- У нас есть кое-что общее. Я, знаете ли, сам родом оттуда. Там меня растила моя бабушка. Бабушка Си, Сесилия. Не могу вас представить на одной из викторианских кирпичных террас или в одном из тех уютных коттеджей, которые так любят администраторы Би-би-си, и уж тем более не могу представить вас живущей в муниципальной квартире. Так что остается нечто современное. Квартира в жилом доме, в который превратили одну из милых старых пивных, или нечто из нынешней программы жилищного строительства. Догадываюсь, что последнее, потому что, когда я впервые посетил вас в доках, вы чувствовали там себя как дома.
      - Дэвид Варном был прав на ваш счет, - заметила Дэвис.
      - В самом деле?
      - Он сказал, что вы обидчивый маленький нахал с дурным чувством юмора, - натянуто произнесла она.
      - Могу понять Дэйва Варнома. Он пропитан ненавистью. Вполне человеческое чувство. Но как насчет вас, детектив Дэвис? Помогите мне вас понять. Я пытаюсь найти какой-то проблеск человечности, какую-нибудь точку соприкосновения. На что похожа ваша квартира? Не могу ее себе представить. Обстановка из магазина «ИКЕА»? Сплошь выверенные линии и разумно распределенная площадь, сухие цветы в вазах, несколько мягких игрушек на постели? Или жестче: ретро модерн; стерильно-стальная кухня, пол из чистого неопрена со вделанными в него мертвыми листьями? Ибо, откровенно говоря, все, что я вижу, - это пустая оболочка, как ее оставили строители. Вы входите к себе вечером, делаете два шага вперед, заводите внутренний будильник и отключаетесь до утра.
      - Если вы пытаетесь оскорбить меня, зря стараетесь.
      - Я пытаюсь найти живого человека в безликом функционере, мисс Дэвис. Ибо мы столь же люди, сколь и полицейские. Мы можем идти на компромиссы. Мы не связаны мертвыми правилами. Мы не ограничены параметрами, внедренными в наше программное обеспечение.
      - У меня есть задание, - сухо произнесла Дэвис. - Мои личные симпатии и антипатии к нему не относятся, так что не думаю, что вы способны уколоть мою совесть и побудить меня изменить позицию. Может, вы когда-то и были переговорщиком, но, если вас интересует мое мнение, давно не упражнялись.
      -  Что ж, нельзя сказать, что я не пытался, - вздохнул я и встал. Грубая ткань пиджака натирала мне запястья и загривок. - Будем придерживаться фактов, касающихся вашего задания. А оно, как я понимаю, состоит в том, чтобы заплатить Барри Дину за похищенное при убийстве Софи Бут.
      Дэвис пригубила свою минеральную воду.
      - Жесткие диски и пульт дистанционного управления, да? И никаких угрызений совести из-за того, что вы помогаете убийце нажиться на его преступлении?
      - Главное - возврат объектов, угрожающих национальной безопасности.
      - Энтони Бут не пошел вам навстречу, не так ли? Он не даст вам копию программы, потому что для него закрыть дыру равносильно убийству его кибернетического детища.
      Дэвис провела большим пальцем по ободку бокала, стирая пятно губной помады, которое там оставила.
      - Желание мистера Бута никого не интересует. Он отстал от жизни.
      - Не знаю… Не знаю… Полиция не сможет долго продержать Наццаро. Могу я вас спросить, детектив, вы уже договорились с Барри Дином?
      - Это вас не касается.
      - Кто-то должен помогать вам, потому что у вас здесь не больше власти, чем у меня.
      - Это тоже вас не касается.
      - Я не так-то много смыслю в политике, но знаю, что у Британии официально нет дипломатических отношений с Кубой из-за информационной войны. Так что вы либо работаете под прикрытием на МИ6, либо чье-то правительство помогает нашему. Не могу не заметить, например, что этот отель расположен очень близко к посольству США.
      - Мне жаль, что вы так и не перешли к сути дела, потому что ваше время истекло. - Дэвис сказала это, даже не взглянув на часы.
      -  Меня не интересует то, что украли у Энтони Бута. Меня не волнует скандал, к которому приведет огласка сведений о дыре в системе «красной линии». Как и Дэмиен Наццаро, я хочу добраться до Барри Дина. Но я не собираюсь убивать его, а хочу лишь доставить обратно в Британию, чтобы он предстал перед судом за убийство Софи Бут. Вы должны помнить Софи Бут. Она была племянницей Энтони Бута. Барри Дин заказал ее убийство. Думаю, он должен ответить за это.
      - На карту поставлено куда больше, чем дело об убийстве, но я не вправе ожидать, что вы это поймете.
      - Видите ли, меня не волнует политическая сторона вопроса и судьба АРЭСН. Я хочу одного - добиться, чтобы Барри Дин ответил за то, что совершил, а не извлекал из этого прибыль. В какой-то момент вам понадобится проверить, что Барри Дин продает именно то, за чем вы явились. Понадобится, чтобы он продемонстрировал технические возможности своего товара. Все, о чем я прошу, это дать мне знать, когда и где это произойдет. Я выступлю сразу же после передачи товара. Если мое предложение кажется вам неразумным, не думаю, что нам есть о чем разговаривать.
      Детектив Дэвис встала.
      - Впервые я с вами согласна, - произнесла она. - Я хочу, чтобы вы держались подальше от меня и от сеньора Иснаги. Вы действительно понятия не имеете о том, что здесь происходит.
      Я вернулся в вестибюль, сел на мраморную скамью и стал наблюдать за лифтами сквозь буйную тропическую растительность. Чуть погодя я купил пузырек аспирина и, немного повозившись с крышечкой, предусматривавшей защиту от детей, проглотил несколько таблеток. Боль в руке не уменьшилась сразу, но постепенно отступила. Я съел сни-керс и выкурил четыре сигареты, вмяв каждый окурок в серый песок в цветочном горшке. Кондиционеры настолько охладили гигантский хорошо освещенный вестибюль, что в нем стало зябко, как в гробнице. Я дрожал в своей сырой мятой рубашке с коротким рукавом и влажных ботинках. Я был полупьян, смертельно устал и чувствовал, как рушатся надежды и наползает волна страха. Служащие отеля в лиловой униформе и плоских шляпах без полей толкали по мраморному полу дребезжащие поезда багажных тележек. Группа из сорока или пятидесяти седых туристов в пастельной одежде и с беджами с шумом собралась, а затем упорхнула, точно стайка птиц. Оголтелые поклонники Элвиса в синих джинсах и клетчатых рубашках, в шелковых блузах и деловых костюмах, модных в 1940-х годах, в армейской униформе, в белых атласных комбинезонах, усыпанных стразами, и больших темных очках, тянулись в отель мелкими группами по два-три человека.
      Зазвонил мой мобильный. Джули. Семь вечера на Кубе. Полночь в Брюсселе.
      - Итак, ты умчался на край света, Диксон?
      Значит, она видела фотографии, которые я ей переслал.
      - Я в отпуске.
      - Хватит врать.
      - Джули, это всего лишь каникулы полицейского.
      - Ты охотишься за призраками, Диксон. Не знаю, смеяться мне или плакать.
      - Он реальный, Джули. Очень реальный и очень плохой человек.
      - Я имела в виду твоих собственных призраков, Диксон. Полагаю, ты хочешь рассказать мне об этом плохом человеке. Кто он? Это он посадил мне на хвост милого голландского детектива?
      - У тебя опять что-то не в порядке?
      - Я прекрасно провожу время.
      Детектив Дэвис вышла из лифта и целеустремленно пересекла по диагонали вестибюль, направляясь к вращающимся дверям.
      -  Джули, мне надо идти.
      - Надеюсь, это не ловкий ход с целью вызвать мое сочувствие.
      - Я здесь, чтобы сделать кое-что важное. Свою последнюю полицейскую работу. И мне сейчас действительно надо идти.
      - Не пропадай, - ответила она и отключилась.
      Я позвонил Маркосу, и пока ждал его по эту сторону вращающихся дверей, наблюдал, как Дэвис под стеклянным навесом отеля нетерпеливо поглядывает на часы. Черный лимузин подкатил по короткой дуге дорожки и остановился. Портье открыл дверь. Дэвис не стала давать чаевых, забралась внутрь. Как только лимузин зашуршал прочь, я выскочил через двери, едва не попав под колеса желтого такси, сбежал вниз по склону с пружинящей травой, перемахнул через низкую изгородь цветущих вечнозеленых растений и чуть не свалился на мостовую, когда подъехала машина Маркоса. Он открыл дверцу, и я ввалился внутрь.
      - Следуй за тем автомобилем, - приказал я. Всегда мечтал сказать что-нибудь этакое.
      Лимузин въехал в старый город. Маркос держался в трех или четырех машинах позади, меняя полосу каждые две-три минуты, действуя, как настоящий профессионал.
      - Я научился этому из американского кино, - объяснил он. - Как считаешь, куда она едет?
      - Не думаю, что ей приспичило посетить ночной клуб. Маркос проехал мимо лимузина, когда тот затормозил у
      крыльца старого отеля, похожего на свадебный пирог. Завернув за угол, мы остановились. Я вернулся назад, прошел мимо лимузина и поднялся на крыльцо. В огромном вестибюле с мраморным полом я увидел Дэвис и высокого мужчину с прической ежиком, одетого в серый шелк. Они прошли через большую ореховую дверь, обрамленную искусственными пальмами в кадках.
      Внутри находился большой зал. Половину его занимали туристы, устроившиеся за столиками с напитками; на другой половине теснились пары, танцующие под резкий дансон, который наяривал оркестр из двенадцати музыкантов. Канделябры под золоченым потолком полыхали, точно перевернутые рождественские елки. Зеркала на стенах удваивали и вновь удваивали огни, танцоров и шумную толпу. Я сел в конце длинной стойки возле оравы гогочущих американских дельцов, отмечающих шампанским и устрицами заключение контрактов. Отсюда мне было хорошо видно, как мужчина с ежиком представляет детектива Дэвис полному плосколицему типу за столиком позади перил, огораживающих возвышение в дальней стороне зала. Плосколицый поднял трубку старомодного телефона и заговорил в нее под взглядами Дэвис и ее спутника. Он объяснялся по телефону минут десять. Затем еще минут двадцать беседовал с Дэвис. Худой и прямой как палка старик в красной рубахе и мягкой черной фетровой шляпе присоединился к оркестру и спел три песни на испанском так чисто и выразительно, как я никогда не слышал. Я выпил два бокала очень холодного пива и мужественно отразил заигрывания одной из американских леди.
      Наконец Дэвис и ее спутник обменялись рукопожатиями с плосколицым и удалились. Я допил пиво, пробрался между столиков, взошел по широким плоским ступеням и произнес:
      - Сеньор Иснага, я полагаю?
      - Вообще-то мои клиенты обычно заранее договариваются о встрече, - ответил Ибрагим Иснага. - Но из уважения к британской полиции сделаю исключение.
      Иснага был лишенным обаяния неискренним мужчиной шестидесяти с небольшим лет, искателем приключений, без пяти минут дельцом, которого ослепила жадность. Он не видел, насколько сам себя переоценивает. Он культивировал старомодный дендизм: белые французские манжеты розовой рубашки, тщательно сложенный платок в нагрудном кармане льняного пиджака. Редеющие черные волосы (разумеется, крашеные) были прилизаны на черепе и курчавились у ворота. Будь он персонажем кинофильма, его сыграл бы Сидни Гринстрит. На хрустящей белой скатерти среди нелепо смотревшихся старомодных телефонов с дисками и витыми шнурами лежал ноутбук. Телохранитель, весьма крупный и учтивый джентльмен с матовой кожей и вьющимися маслянистыми волосами, тщательно обыскал меня в туалете, препроводил обратно к своему шефу, налил мне крохотную чашечку кофе из серебряного кофейника и устроился за соседним столиком у колонны.
      - Я не совсем клиент, - заверил я Иснагу.
      - И на официальное лицо вы не очень похожи.
      Я показал Иснаге свое служебное удостоверение, тот его тщательно изучил и, возвращая, заметил, что это уже второе, которое он видит в течение последнего часа. Потом сложил руки на животе и улыбнулся мне со словами:
      - Итак, что вам угодно? Скажите, что это не угрожает моему бизнесу, и я с удовольствием вас выслушаю.
      Я положил на белую скатерть фотографию и сказал:
      - Я здесь, чтобы найти человека, причастного к двум убийствам. Вот фото. Мне сообщили, что вы представляете интересы этого человека.
      Иснага отвернулся от меня, сосредоточившись на певце и оркестре в дальнем конце длинного зала.
      - Я ничего не знаю об этом деле. Оно произошло в другой стране.
      - Дайте мне час, и я расскажу вам всю историю.
      - Скверное дело. У меня нет свободного часа.
      - Потому что вы не хотите этому верить? Это было бы серьезной ошибкой.
      - Мне плевать на то, что случилось на каком-то маленьком дождливом острове по ту сторону лужи, если вам угодна горькая правда.
      - Откровенно говоря, меня не интересует товар, который собирается продать Барри Дин - делайте с ним что угодно, и желаю удачи, она вам пригодится. Но я хочу вернуть Барри Дина.
      - Правда? И как вы собираетесь это сделать?
      - Я поговорю с ним и добьюсь, чтоб он трезво оценил ситуацию. Между тем прошу вас пока не заключать никаких сделок, господин Иснага. Не хочу, чтобы Барри Дин внезапно разбогател. Тогда его будет еще труднее найти.
      Песня закончилась. Иснага поднял ладони и мягко похлопал, внеся вклад в шумные аплодисменты, поднявшиеся от людных столиков к люстрам и золоченому потолку. Старик низко поклонился и махнул рукой, предлагая оркестру продолжить выступление.
      Иснага с одобрением проговорил:
      - Он очень хорош. Один из последних артистов старой школы. Вы поняли смысл песни?
      - Я не очень хорошо знаю испанский.
      - Конечно. Вы чужой в этой стране.
      - А вы здесь сколько? Пять лет?
      - Он пел о своей утраченной любви: Perdito tu amor, no podre ser feliz jamas. Твоя любовь ушла, и мне не быть счастливым.
      - Вы только что беседовали с моей коллегой детективом Дэвис. Я знаю, что она собирается заключить с вами сделку. И знаю, что Энтони Бут готов заплатить высокую цену за возвращение своей собственности. Возможно, вы играете друг против друга. К несчастью, у Бута могут быть некоторые сложности с заключением контракта. Его человек здесь, но у него проблемы - обсуждает с полицией вопросы собственной кредитоспособности.
      Иснага коротко изучил меня взглядом, затем сказал:
      - Сеньор Бут и ваша коллега, возможно, не единственные, кого интересует этот товар.
      - И что же, остальные - живые люди или мнимые персонажи, необходимые, чтобы взвинтить цену? Это опасная игра, если хотите знать мое мнение.
      - Теперь я верю, что вы и впрямь полицейский, - усмехнулся Иснага. Улыбка придала ему вид лягушки, готовой проглотить муху.
      - Поскольку речь идет не о торговле порнографией, я был бы очень осторожен на вашем месте, мистер Иснага.
      - Пожалуйста, не угрожайте мне. Не люблю угроз.
      - Я пытаюсь быть вам полезен, - отозвался я. - Мне нужно поговорить с Барри Дином.
      - К несчастью, я не знаю, где вы могли бы его найти.
      - Вы не знаете, где ваш клиент?
      - А что здесь такого? Я только посредник. Он поддерживает связь по электронной почте. Те, кого интересует его товар, приходят ко мне, затем я передаю ему их предложения. Он встречается с ними, демонстрирует то, что у него есть, и продает.
      - Значит, вы уже заключили сделку.
      Иснага достал сигару из нагрудного кармана льняного пиджака, сунул ее себе под нос и одобрительно засопел.
      - Позвольте дать вам бесплатный совет. Будьте туристом. Наслаждайтесь Гаваной. Это великолепный город. Но не ищите Барри Дина.
      - Вы правы. Посижу-ка я в баре и послушаю этого потрясающего старика, а вы сообщите Дину, что я здесь и ищу его.
      Иснага повернулся к своему телохранителю и сказал что-то по-испански. Тот встал, продемонстрировав мне небольшой никелированный револьвер. Оружие выглядело как игрушечное в его могучей лапе.
      - Леон проводит вас через черный ход и объяснит, почему это неудачная мысль, - кивнул Иснага.
      Пока телохранитель вел меня вниз по ступеням, держа одной рукой за плечо и уперев пистолет мне в поясницу, я спросил:
      -  Вы говорите по-английски, Леон? Habla ingles?
      - Конечно, говорю, но разговаривать не собираюсь. Это всего лишь работа. Не мешайте мне выполнять ее, и я не буду с вами слишком груб. Договорились?
      Певец раскланялся в ответ на аплодисменты. Поля обвислой черной шляпы мазнули его по груди, старик разразился неистовым мамбо, а Леон тяжело навалился на мое плечо, ибо я попытался обернуться: официант в белой куртке, который только что прошел мимо, оказался косоглазым приятелем Наццаро.
      - Не сердите меня, - предупредил Леон. - Нам это совсем не нужно.
      И пихнул меня вперед.
      Мы были почти у дверей, когда сквозь музыку прорвался звук первого выстрела. Леон оттолкнул меня в сторону и начал проламывать себе путь через танцующих к приподнятой части зала - туда, где Ибрагим Иснага пытался встать. В его руке все еще дымилась сигара. Косоглазый выстрелил ему в лицо. И еще раз, когда Иснага начал падать. Леон почти успел подхватить босса, парнишка дважды равнодушно выстрелил в телохранителя и побрел прочь, небрежно опустив вдоль тела руку с пистолетом - киллер в щедро обрызганной кровью белой куртке.
      Музыка оборвалась. Завопила какая-то женщина. Все посетители роскошного зала ринулись к дверям. И я тоже.
 

32

 
      - Яснее ясного. Иснагу убили, чтобы вынудить Барри Дина выйти на свет, - объяснил я Маркосу Панаме. - Наццаро не нужна сделка. Ему нужен Дин. Любой ценой.
      Мы подпирали стену, всю в афишах, как в чешуе, через улицу от заведения, где случилось убийство, и потягивали из бумажных стаканчиков крепкий кофе с сахаром, купленный с тележки уличного торговца. Полицейские машины и кареты «скорой помощи» с полыхающими сигналами выстроились в двойной ряд под поникшими пальмами у озаренного прожекторами льдисто-белого фасада. Транспорт оттеснили к дальней стороне дороги выставленными на проезжую часть шипящими оранжевыми мигалками. Водители выражали негодование атональной симфонией гудков. Швейцары пробирались среди медленно движущегося транспорта, отыскивая свободные такси для спасающихся бегством туристов. Я стоял, взвинченный, ожидая, что вот-вот увижу в собравшейся толпе косоглазого убийцу.
      - Нам надо выкурить Дина из его убежища, прежде чем его найдет Наццаро, - пробормотал я. - Как насчет владельца анонимного ретранслятора, Маркос?
      - Есть хорошие новости и плохие. Я нашел сервер, на котором расположен ретранслятор сеньора Дина. Это было нетрудно. К несчастью, сейчас сервер недоступен.
      - Но ты уже знаешь, где он?
      - Разумеется. Он в «Кубе».
      - В «Кубе»?
      - Это дата-центр, где находится львиная доля кубинских интернет-серверов. Ретранслятор сеньора Дина находится на сервере, принадлежащем Андреасу Вителли.
      - Интересно, знает ли об этом мистер Вителли?
      - «Куб» хорошо защищен. Как программно, так и физически. Туда не может попасть ни полиция, ни правительство. Только обслуживающий персонал.
      - Верится с трудом.
      - Однако это правда. Поэтому Куба - самое надежное место хранения данных.
      - Чарли Уиллз сказал, что ты вполне сможешь обойтись без физического доступа в дата-центр, чтобы заткнуть сервер, - заметил я. И объяснил, чем меня снабдил Чарли и что я хочу сделать.
      -  Думаю, это возможно, - проговорил Маркос. - Но, конечно, зависит от качества сетевого экрана сервера.
      - Это мой последний шанс, Маркос. Или это, или слежка за Дэвис.
      - Все просто, если знаешь нужных людей, - изрек Маркос.
      Он выглядел очень юным и очень решительным - бравый ниндзя в мешковатых шортах и в слишком большой футболке с набитым на груди изображением героя японского мультика с большими глазами и огнеметом. Маркос улыбнулся и добавил:
      - А тебе повезло, потому что я знаю многих людей.
      - Это хорошо, - ответил я и попросил его еще об одной услуге.
      - Пистолет был бы лучше.
      - Я не хочу никого убивать, Маркос. Мне просто нужно что-то, что остановит их, когда они накинутся на меня.
      - Думаю, смогу добыть что-нибудь подходящее.
      - Хорошо. А теперь пошли знакомиться с твоими друзьями. Время уходит.
      Квартира Маркоса находилась в запущенном многоквартирном доме, выстроенном советским правительством сорок лет назад, дабы поселить там «специальных советников» кубинского революционного правительства. По психогеографической иронии судьбы, некоторые из этих советников оказались технарями, соорудившими большую русскую станцию перехвата в Лурде, близ Гаваны. Станция могла отслеживать любые телефонные переговоры и каналы спутниковой связи на всей территории США. А теперь здание стало домом международного сообщества компьютерных гениев, белых хакеров и интернет-предпринимателей - не только кубинцев, но и китайцев, индийцев, русских, австралийцев и даже нескольких американцев. Начинающие хакеры, стрингеры, программисты, кодеры, веб-дизайнеры, видеоредакторы, мультимедийщики, виджеи, аналитики баз данных, операторы каналов связи, сетевые информационные аналитики, художники компьютерной графики - племя технократов, не знающее национальных границ. Они были волной будущего, хлынувшей на Гавану. Они превратили унылый рассадник тараканов в нечто среднее между студенческим общежитием и туристской базой. Продуваемые сквозняками коридоры, освещенные гудящими люминесцентными лампами, густо покрытые граффити шлакобетонные стены, резонирующие в такт музыке, льющейся из десятков аудиосистем. Толстые кабели от солнечных батарей, расположенных на крыше здания. Через проемы подвесных потолков видны хитросплетения оптоволоконных кабелей.
      Маркос договорился о встрече по телефону, пока мы ехали через Гавану, поэтому к нашему прибытию десятка два молодых людей уже набились в небольшое спартанское помещение. Они разлеглись на матрасах или сидели на грубых обрубках пенорезины, а кто и на складных стульях, которые притащили с собой. Застенчивые юноши и девушки в мешковатых штанах без ярлыков, в футболках и кроссовках. С короткими стрижками, хвостами и дредами, татуировками и пирсингом. Некоторые с карманными компьютерами или веб-книжками, похожими на свернутые полотенца или плитки шифера. У пары человек компьютеры были встроены в одежду. На одной из девушек красовался массивный серебряный пояс, который, по ее словам, вычислительной мощью превосходил суперкомпьютеры Пентагона. После того как я изложил им обстоятельства убийства Софи Бут и пояснил, что именно украл Дин, они согласились с тем, что стоит попробовать осуществить мой план. Гораздо больше времени заняло обсуждение этики моего замысла и дебаты, следует ли рисковать своей репутацией, атакуя то, что может оказаться лишь невинным сайтом. Я поднялся на крышу полюбоваться огнями Гаваны и подумал: «А где теперь Барри Дин? Что, если он сейчас выходит на Дэвис, договаривается о сделке и готовится исчезнуть?» Когда я вернулся на собрание, компьютерщики все еще галдели. Я задремал, и меня разбудил Маркос. На часах было без десяти минут полночь, тело же мое предполагало, что я уже где-то в грядущем столетии. Маркос улыбался.
      - Сделаем, - сказал он.
      Они устроились на крыше.
      Человек двадцать расположились под панелями солнечных батарей на старых шезлонгах и стульях, стянутых из отеля и выставленных на длинном искусственном газоне напротив сада спутниковых тарелок. Они что-то неистово печатали на портативных компьютерах, подключенных к мобильным телефонам, или делали пассы руками, словно творя чары в пустоте. Атмосфера дружеской вечеринки - трепещут свечи в стеклянных подсвечниках, висят на бечеве красные бумажные фонарики, из колонок льется музыка. Китайские закуски и пиво, шипучая кола, холодный кофе и травка из Гватемалы. Все заказал Маркос, а я оплатил.
      Главное, о чем я просил Маркоса, привезли полчаса спустя. Крохотная стеклянная ампула с прозрачной маслянистой жидкостью и пластиковый шприц с единственной дозой противоядия. Это стоило дороже всего остального и почти опустошило мой запас наличных долларов. После того как Маркос объяснил, как все это действует, я заметил:
      - Веселящий газ - это не совсем то, о чем я просил.
      - Это не веселящий газ, - обиделся Маркос. - Это особый расщепитель, вырабатываемый бактерией, выведенной генными инженерами здесь, на Кубе. У нас лучшие в мире специалисты. Это вещество выведет из строя любого так же быстро, как перцовый аэрозоль, и никакой боли.
      - Бывает, что и от смеха умирают, - сказал я и добавил, когда Маркос сделался непроницаемо суров: - Английская пословица. Сколько еще времени нужно твоим друзьям?
      -  Полчаса. Может, чуть больше, может, чуть меньше.
      - Доставь меня к «Кубу», Маркос. Когда сервер заговорит языком призрака, я должен быть готов.
 

33

 
      Призыв Призрака:
       Центр радиоэлектронной разведки, федеральное агентство правительственной связи, секретная информационная служба, центр опроса личного состава вооруженных сил, отдел внешней разведки, центр защиты информации, стратегический командный пункт управления, военная контрразведка, информационная безопасность, высший уровень секретности, информационный терроризм, взлом информации оборонного значения, информационная атака, наступательная операция, контрразведка, агентство национальной безопасности, взлом программы обеспечения безопасности, система воздушной безопасности, взлом системы безопасности, национальная информационная инфраструктура, система информационной безопасности, доступ к секретной информации, система противовоздушной обороны, штаб координации разведывательной деятельности, компьютерный терроризм, система разведки данных, информационная система безопасности, система активной безопасности, европейская система межправительственной связи, взлом паролей, система боеготовности вооруженных сил, система шифрованной военной связи, расшифровка паролей, противоспутниковое оружие, комитет защиты информации, система обнаружения подводных лодок, программа управления спутниками связи, специальное антитеррористическое подразделение, департамент юстиции, агентство безопасности информации, центральное разведывательное управление, шифровальный ключ, федеральное бюро расследований, служба агентурной разведки, система космической связи, система противоракетной обороны, система безопасности правительства, состояние боевой готовности, система командования и управления, государственная безопасность, захват заложников, система обнаружения целей, криптографический алгоритм, подмена аутентификации, гарантированная стойкость, кодирование данных, закрытая информационная система, снижение криптостойкости, разрушающие программные средства, распределенная вычислительная сеть, национальное аэрокосмическое агентство, федеральная служба безопасности, главное разведывательное управление, централизованная сеть информационной безопасности, военно-морская система обеспечения безопасности, спутник слежения, военная разведка, управление сбора разведывательных данных, информационная война…
      Призыв Призрака. Ключевые слова, которые неусыпно ищут в бесконечном потоке информации специализированные компьютеры служб безопасности, морские и наземные антенны, полицейские и приграничные наблюдательные пункты; список, длинный, как Библия.
      Друзья Маркоса разослали тысячи копий программы на серверы по всему Интернету. Единожды запущенные, клоны друг за другом настраивались на сервер Барри Дина, высылали крохотную программу, вскрывавшую любой почтовый фильтр, и сервер подвергался бомбардировке сотнями тысяч копий текста с призывом Призрака - тем самым списком, что дал мне Чарли Уиллз. Содержимое этого файла постоянно видоизменялось, и хакеры вновь рассылали копии программы по всей паутине всему белому свету. Каждая система безопасности в мире, разбуженная массовой атакой Призрака, настраивалась на ретранслятор, анализируя потоки данных и содержимое сервера до тех пор, пока сервер не захлебнется. А попытайся Барри Дин воспользоваться своим ноутбуком, клоны неминуемо настроятся на его номер, оставшийся, когда Барри Дин взломал Архимеда, и лэптоп постигнет та же участь.
      Мы собирались заткнуть ему пасть. Мы собирались утопить его в информации. Это было грубое нарушение закона. Почтовая бомбардировка. Откровенный теракт. Я перешел Рубикон. Мне было плевать.
 

34

 
      Маркос Панама вез меня через город в новый коммерческий центр Гаваны. Мы проехали мимо скелетов полувозведенных десяти-, двадцати- и сорокаэтажных офисных зданий, окруженных заборами, свежевырытой землей и грудами мусора, мимо пустых обнесенных проволокой автостоянок, за которыми виднелись пышные заросли банановых пальм, мимо строящегося здания с зубчатыми стенами и бойницами, напоминающего мавританский замок, мимо низкого длинного строения, в каждом окне которого в столь поздний час горел свет.
      Впереди показалось скромное трехэтажное матово-черное строение без окон, с лесом микроволновых антенн, спутниковых тарелок и охлаждающих установок на крыше. Оно стояло посреди искусственного озера, окаймленного, в свою очередь, охранным ограждением и камерами. Это и был «Куб», физическое местонахождение сердца телекоммуникационной индустрии Кубы, дата-центр, оборудованный системами резервного копирования, аварийными дизель-генераторами, автоматическим комплексом газового пожаротушения, опутанный километрами оптического кабеля. Кровля и стены здания, как и кузов автомобиля Маркоса, изобиловали крохотными солнечными элементами, а искусственное озеро служило частью хитроумной системы отвода тепла.
      Я наблюдал, как это святилище проплывает мимо нас и уменьшается в зеркале заднего вида, а Маркос вел машину все дальше и дальше. Выглядело здание точь-в-точь как загадочные объекты, куда в блокбастерах вечно пытаются вторгнуться отважные похитители высоких технологий, вооруженные ноутбуками и лазерными дефлекторами, альпинистским снаряжением и загадочными черными ящиками.
      - Пора звонить твоим друзьям, - напомнил я Марко-су. - Самое время послать сообщение Барри Дину.
      Мы остановились на площадке напротив длинного здания из стекла и бетона, укрывшись за галереей щитов с изображениями героев, павших в борьбе за Коммунизм. Ряды безжизненных кустов и хилых деревьев скрывались во тьме. Жуки и белые ночные бабочки неуклюже бились о фары автомобиля. Маркос включил свой ноутбук, выдвинул из него какой-то блок, нацепил компьютерные очки и перчатки для бесконтактного ввода данных.
      - Готово, - объявил мой спутник через пару минут замысловатых пассов.