45

В первый день лета воины Восточного Высокогорья собрались на берегу Серебрянки. Кланы Грэйфин, Глинн и Келлен под командованием принца Редберна восседали в лучах утреннего солнца на своих закованных в броню латапи, готовые к приближающейся битве. Легкий ветерок проносился по лугу, шевеля их стяги. Впереди развевалось ярко-красное знамя Рыжего Оленя. Вокруг штандарта принца реяли другие флаги — голубой, белый и золотой: они представляли воинов из различных семейств Высокогорья. Под своим медвежьим стягом стоял Олли Глинн, а на штандарте Вандры Грэйфин была изображена акула. Они стояли с флангов Редберна и его многочисленных воинов. А позади них на своем золотистом лосе сидел Крэй Келлен. Грэнширский Лев явился с двумя сотнями воинов. Крэй Келлен со своим клыкастым шлемом и золотым стягом выглядел очень внушительно. За спиной у него был двуручный меч, и он бесстрастно наблюдал за силами, которые противостояли горцам.

На противоположном берегу реки их дожидалась армия Талистана из многих сотен хорошо вооруженных воинов. Авангард составляла линия кавалерии. Храпели закованные в зелено-золотые доспехи кони, сверкали шлемы всадников с масками демонов. За ними высился Тэссис Гэйл в великолепных украшенных доспехах, в окружении пеших меченосцев. Справа стоял отряд фосканцев, слева — силы Горкнея. Вытянувшись безупречной цепью, стояли сзади лучники, ожидая приказа. Офицеры разъезжали вдоль строя, отдавая команды своим войскам. Тэссис Гэйл сидел на вороном коне недвижно, словно статуя. На нем был позолоченный шлем с уродливым змееподобным забралом и крыльями, как у химеры, гигантский меч висел у него на поясе. Скрытый металлическими доспехами король казался куда живее, чем Бьяджио его помнил. К отчаянию Бьяджио, его противник выглядел отлично.

Как и Тэссис Гэйл, Бьяджио был верхом, среди немногих горцев, сидевших не на латапи, и как-то даже неловко ему было на коне среди огромных лосей с величественными рогами и крепкой броней. Рядом принц Редберн красовался на гигантском латапи с чудовищной короной рогов. Шею и бока животного защищала кованая броня. Бьяджио подумал, что более грозного зверя он еще никогда не видел: это существо могло бы поспорить с легендарными львами из Чандаккара. Лось шумно грыз удила, чувствуя приближение битвы и не отрывая глаз от врага. Рядом с Редберном на лосе сидела Брина: ее латапи был немного поменьше, но тоже достаточно внушителен. Губы девушки встревожено подергивались. Вандра Грэйфин и Брина были единственными женщинами на поле боя. Как это ни удивительно, принц Редберн не стал требовать, чтобы его сестра осталась в замке.

Сидя на гнедом боевом коне, Бьяджио стал считать врагов. Кавалерия Гэйла насчитывала почти двести всадников, и пехотинцев у него было не меньше. Отряд из Фоска, который оказался для императора неприятной неожиданностью, доходил до сотни, и горкнейцев было еще человек пятьдесят. Бьяджио всмотрелся, пытаясь понять, где среди них находится Баллах. Герцог не пожалел расходов на месть.

Даже собрав воинов из всех четырех кланов, Редберн не набрал и пятисот человек — им трудно будет противостоять силам, собранным Тэссисом Гэйлом. Хотя горцам помогали их латапи, они казались слабее хорошо обученных талистанцев. Впервые с момента создания своего плана Бьяджио почувствовал раскаяние. Он превратил горцев в оружие, но Гэйл был опытным воином. Он умел выигрывать войны, и, увидев его верхом на боевом коне, Бьяджио поежился.

— Их так много! — сказал Редберн. — Я этого не ожидал.

— Я тоже, — признался Бьяджио.

— Их не должно было быть так много, — проговорила Брина. — Государь император, где же ваш флот?

— Не знаю.

Уже давно рассвело, а он еще не слышал ни одного залпа со стороны берега. По-видимому, Касрин потерпел неудачу. Без отвлекающего обстрела «Владыки ужаса» Гэйл смог выставить против них огромную армию.

— Редберн, — с запинкой произнес Бьяджио, — мне очень жаль. Клянусь, я приготовил дредноут...

Принц Редберн сказал очень просто:

— Не надо ни о чем жалеть. Вы были совершенно правы. Это — наша война. Мы ее выиграем или проиграем сами.

— И без поддержки трийцев, — с горечью добавила Брина. — Или вы все еще рассчитываете, что они нас выручат, император?

— Брина, не надо! — укорил ее Редберн. — Мы же теперь союзники!

— И я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить ваше Высокогорье, миледи, — пообещал Бьяджио. — Даю вам слово.

Лицо Брина немного смягчилось.

— Император, посмотрите туда! И, пожалуйста, скажите мне, что мы можем победить!

— Я не могу сказать этого, потому что не хочу вам лгать.

— Я не ожидал отряда из Фоска, — заметил Редберн. — И горкнейцев тоже. У вас много врагов, государь император.

— Надо думать, это подарок от баронессы Риктер. Бьяджио вспомнил, как он подстроил гибель ее брата на

Кроуте. Одиннадцать нарских правителей погибли в тот день. Бьяджио почти удивился, что к Гэйлу не пришло еще больше его врагов.

— А горкнейцы? — спросила Брина. — Почему они здесь?

— Лучше вам об этом не знать, — ответил Бьяджио.

Принц Редберн осмотрел свои фланги. Неподалеку Олли Глинн беспокойно переминался под своим штандартом с оскаленным медведем. Из всех правителей кланов один Глинн хотел войны. Он даже попросил о чести первому вступить в бой. Бьяджио решил, что клан Глинн мог бы справиться с пехотой. Или, может быть, с отрядом из Фоска.

— Пора, — решил Редберн. Он повернулся к Брине. — Останься здесь, сестра. Жди меня. Если меня убьют, ты знаешь, что надо делать.

— Знаю.

Редберн повернулся к Бьяджио:

— Он нас ожидает?

— Он решит, что вы собираетесь выдвинуть свои условия, — ответил Бьяджио. — Или, может быть, потребовать его сдачи. Он наверняка надеется, что эта демонстрация численности его войск вас испугала. Вот почему он еще не начал атаку.

— Тогда я не заставлю его ждать.

Подняв руку в боевой рукавице, Редберн по очереди повернулся к каждому из предводителей кланов. Один за другим предводители кланов выехали из рядов и направились к Редберну в центр его армии. Олли Глинн первым оказался рядом с принцем.

— Мы поедем бросить вызов? — спросил он.

— Да, — подтвердил Редберн. Повернувшись, он улыбнулся Вандре Грэйфин. — Вандра, я очень сожалею об этом.

Предводитель клана Грэйфин покачала головой.

— Не надо извиняться. Никого из нас не вывели сюда насильно.

Крэй Келлен добавил:

— Не ты начал эту войну, Редберн. Ее начал Гэйл. А мы ее закончим.

Бьяджио вывел своего коня вперед.

— Я знаю, картина кажется мрачной, — сказал он им. — Но у вас есть латапи. И, что еще важнее, у вас есть отвага. Редберн, я поеду с вами.

Принц покачал головой.

— Это слишком опасно. И потом, Гэйл не поедет сам разговаривать с нами.

— Поедет, когда увидит меня, — возразил Бьяджио. На его губах появилась хитрая улыбка. — Не забывайте: война — это игра ума. И мне кажется, что я смогу добиться для нас некоторого преимущества.

А Тэссис Гэйл на восточном берегу Серебрянки испытывал высочайшее удовлетворение в окружении армии своих лучших бойцов. Он уже очень давно не выезжал на битву, и теперь снова чувствовал себя молодым. При виде врагов на противоположном берегу у него заиграла кровь, придавая сил и обостряя все мысли и чувства. Рядом с ним в седле сидел герцог Баллах Горкнейский, который явно нервничал при виде противника. А вот граф Галабалос из Фоска тихо мурлыкал что-то себе под нос, не сомневаясь в победе. В отсутствие баронессы граф взял командование своими соотечественниками на себя. В своем длинном бурнусе и шипастых латах он казался совершенно равнодушным к силам горцев, расположившимся на той стороне реки, и его сотня, похоже, разделяла его настроение. Майор Мардек из Зеленой бригады тоже не беспокоился. Он быстро подскакал к королю от переднего края и резко осадил протестующе заржавшего коня. Из-под демонского забрала его голос звучал по-особому гулко.

— Предложить им сдаться, государь?

— Сдаться? — переспросил Баллах. — Они не станут сдаваться, дурень! Ты только посмотри на них!

— Галабалос! — позвал Тэссис Гэйл. Когда граф подъехал, король сказал: — Мардек хочет знать, следует ли нам предлагать им сдаться. Что скажете?

— Мои люди пришли сюда драться, король Тэссис, — заявил Галабалос. — Именно этого захотела бы наша баронесса, чтобы отомстить за своего брата.

— А, ваша баронесса. Ну конечно! — откликнулся Гэйл. Галабалос выпрямился в седле.

— Жаль, что она не смогла при этом присутствовать. Но мы ее не подведем.

— Я в этом совершенно уверен, — сказал Гэйл. Он посмотрел по очереди на каждого из своих собеседников. — Вспомните, зачем мы здесь, друзья мои. Ради мщения. Не забудьте о своей дочери, герцог Баллах. И о вашем бароне, Галабалос.

Баллах кивнул:

— И о вашем сыне, Тэссис. Тэссис Гэйл вздохнул.

— И о моем сыне.

— Милорд, — окликнул его Галабалос, указывая в сторону реки. — Посмотрите!

От армии горцев отделилась группа всадников. Гэйл насчитал пятерых. Большинство сидели на лосях, но под одним был простоватый на вид конек.

— Редберн, — заявил Мардек. — Может, он хочет обговорить с нами условия.

— Да, — подхватил Баллах. — Наши условия! — Герцог прищурился. — А кто это с ним?

— Предводители остальных кланов, — ответил Мардек.

— Нет, на коне. Кто это?

Тэссис Гэйл присмотрелся внимательнее. В прорези шлема вырисовалась странная фигура. У всадника были золотые волосы и янтарная кожа, он был необычайно гибким и высоким. Он ехал подле Редберна, держась очень надменно, гордо выпрямившись в седле и гневно глядя на другой берег Серебрянки.

Гэйлу понадобилось несколько секунд на то, чтобы узнать его, а узнав, он чуть не упал с седла.

— Всемогущий и милосердный Боже! — ахнул он. — Это Бьяджио!

Действительно, это был Ренато Бьяджио в черных кожаных доспехах, с лукавой улыбкой на губах, с серебристым мечом на поясе. Он знал, что взбесит Гэйла своим присутствием, для того и ехал.

— Что за мерзкий подвох он задумал? — вскипел Гэйл.

— Император Бьяджио? — И без того шаткая решимость Валлаха испарилась окончательно. — Это правда, он?

— Не могу поверить! — выговорил Гэйл. — Этот щеголь нас раскусил!

По рядам солдат пробежал встревоженный ропот. Майор Мардек посмотрел на своего короля.

— Милорд, что мы будем делать?

Гэйл не ответил. Он был настолько разъярен, что не мог издать ни звука. Пока Бьяджио подъезжал к ним, Гэйл пытался сообразить, в чем именно они ошиблись. Он же был так осторожен, а Бьяджио так слаб. Как император смог разгадать его планы?

— Дьявол! — прошептал Гэйл. — Вот он кто!

— Тэссис! — настоятельно спросил Баллах. — Что нам теперь делать?

— То, ради чего мы здесь собрались, Баллах! — отрезал Гэйл. — Нам же Бьяджио и был нужен! И хорошо, что он здесь, — не надо будет идти аж до Черного Города. — Гэйл ощутил прилив радости. Как он и обещал Риктер, он встретится с Бьяджио в бою! — Пусть он едет сюда. Пусть попробует, моей стали! — Разъярившись, Тэссис стремительно выехал из-за спин своей пехоты и поскакал к кавалерии, собравшейся у реки. — Ты меня слышишь, Бьяджио? — крикнул он. — Я здесь! Сразись со мной, убийца!

Бьяджио на том берегу Серебрянки улыбнулся еще шире. Гэйл осадил коня у самой реки, грозя кулаком приближающемуся императору. Мардек и остальная свита прискакали следом за ним.

— Тэссис, отойдите назад! — попросил Баллах. — Не давайте ему вас раздразнить. Ему только этого и надо!

Не обращая внимания на этот совет, Гэйл заорал:

— Я здесь, император! Я готов с тобой встретиться!

— Сюзерен мой, прошу вас! — взмолился Мардек, поспешно ставя своего коня перед Гэйлом. — Вернитесь обратно. Позвольте мне поговорить с этими свиньями за вас.

— Я сам буду за себя говорить! — огрызнулся Гэйл. — Сию минуту подай назад! Пусть он меня видит!

Мардек, Баллах и Галабалос окружили короля, дожидаясь, пока император и горцы не доедут до реки. Когда они оказались на берегу, Редберн поднял руку, дав сигнал своим спутникам остановиться. Рыжий Олень вызывающе посмотрел на Гэйла.

— Тэссис Гэйл! — громко произнес он. — За твои преступления против моего народа и за избиение наших священных лосей мы вышли с тобой на битву. Сегодня ты заплатишь за свои злодейства.

Гэйл поднял забрало.

— Смелые слова, мальчик. — Он указал на Бьяджио. — Ты решил, что, приведя сюда эту тварь, ты меня испугаешь?

Бьяджио рассмеялся.

— Удивлены моим появлением, Тэссис? Мы довольно давно не виделись, правда? Для такого старика вы неплохо выглядите.

— Не пытайся меня дразнить, щеголь! — предостерег его Гэйл. — Именно тебя я и хочу уничтожить. И, как видишь, я хорошо подготовился.

— Да, — согласился Бьяджио, быстро взглянув на спутников Гэйла. — Мне говорили, что вы пригласили Валлаха в свое братство. Как поживаете, герцог? Вижу, что вы потратили часть своего прославленного состояния.

— А меня вы тоже ждали, император? — вызывающе осведомился граф Галабалос. — Вместе с моей армией?

— Ах да! — лениво отозвался Бьяджио. — Фосканцы! А где твоя хозяйка, пес? Я-то думал, что она будет здесь, оплакивая своего мертвого братца. — Он улыбнулся. — Барон Риктер был человеком храбрым. Мне говорили, что он не издал ни звука, когда лиссцы вырезали ему сердце.

— Свинья! — крикнул Галабалос, скача к берегу. — Переправься сюда и повтори это мне в лицо!

— Нет! — взревел Гэйл. — Бьяджио, ты мой! У остальных тоже к тебе счеты, но именно я снесу тебе голову!

Император изобразил изумление.

— Так речь идет о головах? Гм... интересная идея. Как она вам нравится, Баллах?

— Мясник! — крикнул герцог. — Как ты смеешь так говорить о моей дочери?

— Я? — переспросил Бьяджио. — Ах, мой бедный обманутый Баллах! Так вы считаете, что это я убил леди Сабрину?

Баллах прищурился.

— Ты, мерзкая тварь...

— Хватит! — заявил Гэйл, спеша сменить тему разговора. — Нам всем известны твои преступления, Бьяджио.

— О, но, по-моему, герцог не все знает, Тэссис. — Бьяджио перевел взгляд на Валлаха. — Приношу мои извинения, герцог. Да, я отдал приказ, чтобы ее убили, я этого не отрицаю. Но это не я ее насиловал и рубил ей голову.

— Молчи, дьявол! — зарычал Гэйл. — Мы не станем слушать твою ложь!

Бьяджио улыбнулся.

— Это сделал Блэквуд Гэйл.

Герцог Баллах покачнулся в седле. Вид у него был совершенно потрясенный. Гэйл поспешил объясниться:

— Не верьте ему, Баллах. Он — лжец.

— Ах, Тэссис, полно! — проговорил Бьяджио. — Мы ведь были тогда союзниками. Да ведь я столько времени проводил у вас в замке! И я прекрасно помню, как бросил леди Сабрину к ногам вашего сына. Видите ли, Баллах, она была подарком. И Блэквуд был так ею доволен! Он не мог дождаться, когда...

— Это правда? — вопросил Баллах, берясь за рукоять меча. — Тэссис?

Лицо Гэйла окаменело.

— А что ты станешь делать, если, правда? Твой враг — Бьяджио, Баллах. А не я!

— Но вы меня предали!

— Ничуть! — заорал Гэйл. — Этот дьявол отдал приказ о казни твоей дочери. У моего сына не было выбора — он его исполнил!

— Ну, давайте уточним, Тэссис, — вмешался Бьяджио. — Изнасилование в этот приказ не входило.

— Заткнись! — зарычал Гэйл. Ситуация совершенно неожиданно начала выходить из-под контроля, и он не знал, что делать. — Баллах, послушайте...

— И вы хотите, чтобы я за вас сражался? — воскликнул герцог. — После того, что ваш ублюдок сделал с моей дочерью?

— Ты никогда ее не любил, Баллах, ты сам это знаешь. Не любил так, как я любил моих детей...

— Она была моя! И вы ее у меня отняли! — Баллах посмотрел через реку на Бьяджио. — Вы оба ее отняли у меня. Вы не имели права! — Он подобрал поводья своего коня и повернул его к своим наемникам. — Мы не будем воевать за вас, — заявил он. — Ни сегодня, ни потом.

Тэссис Гэйл постарался сохранять спокойствие.

— Баллах, не бросайте нас.

— Пусть вас черти заберут, Гэйл! — огрызнулся Баллах.

— Баллах...

— Не пытайтесь уехать, Баллах, — предостерег его Бьяджио. — Иначе он убьет вас, как убил вашу дочь.

Баллах повернулся к Гэйлу.

— Вы можете убить меня, Гэйл, но если вы это сделаете, мои люди выступят против вас. И тогда вы наверняка проиграете эту войну.

Гэйл был так разъярен, что не мог отвечать. Баллах рысцой поехал прочь. Его люди с любопытством наблюдали за его приближением. Мардек направился, было за ним, но Гэйл его остановил. Тут ничего поделать было нельзя.

— Пятьдесят человек, — сказал Гэйл. — Жалкая горстка. Нас по-прежнему больше, чем твоего отребья, Бьяджио. — Он перевел взгляд на Редберна. — Я пощажу тебя, принц, если ты выдашь мне этого демона. Ты и твои кланы сможете вернуться домой живыми. Только выдай мне Бьяджио.

Принц Редберн рассмеялся.

— Месяц назад я мог бы согласиться на такую сделку, но теперь наших латапи не вернуть. Придется вам драться.

— Посмотри вокруг, Редберн, — посоветовал ему Гэйл. — Вам нас не победить. Мы уничтожим вас, как уничтожили ваших лосей. — Он посмотрел на Бьяджио. — Ты проиграл, император. Признай это.

Но Бьяджио не ответил. Вместо этого император наклонил голову, словно прислушиваясь к каким-то далеким звукам. Гэйл нахмурился — и тоже их услышал. Откуда-то издалека с востока доносился глухой рокот.

— Что это? — спросил Гэйл у Мардека. — Ты слышишь? Бьяджио захохотал.

— Это огнеметы! Орудия дредноутов, Гэйл!

— Что?

— Ах вы, глупец! Неужели вы решили, что я приехал сюда один? Уже в эти минуты Черный флот обстреливает ваши берега.

— Нет!

— Не нет, а да! И у флота приказ: полностью их опустошить.

— Не может быть! Никабар мертв! Веселье исчезло с лица Бьяджио.

— Пусть Никабар и мертв, но я — император. И Черный флот плывет туда, куда его посылаю я. Вы обречены, Тэссис. Сдавайтесь!

— Никогда! — прошипел Гэйл. Он обнажил свой меч. — Я никогда не склонюсь перед тобой, убийца! Никогда, покуда я жив!

— Тогда защищайте свои земли. Потому что сегодня вам придется столкнуться не только с этими горцами. — Бьяджио завел своего коня в реку. — Вам придется справляться и с дредноутами, Гэйл. И угадайте, что еще вам грозит?

— Игры! — завопил Гэйл. — Игры и ложь!

— Трийцы, — заявил Бьяджио. — Посмотрите на карту, старик. Сегодня вы начали войну на двух фронтах.

Майор Мардек подскакал к берегу.

— Мой сюзерен, — сказал он, — если это правда...

— Это правда, — подтвердил Бьяджио. — Вторжение в Арамур уже началось. Ричиус Вэнтран вернулся, и он привел с собой трийскую армию. — Его смеющиеся глаза остановились на Гэйле. — Проиграл не я, Тэссис. А вы!

— Мой сюзерен, нам надо защищать наши берега! — настоятельно проговорил Мардек. — И Арамур...

Тэссис Гэйл едва его слушал.

— Ложь, — прошептал он. — Сплошная ложь... Бьяджио сохранил свою насмешливую улыбку.

— Вам необязательно мне верить. Вы можете все остаться здесь — и погибнуть.

— Громкие слова! — кипел Гэйл. — Но мне нужен только ты!

— Нет, — возразил Редберн. Он заставил своего лося остановиться рядом с конем Бьяджио. Остальные предводители кланов последовали его примеру. — Мы — союзники, Гэйл. Если вы воюете с Бьяджио, вы воюете со всеми нами.

— Ну что ж, щенок! Готовься умереть.

Гэйл круто повернул коня и поехал обратно к рядам конницы. Мардек последовал за ним.

— Король Тэссис, нам необходимо обезопасить побережье! — настаивал майор. — Пожалуйста, позвольте мне отправить туда какие-нибудь силы. И в Арамур тоже. Я умоляю вас...

Резко опуская забрало, Гэйл распорядился:

— Отправь пятьдесят человек на берег. И не больше, понял?

— А в Арамур?

— К черту Арамур! — ответил Гэйл. Он по-прежнему не был уверен в том, что Бьяджио не лжет, и не собирался распылять силы. — Пусть Элрад Лет сам за себя постоит.

— Государь, — осторожно проговорил Мардек, — если император говорит правду, то нам грозит смертельная опасность. Нам следует отступить.

— Что?! — взорвался Гэйл. — Отступить? Когда Бьяджио так близко?

— Но дредноуты...

— Мы не отступим! — прогремел Гэйл.

Он снова посмотрел на другой берег. Бьяджио и горцы возвращались к своим армиям. На левом фланге талистанцев Баллах уводил с поля своих горкнейцев. Подняв меч к небесам, Гэйл привстал в стременах и завопил:

— Вы меня слышите, трусы? Мы не отступим! — Он указал концом клинка на Мардека. — Майор, готовьте лучников. — Повернувшись к Галабалосу, он распорядился: — Граф, вы начнете первым. Готовьтесь отомстить за вашего барона.

Гэйл снова опустился в седло и посмотрел вслед Бьяджио и предводителям кланов. В голове у него стоял мучительный звон. Он понимал, что это к нему снова подступает безумие, однако он подавил его, попытался прогнать. И в то же время он чувствовал, что слишком разъярен, чтобы полностью избавиться от безумия. Сегодня, во время битвы, он будет берсеркером.

46

Через два часа после рассвета «Владыка ужаса» приковылял в воды Талистана. Спустя еще час корабль отыскал цель: высокую крепость, стоящую на берегу. Все три орудия правого борта открыли огонь.

Для Касрина это было делом привычным: с борта своего' дредноута он обстреливал бессчетное число лисских укреплений и прекрасно оценивал дальнобойность своих огнеметов. Он рассмотрел крепость в подзорную трубу и сразу же направил на нее орудия, воспользовавшись этой мишенью, чтобы привлечь внимание Тэссиса Гэйла. «Владыка ужаса» с трудом доплыл до Талистана. Порванные паруса тормозили корабль, словно опущенный якорь. К назначенному сроку Касрин опоздал и теперь не знал, что произошло с Бьяджио и начал ли Ричиус Вэнтран наступление на Арамур. Он знал только, что выполняет свое обещание отвлечь армии Талистана с помощью мощных орудий своего корабля. Касрин корректировал огонь с планшира, наблюдая в подзорную трубу, как талистанцы бегут из своей крепости. «Владыке» уже удалось пробить большую брешь в пандусе, и теперь он сосредоточил огонь на главной сторожевой башне. Солдаты на берегу бессильно махали руками, но не могли ничего предпринять, чтобы прекратить смертоносный огонь. Касрин не стал вести огонь по солдатам. Маленький призрак девочки из Лисса сидел у него на плече, умоляя проявить милосердие. На этот раз Касрин к ней прислушался. Сегодня ему необязательно было становиться убийцей.

— Там! — крикнула Джелена.

В грохоте огнеметов говорить было невозможно. Джелена и Касрин заткнули уши восковыми пробками, чтобы хоть немного защититься от шума. Джелена тесно прижалась к Касрину, пытаясь что-то ему сказать.

— На берегу! — еще громче крикнула она. — Видишь их?

— Я их вижу, — ответил Касрин.

— Ты можешь их достать!