Глава 13

Утром в понедельник Оливия сидела за своим столом в строгой, наглухо застегнутой белой блузке, когда в комнату с широкой улыбкой вошел Льюис.

— Доброе утро, Оливия, — бодрым голосом приветствовал он ее. — Чудесный день, не правда ли? Кофе можешь не делать, я завтракал с матерью. Кстати, о матери. — Он наклонился над ее столом. — Мама приглашает тебя на ленч. С тобой все в порядке, Оливия?

— Мм…

— И не пытайся увильнуть от этой встречи, — сухо посоветовал Льюис. — Завтра, через три дня, через неделю тебе все равно придется это сделать.

Нервы Оливии были на пределе. Показавшиеся ей бесконечными выходные, мысли и сомнения, одолевавшие ее, несмотря на все попытки отключиться, разговор с матерью и данное ей обещание — все это привело к тому, что сегодня утром Оливия чувствовала себя совершенно разбитой.

— Во-первых, со мной все в порядке. Во-вторых, я не собираюсь увиливать от встречи с твоей матерью.

— Хорошая девочка. — Синие глаза окинули ее с головы до ног. — Ты же хорошая девочка, послушная, да? Или только прикидываешься такой? — В его голосе зазвучали игривые интонации. — В любом случае я уверен, что ты понравишься моей матери.

С этими словами Льюис зашел в свой кабинет и закрыл дверь, а Оливия вспомнила ехидное замечание Дины о том, что она выглядит как учительница. Утром у нее мелькнула мысль распустить волосы, сделать макияж поярче и надеть что-нибудь понаряднее и “помолодежнее”, но она сразу же отбросила эту глупую идею. И напрасно. Оливии остро захотелось выглядеть этим утром мягче, изящнее, женственнее. Она не была уверена, что в этом суровом, почти бесполом имидже произведет хорошее впечатление на миссис Альтман.

— Оливия? Резко повернув голову, Оливия увидела, что Льюис стоит прямо у ее стола и протягивает ей лист бумаги.

— Здесь названия трех рекламных агентств в Мельбурне, которые мне порекомендовали компетентные люди. Будь добра, свяжись с ними и назначь встречи на следующей неделе: в среду днем и в четверг утром и днем. Мы вылетим в Мельбурн первым рейсом в среду, чтобы не попасть в час пик. Да, закажи машину и номер на двоих в отеле на одну ночь. Мы вернемся в четверг вечером.

Выслушав эти распоряжения, Оливия заметила, что беззвучно открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Прости, ты сказал, заказать номер на двоих? произнесла она хрипло и откашлялась. — Ты имел в виду только один номер, где мы остановимся вдвоем?

— Конечно.

— Конечно? — Изумлению Оливии не было предела.

— Я рад, что ты со мной согласна. Зачем тратить деньги на два номера, если мы все равно будем спать в одной постели, не так ли? Ведь ты согласилась на продолжение нашего романа, да, Оливия? А Мельбурн не офис, так что я учел все твои условия.

— Да. Да, конечно. — Оливия никак не могла сосредоточиться. Ее мысли уже были в номере мельбурнского отеля, на широкой кровати…

Приказав своим мыслям покинуть кровать и вернуться в офис, Оливия увидела прямо перед собой самодовольно ухмыляющегося Льюиса. Ей захотелось как следует его шлепнуть. Зачем он это делает с ней?

Она любит и хочет его. При виде Льюиса в ее теле срабатывает какое-то невидимое реле, в результате чего учащается сердечный ритм, тело наполняется жаром, а перед глазами плывут круги.

— Кстати, зная твою экономность и отдавая ей должное, все-таки прошу заказать билеты в бизнес-класс. Очень не хочется сидеть плечом к плечу с каким-нибудь незнакомцем, особенно когда рядом будешь ты…

— А?..

— Естественно, ты тоже летишь бизнес-классом, и место твое будет рядом с моим. Понятно? Не хочу, чтобы в течение всего полета внимание моего личного помощника занимал какой-нибудь неряшливый коммивояжер.

Он снова скрылся в своем кабинете, оставив Оливию в полном замешательстве. Она уже жалела, что сунулась к нему со своей благодарностью за отца. И вовсе он не такой добрый и благородный! Он все подстроил, чтобы добиться ее расположения и соблазнить.

Добрые и благородные рыцари не прибегают к подкупу и шантажу! А как иначе можно расценивать поездку в Мельбурн? Представители этих рекламных агентств по первому зову приехали бы к мистеру Альтману из “Альтман индастриз” в Сидней, да еще и за свой счет. Так нет же, он решил лететь сам, да еще и Оливию прихватить с собой. Зачем? Он хочет вырвать ее из привычной среды офиса, хочет заняться с ней любовью в роскошном гостиничном номере, на огромной кровати с дорогими шелковыми простынями. Он хочет угостить ее шикарным обедом, напоить дорогим французским вином, а затем овладеть ее покорным и безвольным телом, сделав навек своей рабой.

Оливия вздрогнула. К ее огромному стыду, греховные мысли вместо праведного негодования вызвали у нее приступ желания.

Она знала, что единственное, чего Льюис от нее хочет, — это ее согласия выйти за него замуж. Из-за ребенка. Он отнюдь не умирает от любви к ней, не испытывает всепоглощающей страсти, с которой не может справиться. Просто он знает, что, доведенная до безумия его ласками, прижатая к кровати его сильным, возбужденным телом, Оливия согласится на все, о чем он попросит ее в тот момент.

Хватит ли у нее мужества ответить отказом на его второе и последнее предложение? Оливия вскочила, не в силах усидеть на месте от обуревавших ее чувств и сомнений. Она безнадежно влюблена и окончательно запуталась. Ее блуждающий взгляд уперся в закрытую дверь кабинета Льюиса. Дьявол! Там сидит хитрый дьявол-искуситель!

— Нет! — выкрикнула Оливия. — Мой ответ — НЕТ! Дверь резко распахнулась, и Оливия остро почувствовала всю нелепость ситуации. Удивленный Льюис на пороге кабинета и она — растрепанная, с красным лицом и вздымающейся грудью.

— Ты меня звала, Оливия? — холодно осведомился он. Оливия сжала кулаки, стиснула зубы и процедила:

— Я сказала нет.

— Нет? Что нет? — Он был спокоен и невозмутим.

— Я не выйду за тебя замуж! Брови дьявола поднялись в наигранном недоумении.

— Но, Оливия… Я тебе еще ничего не предлагал. Прошу тебя, соблюдай этикет и дождись моего предложения. — С этими словами дверь кабинета снова захлопнулась.

Оливия еле сдержалась, чтобы не затопать ногами и не забарабанить в эту дверь кулаками. Победив искушение, она вылетела из офиса и помчалась по коридору в дамскую комнату. Закрывшись в кабинке, она постаралась успокоиться и взять себя в руки.

Покинув наконец свое убежище, Оливия столкнулась с одной из секретарш из отдела маркетинга, которая подкрашивалась у большого зеркала, хотя и так выглядела на миллион долларов. У девушки были очень коротко подстриженные светлые волосы; из-под расстегнутого пиджака короткого крепового костюма кремового цвета выглядывала красная маечка с глубоким V-образным вырезом. На полочке перед девушкой лежала большая косметичка, доверху наполненная всякими чудесными штучками.

Внезапно Оливии пришла в голову идея.

— Лила… — обратилась она к девушке. Обернувшись, та приветливо улыбнулась накрашенными губами с идеально обведенным контуром.

— Да?

— Не знаю, могу ли я попросить тебя об одолжении? — неуверенно начала Оливия. — Мой босс неожиданно решил взять меня на деловой ленч, а я оказалась к этому совершенно не готова. Мне хотелось бы выглядеть немного поярче. Не могла бы я воспользоваться твоей косметикой?

— Конечно! А что бы ты хотела сделать?

— Не знаю. Что бы ты посоветовала? Ты всегда так хорошо выглядишь.

— Спасибо за комплимент, Оливия. Если хочешь, я могу заняться твоим макияжем.

— Правда?

— Я очень люблю макияж и неплохо его делаю. В новом прикиде, то есть образе, меня даже родная матушка не сразу признала.

Оливия улыбнулась. Ее лицо — первозданный материал для работы визажиста.

— Я не хочу меняться так уж радикально, просто немножко здесь, чуточку там…

— Ты не представляешь, как несколько касаний тут и там могут изменить человека. Особенно если у него огромные карие глаза и чудесная форма лица.

— У меня? Чудесная форма лица?

— А ты не знала?

— Ну, у меня неплохие глаза…

— Оливия, ты меня просто убиваешь! За твои волосы я готова отдать полцарства. Я трачу уйму денег, времени и краски, чтобы быть пепельной блондинкой, потому что мои натуральные волосы тусклого мышиного цвета, а твои — настоящего красного дерева. Тебе очень идет, когда ты гладко зачесываешь их назад. Это очень модно и сексуально. Я всегда думала, что, если бы ты перестала носить свои мешковатые костюмы школьной учительницы и чуточку подкрасилась, наши мужики бы шеи свернули, глядя тебе вслед.

— Правда?

— Поверь мне.

— Лила, можно я забегу к тебе перед ленчем и ты накрасишь меня?

— С огромным удовольствием. Но ведь дело не в деловом ленче, правда?

— Скажем так: я хочу заставить кое-кого посмотреть на меня другими глазами, — ответила Оливия.

— Ого! — воскликнула Лила и тут же прикрыла рот рукой. — А я-то думала, что все это сплетни… Ну, о боссе и о тебе…

В первое мгновение Оливия хотела опровергнуть эти подозрения, но потом передумала. Скоро весь штат “Альтман индастриз” и так узнает о взаимоотношениях босса и его секретарши.

— Давай назовем это новым ракурсом в моих отношениях с мистером Альтманом, ладно? Лила понимающе усмехнулась.

— Тебе хотелось бы сделать изменения в отношениях глубже? Это уже становится интересным! Но мне кажется, что макияжа недостаточно. Ты должна кардинально изменить свой облик, и начать надо с этой блузки. Я знаю, некоторым мужчинам нравится играть в ученицу и строгого учителя, но, думаю, у мистера Альтмана нет такой фишки…

— Фишки?

— Ну, придури… Или извращения! Хотя его “сюсечку-пусечку”, в смысле бывшую жену, можно заподозрить в любых извращениях. Как насчет того, чтобы надеть мой красный топ? Пару часов я как-нибудь просижу в застегнутом пиджаке.

У Оливии перехватило дух. Рискнуть?

Ей очень не хотелось произвести на миссис Альтман впечатление забитой серой мышки, с которой можно не считаться и помыкать ею, как вздумается. Кроме того, она представила, как с красивого лица Льюиса сползает самодовольное выражение, сменяясь удивлением и.., восхищением.

Черт возьми, была не была!

Глава 14

— Вот это да! — воскликнула Лила, сделав последний штрих. Она отступила назад и окинула Оливию взглядом. Потом вдруг нахмурилась, уставившись на туфли-лодочки на низком каблуке. — Эти туфли портят весь образ! Нужен высокий каблук, чтобы подчеркнуть длину твоих потрясающих ног.

— ?..

— Только не говори, что не знаешь и об этом. Какой у тебя размер?

— Семь с половиной.

— Я мигом!

Оливия была напряжена до предела, даже боялась посмотреть на себя в зеркало. Наконец она подняла глаза… Кто это?

Тушь и немного теней сделали ее карие глаза огромными и бездонными. Полные алые губы навевали мысль о поцелуе. Цвет помады полностью совпадал с цветом топа, одолженного Лилой. Топ вызывал у Оливии наибольшее беспокойство — он туго обтягивал хрупкую Лилу, а на более плотной Оливии выглядел и вовсе провокационным.

Лила ворвалась в дамскую комнату, неся в руках пару модельных черных туфелек на высоченных шпильках.

— Надевай!

— Лила, не знаю, как и отблагодарить тебя. — С этими словами Оливия сбросила стоптанные лодочки. —Спасибо тебе. И неизвестной владелице этих туфель тоже. Постараюсь не сломать каблук и не капнуть на топ жирным соусом.

Лила хмыкнула.

— Не говори ерунды! Он элементарно стирается. —Девушка улыбнулась Оливии ободряющей улыбкой, и Оливия впервые пожалела, что не удосужилась завести более дружеские отношения с коллегами. Девушки оказались доброжелательнее, чем ей казалось.

Но лучше позже, чем никогда! И Оливия тепло улыбнулась в ответ.

— Ну и как тебе?

— Подверни несколько раз пояс юбки, — скомандовала Лила.

Оливия подчинилась. Подол юбки пополз вверх, обнажая стройные ноги.

Лила соединила большой и указательный пальцы, образовав круг, который на языке жестов означает “о'кей”.

— Потрясающе! Босс будет в отпаде. Ну, в смысле, умрет от удивления.

— Нет уж! Он нужен мне живым, — шутливо запротестовала Оливия. — Очень-очень живым. И девушки дружно расхохотались — Знаешь, никогда бы не подумала, что ты такая… веселая, дружелюбная…

— Я и сама не думала. И они снова рассмеялись.

— Так, давай мне свои туфли. Я спрячу их у себя под столом, а ты, когда вернешься, зайдешь за ними и все расскажешь, идет? Это и будет мне наградой за труды.

Без пяти двенадцать Оливия выскользнула из дамской комнаты. Льюис просил ее быть готовой к двенадцати, и ей не хотелось в первую же встречу с миссис Альтман показать себя необязательной и непунктуальной.

Спеша по коридору в свой офис, Оливия успела заметить, как служащий из отдела маркетинга резко остановился, повернул голову и долго провожал ее восхищенным взглядом.

Легкая улыбка удовлетворения заиграла на ее полных, умело подкрашенных губах. Но эта улыбка исчезла, когда она увидела полыхающий взгляд Льюиса, которым он окинул ее с ног до головы.

— Бог мой, что ты сделала с собой? — рявкнул он.

— Просто привела в порядок. Вернее, вернула себе нормальный облик, — небрежно ответила Оливия, подходя к столу. Она взяла свою сумку и бросила в нее тюбик губной помады, который ей всучила Лила с наставлением подкрасить губы после ленча. — Не хочу, чтобы твоя мама подумала, что тебя заманил в свои сети неряшливый синий чулок.

Впервые на памяти Оливии ее босс не нашелся, что сказать. Наконец, прокашлявшись, он грозно спросил:

— Какую игру ты затеяла, Оливия? Оливия подняла голову и сердито посмотрела на Льюиса.

— Я никогда не играю, Льюис. В этом мире игры прерогатива мужчин. Я проста и честна до неприличия. Прошу тебя не забывать об этом. — Ее сердце забилось сильнее, она уже была готова прикусить язык, но решительно продолжила:

— Имидж серой мыши я использовала для того, чтобы не вызывать ревности и неприятия у твоей жены. А потом у меня вошло в привычку одеваться и выглядеть подобным образом, и люди стали относиться ко мне соответственно. Мне не нравится, когда меня недооценивают. — Оливия смело посмотрела Льюису прямо в глаза.

— У меня никогда и в мыслях такого не было, — с усмешкой произнес Льюис.

— Надеюсь.

Его усмешка нервировала Оливию.

— Так мы идем? — осведомился он. — Уже полдень.

— Конечно. Если мы опоздаем, то по твоей вине. Я пришла вовремя.

— Я знаю, — сказал Льюис и взял Оливию под руку. —Одно из многих качеств, которые мне в тебе нравятся, — твоя надежность.

Пять минут спустя они притормозили у светофора на Виктория-роуд. В салоне стояла гнетущая тишина. Оливия сидела, судорожно сжимая на коленях свою сумочку, Льюис нервно барабанил по рулю, глядя в окно. Вдруг Оливия почувствовала на себе его оценивающий взгляд.

— Ты хорошо выглядишь, — сердито произнес он. — Слишком хорошо.

Оливия повернула к нему голову, алые губы приоткрылись от удивления.

— Как, скажи мне, можно выглядеть слишком хорошо?

— Ты взяла с меня обещание не прикасаться к тебе в офисе. Но если я отныне буду видеть тебя.., хмм.., такой, я не смогу за себя поручиться.

Затея поразить Льюиса, сменив имидж, явно удалась, но вместо триумфа Оливия ощутила стыд и вину. По сути, она действительно затеяла жестокую и провокационную игру.

— Извини, Льюис… Я как-то не подумала.

— Тебе не за что извиняться, — произнес он уже более дружелюбно. — Ты вправе одеваться, как тебе хочется. По правде говоря, даже этот твой наряд далеко не столь вызывающ, как у моей бывшей секретарши. Но странное дело, при виде нее я ни разу не испытал ничего похожего на интерес или возбуждение, в то время как ты, Оливия… Бог мой, чего мне стоило держать себя в руках все эти дни! Ты доводила меня до безумия в своем монашеском одеянии, и я уже начал опасаться, что становлюсь извращенцем. Чем холоднее и чопорнее ты выглядела, тем больше я распалялся. Но теперь я понял, что с моей психикой все в порядке — сейчас я хочу тебя еще больше.

"Не больше, чем я тебя”, — подумала Оливия.

— Льюис, не надо так говорить. — Ее щеки пылали, дыхание стало прерывистым.

Льюис пристально посмотрел на нее. В его глазах полыхал пожар.

— Давай проведем вместе сегодняшнюю ночь, хрипло попросил он.

"Да!” — немедленно откликнулось предательское тело. “Нет!” — предостерегающе прошептал разум.

Оливия закусила нижнюю губу, борясь с искушением. И тут она вспомнила, что на этот вечер у нее назначен визит к врачу. Мысль о ребенке немедленно привела ее в чувство.

— Не могу, Льюис, — честно ответила она. — На восемь часов у меня назначен визит к врачу. Пожалуйста, не осложняй мне жизнь.

— осложняю жизнь тебе?!

В этот момент на светофоре зажегся зеленый свет, и Льюис резко нажал на газ. Но это не остудило его негодования, и он снова бросился в атаку:

— А ты когда-нибудь думала, что это ты сделала мою жизнь невыносимой с того самого дня, как с моей помощью в пьяном угаре решила отомстить Николасу и продемонстрировала свою страстную, сексуальную натуру? Я провел безумное Рождество, представляя, что ты выпила упаковку снотворного или уехала в неизвестные края… Неимоверное чувство облегчения, когда я увидел тебя живой-здоровой на работе, вскоре сменилось беспрестанными видениями тебя и меня во всех без исключения позах Кама-сутры.

Откровенность и неистовство, с какими была произнесена эта тирада, заставили Оливию задрожать. Она безмолвно смотрела на Льюиса, только ее глаза раскрывались все шире и шире.

— А потом, — продолжал он, — когда я уже решил, что, став твоим любовником, наконец успокоюсь, ты взрываешь очередную бомбу. Таблетки подвели, и ты носишь моего ребенка! Теперь к этому прибавляется твой категорический отказ выйти за меня замуж… И скажи честно, кто кому осложняет жизнь?

— Я.., я никогда не смотрела на.., наши отношения.., с этой стороны.

— Конечно! Чего еще ждать от женщин?! Они даже не предполагают, что у мужчин тоже бывают чувства.

— Не надо обобщать, — огрызнулась Оливия. — Хотя на самом деле у большинства из вас основной орган чувств расположен ниже живота.

— Это не наша вина — такими нас сделала матушка-природа. К тому же, если б не мы, род человеческий давно бы вымер.

— Если б не мы, род человеческий вымер бы! А если серьезно, мой ребенок для меня — важнее всего…

— И я очень рад этому. Правда. Но не забывай, что я стану отцом в тот же миг, как ты станешь матерью. Это раньше основная роль отца сводилась к тому, чтобы зачать, защитить и обеспечить семью. Но психологи доказали, и я с ними абсолютно согласен, что роль отца в повседневном воспитании ребенка очень важна. А как я смогу участвовать в жизни моего ребенка издалека? Я должен быть рядом. Под одной крышей с ним.

— Ты прав. Я подумаю об этом, — пробормотала Оливия.

— Все, о чем я прошу, — это хорошо подумать, прежде чем ответить на мое повторное предложение выйти за меня, поскольку оно будет вторым и последним. Больше я просить не стану.

Оливия вздохнула. Как всем удается заставлять ее испытывать чувство вины? Вот и теперь она чувствовала себя виноватой перед Льюисом. Наверное, она просто эгоистка.

— А вот и дом, в котором живет моя мать. Пока Льюис парковал машину у тротуара, Оливия рассматривала современное четырехэтажное здание.

— Дом выглядит новым.

— Да, он построен пару лет назад.

— Твоя мама снимает здесь квартиру?

— Нет, ей принадлежит все здание. Я его построил и подарил маме перед женитьбой на Дине. Я хотел, чтобы она была обеспечена и финансово независима на случай моего банкротства.

Оливия рассматривала дом, прикидывая, сколько в нем может быть квартир. Аренда здесь наверняка намного дороже, чем в ее старом, грязном домишке. Даже если в этом доме не больше десятка квартир, недельный доход огромен. Да, Льюис хорошо позаботился о матери.

— Очень щедро с твоей стороны, Льюис, — сказала Оливия.

— Я вообще щедр по отношению к тем, кого люблю. Особенно к тем, кого стараюсь подкупить, — сухо усмехнулся Льюис. — Как ты думаешь, к какой категории относишься ты?

Оливия понимала, что он шутит, но не захотела поддержать игру.

— Ни к какой! Я никогда не выйду замуж за человека, который использует подкуп и шантаж, чтобы добиться своего.

«Или не любит меня…»

— Кто знает? Последние несколько недель многому меня научили. Трудно рассуждать гипотетически, пока не столкнешься с реальной ситуацией. Давай прекратим спорить и поднимемся. Мама, как и ты, терпеть не может опозданий. Кстати, ее зовут Бетти. Полное имя — Элизабет, но она предпочитает Бетти.

Бетти Альтман выглядела намного моложе, чем на фотографии. У нее были такие же ярко-синие, как у сына, глаза, которыми она оценивающе взглянула на Оливию.

— Да, Льюису следует поучиться описывать женщин, — произнесла миссис Альтман. — Привлекательность — не совсем точная характеристика.., ты просто красотка. И вовсе не брюнетка, как сказал Льюис. А теперь, детка, обними меня и поцелуй. Не каждый день я знакомлюсь с девушкой, которая собирается подарить мне первого внука.

Расцеловав Оливию в обе щеки, Бетти отстранила ее и стала без стеснения рассматривать.

— Ты выглядишь здоровой и полной жизни. Я устала от вида молодых женщин, похожих на ходячий скелет. Такое чувство, что их морили голодом не одну неделю. Ты собираешься кормить ребенка грудью?

— Надеюсь. Как говорит моя мама, это не только полезно для малыша, но и намного дешевле.

Обе женщины от души рассмеялись. Сзади послышалось фырканье. Миссис Альтман обернулась и выразительно посмотрела на сына.

— Ты имеешь что-то против кормления грудью, мой мальчик? Между прочим, ты сам вскормлен именно таким способом. Вместо того чтобы фыркать, сходил бы лучше на кухню и принес шампанское. Хоть какая-то польза.

— Отличная идея! Оливия обожает шампанское, воскликнул тот, лукаво глядя на девушку. Та бросила на Льюиса негодующий взгляд.

— Извините, — поспешно произнесла она. — Доктор категорически запретил алкоголь, особенно в первые месяцы беременности.

— Один маленький символический глоточек не повредит, — сказала Бетти. — Мы должны поприветствовать малыша как следует.

— Хорошо, один маленький глоточек. Остальное тебе с мамой, — произнесла Оливия, обращаясь к Льюису. — В конце концов, не ты же в положении. Я всегда смогу довезти тебя до офиса.

Льюис бросил на нее сердитый взгляд из-за спины Бетти, но промолчал. Бетти взяла Оливию под локоть и вывела на огромную лоджию с прекрасным видом.