Глава 4

К финишу, калитке Лениного дома, они пришли практически одновременно. Лена обошла соперника на одном из поворотов, срезав путь по едва заметной тропке. Мужчина поддал пару и догнал ее достаточно быстро. Лена с удовлетворением отметила легкую испарину у него на лбу, которую он попытался незаметно смахнуть тыльной стороной ладони. Сама она нисколько не устала и, хотя пробежала в это утро около десяти километров, чувствовала себя необыкновенно легко. Сказывались почти ежедневные тренировки. Загнав собак во двор (псы успели обнюхаться и почти подружились), они поднялись на высокое крыльцо. Перед этим Лена заметила придирчивый взгляд, которым ее нечаянный гость окинул дом и просторную веранду, через которую они прошли в комнаты. Предоставив ему самому устраиваться в гостиной, где все еще стояла неразобранная мебель, громоздились ящики с книгами, кое-какой посудой и одеждой, Лена поднялась по лестнице на второй этаж. Сняв запачканные кровью шорты и футболку, быстро сполоснула лицо и руки. Переодевшись в светлые слаксы и мягкую клетчатую рубашку, она захватила аптечку и бинты, спустилась вниз.

«Пациент», присев на корточки, самозабвенно рылся в коробке с книгами. Услышав шум шагов, он поднялся с книгой в руках.

— Интересы у вас, надо сказать, не дамские. «История наполеоновских войн», «Кавказская война»…

Вы что, подпольный стратег?

— Нет, я обычный учитель истории. — Лена мягко подтолкнула его к креслу, еще затянутому полиэтиленом. — Приземляйтесь, сейчас я рану обработаю и перевяжу по правилам. — Она сноровисто сделала тугую повязку. — В поликлинику вам все-таки придется обратиться, там все сделают более квалифицированно, — посоветовала она гостю. — А это, — она .критически оглядела пришедшую в полную негодность окровавленную майку, — по-моему, нужно отправить в мусорное ведро.

— Естественно, — согласился гость, — на память я ее оставлять не собираюсь. — Он обвел взглядом гостиную. — Как я понимаю, где-то тут обитает ваш муж и, очевидно, дети?

— К сожалению, вы ошиблись. Я живу одна.

— Вы не замужем?

— Нет, я вдова. — Она поднялась с кресла. — Какие еще пункты моей анкеты вас интересуют?

Мужчина заметил сердитые искорки в ее глазах, но не смог отвести глаз от очаровательного лица девушки. Нежный овал лица, тонкий, слегка вздернутый носик, волнующе полная верхняя губа и изумительно сексуальная нижняя, которую она просто потрясающе покусывает зубками… Мужчина ощутил неприятную тяжесть в паху, к тому же у него внезапно вспотели ладони. Огромные, цвета недозревшего крыжовника глаза притягивали его, заставили почувствовать себя неловким юнцом, впервые испытавшим влечение к женщине. Влечение к этой незнакомой, но ставшей вдруг непостижимо близкой девушке завораживало его, он тонул в потоке чувственности и остро ощущаемой жажде любви.

Ему показалось, что она переживает то же самое, и непроизвольно потянулся к ней. Она растерянно смотрела в его глаза, но тут стук в окно прервал охватившее их наваждение.

Выхватив из коробки полотенце, Лена подала его мужчине:

— Тут рядом ванная, можете принять душ.

— Спасибо, — удивленно протянул тот, — а как же повязка?

— В ванной есть длинный непромокаемый рукав с резинкой. Натяните его на рану.

Она поспешила открыть дверь Верке, которая хотя и с небольшим опозданием, но свое слово сдержала. К удивлению Лены, она приехала не одна. От калитки вслед за ней вышагивал Саша с Лениным видавшим виды портфелем в руках. Она в пылу вчерашнего сражения совсем забыла о нем и, очевидно, оставила у дома Страдымовых. Но как же портфель оказался у Шнайдеров?

— Ну ты, Елена, даешь! — Верка, скинув босоножки, босиком прошлепала на кухню. — Вари кофе, пока я тебя ругать буду! — Но тут же оттолкнула подругу, налила холодной воды в кофеварку, включила ее в сеть. — Ты езжай, мы тут без тебя разберемся! — Она выхватила из рук мужа портфель и водрузила его на стол. — Не бойся, я все отмыла, а то, когда его Ильюшка принес, он по самую ручку в коровьем дерьме был. — Верка пристроилась верхом на табуретке. — Рассказывай, мать, с кем вчера воевала? Илья окончательно говорить разучился. Я спрашиваю, а он глаза вытаращил и одно твердит: «Елена Максимовна ему ногой в морду — раз!» — и портфель мне в руки сует.

Я Сашке сказала, он рассвирепел до невменяемости.

Сели в машину — и к Страдымовым. А там Филя с опухшей рожей и фингалами под глазами. С похмелья еле языком ворочает. — Вера перевела дух. — Ты что, его за братовы двойки отлупила или он в пьяном угаре забор поцеловал? — Внезапно Верка округлила глаза и открыла от удивления рот. — А это еще что за скелет в шкафу?

Незнакомец стоял в дверном проеме. Пригладив закурчавившиеся от воды волосы, он шагнул на кухню, протянул Верке руку.

— Очевидно, настало время представиться: Алексей. — Потом, глядя на ее ошалевшее от неожиданности лицо, добавил:

— Михайлович.

Верка, неловко пожав протянутую ладонь, прошептала:

— Вера, то есть Семеновна, Мухина, то есть Шнайдер.

— Что-то я насчет скелета ничего не понял, — улыбнулся Алексей.

— Это английская поговорка о семейных тайнах, дескать, у каждого есть свои секреты, — пояснила Лена.

Алексей повернулся к ней:

— Мы с вами почти два часа общаемся, а я так и не удостоился чести узнать ваше имя.

— Елена Максимовна Гангут, русская, несудимая, образование высшее…

— Что ж, информация обнадеживающая, но не исчерпывающая. — Новый знакомый нахально сверкнул зубами и шутливо поднес ладонь к виску. — Честь имею! Приятное знакомство состоялось, и надеюсь, на этом оно не закончится. — Он взглянул на часы. — Что ж, пришло время ненадолго расстаться. — Склонившись к Лениной руке, на мгновение прижался к ней губами. — Спасибо за помощь!

Девушки через окно кухни наблюдали, как новый знакомый позвал Флинта, который окончательно освоился в чужом дворе и успел даже выкопать приличных размеров яму, в которой они и возлежали с Рогдаем.

Мужчина и пес перебежали через дорогу и скрылись в соседнем доме. Этот коттедж, внешне близнец Лениного, возвышался напротив ее окон и был еще не заселен. Алексей тем временем успел открыть окно на втором этаже и, очевидно, уверенный, что подруги не спускают с него глаз, весело помахал им рукой.

Верка наконец-то обрела дар речи:

— Тебя ни на минуту нельзя оставить одну. Где ты этого красавчика откопала?

Пришлось давать полный отчет, и только автомобильный сигнал под окном отвлек их от оживленной дискуссии по поводу происшедших событий.

— Ой, Санек вернулся! — охнула Верка. — Ты смотри, мы уже больше часа болтаем!

Она выбежала навстречу мужу. Через несколько минут вернулась, нагруженная большой коробкой и свертками. Саша следом внес тяжелую спортивную сумку.

За это время Лена смогла перевести дух. Напряжение, охватившее ее с момента встречи с Алексеем, постепенно отпустило. Помогая раскладывать по полкам холодильника привезенные для новоселья продукты, Верка весело тараторила, озорно поглядывая на мужа. Саша, покончив с обязанностями переносчика тяжестей, откупорил банку пива и удобно расположился в углу кухни.

— Ты представляешь, Сашуня, — Вера кивнула в сторону Лены, разворачивающей очередной сверток, — эта дама вчера вечером, оказывается, уложила трех бугаев, а у самой — ни царапины. Тебя, Ленка, определенно в киллеры готовили!

Саша отставил банку в сторону, рот у него повело судорогой. Обычно добродушное лицо исказила неприятная гримаса, а в глазах сверкал такой неприкрытый гнев, что девушки замолчали и уставились на него.

— Лена, это серьезно? Я у Филиппа пытался хоть чего-то добиться, а он только мычит и за голову хватается. Неужели это ты его так отделала? — спросил он встревоженно.

— Да бросьте вы! — Лена нахмурилась. — Много шума из ничего. Пара простейших приемов самообороны, о них можно в любой книжке прочитать.

— Сколько их было? — Саша нервно ходил по кухне. — Что им было нужно?

— Просто выпили, вот и принялись искать приключений…

— Они хотели тебя изнасиловать? — Саша больно сжал ее плечо.

— Отпусти, у тебя пальцы как тиски. — Девушка потерла плечо. — Не думаю, чтобы до этого дошло.

Это ведь не в городской подворотне…

— Ты удивительно легкомысленная особа! Неужели непонятно? Сейчас лето, много приезжих. Все, что угодно, может случиться, а потом ищи ветра в поле!

— Так она уже и сегодня отличилась, — наябедничала Верка. — Вон, взгляни. — Она кивнула в окно в сторону соседнего дома. — Видишь красавчика? Сегодня он у нее в ванне успел помыться, а перед этим Рогдай чуть не слопал его на завтрак.

Саша взглянул на Алексея, прибивающего планку на перилах крыльца:

— Какой он тебе красавчик? Это же новый директор лесхоза!

Верка выронила жестяную банку с каким-то компотом и с размаху села на стул.

— Господи! Надо же быть такой дурой! Честно говоря, меня его драные штаны смутили. Подумала, какой-то городской приехал подзаработать на папоротнике! — Она расхохоталась. — Я же его скелетом вдобавок ко всему обозвала!

Конечно, и Саша потребовал от Лены полного отчета. Ей пришлось теперь уже с Веркиными комментариями и шутливыми предположениями еще раз описать свои похождения, начиная со вчерашнего вечера.

Работа совсем прекратилась. На кухонном столе и вокруг него возвышалась порядочная груда свертков, коробок, пестрых упаковок с продуктами.

Вздохнув, опять принялись раскладывать все это продуктовое изобилие по многочисленным шкафчикам.

— Я вот одного не пойму. — Вера пыталась уместить в холодильнике несколько оставшихся пакетов и банок. — Это ж ты, Сашуля, не меньше чем на Маланьину свадьбу привез!

— Я тоже смотрю, что-то слишком всего много, — подтвердила Лена. — Гостей у меня человек десять-двенадцать намечается. Мне теперь и отпускных не хватит за все рассчитаться.

— Не беспокойся, пойдешь ко мне в долгосрочное рабство, там придумаем, как тебе расплатиться, — улыбнулся Саша.

Лена заметила, что Верка не в восторге от двусмысленной шутки мужа, и поспешила сменить тему:

— Ума не приложу, куда ящик с вином затолкать, под шкаф не лезет, под ногами мешается. — Она с досадой пнула по нему ногой. Бутылки зазвенели, и Саша, который в это время упаковывал в коробку куски домашней ветчины и копченой грудинки, оглянулся на шум.

— Нет, так не пойдет! Вино, а заодно и мясо мы спустим в подвал. — 0, н подхватил коробки. — Покажи, куда поставить.

Лена щелкнула выключателем и открыла дверь, которая прямо из кухни вела в подвал. Спустившись вниз, она переложила копчености в специальный контейнер и поспешила на помощь Саше, который пытался поставить ящик на полку рядом с банками с домашними вареньями и соленьями.

— От мышей подальше, а то дома они все этикетки на шампанском погрызли, — сказал он.

— Чего-чего, а мышей я еще не успела завести. — Лена поднырнула под его левую руку, подтолкнула ящик и внезапно оказалась прижата мощной мужской грудью к полке. Сделав попытку вывернуться, она развернулась к нему лицом. Мгновение они ошеломленно смотрели друг на друга. Потом Саша, не спуская с нее глаз, словно проверяя реакцию, медленно коснулся губами ее шеи. От неожиданности Лена онемела и, вздрогнув, как от удара током, попыталась освободиться. Саша еще сильнее прижал ее к полке. Одной рукой он обхватил ее за талию, другую положил на грудь, защемил сосок между пальцами и принялся перекатывать, как горошину. Она вскрикнула от неожиданности, и тотчас он закрыл ей рот губами. Лена почувствовала, что жесткие настойчивые губы раздирают ее рот, язык требовательно раздвигает зубы. Не хватало дыхания, и, когда Сашина рука скользнула к застежке ее брюк, она беспомощно забилась в его руках, с отчаянием осознавая, что может произойти непоправимое. Он уже успел расстегнуть свои джинсы, и твердый выступ ткнулся в основание ее бедер. Изо всех сил, насколько позволяли тесно прижатые ноги, Лена ударила каблуком босоножек по его ступне.

Саша отпрянул как ошпаренный.

— Ты что, с ума сошла? — вскрикнул он.

— Неизвестно, кто из нас сошел с ума. — Лена вытерла губы, поправила волосы. — По всем правилам, тебе надо бы набить морду и отправить отсюда к чертовой матери! Подлец ты и подонок, Сашка, оказывается! — Лена, не оглядываясь, направилась к лестнице.

Саша схватил ее за руку.

— Лена, прости! Сам не понимаю, что со мной!

Я мужик здоровый, видно, Верки одной мне не хватает. А ты такая… сладкая! — добавил он тихо. — Кожа как шелк. — Он провел пальцем по обнаженной до локтя руке девушки. — Очень хочу тебя, умираю просто. Может, я вечером приду, не пожалеешь!..

— Еще слово, и все расскажу твоей жене. Успокойся, и забудем об этом. Стыд-то какой! — Лена отдернула руку.

Не глядя друг на друга, они поднялись наверх.

Веры в кухне не оказалось. Весело улыбаясь, она вела за калиткой оживленный разговор с новым директором и двумя молодыми бородатыми мужчинами в синих джинсовых костюмах.

— Лена, Саша, познакомьтесь, это Костя и Андрей, друзья Алексея Михайловича. Они просят разрешения осмотреть твою баню, — обратилась она к подруге. — Алексей Михайлович собирается тоже строить на своем участке.

Парни вежливо кивнули Лене.

— Это вы хозяйка? Можно попросить вашего мужа проводить нас? — спросил один из них.

— Ну это как раз не ее, а мой благоверный, — захихикала Верка. — Веди их, гид мой дорогой, все показывай, не утаивай. — Она подтолкнула Сашу в бок. — Будет в чем Алексею Михайловичу косточки да еще кой-чего по субботам парить. — И, заметив его смущение, добавила жару:

— Банька краше, когда в нее с любимой женщиной на пару ходят, тогда она служит дольше и дух в ней слаще.

Правда, Сашуня? — Она озорно обвела всех взглядом. — Так что обновлять баньку надо с молодой женой, Алексей Михайлыч.

— Думаю, за этим дело не станет, — пошутил Алексей, — авось и присмотрю кого. Девушек тут пригожих очень даже много наблюдается. — Он посмотрел прямо в глаза Лене, и искра, пробежавшая между ними, снова вызвала у девушки ощущение беспокойства и тревоги.

Саша молча повернулся и повел мужчин через огород к бане. Вера прихватила из машины пару пакетов яблочного сока, потащила Лену за руку в дом.

Потягивая через соломинку слегка кисловатый сок, подруги наблюдали, как мужчины обошли вокруг бани, вошли внутрь, потом прошли по огороду, подошли к теплице. Саша, размахивая руками, с воодушевлением что-то рассказывал, кивая на коттедж.

— Ну, Сашка, — Вера засмеялась, — ну прямо хозяин барин, только в чужом огороде. Небось тебя представляет. Ты ведь невеста у нас видная, да и не бедная. Слушай, Ленка, — она наморщила лоб, — а зачем директору жену себе на стороне искать, когда такая красавица, да еще и умница, рядом пропадает.

Все же при тебе! — Она критически оглядела Лену со всех сторон. — Я не я буду, коли вас не сосватаю!

— Брось, Вера! — досадливо отмахнулась Лена. — Предоставь мне самой решать свои проблемы.

— Да уж ты и решаешь! Поди, двадцать восемь скоро? Для кого ты себя хранишь? Мужа не вернешь, а тебе детей рожать надо. Что толку сохнуть в нашей дыре и ни разу мужика не поиметь? Дура ты, Ленка! — рассердилась Вера. Но тут новая мысль пришла ей в голову. — А хочешь, я тебя со старшим братом познакомлю, с Германом? Он у нас человек серьезный — не то что я. В тридцать четыре уже старший опер по особо важным делам в краевом угрозыске. Это тебе не фунт изюма. Жена у него пять лет назад от рака умерла. Ему с бабами некогда баловать, а уж тебя бы он оценил, слово даю. Зарплата у него приличная, мужик он видный, не хуже твоего Алексея Михайловича…

— Ах, уже моего? — притворно рассердилась Лена и кинула в Верку пустой пакет.

Та схватила нож для мяса:

— Зарэжу! — и погналась за подругой.

Так Саша и застал их: Верка сидела под кухонным столом, вопила: «Зарэжу!» — и отбивалась ногой от швабры, которой Лена пыталась извлечь ее на свет божий.

— Вера, я поеду переоденусь. Помогу мужикам немного. Как вы тут? Без меня справитесь? — спросил он, не глядя на Лену.

— Да езжай, езжай. Что тут с бабами делать? Там, конечно, мужские разговоры, анекдоты, пивко, а тут салфеточки, занавесочки. Давай не мешкай, с директором полезно дружбу водить.

Саша уехал и через полчаса, переодевшись в старенькие джинсы, привез с собой бензопилу и упаковку немецкого пива. Верка проводила мужа взглядом и вздохнула.

— Всем хорош мужик, но терпеть не может заниматься бабьими делами.

Они быстро навели порядок на кухне и перешли в гостиную. Сняли чехлы с мебели, распечатали коробки и принялись освобождать от упаковки картины.

Все вещи были из Лениной московской квартиры и недавно пришли багажом. Квартиру она продала еще в прошлый отпуск. Прежде чем выслать вещи, отец крепко выругал ее по телефону:

— Ты поступаешь слишком опрометчиво! Что тебя держит в этой дыре? Одну глупость ты уже сделала — продала квартиру, но зачем тебе собственный дом в деревне? Ты что, решила там навсегда остаться?

Лена заметила, как навострила уши телефонистка, и, сказав отцу, что совершенно ничего не слышит, положила трубку.

О существовании некоторых вещичек она просто-напросто забыла и, освобождая их от упаковки, испытывала радость и грусть одновременно, возвращаясь мыслями в счастливые времена юности. Некоторые из них были связаны с Сергеем. Она погладила по голове плюшевого тигренка, которого он подарил ей во время одной из прогулок, купив с лотка. Лена прижалась к игрушке лицом и вдруг почувствовала легкий запах табака. Это был запах мужа. И она вновь ощутила острую горечь огромной утраты, которая притупилась за эти годы. Боль, как электрический разряд, пронзила ее и заставила разрыдаться в голос. Вера, вынимавшая из коробок книги, бросилась к ней, обняла за плечи, пытаясь заглянуть в глаза.

— Что с тобой? Что случилось, Леночка?

Но Лена, уткнувшись лицом в мягкую игрушку, плакала так горько и надрывно, что Вера не выдержала и тоже захлюпала носом. Сбегав на кухню за водой, она заставила Лену сделать несколько глотков и, прижав ее к груди, начала, раскачиваясь, приговаривать:

— Успокойся, маленькая, успокойся, глупенькая.