Глава одиннадцатая

Воздух в маленькой комнатке был синим от дыма. Алан наблюдал, как мужчины кричали друг на друга, размахивая руками, стуча по столу, вокруг которого сидели.

Комитет и Группа действий по борьбе с пауками собрались в конференц-зале Министерства по охране окружающей среды. Алан и Нейл Брэдшоу, сидевшие рядом, смотрели на детский спор, разыгравшийся у них на глазах.

— И эти люди возглавляют страну! — шепнул Брэдшоу, покачивая головой. Алан сурово смотрел прямо перед собой, прищурив глаза и стиснув зубы.

Сэр Стэнли Джонсон постучал по столу пепельницей.

— Джентльмены, пожалуйста! Немного потише! Мы ведем себя хуже чем уличная толпа! — прокричал он. — Я прибыл только что от премьер-министра, который делает нам честь принять все необходимые меры, которые положат конец бесчинствам пауков. Какие у вас будут предложения, пожалуйста!

Генерал Джордж Хартер, выступавший за использование армии в этом деле, был за довольно простое разрешение проблемы:

— Мы могли бы разнести в клочки этих бестий, — сказал он. — У нас достаточно оружия, чтобы стереть их с лица земли. Мы начнем с бомб, зажигательных устройств, а может быть применим... — он остановился, не уверенный, нужно ли ему продолжать.

— Атомное оружие? — кто-то помог ему закончить.

— Если это будет необходимо, — сказал генерал. — Если обычные методы не сработают, у нас просто не будет выбора.

Собрание молчало. За последний месяц кризис страшно разросся. Но использование хотя бы одной небольшой атомной бомбы могло бы привести к еще более непредсказуемым последствиям.

— Есть какие-нибудь другие предложения? — холодно спросил сэр Стэнли.

— Я не вижу причин, почему мы не могли бы распылить в Лондоне и его округе ядовитый газ — радиусом около 50 миль, — предложил Чарли Поллок, биохимик.

— Какой газ вы могли бы предложить? — спросил Алан.

— Который разрушает клетки. У нас есть один такой, вы ведь знаете.

— Несомненно, — цинично ответил Алан. — Но ведь этот газ разрушает все живые клетки? Не так ли?

Поллок с энтузиазмом кивнул:

— Вы совершенно правы, — сказал он.

— Включая все растения и даже траву?

Поллок опять кивнул, но на этот раз не так уверенно.

— А миллионы червей и других мелких насекомых, удобряющих землю?

Поллок с неохотой согласился.

— Тогда я не думаю, что это осуществимая идея, — продолжил Алан. — Как вам пришло в голову разрушить 6, 5 квадратных миль Англии, которые впоследствии на десятки лет будут непригодны для жизни.

Люди, сидящие вокруг стола, зашумели.

— Но из-за пауков эта земля все равно становится бесполезной, — возразил Поллок, которому не нравилось, что его план так просто разбили.

— Совершенно верно, — поддержал его генерал Харпер.

— Я согласен, — кивнул Алан. — Но давайте рассмотрим подробнее это предложение. Можете ли вы быть уверены, что мы уничтожим всех пауков? Где вы проведете границу? Вы сказали 50 миль? Хорошо. А что, если хотя бы несколько пауков находятся уже на расстоянии 75 миль от Лондона, Я думаю, мне можно не продолжать, джентльмены. Вспомните, как они размножаются. Единственная возможность избавиться таким путем от пауков — заполнить всю территорию Англии ядовитым газом, уничтожив все живое на этом пространстве, — подчеркнул он. — И те же самые возражения относятся к плану генерала Хартера. Где гарантии, что вы убьете их всех, не подняв на воздух с помощью ядерных взрывов, всю нашу страну.

Никто не пошевелился. Сэр Стэнли взглянул на Алана. Его лицо побледнело. Дрогнувшим голосом он спросил о других альтернативах.

— Может их попробовать отравить? — предложил кто-то. Сэр Стенли вопросительно посмотрел на Алана, качавшего головой.

— Пауки едят только живую пищу, — уточнил он, приглаживая рукой волосы. — А яд убьет животных, прежде чем пауки нападут на них. Они не тронут падаль. Если бы мы могли загнать их куда-то, где нет ничего живого, они бы съели друг друга. Но это, конечно, невозможно из-за их огромного количества.

Поступило еще несколько предложений, которые мгновенно отвергались. Первое — сжечь Лондон. Но это было невозможно, так как насекомые могли расползтись по всей стране. Кто-то предложил поднять воду в Темзе и затопить Лондон.

— Если вам посчастливится, вы убьете тысячу пауков, — сказал Алан. — Но ведь в центре Лондона огромное количество небоскребов. Их же невозможно затопить. Пауки скроются в одном из них и подождут, пока спадет вода.

Когда сэр Стэнли в очередной раз спросил о предложениях, ответом ему была тишина, В конце концов он повернулся к Алану.

— Мэйсон, — начал он. — Вы отвергли все предложения, прозвучавшие здесь. А каковы ваши идеи по уничтожению угрозы?

— Никаких, — ответил Алан. — Но я бы очень хотел их иметь.

На этом собрание закончилось.

Алан возвратился в лабораторию, оборудованную в северной части Лондона и начал читать последние сообщения о нашествиях пауков.

— Черт побери их! — выругался он и взглянул на Чарли. Гигантский паук буравил его глазами. Чарли и его мелкие сотоварищи были оставлены в живых для предстоящих экспериментов. Металлическая клетка была еще сверху застеклена и только к одному углу подходила прочная трубка, по которой в клетку попадали мыши и крысы, служившие пищей для чудовища.

Алан со злостью замахнулся на паука бюллетенем.

— Кто вы такие? — закричал он. — Откуда вы взялись?

Он ударил кулаком в стенку клетки. Чарли стал оглядываться, пытаясь выяснить причину толчка. В бюллетене снова были страшные новости. Казалось, пауки размножаются теперь еще быстрее и становятся еще прожорливее. Согласно сообщениям, в радиусе десяти миль от Лондона почти не осталось птиц и лесных зверей.

Алан снова разглядывал Чарли. Даже за несколько недель работы с пауками он не смог привыкнуть к виду этого гиганта. Его громадное туловище срослось с короткой жирной шеей. Восемь ног, покрытых щетинками, двигались медленно и упорно.

Его глаза вызывали у Алана чувство страха. Два больших по центру черной волосатой морды и шесть других — вокруг них. Они всегда глядели на вас — холодно, злобно, безжизненно. Это были глаза смерти.

Он обошел вокруг клетки, разглядывая паука, затем вновь ударил кулаком по крышке.

— Вы, бестии! Вы нас уже достали! — кричал он. — Боже, как я хочу узнать откуда вы взялись! Как вы возникли... — и вдруг он замолчал.

Он подбежал к крупномасштабной карте юго-востока Англии, висевшей на стене. Красными точками пометил все места нападений пауков. Расположение этих точек многое ему открыло.

Он позвонил инспектору Брэдшоу.

— Может еще рано говорить, но мне кажется, я кое-что понял, — сказал он чуть не уронив телефон. — Вы можете сейчас же приехать?

Брэдшоу был в лаборатории через двенадцать минут. Алан подвел его к карте.

— Взгляните на эти точки, Нейл, — сказал он. — Вы видите что-нибудь?

— Точки. Больше ничего. Просто точки, — ответил инспектор, ошеломленный вопросом.

— Да, да. Конечно, — подтвердил Алан. — Но здесь есть рисунок. Все они как бы выходят из одного места, расположенного по центру. Это старое имение, которое купили мои родители. Посмотрите. Все убийства происходили сначала на этом маленьком пространстве. — Брэдшоу задумчиво смотрел на Алана.

— И ты позвонил, вызвал меня сюда, чтобы сказать это? Да, убийства начались с поместья Дрэгона. Но мы все это знаем. Это очевидно.

— Я знаю, что это очевидно! — перебил его Алан, сжав кулаки от волнения. — И наверное потому, что это так чертовски очевидно, мы пропустили этот момент!

Брэдшоу положил свою руку на руку Алана.

— Алан, пожалуйста, помедленнее! Я не понимаю, о чем вы говорите. Повторите все с начала.

Алан пригладил волосы и начал все снова.

— Нейл, разве вы не видите? Пауки должны были откуда-то появиться. Если мы найдем это злосчастное место, может быть нам удастся выяснить причины возникновения этих мутантов. И это место должно находиться где-то рядом с поместьем Дрэгона!

Брэдшоу погрузился в раздумья.

— Что же нам теперь делать? — быстро спросил он, заражаясь волнением Алана.

— Найдите протоколы всех происшествий в этом районе за... скажем, за последние 50 лет. И постарайтесь связаться с людьми, которые в то время там жили. Вы сможете это сделать?

— Конечно, смогу! — сказал Брэдшоу, направляясь к телефону. — Это уже мои обязанности. Наконец-то мы получили направление для работы.

— Подожди минутку, — сказал Алан. — Когда вы найдете протоколы, поищите в них что-нибудь необычное.

— Например?

— Питер Уитли однажды предположил, что пауки могли попасть к нам из-за границы. Посмотрите, может туда импортировали бананы или другие фрукты? Или иностранную технику, — добавил он.

— А что бы вы хотели узнать от людей, проживавших в этом поместье и в округе?

— Что-нибудь. Какие-нибудь странные происшествия. Необычные заболевания овец или коров. В этой части Кента в основном расположены фермы. А вдруг кто-то что-нибудь заметил.

Брэдшоу посадил десятки подчиненных просматривать старые протоколы: его люди пытались выяснить что-нибудь о бывших владельцах поместья. Радио и телевидение каждый час обращалось к жителям Кента с просьбой оказать помощь полиции. Все газеты Печатали на первых страницах обращения Брэдшоу с просьбами к людям пойти им навстречу.

Через сорок восемь часов полиция собрала информацию, в которой нуждался Алан. Но когда он взглянул на дату, его худшие опасения подтвердились...

Протоколы показали, что в пяти милях от поместья Дрэгона раньше функционировал Государственный Научный Центр, построенный после войны. Он просуществовал с 1950 по 1960 год. Через генерала Хартера они смогли узнать кое-что.

— Биологические исследования, — сказал Алану инспектор.

— Другими словами биологическое оружие, — прокомментировал Алан. — Ядовитые химикаты и газы.

Брэдшоу кивнул.

— Они не сказали, над чем работали?

Инспектор покачал головой.

— Я думаю, они сами не все знали. Мы пытаемся найти ученого, который руководил исследованиями.

— Боже, — сказал Алан почти беззвучно. — Что они могли там делать? Это могло быть все. Возможно, они создали этих мутантов, — он кивнул в сторону клетки Чарли, — при помощи радиации или каких-нибудь химических элементов.

— Но что значит «создали»? Не собрали же по частям? — спросил Брэдшоу.

— Конечно нет. Они могли испытывать различные газы на пауках, наблюдать их реакцию. И после каких-нибудь опытов случайно появился паук-мутант.

— Но почему же они не убили его?

— Я не знаю, — ответил Алан. — Есть только один путь выяснить это.

— Какой?

— Кто-нибудь из них спустится сюда и посмотрит...

Глава двенадцатая

Алан сам вызвался съездить в Кент и осмотреть заброшенное государственное сооружение. Но поездка на некоторое время была отложена. Брэдшоу нашел человека, бывшего одним из руководителей центра — профессора Колина Бойда. Бойд проживал на севере Скотланда, где поселился несколько лет назад, уйдя в отставку. Брэдшоу договорился, что Бойд приедет в Лондон.

Невероятно, но профессор ничего не слышал о нашествии пауков. Не имел ни радио, ни телевизора, старый отшельник даже не читал газет. А его потревожили только после того, как был объявлен национальный розыск, и какой-то местный полицейский случайно вспомнил о «странном отшельнике», жившем в одном из коттеджей в его округе.

— Он показался мне очень сложным человеком, — сказал Брэдшоу.

— Правда? После всех жестокостей, которые он, вероятно, видел в связи со своей работой и живя в абсолютной изоляции, он мог просто свихнуться, — предположил Алан. — Вы можете вообразить. Кто-то посвятил всю свою жизнь изучению химикатов, которые калечат, убивают, разрушают. Не стал бы он по меньшей мере странным?

— Я тоже так думаю, — согласился Брэдшоу. — Хотите просмотреть последние сообщения, полученные от людей, живущих поблизости от поместья?

Алан покачал головой.

— Я уже достаточно наслушался. Они все говорят почти одни и те же вещи. Хотя, почему ни один из них не принял никаких мер, это выше моего понимания. Ягнята, птицы, телята, даже пара диких коз, однажды пропавшие, позднее были найдены обглоданными до костей. Это меня беспокоит.

— И среди фермеров попадаются разные люди, — ответил инспектор. — Как вы, наверно, уже читали, один из них предположил, что виной всему дикая собака. Все они хотели изловить это животное и считали, что проблему можно решить собственными силами. И их не в чем винить. Мы же сами сначала не могли поверить, что все это вытворяют пауки, не правда ли?

Алан вынужден был согласиться.

Профессор Бойд прибыл на следующий день. Это был высокий, худощавый мужчина. В молодости он, видимо, отличался приятной внешностью. Сейчас его лицо было испещрено морщинами и обрамлено аккуратной белой бородкой. Такие бородки чаще бывают у молодых капитанов, чем у старых биохимиков.

Но глаза ученого были странными. Они постоянно нервно перебегали с предмета на предмет. Алан понял, что это не было проявлением хитрости. Человек слишком много пережил. Глаза отражали его воспоминания.

Бойд сидел в маленькой лаборатории спиной к клеткам с пауками. Когда Алан показал ему насекомых, пожилой человек чуть не упал в обморок.

— Это — наша оплошность, — бормотал он, глядя прямо перед собой и не слыша как Алан предлагает ему стул. — Но мы даже не могли себе представить! Мы не знали.

После этого он как будто опасался глядеть в их сторону. Он сидел, отвечал на вопросы, которыми его буквально засыпали Брэдшоу и Алан. Тело его вздрагивало, руки бессильно висели. Стенографистка из полиции делала краткие записи их беседы.

— Давайте начнем с самого начала, профессор Бойд, — сказал Брэдшоу.

— Начало? А где оно — начало? — заволновался старик. — Начало было положено тогда, когда человечество почувствовало потребность убивать как можно в больших размерах. Вот начало.

Инспектор нетерпеливо заерзал в кресле. Он взглянул на Алана, тот тихо сказал:

— Пусть он рассказывает в таком порядке, какой ему удобнее.

— После того, как бойня второй мировой войны закончилась, правительство собрало разных ученых в местечке поблизости от Хова. Физиков, химиков, биохимиков, атомщиков — всех вместе, — продолжал Бойд.

— Мы поклялись, что сохраним в секрете это собрание, и все, о чем здесь будет говориться, в течение трех дней.

Речь держал какой-то представитель армии — я забыл, как его имя, это был главнокомандующий. Он говорил о холодной войне и условиях военного равновесия, о необходимости выработки единой оборонительной стратегии для всей Европы против России. И мы получили инструкции, — старик замолчал. Брэдшоу и Алан смотрели на него, ожидая продолжения.

— Русские были врагами номер один. Этот военный поведал нам, что за событиями в Греции и Италии стояли русские. Он сообщил, что у красных огромные запасы ядерного оружия, они открыли новые, более совершенные методы передвижения в пространстве ядерных боеголовок.

И еще он сказал, что русские не так глупы, чтобы захватить полмира, оставив другую половину насыщенной радиацией. Согласно донесениям военной разведки — я думаю, он имел в виду шпионов — коммунисты уже несколько лет ведут исследования в области биохимического оружия.

— Вы считаете, что химическое оружие тоже относится к военной технике? — спросил Алан.

— Называйте его, как хотите, — тихо ответил Бойд. — Использование токсинов и газа нейтрализует врага. Во всяком случае, мы решили, что должны развивать собственную систему в этом направлении. Деньги не имели значения. Ах да, еще, американцы работали вместе с нами. Не в физическом смысле, конечно, они вели собственные исследования, но у нас был постоянный обмен информацией.

— Каковы же были цели? — спросил Алан.

— Вы должны помнить, что мы все только что пережили войну, какой еще не знало человечество. Мы верили, что если мы разработаем нашу систему не возникнет ситуация, какая была в 1939 году, когда Англия и ее союзники оказались совершенно неподготовленными к войне. Нам казалось, что мы можем предотвратить следующую войну.

Алан кивнул. Ему было интересно, как бы он поступил в подобной ситуации.

— Итак, ученые-атомщики приступили к разработке новых типов атомных бомб, а химики и биологи должны были создать совершенно новый вид оружия. Но этого не произошло до 1952 года, до тех пор пока правительство не построило для нас научный центр в Кенте. Они решили, что Кент достаточно отдален от Лондона, и если что-нибудь случится, это не вызовет недовольства населения. Выходит, центр находился все-таки очень близко.

Алан хмуро взглянул на Брэдшоу. Профессор Бойд так спокойно описывал подробности, как будто речь шла об изобретении нового рецепта бисквита.

— Да, профессор, — перебил его инспектор. — Все это очень интересно. Но пока мы здесь сидим, тысячи, если не миллионы пауков продолжают разрушать нашу страну. Мы бы хотели узнать конкретно, чем вы занимались в этом научном центре?

— Я как раз подхожу к этому, — сказал старик, подняв руку к лицу. — Извините, все это оказалось для меня как гром среди ясного неба. Я — просто в шоке...

— Да, конечно, — сказал Брэдшоу безо всякой симпатии. — Мы все сейчас в шоке. Продолжайте пожалуйста.

— Основная идея была — продвинуть вперед военную промышленность с помощью особого вида газа, который убивает человеческие существа, но сохраняет окружающую природную среду. Это было основное. Это означало, что человеческое население может быть истреблено, но такие живые существа, как коровы, овцы, а также насекомые и растения, необходимые для поддержания экологического баланса, сохраняются. Армия может возвращаться в свою страну и работать в области экономики, промышленности, сельского хозяйства.

— Черт возьми, — пробормотал Алан.

— Невозможно, — сказал Брэдшоу.

— Невозможно? Вы говорите невозможно? — спросил Бойд, широко раскрыв глаза. — О, да. Мы тоже так думали. Но позвольте мне рассказать вам к чему мы пришли, претворяя в жизнь эти инструкции. Да, мы почти достигли успеха, почти достигли... — его голос сорвался. Он дрожал.

Брэдшоу посмотрел на Алана. Тот сидел с каменным лицом и не находил слов прощения для Бойда. Он всю свою жизнь посвятил биологии, изучению живых организмов, а этот человек хладнокровно описывает, как он почти обнаружил разрушительный химикат, по своей гибельной силе превышающий атомную бомбу.

Нет, он не мог сочувствовать Бойду. В процессе рассказа ему не раз хотелось ударить старика.

Нет, не мужчины пришли на помощь профессору. Это сделала стенографистка, девятнадцатилетняя девушка. Она налила воды в чашку и протянула ее Бойду. Она не совсем понимала, о чем идет речь.

— Извините... Извините меня, — бормотал он. — Это было так давно. Сейчас я вижу все в другом свете.

Выражение лица Алана не изменилось.

— Что, собственно, вам удалось создать? — спросил он сухо.

— Мы пытались синтезировать газ, который выделяется в процессе прессования специальной химической смеси, находившейся в пулях. Мы использовали обычное оружие. Но газ не действовал достаточным образом. Один из конституентов задерживал химическую реакцию...

— Подождите! Минутку! — Алан впился глазами в Бойда. — На чем или на ком вы испытывали свой газ?

Профессор опустил голову и задвигал ногами.

— Я бы лучше не отвечал на этот вопрос, — пробормотал он. — Нет, нет, Я не хочу отвечать.

— Отвечайте же! — воскликнул Брэдшоу, устав от уклончивых ответов Бойда. Он хотел встать. Алан схватил инспектора за локоть и удержал его.

— Так мы ничего не добьемся, — сказал он тихо. — Помните, он же не обыкновенный преступник. Может быть, он просто не понимал, что делал.

— О да, молодой человек, — глухо зазвучал голос Бойда, он продолжал сидеть, прижав подбородок к груди. — О да, мы знали, что делали, но мы были уверены, что все это во благо человечеству.

Брэдшоу откинулся на спинку стула.

— Вы собираетесь ответить на вопрос? На чем вы испытывали свой газ?

Бойд закашлялся.

— Я думаю, так или иначе, правда выйдет наружу. Мы... Мы испытывали его на людях.

— Боже милостивый! — прошептал Брэдшоу. Алан почувствовал, как силы оставляют его. Даже стенографистка прервала свои записи и недоверчиво взглянула на старика.

— Да мы ставили опыты с газом на людях, — повторил он, как будто был не уверен, что все его услышали. — Это были сумасшедшие, не имевшие надежды на выздоровление, раковые больные, которым оставалось жить несколько дней или недель, солдаты-инвалиды. Мы были очень разборчивы.

Алан вскипел от ненависти. Он вцепился в ручки кресла, лицо его побелело. Только одно желание охватило его — убить этого старика, сидевшего перед ним.

Брэдшоу с силой сжал его руку и прошептал:

— Успокойся! Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но нам еще нужно узнать, что же произошло. Около пяти миллионов жизней зависят от того, что он сейчас нам расскажет.

Алан обдумал эти рассуждения и сел.

— Еще одну вещь я хотел бы узнать, — сказал он, скрипя зубами. — Скольких... Скольких вы убили?

— Около двадцати или тридцати, — ответил Бойд. — Я уже не помню... Центром руководило пять человек — трое ученых и двое военных. Двое моих коллег уже умерли. Что случилось с военными, я не знаю, — добавил он, вдруг подняв свои заблестевшие глаза, — Но выслушайте меня, прежде чем проклясть! — сказал он. — Все эти мужчины и женщины, да, и женщины, были обречены. Для некоторых их последние дни превратились просто в кошмар. Я видел солдат без рук и ног, с обожженными до неузнаваемости лицами. Смерть была для них только облегчением. Я видел маньяков с улыбкой встречавших свое избавление от жизни. Не проклинайте меня, ведь ваше поколение уже простило использование напалма против ни в чем неповинных жителей!

Бойд сел поглубже в кресло. Казалось, вся его энергия была исчерпана.

— Я не простил этого, — произнес Алан, все же сознавая, что в словах Бойда есть доля правды.

— Мы не могли бы вернуться к паукам? — холодно сказал Брэдшоу. — Что вы можете еще сказать о вашем газе?

— Люди на него реагировали так, как нужно. Они умирали буквально через минуту. Крупный рогатый скот от газа не погибал, как и было запланировано. Мелкие насекомые, такие как мухи, мотыльки, бабочки, вымирали, но не пауки, — закончил он медленно.

— Но не пауки, — повторил Алан. — Только то, что служило для них кормом, другие мелкие насекомые.

— А где вы испытывали газ? — автоматически задавал вопросы Брэдшоу, как истый полицейский.

— О, у нас было специальное отделение под землей, — ответил Бойд.

— А что вы делали после того, как открыли, что газ не отвечает всем требованиям, что он бесполезен? — спросил Алан.

— Он не был бесполезным. Просто нам нужно было исправить некоторые недостатки, — пояснил профессор. — Мы собрали столько пауков, сколько смогли, и пытались выяснить, в чем секрет их иммунитета. У нас работал один биолог, он привез нескольких пауков из-за границы, на них, как объяснил он, легче ставить опыты...

— Это были пауки из Пакистана, стегодафисы?

— Да, кажется так они назывались. У нас были все виды пауков. Видите ли, это не моя область. Я не знаю даже, сколько этих видов было. Но мы заметили одну странную вещь, — добавил Бойд. — Второе поколение английских пауков — отпрыски тех, на которых мы испытывали газ — имели более жесткие и более крупные тела.

— Когда все это произошло? — спросил Брэдшоу.

— В середине 60-х. Как раз перед тем, как Центр был закрыт.

— Благодарю. Это для рапорта, — автоматически объяснил он. — Продолжайте.

— По-видимому, газ повлиял на гормоны пауков, произошла мутация.

— Таким образом, — кивнул Алан, обращаясь к Брэдшоу, — пауки выросли по причине мутации гормонов, — объяснил он.

— Мы ставили разнообразные опыты, но нам не удалось разгадать секрет иммунитета пауков. Единственное, что нам удалось сделать, это внести какие-то изменения в их ядовитые железы... Хотя я не знаю точно, в чем они заключались, — старик покачал головой.

— Мы до сих пор не имеем точных сведений о яде пауков, — пробормотал Алан неразборчиво, как будто сам для себя. — Возможно, тогда и произошли какие-то изменения в яде, кто знает? Я не думаю, что теперь это имеет какое-то значение.

— Что же произошло с вашим Центром? — спросил он Бойда.

— Да. Произошла одна вещь. Центр сгорел от пожара. Военные думали, что это — саботаж, но правду уже никто не узнает. Практически все сгорело, и, как мы думали, пауки, над которыми мы экспериментировали, тоже сгорели. Теперь ясно, что они уцелели каким-то образом. После этого центр был закрыт, а нас разослали по другим районам страны.

— Это все, джентльмены, что я мог рассказать вам, — закончил профессор Бойд. Его глаза перебегали с одного своего собеседника на другого.

Несколько минут все сидели молча. Алан пытался проанализировать то, что сказал им профессор. Брэдшоу был просто поражен. Стенографистка отложила ручку.

— Спасибо, профессор Бойд, — наконец сказал Брэдшоу. — Я не знаю, насколько нам это поможет, но, по крайней мере, мы теперь знаем, в каком направлении действовать. А теперь, извините нас...

— Конечно, конечно, — перебил его Бойд. — Можно, я немного посижу здесь. Я не очень хорошо себя чувствую.

Брэдшоу кивнул и знаком попросил Алана выйти вместе с ним из комнаты. Оба последовали в коридор. Вслед за ними вышла стенографистка.

— Напечатайте, пожалуйста, как можно скорее, — проинструктировал девушку Брэдшоу. — Где мы сможем поговорить с глазу на глаз? — спросил он, обращаясь к Алану.