— Совокупление, — ответила Мэгги. — Или экстаз.

— Что же мы имеем? — вслух размышлял Генри. — «Эта дорога ведет в публичный дом»?

Ричард покачал головой.

— В ней не обязательно должен быть подтекст, связанный непосредственно с сексом.

— Я согласна, — заявила Сэнди. — Слово могло обозначать любовь. Или исполнение желаний. Или освобождение.

— Или, — предположил Джордж, — летящие в ночи корабли.

Траскот подняла глаза.

— Войдите.

Вошел Сил. В глазах сверкает ярость, губы сжаты.

Траскот слегка откатилась в кресле от стола и повернулась к Силу.

— Что у нас там?

— Это не «снежок».

— Мы уже знаем.

— Мы обнаружили осколки. Это полимер.

Она кивнула.

— Его изготовили искусственно.

— По-видимому, это единственное разумное объяснение. А так как здесь нет никого, кроме людей из Академии...

Траскот рассмеялась. Не сдержанно, как всегда, а весело, от души. Он изумленно смотрел на нее.

— Ну же, Сил, — упрекнула она его. — Где твое чувство юмора?

Он покраснел.

— Я не вижу в этом ничего смешного, Мелани. Из-за них у нас было множество проблем. Могли погибнуть люди.

— Да. — Она отвела взгляд. — Нам отплатили той же монетой, согласись.

Несмотря на все усилия, им никак не удавалось проложить туннель. С грязью бороться было труднее, чем с камнем. Сколько они ни откачивали, все тут же снова затягивало илом. Карсон по персональному каналу признался Ричарду, что это бесполезно.

До взрывов оставалось восемь часов.

Слишком мало.

На базе все тихо. Эдди покинул ее. Формально его отослали на «Уинк», потому что ему больше нечего было делать, а на самом деле, потому что он все время приставал к Генри, настаивая на том, чтобы тот сдался и послал Карсона помогать им перевозить артефакты. Хатч снова в рейсе. Через час она должна причалить к кораблю. А к ее возвращению все должны ждать в бухте с вещами, готовые к отправке. В любом случае.

Ричард сидел в центральной операторской. На экране расплывчатые огни, медленно двигающиеся тени, стены туннеля. По комму то и дело доносилось ворчание, разные эпитеты и проклятия.

В комнате сыро и холодно. По правилам он не должен спать, но условия изменились: дежурный больше не занимается координацией действий большого числа людей. Можно иногда и вздремнуть.

Поддавшись внезапному порыву, он связался с мостиком «Уинка», где разбудил Томми Лафери.

— Можно мне поговорить с Мэгги, — попросил он.

— Она как раз здесь.

Он так и думал. Они отослали с «Альфой» новые таблички — всего тринадцать — и она, конечно, ждала их прибытия.

— Доброе утро, Ричард, — сказала она. — Когда вы доберетесь до него?

— Ты имеешь в виду печатный станок?

— А что же еще? Сроки поджимают.

— Об этом я и хотел поговорить с тобой. Возможно, у нас ничего не получится.

— Генри совсем так не думает.

— Генри оптимист. Он хочет этого, Мэгги.

— Я тоже.

— У тебя уже есть достаточно образцов. И скоро прибудут еще. Ты видела новую серию. Что, если нам придется улететь только с тем, что имеем? Этого достаточно?

— Может быть. — Она выглядела очень усталой. — Для анализа нужно время. Пока ничего не могу сказать. — В ее темных глазах светилась тревога. — С печатным станком было бы гораздо легче.

— Если это действительно он.

— Это действительно он.

Ричард, не отрываясь, смотрел на нее.

— Ты можешь оценить шансы? — Она удивленно посмотрела на него. — Какова вероятность, что ты сможешь расшифровать надпись, пользуясь только теми образцами, которые уже есть?

— Ты сегодня что-то слишком настойчив.

— Извини. Утром это может стать вопросом жизни и смерти.

В уголках ее глаз и у висков залегли тени.

— Ричард, привези эту штуку, чем бы она ни была. Ладно? Если ты действительно хочешь помочь, вытащи ее оттуда и привези мне.

— Становится опасно. Мы почти у цели.

Ричард весь взмок.

— Отзывай всех, Генри. Уходим.

— Она вернется только через два часа. Какой толк стоять и ждать ее на этой скале? У нас есть еще время. Давай используем его с толком. Не теряй надежды.

Хатч планировала в утреннем небе на своем корабле и чувствовала себя скверно. По линиям связи проносилось жужжание излучателей и перестук вакуумных насосов. Сквозь шум прорывались голоса.

«Он должен был находиться здесь».

«Но его здесь нет. Его нет».

«И стены тоже нет. Вся проклятущая комната куда-то провалилась. Или поднялась».

«Почему вы не сканировали ее?»

«Мы сканировали. Два дня назад она еще была здесь.»

«Мы думали, что сможем увидеть ее. Это была толстая доска. Мы видели эту чертову доску».

«Может, мы прошли мимо? Это возможно?»

«Нет».

Потом слова Генри. Они как ужалили ее и привели в ярость: «Давайте сканеры сюда. Посмотрите еще. Постараемся обнаружить, где же она».

Она включила персональный канал Ричарда.

— Вы опаздываете.

— Знаю. Дай нам несколько минут. Мы поищем, куда делась эта чертова штука.

— Ричард, вода в заливе скоро поднимется.

— Хатч, ты должна понять. Это не мое предложение. Люди сами знают, чем рискуют. Все это слишком важно, чтобы просто развернуться и уйти. Ну, пожалуйста. Ты справишься.

— Ты стал таким же сумасшедшим, как и они, — отрезала Хатч. И прервала связь, ничего не ответив. Потом связалась с Карсоном, который ждал всех в бухте на своем шаттле.

— Фрэнк, ты можешь контролировать ситуацию?

— Не очень.

— Генри собирается всех их просто убить.

— Нет. Он этого не сделает. Что бы ни случилось, он вернется вовремя. Можешь положиться на него.

— О'кей, я узнаю, где мы.

— Ты уверен, Джордж?

— Да. Да, не может быть никаких сомнений.

— Хорошо, давайте продвигаться. Да где же этот проклятый прожектор?

— Хатч, — сказал Карсон, — лишний час здесь может стоить многих лет исследований дома. Будь терпеливой.

— Еще час?

— По моим подсчетам. Но у нас времени более чем достаточно, чтобы выбраться отсюда.

— Хатч. — Голос Джорджа. — У тебя на борту есть лебедка?

— Да. И я умею с ней обращаться.

— Хорошо. Планы такие. Мы вытащим печатный станок и поднимем его в Верхний Храм. У нас есть все необходимое для этого. Спусти веревку. Как только пресс покажется из шахты, мы его привяжем, а ты подтянешь вверх. Остальные поднимутся на борт буквально через несколько минут.

Она отрицательно покачала головой.

— Это безумие, Джордж. Вы даже еще не нашли станок.

— Мы этим занимаемся.

Снова заговорил Ричард.

— Все хорошо, — сказал он, успокаивая ее. — Мы справимся. У нас будет печатный станок.

Внизу появилась линия берега. День был сверкающий и холодный, наполненный айсбергами, горными пиками и скалистыми островами. Длинные плотные волны лизали занесенные снегом пляжи. Обезьяны расхаживали по берегу и играли у самой воды.

Вот появилась бухта. Хатч пошла на снижение. Золотисто-голубой храмовый шаттл ослепительно сверкал на солнце. Он стоял на уступе и ждал людей.

Хатч неловко приземлилась. Как будто ее спешка могла что-то изменить. На скале стоял Карсон. То ли из вежливости, то ли по рассеянности он ничего не сказал о техничности посадки.

Пучок частиц создавал жутковатое бело-голубое свечение. Вода булькала и шипела. Джордж работал вслепую. Он пробивался сквозь самый опасный участок — завалы камней и песок.

При раскопках использовалась следующая стратегия. Находили участок, который казался достаточно надежным (если таковой находился), делили его на несколько отдельных кусков и атаковали каждый по отдельности. Сначала делали небольшое углубление, потом, если все проходило гладко, увеличивали его. Затем ставили опоры и двигались дальше.

— Проблема в том, — говорил он Генри, — что туннель придется расширять для того, чтобы вытащить печатный пресс.

Джордж был доволен собой. В полевых условиях обычно инженеры как бы причисляются к более низким социальным слоям, чем археологи. Он не мог пожаловаться на плохое отношение. Команда Храма всегда была единым сплоченным коллективом. Но его менее серьезно воспринимали как профессионала. Ему отводилась вспомогательная роль и в результате он чувствовал себя не очень нужным. Во время праздников никогда не поднимали бокалы в его честь.

Но на этот раз открытие сделал он. «Печатный станок Джорджа». И именно он возглавил штурм Нижнего Храма. Приятное чувство. И удачное завершение его деятельности здесь. Конечно, было страшновато. Но он, как и все молодые люди, чувствовал себя бессмертным и не верил, что на Космике могут нажать на кнопку, пока внизу люди.

И вообще, великолепное время. Его совершенно очаровала Хатч, покорили ее блестящие глаза и легкая, как тень, улыбка. Когда она рядом, сил становится больше, и сейчас Хатч видит, как он работает. Как же тут не стремиться к намеченной цели? И в самые страшные моменты, когда возникало отчетливое понимание степени риска и одолевали приступы клаустрофобии, он отмахивался от них, представляя, какая награда ждет победителя.

Прозвучал голос Мэгги.

— У нас есть предварительная расшифровка таблички «секс». — Она говорила о той группе символов, которые были одновременно в табличке и в надписи на Оз.

— Мы не думаем, что это один из сексуальных терминов.

— Так что же это? — спросил Ричард.

— Мы провели поиск различных частей такой же последовательности символов по всем надписям. И получили корень. Это предположительно «продолжительность». Возможно, «бесконечность».

— Вы правы, — сказала Сэнди. — Это вполне подходит к сексу.

— У термина могут быть и дополнительные оттенки. Связь с солнечным светом, например. С мирно плывущими кораблями. Я бы скорее перевела это как «удача», а не «удовольствие».

— Ты уверена? — Вопрос, кажется, задал Триф.

— Разумеется, нет, — вспылила она. — Но это вполне возможно.

— Итак, — сказал Ричард, — у нас есть «удача» и мифическое животное. Какая между ними связь?

Впереди Джордж выключил излучатель и стал ждать, когда очистится вода.

— Кажется, готово, — сказал он. — У нас есть туннель.

Генри и Сэнди поплыли вперед ставить опоры. Джордж постучал по потолку. С него посыпались ил и гравий.

— У меня нет гарантий, — сказал он.

Генри пожал плечами и поплыл дальше.

— Джордж, — крикнул он, обернувшись назад, — сделай все возможное, чтобы расширить туннель.

— Не могу, пока вы там.

— Делай, как я говорю, — настаивал Генри. — Это приказ.

«Твой приказ не дорого будет стоить, если ты погибнешь». Что если Джордж начнет работу, а потолок упадет?

Он не должен был разрешать Генри даже приближаться туда, пока лично не убедился, что это безопасно. Но события разворачивались слишком быстро.

Он послушно включил излучатель и стал осторожно расширять туннель.

Стена частично обрушилась. Генри пробирался между обломками плит и кусками сгнивших бревен, освещая путь неяркой лампой.

— Где-то здесь, впереди, — сказал он в микрофон. Печатный станок должен быть достаточно близко, чтобы его могли зарегистрировать сенсоры. Но они не реагировали.

Генри двинулся к стене.

Он доплыл до препятствия и прислонился к нему головой. Вот и все, подумал он. Теперь он испытывал отвращение к этому стиснутому камнями, залитому грязью и окутанному мраком месту. Ричард плыл за ним, высоко подняв фонарь.

— Вон там, — сказал он. — Посмотри, справа проход.

Генри видел, что проход действительно есть. Но он также знал, что они страшно опаздывают и что на нем лежит ответственность за людей, которых он должен отправить отсюда. Пока он колебался, Ричард рванулся туда. Фонарь двигался вперед в кромешной тьме.

— Кажется, я его вижу, — спокойно сказал он.

Рука Сэнди вцепилась ему в плечо.

— Надо подождать Джорджа, — сказала она.

— Браво, Ричард, — в исступлении воскликнула Мэгги.

Генри поплыл на свет, обогнул угол и потом немного вниз в маленькое помещение, которое он запомнил в свой первый визит.

— Мы нашли его, — сказал Ричард. Он опустился на колени в двух метрах от Генри, в мутном свете виднелись его расплывчатые очертания.

Корпус станка наполовину засыпан песком. Они копошились вокруг, пытаясь откопать его руками. Вот нашли прямоугольную раму для печатной формы. Под россыпью камней валялся редуктор.

— Это опорная плита пресса, — сказала Мэгги.

Вторую раму заклинило под отрезной плитой.

Сканер Сэнди обнаружил что-то на дне. Она раскопала предмет — то ли выдвижной ящик с перегородками, то ли наборная касса.

Генри рассматривал рамы.

— Здесь есть набранные шрифты, — определил он.

— Хорошо! — Мэгги торопила. — Хватит. Пора уходить. Забирайте его отсюда.

Корпус застрял прочно.

Он был большой, почти два метра в длину и примерно метр в ширину. Сэнди и Ричард попытались освободить его, используя рычаги — они не решились пускать в ход излучатель.

Станок не поддавался.

— Так ничего не получится, — сказала Сэнди. — Даже если мы его вытащим, он слишком большой и не пройдет через туннель. — Она посветила фонарем. — Давайте возьмем только рамы.

— Почему рамы?

Мэгги ответила слегка охрипшим голосом.

— Потому что там набранные шрифты.

Вмешалась Хатч.

— Наверху скоро станет слишком сыро. Если вы собираетесь уходить, то момент самый подходящий.

Генри приподнял рамы, прикинув их вес.

— Все равно надо будет несколько расширить проход, — сказал он.

— А может, просто сделать хорошие голограммы? — предложил Джордж.

— Бесполезно, — ответила Мэгги. — Нам нужны рамы. И нужен шрифт. Придется поработать над их реставрацией, если мы хотим когда-нибудь прочитать надписи.

Генри поворачивал фонарь, чтобы получше осветить комнату.

— Здесь где-то должны быть лотки со шрифтами.

— Забудь про это. — Ричард приналег на рамы. — Сэнди права. Давай заберем то, что нашли.

— Если здесь есть еще шрифты, то неплохо бы захватить их, — вмешалась Мэгги. — Шрифты в рамах, видимо, наполовину разрушены.

— Черт побери, Мэгги, — взорвалась Хатч. — Хочешь шрифты, иди туда и возьми сама.

На общем канале установилось молчание.

— Ладно, давайте попробуем, — сказал Генри. — Разрезайте. У нас нет времени. — Засветился пучок.

Джордж работал с удовольствием. Он распилил станок на куски и вытащил оттуда рамы.

— Сэнди, — обратился к ней Генри, — поднимайся наверх шахты, будь готова к подъему, когда мы выберемся из туннеля. Ричард, тебе неплохо бы подняться и помочь Хатч. Здесь тебе больше делать нечего.

— Вам понадобится помощь, — ответил Ричард. — Я подожду.

Генри кивнул.

— Ладно. — Он посмотрел на время. — Мы должны справиться.

— Быстрее, — попросила Мэгги. Генри почему-то вспомнился случай, который произошел много лет назад, — футбольный мяч покатился по льду на озере, и старшие мальчишки отправили его за мячом. — Скорее бросай его сюда, пока ты не провалился, — кричали они.

Волны бились о Башню. На горизонте виднелась пара айсбергов. Вершины прибрежных гор сверкали в солнечных лучах.

Хатч в ярости, почти плача, выдвинула лебедку, прицепила к тросу кольцевой груз весом десять фунтов и нажала на кнопку. Кольцо шлепнулось в море. За ним тянулся пятнадцатиметровый трос. Шаттлы стояли бок о бок в воде. Карсон был на крыле «Альфы» и слегка покачивался вместе с волнами.

— Это безумие, — говорил он. — Не могу поверить, что все это происходит в реальности.

День был великолепный — ясный и сверкающий золотом. До конца света оставался час.

Четыре куракуанских летающих существа, выстроившись в шеренгу, летели на север.

— Может быть, — предложил он, — нам надо поговорить с Космиком.

Хатч бессмысленно уставилась на трос.

Там, внутри военной часовни, Джордж, Ричард и Генри закончили работу и, наконец, направились вверх по туннелю.

Траскот стояла позади Харви Сила, скрестив на груди руки. Лицо ее потемнело от злости.

— Есть новости? — спросила она.

— Нет. — Харви прижал поплотнее наушники. — Они все еще на поверхности.

— Вы можете сказать, что происходит?

— Они в туннеле. Их пилот, забыл, как ее имя, очень расстроена. Она пытается что-то сделать. А вообще мне не известно, что у них там происходит. Возможно даже, что все так и спланировано заранее, наверняка хотят довести нас до белого каления.

— Харви, ты становишься параноиком. Ты спрашивал, какая у них ситуация?

Он покачал головой:

— Нет.

— Почему?

— Потому что думал, что они осмелеют, если увидят, что мы волнуемся.

Траскот чувствовала, что с каждой минутой все больше стареет.

— Харви, свяжитесь с ними.

— Теперь в этом нет необходимости. Пришел вызов с шаттла «Уинка». — Он включил видеоканал.

— Говорите, «Альфа».

На него смотрела женщина-пилот.

— У нас непредвиденные обстоятельства, Космик. Пожалуйста, мне необходимо поговорить с доктором Траскот.

Директор сделала шаг вперед.

— Я здесь. Какие у вас проблемы?

— Наши люди все еще в туннеле. Они не смогут выбраться оттуда к последнему сроку.

— Почему же? — Слова Траскот обжигали как ледяные осколки.

— Они старались закончить вовремя. Мне очень жаль. Но я там не распоряжаюсь. Можно ли отсрочить начало?

Траскот выдержала паузу.

— На сколько?

— На час, — ответила Хатч. Она была в отчаянии. — Всего на один час.

— Вы представляете, сколько трудностей доставляете нам? Сколько все это будет стоить?

— Пожалуйста, — умоляла Хатч. Глаза у нее были красные и заплаканные. — Если вы начнете, то убьете их.

Траскот изобразила презрение.

— Один час, — сказала она наконец. — И не больше.

Хатч с быстро кивнула.

— Спасибо.

Когда разговор закончился. Сил сказал спокойно:

— Это была ошибка.

— Мы обсудим это позже. Отошлите приказ. Скажите всем, чтобы пока не начинали. Пусть подождут час.

Зажглась первая белая лампа. Ядерный заряд в точке «Дельта» приведен в состояние готовности.

Ян Хелм сидел на правом сиденье своего шаттла. Небо чистое. Под ним расстилалась белая ледяная равнина Южного полюса от кряжей Корандо Бордер до Гавани Дилмана, где они два года назад раскинули первый базовый лагерь. Он помнил, как стоял среди величавой тишины и замерзал даже в поле Фликингера, потому что блок отопления барахлил. Его согревала скорее торжественность момента, сознание того, что однажды он уничтожит этот ледяной континент, разрушит его горы и предгорья, наполнит долины и русла туманом и дождем. С великолепной постепенностью он превратит эту пустыню в исходный материал для последующего восстановления. Никто ему, конечно, по-настоящему не верил. Вся слава достанется Кейсуэю и Траскот. Они это заслужили, и он им не завидовал. С него хватит и того, что план принадлежит ему. И право нажать на кнопку.

— Ян. — На пульте мигнула зеленая лампочка. — Сил на линии. Хочет поговорить с тобой.

Голубое и белое сверкание ледяной шапки и океана слепило его. Хелм посмотрел на своего пилота.

— Джейн, — сказал он, — у нас есть выключатель?

Она нахмурилась.

— Просто вытащите кабель из разъема.

Он рванул кабель.

— Дайте всем знать, что нас беспокоит возможность получения ложных инструкций. Установите кодовое слово. Никто без него не сможет принять сообщение.

— Какое кодовое слово?

Он немного подумал.

— Верность. — Джейн казалась встревоженной. — Я сам введу его в аппаратуру.

— Траскот это не очень понравится.

— Я спасаю ее от нее самой, — ответил он.

Мигнули еще еще две лампы. Одна на «Маленькой Киске» вблизи полюса, другая — на «Слэш Бэзиле» внутри вулкана.

— В конце концов она скажет мне спасибо.