Хроники Фауста (№3) - Демоны Грааля

Вдова без аппетита жует дорожный паек, запивая водой из родника. Раздумья и сомнения заставляют нервничать: Дара не уверена, что след ведет именно к Копью. К тому же выживший из ума Сухей не способен точно объяснить, какой артефакт необходим для реставрации Логруса.

Решительно встав, Дара велит демону собираться в путь. Тот жалобно скулит, показывая хозяйке, что не способен лететь. Нетерпение слишком велико, и Дара продолжает путь пешком, а демона ведет под уздцы. Гридо вперевалку шлепает по траве тремя парами лап, норовя проглотить все, до чего может дотянуться. В его ненасытной утробе исчезают листья, пучки травы, ягодный кустик, большие куски древесной коры и зазевавшаяся змея.

Отражения сменяются, как кадры в рамке кинопроектора. Альпийские луга, джунгли, заваленный снегом горный хребет. Дара хмурится – она выбирала совсем другой маршрут. С опозданием приходит догадка: кто-то уводит ее с верной дороги. Этот самый кто-то идет впереди и колышет Тень, словно выдергивая тропинку из-под ног. Дара вертит головой, напрягает магическое зрение и рычит, не в силах сдержать свирепость гнева: Мефисто уже в следующем Отражении, однако Дара успевает заметить, как он туда переправился.

Ослепленная ненавистью, она бросается в погоню, вновь оседлав дармоеда Гридо. Недалекий – во всех смыслах – нирванец слишком поздно замечает, что обнаружен. Теперь ему не скрыться.

Мефисто трусцой бежал по склону вулканической горы, прыгая через ленивые языки багровой дымящейся лавы. Дара неуклонно настигала врага, терзая шпорами подбрюшье демона Гридо. В отчаянной, но безнадежной попытке скрыться Меф слишком резко раскрутил поток Отражений, и этот гибельный – так могло показаться со стороны – путь занес его в совершенно извращенную реальность. Здесь было множество хрустальных деревьев, тоскливо звеневших растущими из ветвей тончайшими прозрачными иголочками.

Подошвы Мефа с хрустом давили упавшие на оловянный грунт перезревшие плоды. Дара немного отставала, и ее крылатый скакун летел слишком близко от жерла вулкана, который оставался на месте, несмотря на пляску Теней. Огнедышащая гора неутомимо швыряла в небо сгустки горящей серы. Очередная порция огненных комков пролетела в опасном соседстве, опалив крылья Гридо и лоб Дары, но королева даже не поморщилась, продолжая преследование.

Преодолев извилину незримой тропы, она вырвалась в мир прозрачной флоры, где не было вулкана, но Гридо едва не распорол брюхо об острые верхушки деревьев в хрустальной роще.

Усмехнувшись, поскольку все шло строго по его плану, нирванец на бегу подобрал обломанный бурей прут толщиной в палец и длиной в два локтя. Точным ударом о железный валун он расщепил конец хрустальной палки, превратив безобидный стеклянный стержень в заостренный дротик.

Впереди показалась поляна, и Дара спикировала, намереваясь взять Мефа на открытой площадке. Однако нирванец упал, перевернувшись на спину, и, уже лежа, метнул дротик, угодив снижавшемуся демону точно в грудь. Затем, даже не полюбовавшись на результат, он кинулся в кусты, где немного поцарапал лицо и руки. Битого стекла здесь валялось, как после перестрелки в ресторане.

За спиной бушевали громогласные обещания догнать и расправиться, но Мефисто был уже в призрачном Отражении, торопливо шагая через парк экзотического дворца или храма. Вычурные решетки, плитки стен и украшенные резьбой фонтаны были изящны, однако лишены материальности, и стати на постаментах зыбко подергивались, меняя размер и форму. Это была всего лишь Тень другого Отражения – более прочного и наполненного жизнью.

Не задерживаясь, он ринулся напролом. Миновал огненную реку, прыгая с камня на камень. Вскоре ему попался пасторальный мир, единственным недостатком которого были стаи зубастых птиц, сыпавшие на землю свои железные перья – острые и кривые, как ятаганы. Следующая смена декораций привела герцога в горную страну – мрачный край, где стены ущелий были испещрены беспорядочно разбросанными дырами пещер.

– Вот мы и прибыли, подружка, – сказал Меф. – Добро пожаловать.

Выглянув из укрытия, он увидел именно то, на что рассчитывал: лишившаяся скакуна Дара медленно пробиралась среди скал.

Неладное Дара заподозрила чуть раньше, когда вдруг вспомнила, что нирванец в прошлом проявлял куда больше выдумки. Уходя из Хаоса после убийства Кадодиса, он виртуозно петлял по гиблым Теням, погубившим лучших охотников и следопытов королевства. Отыскать его в тот раз сумела лишь бригада матерых Огненных Ангелов, да и тех Мефисто зарубил в коротком бою на берегу Авалонского моря.

Значит, сейчас герцог играет в поддавки, куда-то заманивая обезумевшую от жажды мщения Дару. Похоже, эта хитрость удалась, и Меф уже привел ее в нужное место. Отогнав приступ легкой паники, вдовствующая королева привела в готовность подобающие заклинания и прочее оружие. Она не слишком боялась ловушки – немного было опасностей, которым она не могла бы противостоять.

– Выходи, тупой убийца! – крикнула Дара.

Из-за скалы раздался издевательский смешок. Рассвирепев сильнее прежнего, она резким движением освободила из плена ножен длинный тонкий меч, более похожий на тяжелую шпагу. Держа наготове клинок и несколько магических формул, Дара вспрыгнула на гранитный обломок, а затем без паузы атаковала того, кто хихикал. Сутулая фигура не успела обернуться, и заклинание Медленного Харакири поразило жертву в движении.

К огромному изумлению Дары, жертвой оказался вовсе не Мефисто, а крупный гибрид медведя с крокодилом. Колдовской удар вспорол монстру брюхо, из которого хлестнули фонтаны жидких огоньков. Раненая особь упала на бок, а Дара одним взмахом шпаги отсекла уродливую голову и повела взглядом, отыскивая Мефа

Ненавистный нирванец расположился на невысокой сопке, яростно отбивая атаки целой стаи разъяренных тварей. На склонах вокруг него уже тлела не одна дюжина порубленных демонов, и эти обгорелые останки немного ограничивали свободу движений красно-белого Дьявола.

Рассмотреть подробности Дара не смогла, потому как перед ней замаячила пасть, каждая челюсть которой была утыкана растущими в три ряда острейшими клыками. Королева, не раздумывая, ткнула в эту пасть клинком. Тварь конвульсивно дернулась, едва не вырвав шпагу из руки. Не без труда устояв на ногах, Дара перепрыгнула на соседнюю скалу. Вовремя – на место, где она только что балансировала, приземлилось, лязгая челюстями, сразу несколько демонов. Двое столкнулись лбами и, оглушенные, свалились в ущелье, где разбились о камни. Двое других бестолково выворачивали длинные змеиные шеи, издавая жалобные визги.

Из нор и пещер, которых было так много на горных склонах, показалось не меньше сотни существ мерзкого облика. Такие водятся лишь в пограничных областях, где с равной силой проявляется влияние различных Узоров. Со страшным гвалтом они метались вокруг, но атаковать не торопились. Большей частью демоны просто подпрыгивали на месте, висели в воздухе вниз головами, корча устрашающие гримасы, и норовили кинуть издали камень или палку потяжелее.

Некоторые, однако, вскоре осмелели, пошли на сближение и внезапно бросились на Дару сразу с четырех сторон. Застать одинокую путешественницу врасплох им, конечно, не удалось. Дара мысленно произнесла кодовую формулу, освободившую заклинание Теплого Дыхания, и поток пламени отбросил в сторону два обугленных костяка. Опустив позади себя старинный семейный рецепт, известный под названием Поцелуй Кузнеца, Дара даже не полюбопытствовала, как гибнет нападавшая со спины тварь. Все внимание королевы-матери было приковано к другому противнику. Следовало провести клинок от виска до виска на уровне глазниц, и вот рогатая верхушка черепа отделилась – брызги тягучего кипящего желе походили на спелые ягоды,

В плечо ударил увесистый булыжник. Потеряв равновесие, Дара упала на колено, но успела отмахнуться шпагой, ранив еще одного демона. Краем глаза она следила, как бьется Мефисто, окруженный мохнатыми тушами. Нирванец разил врагов мечом, чарами и силовыми нитями спайкарда. Расшвыривая мерцающих искрами и клацающих зубами тварей, он прорубился сквозь кольцо окружения, ударом ноги разбил голову здоровенному созданию, увернулся от града камней и оказался в десятке шагов от Дары. Серитойох стремительно мелькал, неизменно находя добычу, а левой рукой герцог разбрасывал метательные лезвия.

Стоя вполоборота к Даре, Меф прохрипел:

– Ударь их Логрусом!

Сообразив, что фраза адресована ей, Дара крикнула, вложив в ответ побольше сарказма:

– А ты не знаешь, какая сволочь разрушила Логрус?

Скала, на которой она обосновалась, имела не меньше шести шагов в длину и втрое меньше в ширину. Дара прикинула: если двигаться по диагонали, получается расстояние, достаточное, чтобы ускользнуть в другое Отражение. А демоны пусть с Мефом развлекаются!

Отмахиваясь шпагой, она сделала шаг, второй, третий. Мысли привычно расталкивали вязкую ткань Тени, отбрасывая окружающую реальность, чтобы освободившееся место было заполнено другой вселенной. Дара торопливо создавала Отражение, где нет этой орды безумных демонов. Однако, приподняв ногу для следующего шага, она поняла, что ничего не добьется. Оставшегося пространства не хватало для капитального изменения Тени.

Вдобавок ей не дали возможности сделать последние шаги. Демон, который был на голову выше самого рослого человека, вспрыгнул на скалу и зашипел, склонив башку на плечо. Его когтистые, как у курицы, трехпалые ступни заскользили по гладкой поверхности камня. Демон упал навзничь, при этом его нижняя лапа ударила Дару пониже колена. Королева снова потеряла равновесие и рухнула к подножию скалы, больно ударившись о камни бедром и боком. Теперь она была совсем близко от Мефа, на которого наседали особо настырные аборигены. Дара видела, что нирванец окружен сетью, сплетенной из нитей магических сил, испускаемых спайкардами. Такая завеса немного облегчала ему жизнь, но демоны тоже пусть на уровне примитивных инстинктов – владели сверхъестественными способностями. Мало-помалу зашита Мефа поддавалась их натиску, и знаменитый киллер вынужден был безостановочно отмахиваться клинками, распарывая брюшины, отсекая головы и разрубая конечности. Как и Дара, Мефисто не мог вытащить Колоду, поскольку обе его руки были заняты.

Долго так продолжаться не могло. Еще десяток превращенных в костры демонов – и Мефисто будет растерзан, после чего твари примутся за Дару.

– Иду к тебе на помощь! – крикнула она.

Призвав слабосильные отростки Логруса, она ударила в гущу мохнатых спин и крыльев, расплющив и порвав в клочья не меньше полудюжины монстров. Вокруг Мефа сразу появилось свободное пространство, и Дара проскользнула туда, зарубив по пути парочку неудачников. Теперь они с Мефом отбивались, стоя спиной к спине.

– У тебя есть Колода? – осведомился герцог, полосуя Серитойохом очередного противника.

– У меня рук маловато, – пыхтя, просветила его Дара.

– Отрасти дополнительную руку, – посоветовал Мефисто. – Или достань Карты зубами. Или придумай еще что-нибудь. Мы должны любой ценой козырнуться отсюда.

Вытягивать из тела новую конечность не было времени. Пришлось обходиться имеющейся парой. Левой рукой, державшей кинжал, Дара перерезала глотку замешкавшемуся демону, после чего засунула клинок за пояс. Затем, не переставая работать шпагой, освободившейся рукой нащупала в кармане Колоду и наугад вытащила Карту из середины, надеясь, что достает кусок магического картона с пейзажем Хаоса. Увы, благоволящая нирванцам Судьба посмеялась над вдовствующей королевой, подсунув самый неподходящий Козырь.

После возвращения из плена Корвин пристрастился пить в одиночестве. Он как раз прицеливался откупорить новую бутылку, когда по коже пополз холодок козырного вызова. Лениво разрешив связь, принц едва не протрезвел, увидев потрепанную Дару, которая отбивалась от кого-то своей несерьезной шпагой.

– Чего уставился? – прошипела она. – Помоги. Корвин хохотнул:

– Наивная ловушка, моя прелесть. На такие дешевые приемы я не покупаюсь.

Проткнув насквозь непонятного противника, носившего меховые одежды, Дара рывком выдернула клинок из загоревшейся туши и ударила еще дважды. Затем отчаянно взмолилась:

– Не будь идиотом, нас сейчас загрызут.

– В этом есть высшая справедливость, – изрек Корвин. – А в каком смысле «нас»? Сколько вас там?

Из-за края козырного окошка появилась покрытая копотью рожа Мефа. Нирванец подтвердил:

– Это не ловушка, приятель. Нам действительно хреново.

– Не могу сказать, чтобы кто-либо из вас вызывал во мне искреннюю симпатию, – признался Корвин. – Ладно, открываю проход.

Однако привычное действие не удалось – Карта упорно не желала превращаться в трансцендентный коридор между Тенями. Словно Дара и Мефисто были где-то очень далеко. Или нечто мощное экранировало их от Отражения, где сейчас находился Корвин. Пока он пытался пробить мертвую глыбу промежуточных миров, связь вообще оборвалась. Похожие на противоестественный мираж портреты собеседников сделались сначала плоскими, потом полупрозрачными и наконец растаяли, оставив облачко расплывающегося дыма.

Корвин задумчиво почесал в затылке. Он ничего толком не понял. С одной стороны, присутствие Мефа предполагало, что они не врут – не станет нирванец помогать козням Дары, сам от нее пострадал. С другой – не исключено, что пресловутая размолвка между ними была разыграна, чтобы усыпить бдительность амберитов. В конце концов, по части коварства Дьявол даст Даре миллион очков форы, а потом отыграется втройне…

Продолжая недоумевать и терзаться подозрениями, принц натянул ботфорты, камзол и плащ, надел пояс с ножнами Грейсвандира. Затем, перетасовав Колоду, снял бубнового валета с лицом Фауста. Картинка ожила, сказав недовольным тоном:

– Дружище, ты немного не вовремя.

– Ты сначала послушай, – посоветовал Корвин.

Настроение Фау резко изменилось, когда нирванец узнал, что его старший брат просит помощи. Без долгих разговоров герцог протянул руку, ухватил амберита за шкирку и перетянул на свою сторону Карты.

Не успев опомниться, Корвин очутился в горной местности среди беспорядочно разбросанных огромных камней. Ближайшая скала нависала над дорогой, и на этом выступе расположился Вервольф. Чуть дальше через пропасть был переброшен длинный-предлинный мост, на середине которого дрались две крошечные фигурки. Они были вооружены чем-то вроде алебард.

– Мы с Верви заняты, – виновато поведал Фауст. – Не сочти за труд вызволить братана. Ты сможешь.

– Я не сумел открыть проход… Нирванеп нетерпеливо прервал его:

– Тогда ты был слишком далеко, а теперь – близко. Меф и Дара застряли буквально в соседнем Отражении. Ты доберешься. Выкарабкаетесь оттуда – и ждите. Мы сами вас подберем, когда здесь развяжемся.

– Закинь его туда, а то еще заблудится, – посоветовал сверху Вервольф. – И прячься – джип уже на горизонте.

Напутственно хлопнув по черному с серебром рукаву амберского камзола, Фауст сделал что-то своим перстнем и подтолкнул принца в открывшийся проход. Корвин по инерции пробежал несколько шагов, пересек инфернальную зону, разграничивающую Отражения, и вступил в горную долину, где куча мохнатых уродцев окружила двух Повелителей Тьмы. Его позиция была очень удобной, чтобы вступить в бой с тыла, чем Корвин и занялся.

Двуглавый огромный демон как раз бился с Дарой. Та отбивалась, но клинок ее шпаги сломался о череп монстра. Подбежав сзади, амберит последовательно отсек демону обе башки и отодвинул королеву, чтоб ее не придавил горящий труп.

Вместо слов благодарности Дара прошипела:

– Ты умеешь убивать только в спину.

Корвин не успел ответить на совершенно неуместный выпад, потому как протыкал Грейсвандиром следующего монстра. Потом напал еще один демон, и принц решил ударить заклинанием. На его беду, тварь оказалась чрезвычайно устойчивой к колдовскому оружию. Во всяком случае, к тем не слишком искусным чарам, которыми владел Корвин. В общем, этого тоже пришлось рубить мечом. При этом Корвин машинально отметил, что падаль здесь не взлетает, но подчиняется нормальным законам притяжения.

Сеча в ущелье Корвину сильно не понравилась, монстр на монстра не похож. Словно где-то в преисподней открыли замки потайных темниц и разом выпустили все породы накопившейся за столетия нечисти.

Он разрубил очередного демона, но половинки тут же превратились в маленькую копию. Раскроил надвое каждого – перед ним замаячили уже четыре чудища-недомерка. Корвину пришлось кромсать их, пока обрубки не стали микроскопического размера.

Другой демон не нападал, только крутился вокруг, возбужденно кудахтал, толкал под руку и безостановочно пищал:

– Не бей меня, я хороший.

Дара и Меф отбросили нападавших огненными хлыстами, и нирванец. оценив обстановку спокойным глазом, отдал приказ:

– Я иду первым, Дара – посередине, Корвин прикрывает тыл.

Удлинив руки, он двинулся на демонов, перепрыгивая через груды дымящихся трупов и отгоняя вращением клинка еще живых тварей. Оставшаяся безоружной Дара оторвала у валявшегося на пути скелета берцовую кость и поспешила за Мефом, размахивая импровизированной палицей.

Мефисто выбрал маршрут между скалами, пробежал десяток шагов, попутно зарубив зазевавшегося демона, напоминавшего бескрылую муху размером с буйвола. Одновременно нирванец осторожно менял параметры Отражения, так что последний шаг он сделал в совершенно другом месте.

Здесь обильно падал мокрый снег, но демонов не было видно. Лишь один – с чешуей выше пояса и покрытый шерстью ниже, до самых копыт, – успел пробежать по их следам. Обе башки тупой скотины – обезьянья и змеиная – отличались дебильно-покатыми лбами, под которыми в принципе не могло уместиться много серого вещества. Серитойох и Грейсвандир быстренько наделали твари новых дырок, и демон загорелся, но влажные снежинки быстро потушили пожар.

– Кажется, оторвались, – с облегчением вздохнула Дара.

– Позор! – взорвался Мефисто. – Втроем бежать от стада безмозглых…

Отдышавшись и подавив неприятные воспоминания о разинутых зубастых пастях, амберит преувеличенно бодро посоветовал:

– Не принимайте так близко к сердцу.

Дара обозвала Корвина слизняком, а его юмор – тупым, как у того боцмана. Не желавший перебранки Мефисто примирительно предложил спрятаться куда-нибудь от осадков. Погода действительно выдалась противная – капли, снежинки и градины падали по очереди, причем медленно и занудно, как в старой китайской пытке.

– Передохнем пяток минут и пойдем искать дорогу, – предложил Меф.

Корвин вдруг вспомнил наказ другого нирванца и поспешил сказать:

– Фау просил, чтоб мы подождали здесь.

– Ты и с ним успел поболтать? – Мефисто явно был удивлен. – Ладно, сделаем привал. Тем более что дорогу отсюда я представляю весьма приблизительно,

Дара презрительно покосилась на мужчин, однако отправляться в путь без них почему-то не торопилась. Похоже, после пережитого за последние часы ей вовсе не улыбалось путешествовать в одиночестве. Козырная Колода тоже не помогла – Карты упрямо не желали становиться ледяными на ощупь.

– Дикие Отражения, – прокомментировал Корвин. – Отсюда в цивилизованные места не козырнешься.

Мефисто попробовал связаться с братьями, но смог достучаться лишь до Верви, который спросил, все ли в порядке, после чего попросил связаться чуток попозже. Смирившись, старший Сын Вампира предложил все-таки перебраться под деревья, чтобы не мокнуть понапрасну.

– Люблю дождь, – не без вызова заявила Дара.

Сказано это было, наверное, исключительно из чувства противоречия. Во всяком случае, она немедленно зашагала к ближайшей кучке лиственных уродцев с когда-то пышными, но теперь пожелтевшими кронами. На ходу королева с отвращением разглядывала столь не вовремя сломавшийся клинок.

– Был меч, а стал кусок дерьма, – посочувствовал Корвин.

Меф, деловито снимавший шкуру с демона, подумал: «Жаль, Фау далеко, у него всегда есть при себе ланцет…» Затем рассеянно поддержал амберского принца:

– От дерьма больше пользы – можно по стенке размазать, можно в кого-нибудь кинуть…

– Ради мелкого удовольствия ты всегда готов по локоть сунуть руки в кровь или в дерьмо, – огрызнулась Дара.

– Ну зачем же голыми руками хватать что попало, – меланхолично ответил нирванец. – Можно надеть перчатки, можно подцепить лопаткой.

Засмеявшись, Корвин заметил:

– Мы балагурим, как персонажи Шекспира. Меф, кажется, ты тоже был знаком со стариком Биллом?

– Разве не я вас познакомил? – напомнил герцог.

Они ударились в воспоминания о славных деньках

Средневековья, причем выяснилось, что солидная часть шекспировских сюжетов подсказана Повелителями Теней. Дара надулась, но в разговор не вмешивалась. Она родилась намного позже, когда в омерзительном Отражении Земля перевалил за третью четверть двадцатый век. И вообще Дара терпеть не могла Тени земной зоны, тяготевшие к королевству Порядка.

– Не пора ли в путь? – осведомилась она, устав от молчания.

– А ты, собственно, куда собралась? – Мефисто зевнул. – Домой, в Хаос, или намерена продолжить поиски? Если последнее, то можем составить компанию.

Переполняемая возмущением, Дара вскричала:

– Считаешь меня идиоткой?!

– Честно? – Мефисто улыбался. Дождавшись, когда очаровательная в гневе вдова дойдет до кондиции, нирванец добродушно продолжил: – Если совсем честно, то нет. Стервой – да, идиоткой – нет.

Дара заявила, что не желает больше с ним разговаривать. Корвин, с интересом следивший за их перепалкой, подумал, что Дара и Меф были, видимо, очень близки, однако возникшее было чувство ревности оказалось не слишком острым. Амберит сдержал ехидный вопрос о новостях ее личной жизни, – спросив совершенно про другое:

– А чего вы все словно с цепи сорвались? Мерль где-то мотается, на вызовы не отвечает. Дару в эти дебри понесло, Мандора и Деспила тоже в непонятных местах видели.

– Такты еще не в курсе? – поразился Мефисто. – Хотя, конечно, откуда тебе знать… В общих чертах дела обстоят так: наши друзья из Хаоса ищут что-то, с помощью чего можно было бы отремонтировать Логрус.

– Разумно, – признал Корвин. – Искренне надеюсь, что не найдут.

В этом Отражении серо-голубое небо и флора цвета хаки. Люк ведет джип по горной дороге и начинает догадываться, что переоценил свои возможности. Пора возвращаться в цивилизованные места. Отдохнуть, оттянуться, подумать. Люку становится ясно, что он опять ввязался в дурную историю, выбрав противника не по силам.

Он тормозит перед въездом на мост. Длинная полупрозрачная лента выгнулась дугой над пропастью. Разумеется, пропасть бездонная, а сам мост сверкает, искрится и переливается, словно вырезан из драгоценного камня.

Вдали, в верхней точке сверкающей дуги, возле пылающего в чаше огня продолжают сражаться двое. Люк убирает ногу с педали и сквозь призмы бинокля смотрит на бойцов. Те увлеченно швыряют друг в друга шаровыми молниями. Двойник принца Ринальдо шепчет:

– Неудачное место вы себе выбрали. И время тоже.

Он берет лежащую на заднем сиденье автоматическую винтовку, спускает флажок предохранителя и наводит перекрестье оптического прицела на ближайшую фигуру. Короткая очередь, потом прицел перемещается на вторую мишень. Оба существа сгорают в языках хлещущего из ран пламени. Удовлетворенно выкрикнув: «Yes!» – Люк откладывает винтовку, и в этот момент кто-то или что-то падает на него.

Двойник приходит в чувство, обнаружив, что лежит на краю той самой пропасти. Он связан, а рядом стоят два брательника из Нирваны. Фауст говорит Вервольфу:

– Ты ловко прыгнул на него со скалы.

– Он очень глупо затормозил точно под моей засадой.

– Примитив, – резюмирует Фауст, брат-мыслитель. – Такие, как он, покорны Судьбе.

– Он очнулся. – Это снова Вервольф, брат-воин.

Люк осторожно садится, стараясь не свалиться в бездну. Мысли путаются. Пожалуй, никогда еще он не был так близок к смерти. Если верны слухи, сыновей Кула и Гекаты нельзя обвинить в мягкосердечии. Они убивают, не задумываясь. Люк хватается за соломинку и скулит:

– Я не сделал вам ничего плохого…

– А мы ничего такого и не утверждали. – Фауст пожимает плечами.

Его младший брат глубокомысленно провозглашает:

– Каждый хоть что-нибудь да сделал. Этого вполне достаточно, чтобы нашпиговать тебя разрывными пулями, кастрировать, отрубить голову, четвертовать…

Войдя во вкус, он приводит длинный перечень наказаний такого рода. Сквозь оцепенение Люк слышит о кислотных ваннах, о подводном плавании с жерновами на шее, о купании в струях напалма, о цианидных инъекциях, о хорошо намыленной пеньковой удавке и выбитой из-под ног табуретке.

Фауст разглядывает пленника через сплетение силовых линий спайкарда. На лице герцога проявляется гримаса разочарования, и он произносит, прервав вдохновенный спич брата:

– Это не Ринальдо. Лабиринтов ублюдок.

– Ты сбил меня со счета, – жалуется Вервольф. – Оживленный призрак? Это вовсе не повод сохранить ему жизнь.

– Безусловно. – Средний брат полностью согласен с младшим. – Но вдруг он сможет рассказать что-нибудь интересненькое? Люк, тебя ждет судьба Шехерезады – ты будешь жить, пока твой язык сообщает то, о чем мы не знаем.

Надежда окрыляет. Люк торопливо отвечает на все вопросы. Когда он говорит о поисках копья, у нирванцев возникает потребность высказаться. Однако оба удерживают готовые вырваться фразы. Жизнь приучила братьев не распускать языки при посторонних.

– Какое копье? – равнодушно переспрашивает Фауст, – У них, что же, мало такого барахла в арсеналах?

Люк признается, что понятия не имеет. Он спешит поведать как можно больше из того, что успел узнать. Оживший призрак сообщает, что вся верхушка Хаоса носится по Диким Отражениям, изображая бурную активность, хотя никто из них толком не представляет, какое именно копье им нужно и где оно может находиться.

– Не врет, – резюмирует Вервольф и уточняет: – Кажется, не врет.

– Тебе правильно кажется. – Фауст рассеянно глядит на мост. – Опять начинают. Неугомонные.

Из бездны медленно поднимается фигура, завернутая в золотистый плащ с многоконечной звездой-снежинкой синего цвета на спине. Из непроглядных высей столь же медленно падает другой персонаж бесконечной потасовки – великан, закутанный в зеленый плащ, и на груди его нарисована серебряная пентаграмма.

Оказавшись на мосту, бойцы занимают места своих предшественников. Угасший было огонь с новой силой разгорается в чаше. Обменявшись церемонными поклонами, поединщики выхватывают клинки, и эхо разносит среди скал лязг металла. В происходящем не видно смысла, но здесь, вдали от цивилизации, творится немало бессмысленных событий. Хотя, конечно, не так много, как в цивилизованных мирах.

Некоторое время братья любуются очередным туром фехтования. Тем временем Люк мысленно репетирует проклятие, которое намерен произнести, когда его начнут убивать. К его удивлению и радости, Фауст развязывает ремни. При этом Брат Оборотня ворчит:

– Мотай отсюда. На тебя мы зла не держим. Только постарайся больше не путаться у нас под ногами.

– Доброта – не частая гостья в наших душах, – напоминает Вервольф. – Сегодня тебе благоволит Судьба, принявшая наш облик.

Разумеется, они не собираются возвращать ему машину, ружья, револьвер и Колоду. Помахав ручками, нирванцы садятся в джип и уезжают. Уже в другом Отражении Вервольф спрашивает:

– Ты что-нибудь понял?

Фауст с недовольным видом качает головой. Потом говорит:

– Нет. И это мне совсем не нравится.

Три особы королевских кровей сидели вокруг груды чадящих углей, которая еще недавно была костром. Тушка местного травоядного успела прожариться, и они дружно уплетали мясо, изредка жалея, что никто не догадался прихватить хлеба и соли. Услыхав гудок клаксона, Дара сварливо заметила: дескать, могли бы и раньше появиться.

– Вечно ты чем-то недовольна! – Мефисто шутливо всплеснул руками. – Бедняга Мандор, как он ухитряется тебя терпеть…

Дара обиделась, но выпрыгнувший из машины Фауст подхватил:

– Именно поэтому и не спешили. Хотели дать вам побольше времени для хорошей групповухи.

Королева-мать уже готова была раскричаться, но вовремя сообразила, что братья просто провоцируют ее, намереваясь насладиться сценой истерики. Наверное, обиделись за попытку прикончить Мефа… Она не поддалась на их уловки, сохранив на лице сухую надменность и лишив нирванцев удовольствия.

– Ладно, поехали, – предложил Вервольф, одобрительно подмигнув даме. – Вставайте, девушка. Нам предстоит непростое путешествие.

– Никуда я с вами не поеду, – надменно заявила Дара. – Одолжите кто-нибудь свою Колоду.

– Потеряла свою в той разборке? – догадался Корвин.

Она молча кивнула, демонстративно глядя поверх голов собеседников. Сердобольный амберит нашел Карту Мерлина, однако их общий сын не отозвался.

– Далеко, – прокомментировал Фауст и усилил призыв нитью Амулета. Козырь остался теплым.

Развеселившись, Мефисто предложил всей компании погрузиться в джип и прокатиться до ближайших окраин Нирваны.

– Наша мама давно мечтает поближе познакомиться кое с кем из присутствующих, – ввернул Дьявол, заставив Дару сильно разволноваться. К его удивлению, Вервольф ответил с очень серьезной миной:

– Не стоит.

Младший брат, он же Оборотень, взялся за Колоду, конфискованную у Люка. После непродолжительных поисков он вытащил Карту Деспила, который ответил немедленно. Принц Хаоса выглядел хуже обычного – словно его помяли, побили, присыпали пылью и немного подпалили. Из-за спины Деспила выглядывали две жутковатые с виду и малость потрепанные девки. У одной были выбиты клыки, другая стонала, баюкая наспех перебинтованную руку.

– Кто вас так? – посочувствовал Вервольф.

– Демоны, – пожаловался Деспил. – Целая стая… А сам-то ты кто такой?

– Да так, мимо проходил, – фыркнул нирванец и позвал Дару: – Прошу, ваше величество.