Глава 40

Мне хотелось повернуться и уйти. Вместо этого я сказал миссис Шерри твердым и строгим голосом:

— Оставьте нас одних на несколько минут. И позвоните доктору Лангсдейлу.

Она была так ошеломлена, что без звука подчинилась. Я захлопнул за ней дверь. Гарольд сказал:

— Не надо так горячиться. Мать не привыкла к подобному обращению.

Я только рассмеялся ему в лицо. Мне хотелось хорошенько ему врезать. Но приходилось проводить черту между тем, что мог он себе позволить, и тем, что можно было мне. Я сказал:

— Так где она, Гарольд?

— О ком мы говорим? — спросил он с выражением лукавой невинности на лице.

— О Лорел Рассо.

— Спросите ее отца. Он скажет.

— Не надо! Джек Леннокс в больнице Вест-Пойнта с дыркой в голове. Которую, кстати, проделал ты.

— Он выстрелил первым. Я оборонялся.

— Вымогатели не имеют права на самооборону. Если Джек Леннокс умрет, тебе не позавидуешь. Твое положение и так из рук вон плохо. Если бы ты был тем, кем себя считаешь — человеком хотя бы с двумя извилинами, ты бы начал выбираться из этой ямы.

Его взгляд, взволнованный и испуганный, блуждал по комнате. Комната была, похоже, такой же, как и в годы его юности. На стенах вымпелы, полинявшие, как и его юношеские мечты. В углу шкаф с книгами — классика для юношества. Они все еще надеялись, что хозяин обратит на них внимание.

Гарольд попытался заговорить, облизал пересохшие губы и сделал еще одну попытку.

— Если я похитил Лорел, то примерно как в прошлый раз.

— Ты хочешь сказать, что она с тобой и теперь заодно?

Он покачал растрепанной головой.

— Я ее вообще не видел.

— Почему же ее отец выложил тебе сто тысяч?

— Это наше дело.

— Теперь уже нет.

— Ну ладно, — сказал он после паузы. — Это плата за взаимопонимание.

— То есть?

— За то, чтобы я помалкивал. Если и вы готовы помалкивать, можем поделить их пополам.

В его глазах вдруг загорелась надежда. Он так наклонился ко мне, что чуть было не свалился с кровати. Я успел остановить его, подставив руку.

— Что же ты разузнал про Джека?

— Много чего. Если бы не денежки его семьи, сидеть бы ему за решеткой в портсмутской тюрьме.

— За то, что он совершил во время войны?

— Ну да. Он ранил человека в голову и поджег корабль. Но когда у тебя такие деньги, как у Ленноксов, можно замять любое преступление.

— Откуда тебе это известно?

— Мне рассказал человек, которого он тогда ранил.

— Нельсон Бэгли?

Он изумленно уставился на меня. Как и многие неглупые, но замкнутые в себе люди, он не верил, что то, о чем знает он, могут знать и другие.

Это открытие рассердило и озадачило его.

Он сказал:

— Если вам все известно, не буду зря утомлять вас.

— Напротив, мне очень интересно. Ты, значит, проделал маленькое расследование?

— Да. Думаете, только вы это можете?

— Как ты вышел на Нельсона Бэгли?

— Я занялся семейством Ленноксов. От одной моей знакомой я узнал про убийство, случившееся весной сорок пятого. Погибла ее тетка. Самое любопытное заключалось в том, что эта тетка была подругой великолепного капитана Сомервилла, который женился на Элизабет Леннокс. Я поднял газетные архивы и выяснил, что главным подозреваемым в убийстве был Нельсон Бэгли. Его так и не привлекли к ответственности — вроде бы потому, что он лишился рассудка. Но были на то и другие причины.

— Какие же?

— Люди типа Ленноксов владеют всем — в том числе и судами. И они следят, чтобы никто из своих не пострадал.

Мне это показалось сомнительным, о чем я ему и сообщил. Гарольд ударил кулаком по воздуху:

— Говорю вам, что это так! Старик Леннокс был готов на все, чтобы вызволить своего сыночка Джека из беды. Он так и поступил. Он замял дело о пожаре, взяв Сомервилла к себе в фирму.

— Откуда тебе это известно?

— Вычислил. Я всерьез изучил этих людей. Да и Джек не отрицал этого, когда я позвонил ему по телефону. Он не отрицал, что убил эту женщину.

— Ты об Элли Рассо?

Он быстро закивал головой.

— Джек Леннокс провел с ней ночь, когда она погибла. Я говорил со свидетелями.

— Опять Нельсон Бэгли?

— Да. Нельсон Бэгли следил за Элли в ту ночь. Он видел ее в спальне с Джеком. Я думал, ее любовник капитан Сомервилл. Тут появился Джек Леннокс с востока-, где он учился в морском училище, и, так сказать, унаследовал ее. Он нанял ее сидеть с Лорел, но куда больше времени она нянчила Джека.

— Это не означает, что Джек убийца.

— Правильно, но все совпадает. Нельсон Бэгли сказал мне правду. Он видел, как это произошло.

— Бэгли ненадежный свидетель, — сказал я. — А теперь его и вовсе нет в живых.

— Естественно. Я удивляюсь, как он вообще прожил так долго, зная правду про Джека Леннокса. Он знал, что Джек стрелял в него. Что он поджег корабль. Что он убил Элли Рассо.

— Ты уверен, что все это ему не померещилось?

— Уверен. Я это знаю достоверно. Я провел эксперимент. Я знал, что Джек Леннокс и капитан Сомервилл выступят по телевидению. Я забрал Бэгли из больницы и отвез к знакомой. Бэгли опознал их обоих, когда они появились на экране. Он сказал, что именно Леннокс и был тогда в спальне, а потом стрелял в него.

Я не был в этом так уверен, как Гарольд — впрочем, он мог и прикидываться. История смерти Элли и покушения на Бэгли дошла до меня, преломившись сквозь призму времени и сознания двух исковерканных жизнью людей, один из которых к тому же был уже мертв.

— Что случилось с Бэгли, Гарольд?

— Я повез его к дому Ленноксов в Пасифик-Пойнте. Я хотел удостовериться окончательно. Но мне пришлось держаться в тени, потому что Джек Леннокс знал меня.

— Он знал и Бэгли.

— Да, это точно. Он повел его погулять и спихнул со скалы в море.

— Ты видел это собственными глазами?

— Это оказалось необязательным. Джек Леннокс предложил мне деньги, чтобы я помалкивал. Он сказал, что соберет их за ночь, если мы обставим это как киднэппинг. Теперь-то я понял, что он задумал устроить мне ловушку. Он надеялся пристрелить меня и стать героем. Но мне удалось свести матч вничью.

Гарольд облизал потрескавшиеся от жара губы. Его обвинения в адрес Джека Леннокса сильно смахивали на бред больного. Но они начали складываться в подобие хоть и невероятной, но реальности. Она во многих отношениях совпадала с той невероятной реальностью, через которую я прошел и сам. Это объясняло загадочную перестрелку на озере Сэндхилл.

Только смерть Тони Лашмана оставалась необъясненной. Я сказал Гарольду:

— Когда вы с Бэгли посетили дом Леннокса, вы попали туда с пирса?

— Нет. Когда я спросил, как попасть к Ленноксам, женщина в ресторане дала мне неверный адрес. Она отправила меня к старухе Леннокс на Сихорс-лейн. А ее секретарь уже направил меня к Джеку Ленноксу.

— Секретарь?

— Да.

— Ты знаешь, что его тоже убили?

Гарольд явно был потрясен. Но сказал лишь:

— Похоже на Джека. Он убьет кого угодно, лишь бы замести следы.

Мне показалось, что он повторяет одно и то же с небольшими вариациями, словно параноик. Мне захотелось поскорее уйти — я вышел в холл.

Ко мне подошла миссис Шерри. Похоже, у меня сильно изменилось выражение лица, потому что она тревожно спросила:

— Что-то еще случилось?

— Нет, просто мы поговорили по душам. Но ваш сын в неважной форме. Вы не вызвали врача?

— Пыталась, но миссис Лангсдейл сказала, что муж в доме Уильяма Леннокса и она постарается дозвониться до него. Похоже, что-то стряслось со стариком.

— Она не сказала, что именно?

— У него случился сердечный приступ, и он упал с трактора. Ума не приложу, что делать человеку его лет на тракторе?

— Только этого Ленноксам не хватало, — сказал я.

Но в глазах миссис Шерри осталось жесткое выражение. Ей было не до переживаний членов этого семейства.

Я попросил ее принести деньги и пистолет. Без разговоров она вынесла их в холл. Коробка была полной, а пистолет пустым.

— Можно от вас позвонить, миссис Шерри?

— Вы хотите позвонить в полицию?

— Вообще-то лучше это сделать вам.

— Лучше для Гарольда?

— Да. Позвоните в службу шерифа в Пасифик-Пойнте. Спросите капитана Долана.

Она кивнула и так и осталась с опущенной головой. Я прошел за ней в комнату, где мы беседовали накануне. Шторы не пускали в комнату утреннее солнце, и тени от мебели лежали, словно останки ночи.

Она набрала номер и попросила капитана Долана.

— Говорит миссис Шерри, мать Гарольда. Мне посоветовал обратиться к вам мистер Арчер. Гарольд у меня, он ранен и безоружен. Он хочет сдаться и вернуть деньги.

Она стала отвечать на вопросы и все еще говорила по телефону, когда в дверь позвонили. Я впустил в дом крупного седовласого мужчину, представившегося как доктор Лангсдейл. Я сообщил ему, что Гарольд в своей комнате.

— А как Уильям Леннокс, доктор?

— Он умер. Еще до того, как я прибыл. — Его голубые глаза глядели напряженно. — Он ехал по берегу на бульдозере, и у него случился сердечный приступ.

— Что он делал на бульдозере?

— Пытался счистить нефть с берега. Мистер Леннокс всегда следил за чистотой на своей территории.

Глава 41

Когда я отъехал на несколько миль от Эль-Ранчо, мне навстречу проехала машина Долана. А я держал путь в Пасифик-Пойнт.

Было еще довольно рано, когда я вышел из лифта на последнем этаже больницы. Возле палаты Леннокса не было дежурного полицейского.

Леннокс сидел в постели. Перед ним был поднос с завтраком. У него появилась маленькая бородка. Глаза из-под повязки смотрели устало, но на подносе еды не осталось.

— Извините, что беспокою вас, мистер Леннокс.

— Что стряслось?

— Мы отыскали Гарольда Шерри и нашли ваши сто тысяч. Он дал достаточно подробное объяснение.

В комнате установилась гробовая тишина. За стеной больница жила своей обычной жизнью, звенели тарелки, слышались голоса, а на улице, шестьюдесятью футами ниже, шумели машины.

Леннокс посмотрел на окно, словно раздумывая, не прыгнуть ли в него. Я на всякий случай подошел к его кровати именно с этой стороны. Он отвел взгляд от окна и уставился на выключенный телевизор, который был прилажен достаточно высоко на стене, словно его установили для наблюдения за пациентом.

Леннокс собрался с силами и с мыслями и взглянул на меня.

— Что же сказал Шерри?

— Он выдвинул в ваш адрес ряд серьезных обвинений.

— Еще бы! Он патологический лжец и ненавидит меня лютой ненавистью. Он ненавидит всю нашу семью. Он ужасно обошелся с Лорел, когда она была еще ребенком.

Я избил его тогда. С тех пор он мечтает мне отомстить. Что же он на сей раз выдумал?

— Он утверждает, что весной сорок пятого вы стреляли в двоих людей. Элли Рассо умерла. Нельсон Бэгли получил ранение в голову, а затем сильные ожоги при пожаре, случившемся вскоре на «Ханаане».

Леннокс повел рукой, словно отметая от себя обвинения.

— Сущая чепуха!

— Не знаю. Нельсон Бэгли опознал вас.

— Как это могло быть? Он же умер.

— Он видел вас по телевизору в среду. В среду он с Шерри оказался в вашем доме. По словам Шерри, вы столкнули его со скалы в море. Затем вы устроили встречу с Шерри, надеясь убить и его. К несчастью для вас, он выжил.

— Вы верите в эту чушь?

— Я хотел обсудить это с вами. Но вы не проявляете энтузиазма.

— А что вы хотите? Вы обвиняете меня в двух убийствах, к которым я не имею никакого отношения. Вы хотите, чтобы я поднял руки вверх и признался?

— Вообще-то тут три убийства. Я опустил гибель Тони Лашмана, секретаря вашей матери. Он погиб, потому что знал, что Шерри и Бэгли побывали у вас в среду.

Впервые Леннокс по-настоящему смутился.

— Я и не знал, что Лашман погиб.

— Он находится в холодильнике на первом этаже этой больницы. Равно как и Бэгли. Когда вы достаточно окрепнете, я с удовольствием покажу их вам.

— Очень любезно с вашей стороны. А почему бы вам не убраться отсюда подальше?

— Потому что я хочу знать, как и почему погиб Бэгли. К нему у меня особый интерес. Как-никак это я вытащил его тело из воды.

— Я его туда не толкал.

— Шерри утверждает обратное.

— Ну и что? Скорее всего он сам его утопил.

— Какие у него были мотивы?

— Психопатам, вроде Шерри, не нужны мотивы. Но раз уж вам так хочется, мотив мог быть такой: Шерри хотел повесить его смерть на меня.

— Не очень правдоподобно.

— Вы не знаете Шерри. Он меня ненавидит.

— Немного знаю. И еще я знаю, что он не убивал Бэгли.

— Значит, его убил я?

— Или вы, или тот, кого вы выгораживаете.

Он уставился на меня так пристально, что мне показалось, что я ощущаю давление его взгляда. Джек Леннокс силился понять, что у меня на уме.

В дверь тихо постучала помощница медсестры. Она пришла забрать поднос.

— Вам понравился завтрак, мистер Леннокс?

Он так задумался, что не услышал вопроса. Она посмотрела на него осуждающе, на меня вопросительно и с шумом удалилась. Когда автоматическая дверь полностью закрылась, я спросил Леннокса:

— Кого вы выгораживаете?

Он не ответил, ибо нас прервали второй раз. Телефон. Зазвонил телефон у изголовья кровати. Леннокс снял трубку.

— Джек Леннокс слушает... Умер?.. Какого черта его понесло на трактор? Ясно... Правда?.. Где она?.. Понятно... Ну, держись. И никого не впускай в дом.

Леннокс положил трубку и откинулся на подушки. Он тяжело дышал, но явно не от горя. На его скулах появился румянец, глаза заблестели.

Вскоре он приподнялся и остался в сидячем положении.

— Звонила жена. Мой отец умер сегодня утром. Я основной наследник, а это значит, что мне больше не надо ни перед кем пресмыкаться.

— Рад за вас.

— Можете оставить ваши насмешки, дружище. — Он обвел взглядом палату так, словно она была слишком мала для него, а потом посмотрел на меня. — На что вы готовы за сто тысяч?

Я промолчал.

— Сможете ли вы забыть о нашем сегодняшнем разговоре?

— Вы предлагаете мне сто тысяч?

Он кивнул, глядя на меня, как кошка на птичку.

— Те, что вы уже предлагали Гарольду?

— Может, и так.

— А пуля мне тоже причитается?

Лицо его сморщилось, и он издал сухой фыркающий звук.

— Хватит валять дурака.

— Вы опоздали, — сказал я. — Гарольд сейчас объясняется с людьми шерифа. Вскоре они навестят и вас. — Я сделал паузу, чтобы он усвоил информацию. — Что вы им скажете?

Он лежал на подушках, уставившись в потолок. Прилив воодушевления и сознания своей мощи, испытанный им при сообщении о смерти отца, прошел, оставив его обессилевшим. Он заговорил с новыми, вопросительными интонациями, так не вязавшимися с его обликом.

— Вы знаете мою дочь Лорел, так?

— Немного.

— И она вам нравится, да?

— Очень.

— Готовы ли вы оказать ей услугу? Я прошу вас ради нее, не ради себя.

— Я этим и занимаюсь со среды — ищу ее всюду.

— Можете больше не искать. Жена только что сообщила, что Лорел вернулась. Вчера вечером. Одновременно я узнал, что моя дочь жива, а отец умер. — Он говорил с оттенком эгоцентрической сентиментальности, словно видел себя со стороны — персонажем драмы.

Сердце мое учащенно колотилось.

— Где она была?

— Где-то бродила. Собиралась с силами объявиться.

— В каком она состоянии?

— В неважном. Мариан дала ей снотворное. Лорел все еще не выбросила из головы идею самоубийства.

Возникла пауза. Леннокс лежал тихо, вытянув руки по бокам, словно пытаясь разделить и понять проблемы своей дочери.

— Из-за Лорел кто-то пострадал?

— Боюсь, что да.

— Это она столкнула со скалы Нельсона Бэгли?

Он еле заметно кивнул.

— У нас есть площадка на скале с низким ограждением. Лорел сидела там, отчищала от нефти какую-то птицу. Бэгли, похоже, углядел ее с дороги и подошел. Он застал ее врасплох, она испугалась и толкнула его.

— Это видел Гарольд Шерри?

— Вряд ли. Он сидел в машине, на дороге. К счастью, это видела только мать Лорел. Но Шерри вычислил, что произошло. Я не мог успокоить Лорел — она рыдала, кричала, — а он потребовал за молчание сто тысяч. Мне пришлось согласиться. К тому же всплыли старые проблемы, уходящие в прошлое.

— Вы не хотите мне о них рассказать?

— Нет. Я был готов заплатить сто тысяч, чтобы о них забыли — и готов это сделать и сейчас.

— Кто предложил инсценировать киднеппинг?

— Я. Это вполне укладывалось в то, что было известно о Шерри. И я не мог придумать другого способа найти деньги.

— В этом плане было и второе преимущество, — сказал я. — Если бы вам удалось застрелить Шерри, никто не стал бы вас осуждать.

Леннокс с интересом посмотрел на меня, но промолчал. Я сказал:

— Я все-таки не совсем понимаю, почему Лорел столкнула Бэгли.

— Я тоже. Жена думает, что она запомнила его с детства. Может быть, она видела, как он стрелял в Элисон Рассо.

— Она была в доме Рассо, когда случилось убийство?

— Возможно. Элли Рассо присматривала за Лорел.

— И в тот вечер, когда ее убили, тоже?

— Не помню.

— Это был вечер накануне отплытия «Ханаана». Вы должны помнить, что случилось в ваш последний вечер на берегу.

— Может, и должен, но не помню. Я пил весь день. Меня доставили на борт корабля в жидком состоянии.

— Если ваша дочь оказалась тогда в доме Рассо, кто-то ее оттуда отвел. Это не вы?

— Говорю вам, не помню.

— Элли Рассо была тогда вашей любовницей?

— Нет.

— Если это так, почему же вы стреляли в Бэгли?

Леннокс внезапно привстал:

— Это вам сказал Сомервилл?

— Не в этом дело. Главное: почему вы стреляли в Бэгли?

Он поморщился и стал озираться по сторонам, как человек, запутавшийся в лабиринте своего характера.

— Значит, это Сомервилл. Ему же хуже. Ладно. Элли была моей любовницей, пока я ждал назначения на корабль. Когда я оказался на «Ханаане», я не знал, что ее убили. Я узнал об этом спустя несколько недель, когда на корабль доставили почту. Я отвечал за доставку почты, поэтому ко мне она поступила первому. Кто-то прислал мне газетную вырезку, где описывалось убийство Элли и главный подозреваемый.

— Описание подходило к Бэгли?

— Да. Тот, кто послал мне вырезку, прислал такую же и Сомервиллу. Он так разнервничался, что допустил ошибку, из-за чего одна из цистерн получила повреждение. Я вызвал Бэгли к себе в каюту, вынул револьвер сорок пятого калибра, наставил на него и задал ряд вопросов. Он признал, что был в доме Рассо в тот вечер. Когда я показал ему вырезку, он не выдержал и пустился бежать. Я выстрелил вдогонку. Он получил ранение, а на корабле вспыхнул пожар. Хотя главным виновником пожара был Сомервилл. Из-за его оплошности лопнула цистерна. Если Сомервиллу угодно раскапывать эти давние события, он должен понимать, что сам пострадает от этого в первую очередь. С сегодняшнего дня я президент компании.

Но Леннокс выглядел как дофин, который слишком долго ждал своего часа и потому не испытывает радости в день коронации. Я подумал, что вряд ли он долго будет наслаждаться той властью, которой ранее обладал его отец. Я спросил:

— Кто прислал вырезки из газеты вам и Сомервиллу?

— Не знаю.

— К ним не было приложено никакой записки?

— В моем случае нет.

— И на конверте ничего не написано?

— Нет. Адрес был напечатан на машинке.

— Адрес флота?

— Да.

— Почему, как вы думаете, вам прислали вырезки?

— Чтобы мы мучились.

— Значит, приславший знал, что вы и Сомервилл были близки с Элли Рассо?

— Наверное.

— Сколько человек знали, что вы были ее любовником?

— Никто этого не знал.

— А дети? Лорел и Том?

Леннокс наклонился ко мне, глаза у него расширились и вид был такой, словно его ранило выстрелом из далекого прошлого.

— Вы хотите сказать, что вырезки прислал мальчик? Или Лорел? Но ей было три года, да и мальчику немногим больше.

— Но они уже могли говорить.

Леннокс откинулся назад, как бы переваривая услышанное. Он побледнел и стал встревоженно покусывать губы.

— Кому они могли это рассказать? — спросил я.

— Да вроде бы никому. — Он беспокойно заворочался на кровати. — Я спрашивал, готовы ли вы оказать услугу моей дочери?

— Вы не уточнили, какую именно.

— Не могли бы вы приглядеть за ней некоторое время. Может, отправиться с ней в небольшое путешествие?

— Я должен подумать.

— Думать некогда. Ехать надо сегодня. Я дам вам самолет и пилота. Я хорошо заплачу.

— Куда вы хотите ее отправить?

— Куда-нибудь подальше из страны. Лучше всего в Центральную Америку. Там у нас есть свои люди.

— Идея не очень удачная, — сказал я. — Если Лорел убила Бэгли, ей лучше остаться и появиться в суде. Учитывая обстоятельства и ее эмоциональное состояние, она вряд ли будет обвинена в умышленном убийстве.

— Что с ней сделают?

— Я не готов предсказывать. Но, учитывая ваши возможности в смысле адвокатов и докторов, всегда можно добиться изменения обвинений, смягчения приговора. Ее могут отдать на поруки мужу.

— Готов ли он взять на себя такую ответственность?

— Думаю, что да. Он любит ее.

— Но ведь газеты поднимут страшный вой...

— Да. Особенно, если вы попробуете отправить ее за границу.

Леннокс молчал больше минуты.

— Вы правы. Мысль не очень удачная. Но все же вы могли бы кое-что сделать для меня. И для Лорел. Я хочу, чтобы вы взяли над ней опеку — прямо с сегодняшнего дня. Я не в состоянии этим заняться, а Лорел в плохих отношениях с Мариан. Еще с юности, когда Лорел только начала самостоятельную жизнь. Вы позаботитесь о Лорел?

— Постараюсь.

В вестибюле больницы я столкнулся с Сильвией Леннокс. У нее был такой вид, словно она выкарабкалась из смертельного недуга. На исхудалом лице ярко горели глаза.

— Не нашли Лорел?

— Пока нет.

— Как Джек?

— Явно окреп.

— Сегодня утром погиб мой муж Уильям Леннокс. Вы это знаете?

— Да. Мне очень жаль.

— Мне, как ни странно, тоже. Я была полна злобы по отношению к нему, желала ему смерти...

— Он умер не от ваших желаний...

— Знаю, мистер Арчер. Я еще не выжила из ума, хотя вчера у вас могло создаться обратное впечатление. — Она глубоко вздохнула. — Вчера мне казалось, что я дошла до точки, исчерпала запас жизненных сил. Но сегодня я поняла, что это не так. Мне жаль Уильяма. Мне жаль даже ту его женщину.

— Вы можете ей сказать об этом.

— Мне не настолько ее жаль, — сухо возразила Сильвия.

— Зачем же вы тогда говорите это мне?

— Вы свидетель. Вы видели меня в состоянии распада. Хочу сказать, что я не намерена пребывать в нем до конца дней своих. — Она приблизилась ко мне и понизила голос. — Но я не могу понять, что случилось с Тони Лашманом. Почему его убили?

— Чтобы заставить его молчать. Он тоже был свидетелем. А теперь, если вы разрешите, миссис Леннокс, я пойду.

Мне предстояло выступить свидетелем еще раз.

Глава 42

Я оставил машину на дороге возле почтового ящика Джека Леннокса. Но прежде чем войти в дом, я вынул из багажника револьвер 38-го калибра. Зарядил и положил в карман. Затем я осторожно двинулся по аллее, изучая обстановку.

Дом был низкий, упиравшийся одним концом в скалу. Справа был дворик, огражденный невысокой стеной, где нашел свою смерть Нельсон Бэгли.

Во дворике валялась мертвая перепачканная нефтью поганка. Дальше виднелось вспаханное поле. На нем копошились морские птицы, согнанные с загрязненного берега.

По воде туда и сюда сновали катера, обрабатывая нефтяное пятно соломой и химикатами. В небе висел дым, словно отражение нефти в море. Когда я подошел к краю скалы, то увидел многочисленные источники этого дыма. По всему берегу горели огромные костры, куда рабочие бросали солому, пропитанную нефтью.

Я завидовал и тем, кто был на катерах, и тем, кто работал на берегу. Я завидовал всем, кому не нужно было сделать то, зачем приехал я.

Я постучал. Мариан Леннокс, похоже, следила за мной из окна. Она сказала мне через дверь:

— Уходите. Муж не велел никого впускать.

— Муж и прислал меня к вам. Вы меня помните, миссис Леннокс. Я Арчер.

— Зачем он вас сюда прислал? — спросила она высоким голосом.

— Он хочет, чтобы я присмотрел за Лорел.

— Я сама вполне в силах... — Она осеклась. — Лорел здесь нет.

— Ваш муж сказал, что она здесь. Впустите меня, миссис Леннокс. Нам надо кое-что обсудить.

Она рывком распахнула дверь. Утренний свет безжалостно ударил ей в лицо. Ее прическа распалась, седые пряди создавали впечатление, будто время провело своими пепельными пальцами по ее голове.

Винтовка с оптическим прицелом стояла в углу. Я прошел мимо миссис Леннокс и взял ее. Хозяйка не пыталась мне помешать. Она просто смотрела на меня глазами, в которых стояла глубокая ночь. Я разрядил винтовку и снова поставил ее в угол.

— Где Лорел?

— У себя. Я дала ей таблеток и она спит.

— Что случилось со снотворным, которое у нее было? Где нембутал?

— Она спустила таблетки в туалете в гараже Сомервиллов. Она сказала мне, что собиралась их принять. Но потом решила жить дальше. — Глаза Мариан блестели. — Это важное решение.

— Жить дальше?

— Да. Ей сейчас придется пройти через самый настоящий ад. Мой муж не сказал вам, что она сделала? — Ее длинное лицо еще более вытянулось. Я решил, что она сейчас разрыдается, но из ее скорбного рта вылетели не рыдания, а слова. — Вчера они убили человека — нет, позавчера. Она толкнула его через стену дворика на скалы. Но вы, наверное, знаете об этом...

— Откуда вам это известно, миссис Леннокс?

— Я видела, как она это сделала. Она подбежала к нему и толкнула изо всех сил. Он полетел через ограду.

Она изобразила движение убийцы, выбросив вперед руки, но выражение на ее лице — широко открытый рот и полные ужаса глаза — скорее напоминали то, что должна была испытать жертва.

— Почему Лорел его убила?

— Не знаю. Я многого не понимаю.

— Она вспомнила Бэгли с тех времен, когда была еще маленькой?