– Я не вполне уверен, пилот, – ответил он, и его славный голос был едва слышен, – но мне представляется, что вы собирались оторвать ему руку и ею забить его до смерти.
– Точно! – Она ухмыльнулась Квинц. – Я с удовольствием скажу пару слов капитану, капрал. Ведите.
Если Квинц и хотела ухмыльнуться, при них она этого делать не стала. С бесстрастным лицом она резко повернулась на месте и четко зашагала по коридору.
Эфир был полон льда, линии силы съежились и истончились. Льют робко потянулся разумом, прикоснулся к линии и почувствовал, как она дрожит, спотыкается и рыдает. Она теряла блеск прямо у него на глазах: все светлые обещания надежды расползались клочьями и уплывали в темноту.
Он с болью отпустил линию, и ледяной ветер донес до него запах другого яда: сестра его госпожи готовила свои войска и оружие.
Он медленно скользнул к материальному измерению, задержавшись на четвертом уровне, где Ветвь Спирали видна была в простом танце света, – и чуть было не закричал.
Он знал – самой сердцевиной своего существа понимал, – что именно к этому стремились айлохины, однако видеть такое… Танец разбит, свет запятнан, а Тень растет так стремительно…
С плачем он упал в свое тело и повернул залитое слезами лицо к своей госпоже.
– Что случилось? – спросила она, хмуря брови и отводя взгляд от своего ткацкого станка.
– Звезды, – начал он, словно был ребенком, – и не смог продолжать.
Он склонил голову, закрыл лицо руками – и с тихим вскриком посмотрел вверх, когда теплая рука госпожи легла ему на плечо.
– Нет, – ласково сказала она, и на ее лице тоже были слезы, – плачь об умирающем свете, плачь. Кто имеет право на это, если не ты?
«Действительно, кто?» – подумал он, но тем не менее сделал усилие, чтобы овладеть собой.
– Ваша сестра, – прошептал он. – Ее копье занесено.
– А! – Леди Неясыть наклонила голову. – Тогда мы будем искать Руула Тайазана. Когда ты закончишь прощальную молитву.
Веллик стоял над трехмерной картой позади рабочего стола и смотрел в ее звездные глубины. Когда они вошли, он поднял голову и произнес:
– Спасибо, Квинц. Свободны.
После этого он снова вернулся к созерцанию. Квинц приняла приказ к исполнению: дверь за ней подчеркнуто громко закрылась.
– Вам будет интересно узнать, пилот Кантра, – сказал Веллик, продолжая смотреть на карту, – что археологический отряд отбыл сегодня днем. Хороший, чистый уход. Можно сказать, профессиональный.
– Ясно. – Кантра посмотрела на его профиль. – Вчера в порту видела брата Эрина. Вероятно, это и повлекло за собой смену квартиры.
– Я слышал, что иметь братьев хорошо, – задумчиво протянул Веллик. – Например, братьев по оружию…
Его голос смолк, губы сжались.
Кантра ждала. Когда она досчитала до двенадцати, а он продолжал стоять, погрузившись в свои раздумья, не произнося ни приказа, ни приглашения, она подошла и встала рядом с ним.
– Взгляните, – пригласил Веллик, постаравшись приглушить свой мощный голос. – Вы – женщина сообразительная, пилот. Что вы на это скажете?
Она посмотрела на карту, на кружение, блеск и жизнь, которые были Спиральной Ветвью в миниатюре.
На те места, где кружение стало неровным и неправильным. На картину, которая начала возникать из новой тьмы, словно в нулевом отражении.
– Это плохо выглядит, если мне будет разрешено выразить мое мнение, капитан, – медленно проговорила она. – Я не вижу многого, что должна была бы видеть на карте такого качества.
– Поправки в реальном времени, – сказал он, постучав пальцем по дисплею так, чтобы сделать сектор Ничего более близким и увеличенным.
– Штаб, – пробормотал он, глядя вниз. – Или… место, где больше нет штаба. – Он адресовал ей ухмылку, жесткую и лишенную юмора. – Мы остались одни.
– А мне казалось, что вы не подчиняетесь штабу.
– Мы и не подчинялись, – серьезно ответил он. – Но даже солдаты должны питать надежды, пилот. Надежду на то, что войну в конце концов удастся выиграть, например. Надежду, что высшие военачальники плюнут в морду тем, кто их подкупил, и снова станут исполнять долг истинных солдат. – Он вздохнул и постучал по дисплею, возвращая свой особый кусок Ничего обратно в общую картину. – А теперь надежд не осталось – только ожидание бесславного поражения, во время которого немногие из нас останутся живы, чтобы
спастись бегством. – Жизнь хочет жить, капитан, – сказала она тихо. Веллик хмыкнул.
– Это уж точно. И кстати об этом: как идут ваши переговоры с Семействами?
– Примерно так, как вы себе представляли, когда поставили нас в такое положение, что нам вообще пришлось иметь с ними дело, – ответила она, слишком усталая даже для того, чтобы рычать. – Почему это должны быть мы? У вас есть лишние транспортные корабли!
Он поднял голову и посмотрел на нее таким безнадежным взглядом, какого она еще у него не видела.
– Мы будем в арьергарде, – сказал он жестко и прямо. – Это наш долг и наша честь – защищать тех, кто не солдат.
– Иначе говоря, вы не хотите, чтобы они путались у вас под ногами. – Кантра вздохнула. – Не могу сказать, чтобы я вас винила. Мне и самой не слишком хочется иметь их у себя под ногами.
– Они не могут понять корабельные правила, – неожиданно добавил Тор Ан со своего места по другую сторону карты. – Пилот Кантра очень четко объяснила им корабельные необходимости и причины, которые их формируют, и мне кажется, что представитель Оланек наконец поняла, что в вопросах безопасности корабля последнее слово остается за капитаном.
– Да уж, ей лучше бы это понять, – отреагировала Кантра на выгнутые брови Веллика. – Потому что если она этого не сделает, она и ее люди могут оставаться здесь, и будь проклята вся солдатская честь. – Она вздохнула и провела пальцами по волосам. Глубины, до чего она устала! – Они должны вернуться через шесть часов с приемлемым контрактом, а в какой-то момент до этого срока пилотам необходимо немного отдохнуть.
Веллик кивнул и подошел к столу.
– Я не стану вас долго задерживать, – сказал он. – Я провел анализ перемещений кораблей, нанятых Высокими Семействами. Они направлялись к Центру.
Тор Ан посмотрел на карту, а потом – на Кантру. Его брови хмуро сдвинулись.
– В Центре тоже были случаи вражеских действий, – проговорил он. – Это слои темноты на карте капитана.
– Совершенно верно, – подтвердил Веллик. – Они отрывают куски там, где им захочется. Иначе говоря, как с детства учат солдат, безопасных мест не существует. – Он взял со стола какой-то предмет. – Пилот Кантра! – сказал он и подбросил этот предмет несильно и невысоко.
Она поймала его – вахтенный журнал, вроде того, который был у Джелы. Пролистав его, она убедилась, что все страницы одинаково пусты.
– И что я должна с этим делать? – спросила она. Веллик пожал плечами и снова повернулся к своему столу.
– Что пожелаете, пилот. Похоже, вы привязались к полевому дневнику Джелы, и я подумал, что вам может захотеться иметь свой собственный. Мне он ни к чему.
– Ясно.
Кожаный переплет под пальцами ощущался приятно гладким. Кантра отправила журнал во внутренний карман куртки и посмотрела на Тор Ана, кивком указав на дверь. Он понял намек. На ходу его чуть пошатывало.
Она бросила последний пристальный взгляд на карту… так много темноты!., и пошла за помощником. На половине дороги к двери она остановилась и оглянулась на письменный стол и массивного мужчину, склонившегося над ним с ссутулившимися плечами.
– Вы бы отдохнули, капитан, – сказала она спокойно и сочувственно. По-товарищески.
Он бросил на нее взгляд через плечо, явно поначалу собираясь быть гордым, но потом криво улыбнулся.
– Так и сделаю, пилот. Спасибо.
– Не за что, – ответила она и взяла юнца под руку. – Идемте, пилот. Вахта закончена.
Путешествие к внутренним структурам утомило старика, а прямое наблюдение за делами айлохинов поразило в самое сердце. Он вернулся в свое тело изменившимся – и кто бы не изменился, видя смерть звезд? – и с возрожденной надеждой.
– Я это вижу, – пробормотал он, когда Руул уложил его в постель, а его госпожа протянула руки их обоих, чтобы его успокоить. – Я вижу, как это надо сделать.
– Почтенный старец, это хорошо, – ласково сказала она. – Отдохните сейчас и восстановите силы. Мы все будем готовы исполнять ваши указания, когда вы проснетесь.
Старик вынужден был уснуть, закутанный в исцеляющие энергии. Руул поправил одеяло на слабом теле и улыбнулся, глядя, как кошка устроилась у бедра старика.
– Молодец! – заметил он тихо. – Ученому нужна вся помощь, какую мы только можем ему оказать.
Он перешел в гостиную и встал у окна. Это состояние бездельного ожидания было новым и странным. И тревожащим. Здесь, в этом облике и на этом уровне, он чувствовал, как собирается воля айлохинов. Скоро. Очень скоро.
Нарушение картины энергий в помещении заставили его повернуться от окна. Он поклонился – мягко и без намеренной иронии:
– Здравствуйте, леди Неясыть. Здравствуй, брат.
– Здравствуйте, РуулТайазан, – откликнуласьдама с неожиданной вежливостью. – Здравствуй, сестра. Несомненно, вы следите за айлохинами и ходом их дел. Думаю, не ошибусь, что вы находите их продвижение оглушительным.
– Почти, – признался он.
– И потому вы могли не заметить, что наша уважаемая сестра направила часть своих сил на создание помех айлохинам. Я полагаю, ее цель – воспользоваться эластичностью, которая еще сохранилась в линиях на таком удалении от события.
– Несомненно.
Он направил свое сознание наружу, нашел линии и узор, мысленно выругался и, вернувшись в свое тело, обнаружил, что Льют сардонически улыбается.
– Она ведь может погубить нас всех?
– Нет, думаю… не всех, – ответил Руул. – Хотя, конечно, она может внести ненужную сложность.
Он сосредоточил внимание на госпоже.
– Я спрашиваю: ваши приготовления закончены?
– Плетение завершено. Четырнадцать матриц созданы и стоят наготове.
– Четырнадцать? – Льют повернулся к ней, широко открыв глаза. – Но… Тринадцать, конечно же!
– Нет, – мягко возразила она, – четырнадцать. Ты заслужил свободу, чем бы она ни стала. – Она бросила прохладный взгляд на Руула. – Я благодарю мою сестру за ее уроки.
Руул почувствовал, как госпожа выходит вперед в их общей сущности.
– Я была только рада помочь, – сказала она. – Теперь все зависит от судьбы, все и каждый. Думаю, мы больше не встретимся, сестра. Иди с миром.
– И ты, – отозвалась та.
Энергия завихрилась – и Руул снова остался один.
Аромат свежей, манящей еды охватил Кантру в ту же секунду, как она открыла дверь, пока она дошла до окна, где стояло дерево, у нее текли слюнки и все тело дрожало от нетерпения. Она видела тот самый плод: на фоне окна, чуть оттягивающий ветку вниз, плод, выращенный и напитанный специально – и исключительно – для нее.
– Ну, правильно, – сказала она и заставила себя отойти от окна, вытащить кожаную книжечку из куртки и с невероятной тщательностью уложить в самый центр стола.
Потом она сняла куртку, вытряхнула ее и бросила на спинку стула. Сделав пару глубоких вдохов, помогающих найти равновесие, она наконец снова вернулась к окну, привалилась бедром к стене, скрестила руки на груди и обратилась к дереву.
– Насколько мне помнится, – сказала она охрипшим от долгих разговоров голосом, – Джела уже говорил тебе, что это хобби – не слишком хорошее использование твоих ресурсов. Он был прав, насколько мне удалось определить. Но есть еще одно, о чем тебе следует знать и что надо обдумать, поскольку тебе, возможно, предстоит стать существом долгоживущим.
Она перевела дух и едва смогла удержаться и не протянуть руку, чтобы взять плод, который так приятно пах и выглядел совершенно созревшим.
– Тебе следует понять, что с людьми –
трудно.Нельзя просто взять и вмешаться в их устройство, меняя их на ходу. Они требуют изучения и долгого обдумывания. Планирования. По сравнению с тобой мы живем быстро. Одна крошечная ошибка – и ты поставишь на ошибочный путь дюжину поколений. У поступков есть следствия, и к чему тебе следует стремиться – это к тому, чтобы избежать непреднамеренных последствий, разрушающих все добрые намерения. – Она вздохнула. – Как ты понимаешь, ради Джелы я буду считать, что твои намерения совпадают с теми намерениями человечества, которые в рамках данной дискуссии мы станем называть «добрыми».
На безоблачном небе у нее в голове правил дракон, изящный и сильный, и ветер шелестел вокруг его широких кожистых крыльев.
Кантра кивком указала на плод.
– Я очень ценю твою заботу, но не стану брать этот конкретный плод. Я намерена немного поспать, потому что я устала, а люди спят, когда устают.
Никакого ответа – только манящий аромат медленно начал слабеть, пока она вообще не перестала его ощущать. Плод, о котором шла речь, отломился от ветки с резким, четким хрустом и упал на землю в кадке.
– Спасибо тебе, – прошептала она, с усилием оторвалась от стены и направилась в постель.
29. Солсинтра
Она проспала два часа, а потом юноша разбудил ее, сунул ей в руку кружку горячего чая и потащил по коридору. Они застали ученого за лихорадочными вычислениями: он был настолько ими захвачен, что едва мог произнести фразу, не имеющую отношения к математике. В конце концов он просто развернул экран так, чтобы они все увидели сами: уравнения, которые холодом прошлись по ее нервам пилота, а мальчика даже заставили вскрикнуть.
Они выпили еще чаю и поели между вопросами – и еще не все их успели задать до того, как пилоту и ее помощнику настало время идти на встречу с клиентом.
Налли Оланек пришла раньше в сопровождении мужчины настолько незаметного, что Кантра решила: он и вовсе исчез бы, если бы не свиток у него под мышкой.
– Представитель, – сказала она, наклоняя голову, но не трудясь сесть, – вы распорядились написать контракт?
– Совершенно верно.
Налли Оланек махнула рукой, и ее спутник поднялся, поклонившись без лести или иронии.
– Капитан йос-Фелиум, – сказал он, протягивая свиток на обеих ладонях, словно это было бесценное сокровище, – я искренне полагаю, что смог точно изложить оговоренные обязательства, ответственность сторон и иерархии командования.
Она пристально посмотрела на него.
– Кто вы? Если это не секрет.
Он снова поклонился и посмотрел ей в глаза с неожиданной прямотой.
– Мое имя – дэа-Гаусс, капитан. Бухгалтерский учет и составление контрактов – это те услуги, которые мой род почитал за честь оказывать Высоким Семействам.
– Ясно. – Она протянула руку, схватила паренька за запястье и потащила вперед. – Это мой помощник, Тор Ан йос-Галан. Он сядет здесь с вами и просмотрит все написанное. Если его все устроит, тогда он принесет его мне: вы описали подобную процедуру в иерархии командования?
– Да, капитан.
– Отлично. А нам с представителем Оланек надо совершить небольшую прогулку.
Брови представителя удивленно выгнулись.
– Да неужели? А нельзя ли узнать, куда именно мы направимся?
Кантра адресовала ей жесткий серьезный взгляд.
– Я хочу, чтобы вы осмотрели корабль, – ответила она. – Получили бы хорошее представление о том, на что вы и ваши люди подписываетесь.
Налли Оланек нахмурилась.
– Мы заключаем контракт на перевозку с Солсинт-ры и…
Кантра предупреждающе подняла руку.
– Вы заключаете контракт на полет на корабле, – перебила она ее. – Вы когда-нибудь бывали на корабле, представитель?
Ее собеседница поджала губы.
– Конечно, нет! – сказала она с отвращением.
– Вот именно. Поэтому вам необходимо ознакомительное посещение. Раз уж вам не хочется, чтобы ваши люди попадали на Суд Капитана, то вам предстоит решить, как сделать их спокойными и довольными и держать их от капитана подальше. А чтобы это сделать, вам необходимо увидеть, потрогать и понюхать то, на что вы подписываетесь.
Она кивнула на дверь.
– Отправляемся. Чем раньше начнем, тем быстрее закончим, как говаривала моя приемная мать.
Кантра не могла не отдать должное Налли Оланек: она оказалась не из слабаков. Было совершенно ясно, что возможности и устройство «Солкизина» ее расстроили. К концу ознакомительного посещения и короткой лекции сержанта Илнери о медленном сне, такой четкой и гладкой, что она явно произносилась в тысячный раз, представитель была бледна, но не поддалась открытому ужасу и не потребовала вернуть ее на уютную Солсинт-ру, где можно было бы созвать совет и объявить вне закона все устройства, которыми пользуются шериксы, и многое из того, что широко распространилось по всей галактике. Генная селекция помимо простого отбора, искусственный интеллект коммерческого предназначения и даже личные коммуникаторы были на Солсинтре либо запрещены, либо использовались в соответствии со строжайшими правилами. Хотя многие из таких устройств сделали бы жизнь служащих гораздо более легкой, Семейства Службы оставались столь же приверженными минимальным технологиям, как и их уже улетевшие надсмотрщики.
Заметив, что ее подопечная вот-вот сойдет с траектории, Кантра повела ее на камбуз и, усадив за столик, налила себе и ей по кружке чая.
– Это надо пить осторожно, – сказала она, опускаясь на стул напротив. – Это – пилотский чай, крепкий и сладкий.
Она сделала глоток, глядя насмешливо, как Налли Оланек пробует свой напиток и старается не выразить на лице отвращения.
– Ничего, – утешила ее Кантра. – Говорят, к этому надо привыкнуть.
Она сделала еще глоток и поставила кружку на стол, глядя в холодные глаза Налли Оланек предельно прямо и честно.
– А теперь пришло время сказать, что вы думаете, представитель. Станут ваши люди покорно смотреть, как их жизнь вручается заботам этого корабля – не говоря уже о медленном сне?
Ее собеседница вздохнула.
– Честно говоря, капитан, это будет сложной задачей даже перед лицом такой чудовищной катастрофы, как та, о которой предупреждает капитан Веллик. Медленный сон…
Она закрыла глаза, снова открыла их – и переставила свою кружку в центр стола.
– Вы понимаете, – сказала она, – что я обязана спросить, хотя, наверное, знаю, каким будет ваш ответ. Есть ли необходимость, чтобы мы летели как спящие, чье благополучие будет полностью зависеть от… от устройств, которые управляют работой этого судна?
– Спящие не потребляют такого количества корабельных ресурсов, – ответила Кантра. – Поскольку мы не знаем, куда летим, и не можем сказать, как долго пробудем на борту, пилотам придется делать расчеты с большим запасом – и мы иначе никак не сможем выполнить наши гарантии относительно заботы обо всех пассажирах. Мы не намерены рисковать ничьей жизнью. Вы ведь слышали, что говорит сержант Илнери о дополнительных системах жизнеобеспечения? Налли Оланек сжала губы.
– Слышала. И я поняла: он хотел сказать, устройства, обеспечивающие поддержание жизни спящих, могут отказать только в такой опасности, когда и сам корабль вряд ли уцелеет.
Кантра посмотрела на нее с одобрением.
– Совершенно верно. Спящие будут защищены не хуже, чем те, кому предстоит всю дорогу бодрствовать. Проводя расчеты безопасности пассажиров, капитан не делает различия между теми, кто спит, и теми, кто бодрствует. – Она сделала глоток чая, глядя на собеседницу поверх кружки. – Среди пассажиров этого корабля не будет Высоких или Низких – только в той степени, в которой это будет вам нужно, чтобы избавить меня от проблем.
– Понимаю. – Представитель сложила руки на столе. Костяшки пальцев у нее были белыми. – Животные…
– Животные летят в виде эмбрионов и серийных образцов, – сказала Кантра. – Иначе нельзя – по причинам, которые сержант вам перечислил. Корабль оборудован системами восстановления. Капитан Веллик сказал, что гарнизон готов помочь вам подготовить необходимые образцы, буде это потребуется.
– На самом деле у нас есть образцы и семена серий, – проговорила Налли Оланек и улыбнулась, когда Кантра посмотрела на нее с удивлением. – Несколько фермерских Семейств создали банк (так, кажется, они это назвали) на случай чрезвычайной ситуации, требующей восстановления поголовья птицы и скота. – Она потянулась было за кружкой, но передумала и снова сложила руки. – Конечно, они имели в виду эпизоотии, падеж… Но это определенно подходит под определение чрезвычайной ситуации.
– Да, можно сказать и так. – Кантра допила чай и посмотрела на свою собеседницу. – И еще информация, которая вам потребуется. Можете ею поделиться или утаить, решать вам. Но она вам нужна, чтобы вы понимали, с чем нам скорее всего предстоит встретиться.
Налли Оланек тихо фыркнула.
– Мы получили большой объем информации от капитана Веллика. А еще мы получили в наше распоряжение те документы, на основании которых Высокие Семейства приняли свое решение вернуться в Центр. Полагаю, мы осведомлены…
Кантра подняла руку. Налли Оланек замолчала, изящно выгнув брови.
– Я так и думала, что Веллик не станет скрывать информации о том, что будет, – сказала она. – Чего он не знал – хотя уже будет знать к нашему возвращению на планету, – это что будет
посленашего, как называет его Илнери, отступления.
– О! Я предполагала, что мы просто убежим от врага – возможно, найдем планеты за Краем.
Планетники! Кантра почувствовала, как у нее на языке вертятся едкие слова, – и услышала голос Джелы, практически у себя над ухом. «Она не владеет математикой, пилот. Она никогда не видела Края. Она никак не может знать его так, как его знаем мы».
Так. Она посмотрела в свою кружку, а потом – снова на Налли Оланек.
– Действия врага, – начала она, заставляя себя говорить дружелюбным и спокойным голосом, – декрис-таллизация, как это назвал ученый дэа-Сил, – создают волновой фронт энергии. Или, скажем, создают возможность для существования такого фронта. Соответствующие выкладки, надо сказать, весьма сложны. Что мы собираемся сделать – это оседлать эту волну возможности и отправиться на ней прямо из… прямо из всего, что мы знаем, представитель. Насколько ученый может вычислить, те объекты и состояния энергии, которые не будут поражены действиями врага, окажутся переведенными в иную… фазу энергии, скажем так… а потом – в иную галактику.
– В иную галактику! – повторила представитель, хмуря брови. – Но такие силы… Мы будем разрушать существующие планеты?
– Не знаю, – ответила Кантра, что было истиной, высказанной не кем иным, как Руулом Тайазаном, да будут прокляты его красивые синие глаза. – Такого никто никогда не делал. Неизвестно, сможем ли мы это сделать сейчас, хотя уравнения ученого говорят, что такое возможно. – Она помолчала, а потом добавила, стремясь придерживаться принципа, что с клиентом следует быть настолько честной, насколько это допускает безопасность: – Имейте в виду: то, что мы будем делать, небезопасно. Единственная причина идти на такой риск – это то, что другого варианта нет.
Молчание.
Когда оно несколько затянулось, а представитель Ола-нек не стала ни менее мрачной, ни более общительной, Кантра откашлялась.
– Что хорошо, – сказала она, стараясь говорить так, будто это действительно было хорошо, – что хорошо, так это то, что начальный толчок должен быть быстрым. Понимаете, отсюда, из гущи материи не видно, что большая часть галактики – это все равно пустота. Когда-то очень давно Ветвь сталкивалась с другими галактиками, как гласят предания пилотов, и при этом мы просто проходили друг через друга, как призраки. Так что на самом деле мы просто уйдем в переход, почти как обычно. Эта часть пройдет быстро, по-настоящему быстро. А вот чтобы приземлиться – на это может уйти время. Что снова приводит нас к необходимости медленного сна.
– Я… понимаю.
Снова наступила тишина, а потом Налли Оланек отодвинулась от стола и встала.
– Я благодарю вас за ознакомительную экскурсию, капитан йос-Фелиум, – сказала она официальным тоном. – Она была в высшей степени поучительной. Полагаю, нам следует вернуться домой… – Тут ее лицо напряглось, и она резко вздохнула. – Полагаю, нам следует вернуться на Солсинтру и проверить, подготовил ли ваш второй пилот контракт для подписания.
– Совершенно верно.
Кантра поднялась на ноги, взяла кружки и поставила их в мойку, а потом пошла вперед по коридору, к причалу шаттла.
30. Солсинтра: Низкая орбита
Мальчик сидел за пультом так, будто за ним родился, и это было хорошо. Хотя бы один из них будет знать, что делает.
Конечно, пилот Ю. Аргаст проверил их обоих на знание всего пульта, не делая никаких поблажек и требуя безукоризненных действий от пилотов, которым предстоит управлять
кораблем Джелы.И, конечно, они оба выдержали проверку с честью. Однако мальчик проходил проверку, оставаясь холодным, словно снег Солсинтры: было видно, что он полностью в себе уверен. И эта уверенность не была поддельной: все чувства юноши читались так же ясно, как главный экран.
Сама она продемонстрировала Аргасту полную уверенность в себе, приправленную независимостью окраинника, и этого оказалось достаточно, чтобы он не заметил, как она дважды чуть было не сбилась. А может, он это заметил, но из уважения не стал об этом упоминать.
– Капитан Веллик сообщает, что летит сюда и просит пилотов о встрече, – сказал он, вставая с кресла инструктора-наблюдателя с такой нахальной ухмылкой, словно и сам был окраинником.
Кантра пристально посмотрела на него:
– Он сказал, в чем дело?
Улыбка Аргаста стала еще нахальнее.
– Капитан со мной своими секретами не делится, – ответил он. – Вам еще повезло, что он вас заранее уведомил.
Если говорить правду, то он уведомил их не так чтобы очень заранее. Едва за Аргастом закрылась дверь мостика, как она уже открывалась снова, чтобы впустить Веллика в сопровождении почетного караула и с каким-то чемоданчиком.
– Разрешите войти на мостик, капитан? – спросил он без видимой иронии.
Кантра вздохнула.
– Мне сдается, что вы уже вошли.
– Действительно, – согласился он, – вошел. Мы сделаем все как можно быстрее, поскольку ни у кого из нас лишнего времени нет.
Он поставил чемоданчик на край пульта, открыл его и быстро извлек почти тридцать наборов ключей – ключи от корабля, экстренные ключи, ключи к артиллерийским отсекам, ключи от гауптвахты… Плюс, как она могла бы предсказать, бланки, в которых следовало расписаться за каждый набор.
Когда бумаги были подписаны и убраны, Веллик извлек из своего чемоданчика новую стопку бумаг.
– Как вы, конечно же, знаете, капитан – сказал он быстро и прямо, – правила требуют, чтобы любой корабль, списываемый из военных сил, отдал свое название. Итак, я записал вот на этих уведомлениях, – он пошуршал зажатыми в кулак бумагами, – что «Солкизин» подлежит списанию и передается соответствующему агентству, которое намерено использовать его в качестве лайнера высшей категории.
Паренек чихнул, чем избавил ее от необходимости сделать это самой. Веллик оторвал взгляд от своих бумаг и нахмурился.
– В соответствии с инструкциями, полученными от М. Джелы Гвардейца Грантора, – продолжал он энергично, – мой штаб составил соответствующие бумаги, не указав только имен новых владельцев и название корабля. Для этой работы были выделены соответствующие людские и материальные ресурсы.
Он снова поднял голову, отделив от кипы один листок распечатки.
– Прежде чем мы продолжим процедуру, капитан йос-Фелиум, ваш помощник попросил, чтобы эта информация была предоставлена вам, поскольку я первым обратился с этим вопросом к нему. Он счел за благо, что название судна будет демобилизовано, принимая во внимание странный и даже суеверный подход к жизни, демонстрируемый местным населением.
Хмуря лоб, Кантра взяла листок, быстро просмотрела его – а потом перечитала еще раз, медленнее.
«Солкизин» – чудесный корабль Джелы – был назван в честь планеты, на которой армия, не насчитывавшая и двадцати тысяч солдат, успешно выдерживала атаки врага, пока не удалось привести в действие капкан. Но дело в том, что армия планеты, да и сама планета погибли вместе с противником. Проклятие! Ну разве это не знакомая ситуация?
«Солкизин». Солдаты такими названиями гордились, а ей было бы все равно. А вот для изнеженных жителей Солсинтры… Совсем другое дело. Мальчик был прав. Он действительно поступил правильно: заметил проблему еще до того, как она успела стать проблемой, – как и положено помощнику пилота.
– Я встречусь с сержантом Илнери, – говорил тем временем Веллик, – и проведу инспекцию. Это я оставлю вам…
Он протянул мальчику бумаги, и тот принял их с легким поклоном.
– Пожалуйста, впишите название вашего корабля, подпишите бумаги и приготовьте их, чтобы я смог их забрать после инспекции.
Он повернулся, запер чемоданчик, взял его в руку и удалился, небрежно отсалютовав взмахом руки.
Кантра обожгла взглядом ни в чем не повинную дверь.
– Ну, что я знаю о том, как давать названия кораблям… – начала было она, но недоговорила: коммуникатор издал сигнал о полученном сообщении.
Держа в руке бумаги Веллика, Тор Ан подошел к пульту второго пилота, где стоял коммуникатор, повернул ручку…
– Ха! – произнес он то ли раздраженно, то ли нетерпеливо.
– Что еще? Местные жрецы хотят освятить корпус и отпустить пилотам грехи?
– Ничего столь кардинального. Дэа-Гаусс сообщает, что должен принести нам на просмотр и подпись исправленный контракт.
– Исправленный? – Она нахмурилась. – Каким образом исправленный?
Он снова посмотрел на экран.
– Оказывается, Семейства Службы сменили свое название и теперь являются Высокими Домами Солсинтры. Дэа-Гаусс полагает, что в интересах пилотов составить приложение, содержащее эту генеалогию – на тот случай, если возникнут споры относительно оплаты.
– А вы знаете, и я знаю, и дэа-Гаусс знает, что они скорее всего возникнут, – отозвалась Кантра. – Я не хочу сказать, что Налли Оланек не кристально честна, ведя дела со своими людьми. Но ручаюсь, что нет правил, требующих от нее честности в игре с парой пило-тов-кенаке. Вполне понятно, что она сделает все возможное, чтобы нас обсчитать.
