Глава 33

Джеми сделал большой глоток эля и обратил все свое внимание на разговор, который вели сидящие справа от него Колен и Аласдар Мак-Донау. Разгоряченные вином, они слишком оживленно беседовали на опасную для Джеми тему. Он решил вмешаться, но было уже поздно. Под градом настойчивых вопросов Колена Аласдар признался, почему он расторг свою помолвку с Шииной. На лице Колена сначала отразилось недоверие, потом понимание и в конце концов веселье. Когда же Колен расхохотался, этого Джеми уже вынести спокойно не мог.

— Я думаю, вы уже достаточно наговорили, Мак-Донау, — Резкость тона удивила его более старшего собеседника.

— Ох, Джеми, вы хотите сказать, что вы никому не рассказывали о том случае, даже вашему брату?

— Это неважно, — перебил его Колен. — Я хочу, чтобы вы еще рассказали о пребывании Джеми в Тауэр Эск.

— Нет, юноша, вы лучше расспросите об этом вашего брата. — Аласдар почувствовал себя неловко.

— А что ты скажешь, Джеми?

Джеми нахмурился. Как будто у него было мало других проблем, теперь ему приходилось терпеть еще и шуточки брата.

— Мне нечего больше рассказывать, Колен. Я познакомился с гостеприимством Фергюссона, только и всего. Давай оставим эту тему.

— В их темнице? — заулыбался Колен. — И тебе понадобилась помощь девушки, чтобы убежать?

Джеми еще больше помрачнел.

— Это было только справедливо, что она помогла мне, так как именно из-за нее я там и оказался.

— Но попасть в темницу Фергюссонов? — Колен насмешливо покачал головой. — Тебя, видимо, очень здорово ударили по голове, раз тебе удалось так хорошо разыгрывать из себя дурачка.

Джеми чуть не взорвался, но его шурин Рэналд Кейтс услышал часть разговора и хлопнул его дружески по спине.

— Что это вы тут говорите насчет темницы Фергюссонов? Так это ты там встретил свою будущую жену?

Джеми бросил на своего брата гневный взгляд. Ему пришлось вновь вкратце пересказать унизительную для него историю, умолчав только о роли Найала, так как он чувствовал себя обязанным оберегать юношу. Это вызвало новый взрыв веселья и шуток на его счет, что доставило Колену немалую радость.

— Она рисковала очень многим, чтобы избежать брака с тобой, Джеми, — задумчиво промолвил Рэналд. — И все же в конце концов она стала твоей женой. Неудивительно, что бедняжка не хочет спускаться сюда, чтобы праздновать свою свадьбу.

— Я бы не стала называть ее бедняжкой, Рэналд Кейтс, — вступилась Таис за своего брата. — Шиине повезло, что ей достался такой прекрасный муж, как Джеми.

— Это ты так думаешь, — заметил Рэналд своей жене. — Но неизвестно, что она думает по этому поводу.

— И вправду, Джеми, — вставил Колен, сразу посерьезнев. — Что думает она сейчас? Джеми вздохнул.

— Я мог бы поклясться, что ты не будешь на меня иметь зуб за то, что потерял ее. Колен. Неужели ты до сих пор испытываешь горечь?

— Не горечь, Джеми, нет, — ответил Колен. — Но я тебя просил, чтобы ты не обижал ее.

— А ты думаешь, что я ее обидел?

— Счастлива ли она, выйдя за тебя? Джеми печально улыбнулся, вспомнив время, проведенное ими наедине.

— Я хотел бы думать, что она была счастлива, пусть даже и на короткое время.

Колен покраснел, прекрасно понимая, что имеет в виду Джеми.

— Не в этом только счастье, Джеми. Ей необходимо душевное спокойствие. А можешь ли ты ей это дать сейчас, после всего, что случилось?

— Ох, послушайте, о чем это вы? — Дафния подошла сзади и обняла Джеми за шею. — Мои два брата ругаются, и в этом даже нельзя обвинить вино, так как еще слишком мало выпито. О чем весь этот спор? Расскажите мне.

— Я полагаю, что причина спора решила все-таки присоединиться к нам, — промолвил Рэналд.

В конце зала показалась Шиина и направилась к ним. Она выглядела по-королевски величественно в своем темно-синем шелковом платье, ее волосы были зачесаны назад, и длинные пряди, завиваясь, спускались к ее талии. Джеми почувствовал, что гордость переполняет его.

— Ой, Джеми, ты говорил, что она красавица, но ты не сказал, что она самая прекрасная девушка во всей Шотландии, — благоговейно прошептал Рэналд.

— Нет, ну ты только взгляни на своего мужа! — Дафния улыбнулась сестре. — Мне просто повезло, что Доббин еще не приехал, иначе он бы тоже распустил слюни при виде своей новой невестки.

— Да мой может кидать влюбленные взгляды, сколько ему будет угодно, — добродушно улыбнулась Таис, наслаждаясь смущением мужа. — Уж Джеми позаботится, чтобы влюбленными взглядами все дело и ограничилось.

Бедный Рэналд никак до конца не мог понять эту склонность к взаимному подшучиванию между потомками рыжего Робби Мак-Киннона. Точно так же он никогда не был до конца уверен, когда воспринимать слова Таис серьезно, а когда нет. Он посмотрел на нее, и его взгляд, как всегда, смягчился, так как он до сих пор был влюблен в свою хорошенькую жену. По его предвзятому мнению, Таис была самой красивой из двух сестер. Ее золотисто-рыжие волосы отливали медным оттенком, а карие глаза могли и поддразнивать, и светиться нежностью, и гореть огнем любви. Он не сомневался, что Таис была прекрасна, и он любил ее с той страстностью, которая порой удивляла его самого. Но и после пяти лет совместной жизни он не мог понять, когда она шутила, а когда нет.

Рэналд сжал руку Таис под столом в надежде, что этот огонь в ее глазах вызван не ревностью по поводу необычайной красоты ее невестки. «Необычайная» не являлось даже подходящим словом для описания внешности этой девушки из рода Фергюссонов. Ее кожа была такой чистой и нежной, ее глаза такие огромные и кристально синие, а ее великолепные волосы так оттеняли жемчужный цвет кожи! Джеми действительно повезло.

Таис же считала, что Джеми не столько повезло, сколько он по праву заслужил свое счастье. Она обожала своего старшего брата и желала ему всего того, что он желал себе сам. Она жалела, что никогда не сможет отблагодарить его за то, что он выбрал ей в мужья Рэналда из клана Кейтсов. В отличие от Дафнии, которую не устраивал ее муж, выбранный их отцом, Таис была совершенно довольна своей жизнью. И этим она обязана Джеми.

Таис всегда было больно видеть, что Джеми не так счастлив, как он заслуживает, она помнила о его первой неудачной женитьбе. А сейчас он не считал, что сделал неудачный выбор, судя по тому, как он смотрел на Шиину.

Таис была готова полюбить свою невестку просто потому, что Джеми, несомненно, любил ее. И она верила, что любые проблемы, омрачающие их семейное счастье, можно преодолеть, Ничего невозможного нет.

Дафния также желала счастья своему брату.

Но, стоя позади Джеми, она не смогла увидеть загоревшуюся в его глазах нежность при виде жены. Она только знала, что он был в дурном настроении весь вечер накануне и все сегодняшнее утро и, по мнению Дафнии, Джеми опять сделал ужасный выбор. И что это нашло на него, что он женился на дочери их заклятого врага? Этот брак был с самого начала обречен. Иначе и не может быть. Колен понимал это. Джеми, скорее всего, тоже понимал, иначе он не был бы столь напряжен теперь, когда дело уже сделано. То, что произошло вчера, только еще раз подтвердило, что между ними никогда не может быть мира.

Дафния не понимала, как можно что-либо исправить. Она ничего не может сделать, поэтому ее вмешательство было бы лишь бесполезной суетой. Она даже не могла надеяться, что у ее новой невестки когда-нибудь пробудятся теплые чувства к Джеми. Дафния видела, как несчастна была Шиина накануне. Сегодня у нее был не менее несчастный вид. Девушка, очевидно, невзлюбила Джеми, ей была ненавистна мысль, что ей придется жить в его доме. Они были обречены.

Что ж, Дафния могла ей посочувствовать. Она-то уж знала, что значит не любить своего мужа. Но по крайней мере она не испытывала ненависти к Доббину. В общем-то они даже неплохо уживались, в основном благодаря тому, что почти не разговаривали друг с другом. А проживя с ним так долго, она уже привыкла, что периодически ей приходится терпеть эти мучительные для нее визиты, когда у него возникала потребность исполнить свои супружеские обязанности. Впрочем, это все кончалось так же быстро, как и начиналось. Доббин Мартин был бесчувственной скотиной, но Дафния все же каждый раз ждала эти его вынужденные визиты, отчаянно надеясь понести ребенка, который бы заполнил пустоту ее жизни.

В отличие от Аласдара, который с сожалением вздохнул при виде Шиины, Колен расплылся в улыбке. Он еще не говорил с ней один на один после свадьбы. Ему еще предстоит услышать, как она несчастна. Но ее глаза уже все ему рассказали, и его сердце сжалось от боли за нее.

Для него было мучительно встать на чью-либо сторону. Нежные чувства, которые он испытывал к Шиине, и любовь к своему брату разрывали его на части. Он был зол, но его злость была направлена на человека, погубившего тот маленький шанс, который был у Шиины на счастливую жизнь в замке Киннон.

Колен винил Блэка Гэвайна и приходил в ярость, что Джеми не наказал Гэвайна. Свадьба должна была покончить с враждой, а она еще больше разожгла ее. И самое худшее еще не было позади. Возможно, Джеми будет вынужден потребовать возмездия за совершенный набег. И тогда клан Шиины понесет потери.

Джеми не делился своими планами и намерениями, он просто отказывался говорить об этом. Но Колен был уверен, как он еще никогда в жизни не был в чем-либо более уверен, что если Джеми пойдет против Фергюссонов, то у него никогда не будет лада с Шииной, ему никогда не достичь взаимной любви, из-за которой он стольким рисковал, любви, которой он так желал.

Шиина медленно шла в сторону мужа и окру-, жавших его друзей и родственников. Она ощущала себя одинокой и всеми презираемой. Она боялась этих людей, но не собиралась этого показывать. Высоко подняв голову, она мужественно встречала их взгляды.

Она подошла к столу, и Джеми встал. Застыв, Шиина стояла несколько в стороне от него, и он не протянул ей руки. Его взгляд был очень осторожный, даже несколько суровый, по нему нельзя было разгадать его чувств.

Всеобщее молчание нарушил Аласдар Мак-Донау, который при ее приближении встал вместе с другими мужчинами.

— Вы все так же непереносимо прекрасны, — приветствовал он ее.

Что могла сказать ему в ответ Шиина? Это был не тот высокомерный, самодовольный Аласдар, которого она помнила. Она начала испытывать сожаление, что судьба помешала ей выйти замуж за него.

— Извините меня, сэр Аласдар, — тихо ответила Шиина, — честное слово, я сожалею…

— Сэр Аласдар, вы просто монополизировали ее. — Таис перебила Шиину, опасаясь, что она скажет что-нибудь лишнее. — А ты ведешь себя просто как неотесанный мужлан, Джеми Мак-Киннон; стоишь, как истукан» и даже не представишь нас.

Джеми с благодарностью посмотрел на свою младшую сестру.

— Шиина, это моя сестра Таис и ее муж Рэналд Кейтс. — Затем он добавил:. — А с моей сестрой Дафнией ты уже знакома.

Шиина немножко покраснела и несколько смущенно улыбнулась Дафнии.

— Боюсь, что большую часть вчерашнего дня, когда мы познакомились, я была несколько не в себе.

— Я вас прекрасно понимаю, Шиина. — Дафния постаралась успокоить бедняжку. — Я сама ничего не помню из своего свадебного дня, помню только, что я ужасно нервничала. Наверно, это обычно для большинства женщин.

Таис взяла Шиину под руку и увлекла к камину, щебеча насчет того, что им надо поближе познакомиться, пока мужчины будут развлекаться одни. Дафния последовала за ними, и Джеми проводил глазами удалявшихся женщин. Он немного беспокоился по поводу того, что Шиина осталась наедине с его сестрами. Бог его знает, что она может наговорить им.

Рэналд еще раз поздравил его с прекрасным выбором невесты, а затем приехало полдюжины людей из клана Грегори. Последующий час все только и делали, что много пили, несмотря на довольно ранний час, и Джеми был занят гостями. Тетя Лидия также спустилась вниз, жалуясь на страшную головную боль, которая мучила ее еще с прошлого вечера. Она присоединилась к женщинам у камина. Джеми все время непроизвольно оборачивался и смотрел в их сторону. И вскоре он увидел, как Шиина и его сестры весело смеются, очевидно, найдя общий язык и наслаждаясь обществом друг друга. Это разозлило его. Как может она забыть о том, что случилось?

Ему просто необходимо поговорить с ней и поставить ее на место. Она его жена, и то, что происходит за пределами замка, этого не изменит.

Глава 34

Веселье продолжалось целый день. Шиина в общем-то тоже была в хорошем настроении, особенно когда рядом не было Джеми. Он вышел из зала, даже не взглянув в ее сторону, и вернулся несколько часов спустя. Он был все в таком же мрачном настроении. К нему просто невозможно было подойти, а ей так необходимо было поговорить с ним. Она заставила себя на время забыть о нем и обратила все внимание на своих собеседниц.

Шиина обнаружила, что ей очень нравятся сестры Джеми, как сразу же понравилась тетя Лидия. Чем были привлекательны эти женщины? Лидия была очень мягкой, он нее исходила душевная теплота и сочувствие. Дафния была более сдержанна, но она оказалась очаровательной и все понимающей собеседницей. А Таис, примерно ровесница Шиины, была очень живой, полной оптимизма и веселья женщиной. Шиина даже немножко позавидовала Таис и всей их семье.

Она не знала этой атмосферы любящей семьи. У нее были Найал и отец, но любовь сестер ей незнакома. Разница между сестрами Джеми и ее собственными поразила ее, и она испытала чувство невосполнимой утраты. Неудивительно, что Джеми бывал порой так нежен с ней. Ведь у него такой богатый опыт общения со своими сестрами.

— Итак, мой Доббин наконец-то приехал. При этих словах Дафнии Шиина обернулась в сторону входа в зал и увидела огромного звероподобного вида человека. Его рыжие волосы, борода и брови были необыкновенно густыми и лохматыми, растительность практически полностью покрывала его лицо.

Шиина не смогла скрыть своего удивления.

— Это ваш муж?

Она понимала, что слишком пристально смотрит на него.

Дафния добродушно улыбнулась, она уже привыкла к первым впечатлениям людей от Доббина Мартина.

— Ну что ж поделать, не могут же у всех мужья быть красавцами. Да и мой не так уж плох. По крайней мере он никогда не выходит из себя, и его единственным серьезным недостатком является его чрезмерное потакание своим кузинам — особенно вот этой. Она, должно быть, ждала снаружи, пока не приедет Доббин, понимая, что ее вряд ли здесь примут без его сопровождения.

Шиина увидела женщину, стоящую немного позади него, — Джесси Мартин. Это был весьма неприятный сюрприз, так как Шиина надеялась больше никогда не знать эту гадюку.

И мало того, на пороге показался Блэк Гэвайн. Его лицо выглядело еще более мрачным, чем у Джеми, если это только было возможно. Злая его физиономия вызвала гнев и у Шиины.

Неужели он специально пришел сюда, чтобы опять сделать какую-нибудь подлость? При виде нее его глаза загорелись недобрым огнем, подтверждая ее самые худшие догадки.

Шиина оставила женщин у камина и поспешила к Джеми, даже не думая о том, что, возможно, ему это совсем не понравится. Она оторвала его от беседы и увела подальше от столов, чтобы их никто не мог подслушать. Когда она повернулась к нему, то увидела, что Джеми явно недоволен. Не смущаясь этим обстоятельством, Шиина дала волю своему гневу.

— Известно ли вам, что здесь находится Блэк Гэвайн?

— Неужели?

Эта спокойная реакция Джеми еще больше возмутила Шиину, ее глаза метали искры.

— Гости, которые присутствуют здесь, пришли, чтобы праздновать нашу свадьбу или нет?

— Да.

— В таком случае, разве я не имею права голоса в выборе гостей для празднования нашей свадьбы?

— Не стоит лукавить, Шиина, — ледяным тоном заметил Джеми. — Вы дали ясно понять, что у вас нет повода для веселья, так какая же вам разница, если здесь будет присутствовать еще один человек, который тоже не радуется?

— Я не желаю, чтобы он был здесь, и в этом вся разница! Я не могу его видеть, Джеми. Если бы не он…

Она замялась, и он спросил:

— То что?

Но она не хотела признать, что если бы не Гэвайн, то и между ними все могло бы сложиться по-другому. Она могла бы провести ночь с Джеми и быть счастливой, а не проплакать всю эту ночь напролет в одиночестве. Но она ни за что не сказала бы ему сейчас этого, а потому произнесла:

— Если бы не Блэк Гэвайн, то мой кузен не был бы ранен. Неужели вы думаете, что Айан вынес эту долгую дорогу домой? Он, наверное, уже умер!

— И поделом, учитывая, что двое моих людей тяжело ранены, — не сдержавшись, парировал Джеми.

Шиина была потрясена. Это был совсем не тот лэрд Мак-Киннон, которого ей довелось узнать. Самое ужасное, что перед ней стоял именно тот человек, которого она привыкла бояться с детства. Что с ним случилось?

— Что вы намерены делать, Джеми? — как можно мягче спросила она.

Он весь день был в дурном настроении, и его не могла смягчить эта ее внезапная кротость. К тому же он еще не решил, что делать, но не собирался в этом признаваться.

— Как бы я ни поступил, вы все равно останетесь моей женой. Если вам не совсем понятен смысл моих слов, то позвольте мне объяснить. Я не буду спать в другой комнате — и не только спать. Вы понимаете, что я имею в виду?

Ее подбородок упрямо вздернулся. Если Джеми думает, что может заставить ее подчиняться только потому, что он ее муж, то пора бы ему узнать обратное.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — она говорила со сдержанной холодностью. — А теперь вы постарайтесь понять. Вы думаете, что у вас есть право командовать мной, но я не признаю за вами этого права. Я стала вашей женой, но против моей воли, и я считаю, что в настоящее время наши брачные узы разорваны. Так что не надейтесь, Джеми, что я когда-нибудь назову вас своим мужем, наш брак — это просто насмешка.

Ее слова рассеяли гнев Джеми, но причинили ему невыносимую боль, казалось, его сердце превратилось в открытую рану. Он потерял ее. Он понимал, что уже, наверное, поздно что-либо исправить. И весь ужас в том, что это произошло по его вине.

— Шиина…

Она отвернулась от него, не в состоянии больше что-либо слышать. То, что она сейчас сказала, поразило ее саму. Она вовсе не хотела, чтобы ее слова прозвучали так… окончательно и бесповоротно. Ее горло сжал спазм. Но, произнеся эти слова, она уже не могла взять их обратно.

Она посмотрела на него, на белокурые волны его волос, завивающиеся у него на шее, на его мужественное красивое лицо. Его карие глаза были полны боли. Неужели и ее глаза отражали то же самое? Но ее глаза были еще более выразительны. В них стояли слезы, которые она не могла сдержать.

— Извини меня, Джеми. Боюсь, что мы оба слишком упрямы.

Она больше ничего не могла сказать и не могла сдержать рыданий, поэтому она отвернулась и быстро вышла из зала.

Глава 35

Если Джеми и хотел сохранить маску хорошего настроения, чтобы гости думали, что все в порядке, то это ему не удалось. Шиина так и не вернулась в зал, и многие видели, что она уходила вся в слезах.

Как бы он хотел пойти за ней! Но разве он мог? То, что возникло между ними, задевало его гордость, а там, где речь шла об этом чувстве, Джеми был слишком уязвим. Им всегда управляло чувство гордости, а не наоборот. Благодаря Шиине их ссора стала всеобщим достоянием.

Теперь Джеми ждал того часа, когда он сможет удалиться, не привлекая всеобщего внимания. Уже было довольно поздно, но в зале все еще оставалось много людей.

И Грегори, и Мартинсоны любили выпить и, без сомнения, допоздна будут предаваться этому занятию. Решив, что это не будет воспринято как невежливость с его стороны, он встал, чтобы уйти. Сам он тоже опрокинул несколько больших кружек эля, но предусмотрительно не стал пить слишком много.

Джеми открыл дверь в комнату. Внутри было темно и холодно, огонь в камине не горел. Шиины в комнате не было. Он зажег огонь, но комната по-прежнему оставалась холодной. И пустой.

Со вздохом он сел на кровать. Стоит ли ему искать ее? Может быть, лучше оставить ее в покое. Найдется немало девушек, которые с радостью согласились бы согреть его в кровати. Джесси, конечно же, опять дала понять, что она доступна для него. Весь вечер она игнорировала Блэка Гэвайна и не отходила от своего кузена Доббина, благодаря чему находилась вблизи Джеми, ближе она уже просто не могла подойти. Он еще не забыл теплоту тела Джесси, такого мягкого и податливого. Никогда она не проявляла гнева к нему, только пламенную страсть.

— Кого я пытаюсь обмануть? — пробормотал вслух Джеми. Он прислушался к тишине холодной комнаты, затем встал и вышел.

Он решил сначала проверить комнату, где была Шиина до их свадьбы. Там она и оказалась. Свернувшись калачиком на узкой кровати, девушка крепко спала. Он удивился, что она могла так спокойно и крепко спать.

Джеми не стал будить ее, он просто потихоньку откинул с нее покрывало и нежно взял на руки. Она что-то сквозь сон пробормотала, протестуя, но так и не проснулась, а лишь поуютнее прильнула к его плечу, пока он нес ее в их комнату.

Джеми положил ее на кровать и сразу же встал, ожидая, что она проснется и начнет упрекать его. Но Шиина лишь немного потянулась, так и не открывая глаз. Джеми улыбнулся. Она значительно облегчала его задачу. Она будет полностью в его власти, прежде чем успеет проснуться. Радуясь этой мысли, он быстро сбросил с себя одежду.

Он начал с того, что стал медленно задирать край ее шерстяной рубашки, поглаживая пальцами ее нежную кожу, останавливаясь, как только она издавала какой-нибудь звук, и вновь возобновляя свои ласки, когда она затихала. Как он наслаждался шелковистостью ее кожи, стройностью ног, таких упругих и в то же время так красиво очерченных!

Когда уже было невозможно поднять еще выше рубашку без того, чтобы не потревожить ее, Джеми ограничился тем, что тихонько отогнул передний край рубашки у талии. После этого он все свое внимание сосредоточил на ее тайных женских прелестях. Его пальцы еле ощутимо касались и исследовали ее, разжигая ее чувственность, вызывая ответную реакцию.

Она не сразу ответила на его ласки. Однако вскоре он почувствовал, что она готова принять его, но он сдержал себя.

Джеми встал на колени и осторожно вытащил рубашку из-под ее бедер, она продолжала спать. Он расположился между ее ног и попробовал одним движением снять с нее рубашку.

Шиина мгновенно проснулась, но не успела и рта раскрыть, как он уже стягивал с нее рубашку через голову. Его губы заглушили вырвавшийся из нее крик яростного протеста.

Она попыталась отвернуться, но он слишком крепко обнимал ее, покрывая страстными поцелуями ее лицо. В следующую секунду он овладел ею.

Шиина была потрясена той легкостью, с какой он это сделал. Еще более шокирующей для нее была реакция ее тела, оно с готовностью и страстью приняло его. Я не могу! — кричал ее разум.

Я не могу позволить, чтобы ты командовал моим телом.

Но как раз это он и делал, причем с большой опытностью. Шиина быстро перестала сопротивляться. Она хотела его. Несмотря ни на что, огонь желания пожирал ее. И этот огонь разгорался все сильнее и сильнее. Для нее все потеряло всякий смысл и значение, кроме этого пламени, охватившего ее и Джеми.

Она больше не могла выдерживать накал страсти, Джеми не убыстрял своего ритма, и это сводило ее с ума. Он подводил ее близко к кульминации, почти что к последней черте, затем останавливался. Каждая клеточка ее тела жаждала освобождения от этого напряжения. Она стонала, ее ногти с силой впивались ему в спину. Но Джеми продолжал эту сладострастную пытку.

Вдруг она осознала, что Джеми перестал целовать ее. Она открыла глаза и увидела его пристальный взгляд. На его лице застыло такое мучительное выражение, что она поняла: то, что он делает, является для него такой же пыткой, как и для нее. Но зачем? Вскоре он ей это объяснил — его голос звучал умоляюще и одновременно настойчиво:

— Я твой муж. Скажи это!

Мысли в ее голове слишком смешались, чтобы она в тот момент могла полностью осознать смысл этих слов, поэтому она с радостью повторила ему то, что он хотел услышать.

— Ты мой муж.

— И ты никогда не будешь этого отрицать.

— Нет, никогда.

После этого Джеми перестал себя сдерживать, и Шиина со страстью встретила неукротимый ритм его тела. Казалось, она умирает от жажды, а он был тем источником влаги, из которого она все пила, пила и никак не могла напиться.

Было даже жалко, что после того как накал страсти спал, к Шиине вернулась ясность мысли и способность рассуждать. Когда Джеми лег рядом с нею, крепко обнимая ее, когда его пальцы начали поглаживать ее тело, лаская его с такой нежностью, как будто все существующие между ними проблемы были уже решены, она больше не могла сдерживаться. Она заговорила очень быстро, опасаясь, что его руки опять окажут на нее магическое действие.

— Ты овладел мной обманом, Джеми.

— Послушай, моя дорогая, я не сделал ничего такого, чего ты сама не хотела бы от меня.

— Ты ошибаешься, Джеми. Я не знаю, отчего во мне возникает такая страсть от одного прикосновения твоих рук, но существует огромная разница между тем, что я чувствовала в тот момент, и тем, что я чувствую сейчас. Ты лишаешь меня воли на короткое время. Теперь я снова пришла в себя. И хочу сказать, что ничего не изменилось.

— Но ведь это не так, совсем не так, — мягко возразил ей Джеми. — Ты поняла, что не можешь отречься от меня, как бы тебе этого ни хотелось. И что бы ни случилось в будущем, это навсегда останется между нами. И я никогда не перестану желать тебя, Шиина. — Это было сказано очень серьезным тоном и прозвучало почти как угроза. — И как бы ты ни хотела другого, но тоже никогда не перестанешь желать меня.

Глава 36

Это просто удивительные, не поддающиеся описанию ощущения, когда вокруг тебя клубятся облака, и ты, как в сказке, будто плывешь высоко над землей. Шиина испытывала подобные чувства, когда шла вдоль высокой зубчатой стены замка. Большую часть дня замок был окутан густыми облаками. Временами ей приходилось даже останавливаться, так как она ничего не видела перед собой. За пределами замка также ничего не было видно. И в то же время она ясно различала то, что происходило внизу во внутреннем дворе, ибо там, конечно же, облака не скапливались, они лишь, как потолок, нависали сверху.

Шиина наблюдала, как разъезжается еще одна группа гостей. Это, пожалуй, уезжали последние из приглашенных, за исключением Мартинсов, которые собирались погостить некоторое время. Джеми будет горько разочарован, он хотел бы, чтобы празднование продолжалось еще неделю или даже дольше, но общая атмосфера не способствовала веселью. Гости чувствовали себя очень неловко, наблюдая размолвку между женихом и невестой.

В этом была виновата Шиина, и она это понимала. В этот день Джеми старался показать, что у него отличное настроение. Возможно, он действительно был в хорошем расположении духа после одержанной победы накануне. Но Шиина даже не пыталась притворяться.

Мысль о том, что она, вероятно, будет всегда желать Джеми, казалась ей абсурдной. И в то же время минувшая ночь доказала кое-какие теперь бесспорные факты, хотя ей было трудно с этим смириться.

Она ненавидела Джеми. По крайней мере она так считала. Ведь если это была не ненависть, то что? Но как же могла она испытывать такое удовольствие при одном его прикосновении? Она не могла этого объяснить.

Шиина всей душой сожалела, что не может улететь отсюда вместе с облаками и забыть обо всем — о своем замужестве, о правах Джеми на нее. Это было невозможно. Рано или поздно все равно придется спуститься в зал и вытерпеть еще один мучительно торжественный обед. А еще позже — где бы ей спрятаться, чтобы он не смог найти ее? И тут же внутренний голос спросил: а действительно ли ей так хочется спрятаться?