- А вдруг, Степочка, эти негодяи, что правят, возьмут и у Пети все отберут! - испугалась Вера Петровна. - Что тогда будем делать?
      Укоризненно посмотрела на мужа и резонно рассудила:
      - Заработка, что имеют Света и Миша, дай Бог, чтобы им хватило поставить на ноги дочек. Нас с тобой выручает только садовый участок. Вот я и спрашиваю: смогли бы мы совершить круиз, если бы не Петя?
      Обвела всех взглядом ясных серых глаз и вновь обратилась к мужу:
      - А кто помог вашему институту послать ученых на конференцию? Разве не он? Ты же предлагаешь плюнуть в колодец, из которого пьешь! - И осуждающе покачала головой.
      - Бабушка не понимает, Петенька, как унизительно для заслуженных людей, крупных ученых, - ведь заработали у государства право на достойную оплату и содействие своей научной деятельности - пользоваться милостью богачей, - с горечью обратился к нему профессор. - Даже если благодетель - твой родственник!
      Светлана Ивановна хотела уже снова вмешаться, но неожиданно на помощь ей пришел сын.
      - Ты совершенно прав, дедушка! - спокойно заявил он. - Я и сам того же мнения. Труд талантливых людей - ученых, деятелей культуры и искусства должен оплачиваться высоко. Государство, а не благодетели обязано обеспечить им условия для достойной жизни и отдыха.
      Оглядел всех сидящих за столом, как бы призывая их к согласию, и заключил:
      - Это безобразие и с ним пора покончить! Нам всем надо добиваться, чтобы положение кардинально изменилось. А сейчас давайте попросим маму, предложил он, взглянув на нее с лукавой улыбкой, - показать, какой изумительный торт приготовила она к чаю. Довольно с нас политики!
      Все последние дни Кирилл сильно нервничал, и виной тому - Алик. Как ни просил, ни требовал он от него ускорить выполнение своего "заказа", тот почему-то тянул резину, ссылаясь на неподготовленность и плохое самочувствие. Последнее особенно раздражало Кирилла. "Нечего было браться этому мозгляку, раз еле дохает! - озлобленно думал он и пугался: - А вдруг и правда, загнется? Неужели, плакали мои денежки?"
      В конце недели он не выдержал напряжения и прямо с утра, едва проснувшись, схватил телефонную трубку.
      - В чем дело? Что тебе мешает? - насел на него Кирилл. - Ты что уже пушку в руках держать не в состоянии?
      - Не голоси! Надеюсь, тебя там никто не слышит? - зашипел на него Алик. - Не могу же я на это пойти очертя голову. Должен потренироваться в стрельбе, детально разведать обстановку.
      - Я же тебе все рассказал, даже план начертил! - возмутился "заказчик". - Ну какого рожна тебе еще надо?
      - Ишь какой нетерпеливый! А подумал, что будет, если меня повяжут?! разозлился тот. - Молчишь? То-то! Вчера ездил я туда - специально изучить пути отхода. Ты ведь с машиной меня ждать не будешь?
      - Еще чего! Я тебе хорошо заплатил! - огрызнулся Кирилл, но все же поинтересовался: - Решил, как смываться?
      - Нашел подходящий маршрутец, - удовлетворенно сообщил Алик. - Рядом там стройка. Я, как выбегу, сразу нырну за ограду - и оттуда на соседнюю улицу.
      Помолчал и, не скрывая страха, признался:
      - Я ведь почему тренируюсь в стрельбе? Мне нельзя промахнуться! Петька тогда от меня мокрое место оставит, сам знаешь.
      - Да уж, в этом ты прав! - согласился Кирилл и повеселев, добавил: Ладно, тренируйся, только патроны все не расстреляй!
      - Завтра с утра последний раз съезжу за город на тренировку. А в субботу, может, и покончим с этим делом, - заключил Алик. - Ты вечером ко мне приезжай. Обсудим, как заманить клиента. У меня план есть.
      "Как всегда, гениальный", - насмешливо подумал Кирилл, кладя трубку.
      Обещание, данное Аликом, подняло ему настроение, но, как оказалось, ненадолго. Не обнаружив на кухне завтрака, он вдрызг разругался с матерью.
      Любовь Семеновна и в хорошие времена злоупотребляла ликерчиком и аперитивами, а в последние месяцы на почве личных неурядиц буквально топила горе в бутылке. Мало того, что совместное проживание с сыном ежедневно вызывало у нее стрессы, в связи с оскудением бюджета ее бросил любовник, Жорж, он же Юрий, и это окончательно подкосило ее все еще темпераментную женщину.
      Всегда раньше следившая за собой, она теперь целыми днями, нечесаная и подшофе, бродила по квартире как неприкаянная. Но главная беда, и ее немедленно ощутил на себе Кирилл, - Любовь Семеновна перестала готовить еду - питалась всухомятку. Привыкнув, что дома проблем с едой у него нет, вынести этого он не мог и, не найдя, чем позавтракать устроил грандиозный скандал.
      - Ты что это саботаж устроила, старая сука?! - Разъяренный Кирилл ворвался в спальню к матери, ничуть не смущаясь тем, что она полуобнаженная лежит на постели поверх одеяла. - Почему не приготовила завтрак?
      - Что ты... шумишь? Я болею... - Любовь Семеновна плохо соображала успела натощак выпить полстакана неразбавленного джина; поняв наконец, что он от нее хочет, пробормотала: - Сам сделай... что-нибудь. Жил ведь один...
      - А на что ты тогда нужна мне здесь, пьяная свинья? - завопил он, схватив ее за плечи. - Знаю, чем ты больна, сам такой! А ну, вставай немедленно!
      - Отвяжись, негодяй! - немного протрезвев, наотрез отказалась мать. Ничего не буду делать, раз так со мной обращаешься!
      - Как же еще с тобой обращаться, когда не выполняешь своих обязанностей? - с ненавистью бросил ей Кирилл. - Жрать дома нечего!
      Любовь Семеновна была сильная женщина, окончательно протрезвев, вырвалась из рук сына.
      - Постыдился бы, бездельник! - всхлипнула она, дотянувшись до халата и накинув его. - Не тебе, паразиту, толковать об обязанностях! Ты что же, всю жизнь собираешься сидеть у меня на шее?
      - А что, только твоим любовникам можно?! - взвизгнул Кирилл, вне себя от отвращения к матери и от голода. - Обязана меня кормить, раз нахапала столько у отца, наставляя ему рога!
      - Ах ты, мерзавец! Оскорбляешь мать и еще хочешь, чтобы я для тебя что-то делала?! - отчаянно заголосила Любовь Семеновна. - Ничего больше от меня не дождешься!
      - Вот как? Я тебя заставлю! На, получай! - истерически заорал Кирилл, отвешивая матери оплеуху.
      - Негодяй! Тюрьма по тебе плачет! - опомнившись, крикнула мать и запустила в него будильником.
      - Убью, сука! - бросился он на нее и так толкнул в грудь, что она не удержалась на ногах и свалилась на кровать, больно ударившись головой о спинку.
      Испугавшись того, что наделал, и понимая - ничего не добьется, Кирилл выскочил из спальни. Несчастная Любовь Семеновна лежала ничком, держась рукой за ушибленное место и остро переживая свою семейную трагедию: "Нет! Я этого не выдержу - сойду с ума от горя и одиночества! Чем я так прогневила Бога?.."
      На следующий день Кирилл еле дождался вечера, чтобы поехать к Алику. Пообедал в дешевом кафе, - деньги кончались, а мать после вчерашнего скандала, похоже, и впрямь заболела и почти не выходила из своей комнаты. Невкусная еда, отвратительная обстановка грязной забегаловки как-то странно соответствовали его сегодняшнему настроению.
      Своего киллера он застал дома: мрачен, выглядит скверно; открыв ему дверь, сразу скрылся на кухне - наверно, уже приготовил все для очередной инъекции.
      - Только вернулся, жутко продрог - всего аж колотит, - взяв в руки шприц, пожаловался Алик, зябко поеживаясь. - Ничего, сейчас уколюсь и полегчает...
      "Врешь! Опять у тебя ломка начинается, - не поверив, усмехнулся про себя Кирилл. - Уже жить не можешь без наркотика". И вроде бы сочувствуя произнес:
      - Давай приводи себя в порядок! Разговор у нас ответственный будет.
      Подсел к кухонному столу и, дав хозяину закончить процедуру, вытащил и разложил нарисованный им план подъезда. Прямо на глазах приободрившись и повеселев, Алик сел рядом и стал внимательно рассматривать план.
      - Самое лучшее место, где удобно поджидать клиента, - Кирилл ткнул пальцем в бумагу, - ниша в стене напротив лифтов, как раз за кабиной консьержки.
      И обосновал свое предложение более подробно:
      - Ты укрыт от глаз дежурного вахтера: задняя стенка его кабины, в отличие от других, не остеклена. Входящие в подъезд тоже тебя не увидят, пока сам не выскочишь.
      - Согласен, место подходящее. Но мне нельзя там торчать слишком долго кто-нибудь из жильцов обратит внимание и стукнет вахтеру, а чего доброго, и в милицию.
      - Думал я и об этом. - Кирилл бросил на него самодовольный взгляд. Самое лучшее, на мой взгляд, - это совершать короткие рейды вниз-вверх по первому маршу лестничной клетки, она рядом с нишей.
      - Какие еще рейды? - не понял Алик. - Зачем?
      - А чтобы тебя не засекли входящие и выходящие из лифтов, - с видом превосходства объяснил Кирилл. - От парадной двери лестницы не видно, - И снова ткнул пальцем в план.
      Однако Алику это не понравилось.
      - Ты издеваешься, что ли?! - возмутился он. - Хочешь заставить меня бегать полдня по лестнице?
      - А ты лучше можешь предложить? - вскинулся Кирилл. - Тогда давай выкладывай!
      Крыть было нечем, и после паузы Алик примирительно согласился:
      - Ладно, может, и побегаю, если недолго. Главное - правильно вычислить время прибытия клиента домой, - серьезно посмотрел он на Кирилла. - Для этого я придумал гениальный план.
      - Здорово же у тебя котелок работает! - польстил Кирилл. - Рассказывай, что придумал!
      - Для этого я тебя сегодня и позвал. Ведь тебе же и придется выполнять.
      - Ну вот! Опять ты на меня взваливаешь свою работу... Сам все делай!
      - И сделал бы! Но это под силу только тебе!
      Выдержал небольшую паузу и раскрыл свой замысел.
      - Наша задача - заманить клиента в ловушку, определив время его прибытия домой. Так? - остро взглянул на Кирилла и продолжал: - Для этого ты ему позвонишь и назначишь встречу около дома.
      - Так и знал, что ты хочешь сделать меня соучастником! - не выдержав, взвизгнул тот. - Может, тогда и бабками поделишься?
      - Да не придется тебе туда ехать! - разозлился Алик. - Мне нужно только узнать время, когда он возвратится домой.
      - Не станет он со мной даже разговаривать, а не то что встречаться! Я ведь говорил, что только недавно выклянчил у него пятьсот баксов.
      Алик так громко захохотал, что Кирилл испугался - не сошел ли с ума...
      - Так на том и основан мой гениальный план, - успокоившись, объяснил тот. - Прошлый раз ты с ним договаривался о встрече, чтобы занять, а на этот раз вернешь долг. Врубаешься? - бросил он на него насмешливый взгляд.
      - Чего тут не понять... - пробурчал Кирилл, все еще сопротивляясь необходимости снова унижаться перед врагом. - Но где мне взять столько бабок? - озадачился он - и вдруг тоже рассмеялся. - Что-то совсем перестал соображать! Мне же ехать-то не придется.
      Теперь план, предложенный Аликом, и впрямь казался чуть ли не гениальным. И чем больше Кирилл думал над тем, что предстояло сделать, тем больше проникался уверенностью - все получится и ненавистный Петька попадется на эту удочку.
      В пятницу, в самом конце рабочего дня, генеральному директору "Цветмета" сообщили, что с ним срочно желает говорить Кирилл Слепнев. Петр, раздосадованный, хотел сразу отказать, но передумал.
      - Что тебе от меня нужно на этот раз? Снова денег? - не скрывая раздражения, спросил он, когда услышал в трубке голос Кирилла. - Когда ты наконец от меня отвяжешься? Я не дойная корова!
      - Ты меня, Петя, уж совсем за попрошайку принимаешь, - грустно произнес Кирилл, разыгрывая обиженного. - А я звоню тебе, как раз чтобы вернуть долг. Не такой уж я нищий!
      Петру стало неловко за свою грубость.
      - Ну, тогда извини! А то сосут со всех сторон... - смущенно оправдывался он. - Это хорошо, что возвращаешь долг. Но если у тебя с деньгами туго, то мне не к спеху.
      - Нет уж, давай рассчитаемся без задержки! - бодро запротестовал Кирилл. - У меня теперь бабки долго не залеживаются. Сегодня есть, завтра нет. Предлагаю вернуть тебе долг там же, где брал, - у твоего дома. Только скажи: во сколько тебя ждать?
      - Слушай, Кир, завтра суббота, и мне перед свадьбой надо сделать множество покупок. Право, не знаю, когда там буду. Не хотелось бы заставлять тебя долго ждать. Может, отложим на недельку-другую?
      - Я же тебе объяснил - не хочу оставаться твоим должником! Ничего со мной не случится, если пооколачиваюсь там часа два. Зато на душе станет легче! - Это говорилось с искренним жаром.
      - Ну ладно, - согласился он, - постараюсь быть на Зубовской около трех. Но давай договоримся: ждешь меня полчаса; не подъеду к этому времени больше себя не мучай! Я не буду в претензии, если долг отдашь позже.
      "Ишь какие мы богатенькие - пятьсот баксов для нас пустяк!" - вместо слов благодарности злобно произнес про себя Кирилл, а вслух с искренней радостью сказал:
      - Вот это мне подходит! Но предупреждаю: тогда ты своих денег долго не увидишь. Однако я надеюсь, этого не случится, - с рассчитанной лестью добавил он, - всем известно, что уговор для тебя - святое дело!
      "Приедет в это время, я его знаю! - ликовал он. - Алику не придется долго бегать по лестнице. Все-таки здорово он придумал с возвратом долга!"
      Очень довольный итогом осуществленной провокации, Кирилл поспешил обрадовать Алика; набрал номер - нет почему-то его на месте... А ведь договорились, что будет ждать звонка дома. Радостное настроение сразу сменилось беспокойством. Неужели куда-то умотал? Может, за наркотой? Но это же несерьезно - накануне такого дела!
      Чего только не передумал, в волнении перебирая возможные причины: попал под машину, выбежал за хлебом, стал жертвой одного из своих клиентов наркоманов или просто скукожился и отвезли в больницу. Везет проклятому Петьке!
      Причина оказалась совсем другой. Он уже совсем отчаялся, как неожиданно Алик связался с ним сам.
      - Ты, наверно, беспокоился, Кир, но я раньше позвонить тебе не мог, уныло сообщил он. - Четыре часа валтузили в ментовке. Приехали ко мне с повесткой и повезли к себе. Я уж думал - загребут!
      - Это все из-за Инки? - облегченно вздохнув, догадался Кирилл. - А я-то уже боялся, что с тобой произошел несчастный случай.
      - Нашли отпечатки пальцев и проверяют ее знакомых - наркоманов. А я и не стал отпираться, - насмешливо поведал Алик. - До чего тупые менты! Лишь зря мое и свое время потратили - ничего не докажут! Передозировка - обычная история. - Перевел дыхание и спросил о главном: - Ну как, удалось тебе договориться с ним о встрече?
      - Полный порядок! Обещал прибыть к трем - полчетвертого! Так что прятаться тебе долго не придется.
      - Тогда порядок! - удовлетворенно заключил Алик. - Значит, завтра поставим точку. А теперь мне надо отдохнуть. - И хотел положить трубку, но передумал. - Тебе стоит, Кир, подстраховать меня - посиди в машине на соседней улице. Не в твоих интересах, чтобы меня сцапали!
      Кирилл ничего не ответил, но твердо решил ни за что! Так и хочет, гад, его впутать! Поймают их вместе - ему уж точно не отвертеться!
      В эту роковую субботу Петр встал раньше обычного - предстояло сделать уйму дел. До свадьбы осталась всего неделя, и далеко не все подготовлено. Даже подвенечное платье невесты он не успел забрать из ателье. Лишь сданы в загс документы на регистрацию брака и достигнута договоренность о проведении церковного обряда в Алексеевском храме.
      Прежде всего надо съездить в "Президент-отель", оформить аренду зала для банкета на сто двадцать человек; отправить уже подготовленные приглашения, - помочь в этом вызвалась Светлана Ивановна, свободная от спектакля.
      - Ты бы лучше отдохнула, мама, - пытался отговорить ее Петр: они вдвоем завтракали на кухне (сестрички в детском саду, отец в отъезде). - Я же знаю: у тебя своих дел невпроворот, когда выпадает редкий выходной.
      - А кто тебе поможет меню составить? Я ведь сумею выбрать самое лучшее, и сделаю это по-хозяйски, все правильно рассчитаю. Затраты и так астрономические!
      - Может, это сделает бабушка? - предложил Петр.
      - Но ее дома нет. Мне вчера звонил папа - уехали на дачу спасать яблони от солнечных ожогов. Ты знаешь, что это такое? Я - нет.
      Петр утвердительно кивнул, но объяснять не стал, а перешел к делу:
      - Тогда, мамочка, отправимся сначала к продюсеру, он составляет программу эстрадного шоу, подпишу договор, - если одобришь его предложения.
      Сделал паузу, ожидая ее замечаний, и продолжал:
      - Потом в ресторан поедем, отберешь номера ревю, те, что тебе понравятся, и дашь свои замечания по меню. Сделаю предоплату. Так? вопросительно взглянул он на мать.
      - Разумеется. Я в твоем распоряжении до полудня, - кивнула она. - Потом мне надо забрать Оленьку и Надю из садика.
      - Конечно! Заедем в садик, и я вас доставлю домой! - весело заявил Петр. - А потом - на Зубовскую к Юле.
      - Не стоило бы ей никуда ездить... - тихо проговорила вдруг Светлана Ивановна. - Береженого Бог бережет! Разве ты сам не можешь забрать платье из ателье?
      - Попробуй убеди ее! - пробормотал Петр. - Мне не удалось. Обязательно хочет еще раз примерить.
      Сначала так и условились: что заказ из ателье заберет Петр, а Юля там покажется лишь в крайнем случае. Но времени оставалось мало, и она решила отправиться вместе с ним - не так, устранят на месте. Вот почему Петр, успешно завершив с помощью матери намеченные на утро дела, к двенадцати часам подкатил на служебном лимузине к дому у Зубовской площади. Юля его ждала уже в полной готовности. Однако Раиса Васильевна, которая последние дни чувствовала себя лучше, настояла, чтобы перед дорогой они попили чаю.
      - В этой суете, Петенька, нам недосуг было поговорить. - Она разливала чай. - У Юли подружкой невесты девушка из ее группы. А кого выбрал ты?
      - Виктора Казакова, тоже из моей бывшей группы. Последнее время мы с ним сдружились - он теперь со мной работает, менеджером по маркетингу.
      - Молодец! Наверно, как и ты, работает и учится. А я его раньше не видела?
      - Один раз, кажется... В прошлом году, на моем дне рождения. Долговязый такой, в очках.
      - Нет, не припомню. Ну да неважно. Пора вам, дети. Юленька, будь поосторожнее! - напутствовала она их, провожая.
      Примерно в это же время из старого вестибюля метро Парк культуры вышел Алик и неторопливо зашагал по направлению к дому у Зубовской. Жажда мести, необходимость отработать немалые бабки - вот что мобилизовало его силы. На сморщенном, как у старика, лице застыла решимость, глаза лихорадочно блестели.
      На место он прибыл в четверть второго - лимузин с Петром и Юлей уже уехал. Прилично одетый - в поношенное, но фирменно, - Алик прогуливался вблизи подъезда, размышляя, как незаметно проникнуть внутрь дома. Наконец удобный случай представился: рядом остановилась пожилая женщина с детской коляской, собираясь открыть парадную дверь.
      - Какой прелестный ребенок! - Алик заглянул в коляску. - Сосед я ваш, из двадцать шестой. Разрешите вам помочь? - И ухватился за коляску.
      - Вы очень любезны, молодой человек! - благодарно улыбнулась она. Если не затруднит, помогите затащить в лифт.
      Дружески с ней переговариваясь, Алик вкатил коляску в подъезд и дальше к лифтам, мимо дежурной консьержки - та хорошо знала жиличку и решила, что с ней кто-то из родственников. На радостях Алик даже сопроводил ее в лифте до нужного этажа и помог затащить коляску в квартиру.
      Решив первую часть своей задачи, он, чтобы не привлекать к себе внимания, спустился с лестницы пешком и затаился в нише за кабиной консьержки. Все время, пока ждал, действовал как запланировано: каждый раз, как кто-нибудь входил в подъезд с улицы или спускался на лифте, немедленно покидал свой пост и прятался на лестнице, которой никто, кроме детей с нижних этажей, не пользовался.
      В ателье Петр и Юля задержались дольше, чем рассчитывали. Оказалось, талия у нее увеличилась не так сильно, как предполагали, - лишнее пришлось убрать.
      - Да оставь все как есть! - уговаривал ее Петр. - И сейчас платье на тебе хорошо, а к свадьбе будет и совсем впору.
      - Ничего за неделю не изменится. Не беспокойся, я в него влезу! стояла на своем Юля. - Не хочу, чтобы висело на мне как балахон!
      Когда наконец все сделали, как она желала, Петру вместо того чтобы ехать домой, пришлось отправиться с ней в детский магазин.
      - Я уже многое припасла для нашего малыша, - улыбнулась Юля. - Не говорила тебе, чтобы зря не морочить голову. Знаю, как ты занят!
      Поймав его удивленный взгляд, объяснила:
      - Мне скоро совсем трудно будет двигаться, а такие вещи готовят загодя. Все крупное - коляску, кроватку, манеж - купишь после его рождения по моему списку. А сейчас нужно кое-что из мелочей. - И грустно вздохнула. - Была бы мама здорова - и проблемы нет!
      Часа два провели в детском универмаге: Юля основательно, придирчиво выбирала. Сделав необходимые приобретения и даже купив под конец огромного размера плюшевую игрушку, вышли и сели в поджидавшую их машину. Передав покупки водителю, Петр помог Юле удобно устроиться в салоне.
      К дому подъехали уже около четырех; Кирилла у подъезда не видно... Наверно, не дождался, с досадой подумал Петр. Ох, уж эти женщины! Разве с ними рассчитаешь время. Вылезли из лимузина, Петр открыл парадную дверь, взял из рук шофера, крупного молодого парня, покупки.
      - Ты, Федя, посиди в машине. Я отнесу все это в дом и вернусь. Тут меня должен был ждать один человек. Может, отошел куда-нибудь... Приду - скажу, что делать дальше.
      Водитель вернулся к машине, а Петр доверху нагруженный свертками, вошел в вестибюль, вслед за ним - Юля. Прождавший более двух часов Алик, вне себя от злобы и ярости, когда наконец увидел Петра не думая ни о чем выскочил из засады...
      Загородил им дорогу и, держа пистолет в вытянутых руках, прицелился... Его не видели: Петру заслонял обзор огромный пакет с плюшевой игрушкой, а Юле - его широкая спина Казалось бы, Петр обречен...
      Сколько ни готовился Алик к этому моменту, как ни тренировался, выстрелить сразу не удалось: руки тряслись, глаза застлал туман... Этих секунд промедления оказалось достаточно Петр уронил сверток и нагнулся поднять: в этот миг убийца как раз нажал курок - пуля досталась спутнице Петра...
      Ничего еще не сообразив, кроме того, что нужно немедленно спасаться, Алик стремглав выбежал из подъезда. Обезумев от страха, даже не бросил пистолет, - продолжая сжимать его в руке, подпрыгивая, словно заяц, кинулся в сторону стройплощадки...
      Когда в подъезде прогремел выстрел, водитель Петра, опытный телохранитель, сразу понял, что произошло, и по рации вызвал милицию. Выскочив из машины, бросился к дому, но тут увидел выбежавшего убийцу и устремился за ним. Бывшему десантнику не составило труда настичь мозглявого Алика. Сбив с ног, Федор заломил ему руку за спину, поднял с земли, и в полусогнутом состоянии, прихватив носовым платком пистолет, повел его, воющего от боли, обратно к дому.
      Несчастному Петру, когда он осознал, что произошло, было не до поимки убийцы - на его руках умирала Юля... Пуля попала ей в грудь, - теряя сознание, она все пыталась ему что-то сказать, но получались лишь хриплые стоны... Так она и скончалась в его объятиях - еще до приезда "скорой помощи".
      Глава 39. Расплата
      Нелепая, трагическая гибель Юли сразила ее родных и близких, повергла в глубокий траур всех друзей и знакомых. Много пролили слез; только о том и говорили, проклинали убийцу, выражали сочувствие родителям, потерявшим единственную дочь и Петру, против которого, по общему мнению, и было направлено это злодейское преступление. Подозревали конкурентов.
      Чета Яневичей замкнулась в четырех стенах, ни с кем не общалась и никого не принимала. Раиса Васильевна впала в тяжелую нервную депрессию, совсем занемогла и не вставала с постели. Муж неотлучно находился рядом, боясь потерять и ее... От горя и отчаяния остатки волос на его лысой голове стали совершенно седыми, он враз превратился в старика.
      Заниматься организацией похорон дочери родители оказались не в состоянии, все хлопоты легли на плечи Петра и его родных. Ценой больших усилий, а вернее, затрат на взятки удалось договориться о выделении небольшого участка для погребения Юли рядом с могилой родителей Михаила Юрьевича Юсупова на Ваганьковском кладбище. Там недавно выкорчевали старое, высохшее дерево.
      - Если удалить и эти негодные деревья, здесь можно обустроить фамильный участок. - Администратор кладбища, маленький, неопрятный толстяк, указал отцу и сыну Юсуповым на окружающие могилу три старые, полузасохшие липы.
      Опустил глаза, многозначительно добавил:
      - Это, естественно, вам дорого обойдется.
      Договорились об отпевании в кладбищенской церкви.
      - Какое ужасное несчастье! Какая трагедия! - сердечно посочувствовал им осанистый батюшка, внешне больше похожий на профессора, чем на священнослужителя, и поднял глаза к небу. - Так, видно, Богу угодно - взять к себе эту чистую душу. Царствие небесное!
      Похороны Юли назначили на вторник в полдень. Оплатив счет в конторе ритуальных услуг, Петр и Михаил Юрьевич отправились к безутешным Яневичам надо вместе решить оставшиеся вопросы. К тяжелому горю Петра добавлялось еще неизъяснимое чувство стыда, - словно он виноват, что случайно остался жив... Разговаривать с родителями Юли, видеться с ними - особенно трудно.
      Когда появились в квартире на Зубовской и заглянули в спальню. Раиса Васильевна при виде Петра вновь бурно зарыдала; небритый заплаканный Яневич сделал им знак рукой, - мол, выйдите пока. Мрачно потупившись, отец и сын удалились в гостиную; немного успокоив жену, к ним присоединился Лев Ефимович.
      - Вы уж извините, - пробормотал он охрипшим голосом. - Происшедшее нас подкосило. Сам никак не могу взять себя в руки... Чего же ждать от несчастной, больной матери?
      Ни Петр, ни Михаил Юрьевич не нашли слов утешения; Яневич сделал над собой усилие, спросил:
      - С похоронами все устроено? На Ваганьковском? Когда? Нет, простите, не могу! - И не выдержал, зарыдал, безвольно опустив голову на руки.
      Юсуповы молча ему сопереживали; овладев собой, Лев Ефимович благодарно сказал, утирая мокрым платком глаза:
      - Спасибо, друзья! Не знаю, что бы мы сейчас делали без вас... Я совершенно разбит, уничтожен!..
      - Понимаем, делаем все, что необходимо. Вам ни о чем не надо беспокоиться, - ласково промолвил Михаил Юрьевич. - Твоя задача, дорогой Лев Ефимович, - проявить стойкость самому и помочь выдержать этот ужасный удар судьбы жене.
      - Я тоже убит наповал, до сих пор не могу поверить, что это не страшный сон... - прошептал Петр. - Уж слишком все жестоко, несправедливо... Меня должны хоронить, а не Юленьку!
      - Не нужно лишних слов, сын! - строго посмотрел на него Михаил Юрьевич. - Юленьку не вернуть. Такова, видно, ее доля, не нам спорить с судьбой.
      Повернулся к Яневичу, положил ему руку на плечо.
      - Мужайся, дружище! Очень тяжело, но нужно выдержать. - И слегка встряхнул безутешного отца. - Тебе сейчас нужно позаботиться о жене.
      Сделал знак сыну, поднялся, попрощался.
      - Будьте готовы во вторник, к одиннадцати; оповестите всех родственников, кто будет участвовать в похоронах. За вами сюда заедет автобус. В полдень на кладбище отпевание.
      - Родственников немного... Мы уже дали отбой. С Анфисой наберется человек восемь, - отозвался не поднимая головы Яневич.
      - Ничего, мест в автобусе всем хватит. А для поминок Петя снял близлежащее кафе. Все как полагается.
      Руководство "Цветмета" обедало в отдельном зале при заводской столовой. Петр уже заканчивал с едой, когда к нему подошел худощавый человек в мешковатом, дешевом костюме. Генеральный директор с трудом узнал следователя Лаврентьева - он вел дело об убийстве Юли: до этого видел его только в милицейской форме. Тот поздоровался, подсел к его столику.
      - Мне сказали о вашем прибытии, - кивнул ему Петр. - Удалось что-нибудь выяснить?
      - Версия мести конкурентов не подтверждается. Никому не известно, чтобы конкуренты что-то замышляли, - с кислым видом сообщил следователь. - Лещук утверждает, что пошел на убийство из личной ненависти. Но он лжет.
      - Почему вы так думаете? Он уже нападал на меня раньше и ранил ножом.
      - Да, он сам об этом говорил, и, конечно, личные мотивы у него присутствовали, - признал Лаврентьев. - Но мы обнаружили у него крупную сумму в валюте - это свидетельствует, что заказ был.
      Петра это не убедило.
      - Деньги он мог скопить от торговли наркотиками.
      - Вряд ли мог что-то скопить, этот отпетый наркоман, - возразил следователь. - Я убежден, что заказчик был, и мы скоро его установим!
      - Это каким же образом? Думаете, убийца признается?
      - Вот именно! - строго взглянул на него Лаврентьев. - У Лещука уже началась ломка. А мы его избавим от этих мук, только когда скажет правду.
      - Ну назовет он кого-то, чтобы получить свою наркоту. - Петр скептически сжал губы. - Надо же еще доказать, что это не оговор?
      - На деньгах сохранились "пальчики", - усмехнулся следователь. - Они-то и помогут выяснить истину.
      На этом разговор закончился и, попрощавшись, Лаврентьев отправился к себе на Петровку, убийцу содержали в камере предварительного заключения МУРа. Прибыв на место, следователь убедился, что не ошибся в расчетах: Альберт Лещук бьется в истерике, требует инъекции наркотика.
      Когда в камеру к нему вошел Лаврентьев, он уже обессилел, - пуская изо рта пену, распластался на грязном полу. Завидев вошедшего, снова взвыл; тот сразу пресек новый приступ истерики, пнув его легонько ногой.
      - А ну, вставай! Нечего тут концерты устраивать, не у мамки в гостях! Хочешь получить дозу - говори: кто тебе заплатил? Будешь запираться подыхай как собака!
      "Хрен тебе, хитрый мент! Знаю, что мне будет за групповой сговор. Даже испытывая муки, Алик трезво соображал. - Уж лучше буду косить под личную вражду. Не выдержат - сжалятся!"
      - Говорю - стрелял из ненависти! - истерично выкрикнул он. - Он мне жизнь поломал! Это из-за него я наркоманом стал... Помогите, не дайте умереть!
      - К жалости взываешь? Да за то, что беременную женщину убил, казнить тебя мало! - Лаврентьев в сердцах пнул его снова, уже почувствительнее. Хватит валяться! Показания давать все же придется.