Через минуту-другую подкатил "мерс" с Цыпой. Плюхнувшись на заднее сиденье, я дал волю своему праведному негодованию:
      - Своевольничать вздумал?! Я же ясно вчера сказал - "наружника" пальцем не трогать! А ты ему вообще всю башку "АПСом" раскроил! Тем паче напротив моего дома.
      - Что случилось, Евген? - Цыпа повернул ко мне обеспокоенную мордаху. По его искренне-невинным глазенкам я моментально просек, что соратник в данном конкретном случае явно не при делах.
      - Ладно, братишка, рули в "Кент". Там все досконально обсудим.
      Наше обычное место деловых и прочих сборищ, гостиница "Кент", благополучно располагалась на прежней точке - посередине улицы Вайнера. С некоторых пор все наши ребята кучкуются именно здесь, а не в пивбаре "Вспомни былое", так как людишек в группе заметно прибавилось и требуется большая квадратура, чем в малогабаритной пивной. Жизнь вносит свои своевременно-необходимые коррективы то бишь.
      Собрались в малом банкетном зале на первом этаже гостиницы. В креслах за длинным дубовым столом приземлились четверо: я, Цыпа, Том и Петрович по кличке Фунт. Последний присутствовал на "оперативке" чисто номинально. Вследствие весьма преклонно-ветхого возраста Фунт не только мозгами, но и пистолетом активно работать был уже не в состояний. Но из уважения к старому рецидивисту я не выбрасывал его из нашей колоды, позволяя доживать свой нелегкий век в привычном ему уголовном обществе. Официально Петрович числился управляющим гостиницы. Пусть потешит старикан личное самолюбие солидно-громкой должностью перед недалекой и всех уравнивающей дорогой в ад.
      Выслушав мое подробное сообщение о странном смертельном происшествии с филером, мальчики стали старательно выуживать из своих черепушек разные мысли и идеи. Правда, шибко заумные, надо отметить.
      - Может, Евген, это глупая случайность? Простое совпадение? - неуверенно предположил Том, видно сам остро желая поверить в столь абсурдный, но весьма успокоительный вариант.
      - Все возможно в подлунном мире, - понимающе усмехнулся я. - Но господин Случай здесь явно не при делах. Слишком уж неправдоподобно, брат. Иллюзиями питаться приятно, но сильно вредно.
      - А что, если "крякнувший" фраер и не из органов вовсе? - забавно дребезжащим низким голосом высказался Фунт, по привычке нервно потирая свои узловатые кисти рук, будто кровь с них тщательно смывая.
      - Было бы весьма даже неплохо, - мечтательно вздохнул я. - Но боюсь, что это слишком хорошо, чтоб оказаться правдой. Впрочем, выяснить данный факт особого труда не составит.
      Поднял телефонную трубку и набрал на цифровой клавиатуре ведомственный номер старшего опера уголовного розыска майора Инина, давно и активно подрабатывающего в нашей фирме внештатным осведомителем. Сексотом то бишь. Услышав на том конце провода утробный басок торговца служебными тайнами, я сразу взял быка за рога:
      - Привет, майор! Узнал, надеюсь? Тут небольшая проблемка нарисовалась, требующая для быстрого решения общих усилий. Короче, встретиться надо.
      - До вечера терпит?
      - Нет, Владимир. Дела делаются либо скоро, либо никак. К тому же время деньги, утверждают американцы. А они крупные доки на рынке спроса и предложения...
      - Понял. Тогда через час на прежнем месте. Нормально?
      - Ладушки! До встречи, дорогой майор! - В слово "дорогой" я вкладывал прямолинейный и язвительно-саркастический смысл, учитывая наш ежемесячный расход на услуги Инина в размере пяти тысяч гринов. Мент, конечно; этого не просек, так как матушка-природа наделить его тонким чувством юмора позабыла. Или просто не сочла нужным.
      Вечерние деловые свидания мы с опером всегда проводим у меня на фатере, а днем обычно встречаемся в скромной кафешке под банально-непритязательным названием "Пельменная", на улице Космонавтов.
      В назначенное время я сидел в обществе неразлучного Цыпы за угловым столиком и нетерпеливо поглядывал на минутную стрелку своего "Ролекса". Опер нахально позволял себе опаздывать уже на целых семь с половиной минут. Приходилось констатировать, что не только чувство юмора, но и "вежливость королей" у него начисто отсутствует, в натуре.
      По прошествии еще пяти минут, когда я уже начал закипать праведным негодованием, Инин наконец соизволил появиться. Чтоб не привлекать нездорового внимания ярых любителей уральских пельменей, мы тоже заказали себе по порции мясо-мучных изделий и три бутылки светлого "Жигулевского".
      - Прости за опоздание, Евгений, - не счел все же лишним извиниться опер, как-то странно уставившись на меня своими синими глазами-"омутами". - Но сия задержка имеет серьезную причину.
      - Наверно, срочно понадобилось посетить сортир? - еще не до конца остыв, невинно полюбопытствовал я.
      - Не ехидничай, Евгений. Дело-то совсем не смешное и, подозреваю, имеет к тебе самое непосредственное отношение...
      - Кончай луну крутить, майор! В чем суть?
      - А вот в чем: прямо напротив твоего подъезда только что обнаружен труп с простреленной башкой.
      - В белом "жигуленке"?
      - Ну вот! Я был уверен, что ты в курсе, но одного никак не пойму - неужто нельзя было чуточку поаккуратнее сработать и отогнать машину куда подальше? А сейчас ты наверняка попадешь в поле зрения следствия. Это уж как пить дать! И как тебя отмазывать прикажешь?
      - Не волнуйся и не хипишуй, майор. Верно, я случайно в курсе происшедшего, но совершенно тут не при делах! - заверил я и добавил: - Гадом буду! Замочил того типа не я.
      - Он? - Инин кивнул на Цыпу, с упоением уплетавшего свою порцию пельменей и явно застигнутого врасплох.
      - Что? Я?! - возмутился молодой соратник, поспешно и с трудом проглотив непрожеванную пищу и закашлявшись. - Я ни в жизнь не бросил бы труп рядом с домом Евгена! Гарантия! Соображаю не хуже тебя!
      Инин, кажется, не сильно поверил в искренность моего подручного, но вида не подал. И очень благоразумно поступил, учитывая непредсказуемо-вспыльчивый характер Цыпы, привыкшего доказывать свою правоту не логическими построениями, а пистолетом. Это, кстати, всегда получается у него значительно убедительнее и быстрее. В натуре.
      - Нисколько не сомневаюсь, господин Цепелев. Вы, безусловно, не стали бы так глупо подставлять своего хозяина, - старательно сдерживая насмешку в голосе, заявил опер, отводя глаза в сторону.
      Чтобы внимание Цыпы случайно не акцентировалось на унизительном для соратника слове "хозяин", я вмешался в разговор, грозивший выйти из-под контроля:
      - Ладушки! Никто из моих мальчиков к трупу в "жигуле" никакого отношения не имеет - и хватит об этом! Лучше скажи, удалось выяснить личность потерпевшего?
      - Само собой. У него целая куча визиток в кармане была. Все на одно имя Романова Бориса Николаевича, директора частно-сыскного агентства "Орбита".
      - Все-таки мент оказался хоть и вневедомственный! - пришлось констатировать мне сей печальный факт. - Тогда ясно, почему следственная бригада вскорости пожелает списать на меня "мокруху". Очень удобная версия и прямо на поверхности плавает, как дерьмо в проруби.
      - Вот именно! - поддакнул Инин, набулькивая себе в стеклянную кружку пенного напитка из запотевшей бутылки. - Мой тебе добрый совет: не мешкая, позаботься о надежном алиби на время убийства.
      - Откуда же я могу знать это самое время?! - чуть было не вспылил я, возмущенный до глубины души туповато-нахальной ментовской уловкой.
      - Тогда для всякого-якого на всю ночь алиби себе обеспечь, - ухмыльнулся опер, совсем не расстроившись, что его банальный "номер" не прошел.
      - Одну из визитных карточек, надеюсь, ты для меня догадался припасти?
      - Само собой. Недооцениваешь, дорогой Евгений, как всегда! - Инин состроил обиженную морду и выудил из кармана своей коричневой замшевой куртки глянцевый картонный квадратик с отпечатанным готикой типографским текстом.
      - Ладушки! - Я приватизировал "визитку" и поднялся из-за стола. - У нас срочно-неотложные дела-делишки, мы уходим. От тебя завтра жду подробности инцидента. В частности - отчет судмедэксперта о вскрытии трупа.
      - Стрелку забьем здесь же?
      - Нет. Встречаемся у меня на фатере в полдень. Удачи, майор, до завтрашнего рандеву!
      Когда Цыпа завел мотор нашего фасонистого "мерса", я проложил курс:
      - Давай в офис "Орбиты". Менты, уверен, еще там не нарисовались. Они ведь людишки лениво-медлительные и весьма малосообразительные, как всем известно. Особенно нам, эрцэдэ.
      Цыпа скосил на меня озабоченные глаза и хмыкнул неопределенно:
      - Как скажешь, Евген.
      Офис частного сыскного агентства, судя по адресу на визитной карточке, располагался недалече-в деловой части города на улице Розы Люксембург.
      Мы добрались до намеченной цели за каких-то семь-восемь минут. Серое двенадцатиэтажное здание было стандартным - сплошь из стекла, железа и бетона. Ни ума, ни фантазии у отечественных архитекторов, видать.
      - Остаешься в машине. Если менты уже там и меня задержат - сразу сообщи майору и моему адвокату. Усек?
      - Может, тебе не стоит так рисковать? - попытался удержать шефа преданный телохранитель. - Давай я туда наведаюсь? Или кого-нибудь из ребят пошлем.
      - Нет, братишка, - улыбнувшись, дружески потрепал я Цыпу по его рыжим вихрам. - Ты не справишься. Ведь неизвестно, с чем именно придется столкнуться и что конкретно надо искать. Здесь необходимы редкая интуиция и высокая находчивость. Так что, сам понимаешь, кроме меня, на разведку идти просто некому.
      Охраны и даже банального вахтера на входе в здание не было, что меня одновременно и удивило и порадовало. Надо будет обязательно занести в личный черепной компьютер сей факт безалаберности. Авось когда-то пригодится. Чем черт не шутит, когда бог спит.
      То, что удалось проникнуть в данный высотный домишко "без сучка и задоринки", я посчитал за очень хорошее предзнаменование. За добрый и поощрительный знак свыше то бишь. В "бизнес-здании" располагалось, наверно, несколько сотен различных контор, агентств и фирм. Мне пришлось убить не менее пяти минут, пока смог разобраться в веренице настенных указателей, исполненных в основном почему-то на английском языке, и отыскать запертую дверь "Орбиты" в конце четвертого этажа.
      Убедившись, что редко сновавшие по коридору клерки не обращают на меня ни малейшего внимания, я нагнулся и с пристрастием осмотрел дверной замок. Он оказался солидного бельгийского производства и явно имел целую кучу степеней защиты от взлома.
      Зато сама дверь являла собой типичный образец российской безалаберности была фанерной, короче. Мне даже стало весело от столь вопиющего несоответствия формы и содержания.
      Я тяжело навалился плечом в середину хрупкой преграды и тут же получил логично ожидаемый результат: дверь выгнулась, и "язычок" замка выскочил из своего стального гнезда в косяке.
      Скользнув за ставшую нетоварной дверь, я тихо прикрыл ее за собой и огляделся. Не знаю точно, что я ожидал увидеть, но явно совсем не то, что меня окружало. Офис сыскного агентства "Орбита" состоял всего из одной комнаты-кабинета. Как в какой-нибудь подсобке, окон здесь не было, а вся непрезентабельно-скудная меблировка состояла из обшарпанного письменного стола с небрежно разбросанными по нему бумагами, двух колченогих стульев и жалкой ковровой дорожки, малоуспешно прикрывавшей давно не крашенный пол. Да, весьма небогато жил покойный Романов. Бизнес сыскаря если и приносил ему доход, то очень незначительный, видать. Плату за аренду помещения наверняка постоянно задерживал, бедолага.
      Натянув тонкие лайковые перчатки, я приставил к входной двери один из стульев, чтоб случайно не оказаться застигнутым врасплох, и подошел к столу. В бумажном барахле, состоявшем из разрозненных листочков, блокнотов и толстых "амбарных" книг, разобраться было нелегко. Тут сам черт запросто ногу себе сломит, в натуре. Если же читать все подряд, несколько часов убить придется. Столько у меня нет, это как пить дать.
      Мое внимание привлекла одна из "амбарных" книг, на корешке которой была выведена от руки надпись: "Посетители". Пролистав ее до половины, нашел окончание записей. Каково же было мое удивление, граничившее с ошарашением, когда я увидел Цыпину фамилию, стоявшую в перечне посетителей предпоследней. Я чувствовал себя так, словно только что получил жестокий удар кастетом в челюсть.
      Впрочем, личное замешательство длилось самый децал - уже через пару-тройку десятков секунд я поспешно вырывал подозрительную страницу вместе с несколькими следующими, так как и по слабому оттиску на чистой странице менты, как известно, научились с помощью лазера запросто восстанавливать утраченный текст. Сложив листки вчетверо, сунул их в карман и покинул задрипанный офис, сильно смахивающий на волчий капкан. Лампочку под низким потолком гасить не счел нужным - все одно взломанную дверь спрятать не удастся. Даже от часто близоруких работников прокуратуры. Спускаясь по лестничным маршам, стянул кожаные перчатки и сунул их, как обычно, в задний брючный карман.
      В холле на первом этаже старикашка почтальон скучающе рассовывал корреспонденцию по нескончаемому тройному ряду металлических ящичков. Упруго-бодро подойдя к нему, я доброжелательно улыбнулся и по-деловому спросил:
      - Для "Орбиты" писем нет?
      - Какой номер офиса? - сухо уточнил ветхий служитель ведомства, no-достоинству, видать, оценив мой крокодильско-золотой оскал и решив по-умному зря не нарываться.
      - Двести девяносто второй. - Я щедро угостил почтальона сигаретой, и тот слегка смягчил голос.
      - Писем нет. Вот только счет телефонный.
      - Ладно, давайте. Благодарю, что сэкономили мое время. Его стоимость после кризиса только возросла.
      - А цена моего времени окончательно упала, - тяжко вздохнул собеседник, жадно затягиваясь табачным презентом. - До этого молокососа Кириенки пенсии на прожитье мне кое-как хватало, а нынче пришлось вот на почте подрабатывать, чтоб с голодухи не сдохнуть! Зачем в главные министры, паршивец, сдуру полез? Все гордыня человеческая!
      - Полностью с тобой солидарен, земляк! - сочувствующе кивнул я и, сунув в кармашек его тужурки почти полную пачку сигарет, поскорее слинял от словоохотливого старикана. Базарить на навязшие в зубах темы инфляции, девальвации и повсеместного обнищания народонаселения никакого желания у меня не было. Да и нервных сил тоже, так как по характеру я чувствителен и сильно сердоболен. Натура интеллигентно-хрупкая - тут уж ничего не изменить.
      Весь путь до пивбара "Вспомни былое" я сосредоточенно молчал, отдавшись мрачным размышлениям о странной записи в книге учета клиентов. Впрочем, когда "мерс", шипя шипованными шинами, свернул к автостоянке, я почти успокоился. Нет, весьма все же маловероятно, что Цыпа способен на какую-то мутную интригу у меня за спиной. Неоднократно я лично и жестко проверял его преданность - это во-первых, а во-вторых, не так у соратника мозговые извилины устроены. Закручиваются лишь в одну, предсказуемую то бишь, сторону. За что и люблю братишку.
      Все же в кабинетике Тома я решил, чисто для понта, разыграть карту до конца. Выложив на стол перед Цыпленком давеча вырванный из "амбарной" книги лист, спросил, старательно нахмурив брови:
      - Как это понимать прикажешь? Давай колись, короче!
      Наивный телохранитель-соратник, уловив в моем голосе неприкрытую угрозу, обиженно насупился и поднял листок, вцепившись в него глазами, как бульдог в горло врага.
      Пока Цыпа, забавно шевеля губами, вчитывался в явно незнакомые ему фамилии посетителей частного сыскного агентства, я развернул желтый листочек телефонного счета и тут же схлопотал себе новый "кастетный" удар, неожиданно наткнувшись скучающим взглядом на хорошо знакомый мне номер. Как наглядно явствовало из счета, покойный сыщик два раза в прошлом месяце звонил из своего офиса в Тюмень вору в законе Караганову по кличке Нахрап. С этим неприятным типом мы были знакомы уже давненько. В Тюмени он занимался примерно тем же, чем я в Екатеринбурге, но бизнес его с каждым годом все больше и больше хирел из-за постоянно ухудшающегося финансово-экономического положения региона. Клиентов становилось все меньше и меньше то бишь. Поэтому вполне понятно и логично, что Нахрап год назад восхотел перебраться в сравнительно сытый Екатеринбург вместе со всей своей уголовной кодлой. Но я был категорически против появления под боком крупного конкурента, и наши дипломатические переговоры чуть было не переросли в натуральную войну местного значения. Острые разногласия кровью, к счастью, не разродились благодаря урало-сибирской сходке воров в законе. "Сходняк" нас формально помирил, постановив: более никому не зариться на чужие территории. На том конфликт и закончился, не успев толком разгореться. Кому из нас при таком раскладе тогда крупнее повезло, бабушка надвое сказала, так как я уже всерьез собирался отправлять в Тюмень Тома с "деликатным" поручением. Он даже на звук по движущейся цели стреляет почти так же грамотно, как и Цыпа. Этого у него никак не отнять - разве только вместе с жизнью.
      - Я тут не при делах, гарантия! - заявил Цыпленок и, положив листок на стол, прихлопнул по нему для убедительности своей чугунной дланью. - Никогда посетителем "Орбиты" не был. Это чья-то гнилая мутка, Евген! И почерк не мой!
      - Почерк везде один. Думаю, принадлежит хозяину кабинета Романову, усмехнулся я. - Ладушки, тут все предельно ясно. Меня сейчас другое беспокоит неужто это тюменский Нахрап на прошлой неделе кладбищенскую заварушку организовал?
      - С чего ты так подумал? - удивился Цыпа. - На сходке ведь разрулили ситуацию, от и до.
      Когда я популярно "жеванул" телохранителю происхождение своих подозрений, тот весь нахохлился и безапелляционно заявил:
      - Вот ведь козел! Ну, я ему рога-то отверну вместе с его тупорылой башкой!
      - Это вряд ли. Если понадобится - Том поедет. Ты мне здесь нужен, браток.
      Цыпа благодарно засиял своим розовым детским личиком, как пацаненок, которого ласково погладил по голове строгий папаша.
      - Кстати, Том! Я тебе поручал выяснить, кто из наших не смог по какой-либо причине на пикник поехать. Перечисли-ка ребятишек.
      - А нечего перечислять. Не поехал один лишь я. - Сидевший до этого момента с сонно-отсутствующим видом, наверное сочиняя в уме очередной стих, Том очнулся наконец от творческой "спячки" и напряженно уставил на меня свои серо-стальные глаза, словно дула двуствольной лупары. - Таким образом, первый подозреваемый я. Не так ли, Евген?
      - Не в цвет, браток, - усмехнулся я невероятной близорукости соратника. Если бы я тебя подозревал, то ты уже давно оказался бы в лапах Цыпы и корчился, на дыбе подвешенный. Неужто неясно? Нет, Том, ты вне всяких подозрений. Я в курсе, что у тебя в тот раз неожиданно поднялось кровяное давление в черепушке и поломало планы на лесной отдых. Дома отлеживался, верно?
      - Да, точно. - Том заметно расслабился и облегченно откинулся на спинку кресла. - Остальные ребята все поехали, кроме тех, кто не мог работу оставить. Вышибал и метрдотелей имею в виду. Обслуживающий персонал.
      - Вот среди них и надо суку искать, - встрял в разговор Цыпа, очень довольный неожиданно народившейся у него идеей.
      - Мысль дельная, - похвалил я и, вдоволь налюбовавшись на засветившуюся самодовольством мордаху соратника, жестко добавил: - Но бесперспективная! Каким хитромудрым манером среди пары дюжин рыл наводчика вычислять прикажешь? Нет, братва! Для успешного розыска предателя информации у нас пока явно недостаточно. Будем ждать!
      - А может, на фатеру к частному сыскарю наведаться? Авось что-нибудь да срастется! - предложил Цыпа, не любивший сидеть без дела.
      - Чревато, брат, - отрицательно помахал я горевшей сигаретой. - Менты в первую очередь по домашнему адресу потерпевшего рванули. Сейчас красноперых там - как грязи! Давай-ка лучше в нардишки разомнемся. Давненько я тебе "кокс" не ставил. Том, достань из холодильника свеженького чешского для куражу.
      Следующий весенний день народился весьма позитивно-приятным. Оказался насыщенным и результативным то бишь.
      Проснувшись ближе к полудню, я, памятуя добрый совет из телепередачи "Здоровье", вылезать из-под верблюжьего покрывала не спешил. Сперва спокойно полежал-понежился, осваиваясь с окружающим миром и своим местом в нем. Как утверждают некоторые эскулапы, это необходимо для оптимистического восприятия действительности и энергетической психоподзарядки.
      Потом принял ставший привычным контрастный душ и тщательно побрился. Словно чувствовал, что денек нынче ответственный до супера и надо выглядеть соответственно.
      Опер Инин не заставил себя ждать. Проявив редкую для него пунктуальность, нарисовался ровно в двенадцать часов. Правда, вполне возможно, что ночью просто вырубался свет и настенные электрочасы нагло врали в пользу мента, зачем-то поднимая в моих глазах его имидж в паре с рейтингом.
      - Привет, майор! Что-то не вижу за плечами рюкзака с оперативной информацией! - слегка подковырнул я, открывая дверцу камин-бара.
      - Как умный человек, информацию я предпочитаю хранить в голове, благодушно отозвался Инин, с удовольствием разглядывая батарею разнокалиберных бутылок и даже, казалось, лаская их взглядом беззаветно искреннего поклонника зеленого Змия.
      Весьма неравнодушен опер к алкоголю, и поэтому, как человек гуманный, я не стал томить его вечно жаждущее нутро и тут же набулькал в две стопки марочной сорокатрехградусной амброзии импортного производства и качества.
      - Прими бальзамчика для просветления мозгов и рассказывай о результатах экспертиз.
      Инин, видать, нынче был с похмелья, так как не стал привычно смаковать напиток, а сразу махнул все сто граммов и многозначительно поглядел на пузатую бутылку счастливо-слезящимися глазами.
      Я моментально просек, что к чему, и плеснул в опорожненную хрустальную емкость новую дозу. С "приговором" второго стопарика опер не спешил, любовно грея его в своих лопатообразных ладонях, - это обнадеживало. Конечно, я не возражаю против того, чтобы он надрался до поросячьего визга, но лучше пусть это произойдет не у меня на фатере. Ведь в дупель пьяные менты так же опасны и непредсказуемы, как и нажравшиеся уголовники. Такой вот банально-странный парадокс.
      - Ладушки, майор! - сказал я, закусывая сочной мякотью мандарина. - Дело превыше всего. Рассказывай!
      - Начну по порядку, - пророкотал Инин, удовлетворенно облизывая свои змеевидные губешки. - Где-то с недельку назад ты давал мне номера с моторов четырех легковушек. Я пробил на их счет - все эти машины числятся в угоне.
      - Я так и думал! - отмахнулся я. - Давай, короче, результаты вскрытия Романова.
      Майор недовольно поморщился на мои подстегивания, но благоразумно подчинился:
      - Ну, так вот. Убит господин Романов примерно в шесть утра выстрелом в упор через боковое окошко его авто. Стреляли из немецкого "парабеллума". Ствол люгера, по-видимому, не изношенный - пуля не только башку потерпевшему навылет пробила, но и дверцу "жигуленка".
      - Кстати, майор, ты в курсе, как переводятся слова "пара беллум"? - не удержался я от приятной возможности блеснуть глубокими познаниями. - Это латынь. В переводе: "готовься к войне". Очень символично, не находишь? Ладно. Что еще?
      - Немного, Евгений. Судя по положению трупа в машине, частный сыщик в момент выстрела разговаривал со своим убийцей. Полагаю, что хотя бы шапочно был с ним знаком. Это тебе что-нибудь дает?
      - Пока не знаю, - честно признался я, закуривая "Стюардессу". - Какие-то записи покойного в "жигуле" найдены?
      - Естественно, Евгений. - Опер как-то усмешливо-изучающе поглядел мне в глаза и добавил, словно извиняясь: - Я при всем желании скрыть блокнот потерпевшего не смог бы. Ей-богу!
      - Кончай кота за хвост тянуть и ходить вокруг да около! В чем конкретно суть?
      - А в том, Евгений, что все записи в блокноте покойника касались исключительно одного лишь тебя. Все твои передвижения по городу с обязательным указанием точного времени. Две недели он тебя пас. Кстати, мои братья-коллеги еще не наведывались? Надеюсь, ты уже подсуетился и обеспечил себе железное алиби?
      - Железное и даже пуленепробиваемое алиби мне сварганишь именно ты, дорогой! - жестко заявил я, любуясь на забавно широко распахнувшиеся гяаза-"омуты" собеседника, явно сбитого с толку. - Хватит таращиться, как карась на удочке рыболова! Все предельно просто: при необходимости, майор, ты подтвердишь, что с пяти утра до половины седьмого находился у меня для получения оперативной информации и инструктажа. Зря, что ли, я числюсь в вашем ведомстве осведомителем?
      - Зачем же так пошло-грубо? - неискренне поморщился Инин. - Ты у нас проходишь внештатным сотрудником. Почувствуй разницу!
      - Уже почувствовал! - пресек я глупые филологические изыски мента. - Ну так что? Дашь такие показания при острой надобности? Учти - ты получаешь от нашей фирмы в четыре раза больше положенного. Отрабатывай свой хлеб с маслом и икрой, майор!
      - В четыре раза? - радостно изумился опер, алчно заблестев голубенькими глазками. - Не шутишь?
      - Не раскатывай губешки раньше времени, дорогуша! - сразу содрал я с размечтавшегося опера "розовые очки". - Ты не в ту сторону подумал! И не в том ракурсе! После прошлогоднего летнего кризиса доллар аж вчетверо подскочил. Я имел все моральные права перевести тебя на рублевое довольствие, верно? Но я не кусочник и благородно сохранил за тобой месячные пять "штук" баксов. Сечешь поляну?
      - Да, понял, - заметно поскучнев лицом и голосом, вяло кивнул крупный чин местных органов правопорядка. - Хорошо, Евгений. Коли сильно припрет - смело ссылайся на меня. Я подтвержу факт нашей конспиративной встречи.
      - Вот и ладушки! Значит, все путем! - Я словно бы даже ощутил, как с моих плеч свалился тяжелый и опасный груз. - Ты не обманул моих ожиданий, майор. С меня причитается!
      Когда с бутылкой марочного коньяка было благополучно покончено, опер патриотично-поспешно засобирался на службу отечеству. В родное управление внутренних дел то бишь. Впрочем, думаю, Инин так рвался в контору не на борьбу с преступностью, а в свой рабочий кабинет, где у него, как мне было доподлинно известно, всегда имелась алкогольная заначка в виде штофа смирновской водки.
      Удерживать продажного мента я и не думал - и так уж надоел он мне хуже пареной репы. Хуже лагерной баланды то бишь.
      Буквально через минуту после ухода Инина у меня появился Цыпа.
      - Какие новости, Евген? - с порога поинтересовался преданный соратник. Ситуация прояснилась хоть децал?
      - Наин, нихт, ноу, братишка, - ответил я, пытаясь за красивыми импортными отрицаниями спрятать свое невеселое настроение.
      Цыпа разочарованно вздохнул и уселся в кресло, терпеливо дожидаясь, пока я оденусь.
      Сменив стеганый шелковый халат на свой обычный повседневный прикид черные рубашку, джинсы и кожанку, - я почувствовал себя более оптимистично и уверенно. В особенности когда ощутил в кобуре под мышкой приятную тяжесть безотказно-верного "маргоши" с навинченным на ствол цилиндриком глушителя. Сунув в задний брючный карман запасную десятизарядную обойму, стал полностью готов к труду и обороне, так сказать.
      Не прошло и четверти часа, как мы с Цыпой уже входили в малый банкетный зал гостиницы "Кент". Там уже находились Том и Петрович, резавшиеся со скуки в карты. При моем появлении соратники сразу прекратили данное постыдное развлечение, тем паче что играли они в плебейского "дурака", а не в приличную "буру".
      - Фунт, тряхни стариной и организуй-ка свежего холодного пивка на нашу честную компанию, - обратился я к Петровичу, усаживаясь на свое законное место во главе длинного, на весь зал, стола.
      - Дружественная нам строительная фирма "Феникс" закончила ремонт собачьего кладбища. Сейчас памятники смотрятся даже лучше, чем раньше. Я сам вчера ездил в "Приют для друга" принимать ихнюю работу, - доложил Том.
      - Замечательно, - без всякого энтузиазма отозвался я. - Но у нас более важные вопросы в наличии. Кто-то очень старательно мутит воду в нашем тихом пруду. Интригует по-крупному, короче. Сильно подозреваю, что убийство господина Романова и налет на кладбище как-то взаимосвязаны между собой и являются делом одних и тех же лап. Весьма вероятно, что за всеми этими событиями стоит не кто иной, как тюменский Нахрап. Наверняка покойный Романов следил за мною по его заказу. Как мыслите, мальчики?
      Фунт приволок на деревянном подносе полдюжины кружек ледяного пива, и обсуждение наших животрепещущих проблем сразу активизировалось. Хотя в настоящем случае определение проблем как "мертвотрепещущих" было бы явно более в тему.
      - Надо замочить Нахрапа - и вся недолга! - решительно высказался Цыпа. Даже если он не при делах, все одно, пора козлу на покой.
      - Я тоже так думаю, - поддержал рацпредложение Цыпы Том. - Лучше перестраховаться от греха. Тем более что никаких других контрмер мы предпринять не можем. На безрыбье и жопа соловей, как говорится.
      - Ну, кое-какие шаги мы сделать все же в состоянии. К примеру, грамотно пустить информацию, что некто левый продает патроны к "парабеллуму". Товар весьма дефицитный, и если стрелок трется где-то поблизости, то вполне может клюнуть на приманку и засветиться.
      - Козырная идея, Евген! - восхитился Цыпленок, возбужденно блестя глазами. - Махом выцепим мутнорылого ухаря, который спецом кокнул частника сыскаря напротив твоего подъезда!
      - Сомневаюсь, что такое мероприятие станет успешным, - пессимистично заметил Том. - Ежели у неизвестного нам кадра есть уголовный опыт, он и за ящик патронов навряд ли храповик из норы высунет. Не законченный идиот, поди.
      - Я никак не вкурю, Михалыч, - проскрипел со своего кресла Фунт, глядя на меня своими выцветшими буркалами. - Ты хочешь найти какой-то особенный "парабел"?
      - Самый что ни на есть обыкновенный. Не лезь, Петрович, в серьезный базар. Лучше принеси-ка еще пивка.
      - Но ведь этих германских шпалеров пруд пруди, - упрямо не сдавался наш старикан, явно не спеша заменить на столе порожние кружки на полные.
      - Да неужели? - мягко улыбнулся я, не желая излишней резкостью обидеть ветерана уголовного "труда". - Я, к примеру, за всю свою жизнь лишь пару раз лицезрел "парабеллум". Даже в нашем, далеко не бедном арсенале ни одной такой "волыны" нет. Кончай мудрствовать, старик, - ступай за пивом!