Глава тринадцатая

Брэдшоу занялся поисками бывших владельцев поместья. Алан направился домой. Он заглянул в гостиную, но не найдя там Луизы, прошел в спальню.

Сжав руки, она сидела на кровати. Видно было, что Луиза была чем-то обеспокоена.

— Что случилось, любимая? — спросил Алан.

— Мама, — коротко ответила она.

— Что с ней? — Алан не мог скрыть тревоги в голосе. Он только несколько раз видел мать Луизы, когда они гостили у нее в Сейле недалеко от Манчестера, но уже успел полюбить эту пожилую женщину.

— Пока ничего не случилось, — сказала Луиза, покачав головой. — Просто она живет в постоянном страхе. Боится даже выйти из дома. Я очень беспокоюсь за нее. Боже, если бы отец был жив!

— Почему она боится выходить из дома? — спросил он, уже зная, что она ответит. Он сел рядом, взял ее за руку.

— Из-за пауков, конечно. Она говорит, что они ей постоянно мерещатся. Она не может уснуть ночью. А если пытается задремать днем, ей снится, что сотни пауков ползают по ней. Ей плохо, Алан. Ей действительно очень плохо.

— Что мы можем сделать для нее?

— Я не знаю. Но чувствую, что должна ее навестить. В конце концов, я хотя бы успокою ее тем, что у меня все в порядке.

Алан расстроился.

— Хорошо. Если ты должна... Но ты так нужна мне здесь. Не только мне, но и на работе. У нас кое-что произошло.

Он пересказал ей историю профессора и описал происшествие в лаборатории.

— Я бы хотела, чтобы мама улетела в Монреаль. Там живет ее сестра. Когда эти кошмары кончатся, она сможет вернуться, — сказала Луиза, теснее прижимаясь к Алану. Он почувствовал запах ее духов.

— Хорошая идея. А что думает насчет этого она?

— Она не может купить билет. Люди толпами стоят в аэропорту в Манчестере, надеясь вылететь за границу. Сегодня передали по радио, что люди записываются на билеты на год вперед.

— Это не проблема, — уверенно сказал Алан. — Я подключу к этому делу сэра Стенли. Мы добудем билет для нее. Это в его силах.

Луиза ожила.

— Ты правда так думаешь?

— Конечно, — ответил он.

— Поезжай, навести ее. Проводишь ее до аэропорта. Ты можешь воспользоваться моей машиной — но не открывай окон! Всю дорогу держи их плотно закрытыми. Я опасаюсь за тебя из-за этих волосатых бестий.

Луиза благодарно поцеловала его и стала готовиться к предстоящей поездке. Алан смотрел, как она отъезжает и посылает воздушный поцелуй. Так как большинство заправочных станций было закрыто, она подъехала к станции самообслуживания и сама заполнила бак. Сначала улицы были пустынны, но подъезжая к окраине Лондона, она заметила толпу людей, которые бежали по улицам, били витрины, грабили дома.

Воспользовавшись Северной Окружной дорогой, она автоматически остановилась перед светофором, ожидая, когда загорится зеленый свет. Полдюжины подростков, одетых в черные кожаные куртки, с бутылками вина в руках выскочили неожиданно из-за угла дома и направились к ее машине. Двое из них встали перед машиной, в то время как остальные стали раскачивать ее из стороны в сторону.

Она закричала. Это вызвало громкий смех у подростков. Они пытались открыть дверцы машины. Луиза благодарила бога, что она закрыла окна.

Машина сильно раскачивалась, и Луиза поняла, что скоро ее просто перевернут. Она взглянула на двух пьяных юнцов, преградивших ей путь. Выбора не было. Она завела мотор, и машина медленно двинулась вперед.

Один из подростков отскочил в сторону. Но другой все еще стоял перед ней. Он схватился одной рукой за зеркальце, а другой пытался разбить окошко, замахнувшись винной бутылкой.

Она нажала на газ. Внезапный рывок машины отбросил парня. Он упал на дорогу. Прежде чем он успел встать, машина переехала его. Луиза почувствовала хруст костей юнца. Взглянув в зеркало, она увидела, что он лежит в луже крови, держась за живот.

Как сумасшедшая, она пролетела несколько миль, не останавливаясь, не глядя на огни светофоров. Только потом, несколько опомнившись, она припарковала машину, вышла, ее начало рвать. Чём дальше отъезжала она от Лондона, тем более дорога оказалась переполненной. Луиза была вынуждена ползти с черепашьей скоростью. Поняв, что таким образом она доберется до Манчестера не раньше чем через десять часов. Луиза притормозила около одной из полицейских машин, которые пытались регулировать движение.

Она предъявила свои документы и показала удостоверение на ветровом стекле машины, подтверждающее ее принадлежность к Группе действий по борьбе с пауками.

— Я не знаю, чем мы можем помочь вам мисс, — сказал полицейский. — Вы сами видите, что творится на дорогах. Но я сейчас поговорю со старшим.

Через десять минут полицейский возвратился с пожилым человеком с серебряными эполетами на темной униформе.

— Добрый день, мисс, — сказал пожилой человек. — Я — суперинтендант Браун. Я только что соединялся с Лондоном, и они объяснили мне, кто вы. Я поговорил с инспектором Брэдшоу и пообещал ему, что мы доставим вас в Манчестер так быстро, как только сможем.

Луиза улыбнулась.

— Спасибо, — сказала она. — Но как? — и показала на переполненную дорогу.

— Мы используем аварийную трассу. Сержант Вилкинс поедет впереди на своей машине, а вы последуете за ним. Счастливого пути!

Поездка оказалась изнурительной. Полицейская машина с сиреной расчищала путь для Луизы, проезжая впереди.

Наконец она попала в Сейл. Мать с опаской открыла дверь и, увидев Луизу, разразилась слезами.

Домик показался Луизе еще меньше, чем раньше. К тому же было душно. Она хотела открыть окно.

— Не надо! — закричала мать. — Пауки! Они могут вползти.

Луиза оставила в покое окно и помогла матери уложить вещи. Алан уже позвонил заранее и сказал миссис Робертс, что билет для нее заказан.

Они прибыли в аэропорт за девятнадцать минут до отлета самолета, указанного в расписании. Луиза не представляла, как трудно подъехать к аэропорту. Это были уже не транспортные проблемы, задержали люди. Огромная толпа окружала аэропорт. Пришлось оставить машину и последние полмили проделать пешком. Медленно пробирались они между палаток, тентов, костров. Это был лагерь отчаяния. В ночном воздухе не было слышно ни смеха, ни музыки. Все знали, что через некоторое время пауки доберутся и сюда. По некоторым оценкам это должно было произойти через месяц. Другие говорили, что скорее. Но судя по выражению лиц людей, собравшихся вокруг аэропорта, каждый боялся, что это может случиться уже завтра.

Наконец Луиза и ее мать вошли в здание. Но и здесь им приходилось прокладывать себе путь среди спящих прямо на полу людей.

— У нас заказан билет на имя миссис Дафны Робертс, направление на Монреаль, — сказала Луиза девушке в кассе.

— Подождите, я проверю, — усталым голосом ответила девушка.

— Специальный заказ из Лондона? — спросила она.

— Да, от сэра Стенли Джонсона, — кивнула Луиза.

— Подпишитесь здесь, пожалуйста, — сказала девушка, протягивая бумаги.

Миссис Робертс расписалась, ее руки тряслись.

Девушка наклонилась к ним.

— Полет состоится через полчаса, — шепнула она. — Я не буду объявлять это в микрофон. А то вскочит вся эта толпа, — взглядом показала она. — Мы объявили один полет компании Транс-Атлантик, и все они бросились к самолету. Мы были вынуждены вызвать полицию, прежде чем самолет смог взлететь. Поэтому теперь полицейские стоят у каждой двери.

Луиза оглядела зал. Действительно, полицейских было очень много.

— Спасибо, — сказала она. — Мы вовремя будем готовы.

— У вас есть паспорт? — спросила девушка.

Миссис Робертс кивнула и полезла в сумочку.

— Мне он не нужен. Его предъявите перед посадкой. У нас уже было несколько случаев убийств из-за билетов.

Луиза почувствовала боль, прощаясь с матерью. Она смотрела, как та проходит мимо полицейских, приближаясь к самолету.

С трудом Луиза нашла свою машину. Отъехав несколько миль, она остановилась и оглянулась назад: ей захотелось взглянуть на самолет, который доставит ее мать в безопасное место.

Помимо пауков, больше всего на свете миссис Робертс боялась самолетов. Прежде она один лишь раз летала в Испанию, в свадебное путешествие. Но тогда Дуглас был рядом, держал ее за руку и успокаивал.

Теперь же она была одна. Как ей хотелось, чтобы полет уже закончился, чтобы она сидела и пила чай со своей сестрой, которую не видела уже восемь лет. Миссис Робертс судорожно сжимала ручки своей сумочки. Она думала о Луизе и молилась, чтобы та не пострадала от пауков. Эти раздумья еще усиливали ее страх.

Машина взревела, и она вздрогнула. Самолет шел но взлетной полосе. Она в десятый раз проверила свои ремни и вцепилась в ручки кресла.

— Слава богу, мы выбрались из этой кутерьмы, правда? — сказал ее сосед, высокий, хорошо одетый мужчина.

Миссис Робертс молча кивнула.

— Нервничаете?

Она опять кивнула.

— Не беспокойтесь. Это большой самолет. Раньше на таких часто летали.

Раньше! Смысл этой фразы не ускользнул от миссис Робертс.

— Во всяком случае, — продолжил мужчина, — это лучше, чем быть съеденными заживо пауками.

Он рассмеялся.

Миссис Робертс изобразила мужественную улыбку.

— Да, я полагаю, вы правы, — сказала она, стараясь не думать о возвращавшейся в Лондон Луизе.

Когда самолет взлетал, миссис Робертс затаила дыхание от страха. Но рев мотора вскоре стих и перешел в тихий ровный гул, когда машина выровнялась.

— Добрый вечер, леди и джентльмены, — прозвучал на весь салон голос. — Это говорит капитан Мак-Грегор. Я приветствую вас на борту нашего самолета и желаю вам приятного полета до Монреаля. По пути мы приземлимся на полчаса для перезаправки. Я буду информировать вас время от времени о найдем местоположении. Счастливого пути!

Сосед миссис Робертс кивнул.

— Вероятно, мы приземлимся во Франции или Голландии. Черт бы побрал все эти перезаправки.

Миссис Робертс была с ним согласна.

Заправка в Манчестере была прекращена по двум причинам. Во-первых, самолеты стояли на взлетной полосе по нескольку часов. Это было слишком долго, чтобы сдерживать толпы людей, рвавшихся теперь к самолетам. Полиции было недостаточно для этого.

Во-вторых, некоторые люди пробирались на борт самолетов, одевшись в униформу механиков, которую они каким-то образом доставали. Они проходили мимо всех контрольных постов, проникали в самолет и отказывались выйти. Некоторые имели оружие, и тогда даже полиция оказывалась бессильна.

Пилоты хранили в тайне от пассажиров место перезаправки. Посадка должна была состояться не во Франции и Голландии, как считало большинство людей, а в опустевшем Хитроу, который был закрыт после нашествия пауков. Местные власти заверили, что эта территория теперь свободна от пауков: насекомые двигались на север, им не было причин оставаться в этом теперь безлюдном месте, где уже не оставалось никакой живой пищи для них. И Хитроу стал использоваться как станция заправки самолетов. Во избежание паники это скрывалось от пассажиров. Перед отправкой за границу самолеты приземлялись здесь и получали необходимое горючее.

Миссис Робертс облокотилась на спинку кресла и попыталась заснуть, надеясь, что, когда проснется, они будут уже в Канаде.

Там, внизу Луиза посмотрела на огни набиравшего высоту самолета. Она улыбнулась и продолжила свой путь к Лондону по свободной в обратном направлении дороге.

Миссис Робертс проснулась, когда шасси самолета коснулись бетонной дорожки в Хитроу. Сначала она не могла понять, что происходит, но потом вспомнила слова пилота о заправке горючим.

— Мы во Франции? — спросила она своего массивного соседа.

Он пожал плечами.

— Трудно сказать. Уже стемнело, и ничего не видно, — сказал он, выглядывая в окно, и пошутил, — английские воздушные компании повсюду имеют свои точки, так что мы в надежных руках.

Операция по заправке была разработана до мелочей. Пилоты по рации сообщили о своем прибытии. Сразу после приземления к самолету подъехало несколько танкеров. Их окна были закрыты алюминиевыми щитками, дверцы открывались только изнутри. Механик, одетый в защитный костюм из огнеупорной ткани, выпрыгнул из одного танкера и присоединил шланг к самолету. Проверив соединение и убедившись, что горючее течет нормально тотчас же вернулся в танкер. Как только баки пустели, танкеры уезжали.

Наступила ночь. Небо было покрыто дождевыми облаками. Два механика сидели в кабине танкера и по показаниям приборов следили за уровнем горючего в самолете. Как только уровень достиг оптимума, один из них выпрыгнул и отвинтил длинный, толстый шланг. Начало моросить, он поспешил обратно в танкер, своими фарами светивший в темноту. Он оглянулся на самолет и помигал фарами, но усилившийся дождь сделал совершенно невидимым пространство. Если бы не было дождя, он заметил бы, что странная черная полоса, похожая на ленту, движется к хвосту самолета и через все щели и отверстия проникает внутрь.

Была темная ночь...

Самолет мягко взлетел. Они пролетели только пять миль, когда один из моторов застучал и сбавил скорость.

— Черт! — выругался капитан. — Похоже, какая-нибудь дурацкая птица попала в двигатель, — сказал он и попытался сладить с неисправностью. Через несколько секунд мотор вновь заработал нормально, и капитан сел обратно в кресло. Затем, нажав на кнопку, он вызвал стюардессу, чтобы попросить принести им кофе. Но она не пришла. Удивляясь, что могло произойти с девушкой, он взглянул на своего сменщика и пожал плечами. Сейчас она придет, говорил он себе.

Миссис Робертс сидела на последнем ряду салона, ближе к хвосту. Прислушиваясь к тихому гулу самолета, она вспоминала прошлое. Миссис Робертс никогда не запрашивала многого от жизни. Она выросла в семье, которая владела небольшим агентством новостей и кондитерским магазином. Она никогда не испытывала голода, но и не знала роскоши. Когда умерли родители, Денег, оставшихся от них по наследству, хватило только на покупку маленького, первого их с мужем, домика.

Мистер Робертс скоропостижно умер несколько лет назад от сердечного приступа. Оставшись одна, она начала новую жизнь, посещая клубы пенсионеров и занимаясь благотворительной деятельностью. Она гордилась Луизой, своим единственным ребёнком, мечтала о ее замужестве. Ей хотелось увидеть своих.

Миссис Робертс не чувствовала антипатии к своему преклонному возрасту. Она достигла понимания, что со временем все амбиции становятся просто словами, а надежды — реальностью.

Она открыла сумочку и достала работу. Вязание всегда ее успокаивало. А будущий джемпер пригодится холодной зимой в Канаде.

Она сверяла вязание с образцом рисунка, который также достала из сумочки. Зрение у нее за последние годы немного испортилось и ей приходилось прищуривать глаза. Несмотря на седые волосы, по которым только и можно было догадаться о ее возрасте, она выглядела лет на десять моложе.

Стюардесса, приятная молодая канадка со светлыми волосами, с улыбкой остановилась около миссис Робертс.

— У вас все в порядке? — спросила она.

— О да, спасибо. Все не так плохо как могло бы быть, — ответила она с небольшой гримасой.

— Вы хотите держать свои ремни пристегнутыми на протяжении всего полета? — улыбнулась девушка.

— О да, мне так спокойнее.

— Хорошо, но позвольте мне ослабить их немного, вы почувствуете себя удобнее, — сказала стюардесса и, нагнувшись, ослабила ремни. — Все. Так не очень тесно?

— Нет. Спасибо. Мне очень удобно, — кивнула миссис Робертс.

— Желаю удачи в вашем вязании, — сказала девушка и прошла по салону, проверяя, все ли в порядке у пассажиров.

Миссис Робертс наклонилась, чтобы поставить на пол сумочку. Клубок соскользнул с ее колен и разматываясь, покатился в хвост самолета.

Она заворчала, глядя, как клубок катится от нее. Он остановился около двери в туалет.

Миссис Робертс хотела уже вызвать стюардессу, чтобы та помогла ей. И в этот момент она увидела как что-то выползает из-под двери. Что-то черное, похожее на разлитую нефть, двигалось как раз к ее креслу.

Она прищурила глаза, чтобы получше разглядеть эти неясные черные очертания. Пауки!

Она начала задыхаться, но все же закричала, когда увидела, что пауки всего в четырех футах от ее ног. Она попыталась встать, но не могла. Ремни были пристегнуты.

— Пауки! Пауки! — кричала она.

Несколько секунд стояла гробовая тишина, затем разразилась паника. Мужчина, сидевший рядом с миссис Робертс, вскочил, хотел куда-то побежать, но споткнувшись о ее ноги, упал на пол.

Стюардесса, та, что разговаривала с миссис Робертс, схватила огнетушитель. Густая белая струя на мгновение остановила пауков. Но для миссис Робертс было уже слишком поздно. Наступавшая черная орда уже достигла ее.

Она почувствовала, как пауки движутся по ее ногам.

Один из них добрался до ее колен. Остальные начали кусать щиколотки. Она кричала, пока у нее хватало дыхания. Потом без сил стала медленно сползать по креслу, голова упала на грудь, из уголка рта потекла струйка крови. Глаза затуманились и закрылись.

Пауки продолжали расползаться по салону среди носившихся в истерике пассажиров. Люди пытались открыть аварийный люк. Стюардессу, которая не давала этого сделать, ударили по лицу и толкнули так, что она упала на пол, где на нее жадно набросились насекомые.

Мужчины и женщины в панике, расталкивая друг друга, носились по салону. Они знали, что надежды нет. Бежать было некуда. Один мужчина пытался кулаком разбить двойное застекленное окошко, но только отбил себе руку. Наконец все забились в секцию первого класса. Другая стюардесса, пытаясь хоть как-то задержать пауков, тоже схватила огнетушитель и пошла с ним вперед. Она поливала пауков пеной, но они, казалось, игнорировали это и наступали на нее, забираясь по ногам на ее тело.

Она с криком бросилась назад, расталкивая пассажиров в кабину пилотов. Капитан, пилот и бортинженер подняли глаза от своих приборов.

Они слышали, что стюардесса что-то кричит, но не могли разобрать, что. Но это уже не было нужно. Они увидели пауков на ее форме и все поняли.

Толпа обезумевших пассажиров рвалась в кабину. Они хотели хоть здесь получить спасение. Капитан Мак-Грегор пробовал вытолкнуть их обратно, но кто-то пихнул его локтем в живот, и он упал обратно в свое кресло. Поглядев вниз, он заметил несколько черных насекомых, ползающих под его ногами.

Один из пассажиров в истерике начал нажимать на все кнопки. Самолет начало бросать из стороны в сторону. Люди в кабине попадали друг на друга.

— Пропустите меня к управлению! — кричал Мак-Грегор. — Через несколько минут мы будем в Бристоле. Сейчас мы еще над морем!

Но никто его не замечал. Пилот лежал на полу, из его горла хлестала кровь. Бортинженера не было видно под грудой упавших тел. Мак-Грегор пробрался к рации.

"Майди! Майди! Полет БА 421. Майди! На нас напали пауки! На нас напали пауки! Я пытаюсь... " — его голос оборвался, он увидел свет Бристоля, быстро надвигавшийся на него...

Самолет охватило огнем. Он разорвался еще до того, как коснулся земли, сея смерть и разрушения в городе.

Не спасся никто. Даже пауки.

Глава четырнадцатая

— Тебе не в чем себя винить, — мягко сказал Алан. — Ты не знала. Ты просто не могла знать. Открыть аэропорт Хитроу! У меня просто нет слов, — он со злостью покачал головой.

— А все эти несчастные люди в Бристоле, — плакала Луиза. Глаза ее были красны от слез. — Это так ужасно. Если бы я уговорила маму остаться.

Погибли 110 человек в Бристоле, плюс все, кто был в самолете — 450 пассажиров и 10 человек экипажа.

Луиза взглянула на Алана с кровати, где она без сил лежала, услышав известие о смерти матери.

— Что бы вы ни делали, чтобы остановить этих жутких насекомых, я хочу участвовать во всем, — сказала она.

— Конечно, моя любимая, конечно, — ответил он, нежно гладя ее волосы. — Я расскажу тебе все, что произошло во время твоей поездки в Манчестер.

Она покачала головой.

— Нет, заметки, растворы, кофе, — этого мало, я хочу большего, хочу активной работы, — объяснила она.

— Я не знаю, что ты можешь делать, — сказал Алан. — Я вообще не знаю, что мы можем сделать, — добавил он.

Луиза не обиделась.

— Я хочу пройти с тобой весь путь, — глаза ее наполнились слезами. — Идти туда, куда и ты, делать то, что и ты. Эти монстры убили мою мать!

— И моего отца, — сурово сказал Алан и прижался щекой к ее теплому, залитому слезами лицу.

Еще до того как пришло известие о катастрофе, Алану позвонил Брэдшоу и сообщил, что они нашли бывших владельцев поместья Дрэгона.

— Но есть одно препятствие, — добавил он. — Они отказываются ехать в Лондон. Они говорят, что никогда не покидают своего поместья. И если ты хочешь их увидеть, придется поехать в Уэльс.

— Уэльс? — переспросил Алан. — Только в одну сторону дорога займет целый день!

— Да, это так. Но они не выезжая живут в одном месте и никуда не поедут. Я даже не с ними разговаривал по телефону. Я получил это сообщение от их местного инспектора. В общем, все зависит от вас, Алан, — сказал инспектор. — Если сочтете нужным, я закажу машину.

Алан подумал несколько секунд. Кроме рассказа Бойда, новостей больше не было. Может, здесь найдутся какие-то зацепки.

— Хорошо. Поедем завтра, — сказал он.

Авария самолета сбила его планы. Но когда Алан сказал Луизе, что собирается в Уэльс на следующий день, она вызвалась сопровождать его. Он согласился, решив, что поездка отвлечет ее от горестных мыслей.

В уютном уголке северного Уэльса, Кендриксы, прежние владельцы поместья Дрэгона, приобрели участок и старались привести его в порядок.

Кендриксы были гордой, независимой семьей. Франк Кендрикс, глава семьи, высокий, статный мужчина, с большими рабочими руками крестьянина, потомственный фермер был человеком, который постоянно и много трудится и никогда не спрашивает, почему.

О его жене, Маргарет, можно было сказать то же самое. Она также выросла в фермерской семье. Она была невысокого роста, полная. Они имели четырех детей — трех сыновей и дочь.

Все жили с родителями, помогая им вести хозяйство, и таким образом продолжали традиции семьи.

Но когда Алан, Брэдшоу и Луиза подъехали к поместью, Франка Кендрикса не оказалось дома.

— Он объезжает поля, — сказала им Маргарет Кендрикс. — Вы можете подождать его, но я, к сожалению, не могу составить вам компанию. Я готовлю ужин.

Они, улыбаясь, переглянулись. Брэдшоу ничего не заметил. Но Луиза сказала, что им не предложат здесь даже чашки чая.

— Все зависит от того, понравимся ли мы Франку, — объяснил Брэдшоу. — Он глава дома, хозяин. Если он позволит выпить чаю, то нас пригласят.

Они вернулись в машину, и там стали ожидать возвращения хозяина.

Франк Кендрик вернулся через два часа. Сапоги его были в грязи, в руках он нес большой деревянный молоток.

Он не обратил никакого внимания на машину и направился прямо в дом. Они последовали за ним.

— Мистер Кендрикс? — спросил Брэдшоу.

— Да, это я, — ответил могучий фермер. — Что вы хотели?

— Мы хотели бы поговорить с вами о поместье Дрэгона, — обратился к нему инспектор.

Прежде чем ответить, Кендрик скользнул взглядом по Алану и Луизе.

— Я не хочу разговаривать об этом, — отвернувшись и собираясь уходить сказал он. — Вы зря тратите время. Прощайте.

— Мистер Кендрикс, мы проделали длинный путь, — объяснил Брэдшоу. — Мы — из Лондона.

— Это ваши проблемы, а не мои, — грубо ответил Кендрикс. — Я не буду разговаривать об этом поместье.

— Почему? — спросил Алан.

— Потому что мне уже хватило. Из-за...

— Из-за пауков? — договорил за него Алан. Кендрик глубоко вздохнул и мгновенно кивнул. — Да, и из-за других вещей.

— Других вещей! — Брэдшоу и Алан переглянулись.

— Да, и из-за других вещей, — повторил он. — Но я не собираюсь ничего рассказывать. Я уже закончил. Все.

— Мистер Кендрикс, — быстро проговорила Луиза. — Но все еще не закончилось. И еще долго не закончится. И если так будет продолжаться, вскоре на земле вообще никого не останется: ни животных, ни мужчин, ни женщин, ни даже... — Она взглянула через окно на детей Кендрикс.

Франк Кендрикс задумчиво посмотрел на Луизу и указал всем на кресла.

— Садитесь, — сказал он. — Я расскажу вам, что знаю.

— Вы замечали что-нибудь необычное последние несколько лет? — спросил Алан, пока они рассаживались.

— О, да, — Кендрикс медленно кивнул. — Мы видели все это. Мы видели пауков. Мы видели, как они убивают наш скот.

— Вы их видели! И вы не заявили об этом. Я не могу поверить! — сказал Алан со злостью в голосе. — Вы знаете, что случилось? — Франк Кендрикс посмотрел на Алана. Его глаза казались спокойными и непроницаемыми.

— Я знал. Но позвольте мне рассказать все. — Он взглянул на жену. — Маргарет, ты, наверное, не захочешь услышать все это еще раз. Почему бы тебе не пойти на кухню и не приготовить нам чай.

Маргарет Кендрикс выскользнула из комнаты.

— А что, собственно, вы видели? — спросил Брэдшоу.

— Как я уже сказал, — пауков. Однажды утром сотни пауков напали на новорожденного ягненка. Его мать носилась как бешеная собака, когда я подошел, пауки начали забираться и на нее. Я охотился на кроликов в это время, в руках было ружье, я пристрелил бедное животное и закопал. Я думал, что с пауками покончено, но однажды утром нашел то, что осталось от нашей собаки, и я понял, что пауки опять здесь.

— Как давно это произошло? — осведомился Брэдшоу.

— Около года назад, как раз перед тем, как мы переехали.

— Почему вы переехали, и почему вы не заявили в полицию о появлении пауков? — спросил Алан.

Кендрикс усмехнулся.

— Вы — городские жители, все равно не поймете! — сказал он. — Мой отец, дед, прадед возделывали эту землю. А тут наедет людей из города, на машинах! Вытопчут всю траву, цветы. Наполнят воздух ядовитым газом, — он замолчал.

Все затихли, задумавшись над его доводами.

— Из-за этого все выйдет из равновесия. Земля изменится, почва больше не будет урожайной. Как видите, мы на стороне природы. Это в нашей крови. Мы почувствовали: что-то произошло, но не представляли, что это примет такие размеры. Мы знали: если не загрязнять природу, ничего не случится, — сказал он, глядя на Алана. — И никто не имеет права вмешиваться в путь природы, сэр.

Это был эмоциональный, нелогичный аргумент в пользу экологии, речь о натуральном балансе всего живого на земле. Алан видел недостатки этой теории, но не хотел говорить о них фермеру. Где-то в глубине души он был согласен с Кендриксом. Нельзя вносить свои поправки в природу.

— Что же заставило вас решиться на переезд? — спросил он.

Кендрикс взглянул на кухонную дверь прежде чем ответить.

— Я не хочу, чтобы Маргарет снова услышала эту историю.