Пятая глава

Эстер не требовалась неделя, чтобы принять окончательное решение, но она обещала Тому неделю и собиралась сдержать свое слово. Она с самого начала знала, что примет его скандальное предложение. Девушка готова была и душу продать в обмен на безопасность. Быть может, на настоящий брак она бы не согласилась, но стать хозяйкой и домоправительницей это совершенно другое дело, не так ли? Том уверял ее, что всегда выполняет свои обещания, и оставалось уповать лишь на его честность.

Она будет устроена, и скучать ей не придется. Том говорил, что хочет беседовать с ней. И где же будут происходить эти беседы? За чаем, возможно, или во время мирных прогулок по саду.

Как-то это не вяжется с их прошлыми разговорами. Вечно ее так и тянет сказать что-нибудь непристойное. Что же будет, если она окажется с Томом наедине за запертой на ночь дверью?

В конце концов, Эстер решила поменьше об этом думать. Она была уверена, что бояться ей нечего. Неужели Том воспылает к ней страстью после Мэри Махони?

Ее размышления были прерваны появлением посыльного (опять!) с корзиной фруктов и цветов для мисс Уоринг и миссис Кук.

— Если бы я не знала вас обоих, то решила бы, что у вас появился поклонник, мисс Уоринг, — с удивлением заметила миссис Кук.

На следующий день, встретившись с Эстер на улице, Том радостно поклонился ей. По его виду девушка поняла, что он опять собирается поиграть с ней в «кошки-мышки».

— Сегодня у меня еще нет ответа, — решительно заявила Эстер. — Неделя еще не кончилась, а вы ничего не добьетесь, закидывая меня фруктами.

— Ах, так вам с миссис Кук не нравятся фрукты? Жаль. Может, следовало послать вам вина? Я знаю, что вино вы любите. — Его веселые глаза были полны насмешки, хотя лицо оставалось серьезным.

— Вы не должны ничего мне присылать, пока я не приму решение, мистер Дилхорн. В противном случае я могу подумать, будто вы пытаетесь меня подкупить.

— По-вашему, это неразумно, мисс Уоринг? Но в бизнесе это обычное дело.

— Речь идет не о бизнесе, мистер Дилхорн, — возразила Эстер.

— Разве? А я полагал иначе. Мы даже, помнится, говорили о подписании контракта.

— Это вы говорили о подписании контракта, мистер Дилхорн, — ответила девушка, удивляясь, с какой легкостью ему удается ее рассмешить. — Я вообще говорила очень мало.

— И это очень разумно с вашей стороны, мисс Уоринг. Молчание — золото.

— По-видимому, мне вообще следовало молчать, чтобы вы не заваливали меня своими фруктами, вином и… — Эстер умолкла и жалобно добавила, — Ну почему у нас все разговоры такие нелепые?

Том окинул ее суровым взглядом.

— Если бы вы оставили в покое мои подарки, мисс Уоринг, мы могли бы обсудить нечто более серьезное и важное. К примеру, сущность троицы.

Проходящая мимо почтенная дама была шокирована видом хохочущей Эстер Уоринг.

— О, вы невозможны! — выдавила, наконец, Эстер. — Ничего не говорите больше. Я дам вам ответ во вторник, а вы должны пообещать, что будете серьезным… в противном случае я не ручаюсь за свое поведение.

Выйдя из здания школы в следующий вторник, Эстер обнаружила у двери дожидающегося ее Тома. Он взял сумку у нее из рук и пошел с ней рядом. По-видимому, на этот раз он действительно намеревался оставаться серьезным, и Эстер с удивлением ощутила некоторое разочарование.

— Хорошо день прошел, мисс Уоринг? — Тон вопроса настолько не соответствовал обычной манере Тома, что у Эстер возникло неожиданное желание захихикать, как иногда бывало в церкви в самый торжественный момент проповеди.

— Да, конечно, мистер Дилхорн, — ответила она, — а у вас?

— Сносно, мисс Уоринг, сносно.

Дальше они шли молча, встретив на своем пути несколько изумленных взглядов. Что может делать добродетельная мисс Уоринг в обществе бывшего каторжника Тома Дилхорна?

Подойдя к двери дома миссис Кук, Том снова снял шляпу и спросил:

— Вы готовы оказать мне честь и сообщить свое решение, мисс Уоринг?

Эстер бросило в дрожь. Теперь, когда момент истины, наконец, наступил, она испугалась, что не сумеет сказать ему то, что должна сказать.

Предложение Тома не выходило у нее из головы. В конце концов, Эстер пришла к выводу, что единственным человеком, который получит от этого какую-то выгоду, окажется она сама. Том предлагал ей так много в обмен на сущую мелочь, а единственное, что от нее требуется, это назваться женой Тома Дилхорна. Те же, кто станут ее осуждать, понятия не имеют, что ожидает ее в противном случае.

Все эти мысли вернулись к ней, пока она смотрела на Тома. Он был таким высоким, что возвышался над ней, словно башня. Эстер впервые почувствовала себя рядом с ним неуютно. Том заметил это и отступил на шаг. Девушка слегка воспрянула духом.

— Конечно, мистер Дилхорн. Я с радостью принимаю ваше предложение и выйду за вас замуж в любое, удобное для вас время.

Том с поклоном поднес ее руку к губам, удивив не только Эстер, но и идущую по улице старушку. «Мы потрясем весь Сидней», — подумала девушка, сдерживая очередной приступ смеха.

— В таком случае, мисс Уоринг, я обязан пригласить вас в свой дом… поскольку скоро он станет вашим… чтобы вы могли внести в его обстановку все необходимые изменения.

— С радостью сделаю это, мистер Дилхорн, и выпью с вами чаю, если позволите. Но, думаю, мне надлежит прийти к вам в сопровождении компаньонки.

Он поклонился снова.

— Ах, мисс Уоринг, я уже вижу, как облегчит ваше присутствие мою дальнейшую жизнь. Вы знаете все о правилах приличия. Кто же будет вас сопровождать?

— Я полагаю, миссис Райт согласится стать моей спутницей.

— Но что на это скажет лейтенант Райт?

— Что ж, вынуждена заметить, что Френк всегда соглашается с желаниями своей жены, а кроме того… — Эстер робко взглянула на Тома, решив в свою очередь поддразнить его, — думаю, что Люси не терпится увидеть то, что весь Сидней называет вашим варварским жилищем.

— Вы не устаете меня удивлять, мисс Уоринг, — искренне признался Том. — Когда мне следует ожидать вашего визита?

— В следующую пятницу, если вас это устроит, в четыре часа пополудни. К этому времени мы все успеем пообедать и будем готовы выпить чашечку чая.

— Буду ждать вас обеих в этот час. Это будет лебединая песнь моей экономки, прежде чем бразды правления возьмет моя жена.

Том снова поклонился и отдал Эстер ее сумку. Девушка решила, что только мистер Том Дилхорн способен договариваться о браке прямо посреди улицы. Зато ей не пришлось приглашать его в дом и объясняться с ним на глазах у любопытной миссис Кук. Интересно, он хоть что-нибудь делает необдуманно?

В ушах Эстер эхом отдавались его последние слова.

— Уверен, что вы не пожалеете о нашей сделке, мисс Уоринг.

Том Дилхорн ушел легкой походкой, залихватски сдвинув шляпу набекрень: он был чрезвычайно доволен собой и жизнью. Зато Эстер Уоринг не знала, что и думать.

Эстер надела свое лучшее платье, которое, по ее же собственному убеждению и слова доброго не стоило, и отправилась к Люси Райт. Люси приняла ее радушно, жестоко упрекая себя за то, что с последнего визита Эстер прошло так много времени.

В прошлый раз Эстер повела себя так необычно, что когда Люси выразила желание пригласить ее на рождественские праздники, Френк впервые заартачился и заявил, что не допустит этого.

Люси помнила недавнее замечание Сары Керр о том, что Эстер голодает. Ее платье было таким же поношенным, как раньше, и с этим Люси ничего не могла поделать. Но зато она могла ее накормить.

Она велела подать чай, хлеб с маслом и несколько ломтей сливового пирога.

— С чего это хозяйке приспичило в такое время чай пить? — поинтересовалась служанка, а кухарка лишь фыркнула в ответ:

— О, это для бедняжки Эстер Уоринг. Она с хлеба на воду перебивается с тех пор, как умер ее папаша.

Затруднительное положение, в котором оказалась Эстер, давно уже было предметом обсуждения среди прислуги, тогда как хозяева ни о чем не догадывались.

Эстер старалась есть без особой жадности. Непростая задача. В последнее время она стала питаться лучше, но денег все равно не хватало. Девушка заломила руки: ей было трудно обратиться к Люси с просьбой о столь невероятном одолжении. В конце концов, она резко произнесла:

— Люси, я хочу кое о чем тебя попросить.

— Ты знаешь, что я ради тебя на все готова.

Люси нравилось думать о себе, как о чрезвычайно великодушном человеке, и она всегда находила рядом тех, кого Френк называл «ее несчастненькими». Эстер Уоринг он считал самой «несчастненькой», и Эстер прекрасно это знала. Но то, что она собиралась сказать, очень бы его удивило.

— Люси, я скоро выйду замуж за Тома Дилхорна.

Ошеломив подругу этой невероятной новостью, она умолкла.

— Замуж! За Тома Дилхорна? О, Эстер, ты хорошо подумала? А другого никого не нашлось? Разве ты не знаешь, что он бывший каторжник? Говорят, его привезли сюда в цепях! Ты же все-таки леди!

— Нет, другого не нашлось, — с болью в голосе ответила Эстер. — И не найдется. Никогда. Мне нравился капитан Паркер, но ты же знаешь, что он никогда не сделает мне предложение. У меня нет ни денег, ни даже приятной внешности. Не секрет, что все вокруг считают меня дурнушкой. Я знаю, что другие офицеры даже отпускают шуточки на мой счет.

Ее до сих пор мучило горькое воспоминание о том, как капитан Джек Кэмерон обозвал ее «жалким отродьем Фреда Уоринга».

— О, нет, Эстер, — воскликнула мягкосердечная Люси. — Это неправда.

Но одного взгляда на лицо Эстер было достаточно, чтобы понять: она знает о чем говорит.

— Но… Том Дилхорн… Я понятия не имела, что ты знакома с ним.

— Я встречалась с ним в школе. Он был очень добр ко мне. Я думала, что он будет препятствовать мне из-за вражды с моим отцом, но, как оказалось, именно благодаря ему я и получила место учительницы.

Она помолчала, но затем отважилась раскрыть Люси маленькую, очень маленькую частичку правды.

— Мне кажется, Тому нужна не только жена, но и экономка, поскольку миссис Джонс уезжает.

Если Люси и подумала, что это самая неподходящая причина для брака, то ничего не сказала. Также она решила не отговаривать Эстер от замужества с Томом, каким бы неподходящим мужем он ей ни казался. Ясно, что ничего лучшего Эстер не светит. Но Том Дилхорн! Ему-то зачем жениться на ней?

— Я совсем его не знаю, — призналась Люси. — Я даже ни разу не разговаривала с ним.

Неожиданно она вспомнила, как Сара Керр в ответ на ее упрек по поводу дружбы с «этим мошенником Дилхорном» заявила, что они с Аланом скорее расстанутся со всеми своими друзьями, чем с Томом.

Люси немного повеселела.

— Но Сара и Алан Керры очень высокого мнения о нем. Значит, хоть что-то хорошее в нем есть.

— Да, — согласилась Эстер. Она не собиралась обсуждать с Люси личность Тома или причины ее замужества. — Ты не будешь возражать, Люси, если я попрошу тебя прийти вместе со мной на чай к Тому в пятницу? Он считает, что мне следует осмотреть его виллу, а твое присутствие поможет соблюсти приличия. Френк тебя отпустит? — с неожиданной прямотой поинтересовалась она.

«Боже мой, я научилась хитрости у Тома Дилхорна!» Эстер прекрасно знала, что после такого вопроса Люси не сможет отказаться.

— Отпустит! — с жаром воскликнула Люси. — Пусть только попробует не пустить! Я всего лишь помогу своей лучшей подруге нанести визит ее будущему мужу. Что в этом плохого? А кроме того, Эстер, я горю желанием осмотреть его новую виллу. Говорят, это нечто невообразимое. Мне не терпится увидеть ее поскорее! Кстати, я заеду за тобой, и мы отправимся вместе в моем экипаже. Будет верхом неприличия, если я приеду, а ты придешь пешком.

Настала пятница, и Люси, как всегда блистательная, в новом платье из кремового муслина, подъехала к дому миссис Кук, чтобы забрать Эстер. Она велела изумленному кучеру отвезти их к новой вилле мистера Дилхорна.

— А хозяин знает? — грубо поинтересовался кучер.

— Я не нуждаюсь в его разрешении, — высокомерно заявила Люси. — Трогай.

Снаружи вилла Тома казалась классическим особняком с прекрасными пропорциями. Но внутри все было иначе. Просторную прихожую украшали лишь две бело-голубые китайские вазы неимоверных размеров и огромная бронзовая урна на деревянном основании.

Урна была покрыта замысловатой резьбой, а вокруг нее обвивался дракон с оскаленной пастью. На каменном полу лежал китайский ковер самых нежных оттенков.

Надменная миссис Джонс (считающая своего хозяина безумцем за его страсть к восточному искусству) провела гостей в комнату, где их дожидался Том. На большинство англичан, привыкших к стилю эпохи короля Георга, это помещение производило еще более ошеломляющее впечатление.

Здесь их встретили китайские ковры на каменном полу, фарфоровые вазы самых невероятных форм, снова бронза, а также лакированные шкафчики и японская ширма, ограждающая часть комнаты. На ней был изображен рычащий тигр, очень похожий, по мнению Эстер, на владельца дома. За ширмой обнаружился длинный стол, полированная столешница которого была выполнена из цельного куска черного дерева.

За спиной Тома виднелся огромный камин, сложенный из необработанных камней, а над камином висел самурайский меч. Рядом стоял полный комплект японских доспехов. Для гостей были приготовлены три или четыре кресла и несколько лакированных столиков, на одном их которых уже были расставлены странные чашки без ручек и пирожные на изящных фарфоровых тарелочках.

Глаза Люси стали огромными, как блюдца. Эстер, намеренная держать свое мнение при себе, села и по просьбе Тома принялась разливать чай, взяв на себя роль хозяйки.

— Итак, миссис Райт, — начал Том, после того, как с формальностями было покончено, — не желаете ли осмотреть мой дом после чаепития?

— О, да, прошу вас… это… невероятно.

Эстер достаточно хорошо изучила Тома, чтобы угадать его реакцию, хотя внешне он остался невозмутим.

— Значит, договорились, — сказал он. — А вы, мисс Уоринг, что вы думаете?

— Я думаю, что здесь очень красиво, — честно ответила Эстер.

Том пристально взглянул на нее.

— Да, я вам верю. Но знайте, если что-нибудь вам не понравится, только скажите, и я сразу все изменю. Не забывайте об этом.

Люси слушала его в изумлении. Она не знала, чего ожидать от Тома, но, глядя на него, пришла к выводу, что Эстер сделала не такой уж плохой выбор.

Но его дом! Одно можно сказать наверняка: здесь легко убираться.

Остальные комнаты были оформлены в том же стиле. Спальни поражали изумительными шелковыми занавесками и огромными диванами с высокими валиками и толстыми подушками, накрытыми роскошными тканями. Кроватей с пологом Том Дилхорн не признавал. На стенах висели выполненные на тонкой рисовой бумаге изображения цветов и птиц. У бронзовых дверей хозяйской спальни несли стражу два пузатых китайских идола. Обстановка оставляла впечатление первобытной красоты.

После всего этого гостьи совершенно не ожидали увидеть современную кухню и строгий кабинет (он же — библиотека) с бесконечными книжными полками. Эстер достался дом, полный сокровищ.

Том наблюдал за двумя молодыми женщинами с некоторым удовольствием. Его Эстер была права, уверяя, что Люси согласится прийти хотя бы из любопытства, и он уже предвкушал, какое впечатление произведет на Френка и его друзей-офицеров ее рассказ о жилище бывшего каторжника.

Но еще сильнее его радовало, что Эстер, судя по ее виду и замечаниям, не собирается переделывать его дом под общепринятые вкусы. Все-таки они живут на Тихоокеанском побережье, и обстановка это отражает. Что касается Тома, он никогда не думал об Англии как о своей родине, а воспринимал ее как страну, с которой вел торговлю. Он смотрел на мир просто, и ни о чем не жалел. Новый Южный Уэльс дал ему состояние, которое Том намеревался преумножить.

А также он дал ему жену, леди, согласившуюся принять предложение бывшего каторжника только из-за тяжелых жизненных обстоятельств. Но Том, поднявшийся с самого дна общества, твердо знал, что она никогда не пожалеет об их сделке.

Отсутствие любви в их союзе тоже было своеобразным преимуществом. Любовь это риск, а Том Дилхорн рисковать не собирался. Он воспринимал брак как одно из деловых соглашений и откровенно сообщил об этом Эстер.

Также Том признавал, что одой из причин его брака было желание нарушить обычаи, доказав, что даже бывший каторжник может жениться на леди с такой безукоризненной родословной, как у Эстер Уоринг. А для нищей дурнушки Эстер это и вовсе подарок судьбы.

А когда, наконец, он сделает ее женой в полном смысле этого слова и матерью его детей, это будет всего лишь очередное деловое решение.

— Нет, ты наверное шутишь, Люси. Не может Том Дилхорн жениться на Эстер Уоринг. У нее же нет ни красоты, ни денег… да и не пойдет она за «каторжанина»! Вспомни, что говорил о них ее папа… а особенно о Томе Дилхорне.

Реакция мамы Люси Уоринг была вполне предсказуемой. Новость промчалась по Сиднею, словно лесной пожар, и представители высшего общества, собравшиеся в Гайд-парке, только об этом и говорили.

— Я не думал, что этот Дилхорн такой дурак, — с хохотом сообщил Джек Кэмерон своим спутникам, — чтобы жениться на жалком и нищем отродье Фреда Уоринга. — Джек обожал злословить в адрес Эстер. Беспомощность девушки почему-то его раздражала.

Он считал свою шутку верхом остроумия. Как и многие другие, Джек решил, что на этот раз здравый смысл и чутье изменили Дилхорну. Что взять с этой Эстер Уоринг? Не считая, конечно, ее благородного происхождения, но это лишь доказывает, до чего может дойти мошенник-«каторжанин» в отчаянной борьбе за положение в обществе.

Даже губернатор, услышав новость от жены, удивленно вскинул брови, но от комментариев воздержался. Он пришел к выводу, что поскольку Дилхорн необдуманных поступков не совершает, то и у этого брака должны быть свои причины.

Хотя напрямую к Эстер никто не обращался, она прекрасно знала о шумихе, поднявшейся вокруг ее брака с Томом. Об этом ясно свидетельствовали многозначительные взгляды прохожих и насмешливые поздравления от людей, с которыми она почти не общалась на протяжении последних лет.

Всеобщее осуждение лишь усилило ее решимость. В конце концов, большинство «доброжелателей» и корки хлеба ей не предложили… одна только миссис Кук и помогала ей до встречи с Томом.

Но даже миссис Кук была потрясена не меньше остальных. А что касается Мэри Махони, она, отлично зная Тома, почти не удивлялась.

Приготовления к самой странной свадьбе в истории Сиднея шли своим чередом. Ни Том, ни Эстер не хотели пышного торжества. Они оба считали, что для церемонии вполне достаточно их двоих и священника. Впрочем, кое-кого пригласить пришлось.

Были и определенные трудности, которые требовалось уладить. Эстер боялась, что после свадьбы дети останутся без учительницы. Она посоветовалась с Томом, и, зная его возможности, не была удивлена, когда через пару дней он сообщил ей, что нашел выход.

— Я тут случайно встретился с капитаном Рамси. Он поговорил с сержантом Фентоном, жена которого ведет занятия в воскресной школе, и она с радостью согласилась занять ваше место при условии, что сначала вы ей поможете. Вас это устроит?

— О, да, — с готовностью откликнулась Эстер. — Я бы хотела еще поработать в школе какое-то время.

На том и порешили.

В субботу Эстер вместе с Томом навестила Керров. Им очень хотелось увидеть ее. Эстер идти не хотела, но она все еще побаивалась Тома и не посмела отказаться.

Люси считала, что Том будет о ней заботиться, но Эстер продолжала сомневаться. Иногда, видя его нахмуренным, она понимала, что совершенно не знает своего будущего мужа.

Его огромная физическая сила и привлекала, и пугала Эстер. Что если после венчания он потребует от нее исполнения супружеских обязанностей? Можно ли полагаться на его слово? Девушка знала о его хитроумии; разве сама она не испытала его на себе? Происхождение его богатства было окутано тайной, и он действительно прибыл в Австралию в цепях. Ходили слухи, что он был одним из самых ловких воров в Лондоне.

Эстер разволновалась бы еще сильнее, если бы услышала отзыв Сары Керр о выборе Тома. Том хотел рассказать Алану и Саре о своем намерении жениться на Эстер раньше, чем об этом узнает весь Сидней, но ряд обстоятельств ему помешали.

Ему удалось лишь однажды утром перекинуться парой слов с Аланом, когда тот совершал обход пациентов.

— Передай Саре: я прошу прощения, что не смог рассказать ей лично, — бросил Том напоследок.

Алан был в таком же замешательстве, как и весь остальной Сидней. Эстер Уоринг! Он не мог представить себе менее подходящей женщины на роль жены Тома и хозяйки его великолепного дома. Гораздо позже Сара вспоминала, что сколько бы раз имя Эстер ни всплывало в их разговорах, о ней всегда отзывались пренебрежительно. Сара отреагировала так же.

— Эстер Уоринг! Ты шутишь, Алан!

— Я и сам удивился не меньше. Но нет, я не шучу. Я сегодня утром виделся с Томом.

— Но почему именно Эстер Уоринг? А я-то мечтала, что Том найдет себе высокую, красивую и умную женщину, которая была бы ему ровней. О чем он только думал? А главное, о чем думала она? Он же съест ее с потрохами.

— Может, ей этого и хочется. Или самой наесться вдоволь, — справедливо предположил Алан.

— Бедная, полуголодная овечка. Что же это будет за свадьба? Но в одном я уверена: все захотят прийти и убедиться, что это случилось на самом деле.

— О, это случится, — радостно ответил муж. — Том назвал дату. А я пригласил их обоих на обед в субботу.

— Поэтому Том так давно нас не навещал, — воскликнула Сара. — Вот крючок! Я рада, что ты их пригласил. Что бы я ни думала об их свадьбе, уж я постараюсь на славу.

— А еще интереснее, — продолжил Алан, глядя, как его жена в возбуждении носится по комнате, — что Эстер ездила вместе с Люси Райт на виллу к Тому, а Люси даже не спросила разрешения у Френка. Он впервые узнал об этом, когда Пат Рамси начал над ним подшучивать на воскресной службе.

— А ты откуда знаешь? — поинтересовалась Сара.

— Пат рассказал, что Френк поскандалил с Люси из-за ее визита к Тому. Люси заявила ему, что Эстер нуждалась в ее поддержке, что Тома Дилхорна сильно недооценивают, и отправила Френка на дежурство, даже не накормив обедом.

Сара расхохоталась.

— Люси в своем репертуаре. Она с каждым днем становится все больше похожей на мать.

— Да. Люси только и говорит, что об особняке Тома, и, по ее словам, это нечто среднее между императорским дворцом в Пекине и Британским музеем. Все старые мегеры, которые и знать его не хотели, теперь горят желанием получить от него приглашение на обед. Чтобы увидеть все своими глазами.

Сара вытерла выступившие на глазах слезы.

— Что ж, вилла Дилхорна великолепна. Но разве Эстер не намерена «навести там уют»?

— Судя по словам Пата, нет. Люси говорила, что Эстер была в полном восторге.

— Какие же сплетники вы, мужчины, — заметила Сара. — Если бы я рассказала тебе все это, ты заявил бы: «Это так по-женски».

— На самом деле, Сара, — ответил ее муж, — мы должны поддержать Тома. Он сделал свой выбор. Он был для нас хорошим другом, и мы обязаны попытаться помочь Эстер. Она же совершенно одинока.

— Зато умудрилась подцепить самого богатого мужа в Сиднее. Да, да, я знаю. Я буду хорошей девочкой и не скажу ничего плохого. Но она все время меня недолюбливала.

— По-моему, ты ее пугаешь, — робко предположил Алан.

— Я? Пугаю! Что за чушь!

Сара встретила Тома и Эстер со всей теплотой своей широкой души. Она сразу же взяла Эстер за руку, поцеловала ее в щеку и сказала:

— Жене Тома здесь всегда рады.

На самом деле Сара была шокирована. Она решила, что Эстер выглядит нездоровой, но так и не поняла, боится она Тома или нет. За обедом Эстер говорила очень мало, если не считать одного случая, когда Том поинтересовался ее мнением насчет пудинга.

Она взглянула на него и ответила:

— Он превосходен, мистер Дилхорн. Пища богов.

Сара сразу же поняла, что этот обмен репликами несет в себе какой-то скрытый смысл. От нее не укрылись ни оживленность Эстер, ни ирония Тома.

Позже, когда Том упомянул о своих сделках с Сэнди Джеймсоном и о том, как секретарь Джеймсона не пускал его в контору, Эстер робко заметила:

— Не пускал вас, мистер Дилхорн? Для этого нужно быть очень смелым человеком.

— Мне следует считать это комплиментом, мисс Уоринг? — уточнил Том.

— Как пожелаете, мистер Дилхорн, как пожелаете. Но если бы вы надели свой жилет с павлинами, он бы не осмелился вам препятствовать.

— Я запомню это на будущее, но в тот раз… — он сделал эффектную паузу.

Сара сдалась первой.