— Меган сказала, что это уже вошло у тебя в привычку, дорогой кузен.

Ройс обернулся и увидел на пороге Олдена.

— Не слишком ли рано ты встал на ноги?

— И ты туда же, — застонал Олден. — С меня хватает того, что женщины опекают меня, как ребенка.

Ройс улыбнулся ему, и Олден медленно подошел к открытому окну и встал рядом с ним.

— Я рад твоему приходу, потому что в последнее время что-то слишком часто стал вспоминать прошлое, сидя здесь в одиночестве. Но, Бог мой, я не могу избавиться от предчувствия, что теперь, когда они почти все оправились от ран, викинги обязательно попытаются что-нибудь предпринять, и в результате часами простаиваю у окна, наблюдая за ними. Из них только двое еще не могут пока с легкостью поднимать эти камни.

Олден высунулся из окна и даже присвистнул, увидев представшую его взгляду картину.

— Так, значит, это правда Они уложили уже почти все камни, и скоро понадобятся новые!

— Да, — неохотно признал Ройс. — Они вдвоем запросто перетаскивают самые большие валуны, которые едва могут поднять пятеро моих рабов. А в это время рабы все еще никак не закончат сарай, который я велел построить для викингов возле амбара. Пройдет еще несколько дней, прежде чем мы сможем запирать их на ночь. Зато тогда нам уже не потребуется столько людей, чтобы охранять их, по крайней мере, по ночам.

— Ты чересчур беспокоишься, Ройс. Что они могут сделать в этих кандалах?

— Достаточно хорошего топора, чтобы перерубить эти цепи, кузен. Любой из них может голыми руками вышибить дух из двух моих людей еще до того, как третий успеет вытащить свой меч. А эти дураки все равно продолжают очень близко подходить к ним, хотя я предупреждал их, чтобы они соблюдали дистанцию! Если викинги решительно настроены вернуть себе свободу, в чем я не сомневаюсь, рано или поздно они предпримут эту попытку, и в результате погибнут очень многие.

— Сожги их корабль и объясни им, что путь к морю для них отрезан, — предложил Олден.

— Удивительно, что никто не сообщил тебе, что это уже сделано, — буркнул Ройс.

— Значит, ты должен постараться, чтобы у них были веские причины для послушания, — ответил Олден.

— Да, но как это сделать?

— Ты можешь взять их предводителя в заложники. Если они будут думать, что ты убьешь его в случае мятежа, то не станут…

— Нет, Олден. Я уже думал об этом, но они говорят, что их вожак, который привел их сюда, убит. Вместо него они избрали себе нового предводителя, и, если я возьму его в заложники, они изберут еще одного, только и всего.

— Они утверждают, что он убит? — Олден задумчиво покачал головой. — А что, если это не так?

— Что?! — воскликнул Ройс.

— Если он все еще находится среди них, зачем они будут признаваться в этом и ставить его жизнь под удар?

— Клянусь Богом, я даже не подумал об этом. — Ройс нахмурился. — Нет. Единственный, с кем они носятся, — это тот мальчишка. Они опекают его, как младенца.

Сначала Ройс думал, что этот парень — брат Торольфа, поэтому тот так заботится о нем. Но когда пленники начали строить стену, он заметил, что они все дружно приглядывают за мальчишкой, не позволяя стражникам подгонять его, отнимая у него тяжелые камни и подсовывая самые легкие. Если он падал, сразу несколько человек бросались к нему, чтобы помочь подняться. Но, проклятье, ведь он был самым грязным и оборванным из них, никогда даже не притрагивался к воде, которую им приносили, чтобы они могли помыться. И тем не менее все они окружали его такой заботой.

— Может ли он быть их предводителем? — спросил Олден, глядя на предмет их обсуждений, который как раз присел отдохнуть на низкую стену, в то время как последние камни укладывали на место под руководством Лаймана.

— Ты что, рехнулся? Это всего лишь безбородый юнец. Конечно, они все очень молоды, но этот самый молодой из них.

— Но если корабль принадлежит его отцу, они обязаны подчиняться тому, кому он доверит вести его.

Ройс мрачно нахмурился. Может ли все быть так просто? Его собственный король был моложе него на несколько лет. Но Альфред был вторым лицом в государстве с шестнадцати лет. Этот же был неопытным мальчишкой, все еще нуждавшимся в опеке. Однако именно этот неопытный мальчишка ранил Олдена, а ведь Олден был таким же закаленным воином, как и Ройс. Только теперь он стал припоминать, как все викинги мгновенно бросали свои дела, если парень привлекал чье-то внимание, словно они готовились при необходимости броситься на его защиту.

— Пожалуй, пришло время еще раз потолковать с Торольфом, — коротко сказал Ройс.

— А который из них Торольф?

— Вон тот, который только что подозвал к себе мальчишку, — показал Ройс. — Он единственный из них понимает наш язык, хотя не очень хорошо.

— Похоже, Лайман закончил с ними на сегодня, — заметил Олден.

— Да, завтра утром он возьмет повозки и отправится с ними на развалины, чтобы привезти еще камней. Это означает, что придется выделить дополнительных людей для их охраны.

Некоторое время они смотрели, как стражники идут рядом с викингами, подгоняя их к столбу. Потом Ройс отвернулся от окна, но замер на месте, услышав возглас Олдена.

— Похоже, у тебя неприятности!

Ройс быстро повернулся. Он увидел, что один из викингов упал, и Ханфрит пихал его сапогом, поторапливая, чтобы тот быстрее поднимался. Ему не нужно было гадать, кто из пленных упал, потому что все викинги разом остановились. Торольф что-то крикнул Ханфриту, и вдруг неожиданно ноги Ханфрита оторвались от земли, а сам он грузно приземлился прямо на задницу. Мальчишка поднялся, отряхивая пыль с ладоней, а викинги пошли дальше, хохоча во все горло.

— Я же предупреждал этого кретина, чтобы он оставил их в покое, — прошипел Ройс сквозь сжатые зубы. — Ему повезло, что они не разоружили его, пока он сидел на земле.

— Бог мой! — воскликнул Олден. — Он собирается напасть на пария!

Едва Ройс увидел, как Ханфрит поднялся и вытащил меч из ножен, он выбежал из комнаты и поспешил вниз по лестнице. Тем не менее, когда он выскочил во двор, было уже поздно. Один из стражников позвал на помощь, и лучники окружили группу пленников, стоя от них на безопасном расстоянии. Трое стражников грозили оружием Оутеру, который сжимал Ханфрита в медвежьем объятии, вполне способным переломить тому позвоночник. При этом казалось, что викингу почти не требуется усилий для этого.

Торольф что-то тихо говорил Оутеру. Мальчишки нигде не было видно, пока наконец Ройс не заметил, как тот осторожно выглядывает из-за широких плеч стоявших перед ним мужчин. Очевидно, его сразу же затолкали в центр группы.

— Скажи ему, чтобы он отпустил моего человека, Торольф, или мне придется убить его, — произнес Ройс очень медленно, чтобы пленник его понял. Он не сводил глаз с Оутера, который отвечал ему совершенно бесстрастным взглядом. — Скажи ему немедленно, Торольф.

— Я говорил ему, — ответил викинг и попытался объяснить:

— Кузен Оутера. Никто не смей нападать на кузен Оутера.

Взгляд Ройса переместился на Торольфа.

— Он кузен этого парня?

— Да.

— А кем тогда приходишься ему ты?

— Друг.

— Этот юноша ваш предводитель? Торольф изумленно посмотрел на него, потом улыбнулся и перевел этот вопрос своим товарищам, многие из которых начали смеяться. Этот смех, по крайней мере, немного разрядил обстановку. Даже Оутер хмыкнул и выпустил из рук задыхавшегося Ханфрита, который упал у его ног. Ройс поднял маленького сакса за шиворот и отпихнул его в сторону, подальше от викингов.

Меч Ханфрита лежал в пыли между Рейсом и Оутером. Ройс поднял его, держа острием вниз, чтобы показать, что у него мирные намерения.

— У нас возникли сложности, Торольф, — тихо произнес он. — Я не могу допустить, чтобы на моих людей нападали.

— Ханфрит напал.

— Да, я знаю, — признал Ройс. — Я думаю, его самолюбие было задето.

— Его упали — но он ударил ногой — заслужил, — сердито возразил Торольф.

Ройсу потребовалось какое-то время, чтобы переварить эту информацию.

— Если он действительно ударил ногой парня, может быть, он и заслужил, чтобы его повалили на землю. Но этот мальчишка не стоит тех неприятностей, которые он все чаще доставляет.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.