Эпилог

Ветер легкомысленно колыхал тяжелые занавеси, украшенные геральдическими коронами. В открытое окно врывались милые ароматы уходящего лета и возрождающейся жизни. Тележка зеленщика источала одуряющий запах пряностей и разнообразной душистой травки. Корзины спешащих на базар торговок пахли спелыми фруктами. Из пекарни напротив доносился дух подрумянивающегося хлеба.

Элеонора стояла у окна и впитывала в себя забытое ощущение жизни. С наслаждением прислушивалась к стуку молотков на ближайшей стройке и беззлобной ругани гостиничного привратника, отгонявшего озорных мальчишек от багажа имперских геологов.

Всё-таки она поступила правильно, когда решила спасти эту планету. Пускай из ее жителей не выйдет толк и они не построят Ковчег. Главное, они смогут достойно прожить свои жизни и, возможно, воспитают тех, кто спасет Вселенную. Точно так же, как когда-то Эстею спасли два человека. Дкежрак и Виктор оказались сильнее, чем она. Сильнее, чем древний бессмертный демиург.

Дверь распахнулась без стука. Элька недовольно поморщилась. Самая дорогая гостиница Диглампа, а персонал вышколен хуже некуда.

– Спасибо, Квини, я знаю, – проворковала Элеонора, не оборачиваясь.

– Ваше величество, он проснулся, – смущенно промямлила служанка.

– Я уже всё знаю и сейчас подойду, – кивнула Элька. – Принеси к нему в номер свежих фруктов. Деньги у меня в сумочке.

– Нам запрещено брать деньги у постояльцев. Я запишу фрукты в счет.

Шурша накрахмаленными юбками, Квини удалилась в сторону лестницы. «Мне удалось! – с торжеством думала Элька. – Они уже сейчас не только сильнее, смелее и мудрее нас. Если сверхдемиург существует, возможно, он пощадит эту Вселенную и нам не нужно будет строить новый Ковчег».

Прихватив со стола ножны с наградным кортиком, Элька прошла по коридору, украшенному тяжеловесными полотнами с изображениями космических баталий, и поднялась на третий этаж. У дверей, ведущих в комнаты Дифора, ее ждал Виктор. Завидев Элеонору, он радостно крикнул:

– Всё-таки попугай жив!

«При чем здесь попугай?» – удивилась Элька и, не удержавшись, просканировала мозг Виктора. «Цитата из какой-то песенки, – поняла она. – Удивительно, как заурядный землянин смог остановить крейсер, а я, демиург высшей квалификации, не сумела?»

Дифор лежал на широкой кровати ипотрясенно хлопал глазами. Перед ним стоял Жак и что-то рассказывал. Бывший король сдержанно жестикулировал мускулистыми руками.

– Мы два дня искали нужный дом. От Глогара остались одни руины. Представляешь, как нам было трудно отыскать под завалами твой скелет. Мы взяли лопаты иначали рыть. А радиация еще не ослабела. Приходилось очень часто менять…

Дифор покраснел и закашлялся.

– Всё плохое в прошлом, – Элеонора мягко оттолкнула Жака в сторону. – Это тебе, – она положила на одеяло офицерский кортик. – Последняя королевская награда Эстеи. Вчера по требованию народа Эстеи Муратон восстановил Жака на престоле, и король подписал несколько неотложных указов. Предпоследним был подписан указ о награждении тебя именным кортиком.

– А последним? – Слабая рука Дифора погладила выпуклое изображение королевского дракона на украшенной старинной вязью рукояти.

– Последним – указ о моем отречении от престола и назначении даты выборов в Верховный Совет планеты, – усмехнулся Жак. – Добро пожаловать домой, капитан.

– Изыди! – Губы Дифора побелели, и Элеонора быстро положила ладонь ему на лоб. Непобедимый капитан был еще очень слаб и очень туго соображал. Она снова погрузила его в глубокий оздоравливающий сон. Вообще, с Дифором Эльке пришлось повозиться больше, чем с тысячами погибших жителей Глогара. Странная комбинация генов, которой наградили его родители, не позволила телу Дифора ни принять чужую душу, ни сотворить свою собственную. По всем законам он должен был остаться идиотом и всю свою растительную жизнь провести в специальном приюте. Однако почему-то он стал человеком. Человеком с большой буквы.

Дифор спокойно захрапел. Элеонора сделала неуловимый пасс рукой и отрегулировала работу носоглотки. Храп затих.

– Очень хочется на Землю, – невпопад произнес Виктор.

– Ты свободный человек, – недоуменно проворчала Элька. – Имперская эскадра уходит через два часа. Они не откажутся добросить тебя до места.

– Куда ты без меня и без Жака, – Виктор мотнул головой в сторону короля. – Пропадешь ведь.

– Пропаду, – согласилась Элеонора и улыбнулась.

Улыбка – совершенно невозможная вещь для демиурга. Миллиарды лет она не умела улыбаться и даже не догадывалась о своей ущербности. Возможно, если бы ей всегда были доступны простые человеческие эмоции, Вселенная сейчас выглядела бы совершенно иначе…