— Прекрасный день, — проговорил он, безуспешно пытаясь скрыть радость, охватившую его от ее близости. Он знал, что Криста возмущена, и уважал ее побуждения, но ее красота влекла его все дальше и дальше — в тенета желания. Как он мог противиться любви, которую она так щедро предлагала? Она была нужна ему, как пища, как вода, как воздух.

Криста резко обернулась и хмуро встретила его взгляд.

— Был прекрасным… пока не появились вы, — холодно ответила она.

Его полные губы тронула ленивая усмешка. «Господи, почему же меня так влечет к этому человеку?» — в отчаянии спрашивала себя Криста. Ведь с самой первой встречи было ясно, что он не для нее. Он рожден, чтобы повелевать, а она рождена, чтобы быть свободной.

— Криста, ведь вы не думаете того, что говорите, — мягко заметил Марк. — Когда мы наконец соединимся, вы с уважением отнесетесь к решению, которое я принял прошлой ночью. Должен признаться, ни одну другую женщину я не желал так, как желаю вас.

— Я предпочла бы, чтобы вы оставили ваши признания при себе, милорд, — неприязненно проговорила Криста. — Уверяю вас, как только я выйду замуж за Брайана, я вас забуду. — «Боже всемогущий, какая страшная ложь», — мелькнуло у нее в голове. После встречи с Марком и помыслить было нельзя о том, чтобы выйти замуж за Брайана. Даже если она никогда больше не увидит Марка, жизнь с Брайаном будет для нее невозможной. Это было бы бесчестно по отношению к Брайану и к ней самой. Никто из мужчин не может сравниться с Марком.

— Криста, давайте…

Но конец фразы был заглушен высоким пронзительным голосом, раздавшимся совсем рядом:

— Марк! Марк Кэррингтон! Неужели это ты? Бросив капитана, который жестом собственника обнимал ее за талию, леди Уиллоу устремилась к Марку. Меньше всего на свете ему хотелось бы видеть Уиллоу Лэнгтри. Ему потребовалось немало времени и сил, чтобы убедить ее, что между ними все кончено. Он давно пресытился этой женщиной, а она упорно отказывалась признать это обстоятельство и смириться с ним. Для Марка же леди Уиллоу была просто одной из череды любовниц, которых он имел в Англии, и ни одна из них ничего не значила для него. Лишь Кристе удалось завладеть его сердцем.

Марк кое-как освободился от цепкой руки леди Уиллоу и произнес:

— Какая неожиданность, леди Уиллоу. Никак не ожидал встретить вас на борту «Милого друга». Неужели вы наконец-то решили воссоединиться с любимым мужем?

Уиллоу победно улыбнулась. Увидев Марка, она тут же вообразила, что он каким-то образом узнал о ее отплытии из Марселя и последовал за ней. Ее безграничное самомнение твердило, что Марк лишь делал вид, что хочет разрыва. Правда, ее несколько озадачивало то обстоятельство, что он так долго не искал встречи, ведь теперь она поняла, что именно он и был тем загадочным пассажиром-затворником. — Сейчас она жаждала поговорить с ним наедине.

— Так ты и есть тот самый человек, который не желал покидать свою каюту? — игриво воскликнула леди Уиллоу. Потом она недовольно поджала полные губы. — Зачем же ты потратил зря столько времени, дорогой? Подумай обо всех тех днях и ночах, которые мы могли бы… — Тут она осеклась, потому что вспомнила о Лефевре, который жадно прислушивался к ее словам, и Кристе, единственным желанием которой было оказаться как можно дальше от сюда.

— Вы извините нас, не правда ли? — Она послала Лефевру сладкую улыбку. — Мы с Марком Кэррингтоном старые… друзья. Нам так много нужно обсудить.

Лефевр, снедаемый ревностью, бросил угрюмый взгляд на Марка, потом отвесил поклон леди Уиллоу.

— Как пожелаете, cherie. — Он повернулся на каблуках и отошел.

Криста не стала ждать, пока ее тоже попросят удалиться, и двинулась за ним. Она сразу поняла, что Марка и леди Уиллоу связывает нечто большее, чем дружеские отношения. Оказаться между двумя любовниками — для Кристы это было слишком унизительно. Наверное, Марк считает ее наивной дурочкой, ведь она так легко поверила его лживым обещаниям. Кисмет? Да у Марка просто хорошо развито воображение, и, как любой другой охотник до прекрасного пола, он умеет вовремя польстить.

— Криста, не уходите, — попросил ее Марк.

— Но я здесь явно лишняя, — сухо бросила она в ответ.

— Вы знакомы с Кристой? — удивленно спросила леди Уиллоу, подозрительно прищурившись.

— Я имел счастье познакомиться с мисс Хортон на балу у Трентонов, — ответил Марк.

— Ах да, меня там не было, — заметила леди Уиллоу. — Я почему-то не получила приглашения. Наверное, произошла какая-то ошибка.

Марк подавил смешок. Он просто-напросто запретил Питеру Трентону приглашать леди Уиллоу. Эта связь тяготила его, и он с удовольствием узнал, что его любовница собирается покинуть Англию и уехать к мужу. Правда, он никак не ожидал, что ей придет в голову выбрать путь через Марсель. Теперь у него было такое впечатление, словно сама судьба строит ему козни.

— Надеюсь, вы простите меня, Уиллоу, — обратился он к бывшей любовнице. — Я обещал сопровождать мисс Хортон в ее утренней прогулке. — Его тон не оставлял никаких сомнений, но леди Уиллоу по-прежнему упорно отказывалась видеть очевидное. Не хватало только, чтобы вниманием Марка завладела какая-то девчонка, у которой еще молоко на губах не обсохло.

Криста угадала чувства леди Уиллоу. Ей была противна сама мысль о банальном соперничестве.

— На сегодня с меня достаточно, — решительно объявила она. — Хочу спуститься в каюту и почитать. — Не дожидаясь ответа, Криста быстро двинулась прочь, до глубины души задетая происшедшим.

— Снова играешь в свои старые игры, мой милый? — со злостью прошипела леди Уиллоу, когда Криста скрылась из виду.

Марк окинул ее ледяным взором.

— Что ты имеешь в виду, Уиллоу?

— Ну как же — совращение девственниц, — презрительно отозвалась та. — Когда же ты наконец поймешь, что они не стоят затраченных усилий? Кроме того, теперь, когда я рядом, тебе нет нужды продолжать охоту на эту невинную газель. — Ее голос стал хриплым при одной мысли о том, что она вновь сможет испытать то необыкновенное наслаждение, которое ей не мог дать никто, кроме этого человека.

— Это ты, Уиллоу, играешь в старую игру, — сдержанно ответил Марк, хотя предположение, что он лишь пытается совратить Кристу, возмутило его. — Между нами все кончено, и я не хочу больше это обсуждать.

Уиллоу сердито передернула плечами.

— Значит, я тебе больше не нужна. А ведь еще не так давно ты не миг мною насытиться.

— Возможно, — согласился Марк. — Но теперь это в прошлом. Удовлетворись тем, что ты скоро будешь со своим мужем. Попытайся для разнообразия осчастливить и его.

— Он ни на что не годится в постели. Марк, ты же знаешь, как я отношусь к своему мужу.

— Тогда возьми нового любовника. Например, Лефевра. Судя по тому, что я видел, он вполне годится на эту роль.

— Я уже попробовала. Он и вполовину не так хорош, как ты, — бесстыдно призналась леди Уиллоу.

Ее ответ рассмешил Марка.

— Ты льстишь мне, Уиллоу. Уверен, что я не единственный мужчина на свете, способный тебя ублажить.

— Может быть. Но ты единственный, кого я хочу, — капризным тоном заявила Уиллоу.

Страстно желая как можно скорее избавиться от леди Уиллоу и ее притязаний, Марк с тяжким вздохом сказал:

— Извини, Уиллоу, мне сейчас совершенно некогда все это обсуждать. У меня важные дела.

— Но ты выкроишь время для свидания? — настойчиво спросила Уиллоу, надеясь вырвать у него обещание, прежде чем он улизнет.

Окончательно выведенный из себя, Марк неопределенно кивнул головой и быстро двинулся прочь.

— Заканчивай поскорее свои дела! — крикнула Уиллоу ему вслед. — После ужина я приду к тебе в каюту.

— Да, — на ходу бросил Марк, даже не расслышав как следует ее слов. Сейчас для него было важным только одно — разыскать Кристу и объяснить ей свои отношения с леди Уиллоу.

Но, к его великому разочарованию, Криста отказалась впустить его к себе в каюту. Он стоял под дверью и кипел от возмущения. В конце концов он решил, что пытаться объяснять Кристе то, что не имеет к ней никакого отношения, ниже его достоинства. Ведь они не женаты и даже не помолвлены. И все же внутренний голос упорно твердил: Криста должна понять, что Уиллоу Лэнгтри ничего для него не значит.

В тот вечер Криста не вышла к ужину, велев Марле принести поднос в каюту. После всего что произошло, она не могла встретиться с Марком лицом к лицу на глазах у посторонних людей. Но, сидя в запертой каюте, она перебирала впечатления недавней встречи, и ей начинало казаться, что она была несправедливой к Марку. Разумеется, между Марком и леди Уиллоу существовали какие-то особые отношения в прошлом, но это не значит, что они существуют и сейчас. Она должна была дать ему возможность объясниться. Кроме того, в разговоре с глазу на глаз она могла бы попытаться убедить его не возвращаться в Константину, где его жизни грозит опасность. Если у них действительно есть будущее, то это будущее в Англии. Только в Англии они могли бы любить друг друга и жить свободно и счастливо.

Эта мысль подтолкнула Кристу к действию. Она решила найти Марка и поговорить с ним. Открыв дверь каюты, она так и не переступила порога, потому что до нее донесся голос леди Уиллоу, голос, в котором явственно звучала страсть:

— Марк, это Уиллоу, открой мне. Ты просил меня прийти, и я не могу больше ждать.

Криста неслышно прикрыла дверь, обессиленно прислонилась к косяку, снова укоряя себя за легковерие и наивность. Все уверения Марка о том, что они будут вместе, оказались пустыми словами. Возможно, он действительно думал то, что говорил, но лишь до тех пор, пока в его жизни снова не появилась леди Уиллоу. Криста пыталась уверить себя, что даже рада случившемуся, потому что увидела истинное лицо Марка, пока еще не стало слишком поздно, но в душе ее царило такое смятение, что она никак не могла заснуть. Она невольно прислушивалась, пытаясь понять, что происходит в соседней каюте. Может быть, Марк уже предается страсти с леди Уиллоу. Но до нее не доносилось ни звука.

Криста так и не узнала, что леди Уиллоу в ту ночь не входила в каюту Марка. Омар вежливо сообщил сгорающей от страсти рыжеволосой красавице, что его хозяин уже давно спит, и та в ярости удалилась.

В течение нескольких следующих дней Кристе стоило больших усилий соблюдать вежливость по отношению к Марку. Впрочем, они никогда не оставались с глазу на глаз — Уиллоу везде следовала за Марком как тень. Анри больше не беспокоил Кристу, лишь иногда он бросал на нее взгляды, полные презрения, очевидно, считая ее виновницей испытанного унижения.

А потом настал день, когда изумительная погода, сопутствовавшая «Милому другу» с самого его выхода из Марселя, сменилась сильным штормом. Небо стало свинцовым, ветер яростно ревел и гнал над морем черные грозовые тучи, а само море превратилось в свирепое чудовище, вздымавшее огромные пенные валы. Криста стояла на палубе, вцепившись в поручень. Она не могла заставить себя оторваться от этого потрясающего зрелища, которое наполняло ее душу восторгом и ужасом.

— Капитан приказал всем пассажирам покинуть палубу, — прозвучал у нее над ухом низкий голос. — Криста, вы меня слышите? — настойчиво повторил Марк. — Все пассажиры уже спустились в свои каюты.

Криста медленно повернулась к нему.

— Будет настоящая буря? — спросила она, на половину со страхом, наполовину с благоговением.

— Скорее всего, — сказал он, напрягая голос, чтобы заглушить рев ветра. — Идемте, я провожу вас до каюты.

Криста кивнула, но не смогла разжать руки, вцепившиеся в перила. Ей казалось, что порыв ветра тут же подхватит ее и швырнет в бушующие волны. Марк, чувствуя, как она напугана и заворожена надвигавшейся бурей, стал осторожно разгибать ее пальцы один за другим. Его прикосновение в один миг вывело ее из транса. Там, где он касался ее, кожу словно обжигало пламенем, и помимо своей воли она устремила взгляд прямо в изумрудные глаза единственного человека в мире, способного наполнять ее тело и душу непреодолимым желанием.

Марк не мог не откликнуться на ее безмолвный призыв. В один миг все, что говорил ему разум, все «правильно» и «неправильно» исчезли, поглощенные могучим взрывом чувств. Эти чувства росли в нем с самого первого дня, с той самой минуты, когда его взгляд встретился со взглядом этих широко открытых голубых глаз. Все благие намерения, вся решимость исчезли как дым, когда он подхватил Кристу на руки, когда ее голова прижалась к его бешено бьющемуся сердцу.

Словно пушинку нес он ее по качавшейся палубе, через которую теперь перекатывались волны, и прежде чем они достигли укрытия, пошел ледяной ливень. Но ни он, ни она словно не замечали разбушевавшейся стихии, поглощенные друг другом. К тому времени, как они оказались в каюте Кристы, оба промокли насквозь, однако не холод вызвал дрожь, сотрясавшую их тела.

Осторожно поставив Кристу на ноги, Марк протянул дрожащие руки к застежке на ее платье. Лампа, оставленная Марлой на ночь, раскачивалась под потолком, от чего по стенам каюты метались тени.

— Да поможет мне Аллах, ибо сам я не в силах справиться с собой. — Голос Марка больше напоминал стон. — Я не могу больше ждать, хотя знаю, что сейчас не место и не время.

Криста не могла вымолвить ни слова. Единственной реальностью в этот миг были руки Марка на ее груди.

— Я хочу видеть тебя в эту нашу первую ночь, — прошептал Марк. — Всю тебя. Если ты хочешь, чтобы я ушел, скажи сразу, потому что через минуту будет уже слишком поздно. Я не хочу, чтобы наше первое соитие было похоже на мгновения безумия, я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь навсегда.

С губ Кристы сорвался непроизвольный вздох, когда его руки медленно проскользили по мягким линиям ее груди. Она не отрываясь смотрела на него снизу вверх из-под густых ресниц. По ее телу пробежала дрожь желания, и она не смогла бы протестовать, даже если бы этого хотела. Мучительно медленно Марк обнажил верхнюю часть ее тела, ее округлые белоснежные груди. Под его жаждущим взглядом ожили розовые соски, и он наклонился, чтобы поцеловать их — сначала один, потом другой. Криста застонала.

— Криста, ты хочешь меня? — тихо спросил Марк. — Или ты хочешь, чтобы я ушел? Я могу уйти, и мое отношение к тебе не изменится. — Он говорил так, хотя сам не был уверен, что сможет уйти, если она того потребует.

— Нет! Да! — вскричала Криста. — Да, я хочу тебя и не хочу, чтобы ты уходил.

— Тогда я останусь, моя сладкоголосая сирена. Я научу тебя любви, научу давать наслаждение и получать его. — Его последние слова прозвучали у самого ее лица, а потом он раздвинул ее губы своими и приник к ее рту. В его поцелуе была вся жажда неутоленного желания.

Руки Кристы словно независимо от ее воли ласкали его грудь и плечи, наслаждаясь этими прикосновениями. Он был воплощением мужественности — бронзовая кожа, твердые упругие мышцы. Она хотела его, и слова удивления и протеста замерли у нее на губах, когда он поднял ее и положил на койку, ни разу не оступившись на качавшемся под ногами полу. Бушующая стихия была забыта, все поглотило отчаянное стремление утолить сжигавшую их жажду.

С трепетной нежностью он освободил ее от одежды и присел на корточки возле узкой койки, любуясь изысканными линиями ее тела.

— Ты прекрасна, — благоговейно прошептал он. — Прекраснее, чем женщина имеет право быть.

Он сбросил с себя сюртук и рубашку, снял ботинки, чуть помедлив, выскользнул из брюк. Глаза Кристы расширились, и хотя она старалась не смотреть, ее взгляд был прикован к его возбужденной плоти, вздымавшейся из темных зарослей между бедер. «Какое совершенное создание природы», — подумала Криста. Марк улыбнулся, и она вспыхнула, представив на мгновение, как его твердая плоть проникает в ее тело. Словно угадав ее мысли, Марк лег и вытянулся рядом с ней. Их руки и ноги переплелись.

Он точно знал, где и как касаться ее, чтобы она получила наиболее сильные ощущения. Его губы нашли чувствительную точку на шее, скользнули по груди, изгибу талии, потом оставили пылающий след на животе и наконец спустились еще ниже. В огне желания исчезли все сомнения, она прижалась к нему в порыве чистой страсти. Ощутив его пальцы между бедер, Криста бессознательно раздвинула ноги. Его умелые прикосновения словно поднимали ее по спирали наслаждения все выше и выше — туда, где она никогда прежде не бывала.

Она провела руками по его спине, твердым ягодицам, восхищаясь силой упругих мускулов. Он покрывал поцелуями ее шею, ключицы, нежно сжимал губами розовые соски, в то время как рука его оставалась между бедрами, и от этих ласк все ее тело трепетало, бессознательно отвечая на каждое его движение.

— Прости, дорогая, мне придется сделать тебе больно, но так бывает только в первый раз, — шепнул Марк.

Он резким и мощным движением ворвался во влажное тепло ее тела, вскрикнув от наслаждения, когда упругие стенки сжали его плоть.

Криста тоже не удержалась от возгласа, почувствовав резкую острую боль, но эта боль тут же сменилась поразительным ощущением, которого она не испытывала никогда в жизни. Марк сознательно замедлял движения, иногда совсем замирая, чтобы она привыкла к этому ощущению, и, только когда она, вздохнув, расслабилась, его напряженная плоть полностью заполнила ее лоно.

Весь мир потускнел, а время остановилось. Тело Кристы отзывалось на каждое его движение внутри ее, так же как душа отзывалась на жаркие признания, идущие из самой глубины его сердца. Криста ловила изменчивый ритм его движении, их тела сливались в едином порыве, они не видели слепящего света молний, прорезавших грозовую черноту неба, не замечали ни раскатов грома над морем, ни ветра, который швырял, как скорлупку, корабль и рвал паруса. Буря чувств, заставлявшая двигаться их тела, была сильнее буйства стихий, а пламень взаимной страсти пылал ярче, чем небесный огонь.

Когда все кончилось, Криста открыла глаза и увидела, что Марк пристально смотрит на ее обнаженное тело. Она вспыхнула от смущения и попыталась прикрыть наготу. На лице Марка появилась ласковая улыбка, он завладел ее руками.

— Тебе нечего стыдиться, любовь моя, — нежно произнес он. — Твое тело прекрасно, оно создано для любви, и когда-нибудь я буду знать его так же хорошо, как собственное. — Он ласково провел пальцем по ее щеке, подбородку, тронул полураскрытые губы.

— У тебя тоже красивое тело, — ответила Криста, застенчиво глядя на него из-под полуопущенных густых ресниц.

Он усмехнулся.

— Мужчины не бывают красивыми, моя прекрасная сирена.

— Но ты красив, — с обожанием прошептала она. — Я никогда не думала, что это может быть так… восхитительно.

— Он становится таким, когда есть любовь. — Марк говорил так, словно эта мысль впервые пришла ему в голову. — Криста, ты веришь, что я тебя люблю?

— Да, наверное, — задумчиво проговорила Криста. — Все, что случилось со мной со дня нашей первой встречи, случилось независимо от моей воли. Я думаю, эта ночь была неизбежна.

Марк кивнул.

— Кисмет.

— А как же Уиллоу, Марк? — нерешительно спросила Криста.

— Какое отношение к нам имеет Уиллоу? То, что было в прошлом, никак не связано с моими чувствами к тебе.

— Но я не вполне уверена в том, что между вами все кончено.

— А я уверен. Я не отрицаю того, что у меня с ней был роман, но он кончился задолго до нашей с тобой встречи. Уиллоу — настойчивая особа, — с иронией добавил он, — она никогда не сдается.

Криста негромко спросила:

— А ты обычно спишь с теми, с кем у тебя все кончено?

— О чем ты?

— Разве ты забыл? Ведь моя каюта рядом с твоей. Я слышала, как она приходила к тебе прошлой ночью.

— Так вот в чем дело? — усмехнулся Марк. — Если бы ты послушала еще немного, то узнала бы, что Омар отослал ее прочь.

— Это правда?

— Правда.

— Марк, прости меня. Я так плохо о тебе думала. Что же теперь с нами будет? Ты считаешь, у нас действительно есть будущее?

— Наше будущее — любить друг друга.

Истолковав ответ в соответствии со своими желаниями, Криста теснее прижалась к Марку, и они снова слились в страстном объятии. Его руки и губы обладали магической способностью пробуждать в ней желание.

— Опять? — в изумлении спросила она. — Неужели это возможно?

— Конечно возможно, моя дорогая. Я могу дарить тебе любовь всю ночь напролет, не ведая усталости.

А потом слова стали не нужны, мысли улетели прочь, не осталось ничего, кроме ощущения его рук и губ на ее теле.