13

Февраль 1944 г.

Когда круглое окно в потолке потемнело, начались приготовления к спиритическому сеансу.

Карел решил пока не брать управление донором в свои руки. Штурмбаннфюрер выглядел вполне естественно. Хотя необратимые процессы в его психике, наверное, уже начались.

Хорст не осознавал того, что время от времени им управляет некто чужой, поселившийся в голове. Сознание автоматически блокировало абстрактное восприятие подобной информации.

Штурмбаннфюрер не видел Карела, но какой-то частью своей личности все же понимал: что-то идет не так.

Самообман не мог длиться вечно.

Пока что все навязанные извне действия он воспринимал как свои собственные, правда, некоторым поступкам не мог найти вразумительного объяснения, полагая, что попросту позабыл мотивацию своих недавних действий.

Согласие на участие в экспедиции, покупка магической доски, убийство следившего за ним незнакомца — все это происходило словно во сне.

Штурмбаннфюрер не мог внятно объяснить себе, очередная ли это галлюцинация или все-таки реальность. Сознание защищалось, настойчиво сопротивляясь, и об этих внутренних парадоксах Дитер Хорст просто старался сейчас не думать...

В зал внесли большую черную доску.

Как оказалось при ближайшем рассмотрении, это была дверь. Высокая, двухстворчатая, покрытая мелкой резьбой.

Штурмбаннфюрер знал, что дверь сделана из черного дерева и покрыта особым лаком с добавлением человеческой крови. Именно через нее к высшим посвященным раз в месяц являлся Вызываемый.

У этого существа не было имени. Оно приходило исключительно по своей воле, и все его многочисленные откровения можно было истолковывать двояко.

Вызываемый не был оракулом, но некоторые его предсказания иногда сбывались вплоть до мелочей.

Так, он предсказал недавнее покушение на фюрера.

Иногда Вызываемый рассказывал о неком Человекобоге, царствие коего скоро грядет на земле.

Посвященные слушали эти речи с большим вниманием, ибо Грядущий Человекобог сулил помощь и поддержку.

Неведомые Покровители Третьего рейха относили себя к слугам Грядущего, но только, в отличие от людей, к слугам высшего порядка.

«Кукловоды кукловодов», — подумал Карел, тщательно прослушивая мысли штурмбаннфюрера.

Сейчас майора волновал один-единственный вопрос, сможет ли Вызываемый почуять затесавшегося в ряды посвященных «чужака»?

Личное оружие при входе в замок офицеры не сдавали, стало быть, Карел успеет забрать на тот свет двух-трех эсэсовских ублюдков, прежде чем его донор будет убит, и первым делом он, пожалуй, начнет с генерала Дерца.

Дерц курировал практически все медицинские эксперименты «Анненэрбе», проводившиеся на «живом материале». Подобная мразь не имела права на жизнь.

Младшие эсэсманы тем временем готовили зал к началу обряда вызова.

Свечи в канделябрах были поспешно заменены, вместо них устанавливались черные восковые фигуры. Дверь на металлической подставке поставили у восточной стены зала.

«Недаром одно из имен дьявола — Утренняя Звезда», — тут же подумал Карел, все больше увлекаясь происходящим.

Что ж, обставлено все у немцев достаточно красиво, со свойственной нацистам помпезностью.

Настоящий рыцарский орден адептов черной магии.

Каждый из посвященных повязал себе лоб красной лентой с тройным ведическим символом.

Этот знак был майору неизвестен.

Когда снаружи окончательно стемнело, приготовления окончились.

Восковые фигуры ровно горели необычным бледно-зеленым пламенем.

Карелу стало смешно. Он отчетливо представил, как сейчас эсэсовцы режут посреди зала черного жертвенного козла и начинают по очереди пить его теплую кровь, а потом из-за дверей вылезает гигантская жаба, и посвященные подобострастно целуют ее в зад. Все в соответствии со средневековыми представлениями о сатанинских мессах.

— Господа, — подал голос Дерц, — прошу положить ваши руки на стол ладонями кверху.

Посвященные подчинились.

— Что-то новенькое, — прошептал Брэгге, сидящий слева от майора.

Молодой вервольф медленно, по часовой стрелке, обошел стол, рисуя кистью у каждого на ладони по латинской букве.

Буквы были разные, и вместе они составляли некое слово. Слово было написано на латыни, но Карел при всем желании не смог бы его прочесть.

Это была формула вызова.

Сейчас все и начнется.

Ровные языки огней задрожали, будто в зал ворвался порыв ветра. Может, это был обыкновенный сквозняк, но майор старался подмечать любые детали.

Черная дверь сдвинулась с места и, повернувшись, принялась вращаться. Створки задрожали, вырезанные символы принялись хаотично меняться, складываясь в совершенно абсурдные картины.

Вот огромный черный корабль идет ко дну в море бушующего огня, вот уродливые птицы терзают чью-то плоть, горы оживают и сталкиваются посреди залитой кровавым светом равнины, лиловые облака низвергают на землю потоки тлеющего шлака.

Ну конечно же картины иных миров, вот, значит, откуда приходит Вызываемый.

Через несколько секунд дверь замерла, узоры слились воедино, хаос стремительно пожирал порядок, смена рисунков все ускорялась, и тогда с вибрирующих створок потек лак.

Карел решил, что что-то пошло не так, но в мыслях штурмбаннфюрера не было даже намека на какое-либо беспокойство.

Стекающий лак собирался на кафельном полу в большую лужу.

Печать выхода была открыта.

Двери резко распахнулись. Из прямоугольного проема ударил свет, мощный ветер с гулом ворвался в зал, гася огонь, выдирая из стен канделябры.

Посвященные сидели не двигаясь, ураган странным образом их не касался, обходя круглый стол стороной.

Промчавшийся по залу бушующий ветер наконец нашел круглый колодец в полу и с протяжным воем втянулся под землю.

В дверях появился Вызываемый.

Беснующийся за спиной ураган он просто игнорировал. Ветер проходил сквозь его зыбкую фигуру.

Разглядеть Вызываемого оказалось невозможно, его контуры постоянно размывались, смешиваясь и перетекая. Угадывались лишь смутные очертания человеческой фигуры.

Вызываемый сделал шаг и ступил в зал. Его сопровождало странное жужжание, будто...

«Ну и ну, — подумал Карел. — Это что же, Повелитель Мух собственной персоной? Или видна только ширма и важен не внешний вид, а содержание? Но почему он выбрал именно такой образ? Что он прячет за ним? Свой истинный лик или намерения, которые легко сокрыть, надев маску извечного Врага Человеческого?»

— Я пришел, — прозвучал в головах присутствующих голос.

— Мы приветствуем тебя, Король Ужаса, в своей скромной обители, — произнес Дерц.

— Я вижу, что сегодня вас больше, чем в прошлый раз. Вы приняли в круг неофита?

Перехватив управление донором, Карел незаметно расстегнул кобуру.

— О чем ты? — удивился Дерц.

— Раньше вас было пятнадцать, теперь шестнадцать... Впрочем, не имеет значения. Спрашивайте.

— Мы слышали, грядет очередной мессия, — подал голос кто-то из офицеров. — По слухам, он явится среди богоизбранного народа, но на этот раз не станет восходить на крест.

— Да, это так. — В голосе Вызываемого почувствовалось разочарование. — Мы не можем помешать этому. Уничтожьте Готовящегося Прийти и будете вознаграждены Грядущим.

— Но как мы найдем его, ведь времени все меньше и меньше...

— Ищите женщину. Не пройдет и года, как Он появится на свет. Вы должны найти ее и уничтожить вместе с Тем, кто уже будет в ее утробе.

— Мы ускорим ликвидацию живого материала, — клятвенно пообещал Дерц, — можете не сомневаться в этом.

— Ищите эту женщину, — повторил Вызываемый. — Иначе Мы заберем вас всех, как малую плату Грядущему.

Силуэт пришельца стал медленно таять.

Его фигура оплыла, лишившись человеческих очертаний.

Черное гудящее облако повисло под потолком зала и, отрастив длинное щупальце, стало медленно втягиваться в дышащий светом проем двери.

«Кто же меня прикрыл? — думал Карел, вспотевшей рукой задвигая в кобуру пистолет. — Какие силы? Или, быть может, он намеренно меня не заметил?»

«Почему тогда, в лесу, она не сказала мне, куда ведут его нити, вверх или вниз. Это многое бы решило».

Или она не видела?

Медленно тающее облако постепенно исчезло в проеме. Сила ветра уменьшилась, но режущий глаза свет не померк.

— Откройте слово! — выкрикнул генерал, и посвященные поспешно положили руки на стол ладонями вверх.

Затем все пятнадцать офицеров одновременно сомкнули пальцы.

Дверной проем вздрогнул, и створки захлопнулись, словно ножом перерезая ураганный ветер.

Черный рисунок застыл.

Железная подставка снова повернулась вокруг своей оси, и все замерло.

Лишь бесшумно колыхался огромный флаг на восточной стене.

Майор посмотрел на дверь. Черной лужи под ней уже не было. Лак вернулся на место.

— Странно, — негромко проговорил генерал, снимая с головы повязку. — Что он говорил о шестнадцати посвященных?

— Наверняка очередная аллегория, — нервно рассмеялся Брэгге. — По всей видимости, сегодняшний гость намекал нам на то, что мы должны подобрать в наш круг нового члена.

На этом вопрос был исчерпан.

Окончательный состав экспедиции был утвержден самим Зиверсом в двадцатых числах февраля.

Всего на Тибет отправлялось девять человек, хотя троих людьми назвать было довольно трудно.

Руководителем экспедиции назначили Алоиза Зикса, опытнейшего оперативника, служившего в зондеркоманде СС самого Отто Скорцени.

Об этом человеке было мало что известно, одни лишь слухи. Говаривали, что, переодевшись в тибетского монаха, он в 30-х годах несколько раз проникал в Лхасу, но, что там искал, оставалось невыясненным. Советская разведка не была всесильной, а любая касающаяся Тибета информация немцами тщательно скрывалась.

Техническим руководителем стал некто Вернер Фох, шарфюрер СС, о нем и вовсе не было никаких сведений.

В состав группы вошли также профессор археологии Герхард Зигель, геофизик Виктор Шнее, расолог Дитер Хорст и псионик «Анненэрбе» Курт Мерц.

Роль последнего в предстоящей поездке до конца не была ясна. Во всяком случае, Карелу следовало остерегаться в первую очередь именно этого члена предстоящей экспедиции.

В качестве охраны к исследовательскому отряду были прикреплены трое солдат СС из недавно сформированной дивизии «Тотенхерц». Эта новость оказалась для майора самой неприятной.

24 февраля, в день основания НСДАП, все члены экспедиции прибыли на секретный аэродром Пенемюнде. Объект использовался в основном для испытания новых реактивных самолетов и стратегических ракет фон Брауна. Аэродром имел четыре линии внешней охраны и хорошее прикрытие с воздуха.

Так немцы не оберегали, пожалуй, даже знаменитый «черный архив» «Анненэрбе», расположенный в замке Альтан в Нижней Силезии.

Карел прибыл на аэродром, как и было назначено, к семи часам утра.

Светало, хотя день обещал быть довольно сумрачным.

— Ну что, вроде все в сборе, — усмехнулся Зикс, сверяясь со списком, — Вы, как я понимаю, Дитер Хорст, наш расолог?

Карел кивнул, и они с Зиксом обменялись рукопожатием.

Руководитель экспедиции был высок и широкоплеч. В черном кожаном плаще и в эсэсовской фуражке он чем-то неуловимо напоминал нацистского палача Карла Адольфа Эйхмана и поэтому сразу не понравился майору.

Археолог Герхард Зигель оказался невысоким, склонным к полноте мужчиной средних лет, Виктор Шнее — немного нервным молодым человеком в очках. Вернер Фох внешне очень походил на Зикса, словно эсэсовцы были братьями. Ну а Курт Мерц имел типичную для всех псиоников внешность: бледный, худощавый, с красными воспаленными глазами человека, страдающего хронической бессонницей.

— Наш почетный караул из бессмертных солдат рейха присоединится к экспедиции уже в самолете, — счел нужным сообщить Зикс, после чего повел коллег вдоль унылых серых ангаров.

— А нельзя было собраться непосредственно у самолета? — раздраженно поинтересовался профессор.

— Нет, нельзя, — спокойно отрезал Зикс — Сегодня ночью над аэродромом был замечен некий неопознанный летающий объект, в данный момент небо проверяют.

— А разве наша защита уже пропускает вражеские разведчики? — удивился Шнее.

— Если на борту вражеского самолета нет оружия, то он может свободно перемещаться в небе, — пояснил Зикс — Почему так происходит, нужно спросить у этих чертовых тибетских лам, окончательно задуривших голову нашему фюреру...

— Я вижу, вы их за что-то сильно недолюбливаете?

— Я им не верю, — презрительно бросил Зикс — Эти люди преследуют какие-то свои скрытые цели.

— Я бы вам порекомендовал воздержаться от подобных разговоров, когда мы прибудем в Лхасу, — посоветовал Фох. — Держите язык за зубами.

Зикс не ответил.

Действительно, то, что во главе тибетской экспедиции поставили человека с такими взглядами, казалось довольно странным.

В небе промелькнуло два плоских силуэта.

Зикс остановился, глядя на заходящие на посадку реактивные самолеты. По всей видимости, именно они и проводили утреннюю проверку неба.

— Однако, какие красавцы! — восхищенно произнес он.

— Что это? — спросил несколько озадаченный профессор. — Я, честно говоря, не очень хорошо разбираюсь в нашей авиации.

— «Хортены», — не без гордости пояснил Алоиз, — новые истребители-невидимки, год назад поступившие в эскадрильи Люфтваффе.

— А что значит «невидимки»?

— Они абсолютно не засекаются радаром. Конструкция придумана гениальными братьями Хортен.

— Но я не вижу у них ни хвостового оперения, ни закрылков, — продолжал удивляться профессор. — Как же они летают?

— Технология летающего крыла, — коротко бросил Зикс и, поправив за спиной рюкзак, двинулся к темно-серому ангару на краю взлетного поля. — Увидите наш транспорт, профессор, будете в полном восторге. Нам предоставили новейшую технику.

Когда они подходили к ангару, железные двери ожили, медленно расползаясь в разные стороны.

Навстречу исследователям вышел невысокий летчик в коричневой кожаной куртке.

— Капитан Вазель. Я поведу самолет.

— Отлично, мы можем уже загружаться?

— Так точно, все готово к полету, трое ваших... гм... сопровождающих уже заняли свои места. Можно поинтересоваться, кто будет управлять планером после его отсоединения?

— Им буду управлять я, — ответил Зикс.

— А вы в курсе, что планер оснащен ракетными ускорителями?

— Да, меня проинструктировали по этому поводу, не беспокойтесь, я уже летал на подобных малютках.

В ангаре стоял самолет.

Карел впервые видел дальний реактивный бомбардировщик «Арадо-555». Этот летающий монстр был предназначен для нанесения бомбовых ударов по США и Англии. Но программа оказалась слишком дорогостоящей, и проект Люфтваффе пришлось все-таки свернуть.

Однако пять машин успели построить.

«Арадо» имел уже традиционную схему «летающего крыла», использующуюся в конструкциях почти всех новых реактивных самолетов Третьего рейха. В его создании отразились идеи знаменитых немецких конструкторов Александра Лапиша и братьев Хортен, предпочитающих использовать в самолетах самые новаторские решения.

Всю эту информацию Карел почерпнул вовсе не из памяти своего донора, которого окончательно решил выключить.

Информацию о новом немецком бомбардировщике по крупицам собирали советские нейроразведчики. Был создан даже специальный отдел по изучению передовых технических разработок нацистов так называемого «оружия возмездия».

Новый бомбардировщик ничем Третьему рейху уже помочь не мог, а вот маневренные «Хортены» яростно сражались с советскими летчиками, нанося иногда существенный урон.

Под бомбардировщиком был закреплен грузовой планер фирмы «Даймлер-Бенц», покрытый блеклым серо-зеленым камуфляжем.

Внутри планера уже сидели трое странных солдат, в которых Карел узнал преследовавших его в окрестностях Тойфельханда эсэсовцев.

Конечно, это были не те же самые солдаты, но сходство поражало.

Никто из участников экспедиции не обратил на неподвижно сидящих эсэсовцев особого внимания. Лишь профессор поморщился, тихо выругавшись сквозь зубы. Все старались занять места как можно дальше от этой пропахшей сырой землей троицы.

— Они хоть умеют разговаривать? — шепнул на ухо Зиксу профессор.

— Нет, — честно ответил Алоиз, — но приказы исполняют беспрекословно, что на войне важнее всего.

В этом вопросе с руководителем экспедиции было трудно спорить.

Пройдя в кабину планера, Зикс с удовлетворением оглядел панель управления, после чего уселся за штурвал.

— Как вы успели заметить, господа, наш планер довольно внушительных размеров. Это транспортная модель. Мы находимся сейчас в верхнем отсеке, в нижнем располагается грузовое отделение. Там наши машины и прочее снаряжение, так что путешествуем с комфортом.

Взревели реактивные двигатели.

Зикс включил рацию, сообщая пилоту бомбардировщика, что можно взлетать.

Карел сидел рядом с профессором, который сильно нервничал.

— Не переношу все эти перелеты, — смущенно объяснил он, повернувшись к штурмбаннфюреру.

Майор в ответ ободряюще улыбнулся:

— Лететь недолго, профессор. Железная махина мигом доставит нас на место. Вот увидите, вы даже не успеете как следует понервничать.

Самолет покинул ангар и, развернувшись, выехал на взлетную полосу. «Арадо» начал стремительный разгон.

— Почему нам не выдали парашюты? — нервно спросил профессор. — Безобразие! Ведь по инструкции нам положены парашюты...

— Зигель, вы хоть раз прыгали с парашютом, — рассмеялся сидящий впереди Фох. — Уверяю вас, для дилетанта — это сущая пытка, в лучшем случае перелом обеих ног.

Профессор еще больше помрачнел и, забавно нахохлившись, принялся демонстративно смотреть в иллюминатор.

Карел тоже с интересом посматривал на тяжелые сизые облака, проплывающие по сторонам и внизу.

— Глядите, у нас появился эскорт, — постучал пальцем по стеклу Зигель.

И действительно, чуть ниже бомбардировщика летел изящный темно-зеленый «Хортен».

Майор искренне любовался этой боевой машиной, имевшей, с точки зрения аэродинамики идеальную форму. Больше всего новый немецкий реактивный истребитель напоминал огромную летучую мышь, расправившую тонкие перепончатые крылья.

Карел знал, что в прошлом году «Хортены» сменили слегка устаревшие реактивные Me-163 и Ме-262.

У союзников до сих пор не было оружия, способного на равных противостоять этим воздушным хищникам.

Майор и сам не заметил, как задремал, убаюканный мерным гулом двигателей, и чуть не пропустил момент расстыковки.

Планер легонько тряхнуло, салон накренился.

Сидящий за штурвалом Зикс включил ракетные ускорители, и планер сразу же выровнялся.

Карел посмотрел в иллюминатор, но заснеженных тибетских вершин не увидел, обзор застилали белые клубящиеся облака.

— Внимание, говорит пилот планера Алоиз Зикс и по совместительству ваш непосредственный начальник, — раскатисто прошелся по салону усиленный динамиками голос — Профессор, смотрите не наделайте в подштанники: мы садимся.

— Однако, каков нахал, — возмутился покрасневший Зигель.

— Кстати, я забыл вас предупредить, что это моя первая посадка, — продолжал веселиться Зикс — Планировать меня обучили, а вот садиться — не успели. Так что из иллюминаторов лучше не высовывайтесь. Пожелайте мне удачи, профессор...

Планер еще больше накренился, начав снижение, и только теперь Карел наконец увидел в окне заснеженные пики тибетских вершин.

14

Планер сел благополучно. Алоиз Зикс оказался первоклассным пилотом.

Воздушная машина застыла на огромной каменистой равнине, Невдалеке виднелась дорога, на горизонте горы.

— Мы в двух километрах от столицы Тибета Лхасы, — вылезая из пилотского кресла, сообщил Зикс.

— Слава богам, все обошлось... — пробормотал профессор, нервно сжимая в руках саквояж.

— Вы трое... — руководитель экспедиции обратился к молчаливому эскорту. — Поможете выгрузить автомобили.

Эсэсовцы зашевелились, покорно последовав за Зиксом.

Карел выбрался из планера. Снаружи оказалось довольно холодно,

— Обычно тибетская зима не такая холодная, — сказал вышедший следом за штурмбаннфюрером профессор. — Сейчас налетит ветер с гор, и мы здорово продрогнем...

Отдавая команды, Зикс выкатывал из грузового отсека планера походные «Кюбельвагены» темно-песочного цвета. Достаточно проходимый и простой в эксплуатации VW-82 был сейчас просто незаменим.

— В первой машине поедут Хорст, Мерц, Зигель и я, — объявил руководитель, вынося из Планера дополнительные канистры с бензином. — Остальные, включая охрану, усядутся во второй автомобиль. Вопросы есть?

Вопросов не было.

Погрузились. Зикс уселся за руль и, подняв тент, вырулил на дорогу. За баранку второй машины сел Фох, и маленький кортеж покатил в сторону Лхасы.

— В городе нас встретит далай-лама Тхутпэн. Вполне возможно, нам придется пойти на прием к регенту Тибета Квотухту, но, по слухам, он сейчас болеет, так что, скорее всего, мы сразу же возьмемся за дело.

— Хотелось бы знать, чем занимались здесь предыдущие две экспедиции, — поинтересовался Карел, — и где они работали, перед тем как исчезнуть.

— Обо всем этом и расскажет нам Тхутпэн, — кивнул Зикс.

Далай-лама Тхутпэн Гьяцо был весьма любопытной личностью. Еще в 30-х годах он пытался связать воедино достижения цивилизации Запада и культуры Востока. Далай-лама даже переводил труды европейских ученых и философов. Одной из книг, переведенных ламой, была «Майн кампф» Гитлера. Гьяцо нашел сходство символики национал-социалистов и тибетских буддистов не простой случайностью, утверждая, что этот древнейший буддийский знак фюрер принял в качестве официального государственного символа отнюдь не наугад...

Столица Тибета производила неизгладимое впечатление. Зловещие величественные строения Лхасы, казалось, были пропитаны духом самой вечности. По преданию, их возвели полчища демонов, призванных на помощь самым первым далай-ламой.

Единственным высоким зданием здесь был дворец верховного далай-ламы. Жилые дома преимущественно одноэтажные или двухэтажные, монастыри — максимум три этажа.

Течение времени не касалось этих стен. Тут по-прежнему царило средневековье, казалось, оно будет царить здесь и через сотни лет.

Весь мир постепенно менялся, но только не Лхаса. Покровителем ее была богиня Лхамо. Как правило, она изображалась плывущей по морю крови на огромном черном муле, покрытом волшебной попоной — тулумом, сделанным из кожи ее собственного сына, которого она убила за измену вере предков.

Островок былого, манящий своими соблазнами всех мистиков земного шара, действительно выглядел обломком некой древней могущественной цивилизации, пришедшей к закономерному упадку.

Но тайные знания по-прежнему хранятся где-то здесь, и потому европейцы не скоро оставят Тибет в покое.

Машины остановились у одного из монастырей.

Зикс приказал не покидать свои места, сам же направился внутрь.

Проигнорировав приказ, Карел вышел из автомобиля и зашел в аккуратный, залитый зимним солнцем двор. Его заинтересовал маленький монах, совершающий непонятный ритуал возле большой чаши. Похоже, он приносил жертву покровителям веры.

Позади майора остановился профессор, также решивший заглянуть в монастырь.

— Что он там раскладывает? — спросил его майор, кивнув на чашу с непонятным содержимым.

— Боюсь, человеческие останки, — ответил Зигель, с любопытством рассматривая монаха. — Взгляните на небо, над монастырем парят орлы. Он для них старается, точнее, для демона-покровителя Чжамсарана.

— Во что же верят эти монахи?

— В буддизме нет понятия Бога Творца. На Тибете атеистическое учение Будды тесно переплелось с местным культом бон.

— Демонопоклонники?

— Совершенно верно, штурмбаннфюрер, Религию бон исповедовали в Тибете еще до прихода сюда буддизма. Эта религия основана на веровании в злых духов природы и способах борьбы с ними. Среди адептов этой религии много всевозможных колдунов. Их считают лучшими посредниками при контактах с потусторонними силами.

— Теперь я понимаю, — кивнул майор. — Они читают особые мантры и тем самым открывают проход между нашим миром и миром потусторонним.

— Считается, что эффект мантр, произносимых в трансе, достигается акустическим резонансом, — стал увлеченно пояснять Зигель. — Именно звуки этих частот, как полагают сами тибетцы, способны настроить контактера на особый лад, необходимый для общения с определенным духом. Мантры и ритуальный танец! Ритм, характер движений, частота дыхания монаха отточены веками. Как правило, ритуальный танец сопровождается ударами литавров. Воспроизводится эффект шаманского бубна. Например, во время обряда камлания частота ударов составляет от ста восьмидесяти до двухсот ударов в минуту...

— Что соответствует частоте биения человеческого сердца, — закончил за профессора Карел. — В свободное время я интересовался этими вопросами.

Во дворе монастыря появился Зикс и сразу же направился к коллегам:

— Я же просил вас не покидать машину.

— Нас заинтересовал один любопытный обряд, — профессор указал на маленького монаха, — а из окна автомобиля ничего не видно.