– Что ты от меня хочешь? – злобно проговорила Онор.

Окинув ее сверху вниз оценивающим взглядом, Джейк захотел было честно сказать, что именно он от нее хочет, но в последнюю секунду удержался, прекрасно но понимая, что делу это скорее только навредит.

– Хочу, чтобы ты сыграла роль, – ответил он, подумав.

– Какую?

– Ты должна прикинуться моей девушкой, которая души во мне не чает. Я тоже покривляюсь.

– Из меня плохая актриса.

– Не согласен. По крайней мере до второго звонка Арчера у тебя все неплохо получалось.

«Я тогда не играла!» – захотела было сказать Онор, но тут же поняла, что это ловушка, и только насупилась,

– Я постараюсь.

– Для начала посмотри на меня.

Онор судорожно сцепила руки в замок. Потом аккуратно разомкнула пальцы и медленно подняла голову. Она не смела встречаться с ним глазами, ибо не хотела увидеть в них презрение к себе.

– Что теперь? – еле слышно произнесла она.

– Пит захочет узнать, в каких мы с тобой отношениях.

– Я наняла тебя как инструктора по рыбной ловле.

– И?

– И ты неплохо справляешься со своими обязанностями.

– Тогда почему мы спим вместе?

– Мы не спим вместе.

– Спим. Если ты думаешь, что я буду ворочаться без сна на катере, зная, что к тебе в любой момент может залезть какой-нибудь смазливый мафиози, те ошибаешься.

– Мы не спим вместе.

– Будешь ты спать или нет – это твоя проблема. Но я позабочусь о том, чтобы в твоей постели не было другого мужчины, кроме меня.

– Нет.

– Ну что ж, будь по-твоему.

В первую минуту Онор подумала, что ослышалась. Она уже хотела попросить Джейка повторить сказанное, но тут он вновь заговорил:

– Я куплю тебе билет на Таити и найму ребят покрепче в качестве твоих носильщиков и телохранителей.

– Я никуда не еду.

– Нет, едешь. Впрочем, выбирай: либо соглашаешься пустить меня к себе, либо Таити. Третьего не дано, мисс Донован.

– Ты не можешь силой заставить меня…

– Я все могу. В том числе и вывести тебя из игры, – перебил Джейк. – Мне это ничего не стоит. А если не веришь, давай проверим. И тогда ты будешь черпать новости о Кайле только из газет.

На этот раз Онор заглянула-таки ему в глаза. Во взгляде его не было и тени наглости и высокомерия. Только холодная ярость, каковой она сама была сейчас преисполнена. «Можно подумать, это его предали, а не меня», – промелькнуло в голове.

– Я не понимаю, чего ты-то злишься! – воскликнула она. – Ведь не я же тобой попользовалась, а ты мной!

– Ну хватит, Онор, – устало отмахнулся Джейк. – Все мое преступление состоит лишь в том, что я показал тебе, каким приятным может быть секс. – Голос его стал мягче. – Не говори глупостей. Мне с тобой тоже было хорошо, и я даже думал… В чем моя вина? Я должен был тоже признаться тебе в любви?

– По крайней мере в постели ты еще не лгал.

– Это верно. А теперь делай выбор: или ты согласишься сыграть предложенную роль, или выходишь из игры.

– Это не игра. Речь идет о жизни Кайла.

– Теперь речь идет также о моей жизни. Правда, ты позабыла предупредить меня об этом, когда нанимала в качестве инструктора по рыбной ловле.

– Но я же тогда не знала!

– Не хотела знать. И вообще, Онор, ты продолжаешь жить в придуманном мире, где деньги ничего не стоят. Действительность же такова, что тебя могут пришить за пять центов. Я уж молчу про миллион долларов.

– Ты все знал еще до того, как я тебя наняла. Я все равно не сказала бы тебе ничего нового.

– Я не предполагал, что мне придется участвовать в увлекательной международной погоне за Янтарной комнатой.

– Не предполагал? А кто засунул в ту партию янтаря панель из этой комнаты?

Джейк прищурился.

– Это тебе Арчер напел?

– Он только сказал, что панель была. И положить ее туда мог только ты или Кайл.

– А Кайл, поскольку он Донован, сразу отметается, не так ли? – усмехнулся Джейк. – Остаюсь я, круглый болван, который возомнил себе, что Кайл мне друг.

– Он был твоим другом! Ты ему нравился!

Джейк внимательно взглянул на Онор и увидел боль и ярость в ее глазах. И любовь. Она до гробовой доски будет верить в непогрешимость своего брата.

– Значит, нравился? Слава Богу, что он хоть не любил меня. Я точно бы не пережил этого чувства. – Он вдруг убрал руку. – Итак, твое слово, Онор. Да или нет? Выбирай. Между прочим, мне выбора никто не предоставлял.

Она уловила проскользнувшую в его голосе боль и обиду. «Он так же несчастен, как и я. Впрочем, плевать», – подумала она и тут же поймала себя на том, что слукавила.

– Да, – прошептала она.

Джейк вышел из машины, достал с заднего сиденья кейс и запер дверцу. Не глядя в ее сторону, он направился ко входу в «Пьяный бочонок».

Онор нагнала его почти на самом пороге. Открыв дверь, он завел ее в накуренный зал. Мельком окинув его, она поняла, что, во-первых, это скорее бар, чем ресторан, и, во-вторых, последний раз здесь убирались, когда она, наверное, была еще грудным ребенком. За барной стойкой сидело несколько завсегдатаев, пивших пиво. Они оглянулись на вошедших и смерили Онор внимательными взглядами сверху вниз. А потом снизу вверх.

Джейк легонько подтолкнул ее сзади. Она вздрогнула, ощутив это прикосновение. Впрочем, тут же поняла, что волноваться нечего. Как бы нежно он к ней ни притрагивался, Онор знала, что для него это ничего не значит.

«Ты должна прикинуться моей девушкой, которая души во мне не чает. Я тоже покривляюсь».

Навстречу к ним из глубины зала вышел высокий, атлетически сложенный блондин с широкими скулами и большим ртом. Он ловко обогнул несколько столиков, не обращая внимания на угрюмые взгляды, которыми его провожали завсегдатаи заведения, недовольные тем, что объявился чужак. Одет он был дорого и неофициально, ни по костюму, ни по внешности невозможно было определить его национальность. Широко улыбнувшись, он протянул руку Джейку так, как будто встречал у себя дома старого друга, заглянувшего на чашку чая.

– Как я рад, что ты пришел, – проговорил он с чувством. –А это, насколько я понимаю, и есть очаровательная Онор Донован?

Онор кивнула, вежливо улыбнулась и не стала противиться, когда русский взял ее руку в свои. Он говорил с заметным акцентом, который живо напомнил ей произношение Змеиных Глаз, хотя Петр Резников говорил по-английски не в пример лучше. Акцент этот Онор и раньше приходилось слышать. Впрочем, Джейк предупреждал, что в этих местах в последнее время появилось много эмигрантов из России.

– Ох уж эти волшебные глаза! – проговорил

Резников, открыто любуясь Онор. – Неужели всем Донованам без исключения достались такие?

– По два на каждого, – ответила она. – Стандартный набор.

Он от души рассмеялся, словно Онор сказала что-то необыкновенно остроумное.

– А вы, оказывается, не только красивая, но и неглупая. И приходитесь конечно… младшей сестренкой Кайлу?

Джейк вежливо, но твердо отцепил его руки от Онор.

– Ты это оставь, Пит, – сказал он. – Не для тебя.

Резников перевел глаза с Онор на Джейка и обратно.

– Я в удручении! – объявил он.

– Ты хотел сказать: в отчаянии, – поправил Джейк.

Дверь за ними вновь открылась. Джейк обернулся и увидел входивших мужчину и женщину. Едва переступив порог, они смерили зал такими самоуверенными взглядами, что это вызвало раздражение у завсегдатаев.

Джейк повернулся ко вновь прибывшим спиной. Он знал, что по крайней мере сейчас Эллен и ее спутник не станут всаживать ему нож в спину.

– Что ж мы топчемся на входе, а? – проговорил он.

Онор тоже обратила внимание на женщину и нахмурилась. Красного жакета на ней не было, но все остальное выглядело очень знакомым даже без бинокля.

– Это случайно не та же… – начала она. Джейк быстро наклонился к ней и впился в ее рот поцелуем, после чего прошептал:

– Пойдем, дорогая. Мы загораживаем проход.

Зрачки Онор угрожающе сузились.

– Конечно, конечно, милый. Как скажешь.

На его предупреждающий взгляд она ответила широкой невинной улыбкой и направилась вместе с русским к его столику.

Эллен выбрала для себя и своего молодого человека местечко неподалеку. Ее кавалер отошел к бару и заказал две чашки фирменного супа из моллюсков и два пива. Джейк исподволь наблюдал за их столиком. Выдвинув для Онор стул, он сам сел рядом – настолько близко, что они соприкасались бедрами. Онор поморщилась, но отодвигаться не стала.

Через минуту входная дверь вновь распахнулась. Резников прищурился. Джейк оглянулся на порог и тихо присвистнул.

– Какие гости, – пробормотал он.

– Кто там? – спросила Онор, сидевшая к двери спиной.

– Змеиные Глаза. Не оглядывайся. Все будет хорошо, любовь моя.

Она едва удержалась от резкого ответа.

– С кем он?

– Один.

– Это меня не удивляет. Его даже зеркало, наверное, с трудом выносит.

Губы Джейка дрогнули в улыбке. Он перевел глаза на Резникова и спросил небрежно:

– Друг или конкурент?

– Кто, Павлов? – Он пожал плечами. – Даже не знаю.

Джейк ему не поверил.

Через некоторое время дверь снова открылась, и в бар вошел Конрой в сопровождении какого-то крепкого юноши, очевидно, новичка службы береговой охраны. Джейк молча поприветствовал приятеля. Конрой кивнул в ответ и сразу направился к бару.

– Кто это? – резковато спросил Резников.

– Старый друг.

– Он присоединится к нам?

– Не знаю. А что?

Резников чуть задумался, потом отрицательно покачал головой.

– Думаю, тебе стоит отложить встречи со старыми друзьями на потом.

Джейк не удивился.

– Хорошо. Что у тебя ко мне?

Прежде чем ответить, Резников окинул накуренное помещение внимательным взглядом. Все ближайшие столики были заняты недавно вошедшими, дальше несколько пустовало, а по углам расселись хмурые завсегдатаи. Они были явно недовольны нашествием чужаков.

– А мне говорили, это тихое местечко, – проговорил русский. – Может быть, вернемся на мой корабль? Было бы глупо показывать тебе янтарь здесь.

У Онор на мгновение сбилось дыхание. Но прежде чем она успела открыть рот и сказать что-нибудь, Джейк положил под столом руку ей на бедро.

– Какой янтарь? – спросил он невинно.

– Э-э… образные экземпляры, правильно я сказал?

– Почти. Образцы чего?

– Янтаря, разумеется. Мои начальники хотели бы попросить тебя оценить эти вещицы.

– А почему они не попросили тебя?

– Им нужен лучший эксперт, а я всего лишь хороший.

Онор перевела взгляд с красивого аристократического лица Резникова на обветренное, с резкими чертами лицо Джейка. Выражение его глаз поражало – он словно буравил ими русского насквозь. Ей тут же вспомнилась прошлая ночь, когда в течение нескольких часов этот человек перевернул ее жизнь.

Джейк был сейчас полностью сосредоточен, однако не на сексе. На янтаре. «Он любит янтарь, как люди любят Бога».

– Тут есть отдельный кабинет, – проговорил он. – Пойду узнаю, может, он свободен.

За удовольствие пришлось выложить сорок долларов, но зато уже через пару минут он завел Резникова и Онор в отдельную комнатушку, примыкавшую к подсобному помещению «Пьяного бочонка». Здесь все было покрыто пылью. Резников поставил на стол свое пиво и небольшой кейс, похожий на кейс Джейка. Закурив, он сел. Круглый стол был обтянут зеленым сукном, сильно выцветшим от времени и сплошь в пятнах, оставленных Грязными руками. В центре стояла заполненная доверху пепельница, рядом лежала колода карт.

Джейк сел так, чтобы видеть одновременно и дверь, через которую они вошли сюда, и черный ход, ведший в переулок. Свободный стул, предназначавшийся для Онор, он пододвинул вплотную к себе.

– Иди к папочке, – сказал он, похлопав по нему ладонью.

– Ты, конечно, староват для меня, но не настолько же, – усмехнувшись, ответила она.

Резников фыркнул.

– Вся в братца, а?

– Она женщина. Это существенно отличает ее от Кайла, – улыбнулся Джейк, смерив Онор оценивающим взглядом с головы до ног.

Она чмокнула воздух, глядя на него, но в глазах ее была ярость. Однако, поймав странный взгляд Резникова, она стала крутить указательным пальцем по раскрытой ладони Джейка.

– Учти: ты обещал, что это ненадолго.

Джейк опустил глаза, пытаясь скрыть возбуждение, охватившее его от игривой ласки Онор.

– Ты слышал, что сказала дама, Пит? проговорил он хрипло. – Вытаскивай свое добро.

Резников открыл кейс, вынул кусок янтаря и положил его на стол. Джейк взял образец в руки. Он был размером почти с кулак и на ярком свету переливался золотистыми оттенками. Янтарь был неотполирован и все еще в своей окисленной непрозрачной скорлупе.

Положив кусок обратно на стол, Джейк открыл свой кейс. Онор, не удержавшись от любопытства, заглянула внутрь и увидела там тяжелую металлическую иглу, зажигалку, многочисленные пузырьки и инструменты, назначение которых было для нее загадкой. Последним в глаза бросился пистолет, единственный знакомый предмет. В крышке кейса были устроены застекленные ячейки с образцами янтаря.

Откупорив одну из бутылочек, Джейк капнул из нее на бледную поверхность образца и тут же сунул пробку обратно в горлышко. Онор ударил в нос запах эфира. Выждав несколько мгновений, Джейк постучал ногтем по тому месту на камне, куда он капнул эфиром, и, фыркнув, сказал:

– Новозеландский копал. Зачем ты меня сюда позвал? Чтобы попусту отнимать время?

Он швырнул камень через стол Резникову, и тот ловко поймал его.

– Это не янтарь? – удивленно и тихо спросила Онор.

– Нет, – отозвался Джейк. – Янтарь – это окаменевшая древесная смола, которой не меньше миллиона лет. А этот образец слишком молод.

– Как ты определил?

– Эфир делает копал липким, а янтарь на него никак не реагирует. – Он оглянулся на Резникова. – Если это все, чем могут похвастаться твои начальники, им нужен не я. А надежный источник поступления качественного материала.

Резников усмехнулся.

– Терпение, мой американский друг, терпение. Эти люди не знают тебя так, как я. И они настаивали на том, чтобы ты сначала подтвердил свой класс.

– Ты хочешь сказать, что они приказали тебе меня прощупать? – сухо спросил Джейк.

– Вот именно. Пойми правильно, они не прочь попользоваться твоими услугами, но не хотят переплачивать.

– А что они могут предложить? Американские доллары, британские фунты, японские йены? Может быть, русские рубли?

– Лучше, гораздо лучше. Янтарь.

– Они собираются платить мне янтарем?

Резников утвердительно кивнул, и яркий свет от лампочки вызолотил его светлые волосы.

– Причем из тех образцов, что у меня с собой.

Джейк удивленно повел бровью.

– Интересно. Значит, если я не разгляжу подделки, то тем самым наврежу и себе?

– Верно. По-моему, это справедливо.

– А если я запрошу слишком высокую цену? – спросил Джейк.

– Они возмутятся. Обидятся. Но потом все равно заплатят.

Джейк фыркнул.

– Ну что ж, я готов. Надеюсь, ты сможешь предложить мне что-нибудь посерьезнее этого копала.

Улыбнувшись, Резников вынул из кейса какой-то предмет, завернутый в мягкую ткань, и положил его на стол. Джейк быстро, но аккуратно раскрыл сверток и Онор увидела ювелирное украшение. Овальная брошь длиной в несколько дюймов, непрозрачная, что-то среднее между маслом и сливками по цвету, и отливающая атласным мягким блеском. Искусный мастер вырезал на поверхности камня женское лицо. Камея была забрана в тщательно подогнанную серебряную викторианскую оправу.

– Я не захватил с собой ультрафиолетовой лампы, – проговорил Джейк, взвешивая брошь на ладони, – но мне кажется, камень люминесцировал бы молочно-белым оттенком.

– Белым? – переспросила Онор поражение. – Не может быть!

Джейк глянул на Резникова.

– Против моей иглы не будет возражений?

– Нет, только аккуратно.

Положив камею лицевой стороной на стол, Джейк достал из кейса зажигалку и длинную стальную иглу Полыхнуло маленькое пламя, под которое он подставил тонкий металлический кончик. Когда сталь достаточно нагрелась, Джейк коснулся кончиком иглы самого краешка камня, где крохотная метка не будет заметна; В нос тут же ударил тошнотворный запах сгоревшего молока.

– Как я и думал, – сказал он. – Казеин.

– Что? – переспросила Онор.

– Подделка под янтарь из смеси молочного протеина с формальдегидом. Но камень такой же тяжелый, как настоящий. – Он аккуратно провел кончиком пальца по вырезанному портрету, любуясь тонкостью линий. – Искусная работа. Прошлый век. Продается?

– Но зачем? – опередив русского, воскликнула Онор. – Ты же только что сказал, что это подделка.

– Половина всех музейных экспонатов суть подделки. А это, – сказал Джейк, вновь взвешивая брошь на руке, – не только произведение искусства, но еще и памятник мастеру, который жил в те времена, когда подделывать янтарь было далеко не так легко, как сейчас. Вещь как раз для моей коллекции.

– Ты что, коллекционируешь подделки? – не веря своим ушам, произнесла Онор.

Резников, не выдержав, весело расхохотался. Джейк же лишь обнажил белые зубы в легкой улыбке.

– Нет, у меня есть и настоящие камни.

– Не скромничай, дружище! – воскликнул Резников. – Да будет вам известно, леди, что у Джейкоба одна из лучших частных коллекций янтаря в мире.

– Ну, будет комплиментов, – сказал Джейк. – Что там у тебя еще?

Покачав головой и усмехнувшись, Резников достал и" кейса маленькую коробочку, щегольски откинув крышку ногтем, он подтолкнул ее Джейку.

– Только аккуратно, – снова предупредил он.

– Что это? – вся подавшись вперед, с интересом спросила Онор.

– Полагаю, амулет, – ответил Джейк. Он с минуту внимательно разглядывал вещь, не касаясь ее. – Этрусская школа, судя по большим глазам и профилю, который теперь принято называть «римским». Была сломана и склеена. В том месте, где ноги юноши переплетаются с ногами женщины.

– Это разве юноша? – удивилась Онор. – А не девушка? Фигурка такая изящная, глаза больше, чем у второй, да и черты более тонкие.

– Дань древней традиции, – покачав головой и усмехнувшись, сказал Джейк. – Этрусские богини, равно как и состоятельные дамы, предпочитали любовников, которые были гораздо моложе их. Лицо юноши сделано не так тщательно, как лицо женщины, но в любом случае ошибки быть не может. – Он передал Онор лупу. – Посмотри в то место, где тела соединяются.

После некоторой паузы Онор вернула лупу.

– Да, ты прав. Это уж точно не девушка. А насчет изящности линий и тонких черт я погорячилась.

Джейк рассмеялся.

– Судя по их позе, амулет служил символом плодородия.

– То есть ты признаешь, что это вещь настоящая, – уверенно заявил Резников.

– Как сказать.

На лице русского сначала отразилось крайнее изумление, а потом, как показалось Онор, промелькнула какая-то темная недобрая тень, мгновенно испортившая весь его аристократический облик.

«Интересно, может быть, у него тоже запрятан где-нибудь пистолет?» – подумала она.

Джейку, похоже, пришла в голову та же мысль, потому что в течение всей немой сцены, которая воцарилась в комнате после его последних слов, он внимательно наблюдал за руками русского.