- Значит, морфий. А как, по-вашему, могла она сама под воздействием наркотика пойти и утопиться?
      - Все возможно. Нужно знать, как долго она пользуется наркотиками и какие дозы принимает. Это очень индивидуально, но организм у женщины сильный. Патологий не обнаружено. Могла жить и жить. По моему мнению, она была в невменяемом состоянии.
      - Интересная мысль. Тогда я не понимаю логики убийцы. Он мог убить ее передозировкой, а не таскать по саду и не бросать в воду.
      - Вряд ли ее таскали или волокли. Остались бы царапины. А что касается падений, то это возможно. На спине остался обширный кровоподтек. Если ее бросили в воду, то с большой высоты. Но она не сразу утонула. Тогда бы на теле не осталось синяка.
      - Похоже. В доме есть солярий, передние опоры которого уходят в воду. Там глубоко. Причал с лодками. Если ее сбросили с этого балкона, то кто-то второй мог не дать ей захлебнуться, а затащил в лодку, отгреб на пару десятков метров и после этого скинул в воду.
      - Интересный сценарий. Пожалуй, я соглашусь с вашим умозаключением.
      - Вы можете назвать время смерти?
      - Шесть вечера, плюс минус минуты.
      - Смотрю я на вас, доктор, и поражаюсь. Всю ночь на ногах, потрошили трупы, а бодрый и свежий как огурчик.
      - Маленький, зелененький, прыщавенький. Мне тридцать шесть лет. Пока энергии хватает. Но я хочу рассказать о втором трупе. Лезвие кортика прошло между ребрами и поразило левое легкое. Смерть наступила не сразу. Минут десять он еще жил, но внутреннее кровоизлияние решило его судьбу. Вероятно, метили в сердце, но промахнулись.
      - Женщина могла нанести такой удар?
      - Кортик - орудие обоюдоострое. Тут сила не нужна. Вот если бы попали в ребро, тогда другое дело.
      - Кто вам сказал о кортике?
      - Медэксперт.
      - В котором часу наступила смерть?
      - Около пяти.
      - На час раньше, чем смерть Ветровой?
      - Несомненно. Вот об этом трупе можно сказать, что его волокли. Ноги, колени поцарапаны.
      - Возможно, он перелезал бетонный забор.
      - Вам виднее. Под ногтями обнаружена собачья шерсть, на одежде тоже. Что касается собаки, то она погибла от укола. Тот же морфий, однако на шее есть следы удушения. Парадокс. Кому нужно душить мертвую собаку или кому нужно делать укол задушенному псу? Время смерти сказать не могу. Возможно, у псины была температура или какая-то непонятная болезнь - окоченение неравномерное.
      - Не этот же хлюпик мог задушить волкодава, да еще без укусов остался.
      - Но и укол пес не дал бы себе сделать чужому. Мне кажется, убитого паренька долгое время держали в каком-то подвале. В легких много цементной пыли.
      - Как у всякого бомжа.
      - Конечно. Организм у него истощен. В чем душа держалась... Хорошо. Остальное прочтете в отчете. Вы меня извините, но мне смену сдавать надо.
      - Да-да. Я понимаю. Спасибо за разговор.
      - О чем вы? Это моя работа.
      Трифонов пожал руку молодому человеку и пошел по аллее к административному корпусу психиатрической больницы, которой руководил Никита Михайлович Кмитт. Этот человек много лет являлся домашним врачом семьи Ветровых, и, по утверждению живущих в доме, покойная доверяла своему доктору.
      Секретарша в приемной напоминала учительницу начальных классов сельской школы. Ни внешности, ни форм. Серое пятно на стуле и белоснежный халат.
      - Доктор будет позже. А вы кто? Что передать?
      - Я следователь из областной прокуратуры.
      - Это по поводу гибели Анастасии Ивановны?
      - Верно. Доктор Кмитт наблюдал ее? Я хотел бы поговорить с ним. Мне кажется, он догадывался, что может произойти несчастье.
      - Мне тоже так кажется. - Секретарша тут же превратилась в заговорщицу. Возможно, у нее не хватало подруг, а язык не любил покоя. Вчера он не приходил на работу вообще. А сегодня утром пришел раньше обычного. Он стал очень странным в последнее время.
      - В чем эта странность выражалась?
      - История началась полгода назад. Из Москвы приезжал профессор. Я не помню его имени. После его отъезда доктор Кмитт ходил сам не свой, а потом взял двухнедельный отпуск и заказал билеты в столицу. Пробыл он там около трех недель и вернулся с опозданием. Ходил мрачнее тучи. Я работаю с ним около двенадцати лет, но он никогда раньше не ездил в Москву. До сих пор ходит как в воду опущенный.
      - Но в воду не его опустили. Связи я тут не вижу.
      - Да-да, мы все уже знаем. Связь есть! Сегодня утром, когда ему позвонили и сказали о несчастье, он как стукнет кулаком по столу, как закричит: "Успели сволочи! Я так и знал!" Схватил плащ и ушел. Сказал, что скоро вернется.
      - Хорошо. Я тоже еще вернусь.
      Трифонов покинул здание и направился в бар "Феникс". Он устал, и у него разболелась нога.
      Забегаловка оказалась шикарным трехзальным рестораном с отдельной стоянкой для машин, своим сквериком и зимним садом. Тут царили покой и тишина. Трифонову хотелось послать всех к чертовой матери, пойти лечь и выспаться. Если бы в его доме не гостил старый лис Сычев, он так и сделал бы, но тот начнет задавать свои каверзные вопросики, ну а у Трифонова ответов нет. Так, одна каша в башке.
      "Феникс" работал круглосуточно. Шикарный бар, полумрак, кондиционеры и пара посетителей в дальнем углу.
      Бармен в малиновом пиджаке выглядел так, будто ему уже дали нужное количество чаевых и ему их хватит до конца жизни. Дурашка! А инфляция? Трифонов решил воспользоваться удостоверением.
      Когда перед ним поставили кружку с пивом, он предъявил документ.
      - Даже если вы президент Финляндии, деньги за пиво придется заплатить.
      Трифонов обиделся.
      - Я не к тому, пара вопросов и пара ответов.
      - У меня очень плохая память. Ничего никогда не запоминаю.
      - А Максима Даниловича Ветрова помнишь?
      - Таких клиентов не забывают. Друг нашего хозяина.
      - Вчера он заходил вечером?
      - Он каждый вечер заглядывает. Пару рюмочек коньячку - и вперед.
      - В котором часу?
      - Понятия не имею. Я работаю сутки через трое и за часами не слежу. У меня башка раскалывается. Но долго он не сидит, если без куклы своей.
      - А его кукла без него не заходила вчера? Я Вику имею в виду.
      - Имена для меня пустой звук. Нет, он заходил один.
      Бармен понял, что ляпнул лишнее, и ретировался на другой конец стойки.
      - Что ты дергаешься, дружок? Я протоколов не веду, стараюсь огородить человека от лишних подозрений. Сам понимаешь, не с пешкой имеем дело.
      - А я уже все сказал.
      - Кроме времени.
      - Ну убей меня Бог, не помню. Тут нигде часов нет. Заведение круглосуточное. Хозяин не хочет, чтобы клиенты торопились.
      - Как хозяина зовут?
      - Эдуард Кобович Чайка.
      - Кобович?
      - Чего не понятного? Отца его Кобой звали. В честь Сталина.
      - Он у себя?
      - А вы сами-то на часы смотрели? Какой псих с утра пораньше на работу ходит. Это же не завод. По ночам он всегда здесь, но только не по утрам.
      Трифонов допил пиво, положил деньги на стойку и ушел.
      В больнице секретарша доложила, что доктор Кмитт скоро будет. Нога разболелась не на шутку, и Трифонов решил ждать до победного.
      Доктор позволил себе вернуться в одиннадцать утра.
      Долговязый, худой, немного сутуловатый человек лет пятидесяти пяти с длинной прядью пегих волос, переброшенных от одного уха к другому. Так обычно прикрывают лысину те, кого она смущает. Ничего примечательного в этом человеке не было, если не считать его глаз. Темные, влажные, с опущенными вниз ресницами, что придавало его взгляду томную коровью грусть.
      - Вы, вероятно, следователь? - спросил он с уверенностью в собственном диагнозе. - Я только что был в доме Ветровых. Кошмарная трагедия.
      Трифонов встал, они обменялись рукопожатием и вошли в достаточно скромный кабинет.
      - Ума не приложу, кому это надо!
      Следователю предложили сесть в кожаное кресло, доктор сел напротив.
      - Вы давно знали покойную?
      На обычный вопрос ответ готовился долго. Врач откинулся на спинку кресла, сложил пальцы вместе и тихо заговорил:
      - Мы познакомились еще в Москве, когда Настя училась на журфаке МГУ. К сожалению, она так его и не закончила. Ее отец, в те времена очень важная персона, помог мне устроиться сюда рядовым врачом. Вот уже четверть века, как я здесь живу и работаю. Тогда же она и повстречала Максима, влюбилась и вышла за него замуж. Он окончил Московский финансовый институт. Иван Федорович его пристроил в ленинградский банк. Все мы его крестники. Святой человек был. К счастью, он не дожил до нового времени. В те годы у власти находился печально известный Романов. Иван Федорович работал его заместителем, но до развенчания своего босса не дожил.
      - Вы считались семейным врачом у Ветровых. Как вы расцениваете ее состояние в последнее время?
      - Шизофрения - это сложное психическое заболевание. Ее преследовали навязчивые идеи, голоса, слуховые галлюцинации.
      - К примеру сказать: шаги на чердаке. Могу вас заверить, что она могла их слышать. Правда, я сомневаюсь, что она слышала, как медсестра бегает к ее мужу по ночам. В коридоре ковровая дорожка, а комната закрыта дубовой дверью в семь сантиметров толщиной.
      - Конечно. В основном болезнь имела вялотекущий характер, но сезонные вспышки имели место и нередко доводили ее до припадков. Приходилось помещать ее в наш стационар.
      - Вы часто наведывались к Ветровым?
      - Два раза в неделю. По вторникам утром и по пятницам вечером. Я навещал Настю, а потом мы садились за карты. Традиционный преферанс.
      - Кто еще принимал участие в игре?
      - Старый друг Максима Эдуард Чайка, он владелец ресторана "Феникс", и еще один молодой человек. Он новенький в наших краях. Илья Романович Удальцов. Талантливый художник. Эдакий современный плейбой со свободными взглядами на жизнь. Игрок - так себе, но человек незаурядный, богатый и не лишен обаяния. Около года назад он купил имение Мордвиновых, близких соседей Ветровых. Старики уехали к дочери на Урал и продали ему дом.
      - Анастасия Ветрова принимала наркотики?
      И вновь в глазах врача появилась коровья грусть. Он достал из портсигара сигарету, долго ее разминал, а потом долго прикуривал. Догорающая спичка едва не сожгла ему пальцы.
      - Вы знали об этом? - еще раз спросил Три-фонов. - Как вы догадываетесь, делали вскрытие.
      - Тут ведь дело не в наркотиках. Она не была полноценной наркоманкой. Лекарственная зависимость. Короче говоря, я не знаю, кто сделал ей первый укол. Это случилось больше года назад. Тогда ее посещали разные медсестры. Это теперь мы приставили к ней постоянную сиделку. Поздновато, к сожалению.
      - Однако Вика колола ей морфий.
      - Конечно. Сейчас без уколов уже не обойтись, но доза снижалась. Настя это замечала и устраивала скандалы, но Вика женщина сильная и волевая. Кремень ударялся о кремень, и нередко сыпались искры.
      - А сама больная могла сделать себе укол?
      - Вряд ли. Только Вика знала, в каких ампулах какие лекарства. Мы уничтожили маркировку кислотой.
      - Давайте определим круг лиц, которые могли зайти к ней в комнату.
      - Муж, дочь, медсестра, я, домработница. Иногда я видел, как к ней заглядывал художник с букетом цветов, и все. Как-то раз я видел молодого человека лет двадцати пяти. Максим сказал, что это сын Эдуарда Чайки. Мальчик учится где-то за границей на ювелира. Возможно, я что-то путаю. Сам Чайка никогда к Насте не заходил.
      - Любопытный факт. И больше вы этого юношу не видели?
      - Нет, он приезжает раз в год на каникулы.
      - Как ведет себя собака при посторонних?
      - Собака? Ах, Дик. Умный пес. Он чувствует, когда к хозяйке приходят с добром.
      - Ну а садовник и его сын?
      - Нет. Она их не любила, в дом они не допускались. Не знаю, в чем там дело, но они живут на отшибе, однако Настя не хотела их увольнять. Она считала Матвея своим рабом до конца дней, а тот жил как хотел и не придавал этому значения.
      - Итак, в комнату больной допускались семь человек. Кто же из них мог убить женщину?
      Врач вспыхнул.
      - Боже упаси! Исключено!
      - Факты таковы, что женщина убита. Могу прибавить еще троих претендентов на трон убийцы. Эдуард Чайка, он так или иначе бывал в доме, а также садовник с сыном. Людей в особняке хватает. Десять человек. Это те люди, которые знают распорядок дня и нужное количество подробностей, в том числе и местонахождение жертвы.
      Несколько секунд доктор Кмитт растерянно смотрел на следователя, затем дернул головой, как молодой бычок, и заговорил:
      - Хорошо. Я вам кое-что скажу. Вот моя версия. Сегодня утром Вика мне созналась, что вчера днем она оставила коробку с ампулами в коридоре на столике, где стоят цветы. Точнее утром, в девять часов. Она сделала укол Насте, вышла в коридор, и ее позвал Максим в свой кабинет. Он опаздывал на совещание, и ему нужно было напечатать какой-то приказ. Вика владеет компьютером, и для нее это пустяки. Потом она забыла о коробке и уехала в город. Очевидно, коробка исчезла, иначе попалась бы ей на глаза. Мне кажется, что ампулы взяла Настя, но она не знала, что за лекарства в упаковке, и сделала укол собаке для эксперимента, а потом себе. Лекарство медленно действует. Собака погибла, тут нет сомнений, ну а женщина от передозировки вышла из-под контроля. Мне кажется, она сама спустилась в сад и бросилась в воду.
      - Любопытная версия. Только есть некоторые мелочи. Если она взяла коробку, то почему приступила к экспериментам только вечером? В три часа Ветрова звонила в милицию. В это же время к ней заходила экономка, и больная читала книгу. Куда делась коробка с остальными ампулами? Почему на шприцах нет отпечатков Ветровой? Зачем ей связывать собаку веревкой? И зачем запирать свою комнату на ключ, перед тем как утопиться? К тому же она не умела плавать и боялась воды, а нашли ее в шестнадцати метрах от берега. Могу добавить, что у убитой обширный синяк на спине. Кстати, ампула только одна, а не две. Боюсь, доктор, ваша версия пригодна только для романов, но не для следствия. Ну а теперь по существу. Как вы расцениваете отношения Ветрова и медсестры?
      - Никак. - Кмитт опять долго думал и мял сигарету. - Максим высокопорядочный человек, а у Вики роман на стороне. Другое дело, что Вика помогала ему делать книгу. Но он платил ей за работу хорошие деньги. А почему нет? Времени у девушки достаточно, она умная и грамотная. Не берите в голову. Грязные сплетни. Вот то, что сын садовника волочится за дочкой Ветровых, это факт, и когда Настя узнала, был грандиозный скандал.
      Трифонов ожидал от встречи с врачом большего. Он ни словом не обмолвился о найденном в саду трупе. Психиатр, а на основные вопросы не ответил, чего уж лезть в дебри. Но нет сомнений, что доктор знает много больше, чем может сказать. Пусть подумает, может, дозреет до откровенного разговора, а пока не имело смысла терять время.
      К двенадцати часам следователь приехал в управление. В кабинете Куприянова дым стоял столбом. Открыли форточку. За столом сидели майор Дмитриев, участковый, дознаватель и еще один пожилой мужчина в штатском. Он смахивал на тренера по классической борьбе, с грузным телом и обломанными ушами.
      - Вот, Александр Иваныч, познакомьтесь. Григорий Николаевич Санько, представил участковый пожилого незнакомца. - Он работал на участке более двадцати лет. Сейчас майор в отставке.
      - Надеюсь, смогу чем-нибудь помочь, - сказал хрипловатым басом майор.
      - Хорошо, - кивнул Трифонов. - Сына садовника нашли?
      - Нет пока. Ищем, - коротко ответил Куприянов.
      - Какие новости?
      - В сотне метров от пристани найдена шестая лодка, - начал доклад Дмитриев. - Ее загнали в камыши и бросили. На дне найдена зажигалка. Хорошая игрушка, дорогая. Фирма "Данхил". К сожалению, в лодке стояла вода и обработать зажигалку должным образом не удалось. Собака взяла след и привела нас к усадьбе Ветровых. А там, как вы понимаете, все затоптано. На пирсе из посторонних следов обнаружены отпечатки ботинок с рифленой подошвой. Те, которые были на убитом парне. Нож у него в кармане имеет его же отпечатки пальцев. И еще, на лезвии остались частицы веревки, которой связывали лапы собаке Ветровой. Состав материалов веревки необычен. Особо прочный капрон, но очень эластичный. В быту такой не встретишь. В доме ничего похожего не нашли. Странно, если преступник пришел в дом со своей веревкой.
      На заборе, возле того места, где найден крюк с тросом, найдены частицы ткани от джинсов убитого. Можно с уверенностью сказать, что он перелезал через забор. Но, как мне кажется, убили его в другом месте. Никаких следов крови на земле нет. И там, где примята трава, также следов крови не обнаружено. С другой стороны забора проходит дорога вдоль набережной, выходящая к шоссе. Интересно, что в том самом месте стояла машина. Остались четкие следы от протекторов фирмы "Гудиер". Это значит, что машина резко не тормозила и с места не рвала. По расстоянию между колесами можно предположить, что следы оставили "Жигули" классика, но не иномарка. Все машины Ветровых имеют другую резину. Фотографию трупа передали на телевидение. Покажут в новостях, может быть, опознают, но на сегодня это все.
      Теперь стоит сказать об ампуле, найденной в комнате убитой. Обнаруженные отпечатки принадлежат Виктории Карамовой. На шприце также ее отпечатки. В ампуле находился морфий. Если позволите, маленькое отступление. В доме есть мусоропровод, труба, ведущая в подвал. Под трубой стоит контейнер. Вычищают его не часто. Там полно ампул и шприцов. Вряд ли медсестра оставила бы такие явные улики. Кто-то принес из подвала эти атрибуты и бросил их в комнате. По моему мнению, подвалом пользовалась Недда Волкова. Продукты, прачечная, кто еще мог ходить туда? И там же мы нашли отводку от телефонной линии и диктофон. Отпечатков нет. Теперь о стремянке в саду...
      - Минуточку, - перебил Куприянов. - Чтобы закрыть тему Недды Волковой, хочу кое-что добавить. Я был в деревне, где живет ее мать. Соседка, которая ей звонила вчера, Любовь Сорокина, уехала в отпуск сегодня пятичасовым утренним автобусом. Точно никто не знает, где она проводит отпуск. Где-то у родни в Тульской области. Вряд ли это можно назвать совпадением. - Куприянов усмехнулся. - Дело в том, что в деревне всего один телефон-автомат, и тот давно сломан. Имеется телефон в магазине, продавщица позволяет своим звонить иногда, но вчера к ней никто из сельчан с подобной просьбой не обращался. Мать Недды не помнит, когда дочь навещала ее в последний раз. У старушки склероз, и она не может быть свидетелем, однако был телефонный звонок к Недде или нет, нам установить не удалось. Боюсь, бабенка морочит нам голову.
      - Ладно, - хмуро сказал Трифонов, - продолжайте, майор.
      - На стремянке в саду есть следы от сапог садовника. Очевидно, на чердак лазил он. На перекладинах и пальчики его оставили след. Матвей Солодов отрицает этот факт. Он утверждает, что пользуется лестницей для обрезки деревьев и вешает на сосны скворечники. Ну а сама лестница всегда валялась у забора, и как она оказалась возле дома, он не знает. Что касается кортика, то мы дали запрос в адмиралтейство. Отпечатков на оружии нет, но остались частицы какого-то лака. Сейчас в лаборатории колдуют над ним.
      - Итак, коллеги... - протянул Трифонов. - Нет ни одного обитателя усадьбы, которого мы могли бы взять под свое крыло и освободить от подозрений. Убийцей может оказаться каждый. И в довесок ко всему мы имеем труп неизвестного. Давайте копать дальше. Нашли "шкоду" мед- сестры?
      - Нашли. - Участковый махнул рукой. - Полный бред. Она стояла на опушке в двадцати метрах от шоссе, не доезжая до побережья полутора километров. Получается, что Вика загнала машину в лес, бросила ее и до усадьбы шла пешком. В голове не укладывается. Ключи торчали в зажигании. Никаких поломок в машине нет.
      - Вы пытались с ней связаться?
      - Конечно. Дамочка сама удивилась. Она продолжает утверждать, будто оставила машину возле дома Виктора Туманова, за шесть домов до усадьбы, но, не застав его, пошла пешком. Туманова действительно вчера не было, и он ничего не знает.
      - Похоже, убийца сам запутался либо не сумел осуществить свой план так, как задумал. Слишком много неразберихи. Кто-то один спотыкнулся, и на него свалились все остальные, а мы разгребаем.
      - Не Недда ли? - спросил Куприянов.
      - Не знаю. Ей могли позвонить из другого места, чтобы отвлечь ее от дома. Да и садовник мог использовать лестницу, чтобы вешать скворечники. Попытайтесь еще раз проверить телефонную линию.
      - Если позволите, Александр Иванович, - подал голос бывший участковый, - с этим садовником происходили интересные истории. Вряд ли они приоткроют свет на убийство, но тут, мне кажется, любая деталь важна.
      - Да, Григорий Николаевич, слушаю вас.
      - Покойная Анастасия Ветрова является родственницей Матвею Солодову. Я тутошний, родился в этих местах, вырос и работал. Убийств на моей памяти не было, кроме одного, но об этом чуть позже. Сначала поговорим об истории. Все усадьбы на побережье принадлежали ЦК и Ленинградскому обкому, так называемые госдачи, а построены они в начале прошлого века. Здесь доживали свои дни опальные вельможи, отстраненные от государственных дел. Дом, который принадлежал Ветрову, строил опальный граф Григорий Солодов, женатый на Марии Куракиной, тоже особе известной и породистой. В тысяча девятисотом году у них родился сын Аким Солодов, отец нынешнего садовника. Его расстреляли в тридцать восьмом году как врага народа. Сам же граф в семнадцатом году спешно сбежал с женой за границу.
      Аким тем временем решил поиграть в революцию. Доигрался. В тридцать шестом его посадили. В лагере у него родился сын Матвей, а через год Акима поставили к стенке. Кем была мать Матвея, никто не знает. На свободу Матвей Солодов вышел в пятьдесят четвертом году в возрасте семнадцати лет. Детство у внука именитого графа, скажем прямо, было несладким. Когда родителей реабилитировали, парня определили в Ленинградское военно-морское училище, по окончании которого он служил на Балтике. В шестьдесят девятом в звании капитана третьего ранга его списывают на берег. Обвиняют в неоправданной жестокости, грубости, превышении полномочий и пьянках. Некоторое время он жил в городе, но потом переехал в одну из деревень неподалеку от Усть-Луги и женился на местной девчонке. Его тянет в родные пенаты к усадьбе деда. Пока был жив отец Анастасии, Матвея близко не подпускали, и только после смерти отца Настя приняла его на работу. Тут есть некоторые догадки и сплетни.
      Когда Матвей жил еще в Питере, его нашел душеприказчик деда. Граф умер в Париже и вроде бы передал внуку тайну своих сокровищ, брошенных здесь при спешном бегстве. Возможно, Матвей загорелся желанием найти наследство деда и приехал с этой целью сюда. Чем еще можно объяснить его унизительное положение? Теперь рассмотрим другую историю, более благополучную в конце и унизительную у истоков. Граф Солодов, построивший усадьбу, слыл большим бабником. Но одна из его крепостных была ему особенно дорога. Ее звали Галина Потемкина. Ходили слухи, что она имеет корни от самого светлейшего. Галина родила от Солодова сына Ивана. Граф не хотел позора для своей любимицы и тут же выдал ее замуж за кузнеца Федора Болышкова, и ребенку дали эту фамилию. Иван родился в десятом году и был моложе своего сводного брата Акима Солодова на десять лет. Отчим умер от пьянства, но мать оказалась крепкой, волевой женщиной и стала комиссаром. Она ненавидела дворян, титулы и знать. Сын пошел по стопам матери и сделал карьеру в НКВД. Не берусь утверждать, но есть предположение, будто Иван разыскал старшего брата Акима, упрятал его в лагерь, а через два года расстрелял. Эта история двух сводных братьев. Иван дожил до восемьдесят шестого года и умер от рака. В пятьдесят первом у него родилась дочь Анастасия Болышкова. В том году ее сводный двоюродный брат Матвей еще сидел в лагере. Мальчишке исполнилось шестнадцать.
      Иван Солодов, по отчиму Болышков, отлично знал свою родословную. Будучи крупным функционером, он добился того, чтобы получить усадьбу своего деда в качестве госдачи, а со временем приватизировал ее. Таким образом, он восстановил справедливость и похоронил свою мать на территории усадьбы. Когда в деревне появился внук графа Матвей, то Иван его на пушечный выстрел не подпускал, но времена изменились и загнать отставного моряка в лагерь смерти он уже не мог. Дочь Анастасия росла современной барышней и на такие вещи смотрела спокойно. После смерти отца она приняла родственника на работу в качестве холопа, который не смеет и близко подходить к барским покоям. Это вторая история. Но существует и третья. Продолжение следует. У Матвея сын. Неудачник, уже успел срок отмотать, чем-то похожий на отца, и перспектив в жизни не имеет. У Анастасии, по мужу Ветровой, родилась дочь. Красавица, учится в самом престижном учебном заведении Петербурга, умна и хорошо знает себе цену. Вряд ли эта история будет иметь продолжение, но говорят, будто у Дениса Солодова с Алисой Ветровой роман.
      - Любопытная история, - почесал подбородок Трифонов. - И если чувства молодых людей взаимные, то на память всплывает шекспировская трагедия о Монтекки и Капулетти. Мы все должны знать о каждом нашем герое, тогда нам легче будет взвешивать наши шансы на успех... Да, но, Григорий Николаевич, вы упоминали о каком-то убийстве в этих краях?
      - Совершенно верно. Ребята говорят, что мы столкнулись с первым ЧП в нашем районе, но они забыли о гибели майора Теплокова, старшего оперуполномоченного из Усть-Луги. Его убили четыре месяца назад.
      - Да, так оно и есть, - встрепенулся капитан. - Теперь я сижу за его столом и занимаю его должность.
      - Что с ним произошло? - резко спросил Трифонов.
      - Его застрелили за рулем в машине и похитили табельное оружие "макарова", - заметно занервничал Куприянов, и на его лице вновь появилась идиотская улыбка. - Он ехал от Усть-Луги к побережью, по этому шоссе. Милицейский УАЗик стоял у обочины в трех километрах от города. Нашли его около восьми вечера. Очевидно, он подсадил попутчика, который и был убийцей. Преступник не найден до сих пор. Похоже, работал гастролер. Ничего похожего не случалось на нашей территории.
      - Куда он ехал, установлено?
      Куприянов проглотил слюну.
      - Тут вот что. Теперь я точно вспомнил. В то время в кабинете с Теплоковым сидел старший лейтенант Гаврилов. Он слышал последний разговор майора по телефону. Ему звонила женщина, и он обещал к ней приехать на следующий день. Он так сказал: "Ваша тревога мне вполне понятна. Не беспокойтесь, сегодня в четыре часа я буду у вас". Когда он положил трубку, лейтенант спросил: "Что-нибудь серьезное?" - но майор отмахнулся: "Так, одна сумасшедшая. Третий раз уже звонит. У нее чемодан компромата на кого-то. Телевизор насмотрелась. Все на компроматах помешались". "Поедешь?" - "Придется, а то она и меня сведет с ума".
      - И как, Куприянов, ты мог забыть об этом?- покачал головой Трифонов.
      - Так дело прокуратура вела, Алексан Ваныч. Ваши ребята работали. Ничего не нашли. Висяк!
      - Вот почему Недда говорила, будто Ветрова сотни раз звонила в милицию, а реакции никакой. Установите день недели, когда был убит майор, проверьте его записи и регистрационную книгу дежурного. Где-то должен остаться след этого звонка или предыдущих. "Чемодан компромата" - не пустые слова. Это мотив, то, чего нам так не хватает. - Трифонов повернулся к лейтенанту. - Ну а что соседи, Сережа? Я слышал об интересном художнике по имени Илья Романович Удальцов.
      - По паспорту Сироткин, - поправил участковый. - Удальцов его псевдоним для выставок. Нормальный парень, тридцать пять лет. Он купил усадьбу по соседству год назад. Старики Мордвиновы уехали жить к дочери на Урал и продали дом. Вроде как дочь их родила, и ей требовалась поддержка.
      - Здесь тоже есть свои странности, - вмешался пожилой участковый. Старикам Мордвиновым под восемьдесят. Сколько же лет их дочери, которая родила? Кто в таком возрасте будет продавать дом в насиженных местах и уезжать к черту на кулички? Я ничего не слышал о существовании какой-то дочери. Тут надо бы документы в загсе проверить. Слишком спешный отъезд.
      - Да-да, - подтвердил лейтенант, - документы за две недели оформили. Они жили замкнуто, но хозяйство у них имелось солидное. Скаковые лошади какой-то особой породы. А перед самым отъездом на них мор напал. Из десяти жеребцов погибло шесть, остальных успели продать.
      - Куприянов, - окликнул капитана Трифонов, - займитесь дочерью Мордвиновых, найдите покупателей жеребцов, установите причину мора.
      - Конюх у них был. Савелий Коршенов. Где он теперь, не знаю...
      - Так узнайте. И стариков разыщите.
      - Но Сироткин не виноват в их спешном отъезде, - покачал головой лейтенант. - Он покупал кота в мешке. Документы, купчую, все оформляли нотариусы. Впервые я его увидел через неделю после отъезда стариков. Я мотался по участку на мотоцикле, и у поворота с шоссе к побережью меня остановил незнакомец на "форде". Спрашивает, как найти дом Мордвиновых. Ну я ему отвечаю, что, мол, старики съехали и больше здесь не живут. А он усмехается: "Конечно, теперь я там жить буду, найти бы только". С тех пор и живет.
      - И с Ветровыми дружит, - добавил Трифонов. - Жене цветочки, а с мужем в картишки перебрасывается. И причал, поди, свой есть?
      - Здесь у всех есть лодки и катера. Люди состоятельные, от голода не пухнут.
      Трифонов провел ладонью по лицу.
      - Ладно, господа сыскари. Я сейчас упаду. С меня хватит.
      - Вас отвезти? - спросил Куприянов.
      - Моя "пятерка" у подъезда стоит. Я же к вам вчера приехал, а уж отсюда меня к побережью на вашей машине повезли. Вот и стаптываю теперь подошвы..
      Как только Трифонов вышел, все потянулись за сигаретами.
      4
      Вика Карамова разбирала шкафчик с лекарствами, пересчитывая ампулы и аккуратно укладывая их в коробки. Ее красивое ледяное лицо оставалось спокойным и безучастным, в то время как дочь хозяина метала молнии и порывистой походкой расхаживала по комнате медсестры, цокая шпильками по паркету.
      - У меня нет сомнений, змея подколодная, что это ты убила мать. Она чувствовала это и предупреждала меня о заговоре.