I. ЛЮДИ ДЕЙСТВИЯ

Марка вскоре обнаружил, что не может больше вынести разлуки с Фастиной, и решил вернуться домой, погостив у Велюзи только три дня. Дополнительной причиной, побудившей его оставить дом Велюзи, были печальные глаза Нарво, ожидавшего от него решения. Он забрался в скутер.

— Я решу, что делать, когда прибуду домой, — пообещал он Велюзи.

Дома он застал спящую Фастину. Сопротивляясь желанию немедленно разбудить ее, он принялся бродить по дому, потом вышел к озеру. Он ходил, размышляя, и пытался утвердиться в уже принятом решении: избираться на пост Председателя. Он понимал, что должен был бы согласиться с Велюзи, раз тот так негативно воспринимает происходящее, но чувствовал, что остается таким же эгоистичным и иррациональным, как те, кого презирал, словно в воздухе был разлит какой-то яд, уничтожающий убеждения.

И все же он не мог вновь предстать перед Велюзи и отказать ему в помощи. Может быть, выступить в качестве номинального Председателя и дать возможность Велюзи заняться этой работой? Бесполезно — все очень скоро сообразят, что он уклоняется от выполнения своих обязанностей.

Всю жизнь он принимал верные этические решения, вплоть до того момента, когда стало ясно, что человечество стерильно. Вначале он в отчаянье кинулся разыскивать Орландо Шарвиса, косвенно повлияв этим на общее настроение людей, теперь всячески стремится уклониться от ответственности, не хочет даже попытаться исправить ситуацию, пока еще возможно. Что движет им? Какое подсознательное побуждение, затаившееся, возможно, с детства или унаследованное от полубезумного отца?

Страх помогает раскрываться темным сторонам человеческой психики. Не пробудил ли этот страх какую-то часть его души, до сих пор дремавшую?

Марка сел на валун и уставился на гладь озера.

Может, лучше все же согласиться с предложением Нарво? Организация новой администрации помогла бы отвлечься. Он уже поддался одному эгоистичному порыву, и, по всей видимости, пользы это ни ему, ни кому-нибудь другому не принесло.

Он решил подождать пару дней, а потом связаться с Нарво и сообщить, что согласен возглавить новое правительство. По дороге домой он чувствовал себя значительно лучше.

Приготовив ужин, он поднялся в спальню. Фастина все еще спала с легкой улыбкой на губах. Марка позавидовал ей.

Он выкупался и принялся неприкаянно слоняться по дому, подыскивая себе занятие. Ничто его не увлекало.

Позже он лег рядом с Фастиной. Она пошевелилась, он обнял ее, с наслаждением прикасаясь к нежной коже, и вскоре заснул.

Когда он проснулся, Фастины не было. Через несколько минут она появилась и принесла прохладительный напиток.

Он нежно поцеловал ее. Они любили друг друга так бережно и осторожно, как если бы каждый был из хрупкого, драгоценного стекла.

Несколько часов спустя на балконе за завтраком он рассказал ей, чем занимался, что видел. Ее, похоже, нисколько не удивило сообщение о том, как изменился Алмер.

— Андрос предвидел это, — сказала она. — Мне кажется, он всегда симпатизировал такой идее. Он всегда считался только с собой.

Идея Велюзи о формировании нового правительства под председательством Кловиса ее не порадовала.

Она нахмурилась.

— Это, наверное, хорошая мысль. Было бы полезно иметь какую-то золотую середину между опричниками Андроса и Братством, но ты будешь слишком занят, правда, Кловис? Тебе, конечно, надо принять предложение Нарво, но самой мне этого очень не хочется.

— И я не хочу. Все во мне бунтует против этого. Я предпочел бы просто жить здесь или передвинуть дом куда-нибудь, где меня трудно будет найти.

— Сбежать? Это так непохоже на тебя, Кловис.

— В первый раз я сбежал, Фастина, когда был ребенком, второй — год назад. Почему я не могу сбежать и в третий раз? Мне кажется, это на меня похоже.

— Похоже на всех нас, — сказала она. — Иногда. Что ты собираешься делать, Кловис? Что влечет тебя сильнее?

— В том-то и беда, я прямо раздираюсь между желанием держаться от всего в стороне и мучительным ощущением неисполненного долга. О, есть всякие оправдания, я могу сказать, например, что мы, в конце концов, все равно умрем, я могу изобразить возмущение идиотскими выходками нашего общества. Может, я так и сделаю, если ситуация станет хуже для меня лично. Но если сохранять верность собственным идеалам, я должен присоединиться к Нарво и сформировать проклятое правительство. Кстати, это вопрос личного интереса. Чем больше власти получит Андрос, тем больше у него будет соблазна ее применить, а у меня создалось впечатление, что он не так уж хорошо ко мне относится.

— Ты знаешь, почему…

— Знаю, — он угрюмо уставился на пролетавшую мимо гигантскую стаю фламинго. В мире вечного дня начинавшийся разгул насилия и ненависти казался немыслимым.

— Не знаю, что тебе посоветовать, — тихо сказала Фастина.

— И не надо. Это мои проблемы. Я ведь уже решил: подожду день, два, успокоюсь, а потом повидаюсь с Нарво.

Марка ушел с балкона в комнату.

— Мне не хочется оставаться дома, — крикнул он оттуда. — Чем бы нам заняться?

Она подошла к нему и предложила:

— Полетели ко мне? Там что-нибудь придумаем. Хорошо?

Кловис вздохнул.

— Хорошо. Прекрасная идея. Ты очень добра ко мне, Фастина, но поверь, я не нуждаюсь в сочувствии.

— Пошли, — заторопилась она. — Скутер ждет.

Он обнял ее.

— Не волнуйся, — сказал он. — Я просто немного расстроен, вот и все.

Она поцеловала его в подбородок и потянула за руку к гравилифту. Он последовал за ней послушно, как усталый ребенок.

В доме Фастины в Греции он провел больше времени, чем намеревался. Целыми днями он гулял по берегу моря, ни о чем особенно не думая. Изо дня в день, откладывая визит к Нарво, он дремал или спал, мало разговаривая с Фастиной. Она же всегда оказывалась рядом, когда он чувствовал голод или хотел любви. И хотя ее тревожило его состояние — отстраненный взгляд, безучастное лицо, — она терпеливо переносила все.

Однажды, вернувшись с побережья, Кловис застал подругу встревоженной.

— Тебя разыскивал Нарво. Он спрашивал, здесь ли ты, и я сказала, что здесь. Он просил тебя обязательно связаться с ним, как можно скорее, — взволнованно сообщила она.

Он равнодушно кивнул.

— Так ты свяжешься с ним? — настойчиво повторила Фастина.

— Да, пожалуй.

Кловис медленно приблизился к экрану и назвал имя Велюзи. Лицо Нарво появилось почти тотчас же.

— Я ожидал, что ты появишься раньше, Кловис. Что-нибудь случилось?

— Нет, я хотел с тобой поговорить, но… — Марка прокашлялся. — Ты просил, чтобы я с тобой связался, зачем? Фастина сказала, что это важно.

— Произошла драка, Кловис. Между опричниками Алмера и членами Братства. Прямо сейчас, возле моего дома, — Нарво заметно нервничал.

— Что? — Марка подобрался. — Как это случилось?

— Они пытались поджечь мой дом. Я спал. Проснулся, когда они уже бегали с пылающими факелами. Я пытался уговорить их уйти, но меня никто… мне угрожали, боюсь, я запаниковал и… и вызвал Алмера. Ты можешь прилететь, Кловис?

Марка кивнул:

— Да, конечно. Сейчас же.

Огонь уже был потушен, но запах паленого чувствовался даже в гравилифте. Подлетая, Кловис видел, как на склоне холма дрались члены Братства в коричневых одеяниях с людьми в черном. В покрое их одежд, впрочем, большой разницы не было.

Марка нашел Нарво в жилой комнате. Старик дрожал. Он сидел в кресле и следил за побоищем через прозрачную стену. Он выглядел хуже, чем когда-либо. Его одежда была перепачкана и порвана. Руки были грязны и кровоточили.

Потрясенный, Марка присел возле кресла и заглянул в лицо друга.

— Нарво?!

Велюзи находился в состоянии шока. Он слегка повернул голову и попытался улыбнуться.

В комнате царил разгром: мебель перевернута, занавеси сожжены, ковры набухли от воды. Кловису еще не приходилось видеть подобного вандализма. Он успокаивающе похлопал Велюзи по руке и подошел ближе к стене, чтобы лучше видеть сражение.

Люди там катались по земле, нанося друг другу удары, некоторые размахивали дубинками из обломанных ветвей. Марка был потрясен. Он тронул клавишу, и стена потеряла прозрачность. В полутьме он подтянул стул к креслу Велюзи и сел рядом, стараясь утешить старика, затем принес из кухни прохладительный напиток и сунул бокал ему в руку. Велюзи медленно поднес его к губам и немного отпил. Он протяжно, устало вздохнул.

— Ах, Кловис, — пробормотал он. — Я винил тебя за апатичность, но сейчас у меня такое ощущение, словно нет никакого смысла пытаться что-либо делать. Ты знал уже, наверное, что все слишком поздно.

— Ничего подобного, я просто хотел разобраться с моей собственной совестью, вот и все. Позже, когда ты почувствуешь себя лучше, мы отправимся на Большую Поляну и объявим о нашем намерении воссоздать Совет.

Сзади послышался шум, и высокая фигура в черном шагнула из гравилифта. Человек тяжело дышал, он был одет в точности, как Алмер, разве что без алых окантовок на одежде, и сапоги сплошь черные. Он подошел к бару и, не спросясь, налил себе бокал, осушил его одним махом и со стуком поставил.

— Мы разделались с ними, — сказал он хрипло. — Я рад, что вы вовремя вызвали нас. Это был первый случай, когда нам, наконец, удалось взять их за бока.

— Чем все кончилось? — спросил Марка, не так уж и желая об этом знать.

— Мы поймали парочку этих маньяков и теперь упрячем их в такое место, где они не смогут никому мешать.

Марка уже не удивлялся архаичным понятиям. Не за горами уже время, когда такие слова, как «арест», «тюрьма», вновь войдут в обиход. Он боялся этого энергичного человека в маске. Однако пришелец и его товарищи носили униформу, а это говорило о неуверенности в себе.

— Раненые были? — спросил Велюзи.

— Только один из них. Его уже больше нет с нами.

— Где же он?

— Он… Его уже нет с нами, — человек в маске налил себе еще бокал.

— Не хочешь ли ты сказать, что он мертв? — Марка поднялся. — Вы убили его?

— Ну, если ты настаиваешь, то да, он мертв. Никто не собирался отнимать у него жизнь. Это произошло случайно. Но раз уж так вышло, это дает нам преимущество и, кстати, послужит предупреждением всем остальным…

— Или побудит их мстить, — сказал Марка с презрением. — Что произошло с тобой? Послушай, вспомни, ты же культурный человек. Куда все это делось?

— Нынешняя ситуация уникальна, и ты это прекрасно знаешь, — ответил опричник с вызовом.

— Только в одном отношении, но…

— Поглядим. Должен признаться, что ожидал большей благодарности, направляясь сюда. Мы, вероятно, спасли жизнь твоего друга? — мужчина был намеренно груб.

Марка еще никогда не приходилось сталкиваться с подобной демонстрацией плохих манер. Он просто не знал, как реагировать на невежливость.

— Это Нарво Велюзи… — начал было он.

— Я прекрасно знаю, кто он, а ты — Кловис Марка. Кажется, я должен питать к вам уважение. Так оно и было когда-то, но что сделали вы, чтобы помочь в нынешней ситуации? Велюзи увлекся бесполезным проектом дурацкого передатчика, а ты так вообще от всего отстранился. Ну, хорошо, я согласен признать, что вы люди мира и просвещения. Ну и что? Пользы-то от вас? Сейчас нужны люди действия. Такие, как наш лидер.

— Андрос Алмер?

— Мы не пользуемся именами. Мы распрощались с нашим прошлым до тех пор, пока Братство не будет взято под контроль. Для руководителей вы чересчур информированы. Может быть, все развивается слишком стремительно для вас… А может быть, вы просто не привыкли к людям, принимающим молниеносные решения.

— Поспешные решения, быть может? — спросил холодно Марка.

Мужчина в маске хрипло хохотнул.

— Главное — решения, — он махнул рукой в перчатке. — Смотрите на нас с ваших высот, если хотите. Но именно наше решение и наши действия избавили Нарво Велюзи от крупных неприятностей. Вы должны быть благодарны нам, раз мы обеспечиваем вашу безопасность и даем вам возможность философствовать в тишине и уюте.

— Я прибыл сюда по поводу реорганизации административного аппарата, — сердито заметил Марка. — Мы собираемся созвать на Большой Поляне собрание и кооптировать в Совет новых членов.

— Очень благородно, но я бы сказал, что вы опоздали. — Мужчина накинул капюшон и скрылся в гравилифте.

— Скажи Алмеру, что он будет нам нужен там! — крикнул Марка вслед и подумал, что ему следовало бы оставаться более нейтральным. Не было никакой необходимости сердить Алмера или его опричников. Самым лучшим было бы заполучить Алмера в Совет и, конечно, какого-нибудь члена Братства. Только присутствие в Совете всех частей общества может решить проблему.

Тут Марка иронически улыбнулся.

Когда в прошлом подобные попытки примирения увенчивались успехом?

II. ЛЮДИ МУДРОСТИ

Собрание еще не успело начаться, а Марка уже понял: все усилия бесполезны. Черных опричников и коричневых членов Братства в аудитории было больше, чем обычных людей. До этого момента Кловис не осознавал, как быстро способны разрастаться подобные группировки.

Над головами в черных скутерах зависли опричники Алмера. Сам Алмер сидел на возвышении вместе с Нарво Велюзи и Марка. Он откинулся на спинку стула — руки сложены на груди, ноги скрещены. Само воплощение надменности и самодовольства. Капюшон его черного плаща был откинут, но маску Алмер не снял.

Осмотревшись, Марка заметил, что мода на маски не прошла, а распространилась еще больше: вряд ли во всей аудитории набралось бы человек двадцать без масок.

Велюзи уже давно пришел в себя. Несмотря на то, что руки его были покрыты ссадинами и плечи по-прежнему понуро опущены, чувствовал он себя бодро. Оглядев собравшихся, он встал и начал собрание.

— Как вы уже знаете, — медленно начал он, — Кловис Марка согласился возглавить новую администрацию, создаваемую специально для решения всех тех проблем, которые возникли с момента роспуска прежнего Совета.

«Он говорит очень осторожно, — подумал Марка. — Подбирает слова так, чтобы никого не задеть.»

— Новая администрация, — продолжал Велюзи, — займется обеспечением безопасности и, возможно, определит цель дальнейшего развития нашего общества…

Он продолжал говорить в том же духе дальше, но Марка почувствовал, что дипломатический подход Велюзи не произвел никакого впечатления не слушателей. Братство вины составляли убежденные фанатики, считающие себя вправе поступать по-своему. Опричники же откровенно презирали позицию, занятую Велюзи. Что же касается прочих, то им стоило только поглядеть вокруг, чтобы понять: любые попытки примирения враждующих группировок обречены на провал.

— Итак, нам требуются добровольцы, — закончил Велюзи. — Предпочтительно те, кто раньше участвовал в работе Совета. Желающие, поднимите руки.

Все члены Братства подняли руки. Их примеру последовали опричники. Еще двое тоже подняли руки, огляделись и опустили их. Марка понял, каким фарсом обернулась привычная ранее демократическая процедура.

Идея сформировать новую администрацию на рациональной основе была обречена на провал с самого начала. Теперь это стало очевидно. Может быть, он потому так долго колебался, что подсознательно предвидел неудачу?

Велюзи явно растерялся.

— Может быть, если вы снимете маски… — начал он.

Марка встал. Ему показалось, он слышал, как рядом хихикнул Алмер.

— Нам хотелось бы иметь сбалансированное представительство в Совете, — произнес он, стараясь говорить уверенно. — Нельзя ли побольше добровольцев вызвать из… — он изобразил улыбку, — из людей, не входящих во фракции.

Рук никто не поднял.

Внезапно сверху донесся крик. Все подняли головы. Человек в черном падал с высоты. Он с глухим стуком упал рядом с возвышением. Марка бросился к упавшему, но тот был уже мертв. Марка начал снимать маску, чтобы увидеть лицо.

Человек, казалось, упал со скутера. На нем был гравипояс, но он не был включен. Марка услышал крик. В небе, паря на гравипоясе, медленно плыл человек в коричневом. Было очевидно, что он подкрался к опричнику сзади и вытолкнул его из скутера прежде, чем тот успел включить гравипояс.

Опричники взмывали в воздух, пускаясь в погоню. Другие дрались с членами Братства на земле.

Марка все еще возился с маской убитого, когда кто-то коснулся его плеча. Он оглянулся.

— Не снимай маску, — сказал Алмер ледяным тоном. — Ты разве не знаешь, что одна из причин, по которой мы их носим, это то, что мы не будем знать, кто мертв, а кто еще жив?

Марка выпрямился.

— Это же суеверие, Андрос!

— Да? А нам кажется, что это практично, — в голосе Алмера прозвучали нотки торжества. — Мы — группа практичных людей. Это было прекрасное решение, Кловис, сформировать правительство, но, как видишь, в этом уже нет необходимости. Я советую тебе и Нарво отправиться домой и ни во что не вмешиваться. Мы сами присмотрим за порядком.

Марка оглянулся: вокруг кипела настоящая битва. В воздухе с лязгом и треском столкнулись два скутера. Из них вывалились люди и принялись драться прямо в воздухе.

— Как видишь, здесь слишком много насилия для такого человека, как ты, Кловис, — сказал Алмер снисходительно. — Возникает новый порядок. Порядок, способный справиться с подобными явлениями. Я бы предпочел, чтобы ты оказался подальше от этого неприятного зрелища…

Кловиса охватил гнев. Ему хотелось ударить Алмера.

— Ты создал эту критическую ситуацию, Андрос, и ничего не делаешь, чтобы ее разрядить. Твои парни убили члена Братства, теперь член Братства убил одного из твоих парней. Дальше будет все хуже и хуже.

— Посмотрим.

Когда Нарво Велюзи и Кловис Марка поднимались вверх к своему скутеру, до них донесся голос из толпы:

— Трусы!

Растерянные и ошеломленные, они летели к дому Фастины на побережье, торопясь убраться подальше от шума схватки на Большой Поляне.

— Да, видимо, мы ничего не можем поделать, — заговорил Велюзи после долгого молчания.

Марка кивнул.

— Что теперь делать, Нарво?

— Не знаю. Побудем пока в стороне. Что еще нам остается?

— Все будет зависеть от событий, — сказал Марка. — Сколько, по-твоему, Алмер будет сражаться только с членами Братства? Когда он начнет арестовывать других, якобы по подозрению в тайном пособничестве? А возможно, Братство одержит верх. И уничтожит Алмера и его опричников. В конечном счете, никакой разницы.

— По крайней мере, Алмер высказывается в пользу порядка, — сказал Велюзи.

— Да, пока, — согласился Марка. — Но что будет дальше?

— Не знаю, — Велюзи потерял интерес к разговору, его голос был полон отчаянья.

— Возможно, нам следует принять совет Алмера и устраниться, — сказал Марка. — Это уже не наш мир, Нарво. Он становится неузнаваемым. Пусть уж они сами разбираются со своими проблемами.

Велюзи кивнул.

Немного погодя старик сказал:

— Мы можем игнорировать их, Кловис. Это нетрудно, но будут ли они игнорировать нас?

Спустя месяц, лежа на белом песке, наполовину погрузившись в теплое море, Кловис Марка услышал чьи-то быстрые шаги.

Это была Фастина. Он с улыбкой протянул ей руку, но она покачала головой:

— Новости, Кловис. Нарво сказал, что тебе будет интересно.

Она побежала обратно, а он, не спеша, последовал за ней.

Велюзи скорчился, пристально вглядываясь в экран. С недавнего времени по каналам общей связи начали передавать новости. Прежде экраны для подобных вещей не использовались, так как работало центральное бюро информации, где каждый мог получить необходимую справку. Теперь же информация подвергалась цензуре и передавалась в регулярных часовых выпусках, контролируемых опричниками Алмера.

На экране была Большая Поляна. Ее теперь окружала силовая стена почти в милю высотой.

На возвышающейся платформе стояли три члена Братства, раздетые догола. Двое мужчин и женщина. Их тела потемнели от грязи, а на коже были хорошо заметны свежие следы побоев. Было видно, что они едва стоят на ногах от усталости и истощения. Платформу окружали опричники в черном и с длинными мечами в руках. На возвышении сидел человек, в котором можно было узнать Алмера по алой окантовке на маске и перчатках.

Теперь его уже не звали Алмером. Его звали просто Лидер.

— Я признаю вас виновными в соучастии в убийстве, — говорил Алмер. — И приговариваю к смерти в назидание всем остальным.

— Не может быть, — Марка с изумлением оглянулся на своих друзей. — Уже дошло до этого.

— Я же сказал, что процесс будет быстрым, — бесстрастно отозвался Велюзи. — В обществе, утратившем способность противостоять насилию, такие, как Алмер, достигают многого.

Марка увидел, что кольцо опричников повернулось лицом к платформе, подняв мечи. Осужденные упали на колени, не пытаясь ни протестовать, ни сопротивляться.

Мечи опустились, поднялись и снова упали, разбрызгивая сверкавшую на солнце кровь.

Затем опричники отступили прочь. Осужденные были изрублены на куски.

Марка едва не стошнило, он не мог заставить себя шевельнуться, чтобы отключить экран и, как зачарованный, смотрел на то, как Алмер вздернул голову, спустился с возвышения и встал рядом с окровавленными трупами.

Какое-то время он смотрел на них, потом небрежным жестом запахнул плащ и пошел к специально расчищенному месту, где стоял его черный скутер, охраняемый четырьмя опричниками.

Аудитория, как теперь видел Марка, была заполнена до отказа.

III. ЛЮДИ СОВЕСТИ

После этого они уже новостей не смотрели. Они передвинули дом из Греции в глубокие джунгли Цейлона и остановились близ древнего города Анурадхапуры. Огромные купола его храмов были построены за пять веков до христианской эры. Миновали тысячелетия, город пережил войны, землетрясения, но сдался надвигавшимся джунглям. Новоявленные отшельники поставили дом за храмом и постарались замаскировать деревьями так, чтобы он стал невидим с воздуха. Шли месяцы, и они в этом далеком, затерянном в джунглях городе нашли относительное счастье — счастье отрешенности и покоя. Здесь солнце вечно клонилось к закату. Обезьяны и пестрые птицы сновали в ветвях деревьев и по окутанным лианами камням зданий. Джунгли и город, казалось, слились в единое целое.

Время от времени Нарво Велюзи летал к Черному морю, чтобы приглядеть за продолжением работ над передатчиком. Там сформировалась целая колония из тех, кто не хотел иметь ничего общего с Алмером или Братством. Он привозил с собой необходимые припасы, однажды даже специально связался с Брандом Каллаксом. Братство не беспокоило Бранда после прихода Алмера к власти, и он расточал похвалы системе опричников.

Однажды во время пикника на траве подле древнего храма они заметили чей-то скутер. Прятаться было поздно, их явно уже заметили, но тут Велюзи узнал машину.

— Это Бранд. Он спросил, где мы находимся, и мне пришлось сказать. Он обещал, что сохранит наше местонахождение в тайне.

Они знали, что если кто-то действительно захочет их отыскать, то это в конце концов будет сделано, но надеялись, что старый трюизм «с глаз долой — из сердца вон» окажется справедливым.

Бранд медленно опускал свой скутер, пока, наконец, не завис рядом с ними.

— Я пытался связаться с вами, — сказал он, — но не смог. Тогда я решил явиться сюда, чтобы попрощаться.

Бранд еще больше похудел с тех пор, как Марка видел его в последний раз, но был в хорошем расположении духа.

— Значит, звездолет готов? — спросил Марка.

— Да, мы стартуем завтра. Я вернусь через шесть месяцев, конечно…

— Конечно, — сказал Марка.

— …и не удивлюсь, если привезу с собой парочку здоровых титанцев.

Велюзи, не знавший, что Марка уже побывал на Титане, медленно сказал:

— А ты уверен, что сможешь выдержать путешествие в оба конца, Бранд?