Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Преступный синдикат

ModernLib.Net / Криминальные детективы / Шарлье Жан-Мишель / Преступный синдикат - Чтение (стр. 2)
Автор: Шарлье Жан-Мишель
Жанр: Криминальные детективы

 

 


Наконец, еще одна особенность американской правовой системы, которая может вызвать недоумение у читателей, заключается в возможности содержания в тюрьме до судебного разбирательства не только обвиняемого, но и свидетеля преступления. Этот институт давно уже возник в Соединенных Штатах именно из-за организованных преступников, стремящихся ликвидировать или запугать всех тех, кто на суде может дать против них свидетельские показания. Поэтому у обвинения часто остается единственная возможность – посадить свидетеля в тюрьму, где должна быть обеспечена (хотя это и не всегда удается) его охрана.

В заключение следует подчеркнуть, что авторы, как и можно было ожидать от буржуазных журналистов, показав механизм действия организованной преступности в США, то, какую роль в ее развитии играет разъедающая государственный аппарат, и прежде всего правоохранительные органы, коррупция, не связали преступность с самой природой капитализма и присущими ему острыми социально-экономическими противоречиями. Что касается Соединенных Штатов, то здесь масштабы и характер организованной преступности, проникновение ее в легальный бизнес и тесные связи с монополиями, осуществляющими экономическое и политическое господство в стране, дают все основания рассматривать ее как одно из проявлений «единого углубляющегося кризиса американского общества».[17]

Доктор юрид. наук Ф. М. Решетников

К читателям

«Если положение, чины, власть не достигались бы коррупцией, если бы их получали только по заслугам, сколько бы людей, которые оказались раздетыми, обрели бы одежду, сколько людей, которые командуют, исполняли бы команды».

Луи Арагон

«Преступления самой высокой цивилизации, несомненно, более жестоки, чем преступления, порождаемые крайним варварством, в силу их изощренности и коррупции, которая их порождает».

Барбэ д'Орвильи

«Сейчас я вижу, что каждое преступление образует вокруг себя своего рода водоворот, в который неотвратимо втягиваются невинные и виновные; силу его и продолжительность никто заранее предсказать не может».

Жорж Бернанос

Все школьные учебники с прискорбной и поразительной настойчивостью все еще стараются обмануть детей, говоря им, что Христофор Колумб открыл Америку в 1492 году (на самом деле им были открыты только острова в Карибском море), тогда как Эрик Рыжий, а затем и его сын Лейф Эрикссон достигли берегов Нового Света еще в 1000 году. Не исключено, что отважные викинги смогли добиться подобного успеха задолго до них. Это даже весьма вероятно.

В действительности Соединенные Штаты Америки еще предстоит открыть. Все, что мы знаем о них, – это: Война за независимость, Гражданская война, освоение Дальнего Запада, истребление индейцев, «золотая лихорадка» «сухой закон», крах Уолл-стрит, Голливуд, атомная бомба, сброшенная на Хиросиму, несколько войн, убийство братьев Кеннеди, Уотергейт.

Одним из символов современной Америки стали небоскребы – видимая часть общества неистовой экспансии. Они – неотъемлемая принадлежность крупных американских городов, и в их гигантской тени скрывается все тайное, в том числе и преступный мир.

Американское «солнце» – это доллар. Он зеленый, что не может не нравиться экологам, и озаряет мир светом сомнительных нефтедолларовых достоинств.

Американцы смогли высадиться на Луне благодаря использованию гениальных работ одного эмигранта поневоле – Вернера фон Брауна. Дли того чтобы быть теми, кем они себя считают, они всегда нуждались в иностранцах. Хотя им и удалось наконец ступить на поверхность Луны, но достичь свободы, которую, по их представлениям, они могут обрести только безраздельно владея «солнцем»-этим золотым диском под названием «доллар», – они так и не смогли.

Одна из особенностей американской трагедии заключается в том, что для функционирования этого гигантского предприятия, обгоняющего самого себя и вовлекающего в эту безумную гонку весь мир (быть может, к его собственной гибели), необходим импорт рабочей силы и импорт «мозгов». Кто же кого одолеет? Надо прежде всего отметить, что на смену. бракам по любви к концу XIX и началу XX века пришли браки по расчету с отдельными выходцами из Европы. Слишком многие из них были загипнотизированы образом Америки, как бы отлитой из чистого золота. И хотя каждый мечтал о золотом слитке, им досталась одна лишь пыль. Очень скоро они постигли слабости этой страны, ее противоречия, зыбкость ее власти, ее институтов и законов.

Жители еврейских, сицилийских, неаполитанских, ирландских гетто, прозябающие в безвестности, живущие в грязи и нищете, были ослеплены видением Форт-Нокса,[18] но исполинская глыба храма золота и американского могущества подавляла их своим кажущимся величием в течение жизни лишь одного или двух поколений.

Они решились начать осаду.

И преуспели в этом… создав наряду с официальной властью власть реальную, с которой первая постоянно вынуждена считаться, если она вообще не подпадает под ее контроль.

Как известно, Пуэрто-Рико фактически стало 51-м, добровольно присоединившимся штатом. Но есть еще и 52-й, независимый штат, государство в государстве, с неочерченными границами, молчаливо признанный, но тайный: синдикат преступлений.

Никто не желает его официального признания. Вот почему вплоть до сегодняшнего дня в книгах, в прессе, в кинофильмах если и касаются этой неприятной темы, то лишь для того, чтобы сбить с толку простодушных.

На самом деле организация, о которой идет речь, нечто из ряда вон выходящее: феноменальная тайная власть со своим, правительством, со своими руководителями, финансистами, союзами, юстицией, палачами, приводящими в исполнение приговоры, не подлежащие обжалованию. В какой-то степени стало невозможно противостоять ее активности, так как в мире, где царит власть денег, падкими на взятки неизбежно становятся все, в том числе и, казалось бы, неподкупные. Оборот преступной организации в 1978 году составлял около шестидесяти двух миллиардов долларов. Он все время растет.

Годы поисков, исследований, «осторожных диалогов» позволили нам обнаружить множество невидимых или тщательно скрываемых нитей. Выберем одну из них – судьбу одного из гангстеров, который станет нашим проводником (чье ведущее положение преднамеренно утаивалось), – Сальваторе Луканиа, известного под именем Чарли Лаки Лучиано.

Его роль исключительна, поскольку он был первым главой мирового синдикалистского преступного государства. Государства весьма специфичного, которое он с присущей ему дальновидностью создал и которым руководил, пускаясь на самые невероятные ухищрения даже в то время, когда сам находился в тюрьме, а впоследствии на Кубе и в Италии. Обладая молниеносной реакцией, дьявольским воображением, четко работающим умом и хорошими аналитическими способностями, он мог бы снискать себе более достойную судьбу и найти лучшее применение своему честолюбию.

Лаки Лучиано заслуживает внимания по ряду причин, и в частности потому, что его история позволяет понять, сколь уязвимы люди, претендующие на служение обществу, морали, справедливости. Этот сицилиец, с ранних лет. связанный с мафией, сумел раздвинуть рамки этой замкнутой расистской организации, которая сама вынесла себе приговор, расправляясь с теми, кто к ней не принадлежал, а иногда и с собственными членами. Весьма реалистический подход, свойственный Лучиано, позволил этой страшной «армии крови и мрака» достичь небывалых дотоле вершин власти.

Чтобы полнее осветить отрывочные данные о преступном синдикате, мы вынуждены придерживаться хронологического порядка изложения событий. Часто их освещение будет идти вразрез с устоявшимися представлениями, в частности в том, что касается мафии… Под этим словом, происхождение которого трудно установить, обычно подразумевают организацию, которой приписывают все сваленные в одну кучу крупные преступления, случаи вымогательства и безнаказанные махинации. На самом деле мафия непричастна и к четвертой части тех преступлений, которые относили на ее счет для удобства классификации и в силу того, что сделать это не представляло особого труда. Следует, однако, помнить, что эта организация, называемая ее приверженцами «Коза ностра», объединяет только сицилийцев, которых принимают в ее ряды, согласно установленному ритуалу, после тщательного отбора и испытаний в кровавых делах.

Кто говорит «мафия», должен обязательно добавлять «сицилийская», так как любой другой выходец из Италии, будь то ломбардец, неаполитанец, калабриец или сардинец, никогда не будет претендовать на участие в этой организации и не сможет стать ее членом. Для него это настолько же нереально, насколько нереально негру присоединиться к ку-клукс-клану.

Для того чтобы лучше понять содержание настоящей книги, надо помнить, что мафия – это секретное сообщество со своей внутренней структурой и правилами, которые должны строго соблюдать ее члены. Вместе с еврейскими, ирландскими, итальянскими шайками она образует единое целое – преступный синдикат, но лишь при том условии, что они принимают к неуклонному исполнению внутренние законы, исходящие от высшего совета синдиката, перетасовывающего и контролирующего все крупные объединения преступников, делающего, долгосрочные вклады и распоряжающегося колоссальными, доходами этих акционеров Зла. Мы предлагаем книгу-историю. Историю организованной преступности в США, в которой впервые последовательно раскрываются все ее сокровенные тайны.

До настоящего времени предпринимались лишь попытки ознакомить читателя с наиболее колоритными «похождениями» отдельных гангстеров: Аль Капоне, Лаки Лучиано, Фрэнка Костелло, Багси Сигела и некоторых других. Случалось, что опубликовывались их биографии, правда неполные, что объясняется существованием особых обстоятельств или требованиями соблюдения осторожности. На примере этого «черного досье» можно убедиться, что они никогда не действовали в одиночку, а, наоборот, объединились еще со школьной скамьи, по крайней мере те из них, кому принадлежали главные роли и кто входил в «мозговой центр» будущего синдиката.

Почти все они родились в одно и то же время. Их судьбы переплелись. Действуй они в одиночку, карьера каждого из них окончилась бы довольно быстро и весьма плачевно. Но Чарли Лаки Лучиано пришла в голову грандиозная идея – пренебречь различиями в происхождении и религии, безжалостно карать любую попытку установления превосходства и исключительной власти в этом неуловимом многонациональном союзе, каким стал благодаря ему преступный синдикат. На основе разработанной ими, уникальной в своем роде конституции, обреченные жить и умереть вместе, они создали этот чудовищный, непостижимый социальный спрут, щупальца которого в силу существующей преемственности и поныне охватывают всю страну.

Проникновение в этот тайный, страшный мир жестокости, оплачиваемых убийств, процветающей на самых верхах коррупции будет делом отнюдь не приятным и вначале не очень привычным для неискушенных читателей. У авторов это вызывало аналогичные ощущения.

Но, ознакомившись с законами, правилами, ритуалами, прозвищами, дикими нравами этого мира, можно встретить в этих джунглях тех, кто еще совсем недавно принимал участие в государственных делах, пока не изменил своему делу.

Теперь уже известно, что многие социальные язвы, появившиеся впервые в США, впоследствии в большей или меньшей степени распространились и на другие регионы, и в частности на Европу.

Здесь сработало нечто вроде бумеранга, так как наиболее мобильными эмигрантами следует признать европейцев. С другой стороны, при чтении этой книги ни у кого не должно возникать ощущения, что преступный синдикат – явление сугубо американское.

Во Франции уже появились – и это должно служить серьезным предостережением – язвы, достаточно зловонные: войны между шайками (сотни убитых в период с 1972 по 1978 год), лаборатории по производству наркотиков и их заправилы, организация тройных тотализаторов и махинации во время проведения скачек, подделка денежных знаков, войны казино и игровых клубов, более или менее нашумевшие похищения. Оставшееся каким-то образом безнаказанным убийство в баре «Телефон» в Марселе (десять убитых) очень напоминает убийство в день Святого Валентина в Чикаго (семь убитых). Надо признать, что первое поколение многочисленных иммигрантов во Франции не очень к этому причастно. Однако в этой среде с каждым днем становятся все более распространенными проституция и сводничество.

Именно на таком поприще оттачивал свои когти Чарли Лаки Лучиано в самом начале своей преступной карьеры.

Поскольку мы принимаем иммигрантов, то возникает вопрос, не воспринимаем ли мы их, как американцы воспринимали своих несколькими десятилетиями ранее.

Все, что обычно принято называть «злом», уже завтра может привести к нашей гибели. Ведь этому действительному злу во Франции объективно недостает лишь вождя. Другое назидательное сопоставление: не вызывает ли удивление, что благодаря средствам информации поразительную популярность получили такие ставшие чуть ли не историческими знаменитостями персонажи, как Ма Бейкер, Клайд Барроу и Бонн Паркер (известные как Бони и Клайд), Притти Бой Флойд, Бэбби Фейс Нельсон, Алвин Карпис, хотя именно они никогда не были связаны с преступным синдикатом и их преступные действия не направлялись этой организацией и, следовательно, не представляли серьезной угрозы для общества?

Известно ли, что пресловутый государственный преступник США номер один Джон Диллинджер, которого средства массовой информации изображали как настоящее чудовище, против которого была организована фантастическая охота – охота на человека, – совершил только одно убийство? Не менее знаменит Жак Месрин, имя которого во Франции долгое время кочевало из одной газеты в другую, а он сам не сходил с экранов телевизоров, – не была ли вся эта возня с ним трюком, чтобы пустить пыль в глаза? Ведь ему даже удалось совершить побег из-под носа сопровождавших его полицейских… А в это время подлинные убийцы не покладая рук продолжали свое дело в Лионе, Марселе, Ницце, Гренобле… убийцы, имевшие на своей совести по дюжине преступлений. Многолетний опыт позволяет нам утверждать, что существует любопытное сотрудничество между официальными или официозными секретными службами, некоторыми политическими партиями и проходимцами самого высокого полета.

Давно уже нет никакого сомнения, что уголовные сообщества существуют и могут существовать только в результате того, что длинная цепь компромиссов на самом высшем уровне превращается в тайное покровительство, означающее нечто большее, чем простое попустительство.

Мы вправе опасаться, что влияние американской преступности однажды приведет к тому, что французские коллеги американских гангстеров попытаются добиться таких же успехов.

Жан Марсилли

Глава первая. Пять пальцев руки дьявола

Америка, как континент чрезмерный во всех своих проявлениях, вначале представляла собой необъятное пространство суши.

Первые колонисты были охвачены духом завоевания. Им предстояло в XIX веке образовать новую нацию и найти возможности ее утверждения. Путь был открыт. Из старой Европы хлынула волна эмигрантов, скорее в поисках быстрого обогащения, нежели безмятежного существования.

Многие из них испытали на себе влияние революций, потрясших устои старого континента. Здесь можно было встретить активных участников событий, их пылких вдохновителей, а также пострадавших. Общим для всех являлось то, что это были наиболее энергичные представители белой расы. Самые сильные бросились в гущу ожесточенной схватки. Простодушные склонны были верить, что Америка станет горнилом, где кровь выходцев из Европы перемешается, и будет создан новый, идеальный тип людей Нового Света. Они жестоко обманулись в своих ожиданиях и переживали мучительное разочарование. Постепенно установился диктат силы. Нашлось немного охотников возражать, когда в борьбе мнений точки над «и» ставил кулак – это действовало убедительнее отточенного красноречия. Если же и кулаков оказывалось недостаточно, их подкрепляли кольтами тех, кто умел ими пользоваться.

Конституция Соединенных Штатов Америки имеет весьма существенный изъян: чрезмерно стремясь покровительствовать гражданам, она в то же время их плохо защищает. Не будем забывать, что свои законы принимали и обнародовали сами переселенцы. Вполне естественно, что в их сознании сохранилась глубокая ненависть к европейским законам, действие которых они познали на себе, и к слишком суровым судам, отправляющим человека на эшафот, на каторгу, в застенки, а порой обрекающим его на изощренные пытки.

Заботясь о том, чтобы не пострадала «справедливость», судебные власти дошли до абсурда, проявляя в отношении преступников невиданное до того снисхождение. Множественность законодательных актов, их противоречивость позволяли наиболее изворотливым совершать самые вопиющие бесчинства. Менее ловкие имели возможность доверять свою защиту искушенным в подобных делах адвокатам…

И нет ничего неожиданного в том, что, как только правосудие в этой мужественной, стойкой и сильной стране пытается обезвредить одного из опасных для общества граждан, поднимаются крики о покушении на права человека.

Такое краткое и схематичное объяснение необходимо для того, чтобы читатель, незнакомый с американской правовой системой, мог понять, каким образом империя преступников в этой стране смогла так далеко раздвинуть границы допустимого и как получилось, что не было предпринято должных усилий, направленных на подавление ее деятельности в самом начале.

Следует подчеркнуть, что все факты, с которыми мы собираемся ознакомить читателя, вплоть до мельчайших деталей, совершенно достоверны.

То, о чем будет здесь рассказано, позволит понять, каким образом, пытаясь демократичным путем сохранить свои основные свободы, Америка в конце концов подчинилась диктату организованной преступности, каким образом стало возможным, что гангстеры с оскорбительным цинизмом не только уходят от справедливого возмездия, но и с вызывающим высокомерием безнаказанно осуществляют свою власть.

Объективности ради следует признать, что возникновение и процветание индустрии преступлений есть порождение жестокого и беспощадного общества преуспевания. Соединенные Штаты отнюдь не диснеевский мир для восторженных детей.

Все известные главари мафии познали в своей жизни нищету, были на самом дне, изведали беззаконие и насилие. Все они начинали с нуля. Но у них не было недостатка в смелости, предприимчивости, этим они располагали в избытке и использовали любую возможность добывать деньги. Здесь их фантазия не знала пределов, особенно в те времена, когда приходилось несколько умерять свой пыл.

Первые большие деньги, наполнившие кассы шаек, появились в благословенные и лицемерные времена «сухого закона» от торговли запрещенными спиртными напитками. Бутлегеры искренне негодовали, когда с ними обращались как с преступниками. «Люди хотят выпить, и мы предоставляем им эту возможность, – твердили они.– „Объяснения“ между нами – это наше личное дело. Мы сами урегулируем наши отношения, и вреда от этого никому не будет».

Когда в 1933 году «сухой закон» был отменен, гангстеров это не очень смутило. Перевесив свои автоматы системы «томпсон» с одного плеча на другое, они реагировали в том же духе свободного предпринимательства: «Граждане хотят женщин? Хотят иметь наркотики, играть на скачках, в лотерею, в рулетку? Мы подчиняемся закону спроса, наиболее уважаемому закону свободного общества». И они поступали именно так, зная, что в соответствии с другими законами этого общества они смогут уйти от ответственности безнаказанно или с минимальными издержками даже в случае совершения убийства, в то время как простое уклонение от налогов может повлечь за собой весьма серьезные последствия.

Невольно думаешь, что те же люди, пойди они по иному пути, могли бы добиться внушительных успехов. Ведь нельзя не признать, что Лаки Лучиано, Фрэнк Костелло, Мейер Лански и некоторые другие обладали размахом, энергией и мужеством, заслуживавшими более достойного применения. Понимание людей, знание психологии своих сограждан, большие организаторские способности, сила воли, решимость, способность противостоять превратностям судьбы, постоянство, умение всегда видеть цель жизни – деньги и добывать их все больше всеми доступными средствами, дьявольская хитрость, умение «отмыть» деньги от грязи и пустить их в легальный бизнес порой невольно могут вызвать у кого-то нечто вроде восхищения.

Вплоть до наших дней некоторые из этих людей продолжают свою «деятельность» о даже успели приобрести известную «респектабельность». Так или иначе, но наступило время, когда трудно установить, где богатство добыто честным путем, а где мошенничеством, где богатеет добро, а где зло. Да и всегда ли может присутствовать одно только добро или одно зло?

Происхождение богатства часто не менее загадочно, чем происхождение человека. Источник богатства преступного синдиката не столь таинствен, и его уникальную в своем роде историю лучше всего можно проследить но жизнеописанию главных действующих лиц.

Вначале была мафия. Ее законом было молчание. Для тех, кто нарушал омерту – закон молчания, – приговор был один – смерть. Мафия – прообраз организованной преступности – была и остается только типично сицилийским феноменом. Ради нее больше было израсходовано чернил, чем пролито крови, а это превышает не один гектолитр.

Мафия представляет собой своеобразную «модель семьи», обязанностью каждого члена которой является ее почитание; именно с нее он обязан брать пример. В состав семьи входят ее члены – мафиози. Они как «братья» равны между собой и должны беспрекословно подчиняться «отцу» – капо. Последний следит за тем, чтобы соблюдались «пять заповедей крови»:

1. Каждый мафиозо должен помогать своему брату и выручать его из беды, даже ценой собственной жизни.

2. Каждый мафиозо должен вступаться за своего брата, оскорбленного, униженного или поруганного «чужаком». Любое оскорбление или обиду он должен воспринимать как оскорбление мафии и обязан как можно скорее отомстить.

3. Каждый мафиозо не смеет прекословить и обязан незамедлительно исполнять любой приказ капо. К любому поручению он должен относиться как к проявлению особого доверия, своего рода привилегии или отличию.

4. Мафиозо никогда не должен обращаться в полицию или к органам правосудия, даже если возникает ссора или во избежание личных неприятностей.

5. Каждый мафиозо должен вопреки очевидности отрицать существование мафии, никому не говорить о своих действиях и обязанностях внутри мафии, не признавать принадлежности к мафии кого-либо из своих братьев.

Малейшее отступление от одной из этих основных заповедей, а также от других, не столь важных, карается одинаково – смертью.

У мафиози немало обрядов, своего рода кодов, позволяющих распознавать друг друга, предупреждать о грозящей опасности, просить о помощи. Долгое время большое значение имел «шляпный код». В зависимости от того, надвинута ли шляпа на брови, сдвинута на затылок, вправо, влево, посвященные могли понять, что хотят им сообщить. В настоящее время чаще используются «часовой код» и «галстучный код».

Было бы неправильным полагать, что создание мафии было легким делом. Это отнюдь не так. В действительности ей пришлось переживать и неприятные моменты, и неудачи, и даже драмы. И только благодаря тому, что он умел вовремя отступать, Лаки Лучиано сумел добиться поразительного по результатам единения, которое и позволило в последующем организовать столь знаменитый преступный синдикат.

Сумев сколотить путем грубого вымогательства и террора первоначальный капитал, мафия добилась некоторых преимуществ. Разве сторонники не приобретаются за деньги? Приобретение же политической власти позволяет укрепить позиции и осуществлять контроль над всякого рода подпольными махинациями, приносящими огромные прибыли. И мафия решила добиться этого.

Попытки такого рода были предприняты в большинстве крупных городов Соединенных Штатов, и весьма симптоматично, что это не только не встретило отпора со стороны полиции, которая, казалось бы, должна была восстановить порядок и обеспечить безопасность, а, напротив, привело к тому, что преступники, действуя нагло и дерзко, при помощи денег постепенно стали разлагать полицейских, находящихся, как считалось, вне подозрения.

Первый случай крупного и скандального разоблачения вызвал волну негодования по всей Америке и поверг среднего американца в глубокое замешательство. Дело было связано с неким лейтенантом полиции Чарли Беккером. Шеф нью-йоркской полиции Вальдо Райнелэндер, зная, что его подчиненный добился больших успехов и внедрился в преступный мир, решил, что этот способ, поскольку он приносил обнадеживающие результаты, заслуживает дальнейшего применения. Его не смущало, что Беккера видели играющим в карты, посещающим в компании с главарями шаек ночные кабаре и дома свиданий. То, что лейтенант тратил раз в десять больше своего жалованья, также его не беспокоило. Он закрывал глаза и на то, что Чарли Беккер поддерживал тайные связи с продажными политиками из Таммани-Холл,[19] чтобы получать, когда нужно, необходимую информацию, а с ней и более полную свободу действий, что только способствовало увеличению его доходов. Неужели надо было постоянно компрометировать себя, чтобы оставаться в доверии? Придерживаясь столь странного принципа, Райнелэндер не колеблясь назначил во главе бригады криминалистов, наделенной самыми широкими полномочиями, своего любимчика Чарли Беккера. Делая это, он предоставлял, сам того не ведая, полную свободу действий изощренному преступнику.

Охваченный манией величия, Беккер взял на вооружение методы мафии, чтобы распространить рэкет на весь нелегальный бизнес, процветающий в Нью-Йорке: публичные дома, сутенерство, запрещенные игры… Поскольку он пользовался неограниченной властью в полиции, никто не мог противостоять этому вымогателю нового типа. Он усмирял непокорных тем, что закрывал их заведения, а строптивых хозяев спроваживал на несколько лет в тюрьму. Но при этом Чарли Беккер лишал себя «курочек», которые несли ему «золотые яйца». Жажда наживы была такова, что он постепенно отказался от практики арестов наиболее упрямых, предпочитая пользоваться услугами специиально отобранных бандитов, чтобы запугивать, наносить удары, уничтожать…

Встав на этот путь, он уже не мог остановиться. Некий Герман Розенталь, получая солидные доходы от букмекерства, позволил себе открыть игорный дом. Чарли Беккер предложил принять его в долю. И хотя не обошлось без рукоприкладства, Розенталь своего согласия не дал. На следующий день его заведение сгорело. Не поддавшись угрозам, букмекер отправился к окружному атторнею Манхэттена Чарльзу Уитмэну. Ошеломленный тем, что ему сообщили, Уитмэн попросил Розенталя собрать доказательства, достаточные для того, чтобы положить конец скандальным «похождениям» стража порядка… Имея деньги, Беккер завел своих осведомителей во всех районах города, и его люди успели предупредить его. Решение было принято незамедлительно. Он отнюдь не был обескуражен. У него не возникало сомнений при выборе исполнителя. Он пал на Джека Зелига, который вызывал у Беккера своего рода восхищение. К несчастью, тот отбывал очередное наказание и находился в тюрьме.

Беккер отправился к своему шефу, чтобы убедить его, что, если Зелига выпустят на свободу, это облегчит работу возглавляемой им бригады, так как этот тип полностью находится у него в руках и поможет ему выловить немало преступников. И Вальдо Райнелэндер согласился.

После ряда темных манипуляций Джек Зелиг покинул тюрьму Томбс… чтобы попасть в руки Чарли Беккера. За услуги, а также для вербовки еще четырех убийц полицейский вручил ему две тысячи долларов. Зелиг не мог отказать своему освободителю, к тому же он оказался без гроша. Уговор был простой: захлопнуть «болтливую книгу», какой стал Розенталь.

Когда 15 января 1912 года Герман Розенталь выходил из отеля «Метрополь», четверо наемных убийц поджидали его на 43-й Западной улице. Выстрелы прозвучали почти одновременно. «Работа», достойная профессионалов… если бы не оплошность с автомобилем, номер которого успели запомнить несколько свидетелей. Герман Розенталь был мертв, его тело прошито пулями, и отомстить он уже не мог. Найти убийцу поручили… Чарли Беккеру. То, что случилось, не назовешь совпадением. Развязка близилась. Молодой полицейский, незадолго до того переведенный в бригаду Беккера и очень гордившийся этим, с рвением взялся за расследование. Он в два счета обнаружил машину и установил ее владельца: им оказался один из участников нападения, который к тому же не стал запираться. Короче, через двое суток были арестованы трое других, которые хором заявили: «Нас заставил сделать это Джек Зелиг».

Зелиг даже не успел скрыться. Когда в биллиардную, где он находился, за ним пришли, он не растерялся и заявил: «Я хочу видеть окружного атторнея Уитмэна».

Уитмэн, у которого после посещения Розенталя возникли некоторые подозрения в отношении лейтенанта Беккера, согласился поговорить. Разговор вылился в небольшой монолог:

– Лейтенант Беккер освободил меня и, угрожая, заставил выполнить эту работу с помощью людей, которых вы арестовали. У вас нет прямых улик против меня, но, если вы привлечете меня в качестве свидетеля обвинения, я готов все рассказать на судебном заседании. Он сгорит…

Уитмэн потер руки, чтобы избежать рукопожатия Зелига, принял его условия и отпустил.

5 октября, накануне процесса, Джек Зелиг ожидал трамвай на углу 2-й авеню и 13-й улицы. Вагон подошел с таким грохотом, что, когда Зелиг получил в голову две пули 45-го калибра и упал, пассажиры подумали, что человеку просто стало плохо. Ему, однако, не суждено было подняться.

Хотя он и лишился своего основного свидетеля, Уитмэн смог убедить присяжных в виновности офицера полиции Чарли Беккера и четырех убийц. Приговор: смертная казнь для всех.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24