16

Пребывая в раздражении под гнетом ограничений и неудобств, которые она терпела из-за болезни Марка, Уиллоу страстно хотела разделить с ним ложе, однако она отдавала себе отчет в том, что он слишком слаб физически, чтобы удовлетворить требования ее тела. Каждую ночь она ложилась в свою одинокую складную койку, мечтая о том, что будет, когда он вновь обретет прежнюю силу и здоровье. Уиллоу живо воскрешала в памяти, каким ласковым и нежным любовником он был, как стремился дать ей столько же наслаждения, сколько получал сам. Она удовлетворенно улыбалась в темноте, думая о том, как неизмерим его долг перед ней. Мужчина с таким понятием о чести, каким отличался Марк, конечно же, сделает все, чтобы вернуть этот долг.

Марк хорошо осознавал, сколь многим обязан Уиллоу. Еще больше его убедил в этом разговор двух матросов, которые обсуждали его пребывание в каюте Уиллоу, на котором она настояла.

— Я слышал, как врач сказал капитану, что если леди Уиллоу хочет погубить свою репутацию — это ее личное дело, — сообщил один из матросов.

— Теперь, когда Кэррингтон почти выздоровел, он, наверное, попросит себе отдельную каюту, — сказал другой. — Я думаю, он еще слишком слаб, чтобы доставить ей удовольствие.

Первый матрос многозначительно ухмыльнулся:

— Как ты думаешь, он женится на ней? Я слышал, эта Лэнгтри богатая вдовушка.

Они прошли мимо, оставив Марку пищу для размышлений.

До этого разговора он не задумывался над последствиями того, что они с Уиллоу делят одну каюту. Марк отдавал себе отчет в том, что в первые дни путешествия он нуждался в постоянном уходе и был очень признателен Уиллоу за ее заботу. Но ему даже в голову не приходило, насколько его присутствие в ее каюте компрометирует Уиллоу теперь, когда он уже на ногах. А сейчас, когда Англия уже была совсем рядом, было бы совершенно нелепо просить капитана предоставить ему другую каюту. Но, если это спасет репутацию Уиллоу, он сделает это немедленно.

Марк никогда не думал о том, чтобы жениться на Уиллоу. Несмотря на то что Криста, возможно, была потеряна для него навсегда, одна мысль о том, что он может провести всю жизнь с другой женщиной, вызывала у него отвращение.

Все еще бледный после изнурительной болезни, Марк спускался по трапу на землю Англии рядом с Уиллоу, цепко держащей его под руку с видом собственницы. Хотя прошло всего каких-нибудь полгода с тех пор, как он покинул эти берега, он вспоминал те счастливые дни, что провел со своим любимым дедом, так, будто это было давным-давно. С внезапной тревогой Марк вдруг подумал о том, как провел эти полгода старый герцог, здоровье которого было далеко не в лучшем состоянии, когда они расстались. По правде говоря, он ожидал встречи с нетерпением. Единственное, о чем он сожалел, это о том, что его брат Ясид все еще не объявился. Брат всегда отличался отвагой и находчивостью, и Марк надеялся, что он нашел приют в местах, недосягаемых для Абдуллы.

— Марк, неужели тебе так необходимо сразу ехать в поместье Мальборо? — капризно надула губки Уиллоу. — Останься со мной в Лондоне, в моем городском доме. Я хочу быть для тебя большим, чем просто сиделкой, милый. Я уверена, что в Лондоне можно поправиться с тем же успехом, что и в деревне. — Она все еще дулась на Марка за то, что он попросил переселить его в другую каюту, как только смог обходиться без посторонней помощи.

Марк без труда разгадал скрытый смысл слов Уиллоу.

— Я хочу поскорее увидеть деда, Уиллоу. Кроме того, пройдет еще немало времени, прежде чем я восстановлю силы, а необходимость быть привязанной к больному, боюсь, наскучила тебе уже до слез.

— Не забывай меня, Марк, — смиренно умоляла она.

— Забыть тебя? Моего ангела-хранителя? Это невозможно, — поддразнил ее Марк, и в глазах его появились насмешливые искорки, совсем как в прежние времена. — Правда, Уиллоу, — посерьезнев, сказал он. — Ты была мне больше чем другом. Ты сделала для меня больше, чем я имел право ожидать. Если я смогу что-нибудь сделать для тебя — только скажи. И конечно же, я тебя не забуду. Когда я вернусь в Лондон, ты об этом узнаешь первая. Можешь быть уверена.

На мгновение умиротворенная, Уиллоу улыбнулась ему ослепительной улыбкой. Она мыслила достаточно здраво и понимала, что ему действительно нужно время, чтобы оправиться от болезни, а она совсем не собиралась похоронить себя в деревне после скуки Алжира. Кроме того, ей надо было устроить некоторые дела. Она должна была нанести визит родственникам мужа, лишившимся сына, и у нее недоставало смелости идти против светских приличий, несмотря на то что она не слишком любила семейство Лэнгтри. Другой причиной необходимости встречи с родителями мужа были дела, связанные с наследством Роберта. Она хотела полной уверенности в том, что получит все, что ей причитается.

Выкуп, который она заплатила за освобождение Марка, почти разорил ее, и хотя Марк обещал вернуть ей деньги, как только получит их от своего деда, жажда роскоши была в Уиллоу так же неукротима, как и ее аппетиты в постели. Глубоко в душе она лелеяла мечту стать герцогиней Мальборо, но пока это не свершится или, по крайней мере, пока она вновь не разделит ложе с Марком, она считала себя вправе развлекаться, как ей нравится.

Страсть, которую Уиллоу вложила в прощальный поцелуй, не осталась незамеченной Марком, но он рассудил, что это не такая уж большая плата за ее столь своевременную помощь и неустанную заботу. С чувством облегчения он проводил ее до особняка семейства Лэнгтри и стал ждать Омара, который должен был присоединиться к нему. Они собирались вместе отправиться в поместье его деда, прочь от шума и суеты Лондона. Сам старый герцог все реже и реже покидал свое родовое гнездо.

Марк и не предполагал, что его там ожидало.

Криста спустилась по трапу на родную землю в сопровождении Леноры и Элиссы. Слезы выступили на глазах Леноры. Она совсем забыла любимую Англию, ее зеленые холмы и леса.

Когда они оказались на столичных улицах, черные глаза Элиссы округлились от изумления. Большой шумный город и его жители так были не похожи на то, что с детства окружало ее. Все куда-то спешили, походка была совсем иная, чем у людей ее страны, где обычно господствовало сонное спокойствие. Еще больше ее поражали женщины, которые бесстыдно ходили по улицам с открытыми лицами. Криста убедила ее, что здесь это считается приличным, и хотя молодая берберка последовала примеру своей подруги, но чувствовала себя так, будто совершает что-то непристойное.

Криста уже уловила в холодном осеннем ветре веяние зимы и поплотнее закуталась в плащ, чтобы унять дрожь. При этом она заметила, что Элисса и Ленора поступили точно так же. У нее было немного денег, которые дал ей в дорогу Брайан, она наняла экипаж и дала вознице адрес своей тетки. «Интересно, — подумала она, — ждет меня тетушка или она упадет в обморок при виде трех путешественниц, у которых нет даже приличной одежды». Единственным утешением было кредитное письмо, которое написал Брайан на ее имя. Он был человеком предусмотрительным и хотел, чтобы она смогла купить все необходимое по приезде в Англию, не обременяя тетушку.

Наконец экипаж свернул на улицу, где жила тетя Мэри. Криста не могла дождаться мгновения, когда она увидит эту замечательную женщину, которая была ей почти так же дорога, как и родители. По мере того как они приближались к дому, внимание Кристы все больше привлекало необычное оживление перед фешенебельным особняком, принадлежавшим ее тетушке. Она заметила дорожную карету, доверху нагруженную багажом, которая стояла на улице прямо перед парадным входом, но, как она ни старалась, ей не удалось узнать герб на ее дверце. Прежде чем Криста успела выйти из экипажа, мужчина и женщина спустились по мраморным ступеням и направились к ожидающей их карете. Они так спешили, что, по-видимому, не заметили Кристу, которая выглядывала из окна экипажа, ошеломленная и озадаченная происходящим.

— Тетушка Мэри! — окликнула Криста невысокую женщину, которой помогал сесть в карету представительный мужчина с начинающими седеть волосами.

Повернувшись на ее голос, Мэри Стюарт удивленно вскрикнула, и если бы мужчина, следовавший за ней, не поддержал ее за талию, она бы упала.

— Криста? Боже милостивый, как ты здесь оказалась? Ведь ты должна быть в Тунисе!

Потрясение ее было так велико, что она почти забыла, что только что куда-то торопилась.

— Я… Я вернулась, тетушка Мэри, в надежде, что вы меня примете, — в нерешительности проговорила Криста. — Отец писал вам?

— Дорогое дитя, здесь тебе всегда рады, — с искренним чувством ответила тетя Мэри. — Но мы не имели никаких вестей от Уэсли со дня твоего отъезда из Лондона. С тех пор прошла целая вечность. Что-нибудь случилось?

Теперь тетя Мэри стояла перед Кристой, а ее спутник тоже был рядом с выражением недоумения на благообразном лице.

— Мэри, — мягко напомнил он, — нам пора, иначе наш корабль отплывет без нас.

— Вы уезжаете? — спросила Криста потерянно.

— Дорогая моя, — протянула Мэри в нерешительности. — Если бы я знала, что ты приедешь… Видишь ли, за те долгие месяцы, что тебя не было, в моей жизни многое изменилось. Я встретила Чарльза. — Она нежно улыбнулась мужчине, стоявшему рядом. — И мы влюбились друг в друга с первого взгляда. Принимая во внимание наш возраст… в общем, мы решили пожениться немедленно. Чарльз везет меня в Испанию и Италию, чтобы провести там медовый месяц, а вообще мы предполагаем провести за границей год или даже больше.

— Я сэр Чарльз Уайтлоу, — представился мужчина, широко улыбаясь и прерывая взволнованные излияния Мэри. — Наш роман и женитьба действительно налетели на нас как ураган. Ваша тетушка похитила мое сердце, как только я в первый раз увидел ее. Я уже несколько лет вдовец, и у меня нет детей, которые скрасили бы мое одиночество.

— Да, — кивнула Мэри, не сводя влюбленного взгляда с мужа. Она никогда не была замужем и считала, что ее время давно ушло, но тут встретила Чарльза. — Чарльз редко посещал приемы и жил в основном в своем поместье в Кенте. Должно быть, сама судьба привела его на бал к Джорданам, где мы встретились.

— Я так рада за вас, тетушка, — проговорила Криста, смахивая слезу. — И за вас тоже, сэр Чарльз. Теперь вы отправляетесь в самое прекрасное путешествие в вашей жизни.

— Совершенно верно, — подтвердил сэр Чарльз, вдруг вспомнив, что им надо спешить. — Если мы не поторопимся, любовь моя, — обратился он к Мэри, — мы опоздаем. Хотя, может быть, из-за приезда племянницы ты захочешь отказаться от путешествия.

Его разочарование было настолько явным, что Криста поспешила успокоить его:

— Нет, вы не должны менять из-за меня свои планы. Пожалуйста, не портите свой медовый месяц.

На мгновение Мэри охватило сомнение, но тут Чарльз заметил:

— Разве вы забыли, Мэри, что этот дом принадлежит теперь вашей племяннице?

— Как! — воскликнула Криста в недоумении.

— О господи, — простонала Мэри. — Со всей этой спешкой я совершенно потеряла голову! Теперь я буду жить вместе с Чарльзом в его поместье в Кенте, а во время визитов в Лондон мы будем останавливаться в его городском особняке. Поэтому мы решили записать этот дом на твое имя, Криста, — торопливо объяснила тетушка. — Тебе надо будет обратиться к моему поверенному, он знает все подробности. Я также назначила тебя своей наследницей.

— Меня? О тетушка, ты так великодушна! — воскликнула Криста, растроганная и взволнованная до глубины души. — Чем мне отблагодарить вас!

— Приезжайте к нам в Кент, — широко улыбнулся Чарльз, отвечая за супругу.

— С удовольствием, — смеясь, ответила Криста, которой сразу понравился этот пожилой аристократ.

— Но… это нехорошо с моей стороны оставлять тебя здесь одну, — вдруг забеспокоилась Мэри. — И о чем я только думаю? Тебе нужна экономка, да и всех своих слуг я отпустила. О господи! — сокрушалась она, с беспомощным выражением глядя на Чарльза.

Криста улыбнулась, открыла дверь своего экипажа и сделала знак Элиссе и Леноре следовать за ней.

— Как видите, я приехала не одна. Ленора, — она указала на старшую женщину, — очень подходит на роль экономки, а Элисса, — тут она обняла девушку, — моя горничная и подруга. Втроем мы прекрасно проживем до тех пор, пока не приедет моя семья.

Мэри с надеждой посмотрела на Чарльза:

— Как ты думаешь, мы можем уехать со спокойной душой? — Она так мечтала о том, что проведет целый год с Чарльзом за границей.

Чарльз испытующим взглядом окинул Кристу, затем ее спутницу. Видимо, вполне удовлетворенный увиденным, он сказал:

— На вид Криста вполне самостоятельная молодая женщина. Если твой брат не побоялся отправить ее в путешествие с Ленорой и Элиссой, то мы по меньшей мере можем продолжить эту традицию. Дом уже принадлежит Кристе, и она может делать с ним, что хочет. Я не вижу ничего дурного в том, что мы не станем нарушать наши планы. Когда приезжают ваши родители, дорогая? — обратился он к Кристе. — Судя по вашим словам, уже скоро.

— Да, уже совсем скоро. На самом деле, они скорее всего сейчас в пути. — Она мудро решила воздержаться от упоминания о болезни матери, так как тетушка всегда все принимала слишком близко к сердцу. — Отцу предложили пост в Англии, а я… я хотела приехать заранее.

— А как твое замужество? — вмешалась Мэри. — Я думала, вы с Брайаном должны венчаться в Тунисе.

— Так как папа внезапно получил новое назначение, мы отложили свадьбу на неопределенный срок, — ответила Криста. — Все будет хорошо, тетушка Мэри, правда. Я очень прошу тебя не менять своих планов. Я вполне способна сама о себе позаботиться.

— Ну хорошо… Если ты так уверена… — нерешительно проговорила Мэри, все еще не решаясь оставить племянницу.

— Совершенно уверена, — твердо повторила Криста.

— Извини, любовь моя, но нам пора, — прервал сэр Чарльз, начиная проявлять нетерпение.

Тетя Мэри горячо сжала Кристу в объятиях.

— Если бы я только знала, — снова и снова повторяла она, разрываясь между родственным долгом и любовью к мужу. Затем она была в буквальном смысле оторвана от Кристы Чарльзом и поспешила к ожидающей их карете, едва успев сунуть ключи от дома в руку племянницы.

— Дорогая, у меня открыты счета во многих магазинах Лондона, — крикнул Чарльз через плечо. — Я буду себя спокойнее чувствовать, увезя вашу тетушку, если вы все свои расходы запишете на мой счет. Не отказывайте себе ни в чем! Перемените все в доме, наймите слуг, делайте, что вам захочется! — Затем он помог Мэри сесть в карету, и вскоре они понеслись по улице, рискуя свернуть шею, а тетушка все высовывалась из окна и посылала Кристе воздушные поцелуи.

— Неисповедимы дороги судьбы, — загадочно произнесла Элисса, глядя на опустевший дом, принадлежащий теперь Кристе.

Криста падала с ног от усталости. Путешествие было долгим и утомительным, наполненным тревогой об Ахмеде. К концу, пути на нее навалилось полное изнеможение и чувство безысходной тоски.

— Ты устала, — безапелляционно заявила Ленора и повела Кристу к центральному входу. За время путешествия ей рассказали правду относительно беременности Кристы, и хотя она была разочарована тем, что ребенка не будет, продолжала вести себя с ней, как наседка, опекающая своих цыплят. — В доме наверняка нечего есть, так что я схожу на рынок, пока Элисса начнет устраиваться.

После долгих разговоров было решено пока не нанимать других слуг. Поскольку в доме жила только Криста, Ленора взяла на себя обязанности по кухне, а Элисса — работу по дому. Ели они на кухне, а вечерами тихонько сидели, вспоминая свои приключения, пока Криста не пришла к мысли, что жизнь в постоянных воспоминаниях о прошлом не пойдет им на пользу.

Они купили одежду в кредит и заполнили кладовую едой. Что касается Кристы, то она покидала дом только для того, чтобы посетить тетушкиного нотариуса, который дал ей подписать бумаги, делавшие ее законной наследницей тетушки и владелицей дома. Она решила посвятить время, оставшееся до приезда родителей, исцелению душевных ран. Поскольку Ленора говорила по-английски, она часто ходила за покупками, а Элисса обычно проводила долгие часы с Кристой, пытаясь отвлечь ее от печальных дум. Однако, к ее большому огорчению, эта задача оказалась почти невыполнимой.

По ночам Кристу преследовали кошмары, а днем она непрерывно представляла себе Ахмеда, изнывающего в шахте рудника или на галере, избитого, окровавленного, испытывающего нечеловеческие мучения. Жив ли он? А может, ему чудом удалось бежать? Если так, она страстно молила, чтобы данное ей обещание помешало ему вернуться в Константину в несбыточной надежде спасти ее от Абдуллы.

Неделя тянулась за неделей, и наконец Криста получила письмо от отца. Отъезд ее родных снова откладывался из-за незначительного ухудшения состояния матери, однако они надеялись покинуть Тунис в ближайшее время. Он рассчитывал, что с тетушкой Мэри Криста не будет чувствовать себя одинокой, и с нетерпением ждал встречи. Там же были письма от брата и сестры, и Криста не могла сдержать рыданий при воспоминании об их дорогих лицах и невинных детских шалостях. А еще в конверт было вложено письмо от Брайана. В нем он вновь обещал скорую встречу и объявление о помолвке.

По правде говоря, о Брайане Криста почти не вспоминала, слишком поглощена была она мыслями об Ахмеде, об их трагической разлуке. Для другого мужчины в ее сердце не было места. Как наваждение возникал перед ней образ любимого. Ночью ей вдруг казалось, что он рядом, что снова дарит ей наслаждение, она перебирала в памяти мельчайшие подробности их свиданий и задыхалась от неутоленной страсти, разбуженной этими воспоминаниями. Но сладкие грезы улетали прочь, и горькие рыдания Кристы будили Элиссу, спавшую в соседней комнате. Она приходила к Кристе, пытаясь утешить ее ласковыми словами, поила теплым молоком, сидела рядом, сжимая горячие руки Кристы, пока та наконец не засыпала.

А затем в один прекрасный день произошло событие, которое Кристе так хотелось если не предотвратить, то, по крайней мере, отдалить. На пороге ее дома стоял Брайан Кент. Криста не ожидала увидеть его так скоро. Почему-то она ждала, что родители приедут первыми.

— Рад видеть тебя, дорогая! — воскликнул Брайан с энтузиазмом, который показался Кристе несколько наигранным.