I

Царская жизнь, при которой семья разбросана по десятку Теней, замков и резиденций, имеет множество достоинств, но и неудобств при этом хватает. Порой возникают неожиданные обязанности, от которых невозможно отвертеться…

Заскочив в Артаньян, чтобы забрать кое-какие вещички, Фауст застрял тут почти на сутки. Подлечив накануне амберскую королеву, он торопился к братьям, которые ждали в Дельфийском минарете. Узнав, что вернулся кто-то из царских сыновей, набежали просители. Так уж повелось в этом Отражении: по всем спорным вопросам бить челом сразу верховному правителю.

Слушая просителей, Фауст только диву давался и просто не знал – то ли накричать и выгнать, то ли смеяться. Большинство челобитных касалось проблем, с коими запросто мог бы разобраться сельский или квартальный староста. Так нет, царский суд им подавай!

Лишь одно дело показалось ему серьезным: племя кошколюдей просило дать в Эльсиноре землю, чтобы отселить три-четыре дюжины семей. Отказать было нельзя, тем паче что главы всех семейств – заслуженные ветераны.

Воевода Смилодон. непривычно штатский без кирасы, в кафтане, с единственным кинжалом у пояса, выжидательно смотрел на герцога круглыми глазами старого хитрого кота. Невольно улыбнувшись, Сын Вампира предостерег:

– Вас же мало, а там пока опасно,

– Ничего, повелитель. Время в тех краях течет веселее здешнего, а кошки размножаются быстро. Когда мы сможем отправиться?

Пожав плечами, Фауст сказал:

– В любой момент. Я буду там через полчаса. Могу прихватить твоих соплеменников.

Как и следовало ожидать, переселенцам нужно было время, чтобы собраться в дорогу. Однако Смилодон пообещал привести небольшую стаю молодняка, чтобы начали обустраиваться и подготовили деревеньки для прибытия колонистов со скарбом.

Воевода заторопился к своим, а перед Фаустом уже стоял очередной мужичонка с очередной архиважной челобитной. Его жена в прошлом месяце сбежала к соседу, оставив рогатому мужу детей, но прихватив кое-что по хозяйству. Крестьянин, проявляя дивное человеколюбие, вовсе не просил герцога наслать на изменщицу громы и молнии. Он всего лишь требовал вернуть имущество, а детей отдать беглой супруге.

Мысленно застонав, Фауст осведомился:

– Что говорит ваш староста? Мужик удивленно сообщил:

– Не ходил я к старосте, повелитель. Тебя ждал.

– Значит, так! – Герцог встал и обратился ко всем: – Отец наш назначил царевых судей, коим доверено рассматривать все тяжбы. Если их решение не примирит стороны, спор передается наместнику графу Ренку. И только после него вас будет судить кто-нибудь из царской семьи. Понятно?

– Понятно, – ответил хор недовольных голосов.

– Тогда убирайтесь, – скомандовал Фауст.

Оказавшись на земле пращуров, кошкоглавые парни благоговейно озирали двор эльсинорской твердыни. Ноздри часто-часто подрагивали, втягивая воздух Отражения, из которого бежали деды.

Здесь не было морских запахов, витавших над Артаньяном. В воздухе Эльсинора чувствовался слабый аромат хвойных лесов, окружавших гранитную глыбу крепости. Над замком собирались тучи, небо налилось свинцовой тяжестью. На горизонте сверкнули молнии. Надвигалась гроза.

Поручив переселенцев заботам капитана дворцовой стражи, Фауст достал Карту, чтобы вызвать Мефа. Старший брат ответил недовольным голосом:

– Где вас носит?

– Нас? Верви еще не появился? – удивился Фауст. – Я стою во дворе, но малыша здесь нет.

– Наш младшенький такой же разгильдяй, как и ты, – повторил свою любимую сентенцию Мефисто. – Я уже третий час жду вас обоих. Проходи.

– Я уж пешочком. Надо кое-куда заглянуть по дороге.

Забежав к себе, Фауст бросил сумку, рассовал по карманам несколько полезных магических игрушек и направился в другое крыло замка к лестнице, ведущей в Дельфийский минарет. Скоро он понял, что лучше было козырнуться, а не тащиться через ставшую густонаселенной резиденцию.

С недавних пор в коридорах замка расплодилось множество благообразных тетушек с хорошими манерами. При виде братьев их лица принимали приторно-одобрительное выражение. Фауст без труда догадался, что леди Геката устроила большой слет ведьм.

Одна из них, засияв умильной улыбочкой, направилась к Фаусту, но герцог предусмотрительно прикрылся детским заклинанием невидимости. Ведьма растерянно завертела головой. Искусство герцога оказалось сильнее, чем ее возможности. Другим теткам повезло больше.

Вервольф шел на три десятка шагов позади брата. Увидев, как исчез Фау, он оценил остроумие сине-золотого, но сам так не умел. Колдуньи радостно окружили сыночка своей повелительницы. Опытным глазом они сразу определили, что рыцарь не слишком искушен по части колдовства, и принялись давать полезные советы. Оборотень был готов сбежать, растолкав назойливых мастериц магии, но тут, на его счастье, в действие вступила Геката.

Привлеченная шумом, царица глянула с балкона, осведомившись: мол, что здесь происходит?

– Помочь надо мальчику, – сообщила пожилая ведьма. – Совсем слаб в чародействе.

– Научится, – строго сказала Геката. Тетка зашуршала тяжелыми тканями юбок и ласково пропела:

– Подарю ему несколько заклинаний. Пригодятся.

– Ты мне ребенка не порть, – прикрикнула царица. – Пусть сам о себе заботится.

– Не серчай, владычица. От бабушки подарочек принять не зазорно.

Неторопливо шевеля пухлыми пальцами, ведьма расстегнула расшитую жемчугом сумочку. На свет последовательно были извлечены: увесистая связка ключей, брелок в форме человеческого скелета с непропорционально большой волчьей головой, игральные кости, наполовину полный флакон с красной жидкостью, незнакомые банкноты разного цвета и мелкого достоинства, записная книжка с клинописью на обложке, маникюрные ножнички, моток ниток с иголкой и наперстком.

Убрав большую часть предметов обратно в сумочку, тетка оставила только брелок и записную книжку. Кольцо брелока ведьма надела младшему герцогу на мизинец и, раскрыв книжку, по слогам прочитала несколько заклинаний, в интервалах вставляя комментарии.

К своему удивлению, Вервольф обнаружил, что начинает постигать детали, прежде ускользавшие, а потому казавшиеся недоступными. Пожилая колдунья объясняла гораздо доходчивее, чем Мефисто, которого вечно раздражало, если братья не могли ухватить на лету суть дела. Теперь же он очень четко представлял, как собрать из простых элементов настоящее серьезное заклинание.

– Огненный Щит – это же самые азы, – презрительно сообщила Геката. – Кончайте самодеятельность. Его братья заждались.

– Спасибо, тетенька, – шепнул герцог. – Я и вправду спешу.

Зеркала стояли по углам. Пол пятиугольной гранитной палаты был устлан толстыми коврами, на которых развалились, облокотясь на подушки, старшие братья. Два зеркала транслировали безлюдные пейзажи – морской и горный, третье вовсе бездействовало, подрагивая серо-зеленой пеленой. Однако на двух других пластинах мелькали знакомые личности.

… Мерлин и Колесный Призрак в Отражении, где нет настоящей суши. Под ногами короля Хаоса мягко шевелится бугристая поверхность – словно оранжевое с прозеленью болото. Субстанция упруга, и сын Дары шагает по ней, не проваливаясь. Странное море

громоздит валы, на один из которых Мерлин поднимается, как на курган. С вершины король видит обширную оранжевую равнину, принимающую вдали багровую окраску.

– Это должно быть здесь, – убежденно говорит Колесный Призрак. – Я чувствую, что в этих Тенях есть какая-то страшная магия.

– Не факт, что она имеет отношение к предмету наших поисков, – отвечает Мерлин.

– Остановись, па! – вскрикивает вдруг Янтарное Кольцо, – Я боюсь того, что спрятано в глубине.

– Здесь, под нами?

Колесный Призрак долго молчит, будто обдумывает ответ. Наконец произносит осторожно и неуверенно:

– Не здесь, но где-то рядом. В ближайших Отражениях.

– Но это не оно? – уточняет раздосадованный Мерлин.

– Нет, не оно.

– Тогда нам нечего делать в этом месте.

Мерлин произносит эту фразу решительным тоном, однако уходить не спешит и долго стоит в задумчивости. Межтеневой процессор тоже размышляет, прокачивая терабайты по ячейкам своей трансцендентной схемы. Наконец Призрак прерывает молчание:

– Папа, помнишь, о чем говорил маразматический старикашка?

– Ты имеешь в виду Сухея?

– Его самого. Он сказал: есть не так уж много укромных Теней, где мог спрятаться Дворкин.

– Помню. Ну и что?

– На самом деле я насчитал две дюжины таких Теней. И подумал: там может скрываться не только твой прадед, но и оно.

Мерлин вскрикивает:

– Да! Да! – Потом говорит уже спокойнее: – Значит, нужно посетить эти места. Одно за другим. Вспомни, Сухей говорил, что оно спрятано в Отражении Монсальват.

– Говорил, – насмешливо соглашается Колесный Призрак. – Только никто не знает, какое из Отражений носит такое имя. Почему-то забыли развесить дорожные указатели…

Зеркало чернеет, затем снова выдает изображение. Два монстра раз за разом бросаются друг на друга. То ли смертельный бой, то ли случка.

Во втором зеркале братья видят принца Деспила. Младший сын Дары скачет верхом на демоническом жеребце. С ним – на кобылах той же породы – две симпатичные девицы, обе явно рождены на окраинах Дворов Хаоса.

– Что ты ищешь? – интересуется обнаженная по пояс демонесса, показывая не слишком длинные клыки.

Принц вздыхает:

– Если б я мог это понять.

Амазонки из эскадрона конной гвардии подобострастно прыскают. Деспил легонько передергивает Отражение, добавляя пейзажу толику цивилизованности, и вскоре всадники останавливаются у крыльца горного кемпинга. Увидев жутковатых гостей, хозяин заведения бледнеет и хватается за сердце, но пригоршня звонких монет прогоняет страх. Принц и две кавалерист-девицы скрываются в уютном домике…

… Мандор летит через Тени, оседлав дракона. Оба заметно устали, поэтому они опустились на поляну в лесу среди ночи. Костер, дичь на вертеле, бутылка вина. Похоже, это надолго…

Отвернувшись от зеркала, Мефисто презрительно высказался: дескать, конкуренты ищут методом тыка, наугад посещая Отражения, которые кажутся им подозрительными. Братья немного позлорадствовали по этому поводу, но затем Фауст заметил:

– Другое подозрительно – ни один из них ни разу не сказал, что именно они ищут.

– Вероятно, нечто, с помощью чего надеются отремонтировать Логрус, – предположил старший брат. – Причем они сами не знают, на что оно похоже.

Положение нирванцев было немногим лучше, они знали, что ищут, но понятия не имели, как найти Копье Скорби. Причем найти его следовало в кратчайшие сроки, пока амбериты и хаосийцы не опередили.

– Мне показалось, что все они крутятся примерно в одном секторе, – заметил Вервольф. – Где-то среди Диких Теней Логруса.

– Разумный подход, – буркнул Фауст. – Вряд ли столь важную вещь стали бы прятать в зоне влияния Лабиринта.

– Самое надежное место для такого атрибута – подвалы Руинаада, – заявил прямолинейный Вервольф. – Там же может храниться и Копье Скорби.

– Очевидно, что в Хаосе этого нет, – напомнил Мефисто. – Иначе они бы не мотались по закоулкам Мироздания.

Фауст поморщился и сказал:

– Так можно спорить до бесконечности. Я говорил на эту тему с родителями. Они считают, что место, где спрятано Копье, наверняка выделяется повышенной плотностью магических сил. В первое время вокруг Копья должны были непрерывно бушевать межтеневые бури, но теперь наверняка установилось равновесие… Колесный Призрак прав: число подобных мест ограничено. Ребята из Хаоса, которые прочесывают именно такие Отражения, вполне могут ненароком обнаружить Копье.

– Много магии – не обязательно примета Копья, – уточнил Мефисто. – Но в общем ты, конечно, прав. Если действовать таким образом, рано или поздно найдешь все, что там спрятано. Вопрос только – рано это случится или поздно.

Узнав о существовании Копья Скорби, братья – и каждый в отдельности, и вместе с остальными членами семьи – искали способ обнаружить артефакт. Копье было необходимо для восстановления Спиральных Пирамид, построенных в подземельях Нирваны и Аквариуса. Однако найти способ ускорить поиски не удавалось, и нирванцам светила невеселая тактика: последовательно осматривать подозрительные Отражения. Примерно тем же занимались и конкуренты из Хаоса.

Фауст с отвращением вспомнил Тень, которую ему пришлось обследовать нынешним – по часам Нирваны – утром. Судя по кислым лицам братьев, им достались не более приятные объекты.

Ситуация становилась просто оскорбительной. Три семьи Повелителей Теней тыкались в разные стороны, не слишком отличаясь от слепых щенят. Положение нирванцев было чуть предпочтительнее: слишком уж лихо и безжалостно расправились они с Логрусом. Однако страх окружающих никогда и ни для кого не был надежной защитой. Напротив, избыток страха мог подтолкнуть соседей к необдуманным авантюрам…

Разорвав цепочку тревожных раздумий среднего брата, Меф коротко хохотнул и неожиданно обратился к младшему:

– Верви, если я правильно понял, добрая сеньора ведьма подарила тебе рецепт каких-то чар?

– Поражен твоей сообразительностью, – огрызнулся Вервольф. – Теперь я умею делать Огненный Щит и Каменный Кулак.

– Солидно, – согласился Мефисто. – Поздравляю.

Работавшие до сих пор зеркала постепенно затянулись тьмой, но другое, с самого полудня не желавшее откликаться, показало бесформенные фигуры, которые начали складываться в осмысленные образы. Не особо внимательно наблюдая развитие неконтролируемого процесса, Вервольф осведомился:

– Братишки, как бы вы оценили ведьм из маминой компании? Они намного сильнее меня? Негромко засмеявшись, Фауст сообщил:

– По части способностей к Искусству они слабее даже тебя. На порядок. Но они малость сильнее за счет опыта, которого у тебя…

В оживающем зеркале сформировалась почти четкая картинка, и братья умолкли. Меф попытался воспользоваться Амулетом с Чешуйкой, чтобы улучшить изображение, но заметных изменений не случилось. Зеркала не желали поддаваться посторонней магии.

– Не суетись, – посоветовал Фауст. – И так неплохо видно.

Ринальдо гонял по горам на пятнистом армейском джипе. Стая крылатых демонов бросилась вслед за машиной, и сын Ясры расстрелял их серебряной картечью, высунув из окна ствол винчестера.

Нерасчетливо взобравшись на покатую вершину, он оказался в Тени, где бензин и порох не желали взрываться. Мотор, естественно, заглох. Отщепенец, предавший Амбер и Хаос, чертыхнулся и, поднатужив бицепсы, перетащил машину к спуску. Джип весил тонны две, поэтому Ринальдо без конца ворчал:

– Надо было на мотоцикле…

Выбиваясь из сил, он все-таки приволок автомобиль к спуску, подтолкнул по наклонной дороге, после чего вскочил на ходу, удовлетворенно прокомментировав.

– Хрен бы я проехал здесь на «харлей-дэвидсоне».

По мере спуска он варьировал Отражения, так что в конце концов выбрался в места, где бензин обрел свои бесценные свойства. Здесь Ринальдо остановил машину и, перебрав Колоду, козырнулся в Замок Четырех Миров.

Карта привела его в помещение без окон Луч электрического фонаря вырвал из мрака факелы, вставленные в торчавшие из стен кронштейны. Ринальдо щелкнул зажигалкой, и вскоре пламя факелов осветило просторную камеру с пересохшим бассейном посередине. Ухмыляясь, пришелец отошел в угол, вытаскивая Козырь Далта.

– Привет, дядюшка, – сказал он, подмигивая. – Не желаешь поболтать?

Далт, насколько можно было разобрать на козырной картонке, валялся на топчане и держал в руке вместительную серебряную емкость. Увидев племянника, он вздрогнул, расплескал содержимое и свирепо оскалился. Затем, отшвырнув кубок, стремительно выхватил меч и прорычал:

– Открой проход, и мы поговорим!

– Сам откроешь. – Ринальдо засмеялся. – Если ты притащишь свою задницу на второй подземный ярус со стороны Хаоса, то увидишь в кирпичной стене дверь в старую баню.

– Там нет двери…

Не договорив, Далт заткнулся и, отложив кли нок, стал натягивать ботфорты Из-за края Карты появилась Джулия, бросавшая на Ринальдо недобрые взгляды.

– Хочешь сказать, что сумел козырнуться в подвал Замка? – Она фыркнула. – Кончай вешать лапшу на уши. Для этого места нельзя нарисовать Козырь.

– И кто тебя в этом убедил? – Смех Ринальдо сделался оскорбительным.

– Ты… – Насупившись, она повернулась к Далту: – Ублюдок снова нас кинул.

Они прервали контакт. Хихикая, Ринальдо ждал гостей, присев на мраморную тумбу и поигрывая револьвером. С интересом следивший за этой сценой Вервольф сказал, что у него «смит-вессон» сорок четвертого калибра под патроны «магнум». Братья не стали спорить – им тоже приходилось пользоваться подобными монстрами.

Далт и Джулия ворвались в баню, сопровождаемые десятком меченосцев. Ринальдо немедленно пристрелил солдата, который сдуру попытался прыгнуть через бассейн. Далт взвыл:

– Здесь действует порох?!

– Как сказать… – Ринальдо не переставал ухмыляться. – Только в этом углу, где стою я. Так что убери солдат.

Новые владельцы Замка замешкались, поэтому гость для демонстрации выстрелил еще раз, лишив другого меченосца макушки черепа. Удерживая Далта на мушке, он произнес тоном приказа:

– Пусть они уйдут. А ты брось оружие. Разумеется, не в меня.

Далт нехотя подчинился. Присел, равнодушно положив ноги на поясницу убитого стражника. Его шпоры царапали, рвали сукно мундира. «А он и форму солдатикам новую пошил…» – отметил непрошеный гость.

Отослав взмахом руки солдат, Далт пошутил в своем обычном стиле:

– Здорово, сиротинка. По-прежнему всех в злобных умыслах подозреваешь… Зачем пожаловал?

– Хочу узнать, где сейчас Рин, мой оригинал?

– Разве он не с тобой? – искренне удивилась Джулия.

– Маманя говорила, что не смогла его найти, когда вы захватили Замок. Ей пришлось бежать второпях.

– Так и было, – подтвердил Далт. – Когда мы сюда ворвались, твой оригинал валялся в отключке. Я не стал его убивать, но теперь раскаиваюсь… В общем, через недельку он малость оклемался, раны почти затянулись. Часовой отвлекся буквально на секунду, и Ринальдо исчез. Наверное, кто-то его вытащил, потому что Карт при нем не было – я сам обыскивал.

– Значит, его козырнул кто-то другой, – флегматично резюмировал Люк. – Или он сумел нарисовать Козырь… Не представляешь, где он сейчас?

Джулия глубокомысленно проговорила, обратившись к Далту:

– По-моему, он врет. Хочет внушить, будто не знает, где прячется его подлый брательник.

– Ты не права, – сказал Ринальдо, который оказался Люком. – Но вы оба были неправы десятикратно, когда украли у мамани этот Замок.

Внезапно потеряв интерес к разговору, Джулия принялась разглядывать баньку, ощупывать лепных уродцев, украшавших стены. Потом она внезапно сделала что-то, торжествующе расхохотавшись. В следующий миг колдунья охала, растянувшись на пыльном каменном полу, а под куполом раскатисто звучал смех Люка.

– Зря ты так, – злорадно сообщил двойник сына прежней хозяйки. – Я заметил твои приготовления, как только ты начала раскидывать сеть.

– Колдовская дуэль случилась, что ли? – сообразил Далт.

– Какая там дуэль, – хихикнул Люк. – Просто маленький обмен репликами. Не забывайте, бэби, я прожил здесь много веков и знаю повадки каждого закоулка.

– Здесь жил не ты, а твой оригинал! Далт произнес это так веско, словно его замечание что-то меняло. Обозленная Джулия зашипела:

– Ты поверил этому подонку? Ринальдо в жизни слова правды никому не сказал. Это он сам, а не двойник.

– Парень не врет, – убежденно возразил Далт. – У настоящего Ринальдо был бы Вервиндл, а не та жалкая железяка, которую этот таскает на поясе.

Действительно, меч с тонким длинным клинком, висевший на левом боку гостя, не проявлял ни малейших признаков магии. Джулия вполголоса выругалась, как это было принято среди карибских пиратов во времена ее бурной молодости. Безусловно, ей следовало бы сразу обратить внимание на столь важное обстоятельство.

Она припомнила все, что слышала про Люка, двойника настоящего сына Ясры и Бранда. В одном из путешествий по Межтенью на глаза Мерлину попался этот Лабиринтов выродок. Будущий король Хаоса, известный своими эксцентричными выходками, по доброте душевной дал ему отпить амберской крови, и призрак стал вполне материальным субъектом.

– Лично к тебе у меня больших претензий нет, – проворчал Далт. – Пока.

– Все еще впереди, – согласился Люк, ловко заменив два стреляных патрона в барабане револьвера. – Итак, вы утверждаете, будто не знаете, куда сбежал Ринальдо?

– На козырные призывы не откликается, – с сожалением сказала Джулия. – Может, помер? Помассировав лоб, Люк ответил:

– Не должен. Сегодня утром его Карта попыталась ответить.

Временно забыв взаимную вражду, компания живенько перебрала места, где мог скрываться Ринальдо оригинал. Все были согласны, что укрыться от козырной связи он мог, скорее всего, в Хаосе.

– У дружка Мерлина? – засомневался Далт.

– Не исключено, хотя мне больше верится, что его приютили враги короля, – сказала Джулия.

Внезапно тугодум Далт припомнил, как в дни их дружбы Ринальдо однажды проболтался: дескать, соорудил где-то в Тенях убежище, чтобы отсиживаться в случае крупных неприятностей. Одно плохо – подлый предатель и вечный обманщик не сказал, где именно находится это Отражение.

В отличие от хозяев, Люк знал по меньшей мере два таких Отражения, поэтому немедленно заторопился.

– Ну, не буду вас больше стеснять, рад был повидаться, – вежливо произнес он, вставая, и как бы между делом спросил: – Когда в Беохок собираетесь?

Далт брякнул машинально:

– Брательник говорил, что позовет… – Потом набычился и рявкнул: – Откуда ты знаешь про Беохок?!

– Так ведь твой брательник всех подряд зовет. – Люк спрятал улыбку, чтобы не злить дядюшку сверх необходимого. – Меня тоже приглашал. Точнее, оригинала моего, но кто там заметит разницу…

– Пойдешь? – заинтересовался Далт.

– Помотрим, что предложат… – Одной рукой Люк тасовал Колоду, но ствол «смит-вессона» по-прежнему был нацелен на новых владельцев Замка. – Кстати, из Ганеша меня тоже приглашали. Помнят еще моего папашу.

Отобрав с десяток Карт, он задумчиво вертел их, словно не мог решить, куда именно намерен отправиться. Торопливо, пока Люк не козырнулся, Джулия полюбопытствовала:

– Не знаешь, чего Мерлину и его шайке дома не сидится? Весь Хаос с цепи сорвался.

– А ведь правда… – Револьверной мушкой Люк почесал кончик носа. – Эти надутые крысы расползлись по Теням, точно ищут кого-то.

Совершенно случайно, подслушав козырной разговор между Мерлином и Дарой, он узнал, что хаосийцы заболели поисками какого-то копья. Люк не стал рассказывать, что третий день носится по самым мерзким углам Диких Отражений, отслеживая безумные метания аристократов Хаоса. Однако Джулия могла что-то знать, и он сказал:

– Один старый маг из глухомани обещал хорошо отблагодарить, если достану ему волшебное копье. Вы ничего не слыхали о таких игрушках?

Звериная физиономия Далта выразила самое неподдельное недоумение. В отличие от своего партнера, Джулия нахмурила лоб, что-то вспоминая, и задумчиво пробормотала:

– Помню волшебное копье Голубого Рыцаря. Он как-то участвовал в ритуале…

– В каком ритуале? – машинально переспросил Ринальдо.

Джулия засуетилась, придумывая отмазку, и у Ринальдо возникли подозрения. В конце концов она пробубнила: дескать, нирванцы тоже без конца спрашивают, а я уже не помню.

– Мы проводили ритуал в Отражении, которое называлось Шанлокот. Там рыцарь погиб и был похоронен вместе со всем скарбом… – Джулия опомнилась: – Послушай, а что тебе обещали за это копье?

– Сущую ерунду…

Помахав револьвером, Люк козырнулся к оставленному на горной дороге джипу. Фауст подумал, что негодяй оказался предусмотрительным – даже для автомобиля Карту нарисовал.

Между тем в Замке Четырех Миров непризнанный родней принц Далт с трудом дождался, пока Люк исчезнет из бани. Когда долгожданный момент все же настал, Далт вызвал маявшихся за дверью стражников и приказал:

– Перестроить эту камеру – у подонка есть для нее Козырь.

Джулия озабоченно добавила:

– Знаешь, что я думаю? Надо простучать все старые стены. Здесь могут быть другие потайные комнаты, о которых Люк и Ринальдо знают, а мы – нет.

Конец этой сцены Геката смотрела вместе с сыновьями. Когда Люк, вернувшись к джипу, нажал на газ, Вервольф решительно встал, сказав:

– Этот негодяй меня возбудил. Надо бы его наказать.

– Я с тобой, – сказал Фауст.

Мефисто собрался одернуть, младших: дескать, делом надо заниматься, а не развлекаться дорожными драками. Геката опередила его, примирительно проговорив:

– Пусть разомнутся. Я посижу здесь немного. Помогу, если что.

– Вечно вы с отцом их защищаете, – обиженно и немного ревниво заворчал Меф.

Не слушая его брюзжания, младшие братья деловито обсудили план действий. Затем Фауст принес магический шар, в котором они увидели, как Люк едет сквозь Отраженияю. Указав пальцем место, где ведущая в гору дорога изгибалась крутой петлей поворота, Вервольф уверенно произнес:

– Вот здесь мы его и возьмем. Я буду ждать на выступе, а ты подстрахуешь из-за скалы.

Призрачная картинка шара сделалась объемной и резкой, превратившись в подобие Козыря. Первым ушел Вервольф, следом отправился Фауст. Некоторое время Геката и Меф присматривали за ними, но быстро оставили это занятие. Мефисто вовсе потерял интерес к эпопее братьев, едва Вервольф сиганул с утеса прямо на плечи сидевшего за рулем Люка.

– Лоботрясы, – буркнул он. – Как маленькие.

– Успокойся. – Царица невольно усмехнулась. – В разговоре Люка с захватчиками Замка меня заинтересовала одна новость. Догадайся – какая.

Мефисто пожал плечами:

– Это зависит от того, в какой момент ты подошла.

– В самый нужный. Люку и Далту известно, что в Беохоке…

– …обосновались какие-то амбериты, – подхватил Меф. – И они, похоже, набирают войско из Повелителей Теней, обиженных на Амбер.

Тряхнув золотистой гривой, Геката с чувством проговорила:

– Я могу представить очень большую армию таких обиженных. Непризнанные дети Оберона, дети их детей… А также куча колдунов и ведьм, желающих отомстить за давние обиды, либо просто попробовать силы при разграблении Великого Королевства.

– Маловато против армии Амбера.

Царица презрительно объяснила, что она думает об армиях Амбера и Хаоса. Жуткие монстры Ганеша и летающие пушки Беохока без труда покрошат многочисленную орду лучников и меченосцев. Два батальона автоматчиков, собранные Корвином и Бенедиктом, вряд ли составят для них большую проблему.

Она добавила, что тут имеется определенный риск. Почувствовав силу, удачливые захватчики могут продолжить военные походы и со временем доберутся до границ Нирваны. Но вероятнее казался иной вариант: поколотив близлежащих противников, Беохок и Ганеш сцепятся в новой схватке. И никто ведь не поручался, что варварские Тени сумеют одержать победу над Великими Королевствами. При дозированной поддержке со стороны Нирваны война может тянуться неограниченно долго и закончится взаимным истощением всех участников разборки.

– Отцу это понравится, – сказала Геката. – Он ждал именно такой ситуации.

– Я тоже так думаю… – Забыв о беседе, Мефисто впился взглядом в зеркало. – Вот ты и попалась!

В этот момент у Гекаты был очень недовольный вид: любимый старшенький сыночек разговаривал с ней, а сам тем временем следил за похождениями своей злобной подружки. Однако Меф на мимику матери не прореагировал, озабоченно переводя взгляд с магического кристалла на зеркало метафор и обратно.

Зеркало показывало, как Дара мчится через Тени, оседлав зубастого демона средней упитанности. Кристалл демонстрировал те же события, но в ином масштабе – в призрачной сфере просматривалось сразу несколько Отражений.

– Роковая страсть? – саркастически осведомилась царица.

– Эту дрянь надо наказать, – сообщил Мефисто, сопроводив фразу мимолетной светской улыбкой; – Ваше величество, не сочтете ли за труд поскучать полчасика возле мониторов?

– Где я должна скучать? – Геката подняла брови – Впрочем, не важно. Ступай, сынок. Месть благородное дело.

Меф не ответил. Кому, как не старшему Сыну Вампира, знать, насколько благородна месть, ставшая делом всей его жизни. И кому лучше ведомо, какое наслаждение получаешь, вычеркивая из списков возмездия очередного недруга.

Гридо, ездовой демон, совсем выбившись из сил, еле-еле взмахивает обмякшими крыльями. На протяжении трех Отражений вдовствующая королева заставляет теневую тварь продолжать полет, нещадно погоняя крылатого ублюдка при помощи шпор и плетки. Наконец наступает миг, когда зеленые струйки, вытекающие из жаберных щелей демона, превращаются в густые клубы лилового дыма.

Дара едва сдерживается, чтобы не проклясть своего скакуна, всю его родню, а заодно – целую гроздь соседних Теней. В последний момент побеждает благоразумие, чудом вырвавшееся из глубин подсознания. Подобные проклятия всегда опасны, ибо силы действия и противодействия равны не только в классической механике. Проклянешь с излишним старанием – и получишь в ответ равноценные удовольствия…

Отпустив поводья, она позволяет демону опуститься на один из холмов, украсивших эту часть саванны. Навострив Логрусово чутье, Дара щупает Тень, в которую ее привел едва различимый след. Где-то неподалеку таится древняя магия – именно такой аромат должны распространять сущности, подобные Копью Скорби.