Командировка во Вселенную (№2) - Злая Звезда

Реварта же в первую очередь волновала необычная воздушная цель. Компьютер никак не мог ее опознать. В базе данных радара содержалась прорва разнообразной информации обо всех известных и неизвестных летательных аппаратах, когда-либо созданных людьми в самых разных мирах. Обычно требовалась доля секунды, чтобы точно идентифицировать объект или признать его неопределимым. Однако эта цель постоянно менялась. Ее размеры то увеличивались, то уменьшались. Скакала скорость и высота. Иногда метка разделялась на две, летящие и противоположных направлениях. Иногда пропадала совсем.

– Биплан «Баражир», планета Элг, Красная Конфедерация, – напрягшись, изрек компьютер – Орбитальный бомбардировщик. Время импульса на гарантированное уничтожение – две секунды.

– Крепкий орешек. Откуда он здесь? – сам себя спросил Реварт.

– Ошибка определения, – невозмутимо признал свою глупость электронный мозг. – Су-27, планета Земля, протекторат Кибер-Империи. Несет на плоскостях опознавательные знаки Красной Конфедерации. Атмосферный истребитель. Время импульса… – на этот раз компьютер даже не успел закончить доклад. – Ошибка определения, – снова признался он – «Тартл-808», планета…

– Не знаешь, так и скажи, – пробурчал Реварт, включая принудительный прогрев квантрона второго каскада усиления. Бой предстоял горячий, и следовало подготовиться заранее ко всем неожиданностям. Конструкция предусматривала автоматическую замену ламп накачки, однако при резком перепаде температуры могут пострадать матовые зеркала и отражатели, что повлечет зa собой полный выход орудия из строя. Бут-грандер угрюмо загудел. Спирали охлаждения наполнились жидким азотом и покрылись искристым слоем инея. Рубиновые резонаторы напитались энергией и томно заиграли малиновыми переливами цвета. По патрубкам скользнули светло-зеленые химические компоненты. На пульте замигала кнопка «Огонь».

– Цель в зоне поражения, – доложил Ниве.

– Знаю, – буркнул Реварт, поглаживая кнопку. – Подпустим поближе. А то увернется.

В наушниках скафандра что-то зашуршало.

– Десятник Реварт, – послышался голос начальника дежурной смены.

– К бою готов, – отозвался десятник.

– Какун с вами не связывался?

– Нет.

– Нигде не могу его найти, – пожаловался начальник. – Ладно, воюйте. Не буду мешать.

Через секунду раздался щелчок отключения. «Обожаю нашего старшего караульщика, – ехидно подумал Реварт. – Он никогда ни во что не вмешивается и никогда не берет на себя никакую ответственность. Зато никому не мешает».

Десятник свесился из кресла и еще раз окинул зорким, усиленным стереоматрицей взором ближние окрестности. По стенам с прежней деловитостью шныряли трудолюбивые стражники. У них практически всё было готово к душевной встрече милых и симпатичных гостей. Не пройдет и минуты, как подступы к крепости будут озарены праздничными вспышками взрывов и веселыми фейерверками огненных вихрей. Белые черви, не догадываясь о том, какой сердечный прием их ожидает, беззаботно карабкались по гранитной кладке. Их склизкие туловища ритмично сокращались, подталкивая жутких тварей всё выше и выше. Реварт с удивлением отметил, что во рту у гигантских беспозвоночных имеется отличный набор огромных кривых зубов. Этот факт противоречил всем известным законам природы! У червей нет скелетов, а значит, не может быть и челюстей. Интересно, откуда взялись эти диковинные создания? С Плобоя? С Элга? С безмятежного берега реки Забвения?

Покончив с приготовлениями, защитники стен заняли места рядом с бойницами и по собственной инициативе, не дожидаясь дополнительных приказов, открыли огонь по приближающемуся противнику. Белесые твари довольно спокойно отнеслись к обстрелу из ручного оружия. Они делали вид, будто вонзающиеся в их дряблые шкуры лучи, пули и арбалетные стрелы не причиняют им ни какого вреда. Гладкие стены покрывались черным рубцами от бластерных выстрелов, пули высекали искры из камней, а монстры неумолимо продолжали свое пугающее продвижение. Реварт видел, как один из солдат даже прекратил стрелять и с изумлением уставился на свой лучемет. Кто-то из офицеров решился наконец взять на себя командование, и беспорядочная стрельба стала более организованной. Теперь весь огонь концентрировался на одном из чудищ. Эта грамотная тактика быстро дала нужный результат. Червяки начали падать в ров. Однако их было слишком много, и Реварт, прикинув в уме численность гарнизона, понял, что в ближайшее время стены будут сданы врагу.

– Есть контакт! – выкрикнул Ниве, и Реварт, позабыв о мрачных мыслях, вернулся к своим непосредственным обязанностям.

Цель вошла в зону, где вероятность ее поражения стала максимальной. Уже через полминуты неизвестный летательный аппарат может ворваться в «мертвый конус» над бут-грандером. Такого развития событий допустить никак нельзя. Десятник глубоко вздохнул и спокойно надавил пальцем на мерцающую красным огоньком гашетку. Во время боя допустимо испытывать страх, но нельзя волноваться и нервничать. Старое суеверие гласило, что сложные механизмы чувствуют состояние человека и реагируют соответственно. Реварту уже приходилось убеждаться в справедливости этого поверья.

Тяжелый ствол орудия метнулся в направлении противника. Казалось, пушка с нетерпением ждала дозволения человека, чтобы сцепиться с врагом, и теперь она будет резать и рвать его на куски, пока пылающие обломки не посыплются на влажную от дождя землю.

Толстый дымящийся луч предварительного выстрела шел в черноту ночи. Он прожег дыру в атмосфере, прошил насквозь пелену дождя, и вслед за ним по безвоздушному пространству скользнул черный сгусток основного луча. Он уперся в корпус летательного аппарата, тип которого компьютер так и не смог определить. Реварт убрал палец с кнопки. Нескольких секунд излучения вполне достаточно, чтобы вскрыть борт бронированного бота и выжечь ему все потроха.

– Цель идет прежним курсом, – сообщил напарник, дублируя то, что Реварт видел и сам.

– Ну, держись, – десятник скрипнул зубами.

Луч бут-грандера снова прочертил яркую полосу в небе. Теперь десятник не убирал пальца с гашетки, пока не иссякли химические компоненты в баллонах. Ни одно твердое тело не могло уцелеть в зоне выстрела из лазерной пушки подобного класса. Однако цель продолжала двигаться к крепости. Реварт приложил два пальца к лицевому щитку шлема и быстро прочитал короткую молитву, которой его научила мать. С точки зрения десятника, неуязвимость цели могла объясняться только ее потусторонним происхождением.

Платформа, на которой был установлен бут-грандер, плавно опустилась вниз. Зашелестел конвейер, пустые баллоны один за другим уплыли в подвал башни. На смену им конвейерная лента поднимала заполненные контейнеры со свежими компонентами. Перезарядка займет некоторое время, необходимое для приведения орудия в рабочее состояние. На раскаленном стволе заработали распылители, заливая покрасневший металл жидким азотом. По монитору побежали символы тестирующей программы. Не обошлось без небольших неполадок. Последний выстрел был слишком длительным. Автоматика заменила лампу накачки и предупредила о том, что еще три таких же продолжительных выстрела, и ствол можно будет выбросить на помойку.

– Сосед, я на перезарядке, – сказал Реварт, обращаясь к командиру зенитного расчета. Голос десятника едва заметно дрожал.

– Тебя понял. Думаю, у меня лучше получится договориться с нашим гостем. Дождусь визуального контакта.

«Идиотом жил, идиотом и помрешь. Причем очень скоро», – подумал Реварт и спрыгнул с кресла. Потом он несколько раз присел, разминая ноги и заодно проверяя, насколько легко работают коленные гидроприводы. Бежать придется очень быстро. «Давно хотел перебраться лоближе к Глогару, – размышлял Реварт, стараясь сохранять самоиронию. – Вот скоро и повод подходящий представится. Контракт расторгнут в связи с полным уничтожением предыдущего места работы. Никто не придерется. А может, прямо сейчас уволиться? Будет больше шансов спастись». Десятник высунулся в бойницу и посмотрел во внутренний двор крепости. Нет. Надо обождать. У ворот торчали четыре амбала из ударной группы. Все в скафандрах высшей защиты и к тому же с лупперами наперевес. У таких расчет получить не удастся. Такие сами кого хочешь рассчитают на первый-второй.

С крепостной стены раздался оглушительный треск. Низкие тучи окрасились багряным заревом. Реварт перебежал к другой бойнице. Черви уже прошли больше половины пути. Солдаты неустанно поливали их напалмом и забрасывали гранатами. Тугие струи из шлангов упирались в зубастые морды. Пылающая черная жидкость стекала по блестящим телам и, словно лава, огненными щупальцами расползалась по земле. Напалм, и взрывы гранат причиняли ущерб в основном самой страже. Несколько посеченных осколками и обожженных солдат корчились от боли под ногами обороняющихся, и никто не пытался оказать им помощь.

– Ерунда какая-то, – пробурчал Реварт и поднял руку. К рукаву скафандра крепился ствол луппера. Подчинившись мысленному приказу, стереоматрица увеличила изображение неумолимо ползущих по стене животных. Перекрестие прицела совпало с оскаленным рылом. С тяжелым вздохом луч вырвался из ствола и вонзился в голову чудовища. Гигантский червяк никак не отреагировал на выстрел. Реварту снова стало страшно. Словно в дурном сне, на него надвигались монстры, и никакое оружие не могло остановить их.

Стрекот зенитной пушки заставил десятника отвлечься от событий, происходящих на стенах. В воздухе дела обстояли еще хуже, чем на земле. Неизвестный летательный аппарат оказался самым заурядным трехголовым драконом из древних легенд. Он завис над соседней башней, величественно помахивая большими перепончатыми крыльями. Шквал разрывных снарядов из четырех стволов зенитки обрушился на его желтое брюхо, не нанося ни малейшего вреда. Снаряды, способные пробить гравитронную броню толщиной в палец, бессильно взрывались от удара о драконью чешую.

– Держись, сосед! – крикнул Реварт, бросаясь к своему креслу. Перезарядка закончилась. Магазины бут-грандера заправлены под завязку. Сейчас он объяснит крылатому посланцу преисподней, что ему лучше было бы оставаться там, где он пребывал до последнего часа. Платформа поднималась слишком медленно. Реварт дергался от нетерпения, палец трепетал над гашеткой, глаза неотрывно фиксировали каждое движение дракона.

Огромные головы на длинных гибких шеях рыскали прямо над соседней башней, пытаясь выцепить зубами кого-нибудь из зенитчиков. Пушка захлебнулась и замолкла. Утомленные стволы дымились, испаряя струи дождя. Теперь, приблизительно на час, орудие потеряло работоспособность. Оно тоже не было рассчитано на стрельбу длинными очередями. Ни один нормальный конструктор не станет учитывать возможность боя со сказочным неуязвимым драконом. Ведь для обычного противника вполне достаточно попадания двух или трех снарядов.

Бут-грандер занял боевое положение. Реварт решил не тратить ограниченный ресурс батарей на брюхо дракона. Проще всего поступить так, как действовали легендарные герои древности, и отстрелить чудовищу головы. Одна из трех пастей дракона распахнулась и исторгла из глотки огненный смерч. Ревущее пламя объяло соседнюю башню. В наушниках раздался вопль командира зенитного расчета.

– Зачем же так орать? – недоуменно прошептал Реварт, отключая канал связи с соседней башней. – Любой огонь бессилен против скафандров высокой защиты. В них можно даже купаться в звездной плазме. Правда, недолго.

Реварт тщательно прицелился и надавил на гашетку. Луч попал точно в огромный глаз дракона. Чудовище заверещало и всей тушей развернулось в сторону Реварта. Второй выстрел снес одну из трех голов.

– Сдохни, гад! – восторженно заорал десятник, ощущая себя былинным богатырем.

Огромная, размером с тяжелый танк, драконья башка рухнула на стену, давя и калеча защитников крепости. Две уцелевшие дружно разинули пасти. Шквал огня ударил в лицо Реварта. Стереоматрица на мгновение отключилась, спасая глаза воина от яркого света. Пронзительно пищали динамики внутри скафандра. «Угроза жизни, – невозмутимо произнес женский голос. – Немедленно покиньте опасную зону». Десятник стремительно выскочил из кресла и распластался на пылающем полу. Ниве грамотно укрылся за бут-грандером и испуганно водил из стороны в сторону стволом луппера, ожидая продолжения атаки.

«Система охлаждения скафандра вышла из строя, – сообщил всё тот же приятный женский голосок. – Пребывание в зонах с повышенной температурой запрещено».

– Спасибо на добром слове, милая, – проворчал Реварт и поднял голову.

Дракон приближался к башне. Устрашающе великолепный монстр размеренно махал крыльями. В грохоте боя его полет казался абсолютно бесшумным. Настоящая смерть, воплощенная в сказачное чудовище. Прекраснее этого зрелища мог быть только ядерный взрыв в центре мегаполиса. Если честно, летело чудовище с сомнительным изяществом раненой летучей мыши, и обезглавленная шея, безжизненно болтавшаяся под брюхом, немного снижала впечатление. Однако и в таком усеченном виде убийственное совершенство не подлежало никакому сомнению. Огорчало одно: место для отвлеченного созерцания было выбрано не слишком удачно.

– Отходим! – рявкнул десятник.

Повторять ему не пришлось. Ниве метнулся к люку в полу. Внезапно дорогу ему преградил непонятно откуда появившийся человек. Худощавый пожилой мужчина в старомодных доспехах времен четвертой Реставрации стоял, сложив руки на груди. Взгляд будто у доброго демона зимних празднеств, а лицо иссечено глубокими безобразными шрамами. Еще одно порождение реки Забвения! Но Нивса не так просто остановить! Напарник Реварта вскинул луппер. Старик слегка качнулся в сторону. Выстрел разнес кусок стены за его спиной. Гранитные осколки посыпались на пол. Второй выстрел прошил человека насквозь. Панцирь на груди испарился, и сквозь дыру отчетливо виднелись обугленные ребра и черный позвоночник с ошметками горелого мяса. Человек сделал шаг вперед и взмахнул мечом со странным волнистым лезвием. Реварт кровожадно оскалился. Скафандр легко выдержит любой удар. Ниве думал точно так же. Он смело двинулся на противника, намереваясь сокрушить его кулаками в бронированных перчатках. Лезвие обрушилось Нивсу на голову и рассекло скафандр высшей защиты до пояса. Юноша упал, даже не вскрикнув.

– Да что же это такое творится? – Реварт бросился к бут-грандеру и дернул за ручку управления. Ствол резко повернулся. Старец не ожидал удара с этого направления, и толстый ствол лазерной пушки, круша зубцы и стены башни, сбросил тварь вниз.

Дракон находился уже совсем рядом. Огромные пасти раскрылись, готовясь обрушить испепеляющий ураган огня на последнего защитника башни. Реварт кинулся к лестнице. Бетонные перекрытия должны надежно защитить его от мести дракона. Поняв, что не успевает, Реварт прыгнул в пролет. Изогнувшись в воздухе, десятник приземлился на промежуточную площадку и рванулся к двери, ведущей на крепостную стену. За его спиной, ломая бетонные конструкции, с оглушительным грохотом пролетел бут-грандер. Снося железные трапы, лазерная пушка провалилась в подвал.

Реварт головой выбил дверь и выскочил на стену. Спину обожгла струя огня. Боль была нестерпимой. Очевидно, ожог будет очень глубоким, но, возможно, не смертельным. Десятник упал на четвереньки и пополз прочь. Он вспомнил, что где-то поблизости, неглубоко под землей, хранится главный арсенал крепости. Какая судьба ждет башню, когда многотонный корпус бут-грандера проломит своды подвала, а потом в подземелье ворвется драконье пламя, гадать не приходилось.

Вокруг творилось что-то несусветное. Черви уже забрались на стену. Один из них пожирал солдата прямо рядом с Ревартом. Безглазая тварь поглотила тело несчастного с ног до пояса, окровавленные зубы терзали живот, но воин продолжал отчаянно сопротивляться, яростно молотя по голове монстра рукояткой лучемета. Десятник хотел помочь сослуживцу, но быстро передумал, пожалел энергоресурс луппера.

Повсюду валялись окровавленные трупы и части человеческих тел. Особенно много было рук, перегрызенных по локтевому сгибу. По-видимому, они не помещались в пасти чудовищ.

Крепость вздрогнула. Реварт испуганно оглянулся и, забыв про боль в спине, вскочил на ноги и побежал вперед, не разбирая дороги. Башня, из которой он только что выбрался, трепетала, словно карточный домик на шатком столе. Громоподобный гул терзал барабанные перепонки. Через мгновение, взметая в воздух огромные глыбы, из вершины башни вырвался столб огня и с грохотом уперся прямо в небо. Летящие с бешеной скоростью каменные обломки продырявили крылья дракона, и чудовище, кренясь на правый бок, спланировало подальше от крепости.

Башня несколько секунд выдерживала жестокий натиск взрывной волны, но древние стены всё-таки не устояли. Алая трещина разорвала кладку, и поток камней обрушился во двор. Огромные куски гранита каменным градом усеяли всё вокруг. Реварту казалось, что среди оглушительного грохота он различает тошнотворные хлюпы раздавливаемых человеческих тел. Камнепад добил тех, кто еще оставался жив, и уничтожил несколько десятков червей. Досталось и десятнику. Булыжник размером с конскую голову ударил его в плечо и мгновенно рассыпался в мелкое крошево. Броня скафандра надежно защищала от мелких неприятностей. Нужно срочно убираться с крепостной стены. Гигантские черви продолжали переползать через зубцы, а остановить их было некому. В такой критической ситуации начальник стражи имеет право прибегнуть к оружию отчаяния. Спасая свою шкуру, Какун непременно включит генератор силового поля, даже не заручившись санкцией Вонримса.

Реварт свесился со стены, прикидывая расстояние до мощеного плаца во дворе. Не близко. Скафандр, конечно, смягчит падение, но от увечий не убережет. Всё равно надо прыгать. Выбор невелик: переломать все кости, свалившись со стены, или погибнуть от убийственного удара силового поля.

«Обойдется», – решил Реварт, собираясь с духом перед тем, как кинуться в бездну. Сейчас ему будет очень больно. «Нет!» – Десятник мотнул головой и поднялся на ноги, собираясь направиться к уцелевшей башне. Пусть он потеряет пару минут, зато доберется до земли целым и невредимым.

Что-то нежно коснулось его ноги. Странно, что Реварт смог почувствовать прикосновение сквозь толстую броню. Десятник оглянулся и узрел зубастую морду червя рядом со своей лодыжкой. Зверюга примеривалась, как бы поудобнее обглодать ему пятку. Реварт почему-то не сомневался, что чудище схрумкает бронированный корпус скафандра, как песочное печенье. Какая-то неподвластная пониманию тайна заключалась в этих червях. Они не подчинялись законам этого мира. Даже дракон был ближе и понятнее человеческому разуму.

Уже не колеблясь, Реварт соскользнул вниз. Брусчатка резко и неотвратимо надвинулась на него. Захрустели сочленения и суставы скафандра. Погасла стереоматрица. Стало темно и тихо, как в могиле. И так же, как заколоченный в гробу покойник, Реварт ничего не чувствовал. Будто и не было падения с огромной высоты. Даже обожженная спина не болела! Неужели сломан позвоночник? Десятник дернулся. Боль пронзила сломанную кисть, и Реварт облегченно вздохнул. Раз он ощущает боль, значит, существует! Реварт еще раз попробовал подняться на ноги, но скафандр не слушался. Безнадежно испорченная боевая система превратилась в груду высокотехнологического хлама. На экран стереоматрицы не выводились даже скупые данные самодиагностики. Вся электроника отключилась. К счастью, замки люка предусмотрительные конструкторы оснастили автономным запирающим устройством. Десятник напряг уцелевшую руку и с огромным трудом дотянулся до спины. Механизмы, которые раньше облегчали движения, теперь оказывали нешуточное сопротивление. Почти выбившись из сил, Реварт нащупал замок и приложил средний палец к круглой бляшке электронного идентификатора. Послышался щелчок. Дверца на спине открылась, и десятник выполз из панциря. Больше всего он боялся увидеть рядом с собой слепого червя, но во дворе было пустынно. Пустынно и светло как днем. Гигантскими свечами горели башни. Пылал напалм, разлившийся по северной стене. Пожар охватил казарму и второй этаж графского дворца. Оттуда раздавались крики и короткие автоматные очереди. Кто-то от кого-то отстреливался, скупо расходуя последние патроны. Еще один выстрел, протяжный вопль, оборвавшийся на высшей ноте, и всё… Тишина…

Реварт беспомощно озирался по сторонам. Он не знал, что делать. Воюя всю свою сознательную жизнь, он так и не научился убегать и прятаться. «Пожалуй, разумнее всего в подобной ситуации поскорее пробраться в бомбоубежище, – рассудил десятник. – Бункер самое безопасное место в замке, а следовательно, всё начальство уже собралось там, дрожа от страха и читая молитвы, то есть обдумывая планы дальнейшей обороны и скорейшей победы над врагом».

По ушам полоснул пронзительный визг. Взвыла и сразу замолкла сирена. Кто-то всё-таки привел в действие одноразовый импульсный реактор. Реварт распластался на булыжниках. Тяжелая волна ударного силового поля прокатилась по телу, с силой вдавливая десятника в камни. Во дворе замка поле было слабым, а вот, когда оно доберется до стен… Оглушительный грохот сотряс крепость до самого основания. Десятник вжался в плац, мечтая стать похожим на плоскую пшеничную лепешку. Он зажмурился и не видел, как кренились башни, как крепостные стены разлетались на куски, заваливая окрестности грудами камней. Невыносимый лязг и скрежет на несколько бесконечно длинных мгновений заполнили Вселенную.

Только когда всё стихло и ласковый порыв свежего ветра пошевелил волосы на голове оглохшего Реварта, он отважился оторвать лицо от брусчатки и приоткрыть глаза. Большая часть стен отсутствовала, и воздух, напоенный ароматами леса, беспрепятственно выдувал из руин запахи гари, крови и смерти.

– Ну вот и всё, – облегченно прошептал Реварт. – Даже монстры Забвения не могут выдержать удар силового поля.

Словно поддакивая его словам, неспешно рассыпалась чудом устоявшая арка над исчезнувшими главными воротами. Реварт вжал голову в плечи и поспешил ко входу в графские покои. Нужно торопиться. Будет глупо погибнуть от упавшего на голову кирпича после того, как он выжил в такой страшной передряге.

Навстречу ему по ступеням, безмятежно и не глядя себе под ноги, спускались двое. Мужчина и женщина. Их совершенно не волновали разрушения и смерть, царившие повсюду. Они спокойно беседовали и улыбались друг другу. Женщину Реварт узнал сразу. Это была королева Элеонора. Помнится, как-то ночью Какун поднял весь гарнизон, чтобы организовать ей достойную встречу. Вскоре после торжественного построения десятник стал одним из тех, кто участвовал в уничтожении королевской свиты и пленении самой королевы.

Мужчина тоже был хорошо знаком Реварту, но десятник отказывался верить своим глазам. Рядом с королевой неторопливой походкой шел радист. Тот самый радист, которого Реварт по приказу Какуна прикончил в рубке. Десятник тогда стрелял с двух рук из двух арбалетов, и обе стрелы попали в предназначенные им цели. Реварт совершенно точно помнил, как из пронзенного горла радиста брызнула кровь. Предатель пытался передать в Глогар сообщение о том, что в замке в качестве вакцины от пепельной немочи используют кровь убитых детей. Дурак и самоубийца! Хотел погубить весь гарнизон, собака. Какун вовремя разоблачил изменника. Радист не мог сейчас идти по лестнице!

Королева ласково положила руку на плечо покойного радиста и проникновенно проговорила:

– Всё нормально, Пронт. Ты молодец. Ступай домой.

Радист удивленно озирался по сторонам, будто еще не до конца осознавал происходящее.

– А как же то место, где я жил с бабушкой? – плаксиво спросил он. – Там было так хорошо. Я думал остаться там навсегда. Когда я смогу вернуться?

– Обязательно вернешься, – успокоила его Элеонора. – Как говорится, все там будем. Но торопиться не следует. У каждого своя миссия. Иди.

Задумчиво посмотрев на Реварта и, похоже, не узнав его, радист направился к разрушенным воротам. Десятник и королева проводили его взглядами.

– Теперь ты, – Элеонора повернулась к Реварту и строго посмотрела ему в глаза. – Зачем ты убил хорошего человека?

Реварт непонимающе пожал плечами.

– Он еще дочку не родил, а ты в него из арбалетов, – она горестно покачала головой. – Ты хоть знаешь, кем станет его дочь? Хотя какая разница, кем она станет.

– Я выполнял приказ. – Реварт сурово насупился. Он точно знал, что ни один суд не может осудить его за то, что он был хорошим солдатом.

– Признавайся, кровь пил?

Десятник честно кивнул. От королевы исходила непонятная сила. Реварту даже не приходило в голову, что можно просто оттолкнуть ее и продолжить свой путь. Почему-то ему уже не хотелось никуда идти. Наверное, пришел час рассчитаться по старым долгам. Дорога десятника Реварта закончится на этой лестнице.

– Раскаиваешься? – Элеонора хитро прищурилась.

Реварт отрицательно помотал головой.

– Я поступал как все.

– Жить очень хотелось? – утвердительным тоном осведомилась королева. – А что в «Завете Предков» сказано про людоедство, помнишь? «Да испепелит горячий снег употребившего в пищу плоть человеков».

– Все религии врут. Не существует никакого горячего снега и никакой божественной длани, – безнадежно возразил Реварт.

– Я много лет прожила среди атеистов, – сказала королева. – Я сама во многом атеистка. Так вот то, что ты не веришь ни в богов, ни в загробную жизнь, не дает тебе права на убийство без веской причины. Спасение собственной жизни от болезни не является веской причиной. Ты это прекрасно знаешь сам. Это записано у тебя в генах.

– Я не мог отказаться, – Реварт понурился. – Граф приказал вешать всех, кто не станет пить кровь.

– Знаю. А ты не придумал ничего лучше, чем подчиниться. Ты думал, что ничего не можешь изменить, и просто был как все, – Элеонора печально посмотрела на него. – Ты не злодей. Ты просто трус и глупец. Поэтому умрешь небольно.

Она оттолкнула его слабой ручкой и пошла дальше. Реварт проводил взглядом ее маленькую фигурку с низко опущенными плечами. Что она хотела этим сказать? Он не собирается умирать. У него впереди еще очень длинная и интересная жизнь. Только почему так сильно хочется спать? Очевидно, он просто устал. Очень сильно устал. Веки отяжелели. Захотелось прилечь и немного отдохнуть. Реварт опустился на ступени и уютно подложил под голову кулак. Как же приятно лежать здесь, глубоко и сладко зевать, предвкушая приятный долгий сон. Осознание того, что сон этот будет бесконечным, не пугало Реварта. Ему смертельно хотелось спать.

* * *

Дифор задумался и сам не заметил, как задремал у дымного костра. Его разбудил забравшийся за шиворот противный дождик. Капитан улыбнулся холодным капелькам, ласкавшим кожу. Его сейчас радовали любые появления жизни, в том числе и не очень приятные. Жизнь – на то и жизнь, чтобы создавать мелкие неудобства. Полного комфорта и абсолютного согласия с окружающим миром можно достичь только в могиле.

Капитан взял кривую палку и, ткнув ею в костер, отодвинул в сторону чадящие сучья. На раскаленные уголья он водрузил вскрытую консервную банку с тушеным мясом. От чудесного аромата рот Дифора заполнился слюной. Вот оно счастье! Как прекрасно жить! Интересно, когда в последний раз он нормально ужинал? Давненько это было. Сразу и не вспомнить. Нужно возблагодарить ночную тьму за выпавшие ему безмятежные минуты мирного отдыха. Промозглая лесная чаща, конечно, не самый лучший курорт, но всё познается в сравнении. Мокнуть у костра гораздо лучше, чем болтаться на намыленной веревке или валяться у крепостной стены со сломанным позвоночником.

Дифор прикрыл глаза, и перед его внутренним взором снова замелькала каменная кладка старинной сторожевой башни. Его ноги снова болтались во все стороны, будто были подвешены на резиночках, словно у ярмарочного паяца, а воздух, ставший предательски упругим, опять очень настойчиво переворачивал его головой вниз. Капитан, как наяву, увидел неумолимо приближающуюся землю и затянутую ряской канаву. Дифор поспешно распахнул глаза. Прыжок из башни несколько раз мерещился ему в ночных кошмарах. И каждый раз он просыпался от дикой боли во всём теле. Чудесное спасение капитана во время побега из замка Вонримса можно было объяснить только тем, что его счастливая звезда в этот трудный час находилась в самом зените.

Ничего из произошедшего сразу после того, как он и спрыгнул с балкона, капитан не помнил. Каким образом он незамеченным добрался до леса? Как ему удалось ускользнуть от погони? Эта информация полностью стерлась из памяти Дифора самым невероятным образом. Капитан никогда прежде не страдал забывчивостью и был потрясен, когда, очнувшись на опушке, не смог вспомнить, как там оказался. Наверное, при падении он всё-таки сильно ударился головой. Почему его не схватили? Это тоже можно объяснить только везением. Странным образом забыв несколько часов жизни, мозг тем не менее сохранил полную ясность и четкость мысли.

Дождь усилился. Большие капли шипели в огне. Под открытым небом стало совсем неуютно. Капитан достал из кармана носовой платок и, обмотав его вокруг пальцев, схватил консервную банку за край. Быстро затоптав костер, он бросился в укрытие. Шорох ливня вскоре превратился в ровный мощный гул. Дифор пригнул голову и забрался под низкое крыло «Эрдогана». Не найдя более подходящего места, капитан поставил банку на турель пулемета. Можно, конечно, и в кабину подняться. Она абсолютно герметична и хорошо отапливается, но Дифор провел за штурвалом целый день. Хотелось хоть немного размяться перед тем, как продолжить путь. Тесное подбрюшье вертолета, безусловно, не лучшее место для расслабления, но ничего другого фортуна на данный момент не предлагала. Дифор подул на банку, наполненную прекрасным ароматным варевом, лишь слегка разбавленным дождевой водой. Мясо было еще слишком горячим, но капитан достал из ножен кинжал и наколол на острие маленький кусочек. Вид тугих волокон и жестких прожилок возбуждал зверский аппетит.