Глава 18

Минуту, показавшуюся Элайе вечностью, она неотрывно смотрела на Верховную жрицу расширенными от ужаса глазами. «Убить Тирена? Это невозможно! Но разве я не согласилась на последнее испытание?»

– То, о чем вы просите, я не готова выполнить, Домина Магна, – наконец прошептала Элайя, охваченная дрожью. – Приказывайте, и я сделаю все, кроме этого. Разве мало того, что я согласилась расстаться с ним? Я слишком обязана этому человеку, чтобы так расплатиться с ним!

– Разве ты обязана ему больше, чем своему народу? – холодно спросила жрица. – Неужели его жизнь дороже жизни миллионов? Да он всего-навсего преступник, ссыльный. Ты все равно забудешь его очень скоро, живого или мертвого.

Элайя растерянно покачала головой:

– Вы не понимаете. Я по своей воле согласилась расстаться с ним, но это вовсе не значит, что я забуду его. Этого не произойдет хотя бы потому, что ребенок, которого я рожу, будет всегда напоминать мне о Тирене. – Огромные страдальческие глаза не отрывались от лица Верховной жрицы. – Зачем убивать Тирена? Почему именно это должно стать моим последним испытанием?

Жрица бросила на Элайю безжалостный взгляд:

– Думаешь, только тебе досталось такое задание? Да каждая из Сестер кристалла прошла через это. Такая участь постигает всех аранийских мужчин после любовного свидания и необходимого числа зачатий. Только так мы можем спасти нашу планету от патриархата. Это священный долг, тяжелая ответственность, но мы обязаны следовать традициям, если хотим, чтобы Арания выжила. А я-то полагала, что ты достаточно подготовлена и не станешь сокрушаться о своей печальной судьбе.

– Я… я не стану уклоняться от выполнения долга перед народом, Домина Магна, – пробормотала Элайя. – Я охотно отдам жизнь ради Арании, но чем угрожает нашей планете Тирен? Он постепенно привыкнет ко всему, так стоит ли убивать его? Несмотря на то, что случилось, он добрый и смелый человек.

– По младости лет ты не можешь судить об этом! – возразила жрица. – Если я говорю, что этот мужчина опасен, значит, так оно и есть. Неужели ты больше доверяешь человеку, которого знаешь меньше месяца, чем своим Сестрам? Поскольку тебе когда-нибудь предстоит управлять общиной и планетой, пора наконец определить приоритет.

– Значит, вы не объясните мне, откуда этот жестокий обычай, и не освободите меня от этого чудовищного испытания?

– Это испытание слепой веры и послушания, высшего самопожертвования и истинной любви к Арании. Достойна ли ты этого, Элайя из дома Чертаре?

Все поплыло перед глазами девушки; в ушах стоял оглушительный звон. «Только бы не упасть в обморок! – подумала Элайя. – И не проявить еще более позорной слабости». Она вспомнила слова жрицы: «Поскольку тебе когда-нибудь предстоит управлять общиной и планетой…»

Управлять Аранией! Казалось, в эту ночь от нее требуют не только принести в жертву Тирена, но и пожертвовать собственной жизнью ради народа и планеты. Но разве она не обязана отдать все ради Арании?

И вдруг она почувствовала сомнение. «Может быть, Магический кристалл не случайно дал ей понять, что она пока недостойна? А вдруг кристалл также испытывает ее достоинство – способность выбрать между любовью и долгом? Как же узнать, так ли это?»

– Да! – воскликнула девушка, не зная, кому она отвечает. – Я готова на все ради Арании. Я не понимаю сути испытания, но принимаю его.

– Значит, решено. Завтра в восьмом часу утра жди нас в Зале жертвоприношений. Сестры придут поддержать тебя. Только они понимают необычайную тяжесть первого жертвоприношения. – Верховная жрица выдержала паузу и снова взглянула на Элайю: – А теперь ступай. Уже поздняя ночь, а тебе необходим отдых. Завтрашний день потребует от тебя огромного напряжения сил. Твой род никогда не отличался избытком мужества.

Элайя хотела было возразить, но промолчала. Что сказать, так мало зная о своих предках? Если Верховная жрица сомневается в силе ее духа, придется доказать ей, что она ошибается, совершив обряд жертвоприношения.

«Жертвоприношение!» Подлинный смысл этого слова как кинжалом ранил ее сердце. Отказаться от Тирена ради Арании! Тихо вскрикнув, Элайя побежала по коридорам, пытаясь забыть о том, что ей предстоит. Скоро она добралась до своей кельи.

Процессия остановилась перед огромной каменной дверью, которая на удивление легко распахнулась от прикосновения Верховной жрицы. Мрачная женщина отступила в сторону, пропуская Тирена.

– Вас ждет Элайя, – сказала она.

Тирен колебался, ощущая смертельную опасность, но вдруг услыхал нежный голос из Залы.

– Тирен, пожалуйста, войди, – сказала Элайя. Тирен, понемногу привыкнув к сумраку, увидел каменную плиту, а затем – фигуру Элайи возле единственного окна.

– Элайя! – воскликнул он, охваченный неизъяснимым волнением. Что бы он ни натворил – если только она приходила к нему прошлой ночью, – теперь наконец они вместе. – Я так рад видеть тебя! Я обезумел от волнения.

Девушка молча смотрела на него, и Тирен не понимал, слышит ли она его. Минута шла за минутой, и Тирену, несмотря на тревогу, все больше хотелось обнять девушку.

– Элайя! – Его возглас эхом отразился от каменных стен почти пустого зала. – Почему ты не отзываешься?

– Все кончено, Тирен! Попытайся понять. Мой долг… – прошептала она. Тонкая рука медленно потянулась к нему. – Прости, Тирен, если можешь!

Она коснулась его груди и нежно погладила ее. Тирен шагнул к ней, чтобы заключить в объятия, но тут же почувствовал острую боль. Тело уже не слушалось его. Падая, он был подхвачен окружавшими его Сестрами. Тирен сознавал, что его несут по Зале.

Его терзала мысль, что намерения Верховной жрицы увенчались успехом, а Элайя оказалась жертвой и соучастницей заговора. Как она могла так поступить, привезя его сюда? Ведь она прекрасно знала, что его здесь ждет! Чудовищное предательство. Ведь это Элайя парализовала его своим прикосновением!

Его положили на холодную каменную плиту. Сверху струился яркий свет, освещавший только то место, где он лежал. Предчувствие смертельной опасности охватило Тирена, когда он понял, что все происходящее – точное повторение его ночного кошмара. Собрав все силы, Тирен попытался шевельнуться, но не смог.

Его лоб покрылся испариной. А между тем женщины в черном, молча окружавшие Тирена, равнодушно наблюдали за его мучительной борьбой. Подняв глаза, он увидел сумрачные лица. Внезапно его внимание привлекло какое-то движение: Верховная жрица склонилась над ним, и ее лицо выражало злобное ликование:

– Твоя похоть привела тебя к смерти, как и всех прочих мужчин. Наконец-то ты заплатишь за это и примешь смерть от руки Элайи!

Взвизгнув, Верховная жрица разорвала тунику Тирена и обнажила его грудь. Затем отступила в темноту.

– Элайя, – повелительно сказала она. – Пришло время принести жертву. Иди сюда.

Его возлюбленная, в таком же черно-красном одеянии, как и другие женщины, выступила вперед. Но ее лицо разительно отличалось от лиц Сестер. Оно было смертельно бледным и искаженным страданием. Казалось, Элайей движет неведомая сила. Она дрожала, и ее дыхание прерывалось.

Огромные глаза пристально смотрели на него, умоляя о понимании и прощении. Их взгляды встретились, и на мгновение все преграды рухнули.

Элайя увидела в глазах Тирена безграничную любовь и страдание, силу и мужество. Это потрясло ее до глубины души. Если бы только он мог поделиться с ней своей силой, если бы…

– Возьми жертвенный кинжал, – приказала Верховная жрица. – Тебе уже давно пора выполнить предназначенное свыше!

Элайя обернулась к жрице. Та держала в тощей руке кривой, инкрустированный драгоценными камнями кинжал. В ту же минуту девушка вспомнила, что видела во сне этот кинжал, обагренный кровью. Но даже тогда, смертельно испуганная, она и представить не могла, что пронзит им сердце возлюбленного.

– Возьми его и выполни обряд жертвоприношения, – твердо приказала жрица, вложив кинжал в руку девушки и сомкнув ее пальцы вокруг рукоятки. – Докажи любовь к своему народу, к Арании!

Элайя в смятении уставилась на кинжал. Сестры придвинулись ближе, чувствуя дыхание смерти и с нетерпением ожидая, когда хлынет кровь.

Запели литанию. Ее мелодия побуждала к действию. Девушка в отчаянии огляделась. Бесстрастные лица с шевелящимися губами придвинулись еще ближе; Сестры ободряли ее своим гипнотизирующим пением.

«Я не устрашусь. Я проявлю силу и мужество. Я не поддамся слабости».

Эти знакомые фразы повторялись в песнопении, приводя Элайю в состояние транса. Да, это правда. Она боится выполнить свой долг, поддавшись слабости. Но ей придется поддержать честь – свою и своей династии, вонзив кинжал в сердце любимого. Элайя взяла кинжал обеими руками и подняла его над головой.

В этот решающий миг между жизнью и смертью она в последний раз посмотрела на Тирена. Казалось, его глаза проникали ей в душу. Любовь этого мужчины открыла ей новые миры. Элайя задыхалась, чувствуя себя тоже на грани жизни и смерти.

Кристалл говорил о смерти и возрождении. И вот смерть готова взять свою жертву. Остается лишь сделать последний шаг.

Пение стало громче: Сестры явно желали укрепить ее дух. Выбор стал неизбежным. О, если бы в ту ночь в пещере Тирен знал, что его жизнь окажется в ее руках!

Элайя снова встретилась с ним взглядом. Тирен понимал, что она чувствует, как страдает, и был готов подчиниться ее решению.

Значит, он все еще любит ее!

– Нет! – закричала Элайя и отшвырнула кинжал. – Нет!

Кинжал скользнул по каменному полу и, ударившись о стену, распался на крошечные осколки. Пение смолкло.

Элайя с вызовом смотрела на Сестер сияющими, как алмазы, глазами.

– Вы не заставите меня убить его. Это несправедливо. Вы ничем не можете оправдать такой поступок. Ничем, слышите!

И, зарыдав, она упала Тирену на грудь. Тепло его тела и биение сердца понемногу успокоили ее. Но тут костлявые пальцы впились в ее плечи и потянули к себе.

– Пойдем, дитя мое, – сказала Верховная жрица. – Ты нездорова. Видимо, рано было требовать от тебя такого поступка. Путешествие на Карцер изнурило тебя больше, чем я полагала. – Она оттащила Элайю от жертвенного камня. – Пойдем со мной, поговорим. То, что я скажу, поможет тебе.

Тирен беспомощно следил глазами, как жрица уводит его любимую из зала. Он силился подняться, ибо боялся оставить девушку в когтях злобной фурии. Ведь в Элайе только что пробудилась совесть, которую так легко усыпить! Но его тело, всегда такое послушное, не повиновалось ему.

Верховная жрица повела Элайю в Святилище, и они молча шли там, где лишь накануне девушка торжественно шествовала с Магическим кристаллом.

Остановившись перед обсидиановым пьедесталом, они обе вгляделись в кристалл, но он был тусклым. Глядя на него, Элайя забыла о любви и страданиях. И вот камень понемногу засиял, хотя и не слишком ярко.

– Видишь, дитя мое, – заметила жрица. – Магический кристалл недоволен тобой. Пока ты не искупишь урон, нанесенный его достоинству, он не станет общаться с тобой.

Элайя озадаченно и печально взглянула на нее.

– Не… понимаю. Чем я и моя династия оскорбили его?

Верховная жрица глубоко вздохнула:

– Я надеялась избежать рассказа о том, как унизительно умерла твоя мать. Я рассчитывала уберечь и тебя от такого позора, в течение долгих циклов занимаясь тобой, но все было тщетно. Ты слишком эмоциональна, а поэтому мне не спасти тебя.

Элайя оперлась о черный каменный пьедестал:

– Так что же случилось с моей матерью? Почему она предала Аранию и кристалл? – спросила она. – Вы уклонялись от этого разговора слишком долго. Теперь вы должны рассказать мне все.

– Хочешь услышать об этом?

Маска холодности внезапно исчезла. Элайя впервые увидела в глазах жрицы зависть и ненависть. Но тут же ее лицо приняло обычное выражение.

Верховная жрица сухо рассмеялась:

– Так узнай же обо всем, хотя это не имеет смысла, если мой рассказ не заставит тебя выполнить долг. Твоя мать, – надменно произнесла она, – покончила с собой.

Увидев ужас девушки, жрица едва сдержала торжество.

– Да, это правда. Твоя мать, которую должны были короновать на царство в Арании, покончила с собой и оставила тебя сиротой.

– Но почему? Почему моя мать сделала это? Ведь я знаю, что она любила меня!

– Потому что Любовь к твоему отцу возобладала в ней над долгом перед тобой и народом. Ну как, тебе знакомы эти чувства?

На глазах охваченной смятением девушки выступили слезы:

– Я не помню отца. Но если он был жив, почему мать решилась на такой поступок?

– Он умер до твоего рождения, ибо твоя мать принесла его в жертву, проходя последнее Испытание Достоинства. Совершив это, твоя мать не нашла в себе мужества жить дальше. Она сделала роковую ошибку, влюбившись в мужчину, предназначенного только для зачатия. Принеся его в жертву, она впала в безумие и покончила с собой. – Верховная жрица помолчала. – Стало совершенно очевидно, – продолжала она, – что твоя мать не может править Аранией. Если бы она не покончила с собой, ее пришлось бы уничтожить. Я стала регентшей, ибо ты была слишком мала, чтобы царствовать. За долгие циклы воспитания я рассчитывала сделать из тебя правительницу, полностью подчиняющуюся мне. Я бы преуспела в этом, не свяжись ты с преступником.

Девушка ощутила негодование:

– Значит, вы никогда не собирались отдать бразды правления в мои руки? Я была бы просто вашей марионеткой? Когда я прибыла с Тиреном, вы поняли, что мы любим друг друга, и решили поскорее нас разлучить. И тут весьма кстати для вас подошло время последнего испытания! А именно это вам и было нужно – избавиться от Тирена! Но как поступите вы теперь, когда я знаю о вашем подлом плане и отказываюсь участвовать в нем?

– Как я поступлю? – усмехнулась жрица. – Очень просто: я исполню то, чего желала давно, – буду управлять Аранией. С тобой или без тебя, решать тебе. Если хочешь со временем надеть Корону кристалла, вернись в Зал жертвоприношений и убей своего возлюбленного. Ну а если нет – ты умрешь сама.

– Кто же позволит тебе причинить зло мне, будущей королеве?

– Закон сильнее любого правителя. Ты согласилась умереть, когда дала согласие пройти последнее Испытание Достоинства. Надеюсь, ты не забыла об этом?

Элайя замерла, вспомнив, как Верховная жрица объясняла ей условия ритуала.

– Итак, вы намерены погубить нас обоих – и Тирена, и меня, верно? Но кто тогда сможет вступить в общение с кристаллом? Ведь оба человека, наделенные этим даром, погибнут!

– Нет, я не уничтожу всех обладающих этим даром! Ты забыла о своем ребенке, который превзойдет тебя, ибо в нем благословенно сольются две королевские династические линии. Я не покончу с тобой немедленно, а подожду, пока ты родишь. После этого я обойдусь и без тебя, взяв кормилицу.

– Вы не посмеете!

– Неужто? Если ты не исполняешь свой долг, я обязана взять все в свои руки. Выбирай! Я оставлю тебя. Подумай о последствиях своего решения и не задерживайся. – В ее глазах промелькнуло что-то вроде сожаления. – Скажи, неужели он для тебя дороже жизни – твоей, ребенка, твоего народа?

Элайю охватила ярость. «Да эта отвратительная старуха ведет себя так, будто уже добилась своего! А впрочем, разве нет? Что остается мне, одинокой, беременной, лишенной всякой поддержки, кроме… кроме той, которую может дать кристалл? Кристалл! Может, еще есть выход?»

– Ну что ж, посмотрим, Домина Магна. – В душе девушки блеснул луч надежды. – Скоро я сообщу вам свое решение.

Жрица усмехнулась:

– Да, очень скоро, дитя мое. Очень скоро.

Самые сокровенные знания

Хранит в себе Магический кристалл,

И только он поможет королю

Возродить обескровленную Империю.

Девушка долго вглядывалась в мерцающие пророческие слова, высеченные на пьедестале. Этот завет выполнен, но почему ей все еще кажется, что миссия ее не вполне завершена? Какую тайну скрывает чудесная находка? И разве она добилась чего-то, вернув кристалл в такие же жестокие руки, как и те, что привели к его утрате?

Элайя чувствовала опустошенность и растерянность. Чего она достигла, пройдя через такие испытания? Только Ватис подсказал бы ей сейчас, что делать!

Девушку душили слезы. «Ах, Ватис, – подумала она, – ты мне так нужен! Все, что у меня осталось, – это твои слова утешения. А кстати, что именно он сказал?»

«Ищи ответа в своем собственном сердце… отважном и верном… только в этом вся наша надежда».

Неужели в ее власти решить эту проблему? Внезапно страхи девушки рассеялись. «Я найду ответ, чего бы мне это ни стоило!»

Слишком долго народы Империи не решались отстаивать правду и справедливость и уклонялись от выполнения долга. Поэтому не осталось идеалов, во имя которых живут и умирают. Ее мать, поняв это, выбрала единственно возможный путь. «Осмелюсь ли я сделать иной выбор или должна последовать ее примеру?»

Девушка обратила взор на Магический кристалл. Он поможет ей – в этом она теперь не сомневалась. Нужно только набраться мужества и смело посмотреть в лицо правде.

Камень замерцал, а затем засиял. На душе у Элайи полегчало, и она всецело положилась на мудрость кристалла. Время остановилось, когда Элайя вступила в общение с кристаллом. Он раскрыл перед ней всю безграничность познаний, показал прошлое, настоящее и будущее. Когда кристалл померк, Элайя вернулась в реальность – в Залу жертвоприношений.

Тирен окоченел, пролежав слишком долго на каменной плите. Ожидая возвращения Элайи, он думал о том, когда к нему вернется способность двигаться. Какая нелепость, что ему никогда не приходило в голову расспросить девушку о ее даре оказывать парализующее воздействие. Хоть бы она не пришла до того, как у него пройдет паралич! Только тогда можно на что-то надеяться.

К нему приблизилась Верховная жрица и, наклонившись к его уху, прошептала:

– Не мечтай о спасении, прекрасное молодое животное. Тебя ждет смерть, какое бы решение ни приняла Элайя. До сих пор не ясно лишь одно – выберет ли она тот вариант, который обречет на смерть и ее. Впрочем, это не важно, ибо в любом случае победа за мной.

Увидев ярость в глазах Тирена, Верховная жрица отступила.

Наконец массивная каменная дверь распахнулась, Сестры разом обернулись, и по Зале прокатился ропот: «Элайя».

Верховная жрица издала изумленный возглас. Элайя излучала мягкий свет. Магический кристалл на ее ладони озарил сумрачную Залу. Девушка приближалась к Верховной жрице, оставляя за собой полосы мерцающего света. Она подходила все ближе, и Сестры отступили назад, почтительно и низко кланяясь.

Старую костлявую жрицу, стоявшую возле Тирена, проняла дрожь. Она сжала кулаки, пытаясь одолеть внезапную слабость, но задрожала еще сильнее. И вот две женщины встретились лицом к лицу. Минуту, показавшуюся обеим вечностью, они стояли друг против друга, и их глаза метали молнии. Это была борьба не на жизнь, а на смерть – за любовь и за Аранию.

Тяжело вздохнув, Верховная жрица сделала шаг назад.

– Что… что со мной будет, дитя мое? – Дрожащим голосом спросила она. – Вспомни, сколько я сделала для тебя! Элайя подняла руку:

– Я помню все ваши деяния, но не для меня, а против меня. Пусть лучше кристалл решит вашу судьбу, ибо я поступила бы с вами, как вы того заслуживаете.

Элайя поднесла кристалл почти к самому лицу жрицы. Камень начал вращаться, и его грани отбрасывали сияющие всеми цветами радуги лучи на стены Залы. И тут все увидели, как Верховная жрица быстро тает в воздухе. Еще минута – и от нее осталась лишь одежда, из которой выполз паук, тотчас скрывшийся в темном углу.

Элайя обернулась к Тирену и погладила по щеке. В ее глазах светилась такая нежность, что Тирен понял: в этот миг он обрел все, на что отчаянно надеялся, – любовь и преданность обожаемой женщины.

Затем девушка повернулась к Сестрам, окружившим ее:

– Утрата Магического кристалла сказалась на всех нас, – заговорила она ясным сильным голосом, – самым плачевным образом.

Она с благоговением вспомнила слова Ватиса: «Однако пришло время искупить прегрешения, изменить все к лучшему. Следует наконец понять традиции, освященные сотнями циклов, и узнать их истоки, если мы хотим преодолеть хаос и научиться отличать хорошее от дурного».

Она продолжала:

– Значение Магического кристалла было столь велико, что никто посторонний не мог покуситься на него. Предательство совершилось здесь – Верховная жрица продала кристалл, душу Империи, чтобы стяжать еще большую власть. Так возникла традиция приносить в жертву мужчин. Сначала это было символическим актом ради возвращения кристалла, но со временем оно перешло в неистовую ненависть, зловещую месть предкам первого предателя – мужчины. Первоначальная цель мести забылась, и убиение всех аранийских мужчин превратилось в вопрос выживания на планете.

Уничтожение отцов наших детей – это наш величайший позор и плата за нашу зависимость от Магического кристалла. Но больше этого не будет! – взволнованно воскликнула Элайя. – Мы выберемся на свет из тьмы невежества. Магический кристалл вновь будет руководить нами. Так он сам сказал мне, и я обещаю это вам!

Сестры как зачарованные слушали ее. Элайя ощутила сострадание к ним. Ведь они не виноваты в том, что слепо придерживались этой варварской традиции!

Дружески улыбнувшись Сестрам, Элайя жестом отпустила их.

– Нам предстоит поговорить о многом, но не сейчас. Возвращайтесь к себе. Подумайте о моих словах, а завтра мы вернемся к этому.

Фигуры в черном одеянии одна за другой покинули Залу. Элайя вернулась к Тирену, положила ладони на лоб возлюбленного и усилием воли сняла паралич. Тирен сел. Увидев, что она отпрянула, он быстро схватил ее за руку.

– Куда ты? – удивился он. Она слегка улыбнулась.

– Никуда. Но я хочу спросить, что ты думаешь обо мне после того, как чуть не принял смерть от моей руки? – Ее глаза блестели от слез. – Если ты больше не захочешь видеть меня, я пойму. Но, – она приложила палец к его губам, – должна сообщить, что у меня есть для тебя еще один сюрприз, за который я не потребую ни платы, ни обязательств.

И Элайя коснулась кристаллом ошейника Тирена. Посыпались искры, и ошейник с громким щелчком раскрылся.

Тирен изумленно пощупал мозоль от ошейника, которая тут же начала сглаживаться. Он уже собирался отшвырнуть ошейник, когда Элайя подняла руку.

– Позволь мне сохранить его в память о нашей встрече.

– Ты говоришь так, словно тебе осталось на память лишь это. Разве кристалл сообщил тебе, что для меня в твоей жизни нет места? Даже если это и так, я заставлю его отказаться от этих слов.

Горячая слеза скатилась по щеке девушки.

– Нет, – прошептала она. – Кристалл никогда не поступил бы так жестоко. Просто я… полагала, что ты не захочешь видеть меня после того, что произошло.

– Элайя! – воскликнул Тирен. – Я люблю тебя, и ты нужна мне. Но найдется ли для меня место в твоей жизни теперь? С ошейником или без него, я изгой.

– Ты ошибаешься. Началась новая эра Правления кристалла, и будут изданы новые законы. Никто не осмелится бросить вызов Хозяину кристалла и тому, кто вместе со мной будет управлять Аранией! Выбор зависит от тебя. Но что бы ты ни решил, с этого момента ты свободен.

Тирен улыбнулся:

– Ты предлагаешь мне вступить с тобой в брак?

– Да, Тирен. Я хочу быть с тобой всю жизнь, ибо никто другой мне не нужен.

– Мне тоже не нужна ни одна другая женщина, и я буду счастлив управлять вместе с тобой, чтобы вернуть Империи ее былое могущество.

Элайя со стоном прильнула к его груди:

– О, Тирен, не знаю, что бы сталось со мной, если бы ты отвернулся от меня! Перед нами такие серьезные задачи. Одной мне ни за что не справиться. Но теперь все будет хорошо. Кристалл возвращен на пьедестал власти, Империя скоро будет процветать, а мы наконец соединились. Пророчество сбывается. Все это было предопределено нам судьбой, хотя прежде мы не всегда верили в это.

– Да, ты права.

Элайя с облегчением вздохнула. Грядущие дни поставят перед ними трудные задачи, им придется приложить массу усилий, чтобы добиться успеха. Но сейчас, в этот чудесный миг, им было достаточно любви. И Тирена ждет огромная радость – ведь он пока не знает о ребенке.

Эпилог

– Прошло всего пять солнц, а между тем Империю не узнать, – все просят у кристалла содействия.

Элайя стояла с Тиреном на монастырской стене. Прильнув к его груди, она спросила:

– С чего же начнем любовь моя? Он усмехнулся.

– Уж не жалеешь ли ты о том, что приняла Корону кристалла? Я пока не видел, чтобы тебя пугали твои обязанности, какими бы трудными они ни были.

– Нет, я не брошу Аранию и Магический кристалл, если они не отвергнут меня. Но все без исключения кажется мне срочным и важным. Как определить, что главное? – Она пристально посмотрела на своего возлюбленного. – Помоги мне, Тирен!

– Пожалуй, пока нам стоит распределить обязанности, – ответил он. – Следует поскорее навести порядок на нашей материнской планете. Этим займись ты. Я же сосредоточусь на самых неотложных проблемах Империи, в первую очередь на Агрике. Народ Беллатора поработил ее. Видимо, мне придется посетить главный гарнизон моей планеты на Агрике.

– Это разумно. Когда ты решил отправиться?

– Думаю, завтра. Она изумилась.

– Так скоро? Разве нельзя подождать до свадебной церемонии – ведь это всего шесть солнц!

Тирен прижал Элайю к себе:

– Мне никогда не захочется разлучаться с тобой, но, боюсь, сейчас это неизбежно. Впрочем, не беспокойся, я вернусь вовремя. Отправившись завтра, я успею приступить к решению наиболее насущных проблем на Агрике.

– Да, работы у нас невероятно много, – согласилась Элайя. – Необходимо, чтобы Сестринская община занялась наконец делами милосердия.

Думаю, Сестрам придется положить силы на то, чтобы облегчить нашим мужчинам переход к нормальной жизни. Конечно, нужно время, чтобы женщины Арании начали относиться к ним по-человечески. Надеюсь, теперь дети будут знать своих отцов и любовь займет в обществе место, принадлежащее ей по праву.

– Это прекрасно. Я всем сердцем поддерживаю эту мысль. – Он усмехнулся: – Надеюсь, наш пример послужит всем образцом для подражания.

– Безусловно, лорд Ардейн. Однако меня заботят более отдаленные перспективы. Когда-нибудь зависимость от Магического кристалла закончится. Нам следует полагаться на свои силы и приучать к этому наш народ. Это и есть наша главная цель, а также и то, чему учит нас кристалл.