Он спустился по ступенькам – дверь в чайную находилась несколько выше уровня пола, – и оказалось, что он смотрит на них снизу вверх, хотя они сидели, а он стоял. Кейт понял, что Паркер – карлик. Юноша покосился на Холла – тот во все глаза уставился на профессора.
– Это вполне обычная мутация генетического кода! – прошипел Кейт. – Прекрати пялиться!
Холл вздрогнул и заставил себя отвернуться.
– Прошу прощения, я был неучтив, – вполголоса сказал он. – Но мне на миг показалось, будто это один из моих сородичей.
– Да, сурово, – сказал Кейт. – Все равно как если бы Мастер вошел, да?
– Он даже ниже нас! – заметил ошеломленный Холл. Кейт ткнул приятеля локтем в бок.
– Тсс! Потом. Он что-то объясняет...
Профессор уселся рядом с мисс Андерсон на скамейку и очень серьезно обратился к группе.
– Вам следует сознавать, что этот памятник имеет большую историческую ценность.
– Ну вот, началось! – довольно громко сказал Мэттью. Добродушный вид археолога его не убедил, и он все время ждал подвоха. Все надежды на лучшее, которые он питал в начале тура, были загублены доктором Страудом. Это было не очень-то справедливо по отношению к Паркеру, но Кейт понимал Мэттью.
Паркер развел руками, обращаясь одновременно ко всем.
– Мы очень на вас надеемся. Я не раз замечал, что многие из участников подобных туров оказываются истинными энтузиастами археологии. Добро пожаловать на раскопки. Полагаю, у нас будет время познакомиться поближе.
Мэттью ожидал чего угодно, только не этого. Он растерянно уставился на профессора. Мисс Андерсон пристально посмотрела на Мэттью и жестом посоветовала ему закрыть рот. Мэттью рот закрыл.
– Я ведь вам говорила, что тут будет совсем не так, как в Инвернессе, – сказала руководительница.
– Ур-ра-а! – завопил Эдвин. Макс расплылся в улыбке, заложил руки за спину и откинулся назад, прислонясь к стене.
– Надеюсь, вы мне оставили немного кекса? – осведомился Паркер, когда темноволосая барменша пришла убирать со стола. Девушка улыбнулась и кивнула в сторону накрытых тарелок, стоящих у кассы.
– Спасибо, – сказал профессор, когда перед ним поставили чай и кекс. – Поскольку эта местность весьма отдаленная, мы договорились с любезными и расторопными леди из чайной, что они каждый день будут кормить мою экспедицию обедом. Разумеется, теперь это к вам, – Паркер указал вилкой на туристов, – тоже относится. Поскольку погода сегодня такая нерасполагающая, остальные мои сотрудники отдыхают в Сторноуэе. Раскопки здесь рядом, у подножия этого холма, через дорогу, на самом ветру. Вы, должно быть, обратили внимание, что на острове Льюис очень мало деревьев и от ветра укрыться практически негде. Неразумно было бы допустить, чтобы ветер погубил те самые артефакты, которые мы стараемся отрыть в целости и сохранности, верно ведь? Так что остальные отправились погулять по магазинам. Вы познакомитесь с ними завтра. А сейчас разрешите мне объяснить, чем мы, собственно, занимаемся.
Профессор достал из кармана куртки небольшую схему и принялся рассказывать, что они копают и какая часть работы уже выполнена. Тыкая в схему вилкой, он показал, что они рассчитывают сделать через три дня, через пять, через неделю.
– Но вам не следует забывать, что торф весьма затрудняет работу. С тех времен, когда были возведены курганы Леодаса, и до наших дней климат и ландшафт острова Льюис неоднократно изменялся. Некогда здесь росли густые леса, а когда они исчезли, все начало зарастать вереском. Так что я рассчитываю на ваше терпение. Ну, о том, что от вас требуется, говорить не стану. Вы уже целый месяц трудитесь на раскопках и все и так прекрасно знаете.
Туристы фыркнули. Они уже позабыли о малом росте профессора и слушали его с неподдельным вниманием.
Холл пристально наблюдал за ним. Из-за роста этого Большого эльфу казалось, что он ему в чем-то сродни. Холл чувствовал себя виноватым: разве можно делать какие-то выводы на основании такого поверхностного сходства? И тем не менее. Он улыбался каждый раз, как встречался глазами с Паркером, – а Паркер старался заглянуть в глаза всем членам группы по очереди, благодаря чему каждому казалось, что профессор обращается к нему лично.
«Прирожденный лидер, – подумал Холл. – Интересно, удастся ли мне самому так же непринужденно управлять людьми, когда придет мой черед стать предводителем?»
На следующее утро, когда они вышли из дома миссис Маккензи, солнце стояло уже высоко и небо было ясное.
Кейт потянулся. Позвонки в спине хрустнули, вставая на место.
– Спина затекла, – пожаловался он. – Коты ночью забрались в комнату, устроились на мне и, сколько я ни крутился, только перебирались на другое место, а уходить никак не желали.
Холл, спускавшийся с холма вместе с ним, хмыкнул:
– Да, Кейт Дойль, низшие формы жизни к тебе так и тянет. Должно быть, чуют родственную душу.
Кейт хохотнул, отказываясь признавать, что его уели. Утро было ясное, вдалеке перекликались певчие птицы. Все вокруг дышало сельским покоем. Кейт чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Ему не терпелось добраться до раскопок и взяться за дело.
День выдался не такой жаркий, как в Инвернессе. Погода была не столько летняя, сколько весенняя. Солнце все старалось пробиться сквозь нагромождения кучевых облаков, которые временами полностью его затягивали, но тем не менее припекало. Все выглядело свежим-свежим, только что не похрустывало. Под обрывом расстилалось море, высеченное из серебристо-серого кремня с отполированными волнами. Шум прибоя, казалось, не имел к нему никакого отношения. На соседнем поле овцы пели им утреннюю песню дружным хором баритонов и альтов, заглушая птичий гомон.
– Доброе утро, леди! – сказал им Кейт. Он только что плотно позавтракал и теперь жаждал общения. – Смотри-ка, все стриженые! – повернулся он к Холлу.
– Их зимнюю шерсть ты вчера носил на себе, – заметил Холл. – Думаю, теперь они не против, однако вчера шубы и им самим не помешали бы.
– Ага, наверно. Нет, как погода переменилась, просто не верится! – Кейт оглядел холмы, наслаждаясь красотой пейзажа. Он вытянул руки и почувствовал, как печет солнце сквозь тонкие рукава рубашки.
– Вчера только что снег не шел, а сегодня, гляди, снова лето! Я-то думал, что погода так меняется только у нас, на Среднем Западе. Хотя, конечно, остров Льюис для этого больше подходит. Он такой древний!
– Да, точно, – согласился Холл, сосредоточившись. – Древние кости, а кожу, того и гляди, сорвет ветром.
– У меня такое ощущение, что это место глубже, чем кажется. А ты этого не чувствуешь? Сдается мне, тут есть волшебство, – предположил Кейт с надеждой в голосе.
Холл покачал головой:
– Сам я ничего особенного не чую.
– Ну а как же тот круг камней на холме? Мы же вчера проходили мимо. Говорят, там был храм или что-то вроде того...
– Одно из самых приличных офисных зданий, какие я когда-либо видел, – сухо ответил Холл, не попавшись на подброшенную Кейтом приманку. – Но остров мне нравится. Неплохое местечко.
– Ага. Мне тут тоже нравится. Все коричневое, зеленое и синее. Мужественный такой пейзаж, – сказал Кейт, пытаясь сформулировать свои ощущения. – Он прекрасный, а не красивенький – никаких тебе розочек и ромашек. Знаешь, кажется, нам пока что стоит забыть о твоих колокольчиках. Вряд ли тут растет что-нибудь, кроме вереска и желтого дрока.
– Сам вижу, – печально ответил Холл. Его волосы развевались на ветру, и он раздраженно откинул их со лба, чтобы не лезли в глаза. Кейт снова обратил внимание, что уши у Холла по-прежнему круглые, как у Больших. И он наконец решился спросить почему.
Кейт прокашлялся и, стараясь говорить небрежным тоном, поинтересовался:
– Кстати, Холл, а чего это ты до сих пор уши обратно не переделал?
Эльф вздрогнул от неожиданности, потом пожал плечами и слегка поник.
– Да вот, все никак не соберусь. Я хотел их переделать сразу, как меня выпустили из больницы. Наши уши для нас – как почетный знак, ты же знаешь. Я понимаю, что ты попросил меня изменить их ради спасения моей жизни, но лично я предпочел бы остаться неузнанным с помощью какой-нибудь хитрости.
– Ну, тогда ты был не в том состоянии, чтобы хитрить. Ты же был практически без сознания. Это лучшее, что я смог придумать. Так почему они у тебя до сих пор круглые? Ассимилируешься потихоньку? – спросил Кейт как можно более беспечно.
Холл долго молчал. Слова Кейта задели его: он знал, что, когда вернется домой, именно это ему и скажут Курран и прочие консерваторы.
– Ну, так проще вписаться в компанию, – неловко промямлил Холл. Но этот ответ его самого устроил не более, чем Кейта.
– Ты и так прекрасно вписываешься. Парни принимают тебя таким, какой ты есть.
– Да ведь они не знают, кто я. Конечно, они довольно неплохо ко мне относятся, – нехотя признал Холл, – но только потому, что думают, будто я один из них, и к тому же ребенок. Вот, сейчас я могу снимать головной убор на публике. А представь, что было бы, если бы я появился перед ними со своими нормальными ушами!
– Не могу представить, чтобы ты это сделал, – признался Кейт. – Но парни и к твоей кепке тоже привыкли.
– В здешней культуре это выглядит неестественно. В Иллинойсе проще – там многие мужчины не снимают головных уборов в магазинах и кафе. А здесь я слишком выделяюсь. Как-то неловко получается.
– Ну... – печально сказал Кейт. – Лично меня ты устраиваешь таким, какой есть, невзирая на все традиции и прочее. Я всегда восхищался тем, как вам удается существовать, живя среди людей и не подавая вида, что вы – иные. Мне очень жаль, что тебе пришлось так унизиться, отречься от своей эльфийскости...
– Эльфийскости! Слова-то какие... Ни от чего я не отрекался! – Холл пнул попавшийся под ноги камень. – Мне просто... ну... так проще.
– И что, так будет всегда?
Кейт тут же пожалел о своих словах – так грустно посмотрел на него Холл. Даже удивительно, насколько несчастным он вдруг сделался. Кейт хотел было извиниться, но они уже подошли слишком близко к раскопкам, и посторонние могли их подслушать. Так что Кейт ничего не мог поделать. Разговор был окончен.
Глава 14
– С добрым утром! – окликнул их доктор Паркер. – Все никак не привыкну, что солнце встает так рано. Странно все-таки, что солнце светит почти круглые сутки! Из-за этого у меня такое чувство, что пора вставать и браться за работу, и получается, что я вскакиваю в несусветную рань. Как видите, экспедиция у нас небольшая, так что вы нам очень кстати и, когда уедете, нам вас будет не хватать. Со временем должна еще появиться группа студентов из университета Уэльса, но это еще не скоро... сейчас-сейчас... недельки через три. Кстати, позвольте познакомить вас с вашими товарищами по работе. Осторожнее, тут ворота. Засов застревает.
В высокой траве стояла изгородь из кольев и проволоки по грудь высотой. Изгородь окружала раскопки и уходила по пологому склону вниз, туда, где холм обрывался в море. Полуразрытый курган в углублении, который они исследовали, лежал почти на самом берегу маленькой бухточки к западу от стоячих камней, которые были видны и отсюда. Паркер подбежал к воротам, торопливо отворил их и жестом пригласил Кейта с Холлом проходить. Судя по тому, что колья были свежие, еще не потемневшие от непогоды, изгородь поставили совсем недавно.
– А зачем тут изгородь? – спросил Кейт. – Здесь же вроде никто не ходит.
– О, лично я ничего не имею против любопытных зевак, – ответил Паркер, запирая за ними ворота, – при условии, что это будут люди. А платить местным скотоводам за то, что какая-нибудь особо шустрая овца свалится в яму и сломает ногу, мне совсем не хочется. Тут, на этом острове, овцы так и кишат, если вы еще не заметили. Ну, кажется, вы последние. – Паркер задрал голову и мысленно подсчитал. – Да, точно. Ну, идемте.
– Памятников культуры неолита, – начал рассказывать он, – в здешних местах осталось немного, если не считать каменных курганов и круглых камерных погребений. Именно с ними мы и имеем дело в данном месте. Курганы Леодас имеют довольно интересную историю. Они были возведены задолго до того, как остров Льюис затянуло торфом, и на топографических картах показаны как обыкновенные неровности почвы. Можете себе представить: когда на этот остров явились римляне, курганам было уже две тысячи лет!
Кейту и Холлу пришлось подождать, пока профессор преодолеет невысокий выступ скалы, покрытый травой. Кейту сделалось даже как-то неловко, когда он сообразил, что сам он только что перешагнул этот выступ без малейших усилий. Они с Холлом замедлили шаг, пока коротышка-профессор не догнал их. Но Паркер, казалось, не заметил их колебаний и не ожидал никакого особого к себе отношения. Поравнявшись с ними, он продолжил рассказ:
– Вы, вероятно, заметили, пока ехали сюда из города, что на острове очень много строят? – Он дружески заглянул им в глаза, дождался, пока оба кивнут, и продолжал: – Так вот, строительство на западных берегах озера Лох-Руаг вызвало появление множества провалов на окрестных полях. Дело в том, что во времена создания этих доисторических памятников уровень моря был значительно ниже. И под землей образовалось множество воздушных и водяных карманов, которые только и ждали, чтобы их потревожили. Часть из них провалилась – и из-под торфа проступили очертания древних каменных руин, будто мебель под чехлами в опустевшем доме.
Кейт без труда понял, о чем говорит Паркер. Всего в нескольких шагах от невысокого кургана, на котором трудилась экспедиция, виднелись еще два таких же. Он видел подобные возвышенности, заросшие травой и вереском, еще в десятке мест по дороге из Сторноуэя в Калланиш. Он только не мог понять, как ученые отличают их от всех остальных похожих холмиков. Следы оседания и осыпи выглядели не намного более свежими, чем все остальные черты льюисовского ландшафта.
– Конечно, эти подземные сооружения несколько пострадали – ведь бедным старичкам пришлось пережить нечто вроде землетрясения. Насколько они повреждены – это один из вопросов, которые нам предстоит решить. Мы надеемся, что не так уж сильно. Конечно, пройдет несколько лет, прежде чем нам удастся раскрыть все тайны этого места, но ведь всегда интересно первым, так сказать, распечатать коробочку, если вы понимаете, о чем я говорю, – говорил Паркер. – Так вот, часть подземных пещер наверняка обрушилась. Море точило остров на протяжении многих веков, затопляло пахотные земли и, вероятно, многие погребения тоже. Вон те островки в море когда-то были просто высокими холмами. Именно поэтому мы так торопимся раскрыть все тайны прошлого, хранящиеся в низинах. Обидно ведь будет, если они тоже потонут прежде, чем мы успеем на них взглянуть, верно? Кстати, смотрите сами не провалитесь в какое-нибудь подземелье. Ходите осторожно, смотрите под ноги. Неизвестно, что под тем местом, где мы копаем, – возможно, есть еще какие-то провалы. О западных островах рассказывают немало странных историй, а о Длинном Острове – в особенности. Усы Кейта возбужденно зашевелились. Интересно, а сам профессор знает какие-нибудь из этих историй? И если знает – согласится ли рассказать?
Туристов разбили на группы, приставив каждую в помощь одному из постоянных ассистентов профессора.
– А никто из вас, случайно, не умеет печатать? – с надеждой спросил Паркер. Несколько человек подняли руки. Профессор выбрал Холла и миссис Тернер и приставил их к молодому человеку с пышной гривой светлых волос. Им было поручено обрабатывать полученные данные и прямо на месте вводить сделанные карандашом записи в компьютер. Кейт вздохнул с облегчением. Он не мог себе представить, как будет целый день работать бок о бок с Холлом, не имея возможности поговорить с ним по душам. Он хотел поскорее разобраться с возникшим недоразумением и снять напряжение. С его другом явно что-то происходит, и отнюдь не только в укороченных ушах дело. Эльф сделался мрачен и большую часть времени пребывал словно в каком-то тумане. Но по крайней мере прямо сейчас предпринимать ничего не придется. Оба они будут заняты работой, а к вечеру, возможно, Холл поостынет. Кейт понимал, что не он виноват в дурном настроении друга, что уши – это только повод. Холлу надо просто выяснить у своих, что на самом деле происходит. Быть может, кто-нибудь, Марм или Тай, расскажет ему все как есть.
Кейта и Нарит приставили к доктору Стаффорду. Этот человек, заместитель Паркера, был великаном с жесткими белокурыми волосами и бородой, которые, вместе с загорелым лицом, прорезанным глубокими складками, делали его похожим на льва, разгуливающего на задних лапах. Стаффорд всего несколько недель как вернулся из археологической экспедиции в Африку. За работой Лев громогласно повествовал об исследованиях близ поселения, известного как Великое Зимбабве.
– Я бы там и дольше просидел, но тамошние правительства имеют обыкновение ограничивать время пребывания иностранных ученых. А это означает, что тебе приходится передавать эстафету кому-то другому, кто прибывает на раскопки после тебя, чтобы он искал то, что не успел найти ты. Порядка и последовательности там очень не хватает. Однако в этом тоже есть свой смысл. Никто не чувствует себя хозяином памятника, и исследования не могут застопориться только из-за того, что единственный человек, который знал об этом месте все, скоропостижно скончался.
Кейт, оглянувшись через плечо, мельком увидел, что Мэттью слушает Стаффорда с нескрываемым восхищением, как мальчишка внимает герою, вернувшемуся с поля битвы. Впрочем, это не мешало Мэттью одновременно вынимать из раскопа тяжелые ведра с торфом.
Доктор Стаффорд держался чуть суховато, обращался с ними с насмешливой доброжелательностью. Это было очень приятно. Кейт заметил, что и Нарит успокоилась: руки у нее перестали суетливо метаться туда-сюда и принялись ловко и уверенно выбирать камушки и черепки из слежавшегося, плотного, как камень, торфа. Для Стаффорда неолит был в новинку, но он приехал на Гебриды помогать доктору Паркеру, который был его наставником почти тридцать лет тому назад. Теперь Стаффорд был профессором на той кафедре, которую возглавлял Паркер. Стаффорд всячески оберегал Паркера, не давая маленькому профессору брать на себя слишком много. Они не виделись больше полугода и теперь то и дело вспоминали старое.
– А он совершенно не изменился! Совсем о себе не заботится! – громко жаловался Лев.
Кейту Стаффорд сразу понравился; и молодой американец тоже принялся заботиться о Паркере и следить, чтобы начальник экспедиции не наступил на ненадежный камень и не свалился в яму. Паркер имел обыкновение работать на манер играющего котенка: во время бурных приступов активности он выкладывался целиком, а потом усаживался отдыхать. Он был полностью поглощен тем, что делает, и казалось, будто он ходит как во сне. Но это было лишь первое впечатление. Стоило только кому-то сдвинуть с места камень, черепок или кость, не пометив места, как Паркер тут же оказывался рядом, вставлял находку на место, благо торф сохранял все отпечатки, и махал руками, чтобы принесли рулетку и фотоаппарат.
Паркер, очевидно, привлекал молодых ученых того же типа, что и он, – добросовестных, внимательных, но при этом не страдающих излишней серьезностью. Туристы обнаружили, что работать приходится очень много. При этом им все охотно объясняли и никто из экспедиции не воспринимал их вопросы как дурацкие. Основной состав экспедиции был очень мал, и Паркера это весьма печалило; он не раз говорил о том, как мало у них времени на изучение этого места.
Работая на кургане, Кейт видел, как из-под земли на глазах проступают очертания захоронений, и понимал, почему Паркеру так хочется остаться тут подольше. Он и сам бы, наверно, не захотел уезжать, пока не исследует все три холма. В этот день ветер не свирепствовал, а только забавлялся, время от времени налетая легкими порывами. По мере того как солнце поднималось все выше, оно припекало жарче, разгоняя утренний туман. Утренний дружный щебет птиц сменился дневной перекличкой. Время от времени к этому хору присоединялись овцы, чьи голоса звучали на удивление отдаленно.
– Если повезет, нам удастся обнаружить непострадавшее камерное погребение, вроде того, что наверху. Паркер указал в сторону стоячих камней. – Я бы зуб отдал, лишь бы заполучить несколько артефактов в хорошей сохранности! В торфе нет воздуха, и потому органика в нем сохраняется долго, но море так близко, что я даже не знаю, стоит ли на это рассчитывать.
Под полуденным солнцем пейзаж сделался еще более ярким: зелень и желтизна, насыщенные светом. Остановившись передохнуть, Кейт принялся выискивать цвета, похожие на те, что вплетены в его куртку, в окружающих растениях.
– А что, краски тоже делаются из подручных материалов, коричневая – из торфа, фиолетовая и зеленая – из вереска, и так далее? – поинтересовался он за обедом у девушек, работавших в чайной. – У меня такое ощущение, что тут, – он указал на полку с тканями, – все то же самое, что и на улице.
– Спросите лучше у ткачей, – посоветовала стройная брюнетка, ставя перед ним на стол тарелку с сандвичем и миску с супом. – Я знаю только, что узоры они разрабатывают сами и цвета подбирают по своему вкусу. Можете спросить старую миссис Маклеод. А я точно не знаю.
Холл не обращал внимания на разговоры у себя за спиной. Забыв об обеде, он снова и снова перебирал ткани, разложенные на полке, пытаясь решить, что больше подойдет его родичам из деревни.
– Конечно, им пригодятся ткани, которые носятся практически вечно, хорошо кроятся и шьются, очень теплые и вдобавок мало промокают благодаря овечьему ланолину! – говорил он Кейту накануне вечером. – Там, на Среднем Западе, не водится таких длиннорунных овец, как тут. Мы пока не можем сами изготовлять ткани, но даже когда научимся, семь потов сойдет, пока добьемся такого качества!
Но теперь Холл воспользовался своим интересом как предлогом, чтобы не садиться рядом с Кейтом.
– У тебя с собой куча денег, – мягко напомнил Кейт, подойдя и склонившись над плечом приятеля. – Почему бы тебе наконец не решиться и не закупить для своих столько тканей, сколько ты сочтешь нужным? Ее тут продают на ярды, и стоит она не слишком дорого для такого качества.
– Да, материя удивительная, – сказал Холл скорее себе самому, чем Кейту. Он буквально влюбился в разноцветные рулоны. Эльф внимательно разглядывал каждую штуку материи и делал зарисовки разных узоров с указанием цвета.
– Он прав, – сказал Кейт хозяйке чайной. – Материя так хороша. Даже странно, отчего у вас до сих пор все не раскупили.
Женщина слегка поморщилась:
– Ах, если бы у нас было побольше таких посетителей, как вы, торговля, наверное, шла бы веселее. Но эти, они же всех туристов распутали!
Кейту не было нужды спрашивать, кто такие «эти». Толпа нерях, обитавших в палатках позади чайной, буквально бесила некоторых членов группы, хотя никто из них туристов не задевал. В особенности переживали миссис Грин и миссис Тернер. Леди отказывались ходить в чайную в одиночку. Кейт видывал соседей и похуже, но промолчал. Хозяйка, похоже, была всерьез расстроена.
– А кто это такие? – спросил Кейт.
– Бродяги по большей части. Вроде цыган, только безобидные. Но раздражают ужасно. Поскорей бы они сняли свои палатки и убрались отсюда.
– А зачем они тут встали?
– Это служители древних обычаев. Они приехали сюда справлять солнцестояние, потому что от Стоунхенджа местная полиция их прогнала за хулиганство. А теперь говорят, что ждут полнолуния. Грязь развели, шумят, безобразничают... Теперь из-за них приличные клиенты к нам ни ногой. – Девушка вздохнула. – Может, среди них и есть такие, кто действительно просто соблюдает древние обычаи, но ведь в семье не без урода. Так что держитесь от них подальше.
– Да мы и так остерегаемся.
Кейт уплатил за себя и за Холла. Сандвич друга он завернул в бумажную салфетку и на выходе из чайной сунул Холлу в руки.
– На, поешь. А то сил не будет и тревожиться не сможешь!
Эльф посмотрел на него и усмехнулся:
– Намек понят, Кейт Дойль.
Тем временем Майклзу наконец-то доставили из центрального офиса сведения о других участниках тура. Сыщик нетерпеливо пролистал их. Никто из них, ни студенты, ни взрослые, судимостей не имел и ни в чем криминальном замешан не был. Нет, вряд ли О'Дэй должен войти в контакт с кем-то из них. Эти все, похоже, вне подозрений. Да, контрабандист неплохо выбрал себе прикрытие...
Но поблизости была еще одна подозрительная тусовка, и Майклз подозревал, что таинственный сообщник может скрываться именно среди них. Толпа чумазых бродяг, стоявших табором позади чайной. Но если окажется, что Майклз вот уже месяц преследует Дэнни О'Дэя ради какой-то тривиальной партии наркотиков или ворованных побрякушек, шеф взбесится. Однако интуиция подсказывала Майклзу, что О'Дэй приехал сюда не ради какой-то дорогостоящей мелочовки и не ради денег.
Начало недели было очень хорошее, но постепенно погода начала портиться. Обычно по утрам бывало ясно, если не считать того, что все было в мокрой росе, отчего торф делался холодным и скользким. Однако после обеда поднимался ветер либо начинался дождь, и работать становилось невозможно. Парни обычно сидели в чайной, дожидаясь автобуса, который по вечерам возил их в Сторноуэй. Обсуждали результаты утренних раскопок, с тем же рвением, что и в Глазго. Мисс Андерсон была очень довольна, что они повеселели. Правда, Мэттью и кое-кто еще по-прежнему брюзжали, что тут, на Западных островах, чувствуешь себя будто в ссылке, однако же ворчали они больше для порядка. К тому же им не приходилось жаловаться, что они на две недели остались без пива, – в их распоряжении были все пабы Сторноуэя. И их в самом деле живо интересовало то, что происходит на раскопках.
Профессор Паркер как будто чувствовал себя виноватым за то, что им попадается так мало интересного. Он надеялся обнаружить какие-нибудь новые вещи, способные существенно пополнить коллекцию находок из захоронений. Но пока что им встречались лишь кости да черепки. Кейт видел, что Мэттью разочарован. Ему все хотелось найти что-нибудь крупное, вроде того сосуда, что он отрыл в Глазго. Мэттью работал изо всех сил, стараясь откопать что-нибудь, что порадовало бы профессора.
– У тебя настоящий дар к этому делу, – заметил как-то Холл.
– Да, это точно, – согласился с другом Кейт. Мэттью, на удивление тонкокожий, залился краской:
– Ну, в общем, да, мне это нравится. Мартин ткнул его локтем в бок:
– А каникулы-то скоро кончатся, старик!
Мэттью печально кивнул:
– Знаю, знаю. Я-то думал, что полтора месяца – это очень много, а оказалось – мало...
В чайной пива не подавали, только чай и минералку, к тому же туда регулярно вваливались толпы туристов с автобусных туров, посещающих Калланиш, так что Кейт и его товарищи приходили туда только тогда, когда больше делать было совсем нечего. Хозяйка особо не возражала, чтобы студенты там сидели, поскольку они по крайней мере были чистые и вели себя прилично, в отличие от незваных гостей, стоящих табором позади чайной; однако же она дала понять туристам, что они тут на птичьих правах. Ребята старались не злоупотреблять гостеприимством, однако же все равно чувствовалось, что им тут не особо рады.
К концу первого дня доселе мрачноватый Холл немного повеселел. Заботясь о том, чтобы приятель не впал в хандру снова, Кейт спросил у мисс Андерсон, нельзя ли организовать поездку в Гаррис, на юг Длинного острова, с посещением ткацких мастерских. Но руководительница вынуждена была ему отказать.
– У автобуса тормоза не в порядке. До Сторноуэя и обратно мы еще можем доехать... Нет, вы погодите утверждать, что мы и на юг доедем, – видели бы вы дороги в центральной части острова! Все они очень узкие, с крутыми спусками и подъемами. Я бы не советовала пускаться в дальние поездки, пока машину не наладят. Водитель все ждет, пока в здешнюю мастерскую пришлют нужные запчасти. Может быть, потом, ближе к концу тура...
– Я попробовал, – доложил Кейт Холлу. – Говорит, надо подождать.
– Да ладно, – махнул рукой эльф. – Все равно спасибо, что заботишься обо мне. Для меня это очень много значит.
Вместе с прочими материалами, которые запрашивал Майклз, ему, в порядке международного сотрудничества, пришел ответ американской паспортной службы. Секретарша шефа зачитала Майклзу ответ по телефону. Агент разговаривал с ней из единственного телефона-автомата во всей деревне. Телефон был новый, работал неплохо, но кабинка была снизу приподнята на шесть дюймов над землей, как юбка кокетки, и открыта всем стихиям. Так что, пока Майклз там стоял, у него страшно замерзли ноги.
– Паспорт на имя Кейта Дойля выдан сравнительно недавно, всего за пару недель до того, как он прибыл в Британию.
Майклз задумчиво фыркнул в усы. Телефон-автомат, откуда он звонил, стоял на полпути между фермой Маккензи и раскопками. Так что отсюда Майклз мог постоянно наблюдать за своими подопечными.
– Должно быть, он придумал псевдоним только в последнюю минуту.
– Паспорт на имя Холланда Дойля, четырнадцати лет...
– Ха-ха, если ему четырнадцать лет, то я – Винни-Пух!
– Да, сэр, – согласилась секретарша и продолжала: – ...Выдан еще позднее, всего за пару дней до вылета из США. Похоже, Кейт Дойль – это реальное лицо. Однако обнаружить его не удалось. Он зарегистрирован по двум адресам, один – на севере штата Иллинойс, другой – в центре того же штата. ФБР направит следователя, чтобы попытаться его отыскать.
– Вполне возможно, что это целый заговор, фамилия-то ирландская, – намекнул Майклз.
– Мы надеемся, что это Не так, сэр.
– Я тоже надеюсь. Возможно, в конце концов обнаружится, что парень застрял где-нибудь на полпути у какой-нибудь цыпочки.
– А пока что просим вас пристально следить за этими двоими.
– Хоть бы они наконец уже что-нибудь предприняли! Но я до сих пор не видел никого постороннего, кто мог бы оказаться сообщником О'Дэя. Погода мерзкая, а в этой деревушке даже пива попить негде. Слава богу, по вечерам они ездят на автобусе в город, там хоть какая-то цивилизация имеется. Все как у обычных туристов. А я начинаю чувствовать себя цыганом...
