– Первой подай нашей гостье, дитя, – приказал старик. – Она захочет сама сделать выбор.
      Если Тор Ан и нашел в этом нечто странное, то оставил это при себе. Он просто шагнул к ней и протянул поднос:
      – Пилот?
      – Благодарю вас, – пробормотала она и наугад выбрала чашу.
      Она гадала, что именно Джела сказал парнишке и что потом было передано старому ученому. Зная Джелу, она могла придумать вариантов без счета.
      – Мастер?
      Тор Ан вручил ученому оставшуюся чашу и испарился обратно на кухню, захватив поднос.
      – Хороший мальчик, – сказал Лиад дэа-Сил, – и был очень полезен мне здесь в моей работе. Я рекомендую его вам как отличного пилота.
      Он поднял свою чашу.
      – Давайте выпьем за тех, кого нет с нами, – предложил он.
      Кантра тоже подняла чашу.
      – За тех, кого нет с нами, – прошептала она и сделала глоток.
      – Превосходно! – вздохнул старик.
      Если это было сказано относительно вина, то он был прав. Кантра отпила еще глоток, прищурив глаза от удовольствия.
      – Мой друг вел-Анбрек, многие годы бывший моими глазами и ушами в башне Озабэй, разнюхал, что я попаду в руки лица, которое он определил как агента Института Танджалира, – тихо сказал ученый дэа-Сил. – Потому меня немало позабавило его предложение передать меня в руки другого такого агента. – Он отпил вина. – Он сказал, что присутствие солдата Артикула М убедило его, что вы, пилот – меньшее из трех зол, и потому он постарался организовать нашу встречу.
      Он сделал еще глоток вина, и Кантра сделала то же, следя затем, чтобы ничего не выразить ни лицом, ни жестом.
      – Ясно, – пробормотал Лиад дэа-Сил, чуть улыбаясь. – Но ведь у вас должен был быть заказчик, милая моя.
      – Был, – коротко ответила она. – Моим заказчиком был М. Джела Гвардеец Грантора. Наше соглашение заключалось в том, что я буду обеспечивать ему прикрытие, пока он добудет обновленный вариант вашей работы из компьютера башни Озабэй. Когда он узнал, что ему предлагают вас – надо полагать, с вашей работой у вас в голове, – он изменил план. – Она снова пригубила вино. – Он отправил вас сюда, и, на мой взгляд, здесь мое участие заканчивается.
      – А! И тем не менее вы здесь.
      – Да, – согласилась она и вздохнула. – Джела попросил меня привезти кое-что из его вещей капитану Веллику. Это поручение также было выполнено. В настоящий момент меня задержали здесь вопреки моей воле, и я отнюдь не рада этому обстоятельству.
      – А ваши планы? – тихо спросил старый ученый. – Простите, если я чрезмерно любопытствую. Вы вернетесь в Институт Танджалира?
      – Моя линия была отредактирована много лет назад, сударь. С тех пор я жила тихо, стараясь избежать внимания директоров. Вот к чему я намерена вернуться, как только капитан Веллик позволит себе понять, что ему от меня больше ничего не нужно.
      Наступила короткая пауза, пока ученый пил вино. Оранжевая кошка, которая спокойно сидела у него на коленях, внезапно встала во весь рост, спрыгнула на пол и направилась к Кантре. Дружелюбно толкнувшись в колено женщины, она прыгнула к ней на руки.
      – Прошу прощения за то, что не вернул ее сразу же, – сказал Лиад дэа-Сил. – Ваша кошка была для нас утешением, пилот.
      Она подняла голову от кошки, которой почесывала угловатую оранжевую голову:
      – Моя кошка?
      – Так утверждал М. Джела. Если вы вдруг забыли, то ее зовут Удача.
      Кошка мурлыкала. Громко. «Удача», – подумала она. Действительно очень хорошее имя для кошки.
      – Тор Ан! – позвал ученый. – Прошу вас подойти к нам.
      Шорохи и движение теней возвестили о появлении паренька из кухни.
      – Да, мастер?
      – Вы не могли бы рассказать пилоту про те детали миссии М. Джелы, которыми он счел разумным поделиться с вами?
      – Конечно. – Он повернулся к Кантре. – Я спросил Джелу, почему он притворяется (не очень успешно) кобольдом. Он сказал, что вы с ним охотитесь за некими модернизированными и расширенными уравнениями, которые нужны, чтобы выиграть войну. Он сказал, что вы – доброволец, прошедший процедуру, позволившую вам принять как истину некие вещи, каковые при обычных обстоятельствах вы отвергли бы как лживые. Он дал мне копию уравнений в том виде, какой у него имелся, с пометками… – тут он бросил взгляд на старого ученого, неподвижно сидящего в кресле и слушающего его рассказ, – … которые я передал мастеру.
      Он сделал паузу, дожидаясь. какого-нибудь знака от нее – по крайней мере так ей показалось. Она наклонила голову.
      – Да, – продолжал он и откашлялся. – Потом он сказал, что… что безопасность галактики зависит от вас сдной и что он не пожелал бы, чтобы кто-то кроме его верного и отважного друга нес такое бремя.
      – Джела сказал это? – Она воззрилась на него, и ее пальцы застыли в шерстке на кошачьей голове. – Он вас разыгрывал, пилот. Не сомневайтесь.
      – Со всем моим уважением, я так не думаю. Казалось… Мне казалось, что его долг тяжело лежал на нем, и он пожелал привлечь меня к своему делу. Времени было мало, так что вряд ли мне было рассказано все, что ему… или вам было известно. Но я полагаю, что немногое, мне сообщенное, – правда.
      Ученый кашлянул, заставив ее снова поглядеть на него:
      – Как вам сказал Тор Ан, у меня имеются аннотированные уравнения, которые М. Джела предоставил мне как доказательство своих благих намерений, – сказал он. – Эти аннотации, если мне будет дозволено высказаться, просто поражают. В них видны глубина понимания и интуиция, которые изумляют и радуют. Могу ли я узнать, были ли эти прозрения вашими?
      – Не моими, – ответила она. Кошка с силой боднула головой ее пальцы. – Джела годами изучал ваши работы, ученый. Это – его заметки.
      Она почесала оранжевое ушко, пробудив бурю басовитого мурлыканья.
      Старик откинулся в своем кресле.
      – Тогда я ощущаю его потерю еще острее.
      Он вздохнул и допил свое вино. Тор Ан скользнул к нему и принял пустую чашу.
      – Еще, мастер?
      – Нет, малыш, спасибо.
      – Пилот?
      – Спасибо вам, пилот, но нет.
      Кантра вручила ему свою чашу и вздохнула, когда кошка свернулась у нее на коленях, продолжая громко мурлыкать.
      – Есть несколько вещей, которые мне хотелось бы с вами обсудить, пилот, – сказал ученый и сразу перешел к делу, не дав ей возможности отказаться. – Во-первых, тот факт, что разум, понявший мою работу столь полно, сообщил нам, что вы – определитель судьбы галактики. Судьба галактики, как считает наш добрый друг капитан Веллик, должна будет решиться очень скоро. Чего он не говорит, но что, как я полагаю, занимает его мысли, – это то, что эта судьба будет благоволить скорее не нам, а врагу. При таких обстоятельствах я склонен считать утверждение М. Джелы весьма весомым.
      Кантра сидела с теплой кошкой на коленях и изо всех сил старалась казаться терпеливой, усталой и вежливой. Ученый дэа-Сил еще раз улыбнулся.
      – Вы как-нибудь должны будете рассказать мне, почему вашу линию отредактировали, пилот.
      Его улыбка погасла.
      – Второй вопрос – это тот, который я надеялся поставить перед разумом, создавшим эти замечательные аннотации. Поскольку это больше невозможно, то я, с вашего позволения, поставлю его перед вами, его напарницей и тем человеком, кому он поручил судьбу галактики. Оказалось, что я не могу доработать необходимые уравнения с необходимой точностью. Я хотел бы узнать, не можете ли вы…
      Прозвучал колокольчик, и старый ученый поднял руку, пока Тор Ан шел к двери и открывал ее. Там последовали короткие неслышные переговоры, после чего юноша вернулся и виновато поклонился. Однако Кантра уже встала и переложила кошку на освободившееся кресло.
      – Капитан Веллик прислал за вами сопровождение, пилот, – сказал Тор Ан.
      – Спасибо вам, пилот, – ответила она, изо всех сил цепляясь за вежливость и цивилизованность. Она поклонилась старому ученому. – Я сожалею, что не могу вам помочь, сударь.
      – Возможно, позднее, – отозвался старик. – Вы заберете кошку?
      Она посмотрела на обсуждаемое животное. Янтарные глаза щурились на нее.
      – Пусть она пока побудет у вас, – сказала она и повернулась к двери, у которой ее дожидался солдат.
 
      – Просто кое-какие формальности, пилот, – сказал капитан Веллик, отрывая взгляд от экрана. – Я вас долго не задержу.
      – Формальности, – повторила она, заставив свой голос звучать с легким любопытством и не спросив, будет ли она потом предоставлена самой себе.
      – Садитесь, – предложил он, снова переведя взгляд на экран.
      Кантра тихо вздохнула и села на стул пониже других, который, к ее удовольствию, позволил ее ступням касаться пола. Веллик ввел еще несколько команд, а потом развернулся и что-то ей бросил, быстро и с силой.
      Она инстинктивно поймала брошенный предмет – и только тогда увидела, что это книжка Джелы. Ее пальцы с силой сомкнулись на переплете, и она обожгла капитана возмущенным взглядом.
      Веллик ухмыльнулся.
      – Он сказал, что вы чертовски быстры и ничто не застает вас врасплох, – объявил он так, словно только что получил подарок.
      Кантра со вздохом положила книжку себе на колени, заставив ладонь спокойно лечь сверху.
      – Это и были упомянутые формальности?
      – Часть их, – ответил он и притянул себе какой-то файл из беспорядка на столе. – А вот и остальные. – Он раскрыл файл. – Оказалось, что Джела назвал вас ближайшей родственницей. – Он поднял глаза и встретился с ней взглядом, хотя она ничего не сказала. – Вы правы в том, что артикульные солдаты не имеют родственников в обычном смысле этого слова. Однако соответствующие правила существуют, и решение предстоит принять мне, так что я решил выполнить его пожелание. – Он снова перевел взгляд на файл. – Как ближайшей родственнице, вам причитаются определенные денежные средства: надбавки за риск, боевые и тому подобное.
      – Я не… – начала Кантра, но Веллик продолжил говорить, словно она не произнесла ни слова.
      – Далее есть еще это…
      Ей в руки полетело еще что-то. Кантра выхватила брошенный предмет из воздухе, пощупала – и потрясенно подняла вверх.
      – Ключ к кораблю? У меня есть корабль, капитан.
      – Теперь у вас их два, – сообщил он ей, закрывая файл и передвигая его к ней по крышке стола. – И это тоже ваше.
      Она посмотрела на папку.
      – А что это?
      – Послужной список. Генная карта. Выговоры. Пара бумаг от некоторых его командиров.
      – А зачем мне это нужно? Веллик пошевелил плечами.
      – Не знаю, нужно ли вам это, пилот, и, откровенно говоря, это меня не волнует. Джела хотел, чтобы вы это получили, и вот этоменя волнует. А что вы с этим сделаете – вам решать. – Он порылся на столе, вытащил конверт и положил его поверх файла. – И это тоже.
      Кантра вздохнула.
      – А это что?
      – Копия какого-то письма, на котором написано ваше имя. Не знаю, о чем он думал, записав все шифром. – Он бросил на нее быстрый, непонятный взгляд. – Ваша копия расшифрована. Терпеть не могу искушать человека взломать шифр.
      – Я…
      – Деньги переведены на счет вашего корабля. Относительно этого корабля: его мозг последние несколько лет держали в сумеречном состоянии. Сейчас им занимается бригада. Должен быть готов к пробному полету послезавтра.
      – Я…
      – Вы идете к себе на квартиру, – сказал он, снова поворачиваясь к экрану. – Квинц!
      Дверь открылась и явилась капрал.
      – Проводите пилота йос-Фелиум в предоставленное ей помещение, Квинц, – сказал он, не поворачиваясь. – Тот же режим, что и раньше.
      – Есть, сэр. – Квинц перевела взгляд на нее. – Идемте, пилот.
      Кантра глубоко вздохнула, усилием воли справляясь с острым раздражением. Она встала, забрала конверт и папку, повернулась, отрывисто кивнув Квинц, и прошла мимо нее.
 
      Великое Плетение было почти завершено. Теперь они ждали Знака – момента, который даже лучшие из прогнозистов Тринадцати не могли предсказать, только были согласны, что наступит он скоро. Скоро.
      Зависнув над базой, Льют рассматривал порядок и тенденции пространства и времени. Скоро все изменится, за исключением, возможно, линий силы. Хотя если айлохины победят, линии тоже уйдут, съеживаясь в потоках враждебного…
      Линии вспыхнули, засверкали. Льют бросил вопрос, уловил ответ – и открыл путь, следуя за гостем к астероиду.
      Они возникли мгновенно: дама, окруженная безжалостной силой, и ее подчиненный, с дрожью скорчившийся у ее ног. Неясыть оторвалась от своей работы, отставила ткацкий станок и встала. Льют, знавший их гостью по прежним временам, держался в тени и счел разумным не проявляться целиком.
      – Приветствую, сестра, – спокойно сказала Неясыть. – Это неожиданный визит.
      Вторая дама взмахнула сверкающей рукой, отметая вежливые фразы.
      – Вы заключили пакт с доминантой Руула Тайазана?
      – Действительно, Тринадцать заключили договор о взаимной поддержке с Руулом Тайазаном. Его доминанта, однако, уничтожена.
      – О нет, ничуть – но сейчас не до этого! Ты уже поняла, сестренка, как нас провели? Ты видела событие огромного масштаба, которое надвигается на эту вероятность?
      Неясыть наклонила голову.
      – Конечно. Работа айлохинов продолжается и с ходом времени идет все быстрее. День близок. Мы все это знаем.
      – А знали ли вы, – прошипела та, – что мы запертыв этой вероятности? Что линии силы сделали закрепленными и неподвижными с помощью какой-то невообразимой уловки, тогда как удача кружит, как ей заблагорассудится, скрывая всех и вся по другую сторону события?
      – О! – Леди Неясыть улыбнулась. – Да, мы это обнаружили.
      – И тем не менее Руул Тайазан и его доминанта не были уничтожены!
      Дама сделала движение, и леденящий ветер пронесся по астероиду, замораживая камень, станок и… Неясыть подняла руку и пригладила его, превратив в нежный, теплый ветерок.
      – Провели нас или нет, – мягко проговорила она, – не имеет значения. Остается наше соглашение и тот Момент, который так занимает всех нас – и который наверняка уже догнал бы нас, будь линии текучими и податливыми. Однако, как ты знаешь, удача неподвластна даже айлохинам. То, что делает нашего врага слабее, должно делать сильнее нас.
      – Непродуманное утверждение, – отрезала вторая дама. – Призывать удачу в таких масштабах, закрепить линии и лишить нас возможности уйти в более благоприятную вероятность…
      – Мы связаны, – безмятежно прервала ее леди Неясыть. – Это верно. Ты хотела еще что-то обсудить, сестра?
      Посетительница вспыхнула и растаяла. Льют распахнул путь и постарался сделаться как можно меньше – и все равно ее энергия обожгла его, когда она проходила мимо. Он закрыл щиты и упал в астероид, материализовавшись со сдавленным криком. А потом вздохнул, когда его госпожа остудила боль и залечила раны и ушибы.
      – Будет ли она, – спросил он, – соблюдать соглашение?
      – У нее нет выбора, – ответила Неясыть, возвращаясь в свой альков и притягивая к себе ткацкий станок.
      – Она в состоянии уничтожить Руула, – не успокоился он.
      – В состоянии, – безмятежно согласилась она, – но для этого ей придется разыскивать его среди удачи. И я не сомневаюсь в том, что удача ей помешает.
 
      Кантра со вздохом закрыла папку и откинулась в кресле, растирая заболевшую шею. Глубины! Похоже, этот человек попадал в неприятности каждый день своей жизни! Выговоры составляли стопку толщиной в ее большой палец. И благодарности тоже. Он был Героем один раз, получал командование дюжину раз – и неизменно ухитрялся добиться понижения обратно до комфортного уровня. Его последнее повышение – до командира звена и капитана – продержалось больше полудюжины лет только потому, решила Кантра, что ему предоставили свободу исполнять приказы так, как он сам сочтет нужным.
      Благодарности и выговоры, протоколы о нарушениях, которые приводили его на гауптвахту, сплетались в некое повествование, словно Джела из папки был персонажем рассказа, причем этот рассказ только какими-то точками соприкасался с человеком, которого она знала, а в остальном был полностью вымышленным. Не то чтобы она не могла себе представить, чтобы Джела стал драться с целым взводом солдат – и выиграл бой! – но улыбка и незамутненное наслаждение, ощущавшееся в нем, когда он нарывался на неприятности или устраивал Их – этого в бумагах не чувствовалось. Потому что Джела, подумала она, был создан, рожден и обучен сражаться и уничтожать – и он любил свое дело. Для этого он тоже был создан.
      Генная карта! Глубины… Военная тайна, иначе и быть не может. Она заполучила формулу для создания своей собственной армии из солдат Артикула М – и Джела хотел, чтобы эта формула у нее была! Об этом следовало поразмыслить, потому что у Джелы всегда были основания для того, что он делал. Почему Веллик решил передать ей столь важные сведения – еще одна загадка. Хотя он мог счесть, что тут нет ничего дурного, поскольку М – это прошлое, и им на смену давно пришел Артикул Э.
      Она отодвинула папку и посмотрела на конверт. Письмо, как сказал Веллик, написанное шифром, который она, как от нее ожидают, не станет пытаться взламывать. И это от Джелы, у которого всегда были основания для того, что он делал.
      Ее рука задержалась над конвертом. У нее дрожали пальцы. С одной стороны, ей хотелось – Боги Глубин, как же ей хотелось! – прочитать то, что он хотел ей сказать, прямо и намеренно. С другой стороны…
      «Необходимость корабля, пилот!» – прошептал его голос у нее в ушах. Она сделала вдох, который ей самой показался похожим на рыдание, схватила конверт и извлекла из него один листок с расшифрованной машиной копией.
 
      Частное сообщение пилоту Кантре йос-Фелиум
      Примерно сейчас, если я правильно рассчитал время, ты уже начала гадать, о чем я думал, увеличив груз корабля четвертью тонны распечаток. Назови это причудой старого солдата. Я солдат, и потому никогда особо не задумывался о том, что будет после моей гибели. Но я прошу тебя, если ты готова пойти мне навстречу, пилот, – я прошу тебя носить меня в той долгой и глубокой твоей памяти, где ты носишь Гарен. Может быть, файлы в этом помогут, может – нет. Я могу только передать тебе то, что у меня есть, и надеяться.
      Я подумал, что должен принести тебе извинения – больше извинений, чем мне осталось времени произносить. Солдат исполняет свой долг, а мой заставил меня изменить ход твоей жизни, чего мне ни в коем случае не следовало делать. Просить тебя погибнуть ради моего задания – это было неправильно и непростительно.
      Сейчас настает решительный момент – дальше продолжать войну будешь ты. Я знаю, что ты будешь настолько сильной, храброй и стойкой, насколько понадобится. Я знаю, что ты победишь. У врага нет ни одного шанса.
      А теперь я заткнусь, пока ты не рассердилась.
      Помни меня так долго, как сможешь, Кантра.
      Я сделаю то же для тебя.
      Джела.

25. Солсинтра