Глава 3

Магазин помещался возле продовольственного рынка. Место было бойкое, покупателей хоть отбавляй. В магазин вернулись даже те, кто сбежал от крокодила. Их влекло сюда любопытство, ну и конечно, необходимость сделать покупки. Кристина, убедившись, что поговорить не удастся – у прилавка толпилось все больше покупателей, "сказала, что зайдет за подругой к концу рабочего дня. Им нужно серьезно поговорить.

– Лучше поезжай прямо ко мне домой, – отозвалась замороченная Варя. – Там будет мама, она обещала приехать. Дождись меня.

– Но я не хочу разговаривать при маме, – возмутилась Кристина. – Ты, Варька, просто не понимаешь, какая идиотская ситуация сложилась… Я просто не знаю, что делать.

– Опять новый обожатель? – не глядя на подругу, спросила Варя. Она в этот момент занималась делом, требующим сосредоточенности, – отсчитывала в микроскопический кулечек кошачьи витамины, продававшиеся поштучно.

– Да нет, это насчет Андрея…

– Ну тогда дождись меня напротив, в чебуречной.

Кристина ушла. Варя занялась очередным покупателем, попутно прикидывая, что такое может сообщить подруга о муже? Андрей Кристину выносил с трудом. Стало быть, не откровенничал с ней. Кроме как у нее, они нигде не пересекались. "Делать ей нечего, – раздраженно подумала Варя. – Хочется посплетничать, и отнимет у меня час, не меньше…

А надо готовиться к похоронам. Где денег взять?

Придется просить у родителей. Наверное, его родители тоже что-то дадут… Кошмар, будут думать, что это я их сына в гроб свела, да еще и денег на похороны прошу!"

Обедать она не пошла, попросив одну из продавщиц, отправляющихся в чебуречную, принести ей оттуда стаканчик кофе. Несмотря на аппетитную пластиковую посуду, кофе там варили недурной.

Потом Варя разрезала на четыре части сырую курицу и занялась кормлением крокодила. Это требовало большой осторожности. Неподвижность Гены обманчива – сегодня в этом многие убедились… Крокодил мог схватить не только курицу, но и пальцы, протягивающие пищу. Поэтому Варя вооружилась большим пинцетом, сдвинула стекло и начала просовывать вовнутрь куски курицы. В этот миг она ощущала себя почти дрессировщицей на цирковой арене.

– Сколько стоит? – обратился вдруг к Варе мужчина в спортивном костюме, внимательно наблюдавший за кормлением крокодила.

– Что именно? – поинтересовалась Варя.

– Да крокодил!

Она обнаружила, что забыла вывесить ценник.

Прикрепила его к террариуму, и мужчина удивился:

– Всего-то полторы тысячи? А что . Я бы взял. – И он достал из кармана пухлое портмоне.

Варя разволновалась. Впервые кто-то выразил желание купить крокодила. До этого к нему относились как к детали интерьера.

– Вы в самом деле хотите его купить? – недоверчиво спросила она, хотя уже видела деньги – три бумажки по пятьсот рублей.

– Ну да. Только как бы его унести… Мне до машины.

– А вы знаете, как с ним обращаться? – еще больше всполошилась Варя. – Животное опасно…

И в то же время оно довольно хрупкое… Если террариум у вас тесный и вы перельете воды – он может просто захлебнуться во сне!

– Да ничего, присмотрим как-нибудь. Я ему бассейн подарю. У жены как раз рыбы сдохли, а бассейн остался. Запустим туда крокодила. Хохоту будет!

Варя с тяжелым сердцем принялась упаковывать Гену. Ей не хотелось его продавать – если бы кто-то ей такое сказал, она бы удивилась… «Как-то с ним еще будут обращаться», – думала она, засаживая Гену в плотный холщовый мешок. Крокодил сопротивлялся, но весьма слабо. После кормления он становился вялым. Она дала новому хозяину Гены несколько советов и попросила обращаться к ней, если возникнут трудности Тот унес мешок, и продавщицы, дождавшись его ухода, захлопали в ладоши:

– Слава тебе Господи! Избавились, наконец!

– Варь, ты рада? – окликнула ее женщина из-за соседнего Прилавка – И подумать только – он сегодня пытался удрать! Будто знал, что его продадут!

Ближе к концу рабочего дня она позвонила домой, рассчитывая застать там мать Но в трубке раздавались гудки. Варя выругала себя – сегодня утром, убегая на работу, она забыла подключить телефон! А мать, наверное, не догадалась этого сделать. Да ей и не до того. Она обещала Варе начать закупки для поминок.

День показался Варе бесконечным. Она отвыкла стоять за прилавком, и ей все еще казалось, что нужно куда-то идти, что-то снимать… "Кстати, нужно отдать проявить наши пленки, – подумала она. – У меня отснята одна, у Андрея две.

Хотя нет, он заряжал еще и третью. Интересно, доснял он ее в последний день или нет? Она осталась в его фотоаппарате. Правда, фотоаппарат обещали вернуть, но пленку, наверное, засветят…"

Кристина ждала ее в условленном месте, брезгливо отодвинувшись от какого-то опустившегося типа, который меланхолично жевал рядом с ней чебурек. Увидев подругу, Кристина вскочила:

– Только не здесь. Пойдем ко мне, это же рядом!

– Но меня мать ждет…

– Полчасика подождет. Это слишком важно.

Конечно, «полчасика» изрядно растянулись.

Сперва Кристине нужно было купить молоко. Потом выяснилось, что у нее кончились сигареты.

Варя бегала за ней, злая и усталая, но уйти уже не могла. Наконец они добрались до ее квартиры, где Варю ждало привычное зрелище – сладкая жизнь беспризорных детей.

Семилетний Гриша смотрел телевизор. Четырехлетний Ванька дьявольски орал. Он был голоден.

Мать сунула ему бутерброд с колбасой, и ребенок, продолжая заливаться слезами, принялся есть. Варя с ужасом смотрела на это бестолковое хозяйство.

Для нее оставалось секретом, как Кристина умудряется работать полный день бухгалтером, вести дом, запихивать детей по утрам в школу и садик, в разное время забирать их оттуда, да еще и заводить какие-то романы. Однако та все это ловко проделывала и еще мечтала завести немецкую овчарку – чтобы дети гуляли с ней во дворе. «Маньяков сейчас куча, а собака их отпугнет», – объясняла она.

На кухне Кристина загремела грязными кастрюлями, выудила со дна раковины турку, наскоро ополоснула и поставила вариться кофе. Отрезав себе хлеба и колбасы, начала есть прежде, чем успела сложить из этих кусков бутерброд. Обе руки у нее, таким образом, оказались заняты, и половина вскипевшего кофе в результате выплеснулась на плиту. Варя едва успела спасти остатки.

– Ага, наливай себе, – одобрила ее действия Кристина. – Я чего-нибудь другого выпью. Есть ликер. Хочешь?

И, только усевшись с рюмкой за стол и покончив с колбасой и хлебом, она заговорила о том, что волновало Варю. Выяснилось, что, когда та две недели назад пришла к ней жаловаться на мужа, Кристина ничего нового не услышала.

– Я-то давно видела, как он изменился, но не хотела тебя расспрашивать, – объяснила она. – Думала – чего соваться? Он меня и так ненавидит. Ненавидел то есть… О Боже мой…

И она осушила рюмку, выругав после этого ликер – сладкий, как варенье. От него, чего доброго, поправишься, а она и так набрала пять лишних килограммов… А все потому, что ей никто по дому не помогает, – вот и приходится кусочничать. Суп некогда сварить. Варя уже потеряла терпение и хотела попрощаться, но тут Кристина сказала такое, что Варя при всем желании не смогла бы подняться со стула. Именно так у нее ослабели ноги в поезде, когда взламывали дверь туалета.

– У Андрея огромные долги. Ты это знаешь? – спросила подруга, сочувственно глядя на нее.

– У Андрея? – пробормотала Варя. – Да что ты!

Он всю зарплату мне отдавал…

– Да при чем тут его зарплата! – оборвала ее Кристина. – Сколько он получал? Две тысячи рублей?

Две с половиной? А задолжал, думаю, несколько тысяч долларов! Ты, конечно, не в курсе. Я и сама-то узнала случайно!

Выяснилось, что после Нового года Кристина решила сфотографировать своих сыновей. У нее самой фотоаппарата не было, а если бы и был, то она бы не решилась положиться на свой художественный вкус. Ей хотелось иметь хороший парный портрет Вани и Гриши. Повод был – старшему только что исполнилось семь лет. А младший сын был очень хорошенький – похожий на девочку. Кристина подозревала, что эта ангельская красота скоро исчезнет – как исчезла у старшего сына, когда ему исполнилось пять лет. Она не долго сомневалась, куда идти фотографироваться. Конечно к Андрею! Все-таки муж лучшей подруги. Постарается, хоть ее и недолюбливает. И в воскресенье, умыв и приодев своих отпрысков, Кристина отправилась в фотомастерскую.

Андрей был на месте – он работал и по воскресеньям. Кристина оплатила в кассе услугу, взяла чек и провела детей за плотный черный занавес. Все помещение представляло собой короткий, довольно узкий коридор. В конце виднелась прикрытая дверь.

Оттуда и вышел Андрей.

Он немного удивился, увидев Кристину с детьми, Она объяснила ему, что именно ей нужно, и он принялся за дело. Усадил детей и стал устанавливать нужный для съемки свет. Кристина стояла у занавеса, пытаясь угомонить мальчишек. Те вертелись, толкали друг друга, пытаясь подраться. Внезапно дверь в конце коридорчика приоткрылась, оттуда послышался голос. Женщина звала Андрея. Тот извинился и сказал, что через минуту вернется. Кристина пока занялась воспитанием. Она дала легкий подзатыльник старшему, вытерла слезы младшему, поправила на них костюмчики… Дети притихли, и поэтому она расслышала то, что говорилось за дверью. «Слушай, куда это годится? – раздраженно спрашивала женщина. – Ты говорил, что принесешь деньги через месяц, а прошло уже полтора».

Андрей пытался успокоить женщину, обещал, что принесет деньги в конце января. Та ничего не желала слушать. Она повысила голос, и теперь каждое ее слово отчетливо делетало до Кристины. «Ты же говорил, что у тебя есть дача. Если нет денег – продай дачу». – "Кто же ее купит зимой? – возражал Андрей. – Раньше марта – апреля и думать нечего…

Если продавать сейчас, то я не наберу даже пяти тысяч! Ты же знаешь, как сейчас все упал в цене…"

Женщина отрезала: «В таком случае составим договор купли-продажи на мое имя. Естественно, я тебе ничего платить не буду. Так и разочтемся». Андрей умолял ее подождать. Кристина, которая слышала каждое слово, приходила все в большее изумление.

Ведь Варя как будто не говорила ей, что у семьи возникли какие-то финансовые трудности. Кузмины всегда жили скромно, но им не приходилось ни у кого одалживать.

Наконец Андрей вошел. Кристина сделала вид, что ничего не слышала. Увидев ее, Андрей смутился. Видимо, в пылу спора он совершенно забыл о том, что за дверью ожидает подруга жены. Он испытующе посмотрел на Кристину, но та и бровью не повела, сделав вид, что все это время воевала со своими своевольными отпрысками. Андрей настроил свет, и через пятнадцать минут сеанс был окончен. Одевая детей, Кристина спросила, когда зайти за снимками. Он назвал дату. Кристина поблагодарила его и ушла. За черным занавесом уже ожидали желающие сняться на паспорт – группка подростков с квитанциями в руках.

Закончив свой рассказ, Кристина вопросительно взглянула на Варю. Та сидела будто каменная.

И вовсе не потому, что так хорошо умела владеть собой. В этот миг она в самом деле почти ничего не чувствовала. Кристина забеспокоилась:

– Слушай, тебе нужно выпить. Не хочешь ликеру – есть водка. Будешь?

– Давай. – Варя взяла из рук подруги полную до краев стопку. Водка была ледяная и в то же время обжигала. Варе редко приходилось пить, но она проглотила содержимое стопки с той же странной невозмутимостью – будто занималась этим регулярно.

Кристина вышла взглянуть на детей. Младший уже спал, свернувшись в клубочек на диване. Старший пытался выковырять крохотную лампочку с пульта дистанционного управления телевизором.

Кристина отняла у него пульт и накрыла младшего пледом. На этом ее материнские хлопоты закончились, и она вернулась к подруге.

Варя тем временем успела немного собраться с мыслями. Ее первым побуждением было не поверить Кристине. Может, та что-то и слышала, но не так поняла. Но подруга тут же отвергла это предположение. Кристина, может быть, болтушка, но уж никак не дура. И привирать ей не свойственно. За годы долгой дружбы – а они дружили с десятого класса школы – Варя ни разу не уличила подругу во лжи. Самым крупным Кристининым недостатком была страсть давать советы. Причем зачастую бесполезные и даже вредные. Но Варя почти никогда им не следовала, и их дружбу, таким образом, не омрачали взаимные обиды. Кроме того, Кристина любила посплетничать, за что Андрей и прозвал ее «Эхо Москвы». Но сейчас Варя знала: подруга не солгала ей. У нее ведь не было ни малейшей причины лгать!

– Выпьем еще? – предложила Кристина. – Ну, не унывай. Мало ли что бывает! Мужики вообще скрытный народ. И зачем они из всего тайну делают?

Мой последний, например, скрывал, что у него язва желудка. Представь – даже я не знала! Ел все подряд, зеленый ходил, мучился… В конце концов в больницу загремел. Я его потом спрашивала – зачем ты врал? Я бы тебе готовила кашки… А он: не желаю, говорит, чтобы меня считали старой развалюхой. Чуть в ящик не сыграл – до того молодился…

– Да погоди ты со своим бывшим, – взмолилась Варя. – Сто раз я про него слышала! Ты лучше скажи, какую цифру называл Андрей? Пять тысяч долларов?! Он столько занял? Да я никогда таких денег в доме не видела!

Кристина обиделась:

– Не хочешь – можешь не верить. Сама подумай, если даже дачи не хватит… Яичницу будешь?

Я умираю есть хочу.

И с этими словами Кристина взялась за приготовление ужина. Варя взглянула на часы и ужаснулась. Десятый час! Она вскочила:

– Слушай, я побежала. Вчера сдуру отключила телефон, теперь даже позвонить домой не могу.

Спасибо, что просветила меня! Уж теперь я постараюсь узнать, занимал он деньги или нет. Надеюсь, все-таки отдал. Ведь дачу-то не продавали. Его родители до сих пор там огородничают. Только… Где же он мог взять пять тысяч? Больше и продавать-то нечего!

– Да ты не переживай, – заметила подруга. – Уже полгода прошло, наверное, он расплатился. А то бы ты уже познакомилась с кредиторшей.

– Ты ее так и не видела?

– Не удалось. А хотелось бы на нее взглянуть.

Голос у нее был такой… Начальственный, – проворчала Кристина, гремя сковородками. – Черт, ни одной чистой… Я уж пыталась научить Гришку мыть посуду, взятки совала… Не берет. Не желает. А я тут хоть разорвись! – Она выудила наконец одну из сковородок, критически осмотрела ее. – Ладно, сойдет.

Ты мне позвони сегодня, ближе к полуночи.

– Кстати, – Варя остановилась на пороге кухни, – ты мне вчера вечером не звонила?

– Нет, я стирала до часу ночи, – вздохнула Кристина. – Видишь, как неудобно отключать телефон! Кстати, что это на тебя нашло? Раньше ты этим не занималась.

Варя уклонилась от ответа, торопливо попрощалась и сама отперла входную дверь. Последним звуком, донесшимся из квартиры, был оглушительный визг маленького Ваньки. Наверное, Гриша, лишенный пульта, взялся от нечего делать за малолетнего братца.

***

Домой она добралась к десяти часам. Варя уже успела представить себе, как будет негодовать ее мама. «Наверняка опять скажет, что я все свалила на ее плечи, – думала Варя, поднимаясь по лестнице и доставая ключи. – Все-таки придется попросить на работе отгул. Иначе я просто не попаду на похороны собственного мужа…»

Однако мать, встретившая ее в коридоре, не сказала ни слова упрека. Она только как-то странно взглянула на Варю. В комнате слышались голоса, и Варя удивленно спросила:

– У нас гости?

– Да… Поздоровайся, – сухо сказала мать.

В комнате, кроме отца, сидели родители Андрея.

Увидев ее, все замолчали, хотя до этого, казалось, оживленно разговаривали. Варя поздоровалась, не зная, с чего начать.

– Вы уже знаете? – только и смогла выдавить она. – Я.., так получилось. Я не знаю почему…

– Хочешь чаю? – с неестественным оживлением предложила мать.

Отец смотрел на нее с каким-то непонятным недоверием. Варя очень устала, ей хотелось присесть, снять туфли, поужинать… Но как сделаешь все это под обстрелом взглядов? Родители мужа всегда держались с ней ровно, но она так и не могла понять, как они на самом деле к ней относятся. Недолюбливают? Просто терпят по необходимости? Или все же приняли как свою? Они с Андреем всегда жили отдельно, и это ее мало волновало.