Глава ПЯТАЯ

Глядя в потолок отсутствующим взглядом, Лара напоминала себе, что пора вставать, что, если она вскоре не спустится к отцу, он сам придет, разыскивая ее. После того, как она убежала от него прошлым вечером, а сегодня пропустила завтрак, у него должны быть все основания для беспокойства. Рано утром, коротко сообщив ему, что с ней все в порядке и что Джордан довез ее до дома, она убежала в свою спальню — и с тех самых пор лежит без сна в постели, терзаясь мыслями.

Каким бы это было ударом для отца, если бы он узнал, что человек, которому он доверил дочь, нанес ей самый тяжелый в ее жизни физический и моральный ущерб! Она продолжала ощущать боль от оставленных им синяков и испытывала моральные страдания от потери уверенности в том, что именно ей принадлежит право распоряжаться своей жизнью и своим телом — в прошлую ночь Джордан полностью пренебрег ее чувствами, насильно заставив вступить с ним в близость. Строго говоря, то, что произошло, нельзя было назвать изнасилованием, поскольку до вчерашней ночи она сама стремилась к этому. Тем не менее, Джордан предпочел овладеть ею в тот самый момент, когда она, по его мнению этого не хотела.

— Лара…

Стук отца в дверь спальни заставил ее похолодеть.

— Да-да, — отозвалась она скучающим голосом.

— Можно мне войти? — спросил он неуверенно.

— Я… Да-да, конечно. — Она помнила о синяках на шее и на руках, и поэтому, когда дверь открылась и мистер Шофилд подошел к кровати, Лара поспешно натянула одеяло до самого подбородка.

Увидев, что дочь все еще в постели, он удивился.

— Ну и соня! — упрекнул он мягко. — Ведь уже двенадцатый час.

— Я проспала, — тут же придумала она, хотя за все это время не сомкнула глаз, как было видно по ее покрасневшим, распухшим векам.

— Да, это я вижу. — Нахмурившись, он пристально посмотрел на нее, а она отвела взгляд в сторону. — Ты что, сердишься на меня, котенок?

Ее ресницы удивленно взметнулись.

— Почему я должна сердиться на тебя? — Она была искренне удивлена.

— В прошлую ночь я поднял панику и отправил Джордана разыскивать тебя. — Его лицо горестно искривилось. — Наверняка, он не был с тобой достаточно учтив.

Лару поразила заложенная в этой фразе недооценка происшедшего, хотя отец, конечно же, мог предположить, в какой форме Джордан предпочел выразить эту свою «недостаточную учтивость». Ведь внешне этот человек производил впечатление достаточно вежливого и обходительного, хотя, как она убедилась, это было одной лишь видимостью.

— Ну в общем… Он высказал свое мнение о моем поведении, — ответила она уклончиво.

— Все ясно, — сказал мистер Шофилд сдержанно. — Короче говоря, нельзя сказать, что вы расстались друзьями, так?

— Вот именно! — Лара с усилием сдерживала дрожь.

Мистер Шофилд покачал головой.

— Я нисколько бы ни удивился, если бы вы с ним поженились, — сказал он насмешливо. — Вы уже сейчас спорите между собой, как муж и жена!

Лара поджала губы и сделала суровое выражение лица.

— Я бы ни за что не вышла за него замуж — даже, если бы он оставался последним на земле мужчиной!

— Все это не ново, дорогая, — сказал мистер Шофилд, продолжая улыбаться.

— Не может быть, чтобы ты пожелал мне подобного мужа! — произнесла она с чувством отвращения.

Мистер Шофилд пожал плечами.

— Конечно, ты можешь найти кого-то и попроще. Хотя я считал, что ты отдаешь предпочтение именно ему.

— Ни в коем случае! — сказала она, нахмурив брови. — Джордан Синклер — это самый ненавистный для меня мужчина!

Отец ласково потрепал ее по волосам.

— Да никакой Джордан не ненавистный — просто он сам ненавидит дураков. А ты в последнее время вела себя очень неразумно и импульсивно, и тебе, похоже, надо еще расти и расти.

Если бы только он знал, что после той ночи она стала уже совсем взрослой, лишившись всей накопленной с детства уверенности в себе. Она узнала ощущение полной беспомощности перед грубой физической силой и абсолютной зависимости от прихотей и желаний другого человека. Перенесенное той ночью оставило у нее в душе чувство неопределенности и отсутствия уверенности во всех и во всем.

— Ну что ж, возможно, — неохотно признала она, понимая, что отец заблуждается на счет Джордана.

— Однако сегодня ты, вроде бы, не очень торопишься подрасти? — спросил он шутливо.

— Нет, не очень.

Он радостно улыбнулся.

— Так, может, нам поехать в клуб и сыграть партию в гольф?

Но Лара решила избегать мест, где она могла встретиться с Джорданом.

— Я думала съездить сегодня в поместье и побывать в нашем доме, — сказала она неожиданно для себя, хотя до этого момента вовсе не собиралась туда отправляться. Однако почему бы действительно не поехать в их загородное поместье? Там можно побыть в одиночестве, спокойно обо всем подумать. Эта идея ей вдруг очень понравилась.

Однако мистер Шофилд тотчас же нахмурил

— Лара, может быть прошлой ночью что-то случилось, и я должен знать об этом?

— Ничего не случилось, — ответила Лара уверенно. — Просто мне очень захотелось снова увидеть наш старый дом.

Это объяснение его, похоже, успокоило.

— Ты, наверное, скрываешься от Джордана? — спросил он, поддразнивая ее.

Лара внимательно посмотрела на отца.

— С какой стати мне от него скрываться?

Мистер Шофилд пожал плечами.

— Если вы опять повздорили, то он непременно приедет сегодня мириться.

— Я в этом не уверена, — хмуро заметила она, хотя и отметила про себя, что такой вариант вполне возможен. Впрочем, это лишь усилило ее намерение отсутствовать во время этого визита.

Губы отца искривились в насмешке.

— Но на всякий случай ты все же решила исчезнуть из дома?

Он явно полагал, что у них с Джорданом произошла небольшая; размолвка, и, пожалуй, будет лучше, если он и дальше будет так считать.

— Именно, — подтвердила она его предположение.

— Ну что ж. — Он пожал плечами, направляясь к двери. — Увидимся позже, котенок.

Да, позже, когда она снова будет в состоянии нормально воспринимать окружающий мир и видеть перспективу своего существования в нем.

Если, конечно, это произойдет!

Боже, но почему происшедшее вызвало у нее такие эмоции! Ведь она далеко не первая, кто сам поощрял мужчину к активности, а затем оказался жертвой его необузданных страстей — особенно такого мужчину, как Джордан, который никогда не скрывал своего стремления к физической близости с женщиной. Ей казалось одно время, что Джордан лучше умеет контролировать себя, и она никогда не предполагала, что он обойдется с ней с такой жестокостью!

Лара не помнила, в какой момент она впервые заметила в зеркале заднего вида идущий сзади ярко-красный «феррари», который быстро настигал ее «порш». У нее не оставалось никаких сомнений относительно того, кто сидит за рулем этой спортивной машины, и она тотчас же нажала на акселератор, увеличивая скорость своего не менее быстроходного автомобиля. Однако, оказавшись менее опытным водителем и едва не столкнувшись со встречной машиной, она вынуждена была притормозить и примириться с тем, что Джордан по какой-то причине едет следом за ней.

При этом он не пытался прижать ее к обочине, а лишь двигался сзади, повернув вслед за ней на длинную, посыпанную гравием аллею, которая вела к дому. Лара видела в зеркале, как он остановился позади нее, напротив входа в дом, вышел из машины, захлопнул дверцу и направился в ее сторону. Она крепко сжала зубы, но, когда он подошел, Лара заставила себя повернуться и посмотреть на него через открытое боковое стекло.

Даже если Джордан, как и она, страдал от бессонной ночи и полной потери аппетита, то внешне это никак на нем не сказалось. Одетый в черный свитер и черные брюки, подогнанные по его крепкой спортивной фигуре, как ни в чем не бывало, все так же спокойно он уверенно стоял перед ней, и его серебристо-белокурые волосы чуть-чуть шевелил легкий ветерок. Она даже засомневалась, не приснились ли ей эти почти безумные, сверкавшие ненавистью глаза — стоявший сейчас перед ней человек казался бесконечно далеким от подобных страстей!

— Джордан, — обратилась она к нему довольно резким тоном, не выходя из машины. Ее лицо все еще сохраняло бледность, а перехваченные на уровне шеи волосы свободно спускались по спине. Одежда темно-коричневого цвета — вельветовый костюм и блузка — точно соответствовали ее настроению. — Зачем ты приехал сюда за мной?

Его жесткий взгляд пробежал по ней и остановился на серых глазах, смотревших на него с холодным спокойствием.

— Я считаю, что нам нужно поговорить, — сказал он с усилием.

Ее брови удивленно вскинулись.

— Непонятно лишь, по какому поводу.

— По поводу прошедшей ночи, — сказал он резко и безжалостно. — Ты ведь не забыла эту ночь?

Лара почувствовала, как у нее перехватило дыхание — как он смеет преследовать ее и разговаривать с ней подобным тоном!

— Ну вот — вижу, что не забыла, — продолжал Джордан решительно. — Точно так же, как и я.

— Следует понимать это как комплимент или как оскорбление? — Ее серые глаза потемнели от негодования.

Джордан с трудом сохранил спокойствие.

— Понимай это, как тебе больше нравится. — сказал он мрачно.

— В таком случае я отношусь к этому как к оскорблению! — отрезала она. Он кивнул.

— Пожалуйста, если тебе так больше нравится.

— Да, именно так!

— Твоя враждебность ничего не меняет — нам все равно нужно кое-что обсудить…

— Что, например? — сердито прервала его Лара. После происшедшего она могла ожидать от Джордана сожаления или даже раскаяния, но уж никак не недовольства! — Прошлой ночью ты затащил в свою постель девчонку и сделал из нее женщину. Что же тут можно обсуждать? — презрительно сказала она, предпочитая, наконец, выйти из машины, поскольку он смотрел на нее сверху внизу, и это ставило ее в невыгодное положение.

— Одно то обстоятельство, что ты оказалась тем, кем ты оказалась, является…

— То есть девственницей? — уточнила она с горькой насмешкой и одновременно с вызовом.

— …является достаточным поводом для разговора, — закончил Джордан упрямо.

— В самом деле? — В ее голосе чувствовалась обида. — Тебе хотелось бы получить ответ на такой вопрос, как — каким это образом такая неразборчивая в связях вертихвостка оказалась девственницей? Или, — она сделала многозначительную паузу, — не заставит ли ее отец жениться на ней? В качестве ответа на первый вопрос могу посоветовать тебе не совать нос в чужие дела. А что касается второго вопроса, то отцу пришлось бы сначала заставить меня! — Она посмотрела на него с откровенной неприязнью. — Ну вот, я задала все возможные вопросы и сама ответила на них. Теперь нам нечего больше обсуждать. Тебе этого достаточно?

— Нет! — ответил он резко.

— А вот мне вполне достаточно, — сказала она упрямо. — И я не желаю больше выслушивать тебя.

— Нет, тебе придется меня выслушать! — Джордан грубо схватил ее за руку и тут же, увидев, что она побледнела, отпустил ее. — В чем дело? — Он нахмурился, заметив, как у нее резко перехватило дыхание. — Неужели я до такой степени напугал тебя в прошлую ночь?

После этой насмешки ее щеки мгновенно покрылись румянцем.

— Дело тут вовсе не в страхе, — произнесла она, расстегивая пуговицу на рукаве блузки. Подняв рукав, она показала ему свою руку. — Мне больно, когда ты снова давишь на эти места!

Его темно-синие глаза прищурились и замерли, увидев ее руку, вся внешняя часть которой была покрыта багрово-черными кровоподтеками. Джордан крепко сжал зубы, и выражение его лица заметно изменилось.

— Неужели это сделал я? — медленно произнес он.

— Нет, — насмешливо сказала она, — это я сама наткнулась на дверь! Так ведь говорят обычно женщины, избитые мужчиной, не правда ли?

Не обращая внимания на ее язвительный тон, он повернул руку и обнаружил на ней еще несколько синяков.

— А еще где-нибудь есть? — спросил он угрюмо.

— Есть! — раздраженно ответила Лара, вырвав руку и застегивая рукав блузки. — Но я не собираюсь их тебе демонстрировать! — Она неровно вздохнула. — Как ты узнал, где меня искать, Джордан?

— Однажды твой отец говорил мне, что у вас есть дом в поместье где-то в этом районе. — Он пожал плечами. — Когда ваша служанка сказала, что тебя нет дома и что ты отправилась за город, я решил поехать сюда. Мне повезло, что я встретил тебя по дороге, — добавил он сухо. — Как называется это место?

— Поместье Стэплтон, — ответила она коротко. — Джордан..

— Очень внушительный вид, — прервал он ее, глядя на трехэтажное здание из серого камня.

Лара знала, что поместье действительно производит впечатление: сорок акров земли и дом; три садовника поддерживали порядок на территории, а в доме постоянно жила экономка. В тех редких случаях, когда Лара с отцом приезжали сюда, в небольшой деревушке поблизости нанималась временная прислуга.

Поскольку Джордан не выражал намерения уехать, Лара не пошла в дом, а медленно направилась в сторону пустых конюшен. В ее памяти, с большей чем всегда отчетливостью, возникло счастливое время, которое она когда-то повела в этих местах — возможно, потому, что прошлую ночь она навсегда простилась с детством и со всей своей детской непоседливой беззаботностью.

Джордан, который шел за ней следом, облокотился на дверцу стойла.

— Ты ездишь верхом?

— Когда-то ездила.

— И что же потом — потеряла интерес?

Почувствовав насмешку, Лара сердито повернулась к нему.

— Нет, не потеряла — отец запретил мне садиться в седло после смерти Марион!

— Так, значит, она погибла… здесь?! — Его, казалось, потрясло это обстоятельство.

Занятая своими мыслями, Лара кивнула, не замечая, как он в этот момент побледнел.

— Не здесь — вон в том лесу, — показала она в сторону деревьев в полумиле от них. — Ее конь почему-то понес, — тихо, еле слышно сказала Лара, вспоминая, с каким ужасом они с отцом узнали, что Соболь вернулся на конюшенный двор с пустым седлом, и как лихорадочно стали они сами седлать лошадей, чтобы отправиться на поиски Марион. Отец нашел ее в этом леске со сломанной шеей — к этому моменту красивые голубые глаза Марион уже навеки закрылись. — Она разбилась насмерть, — продолжала Лара. — Мы уехали отсюда в Лондон и с тех пор очень редко бываем здесь. Очень странно, что отец рассказал тебе об этом месте, — добавила она, нахмурившись.

Джордан пожал плечами.

— Я как-то упомянул, что у меня есть дом в Йоркшире, и думаю, что он просто был взаимно откровенен со мной. Я не знал, что твоя приемная мать умерла именно здесь. — Он внимательно посмотрел вокруг. — Жаль, что сейчас никто здесь не живет. Так ты, значит, здесь росла? — спросил он тихо. Лара кивнула.

— Да, с того самого времени, когда отец и Марион поженились. — Одолеваемая воспоминаниями, она пошла дальше неровной походкой. — Перед тем, как ты поедешь обратно в Лондон, миссис Эдварде может предложить нам выпить чаю, — сказала она, чувствуя, что Джордан не собирается немедленно покидать ее.

Как Лара и предполагала, экономка очень тепло встретила их и тотчас же, с радостью, отправилась готовить чай. Лара прошла в гостиную — большую прямоугольную комнату, по одну сторону которой стояли удобные диваны и кресла, а почетное место по другую занимал рояль кремового цвета. Она подошла к роялю и легко прошлась пальцами по клавишам.

Джордан встал рядом с ней.

— Инструмент твоей приемной матери? Ее пальцы с силой ударили по клавишам. Напрасно она привела сюда Джордана, напрасно не заставила его немедленно уехать в город.

Она ведь так и не выяснила, зачем он приехал сюда!

— Да, — ответила она резко. — А теперь, я думаю, тебе надо уехать. — Она вызывающе посмотрела на него.

— Но я ведь еще не пил чай. И, кроме того, мне хочется увидеть остальную часть дома.

— Нет!

— Да. — В этот момент он подошел совсем близко, и она почувствовала, как от его дыхания зашевелились завитки волос у нее на шее. Его приближение встревожило ее, и она поспешно отстранилась.

— Я слышу, как миссис Эдварде несет чай, — проговорила она с чувством облегчения.

— Отложим ненадолго чай, — сказал он настойчиво.

Когда экономка с чайным подносом вошла в гостиную, Лара бросила на Джордана раздраженный взгляд.

— Ну пожалуйста, если тебе так интересно, — пробормотала она, стараясь избежать неприятной сцены в присутствии миссис Эдварде, которая жила в их семье с того самого времени, когда девятнадцать лет назад отец приобрел это поместье.

— Да, мне очень интересно, — тотчас же произнес Джордан.

Лара поблагодарила миссис Эдварде за чай, и та сразу же удалилась, оставив их снова наедине.

— Обдумываешь, не купить ли тебе поместье? — сверкнула она глазами в сторону Джордана.

Его лицо моментально приняло заинтересованное выражение.

— А что, разве оно продается?

Она сжала губы.

— Ни в коем случае! — Лара повернулась и подошла к оставленному экономкой чайному подносу. Затем она налила чай в две чашки, найдя, наконец, чем занять руки, которые чуть дрожали. Ну разве Джордан не видит, что ей неприятно его присутствие и что он выводит ее и равновесия?

Она сомневалась, что Джордан вообще обращает внимание на подобные вещи, глядя, как с самым невозмутимым видом тот развалился в кресле напротив, словно это не он, а кто-то другой совершил над ней прошлой ночью насилие. Потом, словно вполне цивилизованный человек, он принялся пить чай, хотя совсем недавно она была свидетелем того, как он начисто забыл все свои культурные привычки!

Лара поставила обратно на поднос свою недопитую чашку чая.

— Сейчас я покажу тебе дом, — сказала она с раздражением, — а потом я хотела бы, чтобы ты уехал.

Джордан встал и с самым непринужденным видом последовал за ней по комнатам, без видимого интереса слушая ее пояснения.

Перед тем, как вести его по лестнице наверх, Лара заколебалась, но, когда она увидела на губах Джордана ироническую усмешку, прежний упрямый огонек вспыхнул в ее глазах, и, сжав губы, она направилась вместе с ним в спальни гостей, оставив на самый конец экскурсии свою бывшую детскую комнату. Последней комнатой перед детской была спальня родителей.

Лара не заходила сюда со дня гибели своей приемной матери. Здесь они часто оставались вдвоем, когда Марион готовилась к выходу в свет с отцом Лары. Это была великолепная комната, такая же красивая, как и ее хозяйка, а цвета — нежно-сиреневый и кремовый — соответствовали характеру самой Марион.

— Ну что, посмотрел? — раздраженно спросила Лара.

Джордан задержался в этой комнате. Он подошел к туалетному столику и взял в руки серебряную с позолотой щетку для волос.

— Замечательная комната.

— Да. — Лара намеренно держала дверь открытой.

— У твоей приемной матери был хороший вкус, — произнес он неторопливо.

— Да. — Она вышла из комнаты. Бросив последний взгляд на спальню, Джордан последовал, наконец, за ней, сохраняя на лице выражение отрешенности.

— Мы еще не были в твоей комнате.

— Может быть, ты уже пойдешь…

— Сначала я хочу увидеть твою комнату, — сказал он твердо. Осторожно положив ладонь на ее руку, он заглянул ей в глаза.

Она попыталась отвести взгляд в сторону — и не смогла. Но разве могла она поддаваться его очарованию после всего того, что он сделал!

— Это она и есть? — Он отворил расположенную за ее спиной дверь, и там оказалась комната, явно принадлежавшая девочке-подростку, однако без привычных в этом случае плакатов на стенах — дело в том, что уже тогда Лара считала себя слишком утонченной для этого. В книжном шкафу стояли старые детские книжки, с которыми она не захотела когда-то расставаться, а узкая кровать была застелена покрывалом несомненно молодежной расцветки.

— Вижу, что она, — пробормотал Джордан, когда они вошли внутрь.

Когда он закрыл за собой дверь ее бывшей спальни, Лара почувствовала беспокойство.

— Джордан…

— Прошлой ночью я не был с тобой ласков, — сказал он, взяв в ладони ее лицо. — Возможно, если бы я знал о твоей невинности, а был бы более нежен, — а может быть и нет, — добавил он с горечью. — Как ты думаешь, что я должен был чувствовать, зная, что всю жизнь вокруг тебя постоянно вертелись мужчины? — Его лицо приобрело в этот момент суровое выражение.

Лара была в полном недоумении, почувствовав эту неожиданную смену настроения Джордана. Понимал ли он, что означает это признание для него? Сознавала ли это она сама?

— Риджуэй стал для меня последним ударом, — продолжал он с горечью. — Все эти дни, пока я был в отъезде, я думал только о тебе, а вернувшись, обнаружил, что ты уже с Гари. — Он бросил на нее сердитый взгляд. — И тут я вышел из себя, — признался он. — В прошлую ночь я не столько любил тебя, сколько ненавидел.

Она тяжело вздохнула.

— В этом уж я не сомневаюсь. — Она отчетливо вспомнила яростный блеск его глаз, когда он грубо внедрялся в ее тело, и эти воспоминания заставили ее вздрогнуть. — Джордан, мне надо идти. — Лара попыталась высвободиться, но он не отпускал ее.

Она слышала его неровное дыхание и видела, как потемнели его глаза.

— Позволь мне снова любить тебя, Лара, — произнес он сдавленным голосом. — Позволь поцеловать твои синяки — ты увидишь, как счастливы мы можем быть вместе.

— Нет! — Ее глаза широко раскрылись от охватившего панического страха.

— Ну позволь, Лара, — продолжал уговаривать Джордан. — Позволь! — Он склонил голову, чтобы отыскать ее губы, и медленно стал двигаться губами по лицу, стараясь осушить слезы. Вместо того, чтобы вырываться и отталкивать его, руки обхватили вдруг его плечи, а губы раскрылись навстречу его губам. Ее тело, словно по своей собственной воле, прильнуло к нему, ожидая обещанной ласки и нежности.

И Джордан выполнил обещание! Расстегнув ее блузку, он стал покрывать поцелуями темные синяки на нежной груди, не забывшей еще грубых прикосновений его небритого подбородка в прошлую ночь.

Лара стояла в нерешительности, когда он начал снимать с нее одежду; она ясно видела, как его глаза потемнели, словно море в штормовую погоду.

— Джордан, я не позволю тебе набрасываться на меня, как в ту ночь, — твердо предупредила она. — Я не собираюсь больше терпеть этого.

Вместо ответа он нежно и страстно поцеловал ее в губы, взяв за руки и приглашая помочь ему освободиться от одежды. Видя ее колебания, он сам снял тонкий свитер, и их обнаженные тела соприкоснулись. Она почувствовала прикосновение к себе его теплой и чуть влажной груди.

— А как же миссис Эдвардс! — вспомнила Лара испуганно.

— Ничего, она не станет беспокоить нас без звонка, — пробормотал Джордан, успокаивая ее.

У нее не было уже никаких возражений осталось лишь непреодолимое стремление к тому, в чем Джордан из-за своего ожесточения отказал ей прошлой ночью. В физической любви должно быть все же нечто боль шее — в ту первую ночь, когда Джордаа приглашал ее на обед, она в какой-то мере ощутила открываемое ею наслаждение, и все же теперь она чувствовала, что, если Джордан захочет, он может дать ей гораздо больше.

И он искренне хотел этого, целуя и лаская ее от чего страсть и пульсирующее ощущение жизни вскоре уже переполняло их обоих. В этот раз их тела слились в жарком взаимном влечении, и она чувствовала уже не боль, а волны особых ощущений и разбуженное в глубинах тела желание, которое вырвалось вдруг на свободу в виде необыкновенного наслаждения и сладостными судорогами прокатилось по ним обоим.

— Джордан! — восторженно вздохнула Лара, все еще крепко прижимаясь к нему.

— Да, черт возьми! — Он шумно выдохнул воздух. — Ты согласна выйти за меня замуж, Лара?

— Что-что?.. — Она посмотрела на него непонимающими глазами, уверенная в том, что ослышалась.

— Выходи за меня замуж. — Оперевшись на локоть, он пристально взглянул на нее. — Ты согласна?

— Но… — Она судорожно глотнула, чувствуя, что потеряла дар речи от удивления и пережитого восторга.

— Лара, я говорю серьезно, — сказал он напряженно глядя на нее. — Выходи за меня. — Он убрал с ее лица прилипшие влажные пряди волос

— зачем? — спросила она, не задумываясь. Джордан улыбнулся, и она впервые увидела его по-настоящему непринужденную улыбку.

— Для того, чтобы я мог любить тебя каждую ночь. Я не смогу теперь жить без этого.

Лара вспыхнула от удовольствия.

— Тебе правда понравилось?

Он чуть отодвинулся в сторону и замер, не сводя с нее глаз.

— А тебе? Было лучше, чем в прошлый раз?

Когда она вспомнила о пережитом прошлой ночью, у нее в глазах потемнело.

— О да!

Джордан разглядел складку у нее между бровями.

— Мне очень жаль, что я так вел себя в тот первый раз для тебя. Я и не предполагал… Ты всегда казалась такой искушенной. Я не понял, что передо мной девушка, которая попросту обожает искушать судьбу. — Он посмотрел на многочисленные синяки на ее нежном теле, и его лицо помрачнело. — Надеюсь, я все их перецеловал?

Она смущенно улыбнулась.

— Сам знаешь.

— А новых не прибавилось?

— Нет.

Когда она вспомнила о нежности его ласк, ее лицо покрылось ярким румянцем.

— И что же ты ответишь на мое предложение?

Лара нахмурилась.

— Нет необходимости жениться на мне только из-за… из-за того, что произошло.

— Я понимаю, — сказал он с улыбкой. — Но тогда тебе придется выйти за меня замуж

— Почему же?

— Как я только что тебе сказал, я должен быть, уверен, что смогу любить тебя каждую ночь. — Неожиданно его лицо приняло серьезное выражение. — Разве ты не любишь меня? Мне казалось, что любишь.

— Ну конечно же люблю! Но все дело в том что… — Она замолчала, кусая губы и стараясь не смотреть ему в глаза.

— Да, я действительно напугал тебя прошлой ночью. — Лицо Джордана искривилось. — Не знаю, успокоит ли это тебя, но такого со мной еще никогда не случалось. Просто мне было… мне было очень неприятно думать, что Риджуэй прикасался к тебе, — сказал он сердито.

От этого признания Джордана ее глаза радостно вспыхнули. В конце концов, если Джордан останется таким, как сейчас, она вообще не хочет расставаться с ним. Однако в глубине ее серо-черных глаз боролись сомнения.

— Лара, выходи за меня замуж — и я обещаю, что ничего подобного не повторится.

Она заглянула в темно-синие глаза, почувствовала их искренность и решила, что должна верить ему — уже только потому, что ей так хочется!

— Да! Да, конечно! Я люблю тебя, Джордан! Люблю!

Они крепко обнялись, и Лара вдруг почувствовала, как у нее слипаются глаза и как она засыпает, удобно положив голову на плечо Джордана. Вскоре она уже крепко спала и не слышала, как Джордан осторожно встал с кровати, неслышно ступая вышел в коридор и направился в комнату через несколько дверей от ос спальни.

Когда Лара проснулась, она с наслаждением потянулась, чувствуя себя совершенно по-иному, чем утром. Она ощущала особую бодрость — впервые в жизни ее по-настоящему любили, и она сама была частью любимого человека. Теперь она принадлежала Джордану и собиралась до конца жизни заботиться о его счастье.

Но где же Джордан? Посмотрев на свои часики, Лара поняла, что спала больше часа. Вероятно, он устал ждать и решил спуститься вниз. Она никак не могла придумать спросонья, каким образом Джордан мог бы объяснить миссис Эдварде ее отсутствие.

Когда Лара спустилась, наконец, вниз, в зале и гостиной никого не было. Сейчас она мало была похожа на ту девушку с испуганными глазами, которая искала этим утром уединения — рассыпанные по плечам длинные волосы, делавший ненужной любую косметику здоровый цвет лица, сверкающие от счастья глаза и яркий румянец на щеках.

В поисках Джордана она вышла из дома, и среди поля, на дороге, ведущей из леса, увидела его одинокую фигуру. Она побежала ему навстречу и кинулась в его объятия, горячо целуя в губы.

— Могу я считать это признаком того, что ты все еще любишь меня? — спросил Джордан, усмехаясь. Лара подняла на него сияющие глаза.

— Да. А где ты был? — Она надула губы. — Я скучала без тебя.

Он положил руку ей на плечи, и они пошли, по направлению к дому.

— Я ходил на прогулку. Здесь очень красивые места. Как ты думаешь, твой отец разрешит нам провести здесь медовый месяц?

— Уверена, что разрешит. Это напомнит ему счастливые времена — ведь именно здесь прошел его с Марион медовый месяц.

— В самом деле? — Его лицо застыло.

— Ну да. — Лара нахмурилась. — А разве мы не сможем поехать куда-нибудь в свой медовый месяц?

— Я не могу тратить сейчас на это время. — Он покачал головой. — Сейчас я участвую в довольно сложных деловых переговорах, которые продлятся еще несколько месяцев. Ты ведь не захочешь откладывать из-за этого свадьбу, правда?