Я так и не привык к виду халуков, храбро шагающих по подземным коридорам, всегда группками по трое или больше и разодетых в дорогие стильные костюмы. Представители рас джору, йтата и квастт проживали в разных местах города, во многих апартаментах в центре; но халуки упорно оставались все вместе в своем посольстве, которое занимало верхние две трети башни Макферсона на Эдвард-стрит, как раз напротив штаб-квартиры «Шелтока», энергетического концерна Большой Семерки.

И, как и в случае с запретными халукскими планетами, вход в их посольство был настрого закрыт для представителей человечества.

Благодаря милой сестрице Вифи я опоздал на встречу с Главным суперинтендантом Джейком Силвером.

Я пошел по Маккоул-стрит, северному ответвлению Тропы, по направлению к университету, потом свернул восточнее, туда, где столпились почти все правительственные здания, и наконец, явился в башню МКРС на Колледж-стрит. Эскалатор поднял меня в вестибюль – еще старинный, сохранившийся со времен прежнего здания торонтской муниципальной полиции. Там обнаружился Джейк, который нервно шагал туда-сюда, то и дело поглядывая на наручный хронометр. Одет он был в аккуратный коричневый костюм, на голове красовался берет.

Я бесшумно приблизился и отключил силовую маску.

– Привет, полицай!

Тот взглянул на меня неодобрительно.

– Кстати, о времени. Ты знаешь, что случается с парнями, которые опаздывают на ужин в «Карман»? Их зарезервированные места пропадают. Ладно, мы сэкономим время, если пойдем поверху.

Он вышел на улицу, сильным толчком распахнув дверь, и зашагал, не оглядываясь. Я покаянно трусил позади, снова опустив силовую маску.

– Не злись, Джейк, думаю, проблем не будет. Они не смогут выкинуть тебя за порог, если ты со мной. Я же знаменитость! Кроме того, миллионер.

– Ха! Когда ты последний раз обедал в «Кармане»?

– Недавно, – преувеличил я.

На самом деле я был там года два назад, когда увлекался политикой и то и дело затаскивал на обед разных членов либеральной партии, по моему мнению, склонных сочувствовать реверсионистским идеям, в надежде получить приглашение на открытое заседание комитета и там сказать пару гадостей про халуков.

– Ты напал на след Барки Трегарта? – спросил я.

– На этот вопрос я отвечу не раньше, чем окажусь за столом, с бокалом шотландского виски в руке, а с тарелки передо мной будет ласково улыбаться бифштекс-другой. Лучше молись, чтобы метрдотель оказался в хорошем настроении.

– Альберт все еще работает там?

– Ну да. И все так же ненавидит опоздавших.

Ресторан находился всего в паре кварталов, на Александр-стрит. Влажный холод просочился сквозь мой анорак, заставляя жалеть, что эта одежка защищает от оружия, а не от погодных условий. В центральной части Северной Америки апрель – самый скверный месяц. Внизу, на Тропе, цветут нарциссы и тюльпаны, а на земле погода не лучше зимней.

Мы с Джейком в полном молчании спешили сквозь толпу, пока нас не задержала пробка на Йонг-стрит. VIP-автомобили и такси, как всегда, толпились у въезда на надземные компьютеризированные трассы. Последнее предложение городского совета запретить проезд частного транспорта по центральным улицам в очередной раз был отклонен – по инициативе «Ста концернов».

– Тяжелый день, что ли, выдался, Главный суперинтендант? – нейтрально спросил я Джейка.

– Как обычно. Скандалы с Зональным патрулем, опять пережевывание идиотских проблем с дроидами в отделе данных, немного дерьма в подарок от правительства – а так все в порядке. – Он помолчал. – И еще пришлось обновлять старое и весьма неприятное знакомство, благодаря тебе. Я добыл то, что ты хочешь, только вряд ли оно тебе понравится.

Больше он ничего не сказал – пока мы не добрались до 275-летнего здания ресторана. Мы опоздали на двадцать минут, но выразительное лицо Альберта немедленно утратило сердитое выражение, едва я показался на вид, стряхнув с плеч анорак. Служащий немедленно подхватил его, а также верхнюю одежду Джейка.

– Адик! – просиял метрдотель. По оплотскому обычаю, Джейн Неллиган заказала мне столик от имени концерна, без конкретных имен. – Добро пожаловать, наконец-то! А я уж боялся, ты нас совсем забыл.

– Это невозможно. Я просто был занят, отсиживал задницу на работе, вынужденный питаться подножным кормом.

Альберт кивнул.

– Слышал, слышал. Процесс века! Твое имя у всех на слуху. По крайней мере у всех читателей «Уличной газеты». Я через силу улыбнулся в знак благодарности.

– А как насчет местечка в самом тихом уголке?

– Непременно!

Он дал понять, что ничто и никто нас не потревожит за время ужина. Это была обычная часть сервиса «Кармана».

В нашу сторону повернулась не одна голова, пока Альберт вел нас через переполненный главный зал, где с потолка свисали медные и оловянные старинные посудины, похожие на металлических летучих мышей. Потрясающе пахло жареным мясом и специями.

Наш столик был изолированным, в одном из маленьких отдельных кабинетиков размером с келью. Потягивая аперитивы, мы углубились в изучение кожаной книжечки меню. Я пил сухой шерри, а Джейк выбрал двойную порцию огненного солодового питья с высокогорий, которое всегда предпочитал остальным.

– Охота тебе в таком ресторане обжигать свои вкусовые сосочки этим шотландским пойлом? – пробормотал я. – Что в нем вообще находят, я не понимаю!

– Сто двадцать две бочки силы и энергии, парень. Только невежественный аризонский дерьмоед может пренебрегать сим напитком богов! За все поганые годы изгнания на Анкере я только дважды умудрился перехватить бутылочку настоящего скотча у местных торгашей. Теперь я снова на родине, и собираюсь наверстывать упущенное – в особенности за твой счет.

– Извини. Закажи его хоть бочку, если хочешь.

– Кретином буду, если не закажу. А к мясному я тем не менее рассчитываю на подходящее вино.

Так что я заказал нам благородный «О-Брион» 21-го года. Джейк выбрал корейку из ягненка, картофель по-лионски и тушеные сморчки в эоловом соусе, которые он почему-то называл кошерными. Я остановился на вагьюнском филе, спарже в горчичной подливке и салате из акульих плавников. На закуску Джейк заказал равиоли с артишоками, а я – блюдо маленьких квилсенских устриц, последних в этом сезоне и абсолютно не кошерных.

– Ты хотел рассказать, что новенького насчет Барки Трегарта, – напомнил я после того, как прибыл его второй двойной скотч.

– Сначала – краткая предыстория. Давным-давно, когда я был молодым дураком вроде тебя, с головой, набитой сентиментальными идеями, мне в руки свалилось свидетельство против моего непосредственного начальника по имени Рэм Махтани. Все указывало на то, что Рэм брал взятки – по всей вероятности, от концерна «Сердолик» – за то, что аннулировал расследование по делу о нарушении эмбарго йтата на высокотехнологическое оружие. Лично мне Махтани не сделал ничего дурного, всегда был весьма приличным боссом. И заботливым семьянином, у дочери которого имелось множество проблем со здоровьем. Так что перед тем, как отправить донесение в Министерство внутренних дел, я прямо спросил его, как он может объяснить свое поведение.

– У-упс, – только и смог выговорить я.

– Именно. Я обычно проявлял безнадежную мягкость характера. Как бы то ни было, в тот же день весь компромат исчез вследствие очень удобной поломки компьютера, и события пошли в противоположном направлении. Никакого дела против Махтани не возбудили, а я через три недели вылетел из КР. Меня запихнули в Общественную безопасность и отправили с глаз подальше в последнюю дыру в Шпоре Персея. В следующем году Рэм Махтани уволился из МКРС по собственному желанию и стал высокооплачиваемым консультантом по безопасности в «Сердолике».

– Печально. – Я катал хлебные шарики.

– Я вспомнил о Рэме, когда ты спросил насчет Барки Трегарта. Всем известна тайна, что сердоликские оптовики в далеких секторах закрывают глаза на контрабандную торговлю. У них в отделе безопасности хранится секретный список особенно преуспевающих контрабандистов, кому можно поверять. Я связался с Махтани – разумеется, анонимно. Он сообщил мне, что Трегарт вполне себе жив и здоров. Я сказал, что у моего клиента к нему деловое предложение, но Барки трудно отыскать. Может, Махтани поверил, может, и нет. Но его цена за нынешний адрес и псевдоним Барки – два миллиона. В твердой валюте.

– Дерьмо святое!

– Я же говорил, что тебе это не понравится.

– Не понравится? У меня этого просто нет!

– Да ладно. Бог ты мой, ты же совладелец «Оплота». Два миллиона – это, конечно, не раз плюнуть, но по крайней мере меньше, чем ты потратил на топливо для своего кораблишки, мотаясь в Шпору и обратно.

– За мое топливо платит «Оплот». Я, конечно, получаю оклад директора корпорации, но все, что не идет на жизнь, до сих пор стабильно уходило в фонды реверсионистов. Они все время качают деньги с моего счета.

– Так вели им вернуть обратно хоть часть.

– Полагаю, партия все потратила. Ты что, не знаешь парней из политики?

Тем временем прибыли сочные устрицы. На некоторое время я занялся ими и прервал разговор. Джейк сказал:

– Так ты в самом деле не можешь заплатить за информацию? Я-то думал, что все Айсберги богаты, как боги.

– У меня, конечно, есть сколько-то личных денег, но их я планировал потратить на умасливание Трегарта. – И на другие непредвиденные расходы… – Ты уверен, что Махтани ничего не скажет на иных условиях?

– Знаешь, он тебе не уличный шпион. Он назвал цену – две штуки. Тебе остается только серьезно подумать, почему он ценит эту услугу так высоко.

Я мрачно кивнул.

– Ты имеешь в виду, что кому-то неизвестному уже понадобился старина Барки?

– Держи. – Джейк вытащил из нагрудного кармана маленький блокнот и вырвал из него страницу. – Это контактный номер Махтани.

На листке был нацарапан некий код. Похоже, относящийся к сверхсекретному серверу связи.

– Ну да, – подтвердил мое предположение Джейк. – И вот – еще кое-что, над чем тебе следует поразмыслить, прежде чем свяжешься с этим плутом. Он – профессиональный следователь высшего класса и сейчас имеет в своем распоряжении все ресурсы «Сердолика». Если ты ему заплатишь, даже через анонимнейшую из кредитных карт, он вполне сможет вычислить тебя и сорвать операцию.

– Ясно. Gran dinero оставляет крупные следы.

Только этого мне и не хватало – кровосос из «Сердолика», готовый выхватить Барки у меня из-под носа прежде, чем я его подою. Или добравшийся до него после меня – что, может быть, даже и хуже, в случае, если Барки и впрямь обладает важной информацией о халуках. В моей памяти еще были живы предостережения Адама Станиславского относительно концернов из халукского синдиката. Главный вопрос – достаточно ли осведомлен Рэм Махтани о прошлом Барки, чтобы провести параллель с халукским вопросом?

Черт! Может, мне и следовало забыть о старом авантюристе. Если я даже получу, что хотел, не подставлюсь ли тем самым под дуло ружья Махтани?

Появился официант с основным заказом. Мы молча ждали, пока он расставлял деревянные блюда с ароматными мясными кушаньями и всем остальным.

– У меня отличная идея, – сказал я Джейку, когда официант ушел. – Почему бы мне не взять эти деньги в долг? Причем от такого заимодавца, с которым Махтани просто не захочет связываться.

Джейк пожал плечами. Он с удовольствием принялся за еду, а я вытащил свой карманный видеофон и набрал номер. Этим номером я еще ни разу не пользовался и теперь с замиранием сердца ждал, ответят мне на вызов или нет.

И на маленьком экране наконец появилось знакомое лицо. С секунду мы смотрели друг на друга, потом я поднял аппарат к уху, закрывая экран.

– В чем дело, Адик?

– Простите, что беспокою вас на дому, сэр. Мне срочно нужна крупная сумма анонимного кредита. Естественно, в будущем я лично заплачу этот долг, а также буду вам обязан любой услугой.

– Понятно, – ответил Адам Станиславский. – Сколько?

– Два миллиона, и прямо сейчас.

– Хорошо.

– Вы можете оформить «слепую» кредитную карту так, чтобы анонимным источником платежа был «Макродур», а не А. Е. Айсберг, эсквайр?

– Да. Эта сумма предназначается лично для получателя, о котором я упоминал в конце нашего сегодняшнего разговора?

Хитрый старый Адам.

– К сожалению, нет. Это плата посреднику, высокопоставленному информанту из «Сердолика», которому известно местонахождение искомой персоны. Информант может захотеть причинить мне вред – но вряд ли осмелится действовать против вас.

– Имя.

– Рэм Махтани.

– Полностью понимаю.

– Позвольте мне быть с вами откровенным: я никогда бы не позволил себе подобного шага, но я очень боюсь Махтани.

Станиславский рассмеялся.

– Я могу позволить себе подобный шаг. И не боюсь. Подсоедини свою карточку к аппарату.

Я повиновался. Монитор видеофона отразил процесс перекачивания фондов – втрое больше запрошенной мной суммы.

– Считай, что это пожертвование на праведную войну, – сказал глава «Макродура». – Если найдешь Трегарта, лучше будет привезти его на Землю для большей сохранности. Скажи ему, что я лично обеспечу его безопасность.

– Будет сделано. Спасибо за доверие, сэр. Он кивнул и отключил связь.

– Вот, значит, как просто дела делаются, – изумленно протянул Джейк.

– Кому и знать, как не тебе, – очень тихо сказал я. Джейк замер, наполовину донеся вилку до рта. В глазах его мелькнула тень вины. Через секунду он спокойно продолжил еду.

Черт возьми, Джейк. Откуда бы еще Адаму Станиславскому узнать про охоту на Барки?

Я снова взялся за видеофон, поставил сильнейшее кодирование, изменитель голоса и маскировку изображения, после чего набрал номер сервера связи Махтани.

Механический голос отозвался:

– Код введен. Пожалуйста, подождите.

Я отложил аппарат и принялся за еду. Мы ели и пили в полном молчании целых несколько минут. Джейк избегал встречаться со мной взглядом. Бордо оказалось изумительным, а мое японское жаркое – настолько нежным, что таяло под ножом. Я только поднес ко рту очередной кусочек, как мой аппарат, лежавший рядом на столе, замигал.

Я взял его и сказал:

– Слушаю.

– Вы принимаете мои условия? – спросил технически измененный голос.

Экран оставался пустым.

– Да, у меня готова кредитная карта.

– Тогда перечислите оговоренный гонорар.

Я нажал на ввод и перечислил два миллиона. В тот же миг на экране видеофона засветились слова:

– Был весьма рад оказать вам помощь, – сказал Махтани, или кто бы это ни оказался. – Информация точна на сегодняшний день. До свидания.

И он прервал связь.

Я показал видеофон Джейку.

– Что это за место? Никогда о нем не слышал.

– Голый астероид в системе Стрельца, принадлежащей «Шелтоку». Один из промежуточных пунктов для торговых кораблей «Шелла» на пути из жуткой дыры в Зоне 1 в Рукав Ориона. За все время предоставлял интерес только как перевалочный пункт для торговцев с населением местных планет джору и йтата. Планетка обживалась только вовнутрь – как старое дерево, ствол которого все глубже и глубже выгрызают термиты. Сейчас на Флегетоне достаточно всяких заезжих торгашей и авантюристов – в том числе даже не слишком нелегальных.

– Да, похоже на идеальное место для Барки.

– Посмотрим, числится ли он где-нибудь как Барни Корнуолл, – сказал Джейк.

Он вытащил из кармана свой собственный коммуникатор – полицейскую модель с большим количеством кнопок и мигалок, – разблокировал его и запросил информацию из базы данных МКРС. Но ни в одном из официальных списков новый псевдоним Барки Трегарта не числился.

– А ты можешь выйти на перепись жителей Флегетона через базу данных «Шелтока»? – спросил я.

– Официально – не могу. А неофициально…

Джейк ввел еще какие-то секретные коды, и вдруг негромко выругался.

– Никаких упоминаний имен Трегарт или Корнуолл в сведениях переписи астероида. Махтани, конечно, мог нас кинуть, но я так не думаю. У него есть своя репутация, которой он дорожит. Я склонен предположить, что старина Барки залег на дно. Ты должен просто полететь на Флегетон и сам все выяснить. – Он усмехнулся. – Готов поставить на заклад свои штаны – Барки знает, что его кто-то ищет.

– Ладно, делай ставки, – ответил я. – Что ты еще знаешь об этой части галактики? Может, посмотрим криминальную статистику Зонального патруля Зоны 3?

Джейк сделал и это.

– Гм… За последнюю пару лет – не самое спокойное местечко. Более сорока мега-носителей, принадлежавших «Шелтоку», исчезло без следа, остальные не отвечают на вызовы. Можно уточнить детали в Зональном патруле.

– Буду очень тебе обязан.

Краткий обзор показал, что нападения на груженные трансактинидами корабли приписываются (а кому бы еще?) пиратам йтата, которые объявлены законодательством Й-федерации вне закона (вот уж ничего удивительного). Джейк скинул мне на аппарат данные о налетах, и я сохранил их для более тщательного изучения в дальнейшем.

– Наверняка были еще другие нападения, о которых «Шелток» просто не докладывал в ЗП, – предположил Джейк. В его тоне было что-то странное, чему я сразу не смог подобрать определения. – По меньшей мере слухи ходили.

Я кивнул. У «Шела» могли быть собственные причины не обнародовать пиратские нападения, особенно если те совершались на их тайные рейды. Но странно для пиратов йтата столь яростно драться за трансактиниды! Йтата – древняя, почти гуманоидная раса альбиносов, владеющая тысячей планет-колоний по обе стороны Красной Пропасти. Но население йтата почти не растет, и они вполне мирно занимаются тем, что потихоньку повышают технический уровень своей цивилизации с помощью межпланетных контактов, лишь порой прибегая к уединению. С тех пор как у них появился свой собственный постоянный источник сверхтяжелых элементов в Кольце, их грабители предпочитали избирать в качестве мишени корабли с более банальным грузом…

Какое-то время мы ели в тишине. Я покончил с основным блюдом и налег на салат. Акульи плавники приятно похрустывали на зубах – как раз так, как я люблю.

Вдруг Джейк неожиданно спросил:

– Ты собираешься в Кольцо?

– Может, и слетаю на несколько дней. Если Барки в Стрельце, найду его и выжму его как следует. Найдется ли у него хоть какая-нибудь ценная информация – это уже другой вопрос.

– Он может и сбежать, – заметил Джейк. – Наверняка Махтани предупредит Барки, что кто-то его очень прицельно ищет.

– Я уверен, что он просто затаится, примет предосторожности и будет ждать, чтобы разузнать, в чем дело. Я бы на его месте поступил именно так.

– Значит, у тебя теперь полно денег и долгая дорога впереди без уверенности в успехе?

Я бросил на него циничный взгляд.

– Адам Станиславский уже знает, зачем мне нужен Барки Трегарт. Незачем тянуть из меня информацию, Джейк.

Он пристыженно улыбнулся.

– Что я могу на это ответить? Да, в общем, ничего, подумал я.

– Тебе, наверное, интересно, какова была моя цена, – продолжал Джейк. – Ответ будет – ноль, ноль, ноль. Ты же знаешь, что я обязан Большому М даже больше, чем тебе. За возвращение домой. Уговор был – если я когда-нибудь встречу информацию, касающуюся «Макродура», я должен тотчас же ее предоставить. Твое внезапное желание поговорить с Трегартом, парнем, который когда-то попался на незаконной торговле с халуками, показалось мне достаточно важной информацией.

– Вы – сообразительный коп, Главный суперинтендант.

– А ты – гениальный сумасброд. Когда ты берешься за какое-нибудь дело, начинает происходить то, чего не бывает. Я помню Комету Адика. Помню Крават и Дагасатт. Так что можешь не говорить мне, чего тебе нужно от Барки. Просто я случайно знаю, что этот тип когда-то хвастался спьяну своим визитом в халукскую Гроздь.

– Глаз-алмаз.

Я наполнил опустевший стакан своего сотрапезника. Он смотрел на меня с выражением, напоминающим искреннее участие.

– Ты же не собираешься в одиночку искать Трегарта, верно? Это было бы немудро. Вряд ли старый пердун использует Флегетон как тихую гавань для отдохновения. Он не бросил своей работы.

Было несколько людей, которых я мог бы позвать с собой на охоту за Барки: сообразительный молодой телохранитель из бывших офицеров ЗП, который начал общение со мною в качестве наемного работника, а потом стал моим другом; небольшая команда оплотских агентов безопасности в отставке, набранная Карлом Назаряном, чтобы помогать в моей полулегальной борьбе с «Галафармой»; даже несколько частных сыщиков, с которыми я имел дело за свой реверсионистский период. Но Айвор Дженкинс сейчас далеко в Шпоре Персея, управлял собственной школой; Ильдико Забо занялась торговлей цветами у себя в Венгрии, приняв управление фирмой своих престарелых родителей. За время процесса я потерял связь с командой Карла, а частные детективы привыкли разбираться в делишках наших столичных крючкотворов, а не участвовать в межпланетных перестрелках.

Решение отправиться за Барки Трегартом в одиночку казалось единственно разумным. Наверняка Флегетон служит торговой точкой равно для джору и для йтата, так как данный сектор галактики заселяют обе расы. Этот факт позволял предположить, что я смогу посетить астероид под прикрытием. Однако с Джейком Силвером я не собирался делиться своими планами.

– Спасибо за предупреждение, начальник. Но я планирую нанять для налета на Барки такую банду головорезов, что он не устоит.

– Я не о Барки говорю. О его друзьях. Я серьезно.

– О пиратах йтата, что ли? Или о разбойниках из «Сердолика»? Или из «Шелтока»?

– Обо всех перечисленных – и даже сверх того. – Он сделал невольную паузу, показавшуюся мне весьма неприятной. – Там, где замешаны халуки, могут твориться странные дела.

У меня просто челюсть отвисла.

– Что же ты раньше молчал? – не слишком-то вежливо рявкнул я. – Назови свою цену, ты знаешь, что я не обману.

Джейк криво усмехнулся.

– Полагаю, я заслужил подобную реакцию… Но все, что я знаю, я скажу тебе бесплатно. Но Бога ради, этого довольно мало. Один-единственный рапорт восемнадцать месяцев назад или около того, из резервной базы данных Секретариата по межпланетным – куда он отправился после особого приказа избегать конфликтов с нашими новоиспеченными синими торговыми партнерами. Патрульный крейсер получил сигнал тревоги – вооруженное нападение на груженный трансактинидами корабль «Шелтока» в Зоне 3, секция Красной Пропасти. Капитан патруля доложил, что во время нападения было отмечено четыре пиратских корабля. Три из них – типичные пираты йтата. Четвертый отличался куда большей быстротой и оставил совершенно другие следы топлива. Во время схватки он держался в стороне и улизнул вместе с остальными. Сканирование мониторов ЗП показало, что бандит № 4 был оборудован человеческими технологиями, но сам корабль человеческим не являлся. Не принадлежал он ни джору, ни каллейни. По следам топлива можно предположить, что он был халукским.

– В Кольце Стрельца? Но это же безумие! Слишком далеко от их колоний в Шпоре, а уж от их дома…

Джейк пожал плечами и вгрызся в ребрышко жаркого.

– Я слышал об этом от подвыпившего уполномоченного из ЗП на каком-то долбаном банкете. Мы тогда обсуждали халукское заселение Шпоры Персея. Теперь их корабли не переставая снуют по Зоне 23, следя за нашими потенциальными колониями и торгуя с планетами «Оплота». Синерожие приятели добрались даже до Рукава Ориона – прибавь этот единственный случай в Стрельце, хотя на сто процентов не скажешь, были ли то халуки.

– Но какой в этом смысл? Что им там делать? И главное – что им делать в компании йтата, охотящихся за трансаками? Халуки не воруют сверхтяжелые элементы, они ими торгуют, черт возьми! Принимая во внимание это обстоятельство, ситуация просто смешна.

Из ниоткуда появился официант.

– Не желают ли джентльмены ознакомиться с десертным меню?

– Как насчет десерта, Джейк? – мрачно спросил я. – Может, это наша с тобой последняя совместная трапеза, если дела в самом деле так плохи.

– Кофе и коньяк, – сказал главный. – Вряд ли у вас найдется «Ферран резерв Ансестраль»?

– Конечно, найдется. Прекрасный выбор, сэр.

– Два, – заказал я. Официант кивнул и удалился.

– Решил последний раз потешить желудок перед смертью? – грустно спросил я Джейка.

Коньяк, один из лучших на Земле, ценою отличался космической.

– Это скорее относится к тебе, Адик. Услужи мне напоследок, раз уж решил вычеркнуть меня из списка своих друзей.

– Проблема в том, что у меня их не так много. Друзей, я имею в виду.

И ведь на самом деле Джейк не причинил мне никакого вреда тем, что донес в «Макродур» насчет охоты на Барки. Скорее уж наоборот.

– Хочешь, я заплачу за «Ферран»? – предложил Джейк. – Это попытка примирения, если ты не понял.

– Блаженны миротворцы, – отозвался я.

Официант вернулся с кофе и коньяком, и мы выпили за примирение.

Я проводил Джейка до станции подземки Йонг-стрит – оттуда он мог добраться до дома в Джерман-Миллз минут за пятнадцать, Потом вернулся на Тропу и пошел к театру Зимнего Сада, это в двадцати минутах ходьбы на юг от ресторана «Карман».

Толпа немного рассеялась теперь, когда дневные рабочие уже сидели по домам, а ночные как раз приступили к своим обязанностям. Но оставалось множество пешеходов, занятых праздными прогулками – кто спешил по магазинам, кто – в ночной клуб, кто – развлекаться с друзьями. Больше всего народа отправлялось по пивным и ресторанчикам: горожане обоего пола искали вечерних средств от одиночества.

Я ступил на весьма людную движущуюся дорожку. Большинство пешеходов здесь активно спешили по своим делам, а я стоял неподвижно с самого краю, справа, потому что не особенно торопился. Некоторые особенно спешащие прохожие толкали меня, но я не обращал особого внимания – пока в левое бедро мне не воткнулось что-то острое, так что я даже зарычал от боли и неожиданности. Парень, который меня уколол, быстро прошел мимо без малейшей попытки извиниться. Он был маленький, хилый, в камуфляжной куртке, с толстым портфелем под мышкой – примерно такие носят расторопные младшие клерки.

Я сошел с конвейера на тротуар напротив магазина белья «Жюли Жаклин», ругаясь себе под нос. Мой хилый обидчик уже успел перебежать через дорогу и влиться в толпу прохожих, потом его камуфляжная спина мелькнула в пешеходном коридоре, ведущем к эскалаторам башни «Бодаскона».

На боку моего анорака осталась небольшая дырочка, как будто проделанная пишущим чернильным пером. Сквозь нее просвечивало силовое защитное поле, края порванной ткани казались мокрыми. Чем это, черт возьми, меня пырнул Камуфляжный – гелиевой ручкой, фломастером или еще каким предметом из тех, что торчат из карманов у клерков? Расслабившийся от сытного ужина, с головой, затуманенной алкоголем, я и подумать не мог, что случилось что-то опасное. Мой инстинкт самосохранения, зашкаливавший в прежние времена, в период страстей с «Галафармой», через три года бездействия что-то притупился.

Я взглянул на широкую витрину «Жюли Жаклин», на манекены в шелках и кружеве – и внезапно расплылся в улыбке. Мне пришла забавная мысль, идея шуточного отмщения негодному Джейку за его мелкое предательство. Я толкнул дверь магазина.

– Чем могу вам помочь, месье?

Сияя приветливой улыбкой, передо мной тут же возникла продавщица средних лет, в коротком черном платье. «Аннетт», гласил бедж у нее на груди. Она говорила с явственным французским акцентом.

В знак вежливости я отключил силовую маску.

– Не могли бы вы показать мне самые очаровательные пеньюары и ночные халаты? Я не уверен в размере, но думаю, что смогу прикинуть на глаз.

– О, конечно. Пойдемте, я покажу вам несколько моделей на выбор.

Аннетт продемонстрировала мне самые дорогие, но в самом деле роскошные штуковины, и я остановил свой выбор на шелковом пеньюаре вишневого цвета, с множеством кружев и не слишком-то приличными прозрачными вставками. Оплатив покупку своей новой кредитной картой, я посмотрел в своем видеофоне домашний адрес Главного суперинтенданта Джейка Силвера и его двадцативосьмилетней жены.

– Я бы хотел, чтобы вы отправили это в подарочной упаковке по адресу 163, Линден-Кресент, Джерман-Миллз. Это в Маркхеме. Для Мари Уорренер.

– Непременно, месье. Вы не хотите вложить карточку?

Я выбрал одну из маленьких открыточек с цветами, которые предложила Аннетт, и надписал: «От молодого обожателя, Джейк».

Пока Аннетт упаковывала подарок для Мари, я праздно слонялся по магазину, разглядывая цветные шелка и позволив себе немножко пофантазировать. Больше посетителей у «Жюли Жаклин» сейчас не было. Магазинчик был оформлен под будуар – с боковым светом, коврами на стенах, полупрозрачными голограммами, изображающими сексапильных особ в вызывающем нижнем белье. И, конечно же, со множеством зеркал в золотых рамах. В одном из угловых зеркал я случайно увидел отражение собственной спины.

Как раз на уровне задницы мой анонимный прикид был порван еще дважды. Вокруг каждой дырки – влажный ореол.

Горло мне перехватило. Похоже, те, кто пихал меня на улице, в самом деле пытались меня прикончить. Мокрые пятна на ткани означали, что мой камуфляжный дружок попробовал впрыснуть мне какую-то гадость, скорее всего – яд.

Черт побери! Так, Адик, думай головой. Собери свои пьяные мозги в кулак и думай.

Случайное нападение маньяка? Порой такое случается, даже в нашем прекрасном космополитичном Торонто.

Может, Рэм Махтани выследил меня и попробовал прикончить, несмотря на то, что я ему заплатил? Невозможно. Слишком уж быстро это произошло, и нет никакой мотивировки.

А может, Джейк Силвер продал мою задницу кому-то еще, кроме Станиславского? Это вряд ли. Джейк не мог причинить мне никакого вреда, что подтвердил случай с «Макродуром». А уж чтобы он способствовал моему убийству…