— Если вы хотите ехать в центр правосудия прямо сейчас, то не забудьте — сейчас на Ногаве-Крупп субботний вечер и повсюду страшные пробки. Все эти отдыхающие горняки…

— Спасибо за предупреждение. Приятно было познакомиться, господин адвокат.

И я препоручил его заботам Мимо. Трое оставшихся членов веселой шайки уже ждали меня в маленьком фургончике на взлетной площадке. Я успел только натянуть пальто и шляпу и захватить несколько необходимых мелочей.

За рулем сидела Ильдико Забо, и я плюхнулся рядом с ней.

— Куда едем, Адик?

— В местную кутузку. Они называют ее ЦП.

Она задала машине направление, и мы с рычанием рванулись в темноту.

Спустя полчаса четверка заносчивых пришельцев заявилась в переполненный центр планетарного правосудия на Ногаве-Крупп. Они прокладывали себе путь сквозь толпу офицеров службы безопасности «Оплота», злых и напряженных задержанных, чиновников тюрьмы, пытающихся успокоить народ, и подавленных родственников и друзей арестованных. Те, кого бесцеремонно оттерли, издавали вопли недовольства, но нахальная квадрига продолжала свой путь. Судя по всему предводительствовал высокий бродяга в длинном непромокаемом плаще поверх ковбойского прикида. В руке он сжимал «стетсон», глаза закрывали сканерозащитные очки.

Приблизившись к вооруженному диспетчеру на проходной кабинке, он поднял пистолет.

— Разойтись! У меня есть судебный пропуск. Собираюсь забрать моих маленьких amigos [5] из этой вонючей дыры — и немедленно.

Толпа возмущенно роптала, и даже один адвокат выступил вперед, демонстрируя дорогие ботинки и возмущаясь.

— Кто ты, черт подери, такой, чтобы распихивать очередь?

— Уже точно поважнее тебя, — ухмыльнулся мачо с удивительной наглостью.

Толпа вновь разразилась гневными возгласами, адвокат выразительно повторял заученные матерные фразы. Спутники мачо — одна женщина и двое мужчин — громко ржали.

Сержант, диспетчер внутреннего отдела, медленно подняла взгляд от монитора и осмотрела пришедших. В глазах этой сорокалетней блондинки светились сила воли и мудрость, бедж с именем гласил «Кеннелли, Дж». Стекло, непроницаемое для любого воздействия, скрыло от нее события в приемной, и она устало проговорила в микрофон:

— Запишите ваш номер, гражданин, и ждите очереди.

— Номер? Не нужен мне ваш вонючий номер! — Высокий мачо выхватил из нагрудного кармана красную карточку «Оплота» и приложил к стеклу. — У меня уже есть вот что.

Особенно возмущавшийся адвокат без единого слова развернулся и исчез в толпе. Стоявшие вблизи люди неодобрительно загудели.

— Хренов спец… важная шишка из штаба… легавые из корпа разнюхивают…

Сержант-диспетчер закатила глаза: Очень Важная Персона — это всегда лишняя проблема на задницу. А эти четверо, похоже, имели к анальному отверстию самое непосредственное отношение. Она проверила красную карточку, которая оказалась зарегистрирована на имя Адама Сосульки, и рекомендовала всем сотрудникам «Оплота» помогать ее предьявителю под угрозой увольнения и лишения гражданства.

— Какое дело привело вас к нам, советник Сосулька?

Длинный парень не посчитал нужным исправить ошибку в обращении.

— Мы с отрядом здесь, чтобы вызволить нескольких заключенных.

— Вы знаете их имена и порядковые номера?

Папка с документами переместилась за стекло.

— Вот, пожалуйста, сержант Кеннелли. А как расшифровывается Дж?

Она словно не услышала вопроса.

— Будьте добры, снимите очки, чтобы пройти проверку радужной оболочки глаза.

— Нет. С красной карточкой я не обязан этого делать. Забыли, сержант Кеннелли Дж?

— Благодарю вас, — рассеянно ответила она.

Спутники мачо тоже носили темные очки. Один из них — мужчина небольшого телосложения — стоял прямо, расставив ноги на ширину плеч и заложив руки за спину, в позе «вольно». Очень тонкий рот прикрывали седые усы, на лице застыло решительное выражение. Он носил комбинезон и фуражку без обозначений, но покроем и темно-синим цветом они очень походили на форму солдат Зонального патруля СПЧ. В руках он держал черный кожаный дипломат.

Около него стояла женщина; на ее поясе висели две кобуры, за спиной — зачехленный карабин-глушитель «Олбани» СМ-440. Широкое, слегка восточное лицо странно сочеталось с коротко остриженными соломенного цвета волосами, украшенными крошечными блестками; невысокую фигуру облегал камуфляжный костюм пустынной раскраски. На носке окованного железом ботинка корчилась несчастная пиявка, принесенная с улицы.

Четвертого наглеца — гигантского юношу, чуть старше двадцати лет — по невинному выражению лица можно было спутать с ангелом. Если бы только не рост под два метра и примерно ста шестидесяти килограммов веса — одни сплошные мускулы. Накачанные бицепсы и трицепсы грозились разорвать по швам его кожаный костюм с надписью «Собственность гимнастического клуба Айвора — Ветиварий, XXXXL». На бычьей шее виднелся миостимуляторный ошейник «Сони» ЕМС-3, усиливающий действие мышц атлета в три раза.

— Магистральный суд переслал документы о выкупе, — проговорила сержант, глядя на монитор. — Но позвольте заметить, что пленники-квастты отказались перейти под вашу ответственность.

— Почему бы мне просто не поболтать с малышами и не решить все вопросы? — с ухмылкой предложил мачо. — Не хотите привести их в комнату свиданий, сержант Кеннелли Дж, мэм?

Она сказала что-то в микрофон компьютера, и через несколько секунд на повернутом к посетителям экране появилось изображение карты.

— Хорошо, советник. Ваши спутники подождут здесь, а вы можете пройти в комнату для свиданий номер три, на карте она подсвечена синим. Клиенты будут ждать вас там.

И снова появилась волшебная красная карточка. Мачо больше не улыбался.

— Мои спутники ждать здесь не будут. Они пойдут со мной.

— Как угодно. Приятного вам дня, советник, или кто бы вы ни были. Следующий!

Мы шли по коридорам, то и дело сталкиваясь с сотрудниками службы безопасности «Оплота», просто гражданами и даже с заключенными. Благодаря ярко-зеленым жилетам их было видно издалека, а на руке у каждого крепился большой электронный монитор.

— Шеф, не слишком ли ты перестарался с этим шоу? — заметил Зорик О'Тул.

— Просто хотел немного повеселиться. Ничего страшного не случится, если местные примут нас за банду клоунов из штаб-квартиры «Оплота».

— Хм-м-м. — На лице моего нового коллеги отчетливо проступало выражение неодобрения. — Мне все же кажется, нам следует меньше выделяться. Впрочем, начальник все равно ты.

Черт подери, да он прав — и пусть не забывает свои же слова!

Судя по досье, Зорик О'Тул награжден пятью звездами отличия; этот бывший командир отряда Зонального патруля вышел в отставку два года назад, прижимая к груди кучу благодарностей и отметок за исключительную доблесть. Он спокойно отложил написание мемуаров до лучших времен и присоединился ко мне, потому что присужденная ему пенсия не устраивала не самые скромные запросы бывшего героя. Кроме того, земные издатели не особенно-то хотели публиковать книгу о гнете закона над планетами Шпоры Персея.

Второй доброволец из патруля — Ильдико Забо — перед отставкой получила чин лейтенанта. В графе «занятие в настоящее время» значилось «флорист, розничная торговля». В свое время она немало лично общалась с пиратами-квасттами, о чем любила рассказывать смешные и грубые истории. По ее мнению, на Дагасатте нас не ждало ничего хорошего.

Айвор Дженкинс уже участвовал в одной операции под моим командованием. Это было на Кашне, куда он прилетел вместе со мной, Мимо и Мэт, бросив предварительно низкооплачиваемую работу юного бодибилдера. После спасения Евы «Оплот» не скупился на вознаграждения — и Айвор смог открыть собственный тренировочный зал. Но заниматься бизнесом молодому гиганту нравилось еще меньше, а потому он с восторгом принял предложение Мимо и присоединился к очередной авантюре. Впрочем, я имел собственное мнение по поводу Айвора, которое держал при себе. Ему всего двадцать три года, а он уже чуть было не погиб на Кашне. Мне казалось неправильным снова подвергать опасности непрофессионала. Если бы нашелся другой подходящий член команды, я бы непременно настоял, чтобы Айвор Дженкинс отправлялся домой С другой стороны, этот юноша отличался не только силой, но и изрядным умом; он умел готовить, что не раз доказывал на камбузе «Чиспы».

Короче, он нам очень пригодится.

Этажом ниже мы нашли комнату для свиданий номер три, сразу же за блоком камер. Квастты еще не появились.

Стены и потолок этого маленького, метра четыре площадью, помещения покрывала толстая бежевая эмаль, как внутри холодильника, посередине такого же бежевого пола находился сток. Тяжелые пластиковые стулья и длинный стол прикручивались к полу. Возможно, каждый раз после визита комнату дезинфицировали — как общественный сортир.

— Прощупай все, — сказал я О'Тулу.

Он вытащил из черного кейса детектор жучков и тщательно проверил стены, пол, потолок и мебель.

— Чисто, — ответил он, наконец.

Мы уселись на стульях с одной стороны стола и принялись ждать. Через несколько минут дверь, ведущая в блок с камерами, распахнулась, и охранник ввел четверых существ. Проконсультировавшись с магнитной доской, он прошептал:

— Заключенным Ба-Каркару, Огу, Тисквату и Ту-Праку предоставлено право переговоров с советником Адамом Сосулькой и группой из трех сопровождающих.

— Это мы и есть, — объявил я, излучая сердечнейшую из улыбок.

Носившие электронные переводчики квастты сгрудились и свирепо оглядывали меня. Охранник снова уткнулся носом в магнитную карту и заговорил шепотом. Я предположил, что у него болит горло.

— Хм… здесь сказано, что им предоставили все документы для выкупа, но они отказались даже смотреть на них. — Он покачал головой. — Эти сведения надо занести в базу данных.

— Только сначала я с ними поговорю, — сказал я. — Произошло небольшое недоразумение, но мы мигом его исправим.

— Да уж, постарайтесь, — пробормотал стражник, уже выходя из комнаты, — или эти заключенные вернутся обратно в свои камеры. Нажмите кнопку вызова, когда разберетесь, что к чему.

Он закрыл дверь.

Я никогда раньше не видел квасттов — этих маленьких, примерно сто двадцать сантиметров в высоту, гуманоидов, одетых в яркие тюремные одежды, которые свободно свисали с тощеньких тел. Посреди розовых лиц торчали острые носы и близко посаженные золотые глаза с крестообразными зрачками. Пухлые щеки придавали им сходство с сусликами, набившими рот едой. У инопланетян почти отсутствовали внешние уши, но на безволосых макушках находились маленькие, похожие на пробки отростки — органы слухового восприятия. Головы украшали антенны, различающиеся по цвету и форме.

Я запечатлел на лице сияющую ухмылку и сказал:

— Привет, эй там! Кто из вас Ба-Каркар?

Квастты не шевелились. Наконец один из них, с самыми толстыми щеками и большими отростками на голове, издал длинный и резкий скрип. Механический переводчик понял его мысль примерно так:

— Пошел на хер, ублюдок! Чтоб ты сдох!

А кто-то тут говорил, что их невозможно понять!

— Адик, дай попробую. Мне приходилось с ними общаться.

Ильдико Забо встала со стула и медленно подошла к квасттам. Она закрыла обеими ладонями рот, потом убрала руки и прошептала:

— Да пребудет с вами святая тишина.

— И с тобой, — проскрипел ближайший к толстощекому грубияну квастт.

Отростки на его голове горели ярко-алым, глаза были немного больше, чем у остальных.

Ильдико присела на корточки, чтобы быть с малышами одного роста и смотреть им прямо в глаза.

— Мой предводитель просит прощения за громкую речь, — выдохнула она еле слышно. — Он не знал, что это причиняет боль. Пожалуйста, позвольте ему говорить. Он не враг, а прилетел помочь вам. Он хочет вас освободить.

Красноухий как-то странно икнул.

— Непереводимое выражение скептических опасений. Тогда я встал и повторил жест Ильдико, прикрыв рот ладонями.

— Давайте начнем снова.

Я жестами велел Зорику О'Тулу и Айвору встать из-за стола и делать как я. То есть усесться на пол, спиной к стене. Ильдико присоединилась к нам.

— Говори медленно и понятно, — посоветовала она мне. — Избегай фигур речи и идиом.

Я кивнул Толстощекому и мягко проговорил:

— Ты тот, кого называют Ба-Каркар?

Он немного порычал, а потом сказал:

— Да. Ба-Каркар, капитан корсарского судна.

— Пожалуйста, подойдите ближе. Все. Давайте поговорим.

Они неохотно сделали несколько шагов и выстроились, выпустив Ба-Каркара и Красноухого вперед.

— Спасибо, — продолжал я шептать, словно после холодного пива. — А теперь ответьте мне, почему вы отказываетесь выйти на свободу?

— Ты не агент великий конгресс квасттов, — сказал маленький раздражительный капитан пиратов. — Стражник лгал, когда говорить люди агенты конгресса платят выкуп. Люди никогда так не делают! Кто вы? Что вы на самом деле хотите?

— Зовите меня Асаил. Да, вы правы. Я не агент великого конгресса. Произошла ошибка. Но я заплачу за вас и выпущу на свободу. Если вы согласитесь мне помочь.

— Помогать вонючим человеческим ублюдкам? Нет, никогда!

Красноухий ударил его в голень и обратился ко мне с птичьим чириканьем:

— Действительно на свободу? Больше никакой людской вони в жутком мокром воздухе? Никакой тухлой еды? Никаких стражников, которые издеваются над нами? Настоящая свобода?

— Да, — сказал я. — Помогите нам, и я отвезу вас домой.

— Нет! — запищал Ба-Каркар, и его антенна завибрировала от переполнявшей малыша ярости. — Ты лжешь, ублюдок Асаил!

— Пребудь в святой тишине, — злобно приказал ему Красноухий и обернулся ко мне: — Какая именно помощь вам нужна?

— Пожалуйста, кто ты? — вмешалась Ильдико Забо.

— Я Огу, жена и партнер капитана корсаров Ба-Каркара.

Ага! Вот она — дыра в дамбе!

— Какая мерзкая гнусность, — сварливо проверещал супруг. — Это понижает мой авторитет. Это ущемляет мою гордость.

— Пип! Пип! — заорала жена. — Восемь человеческих месяцев просидеть в тюрьме. Выкупа нет. Говоришь, он скоро будет, а его все нет. Ты хочешь здесь помирать? Я нет! И Тискват с Ту-Праком тоже не хотят. Спроси их!

Двое оставшихся квасттов дружно заикали. У одного на голове красовались рыжеватые щеточки, вибриссы другого были бледно-голубого цвета. Они не проявляли ни малейшего желания принять участие в семейной сцене.

— Я скажу вам, почему выкупа нет, — начал я. — Потому то вы везли на корабле халука. Мои люди очень разозлились. В выкупе отказали.

— Э-э-э-э, — вздохнули квастты.

— Но халук обещал мне заплатить в два раза больше за срочную доставку — пип! — человеческий груз, — засвистел Ба-Каркар. — Поэтому мы летели.

Огу запищала, как задыхающийся воробей.

— И теперь мы останемся в тюрьме навсегда? Ты жадный — пип! — идиот!

— Совсем не обязательно, — заметил я. — Я человек очень могущественный и важный. Я заплачу выкуп и вытащу вас отсюда. Но вы должны обещать мне помочь.

— Тискват? — прошептала Ильдико Забо. — Ту-Прак? Что вы на это скажете?

— Они ничего не скажут! — прорычал капитан. — Это вонючий стрелок и дерьмовый бортовой инженер! Я, Ба-Каркар, решаю за всех!

Огу снова приложила суженого.

— Тогда спроси, какая помощь нужна Асаилу — пип! — самец! Или больше не получишь — пип!

Ба-Каркар заметно смутился и в ужасе выдохнул:

— Жестокая женщина!

— И больше никакого секса, — добавила она.

Золотые глаза пирата захлопнулись, черные щеточки на макушке обмякли и безвольно поникли. Он пропищал что-то очень тихо, и переводчик сообщил:

— О, несчастье. Вот что случается, когда бедный трудолюбивый корсар слушает вонючего богатого халука.

— Да, — согласился я. — Халуки приносят невзгоды и людям, и квасттам.

Он вытаращился на меня.

— Что, Асаил?

— Я ненавижу халуков, — пробормотал я. — Сейчас объясню почему. Они укрывают моих врагов-людей. Я должен отомстить врагам, но они прячутся с халуками. Поэтому мне и нужна ваша помощь. Мои враги прячутся с халуками на планете квасттов Дагасатт, неподалеку от места под названием Тактак.

— Невозможно, — прошипел Ба-Каркар.

Тощий с бурыми щетками квастт мягко возразил боссу:

— Не совсем.

Ба-Каркар обернулся к подчиненному:

— Тискват, ты знаешь, о чем говорит этот человек?

— Когда-то я жил в Акакоке, городе на краю Великой Битумной пустыни, таком же, как Тактак. Все знали, что халуки построили — пип! — завод в пустыне. Опасное оружие охраняет завод. Никто из квасттов не имеет права приближаться. Халуки убивают смельчаков, которые пытаются туда проникнуть. Говорят, что вонючие халуки платят великому конгрессу квасттов, чтобы получить разрешение на постройку завода. Производство слишком опасное, чтобы держать его на планетах халуков. Дерьмовый скандал, но это все тухлая политика, вы же знаете.

Да, все понятно. Среди людей и не-людей всегда найдутся взяточники, готовые на любую сделку.

— Что за завод? — спросил я.

— Пип! Очень большой.

— Это завод находится близко от космопорта в Тактаке?

— Не слишком, — сказал Тискват. — По людским меркам около девятисот двадцати километров. Гораздо дальше, чем от Акакока.

— Я хочу, чтобы вы полетели на Дагасатт искать моих врагов. Я хочу, чтобы вы помогли мне добраться до Тактака.

— Невозможно!

Щетки на голове капитана яростно затрепетали. Огу заткнула его резким чириканьем.

— Объясните, что именно вам нужно от нас, Асаил.

Я так и сделал. Вся команда в ужасе запищала, Ба-Каркар ударил крошечными кулачками в грудь и просвистел:

— Нет! Нет! Нет! Пошел ты в задницу вместе со своими дружками! План невыполним. Это невозможно. Этот вонючий план грозит большими неприятностями.

— Что ж, если вы так хотите, можете возвращаться в камеры. — Я спокойно пожал плечами. — Больше никакого секса и какого-то пипа!

И тут наступила святая тишина. Я дал им минуту на размышление и прошептал снова:

— Ба-Каркар, клянусь, мы не станем намеренно причинять вред вам или другим невинным квасттам на Дагасатте. Конечно, нас ждет опасность, но я сделаю все, чтобы защитить вас и ваших людей. От этой операции пострадают только недобросовестные политики, халуки и наши враги-люди.

— Вонючие ублюдки! — взвизгнул он.

Я не понял точно, к кому относилось это восклицание — к квасттовским политикам, халукам, Олли и его ребятам или нам. Наверное, ко всем сразу. Уже предвкушая победу, я раскрыл главную карту.

— Помогите нам, и после сделки вы получите свой корабль назад.

— Корабль! — ошеломленно чирикнул Ба-Каркар. — Неужели люди не уничтожили мой красивый корабль, пока я сидел в вонючей тюрьме?

Обычно «Оплот» отправлял конфискованные инопланетные корабли на металлолом, перед тем как выпустить арестованную команду. Только приступив к поискам Евы, я попросил Мэт сохранить именно этот корабль и его экипаж, вдруг они знают что-нибудь об исчезновении моей сестры. С тех пор я и не вспоминал о бедных посаженных скрипунах, пока Ева сама о них не напомнила.

— Ваше судно в полном порядке — если не считать отсутствия оружия, — сказал я Ба-Каркару. — Заправлено и готово к отлету. Что скажете?

Капитан склонил голову на плечо, его толстые щеки шевелились, как будто он жевал орехи. Одному Богу известно, что означает эта выразительная мимика! Наконец он произнес:

— Вы заплатите нам приличную сумму?

— Зря ты поворачиваешься задом к своей гребаной удаче, придурок! — прошипел я. — Никаких денег больше не получишь, старый хрен! Ты с нами или иди на…

— Он не переводит твои дерьмовые слова. — Ба-Каркар заморгал. — Но я и так понял. Думаю, мы сработаемся.

Я глубоко и облегченно вздохнул.

— Отлично. Теперь я позову охранника и закончу с документами о вашем освобождении. Потом мы поедем в космопорт. — Я указал на Зорика О'Тула. — Мы с этим человеком полетим с тобой и Тискватом на вашем корабле. К нам присоединится еще один человек, он поведет судно на Дагасатт. Наш собственный вооруженный корабль будет идти следом, Огу и Ту-Прак полетят на нем.

— Не разделяйте меня с мужем! — взмолилась Огу.

— Мне очень жаль, Огу. Хотелось бы вам доверять, но квастты и люди слишком долго враждовали. Ты и Ту-Прак послужите залогом хорошего поведения Ба-Каркара и Тисквата.

— Думаю, судном квасттов может управлять этот человек, — заметил капитан пиратов. — Но не ты.

— С меня хватит. — Я хлопнул по кобурам на поясе. Эти квастты у меня уже в печенках засели! — Больше никаких дерьмовых споров!

— Он не спорит, — вставила Огу. — Перевод плохой. Он имеет в виду, если ты поведешь корабль, то не обрадуешься.

Да уж, радоваться было особенно нечему. Вы когда-нибудь бывали в детском саду, где вся мебель и даже оборудование в сортире уменьшены до размера ребенка и вы чувствуете себя Гулливером в стране лилипутов? Для человека моего роста и сложения корабль скрипунов казался очень хорошо выполненной игрушкой. Низкие потолки, узкие коридоры, тесная капитанская рубка с крошечными рычагами и кнопками. Ужаснее всего оказалось кресло пилота, куда я при всем желании не смог бы засунуть свою задницу. Как только офицеры «Оплота» доставляют корабли квасттов на базу?

Может быть, в конфискационные команды пускают только таких, как О'Тул или Бетанкур. Они прекрасно гармонировали с интерьером квасттовского корабля. Джо вел судно, а Зорик следил за нашими инопланетными пассажирами. Я же свернулся в клубок в пустом оружейном отсеке, который находился прямо за пультом управления, и так провел все пять длиннющих часов, пока мы летели до Дагасатта со скоростью сорок один парсек в час. Позади болтался Мимо на «Чиспе дос», все ее пушки смотрели прямо на нас, готовые среагировать в любой момент, если Ба-Каркар и Тискват будут себя плохо вести.

Но они ничего преступного не совершили, только сменили ненавистную тюремную униформу на белоснежные просторные одеяния, напоминающие покрывала бедуинов. Я видел изображения этих костюмов в одном из голороликов о культуре квасттов и, зная, что они ничего не весят, зато скрывают все что угодно, велел Мимо сделать нам такие же. На «Чиспе» имелось специальное устройство для создания доспехов и одежды.

Кроме того, маленькие пираты от души напрыскались ксенодухами, чтобы заглушить отвратительный человеческий запах. По завершении туалета корабль напоминал нечто среднее между химзаводом и приютом для кошек. Мы с Зориком чуть не задохнулись, но Джо успел вовремя ввести в атмосферу чистый кислород. Пришлось отобрать духи до конца полета.

Ба-Каркар запрограммировал корабль на курс солнечной системы Дагасатта, и мы разрешили ему закрыться у себя в каюте и дуться там, потому что больше он ничем не мог нам помочь. Тем временем мы с Зориком вытягивали из стрелка Тисквата все полезные сведения о его родной планете.

Этот солдат был значительно старше своего командира и куда более любезен. Он рассказал все, что знал, о Большой Битумной пустыне, потом вызвал на экран подробную карту района. База данных корабля квасттов находилась в таком жутком беспорядке, что мы с Джо сами не могли найти ни единого файла.

Конечно, секретный завод халуков не был обозначен на карте, но Тискват указал его примерное расположение — в северо-восточной части пустыни, территория которой пестрела предупреждениями о постоянном изменении рельефа. Мы с Зориком спорили о том, как лучше провести операцию «К», чтобы нас при этом не поймали. То и дело мы советовались с нашим маленьким другом, который сообщал важную информацию о наземных службах «скорой помощи» — мы собирались воспользоваться их транспортом. Наконец, после многочисленной критики моих проектов со стороны Зорика мы выработали точный план и даже определили идеальное место для аварии.

— Боюсь, капитану не понравится, — робко заметил Тискват.

— А нам плевать, — с усмешкой заявил я.

Зорик тем временем привел Ба-Каркара. Я показал капитану карту Большой Битумной пустыни и объяснил, какую роль он сыграет в предстоящем спектакле. Сценарий усложнился и стал опаснее по сравнению с изложенным ему на Ногаве-Крупп.

Как и предполагалось, капитан пришел в ярость, ругался так, что переводчик не знал, что и делать, колотил себя в тощую грудь и вопил, что план идиотский до крайности. Когда он успокоился, мы все погрузились в святую тишину.

Потом я заговорил, напоминая о скором освобождении. Возможно, у нас получится провести операцию без его добровольного участия, но тогда дело станет куда опаснее. И повысится вероятность Огу остаться вдовой, поскольку Ба-Каркару все равно придется помочь людям — с пистолетом у виска или без него.

Щеки малыша вновь заходили ходуном.

— Асаил, ты сказал, что я один должен спустить вас на поверхность Дагасатта. Огу и другие квастты могут остаться на орбите.

— Именно так. Айвор, Ильдико и Мимо перейдут на этот корабль, а Джо и Тискват займут наше судно, где уже сидят Огу и Ту-Прак. Диссимиляционный аппарат на нашем корабле скроет его форму, и он подождет на орбите. Никто на Дагасатте его не увидит. Если тебя убьют на планете, Джо отвезет твоих спутников домой. Если план удастся, ты получишь не только свободу, но и корабль.

Капитан квасттов отвернулся от меня и мрачно уставился на главный экран рубки. Мы прорывались сквозь звезды на острие Шпоры — самой длинной части Млечного Пути. Непонятные обозначения и графики квасттовской техники переводились в человеческие стандарты с помощью портативного навигатора, который Джо подключил к компьютеру. До Дагасатта оставалось всего каких-нибудь три парсека, то есть мы прибудем через четыре с половиной минуты.

В верхнем правом углу монитора показался шар из блестящей серебристой пыли — родной дом халуков. Ба-Каркар указал на это созвездие, расположенное на расстоянии семнадцати тысяч парсеков.

— Прошло всего двадцать человеческих лет с тех пор, как здесь появились люди, — сказал он. — Шпора Персея принадлежала квасттам, мы перемещались с планеты на планету, не спеша их осваивали. Оттуда прилетели халуки, захватили наши звезды, потихоньку прибрали к рукам наши планеты. Мы не знали. Скоро халуки обнаглели и уже не скрывались. Они захватили одиннадцать планет и приказали нам больше не переселяться. Они угнетают нас. Они богатые, мы бедные. Они никогда не делятся. Когда торгуют, обманывают нас. Халуки перестали завоевывать новые планеты, только когда появились люди. Люди сказали квасттам и халукам: теперь все полезные планеты, где вы раньше жили, принадлежат людям. Попытаетесь их отбить, умрете. Асаил, ты думаешь, это хорошо и правильно?

— Нет, — отрезал я. — Это нехорошо и неправильно. Но правительству людей наплевать на мое мнение. Я всего только один человек.

— Зорик, а ты считаешь, это хорошо и правильно.

— Да, — равнодушно отозвался О'Тул.

Ба-Каркар задал пилоту тот же вопрос, и Джо Бетанкур ответил:

— Я не знаю, хорошо это или плохо. Я знаю только, что людская наука гораздо мощнее, чем у квасттов или халуков, а сильные обычно получают то, чего хотят.

— Понятно, — сказал Ба-Каркар. — Именно поэтому сильных всегда боятся не такие сильные.

— Некоторые люди, — осторожно начал я, — хотят помочь остальным жителям, не таким сильным. Делиться научными достижениями. Торговать по-честному.

Пират икнул, и переводчик сообщил:

— Непереводимое выражение скептицизма.

Зорик О'Тул бросил на меня взгляд и ухмыльнулся.

— Если хочешь продолжать в том же духе, шеф, тебе понадобится карта поподробнее.

— Это непереводимо, — пожаловался Ба-Каркар.

— Ты не знаешь и половины, малыш, — объяснил я.

Автопилот издал тонкий писк, и экран стал белым, поскольку корабль вышел из зоны сверхсветовых скоростей и вошел в нормальный космос. Через мгновение на экране показалось желтоватое солнце и практически неподвижный силуэт окруженной облаками бело-красно-синей планеты типа Т2.

— Дагасатт, — лаконично объявил Джо Бетанкур. — Мы находимся на орбите на расстоянии в пятьсот кай-километров, вне зоны достижения известных нам радаров квасттов. Искусственных спутников не видно. «Чиспа» готовится к стыковке.

— Так ты поможешь нам? — спросил я маленького пирата.

— Показывай свою карту Большой Битумной пустыни, — сказал он. — И я подумаю, сработает ли твой — пип! — план.