Он должен помнить об этом.
Джемме нельзя доверять. Ее собственный отец предупреждал его об этом незадолго до своей смерти. Джемма привыкла использовать людей и ситуации для достижения своих целей. Она занималась этим всю жизнь.
Возможно, сейчас она и притворилась, что напугана его прикосновением, но пройдет время, и Джемма будет умолять его коснуться ее. И он возьмет ее, унесет к вершинам наслаждения.
Андреас улыбался, подъезжая к ее уединенному жилищу.
Может быть, ему хватит и недели, чтобы Джемма оказалась в его постели.
Может быть, всего нескольких дней…
Джемма тихо сидела рядом с Андреасом, стараясь унять сердцебиение. Прикосновение его руки шокировало ее, но совершенно не по тем причинам, которые следовало бы ожидать.
Годами она избегала мужчин. Даже к врачам-мужчинам не ходила. И все потому, что не желала вспоминать ту ужасную ночь, когда мужчина силой овладел ею, а она была слишком пьяна, чтобы остановить его.
Но прикосновение Андреаса было совсем другим. Приятным. Волнующим.
Даже в ресторане Джемма не раз ловила себя на том, что разглядывает руки Андреаса, пытаясь представить, каким будет ощущение от его рук на ее коже. А у него были красивые руки. Загорелые, с длинными пальцами. Покрытые темными волосками. Сильные мужские руки…
Джемма тряхнула головой, пытаясь прогнать волнующие мысли, но они тут же вернулись, как только Андреас остановил машину возле ее дома.
Девушка смущенно отвела глаза и уставилась на свои руки, размышляя, заметил ли он, как они изменились. Наращенные ногти, накрашенные лаком кричащих цветов, уступили место коротко стриженным ногтям с заусенцами.
Джемма сжала кулачки, чтобы скрыть это, и постаралась сосредоточиться на другом: сейчас ей надо выйти из машины с той же грацией, как она делала это десять лет назад. Но гримаса боли все же исказила ее лицо, когда она неловко выставила раненую ногу из машины.
Андреас предложил ей руку, и на этот раз Джемма с благодарностью приняла ее.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он. – Ты очень бледна.
– Все хорошо. – Джемма попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. – Просто нога немного затекла от долгого сидения. Скоро все пройдет.
Андреас проводил девушку до дома, подстраиваясь под ее шаг.
– Что у тебя с ногой? Это навсегда?
– Она сломана в нескольких местах. Кости срослись не очень хорошо.
– Неужели ничего нельзя сделать, чтобы исправить это?
Джемма ввела код на замке и, открыв дверь, вошла в дом в сопровождении Андреаса.
– Нет, все, что возможно, уже сделали. Врачи говорят, со временем нога перестанет так болеть, но боюсь, что они просто пытаются утешить меня.
– Тебе нужны какие-нибудь лекарства от боли?
– Нет… правда, я в порядке. Когда ты уйдешь, я смажу ее мазью и сделаю зарядку. Буду как новенькая… ну ладно, не совсем так. – Джемма грустно вздохнула. – Но по крайней мере я могу ходить, не то что… – она отвернулась, бросив беглый взгляд на автоответчик.
Андреас заметил, что на нем горит красная лампочка, а значит, Джемме никто не звонил. Он не мог удержаться от мысли, что Джемма ведет замкнутый, уединенный образ жизни в своей маленькой добровольной тюрьме.
– Может быть, выпьешь кофе? – предложила Джемма.
– Было бы чудесно, – согласился Андреас больше из вежливости, чем из желания остаться. – Может быть, позволишь мне сварить кофе, а ты пока отдохнешь немного.
– Не надо меня жалеть, Андреас. Я еще способна сварить кофе.
– Я и не говорю, что не способна. Но ты правда очень бледная. Я просто хотел помочь.
– Мне не нужна твоя помощь.
– Нет, Джемма, очень нужна, – напомнил ей Андреас, подойдя ближе. – Нужна тебе больше, чем чья-либо еще. Без меня ты все потеряешь. – Он провел по ее щеке рукой нежно, едва касаясь кончиками пальцев, и у Джеммы перехватило дыхание. – В твоих интересах, дорогая, удерживать меня до тех пор, пока не получишь то, что хочешь, так?
– О чем ты говоришь? – прошептала девушка.
Губы Андреаса медленно расплылись в белозубой улыбке. Он взял ее за подбородок, заставляя взглянуть в его глаза.
– В тебе волшебным образом переплетаются две половины. Одна – эгоистичная, заносчивая девушка из прошлого, а вторая – новая, чувственная, беззащитная женщина, которая сводит меня с ума.
Джемма хотела бы ощущать себя прекрасной – если не внешне, то хотя бы внутренне, но не могла. Вместе с тем она знала, что никогда не сумеет быть такой, какой была в прошлом. Только не после всего, что произошло. Она слишком хорошо усвоила уроки, которые ей преподнесла жизнь, чтобы еще раз совершить те же ошибки.
– Я была тогда всего лишь подростком, – испуганно прошептала Джемма. – Мне было восемнадцать лет, когда мы познакомились.
– Я думал, ты все забыла о том времени, разве нет?
– Ммм… – девушка вздрогнула. – Я… я… ты сказал, что это было десять лет назад, и я… посчитала. Мне было восемнадцать… еще девчонка… вот и все…
Кажется, Андреас немного расслабился. Неожиданно он склонился еще ближе к ней. А через мгновение их губы слились в поцелуе.
Этот поцелуй был нежен. Даже слишком нежен. Джемма хотела, чтобы Андреас продолжал, но он, словно не желая продолжения, отстранился.
– Думаю, я не буду пить кофе. – Он коснулся своих губ. – Это и так не даст мне заснуть всю ночь.
Джемма растерянно стояла перед ним, не сводя с него глаз. Андреас развернулся и пошел к двери. Он не произнес больше ни слова и вышел, даже не взглянув на нее…
Джемма вздохнула и опустилась на ближайший стул. Ее пальцы касались разгоряченных губ, которые минуту назад он так нежно целовал.
Дверь была заперта на все замки и щеколды, но никода в жизни Джемма не чувствовала себя так незащищенно…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На следующий день Джемма отправилась в гости к подруге, с которой они познакомились в реабилитационном центре. Рейчел Бригз и ее маленькая дочка Изабелла теперь жили в небольшой квартирке в часе езды от центрального вокзала.
– Как дочка? – поинтересовалась Джемма, когда они с Рейчел сели пить кофе.
– У нее снова был приступ около шести утра, – вздохнула подруга. – Но сейчас Иза хотя бы спит по ночам.
Джемме до сих пор с трудом верилось, что собственный отец причинил своему трехлетнему ребенку столько вреда, что это привело к эпилепсии. Девушке больно было думать, что кто-то из той же плоти и крови может так обращаться с ребенком. Отец сейчас отбывал срок в тюрьме, но все же это было достаточно мягкое наказание за то, что он сделал невинной малышке. Этот человек освободится из тюрьмы, а у его дочери навсегда останется душевная травма. С физическими Джемма собиралась разобраться.
– Слушай, Рейчел, – девушка склонилась к подруге, – у меня есть план. Скоро у меня будут деньги. Достаточно, чтобы оплатить нейрохирургическую операцию, которая нужна Изабелле.
– Я не могу тебе это позволить! – воскликнула женщина. – Это будет стоить сотни тысяч долларов, не считая перелета в Штаты и прочих расходов.
– Знаю, но скоро я унаследую деньги. Я не говорила об этом раньше, потому что не хотела тешить тебя напрасной надеждой. Через два дня у меня будет достаточно денег, чтобы отправить вас в Штаты на столько, на сколько это необходимо для выздоровления Изабеллы.
– Операция рискованная… – Рейчел закусила губу. – Только один врач в Америке берется за такую. Что, если что-то пойдет не так и Изабеллу придется положить в больницу на несколько месяцев? Может потребоваться огромная сумма.
– Но мы же должны что-то сделать, – настаивала Джемма. – Позволь мне помочь вам, Рейчел. Не лишай меня шанса сделать доброе дело, исправив тем самым грехи прошлого.
– О чем ты говоришь? – удивилась подруга. – Ты самая добрая, самая хорошая женщина из всех, кого я знаю. Какие у тебя могут быть грехи?
– Я не такая хорошая, как тебе кажется, – вздохнула Джемма. – Мне очень стыдно за свою жизнь. Все зло, которое я причинила людям, возвращается, как бумеранг, и я хочу попытаться исправить хоть что-то. И один из способов – дать малышке Изабелле шанс на нормальную жизнь. Она заслуживает счастливого детства.
Глаза Рейчел наполнились слезами благодарности.
– Я не могу поверить… как будто мечта становится реальностью… это просто чудо, – женщина расплакалась. – Я не знаю, как тебя благодарить.
– Не нужно благодарности. Я прошу только об одном: не говори никому, кто дал тебе денег. Пожалуйста, Рейчел, никто не должен знать.
– Из-за Бретта? – обеспокоенно спросила Рейчел.
– Я не хочу, чтобы что-нибудь просочилось в прессу, – объяснила Джемма. – Я родом из богатой семьи и не хочу привлекать к себе лишнего внимания. Да и из-за Бретта тоже.
– Думаешь, он может снова искать меня?
– Не исключено. Твоему мужу не составит труда узнать, что у тебя появились деньги. Он скоро выйдет из тюрьмы. Хотя вы и переехали, такие, как он, всегда найдут лазейки, чтобы все разузнать. Бретт может выследить вас.
– Думаю, ты права… – кивнула Рейчел. – Но ведь нечестно скрывать от мира твою добродетель.
– Я не хочу никому ничего доказывать. Несколько лет назад журналисты устроили мне тяжелые времена. – Джемма помолчала. – Помнишь, я рассказывала тебе, что пережила аварию?
Женщина кивнула, шмыгнув носом.
– В общем… там все запутано, но у меня теперь дурная репутация среди журналистов. Они раздули эту историю, чтобы их журналы лучше продавались.
– Но можно я хотя бы расскажу маме? – спросила Рейчел. – Мне понадобится ее поддержка.
– Хорошо, но больше никому, – настаивала Джемма. – Я не хочу подвергать вас с Изой опасности.
В глазах женщины отразилось смятение.
– Понимаю… я каждый день живу в страхе, что однажды дружки Бретта разыщут меня. Он несколько раз угрожал мне этим.
– Знаю, но теперь ты можешь не беспокоиться. Поездка в Америку спасет тебя.
– Я до сих пор не могу поверить, что это произойдет со мной. Я уже потеряла надежду, что Изабелла сможет когда-нибудь жить нормальной жизнью. У меня никогда бы не накопилось нужной суммы, а просить помощи публично я не могла из-за мужа. Ты так великодушна.
– Нет, – возразила Джемма. – Истинное великодушие в том, чтобы дать что-то, требующее самопожертвования. А у меня достаточно денег, чтобы помочь маленькой Изе.
– Ты всегда слишком несправедлива к себе, Джемма, – возразила подруга. – Что произошло в твоей жизни, отчего ты стала такой?
– Опыт, Рейч, – вздохнула девушка. – Я слишком поздно поняла, что имеет значение в нашей жизни. Но урок усвоила.
– Как и я, – кивнула женщина. – Я прощала Бретта слишком долго, и посмотри, чем все закончилось. Если бы только у меня хватило смелости сразу оставить его…
Джемма взяла подругу за руку.
– Не вини себя. Это Бретт сотворил такое с Изабеллой, не ты. Ты старалась оградить ее. Не забывай об этом.
Рейчел вздохнула и поцеловала руку подруги.
– Ты изменила мою жизнь, Джемма. Я чувствую, что изменилась благодаря тебе.
Джемма старалась подавить слезы, но, хотя у нее уже был в этом навык, они бежали по щекам. Девушка удивленно утерла их рукой. Рейчел крепко обняла ее.
– Знаешь, я впервые вижу, как ты плачешь.
– Обычно я плачу в одиночестве, когда никто не видит, – призналась Джемма, шмыгнув носом. – Чтобы меня не жалели.
– Да ты больше всех людей на земле заслуживаешь счастья, – улыбнулась Рейчем. – Я думаю, скоро наступит и твой день.
– Может быть, скорее, чем тебе кажется, – объявила Джемма, ненавидя себя за то, что придется притворяться и перед самой близкой подругой. – В пятницу я выхожу замуж.
– Замуж? – удивилась Рейчел. – В эту пятницу?
– Да… за… мужчину, с которым я давно знакома. У нас был…ммм… бурный роман, мы расстались, но он никогда не забывал меня и… в общем, мы женимся.
– Боже, Джемма, как неожиданно. Ты уверена, что поступаешь правильно? Тебе лучше других известно, что бывает, когда женщины бросаются в омут с головой.
– Андреас не такой. Он был влюблен в меня десять лет назад и теперь вернулся в Австралию, чтобы найти меня.
– Но ты никогда не упоминала о нем раньше.
Джемма о многом не упоминала раньше, но она не считала нужным нагружать подругу своими проблемами. В конце концов, они с Рейчел познакомились несколько месяцев назад. И их дружба завязалась благодаря Изабелле, которая часто болела.
– Да, но уверяю тебя, я с нетерпением жду дня нашей свадьбы, – не соврала Джемма.
– Какой он?
– Красивый жгучий итальянец. И он пробуждает во мне чувства, которых я не испытывала уже давно.
– Значит, ты влюблена в него?
– Что еще за вопрос? – девушка изобразила на лице удивление, хотя, услышав слова подруги, ощутила странное тепло, разлившееся по телу.
– Ну да, – усмехнулась Рейчел. – Я и сама вижу, что ты влюбилась. У тебя это на лице написано. Счастливица.
Да уж, повезло мне, заключила Джемма, покинув дом подруги спустя час. Влюбиться в мужчину, который снова ворвался в мою жизнь с намерениями, которые до сих пор не ясны.
Но придется выйти за него замуж. Ради Изабеллы.
Девушка села в поезд.
Шесть месяцев замужем за Андреасом Триглиани.
Шесть долгих месяцев секретов и лжи…
В этот же день, только позже, Андреас стоял возле дома Джеммы в ожидании, когда она откроет. Но шли минуты, а она все не появлялась, и мужчина начал беспокоиться. Днем он говорил с ней по телефону, и они условились снова пообедать вместе, чтобы обсудить финансовую сторону их брака.
– Ну же, Джемма, – произнес Андреас вслух, снова нажимая на звонок. – Я знаю, ты дома.
Наконец услышал звук отпирающегося замка. Дверь распахнулась, и на пороге возникла Джемма, белая как полотно.
– П-прости, Андреас… не думаю, что смогу сопровождать тебя сегодня. Я плохо себя чувствую.
– Что случилось? – спросил он на итальянском, проходя в дом.
– Не понимаю, о чем ты, – растерялась девушка. – Можешь повторить по-английски?
– Что с тобой такое?
– Просто сильно болит голова. У меня такое бывает.
– Я могу тебе чем-то помочь? – обеспокоенно спросил Андреас.
– Нет, – покачала головой Джемма. – Мне нужно немного полежать в тишине.
Андреас проводил ее в спальню, уложил в постель и накрыл одеялом. Воздух в комнате был теплым, шторы опущены. Он заметил, что у Джеммы не хватило сил, чтобы открыть окно.
Андреас стоял и смотрел на ее бледное, измученное лицо, и у него невольно сжалось сердце.
– Джемма, – тихо произнес он, боясь ее потревожить, – как зовут твоего врача? Думаю, тебе понадобится помощь специалиста, ты выглядишь неважно.
– Нет, – беспомощно махнула она рукой. – Не надо, прошу тебя. Все пройдет, это всего лишь головная боль. Со мной так постоянно. Я уже приняла обезболивающее. Скоро оно начнет действовать. Мне просто нужно поспать…
Андреас заметил, как опустились ее веки. Очевидно, таблетка уже возымела эффект.
– Джемма…
– Я так устала… – она зевнула, как маленький ребенок, пошевелила губами и заснула.
Андреас убедился, что она спит, и склонился над ней. Светлые волосы рассыпались по подушке. Светлая кожа была бела, как снег. Джемма походила на ангела, сошедшего с небес на грешную землю.
Андреас прошептал единственную фразу на итальянском, а потом повторил ее по-английски, как будто она могла услышать его:
– Я никогда не забывал тебя.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ночью Джемма проснулась от нестерпимой жажды. Слава богу, мигрень отпустила. Она открыла глаза и потянулась к столику, чтобы зажечь лампу, но тут же застыла от страха, заметив темную фигуру в кресле у кровати.
Сердце ушло в пятки от страха, крик застрял в горле. Рука, которую протянула к выключателю, тряслась так сильно, что она задела что-то на столе. Теперь незваный гость знал, что она проснулась.
Темная фигура зашевелилась, и Джемма, закричав от ужаса, упала с кровати.
– Господи! – услышала она знакомый голос.
Андреас?.. Он включил свет и через минуту уже возвышался над ней во весь свой рост.
– Джемма, что с тобой?
Девушка не могла говорить. Ее глаза казались огромными на бледном, испуганном лице. Она открывала и закрывала рот, но ее губы тряслись так сильно, что Джемма не могла произнести ни слова.
Андреас поднял ее на руки с такой легкостью, будто она была не тяжелее перышка. Он осторожно усадил ее на кровать, примостившись рядом.
– Я напугал тебя? – извиняющимся тоном произнес он.
– Да… – прошептала она, справившись со страхом. – Я думала, ты грабитель.
– Я приходил к тебе сегодня, помнишь?
– У меня болела голова. – Джемма приложила руку ко лбу. – Мигрень… да… конечно, я помню… но я не знала, что ты остался…
– Я беспокоился о тебе. И не хотел оставлять тебя одну в таком состоянии. Я подумал, что могу понадобиться, вот и поставил здесь кресло. Наверное, я задремал.
Джемма заглянула ему в глаза, удивленная его заботой. Он показал себя с неожиданной стороны. Она не думала, что теперешний Андреас Триглиани может быть таким добрым и великодушным. На мгновенье Джемме захотелось признаться ему во всем, но она сдержалась.
Что будет, если она откроет ему правду? Он-то считает, что она осталась такой же эгоисткой, какой была в прошлом.
Нет, она не могла рисковать, особенно теперь, когда дала Рейчел надежду. Если Андреас узнает правду, Изабелла потеряет свой единственный шанс.
Может быть, когда-нибудь Джемма и расскажет ему о малышке и ее ситуации, но не сейчас.
– Может, принести тебе что-нибудь? – поинтересовался Андреас. – Хочешь есть? Или пить?
– Я бы выпила чего-нибудь. У меня в горле пересохло, – призналась Джемма и сморщилась от боли, попытавшись пошевелить ногой.
– Я принесу воды. – мужчина выпрямился и отправился в кухню.
– Андреас.
Он оглянулся.
– Что такое, Джемма?
– Не мог бы ты помочь мне подняться? – смущенно попросила она. – Я… мне нужно в ванную. Я ударилась ногой, когда упала.
Андреас помог ей встать с кровати и медленно проводил ее в ванную. Его прикосновение напомнило девушке о поцелуе, который они разделили недавно. Мурашки пробежали по спине. Слава богу, она уже в ванной.
– Теперь я справлюсь, – слабо улыбнулась Джемма, облокотившись на раковину.
– Не запирай дверь. Ты можешь упасть, и мне придется ломать дверь, чтобы помочь тебе. Что тогда скажут соседи? – попытался пошутить мужчина.
– Хорошо. Не буду…
– Обещай мне, Джемма, – он наградил ее проницательным взглядом, – никаких закрытых дверей.
– Хорошо, – заверила его девушка, мысленно желая поплотнее закрыть дверь в своем сердце. Если у нее еще есть такой шанс.
Как только Андреас ушел, Джемма включила воду и, посмотрев на свое отражение в зеркале, с отвращением сморщила нос, глядя на растрепанные волосы и растекшийся макияж, который она не потрудилась смыть перед сном.
– Знаю, я поступаю подло, – обратилась она к своему отражению, – но сейчас не хочу ни о чем думать. Семь бед – один ответ.
Когда она уже собралась выходить из ванной, на пороге возник Андреас.
– Тебе лучше? – поинтересовался он.
– Понимаю, я ужасно выгляжу, но мне и правда намного лучше, – ответила девушка, принимая его руку.
– Для меня ты выглядишь прекрасно. Ты еще немного слаба, но это вполне понятно.
– Я совсем не красавица, Андреас. Ты просто стараешься быть вежливым. Но я ценю это, спасибо.
Мужчина проводил ее на кухню и усадил на стул.
Джемма схватила стакан воды и с жадностью выпила.
– Еще?
– Нет, спасибо, – поблагодарила она.
– Может, поешь чего-нибудь?
– Не могу, – девушка поморщилась. – После приступа мигрени меня в течение нескольких часов тошнит даже при мысли о еде.
– Часто с тобой такое? – усевшись на стул напротив, поинтересовался Андреас.
– Сейчас уже нет. Сначала… ну, после аварии они случались почти каждый день. Потом все реже и реже.
– Чем вызваны эти приступы?
– Кто знает? – пожала плечами Джемма. – Может быть, стрессом. Мысль о том, что родовое поместье достанется мачехе, вполне могла послужить поводом к мигрени.
– Ты правда так ненавидишь ее?
Джемма бросила на него беглый взгляд. Хороший вопрос. Ей казалось, что она всегда ненавидела Марсию, но сейчас девушка не могла припомнить, с чего все началось. Когда она стала презирать мачеху – до или после аварии? Провалы в памяти не мешали ей осознавать, что она была далеко не идеальной падчерицей, а Марсия все же попыталась наладить с ней отношения. Правда, потом терпение женщины, очевидно, лопнуло, и все пошло под откос.
– Так ты всегда ненавидела ее? – повторил Андреас.
– Не уверена, – сморщила лоб Джемма. – Полагаю, что да…
– Роль мачехи не из легких, – заметил Андреас. – У меня есть кузина, которая воспитывает двоих детей своего мужа от прежнего брака. Они превратили ее жизнь в сущий ад. Но она держится. Теперь дети выросли, но так и не смирились с тем, что она заняла место матери.
Джемма могла их понять; дети хотели получать свою порцию внимания от отца.
Она сама вела себя так же по той же причине. Даже потеря матери не помогла Джемме добиться хоть капли внимания. От горя и чувства вины отец с головой ушел в работу, часто оставляя дочь на попечение нянь. Даже тогда, когда она отчаянно нуждалась в нем.
Когда Джемма выросла и могла пойти в закрытую школу для девочек, отец, не скрывая своего облегчения, отправил ее туда. А сам начал новую жизнь с молодой красавицей Марсией.
В ответ на невнимание Лайнела Джемма стала дерзко вести себя в школе и дома. В год окончания школы она и встретила Андреаса.
Девушка приехала на летние каникулы в Сидней и поселилась, как всегда, в отеле отца. Она скучала и злилась на всех и вся. Насмехалась и издевалась над персоналом и даже над некоторыми гостями, что вызывало крайнее недовольство отца. Он даже пригрозил, что отречется от нее, если она не перестанет вести себя так безобразно, на что девочка ответила гневной тирадой из оскорблений. И тогда отец сказал ей, что хотел бы, чтобы она вообще не появлялась на свет и лучше бы она умерла вместо матери. Лайнел извинился потом за свой выпад, но было слишком поздно.
Джемма навсегда запомнила эти слова.
Они лишь подтвердили ее уверенность в том, что для отца она всегда была и будет обузой…
С трудом оторвавшись от обрывочных воспоминаний, Джемма вдруг ощутила гнетущую тишину. Девушка подняла глаза и встретила взгляд Андреаса. Она попыталась надеть привычную маску безразличия, но было уже поздно.
– Иногда мне кажется, что где-то в глубине под сознания ты помнишь обо мне, – сказал он. – Я вижу это в твоих глазах. Иногда в них отражаются вспышки воспоминаний.
Джемма ощутила, как бешено заколотилось в груди сердце.
– Я тебя не помню. Прости.
– Хочешь, я расскажу тебе о нашем… – он замолчал, подбирая нужное слово, – общении десять лет назад? Кто знает, может, ты вспомнишь еще что-нибудь.
– Ммм… не уверена, что стоит… – Джемма начала от волнения ломать пальцы. – Врачи говорят, что нельзя напрягать память и форсировать события. Это может быть… опасно.
– Представляю. Можно услышать то, о чем совершенно не хочется слышать. И это стресс, даже если не страдаешь амнезией.
– Да.
– Ладно, – видя ее смятение, заключил Андреас. – Уже поздно. Ложись спать. Да и мне пора бы уже ехать домой.
– Спасибо тебе за все, – поблагодарила девушка, когда Андреас проводил ее обратно до кровати. – Я очень ценю твою поддержку. Правда.
– Не за что. Я и так чувствую себя виноватым, что напугал тебя.
– О, просто мне немного страшно жить одной. Ну, знаешь, девушки могут быть чересчур мнительными.
– Поэтому у тебя столько замков на двери и решетки на окнах?
– Да. Здесь довольно безопасный район, но ведь никто не защищен от грабителей.
– Наверное, ты права. Что ж, я заеду к тебе утром, если тебе удобно. Нам нужно еще кое-что решить до пятницы.
– Конечно. У меня нет дежурств до следующей недели.
– Договорились. Конечно, если хочешь, я могу остаться у тебя.
– Нет, прошу тебя, поезжай домой и поспи, – упорствовала Джемма. – Я привыкла жить одна.
Андреас как-то странно посмотрел на нее.
– Когда в последний раз ты спала с кем-то? Джемма зарделась.
– Не понимаю, почему тебя это интересует.
– Полагаю, я имею право знать, с кем спала женщина, на которой я собираюсь жениться, ты не согласна?
– Я могу задать тебе тот же вопрос. Хотя меня это не интересует. Но если тебя это так волнует, у меня давно не было мужчины.
– Ты принимаешь противозачаточные таблетки?
– Нет.
– Тогда, полагаю, я должен напоследок задать еще один вопрос. Не может ли быть так, что ты уже беременна?
Джемма в шоке уставилась на него.
– Понимаю, Майкл Картер не может быть отцом ребенка, но, может, у тебя еще кто-то был? – продолжал Андреас.
– Я не беременна. Это невозможно.
– Надеюсь, ты не лжешь.
– Можешь мне поверить. Но если тебе нужны доказательства, я могу сделать тест на беременность.
– Не бросайся в крайности, Джемма. Просто я хотел убедиться, что мы оба играем честно.
– Не переживай, могу тебя заверить, в нашем гнезде не будет кукушат.
– Кукушат? – Андреасу, кажется, было незнакомо это слово.
– Кукушка – это птица, которая подбрасывает свои яйца в чужие гнезда, чтобы ее птенцов воспитывали другие.
– А-а, по-итальянски «кукушка» звучит немного по-другому. Кажется, мне предстоит еще подучить английский, хотя я и говорю на нем уже давно.
– Твой английский очень из… – Джемма запнулась на полуслове. Она чуть было не выдала себя.
– Что ты хотела сказать?
– Что твой английский очень… изумляет меня, – нашлась девушка. – То есть это же, наверное, трудно – переключаться с одного языка на другой. Я изумлена, вот и все.
Андреас молчал всего минуту. Но эта минута показалась Джемме вечностью.
– Если хочешь, я могу научить тебя говорить на моем языке. Итальянский во многом похож на английский. Уверен, ты быстро выучишь его.
– О, я безнадежна. В школе языки давались мне с трудом. Как и все остальные предметы. Ты только зря потратишь время.
– Ты недооцениваешь свои способности, – сказал Андреас. – Ты слишком строга к себе, кара.
– Это значит… «дорогая»… да?
– Видишь, как быстро ты схватываешь! – улыбнулся он, открыв дверь. – Буэнос ночес, Джемма.
Девушка закрыла за ним дверь и вернулась в спальню. Но заснуть в эту ночь ей так и не удалось.
Ее чувства к Андреасу Триглиани заполнили место в ее сердце, которое она так долго хранила свободным…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Закончив с оформлением необходимых документов утром следующего дня, Андреас предложил Джемме поехать на ланч в его дом в окрестностях Балморала.
– Разве тебе не нужно возвращаться к работе? – спросила Джемма, размышляя, стоит ли проводить с ним слишком много времени, тем более наедине.
– У меня отличный заместитель, – ответил Андреас. – Он свяжется со мной в случае, если я немедленно понадоблюсь.
– Где находится твоя компания? – поинтересовалась девушка, когда они шли к его машине.
Он остановился и, положив руки ей на плечи, развернул ее в сторону города и указал вдаль. Его руки были так близко, что рукава рубашки едва не касались ее щеки. Джемма чувствовала лимонный аромат геля для душа.
– Видишь вон то стеклянное здание? Высокое? – Его теплое дыхание коснулось ее шеи.
Она едва дышала, ведь он находился так близко. Желание прижаться к его широкой груди было почти непреодолимым.
– Ммм… да… вижу.
– Моя компания занимает несколько офисов на тридцатом этаже. Но я также работаю и дома. – Андреас убрал руки с ее плеч, и Джемма повернулась к нему.
Их глаза на мгновение встретились.
Джемме вдруг показалось, что весь мир замер вокруг них. Звуки города умолкли. Все вдруг перестало существовать. Был только он, Андреас. Джемма подалась к нему и коснулась его губ кончиками пальцев.
Она не могла встать на цыпочки, боясь упасть, но ей это не потребовалось. Андреас склонился к ней и завладел ее губами, на этот раз дерзко и требовательно. Как будто пожар охватил сухие ветки.
Джемма ощутила мощный прилив желания. Сильнее, чем когда бы то ни было, она чувствовала, что живет. Его руки скользили по спине, не давая ей упасть. Она крепче прижалась к нему, чувствуя жар его тела. Ее соски напряглись от возбуждения. Она была готова на все в этот момент.
Но Андреас прервал этот сладкий, волшебный поцелуй. Отстранившись, он продолжал смотреть на нее. В его глазах все еще горело желание.
– Что это было? – улыбнувшись, поддел он ее.
– Прости, – смущенно опустила глаза Джемма, прикусив губу. – Я, наверное, просто…
– Не извиняйся, Джемма. – Андреас взял ее лицо в свои ладони, заставляя взглянуть ему в глаза. – Ты имеешь полное право проявлять инициативу. В конце концов, через двадцать четыре часа мы станем мужем и женой. – Он нежно провел большим пальцем по ее нижней губе. – Но я хочу знать, почему ты вдруг сделала это. Может быть, ты начинаешь вспоминать меня, а?
– Д-да… то есть нет. – Джемма ощутила неловкость. – Я ничего не помню…
– У тебя потрясающие губы, – не стал настаивать мужчина. – Я помнил эти губы все десять лет, мечтая прикоснуться к ним и целовать их.
– Значит, – притворно удивилась Джемма, – мы… ммм… никогда… не целовались раньше? В прошлом.
– Поверь мне, Джемма, если бы я поцеловал тебя хотя бы раз, ты бы никогда не забыла об этом.
Девушка села в машину. Ее сердце еще бешено колотилось в груди. Она тоже много лет думала о том, что было бы, позволь она Андреасу поцеловать себя. Воспринимала бы она его как неопытного юнца? А может, растаяла бы в его объятиях так же, как несколько минут назад?..
