- В котором часу вы хотите поехать?
      - Утром, часов в одиннадцать. Бедлам будет уже в полном разгаре.
      - Я вам очень признателен за помощь, Вики.
      - А я, между прочим, помогаю и Ардмонту. Представляете, во сколько раз возрастет его прибыль, когда газетчики раструбят всем английским женщинам, что сам Расс Тобин встречает их на курорте, готовый беспрекословно исполнить любую их прихоть.
      - Пусть на это даже не надеются, - высокомерно сказал я. - Не на такого напали. Мораль превыше всего, вот мой девиз.
      Вики улыбнулась.
      - Разумеется, нет.
      - Нет, серьезно, - не унимался я. - Скажите честно, это не помешает мне стать курьером? Я имею в виду то обстоятельство, что я девственник. Или для курьеров-мужчин это не столь важно.
      Вики чуть не подавилась.
      - А вы сами как считаете, мистер Тобин? - лукаво спросила она.
      - Боюсь, что это может оказаться препятствием, - вздохнул я. - Если там и в самом деле творится то, о чем я подумал.
      - Вам говорили, что вы большой озорник, мистер Тобин?
      - Случалось.
      - Откровенно говоря, в наших правилах ночная жизнь курьера никак не регламентируется, - уточнила Вики. - И меня никто на сей счет не наставлял.
      - Не сомневаюсь. Я спросил просто так, на всякий случай. Вдруг что-нибудь слышали краешком уха.
      - Нет, ровным счетом ничего. И я абсолютно убеждена, что вы заблуждаетесь. Все наши курьеры - исключительно добропорядочные, преданные, дисциплинированные и высокоморальные люди, которым даже в голову не придут столь постыдные мысли. Я просто поражена, мистер Тобин, как вы могли заподозрить подобное...
      - Извините, ради бога.
      - Наши курьеры ведут аскетический образ жизни, отказывая себе в любых житейских удовольствиях ради высокой цели - служения людям.
      - Не сомневаюсь. Я просто болван. Простите.
      - Как я говорила вам в "Уимпи", курьер должен только источать дух сексапильности, но заниматься этим самому... Бр-рр! Как вы могли подумать!
      - Я все понял. Я в отчаянии.
      Вы, конечно, поняли, что мы дурачились. На самом деле, неся эту чепуху, мы с Вики не переставая оценивали друг друга - собственно, мы занимались этим буквально с первой же минуты нашего знакомства. С тех пор, как Вики, отомкнув входную дверь, пригласила меня войти, я только и ломал голову над тем, как вести себя дальше. Задача у меня была не из простых. С другими девчонками все просто: приглашение в дом автоматически означает предложение лечь в постель. С Вики все обстояло иначе.
      Эта девушка не соответствовала общепринятым нормам. Она жила своим умом, а в своем деле определенно собаку съела. Проработав за границей пять лет, она, конечно, сотни раз сталкивалась с деликатными ситуациями, когда мужчины пытались оказывать ей непрошенные знаки внимания. И она наверняка знала, как совладать с подобными наглецами - отбрить колющей репликой или метко лягнуть по причинному месту.
      Именно поэтому, решил я, приглашение в квартиру в данном случае ровным счетом ничего не значило. Вполне возможно, что Вики привыкла иметь с мужчинами исключительно чистые, возвышенные и дружеские отношения, вот и пригласила меня, с виду такого интеллигентного, будучи уверена в моей полной порядочности.
      С другой стороны, вполне возможно, что Вики пыталась таким необычным образом донести до меня следующее сообщение: "Ты мне нравишься, парень. Я тебя хочу. Заходи и оставайся у меня на ночь". И считала, что я достаточно сообразителен, чтобы раскусить её игру.
      Что ж, мне ничего не оставалось, как дождаться развития событий. Вики прекрасно знала, что понравилась мне. Черт побери, да кто угодно, если он не младенец, не голубой или не полуразложившийся труп, втюрился бы в неё с первого взгляда. К тому же, я не настолько любил свою квартиру, чтобы стремиться в неё посреди ночи.
      Намеков с её стороны я получил уже предостаточно - если, конечно, истолковывать их как намеки. Томные взгляды из-под приспущенных век, озорные искорки в глазах при обсуждении ночных похождений курьеров и тому подобное. Я решил продолжить в том же духе и посмотреть, куда ветер дует.
      - Нет, серьезно, - совершенно несерьезно заговорил я. - Я хотел бы знать, к чему мне готовиться. Если у курьера и впрямь так много обязанностей во внеслужебное время, я должен знать, чего мне ожидать, чтобы держаться в форме. В конце концов, для клиентов "Ардмонта" не менее важно, чтобы их встречал свежий, бодрый и подтянутый курьер, а не немощная развалюха.
      - А вы, значит, не всегда держитесь в боевой форме?
      - Нет, дело не в этом. Если окажется, что ночная работа курьера на порядок превосходит возможности среднего человека, я хотел бы приступить к тренировкам как можно раньше... Сесть на диету, например. Или провести пару недель в гимнастическом зале.
      Вики так и покатилась со смеха. Я понял, что угодил в точку.
      - Не знаю... - выдавила она сквозь слезы. - Хотя в прошлом году нам и в самом деле пришлось отослать домой одного бедолагу.
      - Да? А что случилось?
      - А ничего. Официальный вердикт гласил: "сердечная недостаточность". На самом деле он до того затрахался, что уже не держался на ногах.
      Я расхохотался. Кровь в жилах забурлила. Послание прозвучало громко и четко.
      - А что он был за человек?
      - Красавец, разумеется... полуфранцуз-полуангличанин. Очень загорелый. Темные вьющиеся волосы. Замужние женщины, глядя на него, истекали слюнками. Они даже дрались из-за того, чтобы в автобусе сесть с ним рядом.
      - Только замужние?
      - Нет, все девчонки тоже были от него без ума. Остальные мужчины буквально лезли на стенку.
      - Он сам увивался за юбками... или ему это было ни к чему?
      Вики покачала головой.
      - Ему это было ни к чему. Более того, ему настолько досаждало женское внимание, что он подал заявление на то, чтобы выписаться из отеля и переехать в отдельную квартиру. Как-то ночью одна девица перелезла к нему через балкон и забралась в его постель. Пригрозила перерезать себе вены, если он с ней не переспит.
      - И что - перерезала?
      Вики бросила на меня уничтожающий взгляд.
      - Хотите ещё выпить? Пойдемте в гостиную, там удобнее.
      Следуя за ней по коридору, я спросил:
      - Вам ещё не пора в постель?
      - Нет, мы ещё пропустим по рюмочке.
      - Я-то могу хоть до обеда спать. Я о вас забочусь.
      - Я справлюсь. Я привыкла обходиться без сна.
      Мы вошли в гостиную.
      - Поставите пластинку? - спросила Вики.
      - Разумеется.
      - Вам повторить? Водку?
      - Да, спасибо.
      - Вы всегда пьете водку?
      - Да, с тех пор, как я открыл её благотворное утреннее воздействие на мою голову. После виски в моем затылке обычно поселялась целая семья молотобойцев. От джина у меня бурчит в животе, а ром я просто на дух не выношу. Остается не так уж много.
      - Похоже, вы серьезно изучили этот вопрос.
      Я перевернул пластинку и опустил иглу.
      - Глубокое и внимательное изучение и понимание мельчайших особенностей окружающей жизни, - изрек я, - необходимое условие для постижения счастья и целостности.
      - Кто это сказал? - смеясь, спросила Вики.
      - Я. Только что.
      - Вы настоящий мудрец.
      Я взял у неё из рук свою рюмку.
      - За вас, Вики - самую прелестную особенность окружающей жизни.
      Она выпила и спросила:
      - В том смысле, что теперь вы намереваетесь всерьез и глубоко изучить меня? Вам это и в самом деле необходимо для постижения счастья и целостности?
      Я взял у неё рюмку и поставил рядом со своей на стол. Потом протянул вперед руки. Вики с готовностью шагнула вперед и тесно прижалась ко мне. Аромат её волос щекотал мне ноздри, обволакивая мозг удивительной свежестью и прозрачностью.
      - Да, так и есть.
      - Как приятно сознавать, что ты хоть кому-то нужна, - вздохнула Вики. - Даже, если речь идет только о физической близости.
      - Мне кажется, в вашей жизни ещё не было такой минуты, чтобы вы не были нужны... или - чтобы вас не желали.
      - Спа... сибо.
      - Вам, должно быть, находясь за границей, приходится постоянно отбиваться от влюбленных туристов.
      - Гм, - Вики загадочно покачала головой. - Главное - научиться давать отпор, не обижая клиента.
      - Это верно. Но пару неприятных минут пережить вам, видимо, пришлось?
      - Пожалуй, да, - кивнула Вики. - Но только в самом начале. Теперь перед лицом неприятеля я - неприступная твердыня. Главное - обезоружить противника улыбкой, а потом легонько шлепнуть по затылку и сказать: "Вот, хороший мальчик. Паинька." Срабатывает на все сто.
      - Медсестры в таких случаях колются шариковой ручкой.
      - Это из вашего собственного опыта?
      - О, нет. Я слишком застенчив, чтобы давать волю рукам на больничной койке.
      Вики хмыкнула и с сомнением покосилась на меня.
      - Нет, честно. Я вообще довольно робок.
      - Что-то я не заметила.
      - Это потому, что вы пробудили во мне...
      - Зверя?
      - Я хотел сказать: "решительную сторону моей натуры". А что, разве я похож на зверя?
      Вики обняла меня крепче.
      - На настоящего монстра. У меня от страха душа ушла в пятки.
      - Оно и видно.
      Мы почти не двигались, только раскачивались в такт музыке, используя её как предлог, чтобы сжимать друг друга в объятиях. Тот парень, который сказал, что "медленный танец это занятие любовью под музыку", знал, о чем говорил. Именно этим мы с Вики и занимались. Она казалась мне маленькой, хрупкой и беззащитной. Меня так и подмывало поцеловать её. Я представил, как мучались её клиенты в течение пяти лет, наблюдая, как она расхаживает по пляжу - босоногая, загорелая, с растрепанными выгоревшими волосами, в крохотном бикини... Да, пару неприятных минут пережить ей довелось - это как пить дать.
      - О чем вы думаете? - внезапно спросила она.
      - Я представил вас летом на пляже... в бикини, - чистосердечно признался я.
      - Неужели? А что вас к этому побудило?
      - Ощущение вашей близости.
      - Да, пожалуй, не стоит нам танцевать, коль скоро у вас возникают подобные мысли, - сказала Вики, но высвободиться не попыталась.
      - Мысли вполне пристойные, - сказал я. - Скорее созерцательные, нежели греховодные. Ничего, что я так говорю?
      Вики снова прижалась ко мне.
      - Вы много думаете, да?
      - Не всегда. Это ещё одна сторона моей натуры, которую вы пробудили.
      - Значит, уже две: решительная и философская. Больше я в вас ничего не пробудила?
      Я хмыкнул.
      - Знали бы вы! Впрочем, я не хочу удостоиться шлепка по затылку и услышать: "Вот, хороший мальчик. Паинька." Поэтому обуздаю свой пыл.
      - Думаете, я способна так обойтись с вами?
      Я пожал плечами.
      - Кто знает. Береженого бог бережет. К тому же, я не хочу рисковать. Мне сейчас слишком хорошо, чтобы ставить свое счастье под угрозу.
      Вики приподняла голову и посмотрела мне в глаза. Улыбка осветила её глаза, которые, скользнув по моим губам, заглянули, как мне показалось, прямо ко мне в душу.
      - А вы попробуйте, - прошептала она.
      Кровь бросилась мне в голову. Я впился в её мягкие трепещущие губы, которые раскрылись навстречу моим губам, как лепестки розы. Мы стояли и целовались целую вечность. Внезапно Вики отстранилась и попыталась перевести дух.
      Я покрывал поцелуями её лоб, волосы, шею...
      - Так я и знала, - задыхаясь, проговорила она. - С первой же минуты, как мы встретились. Сразу почувствовала опасность.
      - Да? - недоверчиво произнес я.
      - Я ведь поклялась, что до отъезда в Италию ничего не будет. Ничего и никого...
      - Прости, пожалуйста.
      - И зачем тебе приспичило торчать там в углу с потерянным видом... сжимая в руке этот дурацкий бутерброд с сардинкой и колбаску... Да ещё и со стаканом водки... Единственный похожий на человека мужчина во всей комнате... Черт бы тебя побрал!
      Ее губы потянулись к моим. На этот раз не для долгого ищущего поцелуя. Ее рот словно взорвался, слившись с моим, а тело обволокло меня со всех сторон. От неожиданности я едва не задохнулся. Воистину, никогда не догадаешься, чего ожидать от женщины.
      Оторвав губы, но ещё теснее прижимаясь ко мне, она жарко зашептала:
      - Уходи домой, прошу тебя. Скорее...
      - Бегу.
      Она, похоже, даже не слышала. Ее язычок влажной змейкой проник ко мне в рот.
      - О, Расс...
      - Так я останусь?
      - Ну, конечно, дурачок. О-оо...
      Несколько секунд спустя мы уже очутились в розовой спальне возле десятиспальной розовой кровати, застеленной белоснежным шелковым покрывалом. Скинув одежду при свете, пробивавшемся из коридора, мы упали, обнявшись, на прохладный атлас. Вики сгорала от желания. Покрывая мое лицо поцелуями, она нетерпеливо пробормотала:
      - Иди ко мне, милый... Скорее!
      Вики понукала меня лихорадочными вздохами, ритмично вырывавшимися из её груди в такт радостной страсти, выплеснувшейся пронзительным криком, когда её естество пронзило острие всесокрушающего оргазма...
      Прильнув сзади к ней, я обнял её горячее податливое тело и прижал к себе. Мы оба молчали. Вики уже спала.
      Глава четвертая
      За ночь я просыпался раза два или три, всякий раз ощущая рядом горячее обнаженное тело Вики. Однажды она даже потерлась о меня задиком и замурлыкала, как котенок, словно давая понять, что ей приятно чувствовать мою близость. Когда же я окончательно пробудился, Вики рядом не было.
      Приподнявшись на локте, я продрал глаза, но тут же зажмурился, ослепленный солнечным светом, который внезапно брызнул через щель в шторах.
      Признаться, в первую минуту мне стало не по себе. Неужели она бросила меня в пустой квартире и умчалась в свое агентство? Однако уже в следующее мгновение я услышал со стороны кухни звяканье ложки, а затем мои ноздри защекотал аромат свежего кофе.
      Я блаженно откинулся на подушки.
      Несколько минут спустя Вики вошла в спальню с подносом в руках. Выглядела она, как конфетка - свеженькая, обворожительная, в бледно-голубом халатике, с золотистыми волосами, дождем рассыпавшимися по плечам. Увидев, что я уже не сплю, Вики нежно улыбнулась.
      - Доброе утро, лежебока. Одиннадцать часов. Я уже умирала без кофе.
      - А я думал, что ты сбежала на работу.
      Вики отпила кофе.
      - Я уже туда позвонила.
      - Что наплела? Сослалась на похмелье?
      - Нет, я сказала управляющей правду. Призналась, что в моей постели лежит необыкновенно сексуальный и сильный мужчина, и спросила, как бы она сама поступила на моем месте.
      - А она?
      - Спросила, как у меня хватает совести тратить драгоценное время на телефонную болтовню.
      - Ты прелесть. Кажется, мне хочется тебя поцеловать.
      Вики пригнулась ко мне, подставив губки.
      - Залезай в постель, - позвал я.
      - Именно это и входило в мои намерения. Дай только допить кофе.
      - Так тебе и в самом деле не нужно никуда уходить?
      - Ага. - Вики игриво посмотрела на меня из-за края чашечки. - Ты очень дурно на меня влияешь. Мне совершенно расхотелось работать. От одной мысли, что придется променять тебя на контору, мне стало дурно. Это мне-то! Железной женщине. Просто поверить не могу.
      - Чем ты собираешься сегодня заняться?
      Вики звонко рассмеялась.
      - Ты шутишь, что ли?
      - Я хочу сказать... После того, как мы... Словом, ведь рано или поздно мы с тобой встанем с постели, верно? А день, похоже, вполне приятный.
      - Да. Холодный и солнечный. Посмотрим, куда нас потянет.
      - Хорошо, будь по-твоему.
      Вики сняла с кровати поднос, сбросила халатик, запрыгнула в постель и прижалась ко мне, урча, как котенок.
      - Какой ты хорошенький, - восхитилась она, гладя меня по груди.
      - Как молочный поросенок.
      - Я люблю тебя... - она поцеловала меня в сосок. - Я тебя обожаю... Она чмокнула меня в пупок. - И тебя, и твоего молочного поросеночка... она покрывала поцелуями низ моего живота, постепенно перемещаясь ниже и ниже, и щекоча руками мою промежность.
      - Эй-эй!
      Мой боевой конек заржал, резво поднялся и встал на дыбы. Вики восхищенно ахнула и оседлала меня, хохоча во все горло. Потом глаза её закатились, а рот открылся.
      - Здорово, да? - не удержался я.
      Она потрясла головой.
      - Не то слово. Божественно! Нет, это просто нельзя описать. Фантастика! Я тебя чувствую где-то под самым сердцем... Нет, в самом сердце. Даже немного щекотно... - Вики внезапно вздрогнула и напряглась. Расс... О, Расс, я как-то очень странно себя чувствую...
      - С тобой все в порядке?
      - Очень необычные ощущения...
      - Вики, в чем дело?
      - О... Расс! О, да! Боже, как это прекрасно! - Слова бессвязно слетали с её полуоткрытых губ. Внезапно спина Вики выгнулась дугой, ногти вонзились в мои плечи, голова запрокинулась назад, а тело пронзила судорога. Несколько мгновений Вики конвульсивно сотрясалась с закрытыми глазами, а потом обмякла и бессильно обрушилась на меня, что-то беспомощно лопоча и всхлипывая.
      Прошло какое-то время.
      - Я побывала на звездах, - призналась она наконец. - В жизни со мной ничего подобного не случалось. Я уже всерьез начала опасаться, что помру от наслаждения. Просто фантастика. Ой, до сих пор коленки дрожат... - Вики блаженно вздохнула. - И какого черта тебя принесло на эту идиотскую вечеринку? Жизнь была такой спокойной и беззаботной... никаких мужчин... через две недели я уехала бы в Италию... А теперь? Ну что ты натворил?
      - Прости, пожалуйста.
      - Он ещё извиняется. И как у тебя совести хватило... Торчал там с огурцом и сардинками... приводя в смятение людей... невинных девушек...
      - Знай я, что из-за этого ты придешь в смятение, я бы занюхивал рукавом.
      Вики хихикнула.
      - Мне так спать хочется.
      - Спи.
      - Обними меня... как ночью.
      - Ни за что!
      Она скатилась с меня и свернулась калачиком. Потом взяла мою руку, чмокнула в ладонь и опустила её себе на грудь.
      - Выполни мою просьбу.
      - Какую?
      - Пообещай мне кое-что, только непременно сдержи слово.
      - Что именно?
      - Не соглашайся ни на какую работу в Южной Италии. Не смей появляться там, где я могу к тебе прикоснуться, или хотя бы тебя увидеть. В противном случае...
      - Что?
      - Нас обоих уволят.
      Я рассмеялся и обнял её.
      - Хорошо, обещаю.
      - Нет, правда. Я вовсе не шучу. И здесь-то тяжело, а уж там... под итальянским солнцем, на море, с лунными ночами и нежной музыкой...
      Вики потрясла головой и умолкла. Проснулись мы в четыре. Солнце уже спряталось за тучи, а лондонские улицы укутались свежим снегом.
      В пять часов, приняв душ и одевшись потеплее, мы вышли, сели в мой автомобиль и покатили ко мне, в Майда-Вейл. Вики лежала на моей кровати и развлекала меня разговорами, пока я брился и переодевался. Затем мы отправились в центр, где долго бродили по залитым иллюминацией улицам, держась за руки и пялясь на разукрашенные витрины.
      Потом, по обоюдному согласию, мы расстались, чтобы купить друг другу рождественский подарок, а час спустя снова встретились в условленном месте. Никогда я ещё не получал такого удовольствия от магазинной толкотни; честно говоря, это занятие всегда внушало мне отвращение. На сей же раз, предвкушая счастливый визг Вики, я просто наслаждался, выбирая ей всякие пустячки.
      Первым делом я приобрел для неё бутылочку её любимых духов "Арпеж". Затем не смог устоять перед хорошенькой керамической заколкой, а в довершение не удержался и купил необыкновенно потешную пузатенькую фигурку-куколку длиной дюймов в шесть - то ли гномика, то ли гоблина с копной ярко-синих волос, закрывающих пухлые щечки. Все это завернули в разноцветную подарочную бумагу и обвязали пестрыми ленточками.
      Когда мы воссоединились, Вики кинула на свертки подозрительный взгляд и спросила:
      - Что это ты задумал?
      - О, не обращай внимания. Это все для меня. А ты где была?
      Вики тщетно пыталась спрятать от меня пакет, из которого тоже выглядывали свертки в подарочных обертках.
      - Тоже зря потратила время. Для мужчин ничего стоящего не продают. Сделала пару подарков себе.
      Я забрал у неё пакет и сложил в него свои покупки.
      - Хорошо. Куда теперь?
      Чтобы не мерзнуть на улицах, мы забрели в кинотеатр на расхваленный газетами и телевидением шведский фильм, и битый час тщетно пытались понять, что в нем происходит. Наконец, решив, что и сам режиссер этого не знает, мы сбежали на свежий воздух, хохоча над тем, что с такой легкостью отвергли знаменитый на весь мир шедевр.
      Я завел Вики в итальянский ресторанчик, который открыл как-то во время ночных экспедиций с Тони Дейном. Там, по крайней мере, мы получили настоящее удовольствие. Старший официант, жуткий ловелас и повеса, немедленно положил глаз на Вики. Он чуть не выпрыгнул из собственной шкуры, когда оказалось, что Вики свободно тараторит по-итальянски. С этой минуты нас окружили таким вниманием и заботой, которые не снились даже особам голубых кровей. Вкуснейшие блюда, изысканные вина, волнующая итальянская музыка - все было настолько прекрасно, что мы просидели за угловым столиком, покуривая и потягивая коньяк до самой полуночи, когда подошло время закрытия.
      Охваченные радостным возбуждением, мы довольно шумно распрощались со старшим официантом и высыпали на улицу. Когда я повернул ключ в замке зажигания, Вики откинула голову на спинку сиденья и стиснула лапкой мое колено.
      - Расс, сегодня я провела самый лучший вечер в своей жизни. Все была так... лучше даже вообразить нельзя. - Она легонько сжала мою руку. Спасибо тебе.
      - Это тебе спасибо. Без тебя всего этого не было бы. Окажись я в этой траттории один, меня бы засунули на кухню и накормили вчерашними спагетти свалявшимися и жесткими, как палка. Ты просто обворожила этого итальянца.
      Вики сморщила свой хорошенький носик.
      Мы приехали к ней в половине первого. Вешая наши пальто в стенной шкаф, я спросил:
      - А ты знаешь, что сегодня Рождество?
      Вики помотала головой.
      - Ничего подобного. Рождество наступит утром, когда я встану с постели. Иначе будет не то.
      - Ты абсолютно права. Сегодня не Рождество. Выпить хочешь?
      - Нет, спасибо.
      - Кофе?
      - Нет, спасибо.
      - Сигарету?
      - Нет, спасибо.
      - А чего бы тебе хотелось?
      Вики обвила меня руками и тесно привлекла к себе.
      - Достойно завершить этот изумительный день.
      - Хорошо.
      На этот раз мы уже никуда не спешили. Целый час мы с Вики целовали, ласкали и гладили друг друга, предаваясь прекраснейшей и изощренной любви.
      Уже отдышавшись после бурного экстаза, Вики блаженно затихла у меня в объятиях.
      - Даже жаль, что этот день уже кончился, - вздохнула она. - Больше никогда так хорошо не будет.
      - А мы все-таки попытаемся. Завтра я попробую превзойти сам себя. - Я любовно чмокнул Вики в плечо. - С Рождеством, милая.
      Она сняла мою руку со своей груди и поцеловала в ладонь.
      - Счастливого Рождества, - прошептала она.
      Собрав всю свою волю в кулак, я заставил себя продрать глаза, выбрался из теплой постели, накинул халат, который предусмотрительно взял дома, и босиком прошлепал на кухню, чтобы приготовить кофе. Пока в кофеварке фыркало и булькало, я накрыл поднос кружевной скатертью, поставил чашки и разложил свертки с подарками. Когда я вошел в спальню, Вики сладко спала.
      С минуту я постоял и полюбовался на нее. Одна рука покоилась под щекой, вторая выброшена поверх простыни, волосы дождем рассыпались по подушке, пухлые губки чуть-чуть приоткрылись. Даже спящая Вики казалась мне столь возбуждающе-желанной, что я с трудом подавил порыв отставить поднос с кофе и запрыгнуть к ней под простыню ещё на часик. Все-таки, было уже одиннадцать утра, а мы ведь собирались успеть к Филипу Ардмонту...
      Поставив поднос на трюмо, я опустился возле кровати на колени и принялся целовать Вики... пальчики... руку... плечо... губы... носик... глаза... Сонно замурлыкав, она перевернулась на спину, обнажив одну грудь. Я нежно поцеловал розовый сосочек, потом пощекотал его языком. Вики чуть вздрогнула и открыла глаза.
      Улыбнувшись, она сказала:
      - До чего же приятно так просыпаться. Должно быть, именно таким образом будят в раю.
      - Счастливого Рождества! Я тебе кое-что приготовил.
      - Как - еще?
      - Да, но только не то, что ты думаешь. Я приготовил тебе огромную-преогромную чашку восхитительного кофе. Только что помолотого, между прочим.
      - Ты говоришь, словно рекламный агент.
      - Я и есть рекламный агент.
      - Ты просто прелесть.
      Приподнявшись на локте, она прищурилась на меня сквозь растрепавшиеся волосы, ещё не совсем проснувшаяся, и подставила губки для поцелуя.
      - Это за что - за кофе?
      - Сначала поцелуй, потом кофе.
      Поцеловав её, я поставил поднос прямо на простыню.
      Увидев цветастые свертки, Вики радостно взвизгнула.
      - Неужели это мне?
      - Тебе.
      - Все три?
      - Да.
      - Я этого не стою.
      - Я знаю. Ты - гнусная и сухая карга, но я рассчитываю изменить твою натуру.
      Вики пригубила кофе и потянулась к сверткам.
      - Сперва вот этот, - указал я.
      Она развернула духи.
      - "Арпеж"! - восхитилась Вики. - Откуда ты знаешь?
      - Я подсмотрел.
      - О, спасибо, Рассик...
      Я прервал её поцелуем.
      - Теперь вот этот.
      Вики извлекла из пакетика заколку.
      - Ой, какая прелесть! Просто чудо. Она подойдет, по меньшей мере, к трем моим платьям. Ты - душка!
      - Еще вот это.
      - Мне даже неловко. Ты меня разбаловал.
      - Замолкни и открывай.
      Пока Вики разворачивала третий подарок, я во все глаза следил за её выражением. Ничто не доставило ей такого удовольствия, как этот пузатый волосатик. С восторженным воплем Вики извлекла его из коробочки, расправила копну волос и звонко расхохоталась, разглядев озорную щекастую мордашку.
      - Боже, какая прелесть! Ой, как он мне нравится! - Вики расцеловала его, потом медленно возвела на меня глаза. - Я люблю тебя, Расс, прошептала она. - Спасибо тебе, мой родной.
      - Это тебе спасибо, - возразил я. - Делать тебе подарки - одно наслаждение. Ты радуешься, как ребенок.
      - Как мы его назовем?
      - Эдвард Г. Робинсон, - предложил я, поражаясь собственной нелепости.
      - Точно! Именно так. Эдвард Г. - Вики провела маленького уродца по подносу, приговаривая: - Прочь с дороги, чернь! Это я, маленький Цезарь...
      Я расхохотался.
      - Никогда с ним не расстанусь, - серьезно заявила Вики. - Он будет жить здесь, на туалетном столике, а потом полетит со мной в Италию.
      И тут мне впервые стало не по себе. Я совсем забыл, что она скоро уедет. Мы познакомились друг с другом совсем недавно, но я уже успел по-настоящему привязаться к ней. И не только потому, что Вики была совершенно восхитительна в постели, нет. Здесь крылось гораздо больше. Меня и впрямь влекло к ней, хотелось проводить с ней все время. В этой девушке мне нравилось все: характер, мягкий юмор, заразительный смех, даже манера разговаривать...
      Подняв глаза от Эдварда Г. Робинсона, Вики перехватила мой взгляд.
      - Эй, в чем дело? - спросила она.
      - Ни в чем, - улыбнулся я. - Просто немножко задумался.
      - Ах да, я и забыла, что ты философ. Нет, серьезно, мне не понравился твой вид. Что-нибудь случилось?
      - Нет, милая. Я совершенно счастлив.
      Но Вики уже меня раскусила. На какое-то время её взгляд задержался на мне, выдавая её чувства: Вики и сама поняла, что мы уже стали что-то друг для друга значить. Потом она быстро улыбнулась и отвела глаза, чтобы сменить охватившее нас настроение.
      - Как я тебе уже... э-ээ... говорила там, в городе, в магазинах для мужчин ничего путного не продают. Извини ещё раз...
      Я переставил поднос на трюмо.
      - Не за что. Я не обижаюсь. Но и ты не обижайся, если не получишь столь пылких ласк...
      С этими словами я тигром прыгнул на нее, сорвал простыню и принялся щекотать - ребра, пятки, спину, под мышками... Вики извивалась, лягалась и отбрыкивалась, но я не отступал. Она визжала, как поросенок, захлебываясь смехом и заливаясь счастливыми слезами. Безжалостно отметая все мольбы о пощаде, я продолжал щекотать её, назидательно приговаривая:
      - Никаких тебе больше ночей... никакого секса... никаких поцелуев... Не жди и не надейся.
      - Ой, хва..а...а...тит, - еле-еле выговорила Вики, задыхаясь от смеха. - Они в... в... шкафу-у-уу...
      - То-то же, - злорадно произнес я и внезапно соскочил на пол. Вики, пытаясь отдышаться, разметалась по простыне, раскинув в стороны руки и ноги. Голая. Пожирая глазами её прелестное тело, я вдруг почувствовал, что мой хищник просыпается. Вики перехватила мой взгляд. В глазах её появилось страстное выражение. Едва дождавшись, пока я сброшу халат, она жадно потянулась ко мне и потащила на себя. Я сразу проник в нее, а Вики, сжимая меня крепкими бедрами, вонзила мне в спину острые коготки. Страсть захлестнула нас обоих. Словно два изголодавшихся зверя, мы впились друг в друга, исступленно рыча, барахтаясь и тяжело дыша. Экстаз подстерег нас одновременно. И вдруг Вики заплакала. Не просто всхлипнула, но разразилась непритворными горючими слезами.
      - О, Расс...
      - Что, любимая?
      Она помотала головой.
      - В чем дело? - прошептал я, утирая слезы, градом катившиеся по её прелестному замурзанному личику.
      - Мне было... так прекрасно. Каждый раз, как мы с тобой это делаем, мне становится все лучше и лучше. Просто страшно уже. Я чувствую, что в следующий раз непременно умру от счастья. - Откинув со лба прядь волос, она спросила: - Как ты думаешь - можно умереть, предаваясь любви?
      - Разумеется. Если, конечно, тебе уже за девяносто, а тикалка шалит. Но, мне кажется, пару годков ты ещё протянешь.
      Вики со смехом погладила меня по волосам.
      - Мне с тобой потом так спокойно. Словно мы прорвались через бушующий ураган и приплыли в тихую лагуну.