Пока Петр, собирая деньги для выкупа, метался по Москве, не дремали и похитители перед решающим этапом преступного предприятия. Собрались в своем "штабе", все в той же сауне, но единства по главному вопросу не было: оставлять ли в живых заложника, когда все их условия будут выполнены.
      - Зачем губить курочку, которая несет золотые яйца? - резонно возразил Седой на предложение ликвидировать пленника сразу, как только привезут деньги. - Мы ведь можем еще раз его тряхануть. А лишнюю мокруху разводить не стоит.
      - Так свидетель же! - бросил Проня. - А мертвые не говорят!
      - Свидетелем он станет, если нас повяжут, - спокойно парировал его довод главарь. - Но мы же не фраера, чтобы тупым мусорам в руки даваться. Ну кому из вас охота его замочить? И с трупом хлопот не оберешься. - Отхлебнул из кружки пива и усмехаясь оглядел подельников.
      Все уткнулись глазами в стол, кроме Кости Башуна - этот решительно и дерзко заявил:
      - Мне охота! И замочить нужно не только еврея, но и того, кто доставит нам за него бабки. Я согласен с Проней: лучший свидетель - мертвяк!
      - Как же ты замочишь второго? - с иронией произнес Седой, недобро глядя на добровольного убийцу. - Прямо на месте, как тогда у "Праги"? Ведь второй раз не уйдешь, а всех нас за собой потянешь!
      Осушил до дна кружку, поставил на стол и властно сказал. - Свидетели нам, конечно, не нужны. Но рисковать из-за них бабками я не позволю!
      - Рисковать и не придется! - уверенно возразил Башун. - Нам ведь все равно нужно везти того, кто доставит бабки, к себе.
      - Это зачем же? - не понял Проня: туго соображал.
      - Разве неясно? - удивился Костя. - Они же захотят совершить обмен баш на баш. Не отдадут бабки, пока не получат своего.
      - Но ты же не собираешься его им отдавать? - разозлился Проня. - Кончай голову морочить!
      Башун бросил на него презрительный взгляд и терпеливо, как малому ребенку, объяснил:
      - Ни грабить, ни убивать мы его на Лермонтовской не будем! Повезем к себе, якобы для обмена на заложника. - Сделал паузу и злобно сверкнул глазами. - А там я их обоих замочу, и вся недолга!
      - И приведем мусоров прямиком на нашу хазу! - скептически отозвался на это главарь, но чувствовалось, что предложение в целом воспринято положительно.
      - Да не приведем мы никого! - убежденно стоял на своем Башун. - Ты же сам наказал: мы к нему не подойдем, если "хвост" обнаружим. Пятеро каждый день наблюдать там будут. В контакт войдем, только когда все чисто!
      Видно, Седой не нашел, что на это возразить.
      - Ладно, кончаем базар! - объявил он. - Как появится курьер - сажаем в машину и везем на квартиру. - Сзади едет сопровождение, отсекает от "хвоста". Заметим слежку - сразу мочим, забираем бабки и рвем когти!
      - Значит, если все чисто, - отпустим их, что ли? - мрачно воззрился на него Башун. - Зря ты это, Седой!
      - Я этого не сказал, - возразил главарь, наградив его ледяным взглядом. - Как совершим обмен, можешь замочить обоих, Костыль. Посмотрим потом, кто из нас двоих прав!
      Кличку Костыль бандиты дали Косте Башуну не столько по ассоциации с именем, сколько из-за полного его бездушия и редкой жестокости.
      Узнав, что завтра утром на встречу с бандитами поедет Петр, Юля остаток дня провела словно в кошмарном бреду, - ведь судьба могла лишить ее сразу обоих - и отца, и любимого. Больше всего угнетало чувство собственного бессилия, невозможность что-нибудь предпринять самой, чтобы предотвратить беду.
      Переживая, она, очевидно, плакала во сне, - когда проснулась, подушка была мокрой от слез. Едва открыв глаза, Юля сразу решила действовать. Не может, не имеет она права сидеть сложа руки, когда грозит, может быть, смертельная опасность!
      Оказаться бы сейчас, в эту трудную минуту, рядом с Петей, не щадя себя помочь ему одолеть врагов, а возможно, и спасти отца... Что реально она может сделать? Пожалуй, самое лучшее - тоже поехать на Лермонтовскую, наблюдать незаметно за встречей Пети с преступниками и при необходимости прийти на выручку. Ей не пришло в голову, что своим самовольным поступком она может принести вред, более того, нарушить тщательно разработанные планы. Знала только, что Петр должен передать бандитам деньги для выкупа. Она только посмотрит, как он это сделает, убедится, что все хорошо и можно не волноваться. А вот если он попадет в беду - поднимет тревогу: позовет на помощь милицию, прохожих...
      Между тем Петр, действуя согласно принятому сценарию, примкнул наручником чемоданчик с деньгами к запястью и отправился на Лермонтовскую; ровно в десять вышел из метро. Пересек улицу и стал со скучающим видом прогуливаться по скверику в ожидании представителя банды, - за ним, конечно, наблюдает не одна пара глаз...
      В двух машинах бандитов, припаркованых неподалеку от сквера, сидели в "БМВ" трое, а в скромной "Ладе" - один лишь водитель. Еще трое снаружи вели скрытое наблюдение. У входа в метро, рядом с торговыми ларьками, разгружался микроавтобус - машина агентства; самый высокий рабочий - старший Юсупов. Напротив, у лотка с газетами, выбирала журнал, посматривая на сквер, Юля.
      Петр минут двадцать прохлаждался в сквере и уже начал терять терпение, когда сидевший за рулем в "БМВ" Седой скомандовал остальным:
      - Пора! Вроде все чисто. Ты, Проня, - обернулся он к коренастому, если будет сопротивляться, ствол в бок - и в машину. А ты, Фитиль, - кивнул он долговязому и худощавому, - подстрахуешь Проню; не управится - стукнешь сзади фраера по башке и поможешь довести, как пьяного, до машины.
      Бандиты не мешкая вылезли, и Проня быстрым шагом направился к Петру, а Фитиль медленно двинулся вслед и остановился в сторонке, готовый прийти на помощь. Петр еще издали распознал в коренастом посланца бандитов; когда тот подошел, указав на пристегнутый чемоданчик, сразу предупредил:
      - Здесь вся сумма. В банковской упаковке сотенными, без обмана. Отнимать бесполезно: в чемодане - радиоуправляемое взрывное устройство. Только я могу его оттуда убрать.
      - Вот и убирай! - грубо приказал бандит. - Тогда вернем тебе компаньона. - Он узнал Петра по фотографии. - Айда в машину, проверим бабки!
      - Так не пойдет! - решительно возразил Петр. - Выкуп отдам только в обмен на заложника.
      - А он у нас в машине, - не задумываясь соврал Проня. - Пойдем! Отдашь бабки - получишь своего фраера,
      - Принеси от него записку! - нашел ответный ход Петр. - Я его почерк знаю.
      "Вот хитрая сука! Как же быть? - растерявшись, подосадовал туповатый Проня. - Надо его на понт брать!" - решил он и, ткнув Петру в бок пистолетом, приказал:
      - Давай без разговоров в машину, если жить хочешь!
      - Не пугай! - непроизвольно покрывшись липким потом, но не выдавая испуга, твердо возразил Петр. - Убьете - лишитесь денег!
      Терять то, ради чего все затеяно, в планы банды не входило, и Проня убрал пистолет, сделав незаметный знак Фитилю, чтобы помог. Глядя на Петра он понимал, что один с ним не справится. Длинный сразу стал подбираться к Петру, стараясь зайти сзади, - это заметила Юля. Она наблюдала за ним с того момента, когда оба бандита вышли из машины, и, разгадав больше сердцем, чем умом, исходившую от него угрозу любимому, устремилась вслед, чтобы упредить, но не успела.
      - Петя, берегись! - отчаянно крикнула Юля издали, увидев, как бандит замахнулся для удара. - Помогите, люди!
      Мгновенно среагировав на крик, Петр отшатнулся, и удар кастета, ободрав кожу на шее пришелся в левое плечо. Зарычав от боли к ярости, Петр обернулся и, поймав руку Фитиля, вывернул ее за спину. Но тут его сзади схватил Проня.
      - Отпусти, негодяй! - вцепилась в него подбежавшая Юля. - На по-омощь! Мили-иция! - выкрикивала она не помня себя от ужаса.
      Как ни туп был бандит Проня, но нашел наилучший выход из сложившейся ситуации.
      - Заткнись, сучка! - прошипел он, стряхивая Юлю с себя. - Вот тебе, получай! - И отвесил оплеуху - девушка чуть не потеряла сознание; схватив ее в охапку, и угрожая пистолетом, он приказал Петру:
      - А ну, отпусти кореша и иди за мной к машине! Сделаешь, что не так прощайся со своей зазнобой! Нам все известно! Можешь не сомневаться замочу!
      - Врешь, деньги-то у меня! - испробовал последнее средство Петр. Тогда ничего не получите!
      - А х... с ними! - пошел ва-банк Проня, зорко следя за обстановкой: нет, милиции не видно, а прохожие боязливо их обходят. - Все! Не отпустишь кончу девку! - и, не дожидаясь ответа, потащил Юлю к машине.
      "Наверняка блефует, - немного растерявшись, подумал Петр. - Но рисковать нельзя!" Отпустил Фитиля и пошел вслед за ними.
      Все это видел со своего наблюдательного пункта Михаил Юрьевич Юсупов. Неожиданное вмешательство и пленение Юли спутало его планы, но не выбило из колеи. "Ну и глупенькая девочка! Что ты наделала? - с досадой думал он, не испытывая к ней в душе злости. - Как бы там ни было, но это доказывает ее самоотверженную любовь к Пете!"
      - Что ж, придется срочно вносить коррективы, - озабоченно заметил он Сальникову, следящему за приборами в микроавтобусе. - Самое главное: радио маячок действует?
      - В порядке; сигнал хорошо принимается, утвердительно кивнул Виктор Степанович. - Но слишком далеко их отпускать не следует.
      Они видели, как бандиты, вместе с подбежавшими подельниками, впихнули Петра на заднее сиденье "БМВ", а Юлю - на переднее. Двое сели по бокам сзади, и машина отъехала. Остальные забрались в старую "Ладу", и она помчалась вслед за иномаркой.
      Немного выждав, отправился в путь и микроавтобус Юсупова. Преследовать и сидеть на хвосте у преступников необходимости нет. Смонтированный в чемодане радиомаячок давал возможность следить за передвижением бандитов и определять их местонахождение. .
      - Значит, поступим так, - поразмыслив, высказан свое решение Михаил Юрьевич. - Дождемся, когда они прибудут на место, заблокируем своими силами и сразу вызываем бойцов СОБРа. Теперь уж точно без них не обойтись!
      - А не слишком ли рискуем? - усомнился Сальников.
      - Риск есть, как всегда, но побеждает верный расчет. Конечно, бандиты способны на все, но они ничего не сделают нашим, пока не завладеют деньгами.
      - А вдруг не поверят, что чемодан заминирован? Ведь для проверки денег Петя его откроет. Тут они и обалдеют.
      - Это так, но Петя даст им одну упаковку, и покажет муляж взрывателя. Расчет на их жадность безошибочен - побоятся все потерять из-за своего нетерпения.
      Помолчал, что-то прикидывая в уме, и полувопросительно произнес:
      - Наверно, Витек, мне лучше взять на себя их освобождение, как считаешь? Если бы не Юля, сын справился бы с заданием, а теперь - не уверен.
      - Это почему же? - не понял Сальников.
      - А ты сам посуди. Мы ведь рассчитывали: когда Петр добьется, чтобы отпустили Яневича, то в случае вероломства бандитов, сумеет успешно им противостоять. Но с Юлей это не получится... Думаю, они теперь вообще сменят тактику.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Станут мучить девушку, играть на чувствах Петра... И вполне могут добиться своего!
      Наступило мрачное молчание. Потом Сальников спросил:
      - Так что ты собираешься делать?
      - А что мне остается, - сам послал сына в западню. Теперь самому придется выручать! И его, и всех остальных.
      Между тем радиомаячок указал на жилой массив Южного Измайлова. Они вскоре увидели обе знакомые машины, припаркованные у многоэтажного дома. Определив подъезд и квартиру, где находились преступники, Юсупов послал своих людей блокировать подъезд, пожарную лестницу и выход на крышу. Наблюдая за окнами квартиры, без труда по зашторенному окну определил комнату арестантов. Вскоре это подтвердилось: в остальных окнах при сильном увеличении удалось разглядеть даже лица бандитов. Никого из своих среди них не видно...
      - Ну все! Пора вызывать бойцов СОБРа! - распорядился Михаил Юрьевич. Нельзя терять времени. - объяснил он Сальникову. - В ближайшие полчаса бандиты наверняка будут подкрепляться и наших не тронут. Я застану их врасплох. Нагряну как снег на голову.
      И не откладывая, приступил к сборам, наказав другу и помощнику:
      - А вы будьте наготове! Как только я проникну в квартиру, пусть собровцы сразу ломают входную дверь. Это нас здорово выручит!
      Когда Петра и Юлю втащили в комнату, где находился Яневич, несчастный заложник, у которого рот был залеплен скотчем, лишь в ужасе вытаращил глаза. Пленников усадили прямо на грязный пол, прицепив наручниками к трубе отопления, заклеили им рты, и один из бандитов остался присматривать, а остальные ушли в соседнюю комнату, где их ждала еда и выпивка.
      Там собралась вся шайка Седого, весело настроенная: бандиты были уверены, что их дерзкое, рискованное преступление увенчалось успехом. Пили вволю, благо спиртного навалом; вскоре большинство захмелели и возобладало бесшабашное мнение, которое выразил Проня:
      - Надо забрать чемоданчик у фраера! Лепит он нам горбатого насчет взрывного устройства. Нутром чую!
      - А если нет? Охолонись, Проня! - одернул его осторожный главарь. - Ты что же, хочешь, чтобы ухнули наши бабки? Триста штук зеленых!
      Его довод немного отрезвил нетерпеливых, но ненадолго. Вместо стушевавшегося Прони выступил Костя Башун:
      - Зря ты, Седой, клюешь на их удочку. На испуг нас берут! - И обвел глазами подельников. - Сами посудите, братки: зачем им понадобилось приковывать чемодан к руке, если его можно в любой момент уничтожить?
      Это произвело впечатление - бандиты возбужденно загалдели; предусмотрительный Седой вновь охладил их пыл.
      - Может, ты и прав, Костыль, - сделав жест рукой, чтобы утихомирились, спокойно ответил он Башуну. - Но рисковать такими бабками нельзя! Сначала нужно все проверить. Пусть сам откроет чемодан, а мы посмотрим, что внутри.
      - Пойдем взглянем на наши бабки! - раздались нетерпеливые голоса.
      - Да не уйдут они от нас! - самодовольно усмехнулся главарь. - Или вы уже набухались?
      - А мы только посмотрим, что там внутри, и вернемся!
      - Ладно, айда! - согласился Седой. - Мне и самому охота увидеть, братки, что мы с вами заработали.
      С шумом и гамом вся банда ввалилась к пленникам, до смерти напугав Юлю.
      Петра отомкнули от батареи, поставили на ноги; главарь жестко приказал:
      - Открывай чемодан! Посмотрим, что в нем. Хотим убедиться: нет ли туфты?
      - Давно пора! - стараясь держаться хладнокровно, ответил Петр. - Но хочу предупредить: будьте благоразумны! Попытаетесь взять деньги обманом взорву чемодан. Мы выполнили что от нас требовалось; теперь ваша очередь.
      - Делай, что говорят! - рявкнул на него Седой. - Тут дурных нет!
      Решив, что провести бандитов можно только демонстрируя твердую уверенность, Петр с деланной осторожностью набрал шифр на замке чемодана, открыл крышку. Затем, нагнетая напряженность, извлек из него муляж таймера, - от него тянулись провода под аккуратно уложенные пачки стодолларовых купюр в банковской упаковке.
      При виде такого количества вожделенной валюты раздался общий вздох, глаза бандитов алчно заблестели. Используя их замешательство, Петр перехватил инициативу.
      - Вот, возьмите на проверку! - протянул он Седому наугад выбранную банковскую упаковку. - Здесь десять тысяч. Остальные получите, когда закончим сделку. - Положил обратно муляж, захлопнув чемодан. - И не вздумайте сами открывать замок!
      Он это проделал так ловко, что члены шайки не успели даже шелохнуться.
      - Ах ты сука рваная! - в ярости подскочил к Петру бандит с голым черепом и свисающими усами. Петр с трудом, но узнал Костю Башуна.
      - За лохов нас держишь? Убью! - выдохнул обритый, замахиваясь для удара.
      Но Петр его упредил; с удовольствием расквасил бы негодяю рожу, но не мог себе этого позволить и лишь, перехватив руку специальным приемом, грохнул об пол с такой силой, что тот остался лежать, скуля от боли. Остальные кинулись к нему всей кучей - их остановил окрик главаря.
      - А ну, всем назад! - приказал он, выхватив пистолет. - Пристрелю каждого, кто ослушается! И ты, Костыль, поднимайся и утихни, не то я добавлю.
      Подошел к Петру и сверля его своим ледяным взглядом жестко бросил:
      - Чего там проверять, и так видно, что все без балды. Отдавай остальные бабки и, мы вас отпустим!
      - Мне нужны гарантии! - Петр решил идти напролом. - Надеюсь, ты понял, что имеешь дело не с простаками?
      - Какие еще гарантии? - притворно удивился Седой. - Говори, чего хочешь!
      - Сначала отпустишь заложника и девушку! - твердо объявил свои условия Петр. - Когда увижу из окна, что они на свободе, - открою чемодан и демонтирую взрывное устройство.
      - Лихо придумано, - не скрывая досады, проворчал бандит и недоверчиво спросил: - А где гарантия, что не уничтожишь остальное?
      - А какой в этом смысл? - разуверил его Петр. - И потом, разве я похож на самоубийцу?
      Это звучало убедительно, но, инстинктивно чувствуя подвох, главарь решил выиграть время - еще раз обдумать, и не ошибиться. "Нельзя отпускать их живыми! - подсказывало ему звериное нутро. Но ведь так и бабок можно лишиться. Хитрые стервецы!" - мысленно подосадовал он, а вслух небрежно бросил:
      - Ладно, отдохните пока! Мы подумаем. Пошли, братки, доедывать! позвал он подельников.
      Петра снова прицепили к батарее, и все ушли, кроме охранника. Однако дверь тут же открылась, и Костя Башун, подскочив к Петру, прошипел:
      - Тебе, сука, живым отсюда не выбраться! И не надейся, все равно замочу! Но прежде помучаю... - И мстительно закатил глаза. - Уж яйца оторву точно!
      И, пнув пленника ногой, чтобы отвести душу, ушел, пообещав скоро вернуться. "Так ему удалось бежать из тюрьмы, если он здесь очутился", думал Петр, и у него мурашки пошли по телу при мысли, что тот сдержит свое обещание.
      Спуститься с крыши многоэтажного панельного дома и ворваться через окно в квартиру для ветерана-афганца Юсупова, бывшего спецназовца, не составляло труда. Сложность лишь в большой высоте и длине спуска - квартира на девятом этаже.
      Закрепив прочный капроновый канат на трубе вентиляционного короба, он уверенно начал спуск, делая страховочные петли на перилах лоджий каждого этажа. Эта предусмотрительность спасла ему жизнь! Все шло гладко, как вдруг, когда до цели оставалось всего два этажа, на лоджию, которую он уже миновал, выскочил всклокоченный мужик, с искаженным от страха лицом. Он, по-видимому, отдыхал, когда заметил в окно спускающегося верхолаза.
      - Куда лезешь, ворюга?! - во все горло завопил он. - Сейчас милицию вызову! До чего обнаглели - средь бела дня шуруют!
      И исчез у себя в квартире, но, вместо того чтобы позвонить по "02", тут же возвратился - с большим кухонным ножом в руках. Мгновенно сообразив, что тот собирается делать, и не имея времени вести с ним переговоры, Юсупов ускоренно завязал еще один мертвый узел на поручне предпоследней лоджии - и успел вовремя: предприимчивый мужик, как он и думал, перерезал канат.
      Облегченно переведя дыхание, Михаил Юрьевич по оставшемуся куску каната спустился еще на этаж и, спрыгнув в нужную лоджию, посмотрел наверх: мужика, который его чуть не погубил, уже не видно, наверно, тот побежал звонить в милицию.
      Дверь лоджии вела на кухню; на лоджию выходило и занавешенное окно комнаты, где, по его расчетам, находились заложники. И Михаил Юрьевич, не ведая, что там происходит и какая охрана, решился на штурм, рассчитывая лишь на свою недюжинную силу и на внезапность. Ухватившись за выступающий над окном бетонный карниз, мощным ударом обеих ног выбил раму и, не обращая внимания на порезы, ворвался в комнату.
      Его появление оказалось столь неожиданным, что оторопевший охранник лишь наблюдал за ним выпучив глаза, как парализованный. Наконец опомнился и издал дикий вопль. Мгновенно подскочив, Михаил Юрьевич коротким ударом по шее профессионально вырубил его; только он успел снять наручники с сына и Юли, как послышался топот бегущих бандитов...
      Изрядно накачавшись спиртным, они из-за шума собственных голосов поначалу не расслышали звона разбитого стекла. Вопль охранника их отрезвил, и они бросились на помощь. Распахнув дверь и увидев перед собой огромного спецназовца, в камуфляже и маске, замерли как вкопанные...
      - Вы окружены! Всем лечь на пол, лицом вниз, руки за голову! - громовым голосом рявкнул он, поводя автоматом, отнятым у бандита. - Петр, держи их под прицелом! - скомандовал он сыну, которому передал свой пистолет. Предупреждаю: стреляем на поражение!
      Но опомнившиеся уже бандиты сдаваться не собирались. Осознав свое превосходство, спьяну бесшабашно бросились вперед, отчаянно матерясь и изрыгая проклятия... Автоматная очередь по ногам скосила передних; задние, подхватив раненых, отступили и бросились вооружаться.
      - Лев Ефимович, Юля! Укройтесь в углу за шкафом! - приказал Михаил Юрьевич. - Мы с Петей вас прикроем до прихода подмоги! - успокоил он недавнего заложника - тот все не мог прийти в себя.
      - Разве вам не нужна моя помощь? Я же медик! - слабо запротестовала дрожащая Юля. - Вас ведь могут ранить!
      - Мы тебя тогда позовем, - мягко пообещал Петр, не сводя глаз с двери, - в любую минуту могли ворваться бандиты. - Нам легче биться, зная, что вы в безопасности.
      Юля с отцом только успели укрыться, как в комнате засвистели пули. Одна попала Михаилу Юрьевичу в бронежилет, другая легко ранила в руку. Бандиты стреляли из всех видов оружия, прямо через закрытую дверь, изрешетив ее в щепки; отец и сын Юсуповы, соорудив из массивной кровати и стульев нечто вроде баррикады, стоя плечом к плечу, отвечали им дружным огнем.
      У них уже кончались патроны, шальная пуля рикошетом ранила Петра в плечо, когда, с грохотом выбив входную дверь, в квартиру ворвались бойцы СОБРа. Понимая, что сопротивление бесполезно, бандиты сразу сложили оружие. Так спецназ милиции поставил победную точку в истории с похищением главы ЗАО "Алтайский самородок".
      Глава 33. Примирение
      Понадобилась почти неделя, чтобы семья Яневичей оправилась от потрясений, связанных с похищением Льва Ефимовича бандой Седого. Пришлось им и вторую неделю прожить в Москве, пока проводились все необходимые процедуры в милиции и оформлялись документы следствия.
      Все это время с Юсуповыми виделись мало - Михаил Юрьевич и Петр находились на лечении в больнице. Ранения легкие, но пришлось наложить швы и несколько дней провести в стационаре. Яневичи, лишь немного придя в себя, ежедневно в полном составе навещали больных. Однако около них постоянно находились родные и в эти короткие визиты поговорить толком не удавалось.
      Только за два дня до возвращения в Барнаул, когда оба, и отец, и сын, выписались из больницы, Яневичу удалось наконец серьезно потолковать с Петром о делах и окончательно решить все вопросы партнерства в сложившейся новой ситуации. Уже на следующее утро после освобождения он объявил за завтраком жене и дочери:
      - Думаю, вы со мной согласитесь, дорогие мои, что Петя своим благородством и героическим поведением заслужил щедрое вознаграждение. Голос его дрогнул, глаза увлажнились. - Наверно, нет такого, чем мы могли бы его и Михаила Юрьевича отблагодарить за спасение!
      Сделал паузу, успокаивая дыхание, и продолжал:
      - Юлечка - свидетель: оба рисковали жизнью, не говоря уже о том, что Петя в такой короткий срок собрал огромный выкуп и приготовился им пожертвовать!
      Волнуясь, Лев Ефимович снова прервался, и глядя на жену и дочь, заключил:
      - Поэтому я решил отдать ему, без всяких условий, свою долю акций завода "Цветмет" - он станет его полноправным владельцем! Раньше я собирался это сделать, только если Петя женится на тебе, - ты уж прости меня, доченька!
      - Ты все замечательно решил, папочка! - немедленно откликнулась Юля и с улыбкой добавила: - Да у нас с Петей и без этих условий было бы все в порядке.
      Лев Ефимович уже успел оформить документы по "Цветмету" на имя Петра, и его присутствия на собрании акционеров не требовалось. Необходимо лишь обо всем договориться с компаньоном. Прямо с утра после завтрака он из гостиницы позвонил Юсуповым.
      - Мне нужно Петю, не ушел еще? - поздоровавшись, спросил он, услышав голос Светланы Ивановны. - Хочу передать ему всю документацию по заводу "Цветмет". Ваш сын, вероятно, станет самым молодым владельцем завода в Москве, а может, и в России! - шутливо заключил он.
      - Как же так? - удивилась Светлана Ивановна. - Вы же владеете им совместно.
      - Я решил отказаться от своей доли в его пользу. С меня хватит управления "Алтайским самородком"! - весело ответил Яневич. - А Петя пусть живет рядом со своей замечательной мамочкой и самостоятельно руководит заводом.
      Светлана Ивановна, разумеется, сразу поняла, что это щедрый дар их семье за спасение от бандитов, но с присущей ей деликатностью перевела разговор на другую тему.
      - Это замечательно, что Петя будет жить дома! Спасибо огромное! Вы ведь послезавтра улетаете? Предлагаю устроить проводы у нас.
      - И Раиса Васильевна за то, чтобы нам встретиться семьями, перед тем как надолго расстаться! - охотно согласился Лев Ефимович. - Но считает несправедливым обременять вас приемом гостей. Я уже заказал столик в нашем ресторане, - нашелся он, предупредив ее возражения, - на завтра на шесть часов, - время можно изменить, если кому-то неудобно.
      Петру - тот взял трубку у матери он предложил:
      - Давай встретимся в заводоуправлении у директора в час дня. Я приеду от юристов со всеми бумагами, решим деловые вопросы. Ведь тебе придется действовать самостоятельно.
      - А ты разве не прилетишь на собрание акционеров? - огорчился Петр. Мне без тебя не управиться!
      - Привыкай действовать самостоятельно! Сам знаешь, на прииске дел невпроворот, там меня заждались! - решительно заявил Яневич. - Но это не телефонный разговор. Все вопросы решим при встрече.
      Положил трубку и подумал мечтательно: "Хорошо бы мой подарок оказался приданым дочке к свадьбе!"
      На следующий день, несмотря на пасмурную погоду и нудный моросивший дождь, Петр и Лев Ефимович пребывали в отличном настроении. Молодого радовало, что остается работать в родной Москве; старшего, наоборот, неудержимо тянуло домой на Алтай - заняться привычными делами после длительного перерыва.
      Встретились в обшарпанном четырехэтажном здании заводоуправления, в бедно обставленном, давно не ремонтированном кабинете директора Хозяин кабинета, любезно предоставив его в распоряжение новых шефов, удалился. Яневич достал из красивого кожаного портфеля несколько папок.
      - Здесь все необходимые документы по выборам нового руководства компании, изменению устава и оргструктуры. В этом блокноте, - передал он Петру пухлую записную книжку, - контактные телефоны и адреса тех, кто поможет тебе в ведении собрания. Я с ними обо всем договорился.
      - А кто будет вести собрание - уже решено?
      - Откроет старый председатель совета директоров. Но после избрания нового состава - придется тебе, - с дружеской улыбкой ответил Яневич. - Ведь ты будешь руководить компанией единолично!
      - Это почему? - не понял Петр. - Ты что же, отстраняешься?
      - Вот об этом мы сейчас с тобой поговорим отдельно. - Любовно взглянув на него, Лев Ефимович извлек из портфеля пакет с нотариально оформленной дарственной. - Я решил отдать тебе без всяких условий свою долю по "Цветмету". Сам знаешь - заслужил!
      Видя, что Петр сделал протестующий жест, безапелляционно заявил:
      - Возражения не принимаются! Это наше семейное решение. Оставайся в Москве и покажи, на что способен как бизнесмен! А с нашим прииском я и один управлюсь, - с доброй улыбкой добавил он. - Не забывай - тебе еще институт окончить надо!
      Петр не привык кривить душой: растерянный, несказанно обрадованный, он не собирался этого скрывать:
      - Ну спасибо, Ефимыч, не ожидал! Конечно, трудненько придется без тебя, но, с другой стороны... хочется мне провести реконструкцию завода самому.
      Теплое чувство к компаньону переполнило его душу, в порыве благодарности Петру захотелось сделать ему приятное.
      - Может, стоило бы немного повременить, - несмело произнес он после недолгого колебания, - но, раз такое дело, - скажу. Я люблю Юленьку и хочу на ней жениться. Без всяких условий!
      При виде того, как расплылся в счастливой улыбке Лев Ефимович, Петр предложил:
      - Если не возражаешь - торжественно объявлю об этом сегодня, во время прощального ужина в ресторане. Получится как бы помолвка.
      - Что и говорить, Петенька! Сам понимаешь, как мы счастливы с Раисой Васильевной, не говоря уже о Юленьке! - с чувством произнес Яневич - Давай так и сделаем!
      Он поднялся из-за стола, и защелкнув портфель, перешел на деловой тон:
      - Побегу - у меня еще две важные встречи. - А ты пока хорошенько изучи документы. - И бросил ему уже на ходу: - Не опаздывай на ужин!
      Для прощального ужина в уютном углу ресторана был накрыт стол на шесть персон. К тому моменту, как запыхавшийся Петр появился в зале, все уже были в сборе. Светлана Ивановна и Раиса Васильевна, обе элегантно и нарядно одетые, сидели рядом у стены, лицом к залу, привлекая внимание своей яркой красотой.
      Мужья их заняли места друг против друга в торцах стола; Юля расположилась к публике спиной - видно лишь декольте прелестного вечернего туалета.
      - Прошу простить - в последний момент задержали! - Петр опустился на стул рядом с Юлей. - Но больше не буду, - шутливо пообещал он, весело обведя всех глазами.
      - Прощаем и это, и все возможные грехи впредь, - горячо произнесла Раиса Васильевна. - Мы, Петенька, у тебя и папы, - и бросила благодарный взгляд на Михаила Юрьевича, - в долгу до конца наших дней!
      - Вот поэтому предлагаю первый тост - за замечательных мужиков Юсуповых - сильных, умных, бескорыстно смелых! - подхватил Лев Ефимович, не давая им возможности возразить, и попросил всех поднять бокалы.
      Ответное слово взял Петр:
      - Что там говорить, все мы пережили тяжелое испытание, с риском для жизни. Но прийти на выручку компаньону - этого требует простая порядочность. Поэтому восхвалять нас не за что.
      С любовью и уважением посмотрел на отца.
      - А вот папа у меня молодец! Если бы не он - плохо бы нам пришлось. Мне до него далеко. Пожелаем ему здоровья и долгих лет жизни!