Соло для 'калаша'

      Сажин удивленно вскинул брови.
      - Да, Иван Григорьевич, похоже, за книгой потянулся "хвост".
      - Час от часу не легче, - Сажин расстегнул воротник сорочки. - Но, насколько мне известно, этот Новиков был осторожным человеком и умел хранить свои секреты. Как получилось, что в дело оказались втянуты еще какие-то силы?
      - Может, какая-то информация просочилась через его телохранителя? предположил Глеб. - Может, это "быки" Тихого?
      Сажин отрицательно помотал головой:
      - Я хорошо знаю повадки антикваров и уверен - ни одна душа в городе, кроме самого Новикова, не знала об истинной стоимости книги. Но у нее должен быть прежний хозяин... и, если мне не изменяет чутье, этот, - Сажин кивнул на экран, - вместе с дружком как-то должны быть с ним связаны.
      - Но мы полностью записали разговор Новикова и Косарева. Новиков однозначно утверждал, что книга его.
      - Хорошо, оставим пока этот вопрос открытым. - Сажин несколько раз прошелся от кресла к окну и обратно. - Нужно собрать всю информацию об ее изъятии.
      До мельчайших подробностей. Может, "орлы" Ладиса сработали нечисто?
      - Кизиль сделал запись их доклада Ладису, но мы пока с ней не работали, - Глеб потупился, - мое упущение - посчитал, что это может подождать.
      - Кстати, о Кизиле, - Сажин не стал заострять внимания на признании помощника, - нужно сделать так, чтобы он временно исчез из "Реквиема", отпуск, тетя заболела или что-нибудь в этом роде. Откуда у Косарева часы, эти двое уже знают - Кизиль следующее звено в интересующей их цепочке. При этом Ладису не надо знать, что мой человек в фирме занимался прослушиванием его разговоров.
      - Не волнуйтесь, Иван Григорьевич, все будет сделано наилучшим образом.
      - Глеб, - Сажин вплотную подошел к помощнику, - эта парочка меня беспокоит.
      Телохранитель посмотрел на Хозяина, как врач на пациента: проникающе и бесстрастно.
      - Почему? - напрямую спросил он.
      - Видишь ли... - замялся Сажин, - один из них - классный стрелок... Я пока не знаю, чего они хотят; я не знаю, кто за ними стоит; и вообще я о них ничего не знаю. Ты неплохой психолог и должен понимать, как может пугать человека неизвестность. А я - не Бог...
      - Иван Григорьевич! - Глеб развел руками. - Вам нечего опасаться. Не такие пытались дотянуться...
      - Знаю, - Сажин махнул рукой. - Но эти почему-то по-настоящему встревожили меня. Раньше я мог бы списать этот страх на усталость, но сейчас я работоспособен как никогда. Откуда тогда во мне эта неуверенность? Может, старею?
      - Да что вы? Сорок два - самый расцвет! - поспешил заверить Глеб.
      - Не успокаивай. - Сажин сел у камина и отрешенно уставился на огонь. Проанализируй тот разговор... у Ладиса, да и всю ситуацию в целом.
      - Через час обо всем будет доложено. - Глеб четко, по-военному, вышел из кабинета.
      Друзья, вконец измотанные, ввалились в двухместный номер недорогой подмосковной гостиницы. Скитович прямо от двери бросил сумку на кровать и повернул ключ в замочной скважине.
      - На сегодня представление окончено, труппа, усеяв поле трупами, удалилась на покой... - сымпровизировал он и устало посмотрел на Гаркавого. - Как глубина мысли?
      - Для вялотекущей шизофрении - вполне.
      - Какая несправедливость по отношению к борцу со злом, - криво усмехнулся Скитович. - Хотя, если честно, сегодня мне порою казалось, что я злодей, - он плюхнулся на кровать. - Особенно у Косарева.
      - Мне тоже, - Гаркавый выглянул в окно. - А как было иначе?
      - Никак, - Скитович закинул ноги на спинку. - Логика порождает поступки, поступки порождают хаос.
      - Круто, - Гаркавый достал пистолет и неумело вынул обойму. - Мне всегда казалось, что Спиноза и заноза одно и тоже. Если дела пойдут так и дальше - придется пополнять боезапас, - не скрепляя фразы логикой, подытожил он.
      - Не думаю. - Скитович протянул руку к телефону, стоящему на тумбочке. - Как связь с миром? - Он поднял трубку. - Гляди-ка ты - фунциклирует.
      - Функционирует, - поправил Гаркавый.
      - Знаю, но так удобнее.
      - Слушай! - Гаркавый встрепенулся. - Отсюда же можно переговорить с нашей больницей! Может, Лена уже пришла в себя? - Он взял трубку. - Я постоянно думаю об этом...
      - Звони, Ромео, - Скитович встал. - А я в ванную - денек, однако, выдался жарким.
      Гаркавый минут десять крутил диск телефона, пока на том конце провода не ответили.
      - Алло, реанимация? - Он весь превратился в слух. - Я насчет Кокориной...
      Что? Не понял? Потребовалась срочная операция? Отправили в Москву? лицо его потемнело. - А точнее? Российский нейрохирургический центр? Понял... - он в смятении положил трубку.
      - Как там дела? - Скитович мокрый, вхщних плавках, бодро вынырнул из ванной.
      - Плохо. - Гаркавый выглядел растерянным. - Ей стало хуже.
      Скитович удивленно присвистнул:
      - Но ведь все было нормально?
      - Какое-то там постравматическое осложнение. Ее отправили сюда, в Москву, на операцию.
      - Дела... - Скитович потеребил затылок. - И что теперь?
      - Я еду к ней. - Гаркавый решительно встал.
      - Куда?! - Скитович широко расставил руки. - Не пори горячку - нам лучше лишний раз не светиться!
      - А вдруг она сейчас умирает? - Гаркавый сделал несколько шагов в сторону двери.
      - Зачем гадать? Вот телефон - позвони. - Друг мягким движением руки остановил его.
      - Может, ты и прав...
      - И это гораздо быстрей, - видя, что Гаркавый колеблется, добавил он.
      - Убедил. - Гаркавый вновь прильнул к телефонной трубке. - Алло, справочная? Мне телефон Российского нейрохирургического центра, операционный блок, пожалуйста. Спасибо. - Он нажал рычаг. - Сейчас... Алло, нейрохирургический центр? Я мог бы у вас узнать? К вам сегодня девушка поступила, Кокорина Елена Валерьевна... Идет операция? - Гаркавый потер висок. - Перезвонить через час? Хорошо. - Он положил трубку и рухнул на кровать. - Ну доберусь я до вас, козлы! - Он судорожно сжал кулаки.
      - Успокойся. - Скитович, как был - мокрый и в плавках, - присел на край кровати. - Все будет хорошо.
      Гаркавый молчал.
      - Час - не большой срок. Мы ей сейчас все равно ничем не поможем, а доводить дело до конца за нас никто не станет.
      Гаркавый грязно выругался и, видимо, что-то решив для себя, резко встал.
      - Верно. Обратной дороги нет: пока во всей этой конторе существует некий мозговой центр, будет литься кровь. Мы должны добраться до него любой ценой.
      - Вот это другой разговор! - Скитович зашлепал за полотенцем. - А то раскис. Врачи сделают свое дело - сделай ты свое.
      - И сделаю! - Гаркавый придвинул сумку. - В какой коробке патроны к пистолету?
      - В банке из-под кофё~. - Скитович натянул брюки.
      Гаркавый зарядил обойму и вставил в пистолет.
      - А ты классно стреляешь, - похвалил он друга.
      Скитович улыбнулся:
      - У меня был хороший учитель: майор Кубряков. Он всем курсантам рассказывал одну и ту же восточную притчу. Думаю, кто до конца в нее вник, уже не мог стать плохим стрелком. .
      - Что за притча? - вопросительно посмотрел Гаркавый. - Я тоже кое-чему научился в жизни из притч.
      - Да простенькая такая, может, ты ее слышал. - Скитович достал из сумки автомат и ветошь. - О мастере стрельбы из лука и его ученике.
      - Что-то не припомню такой.
      - Возьми. - Скитович протянул Гаркавому кусок тряпки. - Оружие любит уход. Так вот, - начал он, - жил в Китае мастер стрельбы из лука и был у него ученик. Десять лет тот постигал премудрости стрельбы и, как ему показалось, достиг совершенства. Действительно: стрелы точно ложились в цель, сколько бы раз он в нее их ни посылал. И тогда ученик говорит Учителю: "Я точно попадаю в цель, значит, я уже научился стрелять?" "А ты знаешь, почему попадаешь?" - спросил Учитель. "Нет", - честно признался ученик.
      "Тогда ты еще не научился стрелять", - сказал Мастер. Еще три года ученик провел в непрерывных занятиях, и стрелы так же точно попадали в цель, ибо точнее их послать было просто невозможно. И тогда он вновь пришел к Учителю и спросил:
      "Гуру, лучше меня в провинции никто не владеет луком - неужели я еще не научился стрелять?" "А ты знаешь, почему попадаешь в цель?"- последовал вопрос.
      "Да", - уверенно сказал ученик. "Вот теперь ты научился стрелять", сказал старый Мастер. - Скитович с хитрецой посмотрел на Гаркавого.
      - Толковая история, - одобрил тот, - только я до конца в нее не въехал.
      - Да туг, по-моему, нет ничего мудреного: когда ты знаешь, что все делаешь правильно, разве можно промахнуться?
      Абсолютная вера, иначе говоря.
      - Да, вера в дело - это серьезная штука. - Гаркавый щелкнул обоймой. В карате тоже так: сначала учишься делать правильно, затем учишься верить в себя по-настоящему, и только потом ты в состоянии понять, совершенно твое умение или нет. Похоже, ученик, о котором ты рассказал, не только кое-чему научился, но и кое-что понял.
      - Именно. - Скитович положил вычищенный автомат обратно в сумку. Кстати, старайся при стрельбе целиться не по мушке, а по стволу. Дай покажу. - Он взял у Гаркавого пистолет и прижал к правому боку. - Прижимай его плотно к телу и целься поворотом туловища: все остальное - для кино. Выживает тот, кто стреляет первым. Пока будешь выставлять руку да искать глазами мушку, тебя ухлопают трижды. Реальный ближний бой - это не киношные трюки.
      - Знаю.
      В дверь негромко постучали. Гаркавый машинально сунул пистолет в карман и посмотрел на друга.
      - Кого еще принесло? - прошептал тот.
      - Я открою.
      - Давай, а я тебя подстрахую. - Скитович схватил сумку и, бесшумно ступая, скрылся в ванной.
      Гаркавый подошел к двери:
      - Кто?
      - Служба сервиса, - донесся тонкий мужской голос.
      - Нам ничего не нужно!
      - Зачем так категорично?
      Гаркавый скосил глаза на дверь ванной: из щели показался зрачок дула.
      - Сейчас. - Он повернул ключ и, придерживая дверь ногой, выглянул: в коридоре стоял патлатый парень в темных очках "терминатор".
      - Девочки нужны? - обыденно поинтересовался тот. - Пятьдесят баксов час.
      Гаркавый перевел дыхание.
      - Обожди, посоветуюсь. - Он прикрыл дверь. - Слышал? Девочек предлагают, - сообщил он другу.
      - Давай! - Тот чуть не вывалился из двери. - Мне уже сперма в голову бьет!
      - Озабоченный. - Гаркавый покрутил пальцем у виска и, приоткрыв дверь, бросил сутенеру: - Пришли одну.
      - Договорились. - Парень заспешил по коридору.
      Гаркавый на мгновение пожалел о поспешно принятом решении, но, глянув в маслянистые глаза друга, махнул рукой:
      - Только, чур, трахаться будешь в ванной. Я хочу дозвониться до центра.
      - Идет, - согласился Скитович. - А может, спустишься на часок в кафе? тут же предложил он.
      - Да пошел ты!
      - Понял. - Скитович вновь упаковал автомат. - Сейчас мне другое оружие понадобится.
      - Смотри, потом ствол не отчистишь, - предупредил Гаркавый.
      - А-а-а, - махнул рукой тот.
      В дверь вновь постучали. Скитович пригладил рукой волосы и кинулся открывать: на пороге возникла длинноногая раскрашенная блондинка.
      - Я не одна, - кокетливо заявила она, и из-за ее спины тут же возникли два шкафообразных субъекта.
      Щелкнув выкидными ножами, они двинулись на друзей.
      - По сто "гринов" с носа, бродяги, а то распишем под хохлому! пригрозил один из них.
      Кровь бросилась Гаркавому в голову.
      - Хреново не станет? - зло поинтересовался он, приглядывая, что бы схватить в руку: стрелять в гостиничных рэкетиров было бы слишком.
      - Ты что, бурый? - Отстранив проститутку, один из бандюг направился к нему.
      Гаркавый схватился за спинку стула и остервенело обрушил его на руку наступавшего. Стул, выбив нож, ударился о пол и разлетелся на куски. Рэкетир взвыл. Выбитый нож Гаркавый зафутболил под кровать.
      Скитович тем временем пытался обезоружить второго.
      Гаркавый шагнул к еще не оправившемуся от удара стулом противнику и что есть силы ударил его кулаком под сердце. Верзила закачался, но на ногах все же устоял.
      Схватив подбитого бандита за волосы, Гаркавый безвольно болтающейся в руке головой ударил в бритый затылок второго. Оба, как подкошенные, рухнули на пол. Девица, взвизгнув, кинулась за дверь. Скитович прислонился к косяку. Минуту спустя рэкетиры начали помалу приходить в себя.
      Гаркавый достал пистолет:
      - Ребята, вы ошиблись номером.
      "Жлобы" испуганно попятились к двери. Глаза их, не отрываясь, растерянно смотрели в зрачок дула.
      - Ошибочка вышла...
      Скитович раздраженно хлопнул дверью за ретировавшимися:
      - Что за трахнутая гостиница - даже на проститутках норовят надурить!
      - "Сперма в голову бьет!", - передразнил Гаркавый друга. - Мало нам было проблем? Что теперь прикажешь делать?
      - Спать, - спокойно ответил Скитович и улегся в кровать. - Если еще сунутся, я им устрою...
      - Куда ни кинь - всюду клин. - Гаркавый подошел к телефону. - Мрак какой-то! - Он нетерпеливо набрал номер нейрохирургического центра. Алло, я опять насчет Кокориной. Все в порядке?
      Уже в палате? А когда ее можно навестить?
      Алло, девушка! - На том конце повесили трубку. - Вот зануда! - Гаркавый с досадой нажал на рычаг. - Лишний раз языком пошевелить трудно!
      - Не заводись. - Скитович с головой укрылся простыней. - Тебе же сказали: все нормально. Ложись спать - утром разберемся что к чему.
      Несмотря на поздний час, в окнах особняка Сажина горел свет. В последнее время такое здесь случалось крайне редко:
      заботясь о здоровье, хозяин, по возможности, предпочитал ложиться в одно и то же время: в 22.30 по московскому. Сейчас была половина первого.
      - Так, значит, это Гаркавый Сергей Евгеньевич? - глядя на лежащий на столе снимок, переспросил помощника Сажин.
      - Да, без сомнений, - поспешил заверить тот. - Сведения получены сразу по нескольким каналам: от "орлов" Ладиса, нашего человека из окружения Тихого и тамошнего сотрудника ФСБ. Учитывая вашу обеспокоенность, я задействовал все имеющиеся у нас связи, даже очень дорогостоящие...
      Сажин одобрительно кивнул головой.
      - Значит, так, - продолжил Глеб, - ему двадцать пять лет, в недавнем прошлом - полупрофессиональный каратист.
      Спорт оставил полгода назад. В последнее время с дружком занимались "коробейничеством".
      - А тот что собой представляет?
      - Скитович Дмитрий Иванович. Они ровесники - учились в одном классе.
      В свое время был курсантом десантного училища. Комиссован по состоянию здоровья. В годы учебы слыл лучшим стрелком...
      - Наш раненый - его работа?
      - Да.
      - Веселенькая парочка: каратист и десантник. - Сажин раздраженно отбросил снимок, и тот, кружа, опустился на ковер. - Книгу, получается, Новикову добыли они?
      - Судя по тому, что во время изъятия она находилась у подружки этого Гаркавого, то - да.
      - А что подружка?
      - Ребята Ладиса чуть не отправили ее на тот свет, но она осталась жива. Два часа назад здесь, в Москве, ей была сделана операция на мозге. Рискну предположить, что этими двоими Движет чувство мести.
      - Они что, не в себе - приезжать из какого-то захолустья в столицу на разборки? Не юнцы ведь, должны понимать, что здесь их сотрут в порошок!
      - Психологи назвали бы это повышенным чувством справедливости. - Глеб почесал затылок. - У народов Кавказа, например, это национальная черта... Особенно проявляется, когда дело касается безопасности и чести рода, уточнил он. - Да и у нас - не редкость. Классики в свое время постарались... Типичный случай веры людей в идеалы.
      - Какое там! Просто они хотят заполучить обратно книгу, - перебил помощника Сажин. Люди, движимые идеалами, на подсознательном уровне вызывали у него страх, и сейчас он инстинктивно пытался избежать бремени этого тягостного чувства.
      - Маловероятно. - Глеб догадывался, что творится на душе у Хозяина, но, будучи телохранителем высокого класса, предпочитал в подобных ситуациях быть предельно объективным. - Как раз из-за денег они вряд ли сунулись бы в Москву.
      Вы правильно заметили: они не юнцы и должны понимать, что найти книгу в таком большом городе дело безнадежное. Но вот найти конкретного человека, причинившего зло ближнему, вещь куда более реальная.
      - И кто, по-твоему, для них такой человек?
      - В конечном счете - вы. - Глеб посмотрел Хозяину прямо в глаза. - Но они об этом не знают. И не узнают никогда, - немного помедлив, добавил он.
      - Надеюсь. - Сажин посмотрел на часы. - Ладис приехал?
      - Да. Дожидается в холле.
      - Пригласи.
      Ладис, войдя, нерешительно остановился у порога. Ночной вызов к патрону ничего хорошего не сулил. Билет на авиарейс до Бангкока, купленный накануне, в эту минуту показался ему долговым обязательством, которое безотлагательно требовалось оплатить. Предчувствие его не обмануло.
      - Что стоишь как истукан? Садись, - недовольным тоном сказал Сажин.
      Ладис нерешительно уселся напротив.
      - Что ж ты, дорогой, утаил сложности, возникшие при поездке за Библией?
      - Какие сложности? - сделал вид, что не понимает, о чем идет речь, Ладис.
      - Тебе видней. - Сажин откинулся на спинку кресла и выжидающе посмотрел на гостя.
      - Никаких t особых сложностей не было...
      - И книгу взяли у того человека, которого я тебе указал?
      - Не совсем... - замялся Ладис, пытаясь понять, почему патрона заинтересовал этот вопрос.
      - Вот именно, что не совсем. - Сажин дал знак Глебу, и тот положил перед директором снимок Сергея.
      Ладис всмотрелся в лицо на фотографии. Не узнав- запечатленного на ней парня, директор бросил на Хозяина непонимающий взгляд.
      - Это что, новый заказ? - несмело поинтересовался он.
      - Скорее наоборот.
      - Как наоборот? - растерянно переспросил Ладис.
      - На сей раз интересуемся не мы, а нами.
      - Это киллер? - кровь схлынула с лица директора.
      - Не совсем... но что-то в этом роде.
      Думаю, сегодня тебе придется с ним познакомиться.
      - Мне?!
      - Да, именно тебе. - Сажин невольно усмехнулся, видя", в какое замешательство пришел его собеседник. - Нестерильность в работе всегда грозит осложнениями.
      Твои ребята наследили при изъятии Библии и приволокли за собой "хвост". На снимке - дружок девицы, которую они чуть не отправили на тот свет.
      - Но... как он вышел на фирму?
      Сажину не хотелось рассказывать директору о Косареве и Кизиле, но утаить все не представлялось возможным. Он решил ограничиться полуправдой:
      - Сведения о Библии были получены от моего нового оценщика: мне его подыскал Кизиль. Этот тип, что на фотографии, с оружием заявился вчера к оценщику, и тот, естественно, проболтался о твоем "заме". Так что жди гостя, и не одного.
      - Их много? - Ладиса явно не обрадовала эта новость.
      - Пока двое. Но они вооружены и, как бы банально это ни прозвучало, опасны.
      - Что я должен делать?
      - Ты должен обезвредить этого парня и его дружка. Если хочешь конкретнее, изволь. Я хочу, чтобы твой офис стал местом, где их в последний раз видели живыми.
      - Хорошо, Иван Григорьевич, я все сделаю. - Ладис сунул снимок в карман. - Фотографии второго, насколько я понимаю, нет?
      - Ты правильно понимаешь. - Сажин протянул директору два листка. - Тут все, что нам удалось собрать об этих парнях.
      Тот, что на снимке - Гаркавый.
      Ладис внимательно ознакомился с содержанием листков.
      - Чем они вооружены? - поинтересовался он.
      - Предположительно: пистолет Макарова и снайперский автомат с глушителем, - сообщил Глеб.
      - Что ж... - Директор посмотрел вопросительно. - Мне идти?
      - Ступай. - Сажин, смягчившись, протянул на прощание руку. - Надеюсь, тебя не застигнут врасплох.
      - Не застигнут, - удрученно пообещал Ладис.
      - Вот и хорошо. - Сажин ослабил галстук на шее. - Ни пуха тебе...
      - К черту! - Директор церемонно раскланялся и вышел.
      Несколько минут Сажин молчал, подперев ладонью подбородок. Лицо его выглядело усталым.
      - Глеб, можешь пока быть свободным, - наконец распорядился он.
      Глава вторая
      Гаркавый проснулся от шума бегущей из крана воды. Покосившись, он обнаружил, что кровать друга пуста.
      "Моется", - догадался он и вновь закрыл глаза. Вставать не хотелось.
      - Проснитесь, граф, вас ждут великие дела! - голос показавшегося из ванной Скитовича звучал на удивление бодро.
      Гаркавый с трудом пошевелил языком:
      во рту было до противного сухо.
      - М-м-м, - недовольно промычал он и отвернулся к стене.
      - Вставай, хорош дрыхнуть! - рука друга тяжело легла ему на плечо. - Ты не в санатории.
      - Сам знаю! - огрызнулся Гаркавый и глубже вжался в матрац.
      - Тогда - вперед. - Скитович несколько раз обежал вокруг стола, размахивая руками. - Сегодня мы должны быть в форме.
      Гаркавый нехотя спустил ноги с кровати. Легкое пробуждение - удел счастливцев. В данную минуту он не относился к последним... Жаркое июльское солнце уже вовсю хозяйничало в номере, но Гаркавому было зябко. "Нервы", - мысленно констатировал он и через силу встал.
      - Жизнерадостный рахит, - съязвил он в сторону друга.
      - Пессимистичный бугай, - тот не остался в долгу.
      Обменявшись быстрыми взглядами, они рассмеялись.
      - Ну что, потревожим сегодня осиное гнездо? - Гаркавый резко выбросил руку, имитируя удар по воображаемому противнику. Мысль о близости развязки взбодрила его.
      - Как пить дать! - Скитович взял со стола листок с внутренними телефонами гостиницы. - Но только - после завтрака.
      - Само собой разумеется, - согласился Гаркавый.
      - В номер закажем?
      - Ага.
      Завтракали молча. Каждый думал о своем, до последнего оттягивая разговор о том, что им вскоре предстояло сделать.
      Гаркавый думал о Лене, Скитович - о
      превратностях судьбы. Мирно звякали тарелки.
      - Отвратительный кофе, - нарушил молчание Гаркавый.
      - Мясо недожарено, - вздохнул Скитович.
      - Не гостиница, а черт-те что, - сошлись оба во мнении.
      Скитович закурил.
      Гаркавый, задумчиво глядя, как дым от сигареты клубится в лучах солнца, потер лоб. Пора было что-то решать.
      - Думаю, Кизиль - не самая главная фигура в этой конторе, - сказал он. - Вопервых, он всего лишь "зам", во-вторых, подставился у Косарева. Истинный организатор вряд ли позволил бы себе такое.
      - Логично. - Скитович стряхнул пепел. - Но это пока ничего не меняет: Кизиль - единственная зацепка, и говорить с ним все равно придется. Главное сейчас - определить предмет разговора.
      В который раз за последние дни перед глазами Гаркавого встала картина лежащей на полу Лены, полуобнаженной и беспомощной. Кровь горячей пульсирующей волной ударила в виски. Задыхаясь от ярости, он зловеще-тихо произнес:
      - Я хочу знать, кто ранил Лену и по чьей указке. Виновные в этом и в смерти ее матери должны умереть. Иначе с таким грузом на душе мне не жить...
      - Хорошо, - кивнул Скитович, - конкретизирую. - Кизиль, безусловно, знает об этом деле все. Должен, по крайней мере. Как минимум, вырисовываются три фигуры: организатор и предположительно два исполнителя. Хотя... не исключаю, что организатор и какой-нибудь исполнитель- одно лицо. И вполне может быть, что это Кизиль и есть.
      - К чему такая скрупулезность? - Гаркавый нетерпеливо повел плечами.
      - Не хочу лишней крови.
      - Я тоже. Но что толку тыкать пальцем в небо?
      - Почему "пальцем в небо"? Этот Кизиль - вполне реальный человек. Скитович прошелся по номеру. - Но даже до него будет не так просто добраться. Скорее всего на фирме нас уже ждут. И, безусловно, не с распростёртыми объятиями.
      - Да уж, лобызаться с нами они не будут, - согласился Гаркавый.
      - Отсюда вывод: в офис заявляться лишь в крайнем случае. Лучше всего выманить его оттуда или каким-то образом узнать его домашний адрес... опять же через адресное бюро. А? Дали же нам по номеру телефона адрес и фамилию. Почему бы не сделать наоборот? - вопросительно посмотрел Скитович.
      - А если он не прописан в Москве?
      - Вот это уже точно - "пальцем в небо".
      - Хорошо, решено: сначала едем в адресное бюро, если там ничего не получится-в офис. - Гаркавый встал.
      - Не торопись, - Скитович жестом попросил его сесть. - Лучше предварительно все продумать. Предположим, что в бюро мы ничего не узнаем, что тогда?
      - Попытаемся выманить его из офиса по телефону. Скажем, что нужно встретиться по важному делу или что-то в этом роде. Короче, попробуем заинтриговать его.
      - Думаешь, после вчерашнего он поддастся на эту уловку?
      - Тогда просто зайдем на фирму - и все дела.
      - А если камера у Косарева была включена и у них есть наши "фэйсы"?
      - Ну, как говорится, волков бояться...
      - Дело совсем не в страхе, - обиделся Скитович. - Просто не хочется глупить.
      - Не делать же нам теперь пластическую операцию! - не выдержал Гаркавый.
      - Зачем бросаться в крайности? Можно надеть темные очки, побрить голову, усы приклеить, наконец... - Скитович говорил и сам чувствовал всю наивность своих предложений. Ничего оригинальней в данный момент он придумать не мог. - Ладно, зайдем, в крайнем случае, так, - сдался наконец.
      - Зайду я один, - Гаркавый положил руку на стол ладонью вниз, давая понять, что его решение неоспоримо. - Ты подстрахуешь меня снаружи.
      - Каким, если не секрет, образом?
      - Вот это как раз мы решим на месте. - Гаркавый встал и, подойдя к окну, посмотрел вниз: у входа никого не было.
      Он удовлетворенно кивнул и вновь посмотрел на часы. Стрелки показывали ровно восемь.
      - Идем? - Он посмотрел другу в глаза.
      - Идем, - не моргнув, ответил тот.
      В ближайшем адресном бюро дополнительно к фамилии, имени, отчеству запросили дату и место рождения. Гаркавый горячился, предлагал деньги, но получал вежливый отказ: будет дата и место рождения - пожалуйста, а пока извольте. Испытав все средства, он в сердцах бросил: "Бюрократы!" и вышел на улицу.
      Скитович, расположившись на лавочке в тени деревьев, ел мороженое.
      - Ну как? - поинтересовался он, завидев Гаркавого.
      - Никак. Нужны дата и место рождения. Я и так, я и сяк: нет, и все!
      - Плохо дело. - Скитович встал и закинул на плечо сумку. - Что будем делать?
      - Поедем в офис. - Гаркавый оттянул ворот рубашки и подул на грудь: в джинсовке было жарко, но под ней спрятался пистолет.
      - Ничего другого не остается, - согласился Скитович. - Ловим такси?
      - Давай.
      Они шагнули сквозь плотный поток пешеходов к краю тротуара.
      В кабинете Ладиса надсадно жужжал кондиционер. Директор заметно нервничал. Зажатый под пиджаком в бронежилет, он чувствовал себя эдаким неуклюжим медведем, разворотившим улей и теперь не знающим, куда спрятаться от мести пчел.
      Он метался от окна, плотно закрытого жалюзи, к двери и обратно. Пару раз останавливался у сейфа и, открыв тяжелую дверцу, пропускал рюмочку коньяку. Но от спиртного на душе не легчало - скорее наоборот: тревога становилась еще невыносимее. Вконец измаявшись, он нажал кнопку звонка.
      На пороге почти тотчас возникла Ольга.
      - Никого? - нетерпеливо поинтересовался Ладис.
      Девушка знала, что на фирме ждут гостей, но кого - ей толком и не объяснили.
      - Как только кто-нибудь будет спрашивать Кизиля, я сообщу вам, заученно ответила она.
      - Хорошо, Олечка, хорошо. - Директор вновь заметался по кабинету. Можешь пока идти.
      На столе с треском ожила портативная радиостанция.
      - Шеф, как слышимость? - донесся далекий голос Кесаря, осуществляющего с напарником внешнее наблюдение за офисом.
      - Нормальная! - поспешно прокричал в микрофон директор. - Как дела?
      - Пока все тихо, - доложил Кесарь.
      - Хорошо. - Ладис подошел к окну и, осторожно отогнув пальцем жалюзи, посмотрел на улицу: сутулая фигура Кесаря маячила на углу.
      - Думаешь, они появятся с этой стороны? - поинтересовался директор.
      Кесарь посмотрел на окна офиса:
      - Да. С противоположной переулок закрыт - ремонт дороги.
      - А если они пешком?
      - Все равно. Отсюда добираться удобнее.
      - Как знаешь. Только смотрите, не проморгайте. - Ладис положил радиостанцию в карман и вышел в приемную.
      Ольга бросила на шефа вопросительный взгляд.
      - Я в кабинет Кизиля, - на ходу произнес тот и шагнул в коридор.
      Кабинет "зама" находился в торце здания. Директор покосился на столик вахтера и немного успокоился: вместо мешковатой фигуры отставного капитана милиции Бодрова у входа маячил молодой парень.
      "Это другое дело!" - подумал Ладис и, пройдя безлюдным коридором, взялся за дверную ручку.
      В кресле Кизиля, закинув ноги на стол, сидел Клим. Увидев шефа, он даже не пошевелился. Стрема, находившийся тут же, вскочил.
      - Что развалился как барон? - неприязненно осведомился Ладис.
      - Мне так нравится, - процедил сквозь зубы Клим. Зрачки его были неестественно расширены.
      - Опять "колес" наглотался, падла! - взорвался директор. - Я смотрю, мои уроки не идут тебе на пользу!
      Клим, сообразив, что перебарщивает, убрал ноги под стол.
      - Плохо кончишь, - пригрозил Ладис. - Нашел, когда свою гадость жрать.
      - Ломает меня, - оправдываясь, сказал Клим, - пришлось.
      - Чувствую, обломают тебе кайф, - пророчески предрек директор и посмотрел на Стрему. - Никто не звонил?
      - Пока нет, - ответил тот.
      - Может, дать еще кого? А то дружок твой не в форме.
      - Сами управимся, - заверил Стрема.
      - Смотри! - Ладис направился к выходу. - Потом поздно будет.
      - Сделаем все, как положено.
      Директор, еще раз гневно глянув на
      Клима, направился к себе.
      - Вот и Кольчужный, 12. Как заказывали, - пожилой таксист кивнул в сторону серого черырехэтажного здания и стал притормаживать.