Глава 33

Эсма Сэмплс вовсе не была трусихой. Нет, она защищалась с яростью дикой кошки, но все же была убита. На следующий день её тело обнаружили ремесленники из Мерлея, когда, как обычно, пробирались узкой тропинкой через вересковую пустошь, направляясь в Мердрако.

По иронии судьбы мужчина, который случайно натолкнулся на изуродованное тело несчастной жертвы, был тот самый человек, что пятнадцать лет назад, совсем мальчишкой, нашел труп Летти Шелби. И надо же было такому случиться, что обе женщины нашли свою смерти почти на том же самом месте. Может быть, именно поэтому он и бросил туда взгляд, ведь потом он и сам признался, что всегда с содроганием проходил мимо этого места, не в силах забыть свою страшную находку.

Летти Шелби он знал довольно хорошо, впрочем, как и вдову несчастного Теда Сэмплса, который однажды ушел вечером, чтобы никогда не вернуться.

Само собой перепуганный насмерть крестьянин не мог не вспомнить, кого именно считали виновным в смерти Летти. Итак, маркиз Джейкоби вернулся в родные края после того, как отсутствовал пятнадцать лет. И, внезапно подумал он, за все эти годы в их краях не было ни единого убийства, которые были бы так схожи между собой.

Одетая в роскошное платье из нежно-розовой парчи с белым шелковым корсажем, который красиво оттеняла гирлянда крохотных розовых бутонов с травянисто-зелеными листочками, то самое, что Данте купил ей ещё в Лондоне, с приколотой к плечу маленькой копией Морского Дракона, Рея казалась восхитительным весенним цветком, ещё более прекрасным, чем те, которые она как раз в эту минуту ставила в высокую хрустальную вазу.

— Ах, как красиво, миледи! — воскликнула Бетси, любуясь нежными золотистыми головками нарциссов. — Да, даже Сандерсу они бы понравились, — глубокомысленно заявила девушка, имея в виду старшего садовника в Камаре. В её устах это было наивысшей похвалой. — А вы что думаете, лорд Кит? — лукаво спросила она, тормоша малыша. Его мать улыбнулась им обоим и продолжала любовно украшать охотничий домик роскошными цветами.

— Ну вот, думаю, достаточно, — довольно сказала Рея, — А остальные цветы, Бетси, можешь забрать и поставить у себя в комнате. Давай, я возьму Кита.

— Ох, миледи, вот спасибо! Теперь я буду засыпать словно в саду! — хихикнула Бетси, передавая матери улыбавшегося малыша. Девушка собрала в передник оставшиеся цветы и повернулась к Рее. — Миледи?

— Да? — Рея, улыбаясь, подняла на неё глаза. Крошечная ручка Кита обхватила её за палец.

— Я только хотела сказать, что мы все, и я, и другие, кто приехал из Камаре, …. в общем, мы очень счастливы! Здесь так хорошо, и море рядом! Конечно, охотничий домик совсем не то, что наш Камаре, но тут очень славно. А в один прекрасный день вы переедете в тот прекрасный большой дом, и это будет настоящий дворец, я в этом уверена! — заторопилась Бетси, — Я просто хотела поблагодарить, что вы привезли нас в Мердрако. Это такая честь для всех нас — служить вам и его милости!, — добавила восторженно Бетси, — И это просто здорово, что вы вышли замуж за него, а не за того надутого графа Рендейла.

— Ну что ж, весьма благодарен, Бетси, за лестное мнение обо мне, — вдруг раздался за их спиной низкий, звучный голос. Обе испуганно оглянулись и увидели Данте Лейтона, который улыбался им, стоя на лестнице. Юное сердечко Бетси восторженно заколотилось. В эту минуту он был красив, как дьявол, со своими густыми каштановыми волосами, небрежно откинутыми назад с загорелого до черноты лица, на котором весело сверкали прозрачные серые глаза. Стройная фигура Данте была затянута в элегантные желтовато-коричневые бриджи и темно-синий камзол с жилетом цвета корицы, поверх которого свисали концы ослепительной белизны галстука. Он был невероятно прекрасен и казался воплощением девичьих грез.

— О, милорд! — испуганно пискнула Бетси. Бедная девушка покраснела до ушей, кляня себя за то, что так забылась. Неловко присев, она опрометью бросилась бежать, спрятав смущенное лицо в охапку цветов.

— По-моему, это один из самых милых комплиментов, которые мне случалось получать! Особенно, если учесть, что мне отдали предпочтение перед лордом Рендейлом, — ухмыльнулся Данте, — Вы с Китом сегодня ранние пташки.

— Лето уже кончается, а ещё столько всего надо сделать прежде, чем наступит зима, — сказала Рея. Ей страшно было даже подумать о неизбежных здесь штормах, которые принесет с собой осень. Они надолго отрежут Мердрако от остального мира. Но сейчас, окинув взглядом теплый и уютный дом, она подумала, что ничуть не возражает против того, чтобы некоторое время побыть в кругу семьи. Теперь это её дом. А раз они будут все вместе, то что им за дело до непогоды?!

С чуткостью любящего сердца Данте мгновенно угадал, о чем она думает, — Так, значит, тебя совсем не пугает перспектива остаться здесь, со мной все эти долгие, холодные месяцы?

— Ничуть, особенно если каждая наша ночь будут похожа на ту, что сегодня, — ответила Рея без малейшего смущения. — Ну, скажем, почти каждая, — добавила она, вспомнив о тех одиноких часах, что провела в кресле, свернувшись калачиком возле камина в ожидании мужа. Уже почти рассвело, когда она услышала на лестнице его знакомые шаги.

Шагнув вперед, Данте схватил один из шелковистых локонов, золотым каскадом спадающих ей на плечи, и поднес его к лицу.

— Это ненадолго, Рея. Скоро уже все будет готово, и мы сможем, наконец, жить в Мердрако, как я и мечтал когда-то. После завтрашней ночи уже никакие тени прошлого уже не нарушат наш покой, любимая. Мы сможем жить спокойно и счастливо в своем доме и это счастье будет длиться всю нашу жизнь. Клянусь, что моим детям никогда не придется испытать в жизни то, что выпало на мою долю. И я ничего не прошу от судьбы, кроме того, чтобы они были так же счастливы, как мы с тобой в Камаре! — тихо сказал он, лаская кончиками пальцев её затылок.

Малыш недовольно завозился, и они взглянули в глаза друг другу, снова почувствовав то глубокое счастье, что связывает навеки лишь два любящих существа.

Впрочем их уединение, было очень скоро нарушено. Раздался топот бегущих ног и Конни с Робином кубарем скатились по ступенькам. Глаза их сияли от возбуждения. Жизнь была прекрасна — ведь каждый день их ждали новые приключения.

— Умираю с голоду, — объявил Конни, плюхнувшись с грохотом на нижнюю ступеньку. Съехавший по навощенным перилам Робин едва не сбил его с ног.

— И вам тоже доброе утро! — сказала Рея. Чтобы подумала мать, увидев, что Робин поднялся чуть ли не с первыми лучами солнца?

— Всем доброе утро! — пропел Конни, подражая бывшему помощнику капитана с Морского Дракона. — Интересно, что поделывает мистер Фитцсиммонс, — спросил он Данте.

— Скорее всего, ничего хорошего, — проворчал Кирби, который как раз в эту минуту вышел из кухни с серебряным чайником. Он торжественно водрузил его на стол, уставленный сверкающим чашками, и восхитительный аромат чая заставил мальчиков выразительно перемигнуться. Стол уже ломился под тяжестью блюд со свежеиспеченным хлебом, румяными булочками с тмином и пышками, которые только что вынули из печи, тарелками с оладьями и сдобными лепешками, вазочками с джемами, желе и вареньем. На почетном месте стоял серебряный кувшинчик со сливками для кофе и горячего шоколада.

Восхитительные ароматы наполнили весь дом, и через пару минут по лестнице торопливо спустился Френсис Доминик, изо всех сил стараясь подавить зевок. Судя по небрежности его туалета было ясно, что юный лорд одевался второпях.

— Теперь я понимаю, почему все моряки такие здоровые. Держу пари, не помню, чтобы у меня был такой волчий аппетит с тех пор, как я был мальчишкой. Должно быть, это все морской воздух, — объяснил Френсис, входя в комнату. Весело кивнув всем сидящим за столом, он подошел к маленькому племяннику и украдкой подергал того за крохотную розовую ножку. Кит радостно захохотал.

— Доброе утро! — раздался с лестницы голос Алистера. Он заторопился вниз в с широкой улыбкой на приятном мальчишеском лице. — Похоже, день сегодня, что надо. Думаю после завтрака взять лошадь и немного побродить по окрестностям. Могу даже, если хотите, проведать сэра Джейкоба. Может, он сможет подсказать, где бы купить поместье неподалеку отсюда, — Алистер решил, что нет смысла скрывать свои намерения.

Данте хмуро взглянул ему в лицо и встретил прямой, открытый взгляд молодого человека. Нахмуренные брови его разгладились. — Рад слышать это, Алистер. Я уже и не надеялся, что ты решишь осесть в наших краях, — кивнул он, — Может быть, и я смогу помочь, ведь в последние годы именно я скупал земли здесь, по соседству, — с извиняющейся улыбкой подмигнул он молодому человеку.

— Неужели ты и в самом деле решил похоронить себя в этой глуши? — Френсис сумрачно взглянул на него. Рея слишком хорошо знала брата, чтобы не принимать его всерьез, но бедный Алистер то и дело попадался на крючок. — Ну и дела! А я уж совсем было решил рассказать тебе об одном именьице неподалеку от нас, в Букингемпшире. Может быть, съездим посмотреть, прежде чем ты окончательно решишь обосноваться в Девоне? Я с удовольствием составлю тебе компанию.

— Ну, это очень мило с твоей стороны, но мне не хотелось бы злоупотреблять твоей любезностью, Френсис, — начал Алистер.

— Ничуть, я буду только рад. Кстати, сможем погостить пару дней в Уинтерхолле. Уверен, что сэр Джереми и Каролина будут рады нас видеть, — как бы между прочим добавил Френсис. Но на всякий случай, говоря это, он позаботился, чтобы их с Алистером разделял массивный стол.

На лице Алистера застыло ошеломленное выражение, вдруг черты его разгладились и он оглушительно захохотал. К нему присоединился и Френсис. Но прежде, чем они успели приступить к завтраку, раздался стук в дверь.

— Кто, дьявол его забери, может прийти в такую рань? — возмутился Френсис. Мысль об остывшем кофе привела его в бешенство.

Но и он, и даже Конни с Робином напрочь позабыли о голоде, когда дворецкий впустил в дом трех джентльменов с угрюмыми лицами.

Один из вошедших был сэр Морган Ллойд. Он уже открыл было рот, как вдруг элегантный господин в шелковом камзоле цвета спелой сливы выступил вперед и заговорил дрожащим от гнева голосом, — Я требую, чтобы гнусный убийца был немедленно арестован, — и он указал на Данте.

Сказать, что слова сэра Майлза Сэндбурна произвели эффект разорвавшегося пушечного ядра значило бы ничего не сказать. Все оцепенели, и в первую очередь тот, на кого он указывал и чьего ареста добивался, ведь это был не кто иной, как Данте Лейтон.

— Вы слышите меня, капитан? — повторил сэр Майлз. От его пронзительного взгляда не ускользнула ни одна деталь из изящной обстановки охотничьего домика. Заметил он и накрытый к завтраку стол, и царящую за этим столом дружескую атмосферу, которая была нарушена их внезапным появлением.

— Да, я вас слышал. Позвольте мне, однако, самому решать, как следует поступать в этом деле, — тихо сказал сэр Морган. Все с изумлением уставились на его бледное, осунувшееся лицо. Тяжелее всего было вынести взгляд этих фиалковых глаз, которые когда-то, очень давно, смотрели на него с такой теплотой и доверием.

— В чем дело, капитан? Это мой дом, и я не намерен терпеть, чтобы меня называли убийцей! Этот человек осмелился появиться во владениях Лейтонов, несмотря на то, что ему это было запрещено! — холодно процедил Данте. Презрительный взгляд, которым он наградил сэра Майлза, подействовал на тог, словно оплеуха. — Прошу вас, объяснитесь.

— Дело в том, что произошло убийство, — начал сэр Морган, сделав незаметный знак третьему джентльмену. — Эсма Сэмплс, невестка мистера Лэнскомба, была обнаружена задушенной сегодня утром на вересковой пустоши. Последний раз женщину видели в Мерлее вчера вечером. Не исключено, что этой ночью у неё была назначена встреча, которая и закончилась смертью бедняжки.

Окаменевшее лицо Данте Лейтона, сузившиеся от гнева холодные серые глаза больше напоминали в этот миг капитана Морского Дракона, чем хозяина Мердрако. — А почему вы заподозрили именно меня? Нет, погодите! Я попробую догадаться, — остановил он их, — Думаю, тело несчастной было найдено в том же самом месте, что и тело Летти. Может быть, было и ещё что-то схожее в этих двух убийствах. И, поскольку когда-то меня обвиняли в смерти Летти, вы сочли достаточным приписать мне и второе убийство! Я угадал?

— Вас только подозревают, милорд, — поправил его сэр Майлз.

— Но это просто чудовищно! Как вы посмели ворваться в мой дом и обвинить в убийстве моего мужа?! — воскликнула Рея. Глаза её сверкали от ярости, она гневно обернулась к сэру Майлзу.

Сэр Морган отвернулся. Ни за что на свете он не решился бы встретиться с ней взглядом. — Прошу прощения, леди Рея, но я должен исполнить свой долг, невзирая на нашу прежнюю дружбу.

— Даже если это смехотворное обвинение от начала и до конца построено на заведомой лжи? — возмутилась она. — Да, сэр Морган, как же я ошибалась в вас! Вы больше нам не друг. Впрочем, вы никогда им и не были на самом деле, — отрезала она. Одна-единственная слеза скатилась у неё по щеке.

— Рея, прошу тебя, не надо, — умоляюще сказал Данте. Связанный словом, он не имел права ничего сказать, чтобы не выдать тайну своего сотрудничества с сэром Морганом. И вспомнив о той ночи, когда они были вместе, Данте внезапно понял, что сэр Морган сам загнал себя ловушку. Он мог бы подтвердить непричастность Данте, но тем самым неминуемо разрушил бы свои собственные планы.

— Я понимаю, что привело вас сюда, сэр Морган, — произнес Данте, — И могу только уважать за то, что вы неукоснительно выполняете свой долг. Но, боюсь, мне не ясно, чем вызвана необходимость присутствия здесь сэра Майлза. Или его просто снедало желание увидеть мой дом? — коварно осведомился он.

На лице сэра Моргана отразилось замешательство, но сэр Майлз с пафосом объявил, — У меня полное право находиться в этом доме. Может, даже большее, чем у сэра Моргана, несмотря на то, что местные власти и наделили его некоторыми полномочиями, — добавил он. — Я здешний мировой судья. И в качестве такового, я имею право задержать любого, на кого пало подозрение.

— И у вас есть доказательства, что именно я убил эту женщину? — невозмутимо осведомился Данте.

— Может быть, на ваш взгляд, это и странно, но власти, вне всякого сомнения заинтересует тот факт, что пятнадцать лет назад в этих местах была убита другая женщина. Тогда в её смерти заподозрили именно вас. Вспомните, ведь это ваши часы были зажаты у бедняжки в руке! А теперь вы вернулись домой после того, как пропадали пятнадцать лет, и перед нами ещё одно убийство, да ещё совершенное точь-в-точь, как и первое! — сэр Майлз говорил так, словно у него не оставалось ни малейших сомнений.

— Но это же смешно! — взорвался Алистер, но сэр Майлз и бровью не повел. — Похоже, что вряд ли найдется судья, который поверит, что какой-то мифический убийца ждал целых пятнадцать лет, чтобы задушить бедняжку просто для того, чтобы подставить вас! — зловеще ухмыльнулся он. Да, в логике ему отказать было нельзя. Ни один суд не поверит в это, тем более, что Данте Лейтон будет для них просто ещё одним неизвестным человеком.

Замерший в дверях Сэм Лэскомб выступил вперед и неловко откашлялся. — Даже и не знаю, что и сказать, — заявил он к досаде сэра Майлза. — Клянусь, выглядит это действительно не очень-то здорово, тем более, что бедняжку Эсму задушили совсем как ту девушку, да и его милости не было дома все эти годы … только вот, сдается мне …. — и он запнулся и замолчал.

— Ну? — рявкнул сэр Майлз, делая вид, что с трудом сохраняет самообладание. Вытащив из жилетного кармана часы, он досадливо поморщился.

— Да ведь она-то была моей невесткой, как ни как. Вышла замуж за брата моей жены, упокой, Господи, его душу. И вот, думается мне, что это проклятые контрабандисты прикончили их обоих, и Теда, и его вдову. И Дора так думает, так-то!

— Но это абсурд! — сэр Майлз презрительно фыркнул, — Для чего контрабандистам убивать простую крестьянку? Сколько лорд Джейкоби заплатил вам за ваше молчание, милейший?! Клятвопреступление — это не шутка, друг мой! И, будьте уверены, я позабочусь о том, чтобы вы предстали перед судом за эти слова, — угрожающе добавил он, и Сэм отшатнулся и закрыл рот, перепугавшись до глубины души.

— Прошу вас, дайте ему закончить, — нетерпеливо махнул рукой сэр Морган и Сэм снова выступил вперед, хотя в голосе его все ещё слышалась неуверенность. — Мы думаем, то есть, Дора и я, что те же самые мерзавцы, что убили беднягу Теда, прикончили и Эсму. Она могла кое-что знать об этой шайке. Видите ли, Тед собирался порвать с ними и объявил об этом. После этого он и исчез. Ну, вот сдается мне, не иначе, как они подумали, что бедняжка Эсма может причинить им много хлопот, если вздумает заговорить. Тед перед смертью мог рассказать жене кое-что об ихних делах. Она ведь немного тронулась умом после того, как его убили, и она осталась с ребятишками на руках. А детей мы с Дорой возьмем, в этом не сомневайтесь, — заверил Сэм Лэскомб, смущенно комкая в руках шапку. — Вот уж никогда бы не подумал, что когда она вчера с парнишкой вышли из трактира и пошли в Вестли Эббот, что вижу её в последний раз в жизни!

— По-вашему, Летти Шелби тоже было кое-что известно о контрабандистах?! — презрительно скривился сэр Майлз, как если бы сама мыль об этом показалась ему полнейшей бессмыслицей. — Чушь! Нам прекрасно известно, кто разделался с Эсмой Сэмплс! Вот он, убийца — Данте Лейтон! Он убил пятнадцать лет назад и вот теперь сделал это снова. Ну, уж в этот раз я позабочусь, чтобы он не избежал виселицы, — поклялся сэр Майлз. В глазах его горел зловещий огонек.

— Ничего не выйдет, сэр Майлз. Вам известно не хуже меня, что он не убивал Летти Шелби, — раздался внезапно чей-то голос, — Да и как бы он мог это сделать, если всю ту ночь провел в моей постели? И я готова поклясться, что ушел он не раньше, чем встало солнце. Так что сами понимаете, Данте никак не мог быть убийцей, которого вы ищете! — Бесс Сикоум сделала-таки свое признание.

Дура набитая! Сэр Майлз с удовольствием придушил бы её собственными руками! — Как-то странно, миледи, что вы решились признать это только сейчас, когда прошло уже шестнадцать лет, — пробормотал он, — Даже если это и правда, в чем я сильно сомневаюсь, вряд ли это снимет с него подозрение в другом убийстве. Дело в том, что прежде, чем войти в дом, мы позаботились осмотреть конюшни. И, как вы думаете, что мы там обнаружили — лошадь с ещё влажной от пота спиной! Похоже, кому-то этой ночью захотелось прокатиться верхом. И если предположить, что это Данте Лейтон, то нам не придется долго ломать голову, где он был, — вкрадчиво произнес он. И в самом деле, то, что усталая лошадь попалась им на глаза, оказалось просто редкостной удачей!.

— Вы правы, Данте действительно ездил верхом прошлой ночью, — усмехнулась Бесс, — Он приезжал ко мне, и я готова присягнуть, что он был со мной до рассвета. — она бестрепетно встретила пораженный взгляд Реи и, чуть помедлив, повернулась к Данте. В его глазах были и облегчение и грусть. Да, Бесс сделала все, чтобы очистить его от подозрений в убийстве, но, проклятье! — что оправдает его в глазах собственной жены?!

Данте бросил на Рею виноватый взгляд. Она разглядывала его так, словно он был незнакомцем. Если бы они были одни, он смог бы подойти и попытаться объяснить ей все, а сейчас она просто отвернулась, словно один его вид был ей ненавистен.

— Думаю, достаточно, — со вздохом сказал сэр Морган. Что он мог сделать?! Приходилось лишь уповать на то, что если все пойдет так, как они рассчитывали, ещё к утру он сможет оправдать Данте в глазах Реи. — А сейчас нам пора.

— Что?! Неужели вы поверили словам этой женщины?! Да ведь она его любовница! Она готова подтвердить все, что угодно, лишь бы выгородить его. Разве можно принимать на веру то, что она сказала?! — голос сэра Майлза дрожал от злобы. Он все ещё не мог поверить, что обвинение против Лейтона рухнуло, как карточный домик, и был в ярости от того, что месть его не удалась.

Бешенство его сменилось удивлением, когда вдруг раздался голос Реи, — Уж вам-то, сэр Майлз, лучше, чем кому бы то ни было, должно быть известно, что леди Бесс сказала правду. Ведь Данте и тогда, пятнадцать лет назад, признался вам по секрету, что провел с ней ту ночь, тем не менее вы предпочли умолчать об этом. Вас вполне устраивало, не правда ли, что имя Данте будет навсегда покрыто позором? Теперь благодаря свидетельству леди Бесс с имени моего мужа навсегда снято подозрение в убийстве. Лучше бы вам поискать убийцу в другом месте, а заодно и придумать более удачный способ отомстить Данте, — прибавила она ясным, звучным голосом. Все, кто слышал её, остолбенели от удивления. Ведь она только что узнала об измене мужа, и тем не менее было похоже, что её это ничуть не беспокоит.

— По-видимому, вы ещё глупее, чем я думал, леди Рея, — фыркнул сэр Майлз. Данте быстро шагнул к нему и негодяй испуганно отшатнулся. — Неужели вы не понимаете, что он заставил Бесс солгать ради него ещё тогда, а теперь она по-прежнему готова на все, чтобы только выгородить его? Я не верю ни одному её слову! Поэтому-то я и молчал столько лет, — сэр Майлз делал героические усилия, чтобы объяснить свои поступки, но его жгучая ненависть к Данте, как и желание любой ценой очернить того, были слишком для всех очевидны. — Я настаиваю, чтобы все было тщательнейшим образом проверено, сэр Морган. У меня в Лондоне немало влиятельных друзей, которые проследят, чтобы вы выполнили свой долг, как положено, — предупредил сэр Майлз.

— Я уже сказал, кажется, что сам разберусь во всем, — в голосе сэра Моргана ясно чувствовалось, что он не допустит ничьего вмешательства. — А теперь я ухожу. И не намерен брать на себя ответственность за то, что произойдет с вами после моего ухода, сэр Майлз, — сделав легкий поклон, он повернулся на каблуках и вышел. Сэм Лэскомб заторопился вслед за ним.

Сэр Майлз ещё постоял немного, пытаясь собраться с мыслями. Он был вне себя и, направившись к двери, не удержался, чтобы не бросить на прощание, — Попомните мои слова, леди Рея — Данте Лейтон недостоин вашего доверия. Он превратил Бесс в шлюху, вы из-за него лишились рассудка. Будьте вы прокляты, все трое!

Хлопнула дверь и в комнате повисла гнетущая тишина, окутавшая удушливым облаком. Лица сидевших за столом были угрюмы. Наконец, Рея не выдержала и, невнятно пробормотав какое-то извинение, выскочила из-за стола. Подхватив сына, она взбежала по лестнице со всей быстротой, на какую была способна.

Войдя в спальню, она закрыла за собой дверь и бессильно прислонилась к ней. Комната показалась ей неожиданно пустой. Опустив сына в кроватку, она постояла над ней, глядя, как он весело гукает и размахивает пухлыми ручками. Эти привычные звуки немного успокоили её наболевшую душу.

— Рея?

В первый раз в жизни она не обернулась.

— Рея? О Боже, ты не хочешь даже взглянуть на меня! — воскликнул Данте, замерев на пороге. — Рея, умоляю, не отворачивайся от меня! — горестно прошептал он, протягивая руки к жене, но она не сделала ни малейшего движения к нему навстречу.

Он помрачнел. Опустив голову, Данте заметался из угла в угол, стараясь найти подходящие слова. Желание сказать все, как есть, душило его. Что, если нынешней ночью им не удастся схватить бандитов и Джек Шелби ускользнет от них? Ведь это значит подвергнуть угрозе и план сэра Моргана, а, может быть, и его жизнь! И вполне вероятно, что опасность тогда нависнет и над самой Реей! Нет, только не это! Он не может этого допустить!

Данте остановился как вкопанный и взглянул на жену. Как ни странно, на её лице не было ничего, кроме удивления. Будь, что будет, яростно подумал он.

— Рея, я уже просил тебя однажды, чтобы ты не сомневалась во мне. Помнишь, я предупреждал, что, может статься, случится так, что тебе придется поверить мне на слово вопреки тому, что станут обо мне говорить. Все не так, как тебе рассказали. Да, я действительно был с Бесс до самого утра, но это ничего не значит. Между нами ничего не было. Ничего, я клянусь тебе! — тихо сказал Данте, глядя ей прямо в глаза.

— Данте, — неуверенно начала Рея, но он остановил её.

— Поверь, я люблю тебя всем сердцем. Нет в мире ничего, чем бы я дорожил больше, чем твоей любовью, Рея. Ты — все для меня. Ты — моя любовь, моя жизнь, ты моя жена и мой самый близкий друг. Я верю тебе, как никому в целом мире, и когда-то ты тоже верила мне. Никогда я не сделал бы ничего такого, что могло бы нарушить твою веру в меня. Поверь мне и на этот раз, милая. Я знаю, что прошу о невозможном, но это все, что я могу сейчас. Не знаю, что станется со мной, если ты отвернешься от меня, — прошептал Данте, низко склонив голову. Боль и стыд душили его.

— Моя любовь принадлежит одному тебе, и так будет всегда, — просто ответила Рея, — И раз уж ты говоришь, что между вами ничего не было, я тебе верю. Да и как я могу не верить тебе?! Потеряй я веру в тебя, и любовь моя умрет! И зачем мне тогда жить?! — взяв в руки его лицо, она прижалась губами к его губам.

Невыразимое блаженство охватило его, когда Рея добавила, все также глядя ему в глаза, — Что бы тебе ни пришлось сделать, знай — я всегда буду ждать тебя! — и нежный поцелуй скрепил эту клятву. Теперь, когда Данте уже больше не сомневался в её любви, он был твердо уверен, что ничто не сможет остановить его.

Глава 34

И вот наступила долгожданная ночь, когда под покровом темноты шлюп контрабандистов вновь отправился через пролив. Две ослепительных вспышки, за которыми вскоре последовали ещё три, подтвердили, что все спокойно. Корабль медленно двинулся вдоль побережья, пока содержимое трюма на ходу перекочевывало в юркие лодки, давно уже поджидавшие его.

А на берегу уже стояли люди, готовые в ту же минуту, как лодки причалят к берегу, подхватить тяжеленные тюки с чаем и табаком, драгоценные ящики с бренди и в кромешной тьме начать свой трудный путь по горной тропе. С этого берега они много часов будут брести, задыхаясь под тяжестью груза, по узкой, почти невидимой тропинке к какой-нибудь заброшенной ферме или трактиру неподалеку. Там их уже поджидали лошади, которые и повезут дальше таинственный груз. Таков был первоначальный план.

Но с самого начала все пошло не так, как они рассчитывали. Шлюп контрабандистов неожиданно напоролся на корабль береговой охраны, вдруг вынырнувший из-за мыса с быстротой коршуна. Воспользовавшись поднявшимся переполохом, катер пограничников сделал поворот оверштаг и, подойдя почти вплотную к тяжело груженому шлюпу, оставил его с подветренной стороны. Попутный ветер наполнил паруса, рявкнули пушки, сметая все живое с палубы, и команда вооруженных до зубов матросов хлынула на шлюп. Через мгновение все закончилось. Связанных бандитов бросили в трюм. Все произошло так быстро, что никто из них даже не сделал попытку сопротивляться..

А в это время на берегу подоспевшие драгуны хватали тех, кто поджидал, когда вернутся нагруженные товаром лодки. В ночи огненной цепочкой растянулись горящие факелы, вооруженные солдаты рассыпались по дюнам, карабкались по острым скалам, воздух разорвали мушкетные выстрелы. Но, помня приказ, драгуны пока стреляли в воздух.

К несчастью, бандиты на берегу оказались вооружены гораздо лучше, чем их товарищи на шлюпе. Оглушительно прогрохотал ответный залп, никто из контрабандистов даже не пытался удрать. Впрочем, терять им было уже нечего. Вскоре закипел рукопашный бой. В ход пошли приклады, а в кроваво-красном чаду факелов засверкали острые лезвия ножей. Свист абордажных сабель сливался с жалобными стонами раненых.