Глава 32

Нет, это не Длиннонос. Конечно, нет. Ведь она слышала, что он говорит с западным акцентом. А его разговорчивый, непрерывно ухмыляющийся напарник все время называет его Ангелом и упоминает какого-то босса. Вот этот босс, несомненно, и есть Длиннонос. А убийца Майлза Драйдена именно к нему ее и везет.

Они проскакали уже несколько часов, прежде чем Джослин пришла в себя и к ней вернулась способность связно мыслить. Естественно, она вначале испугалась, обнаружив, что сидит на его лошади перед ним и его руки охватывают ее с обеих сторон. Но через час непрерывной болтовни Сондерса, на которую Ангел реагировал небрежным хмыканьем, она уже боялась меньше. Во всяком случае, этих двоих.

Сондерс был еще совсем ребенком, из-за своей вечной ухмылки казавшимся и вовсе безобидным. А пока Ангед сидел позади нее, его резкое и жестокое лицо не действовало ей на нервы. Но Джослин ни на секунду не забывала, куда ее везут и что ей предстоит.

Не очень приятное чувство — знать, что скоро умрешь. Единственное, что мешало ей превратиться в бормочущую идиотку, — прирожденный оптимизм. До последнего дыхания есть надежда спастись. Она убежит, или будет драться, или ее освободят. Ружья нет, но все же она не совсем безоружна. На ней достаточно длинных шпилек, которыми можно запросто выколоть глаза, у нее есть тяжелые башмаки и десять острых ногтей. А с учетом того, сколько раз Длиннонос оставался, как говорится, с носом, она вполне могла черпать мужество из прошлого.

Однако, несмотря на весь оптимизм, ей потребовалось изрядное время, чтобы собраться с духом и обратиться к сидящему позади нее мужчине. А когда она решилась, то задала самый животрепещущий вопрос:

— Сколько мне осталось?

— Чего?

— Жить.

— Я не стал бы волноваться по этому поводу, — небрежно протянул он.

Джослин на мгновение потеряла дар речи, но затем раздраженно скрипнула зубами.

— Я и не волнуюсь.

— Тогда зачем спрашивать?

— Чтобы знать, когда скинуть вас с лошади и сбежать, разумеется, — пустила она пробный шар.

К ее удивлению, он рассмеялся.

— А вы в порядке, леди! Но я и так знал, что вы та еще штучка, раз уж меня попросили об одолжении.

— Вы делаете это в виде одолжения? — Она чуть не подавилась.

— Плата тоже хороша.

Ну что тут можно сказать? У этого человека явно нет совести. Или он сильно задолжал и не мог отказаться, когда его попросили об услуге? Но почему-то ей казалось, что Ангела ни под каким видом нельзя заставить делать то, чего он не хочет. Значит, он совершенно бессовестный.

Столь обескураживающий вывод заставил ее временно замолчать. Ведь именно на Ангела она возлагала одну из своих надежд. Он сильный и наиболее опасный из двоих. Если бы его удалось уговорить не отдавать ее Длинноносу, а отвезти обратно в лагерь, вряд ли Сондерс был бы в состоянии помешать ему. Но как можно уговорить человека, который везет ее на смерть из одолжения кому-то. Господи Боже мой?! Джослин не могла найти разумного объяснения, разве что…

— Вы знаете, что англичанин собирается убить меня, не так ли?

— Он не делает из этого секрета.

Так, этот вопрос отпал. Он в курсе того, на что ее обрекает.

— А вы знаете почему?

— А это имеет значение?

— Для вас, совершенно очевидно, никакого. Она услышала его смех и снова скрипнула зубами, но на сей раз чтобы сдержаться и не обозвать его всеми самыми гнусными словами, какие только знала. Бессовестный? Скорее, бесчеловечный! И они в этой стране зовут дикарями индейцев!

— Раз уж вы такой кладезь информации, — сдавленно продолжила она, — не будете ли так любезны сказать, каким образом Длиннонос связался с Майлзом Драйденом?

— Кто такой Длиннонос?

— Англичанин.

— Так вот как его зовут! — Похоже, он удивился. — Понятно теперь, почему он никому не говорит. Джослин раздраженно вздохнула.

— Я не имею ни малейшего представления, как зовут этого проклятого человека! Но какое, черт побери, это имеет значение? Я спросила, каким образом он связался с Драйденом. Помните такого? Тот, кого вы сегодня убили.

— А она еще и с характером.

Это был комментарий, а не ответ, поэтому она не осталась в долгу.

— А он и по-английски понимает! Ее сухое замечание вызвало очередной взрыв смеха. По какой-то причине она действительно его забавляла, тогда как он бесил ее так, что хотелось завизжать. Но Джослин не желала неистовствовать и бушевать, поскольку была совершенно уверена: это все равно ни к чему не приведет.

— Так насчет Драйдена? — попыталась она снова.

— А зачем вам это знать?

— Его подозревали во многом, но ни разу — в принадлежности к вашей маленькой банде извергов. В конце концов он не был каким-нибудь бродягой, которых обычно нанимает Длиннонос… Не хочу оскорбить присутствующих, конечно.

— Конечно.

Джослин проигнорировала реплику, хоть и не без удовольствия отметила, что и его носорожья шкура пробиваема.

— Он был всего лишь безобидным охотником за приданым, а не убийцей, — пояснила она.

— Старина Девейн, похоже, думал по-другому, когда договорился с вашим безобидным охотником за приданым, как только встретился с ним. Даже не согласовывал с боссом. И похоже, оказался прав, поскольку он привел вас прямехонько к нам, верно?

— Это произошло до того, как ему предложили присоединиться к нам, или после?

— После. Мы догнали вас в Сильвер-Сити в то утро, когда вы туда приехали. Девейн с братом осматривали вашу гостиницу, чтобы выяснить, нет ли способа до вас добраться. И Девейн видел, как Драйден разговаривал в фойе с вашей подружкой. Остальное можете вычислить сами.

Она действительно могла, хотя теперь это не имело значения, разве что для удовлетворения собственного любопытства. Чтобы учиться на своих ошибках, нужно иметь такую возможность, а ее твердо вознамерились этой возможности лишить. Да и любых других тоже. Или все же не очень твердо? Так ли уж они преданы Длинноносу? И нельзя ли их перекупить?

Джослин решила не откладывать выяснение этого вопроса в долгий ящик.

— Я могу заплатить вам больше, чем англичанин.

— Знаю.

— Я говорю о целом состоянии. Ответа не последовало.

— Вас это не интересует?

— Нет.

— Как вы можете так говорить? — изумилась она. — Вы ведь только что убили человека из-за денег!

— Вы слишком много болтаете.

— И все же вы это сделали, значит, деньги вас интересуют.

— Не очень.

— Тогда почему вы его убили?

— Вы слишком много болтаете, — повторил он.

— А вы слишком мало! — огрызнулась она.

— Послушайте, леди! Этот человек заслуживал смерти. Он ведь отдал вас нам, верно?

— Он не знал, для чего я вам нужна.

— Не надо себя обманывать, — с отвращением процедил он. — Ему было сказано, что вы никогда не сможете никому сообщить о его поступке. Просто он сперва попробовал провернуть свой план, который, должен заметить, давно превратил в профессию.

— Что вы имеете в виду?

— По словам Девейна, он был шулером, которого вышибли практически из каждого города на западе от Миссури. Тогда он сменил амплуа. Женился на богатых пожилых вдовах, а когда деньги кончались, избавлялся от них.

— Разводился с ними, хотите сказать?

— Нет.

— Ой!

— А теперь вы заткнетесь?

От непрерывного зубовного скрежета у Джослин начало сводить челюсть.

— Если вам не доставляет удовольствия беседовать со мной, сэр, можете посадить меня обратно на моего коня.

— Неплохая попытка, леди, — только и сказал он. Джослин и в самом деле замолчала. Больше всего ей хотелось, чтобы они отпустили Сэра Джорджа, как сделали с лошадью Майлза. Она не могла спокойно думать о судьбе жеребца, если на этот раз счастье ей действительно изменило. Она чуть было не спросила Ангела, не возьмет ли он Сэра Джорджа себе, но потом решила, что он будет ничуть не лучшим хозяином великолепному коню, чем Длиннонос.

Сондерс, ехавший чуть впереди, торопясь поскорее добраться до цели, достиг вершины небольшого пригорка и что-то крикнул оттуда. У Джослин застыла кровь в жилах. Она догадывалась, что ждет ее по другую сторону. И не ошиблась. За холмом оказался небольшой овраг, вполне достаточный, чтобы там могли укрыться шестеро мужчин, занятых устройством лагеря.

Заслышав крик Сондерса, они оставили работу и, когда ангел въехал на вершину холма, все уже смотрели в их сторону. Глаза многих заблестели при виде добычи.

Джослин инстинктивно откинулась на грудь Ангела. Мысли о побеге перестали ее занимать. Теперь оставалось только думать, какой вид смерти избрал для нее Длиннонос. Просто застрелит по-быстрому, или заставит сначала немного помучиться?

Она увидела его сразу. Он стоял в стороне от остальных, опершись на трость с серебряным набалдашником. Высокий, худой, прямой, как палка. Совершенно очевидно, что он не принимал участия в устройстве лагеря. Такое занятие было слишком унизительным для его изысканной особы. Одежда его тоже резко выделялась на общем фоне. На нем был не только темно-серый костюм-тройка, но и модное пальто из кашемира. Кроме того, он был лет на десять старше каждого в своем окружении. По ее оценке, ему было чуть больше сорока.

Итак, вот она, ее судьба. Длиннонос ничем не напоминал хладнокровного убийцу. Это определение скорее подходило его наймитам, но никак не ему. Он выглядел совершенно безобидно, и, по правде говоря, его присутствие здесь казалось неуместным до смешного.

Джослин улыбнулась бы этой мысли, так как и сама она, в своей бархатной амазонке с тонким шейным платком и в высокой черной шляпе, выглядела ничуть не более к месту. Но ей было не до смеха. Возможно, Длиннонос оказался и не таким, как она его представляла, но от этого он не перестает быть тем самым человеком, который, как гончая, преследовал ее на протяжении трех лет с самыми отвратительными намерениями.

Джослин вся напряглась, когда Ангел съехал вниз по склону, чтобы присоединиться к своим приятелям, которые уже не глядели на нее в немом изумлении, а отпускали весьма своеобразные комментарии; Некоторые из их высказываний достигли ее ушей и даже заставили оторвать взор от Длинноноса. Объединенные общим интересом, все эти люди были ее врагами. И если ей каким-то образом удастся выкрутиться, будет полезно знать их в лицо.

Но их вид вверг ее в еще большее уныние. Грубые, неотесанные и опасные подонки, весьма подходящие для избранного ими рода занятий. Только сейчас Джослин окончательно поняла, что ей действительно чертовски нужна помощь. Она не предполагала, что головорезов окажется так много и некоторые из них станут пожирать ее откровенно похотливыми взглядами. Милостивый Боже, ее мужество быстро улетучивалось, а одновременно с ним и надежда на спасение.

— Вот это да! Я и не думал, что она такой лакомый кусочек!

— А ты рассчитывал увидеть старую грымзу?

— Вообще-то говоря…

— Босс, можете забыть о своем долге, — орал третий. — Я беру лошадь!

Несколько человек засмеялись, но не перестали отпускать шуточки, сильно нервировавшие Джослин. Бессознательно она еще крепче прижалась к Ангелу, когда тот медленно подъехал к Длинноносу.

— Будь я проклят, таких рыжих косм я еще не видел!

— Больно уж тощая!

— Ну и что?

— Ее сперва пустят по кругу, или как? Только это я и хочу знать.

Вопрос, судя по всему, занимал многих, потому что все оглянулись на англичанина. Но он не произнес ни слова. Длиннонос молча смотрел на Джослин и улыбался.

Эта улыбка заставила ее гордо выпрямиться. Так, значит, он торжествует! И собирается сначала отдать ее этим подонкам!

Когда Ангел остановился и спустил ее на землю, Джослин уже пришла в себя и подготовилась. Стой Длиннонос хоть на дюйм ближе, она могла бы врезать ему ногой по подбородку. Это заставило бы его поторопиться. Но существовали и другие способы вынудить его прикончить ее немедленно, до того, как эти люди всерьез решат подобраться к ней. Она не позволит над собой надругаться перед смертью! Это уж слишком!

Но в тот момент, когда Джослин решительно направилась к своему соотечественнику, Ангел рывком развернул ее к себе. Он уже спешился, и Джослин с изумлением обнаружила, что он далеко не такой высокий, каким казался, сидя в седле. Впервые разглядев его вблизи, она поняла: он едва ли старше ее самой. Но под этим длинным, почти до пят, плащом, таилась немалая сила. Джослин вполне ощутила ее по железной хватке пальцев, сжавших ей руку. В черных глазах Ангела полыхнуло бешенство.

— Не делай этого, — раздался тихни сердитый шепот.

— Чего? — воинственно поинтересовалась она.

— Ты ведь собираешься ему врезать, да? Ее глаза удивленно округлились.

— Откуда вы знаете?

— Почувствовал, что ты готовишься кинуться в драку. Джослин снова гордо выпрямилась и требовательно прошипела сквозь зубы:

— Пустите!

— Похоже, я ошибся, считая, что у тебя есть кое-какие мозги. Думал, ты будешь тянуть, чтобы дать твоим охранникам шанс отыскать тебя, а не пойдешь на самоубийство.

Джослин сумела вырвать руку.

— У каждого свои приоритеты. Кому что важнее.

— Тебе гордость дороже жизни?

Эти произнесенные презрительным тоном слова заставили ее вспыхнуть. Проклятый парень прав. Ей следует постараться максимально оттянуть неизбежное. Может, ее действительно сумеют вовремя найти?

Ангел, казалось, прочел ее мысли.

— Не волнуйся. Сегодня еще не твой день, крошка. Она открыла было рот, чтобы потребовать объяснить это циничное заявление, но тут раздался голос:

— Очень любезно с вашей стороны присоединиться к нам, ваша милость.

Джослин медленно обернулась и подождала, пока Длиннонос приблизится. Теперь, разговаривая с ним, ей потребуется задирать голову, но это уже не имеет значения. Хоть она и не поняла, что имел в виду Ангел, но почему-то его присутствие у нее за спиной перестало пугать.

— Вовсе нет, Длиннонос, — надменно кивнула она ему. — Мне следует поблагодарить вас за приглашение. Я бы очень огорчилась, если бы пропустила ваше маленькое представление.

Почему-то ее замечание безумно развеселило его людей. Но не его. На щеках англичанина вспыхнул гневный румянец, а холодные серые глаза пообещали ей ужасную смерть. Она таки спровоцировала его, даже не шевельнув пальцем. Но прежде чем Длиннонос успел что-либо предпринять, Джослин услышала, как Ангел за ее спиной грязно выругался себе под нос, и тут ее оттолкнули в сторону.

Руки Эллиота жаждали сомкнуться у нее на шее, но он не настолько увлекся этой мыслью, чтобы не заметить вмешательства Ангела. Парень теперь стоял, частично прикрывая собой герцогиню и небрежно откинув назад полу плаща, чтобы легче было выхватить висящий на бедре револьвер.

Смысл этого жеста не ускользнул от англичанина, но и не обеспокоил. В конце концов Ангел один против восьмерых.

Если уж на то пошло, Эллиоту вообще не следовало нанимать этого парня, но теперь уже поздно сожалеть. Еще при первой встрече он понял: с этим малым не миновать проблем, уж больно он отличался от других. Но он был единственным следопытом, которого Оуэн сумел отыскал в Бенсоне, и напал на след герцогини почти мгновенно, позволив им таким образом догнать ее.

И сейчас нет необходимости обострять отношения. В какой-то степени Эллиот был даже благодарен Ангелу за то, что он своим вмешательством охладил его. Положить конец такому триумфу в результате вспышки ярости было бы неблагоразумно. О нет, герцогиня заслуживает гораздо большего. Так что, если малый хочет ее, если именно в этом причина его поведения — пусть возьмет. Они все могут получить ее. А после того как они с ней разберутся, он сам изнасилует ее и медленно задушит в процессе.

От этой приятной мысли Эллиот улыбнулся и возрадовался еще больше, заметив, что его улыбка напугала ее. Отлично! Ее неожиданная храбрость вовсе ни к чему. Ему нужен ее страх, он хочет видеть ее в ужасе.

— У вас весьма своеобразное чувство юмора, ваша милость. Надеюсь, оно не покинет вас и в дальнейшем. — Оставив ее на некоторое время, он обратился к Ангелу:

— Были ли какие-нибудь сложности с мистером Драйденом?

— Никаких.

— Прекрасно. Я уже начал в нем сомневаться, но он великолепно сыграл свою роль, а теперь и обеспечит нам фору.

— Каким образом?

— Пошлет ее людей по ложному следу, конечно. В конце концов он теперь заинтересован не меньше нас, чтобы ее не нашли.

— Вряд ли на него стоит рассчитывать, — вмешался Пит. — Ангел пристрелил его.

Повисла длинная пауза, затем Эллиот произнес:

— Понимаю.

Помолчав еще некоторое время, он добавил:

— Что ж, лишнего времени у нас не будет. Надеюсь, сюда вы добрались достаточно быстро?

— Вполне, — протянул Ангел. — А теперь ответьте-ка мне: почему вы никогда не говорили, что она красавица?

— Потому что этот факт не имеет значения.

— О, нет, имеет. Да еще какое! Такую красивую штучку нельзя просто так убивать.

С этими словами он погладил Джослин по щеке. Она немедленно шлепнула его по пальцам. Так вот что он имел в виду, говоря, что сегодня не ее день! Уже почти стемнело. Никто не сможет найти ее ночью. Эти люди смогут насиловать ее ночь напролет, а Ангел явно собирается быть первым.

Длиннонос, должно быть, подумал то же самое, поскольку снова улыбнулся.

— Для этого времени вполне достаточно. Я и сам собирался предложить. Только будьте с ней поаккуратнее. Привилегия убить ее принадлежит мне.

Будь Джослин склонна к обморокам, при этих словах она, безусловно, потеряла бы сознание. А так — запаниковала. Теперь единственным шансом на спасение оставался Сэр Джордж. Если она сумеет до него добраться, то заработает пулю в спину, потому что только таким образом они смогут ее остановить.

Но Ангел, похоже, снова прочитал ее мысли. Он опять железной рукой ухватил ее за предплечье, пригвоздив к месту. Если бы она могла, то убила бы его за это. Она уже потянулась за шпилькой, но замерла, услышав его спокойный голос.

— Не похоже, что вы поняли, о чем речь, — сообщил он Длинноносу. — Я решил оставить ее себе. Пока она мне не надоест.

— Об этом не может быть и речи.

В тихом голосе Ангела явственно прозвучала угроза:

— Я не спрашиваю вашего разрешения, англичанин.

Лицо Длинноноса снова загорелось от гнева. Он замахнулся тростью, и в этом была его ошибка.

То, что последовало затем, не было неожиданностью для Джослин. В мгновение ока в руке Ангела оказался револьвер. Она лишь подскочила, когда раздался выстрел, но, к ее величайшему разочарованию, Длиннонос не рухнул мертвым. Пуля Ангела лишь выбила трость из его пальцев.