Я проснулся.
      Над моей головой был очень высокий и вовсе не полосатый и вовсе не клетчатый потолок, на котором я не приметил ни одного пузыря отслоившейся штукатурки. Несколько секунд я лежал неподвижно, боясь шелохнуться, потом повернул голову.
      Рядом со мной на просторной кровати лежала Принцесса, он еще спала. Я коснулся рукой его щеки, он открыла глаза. Улыбнувшись, засмеявшись, он вскочила с кровати и подбежала к огромному, во всю стену, окну, за которым можно было спокойно увидеть все то, что тысячу лет назад располагалось за Железным Бастионом: деревья, небо, солнце…
      Я подхватил Принцессу на руки и закружил по комнате. Все в этой комнате было необычным, но все-таки главным необычным в этой необычной комнате был цвет. Цвет в этой комнате был не бело-черным, а таким же разноцветным, как разноцветное за окном.
      — Здравствуйте! Поздравляем с успешным завершением вашего путешествия во времени! Свободный мир всеобщей любви приветствует вас! — вдруг зазвенел где-то над нами певучий голос. — Вы находитесь в послереанимационном отделении сектора вновь прибывших. Адаптация к прошедшим в мире за последнюю тысячу лет изменениям пройдет успешнее, если вы сами откроете для себя свободный мир всеобщей любви. Смотрите, слушайте, старайтесь понять. Ваша одежда висит в шкафу, там же вы найдете и две пары крыльев. Чтобы вылететь из Нашего Дома, достаточно надеть крылья и подойти к окну. Счастливых полетов!
      Мы посмотрели друг другу в глаза. Глаза Принцессы были голубыми.
      — Ну что, наденем крылья? — предложила Принцесса.
      — Конечно.
      Одевшись в красивые легкие белые платья (фрака в шкафу я не нашел), мы пристегнули к рукам белые крылья.
      — Летим?
      — Летим!
      Стекло окна отъехало в сторону. В лицо нам ударил ветер.
      — Я люблю тебя, — сказала Принцесса и бросилась вниз.
      Я разбежался, подпрыгнул, взмахнул крыльями, и меня подхватил и понес, вслед за Принцессой, пахнущий свободой ветер…
      Я оглянулся. Там, где кончались деревья, на краю безбрежной равнины, стоял Наш Общий Дом. Может быть, за дальностью расстояния или потому, что теперь на мне не было скафандра, а рядом со мной не было ни одного охранника, он не показался мне таким громадным, как тогда, когда я выходил за Железный Бастион. Большой, но вовсе не громадный и совсем не страшный сумасшедший дом, в котором я родился. Я подумал, что, если теперь у меня есть крылья, я уже никогда туда не вернусь. Было радостно, но и немного грустно расставаться с ним навсегда.
      Мы летели вперед и вперед, поднимались выше и выше. Деревья под нами стали спичками, реки превратились в ленты, озера — в блюдечки…
      — Давай поднимемся выше облаков! — крикнула мне Принцесса.
      — Давай!
      И мы понеслись к облакам.
      На одном из них я заметил какую-то надпись. «Шлюхаинфантизм — наши крылья!» — прочитал я, приблизившись. Не успел я сообразить, что это значит, как из-за облака вылетел птицечеловек в зеленых крыльях и сердито спросил:
      — Сестрицы, почему не подрыгиваете крыльями перед старшей по любвеобилию?
      — Подрыгивать крыльями… — повторила мгновенно изменившаяся в лице Принцесса. — Как это?… Мы не понимаем, мы — вновь прибывшие…
      — Не пудрите мне пятки! Почему тогда на вас белые крылья?
      — Не знаем, — ответил я, — нам дали такие.
      — Вечно они там что-нибудь да напутают! Запомните хорошенько, сестрицы: все вновь прибывшие обязаны носить исключительно желтые крылья. Вам придется вернуться, сестрицы!
      — Но мы летим куда хотим! Мы хотим подняться за облака! — воскликнула Принцесса.
      — За облака? За облаками находится Невидимый Бастион, который я, сестрица спецохранник, бдительно и торжественно охраняю. За него просто так, без скафандра и спецразрешения, не вылетишь, конечно, если вы не являетесь достопочтимыми сестрицами седьмого любвеобилия и не носите на своих достопочтимых руках достопочтимые голубые крылья.
      — Мы только что завершили наше путешествие из несвободного прошлого в свободное настоящее и собирались сегодня летать до самого утра! — — как можно убедительней сказал я.
      — До самого утра? Запомните хорошенько, сестрицы: с восьми вечера и до шести утра полеты строго ограничены, а с двенадцати дня третье, четвертое, пятое, шестое и седьмое поднебесье закрываются на спецобслуживание.
      — Но…
      — И никаких «но»!
      Больше мы спорить не стали — дрыгнули на прощанье крыльями и полетели назад.
      Когда мы приблизились к громаде Нашего Общего Дома, ко мне подлетела спустившаяся с небес большая черная птица.
      Сев на мое плечо, она хрипло прокаркала:
      — Голос узнаешь?
      — Так точно! — непроизвольно рявкнул я, и тут же поразился той готовности, с которой я это рявкнул.
 

ВЕНЕЦ — ДЕЛУ КОНЕЦ

ДЕЛУ — КОНЕЦ ВЕНЦА

ДВА КОНЦА, ДВА ВЕНЦА,

ПОСРЕДИНЕ — ДЕЛО

ДЕЛУ — ДВА КОНЦА

КОНЕЦ — ДЕЛУ ВЕНЕЦ

КОНЕЦ

КОНЕЦ КОНЦА

 
       1987-1990