Для проверки я еще прошелся вниз, к воротам Надежды, высматривая цветастых девах. Перемены обозначились еще более четко. Раньше малолетние бандитки шлялись поодиночке или всей стаей, теперь же на каждом перекрестке отсвечивали парочки расфуфыренных уголовниц. Время от времени к ним присоединялась третья, но ненадолго – одна из прежних гут же снималась с места и исчезала, чтобы объявиться в следующей паре. Чем-то мне такой порядок был знаком. Ну да, точно! Это же «скользящая сеть» – прием патрулирования рейнджеров под заклятием.

Да и многовато их как-то, причем не только за счет новых. Кое-кого я помню в цветах других банд. Плюс еще одна закономерность: чем мельче девицы, тем довольнее их мордочки. У некоторых даже глаза восторженно светятся. Соответственно, наоборот – чем крупнее бандитки, тем мрачнее и покарябаннее их физиономии.

Похоже, «Орхидеи» пережили переворот с последующей реорганизацией. Кто-то у них там завелся, причем одновременно с головой, коготками и здоровенной харизмой. У меня промелькнуло некое предчувствие, но оно не было настолько неприятным, чтобы обратить на него внимание.

Пора уже наметить кого-нибудь, чтобы выйти на контакт. Если есть дозор, должен быть и разводящий. И похоже, как раз его, то есть ее, Судьба мне и послала. Этакую светлогривую пышечку, споро притрусившую к только что обновленной двойке, обменявшуюся с рядовыми парой фраз и явно собравшуюся дальше. Судя по длине полос разрезной юбки – ниже колена, – блондинка состояла в банде в немалых чинах. Не сама бандерша, но уж унтер-офицерский состав – точно. Из ключевых, а то и доверенная...

Догнав ее лишь через квартал, я по привычке окликнул девчонку: «Эй, малышка!», но тут же осознал свою ошибку.

Это поначалу, со спины, я принял унтер-бандершу за совсем уж малолетку. Даже мне она была всего лишь по плечо – до пяти футов не хватало пары дюймов. Но округлый полный задик и крутые бедра наводили на размышления, а когда девчонка повернулась, все сомнения рассеялись: спереди она была одарена еще круче, чем сзади. Во всяком случае, любую из ее дынек одной ладонью мне было не охватить. Обеими пришлось бы, и то полная пригоршня с горкой получится...

Впрочем, об этом лучше лишний раз не думать. Мне еще дела с ней вести, а на пристальный взгляд на свои прелести такие реагируют быстро и незатейливо – либо свинчаткой в лоб, либо бритвой по яйцам. Ничего, что оружия на первый взгляд не видно, стандартный комплект на месте: кастень – две шипастые отливки из свинца или латуни с дырками для пальцев, соединенные цепью в пару футов, – вокруг пояса под юбкой, дюжина заточенных спиц в корсетных швах жилетки, бритва или нож сзади, в кармане-ножнах между лопатками.

Так и я не кадавр, заикой заклятый. Только у меня все на виду – к чему скрывать. Мужчина, по своей воле решивший заговорить с одной из «Орхидей», уже достоин пристального внимания. Особенно если у него под мышками торчат рукоятки офицерских восьмиствольников, а на ремнях армейского сетчатого жилета удобно устроились «осиные гнезда», для сохранности обернутые восковой бумагой.

На этот раз я не пренебрег пружинными бомбами. Правда, взял только те, что с парализующим ядом на иглах «снежинок». А вот файрболлы совсем на виду развешивать не стал – но ими тоже озаботился. Всего полдюжины, в городе больше не понадобится. Тяжелого кадавра попросту в улицу не протолкнешь, а все остальное таким образом снесет вместе с парой стен в придачу.

Еще одна меченая кость у меня в запасе тоже с ходу не просматривалась. Это из тех способностей, что прорезались после общения с Мечом Повторной Жизни и только усиливались от каждой новой попадавшейся на пути Реликвии. Ощутив вблизи поток одной из подвластных теперь сил, я слегка напрягся, подзывая аспект поближе.

Тем временем, оценив мой арсенал в сравнении с собственным, пышечка решила на «малышку» не обижаться. Только смерила взглядом подчеркнуто и присвистнула.

– Чего надо, дядя?

– Да так, дело есть, – зашел я издалека, как тесайрский перехватчик на наш флайбот.

– На сколько? – Мышление у опасной куколки оказалось вполне конкретное.

– Золотых на дюжину. – Насколько я еще помню по собственному городскому житью, такая сумма вполне обеспечит работой на день вдвое большее число исполнителей.

Блондиночка задумчиво кивнула, соглашаясь, что, таки да, повод к разговору есть. Уже хорошо. Теперь главное – правильно выстроить задачу. Но сие попроще будет: в отличие от спамеров, ограничение контракта которых звучит как «без грязи и мокрятины», малолетние уголовницы на вторую часть этой формулировки плевали с набережной небесного города Итархина. А к первой моя нужда в них не сводилась. Упаси Судьба...

– Присмотреть надо за одним домом и за товаром, что в этот дом попасть должен, – следом за наживкой пошел крючок. – Возьметесь?

– Смотря за каким... – протянула девчонка. – Ты-то сам кто такой? Из «хватов», что ли, такой любопытный?

Это уже лишнее. До расспросов дела доводить не стоит. Пора ошарашить блондинку по полной, чтобы впредь не задумывалась. Лучше всего – правдой, поскольку я уже убедился, что в городе моя популярность разрослась едва ли не до размеров славы Хогохи Неправедного.

– Подымай хуже! – Я оскалился во весь рот. – Я Потрошитель Пойнтер!

– Да ну! Врешь ведь! – с насмешливым недоверием покачала головой мелкая бандитка.

– Под ноги посмотри, – доброжелательно посоветовал я в ответ.

Травка, пробившаяся между камнями мостовой при моих первых словах, уже вытянулась до колен пигалицы. Бандитка стояла в центре небольшой зеленой кочки.

– Силен мужик! – восхищенно выдохнула блондиночка, осторожно выпутывая сапожки из переплетения стеблей. – Ты же не эльф, чтоб такие фокусы откалывать!

– Ну так! – опять растянул губы я. – В некотором роде...

– И на мага не похож, даже на деревенского колдуна, – продолжала развивать интеллектуальные усилия девчонка.

Много она деревенских колдунов видела, надо думать. Хотя чем судьба не шутит, не исключено, что малявка из заблудших фермерских дочек. Скорость соображения у нее как раз сойдет для сельской местности. Как и фигура...

Плоды упорных рассуждений как раз дозрели в глубинах сознания куколки.

– Ты ж Потрошитель Пойнтер! – Глаза ее восторженно округлились.

– А я тебе о чем! – Мне оставалось только согласиться.

– Тот самый! Знаменитый похититель реликвий! Ты ж, наверное, тоже за Второй пришел! – продолжала восхищенно сыпать белобрысая, пока не осеклась: – Ой!!!

После этого возгласа малолетняя уголовница замолчала, потупившись и смущенно водя носком сапожка по краю травяной кочки. Похоже, она сказала куда больше, чем нужно, и теперь боролась с непреодолимым желанием сунуть указательный палец в рот и вцепиться зубами в длинный ноготь. Хорошо хоть бежать не кинулась. Видно, решила, что от такого не убежишь...

– А кто еще, кроме меня? – строго спросил Великий и Ужасный Пойнтер.

– Ну... Мы вот... тоже... – Теперь слова у бандиточки шли с неохотой. – Но ты ж не будешь... То есть...

Это уже даже не дракон на героя, это прямо-таки второй файрболл в одну воронку. Совпаденьице, однако. Теперь только бы не спугнуть, не упустить удачу. А это трудновато будет – в глазах блондиночки чуть ли не слезы заблестели.

– Это мой контракт! – сорвалась она на обиженный писк. – Я нашла заказчика, и аванс уже...

– Утихни! – прикрикнул в ответ я. – Никто не собирается контракт твой драгоценный перехватывать!

Внезапно снизошло вдохновение, которое, в отличие от дурных предчувствий, посещает меня куда реже. Складно врать, исходя из правды, у меня получается обычно с трудом. Но сейчас слова сами вязались одно за другое.

– Я как раз от заказчика. Проследить за доставкой. Кто исполняет заказ?

– На дело Сама пошла. – Деваха округлила глаза. – Заглавная Сестрица!

Заглавная, значит. Хорошо хоть не прописная... Час от часу не легче. Похоже, придется схлестнуться с предполагаемой реформаторшей девичьей банды. А ей, судя по всему, не вкрутишь мозги так легко, как этой... строчной.

– Слушай... – я изобразил задумчивость. – Как тебя, кстати?

– Пемси! – с готовностью отозвалась белобрысая. – То есть Памела, хай-сэр!

– Отставить, Пемси, – последнее обращение настроило меня на военный лад. – Без чинов!

– Ясно! – Новоявленная подчиненная исправно ела начальство глазами. Без приказа по всей форме она теперь не успокоится. Что мне как раз на руку. Что ж, за нами не заржавеет.

– Проводи на место, – деловитым тоном отдал я необходимое распоряжение, дополнив не менее важным: – Подробности по пути.

Блондиночка не вытянулась по стойке «смирно» только оттого, что с ходу развернулась, готовая затрусить в сторону Храма, вверх по улице, но от сугубо армейского ответа не удержалась:

– А-йе, хай-сэр!!!

Ну точно как в строю. Умилительно, конечно, но менее опасной унтер-бандершу такая услужливость не делает. Так что теперь одновременно требуется не снижать напора, чтобы не дать куколке задуматься, и разузнать побольше о предполагаемой операции.

В разрезе «что/кто-где-когда?». Точнее, уже толькс «когда» – «что» было ясно с самого начала, «кто» только что вскрылось, хотя от подробностей по данному вопросу я бы не отказался. Ну а насчет «где».. Похищать любую из Реликвий где-либо, кроме Храма Победивших Богов, в котором все они хранятся чуть ли не с самой Войны Сил, было бы особо затруднительно. Не в Огрские же горы отправляться за какой-нибудь из них...

Оставалась еще одна загвоздка, в стандартном перечне вопросов не помянутая. Как? Каким образом непрофессиональная мелкота будет преодолевать толстые стены, многочисленную стражу и охранные заклятия? Штурмом, что ли, оторвы малолетние брат! Храм собрались?! Атакой психической в полный рост под волынки?!

Нет, это раньше у них не хватило бы фантазии на что большее. Теперь-то, после «скользящей сети» от бандиток всего ожидать можно. Вплоть до воздушного налета с разборкой кровли. Чую, что эта их новая «Буквица», то есть Заглавная, и не на такое способна...

Спустя дюжину минут, не больше, мы остановились перед воротами... нет, не храмовой ограды. Сарая Здоровенного такого курятника в самом низу откоса над которым сам Храм возвышался нагромождением плетеных ульев. Жрец, как известно, недаром так зовется – пожрать они всегда здоровы были, а курятина у них – излюбленное блюдо. Оттого весь этот откос уставлен птичниками так плотно, будто сами птицы его и застраивали. Только не куры, а ласточки какие-нибудь или дикие крикуны, речные.

Помнится, не так давно я сам нанес некоторый урон этим строениям, предварительно пробив заалтарный витраж – когда ноги из Храма уносил после первого в жизни близкого знакомства с Реликвией. С неоформившимся, не настоявшимся еще подобием ностальгии я глянул на обновленную панель из цветного стекла в свинцовом переплете. Теперь, похоже, этот путь придется преодолеть в обратном направлении и, надеюсь, уже без вреда витражу.

Что я там о налетах и прочих мэд-джампах рассуждал? На деле все оказалось проще и тривиальнее. Подкоп. Недорогое безумное решение вполне в духе сумасшедшей дешевки – самих малолетних уголовниц, однако требующее весьма точного расчета от их гениальной новой бандерши, в способностях которой лично я почему-то сомневаться уже не мог.

Проблемы с доступом, заклятиями и стражей, таким образом, снимаются изначально. А кадров под такую задачу банде, теперь самой большой и влиятельной в городе, не занимать. Ограниченный срок исполнения тут уже не помеха, а лишний стимул. Стать вровень с самим Потрошителем Пойнтером – чем не приманка для неокрепшего подросткового самолюбия мелких бандиток!

На входе в сарай обнаружилась парочка таковых, довольно убедительно закамуфлированная под птичниц. А что, удобно. Девчонки-гусятницы и так суетятся здесь в изобилии, пара-другая дюжин лишних подозрений не вызовет.

На меня малолетки попытались вызвериться, невзирая на присутствие Пемси. Та, впрочем, живо загасила их пыл выражениями малость попроще тех, что доводилось слышать от моей высокородной и прочих эльфей. Человеческая кровь дает себя знать – у Памелы нецензурщина носила скорее бытовой, кухонный оттенок. Еще и в том плане, что унтер-бандерша так не ругалась. Она так разговаривала, со всем спектром интонаций, вплоть до самых ласковых и уважительных.

Оставалось только удивляться, как это в обхождении со мной блондиночка так долго сдерживалась от привычного образа изложения мыслей. Наверное, авторитет давил. Или то, что как раз для изложения мыслей говорок сей никак не годился. Лишь для передачи настроений и побуждения к прямому действию. А может быть, привыкла она уже, что это только для своих, которые и так поймут, что и куда приспособить в привычном круге понятий...

Под такие вот отвлеченные рассуждения мы зашли внутрь и добрались до непосредственного места действия – задней стены курятника, уходившего в глубь склона едва ли на треть. Насесты и кормушки тут были как попало выломаны, а посреди сарая высился внушающий уважение отвал грунта. Куда подевались куры, я особо не задумывался – всю эту ораву, занятую тяжелым физическим трудом, еще и прокормить надо было.

То, что потрудилась банда на совесть, видно было и не вооруженным магией глазом. За кучей земли, перемешанной с соломенной сечкой подстилок и птичьим пухом, открылись исполнительницы титанического саперно-строительного проекта.

Гривы, обычно вздыбленные, у этой компании были забиты землей и слиплись в комья, утыканные куриными перьями. Тряпье было не в лучшем состоянии, а угадать цвет кожи оказалось уже невозможно. Чумазые мордашки выражали крайнюю степень усталости. Во всяком случае, на мое появление вымотанные до предела девицы среагировали чрезвычайно вяло. А своеобычные разъяснения Памелы отвратили их и от этих жалких попыток разобраться с нежданным гостем.

Позади, за спинами копательниц, зиял провал подземного хода. Не такого уж и маленького, как я опасался. Не иначе Заглавная Сестрица отличается изрядным ростом. Или чистоплотностью, не позволяющей протискиваться сквозь узкий лаз, доводя себя до такого же состояния, что и строительницы туннеля.

Но скорее всего, ход был рассчитан на размеры предполагаемой добычи. Помнится, Пятая Реликвия оказалась столь здорова, что ее катить приходилось...

На счастье, жук-фонарник в кармане еще даже толком не уснул. На крупинки сахара, щедро брошенные внутрь, он среагировал тут же – завозился, зашуршал и засветился сиянием, вдесятеро усиленным заклятием.

Единственный предлог не лезть в грязную дыру, таким образом, отпал. Делать нечего – окрыленный удачей, я решительно нырнул в лаз.

Да уж, малолетним уголовницам оказалось далеко до речных саперов. Тем, чтобы как-то закрепить стены туннеля, они и не подумали озаботиться. Спустя пять минут пыхтения, холодных капель за шиворот и метания луча по неровным стенам с выступающими корнями и булыжниками впереди показался слабый свет.

Подземный ход вывел не в привычную уже мне сокровищницу, а в крохотное помещение под самым алтарем! Точнее, пустотелый алтарь и содержал внутри себя эту каморку. И как теперь было видно, мог раскрываться изнутри. Ничего себе...

Почти все пространство было занято самой Реликвией и ее потенциальной похитительницей. Престол Спокойствия представлял собой то ли очень узкий стол, то ли непомерно высокую скамью на четырех когтистых лапах с неровно горбатым гребнем посреди, зацело отлитую из потемневшей ныне бронзы. В общем, солидный артефакт, на длинную тонну вполне потянет.

Присевшая перед ним на корточки Заглавная Сестрица и вправду была не так грязна, как остальные участницы грандиозного похищения. Всего-то пара-другая мазков глины на плечах и икрах, да несколько склеенных грязью прядок в безумном вороньем гнезде прически. Длинные полосы разрезной алой юбки для удобства обмотаны вокруг бедер и заткнуты за пояс. Разумно. А то у меня эта часть экипировки уличных хулиганок всегда вызывала сомнения, в отличие от их же жилеток на голое тело – цепляться хвосты, да еще € кольцами, должны за все что ни попадя.

На шорох и сопение за спиной рослая и как-то сливающаяся с подалтарным сумраком бандитка среагировала закономерно, не предполагая подвоха. Еще бы – без дикого шума ее гвардию повязать никто бы не смог, так что опасности не предполагалось.

– Чего тебе, Пемси? – обернулась орудовавшая у Реликвии.

Вот тут уже мне мало не показалось. Что угодно, но только не это...Так вот она, таинственная новая предводительница «Гекопардовых Орхидей»! Гениальная бандерша малолеток не обманула моих ожиданий.

Сумасбродная девчонка-подросток, одетая и причесанная по последней моде уличных девичьих банд. Двухсотдвенадцатилетняя – всего-то – эльфь Древнейшей Крови. Еще до разделения Инорожденных на Ночных и Дневных. Последняя в роду, кстати.

Везет мне на последних в роду...

– Ой!!!

Разнообразием девчоночьи реакции не отличаются. Уж если поймали на запретном, то испуганное ойканье, можно сказать, обеспечено. Только эльфь пришла в себя куда быстрее своей доверенной адъютантши.

– А, это ты...

– Как видишь. – Пожать плечами в этой тесноте было и то затруднительно.

– Зачем пришел? – Дедова внучка обиженно надула губки.

Так все хорошо было, пока глупые взрослые не помешали. Очень знакомая реакция. И ведь теперь еще попробует отвертеться, так что не приструнишь.

А говорить, что ее единственный родич и опекун при смерти, в мои планы не входит.

– За тобой, конечно...

– А-а... Дай я быстренько доворую Реликвию, и уже тогда... Совсем немного осталось! Тебе можно, а мне...

Ага. Как я и ожидал. Будто я ее спать на середине вечерней сказки отправляю. Придется пускать в ход тяжелую файрболлерию.

– Тебя дедушка зовет. Срочно.

Аргумент подействовал куда сильнее, чем я ожидал – пробил все слои защиты, включая бронепалубу, и разорвался в глубинах магпойнт-камеры. Келла тяжело вздохнула и убрала руки с бронзовых завитушек Престола Спокойствия. Дедово слово непререкаемо. Завидую.

Мне даже стало жалко незадачливую похитительницу Реликвии. Столько усилий за такое короткое время – и все впустую. Мое дело сделано, а ей обидно будет. Еще снова заартачится или отчудит что-нибудь... Надо хоть как-то поддержать самоуважение смуглянки.

– Ты круто за дело взялась. Это я тебе как специалист говорю, – начал я в похвальном тоне, но тут заметил несообразность и не смог промолчать: – Вот только как ты собиралась уволочь из храма эту громадину?

– А ее не надо волочь. Сама пойдет, только сказать надо...

Звонким шлепком ладони я запечатал Келле рот. Не хватало еще, чтобы Реликвия ожила теперь, когда она нам задаром не сдалась!

– Надо будет – скажешь, – свирепым шепотом рявкнул я. – Поняла?

Бандитствующая эльфь хлопнула ресницами и кивнула. Я убрал ладонь.

– Кто тебе выдал слова?

– Заказчик через Пемси передал. Вместе с авансом. – Она искренне не понимала причины моих опасений.

– Напиши их, – потребовал я.

– Где? – Келла удивленно вскинула брови.

– Здесь! – я ткнул пальцем в стену. В вековой пыли отпечатался явственный след.

Поняв, что от нее требуется, дедова внучка сосредоточенно принялась водить кофейным пальчиком по стенке. Ага, так я и думал. Первое и третье слова действительно способны превратить в скакуна любое отродье шкафа и табуретки. А вот второе и все остальные сделали бы пленницей произнесшую их наездницу и указали Реликвии цель движения – памятный навсегда особняк заговорщиков.

– Вот это – забудь! – Моя рука смахнула со стены опасные элементы заклятия.

От поднятой пыли эльфийская дива чихнула – тихо, как кошка. Не думаю, чтобы это послужило причиной дальнейшего. Но совпадение получилось просто оглушительное.

В ответ на тихий звук зияющее жерло лаза выдохнуло раскатистый рокот близкого обвала вместе с упругим толчком воздуха и облаком пыли и брызг. Все подалтарное пространство заполнилось плотной взвесью пыли и праха. Из щелей сквозных узоров, по которым проникал слабый свет, эта дрянь струями хлынула наружу.

Первую дюжину секунд мы не чихали, ибо от обалдения забыли дышать. А уж потом, зажимая носы ладонями, разразились прямо-таки очередями полузадушенных звуков в темпе колесного стреломета. Точнее, двух колесных стрелометов. С полностью сбрендившими стрелометчиками.

На жрецов Победивших, как раз приступавших к шестичасовой службе, все вышеперечисленное произвело неизгладимое впечатление. А уж как понравится наше с Древнейшей местопребывание храмовой страже!

Дорога наружу осталась одна. Совместная с Престолом Спокойствия. Точнее, посредством его. А чтобы грядущее бегство не сделалось фатальным для наших филейных частей, надо было принимать срочные меры.

На счастье, под алтарем сыскались запасные подушки для выноса более мелких реликвий и какие-то длинные, футов на дюжину, полотенца, расшитые золотыми солнышками. Епитрахили, кажется.

Вот этими-то епитрахилями, спешно пробрасывая их под «брюхом» Реликвии, я буквально за несколько секунд и прикрутил пару означенных подушек аккурат к паре впадин на горбатом «загривке», при этом стараясь не дышать. Закончив приготовления, я рванул рычаг, открывающий алтарь, и лишь после этого запрыгнул на место, которому суждено было стать передним, затащив Келлу себе за спину. Как ни странно, при этом в бронзе обнаружились вполне удобные углубления для поджатых ног, как будто неведомый мне создатель изначально предусмотрел возможность парной езды на своем творении. Свободными концами шитых золотом шарфов я быстро прихватил нас обоих за пояса, и только тогда произнес главные слова заклятия, обращенные к нашему будущему скакуну:

– Мутато мотем!!!

Темная бронза под нами встрепенулась, пробуждаясь.

Как раз к этому моменту до жрецов дошло, что именно не так в затверженном за тысячелетия порядке службы. В смысле, поперечно-полосатые осознали наше присутствие и загудели, зароились, как пчелы, на которых до изумления походили в своих оранжево-золотых ризах.

Но мне это все уже не казалось особо важным, потому что на всякий случай за полудюжину секунд до того я попробовал простучать бронзовый загривок перед собой тестером магии. Открывшееся потрясало – после попытки прогнать базовые тесты я понял, что судьба столкнула меня с легендой. С ужасом многих поколений программистов и наладчиков.

Это не кадавр! Это живая вещь!!!

Управлять им, словно санями на спуске с огрских гор, не выйдет. Скорее, придется объезжать его, как норовистого скакуна, приноравливаться, как к живому существу. Здесь и сейчас. На глазах у жрецов, служек, храмовой стражи и остатков паствы, которая, на свое счастье, достаточно быстро разбегалась.

С тех пор, как Собачий Глаз Пойнтер зачастил в храм, у прочих его посетителей это вошло в разряд самых полезных навыков...

Не знаю, как бы я справился, если б не дедова внучка. Покуда Престол Спокойствия нервно гарцевал под нами, разминаясь на алтарном возвышении, она шептала ему какие-то ласковые глупости, понятные только детям и животным, и углаживала ладошками темную бронзу. Оказывается, дракоту можно только позавидовать...

Наконец, когда шипастые посохи храмовой стражи уже были недвусмысленно наставлены на нас, Древнейшая громогласным шепотом сообщила мне на ухо:

– Готово!

Сам я тоже почуял, что бронзовый скакун уже покорно отзывается на движения ног, сжимающих его гребень. Для пробы я послал его в круг по залу, а убедившись в покорности живой вещи, отбарабанил на одном выдохе текст привязки к цели движения – зачем добру пропадать. Чем искать путь к гнезду злобной парочки по всему городу, пусть самонаведение работает...

Служки перед нами разбегались двумя волнами, словно от форштевня хисахской морской фелуки. Перед глазами сменялись немые картины изумления и ужаса – распахнутые в крике рты, вздыбленные бороды, воздетые руки и задранные ризы. Однообразно слегка и не в меру попахивает сумасшествием.

Различить что-то в беснующемся хороводе было все труднее, однако взгляд выхватил еще одну картину из общего безумия. Ветхий храмовый стражник пояснял происходящее кучке малолетних певчих, опасливо сгрудившихся вокруг него:

– Это Похититель Пойнтер. Опять за Реликвией пришел. Не бойтесь, он всегда все возвращает...

Конечно. А как же. Вот только прежде, чем задумываться о возврате, неплохо бы для начала ноги унести. И свои, и бронзовые лапы Реликвии, которой я пока что предоставил свободу следовать по заданному в заклятье маршруту. Для чего было необходимо хотя бы обнаружить выход, причем несколько более годный к бегству, чем традиционное для меня заднее окно.

Впрочем, для этого способа покинуть храм все уже было готово: наученные неоднократным горьким опытом, жрецы сделали главный витраж раздвижным! Причем не просто раздвижным, а срочно, аварийно убирающимся. Стоило повернуть рукоятку у алтаря или сокровищницы, как рычаги с противовесами мгновенно раздернули в стороны огромные створки!

Что-то они все-таки при этом недодумали. Потому что, достигнув крайней точки, створки так треснулись о стопорные упоры, что цветные стекла разлетелись вдребезги. Осколки дождем засыпали полхрама. Я рефлекторно зажмурился, хотя теперь мог хоть каждый день позволить себе срочную регенерацию глаз. Но старый страх так просто не избыть, да и сейчас это особенно не ко времени...

Престол Спокойствия не возжелал размениваться на столь простой выход. Мы легких путей не ищем... И правильно. Курятники, да еще изрядно подрытые горе-похитительницами Реликвий, – дорога к отступлению не из самых надежных. Во всяком случае, не для бронзового самодвижущегося амулета поболее длинной тонны весом.

Примерившись от самого алтаря, Реликвия начала разгоняться, клацая массивными когтями по плитам пола. За нами вздымались фонтаны искр. Нацелилась она, как становилось ясно, прямиком на храмовые врата.

Едва я успел пригнуться, закрывая руками голову, как Престол вышиб створки передними лапами. Спасибо, при этом он привстал на дыбы, оберегая седоков. Келла у меня за спиной только взвизгнула и вцепилась крепче в мою рейнджерскую куртку. Щепа разнесенных вдребезги ворот осыпала нас, попадая за шиворот.

Впрочем, галоп по ступеням Храма Победивших Богов вытряс не только ее – весь мусор из карманов. Едва души из обоих не вылетели, даром что место изрядно святое, а скакун и того пуще.

Вырвавшись на оперативный простор, Престол Спокойствия развернулся вовсю. Любой гекопард позавидует. Теплокровному ящеру на стену дома все-таки влезать надо, а живой сверх-амулет прямо с улицы на карниз вспорхнул. Одним прыжком.

Точнее, не совсем с улицы – со столба храмовой ограды через весь проезд. И далее распрыгался ничуть не менее – с крыши на крышу, с конька на конек, только балки под тяжестью трещат. Пока что Судьба миловала – ни одна не подломилась.

Направление столь скорого продвижения тоже вполне подходило нам. Реликвия уверенно шла на магический маячок в особняке пары заговорщиков, но была готова в любой момент отрешиться от его зова по первому моему приказу. Не раньше и не позже. Я мстительно ухмыльнулся. Сами накликали меня в данном расположении духа на свою шею. Так или иначе, стоит навестить ГранМадам с Хозяином Нищих в их семейном гнездышке. Только уже на своих условиях...

На памятную мне высокую кровлю Вторая Реликвия пришла, перемахнув проспект, без какой-либо попытки затормозить. Просто растопырила лапы, как падающая кошка, доворачивая в полете, затем поджала их и грянулась в черепицу всем весом, как камень в болотную лужу, – только осколки фонтаном взметнулись. Квадрат массы – закон магический, но иногда и без заклятия, сам собой срабатывает!

Настил чердака ощутимо просел, но удар, смягченный пробитой кровлей, выдержал. Перешибленные балки закачались у нас над головами. В полутьме перед глазами постепенно проступал сложный узор медных волноводов и прочего ретрансляционно-инкубаторного хозяйства.

И не только он. В чердачном сумраке парными алыми искрами разгорались не по-хорошему осмысленно-злобные свинячьи глазки. Лучи света, падая наискось из прорех изрядно разошедшейся крыши, выхватывали из клубящейся пыли рыло за рылом.

Сколько же их! Как торжественную встречу готовили. Вот только по отношению к нам свинята оказались настроены не слишком празднично. Скорее для хорошей драки. Вон как щерятся и глазки шильцами щурят...

В рукопытах встречающих отчетливо проявились сети, багры и арканы, сводить с которыми более близкое знакомство никак не хотелось. Наступая и перестраиваясь, свиновоинство старательно прикрывало своими массами люки, ведущие с чердака вниз.

– Это кто?! – в безмерном удивлении пискнула из-за спины Древнейшая.

– Представители заказчика, – охотно пояснил я эльфочке – на будущее, чтобы в своих делах не связывалась с кем попало. – Они с тобой и с Реликвией работать собирались. В плане улучшения породы...

Та только ойкнула пришибленно. Ответом послужил злобный всхрюк и визг десятков глоток.

Ладно. Раз так распоросились, то сами напросились. Если уж незамеченными войти не удалось, придется заявить о своем присутствии погромче. За нами пролом в крыше, так что можно себе позволить.

Вновь полностью послушный Престол Спокойствия я повалил на бок, как кавалерист скакуна при обстреле, только брюхом к противнику. Оно у него бронзовое, ничего не сделается. Голову Келлы я зажал под мышкой, чтобы не высовывалась. Самое время...

Туманный шар файрболла заискрил о кресало на плечевом ремне и прицельно отправился в самое сплетение труб ретранслятора наследственности. Разгораясь на лету, он влип в узел интерфераторов, разошелся огненным облаком, заполняя почти весь объем помещения, и грохнул.

Чердак сложился, как карточный домик. Черепица ушла в небо, чтобы в следующие полминуты оросить весь квартал глиняным крошевом. Судя по удаляющемуся визгу, завершавшемуся глухими всхлюпами, немалая часть свиновоинства и яиц последовала ее примеру. Взрывная волна посшибала с труб праздных крикунов – твари загалдели. Некоторые со страху принялись орать лозунги прошлых выборов. А говорят, у них всей-то памяти на неделю...