Теперь ее главной задачей была борьба с Бонапартом, и действовала лига в тесном сотрудничестве с министерством иностранных дел и военным министерством. Секретная работа, которую осуществляли Колин, Джарред и Суссекс, велась под патронажем руководства Королевской военной коллегии и лично подполковника Гранта. Сам Грант собирал данные о военных действиях на Пиренейском полуострове, а Джарред, Колин и Суссекс занимались информацией более широкого охвата. Она анализировалась, шифровалась и дешифровывалась и включалась в состав донесений, которые ложились на стол отца Гриффина, герцога Уэймота.

Когда Гриффин стал национальным героем, принц-регент и премьер-министр предложили ему выйти в отставку с действительной службы в кавалерийском полку, и он согласился. Но отставка не означала уход от борьбы с врагом. И тогда как звание национального героя сделало его знаменитым, остальные «свободные братья» оставались по-прежнему не известными никому, кроме ближайших соратников.

Видное положение, которое занимали в обществе Джарред, Гриффин и Суссекс, требовало от них исполнения множества общественных обязанностей и большей щепетильности, чем от остальных членов лиги. Так, они не имели права финансировать и планировать акции тайной войны против Бонапарта, но, несмотря на это, были активными ее участниками. Все трое продолжали время от времени ездить на континент с важными поручениями. Только Колин, будучи всего лишь не особенно богатым виконтом, а потому не слишком заметной фигурой, мог действовать свободнее и рискованнее.

Но все изменилось, когда Колин женился на богатой наследнице. После того как вступили в брак двое из членов лиги, ей потребовались свежие силы. Пока Гриффин сражался в своем кавалерийском полку на Пиренейском полуострове, Джарред и Колин приобщили к своей деятельности Суссекса. Позднее, пока Колин совершал свадебное путешествие, остальные вовлекли Баркли и Кортленда. Таким образом, общество со вступлением в него еще двух новых членов – Джонатана Маннерза, одиннадцатого герцога Баркли, и Александра, второго маркиза Кортленда, – несколько расширилось. Но Джарред, Гриффин и Колин могли быть спокойны за сохранность своих секретов: новенькие были вполне надежными людьми.

Баркли и Кортленд вскоре частично разгрузили Колина, взяв на себя ряд его обязанностей. А Суссекс и Джарред совершали все секретные поездки, чтобы женатые члены лиги могли, оставаясь в Лондоне, заниматься общественными делами и уделять больше времени молодым женам.

Суссекс провел предыдущие два дня во Франции, выполняя очередное тайное задание. Он рассчитал время так, чтобы непременно успеть на бал, который ежегодно устраивала его мать. Гриффин и Баркли видели его на этом балу. Но ни Суссекс, ни Джарред до сих пор не объявились в клубе.

Джарред хотя бы прислал записку, что задержится. А о Суссексе вообще не было ни слуху ни духу. Это было на него не похоже и потому вызывало тревогу.

– А ты уверен, что видел именно Дэниела на балу у герцогини? – спросил Гриффина Колин.

– Абсолютно, – ответил тот.

– Говоришь, там была уйма народу? – Колин принялся по примеру Джарреда расхаживать взад и вперед по комнате.

– Просто тьма. – Гриффин хмуро взглянул на Колина. – Я за весь вечер так и не смог вас разыскать.

– Это потому, что нас с Джиллиан не пригласили, – ответил Колин.

– Как это – не пригласили? – удивленно воскликнули Кортленд и Баркли.

– Я всего лишь виконт.

– Да там были дюжины виконтов и виконтесс, – возразил Баркли.

– И твоя семья – одна из старейших и уважаемых в Шотландии, – добавил Грифф. – Грантемы и Макелриты получили свои титулы еще во времена Макбета.

– Это так. Но все это шотландские титулы, а разве англичане когда-нибудь – я не говорю о присутствующих – уважали шотландские титулы? – спросил Колин, по привычке грассируя. – Кроме того, всем известно, что за этими титулами нет ни гроша.

– Это когда-то так и было, – напомнил ему Гриффин. – Но твоя работа и женитьба на Джиллиан дали тебе возможность подкрепить титул деньгами. Большими деньгами. – Грифф провел рукой по волосам. Колин женился на Джиллиан Дэвис, дочери барона Картера Дэвиса, владельца льняных мануфактур, нескольких кораблей и приносящих баснословную прибыль торговых путей по всему миру. Отец Джиллиан стал одним из богатейших людей Англии, и за заслуги перед короной ему был пожалован титул барона. Но до сих пор его жену и дочь не слишком-то привечали в высшем свете.

– Конечно, одни только деньги для вдовствующей герцогини Суссекс мало что значат, ведь она всегда отличалась страшным снобизмом. Но не беспокойся ты из-за этого. Ты оказался в неплохой компании. Меня с Алисией пригласили потому только, что я герой сражения при Фуэнтес-де-Оньоро и его высочество наградил меня титулом герцога. – Он пристально взглянул на друга, пытаясь прочесть его сокровенные мысли. – И потом, узнай Дэниел, что его мать не включила тебя в список приглашенных, он пригласил бы тебя сам.

– Да знаю я, – рассмеялся Колин. – И не нуждаюсь в утешении, Грифф, можешь мне поверить. Мне приятней провести спокойный вечерок вдвоем с Джиллиан, чем продираться сквозь толпу светских львов и львиц во дворце Суссексов. И можешь быть уверен, что и Джиллиан чувствует то же самое.

Когда-то пренебрежение герцогини задело бы Колина, но теперь он совсем не чувствовал себя обойденным. Жаль только, что Дэниел расстроится, когда узнает, что его мать проявила неуважение к одному из его друзей. Но близилась первая годовщина их с Джиллиан свадьбы, а они испытывали слишком большое удовольствие от общества друг друга, чтобы страдать оттого, что пропустили главное светское событие года.

– Если Джиллиан и презирает что-то, так это снобизм, который царит в кругу герцогини.

Гриф вскинул руки в знак того, что сдается.

– Зато мы с Дэниелом нуждаемся в утешении. Считай себя счастливчиком, потому что твоя теша не вхожа в кружок герцогини, как моя, – улыбнулся он. – Мы с Алисией тоже предпочли бы остаться дома, как и вы с Джиллиан, да и Дэниел не любитель суеты, но… ему не повезло. Герцогиня – его мать. Он никак не смог бы отвертеться.

– Не представляю, как можно, вернувшись из подобной поездки, явиться прямиком на бал! – кивнул Колин.

– Со мной все то же самое, – мрачно заявил Джонатан. – Тетка не простила бы мне, не приди я на ее праздник. А если тетка расстроится, моя мать тоже расстроится. Эти две сестрицы похожи, как две горошины в стручке, и вместе они способны сделать мою жизнь невыносимой.

«Свободные братья» в самом деле, чувствовали себя братьями, но из них в родстве состояли только Суссекс и Маннерз. Их матери были сестрами. Мать Дэниела вышла замуж за герцога. Мать Джонатана – за младшего сына графа. До тех пор пока Джонатан неожиданно для себя не унаследовал титул своего дяди, он был всего лишь бедным кузеном, и тетка ограничивала его общение с собственным сыном.

Герцогиня позаботилась, чтобы Джонатан и Дэниел учились в разных школах. Джонатана отправили в Найтсгилд-Скул вместе с Гриффином, Колином и Джарредом, а Дэниел по примеру отца пошел в Итон. К счастью для Джонатана, Дэниел сам изо всех сил стремился к общению с ним и щедро платил Джонатану за сведения о Лиге свободных братьев. Джонатан спал на соседней с Джарредом кровати и неоднократно слышал обрывки разговоров о таинственной лиге и трех мальчиках, которые создали ее по образцу Круглого стола короля Артура. Он охотно делился информацией с Дэниелом, за что Дэниел отсыпал ему пригоршнями монеты и безделушки. Подвиги лиги вызывали восторг в кузенах, и оба мальчика мечтали сделаться ее членами.

На это потребовались годы, но вот, наконец, Суссекс и Баркли были приняты в общество и получили секретные прозвища. Так, Шеппердстон назывался Мерлином. Эйвон был Ланселотом, Грантем – Галаадом. Суссекс стал Артуром. Баркли сделался Бедивером, а Кортленд – Тристрамом.

– Как подумаю об этом, просто в дрожь бросает, – произнес Алекс.

– Знаю. Я же сам там побывал, – сказал Колин. – Уже сбился со счета, сколько раз, и даже если все проходит гладко, преодолеть одно только расстояние до побережья Франции и назад за два дня – это, я вам скажу, не шутка.

– Дэниелу пришлось гнать так, словно его преследовал весь ад, чтобы только успеть вовремя на маменькин праздник. Опоздать было никак нельзя. Он ведь герцог, и бал должен был состояться в его доме. – Грифф широко улыбнулся. – Представьте себе, как он плутал между экипажами, чтобы подъехать к собственному дому. Нет ничего странного в том, что он проспал.

За их спинами раздался протестующий возглас, и четверо «свободных братьев», обернувшись, увидели стоящего в дверях Джарреда.

– Шеппердстон!

– Я задержался вовсе не потому, что проспал, – возмущенно произнес Джарред. – Я вообще не ложился этой ночью и опоздал всего на четверть часа.

– Мы говорили о том, что проспал Суссекс, – сказал Колин. Он подошел к столику с кофе, наполнил чашку из серебряного кофейника и вернулся с ней к Джарреду. – А вовсе не о твоей бессоннице. – Он протянул Джарреду чашку. – Выпей-ка, а то вид у тебя в самом деле неважный.

И это было правдой. Карие глаза Джарреда покраснели, под ними залегли темные круги.

– Спасибо, – сказал он, с благодарностью принимая кофе.

– А чем ты занимался, Шеппердстон? Заглянул на бал к герцогине, а потом вернулся домой и засел за почту? – осведомился Баркли.

Джарред покачал головой:

– Не угадал. В отличие от всех вас я отклонил приглашение. – Он с улыбкой встретился глазами с Колином. – Как прошел праздник у ее светлости? Ты хорошо провел время с твоей очаровательной виконтессой?

– Мы просто отлично провели время, но только не во дворце Суссексов, – ответил Колин.

– Вы не пошли на бал? – нахмурился Джарред. Ежегодный бал герцогини был гвоздем сезона. Никому не приходило в голову отказаться от приглашения, кроме завзятых холостяков наподобие Джарреда, которым не нужно было завоевывать симпатию герцогини для того, чтобы укрепить свое положение в обществе. Напротив, постоянные отказы Джарреда почтить своим присутствием балы герцогини Суссекс делали его все более желанным гостем в лондонских салонах.

– Колин остался дома с Джиллиан, – ответил Грифф, чтобы избавить друга от повторных объяснений.

– Почему? – спросил Джарред. – Она, часом, не заболела?

– Нет, она прекрасно себя чувствует, – сказал Колин.

– Тогда какого черта ты не повел ее на бал к герцогине? Джиллиан там понравилось бы. Это самый грандиозный бал сезона и самый изысканный.

– Слишком изысканный, – ответил Колин.

Джарред нахмурился.

– Колин и Джиллиан не получили вовремя приглашений, – уклончиво ответил Грифф.

– Это почему? – Джарред посмотрел на кресло, в котором обычно располагался Суссекс.

Джонатан перехватил его взгляд.

– Ведь ты знаешь герцогиню…

– Да, я знаю герцогиню, – вздохнул Джарред. – Потому-то я и отказался. Она приглашает меня на свои торжества только потому, что я не женат и могу составить пару юным барышням, которым она покровительствует.

– Она приглашает тебя потому, что ты считаешься неуловимым, – поправил Алекс. – И она хочет во что бы то ни стало заполучить тебя.

– Она неплохо сохранилась, – сказал Джарред, делая вид, что не совсем верно его понял. – Но, на мой вкус, она все же старовата и чересчур деспотична. Она занимает более высокое положение в свете и никогда не позволит мне забыть об этом.

Кортленд даже поперхнулся кофе при мысли о том, что герцогиня Суссекс может разделить с кем-то ложе, пусть даже с Джарредом. По его мнению, рождение Дэниела было результатом непорочного зачатия.

Джарред взглянул на Колина и не смог удержаться от того, чтобы подколоть его.

– А ведь когда-то нас обоих считали неуловимыми. Очевидно, герцогиня решила наказать тебя за то, что ты связал себя брачными узами без ее помощи и одобрения, не то непременно пригласила бы тебя.

– Я предпочел брак с Джиллиан приглашениям герцогини, – хмыкнул Колин.

– А я предпочитаю оставаться свободным, – подмигнул Джарред Баркли и Кортленду. – В отличие от этих двоих, которые, конечно же, ухватились за ее приглашения и вчера вечером отважились шагнуть в пасть ко льву. – Он отхлебнул кофе и обвел взглядом присутствующих. – А я вот сидел дома и почти всю ночь занимался дешифровкой.

– И как, все успел? – спросил Колин.

– К сожалению, мне помешали. – Но Джарред не стал рассказывать подробностей, а друзья не стали его выспрашивать.

– Я полагал, донесения следует сегодня же утром передать в военное министерство, – осмелился напомнить Грифф.

– Так и есть. – Джарред повернулся к Колину: – Как ты думаешь, Джиллиан согласится?..

Вскоре после свадьбы Колин случайно узнал, что его молодая жена весьма искусна в разгадке всяческих головоломок, а также в дешифровке секретных кодов, и Джарред ничего не имел против, чтобы обращаться к Джиллиан за помощью в случае необходимости. Он ни минуты не сомневался в ее надежности.

– Она будет только рада помочь, – улыбнулся Колин.

Это была чистая правда. Жена Колина не знала истории создания Лиги свободных братьев и не была в курсе всей ее деятельности, но знала, что ее муж и его друзья занимаются серьезными и важными делами, связанными с войной на континенте. У Джиллиан был подлинный талант к расшифровке цифровых кодов. И она скорее умерла бы, чем предала мужа или другого члена лиги. За несколько месяцев Джиллиан сделалась тайным оружием Лиги свободных братьев и была счастлива, что имеет возможность внести свой вклад в борьбу с Бонапартом.

Джарред достал из кармана сюртука ключ от ящика стола.

– Бумаги я запер в верхнем ящике. – Он протянул ключ Колину. – Буду очень тебе признателен, если ты сам возьмешь их и передашь виконтессе. Позже я забегу к вам и заберу их по пути на встречу со Сковеллом. Скажи Хендерсону, что это я тебя послал.

Колин, кивнув, спрятал ключ в карман.

– Ну, так что же? – продолжал Джарред. – Где же, в самом деле, Суссекс? Хотелось бы узнать, почему он не пригласил Колина с его виконтессой на бал, а также послушать его отчет о проделанной работе.

– Не тебе одному этого хочется, – заметил Гриффин. Джарред сдвинул брови.

– Видишь сам, что Дэниела пока нет, – добавил Кортленд. – Последнюю четверть часа мы ожидали вас обоих.

– Прошу прощения за опоздание, – сказал Джарред. – Но возникло одно непредвиденное обстоятельство. И я написал его светлости… – он кивнул на Гриффа, – что меня задержало неотложное дело. Но Суссекс, по-видимому, не прислал никакой записки?

Грифф покачал головой. Он и Суссекс являлись самыми титулованными членами лиги, но Джарред был лидером, и оба герцога признавали его превосходство.

– Пока нет.

– Вы виделись с ним?

– Только прошлой ночью, – объяснил Грифф. – И то я видел его лишь мельком, в толпе гостей. Но пока я к нему пробирался, он исчез. – Он повернулся к Джонатану. – Вот и Баркли тоже его видел.

– Значит, он, по крайней мере, вернулся благополучно, – облегченно вздохнул Джарред. Он очень не любил посылать с секретными поручениями герцога Суссекса – случись с ним что, так потом хлопот и объяснений не оберешься.

– На этот счет ты можешь быть спокоен, – кивнул Грифф. – В Лондон его сиятельство вернулся целым и невредимым.

– Но где же он тогда? – спросил Джарред, обводя взглядом присутствующих.

– Никто не знает. Разве что проводил какую-нибудь леди домой после бала и остался у нее на ночь, а потом проспал, – ответил Баркли.

– Надо узнать, – решил Джарред. – У меня сегодня утром очень жесткий график. Возникли личные дела, не терпящие отлагательств. Через несколько часов я встречаюсь в военном министерстве с людьми, которым должен представить подробную информацию о перемещениях французских войск на побережье. – Он залпом допил кофе и поставил пустую чашку на серебряный поднос. – Поскольку нам нет смысла здесь задерживаться, давайте попробуем отыскать нашего странствующего Короля Артура прежде одиннадцати.

– С чего начнем? – спросил Кортленд.

– С чего угодно, только не с мадам Теодоры, – ответил Джарред.

– Почему? – спросил озадаченный Баркли. Все знали, что заведение мадам Теодоры было некогда излюбленным местом развлечений «свободных братьев».

– Потому что туда я направляюсь сам, – ответил Джарред. – Вечером снова встретимся здесь в обычное время.

– Ладно, – произнес Колин вслед покинувшему комнату Джарреду. – Наш Мерлин спешит по личному делу, не терпящему отлагательств.