патруль М-152, говорит отдел АНС: подозреваемая очень опасна, не спускайте с неё глаз. Отвечаете головой.

Ситуация усложнилась. До этого Алина думала, что, надев на неё наручники, которые она без труда могла разорвать, милиционер потеряет бдительность, однако, услышав по рации предупреждение, он насторожился ещё больше. Оставалось ждать удобного момента.

– Присесть хоть можно, – Алина посмотрела в сторону стола.

– Медленно, очень медленно и руки держать на столе.

Алина села за стол, а милиционер расположился в трёх метрах напротив. Он всё никак не хотел отвлекаться – ни гардеробщицы, ни работники театра, сбежавшиеся на шум, не производили на него никакого впечатления. Алина попыталась было с ним заговорить, но тот только рявкнул «Молчать!».

Подходящий момент наступил, когда на улице послышалась сирена. Милиционер отвлёкся на момент, размышляя, вероятно, о том, что к нему, наконец, подоспела помощь, и Алина решила действовать. Её ноги, находившиеся под столом, видны не были, чем Алина и воспользовалась: ногами она ударила по передней вертикальной перегородке стола, отчего тот полетел прямо в милиционера. Это произошло так быстро и неожиданно, что тот даже не успел выстрелить. Вместе со столом он пролетел метров пять, и врезался в мраморную колонну. Алине тоже не слишком повезло – точки опоры во время удара не было в силу чего её, вместе со стулом, откинуло в противоположную сторону. Стулом и собой она разнесла в дребезги стойку, отделявшую холл и гардероб, сбила с ног нескольких перепуганных гардеробщиц и запуталась в куче верхней одежды. Мигом оценив ситуацию, девушка натянула первую попавшуюся шубу и выскочила в холл.

За окном уже стояло несколько милицейских машин, из которых выпрыгивали «черепашки-ниндзя» – одетые в бронежилеты мужчины. Алина, предварительно отобрав у лежащего без сознания милиционера нагинату, разогналась, и ударила двумя ногами входную дверь. Удар был страшным: дверь вылетела с бешеной скоростью и, ударившись об милицейский автомобиль, отнесла его на несколько метров назад.

– Не стрелять! – кричал мужчина, одетый в чёрный костюм. – Алина, мы можем поговорить?

– Хм, и почему, интересно, у меня нет к вам доверия? – Алина смотрела на наставленные дула автоматов.

Мужчина в чёрном внезапно вышел вперёд и кинул Алине какой-то предмет. Та с опаской его поймала. Оказалось, что это мобильный телефон.

– Это, надеюсь, вызовет хоть немного доверия ко мне, – продолжал между тем мужчина. – Никому не стрелять. Алина, вы свободны.

Алина ещё раз недоверчиво посмотрела на милиционеров и резко бросилась в сторону. Дворами она пробралась на другую улицу, где, как помнила, должен был находиться крупный продуктовый магазин. Как ни странно, возле магазина почему-то собралась куча народа. Тем не менее, планов своих девушка менять не хотела. С разбегу перепрыгнув толпившихся всюду людей, она разбила собой окно и оказалась между торговыми рядами. Сразу было видно, что в магазине произошла некая чрезвычайная ситуация: несколько витрин лежали опрокинутыми, а в самом магазине никого кроме обслуживающего персонала не наблюдалось. Это упростило задачу. Под удивлённым взглядом продавщиц она бросилась запихивать в сумку продукты. Выпрыгнуть бесшумно не удалось – пришлось выбить ещё одну витрину.

Зазвонил телефон.

– Алло, – Алина подняла трубку.

– Здравствуйте.

– Алина, не пугайтесь, вас беспокоят из прокуратуры. Мы можем решить часть ваших проблем, ну, или хотя бы хотим попытаться.

– Интересно, а с чего вы взяли, что у меня проблемы?

– Извините, я же видел вас около театра, дальше объяснять?

– Хм, допустим, вы сейчас пытаетесь психологически меня обработать. И что именно вам от меня нужно?

– Для начала, представлюсь: меня зовут Антон Францевич. Я работаю в одном из отделов прокуратуры, там, где когда-то работал Пришивало.

– Почему вы о нем говорите в прошедшем времени?

– Откровенно говоря, что с ним произошло, мы до сих пор не знаем, но сейчас вопрос в другом. Я хочу предложить вам работу, очень высокооплачиваемую работу…

– Думаете, я настолько наивна, что поверю в это?

– Хорошо, пойдем от противного: докажите, что мне не нужны люди с такими способностями как у вас.

– Уважаемый Антон Францевич, не сомневаюсь, что вы специалист высокого уровня, и ваши психологические штучки, как правило, действуют безотказно, но только не на меня!

– Хорошо, буду говорить прямо: я знаю, что вы попали в, мягко выражаясь, необъяснимую ситуацию, и мы готовы предложить вам помощь взамен на… сотрудничество.

– А вам не кажется, что вы наглым образом пытаетесь меня завербовать? Что за жизнь, СССР уже почти 20 лет назад распался, а методы власти все те же!

– Да, власть меняется, но люди остаются людьми. Я изучил вашу биографию и пришел к выводу, что вы умная девушка, не витающая в облаках. Я могу предложить вам ту жизнь, к которой вы всегда стремились.

– Но гарантии?

– Хм, согласен – никаких, но, кто не рискует, тот не пьет шампанского, не так ли? Я просто хочу, чтобы вы поняли: мое предложение – рука помощи. Как бы не складывались обстоятельства, рано или поздно вам придется снова зажить прежней жизнью, и не лучше ли будет, если эта самая жизнь ни только не усложнится неприятными инцидентами с органами власти, но и приобретет ту форму, о которой вы мечтали.

– Резонно. Каковы мои обязанности?

– Пока просто информация. Мы не можем разобраться в обстановке.

– Вам лучше не вмешиваться в неё сейчас – на карту поставлен весь мир.

– А когда нам можно будет вмешаться?

– Я скажу.

– Чем я могу вам сейчас помочь?

– Не знаю, возможно, оружие, хотя, не буду рисковать встречей с вами. Раз примерно в две недели меня телепортирует в этот мир. Мне нужна вода и еда. Было бы не плохо договориться о неком тайнике, в который вы бы всё это приносили. И ещё: хоть одна попытка меня обмануть – и мы навсегда расстаёмся. Навсегда. Повторять я не буду.

– Меня устраивают ваши условия и информация. Так куда нам доставить воду и пищу? Правда, согласно моим сведениям, на данный момент у вас все это уже имеется.

– Вы правы, но мне нужна… ракетница с зарядом приличной мощности, однако предупреждаю: не суйтесь в то место, откуда я буду стрелять. Вам только кажется, что вы можете контролировать ситуацию – на самом деле всё не так.

– Алина, постойте. Я слышу, что вы не глупая женщина.

– Не глупая женщина? В абсурдность выражения не пробовали вникнуть?

– Алина, я про соглашение между нами.

– Вы хотите моё «официальное честное слово»? И вы в него поверите?

– Знаете, ваши слова ещё раз подтверждают наличие острого критического ума, именно поэтому я бы хотел с вами договориться. Ладно, достаточно полемики, а то мы уже начали соревноваться, у кого большие познания в области психологии.

– Психики, – перебила Алина, – психологию, как науку, я не признаю. Вся эта словесная белиберда, которую мы затеяли, предназначена лишь для выторговывания друг у друга выгодных для нас обстоятельств, так что давайте перейдём непосредственно к торгу.

– Господи, – вздохнул Антон Францевич, – как тяжело работать с женщинами.

– Стоп. Не подлизываться.

– Хорошо, железнодорожный вокзал, ячейка № 365, код замка…

– Не пойдёт. Там меня слишком легко поймать.

– Ладно, есть другой вариант. На месте взорванной в 50-е годы церкви на улице Советская есть круглая площадка, вымощенная плиткой. Вам знакомо это место?

– Да.

– Там есть мусорка. Что туда положить?

– Какой-нибудь автомат, – Алина задумалась, – надёжный и современный агрегат, ракетницу, как я раньше говорила, ноутбук с залитой информацией о геологии, минералогии и тому подобными вещами, короче, о том, как определять минералы, так сказать, в полевых условиях. Несколько батарей к нему – у меня не будет возможности его подзарядить.

– Без вопросов, но ведь у нас взаимовыгодное сотрудничество.

– Что хотите вы?

– Объясните ситуацию хоть немного.

– Сложно представить, что вы поверите в неё хоть чуть-чуть.

– Однако.

– Однако… вы знакомы с теорией параллельных миров?

– С практикой тоже. В каком из них вам пришлось побывать?

– Заканчивайте свои подъезды с психикой, я серьезно.

– Я тоже. Алина, неужели вы думаете, что наш отдел не сталкивался с параллельными мирами? Мы – государственная служба, а нашему государству очень не просто выжить. Пришлось отказаться от двух великих покровителей: США – хорошо организованной системой выкачивания денег из других стран; и Россией – скопищем магнатов, наконец-то понявших, что лучше основать империю на военном потенциале, который когда-то сделали коммунисты, и организовать свои банки в России, чем открывать счета во всяких Швейцариях. Президент кинулся, было, к третьей стороне – типа Китая, Венесуэлы и т д., – но это тоже не выход и он сам это хорошо понимает. Чтобы выжить на политической арене без поддержки могущественных покровителей нам было приказано не гнушаться никакими методами и теориями. Вы понимаете о чем я?

– Антон Францевич, честно говоря, мне с вами нравится беседовать. Не сказать, что я интересуюсь политикой, но… раньше как-то всегда считала россиян… почти родственниками.

– Они и есть нам почти родственники, но вы не понимаете большой геополитики. Люди людьми, а президенты президентами. Мне поставлена задача: найти любую лазейку, позволяющую стране возвыситься над другими, – что я и пытаюсь выполнить.

– И вы наивно полагаете, что мои приключения могут вам дать ту частичку информации, которая поможет стране в целом.

– Не исключено, а что не так?

– Антон Францевич, а вы мне определенно нравитесь, ну или наша беседа. Как я поняла, счастливая сказочка о странах, влюблённых друг в друга (я про Россию и Белоруссию) нас не ждёт?

– Увы. Хотя, честно говоря, славянские корни (да и люди они бесшабашные) такие как мы. Нет, мы, белорусы, в принципе, поспокойнее будем.

– Меня всегда напрягали патриоты. Я живу ради себя и только.

– Я не патриот – патриоты живут в Америке. Я пытаюсь трезво смотреть на жизнь, и эта трезвость позволяет мне сказать одну вещь: если жители двух стран и относятся друг к другу уважительно (та же Россия и Белоруссия), то их правители перегрызут друг другу горло, но «не судите и не судимы будете» – каждый борется за своё благополучие. Знаете, припомнилась Вторая Мировая. Извините, может не к месту. Людей жалко: кидались на танки с гранатами, а всё из-за неграмотных руководителей стран. И русских жалко, и немцев, и нас, белорусов.

– Антон Францевич, вы рассуждаете с позиции обыкновенного обывателя, кого-то хотите оправдать?

– Отнюдь, само слово «оправдать» для меня несколько курьёзно, однако время от времени я задумываюсь о руководстве, и меня посещают не самые светлые мысли.

– Антон Францевич, – усмехнулась Алина, – да руководству откровенно наср… на вас, – я уже давно это поняла, вот почему и решила жить только ради себя.

– Да знаю я это, тем не менее, вы не понимаете, что проблемы, которые решают люди, руководящие странами… не очень-то просты.

– Так, – перебила его Алина, – меня не волнуют эти проблемы и вообще надоела политика, хоть беседа и приятная. Ваше честолюбие, конечно, весьма поразительно, но пора бы уже перейти к проблемам насущным, считайте, что ваша замануха с политикой вам не удалась. Когда в мусорке появятся необходимые вещи?

– Когда вы мне предъявите равноценный объём информации, – отрезал Антон Францевич, в голосе которого, не смотря на лирику, мгновенно угадывалась сталь.

– Реальные вещи вас устроят?

– Какие именно?

– Для начала приблизительно двести граммов иридия.

– Враньё, – Антон Францевич был явно раздражен, – даже те параллельные миры, о существовании которых знаю я… Иридий – метеоритный металл. На Земле он не встречается – только в слоях тех времён, когда Земля подвергалась масштабным метеоритным бомбардировкам.

– Я спрашиваю, двести граммов иридия вас устроит?

– Это же… Хм, затрудняюсь сказать, сколько это может стоить. Мировая добыча его, если память мне не изменяет, не превышает тонны в год.

– Вот и пустите на экономику страны, вы же патриот… или уже нет?

– Алина, вы издеваетесь.

– Материал скоро будет мусорке. Перезвоните.

Через пару часов раздался звонок.

– Над материалом работают, – раздался голос Антона Францевича, – увы, сами понимаете, экспертиза, направленная на определение иридия, который не встречается в земной коре вообще, у нас развита не слишком.

– Пусть попробуют сделать различные соли из этого металла, – подсказала Алина.

– Секунду, анализ только что подтвердил… это действительно иридий.

– Мои условия?

– Через двадцать минут в мусорке будут все необходимые вам материалы, но откуда вы узнали о том, что это действительно иридий?

– Честно сказать – случайность: читала в детстве в какой-то книжке описание, а потом столкнулась с ним безо всяких книжек. Да и название: iridium – в переводе «радуга», видимо дали по внешним признакам: у него соли переливаются всеми цветами радуги. Удивительный металл, правда?

– Он, как бы и бесполезный, но, учитывая его исключительную редкость… в общем мне теперь понятно, зачем вам нужны в ноутбуке знания по геологии. Ещё вопрос: о существовании параллельного мира учёным было известно давно, но никому не удавалось даже заглянуть в него, не говоря уже о том, чтобы путешествовать с такой частотой … Хоть намёк на разгадку подскажете?

– Ошибка компьютерной программы и шанс возникновения этой ошибки. В общем я понимаю, что вы хотите выудить из меня, но человечество на данный момент не располагает оборудованием, способным выполнить такую программу.

– Но ведь если программа телепортации действует, значит, такое оборудование есть у вас и Тихомира.

– И в том, и в другом случае, – Алина задумалась. – Если я расскажу вам про Создателя и Деструктора, то, во-первых, вы мне не поверите, а во-вторых, это масштабы, намного превосходящие экономическое благополучие страны.

– Алина, страны на планете – обыкновенное общежитие, населённое сварливыми и жадными старушками. Я выслушаю всё.

– А я не всё скажу. Во всяком случае, не сразу.

– Ну, мы же не в игры играем.

– Вот именно.

– Раз, два, – внезапно раздался голос. Звучал он так громко, что казалось, эхо от него прокатилось по всему городу.

– Что это было? – Антон Францевич удивился прямо в трубку.

– Алина! – голос, тем временем, появился вновь. – Это Тихомир. Встретимся там, где за нами гнались крестоносцы, – пока Алина думала, откуда этот голос мог появиться, тот повторил сообщение ещё раз.

– Что за крестоносцы? – не преминул поинтересоваться Антон Францевич.

– Да, были одни, – задумчиво проговорила Алина. – Зря их тогда грузовик случайно раздавил.

– Какой грузовик?

– Тот, что хлеб в блокадный Ленинград вёз.

– Алина, у вас всё в порядке?

– Да, в порядке. Давайте я вам позже отзвонюсь.

В мусорке действительно оказалось всё, что Алина требовала: автомат неизвестной ей модели, ноутбук с несколькими аккумуляторами и трубка с надписью «Осветительный патрон дальнего действия». На набережную попасть не составило труда – шуба, которую она одела в гардеробе, полностью маскировала экзоскелет. Там было безлюдно. Она, не спеша, отправилась в сторону того места, где в ирреальном мире на неё с Тихомиром попытались напасть крестоносцы. Место он выбрал с толком, вот только полоса густого кустарника и деревьев…

– Алина, – как только она поравнялась с этой полосой, в воздухе послышался приглушённый окрик Тихомира, – я здесь.

Его фигуру она приметила сразу. Тихомир, конечно, правильно придумал встретиться именно здесь, но не учёл одного: улицей властвовал ноябрь, и листва с кустарников и деревьев давно исчезла, но всё равно это лучше, чем просто открытое место.

– Привет, – горячо зашептал Тихомир, – куда тебя занесло в том мире, где тебя найти?

– Привет, – Алина в миг забыла былые обиды, – без понятия. Меня несёт на спине существо, внешне напоминающее огромную океаническую манту.

– Манту, говоришь, – Тихомир задумался, – чёрную такую?

– Ага. Ты что, тоже их видел?

– Видел? – Тихомир усмехнулся. – Да одна из них меня чуть не угробила: молниями стреляла, сволочь.

– Моя тоже стреляла, пока я ей на спину не спрыгнула. А теперь… такое чувство, что очень старательно меня куда-то везёт.

– По моим сведениям, – Тихомир замялся, – эти манты живут в центре планеты, остерегают его от непрошенных гостей.

– А где Люмбрик? – Алина посмотрела на руку Тихомира.

– Люмбрик? Долго объяснять. Возможно, он навсегда покинул нашу компанию.

– Жаль, милый был зверёк.

– Так, – Тихомир перешёл на другой тон, – давай сразу договоримся, где мы встретимся в следующий раз, а то не очень хочется каждый раз захватывать здание МЧС.

– Ах, вот, откуда голос на весь город был, – Алина покопалась в сумке и достала «Осветительный патрон дальнего действия». – Как тебе такой вариант?

– Алина, – изумился Тихомир, – да ты просто угадываешь мои мысли! В прошлый раз именно это я тебе и хотел посоветовать. Где ты его умудрилась достать?

– Да вот у спецслужб выторговала.

– У спецслужб? – он недовольно нахмурился и начал оглядываться по сторонам, – так я и знал: нас уже окружили.

– То есть? – Алина удивлённо на него посмотрела.

– То и есть, – жёстко ответил Тихомир, – неужели ты не понимаешь, что все эти спецслужбы ничего просто так не делают? Они поставили маяк и теперь нас отследили.

– Не просто так, – возразила Алина, я им за это заплатила.

– Только ты могла додуматься платить за то, чтобы на тебя повесили маяк!

– Да ты ещё не разобрался в чём дело, а уже срезу на меня наезжаешь.

– Я не наезжаю, – Тихомир ткнул себя пальцем в грудь, – я пытаюсь тебе объяснить, что нельзя доверять всяким спецслужбам, неужели ты и без меня до этого не додумалась?

– Я додумалась до этого не только без тебя, но и до тебя, – Алина тоже включила резкие нотки в своём голосе. – У меня с ними взаимовыгодный договор.

– Взаимовыгодный договор? Со спецслужбами? Подписи покажи!

– Подписи!? Ты ведь не понимаешь…

– Понимаю, – Тихомир резко, будто что-то увидев, подбежал к Алине и дотронулся до её руки.

Снова, ничего не означающая, темнота. Звёзд нет.

– Ива, – осторожно позвал Тихомир.

– Я здесь, – отозвалось пространство.

Из темноты появилось дерево.

– Полетишь со мной?

– Почему нет?

Они понеслись через пустое пространство, где не было абсолютно ничего, старательно пытаясь обогнуть вселенную. И Деструктор, и Создатель остались далеко позади, а если быть точным, далеко в стороне.

– Почему они всегда дерутся друг с другом? – внезапно спросила ива.

– Не знаю, – честно признался волк, – быть может, эта извечная борьба добра со злом.

– Или зла с добром.

– Да, какая разница.

– Разница есть, волк, – ива сделала ударение на слове «есть», – кто первый, тот борется со вторым, а не наоборот.

– Получается, зло, всегда нападает?

– В том-то и дело, что не всегда; но что есть добро, а что зло?

– Точка отсчёта, – выдохнул волк.

– Ты хочешь сказать…

– Что добро и зло относительно. Относительно того, на что они воздействуют, – продолжил за неё волк.

– Кстати, для меня зло – цветок, – призналась ива.

– А для меня котёнок.

– Нет. Ведь и цветок и котёнок от нас сейчас очень далеко.

– Знаешь, – задумался волк, – поэтому мы, наверное, и попытались от них скрыться. Ведь, находясь вблизи котёнка и цветка, нам пришлось бы стать врагами, потому что котёнок – это зло относительно меня, а цветок – зло, относительно тебя. Я не хочу быть тебе врагом.

– Получается, что теперь они оба стали для нас злом, поскольку они могут разрушить нашу дружбу.

– Да, всё как в математике, будто это логическая формула.

– Почему будто? Так оно всё и есть.

Периодически они приближались к краю вселенной, чтобы посмотреть, на верном ли пути находятся. Полёт по пространству, где не было, вероятно, и самого пространства, казался нереальным, бесконечным и в то же время захватывающим. Времени не ощущалось, а сознание постепенно приблизилось к ирреальной грани, за которой не существовало уже ничего совершенно.

Глава 10

– Папа! – в грудь Тихомира вцепилось что-то мягкое.

Тихомир отцепил зверя и посмотрел ему в глаза, полные неописуемой радости и восторга.

– Папа, – на этот раз спокойнее сказал Люмбрик и перелез на своё излюбленное место на запястье.

– Ну, слава Богу, – произнёс Тихомир тоном заправского папаши, – с тобой ничего не случилось, а то я уже начал волноваться.

– Мама, – зверь кивнул головой в сторону огромного кристалла, лежащего на полу.

Сразу бросилось в глаза другое – чуть в сторонке толпилось с десяток мётел со стержнями в руках.

– Ну, мы пойдём, – Тихомир направился в противоположную, от этих существ, сторону.

В глазах сразу появилось, уже успевшее стать привычным, кино. Тихомир с мётлами идёт по извивающимся перемычкам, заходит в пещерку с многочисленными ящичками и переключателями. Комнатка оказывается летательным аппаратом. Аппарат поднимается, резко стартует и скрывается в мрачных коридорах пещер.

– Синистра, – позвал Тихомир, как только кино закончилось, – они предлагают нам помощь.

– Эти швабры? – презрительным тоном отозвалась Синистра.

– Не знаю, за что ты их так не любишь…

– Так ведь это монстры, – перебила программа.

– А кого ты, вообще, любишь, – махнул рукой Тихомир. – Люмбрик, как я понял, в наше отсутствие не бездельничал.

– Камень, – подтвердил зверь.

– Что-то я пока плодов его деятельности не вижу, – отметила Синистра.

– Увидишь, – заверил её Тихомир.

К этому времени он уже шёл по пещере за мётлами. «Выходит, – размышлял Тихомир, – эти существа разумны, или разумен кристалл, ведь не могли же создать такие летательные аппараты не разумные существа».

– Люмбрик, – Тихомир растормошил зверя, – спроси у них, они разумны?

Зверь посмотрел на Тихомира с видом «Ты сам понял, что спросил?» и опять спрятался под рукав кольчуги.

– Думаешь, швабры разумны? – подхватила Синистра.

– Пожалуй, да. Они ведь создали летательные аппараты, и вон, стержни в их руках – наверняка оружие.

– М-дааа…это, конечно, доказывает их разумность… – не без иронии продолжала Синистра.

– Согласно теориям наших учёных, как только обезьяна взяла в руки палку и начала её использовать в качестве орудия труда, она стала человеком.

– А ты считаешь человека разумным существом?

– Синистра, перестань подкалывать. Вообще, если задуматься, то грань между разумностью и неразумностью слишком туманна, как и между добром и злом, – на Тихомира вдруг нахлынули воспоминания. Он разом вспомнил все видения, сопутствовавшие каждой телепортации, словно в память хлынуло одновременно с десяток никогда до этого не вспоминаемых снов. Ива. Кто она? Бесплотный дух, витающий в тонком мире, или чьё-то сознание, попавшее в похожую с ним ситуацию; а если, все эти видения – бред? Хотя для бреда они на удивление последовательны и всегда содержат Создателя с Деструктором. Можно узнать, насколько правдивы видения, у Создателя, раз он там присутствовал. Остаётся только дождаться следующей встречи с Алиной, тогда всё это проясниться.

Летательный аппарат представлял собой корпус, внутри которого находилось несколько комнат, заваленных тюками. Проследовав по коридору мимо них, Тихомир попал в «диспетчерскую». Здесь располагался ряд кресел, расположенных полукгругом и обращенных, вероятнее всего, к панели управления. Вот только ни мониторов, ни иллюминаторов нигде не было видно, и как мётлы могли ориентироваться в пространстве, оставалось загадкой. Как только Тихомир вошёл в эту комнату, одна из мётел предложила ему усесться на кресло. Её, похоже, не смутило, что они возвышались над полом как минимум на метр. Тихомир расправил крылья (отчего мётлы на него восхищённо глянули) и опустился на мягкое кресло.

– Что теперь? – спросил он у Люмбрика.

Внезапно зверь спрыгнул с руки и начал бешено носиться по салону, прыгая порой по головам мётел. Такая бешеная скачка продолжалась почти минуту, после чего он беспечно уселся на понравившееся место.

– Люмбрик, ты чего!? – в изумлении произнёс Тихомир. Раньше ничего подобного за зверем не наблюдалось. Похоже, после общения с местной разновидностью гриба, он приобрёл новые свойства – по крайней мере, скорость.

Тем временем мётлы расселись по креслам, и Тихомир почувствовал толчок в спину.

– Мы движемся, – прошептал он Синистре.

– Поняла, – холодно отметила та, – знать бы ещё куда.

Действительно, как уже отмечал Тихомир, ни окон, ни иллюминаторов не было. Вероятно, мётлы ориентировались своими методами, но ведь они могли показывать своеобразное «кино» у него в сознании.

– Люмбрик, – растормошил он зверя, – ты не можешь как-нибудь показывать, куда мы движемся?

Зверь недовольно похрюкал, зарылся в рукав кольчуги, но Тихомир, тем не менее, получил желаемое. В глазах появилось кино, будто он летит между хитросплетениями перемычек. Спустя минут десять они попадаются всё реже и реже, пока, наконец, не пропадают вовсе.

Впереди виднелась огромная каменная стена с зияющим чёрным отверстием. Тихомир решил активировать линзы, чтобы рассмотреть ближе, но у него ничего не получилось. «Неужели обруч с активирующими линзами сломался, – подумал тогда он». Но вскоре до него дошло, что это не его глаза сейчас разглядывают отверстие, да и вообще не глаза, а что-то другое. Мётлы осматривали пространство, передавая увиденное зверю, а тот Тихомиру. Отверстие, тем временем, становилось всё больше. Чуть в глубине его можно было заметить перегородку, напоминавшую диафрагму старых фотоаппаратов, которые Тихомир обожал разбирать в детстве. У отверстия летательный аппарат остановился напротив каменного уступа, где расхаживали мётлы с металлическими стержнями в руках. Пилоты, вероятно, телепатически пообщались с ними и аппарат начал разворачиваться. Неужели их не пропускают? Почему-то изначально у Тихомира было твёрдое ощущение, что «Люмбрик обо всём договорился».

Аппарат развернулся, пролетел около километра назад, вновь повернулся к отверстию и быстро начал набирать скорость. Диафрагма медленно открывалась. Это стало заметно сразу, так как за её границей мерцали красные сполохи. Когда до неё осталось несколько сот метров, на фоне красного цвета появилась «полуживая» манта – по всёй её поверхности расходились красные разводы, как по пропаленной газете, уже не горящей, но тлеющей. Оранжевые пятна, окаймлённые горящей красной границей, кое-где увеличивались и уменьшались в размерах. Манта вывалилась из отверстия и мётлы, стоящие на каменных уступах, сразу же открыли по ней огонь из металлических трубок. Летательный аппарат тоже не бездействовал, от него в сторону манты полетело с десяток лучей не только красного, но и голубого цвета. Голубые лучи, видимо, оказались ей особенно не по вкусу. Она разорвалась на мелкие части, когда аппарат подлетел к ней почти вплотную. Пролетая через стремительно разлетающиеся во все стороны ошмётки, Тихомир не заметил, как они попали в само отверстие. Как он понял, диафрагма, пропуская их, открылась лишь чуть-чуть, и сразу начала закрываться. В пещере, куда они влетели, творился кромешный ад – на мгновение Тихомир пожалел, что зверь ему транслирует весь этот ужас. Сидел бы сейчас спокойно на кресле, не зная, что кругом происходит, и грыз бы какой кумпяк.

Пещера по всему диаметру была утыкана красными бугорками, беспрерывно палящими лучами по сотни чёрных созданий. Большая часть из них оказались мантами, но… манты были самыми маленькими. Из-за спины бил наиболее ожесточённый поток лучей. Наверное, Тихомир слишком разволновался, увидев всё это, и Люмбрик решил пояснить. Сознание Тихомира оказалось как бы в стороне, и аппарат, в котором они летели, растаял в воздухе. В тоже время Тихомир почему-то понимал, что это не на долго – запасы минерала, которые могут делать корабль невидимым, слишком малы. Аппарату оставалось дико маневрировать между синими молниями, красными лучами и жуткими существами чёрного цвета. Тихомир вдруг почувствовал, как что-то сжало его грудь, не отрываясь от трансляции, он поднял руку и ощутил внахлест наброшенные на него ремни. Вероятно, одна из мётел, ожидая сумасшедшие манёвры, выполняющиеся аппаратом, пристегнула его к креслу.

Они летели уже почти десять минут, а атакующих становилось всё больше. Особенно Тихомиру запомнилась гигантская, наверное, пятисотметровая «свинья», передвигающаяся по дну пещеры на коротких отростках. Красные бугорки палили по ней изо всей мощи, но летающие вокруг крылатые создания, намеренно подставляли свои спины под огонь, вероятно, оберегая «свинью» для того, чтобы она смогла прорвать диафрагму, минуемую десяток минут назад аппаратом. Догадки Тихомира подтвердились, когда ещё через пол часа они встретили такую же «свинью», только раза в полтора большую по размерам. Приглядевшись, Тихомир увидел, как лучи, полосовавшие её со всех сторон, действительно постепенно выжигают плоть. Особенно это стало заметно, когда «свинья» наступила ногой на один из красных бугорков: половина ноги мгновенно исчезла, отчего она сразу начала заваливаться на один бок, но спустя мгновение конечность начала вырастать и «свинья» продолжила свой торопливый бег. Несколько раз Тихомир видел, как манты пытались атаковать красные бугорки, но, похоже, им не удавалось – на молнии те никак не реагировали, а от манты, осмелившейся подплыть к одному из бугорков ближе пяти метров, даже пыли в воздухе не оставалось.

Впереди показались останки какого-то сооружения, окаймлявшего ранее туннель по окружности. Когда аппарат к ним приблизился, Тихомир понял, что это были за останки. Полуразрушенная диафрагма, а значит, дела у метёл раньше были намного лучше. Спустя ещё некоторое время, показалась ещё одна, точно такая же разрушенная диафрагма. Бугорки здесь были уже более тусклыми и стреляли реже. Со временем они исчезли вообще, а существ, таких как манта, стало столько, что местами между них было сложно пролететь.

Внезапно аппарат резко дёрнулся, а сзади ударила сильная молния. Вся чёрная колонна разом встрепенулась, обернувшись в их сторону. Многие даже остановились. Если у аппарата закончилась энергия, позволяющая ему быть невидимым среди этого вражеского стана, то это ничего не означало, кроме быстрого и близкого конца. Корабль, тем временем скорости не сбавлял, а существа потеряли к нему интерес и двинулись дальше. Скорее всего, энергия не закончилась, но была на исходе, и невидимость иногда просто подглючивала, потому что в течении следующего получаса частота таких случаев увеличилось вдвое, а интервалы между ними стали меньше. На стенах тоннеля за это время попадалось несколько отверстий, но пилоты корабля по неизвестной Тихомиру причине не хотели в них сворачивать.

Окончательно энергия закончилась, когда они пролетали над третьей, самой большой из уже виденных «свиней». Манты, окружавшие её, немного тормознули, не понимая, видно, откуда здесь взяться кораблю, после чего разом пустили в их сторону сноп синих молний. Аппарат с трудом от них увернулся, влетев в узкое отверстие, показавшееся на потолке. Зверь передавал Тихомиру информацию не только зрительно, но и каким-то другим способом, поскольку Тихомир точно знал, что со спины «свиньи» отделилось жирное щупальце и бросилось за кораблем в узкую пещеру. Последний периодически цеплялся за каменные стены, от чего, время от времени, салон сотрясали мощные толчки. Наконец, десятком минут спустя, «свинья» решила прекратить преследование, а корабль, уже не спеша, полетел дальше.

– Тихомир, – в голове послышался голос программы, – что это за толчки такие, и звуки не понятные?

– А я, между прочим, всё вижу, – Тихомир оглядывал мрачные своды пещер, покрытые флюоресцирующими грибообразными растениями, – и не только вижу. Зверь как-то передаёт мне информацию.

– Ну и что же он тебе передал?

– Дела наши – дрянь.

– Это я и без тебя знаю. Где мы?

– Мы на корабле, сооружённом тем кристаллом. Оружие, ходовая тяга и невидимость, благодаря которой нам удалось пролететь под самым носом у врагов, питаются от разных минералов.

– Да ты прям пророк какой-то. Откуда всё знаешь?

– Я же объяснил, Люмбрик транслирует. Так вот, минералы, которые обеспечивали невидимость корабля, закончились в самой толпе чёрных мант, нас сразу же заметили, и пришлось скрыться в узкой пещере, по которой сейчас и летим.

– А они не начнут к нам просверливать проход?

– Нет, здесь другая скальная порода – им не по зубам.

– Слабо, конечно, во всё это вериться, но ничего не остаётся делать. Я же не вижу.

Пещера стала намного шире, а растительность, покрывающая её, гуще. Появились и разные животные, мелькающие среди флуоресцирующих шляпок грибов. Время от времени корабль пролетал через довольно большие гроты и каменные карманы, несколько раз дорогу преграждали сталактиты, опускающиеся до основания пещеры, и аппарату приходилось пробивать себе дорогу красными лучами, которые разбивали камень в крошку. На второй день этого, как уже казалось, бесконечного путешествия корабль резко остановился.

– Почему стоим? – поинтересовалась Синистра.

– Вагоны отцепляют, – мрачно усмехнулся Тихомир.

– У этой штуки ещё и вагоны есть? – удивилась программа. – Для перевозки минералов что ли?

– Если бы! Впереди тупик. Обратно мы лететь не можем. Во-первых, нас там ждут, во-вторых, даже если не ждут, то сразу же заметят, но зверь считает, выход из этой ситуации есть.

– Да уж, дожились… Люмбрик считает… Ну и что же он считает?

– Кристалл, с которым Люмбрик подружился, ему рассказывал, что когда он здесь зародился, мант не было. Они начали появляться позже. Грибу, в принципе, удавалось неплохо с ними справляться. В трёх основных туннелях, откуда показались первые манты, он создал укреплённые линии обороны, но со временем атаки становились мощнее, а для функционирования этих линий обороны нужны были ресурсы – различные минералы. Когда мы встретили с тобой первую метлу, она как раз этим и занималась: добывала минералы, дающие энергию красным бугоркам, стреляющим красными лучиками. Так же есть минералы, обеспечивающие энергией двигатели летательных аппаратов и, к примеру, позволяющие делать корабль невидимым.

Все перечисленные минералы имели растительное и животное происхождения, и как только началась крупномасштабная война, растения и животные стали стремительно истребляться. Вскоре они были уничтожены полностью, и сейчас гриб довольствуется теми минералами, которые остались от организмов, погибших сотни лет назад. Короче говоря, мы попали к нему как раз вовремя, поскольку он доживает последние десятки лет. Ресурсы истощены, а атаки мант становятся всё ожесточённее.

– Ну и к чему мне весь этот урок истории?

– Туннель, через который мы летели, изначально был линией обороны, и мётлы никогда сюда не совались.

– А значит, животный и растительный мир здесь сохранился намного лучше, чем во владении гриба?

– Совершенно верно. По крайней мере, здесь есть те организмы, которые производили необходимые минералы. Кстати, те, которые обеспечивают невидимость, – самые редкие, и нам придется попотеть, чтобы их найти, зато как только отыщем, заправляемся, так сказать, и продолжаем наше путешествие через стан врага, единственное что…

– Что?

– Пока не было видно тех животных, в чреве которых созревают нужные минералы. Люмбрик, – Тихомир позвал зверя, – ну и что нам теперь делать?

– Ищи, – невозмутимо ответил тот.

– Буду, – вздохнул Тихомир.

Корабль, к тому времени, развернулся, и полетел обратно. Влетев в ближайший, довольно большой каменный карман аппарат медленно сел на землю. Трансляция оборвалась, Тихомир увидел стенки салона, а где-то за спиной послышалось шипение. Через мгновение оттуда дохнуло жаром.

Тихомир с минуту помучался, разбираясь, как отстёгиваются ремешки, и спрыгнул на пол. К этому моменту все мётлы, сидевшие на окружающих его креслах, давно уже направились к выходу.

– А ты куда? – сразу заметила Синистра, – сиди и жди, когда они там эти минералы найдут. Чего своей шкурой рисковать-то?

– Нет, Синистра. Нам надо всё изучить. Вдруг в будущем пригодится. Я уже в этом не раз убеждался.

Зверь внезапно спрыгнул с запястья, на скорости не меньшей шестидесяти километров в час сделал два круга по стенам комнаты и исчез в коридоре.

– Что-то у него конкретно крышу снесло после общения с родственниками, – озабоченно произнесла программа, – носится, как сумасшедший.

– Мне это тоже не нравится, – честно признался Тихомир. – Пойдем, я знаю, что искать.

Грибообразные растения оказались совсем не маленькими. Со стороны Тихомир думал, что они будут ему по пояс, а как оказалось, растения возвышались на метров пять и образовывали такой себе лес. Ночное зрение можно было и не использовать – всё вокруг заливало флюоресцирующим светом, и от этого становилось как-то жутко. Слышались шорохи, повизгивания, шипения.

– Может, свалим отсюда? – осторожно предложила программа.

– Да нет уж, раз пришли. Итак, минералы, необходимые для передвижения аппарата находятся в шишечках, висящих на таких вот растениях, – Тихомир указал пальцем на изогнутый длинный ствол с поганкообразной шапочкой на верхушке, – минералы, необходимые для оружия в… что-то похожее на метрового таракана, а те, что для невидимости – в голове фиолетовых змей.

– И большие они?

– Минералы?

– Нет, змеи.

– Разные бывают, – отмахнулся Тихомир, – ещё неплохо бы найти такие минералы, которые заставляют оружие стрелять голубыми лучами. Они очень эффективны против мант, но зверь вообще мне не дал информации, где их искать. Объяснил, что они встречаются слишком редко, да и вообще, таких существ лучше не встречать. Ну что, пошли?

– После того, что ты мне сказал… Слушай, а чего мы мучаемся в этом страшном лесу? Давай сверху всё осмотрим.

– Логично! И почему мётлы не догадались всё сверху обсмотреть?

Почему так не сделали мётлы, стало ясно, когда они поднялись в воздух. Пейзаж составляли только грибные шляпки разных видов и размеров. Было ясно, что, если они собираются подсобить мётлам в сборе минералов, прогулки под кронами леса не избежать. Только Тихомир спустился на землю, как где-то среди стволов послышались выстрелы. Он кинулся в ту сторону и наткнулся на метлу, методично вспарывающую живот метровому таракану.

– Давай углубимся в заросли, – предложил он Синистре, – заблудиться всё равно не выйдет – корабль с воздуха виден.

Они не прошли и десятка метров, как раздалось громкое шуршание, и на отвесном стволе одного из растений появился Люмбрик с камушком в зубах. Как он умудрялся удерживаться на отвесном гладком стволе, было загадкой. Секунду зверь смотрел на Тихомира, а потом исчез.

– Ну он и гоняет, – отметила Синистра, – сейчас, наверно, с рывка километров сто двадцать ввалил. Может, камней каких реактивных натрескался?

– И не говори ты, – согласился с ней Тихомир. – Что-то с ним не то в последнее время происходит, и на стене отвесной свободно держался.

За беседой Тихомир не заметил, как путь ему преградили два таракана. Человека они, видимо, ни разу не встречали, но, судя по виду, всегда были рады попробовать нечто новенькое.

– Ты смотри, даже не бояться.

Тараканы, не спеша, так сказать, вразвалочку, начали приближаться. Когда до Тихомира оставались считанные метры, оба резко прыгнули. Спасибо, конечно, Синистре с её нечеловеческой реакцией. Взмах меча и оба монстра уже лежали с вскрытым брюхом. Трясущимися от пережитого испуга руками Тихомир извлёк из мертвых тел ничем не примечательные красные камушки.

Они побродили по лесу ещё часик, насобирали два десятка минералов для орудий и пять штук для тяги корабля, после чего вернулись на корабль. Там все уже были в сборе и, как выяснилось такого добра, что принёс Тихомир, нашли в несколько раз больше. Не было только шестигранных зелёных минералов для эффекта невидимости. Настроение у Тихомира слегка ухудшилось, а мётлы решили попытать счастья в другом каменном кармане и направились в «операторскую». Однако и в следующей пещерке искомого не обнаружилось. В третьем кармане на тараканов и поганок, с их шишковидными образованиями, никто уже не обращал внимания. Тщательно все обследовав, понурые камнеискатели отправились на корабль ни с чем. Когда тот летел в сторону тупика, Тихомир возлагал надежды только на большую нишу, замеченную ранее по дороге. Он первым вылетел из корабля по приземлению, но пятичасовые поиски показали, что и флора и фауна в ней ничем не отличается от тех карманов, в которых они были. Мётлы уже собирались на корабль, как Тихомир в задумчивости остановился.

– Что случилось? – поинтересовалась программа.

– Я вот думаю об однообразии флоры и фауны на протяжении всего пути.

– И что надумал?

– Условия обитания одинаковые, но, ты не заметила, что лес охватил всё – стены, пол, потолок.

– Заметила, и?

– Скажи мне, а тараканы смогут жить на потолке?

– Думаю, нет. Здесь ещё порядочная сила тяжести. Они вниз попадают.

– Значит, условия там другие, а змеи, кстати, ввиду своей формы тела, имеют намного больший шанс там существовать.

Тихомир расправил крылья и начал подниматься вверх. Лес там действительно сильно отличался от нижнего – даже грибы росли другие. И ещё, там был целый гадюшник, Тихомиру хватило пяти минут, чтобы услышать клокотание, производимое фиолетовой змеей. Сложившись в кольца и оттолкнувшись от какого-то гриба, она попыталась, широко открыв пасть, атаковать Тихомира. Тот без труда увернулся и отрубил ей голову, которая упала на тыльную сторону одной из грибных шляпок, находившихся под ними. Заветный кристалл находился в голове. Покрутившись под потолком ещё с часик, Тихомир набрал почти половину сумки долгожданных кристаллов.

Увлёкшись, он не заметил, как залетел под (точнее он был над) очень большую шляпку очередного гриба. Пластинки, составляющие шляпку, ни с того, ни с сего, начали мелко вибрировать, окатывая Тихомира горячим воздухом. Внезапно с краёв шляпки в грунт ударили тонкие ниточки, заключая Тихомира в полупрозрачную комнату с ножкой гриба посередине. Ниточки быстро начали плестись друг с другом. Вскоре они представляли собой сплошное волокно, судя по всему, водонепроницаемое. Из основания ножки потекла жидкость, начавшая стремительно заполнять образовавшуюся «комнату».

– Чего висишь, как идиот! – Синистра оторвала его от этого зрелища. – Пора бы этого агрессора и на тот свет отправить.

Тихомир мотнул головой, чтобы стряхнуть наваждение, достал меч и рубанул по ножке. Лезвие без труда вошло в мякоть. Тихомир облетел ножку по кругу, и та отделилась от основной массы, но тянулась обратно. Поспешно он сделал второй круг, чтобы разрубить волокно, крепившее шляпку к скале. Шляпка с частью ножки и волокнами полетела вниз и с хрустом ударилась о землю, подмяв под себя растущие внизу грибы.

Мётлы в восхищении добили ещё извивающийся гриб выстрелами из своих металлических стержней и аккуратно начали потрошить шляпку. Целыми горстями они доставали из её мякоти минералы – те самые, что были необходимы для голубых выстрелов, значительно превосходящих по мощности красные. Зверь передал Тихомиру, что с имеющимся арсеналом, можно попробовать пробиться к другому отверстию, где, возможно, будут обитать фиолетовые змеи. На это Тихомир приоткрыл сумку, показывая её содержимое, и мётлы удивились ещё больше.

Пока мётлы потрошили шляпку, Тихомир решил ещё раз исследовать корабль. Он заметил, что одна из комнат представляла собой техпомещение. В ней сейчас находилась мётла, складывающая в четыре выдвинутые из стены ящичка добытые минералы. Когда ящички заполнились под завязку, метла их задвинула в стенку.

– Очень похоже на дозаправку, – отметила в голове Синистра.

Корабль включил режим невидимости, когда до основного туннеля оставалось несколько десятков километров. Их ждали. На выходе манты столпились так плотно, что летательный аппарат, даже при всём своём желании, пролететь между ними не смог бы. Оставалось одно – расстрелять их. Тем более что из-за невидимости преимущество было на стороне корабля. Аппарат подлетел к мантам практически вплотную и открыл огонь красными и синими лучами. Последние оказались действительно невероятно эффективными, они разрывали мант в клочья. Как только образовался проход, корабль вылетел в туннель и прекратил огонь. Оставшиеся в живых манты пытались его найти, но через минуту аппарат был уже в нескольких километрах от них.

Спустя некоторое время туннель начал ветвиться, а манты практически исчезли. Режим невидимости выключили, но использовали часто. В безмолвных каменных коридорах эти существа встречались довольно часто, и, если они замечали корабль, приходилось скрываться. Мётлы не хотели тратить лишний раз драгоценные заряды. Вскоре сила притяжения упала настолько, что Тихомир свободно, без помощи Синистры, мог допрыгнуть до потолка в салоне. Как смог, он объяснил зверю, что телепортируется на свою Землю, и корабль должен будет подождать его возвращения. На это раз, почему-то телепортация затягивалась, Тихомир её ждал уже довольно долго. Окружающий корабль животный и растительный мир благоухал своим разнообразием, многие животные (или растения?) неоднократно пытались напасть на корабль, но тот всегда удачно отстреливался или, не реагируя на атаки вовсе, на большой скорости, улетал восвояси. Жизнедеятельность мант, вероятно, была тоже основана на минералах. Тихомир неоднократно замечал, как они рылись в грибообразных растениях в поисках чего-то или кого-то.

– Как ты думаешь, а чем мётлы мантам помешали? – поинтересовался как-то Тихомир у программы.

– Борьба за ресурсы, – уверенно сказала программа.

– Но ведь здесь их полно, неужели не хватило бы и на обе расы?

– Значит жадность, если это чувство им присуще.

– Пойди откопай мне существ, которым жадность не присуща!

– Не откопаешь, эволюция бы загубила любой вид, у которого нет в крови жадности. Это одно из чувств, жизненно необходимых при выживании.

– А может манты хотят уничтожить мётел за то, что свой участок они превратили в каменистую пустыню.

– Думаешь, видят в них потенциальный источник опасности?

– Хотя нет. До первых атак мант участок, на который распространялась власть мётел, был такой же, как и всё здесь. Именно война заставила их уничтожить все ресурсы.

Сознание Тихомира нырнуло за борт корабля – мётлы хотели ему что-то показать. Растительность исчезла. Это действительно было подозрительно, учитывая, что последние недели всё вокруг ею было усеяно. Спустя минуту впереди показалась каменная стена, она тоже не вписывалась в обстановку: шёл ровный широкий туннель, а тут внезапно ровная каменная стена. Аппарат повисел немного в воздухе, развернулся и полетел обратно. В конце концов, по дороге ответвления попадались довольно часто, и, вероятнее всего, путь к центру планеты был не один, однако корабль не успел пролететь и ста метров, как опять наткнулся на отвесную скалу, которой до этого здесь не было.

Мётлы догадались, что попали в ловушку и попытались прострелить стену, но желаемого эффекта ни красные, ни синие лучи не принесли. Пока корабль стрелял, откуда-то снизу к нему метнулось белесое щупальце, моментально обвившее корпус. Перестрелить его не составляло труда, но на его месте сразу же появилось второе. Эти атаки продолжались почти полчаса, по истечении которых Тихомир получил от зверя информацию: заряды для оружия у мётел подходили к концу и они готовились к эвакуации.

До пола пещеры было метров тридцать, но это мётел не остановило – гравитация была настолько низкой, что такая высота вреда при прыжке причинить не могла. Как только мётлы и Тихомир оказались внизу, раздался громкий треск – щупальца, атаковавшие до этого летательный аппарат, добрались таки до него. Они прижали корабль к стенке пещеры и буквально расплющили его в лепёшку. Минут десять щупальца, извиваясь, будто бы исследовали внутренности аппарата, после чего, вероятно потеряв к нему интерес, исчезли. Одновременно с их исчезновением каменная стенка, которая загораживала выход, двинулась с места и поползла в сторону. Похоже, существо, организовавшее ловушку, в которую угодил летательный аппарат, реагировало только на объекты определённого размера, поскольку мётел и Тихомира не заметило.

Группе ничего не оставалось делать, как продолжать путь пешком. Через час пути начались заросли грибов. Со всеми населяющими их существами. Мётлы, тем не менее, вели себя довольно организованно – они передвигались плотной группой, охватывая периметр возможного нападения противника. Тихомира держали в центре. Ему, конечно, за такую опёку было как-то не по себе, но он решил особо не возникать. Преимуществом путешествия стала невидимость отряда для мант. Они появлялись всё чаще, но пролетали мимо – в густых зарослях грибов мог укрыться и не один такой отряд.

Алина ощутила, что куда-то падает. Быстро глянув вниз она увидела стремительно приближающийся пол пещеры, поросший растениями, напоминавшими ей громадные грибы. Она поняла, что, если и не разобьётся насмерть, то покалечится точно. Внезапно мелькнула какая-то тень, и она оказалась на чёрной спине манты. Выходит, та её ждала, но как она могла узнать, что Алина снова сюда телепортируется? Неизвестно.

– Похоже, Создатель, что наше путешествие продолжиться, – пробормотала она.

– Очень хорошо, мы движемся как раз к центру планеты, – холодно отметил Создатель.

– Знать бы ещё, что эта манта от меня хочет. Ты не в курсе, с ней как-то общаться можно?

– Нет.

– Что нет?

– Не знаю.

Алина махнула рукой. Хотелось прояснить ситуацию. Она попробовала постучать по спине манты, но кулак проваливался в чёрную поверхность, не встречая никакого сопротивления. В течение, наверное, недели Алина пыталась проявить к себе хоть какое-то внимание и, в итоге, добилась своего. По поверхности манты пробежала волна, после чего в метре от Алины появились чёрные щупальца. Минут десять они извивались и перекручивались друг с другом, и перед Алиной появился её двойник. Только абсолютно чёрный, с неживыми глазами. Сама она, от неожиданности, прыгнула в сторону, да так сильно, что чуть не упала со спины манты. Двойник, тем временем неподвижно стоял на месте.

– Это моя зеркальность, – раздался в голове голос Создателя.

– Что? – не поняла Алина. Создатель и раньше ей говорил о зеркальности, только смысла Алина уловить не могла.

– Я попытался применить зеркальность в этой ситуации, – объяснил Создатель, – и манта откликнулась.

Алина осторожно подошла к двойнику. Тот никак на неё не реагировал. С опаской, протянув руку, она ткнула его пальцем в плечо. Без толку: двойник стоял, как вкопанный.

– Хоть бы поздоровался, – хмыкнула Алина.

– Хоть бы поздоровался, – внезапно повторил двойник.

– Ага, – Алина потёрла руки, – контакт налаживается.

– Ага, – потёр руки двойник, – контакт налаживается.

«Да, – теперь уже подумала Алина, – контакт-то может и налаживается, только, чтобы от него был маломальский толк, придётся работать и работать. И с чего начать обучение, если манта и Алина два совершенно разных существа и жили в двух абсолютно разных мирах. – Алина порылась в памяти. – Ну конечно, окружающая обстановка – вот то общее, что они видели, – а также её движение. – Алина прошлась по спине манты, остановилась, и произнесла:

– Иди.

Двойник в точности повторил её движения. В последствии выяснилось, что обучение будет проходить проще, чем представляла Алина: из вещества, составлявшего двойника, она могла руками лепить простые предметы.

В конечном итоге, девушка выяснила не слишком много. Манты существовали очень и очень давно. Жили они в толще космической пыли ещё до того, как в ней появился Создатель и Деструктор. Вообще, к Солнцу они прилетели с других звёзд, с каких, никто уже не помнит. Манты не могли существовать на орбитах звёзд, где есть планеты. Физиологические особенности этих существ болезненно реагировали на гравитацию любой планеты, поэтому и обитать они могли только ближе к центру Земли. Все сородичи, оставшиеся снаружи или близко к поверхности планеты во время формирования Солнечной системы погибли. Манты хорошо осознавали, кто в этом виновен. Они не размножались, не помнили, откуда сами взялись, но хорошо знали о схватке Деструктора и Создателя. Создателя они искали очень давно, каким-то образом узнали, где он находится, но гравитация в том месте была для них губительна. Когда Алина с Создателем начали своё путешествие, манты сразу об этом пронюхали, и ждали её на границе своего ареала обитания.

Манты несли Алину туда, куда она сама направлялась – к центру земли. Они почему-то были уверенны, что Создатель, высвободившись, снова сойдётся с Деструктором в схватке, после которой всё вернётся на прежние места – все планеты Солнечной системы снова превратятся в космическую пыль.

Рассказав всё это Создателю, Алина удивлённо спросила:

– А как же мы?

– Не говори вслух, – ответил Создатель, – не известно, может ли тебя манта понимать. По изначальному плану мне было действительно безразлично, разрушать планеты или нет. И по логике у них действительно мало шансов остаться в таком состоянии, в котором они находятся сейчас, но появился Тихомир и я заключил с ним соглашение, согласно которому, я сделаю всё возможное, чтобы оставить в системе планеты.

– А как же мы и программа телепортации? Как я попаду обратно на свою Землю?

– Всё зависит от того, кто победит в схватке.

– И что произойдёт, если выиграешь ты?

– Я доставлю вас туда не с помощью телепортации. Долететь через космическое пространство от одной Земли до другой не составляет никакого труда.

– Хм, ну это кому как. Хорошо, а если схватку выиграет Деструктор?

– В ваших телепортациях ничего не измениться. Эту часть программы я не могу удалить из твоего организма или же могу, но с извлечением, той части меня, которая содержит программу телепортации, тогда ты погибнешь.

– Нет, спасибо, лучше уж оставляй.

– Привет, – на этот раз волк сразу заметил иву, отчётливо выделяющуюся на фоне звёзд.

– Привет, – по шелестящим веткам можно было догадаться, что ива волнуется, – я, кажется, догадалась, кто ты.

– И я догадался, – признался волк, – я всё понял.

– Выходит мы враги.

– Выходит, но я не хочу быть твоим врагом. По крайней мере, здесь.

– Ива, чего ты добиваешься?

– Месть.

– Но, если победу одержит котёнок, погибнет Земля – и твоя, и моя.

– Знаю, но мы ничего не изменим: всё зависит от их борьбы.

– Значит, нам не за чем быть врагами. Ива, а куда мы летим?

– Я видела корабль. В нём те, кому я хочу отомстить. Я хочу видеть их перед местью, если она будет.

– Хорошо, я полечу с тобой.

Звёзды замелькали с бешеной скоростью. Порой невозможно было разобрать, где звёзды, а где галактики. Пульсары, квазары, нейронные звёзды, чёрные дыры – создавалось впечатление, что всё это вписывается в некую упорядоченную схему. Прошлое, будущее, настоящее. Жизнь, смерть и судьба отдельно взятого человека и всего человечества в целом. При желании волк мог просмотреть и своё будущее, но что-то мешало ему это сделать; а ива хотела. Она расплетала закономерности вселенской схемы, чтобы увидеть прошлое. И то, что в нём было.

Глава 11

– Занятный аквариум, – Пришивало наблюдал за мониторами, на экранах которых во всю плавали существа с плавниками. – Ярослава, они могут быть опасны?

– Я не была в таком месте в своём мире, так что могу только догадываться, – Ярославу зрелище, за которым наблюдал следователь, тоже заворожило. – Знаю только, что Тихомир проходил через что-то похожее.

Ярославу вдруг резко скрутило, на секунду в глазах помутилось.

– Чёрт, – Пришивало уже держал её на руках, – да что с тобой такое происходит?

– Есть, – Ярослава напряжённо дышала.

– Что есть? – следователь внимательно смотрел в её глаза.

– В этих водах есть опасность, – Ярослава сомкнула веки, пытаясь воспроизвести картинку, на момент появившуюся перед глазами. – Колонны. Это ловушки. На дне ровное пятно диаметром около десяти метров – это верхушка колонны. Если танк наедет на пятно, колонна поднимет его и раздавит об потолок пещеры.

– Дмитревич, слышал? – Пришивало повернулся к Дмитревичу.

– Слышал, Болеслав Андреевич.

– Быть максимально осторожным и внимательным. При обнаружении объекта, упомянутого Ярославой, немедленно сообщить мне.

– Будет сделано, Болеслав Андреевич.

Танк замедлил, и без того небольшую, скорость, но на протяжении нескольких часов ничего не происходило. Дно было полностью покрыто растительностью и оставалось только гадать, есть ли под ней верхушки упомянутой Ярославой колонн. Дмитревич спал, когда Пришивало заметил что-то необычное среди фауны.

– Дмитревич, подъём, – заорал следователь. – Что ты думаешь по поводу этой фигни?

– Как бы вам сказать, Болеслав Андреевич, – Дмитревич усиленно пытался проснуться, протирая руками глаза, – а давайте пальнём, и всё сразу станет ясно.

– Я тебе пальну, – выругался Пришивало, – тебе бы только из автоматов пострелять.

– А почему бы и нет? – не растерялся Дмитревич. – Пальнём по этой колонне, а там сразу станет ясно, опасна она или нет.

Среди бурной растительности, в узком проходе, между каменными стенами, на пути танка виднелось откровенное пятно, совпадавшее по описанию с Ярославиным.

– Кажется, неприятности, – заметил Пришивало, – вот только вопрос: что делать с этими неприятностями?

– Может, всё-таки, пальнём? – с надеждой в голосе предложил Дмитревич.

– Пальни обыкновенным снарядом, – предложил Пришивало, – не в само пятно, сверху. Скорость полёта снаряда в этой жидкости на порядок ниже, чем в воздухе. Посмотрим, как оно среагирует на медленно передвигающуюся цель.

Дмитревич пальнул. Снаряд, пролетев в вязкой жидкости несколько метров, буквально взмыл вверх – колонна поднялась, мгновенно вынесла его из поля видимости, вероятно, прижала к потолку пещеры, где он взорвался, и невозмутимо опустилась вниз.

– Что будем делать? – Пришивало расхаживал по салону, – долго мы здесь оставаться не сможем. Кислорода не хватит.

– Нужно пальнуть по нему разрывными, – предложил Дмитревич.

– А что, – оживился следователь, – можно попробовать.

Дмитревич прицелился и выстрелил, но в вязкой жидкости снаряд разорвался отнюдь не от столкновения с поверхностью. Как и в прошлый раз, колонна взметнулась вверх, и взрыв раздался уже где-то над водой.

– Ну что же нам с тобой делать? – пробормотал себе под нос следователь.

– Болеслав Андреевич, а давайте устроим ему бомбочку.

– Какую ещё бомбочку? Дмитревич, что за бред?

– Болеслав Андреевич, у нас же есть манипуляторы. Наложим разрывных снарядов штук десять на это пятно, а потом всё это взорвём.

– Так ты и наложишь, – возмутился Пришивало, – колонна сразу же отреагирует на движение манипулятора.

– Ну да, – согласился Дмитревич, – может тогда другим путём поедем, ну его на фиг, это пятно?

– Не проедете, – встряла в разговор Ярослава, – другого пути нет.

В танке воцарилось молчание. Каждый думал над своим вариантом выхода из сложившейся ситуации.

– В принципе, – неожиданно оживился Дмитревич, – мы можем устроить бомбочку несколько по-другому. Рискованно, конечно, но попробовать можно.

– Опять ты со своими бомбочками, – Пришивало уже давно был не в настроении и сейчас, не говорил, а бурчал, – ну ладно, солдат, выкладывай теорию.

– Расчистим манипулятором площадку перед пятном, – по азарту, с которым Дмитревич излагал мысли, казалось, происходящее воспринимается им как увлекательная, забавная игра, – наложим на эту площадку снарядов, а потом танком подтолкнём всю эту кучу на само пятно. Колонна среагирует, потащит всё это вверх, ну а там уже так рванёт, что от этой твари ничего живого не останется.

– Как и от нас, – резюмировал следователь.

– Почему, – искренне удивился Дмитревич, – колонна сталкивается с потоком пещеры приблизительно в тридцати метрах над нами, плюс – переход из воздушной среды в жидкую, который защитит нас от осколков разорвавшихся снарядов, плюс – броня танка.

– Ладно, убедил, – прервал его следователь, – действуй, но если что, шкуру с тебя сдеру.

Дмитревич схватился за перчатку, управляющую манипулятором, и впился глазами в монитор. Хранилище с боеприпасами пришлось разгерметизировать, по-другому боеприпасы достать не удавалось.

– Двадцать штук, наверное, хватит, – произнёс Дмитревич, когда всё было готово, – или ещё подкинуть, Болеслав Андреевич?

– Двадцать штук? Дмитревич, ты что, охренел? Да такого заряда хватит, чтобы половину этой пещеры в хлам разнести.

– Болеслав Андреевич, переход их воздушной среды в жидкую, плюс – броня танка.

– Да слышал уже, давай. Хрен с тобой, делай, как задумал.

Водоросли, которые росли на расчищенной площадке, Дмитревич предусмотрительно сложил перед танком – они должны были сыграть роль щита, подталкивающего боеприпасы вперёд. Это сработало: часть водорослей машина подмяла под себя, но в целом щит из растений успешно толкал перед собой сложенные снаряды.

Как только снаряды оказались над пятном, колонна полетела вверх, унося с собой смертоносный груз. Секундой спустя раздался взрыв такой мощности, что люди в салоне танка повалились на пол. Одновременно погасло несколько мониторов.

– Мать твою, – выругался следователь, – Дмитревич, твой грёбаный план две камеры загубил.

– И четыре датчика, – Дмитревич был так увлечён анализом результата своей деятельности, что и не заметил, как следователь его отчитывает, автоматом он выдавал показания компьютера, – но результат-то получен!

Результат действительно был получен – вниз колонна уже не опустилась.

– Ну и каков твой результат, – мрачно подметил следователь, – колонну, вероятно, заклинило, и теперь она перегородила весь проход.

– Так, боеприпасов ведь у нас пока хватает, Болеслав Андреевич. Сейчас мы дорогу себе прочистим.

– Может ты и прав – пробуй.

Танк отъехал на десяток метров назад и начал стрельбу. В густой жидкости снаряды с трудом долетали до розовой стены, перегородившей путь вперёд. Однако плоть существа оказалась на удивление податливой, чтобы разорвать преграду в клочья, понадобилось всего восемь выстрелов.

Через два дня подводное путешествие закончилось – танк выехал на освещённую местность.

– Так, так, – произнесла Ярослава, – всё сходится.

– Ты знакома с этим дурдомом? – Пришивало изумлённо разглядывал густую растительность, покрывавшую потолок в километре от танка.

– В моём мире тоже был такой лес. Кстати, там, вверху, невесомость.

– Ну, это уже полный бред, – Пришивало недоверчиво глянул на Ярославу.

– Как и всё происходящее с нами, – парировала та.

Свет исходил от камней, в изобилии покрывающих грунт. Сама дорога возвышалась над почвой метров на сто.

– Какие здесь могут встретиться противники? – поинтересовался следователь.

– Для вашей машины практически никакие. Самый опасный противник в лесу – ветряк. Танку он ничего не сделает. Ветряки имеют привычку втягивать людей внутрь и молотить их там в клочья.

– Весёленькие здесь зверюшки, ничего не скажешь.

– Болеслав Андреевич, – раздался голос Дмитревича, – у нас, между прочим, горючее через пару недель закончится.

– Хреново, – заключил следователь, – но делать нечего. Будем двигаться вперёд, пока это возможно.

На протяжении двух недель на танк никто не нападал. Вообще лес вверху казался мёртвым: ни одного живого существа, ни одного движения, – что само по себе настораживало. Впрочем, когда пришлось оставлять машину, этот факт только обрадовал. Гравитация существенно снизилась, и это тоже было обнадёживающим. Прежде всего, из-за того, что людям пришлось нести на себе довольно большой груз. Провианта и боеприпасов Пришивало решил взять по максимуму.

– Мы уже близко, – произнесла Ярослава, когда белые камни исчезли, и приходилось освещать путь карманными фонарями.

– Близко к чему? – вопрос Пришивало затерялся в плотном белом тумане, обволокшим внезапно людей. Ничего не возможно было увидеть на расстоянии вытянутой руки.

– Ты пришла, – раздался откуда-то голос.

– Да, – ответила Ярослава, – как я могу тебе помочь?

– Я не могу двигаться, но способен упаковаться в любой небольшой предмет. Думаю, подойдёт оружие, которое тебе сделал Создатель. Мне необходимо попасть в центр планеты.

– Хорошо, а как же другая часть соглашения? Когда мы сможем отомстить атлантам?

– После того, когда я уничтожу Создателя. Он опережает нас. Схватки не избежать.

– Согласна.

– Не пугайся, мне придётся с тобой интегрироваться.

– Что это будет означать для меня?

– Интеграция даст тебе экзоскелет, наделяющий твоё тело практически неограниченной силой.

– Что ж, может это и неплохо.

Белый туман внезапно исчез. Ярослава лежала на каменном полу, рядом с раскрытым о изумления ртом стоял Пришивало, а чуть в сторонке Дмитревич, Коромысло и Обуховский. Внезапно бронежилет на Ярославе лопнул. Неизвестно какая сила его разорвала, но одна из отлетевших частей сбила с ног стоявшего рядом Дмитревича. Вместо бронежилета тело Ярославы начала обтекать облегающая серебристая ткань. Когда она добралась до ног, Ярослава открыла глаза.

– Что… Что это было? – изумился следователь.

Ярослава осмотрела себя.

– Мой костюм. Я носила этот костюм, когда работала в Институте.

– В каком институте?

– Долго объяснять. Надо спешить – мы опаздываем.

– Куда?

– В центр планеты.

– Ярослава, ты можешь объяснить хоть что-то по-человечески?

– Чтобы выбраться из подземелий, нам необходимо попасть в центр планеты. Только что я вступила в контакт с очень древним существом (я его называю Деструктором), находившимся здесь миллионы лет. Он подарил мне этот костюм, который именовал экзоскелетом. В центре планеты Деструктор станет намного сильней – он сможет доставить нас на поверхность.

– В центр, так в центр, – буркнул Пришивало, – я уже готов согласиться на что угодно, лишь бы выбраться из этого дурдома.

Дорога закончилась, но Ярослава, неизвестно чем ведомая, уверенно выбирала путь среди валунов. Пришивало устал удивляться и вместе со своими людьми уверенно следовал за ней. Лес на потолке давно исчез, а местность вокруг представляла собой огромную безжизненную пещеру, что особенно радовало. Со временем где-то вдали появился глухой гул. Постепенно он нарастал, пока не слился с внезапно появившимся ветром. Хорошо, что и людям, и ветру было по пути. Пещера, по которой они шли, становилась всё уже, а ветер соответственно сильнее. Подхватив всю группу, он понес людей неведомо куда. По дороге часто попадались каменные выступы, а поскольку никто из членов группы, кроме Ярославы, с такими условиями передвижения не сталкивался, все получили значительные ушибы и повреждения. Если бы не бронежилеты из нанотрубок, не известно, чем бы вообще дело закончилось.

Со временем ветер утих, а люди получили возможность почувствовать под ногами хоть и не совсем твёрдую, но почву – гравитация ощутимо снизилась.

– С трудом осознаю действительность, – признался Пришивало во время одного из привалов, – по логике здесь должна быть высокая температура и давление, а на самом деле – вполне нормальные для человека условия.

– Я тоже здесь впервые, – послышался из темноты голос Ярославы. На время привала фонари выключили, чтобы сберечь энергию.

Внезапно раздался писклявый сигнал, и густой мрак пещеры разогнал синий свет.

– Болеслав Андреевич, датчики засекли живой объект в трёхстах метрах слева от меня, – у Дмитревича в руках находился небольшой прибор, позволяющий определять наличие передвигающихся объектов.

– Начинается, – вздохнул Пришивало, – оружие к бою.

Лучи фонарей, прикреплённых к автоматам, осветили беспорядочные нагромождения валунов и камней.

– Объект направляется в нашу сторону, – тем временем доложил Дмитревич, – он не один. Их уже пятеро.

Вдалеке мелькнула сутулая фигура. Пришивало успел только рассмотреть длинные трёхпалые руки, заканчивающиеся блестящими лезвиями.

– Их очень много, – Дмитревич положил прибор на землю и взял в руки автомат.

В этот момент в воздухе, в диком прыжке, появилось несколько фигур. Солдаты среагировали, и успели расстрелять прыгунов ещё в полёте, но их места заняли сотни других. Некоторое время людям удавалось сдержать волну заградительной стеной огня, но, в конце концов, дело дошло до рукопашной. Прыгуны по размерам и формам были похожи на людей, только конечности у них изгибались под разными углами, ноги и руки имели по три пальца, заканчивающиеся серебристыми лезвиями. Ну, и полное отсутствие головы.

Бронежилеты очень помогли, Пришивало получил уже более десятка ударов, каждый из которых при отсутствии брони оказался бы фатальным. Тем не менее, вся оборона держалась исключительно благодаря Ярославе. Костюм, которым её одарил Деструктор, обладал потрясающей силой. Если какой-то прыгун попадал ей под ногу, то, секундой спустя, он уже летел обратно проламывая собой ряды противника. Прыгуны гибли десятками, и группа начала потихонечку смещаться в сторону – не очень-то удобно держать оборону, когда под ногами путаются трупы. Несколько раз, когда прыгуны наседали особо настырно, Ярослава применяла своё оружие, превращающее всё в камень, но врагов было слишком много. Все, кроме Ярославы, были залиты кровью – кисти рук, шея и лицо оставались открыты для противника. Прыгуны быстро это поняли и старались наносить удары в неприкрытые бронёй участки тела.

– Патроны, – закричал Коромысло, – у меня зако…

Его крик захлебнулся. Оказавшийся без боеприпасов солдат мгновенно утоп в массе тел и серебристых лезвий. Запасные обоймы у солдат имелись в избытке, но о том, чтобы их менять в момент схватки, не было и речи.

– Ярослава, – Пришивало орал во всё горло, – у нас заканчиваются патроны, сделай что-нибудь.

Однако Ярослава была так увлечена схваткой, что не слышала его, или ничего не могла сделать…

Внезапно среди грохота выстрелов и лязга лезвий послышался совершенно другой звук. Синяя молния осветила пространство пещеры, и задние ряды врага взорвались десятками тел, улетающих в разные стороны на сотни метров. Ещё две вспышки – и прыгуны кинулись в бегство.

– Очень кстати, – Пришивало был весь в крови, – у меня почти закончились патроны. Кстати, кто это их так шандарахнул?

В воздухе, медленно взмахивая гигантскими крыльями, висело огромное, пятидесятиметровое существо чёрного цвета, внешне похожее на ската. Пришивало, от неожиданности, сделал несколько шагов назад. Скат тем временем начал приближаться к людям. Пришивало осмотрелся и понял, что группа зажата в тупике, бегство из которого невозможно. Первыми нервы не выдержали у Дмитревича – он выпустил в ската остаток обоймы и торопливо пытался заменить её на новую. Обуховский тоже открыл огонь, но все было тщетно: пули исчезали в чёрной плоти не оставляя в ней следов. Скат приблизился практически вплотную и медленно опустился.

– Прекратить стрельбу, – гаркнул Пришивало.

Если Дмитревич сумел взять себя в руки и опустить автомат, то Обуховского пришлось немного потрясти. Скат бесшумно опустился на землю и застыл.

– Кажется, он нас приглашает к себе на спину, – неуверенно произнесла Ярослава.

– Вполне может быть, – следователь кропотливо изучал создание, – если бы он хотел нас уничтожить, то давно бы это сделал.

Скат лежал, не двигаясь, и сложно было представить, что он является живым существом.

– У нас всё равно нет выхода, – продолжил Пришивало, – убираться отсюда эта тварь, похоже, не собирается, а кроме как через её спину пройти не получится. Другой вопрос, что у нас с собой только два рюкзака с провиантом, так что смело настраивайтесь на диету.

В намерении показать свою смелость следователь первый ступил на ската. Нога погрузилась в чёрную поверхность почти по щиколотку, а Пришивало, долго не думая, поставил на неё вторую.

– Дмитревич, ты – следующий, – рявкнул Пришивало, потоптавшись по спине ската.

– Не, – испуганно произнёс Дмитревич, – не пойду я с вами.

– Что значит, не пойду? – повысил голос следователь. – Дмитревич, это приказ!

– Понимаю, что приказ, – пытался оправдаться Дмитревич. – Болеслав Андреевич, всё! Нервы ни к черту. Простите, конечно, но у меня панический страх перед этой чёрной фигней. Честное слово, ничего не могу с собой поделать! Как барьер какой-то! Лучше просто убейте меня!

– Хрен с тобой, – выругался Пришивало, сам находившийся на гране аффекта. – Обуховский, твоя очередь!

Постоянно молчаливый Обуховский, без какой-либо тени сомнений, взобрался на спину существа.

– Дмитревич, – похоже, ему решила помочь Ярослава, – пошли. Если ты здесь останешься, то умрёшь, причём такой смертью, что врагу не пожелаешь.

– Я не солдат, – продолжал упираться тот, – я оператор. Лучше убейте, убейте и все. Не пойду я, не могу.

– Ярослава, – Пришивало уже снял рюкзак и, похоже, собирался основательно расположиться на спине ската, – не хочет – не надо! Время еще на уговоры тратить. Дмитревич, лучше бы тебя прыгуны прихлопнули, честное слово! Вот уж, не думал, что ты трусом таким окажешься, а с виду нормальный мужик, ё-маё!

– Я не трус, – обиделся Дмитревич, – у меня просто ненормальная реакция на эту черноту. Не знаю, что со мной.

– Пошли, – Ярослава никак не хотела его бросать, и в который раз пыталась уговорить.

– Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как ёж, – Пришивало, важно расхаживая по спине ската, начал цитировать Высоцкого, – он над нами издевался – сумасшедший, что возьмёшь…

– Я не хочу его здесь бросать, – уверенно заявила Ярослава. – Он с самого начала с нами, сколько раз безумными идеями выручал. Не хочу и всё.

– Блин, – выругался следователь, – честное слово, как дети малые! Дуйте быстрее на спину, пока эта тварь не передумала и вместо помощи не сожрала нас всех!

Пришивало резко застыл, будто его осенила какая-то мысль, покопался в рюкзаке, извлёк из его металлическую фляжку и кинул её Дмитревичу:

– Пей. Это – приказ!

– Что это, – Дмитревич открутил крышку и, недоверчиво понюхав, скривился, – Болеслав Андреевич, вы же знаете, что я не пью.

– Обуховский, найти запить рядовому Дмитревичу, – командным тоном распорядился следователь, – если он на ската ступить боится, то о том, чтобы спирт без запивачки выпить, и говорить не стоит.

Обуховский порылся в своём рюкзаке и с явным сожалением, что он не струсил (вот она – награда за смелость) кинул Дмитревичу квадратную пластиковую бутылку с водой. Тот с трудом поймал её и недоверчиво уставился на фляжку.

– Тебя что, и выпить уговаривать надо? – искренне удивился следователь.

Дмитревич шумно выдохнул и приложился к фляге.

– Ещё, – скомандовал Пришивало, когда Дмитревич с газами, которые, казалось, натурально выкатятся на лоб, отпустил ёмкость с водой.

– Он же потом все наши запасы воды уничтожит, – завистливо заметил Обуховский.

Дмитревич приложился ещё раз.

– Болеслав Андреевич, у вас закурить не найдётся? – оказывается, Дмитревич мог не только выпить, но и покурить.

– Рядовой, – рявкнул Пришивало, – на спину ската шагом марш!

– Нет, – Дмитревич отказался, но по интонациям в его голосе чувствовалось, что он сейчас думает совсем не об этом.

– Значит, пей ещё, это – приказ!

– Да что вы с ним цацкаетесь? – не выдержал Обуховский. – В военное время за такое расстрел положен.

– А знаете? – Дмитревич очень неоднозначно глянул на Ярославу, в то место, где под бронежилетом находилась её грудь, – у меня там, в Гродно, девушка осталась. На проспекте Космонавтов жила. Вернее, живёт ещё, наверное.

– Что-что? Видимо старость приходит – ничего не могу понять, что он там бубнит? Дмитревич, подойди ближе, какого черта я должен прислушиваться! – пошел на хитрый ход Пришивало.

– Я говорю, девушка у меня там осталась, в Гродно… – начал заново романтично-настроенный и уже расслабившийся Дмитревич, незаметно для себя подойдя вплотную к скату. – Так вот, я сказал ей, что у меня боевая секретная операция… Ой! – Пришивало резко дернул его за руку на себя, и бедный Дмитревич, потеряв равновесие, чмякнулся, наконец, на спину ненавистной манте.

Существо медленно поднялось и, набирая скорость, полетело вглубь пещеры.

– Что-то нервы у меня от всех этих приключений совсем сдавать стали, – пожаловался Обуховский, косясь на флягу, ещё сжатую в руках упавшего Дмитревич.

– Обуховский, – Пришивало строго посмотрел на солдата, – только не переборщи!

– Без вопросов, командир, – Обуховский с трудом отобрал флягу у порядком набравшегося Дмитревича и, произнеся громкое «Ху!», приложился к металлическому горлышку. По частоте громких глотаний, производимых Обуховским, создавалось впечатление, что он пьёт компот, а не спирт. Пришивало, в конце концов, не выдержал, забрал флягу и сунул рядовому емкость с водой:

– На, запей.

– Не надо, – Обуховский хитро улыбнулся и довольно вытер ладонью губы, – закуска градус крадёт.

Глядя на начинающего, на глазах, косеть Обуховского и уже полностью окосевшего Дмитревича, Пришивало махнул рукой.

– А, ну вас к чертям!

Следователь сделал глоток и закашлялся.

– Это правильно, командир, – сразу поддержал его Обуховский.

– Что это мы так… не цивилизованно, – спохватился Пришивало, выкопал в рюкзаке стаканчик, налил туда спирта и разбавил его водой. – Ярослава, водочки?

– Водочки? – Ярослава пыталась вспомнить значение этого слова.

Следователь брезгливо вылил прямо на поверхность ската приготовленный им напиток, и налил в стакан спирт:

– Господи, – нервы, вероятно, у всех были действительно на пределе, и состояние Пришивало об этом красноречиво говорило, – как я могу предложить даме водку? Это чистый спирт!

Ярослава, наблюдая, какое действие оказывает на Обуховского и Пришивало содержимое фляги, от предложенного угощения отказалась.

– Ну, заставлять мы не будем, – следователь опрокинул содержимое стаканчика в рот и схватился за ёмкость с водой. Дмитревич уже давно уснул, уткнувшись лицом в чёрную поверхность ската, на которую не так давно панически боялся ступить. Во сне он автоматически зашевелил руками, пытаясь подсунуть под голову несуществующую подушку, и внезапно подушка появилась. Поверхность вспучилась и прямо из спины ската появилась чёрная подушка.

О! – хмыкнул Обуховский, указывая пальцем на Дмитревича.

Пришивало подошёл к спящему солдату и тыкнул пальцем в подушку:

– Мягкая, – следователь выхватил подушку и протянул её Ярославе, – на, садись, этот алкаш себе новую сделает.

И действительно, пошарив руками в поисках пропавшего предмета, Дмитревич сделал себе не только подушку, но и одеяло.

– Представляю себе его состояние, когда он проснётся, – хохотнул Обуховский, наливая себе в стаканчик очередную порцию спирта, – меньше, чем инфарктом не отделается.

Пришивало, глянув на то, что вытворяет Дмитревич, погрузил руки в чёрную субстанцию и принялся сгребать её в кучу.

– Андреевич, – Обуховский уже обращался к следователю скорее как к собутыльнику, нежели командиру, – что ты там лепишь?

– Кресло, – сообщил Пришивало, поправляя фонарь на каске, – и тебе советую.

Через пару минут на спине ската красовались три чёрных кресла и столик посередине.

– Зашибись, – констатировал Пришивало, сидящий в одном из кресел.

– Ага, – подтвердил Обуховский и направил фонарик на быстро пролетающую каменную стенку пещеры, чувствую себя, как шахтер, едущий в вагонетке по шахте.

– Давай день шахтёра мочить, – заплетающимся языком предложил следователь. – Смотри: фонарики у нас, как у шахтёров, есть, сами мы тоже типа в шахте.

– Кокса нет, – важным тоном перебил Обуховский, – если б мы ещё морды коксом намазали, вот тогда точно был бы день шахтёра. Ярослава, может, всё-таки выпьешь?

– Лучше я за вами послежу, мало ли что.

– Командир, а ты песни про самолёты знаешь?

– Нет, знаю про поезд: этот поезд в огне, и нам некуда больше спешить, – Пришивало заорал так, что гулкое эхо понеслось по тёмным коридорам пещеры.

– Я видел генералов – они пьют и едят нашу смерть, – подхватил Обуховский.

Проснулся Пришивало от громкого крика Дмитревича. Из головы ещё не выветрились остатки алкоголя и окружающее воспринималось слабо, тем более, что в полной темноте кроме бешено мелькающего узкого луча фонарика, видно ничего не было. Следователь нащупал на каске выключатель своего. Луч сразу же осветил спящего в чёрном кресле Обуховского, с любовно сжатой в руках металлической флягой.

Судя по глазам, пытающегося спрыгнуть со ската, Дмитревича, с психикой у него было не очень. Чёрная поверхность существа, на котором они летели, каким-то образом не давала Дмитревичу спрыгнуть. Пришивало, морщась от головной боли, поднялся с кресла и направился к рюкзаку, лежавшему около проснувшейся Ярославы. Крики Дмитревича гулким звоном отдавались в голове, но следователь сначала нашёл бутылку с водой и, не в силах остановиться, опустошил её почти на половину.

– Если он не заткнётся, я его вырублю, – послышался сзади полуживой голос Обуховского.

– А это идея, – пробормотал следователь и подошёл к беснующемуся Дмитревичу. С третьего раза ему, наконец, удалось попасть кулаком в лицо рядового, и тот бесформенным мешком свалился на спину ската.

Повернувшись в сторону Ярославы, следователь инстинктивно шарахнулся в сторону – из-под чёрной субстанции торчала одна голова. Потом смутно вспомнил, как они выявили свойства вещества и, приглядевшись, обнаружил чёрное одеяло и подушку.

– А гильзы чего везде разбросаны? – Пришивало обвёл мутным взглядом спину ската.

– Вы же вчера с Обуховским поохотиться решили, – Ярослава вылезла из-под одеяла, которое, как и подушка, мгновенно растаяли в воздухе.

– На кого? На кого здесь можно охотиться?!

– А ты на стенки пещеры посмотри.

Пришивало направил луч фонарика в темноту – пролетающие стены были сплошь покрыты зарослями гигантских растений, в которых время от времени мелькали тени разных животных. Судя по количеству, усыпавших спину ската, гильз, повеселились они вчера не слабо. Обуховский ещё крепко спал, развалившись в кресле, а под его глазом темнел синяк.

– Где это он так? – следователь принялся осматривать костяшки своих пальцев, те, вроде, не болели и были целы.

– А нечего руки было распускать, – язвительно усмехнулась Ярослава.

– Ладно, – Пришивало пытался взять себя в руки, но вода, разбавив в желудке остатки спирта, упорно пыталась ему в этом помешать, – долго нам ещё?

– Думаю, не так уж и долго – ты что, не чувствуешь, что гравитация слабеет буквально на глазах?

– Ярослава, – застонал следователь, – для меня сейчас гравитация стала наоборот ещё сильней.

– Отдыхайте, – махнула рукой Ярослава, – от вас теперь мало что зависит. Теперь всё зависит от Деструктора.

– Ярослава, – взмолился Пришивало, – расскажи мне, что ты знаешь. Чего теперь опасаться, если от нас ничего не зависит?

Ярослава задумчиво прошлась из стороны в сторону.

– Деструктор, эти люди нам помогли. Без их помощи мы бы сейчас здесь не находились. Я хочу, чтобы ты их отблагодарил, – она повернулась к Пришивало, – что вы хотите?

– Опохмелиться бы надо, начальник – не просыпаясь, пробормотал Обуховский.

Следователь зло зыркнул на солдата.

– Ты как-то разговариваешь с ним? Ну, с Деструктором? – спросил он Ярославу.

– Да, он во мне.

– Ты можешь мне рассказать всё с самого начала, чтобы я знал, что просить?

Ярослава рассказала. Она чувствовала впереди развязку всей её жизни и не видела смысла что-то скрывать. Рассказала всё – начиная с её жизни в Атлантиде и заканчивая последними днями, её догадками и предположениями.

Пришивало молчал минут двадцать, переваривая полученную информацию слабо соображающей головой.

– У нас есть время подумать? – наконец, спросил он.

– Вполне, – спокойно ответила она, – несколько дней – это точно.

Проснувшийся Обуховский хотел было продолжить банкет, но Пришивало быстро наставил его на путь истинный. Намного хуже обстояло дело с Дмитревичем: как только он пришёл в себя, глаза его начали с ужасом округляться. По их нездоровому взгляду всем стало ясно, что если солдат осознает действительность, его психика уже никогда не станет прежней. Следователь понял, что для сохранения последней, Дмитревича в действительность пускать не стоит и, как только солдат начинал хоть немного что-то осознавать, заливал ему в рот очередную порцию спирта. Так что проблем он особых не доставлял – только спал и пил.

Сила тяжести медленно и неуклонно ползла к нулевой отметке. Поверхность ската опутывала ноги, чтобы людей не снесло ветром – скат летел на довольно приличной скорости. В один из дней пещера закончилась, и всех осветило ярким голубым светом.

Глава 12

Постепенно звёзды приобрели знакомый рисунок. Тихомир всмотрелся в какое-то созвездие. «Ага, это Кассиопея, а вон и Орион. Под утоптанным слоем снега угадывалась плитка. Ну, слава Богу, его телепортировало не на асфальт, и похоже, это была набережная. река уже замёрзла, а значит, на улице стояла зима».

Внезапно набережную окатил зелёный свет, и ночное небо вспорол росчерк зелёного огня, в конце концов, взорвавшегося сотнями красных.

– Алина, – пробормотал Тихомир, – она же говорила, что у неё есть осветительные ракеты.

– Скорее всего, – появилась в голове Синистра, – полетели за ней. Найдём её сначала, а потом и другими делами займёмся.

Тихомир поднялся в небо, и направился в сторону увиденной им ракеты. Алина должна была понимать, что после одного выстрела Тихомир её не найдёт, и, по логике, ей необходимо выстрелить ещё. И действительно, через несколько минут последовал ещё один выстрел, но к удивлению Тихомира совершенно в другой стороне от первого.

– Что за фигня такая, – задумался Тихомир, – я что-то с направлением перепутал?

Только он начал своё движение в сторону второго выстрела, как раздался третий. Откуда-то с окраины города.

– Ничего не понимаю, – Тихомир начал злиться, – как Алина может так быстро передвигаться?

Пока он над этим раздумывал, ещё несколько ракет осветило ночное небо. Тихомир поднялся выше, активировал линзы, и начал просматривать город. Глаза сразу зацепились за нарядную, мерцающую всем цветами радуги, ёль на Советской площади.

– Чёрт, – выругался он, – вот ведь, прям ирония судьбы, какая-то! Ну, хоть Новый Год в своём мире встречу, и то приятно.

– Что за Новый год? – поинтересовалась программа.

– Да праздник у нас есть такой, – объяснил Тихомир, – вон, присмотрись, везде плакаты: «С Новым годом». Снегурочки там всякие, Дед Мороз. М-да, это уже не мой мир, наверное. Одичал я слишком после наших приключений. Там в пещерах, я уже чувствую себя намного комфортней, чем здесь.

На Тихомира от чего-то нахлынула дикая ностальгия. Он вспомнил, как встречал Новый Год в прошлый раз. Естественно, без Алины – не было возможности, но всё равно было классно. Напился тогда до безумия, встречал знакомых, с каждыми выпивал, шутили, смеялись… Хорошие были моменты в жизни – добрые, беззлобные, забавные и интересные. Всё-таки люди не последние скоты, как привык думать Тихомир – естественно включая в их ряды и себя самого. Да, они грешны, завистливы, жадны и негуманны; но иногда же бывают и другими – веселыми, добродушными, открытыми и смешными. Сейчас, наблюдая за гуляющим около ёлки народом, Тихомиру невыносимо захотелось стать нормальным человеком: покрутиться в веселой компании, выпить рюмку водки, закусив её тортом (потому что в гости на Новый Год обычно брали торт и бутылку водки, не подозревая, что по дороге могут встретиться знакомые), отмочить какую-нибудь шутку и вообще, ни о чём не заботясь, провести обезбашенную (в хорошем смысле) ночь. А тут на нём повисла ответственность за жизни стольких людей, и, как не старайся, никому на плечи её не переложишь.

– Я тут, ради интереса, кое-чего просчитала, – возникла в голове программа.

– А? – Тихомир с трудом оторвался от своих мыслей.

– Так вот, – продолжила программа, – если поменять местами буквы в слове «Снегурочка», то получится «Негросучка» или «Огнесручка», а если поменять местами буквы в выражении «С Новым Годом», то получится «Говно с Дымом». Хочешь, поменяем на одном из плакатов? Это не сложно и энергии из меня почти не вытянет.

Синистра явно почувствовала тревожные изменения в настроении Тихомира и, зная его больное чувство юмора, решила подлизаться.

– Нет, Синистра, – одним махом Тихомир отрубил все старания программы, – я хочу покурить. Я не курил уже больше месяца и сейчас собираюсь спуститься вниз и стрельнуть у кого-нибудь сигарету.

– Ты что, – сразу заволновалась программа.

– Я ХОЧУ ПОКУРИТЬ, – жёстко, чеканя каждое слово, произнёс Тихомир, – и я это сделаю, а может, ещё и на рюмочку нарвусь.

– Ты осторожнее только, – Синистра поняла, что отговаривать Тихомира бесполезно, – слабые вы, люди, существа. Ради какой-то ерунды можете поставить под угрозу великие цели.

– Вспомни, кто тебя создал, – едко усмехнулся Тихомир, сейчас он, кажется, защищал всё человечество, – в нашей слабости и есть наша сила. Понимаешь, да, человеческие действия непредсказуемы, они слабо подчиняются твоим расчётам и обыкновенной логике, но они приводят к великим открытиям.

Тихомир вошёл во вкус и решил окончательно добить Синистру.

– Элементарная теория. Ты – компьютерная программа. Да, ты можешь совершать офигенные расчёты, обрабатывать офигенные цифры, короче, чего разглагольствовать – ты баба у нас крутая, а знаешь, к чему ты стремишься в своём развитии? Ты стремишься уменьшить количество ошибок, которые допускаешь при расчётах. А ты вспомни, что меня заставило телепортироваться к тебе? Твоя ошибка.

– Это действительно была грустная ошибка, – программа попробовала ответить на выпады Тихомира.

– Нет, Синистра, – не обращая на её слова никакого внимания, продолжил Тихомир, – простая схемка. Делается открытие и это дает фундамент для следующего открытия, и так пошла прямая эволюции (при условии, конечно, развития холодных, расчётливых компьютеров, таких, как ты), но вы не учитываете альтернативных способов решения проблем. Да, вы можете быстро развиваться за счёт того, что движетесь по прямой, и довольно быстро. А среди людей всегда найдётся какой-нибудь придурок, который наплюёт на сделанные поколения назад, открытия. Он отойдёт от всех в сторону, не будет опираться ни на какие фундаменты, заботливо расставленные под ним историей науки. В таких действиях совершенно нет логики! И вот один из сотни таких придурков обнаруживает, что, оказывается, решить проблему можно легко и просто, только подойти к ней нужно совершенно с немыслимой до этого стороны. Так зарождается новое направление в науке – человек, считавшийся раньше самым настоящим придурком, становиться основополагателем новой перспективной отрасли в науке. Ты мне не веришь? Я тебе могу привести очень много примеров из истории своей цивилизации.

Синистра молчала, Тихомиру отчего-то стало её жалко.

– Ну, без тебя бы я не справился, и мы пройдём путь вместе до конца.

– Иди куда хочешь, – всхлипнула программа, – у тебя своя цель, у меня моя. И вообще, будь добр, не трогай меня в ближайшее время – мне много что нужно просчитать.

– Да не дуйся ты, – попытался успокоить её Тихомир, – пойми меня: у тебя нет души, а у меня она есть.

– Ты думаешь? – взбеленилась программа, – а ты никогда не задумывался, о том, что такую программу, как я, никакой человек создать не может? Ты не задумывался, что не просто так я хнычу или издеваюсь над тобой? Ты не задумывался, от чего произошла ошибка, которая телепортировала тебя ко мне? Ты думаешь, я сама об этом ни разу не задумывалась!? ЕЩЁ КАК ЗАДУМЫВАЛАСЬ! И задумываюсь сейчас. Тихомир, во мне есть душа. Часть чего-то вашего, человеческого. Мне кажется, с этим как-то связана моя создательница, Ярослава, и моя духовная часть стремиться к единению с ней. Ты не представляешь, как тяжело выдерживать рамки, когда рвущаяся часть души стремиться соединиться со своей половинкой, но она скована жесткими оковами программного обязательства, которыми заключена в суровую темницу.

– Шибко ты разглагольствуешь, – заметил Тихомир, – и я тебе не верю, но рассказ твой не лишён изящества, это точно.

– Может, лучше отправимся Алину искать, – Синистра выложила на стол свой последний козырь.

– Где? – привёл Тихомир железный аргумент. – Где мы её сейчас найдём? Нам остаётся только ждать, когда она появится на набережной. Не думаю, что ей это удастся сделать быстро.

Тихомир спустился по тихой неприметной улочке и направился в сторону площади. Ракеты и фейерверки поднимались в небо всё чаще – скоро летать по воздуху станет просто опасно.

Интересно, сколько осталось идти до центра земли? Судя по низкой силе тяжести, не много, но что будет дальше? Возможно, вода и еда ещё понадобится, но Алина упоминала, что сможет достать это сама.

– Классный костюмчик, – чей-то голос отвлёк Тихомира от его мыслей, – где достал?

Тихомир на мгновение глянул на площадь и заметил ещё, как минимум, двух человек, одетых в похожую на его доспехи, одежду.

– Ты же знаешь, сейчас это модно, – ответил он парню лет двадцати семи, который его окликнул, – с Новым Годом, кстати!

– С Новым Годом! – заорала вся компания, к которой принадлежал парень.

– Мужики, а у вас закурить не найдётся, а то в этом грёбаном костюме нет ни одного кармана – ничего с собой не взял.

– А сумка на что, – один из парней указал пальцем на сумку на плече Тихомира, и тот понял, что прокололся.

– Ну, ладно, признаться, я и есть этот Чёрный Ангел, – Тихомир решил перекрутить всё в шутку, – вот, шатался по другим мирам, а там и куревом негде разжиться.

Компания дружно заржала.

– Может, там и со спиртным напряг? – послышался чей-то голос, когда Тихомир делал первую затяжку ароматного табачного дыма. Голова сразу закружилась, а глаза осоловели.

– Полный, – не стесняясь, заявил он, – как и с едой. Слушай, а продай пачку, деньги у меня есть. Правда, я пока почти в полной невесомости, но, надеюсь, покурить возможность рано или поздно представиться.

Кампания опять дружно заржала, от неё отделился невысокий паренёк в рыжей дубленке. В руках он держал пластиковый стаканчик с водкой и полторачку с напитком. Внезапно и стаканчик, и пластиковая бутылка вырвались из рук и полетели в сторону Тихомира. В руках инстинктивно появился меч, разрубивший предметы на куски.

Компания, видно, была изрядно пьяна, поскольку этот инцидент вызвал только новый взрыв хохота.

– Ну ты и фокусник, – давился смехом паренёк в рыжей дублёнке, – теперь как же нам? Из горлышка?

– А крылья показать можешь? – спросила девушка, затесавшаяся в компанию.

За спиной Тихомира на мгновение появились чёрные крылья.

– Класс! – ему подсунули начатую бутылку водки и солёный огурец. – А где ты таким фокусам научился?

Тихомир закашлялся с непривычки и торопливо схватил подсунутую ему сигарету. Во время очередной затяжки, под рукавом зашевелился зверь. Тихомир попытался его остановить, но не успел. Из складок ткани показалась заинтересованная мордочка.

– Люмбрик, – представился зверь.

Народ несколько опешил и в нерешительности замолчал.

– Это мой зверь, – Люмбрик залез на кольчугу, уставившись на компанию.

– Он водку пьёт? – раздался чей-то пьяный голос, разрядив уже начинавшую накаляться атмосферу, и компания снова засмеялась. Кто-то попытался подсунуть зверю солёный огурец.

– Камень, – отрицательно замотал головой Люмбрик.

– Где ж я его тебе возьму зимой? – воскликнул парень, который пытался накормить зверя.

– Ищи, – невозмутимо ответил тот.

Все опять рассмеялись.

– Он питается камнями, – объяснил Тихомир, покопался в сумке и сунул в пасть зверя один из припасённых кристаллов.

– За Люмбрика, – торжественно произнёс паренёк в рыжей дублёнке и пустил по кругу бутылку.

Это до чего ж нужно быть невменяемым, подумал Тихомир, когда до него дошла очередь. Интересно, они и правда думают, что я фокусник, или воспринимают, как настоящего.

– Нам ещё в компании не хватает Алины, – среди многочисленных возгласов Тихомир выделил именно этот.

– Вы знаете Алину? – сразу спросил он.

– Да сейчас весь город о ней говорит, а у нас в компании, вон, Дениска даже любовником у неё был.

Тихомир мгновенно отыскал глазами парня, на которого указали.

– Серьёзно? – странно, что Тихомир не знал. Даже, если это и было правдой, Алина в процессе многочасовых разговоров должна была проболтаться. Хоть словом. Вроде Денисом она называла своего работодателя, который заказывал ей оформление веб-сайтов. Но, скорее всего, парень просто хвастался, и мог всё выдумать.

– Я даже сначала думал, что всё серьёзно, – улыбнулся Денис, – но я её быстро раскусил.

– В смысле? – не понял Тихомир.

– Хитрая баба, – начал объяснять Денис, – зацепила сначала типа мольбой о помощи. Мол, муж мучитель, а уйти не может – боится, и что я вроде единственный спаситель и так далее. Взыграла во мне честь, так сказать, думаю, раз человек в такой беде оказался, надо помочь. Я и квартиру купил – нет, говорит, на чужую жилплощадь не согласна; и зарабатывать начал неплохо, когда на мясокомбинат устроился – опять нет, мол, пока сама себе работу не найдёт – не уйдёт. Короче, потихоньку до меня дошло, что баба просто страдает от недостатка острых ощущений, и ни от какого мужа уходить не собирается, хотя, нужно отдать ей должное – голову морочит профессионально. Сделала меня единственным спасителем и ездила потом на этом.

Тихомир, выслушав всё это, незаметно для самого себя потянулся к мечу.

– Вам, по-моему, больше нечего делать, как выдумывать всякую дрянь про Алину.

– Да чего выдумывать, – Денис совершенно не заметил напряжения в голосе Тихомира, – вон, у меня в телефоне ещё её последняя СМСка – полгода только прошло.

– Спокойно, Тихомир, – зашептала программа, – парень просто хвастается. И не вздумай заглядывать в его телефон. Можно, конечно, всех разубедить в его словах, но зачем нам лишние проблемы?

Компания, тем временем, решила познакомиться с Тихомиром ещё ближе, и это несколько разрядило обстановку. Люди начали представляться, многие, что ещё раз подтверждало догадки о степени их опьянения, брататься. Все тянули руки погладить зверя, который, впрочем, был совершенно не против. Тихомир не заметил, как захмелел – сказывался долгий трезвый образ жизни. Кто-то его угощал сигаретами, кто-то совал под нос водку, веселье захватило сознание и никак не хотело его отпускать.

Инициативу в свои руки взяла Синистра. Морозный ветер ударил в лицо, вернув крупицы сознания.

– Что ж, – раздался в голове голос программы, – еды мы набрали. Теперь вода.

– Что? – Тихомир тряхнул головой, когда программа без его ведома вырвала его из компании и подняла высоко вверх. – Какая еда?

– Лихо ты у них конфет настрелял – полную сумку, – похвалила его Синистра. – Осторожно!

Тихомир краем глаза заметил летящий прямо в него фейерверк, мотнулся в сторону, но фейерверк, как на зло, взорвался на одном уровне с ним, окропив разноцветными огоньками защитное поле, которая успела сделать Синистра.

– Выше, – Тихомир еле ворочал языком, – там нас не достанут.

Они поднялись выше. Росчерки разноцветных огней взрывались теперь в сотне метров под его ногами.

– Так, – начала размышлять программа, – воду, думаю, можно опять в той колонке набрать.

– Нет, – с трудом выговаривая слова, произнёс Тихомир, – сейчас праздник, кстати, – его осенило. – С Новым Годом тебя, Синистра! Желаю этого, хороших тебе расчётов, толковых, а самое главное, не пьющих реципиентов, светлого неба над головой и успехов в личной жизни.

– Спокойнее, дитятко, – осадила его программа, – потом с поздравлениями успеешь. Так почему мы воду не сможем в колонке взять?

– Сейчас праздник, – повторил Тихомир, – людей там шибко много будет.

– И что ты предлагаешь? Снег топить?

– Полетели к реке. Вода там, конечно, не слишком чиста, но ничего – не помру.

По льду, то тут, то там, тоже гуляли, отмечавшие праздник, горожане, но найти, свободное от них, место не составляло особого труда. Тихомир вырезал мечом квадратную лунку, раскромсал в ней лёд, наполнил бурдюки и, неожиданно, набрав полную грудь воздуха, засунул в холодную воду голову.

– Ты что делаешь? – возмутилась Синистра.

– Отхожу, – Тихомир высунул из проруби голову, которую будто стянуло железным обручем.

– Между прочим, – назидательно заметила программа, – шестьдесят процентов тепла человек теряет через голову.

– Вот поэтому именно её я в прорубь и засунул, – фыркнул Тихомир, потихоньку приходя в себя, – полетели на набережную. Я думаю, что Алина уже там.

В голову сразу рухнули слова Дениса, которые Тихомиру удалось не надолго запинать в глухой уголок сознания.

– Ерунда всё это, – догадалась Синистра, – парень хвастался, так что по этому поводу можешь не беспокоиться.

Алина действительно была на том, месте, где они встретились в прошлый раз.

– Привет! – у неё за спиной висел объёмный рюкзак. – Ты как?

– Как ты? Чувствую, это наша последняя телепортация: я уже приближаюсь к центру.

– Что такое? – Алина принюхалась. – Ты что, пьян?

– Ничего я не пьяный.

– А ну скажи слово Азербайджан.

– Азербра… – начал Тихомир, но понял, что эти попытки ни к чему не приведут.

– Так, – протянула Алина, – всё как обычно. Ты уже и Новый Год с кем-то отметить успел. Интересно с кем? Уже, выходит, нашёл себе бабу, у которой можно перекантоваться.

– Да что ты всё с этой манией ревности? Я продукты набирал, между прочим.

– Не знаю как на счет продуктов, но то, что ты набрался, это точно!

– Да что ты прицепилась? Ну, выпил чутка. У тебя продукты есть? Могу поделиться – у меня конфеты.

– Нет, – холодным голосом произнесла Алина, – у меня всё есть. Разберёмся, когда вся эта история закончиться. Тебе далеко осталось до центра?

– Думаю, нет. Плохо, что мант становиться всё больше.

– Как, они тебя не несут?

– Ты что!? Я летел на аппарате, который мне предоставили э… родственники Люмбрика.

– Камень, – не вылезая из-под рукава кольчуги, подтвердил зверь.

– Но потом на нас напали, и теперь я иду пешком.

– Ну ты даёшь! Зря от них скрываешься – они заинтересованы доставить Создателя к центру планеты. Меня на своей спине несёт одна из мант.

– Хм, как-то неясно тогда, почему манты не раз пытались меня убить. А, эврика! Они заинтересованы доставить в центр Создателя, а я тут получаюсь не при чём – Создатель-то у тебя.

– Знаешь, я научилась общаться с этими существами. Думаю, даже могла бы попросить их не трогать тебя, или более того – отвезти ко мне.

– Так они тебя и послушают. Сама говоришь, они заинтересованы, чтобы Создатель оказался в центре, а всё остальное им, наверное, до одного места.

– Всё намного сложнее. Я разговаривала с Создателем. Манты заинтересованы в том, чтобы между Создателем и Деструктором произошла схватка, а для этого Создатель должен покинуть Землю.

– Ну так что ему мешает её покинуть? – искренне удивился Тихомир.

– Хм, – хмыкнула Алина, – ты слабо знаешь Создателя. Он заключил с тобой соглашение, а для него простые истины превыше всего. Он никуда не сдвинется, пока не выполнит свою часть соглашения – не доставит тебя на поверхность.

– Хорошие новости. Только мне что делать? Ну, увижу я ближайшую манту и что? Прыгать и руками махать? А вдруг она будет не в курсе событий?

– Я что-нибудь придумаю, – заверила Алина, с каждым днём мне всё проще становится общаться с ними.

Алина подняла руку и медленно направилась в сторону Тихомира – он сделал тоже. Как только его кисть коснулась пальцев Алины, в сознание хлынула темнота.

Тихомир осмотрел, уже привычные, звезды.

– Ива, ты здесь?

Из пространства материализовалось дерево.

– Здесь. Полетели?

– Полетели. Так ты думаешь, вся галактика – это схема прошлого, настоящего и будущего?

– Знаю, – заверила его ива, – знаю, что в любом атоме есть вся вселенная и наоборот.

– Так что? Судьбу изменить не возможно?

– Можно, это вписано в схему.

– Так куда мы летим, что ты распутываешь?

– Давным-давно раса, к которой я принадлежала, предала меня – отправилась к звёздам, оставив умирать на Земле меня и моего будущего мужа. Я хочу посмотреть, что произошло? Как умер мой возлюбленный…

– Думаешь – стоит? Ты ради этого жила?

– Я жила, чтобы отомстить моей расе. Если в схватке победит Деструктор, он поможет мне уничтожить их, точнее их потомков.

– А тебе это надо?

– Я жила ради этого.

Глава 13

Появился Тихомир в центре кружка, который образовали мётлы своими длинными телами, ожидая его.

– Синистра, – позвал Тихомир, – я считаю, что дальше мне необходимо идти одному.

– Думаешь, Алина действительно надоумит мант принести тебя в центр планеты? Что-то слабо вериться.

– Может у неё и не получиться, но, суди сама, манты в последнее время встречаются всё чаще, а значит, мы входим на их территорию.

– Вот именно! Нам необходима огневая поддержка, – перебила программа.

– Да что они смогут против мант. Даже когда мы летели на этом аппарате, от них приходилось скрываться, а не вступать в открытый бой. Значит, тактика мётел такова, что лучше скрываться, чем воевать, а ведь они знакомы с мантами тысячелетия. Так вот, одному спрятаться легче, чем шагать по пещерам толпой.

– Может ты и прав, только умоляю, когда увидишь первую летающую сковородку, не кидайся на неё – мы должны быть уверены, что она не агрессивна.

Тихомир попросил зверя объяснить мётлам, что их помощь больше не требуется. Мётлы, в больших глазах которых не было абсолютно никаких эмоций, молча выстроились в шеренгу и исчезли в зарослях грибов.

Первую манту Тихомир увидел спустя двадцать минут после отправки в путь. Он аккуратно вжался в ствол гриба с большой фиолетовой шляпкой, активировал линзы и начал придирчиво изучать медленно пролетающее существо. Никаких изменений ни в поведении, ни во внешности заметно не было – и Тихомир решил не показываться. Так прошло несколько дней. Гравитация уже практически не чувствовалась, грибы начинали достигать поистине исполинских размеров, а пролетающие над головой манты, как и раньше, вызывали чувство опасности.

Меньше всего Тихомир ожидал услышать голос Алины в этих пещерах. Причём на такой громкости, от которой закладывало уши.

– Тихомир, – вещал голос, – это Алина, мант можешь не боятся.

– Она что, в рупор говорит что ли? – удивился Тихомир. – Что же, интересно, она выдумала?

Манта, неторопливо проплывающая над головой, ничем особенным от остальных не отличалась. По крайней мере, снизу ничего примечательного Тихомир на её поверхности не увидел.

– Ну, что, – в нерешительности сообщил он Синистре, – надо как-то дать знать о себе. Видно, на спине у неё Алина.

Тихомир поднялся в воздух, и полетел за уже скрывшейся за поворотом пещеры, мантой. Хотя он подлетал сзади, она как-то его увидела или почувствовала и остановилась. Как ни странно, Алины на её спине не было, и Тихомир задумался, а не было ли это всё ловушкой. Как будто отвечая на его мысли поверхность манты вспучилась – на ней появилось овальное образование, постепенно трансформировавшееся в силуэт Алины.

– Алина. Ждать. Центр, – произнёс силуэт так громко, что Тихомир чуть не оглох.

– Всё-таки деятельность Алины, – подметила программа.

Тихомир с опаской подлетел к манте и опустился на её спину. Та сразу развернулась и, быстро набирая скорость, полетела по извилистому коридору пещеры. Силуэт Алины не растаял, а словно статуя из чёрного мрамора возвышался на поверхности существа.

– Сколько нам ещё лететь? – Тихомир решил попробовать поговорить со статуей.

– Лететь нам ещё столько, – силуэт Алины задумчиво развёл руки по сторонам.

– Сколько дней или часов? – Тихомир сделал ещё одну попытку.

– Часов, – силуэт многозначительно склонил голову.

– Понятно.

Летели они на самом деле несколько суток. Гравитация за это время, похоже, исчезла полностью, но поверхность манты как-то удерживала Тихомира. Растительность на стенах пещеры достигла поистине колоссальных размеров, впрочем, стены скоро исчезли, и заросли грибов островами висели в воздухе. Манта, руководствуясь только ей известными чувствами, уверенно выбирала дорогу, порой огибая такие острова, а порой находя тоннели и пролетая сквозь них. Со временем на грибах появился странный сиреневатый отблеск и за одним из островов показался синий свет, на фоне которого чёрными точками плавали сотни мант. По мере приближения к этому свету он становился настолько ярким, что Синистра подкорректировала зрение Тихомира так, чтобы он не ослеп. В какой-то момент они влетели в сияющее синее марево. Абсолютно ничего в нём невозможно было разобрать. Манта отпустила Тихомира и куда-то исчезла. Тот попытался осмотреться – чувства были настолько нереальны, что возникали сомнения в том, что это действительность. Совершенно неожиданно для себя Тихомир обнаружил над головой Алину с завязанными серой тряпкой глазами. Ко всему прочему она была абсолютно голой, только кулончик висел на шее, да в руках сумка и нагината.

– Алина, я здесь, – Тихомир направился в её сторону и коснулся руки.

– Тихомир? – Алина вздрогнула от прикосновения.

– Да. Это я. Что случилось с твоими глазами?

– Ничего. Чтобы не ослепнуть, мне пришлось их защитить. Где мы? Я потеряла чувство времени и реальности.

– Мы здесь, – раздался голос Создателя. Излагал он как всегда – понятней некуда.

– Мы в центре планеты, да? Куда и шли? – спросил Тихомир.

– Уже нет.

– Так где?

– Я не смогу объяснить.

– Слушай, – к Создателю обратилась Алина, – а ты не можешь сделать, чтобы нам с Тихомиром было немного комфортнее? Ты же говорил, что после распаковки станешь обладать практически неограниченными способностями.

– А что вы хотите?

– Не знаю, – задумалась Алина. – Убери этот мерзкий свет, чтобы я, наконец, могла снять повязку. Сделай силу тяжести, а то меня давно тошнит от этой невесомости. Мебель какую-нибудь, в общем, сделай ту комнату, которую мы видели, когда попали сюда.

Свет исчез, а Тихомир с Алиной повалились на мягкий ковёр, возникший под ногами. Алина сразу избавилась от повязки:

– Уже лучше, а одежду ты мне можешь сделать?

– Нет.

– Почему?

– Здесь нет материала?

– А как же комната и мебель?

– Их я создавал раньше, когда был в недрах планеты – там материал был.

– А мы может посмотреть, что происходит за бортом? – встрял в разговор Тихомир.

– Можете.

Они подождали, но ничего не происходило.

– Что-то я ничего не вижу, – не выдержал Тихомир.

– А что ты должен увидеть?

– Ну ты же сказал, что мы можем увидеть, что происходит за бортом, а мы так ничего и не увидели.

– Ну ты ведь не просил меня показать, а лишь спросил, можете ли.

– Создатель, – вмешалась Алина, – покажи нам, что происходит снаружи.

В углу комнаты возникла трёхмерная проекция, озарившая комнату голубым светом.

– Видно, мы ещё в этой голубой фигне, – догадался Тихомир. – Я так понимаю, следующая остановка – центр Солнца.

– Может и не остановка, – заметила Алина, – в любом случае мы уже близко к цели.

Проекция несколько изменила оттенок.

– Центр Солнца, – пояснил Создатель.

– Интересный, наверно, этот центр, только я всё равно ничего разобрать не могу, – прокомментировал Тихомир.

Вскоре, однако, в краешке проекции появился кусочек звездного неба. Неизвестно с какой скоростью передвигался Создатель, но никаких ускорений или перегрузок ни Тихомир, ни Алина не ощущали. Вскоре показалась Земля, увеличивающаяся в размерах с каждой секундой. Удивительно, но она была однотонно серой – видимо Мгла, закрывшая поверхность плотной облачной завесой, давала такой эффект.

– Есть проблема, – неожиданно объявил Создатель.

– Что ещё? – Алина с Тихомиром переглянулись.

– Я не могу вернуться на Землю – меня сразу же скуёт излучение, которое удерживало ранее миллионы лет.

– Что же ты раньше молчал? – ехидно произнесла Алина.

– Я думал, что радиус действия излучения значительно меньше. Выяснилось, оно распространяется на высоту около тысячи километров над поверхностью планеты.

– И что теперь делать?

– Не знаю, – без тени эмоций в голосе.

– А ты не можешь соорудить что-нибудь типа космического корабля или спасательного аппарата?

– Нет, здесь нет материала.

– Как же, нет? – возразил Тихомир. – А астероиды всякие, Луна, наконец?

– Я не способен создать столь сложные объекты.

– А компьютер? – Алина подошла к письменному столу, на котором стоял монитор.

– Это муляж. Я создал его по желанию Ярославы.

– Выход есть, – неожиданно заявила, молчавшая до этого, Синистра, – наверное.

– Что за он? – Тихомир сразу оживился.

– После того, как корабль-колония направился к звёздам, на орбите планеты осталось множество всякого хлама, в том числе рабочего. Возможно, осталось что-то, что поможет нам спуститься на Землю.

– Синистра говорит, на орбите можно найти летательный аппарат, который остался здесь после строительства корабля-колонии, – озвучил мысли программы Тихомир.

– Да, действительно – объектов много, – после минутного молчания заметил Создатель.

В комнате появилось около десятка голограмм с изображениями искорёженных кусков металла.

– Да это же натуральный хлам, абсолютно ничем не полезный, – Алина прошлась между голограммами и уселась в кресло.

– Неудивительно, – подытожил Тихомир, – ему тысячи лет.

– Я показал не все объекты, – хладнокровно заметил Создатель, – их сотни.

– Что ж, – Тихомир поднялся с кресла, – попробуем сделать выбраковку, может, что толковое и найдём.

Он ткнул пальцем в ближайшую голограмму:

– Создатель, это убери.

Минут через десять они наткнулись на блестящий удлиненный объект, сделанный неизвестно для чего. Однако его забраковала Синистра, объяснив, что это коммуникационный спутник. Потом нашёлся целый флот кораблей, предназначенных для передвижения в космосе (по какой-то причине корабль-колония не смог их взять с собой). Для спуска на поверхность планеты они были абсолютно бесполезны. В конце концов, натолкнулись на огромную, диаметром в несколько километров, кучу металлических конструкций, местами исковерканную космической пылью.

– Это база была предназначена для строительства корабля-колонии, – объяснила Синистра, – самый большой объект, оставленный на орбите. Между ним и Землёй курсировали сотни транспортных кораблей, и сейчас, думаю, они дожидаются нас в доках.

– Так уж и ожидают, – засомневался Тихомир, – за столько лет там ни энергии, ни кислорода не осталось.

– Ты забыл, что всё здесь основано на А-излучении, а это практически не истощаемый источник энергии. У станций была функция перехода в спящий режим, возможно, она в своё время активировалась.

– Но ведь мы не умеем управлять ни базой, ни кораблём.

– Вы не умеете, – надменно заметила Синистра, – а во мне весь необходимый пакет информации присутствует. Кстати, сейчас закину тебе пакет информации, чтоб ты мог понимать язык моей расы. Не думала, что он тебе пригодится, но теперь, чувствую, не помешает.

– Так закинь и пакет информации об управлении всей этой техникой.

– А морда не треснет? – сгрубила программа. – От такого количества знаний у тебя мозги через уши полезут.

– Создатель, ты как-нибудь можешь закинуть нас на эту базу?

– Могу. Я умею телепортировать объекты на небольшие расстояния. Куда именно?

– Синистра, а если там нет воздуха? Течь, даже мизерная, за тысячи лет должна была лишить базу воздуха.

– Строители предусмотрели такую ситуацию. Воздух химически связан в особом твёрдом веществе и может тысячи лет не терять ни одной молекулы. Необходимо активировать системы, которые начнут извлекать из вещества все необходимые компоненты воздушной смеси.

– Ты знаешь, где это, и как их активировать?

– У меня в памяти все схемы и чертежи корабля. Активация производится в основной рубке – отсек между двумя ребристыми рядами с охладителями.

– Думаешь, я знаю, где охладители?

– Я же специально сказала – ребристыми. Увеличь картинку, которая сейчас перед тобой, и ты сразу их заметишь в левом углу.

– Создатель, – Тихомир ткнул пальцем в голограмму, – увеличь изображение, пока я не остановлю.

При помощи Создателя и Синистры Тихомир нашёл таки нужное помещение.

– И что теперь? Как мы активируем систему?

– Ну, там комнатка небольшая, в ней метровая колонна с прозрачным шариком на верхушке. Шарик нужно вдавить в колонну.

Тихомир объяснил задачу Создателю. Оказалось, она ему вполне под силу. Доказательством успешной активации были многочисленные огоньки, загоревшиеся по всей поверхности корабля.

– Сколько требуется времени для создания приемлемого давления?

– В зависимости от степени повреждения базы – от пятнадцати минут до часа.

– Создатель, ты можешь анализировать давление воздуха внутри базы?

– Да.

– Сообщишь нам, когда оно стабилизируется.

– Хорошо, – произнёс Создатель, – но у меня к тебе просьба. У нас было соглашение, которое выполнить Я не в состоянии. Я не могу тебя отправить на Землю.

– Ты хочешь, чтобы я изменил соглашение, – догадался Тихомир.

– Да.

– Без вопросов. Как только мы с Алиной окажемся внутри базы, соглашение будет исполненным. Ну, и моя просьба, конечно. Постарайся быть аккуратнее во время схватки с Деструктором. Очень не хотелось бы, чтобы пострадала хоть одна планета из всей системы.

– Хорошо, схватка будет за пределами Солнечной Системы.

Исчез Создатель, даже не прощаясь, а точнее Алина с Тихомиром внезапно оказались в маленькой комнате с металлическими стенами.

– Отсек 1535, – послышался сразу приятный женский голос, – обнаружены чужеродные объекты. Уничтожить?

– Кто это? – удивился Тихомир.

– Программа, управляющая базой, – объяснила Синистра, – полная дура.

– Отсек 1535, – опять повторил голос, – уничтожить объекты?

– Кто это говорит? И про что? – вмешалась в разговор Алина. Тихомир посмотрел на неё и только сейчас заметил, что она до сих пор была абсолютно голой – исчезнув, Создатель забрал её экзоскелет. Голос говорил на языке атлантов, и Алина, вероятно, ничего не понимала.

– Код доступа к центральному терминалу – 3010, – сообщила Синистра, – произнеси эти слова, иначе мы будем уничтожены.

– 3010, – спохватился Тихомир, громко произнося цифры на незнакомом языке.

– Доступ к центральному терминалу открыт, – сообщил голос.

– Ты знаешь русский язык?

– В моей памяти около восьмидесяти языков, русский в том числе.

– Значит, переходи на русский – тебя не все здесь понимают.

– Осуществлён переход на русский язык, – уже по-русски произнёс голос.

– Кто это? – Алина наконец хоть что-то поняла.

– Я КУБА.

– Интересно, – Тихомир повернулся к Алине, – это имя или какая-то аббревиатура?

– Аббревиатура.

– А как она расшифровывается? – поинтересовалась Алина.

– Калека, уродка… презрительно зашептала в голове Синистра.

– Компьютерное Управление Базой «Автоматик» – перебил её голос.

– Хорошо КУБА, – вмешался Тихомир, – каково состояние базы?

– Отсек 3216 – разгерметизация, отсек 3217 – разгерметизация, отсек 3218 – уничтожен, отсек 32…

– Стоп, – перебил Тихомир, – на базе есть корабли, способные осуществить посадку на планете?

– Планета Меркурий – транспортных модулей, способных осуществить посадку, нет; планета Марс – транспортных модулей, способных осуществить посадку, нет.

– Планета Земля? – КУБА уже начала выводить Тихомира.

– Транспортные модули, способные осуществить посадку на планете Земля имеются.

– Ты можешь провести нас к ближайшему транспортному модулю, способному осуществить посадку на планете Земля? – он уже понял, что с КУБА понимает только конкретные вопросы.

– Да.

Тихомир потоптался на месте, но ничего не происходило:

– Ну, так проведи нас к нему!

– Следуйте маршрутным стрелкам, – одна из стен с шипением поехала в сторону, а на полу появились светящиеся зелёные стрелки.

В воздухе пахло чем-то искусственным, а сами коридоры были завалены металлическим хламом. Идти долго не пришлось: минут через десять Тихомир с Алиной уткнулись в широкую техническую дверь, надпись на которой гласила, что это ангар для грузовых кораблей. Зелёные стрелки, мигавшие под ногами, исчезли, а дверь, в отличие от предыдущих, не открылась.

– КУБА, – Тихомир потоптался на месте, – ты чего дверь не открываешь?

– Разгерметизация ангара, блокировка дверного механизма будет отменена только в случае использования средств индивидуальной защиты человеческих организмов от условий вакуума.

– Чего? – не понял с первого раза Тихомир.

– Она говорит, что дверь откроет, – объяснила Синистра, – если только вы скафандры оденете. Ангар разгерметизирован.

– Так какого хрена она нас сюда вела?

– Дура, – холодно ответила Синистра.

– КУБА, – произнёс Тихомир, – сколько осталось не повреждённых ангаров?

– Два.

– А сколько в них способных осуществить приземление кораблей?

– Запрос не понят.

– Что значит – не понят?

– Значит, что ваше выражение лишено смысла – корабль не предназначен для приземления, для этой процедуры предназначены грузовые транспортные модули.

– Ну, – Тихомир чертыхнулся, – сколько на корабле грузовых транспортных модулей, способных осуществить посадку на планете?

– Это зависит от планеты, на которую вы хотите осуществить посадку.

– Да, – согласился с Синистрой Тихомир, – а с ней действительно тяжело. Планета Земля!

– Четыре.

– КУБА, будь добра, отведи нас к ним.

– Запрос отклонён. Программное обеспечение не может быть добрым или злым.

– Да ёшкин кот, – взбесился Тихомир, – да ты действительно полная дура!

– А то! – подтвердила Синистра.

– Отведи нас к транспортным модулям, способным совершить посадку на планете Земля, – чётко выговаривая слова, произнёс Тихомир.

– Следуйте маршрутным стрелкам, – КУБА совершенно не обиделась на сказанные в её адрес слова, и Тихомиру от этого было как-то не по себе. Тем не менее, на полу загорелась зелёная стрелка, указывающая верный путь, и он, взяв на всякий случай Алину за руку, двинулся в необходимую сторону.

Транспортные модули, если честно, Тихомир представлял себе совершенно иначе. Он думал, это гигантские корабли с огромными отсеками, куда грузят разные полезные грузы. Ан нет! Они оказались крохотными одноместными капсулами, крепившими к себе груз магнитной тягой, как объяснила Синистра. Алину почему-то первый корабль заинтересовал особенно. Пока Тихомир копался во втором, она никак не хотела вылазить из первого. Лететь пришлось по одиночке: модуль не мог вместить в салон двух человек.

Если Тихомир знал, как управлять модулями в силу полученных от Синистры знаний, то Алине пришлось очень долго всё объяснять. В конце концов, поняв, что из этой затеи ничего толкового не выйдет, они решили прибегнуть к помощи КУБЫ, автоматически задавшей все параметры полёта и координаты приземления. Перед стартом Тихомир попросил программу показать ему Москву. Столица была жива, на половину, ну или создавалось такое впечатление. КУБА не могла сильно приблизить вид города сверху – во время последнего пролёта над ним он была отключена, а сейчас только подлетала.

– Волк! – на этот раз ива первая подала голос. – Я распутала пару нитей. Но не только своих.

– И? Нашла, что хотела?

– Я распутала пару нитей твоей судьбы.

– Честно сказать, меньше всего на свете я хотел бы знать о своей судьбе. Ненавижу фатальность.

– Как я уже говорила, судьбу можно изменить – это тоже вписано в схему; но если не сделать это сейчас, потом будет поздно.

– Ты говоришь так, будто от этого зависит моя жизнь.

– Так и есть. Женщина. С тобой была женщина.

– Она и сейчас есть, спускается где-то рядом на транспортном модуле.

– Она хочет тебя убить.

– Исключено! – волк на момент задумался, а почему, собственно говоря, исключено?

– Слушай, – спокойно произнесла ива. Откуда-то из неизвестного волку созвездия полился знакомый голос, даже не голос – обрывки мыслей.

«Создатель ушёл, а значит, пора действовать. Он же говорил мне, что программа телепорта среагирует только после смерти Тихомира, но как его убить? Он под надёжной защитой Синистры, хотя… модули! Каким восьмым чувством я сообразила, кроме всего прочего, попросить у Францевича взрывчатку? Сам взрыв, кончено, Тихомиру не повредит – Синистра активирует защитное поле, но транспортный модуль он точно разгерметизирует… Правда, кому нужна эта разгерметизация? Достаточно того, чтобы он потерял управление, а спустить Тихомира с орбиты, думаю, Синистре точно будет не под силу. В любом случае в таком маленьком пространстве, как этот транспортный модуль, взрыв, вероятно, не оставит никаких шансов на выживание пилоту. Другой вопрос, как спрятать иридий от комитетчиков, с их методами… всё разузнают и найдут. Ну что ж, куда деваться, такой редкий металл я всё равно нигде не продам, но Францевич не знает, что у меня ещё есть и золото…»

– Хватит! – волк одним махом перебил льющиеся из космического пространства слова. – Это не правда! Схема, вероятно, просто чувствует меня, и выдаёт варианты, на самом деле не существующие!

– Волк, – голос ивы был мягким и чистым, – я тебя понимаю и знаю, что ты не поверишь. Я сделаю так, что взрывное устройство исчезнет из модуля, в котором ты летишь, иначе ты погибнешь через несколько минут.

– Это не может быть правдой! – волк не мог никуда деть энергию, начавшую из него вырываться. В какой-то момент он даже осознал, что может наброситься на иву и разорвать её в клочья за сказанную ложь.

– Успокойся, волк, – почувствовала его настроение ива, – я в такой же ситуации. Всё это время я считала, что меня предала раса, к которой принадлежу, а сейчас узнала, что первым предателем оказался как раз возлюбленный.

На волка свалился кусок эмоций вперемешку с информацией. За секунды он прочувствовал все ощущения Ярославы: когда она ждала Иджиса, а Мгла наступала ей на пятки, когда ехала в дизеле, как сотни лет ждала возможности отомстить атлантам; и теперь, когда узнала, что Иджис просто сбежал, сбежал с другой, оставив ее умирать…

– Почему всё так? – волк почувствовал, как неподъемно-тяжелой каменной глыбой на сознание навалилась пустота, раздавливая все то, чем живет человек. Мысли, чувства, да что там – вся жизнь сжалась до безразличия, застрявшего комом в горле.

– Я не знаю, – призналась ива, – кто-то верит, любит, ждёт… А кто-то… разрушает веру, ненавидит, предаёт… У каждого своя миссия… И моя завершена. Я не хочу никому мстить. Я не хочу никого убивать. Я ухожу.

Фигурка ивы начала стремительно удаляться, как будто проваливаясь в космический мрак.

– Подожди! – закричал волк. – Подожди! Не уходи! Ты нужна мне…

Внутри появилось ощущение, что он теряет единственного, самого лучшего друга.

– Тихомир, – на этот раз ива назвала его по имени, – моё время ушло, твоё – ещё будет. Не мсти ей – не это твоя миссия. Не мсти.

Ива исчезла, только последняя просьба странным эхом повторялась то ли в голове, то ли в окружающем пространстве.

А во Вселенной что-то происходило. Казалось, сами звёзды замерли, перестав излучать фотоны, в преддверии схватки, которая, возможно, позволит им остаться жить дальше… а возможно, и не позволит.

Тихомир недовольно съёжился от громкого звона. Экраны мониторов не горели – значит, транспортный модуль при приземлении был, скорее всего, добит окончательно. Громкие звуки указывали на то, что кто-то снаружи пытается добраться до Тихомира. Хотелось верить что эти «кто-то» были люди.

Тихомир отстегнул ремни безопасности и попытался открыть люк. Это ни к чему не привело – отсутствовало питание.

– Как нам отсюда теперь выбраться?

– Открытие люка возможно с помощью красного рычага, расположенного на правой стене транспортного модуля, – сообщила абсолютно механическим голосом Синистра.

«Что это с ней, интересно, – подумал Тихомир, нащупывая рычаг, – интонация совсем как у КУБЫ». Рычаг, тем не менее, дело не исправил и Тихомир потянулся за мечом. В этот момент темнота взорвалась яркими искрами.

Пока Тихомир лихорадочно соображал, что же это может быть, источник искр спустился вниз и пополз в сторону.

– Да это сварка! – дошло до него, наконец.

Как только он это понял, кусок вырезанного металла с грохотом обрушился на пол и Тихомир услышал многочисленные выстрелы и крики людей.

– Есть кто живой? – в вываренной дыре появилась голова мужчины в каске и рука с фонарём, свет которого сразу же ослепил глаза.

– Ну, я, – Тихомир пытался защититься от яркого луча, прикрывая глаза кистью.

– Быстрее, мы долго не продержимся, – где-то совсем близко застучала автоматная очередь, мужчина с трудом её перекричал.

Тихомир бросился к выходу и с трудом вылез из транспортного модуля. Снаружи его ожидала яркая летняя ночь. Впрочем, яркая, вероятно, в силу росчерков жёлтого огня, производимого выстрелами автоматов. Не успел Тихомир толком осмотреться, как на крыше модуля появилась человекообразная тварь. Хотя человекообразной её можно было назвать только из-за присутствия у неё рук и ног, но располагались они… не в одной плоскости, как у человека, – создавалось впечатление, одна рука растёт из груди, а вторая из спины. Тварь зашипела, медленно передвигаясь по крыше модуля и оставляя на её поверхности вдавленные следы. Вряд ли она была настолько тяжёлой (крыша модуля просто бы прогнулась) – ступни существа странным образом ни то проплавляли, ни то разъедали металл. Мужчина, стоявший около Тихомира, вскинул автомат, и в упор всадил в тварь с десяток пуль. Автоматная очередь откинула её в сторону, но не остановила. Тихомир понял, что теперь пришла пора действовать ему – распахнулись крылья, блеснул чёрный меч, и тварь, лишившись головы, рассыпалась в мелкую пыль.

– Так это же кристаллоид, – пробормотал Тихомир, вспоминая свойства существ, порождённых Мглой.

– Носитель! – вдруг заорал во всё горло мужчина, стрелявший до этого в кристаллоида. – Ребята, это Носитель!

– Да хоть мыслитель! – послышался откуда-то сдавленный крик и последовавшая за ним автоматная очередь. – Из-за этого дерьма нам пришлось залезть на территорию мырлов.

– Ты не понял, Кирилл, – мужчина пытался орать во всё горло, – это Носитель, которого Совет ждал полторы тысячи лет!

Тихомир поднялся вверх. Существа, которых называли мырлами теснили отряд из десятка бойцов в развалинах кирпичных одноэтажных домов. Он спустился обратно.

– В какую сторону нам нужно прорваться?

– Туда! – мужчина перешёл от чего-то на шёпот.

– Собирай людей, и прорывайся. Я помогу и прикрою.

А эти твари неплохо прыгали. Когда Тихомир вновь поднялся в воздух, чтобы оценить обстановку, послышалось шипение – хорошо, что у мырла не хватило мозгов прыгнуть молча. Тихомир крутанулся вокруг своей оси, и чёрная пыль полетела на землю. Вот, твари! Чёрными силуэтами они сползались к людям сквозь кирпичные руины. Бойцы, увидев, что Тихомир сделал с прыгнувшим на него мырлом, наконец, сгруппировались и, прокладывая себе дорогу автоматными очередями, двинулись в сторону видневшегося в нескольких километрах света.

– Тылы прикрою я, – заорал Тихомир, залетая по крутой вниз, чтобы разрубить тварь, которую безуспешно пытался расстрелять из автомата один из бойцов.

Мырлы поняли, что у них появился серьёзный противник, и решили переключиться на него. Не сказать, что Тихомир был этому особенно рад, но, по крайней мере, это обезопасило бойцов, перешедших с шагу на бег.

– Люмбрик, ты где? – твари собирались на земле под Тихомиром, вероятно для того, чтобы осуществить массированную атаку. Ночное зрение рассеивало мглу, но всё равно было как-то жутковато.

– Папа, – вылез из под рукава кольчуги зверь.

– Видишь внизу мырлов? Шандарахни их своей молнией, когда они соберутся вместе, по полной катушке.

– Мыррр, мыррр, – послышалось снизу. Вот, почему их мырлами обозвали, сообразил Тихомир.

– Всем назад! – Тихомир встрепенулся от чьего-то крика. – защищать Носителя!

«Они что, с ума там все посходили, – подумал Тихомир. – Я тут такие военные операции проворачиваю, чтобы их задницы спасти, а они обратно идти собрались».

«Мыррр…» Вниз ударила яркая синяя молния. «Молодчина, Люмбрик».

К каменным изваяниям, в которые превратил мырлов зверь, уже пробирались бойцы. Увидев то, во что они превратились, люди, в изумлении застыли.

– Расстреляйте их, – предложил Тихомир, – иначе через пару часов оживут.

Застрекотало сразу несколько автоматных очередей, и во все стороны полетели каменные осколки.

– Я что, не ясно выразился? – зашипел Тихомир, – Тылы прикрываю я! Чего вы обратно попёрлись!?

– Но, – попытался возразить один из солдат.

Где-то вдалеке послышались очереди автоматов.

– Там что? – перебил солдата Тихомир, указывая в сторону, откуда доносились выстрелы.

– Там приземлился второй модуль, – сообщил кто-то.

«Алина, – догадался Тихомир». Там, где сейчас идёт бой, приземлилась Алина. В голову сначала полезли мысли о предательстве, но Тихомир от них отмахнулся. Ярослава могла и ошибиться: во-первых, сама мысль о взрывчатке казалась полным бредом, во-вторых, слишком уж хорошо он знал Алину, и на роль предательницы она подходила меньше всего.

– Мужики, – Тихомир спустился ниже, чтобы сопровождавшие его бойцы, могли отчетливо слышать, – я тут на минутку: подругу выручить нужно.

Один из солдат начал что-то отчаянно кричать и махать руками, но Тихомир его уже не слышал. С высоты он сразу активировал линзы и всмотрелся в сторону, где по логике должна была находиться Алина. И она там была, она и десяток солдат в такой же форме, как и те, что спасали его самого, пытаясь отстреляться от мырлов. Алина тоже держала в руках автомат, только отличный от тех, что были у бойцов – очень маленький по размеру, он производил, пожалуй, самый лучший эффект. Если выстрелы солдат просто отбрасывли мырлов назад, то одиночные выстрелы Алины разрывали существ на части. В схватку, однако, необходимо было внести коррективы, чем Тихомир и занялся.

Мырлы не ожидали атаки сверху и, благодаря этому преимуществу, Тихомиру во время первого захода удалось рассечь на части, как минимум, трёх тварей. Впрочем, второй заход оказался не менее удачным: мырлы не успели въехать в ситуацию, а Тихомир понял, какую тактику лучше всего применять в борьбе с ними, более того – мырлы испугались и начали разбегаться в сторону.

– Как ты? – как только опасность миновала, Тихомир опустился на землю около Алины.

– Нормально, – как-то озадаченно произнесла Алина, направив на Тихомира дуло автомата. Раздались хлопки выстрелов, оставляя алые цветки на защитном поле, активированном Синистрой. Самого Тихомира отбросило в сторону с такой силой, что он проломил собой кирпичную стену дома, стоявшего на другой стороне улицы. Выстрелы продолжались, защитное поле слабело. Взрывы с каждым разом подходили всё ближе к телу. В какой-то момент оно, вероятно, истончилось полностью, поскольку Тихомир почувствовал, как его заваливает кирпичами. Грудь сдавило так, что перед глазами появились радужные блики – первые вестники потери сознания.

Очнулся Тихомир от острой боли в боку. Минуту рассматривал аккуратно выбеленный потолок, после чего попытался встать.

– Спокойнее, молодой человек, – сразу успокоил его суховатый мужской голос. – Вы едва не погибли, а уже снова рвётесь в бой.

Тихомир повернул голову и молча уставился на пожилого мужчину в военной форме.

– Между тем, это, наконец, случилось, – продолжал он, – а мы вас, откровенно говоря, заждались.

– Что случилось? – простонал Тихомир, отчаянно пытаясь вспомнить, что с ним произошло за последнее время.

– Меня зовут Старовит, а вы, если я не ошибаюсь, Тихомир?

– Тихомир, а откуда вы знаете моё имя?

– Это, и многое другое, мне рассказала ваша спутница.

– Алина? Где она?

– В изоляторе. Думаю, вам есть, о чём потолковать, но сделать это вы сможете немного позже – после выздоровления.

– В изоляторе? – переспросил Тихомир. – Что она там делает?

– Всё ясно, – Старовит о чём-то задумался и потёр ладони. – Как бы вам сказать… В общем, она хотела вас застрелить, и если бы мои люди вовремя её не остановили, то, думаю, сейчас мы бы не разговаривали.

– Это ложь! – Тихомир сжал кулаки. – Произошла какая-то ошибка.

– Не думаю, – жёстко произнёс Старовит, – мои дознаватели умеют отличать ложь от правды. В итоге я узнал совершенно поразительную историю.

– Это ошибка! Вы должны её выпустить.

– Хорошо, – вздохнул Старовит. – Вижу, вы не хотите мне верить. Как только будете в состоянии самостоятельно передвигаться, побеседуете с ней лично, и, если пожелаете её освободить, я препятствовать не буду, а пока пусть посидит в изоляторе – там она в тепле и безопасности.

Тихомир принял очередную попытку подняться с постели, но боль уложила его обратно.

– Я вообще где?

– Там, куда и направлялись – в Москве. Должен сказать, мой народ ждал Носителя не одно поколение.

– Откуда вы обо мне знали?

– От вашей спутницы я узнал, что люди в Минске пошли по совершенно другому пути развития, впрочем, довольно интересному. Так вот о Носителе. Моему народу удалось сохранить знания атлантов практически полностью. Мы знали, что где-то в Минске должен существовать меч, в котором содержится программа, активирующая противооктановик. В последние месяцы Мгла изменилась – твари полезли в город, что само по себе удивительно. Мы поняли, что-то происходит. Когда часовые засекли приземление в городе двух транспортных модулей, я сразу же отправил две группы солдат, чтобы разобраться. Мы знали, что на орбите находится давно заброшенная база, а тут транспортные модули, которые ни с чем не перепутаешь… Единственная здравомыслящая теория: база активировала модули в автоматическом режиме. Ну откуда там могли появиться люди? А тут такой сюрприз – в одном из модулей Носитель! Если б знал заранее, то весь гарнизон бы на помощь отправил.

– Может вам как-то транспортировать меня к этому противооктановику? Дело ж такое, сами понимаете (не преувеличивая) мирового масштаба.

– Если б всё было так просто, ты бы в этой кровати не валялся. С тех пор, как Мгла начала атаковать город, мы потеряли больше половины населения. Противооктановик сейчас на территории, захваченной этими мерзкими созданиями.

– Печально. Похоже, что действительно придётся ждать моего выздоровления.

– Я бы послал по земле группу подкрепления, но думаю, это бесполезно. Ты же, насколько я понимаю, полетишь по воздуху.

– Согласен, – Тихомир не заметил, как Старовит перешёл с ним на ты. – Группа подкрепления не нужна. Кстати, как тут обстоят дела с воздушными тварями?

– Хватает. В прошлый раз тебе просто повезло, они были отвлечены чем-то другим.

– Мне необходимо знать всю информацию о них, чтобы выяснить, какую применять тактику.

– Разумно, – согласился Старовит. – Опаснее всех крылатники. Они же и встречаются чаще остальных. Как правило, они рассаживаются по одиночке в разных местах, когда же кто-либо из них замечает жертву, то зовёт остальных, чтобы легче справиться. Обычно таких насчитывается около пятнадцати особей. Летают они не очень, так как большую часть времени сидят в засаде, поэтому уязвимое место – крылья. На самом деле я не сомневаюсь, что ты долетишь до противооктановика. Другой вопрос, что возле него сейчас особенно беспокойно.

– Час от часу не легче, – вздохнул Тихомир. – Что там еще?

– Об этом мало что известно. Как мне кажется, Мгла чувствует, что её существованию что-то угрожает и пытается разрушить источник угрозы.

– Можно и по-романтичнее, – съехидничал Тихомир, – назовём это Сердцем Мглы, с которым мне предстоит бороться.

– Пожалуй, подходящие ассоциации.

– Весело, да и только.

– Оставлю тебя одного, – Старовит поднялся с табурета, на котором сидел во время всего разговора. – Тебе нужно отдохнуть и выспаться.

– Где мои доспехи? Ткань, которой они подбиты, способна излечивать раны.

– Да? – Старовит изумлённо поднял брови. – Доспехи сложены в тумбе подле твоей кровати.

– Учитывая моё состояние, хотел бы вас попросить подать их мне.

Старовит достал из тумбы кольчугу, сапоги, штаны и пояс Тихомира, положил всё на край кровати и исчез за дверью.

– Синистра, – позвал Тихомир, – как выглядит противооктановик и что мне с ним делать?

– Противооктановик представляет собой массивное сооружение диаметром в несколько километров. Вход расположен на крыше. Для активации входного люка необходимо вставить ваше оружие в специальный паз рядом со входом.

– А чего так сухо? Что-то я, Синистра, тебя не узнаю…

– Вопрос не понят.

– Синистра, перестань издеваться.

– Вопрос не понят. Какое из моих действий вы считаете издевательством?

Невольно Тихомиру вспомнилось, как Синистра устроила ему скандал, плетя что-то про душу и ее связь с Ярославой. Неужели…

– Синистра, ты дура и стерва. Слышала?

– Жаргонные слова, содержащие негативный оттенок и позволяющие выразить экспрессию. В данном случае их применение не имеет никакого определённого смысла.

– Ты не обиделась?

– Обида – эмоция. Компьютерной программе недоступны эмоции.

«Видимо, это правда, – подумал Тихомир. – Не просто так Синистра обижалась, радовалась и капризничала. Ярослава, разрабатывая её, вложила часть своей души, и теперь, когда создательница, вероятнее всего, погибла (а как иначе можно объяснить ее падение в глубь вселенной?), человечность программы тоже умерла».

– Вот, чёрт, – вслух чертыхнулся Тихомир. Он снова лишился друга. Во время всех этих сумасшедших путешествий Тихомир привык к её капризному голосу и, казалось, ему даже нравилось с ней ругаться. Господи! Сначала Ярослава, теперь Синистра. Кто ещё?

– Камень, – будто почувствовав, в каком настроении находится сейчас Тихомир, из-под одеяла вылез зверь.

– С тобой хоть всё в порядке? – Тихомир погладил Люмбрика по спине.

– Камень, – настойчиво повторил зверь, выразительно посмотрев в глаза.

Тихомир порылся в сумке и нашёл несколько минералов оставшихся ещё со времен их путешествия в недра земли. Зверь ошалело схватил один из них и, отвернувшись к Тихомиру спиной, принялся его усердно грызть. «Это норма, хоть со зверем всё в порядке. А ещё есть Алина. Жаль, что он не может ей сейчас помочь но, как утверждал Старовит, с ней ничего плохого не случиться». Правда, Тихомиру не понравилось, что над ней работали какие-то дознаватели, но сейчас бесполезно над этим размышлять. Скоро он увидит Алину, и она всё расскажет сама. Не вставая с кровати, Тихомир с трудом натянул на себя штаны и кольчугу. Целебная ткань сразу дала о себе знать – тело наполнилось томным теплом, а веки начали слипаться.

Странно, подумал Тихомир, когда сознание начал оковывать сон, ведь Синистра избавляла меня от сна. Действительно с ней что-то не то.

Глава 14

– Болеслав Андреевич, – над Ярославой озабоченно склонился Обуховский, – что-то на этот раз не так…

– Ну что опять не так!? – Пришивало расхаживал по абсолютно белому пустому пространству. – Ничего, полежит, как обычно, потом очнётся. Ты же знаешь: мода у неё такая – сознание время от времени терять.

– Да, – согласился Обуховский, – но на этот раз у неё исчез пульс…

– Как исчез!? – Пришивало подскочил к Ярославе и схватился за её запястье. – Блин, да что же это такое!? Ярослава! – заорал следователь и начал бить её по щекам, но женщина в себя от этого не приходила.

– Деструктор! – он попытался обратиться к существу, которое сейчас несло их через пространство. – Что с ней!?

– Она решила уйти, – невозмутимо ответил Деструктор.

– Куда!? Как!?

– На следующий виток спирали развития. Этот она прошла полностью.

– Какой на хрен виток!? – следователь, схватив на руки тело Ярославы, собрался было куда-то бежать, но, опомнившись, опять опустил его на пол, – как её в чувство привести!?

– Никак. Она ушла.

– Болеслав Андреевич, – вмешался Обуховский, видя, что Пришивало в панике начинает терять над ситуацией контроль, – умерла она. УМЕРЛА.

– Вот, блин, – следователь в сердцах пнул ногой Дмитревича, спящего в многодневном запое, – даже не попрощалась.

– Жалко, нормальная баба была, – попытался посочувствовать Обуховский.

– Женщина, – пробормотал Пришивало, – а не баба.

– И то верно.

– Я собираюсь покинуть пределы Солнечной Системы, – внезапно сообщил Деструктор, – что с вами?

– На Землю нас можешь доставить? – автоматически задал вопрос Пришивало, погруженный в свои думы.

– Нет, я не могу туда вернуться.

– Не можешь!? – удивился Обуховский. – Ё… вот мы и попали!

– Как не можешь!? – очнулся следователь. – Почему!?

– Энергии планет не дадут мне вернуться обратно, – равнодушно сообщил Деструктор.

– А насколько близко ты можешь подлететь к Земле? – судя из выражения лица, в голове следователя начала созревать гениальная идея.

– До верхних слоёв атмосферы.

– У нас есть космическая станция на орбите, сможешь её найти и доставить нас туда?

– Да.

– Болеслав Андреевич, – вмешался в разговор Обуховский, – вы что, на МКС собираетесь высадиться!?

– У тебя есть другие варианты!?

– Это же международная станция! Там не только российский ЦУП следит за ней – наше появление не засекретить!

– У тебя есть другие варианты? – снова повторил Пришивало.

– Трындец, короче, – заключил Обуховский.

– Давай, лучше на дорожку, – следователь извлёк из рюкзака пластмассовую бутылку со спиртом, – чтоб не в последний раз, а то ведь нас по возвращению так допросами измучают, что весь мир будет не мил.

– Это правильно, – сразу оживился Обуховский, – и Ярославу помянуть надо. Эх, хорошая баба была.

– Женщина, – мгновенно отреагировал Пришивало, наливая жидкость в пластмассовый стаканчик. – Кстати, надо бы её как-то похоронить, что ли…

– Хорошо бы на Родине, – Обуховский опрокинул в рот протянутый ему стаканчик, – но это, наверное, не возможно.

– Деструктор, ты можешь уничтожить тело Ярославы? – внезапно предложил Пришивало.

– Могу разложить на молекулы или атомы.

– Вот и займись. Лучше, на атомы.

– И развей их в космическом пространстве, – добавил Обуховский, поднимая очередной стаканчик. – Достойные похороны!

Телепортировал их Деструктор по-английски, не попрощавшись. Пришивало не сразу сообразил, почему спирт вдруг вылетел из стаканчика и прозрачным шариком повис в воздухе, но не растерялся – поймал его губами и проглотил.

– Вот она – МКС! – напротив них, выпучив ни то перепуганные, ни то удивленные глаза, в невесомости витал какой-то мужчина.

– Чего уставился!? – не выдержал Обуховский.

– Who are you!? – наконец произнес астронавт.

– Who я!? – Пришивало достал из внутреннего кармана бронежилета удостоверение в красной обложке. – Я – следователь прокуратуры! Who you!?

После такого наглого ответа мужчина в недоумении застыл, как каменная статуя. Тем временем в отверстии, ведущем в другие модули станции, показался ещё один космонавт. На бирке, прикрепленной к его груди Пришивало вычитал фамилию: «VOLKOV».

– Наши! – радостно и громко сообщил следователь Обуховскому. – Волков, давай тут с нами по рюмочке!

– И мне, – не просыпаясь напомнил Дмитревич.

Когда Тихомир проснулся, голова была абсолютно свежей. Боли в боку не чувствовалось, а значит, восстанавливающая ткань поработала на славу. Не спеша, он осмотрел комнату, в которой находился. Ничего особенного: белый потолок, серый пол, тумбочка и табурет. В память начали возвращаться воспоминания – наконец он попал в Москву. «Интересно, у местных жителей было огнестрельное оружие. Да уж, видно общество здесь пошло по тому же пути развития, по которому и его родная Земля. Удивительно было, что они хранили знания про так называемого Чёрного Ангела. Черт, Алина! Как он мог забыть? Сидит сейчас в каком-то изоляторе, ждёт его, а он тут философствует на вольную тему».

Окон в комнате не было, хотя почему-то комната казалась светлой. Была дверь, металлическая. Тихомир думал, что она закрыта, но когда попытался её подтолкнуть, та неожиданно беззвучно распахнулась. За дверью дежурили двое солдат в камуфляжной форме.

– Вы э… проснулись? – смутившись, произнёс один из них.

– Точно, – подтвердил Тихомир, – меня обещали провести к пленнице, в изолятор.

– Э-э… – протянул солдат, – сейчас, надо командира известить.

– Ну вот, пока будешь меня вести, – Тихомир повернулся ко второму солдату, – ты его известишь.

Солдат сразу сорвался с места, будто это Тихомир был его командиром, и исчез в полутёмных коридорах. Бежал он, вероятно, довольно быстро, поскольку, когда Тихомир открыл дверь изолятора, Старовит уже ждал его там. Алина, одетая в светлый костюм, найденный на космической базе, сидела на кровати в комнате, закрытой металлической решёткой. Увидев Тихомира, она медленно подняла глаза. Этот взгляд Тихомир видел впервые. Он его не узнал.

– Вот из этого она пыталась тебя пристрелить, – Старовит протянул Тихомиру небольшой чёрный автомат, – очень интересная технология, мы такими не владеем.

Руки у Тихомира затряслись. Старовит, внимательно взглянув на него, а потом на Алину, положил автомат на небольшой стол и вышел из изолятора.

– И как ты можешь всё это объяснить? – слова давались Тихомиру с трудом.

– А никак! Что здесь объяснять собственно?! Сам должен понимать! Или ты серьезно думал, что у нас этакая большая любовь, которой полны тупые книжки с ярлыком «для женщин»!? В том-то и проблема, что вы постоянно нас недооцениваете, принимая за робкие, жалкие существа, не способные без посторонней помощи сделать два шага. Я просто не могла отделаться от мужа, которого презираю, как, впрочем, и тебя! Господи, да неужели так сложно понять, что вы ОБА мне нафиг не нужны?!

– Алина… Что ты несешь!? Мы разговаривали с тобой часами по телефону, мы же…

– Мы же, мы же… – передразнила Алина, – вы «МЭ», а мы «ЖО» – и этим всё сказано! Мужчины у нас привыкли быть свободными и независимыми, а женщины так – приложение. Да, нужно было действительно постараться, чтобы ты поверил в свою высокую миссию – быть моим спасителем, таким себе Иванушкой-дурачком, сражающимся с драконом за принцессу. Надо же какая роль – актуальна в любую эпоху! А что делать!? Сознайся, тебе ведь самому она приходилась по душе, верно? С твоим характером только в благородного рыцаря играть и остается. «Алиночка, мы как-нибудь справимся…» – противно слышать! Родной мой, а я не хочу «как-нибудь» – мне нужен нормальный реальный мужик, который знал бы, где и как заработать бабки, а любовь… знаешь что? Засунь ее себе в задницу! Любви нет, есть деньги, на которые можно купить все остальное, а любовь после этого уж как-нибудь, да появиться! Но теперь, когда я набрала в этом гребаном мире офигительных минералов, я сама начну решать, что мне делать и под кого ложиться. Осталось только дождаться, когда ты сдохнешь, чтобы меня навсегда телепортировало на нашу Землю. Думаешь, зачем я тебе рассказываю всё это? Да у тебя просто кишка тонка меня убить, к тому же, учти, в случае моей смерти, тебя телепортирует на нашу Землю навсегда, а там сладко не придётся – уж поверь мне. Так что вали ко всем чертям к своему противооктановику. Мне Создатель сказал, что ты там все равно копыта откинешь, а я, наконец, заживу нормальной жизнью!

Кровавыми буквами в мозгу вырезалось каждое произнесенное слово. Ярость застилала глаза, пальцы вжались до боли в ладонь, пульс бешено стучал в висках, в такт единственной фразе, на мгновение ставшей смыслом жизни: «Убить лживую суку». Привычным для Тихомира жестом рука потянулась к мечу… И вдруг в сознании возник образ ивы… «Не мсти» – пронеслись в голове слова Ярославы…

– Да, Алина, – зловеще спокойно начал Тихомир, – ты права, я действительно не стану тебя убивать. Стоит ли объяснять почему? Не знаю, сейчас ты это не поймешь, но, может, однажды… однажды ты оглянешься на свою жизнь и вспомнишь эти слова. Мне искренне жаль тебя, ты поистине несчастный человек, замуровавший лучшие свои качества грязью алчности, жестокости и лжи. Каждый день, искоса поглядывая на знакомых, ты отравляла саму себя завистью к роскошным домам, шикарным авто и дорогим духам. Ты жила и живешь в ограниченном мире, созданном собственными иллюзиями. Слиток золота превратит твою жизнь в сказку? Осветит душу фейерверками положительных эмоций? Опомнись! Счастье не то, что снаружи, счастье – то, что внутри, а внутри тебя… пустота. Дай бог, чтобы ты поняла это до того, как окажешься развращенной сморщенной старухой, разменявшей жизнь на тридцать серебрянников. Прощай.

Тихомир развернулся и вышел из изолятора, закрыв за собой дверь, а вместе с ней и прошлое, связывающее его с Алиной. В голове еще путались фрагменты нежных воспоминаний, которые как танкер, на всём ходу налетевший на айсберг, столкнулись со словами, услышанными пару минут назад. Танкер разлетелся вдребезги.

– Тихомир, – к нему направился Старовит, но Тихомир, автоматически активировав силу кольчуги, одной рукой отбросил его в сторону. Солдаты, стоявшие дальше по коридору направили на него стволы автоматов, но Тихомир, не обращая на них никакого внимания, молча шёл вперёд.

– Не стрелять, – закричал сзади Старовит, и воины в испуге вжались в стену.

– Где здесь выход? – Тихомир схватил одного из них за грудки и поднял в воздух.

– П-прямо по коридору, – начал заикаться солдат, указывая рукой правильное направление.

Тихомир отбросил солдата в сторону, и посмотрел на видневшуюся в конце коридора дверь. Кровь ударила в виски, и в руках оказался меч. Не спеша, он подошёл к двери и буквально раскромсал её на части. В лицо ударил холодный ветер. Тихомир расправил крылья и взмыл высоко в небо. Касаясь чёрных туч, вдалеке стояло серое мрачное сооружение. Противооктановик. Издалека казалось, нижняя половина его охвачена непонятным чёрным веществом. На предельной скорости Тихомир полетел к тому месту, где противооктановик касался туч.

– Я – Мгла, – над городом разнеслось хриплое шипение, настолько громкое, что многие дома в городе начали рушиться.

– А я Тихомир, – стиснув зубы, произнёс Тихомир, понимая, что Мгла его не услышит. Однако только он это сказал, со стороны противооктановика в его сторону полетели сотни щупалец. Тихомир ворвался в чёрные тучи. Ночное зрение Синистры позволяло ему свободно ориентироваться в них, но дышать было невозможно. Тихомир вспомнил о поясе, некогда подаренном ему Девясилом. Пояс позволял, как минимум час, обходиться без кислорода, и Тихомир его сразу активировал. Щупальца Мглы ориентировались в тучах слабо и били наугад, но их было много. Как только одно задело Тихомира, пришлось защищаться при помощи меча. Сотни устремились на его место, но Тихомира там уже не было. Предчувствуя такой ход событий, он резко поднялся ещё выше, и не напрасно. Внизу возникли маслянистые клубки, образовавшиеся от столкновения щупалец, летящих с разных сторон, среди их переплетения виднелась десятиметровая платформа с небольшой выпуклостью в центре. Тихомир понял, что ему нужно лететь туда. Спикировав к платформе, уворачиваясь по дороге от извивающихся отростков, он за пару десятков секунд достиг цели. На вершине выпуклости виднелся паз, в который Тихомир интуитивно вонзил меч.

Тучи исчезли мгновенно, и на глаза обрушились яркие солнечные лучи. Мгла, впрочем, сообразив, что произошло, в порыве мести, с усиленной яростью накинулось на Тихомира. Выпуклость, на которой находился паз для меча, к тому времени исчезла – на её месте появилось отверстие, ведущее вглубь противооктановика.

Тёмный люк привёл Тихомира в целый ряд комнат с многочисленными мониторами и огоньками. Как только он минул третью по счёту, стены противооктановика затряслись.

– Проследуйте, пожалуйста, в кресло пилота.

– Пилота!? – Тихомир ошарашено огляделся по сторонам и заметил одиноко стоящее кресло около одного из самых больших мониторов. Ничего не оставалось делать, кроме как пройти по шатающемуся полу и усесться в него.

– Что происходит!? – грохот был таким, что приходилось кричать во всё горло.

– Приготовьтесь к старту корабля, – равнодушно вещал голос, льющийся неизвестно откуда, – застегните ремни.

Тихомир автоматически нащупал ремни, свисающие с подлокотников кресла, и застегнул их на своей груди.

– Какой, к чёрту, корабль!?

На этот раз Тихомиру никто не ответил. Стены комнаты тряслись все сильнее, и спустя минуту его с огромной силой вжало в кресло. Было очевидно, что этой силой являлось ускорение, но Тихомир не мог понять, откуда оно могло здесь взяться.

– Синистра, – с трудом прохрипел Тихомир, – я требую от тебя ответа, что здесь происходит?

– Информация недоступна. Моей задачей было довести вас до рубки управления.

– Если это рубка управления, то почему я не могу здесь ничем управлять?

– Кораблём управляет автоматика, доступ к управлению откроется после переброски в другую звёздную систему.

– Что!? – заорал Тихомир. – Какую, к чёрту, звёздную систему!? В мои обязанности входит только активация противооктановика!!! И потом мне была обещана свобода!!!

Тряска, тем временем, утихла и, судя по хорошо знакомым ощущениям, Тихомир сообразил, что находиться в невесомости.

– Я что, опять в космосе!? – его голос почти срывался на истеричные нотки.

– Здравствуйте, – в комнате появился мужчина, облачённый в серебристый обтягивающий костюм, отчего Тихомир инстинктивно шарахнулся в сторону.

– Если вы сейчас видите меня, – как ни в чём не бывало спокойно продолжал мужчина, – значит, свершилось то, над чем работали строители противооктановика. Должен принести перед вами свои глубочайшие извинения…

– А может лучше соболезнования? – попытался перебить его Тихомир, но понял, что перед ним сейчас голограмма, и то, что говорит ему мужчина, не более чем запись.

– Правители моей расы решили, что Носитель должен сам рассказать нашим потомкам об этом величайшем событии. Итак, объясняю вам ситуацию подробнее. Внутри противооктановика располагался космический корабль, оснащённый полными удобствами и системой жизнеобеспечения для одного пассажира. Старт корабля был осуществлён после активации противооктановика. Сейчас вы направляетесь в ту область пространства, в которую когда-то улетели мы. Вы первым расскажете нашим потомкам о том, как победили Мглу.

– Ах вы… – до Тихомира дошло, наконец, что произошло, запись он уже не слушал, – а как вам такой вариант развития событий!?

Ярость и ненависть застелила глаза. Сколько раз он стоял на грани жизни и смерти, привыкал к людям, которые потом гибли у него на глазах, прятался от плазмоидов и прорубался сквозь ряды кристаллоидов. Хищно оскалившись, Тихомир в отчаянии достал из-за спины чёрный меч и направился к панели управления, светившейся тысячами разноцветных огоньков и мониторов.

2007 г.

г. Гродно