- Ладно, - вздохнул в притворной печали Оладан. - Я не могу пропустить такое событие. Придется, по-видимому, сократить свое пребывание в Хамадане.
      Следующим утром королева лично проводила их до ворот города.
      - Подумай еще раз, Дориан Хокмун. Я предлагаю тебе трон - тот самый, которого так домогался мой брат.
      Но Хокмун уже смотрел на запад. Где-то там, в двух тысячах милях и нескольких месяцах путешествия отсюда, его ждала Иссольда, ждала, не зная, что с ним, жив ли он... Граф Брасс тоже ждал, и Хокмуну не терпелось поскорее поведать ему о новом позоре Гранбретании. А Богенталь, без сомнения, и сейчас стоит рядом с Иссольдой на вершине самой высокой, возвышающейся над пустынным ландшафтом Камарга башне замка Брасс и, используя все свое красноречие, пытается утешить бедную девушку, ждущую и не знающую, вернется ли к ней когда-нибудь ее суженый.
      Хокмун поклонился, сидя в седле, и поцеловал руку королевы.
      - Я благодарю вас, ваше величество, и очень польщен вашим предложением, но я дал обещание и должен сдержать его - и ради этого готов отказаться даже от двадцати тронов. Поэтому я должен ехать. Да и потом, мой меч еще очень нужен тем, кто борется против Темной Империи.
      - Тогда иди, - с печалью в голосе сказала Фробра, - но помни город Хамадан и его королеву.
      - Я никогда не забуду вас.
      Он дернул поводья и направил своего голубого коня по простирающейся перед ним каменистой равнине. Оладан, обернувшись послал королеве воздушный поцелуй, подмигнул и поспешил за другом.
      Дориан Хокмун, герцог Кельнский, возвращался на запад.