Советско-Польские войны

      В своих отношениях с Советскими республиками Польша опиралась на поддержку Франции и в меньшей степени Англии, которые не признавали их де-юре, рассчитывая на скорое свержение Советской власти. Соответственно, страны Антанты поддерживали и финансировали различные антибольшевистские организации и формирования, находившиеся в странах Восточной Европы. Со своей стороны Польша была заинтересована в длительном ослаблении восточных соседей и поэтому тоже оказывала определенную поддержку белогвардейским организациям, но при этом свержение власти большевиков не слишком интересовало польское руководство, так как в случае прихода к власти "белых" речь скорее всего пошла бы о воссоздании "единой и неделимой России". Тем самым под вопрос ставилась бы польская восточная граница, а Антанта получила бы более важного союзника в Восточной Европе, нежели Польша. Пока же существовали Советские республики никакой альтернативы союзу с Польшей у Антанты не было. Поэтому, хотя далеко не всякие внешнеполитические действия Варшавы одобрялись Западом, ему приходилось мириться с ними. Так, Польша получила Восточную Галицию и Виленщину. Правда, Англия и Франция осудили польский захват Вильно, но вместе с тем отложили юридическое признание Литвы до урегулирования польско-литовского конфликта.
      Понятно, что ощущая столь существенную поддержку, Польша могла проявлять значительную внешнеполитическую активность в Восточной Европе, стремясь обрести статус великой державы. В этих условиях польское руководство не спешило реализовывать установления Рижского договора, тем более что летом 1921 г. в Советской России начался голод и возникла надежда, что власть большевиков падет. В этот момент Антанта решила подтолкнуть события. 3 сентября 1921 г. Франция предложила Польше направить РСФСР ультиматум, в случае отклонения которого следовало начать войну. Со своей стороны Париж также обещал направить в Москву ультиматум и склонить к этому Румынию. Однако советская дипломатия, узнав об этих намерениях, предала их гласности227 . Естественно, что Польша и Франция заявили о том, что никаких предложений не было. Правда, это не помешало Польше поинтересоваться у Германии, какие уступки в верхнесилезском вопросе позволят Варшаве рассчитывать на нейтралитет Берлина в случае новой советско-польской войны228 . 5 сентября Польша закрыла восточную границу, стянув туда дополнительные силы жандармерии. Со своей стороны Москва 9 сентября вновь потребовала от Варшавы прекратить помощь белогвардейцам229 .
      14 сентября Польша направила РСФСР вербальную ноту с указанием на невыполнение Рижского договора. От Москвы требовалось до 1 октября освободить и доставить к границе всех польских заложников и пленных; передать Польше золото и драгоценности, причитавшиеся ей по договору; немедленно начать работу реэвакуационной и специальной смешанных комиссий. В противном случае Варшава угрожала разрывом дипломатических отношений. 17 сентября Москва заявила о согласии до 1 октября внести первый взнос золота и приступить к работе реэвакуационной комиссии, если Польша к этому же времени удалит со своей территории наиболее известных лидеров белогвардейцев и накажет виновных в их поддержке. На следующий день советской стороне была передана польская нота, подтвердившая вышеуказанные требования и уведомлявшая о готовности Польши сообщить о мерах, принятых против перехода границы нежелательными элементами230 . Работники советского полпредства оказались под демонстративным надзором польской полиции, а обстановка на советско-польской границе обострилась.
      Стремясь избежать нарастания конфронтации, РСФСР 22 сентября предложила конкретную программу мер нормализации отношений на основе обоюдного выполнения установлений Рижского договора. Москва указала, что многие польские требования уже выполнены, а остальное будет выполнено на взаимной основе. Советская сторона вновь настаивала на удалении из Польши лиц, причастных к налетам на советскую территорию, аресте и осуждении тех, кто участвовал в этих инцидентах, переводе лагерей для интернированных подальше от советской границы, увольнении казаков-эмигрантов из польской пограничной охраны и предлагала провести совместное расследование фактов поддержки савинковцев и петлюровцев польскими военными. Срок выполнения этих мер было предложено отодвинуть на 5 октября231 . Опубликование этого ответа в прессе привело к тому, что Румыния отказалась от намерения выставить свои претензии.
      В то же время 15 сентября Англия обвинила РСФСР в нарушении договора от 16 марта 1921 г., но после получения 27 сентября советского ответа признала, что все обвинения основывались на недостоверных источниках. С претензиями к РСФСР выступили также Финляндия и Эстония232 . Понятно, что в Москве опасались возникновения войны, но внутренние проблемы ее западных соседей и твердая, хотя и конструктивная, позиция советской дипломатии позволили найти компромисс. Уже 26 сентября Польша заявила о готовности обсудить советские предложения233 . В итоге переговоров 7 октября был подписан советско-польский протокол об урегулировании взаимных претензий. Было решено, что не позднее 8 октября из Польши уедут Б. Савинков, Д. Ярославцев, Д. Одинец, А. Дикгоф-Деренталь и А. Рудин, а не позднее 20 октября - А. Мягков, Ю. Тютюнник, М. Павленко-Омельянович, А. Зелинский и С. Булак-Балахович. С 8 октября должны начать свою работу реэвакуационная и специальная комиссии, а РСФСР начнет проведение реэвакуации имущества и культурных ценностей в Польшу, и до 20 октября передаст первый взнос за железнодорожное имущество. Со своей стороны Польша сообщит советской стороне текст приказа по армии относительно выполнения статьи 5 Рижского договора, а рабочие отряды из интернированных будут переведены из приграничных районов вглубь страны234 .
      Уже 10 октября РСФСР передала Польше первый взнос золота и драгоценностей, но Варшава не спешила с высылкой белогвардейцев, и лишь после двукратных напоминаний и приостановки работы комиссий 30 октября вышеуказанные лица покинули Польшу235 . 1 ноября Польше был передан взнос за железнодорожный подвижной состав, а 15 ноября реэвакуационная комиссия решила начать передачу Польше архивов, эвакуированных в 1915 г. Тем не менее недостака в желающих повоевать не было. В конце сентября 1921 г. финские иррегулярные части вторглись в Советскую Карелию, рассчитывая захватить ее и присоединить к Финляндии. Бои в Карелии продолжались до начала марта 1922 г. Естественно, Польша предложила Финляндии свою помощь, но, поскольку в Карелии действовали формально негосударственные отряды, в Хельсинки отклонили это предоложение.
      Тем временем в ночь на 29 октября 1921 г. почти 2-тысячный отряд петлюровцев под командованием Палия перешел у Гусятина р. Збруч и вторгся на территорию УССР. В тот же день Москва сделала представление Польше, а 31 октября потребовала прекратить помощь боевикам. К 19-20 ноября Красная армия вытеснила петлюровский отряд обратно на польскую территорию, а в Польше они были вновь интернированы. Напряженную борьбу советские власти вели с организацией Б. Савинкова, которая при поддержке польской разведки занималась созданием террористическо-диверсионных групп. На границе постоянно происходили стычки, а в начале июля 1921 г. границу пересекли несколько вооруженных отрядов и законспирированные отряды подняли восстание в Белоруссии236 . Со своей стороны Польша упрекала советские власти в поддержке повстанческих отрядов, действовавших в Западной Белоруссии237 . Конечно, Москва отвергла эти упреки, тем более что они не подкреплялись какими-либо документальными данными. Однако как ныне известно, советские спецслужбы проводили операции по так называемой "активной разведке", с одной стороны, стремясь ликвидировать белогвардейские бандформирования, а с другой, - поддержать национально-освободительное движение белорусского и украинского населения на территории Польши. Лишь в феврале 1925 г. эти операции были свернуты238 .
      Основной внешеполитической целью Польши было создание военно-политического блока в Восточной Европе под своим руководством. Польское руководство полагало, что создание подобного союза позволит, с одной стороны, оказывать влияние на Советские республики, а с другой повлиять на Англию и Францию и добиться для Польши статуса великой державы. Определенный толчок этим намерениям дало решение Антанты от 6 января 1922 г. созвать в Генуе международную конференцию для рассмотрения вопросов экономического возрождения Европы. Хотя РСФСР и была приглашена на конференцию, это вовсе не означало ее юридического признания. Тем самым не признавались и заключенные ею договоры. В этих условиях Польша оказалась в ситуации, когда международное сообщество не признавало ее восточных границ и на нее могла быть возложена часть долгов Российской империи. Поэтому Варшава решила надавить на РСФСР и достичь соглашения с Эстонией, Латвией и Финяндией, которые оказались в схожей ситуации.
      Получив 4 декабря 1921 г. польское предложение о начале торговых переговоров, Москва 14 декабря ответила согласием239 . Начавшиеся 10 марта переговоры в Варшаве показали, что Польша использует торговые переговоры для достижения политических целей. Варшава требовала, чтобы РСФСР отказалась от поддержки Литвы, прекратила антиверсальскую пропаганду, и не желала расширять транзит в Германию и Австрию. Понятно, что переговоры были прерваны, а попытки Варшавы сыграть на противоречиях Москвы и Киева не удались240 . 13 марта в Варшаве открылась конференция Эстонии, Латвии и Польши, стремившихся согласовать свою позицию накануне Генуэзской конференции. 17 марта был подписан Варшавский договор, согласно которому его участники подтверждали свои договоры с РСФСР, обещали не заключать договоров, направленных друг против друга, решать споры мирным путем и сохранять благожелательный нейтралитет и консультироваться в случае "неспровоцированного нападения" с Востока. Также была достигнута договоренность о координации дипломатических действий в Москве, тем самым Польша получила определенную возможность влиять на внешнюю политику прибалтийских стран241 . Варшавский договор мог бы стать основой Балтийского союза, но Финляндия его не ратифицировала.
      Чтобы соблюсти приличия, участники конференции в конце ее работы пригласили советского представителя принять в ней участие, но Москва благоразумно отказалась, не желая создавать впечатления, что принятые решения согласованы с ней242 . 16 марта РСФСР предложила участникам конференции в Варшаве прибыть 22 марта в Москву для обсуждения общих вопросов накануне Генуэзской конференции, но Польша и прибалтийские страны, демонстировавшие свою независимость, предложили в качестве места совещания Ригу. В ходе конференции в Риге 29-30 марта 1922 г. было достигнуто соглашение о желательности согласованных действий делегаций РСФСР, Польши, Латвии и Эстонии в Генуе и взаимной гарантии договоров между ними. Стороны призвали к признанию РСФСР де-юре. Речь также шла о желательности улучшить железнодорожное сообщение и передать охрану границ регулярным войскам или пограничной охране, что позволило бы устранить из приграничной полосы вооруженные банды243 . Но негативная реакция Франции заставила Польшу 6 апреля заявить, что все достигнутые договоренности являются лишь обменом мнениями, не имеющим обязательной силы244 .
      В Генуе польская делегация заняла профранцузскую позицию и вместе со странами Малой Антанты выступила против признания РСФСР де-юре. Вслед за Англией и Францией Польша осудила советско-германский договор в Рапалло, а польская пресса подняла шум по поводу советско-германского военного союза и подготовки нападения на Польшу. Естественно, Москва 24 апреля резонно указала Польше, что ее действия нарушают Рижские договор и соглашение, согласно которым следовало способствовать признанию РСФСР де-юре245 . Со своей стороны Польша пыталась таким путем добиться признания Англией и Францией своей восточной границы и получить репарации от Германии. Однако ни одна из этих целей достигнута не была. Более того, когда в беседе с английским министром финансов Н. Чемберленом польский представитель заявил, что сильная Польша отвечает интересам Англии, он услышал в ответ, что это не так. Главное, чтобы Германия имела возможность для экспансии на Восток, а сильная Польша будет этому мешать246 . Конечно, в условиях, когда Германия не представляла собой никакой заметной силы в Европе, подобная внешнеполитическая конструкция вряд ли могла быть всерьез воспринята в Варшаве.
      12 июня 1922 г. Москва предложила Польше и своим северо-западным соседям созвать конференцию для обсуждения вопроса о пропорциональном сокращении вооруженных сил. Естественно, это предложение не вызвало энтузиазма в Варшаве. Польское руководство заявило 9 июля о готовности участвовать, но лишь после завершения аналогичных совещаний в Лиге Наций, что в скором времени вряд ли было возможно247 . Тем не менее широкая пропаганда советского предложения и позиция Румынии и прибалтийских стран привели к тому, что в августе в Таллине прошли консультации военных экспертов, которые предложили, чтобы Польша, Латвия, Эстония и Финляндия вместе имели бы такие же вооруженные силы, как и РСФСР, то есть речь шла бы о сокращении именно советских вооруженных сил. В конце концов, после различных проволочек Польша 29 августа согласилась принять участие в Московской конференции по разоружению248 . 2 декабря 1922 г. в Москву прибыли делегации от Польши, Латвии, Литвы и Эстонии. Польша представляла также интересы своего союзника Румынии, которая отказалась от прямого участия в конференции из-за нерешенного Бессарабского вопроса. Советская делегация предложила сократить вооруженные силы на 25%, но Польша настаивала на моральном разоружении и предложила подписать договор о ненападении и арбитраже. Когда же текст договора о ненападении был согласован, выснилось, что Польша и прибалтийские страны не хотят отказываться от соглашений, противоречивших предполагаемому договору о ненападении. В итоге, как и большинство подобных мероприятий, Московская конференция по разоружению 12 декабря завершилась безрезультатно249 .
      Во второй половине 1922 г. Москва неоднократно поднимала перед Варшавой вопрос о торговом договоре, но Польша, ссылаясь на непризнание советской монополии внешней торговли, уклонялась от переговоров. Со своей стороны Варшава требовала выполнения Москвой финансовых обязательств по Рижскому договору. Тем не менее 19 сентября 1922 г. начались переговоры о почтово-телеграфной конвенции, которая была подписана 23 мая 1923 г. Осенью 1922 г. возобновили работу реэвакуационная и смешанная комиссии. События 1923 г. в Германии привели к тому, что Польша провела мобилизацию 800 тыс. резервистов. Тем самым польская армия могла быть использована либо для помощи Франции против Германии, либо для недопущения советской помощи Германии. Варшава неоднократно заявляла о своей готовности поддержать Францию, если Париж попросит ее об этом. Со своей стороны Советский Союз предложил Польше, Чехословакии, Эстонии, Латвии и Литве сохранять нейтралитет и заявил, что не потерпит их военных действий против Германии250 .
      Пока великие державы были заняты германскими проблемами, Польша попыталась решить Литовский вопрос. Здесь помимо вопроса о Вильно существовал вопрос о принадлежности Мемеля (Клайпеды), отторгнутого от Германии по Версальскому договору и переданного под управление Лиги Наций. 22 декабря 1922 г. РСФСР потребовала учета своих интересов при решении этого вопроса, но Лига Наций проигнорировала это заявление, хотя было решено учесть интересы Польши. Не ожидая решения Лиги Наций, литовские иррегулярные отряды 13-15 января 1923 г. заняли Мемель (Клайпеду), что, естественно, вызвало резкое негодование Варшавы. Использовав решение Совета Лиги Наций от 3 февраля 1923 г. о разделе нейтральной зоны на польско-литовской демаркационной линии, установленной Лигой Наций 30 ноября и 17 декабря 1920 г., Польша 13-17 февраля ввела туда свои войска и заняла железную дорогу Вильнюс - Гродно. Произошли столкновения между литовскими и польскими отрядами. Конференция послов Антанты предложила провести польско-литовскую границу по демаркационной линии, фактически легализовав польский захват Виленщины. Понятно, что Литва заявила протест. 16 февраля Конференция послов решила передать Мемель (Клайпеду) Литве, но при предоставлении Польше определенных прав пользования портом. 17 февраля Москва напомнила Польше, что привлечение третьих стран для решения польско-литовского конфликта противоречит Рижскому договору, поэтому им следует договориться между собой, а СССР предлагает посреднические услуги. Конечно, Польша заявила, что Москва неправильно трактует статью 3 договора и вмешивается не в свои дела251 .
      Одновременно Польша попыталась активизировать сближение со странами Прибалтики, используя для этого экономические вопросы, обсуждавшиеся на конференциях в марте и июле 1923 г. Однако оказалось, что прибалтийские государства гораздо больше заинтересованы в реальном решении экономических проблем региона, а не в антисоветских выпадах. Более того, Эстония даже предложила приглашать на такие конференции СССР, что вызвало резко негативную реакцию Польши, которая намеревалась оказывать определяющее влияние на политику прибалтийских стран в отношении Москвы. Понятно, что СССР всячески стремился к нормализации своих отношений с Прибалтикой, что являлось действенной контрмерой польским внешнеполитическим усилиям. Со своей стороны Польша, получив 23 июля советскую ноту, уведомлявшую ее об образовании СССР, 31 августа потребовала от Москвы подтвердить все ранее заключенные договоры (хотя об этом было сказано в советской ноте), открыть в Харькове, Тифлисе и Минске отделения польской дипломатической миссии и отодвинуть срок завершения репатриации и оптации поляков с Дальнего Востока и из Закавказья на 30 апреля 1924 г. Естественно, эти требования вызвали негативную реакцию советской стороны, которая 13 сентября указала, что польские требования неуместны, а договоры продолжают действовать. В итоге 13 декабря 1923 г. Польша заявила, что признает образование СССР и готова поддерживать с его правительством дипломатические отношения. В ответ Москва разрешила Варшаве открыть генеральные консульства в Харькове и Минске252 .
      В то же время советская сторона вновь попыталась наладить экономические отношения с Варшавой, но польская позиция оставалась непреклонной, и новый раунд переговоров завершился безрезультатно. Польское правительство не посчиталось с тем, что польские бизнесмены стремились выйти на советский рынок, и из политических соображений занимало непримиримую позицию. Тем не менее 30 июля на паритетных началах было образовано "Русско-польское АО" (Росполь), занимавшееся организацией торговли между СССР и Польшей и за ее пределами. В 1923-1925 гг. на советско-польской границе имели место новые инциденты с бандформированиями, действовавшими с территории Польши253 , и СССР приостановил отправку в Польшу золота и драгоценностей. 18 июня Варшава потребовала возобновления передачи ценностей, но Москва, в свою очередь, предложила ей возместить ущерб от набегов. Польская сторона бойкотировала Всесоюзную сельскохозяйственную выставку в Москве, на которую были приглашены как польские фирмы, так и члены польского правительства. Более того, польская сторона старалась препятствовать советскому транзиту в Германию, где продолжались беспорядки, рассматривая его как поддержку боеспособности Берлина. В октябре 1923 г. СССР вел переговоры с Польшей и прибалтийскими странами по вопросу о транзите и нейтралитете в отношении Германии, но дальше общих разговоров Варшава не пошла. Одновременно Польша предупреждала Англию и Францию о советской угрозе, но подобные заявления не воспринимались на Западе всерьез.
      Тем временем продолжались советско-польские переговоры о решении финансовых вопросов Рижского договора. Польская сторона выставила претензии на 75 млн рублей за эвакуированные материальные ценности в 1915 г., правда, значительная часть польских требований не была надлежащим образом документирована. Тем не менее советская сторона, заинтересованная в сохранении нормальных отношений, нередко шла на уступки, что, впрочем, не мешало Польше использовать все эти трудности в антисоветской агитации. С декабря 1921 г. по 1 июня 1924 г. Польше было передано оборудование 28 заводов и много разрозненного оборудования, эвакуированного с ее территории в годы Первой мировой войны. Одновременно смешанная расчетная комиссия рассматривала вопрос о частных финансовых претензиях польских граждан. В конце концов советская сторона согласилась выплатить по этим претензиям 1 081 120 185 польских марок (2 195 золотых рублей, или 1 114 долларов), но Варшава отказалась, и вопрос был надолго отложен. Кроме того, Польша стремилась получить более 6 млн рублей золотом за эвакуированный скот и 15 млн золотых рублей за эвакуированные непромышленные товары частных лиц. Естественно, что Москва уклонилась от выплаты столь завышенных сумм. Одновременно происходила передача Польше культурных ценностей (архивы, библиотеки, музеи и т.п.), вывезенных из Польши с конца XVIII века. В итоге 25 августа 1924 г. было подписано советско-польское соглашение о реэвакуации и компенсации имущества254 , а 2 декабря 1924 г. СССР передал Польше 102 913 долларов, что означало разрешение основных проблем материального характера. Передача основной части культурных ценностей завершилась соглашением от 16 ноября 1927 г., по которому стороны решили продолжать эту работу без каких-либо временных ограничений. СССР остался должен Польше 30 млн золотых рублей - этих денег у Москвы просто не было. Поскольку золотой запас пополнялся благодаря расширению внешней торговли, советская сторона указала, что сама Польша, отказываясь от заключения торгового договора, не позволяет ускорить выплату этих средств. Все это позволило Москве не спешить с погашением данного платежа255 .
      Важное значение в советско-польских отношениях играл вопрос о выполнении польской стороной постановлений Рижского договора относительно предоставления культурных прав белоруссам и украинцам в восточных районах страны. 17 декабря 1920 г. польский сейм принял закон о наделении землей солдат, отличившихся в советско-польской войне, и до конца 1922 г. в восточных районах Польши землю получило около 25 тыс. семей. Эти переселенцы (осадники) рассматривались польским руководством в качестве опоры будущей полонизации окраин. Вместо закрывавшихся национальных школ открывались польские. Понятно, что местное население негативно отнеслось к полонизации, и постепенно в восточных районах Польши формировалось национальное движение, более заметное в Восточной Галиции. 15 марта 1923 г. Конференция послов Антанты признала де-факто границы Польши с Литвой и СССР, закрепив в ее составе Восточную Галицию и Виленщину. Это вызвало протест Москвы и Киева, заявивших о непризнании ими этого решения256 .
      10 мая 1924 г. СССР обратил внимание Польши на то, что "преследования национальных меньшинств приняли массовый и систематический характер", и привел конкретные факты насилия польских властей над населением восточных окраин. Естественно, Варшава отклонила эти претензии, объявив их вмешательством во внутренние дела Польши257 . 12 августа в ходе переговоров с Англией советская сторона вновь заявила о необходимости предоставления населению Восточной Галиции права на самоопределение258 . Польская сторона 23 августа заявила Москве, что никакого вопроса о Восточной Галиции не существует, и усилила карательные меры против белорусского и украинского населения259 . Естественно, СССР 5 сентября подтвердил неизменность своей позиции в вопросе о решении судьбы Восточной Галиции, а 9 сентября опроверг высказанные в интервью польского военного министра В. Сикорского обвинения СССР в организации "бандитских нападений на нашей восточной границе"260 .
      В ответ польская сторона 16 сентября заявила, что согласно Рижскому договору обе стороны отказались от "всяких прав и притязаний на земли" по обе стороны границы, и поэтому советская сторона не имеет права делать замечания по вопросу о Восточной Галиции, которая является территорией Польши261 . 22 сентября Москва указала, что ее заявления относятся не к фактической принадлежности территории Восточной Галиции, а к той форме, в которой этот вопрос был решен без участия СССР и без учета мнения самого населения этой территории, что было в свое время обещано странами Антанты. Что касается упреков Варшавы во вмешательстве во внутренние дела Польши, на это было справедливо заявлено, что поддержка польским представителем в Лиге Наций грузинского эмигрантского правительства в обстановке мятежа в Грузии и является прямым вмешательством во внутренние дела СССР262 .
      Москва и Варшава в международных отношениях конца 1920-х гг.
      В 1924 г. ситуация вокруг СССР изменилась. 1 февраля Англия признала СССР де-юре, вслед за ней на официальное признание СССР пошли Италия и другие страны. 24 апреля Польша подписала с СССР о прямом железнодорожном сообщении, в котором был решен вопрос о тарифах. 18 июля 1924 г. была подписана консульская конвенция, согласно которой Польша получила право создать косульства в Ленинграде, Киеве, Хабаровске и Тифлисе, а СССР - в Лодзи, Гданьске и Львове, правда, ратификация конвенции состоялась лишь 27 марта 1926 г. 31 июля 1924 г. была окончательно согласована линия границы, а в первой половине года в основном завершилась репатриация и оптация поляков, всего в Польшу выехало около 1,1 млн человек. Подписанная еще 24 мая 1923 г. почтово-телеграфная конвенция была ратифицирована лишь в феврале 1925 г., поскольку Польша опасалась большевистской пропаганды.
      Экономический кризис в Польше привел к росту инфляции, и для стабилизации валюты польское руководство решило обратиться за займом к Франции, но Париж в займе отказал. Тогда Варшава обратилась к Англии и заявила о сотрудничестве с Лондоном и поддержке его политики в Восточной Европе. В итоге в феврале 1924 г. был подписан англо-польский торговый договор, который позволил английским фирмам проникнуть в польскую экономику. Но займа Англия Польше так и не дала. В итоге лавирования между Англией и Францией в 1924-1926 гг. Варшава получила 300 млн франков из 400 млн военного займа. 2 ноября 1924 г. был подписан франко-польский договор об активизации разведработы в Германии, подтверждении границ Польши и поставках французского вооружения. Франция обещала поддержку в создании польских ВМС, а Варшава со своей стороны была вынуждена пойти на экономические уступки. В итоге отрицательное сальдо в торговле Польши с Францией возросло с 19,9 млн злотых в 1924 г. до 72,6 млн в 1925 г.
      В январе 1925 г. Германия предложила Англии и Франции гарантировать свои границы на западе, а Польше - вернуть Поморье, но при этом ей предоставлялось право торговли в портах Балтийского моря и одна железная дорога к ним. В этих условиях Польша обратилась за поддержкой к Англии и Франции, но они проигнорировали ее просьбы. Убедившись в готовности Англии и Франции к компромиссу на западе, Германия усилила пропаганду идеи ревизии восточных границ, а в июле 1925 г. объявила бойкот польской торговле, что болезненно ударило по Польше, во внешней торговле которой на Германию приходилось 37% импорта и 50% экспорта. Для Германии же Польша не являлась важным торговым партнером: на нее приходилось всего 4,8% германского экспорта и 5,3% импорта. Игнорируя жалобы Польши, Англия и Франция подписали с Германией Рейнский гарантийный пакт, вызвав недовольство тех союзников Парижа в Восточной Европе, чьи границы не были гарантированы. Более того, по итогам решений в Локарно Польша лишилась гарантии автоматической помощи со стороны Франции в силу франко-польского военного союза, направленного в том числе и против Германии. Теперь Франция смогла бы помочь Польше в случае ее конфликта с Германией лишь после того, как страны-гаранты Рейнского пакта подтвердили бы, что действия Германии нарушают этот договор, а этого вполне могло и не произойти.
      29 сентября 1925 г. советская сторона предлагала Польше сближение на антигерманской основе, но Варшава уклонилась от этого предложения263 . Наоборот, польское руководство решило найти компромисс с Германией и в Локарно заключило с ней арбитражное соглашение, под действие которого, Тем не менее не подпадали вопросы границ. Польские претензии на постоянное членство в Совете Лиги Наций также оказались неудовлетворенными, поскольку против этого выступила Англия. Тем временем Берлин, продолжая игру на противоречиях Запада и Востока, заключил 12 октября 1925 г. с Москвой торговый договор (согласно которому Германия выделяла кредит СССР), а 24 апреля 1926 г. - договор о ненападении и нейтралитете. Эти шаги Германии привели к тому, что Англия и Франция, хотя и осудили советско-германские договоренности, пошли на предоставление Берлину места постоянного члена Совета Лиги Наций, тогда как Польша стала лишь непостоянным членом Совета264 . Для Москвы же советско-германский договор, как и аналогичное соглашение с Литвой, стал формой ответа на стремление Польши блокироваться с Прибалтийскими странами265 .
      В разгар Рурского кризиса Англия и Франция вновь активизировали свою политику, направленную на создание польско-прибалтийского союза, но противоречия стран региона оказались слишком велики, а Германия и СССР умело противодействовали этим намерениям. В итоге к осени 1925 г. позиция Лондона также изменилась, и вопрос вновь был отложен. Поэтому, когда в ноябре - декабре 1925 г. Латвия озвучила идею создания "Северного Локарно" на основе объединения Польши, Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии, ни Москва, ни Берлин, ни даже Лондон не поддержали эти намерения. Для СССР было нежелательно иметь на своих западных и северо-западных границах единый военно-политический блок, для Германии возникла угроза реализации ее реваншистских намерений, а интересам Англии противоречило создание политической ситуации, которая бы препятствовала германской экспансии в восточном направлении. Понятно, что в этих условиях идея "Северного Локарно" тихо умерла в коридорах европейской дипломатии. Тем временем в декабре 1925 г. Польша предложила Швеции заключить гарантийный договор, но Стокгольм отклонил это предложение.